Пендлтон Дон. Ад на Гавайях

   — Вы прямо чудотворец. Где она?
   — У нее все в порядке, — успокоил Болан. — По-прежнему хороша собой и ловко разрабатывает главную жилу. Ей там нравится.
   — Так-так. Значит, она у Чуна?
   — Да. В долине Калихи. Тихоокеанская культурная ассоциация.
   — Я слышал об этом заведении, — сказал Андерс, нахмурясь. — Что же они там культивируют?
   Болан кивнул на стопку бумаг.
   — Похоже, всяческие воинские искусства. Посмотрите сами.
   — Да, но... — Артист снова взял бумаги в руки и нахмурился еще сильнее. — Здесь половина по-китайски.
   — Вот именно, — подтвердил Болан. — Это наставления по различным видам оружия.
   — Они держат его там, в Калихи? Я имею в виду оружие.
   Болан покачал головой.
   — Нет, если верить Смайли. Она отправила меня туда же, куда и вы. В сторону порта Хило, на большой остров. Место называется Царский Огонь, где-то в районе Парка Вулканов.
   — Черт, я должен сказать... — пробормотал Андерс, резко поднялся с дивана и направился к двери в соседнюю комнату; на полпути он развернулся и посмотрел на Болана с обезоруживающей улыбкой: — М-м... кажется, вы знакомы с моим импресарио? Теперь он работает со мной постоянно. Не возражаете, если я его позову? Вы будете поражены, Мак, — хихикнул артист и добавил: — Разумеется, в переносном смысле. Ну что, можно устроить вам небольшой сюрприз?
   Болан пожал плечами и ответил Андерсу безмятежной улыбкой, хотя глаза его оставались настороженными. Сейчас ему меньше всего хотелось каких-либо неожиданностей.
   Андерс подошел к двери и негромко постучал.
   Болан отступил к балкону. В небе над океаном висела огромная луна, но на окно падала глубокая тень от козырька. Если и предстоял сейчас сюрприз, то лучше встретить его так — под прикрытием полумрака.
   Андерс говорил кому-то через открытую дверь:
   — Ну давай, черт побери, выходи. Посмотри, кто к нам пожаловал.
   В дверном проеме показался высокий молодой человек спортивного вида; он вел себя так же осторожно, как и Болан. На нем были брюки свободного покроя и рубаха с приспущенным галстуком и кобурой на портупее.
   Рука Болана уже потянулась к «беретте», когда он вдруг узнал молодого человека. Перед глазами Болана невольно всплыли окрестности Лас-Вегаса, где проходило одно из первых его сражений. Это был Карл Лайонс, лос-анджелесский полицейский, который неожиданно вмешался в боевые действия в Южной Калифорнии. А позже, в Лас-Вегасе, Болан спас его от неминуемой смерти.
   — Ага, старый приятель из Лос-Анджелеса, — проворчал Болан, оставаясь у балкона.
   — Отойдите от окна, Мак, пока об этом отеле не пошла дурная слава.
   Полицейский и человек, которого разыскивала полиция, сошлись в центре комнаты и крепко пожали друг другу руки.
   — Я догадался, что это вы, — спокойно сказал Лайонс. — Томми рассказал мне о вашей встрече.
   — Далеко вы забрались, однако. Что, все лос-анджелесские полицейские любят путешествовать?
   — Я в бессрочном отпуске, — пояснил Лайонс и бросил взгляд на сияющего Андерса. — Устраиваю дела лучшего комика страны.
   — С кобурой под мышкой? — насмешливо заметил Болан.
   — Вот-вот, — сухо вставил Андерс. — Похоже, этот парень получил приказ пристрелить меня при первом же провале.
   — В таком случае ты бы давно уже был на том свете, — возразил Лайонс.
   — Не надо заливать, — возмутился комик. Внезапно его лицо посуровело, и он коротко рассказал товарищу о последних новостях. — Мак обнаружил Смайли. Она подобралась к Чуну и отлично себя там чувствует.
