Пауэрс Тим. Лицо под шерстью (Врата Анубиса - 1)

   Охранник открыл ворота и проводил Дойля к новому трейлеру. Дверь была открыта. Дойль вошел внутрь.
   В дальнем конце комнаты, покрытой панелями орехового дерева и коврами, Дерроу, выглядевший не более усталым, чем прошлой ночью, разговаривал с высоким блондином. Оба они были одеты в стиле до эпохи Регентства: сюртуки, плотно облегающие брюки и ботинки. Они чувствовали себя в старинной одежде столь естественно, что Дойль на какое-то мгновение почувствовал себя смешным в стандартном костюме из полиэстера.
   - А-а, Дойль, - сказал Дерроу, - я думаю, вы уже узнали нашего шефа безопасности.
   Блондин обернулся, и через мгновение Дойль узнал Стирфорта Беннера. Волосы молодого человека были коротко пострижены и завиты, а тоненькие усики, никогда особенно не бросающиеся в глаза, сейчас отсутствовали.
   - Беннер! - радостно воскликнул Дойль, направляясь к нему. - Я подозревал, что ты должен быть как-то связан с этой затеей.
   Его дружба с молодым человеком несколько поостыла за последний месяц или два - с тех пор как Беннер был завербован ДИРЕ, но Дойль был рад видеть здесь знакомое лицо.
   - Да, ведь мы некоторым образом коллеги, Брендан, - сказал Беннер, приветливо улыбаясь.
   - Мы прыгнем чуть-чуть раньше, чем через четыре часа, - подытожил Дерроу, - и еще очень много всего предстоит сделать. Дойль, мы достали костюм того времени для вас. В том конце комнаты дверь в гардеробную. Сожалею, но за вами будут следить - очень важно, чтобы никто не прихватил с собой ничего лишнего из нашего времени, ничего, кроме собственной кожи, брать не положено.
   - Мы ведь собираемся пробыть там всего четыре часа?
   - Всегда существует вероятность, Дойль, что один из наших гостей сбежит, несмотря на усилия Беннера и его ребят. Если этот кто-то сбежит, мы не хотим, чтобы он принес какое-нибудь свидетельство, что он из другого века. - Дерроу так энергично поднял руку, словно отбивал крикетную подачу, прерывая этим жестом все дальнейшие вопросы Дойля. - Нет уж, сынок, наша предполагаемая эскапада не сможет поведать людям, как прекратить войну или как построить "кадиллак" и что-нибудь там еще в таком роде. Каждый гость проглотит капсулу, я думаю назвать это антихронотическими пилюлями, то есть пилюлями для предотвращения трансхрононической травмы, - да, пожалуй, хорошее название Антитрансхрононические Антитравматические Таблетки - ААТ. Чем оно на самом деле и является, и пожалуйста, не начинайте пока вопить, выражая одобрение, Дойль, - это смертельная доза стрихнина в капсуле, которая должна раствориться через шесть часов. Итак, когда мы прибудем назад, они получат противоядие - их желудок как следует промоют раствором активированного угля. - На его лице появилась леденящая душу улыбка. - Обслуживающий персонал освобожден от этого, разумеется, или я бы не сообщил вам правду. Каждый гость согласился на эти условия, и я предполагаю, что большинство из них догадываются, что все это означает на самом деле.
   А может быть, и нет, подумал Дойль. Вдруг весь проект в целом стал выглядеть как плод больного воображения, и Дойль представил себя на суде, очень скоро, в один из ближайших дней. Вот стоит он перед почтенными судьями и, запинаясь, пытается объяснить, почему он не информировал полицию о преступных намерениях Дерроу.
   - А вот и речь, которую вы сможете произнести на брифинге. - Дерроу подошел, протягивая ему лист бумаги. - Вы вправе изменить некоторые детали или переписать все полностью, а если вы можете запомнить ее наизусть, буду очень вам признателен. Сейчас я полагаю, что вы двое захотите пообщаться, поэтому я займусь делами в трейлере. Персоналу запрещено пить во время брифинга, но я не вижу особого вреда, если вы это сделаете прямо сейчас.
