Пендлтон Дон. Возвращение к истокам

   Он вышел в коридор и возле двери столкнулся с другим полицейским — молодым здоровяком с наивным, почти детским лицом.
   — Привет, Паппас, — отсалютовал ему Болан и направился прочь.
   — Кто это был? — спросил сержант Паппас, появляясь в кабинете.
   Уотерби вздохнул и, заложив руки за спину, медленно прошелся вдоль окна.
   — К нам, — торжественно провозгласил он, — заглянул на огонек сам Джек Армстронг.
   — А мне показалось, что он похож... Кто такой Джек Армстронг?
   — Ты еще слишком юн, мой мальчик, чтобы лично знать его. Он — трепетный анахронизм, исчезающий символ американского образа жизни.
   — Я и вправду не знаю, о чем ты говоришь, капитан. Но он назвал меня по имени. Откуда оно может быть ему известно?
   — Этот парень, — произнес Уотерби, подмигивая сержанту, — все видит, все знает и, думаю, способен сделать абсолютно все. И кое-что, быть может, сверх того.
   — Не понимаю...
   — Только что, Джонни, ты напоролся на Мака Болана — собственной персоной. Мне кажется, в ближайшие минуты тебе стоило бы поднять тревогу. Полагаю, он уже успел скрыться.
   Еще задолго до того, как взволнованный сержант Паппас поднял тревогу, трепетный анахронизм и в самом деле словно растворился в воздухе.
   Он спешил покинуть город. Он хотел во что бы то ни стало убедиться, что Лео Таррин все-таки сумел удержать на плаву свою лодку, грозившую вот-вот пойти ко дну. И, кроме того, Болану очень хотелось тайком от всех переговорить с Дэвидом Эритрея...

Глава 16

   Между Дэвидом и Лео состоялся секретный разговор, и потому в комнату к ним никого не пускали. Флавия сидел у окна, держа в руках газету, Тамиано и еще один охранник смотрели по телевизору какой-то старый фильм, почти полностью убрав звук. Коренастый маленький телохранитель Фресни напряженно сверлил взглядом Билли Джино.
   Билли тоскливо прислушался. Нет, за дверью — полная тишина. Черт бы побрал этого Фресни! И пялится, и пялится... О чем он сейчас может думать, этот болван? О результатах переговоров? О том, что, случись хоть малейшая заминка, Джино немедленно откроет огонь, целясь прежде всего в его босса?
   Он испытал огромное облегчение, когда радиопередатчик неожиданно тихонько пискнул. Рывком вытянув антенну, он ворчливо спросил:
   — Ну, в чем дело?
   — У нас посетитель, Билли, — отрапортовал дежурный по первому этажу. — Вам лучше бы спуститься.
   Билли знаком велел Тамиано сменить его у двери и, послав Фресни лучезарную улыбку, вышел, чтобы встретить гостя.
   Высокий человек в темных зеркальных очках и костюме, ценой не меньше чем в пятьсот долларов, стоял в лифте, окруженный тремя охранниками, и о чем-то непринужденно болтал с ними. При виде столь идиллической картины Билли Джино мигом разозлился, поскольку такое отношение охранников к своим обязанностям никуда не годилось. Но тут к нему подбежал дежурный и, понизив голос почти до шепота, сообщил:
   — Это — Черный Туз, Билли. Он ищет Лео Таррина.
   Этих слов оказалось вполне достаточно, чтобы у Билли мигом полегчало на душе.
   Наисердечнейшая улыбка помимо воли заиграла у него на губах, и он легкой походкой приблизился к дверям лифта.
