Аварийная капсула должна высадить их достаточно далеко от поселка...
Возле последнего поворота, ведущего к трапу, коридор вдруг взорвался лихорадочным движением. Ногучи вскрикнула и прицелилась в прыгнувшего на нее жука. Пуля сшибла вопящую тварь на лету.
Два выстрела сделаны, осталось только два...
Ногучи очутилась у верхней перекладины трапа, ведущего вниз, на второй уровень. Лестница была искорежена, вырвана из стены. Проклятье!
— Сломанный Би!..
Она остановилась. Внизу стоял воин, готовый сразиться с одной из ужасных бестий — гигантской, невероятной, заполняющей собой весь коридор!
При звуке ее голоса чудовище подняло голову, и его дребезжащее шипение заледенило девушке душу.
Матка...
Тварь повернулась и ударила Сломанного Бивня в ту секунду, когда Мачико прицелилась в нее из револьвера.
Немыслимо длинный и тяжелый хвост хлестнул воина по груди. Выронив копье, воин отлетел в сторону.
До девушки донесся звук мощного удара. Сломанный Бивень шмякнулся об охраняемую им дверь, отскочил от нее как мяч и упад на пол. Его темные доспехи оросила светящаяся кровь. Он лежал неподвижно.
Ногучи выстрелила. Матка пронзительно вскрикнула и обернулась к ней.
Пуля прошла мимо.
Не раздумывая, Ногучи прыгнула на второй уровень, держа перед собой оружие. Остался один патрон. Один шанс.
Колени девушки подогнулись, когда она спрыгнула на площадку, но Мачико устояла на ногах. Увидев ползущую на нее бестию, Ногучи взмолилась, чтобы ее смогла остановить одна-единственная пуля.
Она снова выстрелила, чудовище с воплем упало и забилось на полу. Попадание в грудь. Бестия не околела, но она обездвижена.
Ногучи бросилась к Сломанному Бивню, бросив на бегу бесполезное оружие. Хвост ужасной матки вдруг хлестко ударил, едва не сбив успевшую отскочить девушку. Сломанный Бивень получил второй удар в грудь. Брызнула кровь.
Ногучи пнула дверь в отсек с аварийной капсулой и чуть не потеряла равновесие. Внутренний люк оказался открыт.
Матка пронзительно взвыла, и Ногучи понадеялась, что слышит предсмертную песнь твари. Девушка наклонилась над раненым воином и подсунула под него руку. С неожиданной для самой себя силой она со стоном приподняла воина...
...И он скользнул вместе с ней в капсулу.
По лицу Мачико градом катился пот. Она снова с усилием потянула и окончательно втащила воина за порог.
Время на исходе, на исходе...
Она упала в кресло перед пультом и принялась лихорадочно отыскивать нужные кнопки. Позади снова вскрикнул раненый и разъяренный пришелец.
Наконец Ногучи обнаружила то, что искала, — она не заметила кнопку сразу из-за охватившей ее паники.
Движение позади. Вопль, окативший ее спину потоком жаркого, гнилостного воздуха.
Она полуобернулась, удерживая палец на кнопке...
...и увидела, что матка уже здесь — голова бестии находилась в капсуле, а огромная когтистая лапа погрузилась в плечо воина.
Сломанный Бивень отчаянно вскрикнул.
Ногучи ударила ладонью по кнопке экстренного закрывания люка.
Толстая металлическая дверь закрылась. Ухмыляющаяся голова, казалось, устремилась к девушке...
...и упала на пол капсулы, потому что мощная, рассчитанная на защиту корабля от жесткого вакуума дверь смяла экзоскелет сравнительно тонкой шеи монстра и обезглавила матку.
Отчлененная лапа твари все еще была погружена в плечо воина.
Ногучи нажала другую кнопку.
Капсула с воинами отделилась от корабля и ушла в свободный полет.
Вначале он не понял случившегося: где Да'дтоу-ди? Неужели они убили ее?
Потом он некоторое время чувствовал себя странно легким, летящим.
Вдруг пол вздыбился и ударил воина. Новый приступ боли. Сила тяжести вернулась, усиливая и без того невыносимую боль. Он ранен, серьезно ранен.
Затем порыв горячего, чистого воздуха. Яркий свет хлынул в глаза. Дыхательная маска воина давно пропала, и плотный поток горючего кислорода устремился ему в легкие. Он не проживет больше нескольких часов в столь насыщенном энергией воздухе.
Дачанд закашлялся. Тяжелая жидкость потекла ему в глотку, в его болезненно саднившую глотку. Над ним замаячила тень. Кто-то чуть приподнял его и куда-то потянул за собой. Он заворчал от боли, но был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Воздух и солнце ослепили Дачанда — он очутился снаружи.
Предводитель медленно открыл глаза и сосредоточился на склоненном над ним лице.
Да'дтоу-ди!
Его охватил порыв гордости. Она осталась в живых и помогла ему. Дачанд попытался заговорить и снова кашлянул. Боль усиливалась. Тогда он потянулся к записывающему устройству на предплечье костюма, но пальцы не повиновались ему.
Да'дтоу-ди просунула свою крошечную руку под его ладонь и шевельнула ею, помогая ему.
Они победили. Сильный удар завершил приземление капсулы где-то в восточной части пустыни, удаленной от Колодцев Процветания, и люк наконец открылся, но...
Сломанный Бивень попытался поднести дрожащую руку к цели, но движение плохо давалось ему, и Ногучи помогла ему.
Он тянулся к записывающему устройству. Глаза Мачико наполнились слезами, когда заговорил ее собственный голос:
— Держи форт. Я вернусь, когда дело будет сделано.
Сломанный Бивень уставился на все еще погруженную в его плечо лапу пришельца.
