Страница:
Волотовская подпольная организация, деятельность которой была неразрывно связана с партийной организацией Партизанского края, несмотря на отсутствие в этом районе нелегального райкома, сумела наладить издание листовок, излагавших основные события войны и содержавших призывы усилить борьбу против гитлеровцев. Каждая листовка выпускалась тиражом по 100-400 экземпляров. С ноября 1941 года эта организация приступила к изданию своеобразного информационного листка-газеты под названием. "Вести с Родины". Большим успехом пользовалась листовка, посвященная разгрому гитлеровской армии под Москвой. Всего организация выпустила и распространила более 2000 различных листовок.
Широкий размах получила устная пропаганда. С документами партии и правительства, опубликованными в связи с 24-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции, были ознакомлены жители 40 населенных пунктов. В конце 1941 и в начале 1942 года влияние Волотовской организации распространилось далеко за пределы района. Члены этой организации выезжали в соседние районы для проведения политической работы.
Успешно проводилась политическая работа и среди населения юго-восточных районов, непосредственно примыкавших к линии фронта: в Старорусском, Залучском, Молвотицком и другие.
После того как Псковский межрайонный комитет создал сеть подпольных групп и организаций в юго-западных районах, политическая работа развертывается также в Псковском, Середкинском и Новосельском районах.
Своеобразным центром политической работы в Псковском районе служила "штаб-квартира" секретаря райкома партии, члена межрайонного партийного центра И. Г. Киселева, место которой по конспиративным соображениям часто менялось. Некоторое время она находилась в деревне Тупицы, а затем в Загустенье в доме колхозника Ф. М. Михайлова. Здесь в ночное время принимались по радио последние известия из Москвы. Антенна радиоприемника была спрятана в скворечнике, а сам аппарат днем убирали в надежное место. Из штаб-квартиры партизаны-агитаторы распространяли советские известия по всему Псковскому району и за его пределы.
Зимой 1941/42 года И. Г. Киселев побывал во всех 9 сельсоветах, за которыми он был закреплен. За это время он ознакомил актив с докладом И. В. Сталина от 6 ноября 1941 года, распространил много сводок Информбюро и давал отдельные задания по изысканию оружия.
Большую работу зимой провели и другие члены Псковского межрайкома в сельсоветах, закрепленных за ними. Все это во многом способствовало усилению партийно-политической работы в юго-западных районах. В Бельском сельсовете Середкинского района члены партийной организации проводили беседы с населением, групповые читки. В Колядушинском сельсовете этого района проводились подпольные партийные собрания. Благодаря старосте Сысоеву (он стал старостой по заданию райкома партии) деревенские сходки здесь по сути дела превратились в собрания колхозников.
Конечно, политическая работа в оккупированных районах не могла охватить все населенные пункты, всех жителей, она не была столь содержательной и оперативной, как в обычных условиях. Но, несмотря на это, она вопреки безудержной вражеской пропаганде правильно ориентировала население захваченных районов в обстановке на фронтах, помогала ему разобраться в происходящих событиях. Каждая весточка о том, что борьба продолжается, что Красная Армия сдерживает гитлеровские полчища, быстро разносилась через родственников, друзей, переходила от одного дома к другому. Каждая листовка, а тем более советская газета, зачитывались до дыр, их содержание становилось известно многим и многим советским людям. В этом были своеобразие и сила политической работы, проводимой на оккупированной гитлеровскими захватчиками территории.
Наряду с этой важной формой мобилизации масс на борьбу с захватчиками подпольные партийные организации и группы непосредственно возглавляли организацию саботажа всех политических, военных и экономических мероприятий врага. Они намечали конкретные объекты для проведения саботажа, давали в связи с этим задания своим членам.
Характеризуя деятельность подпольной партийной организации Бельского сельсовета Середкинского района, Ленинградский обком партии отмечал: "На партийных собраниях обсуждались вопросы организации саботажа мероприятий немецких властей, срыва мобилизации людей на работу в Германию и др."{227}. Эти вопросы являлись основными в деятельности и других подпольных партийных организаций оккупированных районов. Политическая работа, проводимая ими, во многом способствовала вовлечению все более широких кругов населения в борьбу за срыв политических и военно-экономических мероприятий оккупантов.
Когда зимой 1941/42 года комендант полевой комендатуры в Гдове полковник Лизер распорядился произвести сбор шерсти и теплой обуви, выделить для нужд фашистской армии санные подводы, а также сдать запасы сена, коммунисты развернули разъяснительную работу среди населения района по срыву этого приказа гитлеровцев. В результате сбор шерсти и теплой обуви был сорван. Крестьяне пригнали в Гдов старых, истощенных коней, запряженных в ветхие сани, с небольшим запасом сена и соломы{228}. В отчете о партизанской деятельности в Сланцевском районе в связи с этим говорилось: "В результате проведения массово-политической работы среди населения в районе были сорваны почти все крупные мероприятия немецких властей"{229}.
