Петров Михаил. Гончаров и новогоднее приключение

   Неожиданно я почувствовал, что идти стало труднее. Внимательно посмотрев под ноги, я понял причину этой странной перемены. Понял, но легче от этого мне не стало. Напротив, в полном недоумении я остановился, пытаясь своими куриными мозгами постичь, куда могла запропаститься машина, по следу которой я только что шел. Невольно я задрал голову вверх, в черноту сосновых крон, словно пытаясь отыскать пропажу там. Нет, недаром не понравилось мне это место, ох недаром. Ладно, отставим мистику, отставим версию НЛО, но что тогда? Развернувшись, я побрел в обратном направлении, внимательно оглядывая обочины. Не пройдя и десяти шагов, я нашел то, что искал и чего раньше почему-то не заметил. Площадка диаметром метров десять была утоптана и исхожена множеством сапог. И именно здесь обрывался путь таинственного автомобиля. То есть он не обрывался, он круто менял свое направление направо, в редкий прибрежный кустарник. Идя на поводу своего длинного носа, я пошел по следу, по ходу дела отмечая, что автомобиль не столько передвигался сам, сколько его толкали. Причем толкало не меньше четырех-пяти человек. На этот раз путь мой оказался недолгим, я прошел около пятидесяти метров и оказался на краю небольшого овражка глубиной не больше полутора-двух метров. Здесь обрывались все следы, как людские, так и автомобильные. Зато на дне канавы явственно виднелись протекторы грузовика, отъехавшего отсюда совсем недавно.
   Грустная картинка произошедшего была печальна до слез и понятна даже попугаю. Просто удивительные дела творятся в предновогодние ночи, а особенно в прибрежных лесах.
   Возблагодарив Бога за то, что сегодня я не разделил участь этого бедолаги, я спорым шагом направился назад и вскоре наткнулся еще на один новогодний сюрприз. Немного не доходя до утоптанной площадки, я запнулся за невидимую под снегом ветку и полетел в сугроб. Пытаясь подняться, я оперся рукой обо что-то мягкое и жутковатое. Уже понимая, что это труп хозяина машины, я тем не менее очистил его лицо от снега и при лунном свете в последний раз поздоровался с моим старым приятелем Коляном.
   Чудовищное совпадение - было моей первой мыслью, но, вспомнив, с каким упорством рвалась сюда Милка, я сразу же отбросил такую возможность. Чертова кукла, уж мне-то могла сказать, что его тоже уголубила, так нет ведь - до последнего скрывала. Зачем только?
   Впрочем, что все это значит? Черные мысли налетели, как осы. Почему она тащит меня именно сюда? На то самое место, куда полтора-два часа назад привезла и оставила труп? Почему буквально за пятнадцать минут до нашего приезда здесь появляется грузовик с какими-то подозрительными личностями, которые этот труп прячут, а машину увозят. Не правда ли, господин Гончаров, есть повод для размышлений. А теперь представим на минутку, во что бы мы вляпались, если бы по пути сюда нас не задержал инспектор Максимов? Положа руку на сердце, могу сказать, что было бы плохо.
   Впрочем, о чем это я? Совсем допился! Уж мне ли подозревать Милку? Милку, которой я трижды обязан жизнью. Причем не в переносном, а в прямом смысле слова. Да и то со счетов сбрасывать не следует, что живем мы с ней, совершенно друг другом не тяготясь. Ладно, оставим этот разговор, вскрытие покажет. Сначала посмотрим, каким макаром умертвили Коляна. Это многое может прояснить.
   По-собачьи работая лапами, я скоренько расшвырял снег вокруг недавнего своего врага, но, как ни старался, никаких признаков насильственной смерти мне обнаружить не удалось. Ничего, кроме блаженной улыбки на его посмертной маске, вызванной передозировкой. О чем это говорит? Это говорит о том, что госпожа Ефимова меня не обманывала хотя бы в этом.