— Держись, — сказала она. — Скоро колонисты придут нам на помощь... — Голос изменил ей, и она всхлипнула. Затем высказала ему то, в чем он, на ее взгляд, нуждался: — Мы победили, мы убили жуков. И матку. Ты и я. — Она махнула рукой, чувствуя себя беспомощной.
Он извлек из раны лапу матки и посмотрел на нее.
Мачико тоже указала ему на лапу, кивнула и махнула ребром ладони по шее.
Он понял, она не сомневалась в этом, потому что воин кивнул ей в ответ. Затем он стиснул в руке один из паукообразных суставов и со стоном усилия оторвал его. Шипящая кровь закапала из «пальца» твари.
Сломанный Бивень указал на знак у себя на лбу — зигзаги молнии между глаз. Он протянул руку девушке и снова поднес ее к шраму.
Ногучи кивнула и склонилась над ним еще ниже.
Дачанд оторвал один из «пальцев» матки. Ему больно было двигаться, дышать и жить, но важнее завершить эту последнюю для него задачу.
Да'дтоу-ди склонилась ниже, закрыла глаза. Что-то влажно капнуло на лицо Дачанда, он не обратил на это внимания. Пора-Воин окунул свой коготь в кровь пришельца, затем плюнул на коготь. Теперь его собственная кровь смешалась с кислотным «ихором» пришельца. Это было частью ритуала. Его кровь отчасти нейтрализует мощные химикалии Жесткого Мяса. С крайней осторожностью он нанес свой знак на ее бледную кожу на лбу между глаз. Он сумел сдержать дрожь в руке на то время, пока чертил свой символ.
Дачанд обессиленно уронил руку. Устройство заработало снова, выплескивая когда-то произнесенные слова умана. Они не имели значения — воин давно уже готов, и теперь пора настала. Ему не на что жаловаться.
Воину хотелось поговорить с ней на языке уманов, научить тому, что он умел, — быть храброй, охотиться достойно и уважать своего Предводителя. Но она обязательно научится. Теперь она «Окропленная», и это внушает надежду. Хотя они пробыли вместе недолго, он узнал о ней все.
Она — лучший ученик из всех, что у него были.
Слезы упали прежде, чем Сломанный Бивень успел коснуться ее. Она пыталась было смахнуть их, но вместо этого сомкнула веки. Умирающий воин собирался дать "и свой знак — она поняла его желание. Мачико покорно склонилась над ним.
Боль была короткой и жгучей. Струйка зеленой крови стекла по носу девушки.
Сломанный Бивень уронил руки, и ее голос (на этот раз нежно) зазвучал из устройства:
— Я буду помнить о тебе.
Ногучи уронила голову и расплакалась по-настоящему, как не плакала уже давным-давно.
Позади них небо осветилось утренней зарей. Огненный шар пролетел через атмосферу Руши, устремляясь к Колодцам Процветания.
Ногучи оглянулась, только когда в пустыне эхом разнесся грохот взрыва. Мир вокруг нее вдруг сжался, и огненный ветер омыл их звуком и громовыми раскатами катастрофы.
Когда звук умер, Колодцы Процветания исчезли. Были — и нет.
Она повернулась к воину, уткнулась лицом в ладони и медленно закачалась взад-вперед.
Дачанд перестал дышать, он ушел вместе с поселком...
Эпилог
Возле последнего поворота, ведущего к трапу, коридор вдруг взорвался лихорадочным движением. Ногучи вскрикнула и прицелилась в прыгнувшего на нее жука. Пуля сшибла вопящую тварь на лету.
Два выстрела сделаны, осталось только два...
Ногучи очутилась у верхней перекладины трапа, ведущего вниз, на второй уровень. Лестница была искорежена, вырвана из стены. Проклятье!
— Сломанный Би!..
Она остановилась. Внизу стоял воин, готовый сразиться с одной из ужасных бестий — гигантской, невероятной, заполняющей собой весь коридор!
При звуке ее голоса чудовище подняло голову, и его дребезжащее шипение заледенило девушке душу.
Матка...
Тварь повернулась и ударила Сломанного Бивня в ту секунду, когда Мачико прицелилась в нее из револьвера.
Немыслимо длинный и тяжелый хвост хлестнул воина по груди. Выронив копье, воин отлетел в сторону.
До девушки донесся звук мощного удара. Сломанный Бивень шмякнулся об охраняемую им дверь, отскочил от нее как мяч и упад на пол. Его темные доспехи оросила светящаяся кровь. Он лежал неподвижно.
Ногучи выстрелила. Матка пронзительно вскрикнула и обернулась к ней.
Пуля прошла мимо.
Не раздумывая, Ногучи прыгнула на второй уровень, держа перед собой оружие. Остался один патрон. Один шанс.
Колени девушки подогнулись, когда она спрыгнула на площадку, но Мачико устояла на ногах. Увидев ползущую на нее бестию, Ногучи взмолилась, чтобы ее смогла остановить одна-единственная пуля.
Она снова выстрелила, чудовище с воплем упало и забилось на полу. Попадание в грудь. Бестия не околела, но она обездвижена.
Ногучи бросилась к Сломанному Бивню, бросив на бегу бесполезное оружие. Хвост ужасной матки вдруг хлестко ударил, едва не сбив успевшую отскочить девушку. Сломанный Бивень получил второй удар в грудь. Брызнула кровь.
Ногучи пнула дверь в отсек с аварийной капсулой и чуть не потеряла равновесие. Внутренний люк оказался открыт.
Матка пронзительно взвыла, и Ногучи понадеялась, что слышит предсмертную песнь твари. Девушка наклонилась над раненым воином и подсунула под него руку. С неожиданной для самой себя силой она со стоном приподняла воина...
...И он скользнул вместе с ней в капсулу.
По лицу Мачико градом катился пот. Она снова с усилием потянула и окончательно втащила воина за порог.