   Дерроу улыбнулся и удалился размашистым шагом. В архаичном костюме Дерроу - просто вылитый пират, подумал Дойль.
   - Ага, - сказал он, - а вот и выпивка для нас. Он вытащил бутылку виски. Несмотря на растущее беспокойство, Дойль не преминул отметить, что виски отменного качества.
   - Ух! Налей мне немного. Неразбавленного. Беннер протянул ему стакан виски, а себе смешал коктейль. Он потягивал коктейль маленькими глотками и улыбался Дойлю.
   - Я полагаю, немножко спирта так же необходимо, как свинцовый футляр. Я никогда не лезу под это чертово излучение, не припрятав за поясом фляжку с виски.
   Дойль был близок к тому, чтобы потребовать телефон и позвонить в полицию, но то, что он сейчас услышал...
   - Что-о?
   - Процесс перехода тахионов, тахиоконверсия. Он разве не объяснял, как работает временной перескок, или "прыжок", как мы здесь привыкли это называть?
   - Нет... - Дойль почувствовал, что земля ушла из-под ног. - Ты что-нибудь знаешь о квантовой теории? Или, может быть, о физике элементарных частиц?
   Бессознательным движением рука Дойля подняла стакан и влила в Дойля немного виски.
   - Нет.
   - Ну хорошо. Я сам никогда толком не понимал. Но в общих чертах то, что произойдет, выглядит следующим образом: мы построимся на линии действия потока умопомрачительно высокочастотного излучения, намного выше частот гамма-лучей. У фотонов нет массы, как известно, поэтому можно послать одну фалангу фотонов сразу после другой, без того, чтобы они наступали друг другу на пятки, - и когда это ударит нас, дополнительные свойства поля этой временной дыры предохранят нас от обычных последствий подобного процесса. - Он медленно потягивал коктейль. - В любом случае, после того как мы окажемся в этой дыре, единственно возможный для нас компромисс с природой состоит в том, что в результате нам придется стать почетными тахионами.
   - Иисусе Христе, - прохрипел Дойль, - мы станем призраками. Да. Мы увидим Кольриджа, Прекрасно, охотно верю, - мы встретимся с ним в Царствии Небесном.
   Он услышал с улицы гудок автомобиля. Звуки раздавались как-то приглушенно, издалека - автомагистраль проходила значительно ближе. "Должно быть, какая-нибудь невинная душа, - отстранение подумал Дойль. - И непредвиденное затруднение заставило это небесное создание протрубить в свою трубу. -Ну разумеется, я уже близок к тому, чтобы услышать звуки трубы архангела, все к тому и идет".
   - Боннер, послушай меня, мы сейчас выйдем отсюда и пойдем в полицию. О мой Бог...
   - Это абсолютно безопасно, - прервал Беннер, продолжая улыбаться.
   - Тебе-то откуда это известно? Этот Дерроу, вероятно, просто клинический псих и...
   - Успокойся, Брендан, и слушай. Как я выгляжу? Тебе кажется, со мной все в порядке, да? Мы все еще друзья? Тогда перестань волноваться, потому что я совершил скачок соло в маленькую дыру в 1805 год два часа назад.
   Дойль подозрительно уставился на него:
   - Неужели ты это сделал?
   - Перекрестясь и ожидая неминуемой смерти. Они одели меня как куклуксклановца, который вдобавок предпочитает металлические облачения и не нуждается в прорезях для глаз, а затем заставили встать на платформу около ограды, пока они выстраивали свою адскую машину по другую сторону ограды. И затем - ух! - только что я был здесь и сейчас, а в следующую секунду я уже в шатре, в июле, близ Излингтона в 1805 году.
   - В шатре?