Важную роль в проведении саботажа играли советские патриоты, которые по указанию райкомов партии проникли в оккупационный аппарат и стали возглавлять отдельные его звенья. Несмотря на всю трудность и опасность этой деятельности, они делали все возможное, чтобы ослабить военно-экономические усилия врага. "Немало честных и мужественных патриотов числилось в "доверенных лицах" оккупантов, - писал секретарь Лужского райкома партии И. Д. Дмитриев. - А на самом деле, ежеминутно рискуя своей жизнью и жизнью родных, эти люди саботировали приказы гитлеровской комендатуры"{230}. В Полновском районе, как указывалось в отчете райкома партии, "большинство старост работало по указанию партизан и саботировало приказы немцев"{231}.
Подобное положение было и в других районах.
Политика гитлеровцев поставить захваченные ими богатства на службу империалистическим устремлениям встречала растущее сопротивление. Население многих деревень, сел и сельсоветов Псковского, Середкинского и других юго-западных районов осенью 1941 года саботировало сельскохозяйственные поставки: не сдавало зерно, картофель и другую продукцию под предлогом того, что все забрали проходившие фашистские части. Составлялись фиктивные акты об уничтожении урожая во время боевых действий.
Массовый саботаж, развернувшийся уже в первые месяцы войны на захваченной врагом территории, привел к тому, что оккупанты не получили того количества сельскохозяйственных продуктов, которое они намеревались получить. В апреле 1942 года в Германии последовало первое с начала войны значительное сокращение норм продовольственного снабжения{232}. В мае того же года Геббельс в своем дневнике записал, что осенью, по-видимому, придется еще раз провести сокращение норм на хлеб.
Саботаж сочетался с диверсиями. В центральных районах области, богатых лесными угодьями и имевших густую сеть дорог, население всеми средствами саботировало заготовку и вывозку леса, который использовался оккупантами для создания оборонительных сооружений под Ленинградом, а также отправлялся в Германию. Одновременно совершались диверсии. Первым крупным диверсионным актом явился поджог в ноябре 1941 года лесопильного завода в Тосно. За этой диверсией последовали другие.
Характеризуя обстановку в Оредежском районе, секретарь райкома Ф. И. Сазанов писал в апреле 1942 года: "Работающие на строительстве моста через реку Оредеж, на заготовке и распилке леса саботируют попытки немцев увеличить производительность труда; дневные нормы, как правило, не выполняются, вследствие чего тормозится, а порой и прямо срывается отправка леса в Германию"{233}.
В мае патриоты сожгли склад военного снаряжения оккупантов в Луге{234}.
На многих торфопредприятиях Псковского района, в том числе и на самых крупных - Долгорепецких, среди молодежи было создано ядро актива, которое систематически портило агрегаты, инструмент, срывало выполнение дневных норм, организовало разгром продовольственного склада{235}.
Широкая политическая работа, сочетавшаяся с диверсиями, проводилась и подпольными организациями Середкинского района. Как указывает член Псковского межрайонного партийного центра В. Ф. Михайлов, благодаря тесной связи подпольщиков с населением удалось организовать диверсии на льнозаводе, лесопильном заводе, сжечь два моста, лесосклад. Это было сделано несмотря на то, что враг располагал крупными карательными силами{236}.
Диверсии направлялись и против оккупационных войск. Когда в октябре в деревне Запроворье Сошихинского района остановился на ночлег карательный отряд и после пьяной пирушки солдаты завалились спать, дом, в котором расположились гитлеровцы, в 2 часа ночи вспыхнул как факел. В огне сгорел весь отряд карателей. В Порхове в конце сентября 1941 года подпольщики устроили диверсию, в результате которой погибло 60 вражеских солдат. В Полновском районе успешные диверсии против гитлеровских солдат и офицеров проводила организация, возглавляемая Д. И. Певцовым.
Саботаж и диверсии на железных дорогах и крупных промышленных предприятиях приобретали широкий размах. Большой ущерб оккупантам нанесли подпольщики железнодорожного депо станции Дно. В докладе секретаря Ленинградского обкома А. Н. Шинкарева в конце 1941 года так говорилось об их деятельности: "В Дновском депо немцы ремонтируют большое количество паровозов. Работают там русские рабочие под руководством немецких мастеров. Приемщики принимают паровозы, не находя в них никаких дефектов. Но в пути паровоз останавливается. В буксах находят песок, железную стружку. Дышло паровоза в депо крепится так, что через несколько километров выходит из строя"{237}.
Члены группы Л. С. Акулова, действовавшей в железнодорожном депо Пскова, также срывали ремонт паровозов, подолгу задерживая их в депо, выпускали на линию неисправные паровозы, которые вместе с воинскими эшелонами затем останавливались на пути к фронту. В 20 километрах от Пскова группа устроила столкновение и крушение двух вражеских поездов. Подпольщики сожгли несколько зданий, в которых обычно скапливалось много солдат и офицеров фашистской армии, в том числе здания псковского вокзала и бывшего дома Красной Армии.