   Немного успокоенный, я зашвырял мертвеца снегом и, избегая дорожки, пошел наверх лесом, на всякий случай рассчитывая обойти машину с тыла.
   Мы чуть было не разминулись. Испуганно прячась за деревья, она спускалась вниз, буквально в пяти метрах от меня. Заметив мой силуэт, она на мгновение притаилась, послышался неприятный звук передергиваемого затвора, а потом тихо, но явственно она спросила:
   - Костя, это ты?
   - Нет, рождественский леший, - напрягшись каждой жилкой, спокойно ответил я.
   - Господи, да где же ты столько времени пропадал? Я чуть было с ума не сошла.
   - Подарки твои новогодние собирал. С тобой не соскучишься. Я еще раз спрашиваю, зачем ты меня сюда привезла?
   - Ты все видел? - подходя ближе, спросила она с облегчением. - Ну, как он там?
   - Прекрасно выглядит. Я спрашиваю, зачем ты меня сюда привезла?
   - Потому что сама не знала, что с ним делать.
   - Или ты сама дура, или хочешь сделать дурака из меня. Идем к машине.
   - Пойдем.
   Крепко уцепившись в мой рукав, она послушно тащилась рядом, а я все не мог найти решения и ответа на свой нелегкий вопрос. Кто она? Кто эта женщина, с которой я прожил год?
   - Почему ты шла не по дороге, а пряталась за деревьями? - стараясь снять напряжение, буднично спросил я.
   - Не знаю, так мне показалось безопасней.
   - Ты шла с пистолетом?
   - Да, мне было страшно.
   - Ты передергивала затвор, значит, у тебя была новая обойма. В кого же ты расстреляла старую?
   - Ни в кого. У меня другая пушка.
   - Где ты ее взяла?
   - В барахле моего несостоявшегося насильника. А почему ты обо всем так напряженно спрашиваешь, как будто ты меня опасаешься.
   - Это тебе показалось, дай-ка сюда пистолет.
   - Пожалуйста. - Обиженно и немного удивленно она протянула мне "ПМ". Что будет делать с Николаем?
   - По-моему, ты этот вопрос решила сама, без моего участия, еще полтора часа тому назад. Не понимаю только, зачем тебе понадобилось меня дурачить? Зачем ты заставила меня утопить отцовскую "Волгу" в снегу? Какую цель ты преследовала?
   - Ты что, Костя? О чем ты говоришь?
   - Все, оставим этот разговор, - подходя к машине, отрезал я и запоздало подумал, что, возможно, у меня появилась обостренная подозрительность, и уже более миролюбиво продолжил: - Мы отсюда не выберемся ни за какие коврижки, значит, твоего клиента или придется оставить где-то здесь, или тащить до трупа его дружка.
   - Как - до трупа? Он что, умер?
   - По крайней мере, мне так показалось. Как правило, люди не живут с температурой тела меньше двадцати градусов. Ладно, обмен мнениями окончен, садись в машину и жди меня. Если появится грузовик, то немедленно улепетывай, только предварительно посигналь.
   В столь роскошном саване, как персидский ковер, оставлять покойника было опасно. Лишние улики никогда не доводят до добра, поэтому, вытряхнув его из экзотичного кокона, я без лишних слов ухватил рыжего за ноги и потащил вниз, оставляя на снегу предательский след от его головы и болтающихся рук. Довольно быстро мы с ним добрались до места упокоения Коляна. Протерев отобранный у Милки пистолет, я вложил его ему в карман, а сверху накинул голого товарища и, даже не сказав напутственной речи, поспешил в обратный путь. Слава богу, на этот раз все прошло по плану. Только вот со временем дела у меня обстояли неважно. Когда я сел в машину, часы показывали четверть второго, поэтому, не утруждая Милку объяснениями, я на большой скорости домчался до какого-то заснеженного пустыря, где выкинул первый ковер со следами крови и полиэтиленовую пленку. Бандитское барахло с осколками стекла мы выбросили немного подальше.