   Пиковые Тузы, которых называли также еще и Черными Тузами, стояли в организации совершенно особняком. И если к любому простому Тузу Джино относился почти как к ровне, то перед Черными Тузами он благоговел. Да и как иначе?! Это была высшая элита, самые сливки ее! Мало кто мог похвастаться, что за всю свою жизнь видел хотя бы одного Черного Туза, а уж о том, чтобы вот так, запросто, общаться с ними, — и говорить не приходилось. Люди-призраки, люди-легенда... Все боевики, вместе взятые, были ничто по сравнению с этими таинственными и всевластными людьми. Конечно, к ним питали огромное уважение, к которому примешивалась и изрядная толика страха.
   Теперь понятно, почему с таким почтением глядели в рот непрошеному гостю ребята из охраны. Прикажи он им сейчас — и они немедленно выстлали бы перед ним ковер из розовых лепестков. И ничего нет странного, что он легко и весело беседует с парнями. На то ведь он и Черный Туз, чтобы естественно и без натуги находить общий язык с любым, с кем посчитает нужным. Этому их учат. Обаяние и способность контактировать с аудиторией — своего рода визитная карточка Черных Тузов.
   Когда Билли Джино приблизился к ним, нежданный гость как раз заканчивал какую-то смешную историю:
   — ... выпрыгивает из окошка третьего этажа, а брюки завязаны вокруг шеи. Так я в последний раз видел Томми Доменчио, и дама тоже никогда больше не встретилась с ним...
   Охранники загоготали, даже не обратив внимания на своего босса. Но Черный Туз сразу же заметил его и, как старому знакомому, протянул руку:
   — Привет, Билли! Чем занимаешься так далеко от дома?
   Билли Джино пожал руку Туза.
   — Мы... Нам когда-нибудь уже доводилось встречаться? — осторожно поинтересовался он.
   — Да, Билли, в самых разных местах, — небрежно отозвался гость. — Тебя вряд ли информировали об этом, но я хорошо помню все наши встречи.
   У Билли Джино не было оснований не верить ему. Подобные ребята всегда напоминали сказочных невидимок, которые, находясь поблизости, оставались незаметными для окружающих. И потому сам факт встречи с Черным Тузом, а тем более беседы с ним, считался редкостным везением. Поговаривали, будто эти люди знали всю подноготную о каждом члене организации, вплоть до того, каких женщин тот любил и какие позы предпочитал в постели. Конечно, тут не обходилось без преувеличения, однако такие слухи лишь подчеркивали то благоговение, с которым смотрели на Черных Тузов обыкновенные уличные боевики.
   Шутка ли, ведь человек, случайно встреченный тобой, — на первый взгляд, один из многих, — мог оказаться избранным, могущественным и неуязвимым! Своего рода воплощенная мечта любого мафиози. Было от чего испытывать невольный трепет!
   Вот и Билли Джино — хоть и относился с неким скепсисом к подобным сказкам, все же признавал неоспоримое, значительное превосходство этих удивительных людей над остальными. В том числе и над собой. И гость, конечно, не был исключением. За дымчатыми стеклами едва можно было разглядеть глаза, но Билли Джино всем своим существом ощущал, как они пронзают его, ощупывают и оценивают — раз и навсегда.
   Обменявшись с охранником рукопожатиями, Черный Туз неторопливо вытащил бумажник с удостоверением личности.
   — Зовите меня Омега, — отрекомендовал он. — Мне нужен Лео Таррин. Дело очень срочное. Передайте Дэвиду мое почтение и немедленно пришлите Лео.
   Джино лишь скользнул взглядом по глянцевой отделанной особым образом пластиковой карточке в бумажнике. С нее смотрел Пиковый Туз, а карточка была единственным документом, который мог предъявить этот человек. Но иного от него никто бы и не посмел потребовать.
   — Проходите, сэр, — любезно пригласил Билли. — Без сомнения, господин Эритрея был бы очень рад поприветствовать вас лично. Однако сейчас он как раз проводит конфиденциальную встречу с Лео Таррином. Впрочем, я уверен...
