Страница:
Как только на пороге появился Чарли Фивер, Винценти прохрипел:
— Что там происходит?
Главный телохранитель был немного возбужден и глаза выдавали его волнение. Надежно закрыв за собой дверь, он доложил:
— Я думаю, что это Болан, Сал.
— Что ты несешь! — заорал капо. — Он, а с ним еще рота морских пехотинцев?
Дилани пробормотал:
— Все разваливается к чертям, думаю, пора уносить ноги.
— Я тоже так думаю, Пит, — угрюмо согласился Чарли Фивер.
— Стоп, ребята, без паники! — взорвался Бешеный Сал. Он в ярости лягнул стену ногой и отшвырнул сигару в другой конец комнаты. — Это облава! Просто поганая полицейская облава, и больше ничего! Я доберусь до того парня, который дал добро на такое дерьмо! Я оторву ему яйца, подвешу под потолком и заставлю прыгать, чтобы он достал свое богатство! У-у-у, этот проклятый Богом Кросс Пойнт!
Чарли Фивер быстро подошел к нему и взял за руку.
— Сал, это Мак Болан, — спокойно произнес он, рискнув прервать гневную тираду босса. — Этот тип засел где-то с гранатометом или еще черт знает с чем. Он запускает осветительные ракеты, пытаясь при их свете уничтожить здание клуба. Такое уже случалось, возможно так будет и здесь. Нам лучше убираться отсюда от греха подальше.
— Точно, — вмешался в разговор Квазо. — Он действует именно так. Этот сукин сын считает, что для него любые средства хороши. Ты бы видел, что он натворил на прошлой неделе в Техасе! Я расскажу...
— Заткнись, Тони! — приказал Винценти.
— Хорошо, Сал. Я только...
— Нам нужно уходить, — продолжал убеждать начальство Чарли Фивер. — Другие ведь ушли. Кстати, куда они делись?
Вместо ответа Винценти сердито поджал губы и уставился на кончик новой сигары; щеки его раздулись от втянутого дыма.
За него ответил Дилани:
— Они ушли подземным ходом.
Чарли Фивер одобрительно кивнул головой.
— Это лучший выход, Сал, — он не сводил внимательных глаз с босса, — лучше не придумаешь.
— Ну, хорошо, хорошо! — рявкнул Винценти, а затем вдруг улыбнулся и более спокойным тоном произнес:
— Смотри, чтобы меня не убили, Чарли.
Телохранитель хмыкнул и шутливо похлопал капо по плечу.
— Держаться всем вместе, — приказал он. — Идем без света.
Чарли осторожно открыл дверь и возглавил процессию. В одной руке он держат маленький фонарик-карандаш, которым светил себе под ноги, в другой — «кольт» сорок пятого калибра.
Шум со двора стал слышнее. Со всех сторон ревели полицейские сирены, гудели автомобильные клаксоны, время от времени трещали автоматные очереди. Чарли Фивер удивился: кто же это стреляет и в кого? Большой прожектор на крыше был включен, и кто-то бестолково крутил его из стороны в сторону, беспорядочно освещая то один, то другой участок территории яхт-клуба.
Тони Квазо прошептал:
— Пахнет дымом.
— Минуту назад что-то взорвалось на крыше, — объяснил Чарли Фивер.
— Я так и думал, — тихо произнес Винценти, одобрительно поглядывая на свою «третью руку». — Ты и сейчас утверждаешь, что это Болан?
— Да, Сал, — также тихо ответил Чарли. — О'кей, пошли. Держитесь поближе ко мне.
Он провел небольшую группу через конференц-зал, осторожно открыл дверь личного кабинета Винценти и первым быстро вошел туда. Их цель — замаскированная дверь в стене позади письменного стола Сала — была близка. Встроенная винтовая лестница вела из рабочего кабинета прямо в цокольное помещение, из которого через подземный ход можно было выйти к озеру.
Этот подземный ход редко использовался в подобных экстренных случаях, когда требовалось быстро и незаметно унести ноги, но был очень удобен для так называемых «скромных визитов» друзей, которые по разным причинам не желали, чтобы их видели посторонние, и потому встречались с боссом напрямую.
Сердце Чарли Фивера екнуло сразу же, как только он переступил порог кабинета. Ему показалось, что он увидел неяркий лучик света за письменным столом. Его реакция была мгновенной. Ударом ноги Чарли тут же захлопнул дверь перед лицом Сала Винценти, выключил фонарик и, бросившись в глубину комнаты, трижды выстрелил, целясь чуть-чуть повыше крышки стола...
В ответ послышался испуганный женский крик.
— Нет! Остановитесь! Что вы делаете?
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел сам Бешеный Сал, сжимая в каждой лапе по револьверу.
Чарли заорал:
— Не стреляй, Сал! Там баба!
— Какая баба? — от изумления Винценти разинул рот.
Телохранитель включил фонарик и решительно направился к письменному столу. Перегнувшись через кресло, Чарли за волосы вытащил на свет сопротивляющуюся молодую женщину, вытолкал ее на середину кабинета, а затем брезгливо швырнул на пол. Блондинка растянулась на ковре и, испуганно моргая, уставилась на слепящий глаз фонаря.
Тони Квазо вбежал в комнату и простонал:
— Боже мой! Линда!
— Ты знаешь эту бабу? — наливаясь гневом, спросил Винценти.
— Да. Это моя... это Линда! Вот так.
— Черт возьми! Что значит «вот так»? — взвизгнул Бешеный Сал. — Какого черта! Что она здесь делает?
— О, Боже! Я оставит ее в автомобиле. Она должна была уехать с... Линда, черт побери, что ты тут делаешь? Ты знаешь, что тебе не разрешается...
— Мне надо было сходить в туалет. А те обезьяны удрали и оставили меня одну. На них и ори, а не на меня.
Винценти сдвинул брови на переносице и в упор взглянул на Квазо.
— Эй ты, отвяжись от нее!
Насупившись, он с суровым видом подошел к девушке. И тут с ним произошла типичная для него трансформация. Он улыбнулся, галантно помог девушке подняться, погладил ее по попке и сказал:
— Дорогая, в заведении полно сортиров. Не было необходимости подниматься сюда. Надеюсь, ты не пописала в один из ящиков письменного стола папы Сала?