   На лице полицейского читалось огромное облегчение. Чтобы скрыть свои чувства, он закурил сигарету, потом молча хлопнул Болана по плечу и вышел в кухню.
   — Кто-нибудь хочет кофе? — спросил он беззаботным тоном. — Сидите, я принесу.
   Болан снял пиджак, повесил его на спинку стула и уселся за стол напротив Андерса. Потом посмотрел в сторону Лайонса и негромко спросил, обращаясь к артисту:
   — Говорите, он работает с вами постоянно?
   — Да, Мак. Пожалуйста, не задавайте больше вопросов.
   Болан кивнул и закурил. Осторожно ступая с тремя чашками и кофейником в руках, вошел Лайонс.
   — Вы говорили, что в кустах у вас никого нет, — язвительно напомнил Болан.
   — Карл не в кустах, — с невинным выражением на лице возразил Андерс. — Он у всех на виду.
   — И сколько еще ваших людей у всех на виду? — поинтересовался Болан.
   Лайонс рассмеялся и протянул ему чашку кофе, потом придвинул себе стул.
   — Это очень серьезная операция, Мак.
   — Смайли употребила слово «стратегическая», — заметил Болан.
   — Подходящее слово.
   Болан отхлебнул кофе и затянулся сигаретой. На минуту над столом повисло тяжелое молчание. Болан пустил струйку дыма к потолку и сказал:
   — Не время играть в бирюльки. Лучше выкладывайте все как есть.
   — Если бы мы могли, — пробормотал Лайонс.
   — Покажите ему бумаги, Андерс.
   — Ах да, — спохватился комик и протянул Лайонсу пачку бумаг.
   Через несколько секунд Лайонс снова закурил, беспокойно вглядываясь в бумаги.
   — Итак, вы в курсе дела, — мрачно сказал он Болану. — Где вы это взяли?
   — У Смайли.
   — Понятно.
   — А мне нет, — бросил Болан.
   Лайонс и Андерс смущенно переглянулись.
   — Мы не можем об этом говорить, Мак, — мягко сказал Андерс.
   — Чепуха, — так же мягко возразил Болан.
   Он поднялся из-за стола и надел пиджак.
   — Счастливо оставаться.
   С этими словами он направился к двери.
   — Эй, подождите, черт возьми! — попытался остановить его Андерс.
   Болан открыл дверь, обернулся и бросил напоследок:
   — Все в порядке, ребята.
   Он уже был на полпути к лифту, когда за его спиной открылась дверь и послышатся властный женский голос:
   — Эй, капитан Блиц! Кругом! Бегом, марш!
   Невольно улыбаясь, Болан обернулся. В эту ночь ничему нельзя было удивляться.
   Тоби Ранджер с ее дерзким язычком и вызывающей женственностью — ради такой можно было умереть, не задумываясь.
   Игра на Гавайях неожиданно приняла новый оборот.

Глава 9

   На этот раз обошлось без объятий и взаимного подтрунивания. Чисто деловая встреча, тем более, что Тоби Ранджер определенно была капитаном в этой команде.
   Встреча состоялась в комнате, примыкавшей к номеру Андерса и использовавшейся, судя по всему, для работы. Об этом говорили разбросанные повсюду дорожные атласы, аэронавигационные карты, туристские буклеты, большой набор фотоснимков из полицейского архива, какие-то таблицы и отчеты; наконец, впечатляющий арсенал оружия. На составной крупномасштабной карте острова Гавайи виднелись следы тщательной проработки какой-то поисковой операции.
   Томми Андерс занял место на стуле у двери. Лайонс примостился у небольшой стойки, отделявшей комнату от кухни. Тоби Ранджер, в коротких шортах в обтяжку и облегающей блузке без лифчика, хмуро всматривалась в ночь за окном.
   Болан закончил изучать схему поиска и устало заметил:
   — Похоже, вы ничего не упустили. Никаких результатов?
   — Ничего, — фыркнула Тоби, не отрываясь от окна.