   Доехав до гаража, я вышел и предложил Милке сесть за руль.
   - Зачем?
   - Затем, что сейчас ты поедешь к своей подружке и в качестве обещанного новогоднего подарка отвезешь ей ковер. Он в багажнике.
   - Послушай, зачем так поздно?
   - Милка, ты бываешь на удивление сообразительной, а иногда почему-то сказочно глупа. Если соседи видели, как мы выносили из квартиры ковер, то, подарив его, мы сможем изящно оправдаться. Понятно? Слушай дальше. Постарайся остаток ночи перекантоваться у нее. Домой позвонишь утром, примерно в семь. Думаю, к этому часу я уже все улажу. Тебе все понятно?
   - Нет. Куда ты собрался?
   - На кудыкину гору. Туда, где мне хотели пустить немного крови.
   - Тебе показалось, что они плохо выполнили свою работу, и ты хочешь дать им возможность повторить?
   - Иди ты к черту, не к ночи будь сказано.
   - От тебя, кроме хамства, ничего не услышишь.
   - От тебя тоже.
   - Хоть бы поцеловал свою спасительницу, смерд неблагодарный.
   - Это мы можем, это нам раз плюнуть.
   - Вот, вот, только на это ты и способен.
   - Слушай, Милка, я думал, тебе говорить не следует, но на всякий случай напомню. Сегодня весь вечер, вплоть до нашего отъезда с ковром, ты сидела дома. Никто к тебе не приходил и никто, кроме соседа-хулигана Вовочки, тебя не беспокоил. Я понятно излагаю? Так было дело?
   - Обижаешь, начальник, конечно. Ни пуха тебе! - отпуская сцепление, пожелала она.
   * * *
   Странные изменения я увидел, когда без пятнадцати два подъехал к проклятому боксу. Сразу же бросилось в глаза исчезновение "ЗИЛа", хотя сам по себе этот факт еще ни о чем не говорил, а вот плотно прикрытые покореженные ворота бокса, через которые виднелся яркий свет, настораживали и предупреждали о возможных неприятностях. Что могло здесь произойти за время моего отсутствия?
   Следуя по указанному Милкой пути, я обогнул гараж и вскарабкался на крышу. Рваную прореху, через которую был убит мой палач, я заметил сразу. Подобно Милке, я лег на живот и заглянул внутрь.
   Картинка, открывшаяся моим глазам, была не для слабонервных. Что касается дона Педрильо и Андрюхи, с ними было все ясно и понятно. Они просто висели на вытянутых руках, даже носками не касаясь пола. По этой причине их худосочные тела тихонько поворачивались вокруг своей оси. Но все это отодвигалось на второй план, стоило только глянуть на бедного Евгешу. Положение его тела мне показалось странным и неестественным. Одна его нога была задрана тельфером под самый потолок, зато другая, привязанная к станине подъемника, оставалась на земле. Эдакий чудовищный гранд-батман, который порхающему по сцене корифею Васильеву повторить, пожалуй, слабо.
   Наверное, ему было больно и он сильно кричал, иначе зачем было Медову заклеивать ему ротовое отверстие? Сам режиссер и главный истязатель сидел на табуретке с пультом в руках, а возле его ног ровными рядочками лежало с десяток новеньких автоматов.
   - Падла, - ласково говорил он Евгеше, - все равно ты у меня никуда не денешься, расколешься, как гнилой орех. Будешь говорить или будем дальше тянуть шпагат?
   - М-м-момом-м-му-у, - промычал несчастный, отрицательно тряся головой, свисающей почти до пола.
   - Козлище, да пойми ты, что от живого я от тебя не отступлюсь, любовно увещевал мучитель, легонько дергая раскоряченное тело кнопками пульта. - Чего ты мучаешься, сдай мне поставщиков и гуляй себе на все четыре. Нет? Ну держись, сволота.