— Сал, нам пора уходить! — напомнил Чарли, а затем, взглянув в сторону Квазо, добавил:
— Тони, эта девушка пойдет с тобой. Попозже мы поговорим об этом.
Зайдя за стол, Чарли нажал скрытую кнопку и открыл потайную дверь.
— Сал?
Но Винценти не слышал его. Он уставился на маленький фонарик, лежащий на полу под столом. Стекло рефлектора прикрывал дамский носовой платочек, удерживаемый на месте тоненькой резинкой.
— Да, ты составишь девочке компанию, Тони, — сказал Сал. На его лице появилось хорошо знакомое выражение, которое означало: Бешеный Сал Винценти принимает решение... — Она пойдет с нами. Но не до конца. Тони Квазо, как и другие, мгновенно понял, что имел в виду Сал. Девушка что-то искала в ящиках письменного стола босса. А сейчас ее еще посвятят в тайну существования подземного хода. Все понятно. Девочке Тони предстоит исчезнуть в водах озера Сент-Клер как можно дальше от берега. Подобный поворот событий был весьма неприятен для второго человека в Организации — Энтони Томаса Квазо. Он глухо выдохнул:
— Я сам займусь этим, Сал.
Подхватив блондинку под мышки, он поставил ее на ноги и пристроил в колонну следом за Питом Дилани. Девушка покорно стояла, опустив голову, Квазо — за ней. Чарли Фивер прикрывал тыл.
Внизу в шахте винтовой лестницы горел свет. Остановившись на полпути, Винценти спросил:
— Что это за свет, Чарли?
— Возможно, забыли выключить аварийное освещение. Не волнуйся, Сал.
— Нет, я больше не хочу сюрпризов. Отойди-ка, Пит. Пусть Квазо с девчонкой идут первыми.
Тони вздохнул и дач девчонке коленом под зад. Они прошли мимо капо и стали впереди всех. Винценти также пропустил вперед и Дилани. Чарли Фивер прикрывал теперь не только отход группы, но и спину босса.
— Все хорошо, Сал, — тихо произнес он.
— Без сомнения, — ответил Винценти.
Сейчас они находились на уровне цокольного этажа и продолжали двигаться в восточном направлении в том же порядке: девушка впереди, за ней Тони Квазо, а потом уже все остальные.
Тусклый фонарь, укрепленный на противоположной стене, почти не давал света.
В тот момент, когда Чарли Фивер вышел из шахтного колодца, впереди процессии мелькнула чья-то неясная тень. Блондинка завизжала от страха и тут же улетела в темноту — должно быть, не без помощи увесистого кулака. Идущие следом за ней мужчины еще не успели сообразить, что же с ней случилось, как во мраке тоннеля вспыхнул короткий острый язычок пламени и с головой Тони Квазо произошло нечто страшное. Его череп сзади вдруг развернулся, точно лепестки цветка, и во все стороны хлынула кровь, полетели ошметки мозга.
Пит Дилани отшатнулся и выхватил из-за пояса свою «пушку». Больше он ничего не успел сделать... Чарли Фиверу показалось будто он увидел, как небольшой кусочек металла впился в горло Дилани, а из его рта ударил фонтан крови.
Сал Винценти, обезумев от гнева и страха, волчком вертелся на одном месте и наугад палил из пистолета в темноту. Но это не спасло его: пуля невидимого врага вошла в его тело чуть пониже левой лопатки. И только тогда Чарли Фивер уловил чуть слышный шелестящий звук выстрела и, несмотря на всю драматичность ситуации, успел удивиться эффективности глушителя, который нисколько не уменьшил огневую мощь оружия.
Вспоминая позже об этом эпизоде (а Чарли не забудет его до могилы), он, сам будучи классным стрелком, всякий раз убеждался, что вылетевшие практически беззвучно пули имели огромную начальную скорость, что совершенно не типично для оружия с глушителем...
Но в тот момент его мозг был занят решением более важных проблем. Даже не думая о том, что он делает, Чарли отчаянно бросился под пули, пытаясь принять на себя невесть откуда пришедшую смерть и прикрыть своим телом упавшего Сала Винценти. При этом он даже успел нажать на спусковой крючок «кольта». Это получилось у него чисто машинально, ведь Чарли прекрасно понимал, что бесполезно стрелять, если не видишь цель... И тут его словно паровым молотом шарахнуло по предплечью. Чарли почувствовал, как хлынула кровь, но боли не было — рука онемела и безжизненно повисла вдоль тела. Пальцы разжались, «кольт» выскользнул из ладони и со стуком покатился по полу. В глазах у Чарли потемнело, голова закружилась. Почти вслепую он опустился на колени и приподнял голову Сала. Старик был в сознании и в его глазах застыли страх и мольба.
— Помоги мне... помоги мне, Чарли, — шептал капо.
Вдруг чья-то тень закрыла свет фонаря.
— Все в порядке, Сал, — пробормотал Чарли, поднимая глаза кверху.
Позднее он не мог вспомнить, что почувствовал в тот момент, когда увидел Палача, одетого в черный в обтяжку комбинезон, сделанный из материала, похожего на резину. Черными были его лицо и руки, и даже чертов пистолет — «беретта-бригадир» — с великолепным глушителем, которых Чарли Фивер прежде никогда не видел. На груди Палача перекрещивались ремни со снаряжением и патронные ленты. Он носил на себе не менее сорока килограммов боеприпасов. И словно не чувствовал этого веса. Высокий, широкоплечий, с узкой талией, поджатый и резкий, он напоминал черную пантеру. Но самым страшным были его глаза. Казалось, они светились из глубины холодным, ненавидящим огнем.
Спокойным голосом, удивившим даже его самого, Чарли Фивер сказал Палачу:
— Я поднимусь с Сапом наверх.
— Иди, — ответил тот ледяным голосом, будто бы исходящим из преисподней.
Кое-как Чарли удалось взвалить капо на здоровое плечо. Покачиваясь, он потащил его к лестнице, каждую секунду ожидая получить еще один удар — последний, может даже в голову, как бедняга Тони.
И только уже наполовину поднявшись по лестнице, Чарли понял, что нового выстрела не будет. И потом, много раз вспоминая роковую ночь, Чарли так и не смог понять, почему Палач не выстрелил в него во второй раз? Почему он позволил ему убраться восвояси? Почему он так поступил?