Время на исходе, на исходе...
Она упала в кресло перед пультом и принялась лихорадочно отыскивать нужные кнопки. Позади снова вскрикнул раненый и разъяренный пришелец.
Наконец Ногучи обнаружила то, что искала, — она не заметила кнопку сразу из-за охватившей ее паники.
Движение позади. Вопль, окативший ее спину потоком жаркого, гнилостного воздуха.
Она полуобернулась, удерживая палец на кнопке...
...и увидела, что матка уже здесь — голова бестии находилась в капсуле, а огромная когтистая лапа погрузилась в плечо воина.
Сломанный Бивень отчаянно вскрикнул.
Ногучи ударила ладонью по кнопке экстренного закрывания люка.
Толстая металлическая дверь закрылась. Ухмыляющаяся голова, казалось, устремилась к девушке...
...и упала на пол капсулы, потому что мощная, рассчитанная на защиту корабля от жесткого вакуума дверь смяла экзоскелет сравнительно тонкой шеи монстра и обезглавила матку.
Отчлененная лапа твари все еще была погружена в плечо воина.
Ногучи нажала другую кнопку.
Капсула с воинами отделилась от корабля и ушла в свободный полет.
* * *
Боль была сильна, но Дачанд смирился с ней.Вначале он не понял случившегося: где Да'дтоу-ди? Неужели они убили ее?
Потом он некоторое время чувствовал себя странно легким, летящим.
Вдруг пол вздыбился и ударил воина. Новый приступ боли. Сила тяжести вернулась, усиливая и без того невыносимую боль. Он ранен, серьезно ранен.
Затем порыв горячего, чистого воздуха. Яркий свет хлынул в глаза. Дыхательная маска воина давно пропала, и плотный поток горючего кислорода устремился ему в легкие. Он не проживет больше нескольких часов в столь насыщенном энергией воздухе.
Дачанд закашлялся. Тяжелая жидкость потекла ему в глотку, в его болезненно саднившую глотку. Над ним замаячила тень. Кто-то чуть приподнял его и куда-то потянул за собой. Он заворчал от боли, но был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Воздух и солнце ослепили Дачанда — он очутился снаружи.
Предводитель медленно открыл глаза и сосредоточился на склоненном над ним лице.
Да'дтоу-ди!
Его охватил порыв гордости. Она осталась в живых и помогла ему. Дачанд попытался заговорить и снова кашлянул. Боль усиливалась. Тогда он потянулся к записывающему устройству на предплечье костюма, но пальцы не повиновались ему.
Да'дтоу-ди просунула свою крошечную руку под его ладонь и шевельнула ею, помогая ему.
* * *
Ногучи почувствовала, как у нее перехватило горло, я на грудь словно лег тяжелый мучительный груз. Тело воина было залито бледно-зеленой кровью, дыхание замедлилось и затруднилось. Он умирал.Они победили. Сильный удар завершил приземление капсулы где-то в восточной части пустыни, удаленной от Колодцев Процветания, и люк наконец открылся, но...
Сломанный Бивень попытался поднести дрожащую руку к цели, но движение плохо давалось ему, и Ногучи помогла ему.
Он тянулся к записывающему устройству. Глаза Мачико наполнились слезами, когда заговорил ее собственный голос:
— Держи форт. Я вернусь, когда дело будет сделано.
Сломанный Бивень уставился на все еще погруженную в его плечо лапу пришельца.
— Держись, — сказала она. — Скоро колонисты придут нам на помощь... — Голос изменил ей, и она всхлипнула. Затем высказала ему то, в чем он, на ее взгляд, нуждался: — Мы победили, мы убили жуков. И матку. Ты и я. — Она махнула рукой, чувствуя себя беспомощной.
Он извлек из раны лапу матки и посмотрел на нее.
Мачико тоже указала ему на лапу, кивнула и махнула ребром ладони по шее.
Он понял, она не сомневалась в этом, потому что воин кивнул ей в ответ. Затем он стиснул в руке один из паукообразных суставов и со стоном усилия оторвал его. Шипящая кровь закапала из «пальца» твари.
Сломанный Бивень указал на знак у себя на лбу — зигзаги молнии между глаз. Он протянул руку девушке и снова поднес ее к шраму.
Ногучи кивнула и склонилась над ним еще ниже.
* * *
Да'дтоу-ди должна быть «окроплена». Ответственность за этот ритуал лежала на нем как на Предводителе.Дачанд оторвал один из «пальцев» матки. Ему больно было двигаться, дышать и жить, но важнее завершить эту последнюю для него задачу.
Да'дтоу-ди склонилась ниже, закрыла глаза. Что-то влажно капнуло на лицо Дачанда, он не обратил на это внимания. Пора-Воин окунул свой коготь в кровь пришельца, затем плюнул на коготь. Теперь его собственная кровь смешалась с кислотным «ихором» пришельца. Это было частью ритуала. Его кровь отчасти нейтрализует мощные химикалии Жесткого Мяса. С крайней осторожностью он нанес свой знак на ее бледную кожу на лбу между глаз. Он сумел сдержать дрожь в руке на то время, пока чертил свой символ.
* * *
Мачико стиснула зубы от боли, но не шелохнулась. «Маленький нож» была храбрецом. Она помогла ему, и они убили матку. Этот подвиг можно будет смело бросить к ногам Черного Воина.Дачанд обессиленно уронил руку. Устройство заработало снова, выплескивая когда-то произнесенные слова умана. Они не имели значения — воин давно уже готов, и теперь пора настала. Ему не на что жаловаться.
Воину хотелось поговорить с ней на языке уманов, научить тому, что он умел, — быть храброй, охотиться достойно и уважать своего Предводителя. Но она обязательно научится. Теперь она «Окропленная», и это внушает надежду. Хотя они пробыли вместе недолго, он узнал о ней все.