   — Поиск проводился только с воздуха?
   — Да. Тут не очень-то полазишь, Мак. Горы, утесы, ущелья, извилистые долины, тропические леса, лавовые потоки, кратеры — в том числе и действующих вулканов. И потом, этот проклятый остров совсем не маленький.
   — Сколько вас здесь? — бесстрастно спросил Болан.
   — Все перед тобой, — ответила Тоби.
   — Плюс Смайли, разумеется, — добавил Андерс.
   — У вас есть подробная карта Национального парка?
   Тоби подошла к столу, порылась в бумагах и достала карту геодезической съемки.
   — Лучше ничего нет, — сказала она, раскрыла карту перед Боланом и прижалась к его плечу.
   Болану трудно было сосредоточиться на карте. Его связывали с Тоби Ранджер переживания особого рода, которые он просто физически не мог испытать с другими присутствующими здесь старыми друзьями.
   — Тоби, не прижимайся ко мне, черт возьми! — взмолился Болан.
   Она медленно отодвинулась от него и устроилась в соседнем кресле.
   — На этой карте нет мягкой травки, солдат, — холодно сказала она и добавила шепотом: — А жаль.
   Когда-то они нашли свою «мягкую травку» во время бегства из Детройта; хотя им удалось порезвиться там совсем недолго, воспоминания были еще свежи. Болан, пожалуй, слегка влюбился в эту дерзкую разведчицу; у них было несколько незабываемых минут после того ужасного случая с Жоржеттой Шебле, еще одной девушкой из квартета Ранджер, уже отошедшей в мир иной. На самом же деле, если не лукавить перед самим собой, Палач был немного влюблен в каждую из девушек. Но в его положении живого трупа не оставалось места для любви. Болан знал это и принимал как должное. Знала это и Тоби. Так что — никакой мягкой травки.
   — Зато огня предостаточно, — заметил Болан.
   — Да, — согласилась Тоби. — Эти вулканы никак не угомонятся. Во время последнего облета я видела несколько бурлящих расщелин. — Она показала пальцем на карте. — Где-то здесь.
   — Вы знаете легенду о Пеле?
   — Это, кажется, богиня огня?
   — Да. Так вот, она живет в кратере Килауэа. Пеле пляшет в струях извергающейся лавы, посылая вокруг себя потоки расплавленной породы и давая жизнь этому острову. Он ведь и в самом деле постоянно растет.
   — Все это очень интересно, — заметила Тоби. — Но вряд ли относится к делу.
   — Как знать, — задумчиво протянул Болан. — Царский Огонь — это название может быть чисто символическим, но может быть связано и с местностью. А нам известно — по крайней мере, мы так предполагаем, — что это где-то в районе вулканов.
   — Но мы знаем слишком мало, — сказала Тоби. — Чтобы найти это место, потребуется невероятное везение плюс поисковый батальон.
   Здесь Болану нечего было возразить. Ему доводилось бывать на острове Гавайи, и он хорошо представлял себе эти места.
   — Значит, остается только один путь, — мрачно заявил он.
   — Какой же?
   — Мой.
   — Стало быть, снова гром и молния? — заметил Лайонс.
   — Вот именно.
   — Матерь Пеле, уйди с дороги, — продекламировал Андерс; в голосе артиста сквозило беспокойство.
   Лайонс вздохнул и сказал:
   — Не пойдет, Мак. Это прямое нарушение нашего устава. Мы не должны...
   — Карл! — предупредила девушка.
   — Чепуха, Тоби, — отмахнулся Лайонс. — Все мы съели по пуду соли с этим парнем. И каждый из нас обязан ему жизнью, а кое-чью задницу он спасал уже несколько раз. Или мы идем с ним, или нет — я сыт по горло всякими недомолвками. Я не собираюсь, черт возьми, использовать его как постороннего!
   — Это нечестно, — вспылила Тоби. — Я так никогда не думала.