   Загудел двигатель, напрягся трос, и послышался хруст суставов. Такие зрелища я не люблю смотреть даже в кино. Потом у меня начинает болеть живот и начисто пропадает аппетит. Поэтому я слез с крыши, обошел бокс и постучал в ворота.
   - Кто? - настороженно спросил Медов.
   - Свои, открывай, Серега.
   - А, Иваныч, сейчас, подождите минутку, - ответил он, гремя задвижками и цепями. - Проходите, - радушным хозяином пригласил он меня внутрь. - Дома все в порядке? Где эти подонки?
   - А что, разве их здесь не было? - удивленно спросил я.
   - Нет, они же к вам поехали. Я их сам жду не дождусь. Куда же они подевались?
   - А черт бы их знал, - нарочито громко, специально для Евгешиных ушей ответил я. - Не было их у меня вовсе. Жена спала, ничего не слышала, никого не видела. Деньги на месте, ничего не понимаю. Думал, они струхнули и сюда вернулись.
   - Иваныч, а наверное, так оно и было, они ведь не дураки, издали посмотрели, что здесь творится, и решили, что соваться им лучше не стоит. Но ничего, завтра они у меня отыщутся, можете не сомневаться. Свое получат сполна, за одну дырку в Максовой ляжке они будут иметь по две в голове.
   - Круто, - усмехнулся я, понимая, что это заявление тоже относится к Евгешиным ушам. - Кстати, а где сам Макс, где твой Толик?
   - Толик повез Макса в больничку, а заодно и машину отогнать. Нехорошо, мужик утром проснется, а его телеги на месте нет. Он скоро вернется, а Макс вам письмо передал на тот случай, если его там будут канителить до утра. Вот, прочтите.
   "Иваныч! Если до утра не увидимся, то часов в восемь я тебе позвоню. Когда узнаешь у Старкова все, что тебе нужно, отдай его Сереге и больше о нем не вспоминай. Не нашего это ума дело. За последствия можешь не волноваться, никаких проблем, связанных с этим делом, у тебя не возникнет. Когда грызутся волки, нам, щенкам, лучше убраться в сторону. До встречи, Ухов".
   - Понятненько, - по-новому взглянув на Медова, сказал я. - Вы это письмо читали?
   - Конечно, - ничуть не смущаясь, ответил он. - Да он и писал его у меня под носом, так что ничего удивительного в этом нет. Но давайте замнем это. Лучше скажите, что бы вы хотели услышать от этого придурка, бывшего мента, возомнившего из себя крутого мафиози оружейного бизнеса?
   - Меня интересует только один вопрос: что он сотворил с главным редактором газеты "Фортуна" Виктором Никифоровичем Носовым и где сей последний находится в данное время. Если не он лично, то его труп. Это все, что мне от него нужно.
   - Отлично. Я постараюсь у него спросить, но советую вам на некоторое время зайти в его кабинет и плотно прикрыть дверь. Кстати, там на столе лежит моя фляжка со спиртом...
   - Спасибо, я за рулем. И будет лучше, если я какое-то время погуляю на улице. Подышу свежим воздухом, а заодно выступлю в роли дозорного.
   Выкурив две сигареты и не зная, что делать дальше, занялся полезной и нужной работой, а именно - починкой своего покалеченного автомобиля. Разодрав пластиковую сумку, я старательно пытался приспособить ее заместо разбитого стекла. От этого занятия меня оторвал свет автомобильных фар, повернувший в нашу сторону. Кто бы это ни был, но сообщить о визитере я был обязан. Оставив свои неуклюжие экзерсисы, я заскочил в бокс. И как я понял, в самое неудачное время, потому что господин Старков, подчинившись, наконец, силе, начал давать показания.
   На мое сообщение Медов отреагировал довольно своеобразно. Взяв один из автоматов, что кучей лежали перед ним, он просто и несуетливо вышел навстречу гостю.