   - Эх, вот было забавно! Я приземлился и оказался в цыганском таборе. Первое, что я увидел, когда разорвал капюшон, - это внутренность того шатра, он был весь задымлен ладаном и битком набит древним хламом, мне показалось египетским. И там был какой-то человек, весьма напоминавший труп, - старый, лысый. Уставился на меня в совершенном ошалении и молчит. Я испугался и выбежал вон. А это не так-то просто - в моем-то балахоне. Огляделся я по сторонам и вижу: обычный английский сельский пейзаж. Так, ничего особенного. Не стоило ради этого никуда прыгать. Там не было ни высоковольтных линий, ни телефонных проводов - я думаю, это действительно 1805 год. И вот стою я посередь табора - лошади пасутся, шатры кругом и цыган полно. Цыгане уставились на меня, мне аж жутко стало. Но тут дыра как раз подошла к концу (благодарение Богу, я не выбежал за пределы поля действия дыры), и мобильный крючок схватил меня и вытащил обратно - сюда и сейчас. - Он нервно захихикал. - Интересно, что подумали цыгане, когда я внезапно исчез, а мой балахон остался на земле?..
   Дойль внимательно разглядывал Беннера несколько нескончаемо долгих секунд. Беннер проявлял неизменное дружелюбие, но вряд ли ему можно верить на слово. Хотя весь рассказ не похож на вымысел. Дойль знал - Беннер плохой актер. Некоторые детали, особенно тот старик в шатре, застывший в недоумении... Да, Беннер передал обстановку с непринужденной уверенностью человека, который не лжет. Дойль вдруг понял, что поверил каждому слову.
   - О Господи, - завистливо прошептал он, - а какой там воздух? На что было похоже ощущение земли под ногами?
   Беннер пожал плечами:
   - Свежий воздух и земля, покрытая травой. И лошади выглядели, как лошади. Цыгане были довольно маленького роста, но, может быть, цыгане всегда такие. Он похлопал Дойля по спине. - Поэтому перестань беспокоиться. Клизмы с активированным углем сохранят здоровье наших гостей, и я не собираюсь позволять кому-нибудь уйти в самоволку. Так ты все еще хочешь позвонить копам?
   - Нет. Конечно, нет, - горячо шептал Дойль. - Я хочу увидеть Кольриджа. Извини, Беннер, я должен заняться этой речью.
   Дерроу разрешил ему воспользоваться маленькой служебной комнаткой для подготовки к выступлению. В шесть двадцать Дойль решил, что запомнил речь наизусть, решительно поднялся, вздохнул и открыл дверь в главную комнату.
   Несколько хорошо одетых людей прогуливались в дальнем конце комнаты, между ними и Дойлем стояли стулья и большой круглый стол. Горели сотни свечей в канделябрах, и отсветы мерцающих огоньков отражались в полированных панелях стен и вычурно дробились в хрустале бокалов. В воздухе витал запах пряностей и жарящегося мяса.
   - Беннер, - позвал он тихо, увидев высокого молодого человека, устало прислонившегося к стене рядом со столом. И в полном соответствии с костюмом прошлого века молодой человек открыл изящным жестом табакерку с изысканной перламутровой инкрустацией и несколько жеманно поднес к носу щепотку коричневого порошка. Беннер поднял глаза.
   - Проклятие, Брендан - апч-хи-и! - проклятие. Персонал должен уже переодеться. Ничего страшного, гости сейчас в гардеробной, ты успеешь переодеться за несколько минут.
   Беннер убрал табакерку и посмотрел неодобрительно на одежду Дойля.
   - Но, я надеюсь, ты хотя бы нацепил мобильный крюк?
   - Разумеется. - Дойль засучил рукав и показал ему кожаный ремешок, затянутый на выбритом предплечье. - Дерроу собственноручно надел мне это час назад. Приходи послушать лекцию. Ты ведь знаешь достаточно о...
   - У меня нет времени, Брендан, но я уверен, твоя лекция будет просто великолепна. Все эти люди! Да ты только на них посмотри! Вышагивают... И ведь каждый уверен, что он император китайский по меньшей мере.