На эти вопросы он не находил ответа. Ему никогда не доводилось встречаться с людьми, которые поступили бы так же. Впрочем, даже сам Мак Болан в тот момент не ответил бы, почему он поступил так, а не иначе.
Да он и не задумывался над этим. Ему просто было не до того — он помогал молодой красивой блондинке прийти в чувство.
— Будь ты проклят, Мак Болан, — чуть не заплакала она, пытаясь сдержать слезы, которые вот-вот готовы были покатиться у нее по щекам. — Да знаешь ли ты, как долго я работала над этим делом? Мне оставалось совсем немного и я бы узнала все о детройтской шайке!
Болан снисходительно улыбнулся и ответил:
— Я был наверху, Тоби. И все слышал. Единственное, что тебе оставалось, — лечь на дно озера в цементном гробу.
— Черт бы тебя побрал, Мак! Да какое тебе дело?! — горячилась она.
Пылкой блондинкой была Тоби Ранджер, его давний друг и товарищ по войне в Лас-Вегасе и, конечно, самый привлекательный агент федеральной полиции.
Глава 6
Глава 7
Глава 8
— Что там происходит?
Главный телохранитель был немного возбужден и глаза выдавали его волнение. Надежно закрыв за собой дверь, он доложил:
— Я думаю, что это Болан, Сал.
— Что ты несешь! — заорал капо. — Он, а с ним еще рота морских пехотинцев?
Дилани пробормотал:
— Все разваливается к чертям, думаю, пора уносить ноги.
— Я тоже так думаю, Пит, — угрюмо согласился Чарли Фивер.
— Стоп, ребята, без паники! — взорвался Бешеный Сал. Он в ярости лягнул стену ногой и отшвырнул сигару в другой конец комнаты. — Это облава! Просто поганая полицейская облава, и больше ничего! Я доберусь до того парня, который дал добро на такое дерьмо! Я оторву ему яйца, подвешу под потолком и заставлю прыгать, чтобы он достал свое богатство! У-у-у, этот проклятый Богом Кросс Пойнт!
Чарли Фивер быстро подошел к нему и взял за руку.
— Сал, это Мак Болан, — спокойно произнес он, рискнув прервать гневную тираду босса. — Этот тип засел где-то с гранатометом или еще черт знает с чем. Он запускает осветительные ракеты, пытаясь при их свете уничтожить здание клуба. Такое уже случалось, возможно так будет и здесь. Нам лучше убираться отсюда от греха подальше.
— Точно, — вмешался в разговор Квазо. — Он действует именно так. Этот сукин сын считает, что для него любые средства хороши. Ты бы видел, что он натворил на прошлой неделе в Техасе! Я расскажу...
— Заткнись, Тони! — приказал Винценти.
— Хорошо, Сал. Я только...
— Нам нужно уходить, — продолжал убеждать начальство Чарли Фивер. — Другие ведь ушли. Кстати, куда они делись?
Вместо ответа Винценти сердито поджал губы и уставился на кончик новой сигары; щеки его раздулись от втянутого дыма.
За него ответил Дилани:
— Они ушли подземным ходом.
Чарли Фивер одобрительно кивнул головой.
— Это лучший выход, Сал, — он не сводил внимательных глаз с босса, — лучше не придумаешь.
— Ну, хорошо, хорошо! — рявкнул Винценти, а затем вдруг улыбнулся и более спокойным тоном произнес:
— Смотри, чтобы меня не убили, Чарли.
Телохранитель хмыкнул и шутливо похлопал капо по плечу.
— Держаться всем вместе, — приказал он. — Идем без света.
Чарли осторожно открыл дверь и возглавил процессию. В одной руке он держат маленький фонарик-карандаш, которым светил себе под ноги, в другой — «кольт» сорок пятого калибра.
Шум со двора стал слышнее. Со всех сторон ревели полицейские сирены, гудели автомобильные клаксоны, время от времени трещали автоматные очереди. Чарли Фивер удивился: кто же это стреляет и в кого? Большой прожектор на крыше был включен, и кто-то бестолково крутил его из стороны в сторону, беспорядочно освещая то один, то другой участок территории яхт-клуба.
Тони Квазо прошептал:
— Пахнет дымом.
— Минуту назад что-то взорвалось на крыше, — объяснил Чарли Фивер.
— Я так и думал, — тихо произнес Винценти, одобрительно поглядывая на свою «третью руку». — Ты и сейчас утверждаешь, что это Болан?
— Да, Сал, — также тихо ответил Чарли. — О'кей, пошли. Держитесь поближе ко мне.
Он провел небольшую группу через конференц-зал, осторожно открыл дверь личного кабинета Винценти и первым быстро вошел туда. Их цель — замаскированная дверь в стене позади письменного стола Сала — была близка. Встроенная винтовая лестница вела из рабочего кабинета прямо в цокольное помещение, из которого через подземный ход можно было выйти к озеру.
Этот подземный ход редко использовался в подобных экстренных случаях, когда требовалось быстро и незаметно унести ноги, но был очень удобен для так называемых «скромных визитов» друзей, которые по разным причинам не желали, чтобы их видели посторонние, и потому встречались с боссом напрямую.
Сердце Чарли Фивера екнуло сразу же, как только он переступил порог кабинета. Ему показалось, что он увидел неяркий лучик света за письменным столом. Его реакция была мгновенной. Ударом ноги Чарли тут же захлопнул дверь перед лицом Сала Винценти, выключил фонарик и, бросившись в глубину комнаты, трижды выстрелил, целясь чуть-чуть повыше крышки стола...
В ответ послышался испуганный женский крик.
— Нет! Остановитесь! Что вы делаете?
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел сам Бешеный Сал, сжимая в каждой лапе по револьверу.
Чарли заорал:
— Не стреляй, Сал! Там баба!
— Какая баба? — от изумления Винценти разинул рот.
Телохранитель включил фонарик и решительно направился к письменному столу. Перегнувшись через кресло, Чарли за волосы вытащил на свет сопротивляющуюся молодую женщину, вытолкал ее на середину кабинета, а затем брезгливо швырнул на пол. Блондинка растянулась на ковре и, испуганно моргая, уставилась на слепящий глаз фонаря.
Тони Квазо вбежал в комнату и простонал:
— Боже мой! Линда!
— Ты знаешь эту бабу? — наливаясь гневом, спросил Винценти.
— Да. Это моя... это Линда! Вот так.