   Черный Туз дружески положил руку ему на плечо, давая тем самым понять, что дальнейшие объяснения излишни. Выйдя из лифта, они направились к комнате переговоров, и Билли все никак не мог понять, кто же из них первым начал движение в нужную сторону. Между тем Пиковый Туз проникновенным тоном сообщил:
   — Увы, Билли, настали плохие времена, и я не позволил бы себе без нужды отрываться от дел. У меня очень печальные новости для Лео, и сообщить их надо немедленно.
   — О, разумеется, никто не будет возражать, — заверил Джино.
   Он ничего не мог противопоставить напору нежданного визитера и где-то в глубине души даже презирал себя за это. Но, черт подери, как он должен был вести себя в подобной ситуации? К тому же по дому уже разнеслась весть о высоком госте. Доходило до того, что некоторые, приоткрыв двери, полуодетые, неприбранные, выглядывали наружу, лишь бы хоть мельком увидеть пришедшего. Такая бесцеремонность еще более раздосадовала Билли Джино. Он чувствовал, что следовало бы извиниться за всех этих людей, словно явившихся поглазеть в зоопарк, но не знал, в какие слова облечь свое возмущение, не рискуя выставить себя перед гостем круглым дураком.
   — У нас тут заселен целый этаж, — наконец пробормотал он. — Поэтому двери остаются открытыми и ребята могут разгуливать по дому. Если сидеть все время в четырех стенах, можно запросто свихнуться. А так... Ну, вы меня понимаете...
   Туз лишь усмехнулся в ответ и дружески потрепал Джино по плечу. Конечно же, он все-все понимал! И потому, чтобы снять напряжение, он время от времени обращался к глазевшим на него людям:
   — Будь осторожен со шведками, Джерри! Как дела на Лексингтон-авеню, Эдди? Ох, и здоров же ты стал, Фредди.
   — Очень скоро появление этого человека превратилось в настоящее событие, и Билли Джино поневоле делался свидетелем того, как на земле рождаются легенды. Естественно, воображение всех этих парней с улицы не мог не поразить тот факт, что они внезапно повстречались с одним из лучших боевиков мафии, который так тепло приветствует их, демонстрируя при этом удивительные знания о личной жизни каждого. Подобное не забывается потом до самой смерти.
   Билли прекрасно понимал: главное в этой организации — безоговорочная преданность рядовых членов своим боссам, их готовность идти до конца, даже не спрашивая, ради чего необходимо умирать. У него самого были в подчинении трое или четверо таких ребят, верных его телохранителей. Их собачья преданность воспитывалась годами совместной работы буквально на износ. А гостю удалось добиться ее, просто пройдя мимо по коридору. И эти чертовы глупцы на глазах у Джино переполнились готовностью хоть сейчас умереть за человека, который всего лишь назвал их по имени да вспомнил какую-то деталь из их личной жизни, причем в довольно расплывчатой и туманной форме, вот что удивительно!
   Билли всегда с легкой иронией относился к восторженному преклонению толпы перед кем бы то ни было, однако сейчас вдруг с досадой обнаружил, что и сам готов влиться в ее нейтральные ряды, готов стать частью стада, как он порою мысленно именовал всех этих уличных вояк. Что и говорить, ведь он был искренне польщен, когда Туз, пожимая ему руку, запросто сказал: «Привет, Билли! Чем занимаешься так далеко от дома?»
   Малый знал его имя и его прошлое — и Джино в тот момент был на верху блаженства. Смеет ли теперь он укорять других?
   Приблизившись к двери, за которой шли переговоры, Билли несколько занервничал: Туз, словно зная дорогу, шагал на корпус впереди. Так кто кого ведет?! А может, Туз уже бывал здесь, если столь отменно разбирается в расположении и, главное, в предназначении всех помещений? Но когда он появлялся в доме? Билли, хоть убей, не помнил этого.
   Завидев гостя, Джоко Фресни настороженно вскочил, готовый к худшему, на что Пиковый Туз лишь помахал ему рукой:
   — Эй, Джоко, сколько набрал очков?