Она — лучший ученик из всех, что у него были.
Слезы упали прежде, чем Сломанный Бивень успел коснуться ее. Она пыталась было смахнуть их, но вместо этого сомкнула веки. Умирающий воин собирался дать "и свой знак — она поняла его желание. Мачико покорно склонилась над ним.
Боль была короткой и жгучей. Струйка зеленой крови стекла по носу девушки.
Сломанный Бивень уронил руки, и ее голос (на этот раз нежно) зазвучал из устройства:
— Я буду помнить о тебе.
Ногучи уронила голову и расплакалась по-настоящему, как не плакала уже давным-давно.
Позади них небо осветилось утренней зарей. Огненный шар пролетел через атмосферу Руши, устремляясь к Колодцам Процветания.
Ногучи оглянулась, только когда в пустыне эхом разнесся грохот взрыва. Мир вокруг нее вдруг сжался, и огненный ветер омыл их звуком и громовыми раскатами катастрофы.
Когда звук умер, Колодцы Процветания исчезли. Были — и нет.
Она повернулась к воину, уткнулась лицом в ладони и медленно закачалась взад-вперед.
Дачанд перестал дышать, он ушел вместе с поселком...
Эпилог
В то утро, когда они пришли, Да'дтоу-ди проснулась рано.
На открытой равнине, простиравшейся от фасада ее маленького дома, забрезжили предрассветные сумерки. Она, зевая, вылезла из постели, потянулась и выглянула в окно. Ей показалось, что воздух заряжен электричеством...
Еще два года назад она бы сочла ощущение «перемен» чепухой и суеверием. Но термин «покой» даже отдаленно не выражал сути опыта ее жизни на планете, где Ногучи была единственным существом; она «почувствовала» Руши, как чувствует флюктуации своего тела спортсменка. Сейчас воздух несомненно был иным. Что-то витало в воздухе.
Что-то.
Девушка натянула комбинезон и обула сапоги. Стянув непокорные волосы узлом на затылке, она прошла, в крохотную кухоньку за стаканом воды. Новый колодец между ее, домой и ближайшей скалой был чистым, а вода из него казалась сладкой на вкус. Теперь ей ни к чему отправляться за двадцать кликов к старому колодцу ради того, чтобы принять душ.
Да'дтоу-ди медленно выпила холодную воду, думая о предстоящем дне. Вчера она занималась анализами, сегодня пора будет взвешивать ринт. И еще полить сад в застекленном амбаре позади дома. Завтра она объедет восточный сектор с целью обнаружения возможных гостей...
Девушка поставила стакан в раковину. Во-первых, накормить скот. Она вышла из дома и едва не споткнулась о Тихоню. Пес радостно запрыгал и завилял хвостом.
Она взъерошила дворняге шерсть за ушами.
— Я тоже рада, Тихоня. Кажется, мы не виделись уже шесть часов?
Тихоня блаженно тявкнул и проводил ее до загона, причем ухитрился пробежать у нее между ног, едва не опрокинув девушку наземь.
— Глупыш, — ласково упрекнула она, и пес снова гавкнул.
Глядя на дворнягу, она каждый раз мысленно благодарила Джем и Кэти — Тихоня был хорошим приятелем, не позволяющим одиночеству довлеть над ней. Подруги поступили так ради пса, давая ему возможность бегать на воле, но это послужило подарком и для Ногучи.
— Доброе утро, малыши!
Три особи ринта, содержавшиеся в загоне, медленно подняли головы и уставились на приближающуюся хозяйку. Пятнаш, Мило и Мим. Они, конечно, уступали в общении Тихоне, но были вполне ручными. Вдобавок она использовала их в качестве транспорта; у девушки был прыгун, но топлива осталось совсем немного, и она экономила его на непредвиденный случай. Привязанность к четвероногим затрудняла для нее употребление в пищу мяса, но речь шла о выживании, да и охотиться ей приходилось не чаще одного раза в два месяца...
Да'дтоу-ди насыпала зерна в желоб и пощекотала Мима за кожистыми ушами. Животное фыркнуло и заработало челюстями так, будто умирало с голоду.
— Тебя надо было назвать «свиньей», — заметила Да'дтоу-ди, но скотина не обратила на нее внимания.
Девушка вернулась к дому и села на крыльцо, чтобы полюбоваться восходом двух светил. Сейчас уже можно было разглядеть отбеленный их жаром череп матки, укрепленный на крыше дома. Это был трофей — ее и Сломанного Бивня.
Тихоня лег рядом и уткнулся носом ей в ноги.
— Что у нас сегодня не так, пес? Ведь что-то изменилось.
Тихоня поднял на нее глаза, потом опустил голову на лапы. Она похлопала его по туловищу и улыбнулась.
Они прожили здесь вдвоем почти два года. После смерти Сломанного Бивня она присоединилась к колонистам на долгий период ожидания. Помощь прибыла лишь через два месяца, и к тому времени девушка приняла бесповоротное решение.
Вначале пара ранчеров возражала, но вскоре они оставили ее в покое.
Компания даже не пыталась переубедить ее. Ногучи могли предъявить любое обвинение, хотя бы и вымышленное, но окончательный приговор компании гласил: «Ее действия диктовались необходимостью». Служебный контракт Ногучи был без шума выкуплен, и она отнюдь не возражала. Чигусу заботили обязательства компании, поэтому он объявил весь проект бесперспективным. Старик был не глуп. Он дал ей официальную и постоянную должность смотрителя и вывел деловые операции за пределы системы Сигни. Старик, по слухам, никогда не выбрасывал деньги на ветер и был достаточно суеверен, чтобы держаться подальше от проклятой планеты. Галактика полна обитаемых миров, и старик владел сотнями планет. Он и не вспомнит об этой.