Другая подпольная группа па псковском заводе "Металлист" занималась главным образом истреблением отдельных гитлеровских должностных лиц{238}. Диверсионные акты совершали и другие подпольные партизанские группы в Пскове. Одновременно они собирали оружие и боеприпасы для того, чтобы перейти к активным вооруженным действиям. Весной 1942 года в распоряжении подпольной "штаб-квартиры" секретаря Псковского РК ВКП(б) И. Г. Киселева в деревне Загустенье имелось уже 10 пулеметов, 35 винтовок, около 3 тысяч патронов, 50 гранат.
Активно действовали подпольщики Старой Руссы, где еще в предоккупационный период были созданы боевые группы и заброшены необходимые средства для диверсий. В конце августа 1941 года в Старой Руссе патриоты взорвали немецкую переправу через реку Полисть, а в сентябре совершили еще ряд диверсий на военных объектах врага. Диверсионные акты нарастали с переходом советских войск Северо-Западного фронта в наступление. В начале января 1942 года в Старой Руссе сгорел дом, в котором размещались гитлеровские офицеры. Через два дня было подожжено здание тайной полиции, а еще через несколько дней большой силы взрыв потряс весь город. Это патриоты подорвали склад с боеприпасами{239}.
Характеризуя все эти действия партизан, западногерманский историк Эрих Гессе писал: "Крупными силами они осуществили разрушительные акции в Старой Руссе"{240}.
Подпольные группы и организации вели также разведывательную деятельность, сообщая полученные сведения о противнике в партизанские части и соединения, которые в свою очередь передавали их в Ленинградский штаб партизанского движения.
Ценные сведения поступали от группы А. А. Бисениек, находившейся в Дно, Л. С. Цвенской - из Дедовичей, от подпольной комсомольской организации в Острове, которую возглавляла К. И. Назарова, а после ее гибели Л. И. Филиппова, и от других организаций и групп. Подпольные организации и группы сообщали также в партизанские части данные о местоположении гарнизонов, их численности, дислокации вражеских сил, о подготовке карательных экспедиций и т. д.
Волотовская подпольная организация выделила специальные группы, которые следили за сосредоточением гитлеровских войск на участке Порхов Дно против партизан, действовавших в юго-восточных районах области. Члены Волотовской организации, для того чтобы собрать сведения о расположении гарнизонов врага, проникали на станции Дно и Порхов. Все ценные сведения немедленно сообщались командованию 2-й бригады.
Успех действий партизан Старорусского, Полавского, Залучького и других юго-восточных районов области в полосе Северо-Западного фронта во многом объяснялся их тесной связью с подпольем. Руководители партизанских отрядов и бригад всегда имели данные о карательных операциях, которые предпринимались захватчиками, и могли направлять усилия партизанских отрядов туда, где враг этого не ожидал.
Действия подполья в городах и других населенных пунктах Ленинградской области по мере укрепления организаций и групп непрерывно расширялись. Отдельные провалы подпольщиков лишь на время снижали количество диверсий. Вместо разгромленных организаций возникали новые. Их численность непрерывно росла. Одновременно расширялись масштабы борьбы, удары патриотов становились все более и более эффективными.
7. Суровые испытания
С осени 1941 года, после того как линия фронта под Ленинградом стабилизировалась и гитлеровские войска перешли к обороне, обстановка для партизанских действий к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов стала ухудшаться. Особенно с большими трудностями сталкивается партизанское движение в тылу 18-й армии - в приморских и примыкавших к Ленинграду районах, а также в северо-восточных районах - к востоку от линии Красногвардейск - Шимск в непосредственной полосе Ленинградского (Северного) и Волховского фронтов (Волховской группы войск). Северо-восточные районы становятся ареной ожесточенных боев за Ленинград. Плотность вражеских войск в них непрерывно нарастала. В северо-восточных районах области в непосредственной полосе Ленинградского и Волховского фронтов армейский тыловой район по существу сливался с районом военных действий. С увеличением плотности вражеских войск, ожесточенности боев увеличивались в этих районах и трудности для партизанской борьбы.
Особенно осложняются условия деятельности партизанских частей, сформированных в Ленинграде. Являясь летом и в начале осени основной ударной силой партизанской борьбы в области, они не располагали необходимыми базами, а поэтому вынуждены были периодически выходить в советский тыл, чтобы пополнить личный состав, получить оружие и боеприпасы. Однако теперь боевые порядки вражеских войск, блокировавших Ленинград, сильно уплотнились, и возвращение партизан в Ленинград стало почти невозможным. Некоторые из ленинградских отрядов, возвращаясь после напряженных боев из вражеского тыла, погибли при попытке перейти линию фронта.