   — Я выиграл дважды, а потом пришлось уйти, — вспыхнув от удовольствия, откликнулся охранник. Он даже не стал возражать, когда Билли рванул ручку двери на себя и бесцеремонно вошел в комнату переговоров.
   — Что за шум, Билли? — недовольно обернулся Дэвид.
   Джино передал ему бумажник с удостоверением личности гостя:
   — Его зовут Омега. Прибыл повидаться с господином Таррином. По его словам, дело не терпит отлагательств.
   — Ты знаешь человека по имени Омега? — Дэвид с любопытством поглядел на Таррина.
   — Кажется, знаю, — выдержав короткую паузу, кивнул Лео. Затем, в свою очередь, повернулся к Билли Джино. — Такой высокий, холеный и приятный на вид человек, да?
   Джино машинально ответил «ага» и сразу поймал себя на мысли, что, вероятно, любой черной Туз должен выглядеть точно так же.
   — Он просил передать: у него для Лео Таррина очень неважные новости.
   Таррин забрал у Дэвида бумажник и, ни слова не говоря, быстро направился к двери. Эритрея тоже встал и неторопливо двинулся следом, по пути критически оглядев себя в зеркале на стене.
   Билли Джино едва скрыл свое неудовольствие. Такое поведение Дэвида граничило с откровенным наплевательством, а ведь даже самые главные боссы, как рассказывали знающие люди, вели себя совсем по-другому, если на их территории появлялся Пиковый Туз.
   У двери Дэвид остановился, не решаясь выйти и явно ожидая, что гость сам войдет в комнату.
   Однако тот заходить не торопился.
   Тогда Билли шагнул в коридор и громким, торжественным голосом объявил:
   — Господин Эритрея, к вам господин Омега!
   Дэвид тотчас возник на пороге, приветственно протягивая руку. Но Омега, словно не замечая этого, принялся бесцеремонно отдавать приказания.
   — Вы, ребята, — его палец нацелился на Билли Джино и Джоко Фресни, — останетесь здесь. Вот Вы — можете ступать отсюда, подышите свежим воздухом. А ты, Энджело, тоже останься. — После чего, не делая ни секунды паузы, он крепко пожал трясущуюся руку Эритрея. — Прости, что врываюсь подобным образом, Дэвид. Мне будет достаточно одной минуты.
   Дэвид так и остался с глупым видом стоять перед открытой дверью, а Черный Туз, дружески взяв под руку Лео Таррина, увлек того в соседнюю маленькую комнатку для приватной беседы.
   Никто не решился последовать за ними.
   — Что тут происходит, черт возьми? — со злобой прошипел Дэвид.
   — Ведите себя достойно, и у вас не будет никаких проблем, господин Эритрея, — твердо ответил Джино и притворил дверь в большой кабинет. Еще не хватало ему извиняться перед Черным Тузом за этого человека! Да и вообще за все, что происходит в этом доме!
   С какой стати?
   Да, сегодня у Билли Джино были все основания остаться недовольным собой.

Глава 17

   — Ты с ума сошел! — убито простонал Лео. — Какого черта...
   — Заткнись и слушай, — жестко оборвал его Болан. — Я разговаривал с Гарольдом. Можно начинать наше представление — положение дел выглядит куда лучше, чем мы предполагали. Я намерен прямо здесь хорошенько надавить на Эритрея, но мне нужно знать, насколько далеко ты зашел в переговорах с ним.
   — Довольно далеко, — признал Лео. — Он пытается намертво привязать меня к себе. Все так, как ты и говорил.
   — Что он предлагает?
   — Власть, сержант, что же еще! Клянется, будто за ним стоят Ди Англиа и другие боссы из Нью-Йорка. Они вроде бы склонились к переговорам, и очень скоро в этом деле наступит прорыв.
   По его словам, им нравится мой стиль, так что я могу рассчитывать на них и их решительную, быструю поддержку. Как тебе все это?
   — Он упоминал Оджи?