   О Болане заговорили вдруг в третьем лице. Он закурил сигарету и вышел на балкон. Похоже, назревало что-то вроде правительственного кризиса, а он в таких делах не участвовал. Болан прикрыл за собой дверь и уселся на перилах, стараясь не прислушиваться к возбужденным голосам.
   Вскоре дверь открылась, и Тоби тихо позвала:
   — Мак...
   Он вошел в комнату и надел пиджак.
   — Я привык работать один, — сказал он ровным голосом. — Только не становитесь у меня на пути. Не хочу проливать кровь своих друзей.
   — Постойте же! — отчаянно воскликнул Лайонс.
   — Мы решили все вам рассказать, — объявил Андерс.
   Актер взглянул на Тоби Ранджер.
   — Единогласно?
   Она ответила, опустив глаза:
   — Да. Мы хотим, чтобы вы представляли себе обстановку. В Вашингтоне мы проходим под кодовым названием СОГ-3, то есть третье звено Секретной Оперативной Группы. Я не могу раскрыть вам порядок подчиненности, но можете не сомневаться, распоряжения исходят с самого верха.
   — Броньола?
   — Возможно. Мы с ним встречались. Но у нас нет прямой связи.
   — Мы — как бы это сказать? — в свободном полете, — пояснил Лайонс. — Наши счета оплачиваются беспрекословно. Главное — секретность, и иногда приходится действовать на грани закона.
   — Опускаться в пекло, — уточнил Болан с грустной улыбкой.
   — Верно, — согласился Лайонс. Видно, он и сам не понимал толком, как здесь оказался. — Похоже, кто-то решил последовать вашему примеру. Нас собрали вскоре после событий в Лас-Вегасе. Похвалили за хорошую работу, взяли расписку и вытолкали за дверь. Тоби, Смайли, Томми и я — звено номер три. Жоржетта Шебле и Салли Палмер попали в другую команду. Вся эта операция... впрочем, я уже сказал: кто-то решил использовать ваш опыт.
   — Броньола, — сказал Болан улыбаясь.
   — Кто знает? Может, и так.
   Болан знал. Когда-то Броньола предлагал то же самое и ему; кажется, целая вечность прошла с той встречи в Майами. Болан отклонил предложение, но Броньола, очевидно, так и не смог полностью отказаться от своего плана.
   — У нас есть перед тобой одно преимущество, Мак, — произнесла Тоби. — Мы всегда можем обратиться за поддержкой к полиции и воспользоваться всем, чем она располагает.
   — Только в крайнем случае, разумеется, — уточнил Андерс.
   — Задача в том, — добавил Лайонс, — чтобы до последней возможности оставаться в тени.
   — Теперь ты понимаешь, — пробормотала Тоби, — почему даже с тобой... я хочу сказать...
   — Успокойся, — сказал Болан и испытующе посмотрел на девушку. — А тогда, в Детройте, — тоже СОГ?
   Тоби покачала головой.
   — Нет. Просто мне поручили присматривать за Жоржеттой, потому что... потому что мы были подругами. Она разрабатывала канадский след, а я действовала независимо.
   Болан печально улыбнулся.
   — И ты не вернулась туда? Потом, когда...
   — Нет, я снова вступила в СОГ. С тех пор мы занимаемся этим делом.
   — Смайли была нашим десантом, — сказал Лайонс. — Она приехала сюда из Чикаго с Лу Топачетти, и ей удалось проникнуть к Чуну. Тогда мы еще не знали точно, что нужно искать. Просто плыли по течению.
   — А течение вело на Гавайи, — заметил Болан.
   — Да. Отовсюду: Бостон, Нью-Йорк — назови любой клан, не ошибешься. Все посылали сюда гонцов. Сам понимаешь, это заставляет насторожиться.
   — Когда Смайли пропала, — задумчиво произнесла Тоби, — я живо вспомнила Детройт.
   Болан ее отлично понимал, он и сам поневоле обращался мысленно к этому городу.
   — Мы устроили, чтобы Томми выступал в «Пещере». Это было несложно. Пока он работал там с Карлом, я прочесывала острова.