Казалось, только Рот, ее супруга и Уивер понимали, почему Ногучи захотела остаться здесь.
Итак, колонисты отправились начать новую жизнь в системе Ригел, а она осталась одна, чтобы начать ее на Руши. И Ногучи была здесь счастлива.
Впервые в жизни ее не преследовали драконы. Здесь царил настоящий покой.
— Все, что я люблю, находится здесь, — еле слышно произнесла она.
Тихоня вздохнул, ему наверняка скучно. У нее было полным-полно времени для мысленного «прокручивания» разговоров и событий, поэтому она мучила пса этими историями целых два года.
Что-то промелькнуло в утреннем небе, и на несколько секунд ей показалось, что она грезила наяву; все это было так давно...
Вспышка разгоралась все ярче и ярче. Она следила за ее быстрым продвижением в атмосфере, намного опережающем звук. Почувствовав волнение хозяйки, Тихоня сел и негромко заскулил.
Объект снизился по изящной дуге, чтобы приземлиться где-то на западе, на расстоянии половины дневного перехода на ринте или того меньше. Да'дтоу-ди Ногучи быстро поднялась, не давая воли охватившей ее надежде.
Вероятно, обычный метеор, не более...
Но рассудок говорил другое. Ногучи пошла готовиться.
Спустя семь часов она слезла с Мило и прошла под жгучими лучами солнца к окруженной скалами площадке. Девушка захватила с собой бинокль и карабин: компания оставила ей множество припасов.
Струйка дыма все еще поднималась с места приземления объекта в маленькой долине среди отвесных скал.
Да'дтоу-ди тихонько проскользнула между валунов и уселась на опаленный солнцем камень. Осмотрев горизонт слева направо, она обнаружила источник дыма...
Маленький механизм на гусеничном ходу прожужжал по потрескавшейся почве в сотне метров от девушки. Она с колотящимся сердцем навела на него бинокль.
Позади машины уходил вдаль необычный след из овальных, сферической формы...
Да'дтоу-ди опустила бинокль и на минуту застыла на месте, потирая побелевший от времени зигзаг шрама между глаз.
— Теперь уже скоро, — пробормотала она. Ногучи заставит их понять, она поведает им о храбрости и ловкости Сломанного Бивня. И о том, как все пошло наперекор плану...
На нее печально уставился Мило. Девушка размяла ноющие мышцы и оседлала животное, чтобы отправиться в обратный путь.
Предводитель со вздохом посмотрел на собравшихся перед ним яута. Он воспитал из них воинов, и они горели желанием убить. Они стояли в ряд у корабля, с заряженными сжигателями и навостренными лезвиями.
Но у него был дополнительный приказ отыскать на этой Охоте группу Дачанда (хотя он предпочел бы обойтись без лишних хлопот). Тот корабль так и не вернулся.
Он знал Дачанда. Старина со сломанным зубом был хорошим Предводителем и сильным воином, но случилось что-то непредвиденное, и старейшины хотели знать, что именно. Как поступали всегда, когда задача ложилась на чужие плечи.
Вк'лейта покачал головой, осматривая молодых яута. Он охотился вместе с Дачандом, уважал его, как многие другие, но Предводитель наверняка умер, а мертвых не воскресишь — важно только узнать, как это произошло. С тех пор миновал долгий цикл времени, и, вероятно, теперь уже трудно что-либо уточнить. Мертвые с той Охоты давно превратились в горстку обесцвеченных солнцем костей, разбросанных по пустыне местными стервятниками.
Предводитель кивнул другому Окропленному по имени Ки'тд. Вначале Ки'тд высадит группу для первичного Досмотра и разведки территории. Охота начнется всерьез с наступлением сумерек...
Предводитель остался на корабле и использовал время, чтобы проделать комплекс упражнений в одиночку. На тренировку молодых яута уходило много энергии, поэтому он всегда наслаждался уединением. К тому же ему необходимо проверить «уи'стби» (географию) на наличие каких-либо останков от предыдущей Охоты. Можно было упростить задачу с помощью бортовых "гинма-ра, но большую часть работы предстояло выполнить на ногах. Он предвкушал, как растянется во весь рост на земле, расслабляя затекшие от долгого перелета на корабле мускулы.
Закончив упражнения, он покинул корабль и сел снаружи на землю, чтобы почистить свои доспехи. Яута не вернутся раньше, чем двойное солнце минует зенит, а значит, времени у него в избытке... Позади вдруг послышался шорох. Вк'лейта мгновенно вскочил на ноги. Звук пришел с ругой стороны корабля. Воин схватил свой сжигатель и вился туда, откуда донесся звук. Обойдя корабль, он предупреждающе зашипел. Никого.
Неожиданно перед ним появилась маленькая фигурка. Вк'лейта наставил на нее сжигатель и едва не выстрелил... ...но неуверенно опустил оружие. Это существо — не оно было величиной с ребенка, но в доспехах и вооружено кистевым лезвием. Существо медленно двигалось к нему, растопырив руки. Уман!
Предводитель снова поднял свое оружие. Бледное, болезненное, уродливое лицо приближалось...
Подойдя поближе, существо склонило голову набок.
Он мог бы выстрелить и непременно сделал бы это, будь рядом другие яута; выстрел — достойный ответ на угрозу. Но это маленькое создание не казалось угрожающим, хотя ему знакомы были легенды. И оно не казалось испуганным. Во всяком случае уман нес себя гордо, словно был воином. Уманы считались трусливыми и были опасны в том случае, если загнать их в угол, но вряд ли способны сразиться в открытом, честном поединке. Поэтому этот уман заинтересовал Предводителя.
— Кто ты? — спросил Вк'лейта.
— Да'дтоу-ди, — указал на себя уман.
Вк'лейта обнажил жвала. Существо говорило с ужасным и необычным акцентом, но он понял. Самка? Женщина уманов? Имя означало «Маленький нож», женского рода...