   — Нет.
   — А ты спрашивал?
   — По крайней мере, намекал. Так, между делом справился о здоровье Оджи. Дэвид ответил, что с ним все в порядке, но сейчас он всецело поглощен своими будущими делами. По-моему, это намек на то, что Оджи ищет себе надежного преемника, которому он даже из могилы мог бы оказывать протекцию. — Таррин ядовито усмехнулся.
   — Что ж, ладно, попробуем воспользоваться этим.
   — Я готов.
   — Тогда давай разыграем маленький спектакль. Прямо сейчас. Итак, я пришел сообщить тебе, что твою Энджи схватили. Ну же, Лео!
   Тайный агент резко отступил назад, глаза его сверкнули, и он громко выкрикнул:
   — Как?! Не может быть!
   — На этот возглас Фресни вихрем ворвался в комнату и напряженно замер у двери.
   — Ты в порядке, Лео? Ничего...
   — Успокойся. Все нормально, — прорычал Таррин.
   Он ударил кулаком о стену и яростным движением сбросил подушку с дивана.
   — Не болтай пока лишнего, — предупредил Болан. — Пусть эта новость поработает там, где сумеет принести реальную пользу!
   Между тем Билли и Дэвид осторожно заглянули в комнату. Лео демонстративно повернулся к ним спиной, на негнущихся ногах приблизился к окну, словно не замечая ничего вокруг, тяжелым взглядом уставился на улицу.
   — Что с ним такое, черт подери? — изумленно пробормотал Эритрея.
   — Нам нужно поговорить, Дэвид, — произнес Болан ледяным тоном.
   Эритрея широким жестом пригласил гостя в свои апартаменты.
   — Билли, принеси нам что-нибудь перекусить, — распорядился он.
   — Вполне достаточно одного кофе, — небрежно заметил Болан.
   — Да, Билли, мне тоже. Сходи на кухню и завари покрепче.
   Очутившись в кабинете Эритрея, Болан резко захлопнул дверь и с надменным видом повернулся к хозяину дома.
   — Учти, Дэвид, наша беседа будет носить сугубо конфиденциальный характер.
   — Разумеется, — коротко кивнул Эритрея.
   Дэвид вежливо пододвинул Болану кресло, но Мак отрицательно покачал головой и отошел к окну, где и остался стоять, глядя на своего собеседника со снисходительной улыбкой.
   — Сразу, как только у вас случились неприятности, я решил переговорить с вами.
   — Я весьма польщен.
   — Каков причиненный вам ущерб?
   — Он достаточно серьезен. Мы потеряли половину своих людей. Лео уверяет, будто в городе объявился Болан. Кстати, полицейские того же мнения. Поначалу я решил, что это Лео атаковал нас в аэропорту, но он клянется в своей непричастности к этому делу. По его словам, он чует запах Болана по всему городу.
   — Лео можно доверять — он прожил тут целую жизнь.
   — Да, у него нюх отменный, это мне известно.
   — Но ведь в аэропорту был не только один Болан.
   — Разумеется. Только мне до сих пор не ясно, какого черта он полез в самое пекло и спас наши жизни. Ему-то от всего этого какой прок?
   Черный Туз пожал плечами:
   — Не пытайтесь понять логику этого парня. Он живет по своим собственным законам. Но интуиция подсказывает мне, что на какое-то время он может исчезнуть из поля нашего зрения. По дороге сюда я заглянул к Уотерби в полицейский участок.
   — Куда? К Уотерби? И долго вы с ним разговаривали?
   — Нет, перекинулись буквально несколькими фразами — этого мне было достаточно. По мнению полицейских, для Болана в городе стало чересчур жарко, и я с ними согласен. Но, что бы ни происходило, сейчас ваша главная проблема отнюдь не в Болане.
   — Вы знаете, в ком именно?