— Черт возьми! Что значит «вот так»? — взвизгнул Бешеный Сал. — Какого черта! Что она здесь делает?
— О, Боже! Я оставит ее в автомобиле. Она должна была уехать с... Линда, черт побери, что ты тут делаешь? Ты знаешь, что тебе не разрешается...
— Мне надо было сходить в туалет. А те обезьяны удрали и оставили меня одну. На них и ори, а не на меня.
Винценти сдвинул брови на переносице и в упор взглянул на Квазо.
— Эй ты, отвяжись от нее!
Насупившись, он с суровым видом подошел к девушке. И тут с ним произошла типичная для него трансформация. Он улыбнулся, галантно помог девушке подняться, погладил ее по попке и сказал:
— Дорогая, в заведении полно сортиров. Не было необходимости подниматься сюда. Надеюсь, ты не пописала в один из ящиков письменного стола папы Сала?
— Сал, нам пора уходить! — напомнил Чарли, а затем, взглянув в сторону Квазо, добавил:
— Тони, эта девушка пойдет с тобой. Попозже мы поговорим об этом.
Зайдя за стол, Чарли нажал скрытую кнопку и открыл потайную дверь.
— Сал?
Но Винценти не слышал его. Он уставился на маленький фонарик, лежащий на полу под столом. Стекло рефлектора прикрывал дамский носовой платочек, удерживаемый на месте тоненькой резинкой.
— Да, ты составишь девочке компанию, Тони, — сказал Сал. На его лице появилось хорошо знакомое выражение, которое означало: Бешеный Сал Винценти принимает решение... — Она пойдет с нами. Но не до конца. Тони Квазо, как и другие, мгновенно понял, что имел в виду Сал. Девушка что-то искала в ящиках письменного стола босса. А сейчас ее еще посвятят в тайну существования подземного хода. Все понятно. Девочке Тони предстоит исчезнуть в водах озера Сент-Клер как можно дальше от берега. Подобный поворот событий был весьма неприятен для второго человека в Организации — Энтони Томаса Квазо. Он глухо выдохнул:
— Я сам займусь этим, Сал.
Подхватив блондинку под мышки, он поставил ее на ноги и пристроил в колонну следом за Питом Дилани. Девушка покорно стояла, опустив голову, Квазо — за ней. Чарли Фивер прикрывал тыл.
Внизу в шахте винтовой лестницы горел свет. Остановившись на полпути, Винценти спросил:
— Что это за свет, Чарли?
— Возможно, забыли выключить аварийное освещение. Не волнуйся, Сал.
— Нет, я больше не хочу сюрпризов. Отойди-ка, Пит. Пусть Квазо с девчонкой идут первыми.
Тони вздохнул и дач девчонке коленом под зад. Они прошли мимо капо и стали впереди всех. Винценти также пропустил вперед и Дилани. Чарли Фивер прикрывал теперь не только отход группы, но и спину босса.
— Все хорошо, Сал, — тихо произнес он.
— Без сомнения, — ответил Винценти.
Сейчас они находились на уровне цокольного этажа и продолжали двигаться в восточном направлении в том же порядке: девушка впереди, за ней Тони Квазо, а потом уже все остальные.
Тусклый фонарь, укрепленный на противоположной стене, почти не давал света.
В тот момент, когда Чарли Фивер вышел из шахтного колодца, впереди процессии мелькнула чья-то неясная тень. Блондинка завизжала от страха и тут же улетела в темноту — должно быть, не без помощи увесистого кулака. Идущие следом за ней мужчины еще не успели сообразить, что же с ней случилось, как во мраке тоннеля вспыхнул короткий острый язычок пламени и с головой Тони Квазо произошло нечто страшное. Его череп сзади вдруг развернулся, точно лепестки цветка, и во все стороны хлынула кровь, полетели ошметки мозга.
Пит Дилани отшатнулся и выхватил из-за пояса свою «пушку». Больше он ничего не успел сделать... Чарли Фиверу показалось будто он увидел, как небольшой кусочек металла впился в горло Дилани, а из его рта ударил фонтан крови.
Сал Винценти, обезумев от гнева и страха, волчком вертелся на одном месте и наугад палил из пистолета в темноту. Но это не спасло его: пуля невидимого врага вошла в его тело чуть пониже левой лопатки. И только тогда Чарли Фивер уловил чуть слышный шелестящий звук выстрела и, несмотря на всю драматичность ситуации, успел удивиться эффективности глушителя, который нисколько не уменьшил огневую мощь оружия.
Вспоминая позже об этом эпизоде (а Чарли не забудет его до могилы), он, сам будучи классным стрелком, всякий раз убеждался, что вылетевшие практически беззвучно пули имели огромную начальную скорость, что совершенно не типично для оружия с глушителем...
Но в тот момент его мозг был занят решением более важных проблем. Даже не думая о том, что он делает, Чарли отчаянно бросился под пули, пытаясь принять на себя невесть откуда пришедшую смерть и прикрыть своим телом упавшего Сала Винценти. При этом он даже успел нажать на спусковой крючок «кольта». Это получилось у него чисто машинально, ведь Чарли прекрасно понимал, что бесполезно стрелять, если не видишь цель... И тут его словно паровым молотом шарахнуло по предплечью. Чарли почувствовал, как хлынула кровь, но боли не было — рука онемела и безжизненно повисла вдоль тела. Пальцы разжались, «кольт» выскользнул из ладони и со стуком покатился по полу. В глазах у Чарли потемнело, голова закружилась. Почти вслепую он опустился на колени и приподнял голову Сала. Старик был в сознании и в его глазах застыли страх и мольба.
— Помоги мне... помоги мне, Чарли, — шептал капо.
Вдруг чья-то тень закрыла свет фонаря.
— Все в порядке, Сал, — пробормотал Чарли, поднимая глаза кверху.
Позднее он не мог вспомнить, что почувствовал в тот момент, когда увидел Палача, одетого в черный в обтяжку комбинезон, сделанный из материала, похожего на резину. Черными были его лицо и руки, и даже чертов пистолет — «беретта-бригадир» — с великолепным глушителем, которых Чарли Фивер прежде никогда не видел. На груди Палача перекрещивались ремни со снаряжением и патронные ленты. Он носил на себе не менее сорока килограммов боеприпасов. И словно не чувствовал этого веса. Высокий, широкоплечий, с узкой талией, поджатый и резкий, он напоминал черную пантеру. Но самым страшным были его глаза. Казалось, они светились из глубины холодным, ненавидящим огнем.