   Такое поведение не могло не отразиться на настроении пленников. Они сразу как-то встряхнулись, ожили и порозовели, а Евгеша даже набрался наглости и сказал:
   - Что, сучата, приплыли? Очко шесть на девять. Сейчас висеть на моем месте будешь ты, гнида колумбийская. Быстро сними меня отсюда. Слышь, ты, Гончаров, если меня освободишь, то я оставлю тебя жить. Только давай поскорее, а то твоя помощь может не понадобиться. Меня Колян с Серым освободят.
   Блажен, кто верует, грустно подумал я, бесстрастно глядя на взывающего о помощи. Если бы он знал, где и в каких сферах сейчас вращаются души его холопов, то ему бы стало печально и одиноко.
   Медов пришел в сопровождении Толика, и надежда угасла в Евгешиных глазах.
   - Макса повели в операционную и сказали, что ранение его хоть и не смертельное, но так скоро он не выйдет, потому что потеряно много времени и крови, - сообщил нам Толик. - Может быть заражение. Короче, сегодня его не ждите.
   - Понятно?! - глядя на Евгешу, то ли спросил, то ли констатировал Медов. - Короче, я так думаю, Женя, или ты сию же секунду говоришь мне, что ты сделал с этим Носовым, или я, как кузнечику, отрывая тебе прыгалки, кончаю твоих геев, поджигаю сарай и на этом заканчиваю с тобой всяческие отношения. Ты меня понял? Времени третий час, и пора спать.
   - Мужик, ну я же тебе все сказал, - зарыдал Старков. - Я рассказал тебе, кто поставляет мне оружие, я назвал адреса и телефоны потенциальных покупателей. Ну что еще? Неужели ты думаешь, что после всего этого я стал бы умалчивать о каком-то вонючем газетчике. Не надо, не мучь меня, все одно я не знаю, где он есть и кто его замочил.
   - Не может такого быть. - С дьявольской улыбкой Медов взялся за пульт.
   - Не делай этого! - взмолился Евгеша. - Медов, ну хочешь, я совру, подставлю кого-нибудь, например, Ярова, вам-то от этого легче не станет. Поймите, не брал я его на душу. Не там ищи... а-а-а-а!
   Через его крик был слышен треск костей и сухожилий и, заглушая его, закричал я:
   - Оставь его, ты что же, не видишь? Он говорит правду.
   - Вижу, - зловеще улыбаясь, согласился Медов. - Давно вижу, но я хочу, чтобы и вы это увидели. А то потом скажете, что Серега, плохо сделал порученную ему работу.
   - Кончай свои издевательства, я поехал.
   - Подождите, заберите четыре тысячи, которые я обнаружил сверх того, что давал вам. Вероятно, они ваши.
   - Оставь их себе за работу.
   - За меня волноваться не надо, - недобро усмехнулся он. - Я свое получу в десятикратном размере. Берите и уезжайте. Кажется, так вам советовал Макс?
   - Кажется, так, - согласился я, понимая, что дальше во всю эту историю с оружием и прочими боеголовками мне влезать нет никакого резона. - И я непременно воспользуюсь его советом. Он мужик мудрый.
   - Тогда мне остается пожелать вам всего самого наилучшего, ну а все остальное вы понимаете сами, и мне, я думаю, нет нужды вас учить.
   - Да, конечно, я никогда здесь не был и ни о каком Старкове знать не знаю. Я правильно вас понял?
   - Абсолютно. Такой подход укрепляет нервную систему и гарантирует спокойный сон.
   * * *
   Домой я заявился в четвертом часу ночи, уставший, как черт, и первым моим желанием было тут же рухнуть на диван, чтобы напрочь отключиться от сегодняшнего кошмарного дня протяженностью в год. Однако, превозмогая себя, я несколько раз обошел всю квартиру, тщательно убирая мельчайшие следы пребывания в ней непрошеных гостей. В заключение этой акции я вымыл пол и на место отсутствующих ковров перетащил из прихожей палас. Вполне довольный проделанной работой, не раздеваясь, я рухнул в большой комнате на диван и забылся коротким кошмарным сном, который уже в семь часов был прерван телефонным звонком. Путаясь в своих бредовых сновидениях и орущем коте, я кинулся к телефону.