   — По крайней мере, один, кто должен вызывать у вас сильнейшую головную боль, находится сейчас за дверью, — Болан слегка кивнул в сторону коридора. — Поступайте с ним правильно — и вы получите верного союзника на всю оставшуюся жизнь. Я не люблю голословных заявлений.
   — Да, ваши познания общеизвестны. Но что такое — «поступить правильно»?
   — Я принес ему очень плохие вести. Надеюсь, он уже рассказал вам, что с ним произошло?
   Эритрея быстро кивнул:
   — Кто-то заключил контракт на его убийство. Полагаю, я сумел бы...
   — В этом только часть проблемы. Я хотел сообщить ему и кое-что другое. Они похитили его жену.
   Глаза Эритрея расширились:
   — Ах, грязные сволочи!
   — Не просто грязные, а мерзкие. Они изо всех сил пытались подставить парня — так было оговорено в условиях сделки с одним вонючим торговцем из Вашингтона. Ворвались в дом, охраняемый правительством, и прикончили парочку фэбээровцев.
   Эритрея слушал с задумчивым видом.
   — Скользкое это дело, — наконец проговорил он, — чертовски скользкое. Они хотят, чтобы он работал на них?
   Болан вздохнул и несколько секунд неотрывно смотрел в окно. Затем вновь повернулся к жертве своего мошенничества:
   — Такое исключить нельзя, но может быть и наоборот. Они пытаются вытянуть из него долг — это их главная цель. Но у них ничего не должно получиться, Дэвид.
   — Вон вы куда клоните...
   — В связи с этим я предлагаю следующее... Вы слушаете меня?
   — Да, конечно.
   — Верните это дело обратно в Нью-Йорк. И непременно заберите с собой Лео. Там, на месте, соберите Совет в полном составе и выложите все начистоту. Виновные окажутся либо во главе Совета, либо уберутся к черту. Можете рассчитывать на мою всемерную поддержку — я выступаю от имени нескольких, весьма влиятельных людей. Понимаете?
   Эритрея не мог сдержать довольной улыбки:
   — О, мне даже не хватает слов, чтобы выразить, насколько я...
   — Пустое, — отмахнулся Болан. — Я всего лишь выполняю свою работу, и мне совсем не нравится то, свидетелем чему я стал в последнее время. И не только я. Итак, вам известно все, и я полагаю, что моя миссия выполнена. А теперь поступайте, как сочтете нужным. Я не собираюсь на вас давить.
   — Это ваше законное право, — еще шире улыбнулся Дэвид. — Но вы ведь понимаете: мне необходимы точные гарантии поддержки, поскольку наш противник исключительно силен.
   Пусть сила оппозиции вас не беспокоит. Кстати, это еще одна причина, почему я здесь. Уверяю вас, вернувшись домой, вы обнаружите своего противника беззубым и не способным ни к какому сопротивлению.
   — Я просто потрясен, Омега, честное слово. Даже и не знаю, как мне вас благодарить...
   Болан самодовольно и с оттенком превосходства улыбнулся в ответ.
   — Это излишне. Все, что от вас теперь потребуется — предпринять соответствующие шаги. Нужны не слова, а дела. Верно, Дэвид?
   — Несомненно! Я готов! Но что вы думаете насчет Оджи?
   Лицо Болана продолжало излучать неколебимую уверенность и самодовольство:
   — Действительно, а что с Оджи?
   Эритрея понял его с полуслова:
   — Ну и отлично. В принципе давно уже пора...
   А вот Болан не уловил намека, однако виду не подал:
   — Вам, Дэвид, придется вплотную заняться проблемой Лео. Но смотрите, чтобы она не подмяла вас. Если им удастся выйти сухими из воды, они вас не пощадят.
   — Может, мне прикончить его прямо здесь?
   Болан с неудовольствием покачал головой:
   — Не советую. Обязательно поползут слухи, будут думать, что вы не так уж и сильны. А вы должны заткнуть им глотки, Дэвид. Раз и навсегда.