Спокойным голосом, удивившим даже его самого, Чарли Фивер сказал Палачу:
— Я поднимусь с Сапом наверх.
— Иди, — ответил тот ледяным голосом, будто бы исходящим из преисподней.
Кое-как Чарли удалось взвалить капо на здоровое плечо. Покачиваясь, он потащил его к лестнице, каждую секунду ожидая получить еще один удар — последний, может даже в голову, как бедняга Тони.
И только уже наполовину поднявшись по лестнице, Чарли понял, что нового выстрела не будет. И потом, много раз вспоминая роковую ночь, Чарли так и не смог понять, почему Палач не выстрелил в него во второй раз? Почему он позволил ему убраться восвояси? Почему он так поступил?
На эти вопросы он не находил ответа. Ему никогда не доводилось встречаться с людьми, которые поступили бы так же. Впрочем, даже сам Мак Болан в тот момент не ответил бы, почему он поступил так, а не иначе.
Да он и не задумывался над этим. Ему просто было не до того — он помогал молодой красивой блондинке прийти в чувство.
— Будь ты проклят, Мак Болан, — чуть не заплакала она, пытаясь сдержать слезы, которые вот-вот готовы были покатиться у нее по щекам. — Да знаешь ли ты, как долго я работала над этим делом? Мне оставалось совсем немного и я бы узнала все о детройтской шайке!
Болан снисходительно улыбнулся и ответил:
— Я был наверху, Тоби. И все слышал. Единственное, что тебе оставалось, — лечь на дно озера в цементном гробу.
— Черт бы тебя побрал, Мак! Да какое тебе дело?! — горячилась она.
Пылкой блондинкой была Тоби Ранджер, его давний друг и товарищ по войне в Лас-Вегасе и, конечно, самый привлекательный агент федеральной полиции.
Глава 6
Впервые Болан встретился с Тоби Ранджер в Лас-Вегасе, когда ему нужно было уйти от преследования полиции, вечно сующей свой нос в чужие дела. Тоби была руководителем группы «Ранджерс Герлз», исполнявшей музыкальные и танцевальные номера. И какой группы! Она состояла из четырех чертовски очаровательных девчонок и их представления шли на «ура». Они прекрасно выглядели, были талантливы и потому вполне могли стать «звездами». Правда, девочки занимались и другими делами, о чем Болан поначалу и не подозревал, но что потом заставило его расстаться с ними, и, как он думал, навсегда.
Прощаясь, Тоби сказала Маку Болану:
— Мы еще встретимся.
И на этот счет она не заблуждалась. В конце концов, мир тесен, и рано или поздно в нем должны сойтись пути-дорожки тех, кто поставлен вне закона, и тех, кто за ними охотится. В этом плане ничего не изменилось со времен памятной битвы в Лас-Вегасе. Мир, как был, так и остался маленьким.
На своем страшном и кровавом пути, Мак встречал и терял многих друзей. Одни пытались как можно скорее забыть о человеке, который живет одним днем. Другие, менее удачливые, и их, к сожалению, было большинство, погибали на этом пути. И только очень немногие — такие как Лео Таррин и Гарольд Броньола — решились навсегда связать свою судьбу с судьбой Палача. Но, как ни странно, дружба с ними мешала Болану работать и двигаться дальше. Вот тогда-то он и постиг смысл изречения Хенрика Ибсена: «Самый сильный человек в мире — это человек, который действует в одиночку». Но в то же время он понял и то, что человек, как бы он того не хотел и не старался, не может жить и действовать один. Было что-то такое в людях, близких по духу, было нечто такое, что заставляло их держаться друг за друга.
Вот и сейчас он опять встретился с женщиной-агентом федеральной полиции на том единственном пути, который был им предназначен судьбой.
Да, наверное, даже Маку Болану не суждено стать «самым сильным» человеком в мире — ведь у него не хватило решимости, чтобы... Но, в конце концов, не может же он жить только для того, чтобы убивать. Случалось, что в жизнь человека вмешивались и играли важную роль другие факторы, которые оказывались сильнее, чем война и смерть. И одним из таких факторов явилась и эта встреча.
Выполнение плана боевых действий придется отложить. А возможно и вообще не будет следующего штурма крепости Детройт. Конечно, не просто принимать такое решение. Хотя это было даже не решение, а просто ясное понимание того, что произошло. Убийств больше не будет.
Мак понял это, когда в блондинке, стоящей впереди цепочки людей, ведущих ее на смерть, узнал Тоби Ранджер. Еще в Вегасе она открылась ему, чтобы помочь обреченному на гибель воину найти выход из труднейшего положения, в котором он оказался. Пришло время отдавать долг, но к принятому решению этот факт не имел никакого отношения.
Болан бросил снайперский значок на труп Пита Дилани и повел Тоби к выходу из этой чертовой ямы.
Они вышли из подземного хода на лодочную станцию в тот момент, когда полицейские машины появились на подъездной дороге, ведущей к зданию клуба.
Катер, тот самый, который еще совсем недавно стремительно преследовал его, теперь медленно удалялся от берега, по планшир опустившись в воду из-за перегрузки.
Несколько оставленных на берегу гостей клуба вели нелицеприятный разговор с двумя охранниками. Было ясно: ряды мафиози на берегу значительно поредели. Одним было приказано вернуться к клубу, другие ушли сами, привлеченные перестрелкой внутри здания.
Отход не представлял трудности Палачу и его даме. Они могли, конечно, по случайности нарваться на одного — двух часовых, которые попытались бы их задержать — на свою же беду. И поэтому Болан предложил Тоби:
— Мне кажется, твои сослуживцы держат обстановку под контролем. Если хочешь, иди к ним.
Тоби отрицательно покачала головой.
— Нет! Это сорвет все мои планы. Веди уж, соблазнитель.
Удар по укрепрайону «Детройт» пока отменялся, но смерть еще придет в этот город.
Прощаясь, Тоби сказала Маку Болану:
— Мы еще встретимся.
И на этот счет она не заблуждалась. В конце концов, мир тесен, и рано или поздно в нем должны сойтись пути-дорожки тех, кто поставлен вне закона, и тех, кто за ними охотится. В этом плане ничего не изменилось со времен памятной битвы в Лас-Вегасе. Мир, как был, так и остался маленьким.