Направить новые отряды из Ленинграда также становится все труднее. С середины сентября за 20 дней настойчивых попыток перейти через линию фронта в тыл гитлеровских войск смогли только 8 партизанских отрядов из 21, которые понесли при этом большие потери{241}. Неудачей заканчивается попытка забросить партизанские отряды в тыл врага через Неву в ее верхнем течении. Вскоре гитлеровцы перекрывают путь, которым ранее неоднократно пользовались партизаны, - через реку Воронку на Ораниенбаумском плацдарме, где оборонялась Приморская оперативная группа советских войск Ленинградского фронта.
Областной штаб партизанского движения в связи с этим сообщал: "На Ленинградском фронте насыщенность позиций противника, длительная устойчивость линии фронта, минные поля, проволочные заграждения, густая система дзотов, бдительное наблюдение за передним краем исключают всякую возможность наземного проведения отрядов в тыл противника"{242}.
С конца осени по существу остался только один путь для перехода ленинградских партизан через линию фронта в тыл врага - между районным центром Кириши и Жихаревскими торфоразработками. Но этот путь был в полосе Волховской группы войск, и для того, чтобы воспользоваться им, партизанским отрядам необходимо было преодолеть блокадное кольцо, пройти к тому же большое расстояние. Но уже в декабре плотность вражеской обороны и на этом участке настолько возросла, что и здесь перейти фронт также стало невозможным{243}.
Менее плотной оставалась оборона врага лишь в полосе Северо-Западного фронта. Однако этот фронт отстоял от Ленинграда слишком далеко.
Все это усложняло реализацию "Плана связи и руководства партизанскими отрядами в Ленинградской области", разработанного областным штабом партизанского движения и утвержденного Военным советом Ленинградского фронта. Из-за невозможности переправить партизан через линию фронта в октябре пришлось расформировать 13 отрядов, подготовленных для действий в тылу{244}. Новое пополнения для партизанских сил области стало поступать из Ленинграда в значительно меньших размерах, чем раньше. А большинство ленинградских партизанских отрядов, находившихся в оккупированных районах области с середины осени, выходит за линию фронта в полосе Волховской группы войск и Северо-Западного фронта.
Все это не могло не ослабить партизанские силы области. Основная тяжесть борьбы легла теперь на местные отряды. К тому же рано наступившая зима ухудшила и без того тяжелые условия деятельности местных отрядов. Почти все они не имели соответствующего обмундирования и снаряжения. Стали иссякать боеприпасы, тол. Из-за отсутствия связи со штабом партизанского движения оказать им какую-либо поддержку не представлялось возможным.
После стабилизации линии фронта под Ленинградом гитлеровцы резко усилили борьбу с партизанами. Особое внимание гитлеровское командование обращало на обеспечение коммуникаций к северу от линии Псков - Дно- Старая Русса - река Волхов, где на сравнительно небольшом участке фронта находились основные силы группы армий "Север" - все соединения 18-й армии, непосредственно блокировавшей Ленинград, и часть соединений 16-й армии, противостоявших Волховской группе советских войск.
Командование 18-й немецкой армии, обеспокоенное силой ударов партизан по своим коммуникациям и тылам во время боев на дальних и ближних подступах к Ленинграду, первым начало широкие мероприятия против партизан. По приказу Кюхлера из района боевых действий было выселено почти все население и укреплены все полевые и гарнизонные комендатуры. Комендатурам придаются так называемые поисковые команды со специально подготовленными собаками для выявления и преследования партизан. Помимо охранных батальонов, комендант армейского тылового района получает в свое распоряжение полевые части и подразделения, выведенные в тыл на пополнение и отдых. Все населенные пункты в прифронтовой полосе и, как правило, тылового района 18-й армии или занимаются немецко-фашистскими войсками, или сжигаются, чтобы они не стали базой партизан. Опасаясь десантов с моря и стремясь обеспечить безопасность коммуникаций 18-й армии, проходивших также по прибрежным районам к портам Эстонии и Латвии, гитлеровцы создают здесь сильные гарнизоны и устанавливают особый режим.
Несколько позже широкие меры по охране тыла от воздействия партизан оккупанты принимают в 16-й армии, а также в тыловом районе группы армий "Север". Формируются новые охранные и карательные части. По указанию главного командования вермахта в группу армий "Север" для борьбы с партизанами направляются специальные подразделения финских войск, приспособленных для действий в лесистой местности в зимних условиях. Для выявления партизан захватчики стремятся создать широкую сеть осведомителей.
С середины осени почти одновременно по всей оккупированной территории к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов захватчики начинают планомерные операции против партизан. Как отмечал в своем отчете командир эйнзатцгруппы "А" бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Шталлекер, "проводится прочесывание оккупированных территорий силами целых дивизий"{245}. Захватчики прежде всего стремятся выявить места расположения партизанских отрядов, их лагерей и баз, а затем превосходящими силами окружить и уничтожить их.