   — Да, вы правы, — воспрянул духом Эритрея. — Я уже представляю себе, как это сделать.
   Болан и не сомневался.
   — Отлично, — сказал он. — Вытащите его женщину из лап негодяев, а потом напихайте самого вонючего дерьма в их поганые глотки. Сделать это крайне важно. Лео весьма популярен среди многих из нас, и нам совсем не по душе, как эти мерзавцы обходятся с ним. Чаша терпения вот-вот переполнится. Так что — подсуетитесь. И тогда всеобщая признательность обратится именно к вам, Дэвид. Не провороньте выгодный момент.
   — Еще бы! К Лео я испытываю самые дружеские чувства. Он необычайно ценный человек, и его потеря стала бы для нас подлинным ударом.
   — Я так и полагал. Кстати, Дэвид, вы тоже много значите для нас. Учтите.
   — Право ж, я бесконечно рад... Когда наша организация еще более окрепнет, я бы очень хотел сблизиться с вашими людьми...
   — Для этого есть все предпосылки. Дело за вами. Когда мы можем начинать?
   Эритрея бросил взгляд на часы.
   — О, черт!.. Все нюансы еще нужно обсудить с Уотерби!..
   — Оставьте это мне.
   — Великолепно. Ведь надо же как-то организовать поездку. Мне даже в голову не приходило...
   — А почему бы не отправить Лео, чтобы он подготовил несколько машин? Вы сможете добраться за пару часов.
   — И то верно. Я согласен.
   — Запомните, Дэвид, теперь все мы очень зависим от вас.
   Уже направляясь к двери, Болан доверительно взял своего собеседника под руку.
   — Как только вернетесь назад, свяжитесь с Ди Англиа и введите его в курс дела. Растолкуйте ему все детали. Пусть заполнит улицы своими людьми и хорошенько пошумит. Нас должны понять правильно и сразу.
   — Да, именно так! Отлично сказано!
   Они пересекли коридор и прошли в гостиную. Как раз в этот момент Билли Джино вкатывал в комнату тележку с кофе и печеньем.
   — Шепните при случае Билли, — многозначительно заметил Болан, — что я давно уже наблюдаю за ним. Я рад за его будущее. Так и передайте.
   — Ну, Билли — чертовски хороший парень, — с готовностью кивнул Эритрея. — Редкой души человек.
   — Кандидат на место в Совете, — как бы между прочим обронил Болан.
   — Да ведь и Лео — тоже! Разве нет? — восторженно подхватил Эритрея.
   — Славная идея, — оживился Болан. — Действительно, а почему бы вам не попробовать продвинуть его? По дороге в Нью-Йорк спросите, что он думает об этом.
   — Непременно.
   — Ну, а перед тем как распрощаться, я хотел бы сказать бедняге несколько слов утешения.
   — Да, это ему сейчас не помешало бы, — согласился Эритрея.
   Болан тотчас направился к Лео Таррину, оставив Дэвида и Билли наедине друг с другом.
   — Чем ты занимаешься? — корча зверскую гримасу, прошипел Лео.
   — Веду разные игры, — тихо ответил Болан.
   — Но какие именно, а?
   — Игры в продвижение и проталкивание. Похоже, ситуация стабилизируется, так что об Энджи теперь можешь не волноваться. С ней все будет в порядке. С тобой, кстати, тоже. В ближайшее время ты отправляешься в город вместе с Эритрея и его компанией. Вытяни из них все, что сумеешь.
   — Погоди-погоди! А ты?..
   — Я незаметно удалюсь с этой территории и затем исчезну за горизонтом. И в новом месте Омега получит новое лицо и новое имя — никто ни о чем не догадается. Улыбайся, друг! Тебя вот-вот продвинут вверх по лестнице власти.
   — Ты с ума сошел!
   — Безусловно. Вместе с тобой. Но и все остальные — тоже не в своем уме. Так какая разница? Играй, Лео, и, главное, не раскрывайся!