   К нему поспешно подошел человек, тоже одетый в стиле начала девятнадцатого века.
   - Опять этот Трефф, шеф, - сказал он спокойно. - Нам наконец удалось заставить его все с себя снять, но он надел бандаж на ногу и не снимает, и ведь совершенно ясно, что у него что-то под ним спрятано.
   - Черт, я знал, кто-нибудь из них отколет нечто подобное. Ох уж эти богачи!
   Внушительная фигура Дерроу появилась через главную дверь. В то же мгновение из двери гардеробной, как дикий кабан, вырвался совершенно голый человек и застыл, озираясь. Их пути сошлись в одной точке.
   - Мистер Трефф, - сказал Дерроу, удивленно подняв седые брови, и его властный голос заставил остальных замолчать, - вы, очевидно, не поняли наших требований к одежде.
   Присутствующие засмеялись. Трефф побагровел, и казалось, он сейчас лопнет от злости.
   - Дерроу, этот бандаж останется на месте, понимаете? Это прописано моим врачом, и я плачу этот чертов миллион долларов, и никакой беглый экспонат бродячего зверинца из тех, кого надо держать за решеткой, не будет мне указывать...
   Только потому, что Беннер обернулся к Дойлю и нервно улыбнулся, Дойль успел заметить, как тот выхватил стилет из рукава. Но все остальные поняли, что происходит, только когда Беннер сделал плавный фехтовальный выпад и лезвие ножа скользнуло под бандаж, ставший причиной столь бурной дискуссии. Беннер выдержал театральную паузу, по-прежнему оставаясь в эффектной позе опытного фехтовальщика, а затем быстро разрезал слои ткани.
   На ковер со звоном высыпалась солидная куча тяжелых металлических предметов. При поверхностном осмотре Дойль успел заметить: зажигалку, кварцевые часы "Сейко", крошечную записную книжку, автоматический пистолет 25-го калибра и по крайней мере три пластинки золота, в унцию каждая.
   - Собираетесь подкупить туземцев стеклянными бусами? - поинтересовался Дерроу. Он благодарно кивнул Беннеру, который уже спрятал стилет и стоял рядом с Дойлем. - Вам известно, что это - грубое нарушение условий нашего соглашения? Вам вернут пятьдесят процентов. И охранник немедленно сопроводит вас к трейлеру за пределами участка. Там вы пребудете в роскошном плену до рассвета. Да, кстати, исключительно из дружеских чувств, - добавил он с самой ледяной улыбкой, какую доводилось видеть Дойлю на своем долгом веку, - я настоятельно советую вам не сопротивляться.
   - Ну вот, Брендан, положительный результат налицо, - беспечно заметил Беннер, глядя, как выволакивают на улицу голого Треффа, - гардеробная освободилась.
   Дойль отправился искать освободившуюся гардеробную. Правда, сначала он ошибся и, наткнувшись на переодевавшихся гостей, пробормотал: "Извините". Наконец Дойль достиг желанной цели. Он открыл дверь - на табуретке сидел скучающий охранник. Охранник настороженно приподнял голову и уставился на Дойля, но, убедившись, что перед ним не Трефф, облегченно вздохнул.
   - Вы Дойль? - спросил охранник, вежливо отрывая зад от табуретки.
   - Да.
   - Замечательно! А теперь быстро снимайте одежду. У Дойля засосало под ложечкой, но он подавил возникшее было беспокойство и послушно разделся. Потом аккуратно повесил свой лучший костюм на вешалку, услужливо протянутую охранником. Охранник поспешно удалился, прихватив с собой все вещи Дойля.
   Дойль уныло прислонился к стене, надеясь, что рано или поздно про него вспомнят. Он попытался почесать предплечье под кожаным ремешком. Но ремешок затянули настолько туго, что под него невозможно было просунуть палец. Дойлю не удалось избавиться от раздражающего зуда под повязкой, и тогда он принял решение вообще не обращать внимания на зеленый камень, послуживший причиной стольких неудобств. Мобильный крюк, как обозвал эту штуковину Дерроу. Он даже позволил Дойлю осмотреть зеленый камешек и повертеть его в руках - там были выгравированы символы: странное сочетание египетских иероглифов с астрологическими знаками, - а потом накрепко привязал к предплечью и объяснил, что эта штука должна плотно прилегать к коже.