   - Слава богу, дозвонилась, - обрадовалась Милка. - Я могу приехать?
   - Да, только открывай своим ключом - я сплю.
   Бросив трубку, я свалился тут же в кабинете на голом диване, надеясь досмотреть, чем же закончатся кошмарные пытки Евгения Старкова. Но этого мне сделать так и не удалось, потому как вновь затрещал телефон и голос госпожи Носовой осведомился, насколько блестяще продвигается мое расследование.
   - Пока полный ноль, - стараясь не грубить, ответил я. - Отработана некоторая версия, но никаких результатов она не принесла.
   - Жаль. Но какие-то варианты у вас есть?
   - Варианты обычно есть, только не всегда они дают желанное искомое.
   - Что вы хотите сказать? - через паузу, как-то напряженно спросила она.
   - То, что сказал. Не всегда они приносят результат.
   - Ах, вон оно что. Конечно, бывает и так, но вы все-таки постарайтесь. За гонорар не волнуйтесь - заплачу прилично.
   - Вот как? У поручика Ржевского появились деньги?
   - Этот вопрос вас волновать не должен, если сказала - заплачу хорошо.
   С чего бы это? - подумал я, когда разговор был закончен. Насколько я понимал в ее финансовых апельсинах, большими деньгами они не ворочали. Так, по крайней мере, показалось при нашей встрече и по результатам посещения редакции. Странное существо женщина. Странное и загадочное, особенно если ты с ней не спал. Но что-то еще мне не понравилось в ходе нашего разговора. Что? Конечно, ее настороженная реакция на мой туманный и уклончивый ответ о том, что некоторые варианты не всегда приносят желанное искомое. Что же в этой фразе могло ее встревожить? Думай, Константин Иванович, по утрам это полезно. А впрочем, что тут думать, когда и ослу понятно, что она истолковала мою фразу в несколько ином ключе. Многоуважаемая Людмила Владимировна поняла это так, что некоторые варианты расследования могут привести к нежелательным для нее последствиям. Ты гений, Гончаров, а только из-за твоего умозаключения тебе, не мешкая ни секунды, надо мчаться к этой стерве домой, а иначе ничего у нас не получится. Все-таки в том, что ложишься спать в верхней одежде, есть свои преимущества.
   Жила госпожа Носова совсем недалеко, поэтому уже через десять минут после нашего разговора я стоял под окнами ее квартиры, расположенной на втором этаже, и с интересом наблюдал за двумя силуэтами, живущими на светлых экранах штор. Сомневаться не приходилось в том, что силуэты разнополые, а это-то мне и хотелось увидеть. Поднявшись на этаж, я приложился к двери ухом, но, к сожалению, из-за двойной двери не было слышно, что делается внутри. Тревожить же влюбленных было неэтично. Поднявшись на пролет, я приготовился к долгому ожиданию. Прижавшись к теплой батарее, незаметно для себя я начал периодически засыпать, всякий раз рискуя упасть и свернуть шею. Проходящие мимо люди смотрели на кемарившего, как им казалось, бомжа по-разному: кто жалостливо, кто с опаской, но в основном брезгливо и с отвращением. Забавно было наблюдать все разнообразие человеческих чувств и отмечать уровень их порядочности.
   Квартира моей клиентки открылась только в восемь часов. Знакомый молоденький парнишка, выпрыгнув резвым козликом, поскакал по ступенькам.
   - Павлуша! - остановил его глубокий голос Носовой, полный любви и нежности нерастраченных сил. - Когда придешь? Говори, а то уши надеру.
   - Как только, так сразу! - нахально ответил начинающий альфонс. - Не забудь, купи хороших сигарет. На работе ко мне не подходи, они тебя за шесть секунд вычислят.