На своем страшном и кровавом пути, Мак встречал и терял многих друзей. Одни пытались как можно скорее забыть о человеке, который живет одним днем. Другие, менее удачливые, и их, к сожалению, было большинство, погибали на этом пути. И только очень немногие — такие как Лео Таррин и Гарольд Броньола — решились навсегда связать свою судьбу с судьбой Палача. Но, как ни странно, дружба с ними мешала Болану работать и двигаться дальше. Вот тогда-то он и постиг смысл изречения Хенрика Ибсена: «Самый сильный человек в мире — это человек, который действует в одиночку». Но в то же время он понял и то, что человек, как бы он того не хотел и не старался, не может жить и действовать один. Было что-то такое в людях, близких по духу, было нечто такое, что заставляло их держаться друг за друга.
Вот и сейчас он опять встретился с женщиной-агентом федеральной полиции на том единственном пути, который был им предназначен судьбой.
Да, наверное, даже Маку Болану не суждено стать «самым сильным» человеком в мире — ведь у него не хватило решимости, чтобы... Но, в конце концов, не может же он жить только для того, чтобы убивать. Случалось, что в жизнь человека вмешивались и играли важную роль другие факторы, которые оказывались сильнее, чем война и смерть. И одним из таких факторов явилась и эта встреча.
Выполнение плана боевых действий придется отложить. А возможно и вообще не будет следующего штурма крепости Детройт. Конечно, не просто принимать такое решение. Хотя это было даже не решение, а просто ясное понимание того, что произошло. Убийств больше не будет.
Мак понял это, когда в блондинке, стоящей впереди цепочки людей, ведущих ее на смерть, узнал Тоби Ранджер. Еще в Вегасе она открылась ему, чтобы помочь обреченному на гибель воину найти выход из труднейшего положения, в котором он оказался. Пришло время отдавать долг, но к принятому решению этот факт не имел никакого отношения.
Болан бросил снайперский значок на труп Пита Дилани и повел Тоби к выходу из этой чертовой ямы.
Они вышли из подземного хода на лодочную станцию в тот момент, когда полицейские машины появились на подъездной дороге, ведущей к зданию клуба.
Катер, тот самый, который еще совсем недавно стремительно преследовал его, теперь медленно удалялся от берега, по планшир опустившись в воду из-за перегрузки.
Несколько оставленных на берегу гостей клуба вели нелицеприятный разговор с двумя охранниками. Было ясно: ряды мафиози на берегу значительно поредели. Одним было приказано вернуться к клубу, другие ушли сами, привлеченные перестрелкой внутри здания.
Отход не представлял трудности Палачу и его даме. Они могли, конечно, по случайности нарваться на одного — двух часовых, которые попытались бы их задержать — на свою же беду. И поэтому Болан предложил Тоби:
— Мне кажется, твои сослуживцы держат обстановку под контролем. Если хочешь, иди к ним.
Тоби отрицательно покачала головой.
— Нет! Это сорвет все мои планы. Веди уж, соблазнитель.
Удар по укрепрайону «Детройт» пока отменялся, но смерть еще придет в этот город.
Глава 7
Яхт-клуб «Сыновья Колумба» представлял собой зону стихийного бедствия. Полицейские машины с включенными мигалками полукругом оцепили здание. Несколько машин «скорой помощи» стояли у обочины тротуара и принимали раненых. Пожарные работали на крыше здания, отрывая дымящийся кровельный гонт и сбрасывая его вниз.
На северной лужайке складывали трупы. Им уже не нужна была ни медицинская, ни какая иная помощь. Они представляли лишь статистический интерес для полицейского в штатском, который медленно двигался вдоль ряда лежащих тел и пристально вглядывался в лица погибших.
Он прекратил осмотр и остановил носилки, которые санитары торопливо несли к машине «скорой помощи».
— Эй, Фаворини, кто тебя подстрелил? — спросил он у счастливчика, оставшегося в живых.
Чарли Фивер с трудом повернул бледное лицо в сторону детектива, молча посмотрел на него, а затем прошептал:
— Как Сал?
— Ему делают переливание крови. Может, выживет. А теперь ответь на мой вопрос. Кто это тебя?
— Парень не оставил визитки, Холзер, — ответил Чарли Фивер, отворачиваясь с гримасой боли на лице.
Детектив что-то шепнул на ухо санитару и продолжил работу. Какие к черту визитки! Парень оставил нечто более существенное... В это время полицейский принес Холзеру любопытный предмет.
— Нашли возле тела в цокольном помещении, лейтенант, — доложил патрульный, подавая ему залитый еще не запекшейся кровью снайперский значок. — Там два трупа. Кажется, Тони Квазо и Пит Дилани, но они так обезображены, что трудно точно установить личность. С полной уверенностью об этом можно будет говорить после идентификации трупов по отпечаткам пальцев.
— Убиты выстрелами в голову, — пробормотал лейтенант Холзер. Он не задавал вопрос, а лишь констатировал факт.
— Да, сэр. Разрывными пулями.
Все точно. Парню незачем оставлять свою визитку. Это уж точно. За ночь в аду прибавится грешников, и Джон Холзер точно знал, кто их отправил туда. Он положил значок в конверт, пометил его и включил в растущую коллекцию вещественных доказательств.
Полицейский ушел передать приказание лейтенанта грузить тела убитых, а детектив снова вернулся в мыслях к событиям этой ночи.
Болан стоил того, что о нем говорили, и он лишний раз подтвердил свою мрачную репутацию. Не секрет, что этот мафиозный «клуб» охранялся лучше федеральной тюрьмы. Его система обороны считалась неприступной, но Палач с легкостью преодолел ее и уложил всех, кто оказал ему сопротивление или просто мешал.
И при этом — никаких хитроумных вывертов и уловок! Он даже не собирался скрывать, что штурм клуба — его рук дело. Черт возьми! Напротив, он делал все возможное, чтобы в авторстве преступлений не возникало никаких сомнений. Как раз этой цели служили снайперские значки, которые Палач оставлял на местах своих разборок с мафиози. Но чаще — на их трупах.
Парень действовал нахально, на виду у всех. Бросил якорь, дождался ночи и открыл огонь из мощной винтовки, прикончив троих гангстеров прямым попаданием в голову. И это в темноте, с расстояния, превышающего несколько сотен метров!