   — В том числе, — сердито вставил Лайонс, — морги и пляжи.
   — Недели две назад, — продолжала Тоби, — мы уже начали привыкать к мысли, что вряд ли снова увидим Смайли. Тогда же мы стали понимать, какая сила стоит за Чуном. Это просто человек-загадка! У него...
   — Странная история, — вмешался Лайонс. — Чун всплыл здесь около года назад и стал прибирать острова к рукам. Похоже, он как-то связан с Гонконгом, но это только предположения. Человек-загадка, вот уже точно! Его имя знает здесь любой полицейский, но никто не видел Чуна в лицо. ФБР стало отслеживать его в телефонных перехватах по всей стране; пока известно только, что господа из «Коммиссионе» подрядили на Гавайях какого-то китайца. Никто не знает о нем ничего определенного, ясно лишь одно: после его появления в этом штате стало труднее дышать.
   — Смайли кое-что известно, — спокойно отметил Болан.
   — Да, конечно — теперь! Но...
   — Это генерал Лунь Чуквань из Китайской Народной Республики.
   В комнате надолго повисла тишина. Тоби снова отошла к балкону и стала всматриваться в ночное небо. Лайонс закурил. Молчание нарушил Андерс:
   — Это что, неудачная расистская шутка?
   — Если бы, — прошептал Болан.
   — А Синдикату это известно? — поинтересовался Лайонс.
   — Вероятно, — задумчиво откликнулся Болан. — Иначе откуда эта странная связь?
   — Тут что-то не клеится, — возразил Лайонс. — Мафиози — известные ура-патриоты и не питают слабости к коммунизму. Так что вряд ли здесь есть связь.
   — Вы недооцениваете стариков из Совета, — настаивал Болан. — У них больше здравого смысла, чем у многих наших политиков. Я почуял что-то неладное еще в Сан-Франциско. Времена меняются, в воздухе пахнет разрядкой. Можно говорить о мафиози что угодно, но они никогда не упускали выгодных возможностей. Вот и теперь они бросают пробные камни, и один из них — Чун.
   — Но зачем все это Чуну, или Луню, или как его там?
   — Вот именно — зачем?
   — Как раз за тем мы сюда и приехали! — возбужденно произнес Андерс.
   — Да, — согласился Лайонс. — Мы занимаемся этим еще с Лас-Вегаса.
   Тоби схватила со стола сигарету, лихорадочно прикурила и стала быстро расхаживать по комнате.
   — Успокойся, — сказал Болан. — Это очень просто.
   — Просто! — возмутилась она. — Для вас — возможно, капитан Блиц! Но не для остального человечества. Может быть, мы сидим тут на большой пороховой бочке, и новая мировая война не за горами.
   — Почти так же говорила Смайли, — медленно проговорил Болан. — Но я в это не верю. Скорее всего, Чун ведет какую-то свою игру. Не исключено, он представляет китайскую оппозицию — не знаю. В любом случае я смотрю на это дело просто: нужно разоблачить его, сорвать операцию — китайское правительство и пальцем не пошевелит. А если ему когда-нибудь вздумается вернуться домой, его вздернут там на первом суку.
   — Может быть, он прав, — сказал Андерс.
   — Где-то здесь они накапливают оружие, — продолжал Болан. — Чертовски серьезное оружие. Я знаю, что на этом хочет поиметь мафия. Великое Дело! Вопрос упирается в Чуна. На что он рассчитывает? Политический скандал? Срыв разрядки любой ценой? Или он просто мошенник, который решил, что лучше быть богатым, чем красным?
   — Об этом я и твержу! — подхватила Тоби. — Все не так просто, совсем не просто. Мне необходимо посоветоваться с Центром.
   — Тебе виднее, Тоби, — холодно сказал Болан. — Только учти: пока эти ребята будут месяцами разрабатывать дипломатические ходы, игра может закончиться и участники разъедутся по домам. Ты говоришь, Гавайи — большой остров? Смотри, как бы не пришлось разыскивать Царский Огонь на острове Земля.