Поступая наперекор традициям, которым посвятил всю свою жизнь, Предводитель снова забросил сжигатель через плечо и шагнул к существу. Это требовало выяснения. Уман стоял не шевелясь.
Он остановился в нескольких шагах от существа и внимательно осмотрел умана. Его волосы были заплетены в косы, как у яута, и он был вооружен; его доспехи напоминали облачение воина (он узнал панцирь Жесткого Мяса), но прочие части были ему незнакомы.
Уман снова указал на себя: «Да'дтоу-ди». Он поднял руку и коснулся своего лица.
Предводитель вгляделся пристальнее: на лице умана виднелся знак. Он напоминал... не может быть! Вк'лейта сделал еще два шага и наклонился, впившись в метку взором. Существо даже не вздрогнуло, когда прямо перед ним замаячила маска воина.
Знак...
Уман был «окроплен». Окропленный уман! Этого не могло быть! Просто невероятно. Но знак тут как тут! И знак этот принадлежал Дачанду.
Что за непристойный «поук»?
— Ты знаешь Дачанда? — проворчал Вк'лейта. — Где он?
Да'дтоу-ди покачала головой и указала на него. Затем еснова коснулась своего лица там, где у яута находятся жвала. И сделала пальцем жест.
Как будто сломан зуб. Дачанд.
— Продолжай.
Помогая себе руками и зубами, уман изобразил «раздирающие» движения; потом снова «показал» Дачанда. «Тей-де». Предводитель был мертв.
Да'дтоу-ди осторожно привстала на цыпочках и положила крошечную руку ему на плечо. Она приветствовала его.
Вк'лейта, завороженный, склонил голову и ответил ей тем же. Это неслыханно. Он стоял, и его мозг как будто воспринимал безмолвную речь умана, рассказывающего смерти Окропленного воина. Эта самка была уманом, но называла себя Да'дтоу-ди — на языке воинов. На ней был знак Дачанда — ни один воин не скажет инопланетянину, что означает эта метка и тем более откуда появляется, ни при каких обстоятельствах. Вдобавок она пришла, чтобы сообщить ему о смерти Дачанда. Но не только ради этого...
— Охота? — спросил Вк'лейта. — Ты пришла поохотиться с нами? — Он извлек из ножен лезвие и несколько раз пронзил воздух.
Да'дтоу-ди склонила голову и обнажила маленькие зубы. Затем высоко подняла руку и откинула назад голову. Послышался долгий непривычный крик, показавшийся ему воплем агрессии и нетерпения.
Предводитель выслушал зловещий вопль, потом обошел вокруг умана. Самка была маленькой, но двигалась хорошо, на ней был знак воина, и она знала Дачанда. Вк'лейта продолжал внимательно изучать ее.
Событие было беспримерным, но по сути выбора не оставалось. Она была Окропленной. В любом случае это свершилось. Правила Охоты не допускали таких исключений, он был в этом уверен. Но что поделаешь? Он — воин, и у него свой кодекс, с которым он прожил достаточно долго, чтобы изменить ему сейчас. Он позволит ей охотиться с ними. Возможно, они смогут обменяться языками, и он узнает о судьбе Дачанда подробнее. Быть может, она решит улететь отсюда на их родину и научить их обычаям уманов — разве не велика победа отыскать умана-воина?
Что ж, Галактика таит непредсказуемое — кто с этим спорит?
Предводитель тоже поднял руку и завыл. Через миг к нему присоединилась Да'дтоу-ди.
Они многому могли научить друг друга.
На открытой равнине, простиравшейся от фасада ее маленького дома, забрезжили предрассветные сумерки. Она, зевая, вылезла из постели, потянулась и выглянула в окно. Ей показалось, что воздух заряжен электричеством...
Еще два года назад она бы сочла ощущение «перемен» чепухой и суеверием. Но термин «покой» даже отдаленно не выражал сути опыта ее жизни на планете, где Ногучи была единственным существом; она «почувствовала» Руши, как чувствует флюктуации своего тела спортсменка. Сейчас воздух несомненно был иным. Что-то витало в воздухе.
Что-то.
Девушка натянула комбинезон и обула сапоги. Стянув непокорные волосы узлом на затылке, она прошла, в крохотную кухоньку за стаканом воды. Новый колодец между ее, домой и ближайшей скалой был чистым, а вода из него казалась сладкой на вкус. Теперь ей ни к чему отправляться за двадцать кликов к старому колодцу ради того, чтобы принять душ.
Да'дтоу-ди медленно выпила холодную воду, думая о предстоящем дне. Вчера она занималась анализами, сегодня пора будет взвешивать ринт. И еще полить сад в застекленном амбаре позади дома. Завтра она объедет восточный сектор с целью обнаружения возможных гостей...
Девушка поставила стакан в раковину. Во-первых, накормить скот. Она вышла из дома и едва не споткнулась о Тихоню. Пес радостно запрыгал и завилял хвостом.
Она взъерошила дворняге шерсть за ушами.
— Я тоже рада, Тихоня. Кажется, мы не виделись уже шесть часов?
Тихоня блаженно тявкнул и проводил ее до загона, причем ухитрился пробежать у нее между ног, едва не опрокинув девушку наземь.
— Глупыш, — ласково упрекнула она, и пес снова гавкнул.
Глядя на дворнягу, она каждый раз мысленно благодарила Джем и Кэти — Тихоня был хорошим приятелем, не позволяющим одиночеству довлеть над ней. Подруги поступили так ради пса, давая ему возможность бегать на воле, но это послужило подарком и для Ногучи.
— Доброе утро, малыши!