   - Да не смотрите вы так недоверчиво, Дойль, - сказал тогда Дерроу. Именно эта штуковина и вернет вас обратно, в 1983 год. Когда дыра в 1810 году вот-вот должна будет захлопнуться, крючок выдернет вас в дыру здесь и сейчас. Пока крючок находится в контакте с вашим телом, он способен утянуть вас за собой. Если же вы потеряете его, то увидите, как все мы исчезнем, а сами застрянете в 1810-м. Поэтому помните, что крючок следует получше закрепить надежной застежкой.
   - Насколько я понял, мы все просто исчезнем из 1810-го, когда истекут четыре часа? - спросил Дойль, наблюдая, как Дерроу намыливает и бреет ему предплечье. - А что, если вы ошиблись в вычислениях? Вдруг мы все исчезнем в середине лекции?
   - Нет, не исчезнем, - сказал Дерроу. - Чтобы исчезнуть, недостаточно находиться в контакте с мобильным крючком. Необходимо оказаться в определенной точке пространства. А дыра откроется в пяти милях от той таверны, куда мы направляемся. - Он приложил камень к руке Дойля и накрепко обвязал вокруг широкой кожаной повязкой. - Но мы не ошиблись в вычислениях. У нас достаточно времени, чтобы спокойно послушать лекцию и вернуться на то поле, где открылась дыра. Кстати, мы берем с собой два экипажа, и поэтому, - он продолжал говорить, плотно затягивая ремешок и защелкивая замочек, - вам не стоит беспокоиться.
   И вот сейчас голый Дойль стоял, прислонившись к стене, в пустой гардеробной. Ситуация показалась ему забавной, и он улыбнулся своему отражению в зеркале. Ну что, волнуешься?
   Охранник вернулся и вручил Дойлю полный комплект принадлежностей костюма начала девятнадцатого века, в котором были предусмотрены все мелочи, характерные для того времени. Охранник также дал ему указания, в какой последовательности все это надевать, и в завершение сам помог завязать маленький бант на галстуке.
   - Пожалуй, вам не требуется стрижка, сэр. Тогда носили почти такую же длину, я только зачешу вам волосы на лоб. Да вы не волнуйтесь, сэр, мужчине не стоит стыдиться такой маленькой лысинки. Ну вот, просто замечательно - фасон под Брута. Взгляните-ка на себя.
   Дойль повернулся к зеркалу, взъерошил волосы и рассмеялся. Не так уж плохо. Его обрядили в коричневый сюртук с двумя рядами пуговиц. Спереди сюртук едва доходил до талии, зато сзади болтались длиннющие фалды ниже колен. Костюм дополняли лосины неповторимого рыжевато-бурого оттенка и высокие, до колен, ботфорты с кисточками. Из-под отворотов сюртука выглядывал белый шелковый галстук. Дойлю пришло в голову, что такой костюм придает ему если и не значительность денди, то хотя бы некоторое достоинство.
   Одежда была чистая, но явно уже ношенная. Дойль сразу почувствовал себя в ней легко и свободно, совсем не так, как в маскарадном костюме. Он вернулся в главную комнату. Гости продефилировали к столу. Пока он переодевался, на столе появилось живописное изобилие тарелок, тарелочек, подносов и бутылок. Дойль наполнил тарелку и, напомнив себе, что он - "персонал", с видимым усилием оторвал взгляд от коллекционных вин и пива и быстро схватился за чашку кофе.
   - А, Дойль, идите сюда, - позвал его Дерроу, показывая на пустой стул рядом с собой. - Дойль, - объяснил он соседям по столу, - наш знаток Кольриджа.