Партизанские отряды при явном превосходстве сил врага, как правило, маневрируют, стремясь уйти из-под ударов, сохранить силы для дальнейшей борьбы. При каждой возможности они продолжают совершать налеты и диверсии, выводят из строя живую силу и технику врага.
Одной из главных забот партизан в условиях наступавшей зимы становится сохранение своих баз и подготовленных лагерей. Однако численно небольшие, разобщенные партизанские отряды не могут порой отстоять их даже тогда, когда это было бы возможно при объединении нескольких отрядов. Нередко партизанские отряды, имея ограниченное количество баз, привязываются к ним, стремясь сохранить их, и подолгу остаются в местах, уже известных оккупантам. Во всем этом сказывались отсутствие опыта, недостаточная подготовка личного состава к партизанской борьбе, слабость материального обеспечения, особенно нехватка оружия и боеприпасов.
Во много раз превосходящими силами, в основном полевыми частями, гитлеровцы обрушиваются на партизанские отряды прифронтовых районов, особенно примыкавших к Ленинграду. Главное командование вермахта и командующий группой армий "Север" внимательно следят за операциями против партизан в районе боевых действий 18-й армии. Командиры корпусов и дивизий непосредственно руководили операциями против народных бойцов.
Несмотря на многократное превосходство сил врага, самоотверженную борьбу ведут партизаны Волосовского и Кингисеппского районов. До последней возможности сражаются ораниенбаумские, красногвардейские и другие партизаны прифронтовых районов области, примыкавших к Ленинграду.
Главное военное командование гитлеровской Германии, характеризуя положение группы армий "Север", 12 октября в своем дневнике отмечало: "26-й армейский корпус сжег северо-западнее Бегуниц (на дороге Кингисепп- Красное Село.-Ю. П.) 6 партизанских лагерей"{246}. 4 ноября начальник штаба 18-й армии в своем разговоре с командующим тыловым районом группы отмечал: "В районе Кингисеппа усиливается деятельность партизан, хотя и достигнуты успехи в их подавлении"{247}.
Против партизанских отрядов в тыловых районах группы "Север", 18-й и 16-й армий развернули борьбу три охранные дивизии - 207, 285 и 281-я, многочисленные охранные батальоны и другие карательные, части. К началу ноября, по заявлению командиров дивизий Тидемана, Байера и Плото, было уничтожено 1767 партизан, 1813 казнено и 643 передано полиции безопасности и службе безопасности{248}. 4 ноября командующий группой армий "Север" Лееб специально рассмотрел действия охранных дивизий по подавлению партизан{249}.
Тяжелую борьбу приходилось вести партизанам северо-восточных, а также центральных районов области, оказавшимся по существу зажатыми вражескими войсками, противостоящими Ленинградскому и Волховскому фронтам (поэтому количество вражеских гарнизонов и плотность их войск в этих районах были наибольшими).
В ноябре развертываются бои между партизанами и захватчиками в Оредежском районе. В помощь карательным подразделениям оккупанты перевели в Оредеж один из батальонов 285-й охранной дивизии. В отчете о действии гитлеровцев говорится: "Операции против партизан велись севернее Торковичей, севернее и восточнее Оредежа, а также вокруг озера Белого"{250}.
В это тяжелое время население всячески помогает партизанам, предупреждает их об опасности. 22 ноября местные жители своевременно сообщили отряду И. И. Исакова, что захватчики окружают партизан и намереваются на следующий день напасть на них. "Предупрежденные населением бойцы, - говорится в отчете районного штаба партизанского движения, приготовились к отходу и за час до прибытия фашистов снялись с базы"{251}. Когда гитлеровцы после минометного обстрела бросились на партизанский лагерь, там уже никого не было. Все же врагу удалось уничтожить несколько баз оредежских партизан.
Почти ежедневно приходилось отбиваться от карателей лужским партизанам. В Луге находился штаб 285-й охранной дивизии, а в близлежащих населенных пунктах - полки и батальоны этого соединения и их штабы. В октябре дивизия активизировала свои действия против партизан под Лугой{252}. Со второй половины октября развернулись карательные операции против партизанских отрядов, находившихся в северо-западной части Лужского района. Выпавший снег сделал уязвимыми лагеря партизанских отрядов, их связи с местными жителями. По следам и проложенным тропам в лесу гитлеровцы легко обнаруживали партизан, устраивали засады, окружали партизанские стоянки и базы.
Широкий размах получила устная пропаганда. С документами партии и правительства, опубликованными в связи с 24-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции, были ознакомлены жители 40 населенных пунктов. В конце 1941 и в начале 1942 года влияние Волотовской организации распространилось далеко за пределы района. Члены этой организации выезжали в соседние районы для проведения политической работы.