Затем он пробрался на берег. Один Бог знает, как ему это удалось. Ведь охрана заведения ни много, ни мало — пятьдесят человек. Но факты — вещь упрямая: Болан оказался на берегу и, очевидно, протащил с собой целый арсенал, что подтверждалось сбивчивым рассказом потрясенного Билли Кастелано, который не знал, кого ему благодарить за свое чудесное спасение. Кастелано сидел на траве и стонал. Пока санитар обрабатывал его кровоточащую рану на голове, Билли бормотал что-то бессвязное о гранатах и о том, как «он» внезапно появился «будто из ничего».
Холзер не верил в сверхъестественную силу Мака Болана и, тем не менее, что-то жуткое было в этом парне. Сперва обнаружили мертвого часового в развилке дерева, затем Холзер определил наиболее вероятное место высадки Палача на берег. Через несколько минут в кустах был обнаружен резиновый мешок, в котором находились баллистические таблицы, графики траекторий и таблицы начальных скоростей полета пули для определения поправок для снайперской стрельбы из карабина «уэзерби .460». Находка подтвердила предварительные выводы Холзера о том, что первые три жертвы были убиты с большого расстояния при помощи мощного крупнокалиберного оружия.
Сверхъестественными способностями Палач не обладал, а вот талантом мастера-оружейника — несомненно!
Винтовка была оснащена великолепным оптическим прицелом, но Холзер даже приблизительно не мог сказать, каким именно. Таких он раньше просто не видел. Изучая таблицы, найденные в мешке, лейтенант понял, что Болан добился улучшения характеристик винтовки, и делал это целенаправленно, имея перед собой определенную цель. Оружие принадлежало человеку, который немало поработал, чтобы добиться таких поразительных результатов.
Конечно. Джон Холзер в душе не мог не уважать человека, который в борьбе с мафией переступил практически через все законы... Но, в то же время, в своде законов ничего не говорится о том, что такого парня надо ненавидеть. В глубине сознания Холзер даже завидовал Маку. А что? Как было бы здорово покончить с бюрократической путаницей и официальной законностью... и просто взять в руки оружие и открыть охоту на этих подонков!
Да-а. Но он не мог этого себе позволить. Он стоял на страже закона.
Холзер вернулся к автомобилю, уселся за руль и со вздохом включил рацию.
— Говорит «Отель-1». Объявите тревогу по городу и соедините меня с центральным полицейским управлением Детройта. А также вызовите на связь федеральное спецподразделение.
— Ждите, «Отель-1», — мгновенно ответил дежурный.
Холзер выглянул в окно машины и заметил, что количество носилок на лужайке продолжает увеличиваться.
— Жду, черт возьми, жду, — прошептал детектив.
Его соединили с начальником полиции, и он доложил ему свои выводы, которые дали толчок приведению в действие всех полицейских сил штата, ФБР, а также канадской полиции.
Тревога была объявлена, и охотник превратился в дичь. И вряд ли стоило ему сейчас завидовать... Бюрократии и волокиты на сей раз не предвидится. План действий был предельно ясен. При обнаружении Мака Болана надлежало застрелить как бешеного пса, даже не вступая с ним в переговоры.
На северной лужайке складывали трупы. Им уже не нужна была ни медицинская, ни какая иная помощь. Они представляли лишь статистический интерес для полицейского в штатском, который медленно двигался вдоль ряда лежащих тел и пристально вглядывался в лица погибших.
Он прекратил осмотр и остановил носилки, которые санитары торопливо несли к машине «скорой помощи».
— Эй, Фаворини, кто тебя подстрелил? — спросил он у счастливчика, оставшегося в живых.
Чарли Фивер с трудом повернул бледное лицо в сторону детектива, молча посмотрел на него, а затем прошептал:
— Как Сал?
— Ему делают переливание крови. Может, выживет. А теперь ответь на мой вопрос. Кто это тебя?
— Парень не оставил визитки, Холзер, — ответил Чарли Фивер, отворачиваясь с гримасой боли на лице.
Детектив что-то шепнул на ухо санитару и продолжил работу. Какие к черту визитки! Парень оставил нечто более существенное... В это время полицейский принес Холзеру любопытный предмет.
— Нашли возле тела в цокольном помещении, лейтенант, — доложил патрульный, подавая ему залитый еще не запекшейся кровью снайперский значок. — Там два трупа. Кажется, Тони Квазо и Пит Дилани, но они так обезображены, что трудно точно установить личность. С полной уверенностью об этом можно будет говорить после идентификации трупов по отпечаткам пальцев.
— Убиты выстрелами в голову, — пробормотал лейтенант Холзер. Он не задавал вопрос, а лишь констатировал факт.
— Да, сэр. Разрывными пулями.
Все точно. Парню незачем оставлять свою визитку. Это уж точно. За ночь в аду прибавится грешников, и Джон Холзер точно знал, кто их отправил туда. Он положил значок в конверт, пометил его и включил в растущую коллекцию вещественных доказательств.
Полицейский ушел передать приказание лейтенанта грузить тела убитых, а детектив снова вернулся в мыслях к событиям этой ночи.
Болан стоил того, что о нем говорили, и он лишний раз подтвердил свою мрачную репутацию. Не секрет, что этот мафиозный «клуб» охранялся лучше федеральной тюрьмы. Его система обороны считалась неприступной, но Палач с легкостью преодолел ее и уложил всех, кто оказал ему сопротивление или просто мешал.
И при этом — никаких хитроумных вывертов и уловок! Он даже не собирался скрывать, что штурм клуба — его рук дело. Черт возьми! Напротив, он делал все возможное, чтобы в авторстве преступлений не возникало никаких сомнений. Как раз этой цели служили снайперские значки, которые Палач оставлял на местах своих разборок с мафиози. Но чаще — на их трупах.
Парень действовал нахально, на виду у всех. Бросил якорь, дождался ночи и открыл огонь из мощной винтовки, прикончив троих гангстеров прямым попаданием в голову. И это в темноте, с расстояния, превышающего несколько сотен метров!