   Они кивали и улыбались, а один седой старик с насмешливыми глазами сказал:
   - Мне понравился ваш "Незваный Гость", мистер Дойль.
   - Благодарю вас. - Дойль улыбнулся, очень довольный тем, что его узнали, и тут он осознал, что этот человек - Джим Тибодю, автор многотомной "Истории человечества", которую он написал совместно с женой, - теперь Дойль заметил и жену, она сидела по другую сторону от него, - в их труде, в одной только главе об английских поэтах-романтиках продемонстрирована такая глубина исследования и столь свободный стиль изложения, что Дойлю оставалось только восхищаться и завидовать. Но их присутствие здесь подкрепило то исполненное надежд радостное волнение, которое он испытывал с того момента, как Беннер описал свой прыжок в 1805 год. Если супруги Тибодю принимают всю эту авантюру всерьез, думал он, есть хороший шанс, что все сработает.
   ***
   Угощение убрали, стол унесли. Сейчас десять стульев расставили в кружок перед подиумом. Дойль смущенно попросил Беннера убрать подиум, и тот заменил подиум стулом Треффа. Дойль сел и обвел взглядом поочередно всех гостей, встречая ответный пристальный взгляд. Из девяти он узнал пятерых: трое, включая чету Тибодю, были выдающимися историками, еще один - популярный английский театральный актер, а еще один, вернее, одна - не наверняка, но Дойль был почти уверен в этом, - знаменитая спиритуалка и медиум. Ей лучше проделывать свои трюки в той дыре, которая здесь и сейчас, подумал он тревожно, припоминая рассказ Дерроу о сеансе в 1954 году на улице под названием "автокладбище".
   Он сделал глубокий вдох и начал:
   - Вы, возможно, знакомы с жизнью и творчеством того, кто считается отцом романтического движения в английской поэзии. Но наше путешествие призывает нас сделать краткий обзор. Родившись в Девоншире 21 октября 1772 года, Кольридж продемонстрировал раннее развитие и широкий круг чтения, которые и сохранил на всю свою долгую жизнь, что, безусловно, и сделало его наряду со многими другими факторами самым обворожительным собеседником своего времени, причем следует учесть, что его современниками были такие люди, как Байрон и Шеридан.
   Кратко упомянув о его преподавательской деятельности, пагубном пристрастии к опиуму в виде опийной настойки, коснувшись темы его неудачной женитьбы, дружбы с Вильямом и Дороти Вордсворт, продолжительных заграничных путешествий, вызванных его ужасом перед женой, - Дойль незаметно отслеживал ответную реакцию аудитории. В целом, казалось, все были довольны - изредка с сомнением хмурились или согласно кивали. Он внезапно понял, что его присутствие здесь изящная деталь обстановки, как блюда китайского фарфора, на которых подавалась еда, - простые бумажные тарелки прекрасно сгодились бы для обеда на скорую руку в трейлере. Дерроу, возможно, мог провести беседу о Кольридже по меньшей мере столь же успешно, но старик хотел быть абсолютно уверенным, что это сделает признанный специалист.
   Проговорив о том о сем минут пятнадцать, Дойль решил закруглиться. Последовали вопросы, с которыми Дойль уверенно справился. Наконец Дерроу поднялся с места, подошел к Дойлю и встал около его стула, с привычным профессионализмом переключив внимание аудитории на себя. В руке он держал фонарь и театральным жестом махнул им, указывая на дверь.
   - Леди и джентльмены! Сейчас без пяти минут восемь. Кареты ждут.
   В напряженном молчании все встали, надели шляпы, шляпки и пальто. "Сто семьдесят лет, - подумал Дойль, - расстояние до 1810 года. Смогу ли я перенестись туда светом свечи? Да и вернуться назад?" Он отстраненно заметил, что сердце бухает и он не может глубоко вздохнуть.