Три особи ринта, содержавшиеся в загоне, медленно подняли головы и уставились на приближающуюся хозяйку. Пятнаш, Мило и Мим. Они, конечно, уступали в общении Тихоне, но были вполне ручными. Вдобавок она использовала их в качестве транспорта; у девушки был прыгун, но топлива осталось совсем немного, и она экономила его на непредвиденный случай. Привязанность к четвероногим затрудняла для нее употребление в пищу мяса, но речь шла о выживании, да и охотиться ей приходилось не чаще одного раза в два месяца...
Да'дтоу-ди насыпала зерна в желоб и пощекотала Мима за кожистыми ушами. Животное фыркнуло и заработало челюстями так, будто умирало с голоду.
— Тебя надо было назвать «свиньей», — заметила Да'дтоу-ди, но скотина не обратила на нее внимания.
Девушка вернулась к дому и села на крыльцо, чтобы полюбоваться восходом двух светил. Сейчас уже можно было разглядеть отбеленный их жаром череп матки, укрепленный на крыше дома. Это был трофей — ее и Сломанного Бивня.
Тихоня лег рядом и уткнулся носом ей в ноги.
— Что у нас сегодня не так, пес? Ведь что-то изменилось.
Тихоня поднял на нее глаза, потом опустил голову на лапы. Она похлопала его по туловищу и улыбнулась.
Они прожили здесь вдвоем почти два года. После смерти Сломанного Бивня она присоединилась к колонистам на долгий период ожидания. Помощь прибыла лишь через два месяца, и к тому времени девушка приняла бесповоротное решение.
Вначале пара ранчеров возражала, но вскоре они оставили ее в покое.
Компания даже не пыталась переубедить ее. Ногучи могли предъявить любое обвинение, хотя бы и вымышленное, но окончательный приговор компании гласил: «Ее действия диктовались необходимостью». Служебный контракт Ногучи был без шума выкуплен, и она отнюдь не возражала. Чигусу заботили обязательства компании, поэтому он объявил весь проект бесперспективным. Старик был не глуп. Он дал ей официальную и постоянную должность смотрителя и вывел деловые операции за пределы системы Сигни. Старик, по слухам, никогда не выбрасывал деньги на ветер и был достаточно суеверен, чтобы держаться подальше от проклятой планеты. Галактика полна обитаемых миров, и старик владел сотнями планет. Он и не вспомнит об этой.
Казалось, только Рот, ее супруга и Уивер понимали, почему Ногучи захотела остаться здесь.
Итак, колонисты отправились начать новую жизнь в системе Ригел, а она осталась одна, чтобы начать ее на Руши. И Ногучи была здесь счастлива.
Впервые в жизни ее не преследовали драконы. Здесь царил настоящий покой.
— Все, что я люблю, находится здесь, — еле слышно произнесла она.
Тихоня вздохнул, ему наверняка скучно. У нее было полным-полно времени для мысленного «прокручивания» разговоров и событий, поэтому она мучила пса этими историями целых два года.
Что-то промелькнуло в утреннем небе, и на несколько секунд ей показалось, что она грезила наяву; все это было так давно...
Вспышка разгоралась все ярче и ярче. Она следила за ее быстрым продвижением в атмосфере, намного опережающем звук. Почувствовав волнение хозяйки, Тихоня сел и негромко заскулил.
Объект снизился по изящной дуге, чтобы приземлиться где-то на западе, на расстоянии половины дневного перехода на ринте или того меньше. Да'дтоу-ди Ногучи быстро поднялась, не давая воли охватившей ее надежде.
Вероятно, обычный метеор, не более...
Но рассудок говорил другое. Ногучи пошла готовиться.
Спустя семь часов она слезла с Мило и прошла под жгучими лучами солнца к окруженной скалами площадке. Девушка захватила с собой бинокль и карабин: компания оставила ей множество припасов.
Струйка дыма все еще поднималась с места приземления объекта в маленькой долине среди отвесных скал.
Да'дтоу-ди тихонько проскользнула между валунов и уселась на опаленный солнцем камень. Осмотрев горизонт слева направо, она обнаружила источник дыма...
Маленький механизм на гусеничном ходу прожужжал по потрескавшейся почве в сотне метров от девушки. Она с колотящимся сердцем навела на него бинокль.
Позади машины уходил вдаль необычный след из овальных, сферической формы...
Да'дтоу-ди опустила бинокль и на минуту застыла на месте, потирая побелевший от времени зигзаг шрама между глаз.
— Теперь уже скоро, — пробормотала она. Ногучи заставит их понять, она поведает им о храбрости и ловкости Сломанного Бивня. И о том, как все пошло наперекор плану...
На нее печально уставился Мило. Девушка размяла ноющие мышцы и оседлала животное, чтобы отправиться в обратный путь.
Предводитель со вздохом посмотрел на собравшихся перед ним яута. Он воспитал из них воинов, и они горели желанием убить. Они стояли в ряд у корабля, с заряженными сжигателями и навостренными лезвиями.
Но у него был дополнительный приказ отыскать на этой Охоте группу Дачанда (хотя он предпочел бы обойтись без лишних хлопот). Тот корабль так и не вернулся.
Он знал Дачанда. Старина со сломанным зубом был хорошим Предводителем и сильным воином, но случилось что-то непредвиденное, и старейшины хотели знать, что именно. Как поступали всегда, когда задача ложилась на чужие плечи.
Вк'лейта покачал головой, осматривая молодых яута. Он охотился вместе с Дачандом, уважал его, как многие другие, но Предводитель наверняка умер, а мертвых не воскресишь — важно только узнать, как это произошло. С тех пор миновал долгий цикл времени, и, вероятно, теперь уже трудно что-либо уточнить. Мертвые с той Охоты давно превратились в горстку обесцвеченных солнцем костей, разбросанных по пустыне местными стервятниками.
Предводитель кивнул другому Окропленному по имени Ки'тд. Вначале Ки'тд высадит группу для первичного Досмотра и разведки территории. Охота начнется всерьез с наступлением сумерек...