Успешно проводилась политическая работа и среди населения юго-восточных районов, непосредственно примыкавших к линии фронта: в Старорусском, Залучском, Молвотицком и другие.
После того как Псковский межрайонный комитет создал сеть подпольных групп и организаций в юго-западных районах, политическая работа развертывается также в Псковском, Середкинском и Новосельском районах.
Своеобразным центром политической работы в Псковском районе служила "штаб-квартира" секретаря райкома партии, члена межрайонного партийного центра И. Г. Киселева, место которой по конспиративным соображениям часто менялось. Некоторое время она находилась в деревне Тупицы, а затем в Загустенье в доме колхозника Ф. М. Михайлова. Здесь в ночное время принимались по радио последние известия из Москвы. Антенна радиоприемника была спрятана в скворечнике, а сам аппарат днем убирали в надежное место. Из штаб-квартиры партизаны-агитаторы распространяли советские известия по всему Псковскому району и за его пределы.
Зимой 1941/42 года И. Г. Киселев побывал во всех 9 сельсоветах, за которыми он был закреплен. За это время он ознакомил актив с докладом И. В. Сталина от 6 ноября 1941 года, распространил много сводок Информбюро и давал отдельные задания по изысканию оружия.
Большую работу зимой провели и другие члены Псковского межрайкома в сельсоветах, закрепленных за ними. Все это во многом способствовало усилению партийно-политической работы в юго-западных районах. В Бельском сельсовете Середкинского района члены партийной организации проводили беседы с населением, групповые читки. В Колядушинском сельсовете этого района проводились подпольные партийные собрания. Благодаря старосте Сысоеву (он стал старостой по заданию райкома партии) деревенские сходки здесь по сути дела превратились в собрания колхозников.
Конечно, политическая работа в оккупированных районах не могла охватить все населенные пункты, всех жителей, она не была столь содержательной и оперативной, как в обычных условиях. Но, несмотря на это, она вопреки безудержной вражеской пропаганде правильно ориентировала население захваченных районов в обстановке на фронтах, помогала ему разобраться в происходящих событиях. Каждая весточка о том, что борьба продолжается, что Красная Армия сдерживает гитлеровские полчища, быстро разносилась через родственников, друзей, переходила от одного дома к другому. Каждая листовка, а тем более советская газета, зачитывались до дыр, их содержание становилось известно многим и многим советским людям. В этом были своеобразие и сила политической работы, проводимой на оккупированной гитлеровскими захватчиками территории.
Наряду с этой важной формой мобилизации масс на борьбу с захватчиками подпольные партийные организации и группы непосредственно возглавляли организацию саботажа всех политических, военных и экономических мероприятий врага. Они намечали конкретные объекты для проведения саботажа, давали в связи с этим задания своим членам.
Характеризуя деятельность подпольной партийной организации Бельского сельсовета Середкинского района, Ленинградский обком партии отмечал: "На партийных собраниях обсуждались вопросы организации саботажа мероприятий немецких властей, срыва мобилизации людей на работу в Германию и др."{227}. Эти вопросы являлись основными в деятельности и других подпольных партийных организаций оккупированных районов. Политическая работа, проводимая ими, во многом способствовала вовлечению все более широких кругов населения в борьбу за срыв политических и военно-экономических мероприятий оккупантов.
Когда зимой 1941/42 года комендант полевой комендатуры в Гдове полковник Лизер распорядился произвести сбор шерсти и теплой обуви, выделить для нужд фашистской армии санные подводы, а также сдать запасы сена, коммунисты развернули разъяснительную работу среди населения района по срыву этого приказа гитлеровцев. В результате сбор шерсти и теплой обуви был сорван. Крестьяне пригнали в Гдов старых, истощенных коней, запряженных в ветхие сани, с небольшим запасом сена и соломы{228}. В отчете о партизанской деятельности в Сланцевском районе в связи с этим говорилось: "В результате проведения массово-политической работы среди населения в районе были сорваны почти все крупные мероприятия немецких властей"{229}.
Важную роль в проведении саботажа играли советские патриоты, которые по указанию райкомов партии проникли в оккупационный аппарат и стали возглавлять отдельные его звенья. Несмотря на всю трудность и опасность этой деятельности, они делали все возможное, чтобы ослабить военно-экономические усилия врага. "Немало честных и мужественных патриотов числилось в "доверенных лицах" оккупантов, - писал секретарь Лужского райкома партии И. Д. Дмитриев. - А на самом деле, ежеминутно рискуя своей жизнью и жизнью родных, эти люди саботировали приказы гитлеровской комендатуры"{230}. В Полновском районе, как указывалось в отчете райкома партии, "большинство старост работало по указанию партизан и саботировало приказы немцев"{231}.
Подобное положение было и в других районах.