   — Мак прав, — заключил Лайонс. — Если мы теперь свяжемся с Центром, они первым делом прикажут заморозить все операции.
   — Да, пожалуй, — согласилась Тоби, досадливо покусывая очаровательную губку.
   — А пока, — добавил Болан, — наша дорогая Смайли остается в очень нехорошем месте. Главное, теперь это и ни к чему. Зря я ее послушался — нужно было тащить ее оттуда.
   — Давайте сделаем это вместе, — предложил Андерс.
   — Согласен, — бросил Лайонс.
   — Черт! — выругалась Тоби Ранджер.
   — Я за то, чтобы работать с Маком, — проголосовал Андерс.
   — Согласен, — повторил Лайонс.
   — Черт!
   На этот раз кроме досады в голосе Тоби слышалась беспомощность.
   — Мы не можем найти Царский Огонь, — подвел итог Болан. — Значит, мы вызовем его на себя. Ударим по Калихи. На рассвете.
   На этот раз Тоби промычала что-то невразумительное.
   — Итак, принимается единогласно. — Палач обернулся к Карлу Лайонсу: — Вы смогли бы прямо сейчас раздобыть дельтаплан?
   — Это такую штуку вроде большого воздушного змея?
   Взгляд Болана задумчиво скользнул по ночному небу, где среди ярких звезд сияла полная луна.
   — Да. Я никогда не пробовал летать на Гавайях... но почему бы и нет? Здесь есть все, что требуется, — гористая местность и подходящие воздушные потоки.
   — Что вы затеваете? — с тревогой спросила Тоби.
   Болан внимательно посмотрел на нее и ответил:
   — Мы собираемся напасть на генерала с воздуха.
   — Как большая огненная птица! — с воодушевлением воскликнул Андерс.
   — Капитан Гром-и-молния, — возмутилась Тоби, — да вы, похоже, совсем спятили!
   — Ну и что? — бесстрастно ответил Болан. — Значит, на рассвете.
   Игра определенно принимала новый оборот: у Палача появились союзники.

Глава 10

   Полет на дельтаплане может оказаться непростым делом даже для мастера. Болан не относил себя к профессионалам, но его нельзя было назвать и новичком. Ему доводилось летать на этих больших змеях еще до войны, но всегда вдоль побережья, где направление ветра было предсказуемым, а восходящие потоки — устойчивыми.
   Однажды ему удалось пролететь пятнадцать миль над Восточной Калифорнией, а в другой раз он камнем пошел вниз и чуть не врезался в скалы: в самый последний момент он сумел удержаться в воздухе и дотянуть до воды.
   Но теперь рассчитывать на спасительную воду не приходилось. В нескольких тысячах футов под его ногами раскинулась долина. Болана отделяли от цели крутые склоны и густые чащи, узкие каменистые ущелья и все другие опасности, которые только могут подстерегать планериста. Хуже того, направление ветра постоянно менялось. Болан вполне мог натолкнуться на мощные нисходящие потоки с подветренной стороны горы, попасть в «воздушную яму» или вихрь.
   Разумеется, опасность исходила не только от природных стихий. Болан понимал, что не может полностью контролировать обстановку на земле. После того, как он выстроил мизансцену и дал сигнал к началу спектакля, ему оставалось лишь надеяться, что дальше все пойдет по его сценарию. Поднявшись в воздух, он всецело оказывался во власти переменчивых ветров.
   Несмотря ни на что, Болан считал свой план реальным. Тоби, само собой, с ним не соглашалась. Она с горечью заявила, что умывает руки, однако чуть позже, как, впрочем, и ожидал Болан, приняла горячее участие в разработке операции и внесла несколько толковых предложений.
   У Болана были веские причины уважать эту смелую девушку. Он считался с независимыми суждениями Тоби и признавал, что в храбрости она не уступит любому мужчине. Что касается ее сварливости и дерзкого язычка, Болан понимал, что таким способом она просто выпускает пар.