Предводитель остался на корабле и использовал время, чтобы проделать комплекс упражнений в одиночку. На тренировку молодых яута уходило много энергии, поэтому он всегда наслаждался уединением. К тому же ему необходимо проверить «уи'стби» (географию) на наличие каких-либо останков от предыдущей Охоты. Можно было упростить задачу с помощью бортовых "гинма-ра, но большую часть работы предстояло выполнить на ногах. Он предвкушал, как растянется во весь рост на земле, расслабляя затекшие от долгого перелета на корабле мускулы.
Закончив упражнения, он покинул корабль и сел снаружи на землю, чтобы почистить свои доспехи. Яута не вернутся раньше, чем двойное солнце минует зенит, а значит, времени у него в избытке... Позади вдруг послышался шорох. Вк'лейта мгновенно вскочил на ноги. Звук пришел с ругой стороны корабля. Воин схватил свой сжигатель и вился туда, откуда донесся звук. Обойдя корабль, он предупреждающе зашипел. Никого.
Неожиданно перед ним появилась маленькая фигурка. Вк'лейта наставил на нее сжигатель и едва не выстрелил... ...но неуверенно опустил оружие. Это существо — не оно было величиной с ребенка, но в доспехах и вооружено кистевым лезвием. Существо медленно двигалось к нему, растопырив руки. Уман!
Предводитель снова поднял свое оружие. Бледное, болезненное, уродливое лицо приближалось...
Подойдя поближе, существо склонило голову набок.
Он мог бы выстрелить и непременно сделал бы это, будь рядом другие яута; выстрел — достойный ответ на угрозу. Но это маленькое создание не казалось угрожающим, хотя ему знакомы были легенды. И оно не казалось испуганным. Во всяком случае уман нес себя гордо, словно был воином. Уманы считались трусливыми и были опасны в том случае, если загнать их в угол, но вряд ли способны сразиться в открытом, честном поединке. Поэтому этот уман заинтересовал Предводителя.
— Кто ты? — спросил Вк'лейта.
— Да'дтоу-ди, — указал на себя уман.
Вк'лейта обнажил жвала. Существо говорило с ужасным и необычным акцентом, но он понял. Самка? Женщина уманов? Имя означало «Маленький нож», женского рода...
Поступая наперекор традициям, которым посвятил всю свою жизнь, Предводитель снова забросил сжигатель через плечо и шагнул к существу. Это требовало выяснения. Уман стоял не шевелясь.
Он остановился в нескольких шагах от существа и внимательно осмотрел умана. Его волосы были заплетены в косы, как у яута, и он был вооружен; его доспехи напоминали облачение воина (он узнал панцирь Жесткого Мяса), но прочие части были ему незнакомы.
Уман снова указал на себя: «Да'дтоу-ди». Он поднял руку и коснулся своего лица.
Предводитель вгляделся пристальнее: на лице умана виднелся знак. Он напоминал... не может быть! Вк'лейта сделал еще два шага и наклонился, впившись в метку взором. Существо даже не вздрогнуло, когда прямо перед ним замаячила маска воина.
Знак...
Уман был «окроплен». Окропленный уман! Этого не могло быть! Просто невероятно. Но знак тут как тут! И знак этот принадлежал Дачанду.
Что за непристойный «поук»?
— Ты знаешь Дачанда? — проворчал Вк'лейта. — Где он?
Да'дтоу-ди покачала головой и указала на него. Затем еснова коснулась своего лица там, где у яута находятся жвала. И сделала пальцем жест.
Как будто сломан зуб. Дачанд.
— Продолжай.
Помогая себе руками и зубами, уман изобразил «раздирающие» движения; потом снова «показал» Дачанда. «Тей-де». Предводитель был мертв.
Да'дтоу-ди осторожно привстала на цыпочках и положила крошечную руку ему на плечо. Она приветствовала его.
Вк'лейта, завороженный, склонил голову и ответил ей тем же. Это неслыханно. Он стоял, и его мозг как будто воспринимал безмолвную речь умана, рассказывающего смерти Окропленного воина. Эта самка была уманом, но называла себя Да'дтоу-ди — на языке воинов. На ней был знак Дачанда — ни один воин не скажет инопланетянину, что означает эта метка и тем более откуда появляется, ни при каких обстоятельствах. Вдобавок она пришла, чтобы сообщить ему о смерти Дачанда. Но не только ради этого...
— Охота? — спросил Вк'лейта. — Ты пришла поохотиться с нами? — Он извлек из ножен лезвие и несколько раз пронзил воздух.
Да'дтоу-ди склонила голову и обнажила маленькие зубы. Затем высоко подняла руку и откинула назад голову. Послышался долгий непривычный крик, показавшийся ему воплем агрессии и нетерпения.
Предводитель выслушал зловещий вопль, потом обошел вокруг умана. Самка была маленькой, но двигалась хорошо, на ней был знак воина, и она знала Дачанда. Вк'лейта продолжал внимательно изучать ее.
Событие было беспримерным, но по сути выбора не оставалось. Она была Окропленной. В любом случае это свершилось. Правила Охоты не допускали таких исключений, он был в этом уверен. Но что поделаешь? Он — воин, и у него свой кодекс, с которым он прожил достаточно долго, чтобы изменить ему сейчас. Он позволит ей охотиться с ними. Возможно, они смогут обменяться языками, и он узнает о судьбе Дачанда подробнее. Быть может, она решит улететь отсюда на их родину и научить их обычаям уманов — разве не велика победа отыскать умана-воина?
Что ж, Галактика таит непредсказуемое — кто с этим спорит?
Предводитель тоже поднял руку и завыл. Через миг к нему присоединилась Да'дтоу-ди.
Они многому могли научить друг друга.