Политика гитлеровцев поставить захваченные ими богатства на службу империалистическим устремлениям встречала растущее сопротивление. Население многих деревень, сел и сельсоветов Псковского, Середкинского и других юго-западных районов осенью 1941 года саботировало сельскохозяйственные поставки: не сдавало зерно, картофель и другую продукцию под предлогом того, что все забрали проходившие фашистские части. Составлялись фиктивные акты об уничтожении урожая во время боевых действий.
Массовый саботаж, развернувшийся уже в первые месяцы войны на захваченной врагом территории, привел к тому, что оккупанты не получили того количества сельскохозяйственных продуктов, которое они намеревались получить. В апреле 1942 года в Германии последовало первое с начала войны значительное сокращение норм продовольственного снабжения{232}. В мае того же года Геббельс в своем дневнике записал, что осенью, по-видимому, придется еще раз провести сокращение норм на хлеб.
Саботаж сочетался с диверсиями. В центральных районах области, богатых лесными угодьями и имевших густую сеть дорог, население всеми средствами саботировало заготовку и вывозку леса, который использовался оккупантами для создания оборонительных сооружений под Ленинградом, а также отправлялся в Германию. Одновременно совершались диверсии. Первым крупным диверсионным актом явился поджог в ноябре 1941 года лесопильного завода в Тосно. За этой диверсией последовали другие.
Характеризуя обстановку в Оредежском районе, секретарь райкома Ф. И. Сазанов писал в апреле 1942 года: "Работающие на строительстве моста через реку Оредеж, на заготовке и распилке леса саботируют попытки немцев увеличить производительность труда; дневные нормы, как правило, не выполняются, вследствие чего тормозится, а порой и прямо срывается отправка леса в Германию"{233}.
В мае патриоты сожгли склад военного снаряжения оккупантов в Луге{234}.
На многих торфопредприятиях Псковского района, в том числе и на самых крупных - Долгорепецких, среди молодежи было создано ядро актива, которое систематически портило агрегаты, инструмент, срывало выполнение дневных норм, организовало разгром продовольственного склада{235}.
Широкая политическая работа, сочетавшаяся с диверсиями, проводилась и подпольными организациями Середкинского района. Как указывает член Псковского межрайонного партийного центра В. Ф. Михайлов, благодаря тесной связи подпольщиков с населением удалось организовать диверсии на льнозаводе, лесопильном заводе, сжечь два моста, лесосклад. Это было сделано несмотря на то, что враг располагал крупными карательными силами{236}.
Диверсии направлялись и против оккупационных войск. Когда в октябре в деревне Запроворье Сошихинского района остановился на ночлег карательный отряд и после пьяной пирушки солдаты завалились спать, дом, в котором расположились гитлеровцы, в 2 часа ночи вспыхнул как факел. В огне сгорел весь отряд карателей. В Порхове в конце сентября 1941 года подпольщики устроили диверсию, в результате которой погибло 60 вражеских солдат. В Полновском районе успешные диверсии против гитлеровских солдат и офицеров проводила организация, возглавляемая Д. И. Певцовым.
Саботаж и диверсии на железных дорогах и крупных промышленных предприятиях приобретали широкий размах. Большой ущерб оккупантам нанесли подпольщики железнодорожного депо станции Дно. В докладе секретаря Ленинградского обкома А. Н. Шинкарева в конце 1941 года так говорилось об их деятельности: "В Дновском депо немцы ремонтируют большое количество паровозов. Работают там русские рабочие под руководством немецких мастеров. Приемщики принимают паровозы, не находя в них никаких дефектов. Но в пути паровоз останавливается. В буксах находят песок, железную стружку. Дышло паровоза в депо крепится так, что через несколько километров выходит из строя"{237}.
Члены группы Л. С. Акулова, действовавшей в железнодорожном депо Пскова, также срывали ремонт паровозов, подолгу задерживая их в депо, выпускали на линию неисправные паровозы, которые вместе с воинскими эшелонами затем останавливались на пути к фронту. В 20 километрах от Пскова группа устроила столкновение и крушение двух вражеских поездов. Подпольщики сожгли несколько зданий, в которых обычно скапливалось много солдат и офицеров фашистской армии, в том числе здания псковского вокзала и бывшего дома Красной Армии.
Другая подпольная группа па псковском заводе "Металлист" занималась главным образом истреблением отдельных гитлеровских должностных лиц{238}. Диверсионные акты совершали и другие подпольные партизанские группы в Пскове. Одновременно они собирали оружие и боеприпасы для того, чтобы перейти к активным вооруженным действиям. Весной 1942 года в распоряжении подпольной "штаб-квартиры" секретаря Псковского РК ВКП(б) И. Г. Киселева в деревне Загустенье имелось уже 10 пулеметов, 35 винтовок, около 3 тысяч патронов, 50 гранат.