   Они вереницей вышли из трейлера на утрамбованную землю участка. Две кареты остановились буквально в нескольких ярдах от трейлера. При свете мерцающих каретных фонарей Дойлю удалось рассмотреть, что кареты, так же как и одежда, уже не новые.
   - Здесь места для пятерых в каждой карете. Правда, придется потесниться, сказал Дерроу, - и так как Трефф по ряду причин не счел возможным почтить нас своим присутствием, я займу его место в карете. Персонал устроится снаружи.
   Беннер взял Дойля за локоть и отвел в сторону. Гости подняли суматоху: они снимали шляпы, распутывали шали и бестолково суетились у дверцы кареты, но наконец все забрались внутрь и расселись по местам.
   - Пойдем ко второй карете, - сказал Беннер.
   Они обогнули с тылу дальнюю карету и вскарабкались на два маленьких сиденья, устроенных сзади кареты на той же высоте, что и скамейка кучера.
   Холодный вечерний воздух заставил Дойля зябко поежиться, и он был рад теплу от каретного фонаря, который как раз приятно пригревал его бок. Со своего насеста Дойль заметил, что с северного конца участка зачем-то привели еще несколько лошадей.
   Экипаж запрыгал на рессорах, когда два дюжих охранника вскарабкались на скамейку кучера. Дойль услышал над ухом звон металла, посмотрел на Беннера и увидел приклады двух пистолетов, торчащие из кожаной сумы, перекинутой через плечо.
   Он услышал щелканье поводьев и цокот копыт - первая карета тронулась с места.
   - Куда мы сейчас направляемся, в подробностях, я имею в виду?
   - Туда, к изгороди, между двумя столбами завеса не поднята. Видишь низкий деревянный помост? Открытая платформа подтянута прямо к краю изгороди.
   - Ага, - сказал Дойль, стараясь скрыть волнение. Оглянувшись назад, он увидел, что лошадей запрягли в два трейлера и сейчас оттаскивают трейлеры к северному концу участка.
   Беннер проследил за его взглядом.
   - Участок, или, точнее, поле дыры, должен быть полностью расчищен для каждого прыжка, - объяснил он. - Любой предмет в пределах пространства дыры отправится в прошлое с нами.
   - Если это так, то почему же тогда твои шатры и цыгане не пришли сюда к нам?
   - При возвращении из прошлого нельзя утащить с собой целое поле с цыганами и шатрами. Вернуться в "здесь и сейчас" могут только крючки и все, что с ними непосредственно соприкасается. Как бы тебе объяснить... Действие крючков подобно мячику на резинке. Требуется приложить определенную энергию, чтобы отбросить мячик, и если на пути его движения окажется какая-нибудь мошка, то мячик увлечет ее за собой, но когда растянувшаяся резинка опять сожмется - она притянет назад только мячик, и ничего, кроме мячика, не сможет вернуться назад. Даже эти кареты останутся там. Это действительно так, поверь.
   При свете фонаря Дойль разглядел, что Беннер как-то странно усмехается.
   - Я заметил этот эффект во время моей собственной увеселительной прогулки в табор. Представь себе - даже одежда остается там, хотя волосы и ногти все-таки удается взять с собой. Так что Трефф получил по крайней мере часть запланированного развлечения. - Беннер засмеялся. - Возможно, именно поэтому ему возместили только пятьдесят процентов. Дойль разглядывал брезентовый занавес вокруг площадки.
   Кареты приблизились к загородке, и Дойль мог лучше разглядеть платформу. Деревянный помост, около фута в высоту, но больше чем дюжина футов в длину и ширину, был установлен за платформой, но только уже внутри загородки. Копыта лошадей загрохотали, как дюжина барабанов, когда лошади втягивали кареты на платформу по пологому деревянному помосту. Несколько человек, выглядевших неуместно в 1983-м, тоже в костюмах для прыжка, быстро устанавливали алюминиевые стойки и натягивали плотное и, очевидно, тяжелое покрытие. И вот кареты оказались в огромном, кубической формы шатре. Ткань шатра тускло поблескивала в свете фонарей.