   - Скоро я их отчислять буду за шесть секунд и всех сразу.
   - Ну-ну, дерзай, - поощрительно хохотнул пацанчик и, к моей великой досаде, не желая продолжать интересного разговора, выскочил из подъезда.
   Но и того, что я услышал, было предостаточно. Теперь мне оставалось только подумать и тщательно переварить полученную информацию, хотя как ее переваривать, если от переутомления голова гудит, как пустой арбуз. Даже сто пятьдесят граммов водки меня в данном случае не выручат. Полтора часа хорошего сна, и тогда все встанет на свои места. Возможно, какие-то вопросы отпадут сами собою, а наиболее значимые и ключевые органично вылезут на первое место.
   Дома я появился почти одновременно с Милкой. Как оказалось, еще не раздевшись, она с опаской ходила по квартире, тщетно пытаясь меня найти. Так что встретила она меня привычным уже образом. Когда я отпер дверь и, ничего не подозревая, шагнул в квартиру, в мой затылок томительно уперся ствол и обрадованный голос спросил:
   - Это ты, Костя?
   - Нет, это его член, - тихо, чтобы не дрогнула на курке ее рука, ответил я.
   - И где тебя опять черти носили? Где ты был?
   - Ты пушку сначала убери, а потом я тебе все расскажу.
   Когда она запоздало и нехотя выполнила мою просьбу, я, не желая вдаваться в подробности, всего в нескольких словах рассказал ей, где я был. После чего отобрал у нее оружие, к которому в последнее время она слишком уж приохотилась, и, зайдя в кабинет, грохнулся на диван, надеясь дать мозгам хотя бы часовой отдых.
   Увы, черные силы, похоже, не хотели дать мне и этой малости. Едва мою голову начал окутывать волшебный ореол сна, как тут же, беспардонно его разбивая, затилибомкал входной звонок.
   - Меня нет дома! - запоздало крикнул я, когда Милка уже орудовала ключами.
   - А вы мне и не нужны, - похохатывая, пробасил Медов, прямо в ботинках протискиваясь в кабинет. - Меня, Иваныч, интересует только один момент сегодняшней ночи. Вам не кажется, что вы слишком долго отсутствовали, когда поехали выручать свою жену?
   - На то она и жена, чтобы долго отсутствовать, - не очень вежливо ответил я. - А что за проблемы? Почему ты об этом спрашиваешь только сейчас? Это вполне можно было сделать сразу, как я приехал.
   - Тогда вы нам объявили, что бойцы Старкова к вам не забегали, и я этому поверил. Подумал, что в самом деле пацаны обкакались и дали деру. Но теперь мое мнение изменилось.
   - Это почему же?
   - Потому что уже четыре часа кряду мы их ищем во всех возможных и невозможных местах, но найти не можем. Вам не кажется это странным?
   - Не кажется. Серега, извини, но я хочу спать. Сам знаешь - вся ночь на ногах.
   - Ну, мне ли не знать, скажете тоже. А еще, Константин Иванович, я только что стал свидетелем одного интересного факта. Хотите я вам его расскажу?
   - Если только коротко.
   - Конечно, я ведь понимаю, как вы страшно хотите спать, ведь раньше этого сделать вам не удалось. Домой-то вы явились не более чем десять минут назад. Но не это самое интересное, буквально за пять минут до вашего прихода, а точнее, в восемь десять в гараж заехала одна "Волга", и за ее рулем сидела очень симпатичная особа. Вы ее, наверное, знаете. Так вот я подумал: какого черта Иваныч и его жена всю ночь болтаются как неприкаянные?
   - Тебе-то какая разница? И вообще, объясни, чего ты хочешь?
   - Иваныч, нам просто необходимо найти тех мужиков, с которыми вы вчера приезжали ко мне домой. Вы же понимаете, какие могут быть последствия как для меня, так и для вас.