Затем он пробрался на берег. Один Бог знает, как ему это удалось. Ведь охрана заведения ни много, ни мало — пятьдесят человек. Но факты — вещь упрямая: Болан оказался на берегу и, очевидно, протащил с собой целый арсенал, что подтверждалось сбивчивым рассказом потрясенного Билли Кастелано, который не знал, кого ему благодарить за свое чудесное спасение. Кастелано сидел на траве и стонал. Пока санитар обрабатывал его кровоточащую рану на голове, Билли бормотал что-то бессвязное о гранатах и о том, как «он» внезапно появился «будто из ничего».
Холзер не верил в сверхъестественную силу Мака Болана и, тем не менее, что-то жуткое было в этом парне. Сперва обнаружили мертвого часового в развилке дерева, затем Холзер определил наиболее вероятное место высадки Палача на берег. Через несколько минут в кустах был обнаружен резиновый мешок, в котором находились баллистические таблицы, графики траекторий и таблицы начальных скоростей полета пули для определения поправок для снайперской стрельбы из карабина «уэзерби .460». Находка подтвердила предварительные выводы Холзера о том, что первые три жертвы были убиты с большого расстояния при помощи мощного крупнокалиберного оружия.
Сверхъестественными способностями Палач не обладал, а вот талантом мастера-оружейника — несомненно!
Винтовка была оснащена великолепным оптическим прицелом, но Холзер даже приблизительно не мог сказать, каким именно. Таких он раньше просто не видел. Изучая таблицы, найденные в мешке, лейтенант понял, что Болан добился улучшения характеристик винтовки, и делал это целенаправленно, имея перед собой определенную цель. Оружие принадлежало человеку, который немало поработал, чтобы добиться таких поразительных результатов.
Конечно. Джон Холзер в душе не мог не уважать человека, который в борьбе с мафией переступил практически через все законы... Но, в то же время, в своде законов ничего не говорится о том, что такого парня надо ненавидеть. В глубине сознания Холзер даже завидовал Маку. А что? Как было бы здорово покончить с бюрократической путаницей и официальной законностью... и просто взять в руки оружие и открыть охоту на этих подонков!
Да-а. Но он не мог этого себе позволить. Он стоял на страже закона.
Холзер вернулся к автомобилю, уселся за руль и со вздохом включил рацию.
— Говорит «Отель-1». Объявите тревогу по городу и соедините меня с центральным полицейским управлением Детройта. А также вызовите на связь федеральное спецподразделение.
— Ждите, «Отель-1», — мгновенно ответил дежурный.
Холзер выглянул в окно машины и заметил, что количество носилок на лужайке продолжает увеличиваться.
— Жду, черт возьми, жду, — прошептал детектив.
Его соединили с начальником полиции, и он доложил ему свои выводы, которые дали толчок приведению в действие всех полицейских сил штата, ФБР, а также канадской полиции.
Тревога была объявлена, и охотник превратился в дичь. И вряд ли стоило ему сейчас завидовать... Бюрократии и волокиты на сей раз не предвидится. План действий был предельно ясен. При обнаружении Мака Болана надлежало застрелить как бешеного пса, даже не вступая с ним в переговоры.
Глава 8
Тоби даже себе боялась признаться, что рядом с Боланом чувствует себя значительно лучше. Мак был тверд как скала, о которую можно опереться и уже ни о чем не беспокоиться. А Тоби в тот момент необходимо было на кого-то опереться... и осознание этого факта доставляло ей ни с чем не сравнимое удовольствие.
Идя следом за Палачом, Тоби видела, как он бесшумно расправился с охранником на южной границе территории яхт-клуба, а затем стремительной тенью помчался вперед, да так, что она с трудом поспевала за ним. В таком изнуряющем темпе они прошли не меньше мили, что никак не способствовало ведению светской беседы, да и говорить-то было не о чем. Время от времени Болан оглядывался и поддерживал Тоби взглядом, дважды останавливался, ожидая, пока она поправляла не соответствующую таким марш-броскам одежду.
Когда Тоби уже начала подумывать о том, что им, видимо, до самого города придется идти пешком, Болан внезапно развернулся на девяносто градусов и повел ее прочь от озера по неосвещенной территории какого-то крупного частного владения.
Место было безлюдное. Где-то здесь Болан припрятал автомобиль, и Тоби выпала еще одна возможность наблюдать Палача за работой, которую в двух словах можно назвать стремлением выжить.
Неподалеку от автомобиля Мак прижат ее к земле рядом с колючим кустарником, прошептал «лежать и не двигаться», а затем попросту исчез. Какое-то мгновение она еще видела, как он по широкой дуге направился в сторону деревьев, росших по обеим сторонам дороги, а потом его вдруг не стало — он словно растворился в ночной темноте. Шло время, Тоби уже начала беспокоиться, когда наконец уловила присутствие человека, а затем увидела смутную тень неподалеку от дороги и поняла, что там происходит.
На языке военных это означало вести разведку.
Мак Болан назвал бы свои действия проще — борьбой за выживание.
Идя следом за Палачом, Тоби видела, как он бесшумно расправился с охранником на южной границе территории яхт-клуба, а затем стремительной тенью помчался вперед, да так, что она с трудом поспевала за ним. В таком изнуряющем темпе они прошли не меньше мили, что никак не способствовало ведению светской беседы, да и говорить-то было не о чем. Время от времени Болан оглядывался и поддерживал Тоби взглядом, дважды останавливался, ожидая, пока она поправляла не соответствующую таким марш-броскам одежду.
Когда Тоби уже начала подумывать о том, что им, видимо, до самого города придется идти пешком, Болан внезапно развернулся на девяносто градусов и повел ее прочь от озера по неосвещенной территории какого-то крупного частного владения.
Место было безлюдное. Где-то здесь Болан припрятал автомобиль, и Тоби выпала еще одна возможность наблюдать Палача за работой, которую в двух словах можно назвать стремлением выжить.
Неподалеку от автомобиля Мак прижат ее к земле рядом с колючим кустарником, прошептал «лежать и не двигаться», а затем попросту исчез. Какое-то мгновение она еще видела, как он по широкой дуге направился в сторону деревьев, росших по обеим сторонам дороги, а потом его вдруг не стало — он словно растворился в ночной темноте. Шло время, Тоби уже начала беспокоиться, когда наконец уловила присутствие человека, а затем увидела смутную тень неподалеку от дороги и поняла, что там происходит.
На языке военных это означало вести разведку.
Мак Болан назвал бы свои действия проще — борьбой за выживание.