   Лайонс раздобыл дельтаплан без особого труда. Этот вид спорта получал все большее распространение на Гавайях, и в районе Гонолулу было несколько дельтапланерных клубов. Лайонс даже прихватил буклет, где указывались лучшие на острове Оаху места для планеризма с точным определением характера местности и направления ветров. К сожалению, наветренные склоны гор Коолау по вполне понятным причинам не пользовались популярностью среди дельтапланеристов.
   Сам дельтаплан был не из тех аппаратов, которые внушают доверие с первого взгляда. Болан вспомнил, как он в первый раз долго не решался доверить свою жизнь этой хлипкой конструкции. Легкий алюминиевый каркас, обтянутый куском нейлона, трапеция и подвесные ремни — больше ничего. Лайонс довольно метко назвал эту штуку «воздушным змеем». Чтобы взлететь, нужно было просто ухватиться за перекладину и спрыгнуть с обрыва. Для этого первого шага требовалась немалая смелость, а остальное уже зависело от воздушных потоков, физической подготовки и понимания принципов полета.
   Полет на дельтаплане сулил незабываемые ощущения. При благоприятных условиях можно было парить в воздухе часами, как альбатрос, — продолжительность полета определялась только желанием и искусством пилота.
   И вот Болан стоял на одной из вершин Коолау. Дельтаплан был готов к полету, дул ровный сильный ветер. Палач приготовился к тяжелому бою: неизменную «беретту» под мышкой дополнял внушительный «отомаг» 44-го калибра на бедре. На ремне и портупее висели гранаты, дымовые шашки и зажигательные снаряды. Голову Болана украшали защитные очки и ларингофон с наушниками, подключенный к портативной коротковолновой рации.
   Он в последний раз оценил ветровую обстановку, посмотрел на хронометр и нажал кнопку микрофона:
   — Проверка связи.
   Лайонс немедленно отозвался со своей позиции на дне долины:
   — Полный порядок.
   — Понял. Готов к взлету.
   Луна висела низко над океаном, и на горизонте уже алели первые проблески зари. Долина Калихи была еще окутана ночной тьмой, но очень скоро на смену придут яркие краски рассвета. Болан мысленно совершал свой полет. Время играло ключевую роль, а значит, успех операции зависел от его умения проложить верный курс.
   Он бросил последний взгляд на океан и поднял дельтаплан над головой. Ветер, словно живое существо, принялся пыхтя натягивать нейлон, и неожиданный порыв чуть не оторвал Болана от земли.
   Момент настал. Болан разбежался и прыгнул навстречу ветру, своему капризному брату.
   В первые секунды казалось, что брат не обратил на него никакого внимания. Человек и змей падали по отвесной прямой метров восемь, потом дельтаплан вдруг вошел в плавный вираж и, подхваченный воздушным потоком, взмыл высоко над вершиной.
   Подъем оказался еще более резким, чем падение. В считанные секунды Болан взлетел на сотню метров и продолжал подниматься выше. Казалось, весь остров открылся его глазам — наверное, таким и видит его орел.
   Болан подтянул ремни и включил микрофон.
   — Порядок, я в воздухе, — сообщил он наземным подразделениям.
   — Где вы? — В голосе Лайонса слышалось облегчение.
   — Иду по курсу. Начинайте движение по моему сигналу... оставайтесь на связи... Вперед!
   — Понял. Выступаю.
   Болан сделал все, что мог. Остальное от него не зависело. Вероятно, Тоби была все-таки права. Вероятно, это был идиотский план.
   Он уже один раз проник на эту территорию с земли и, безусловно, мог сделать это еще раз. Но теперь они, наверняка, усилили оборону. И потом, просто проникнуть туда на этот раз было недостаточно.
   Болан твердо решил вытащить оттуда Смайли, пусть даже насильно: как и у Тоби, у Смайли на все была собственная точка зрения. Но только это и позволяло девушкам выполнять свою тяжелую работу.