Активно действовали подпольщики Старой Руссы, где еще в предоккупационный период были созданы боевые группы и заброшены необходимые средства для диверсий. В конце августа 1941 года в Старой Руссе патриоты взорвали немецкую переправу через реку Полисть, а в сентябре совершили еще ряд диверсий на военных объектах врага. Диверсионные акты нарастали с переходом советских войск Северо-Западного фронта в наступление. В начале января 1942 года в Старой Руссе сгорел дом, в котором размещались гитлеровские офицеры. Через два дня было подожжено здание тайной полиции, а еще через несколько дней большой силы взрыв потряс весь город. Это патриоты подорвали склад с боеприпасами{239}.
Характеризуя все эти действия партизан, западногерманский историк Эрих Гессе писал: "Крупными силами они осуществили разрушительные акции в Старой Руссе"{240}.
Подпольные группы и организации вели также разведывательную деятельность, сообщая полученные сведения о противнике в партизанские части и соединения, которые в свою очередь передавали их в Ленинградский штаб партизанского движения.
Ценные сведения поступали от группы А. А. Бисениек, находившейся в Дно, Л. С. Цвенской - из Дедовичей, от подпольной комсомольской организации в Острове, которую возглавляла К. И. Назарова, а после ее гибели Л. И. Филиппова, и от других организаций и групп. Подпольные организации и группы сообщали также в партизанские части данные о местоположении гарнизонов, их численности, дислокации вражеских сил, о подготовке карательных экспедиций и т. д.
Волотовская подпольная организация выделила специальные группы, которые следили за сосредоточением гитлеровских войск на участке Порхов Дно против партизан, действовавших в юго-восточных районах области. Члены Волотовской организации, для того чтобы собрать сведения о расположении гарнизонов врага, проникали на станции Дно и Порхов. Все ценные сведения немедленно сообщались командованию 2-й бригады.
Успех действий партизан Старорусского, Полавского, Залучького и других юго-восточных районов области в полосе Северо-Западного фронта во многом объяснялся их тесной связью с подпольем. Руководители партизанских отрядов и бригад всегда имели данные о карательных операциях, которые предпринимались захватчиками, и могли направлять усилия партизанских отрядов туда, где враг этого не ожидал.
Действия подполья в городах и других населенных пунктах Ленинградской области по мере укрепления организаций и групп непрерывно расширялись. Отдельные провалы подпольщиков лишь на время снижали количество диверсий. Вместо разгромленных организаций возникали новые. Их численность непрерывно росла. Одновременно расширялись масштабы борьбы, удары патриотов становились все более и более эффективными.
7. Суровые испытания
С осени 1941 года, после того как линия фронта под Ленинградом стабилизировалась и гитлеровские войска перешли к обороне, обстановка для партизанских действий к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов стала ухудшаться. Особенно с большими трудностями сталкивается партизанское движение в тылу 18-й армии - в приморских и примыкавших к Ленинграду районах, а также в северо-восточных районах - к востоку от линии Красногвардейск - Шимск в непосредственной полосе Ленинградского (Северного) и Волховского фронтов (Волховской группы войск). Северо-восточные районы становятся ареной ожесточенных боев за Ленинград. Плотность вражеских войск в них непрерывно нарастала. В северо-восточных районах области в непосредственной полосе Ленинградского и Волховского фронтов армейский тыловой район по существу сливался с районом военных действий. С увеличением плотности вражеских войск, ожесточенности боев увеличивались в этих районах и трудности для партизанской борьбы.
Особенно осложняются условия деятельности партизанских частей, сформированных в Ленинграде. Являясь летом и в начале осени основной ударной силой партизанской борьбы в области, они не располагали необходимыми базами, а поэтому вынуждены были периодически выходить в советский тыл, чтобы пополнить личный состав, получить оружие и боеприпасы. Однако теперь боевые порядки вражеских войск, блокировавших Ленинград, сильно уплотнились, и возвращение партизан в Ленинград стало почти невозможным. Некоторые из ленинградских отрядов, возвращаясь после напряженных боев из вражеского тыла, погибли при попытке перейти линию фронта.
Направить новые отряды из Ленинграда также становится все труднее. С середины сентября за 20 дней настойчивых попыток перейти через линию фронта в тыл гитлеровских войск смогли только 8 партизанских отрядов из 21, которые понесли при этом большие потери{241}. Неудачей заканчивается попытка забросить партизанские отряды в тыл врага через Неву в ее верхнем течении. Вскоре гитлеровцы перекрывают путь, которым ранее неоднократно пользовались партизаны, - через реку Воронку на Ораниенбаумском плацдарме, где оборонялась Приморская оперативная группа советских войск Ленинградского фронта.
Областной штаб партизанского движения в связи с этим сообщал: "На Ленинградском фронте насыщенность позиций противника, длительная устойчивость линии фронта, минные поля, проволочные заграждения, густая система дзотов, бдительное наблюдение за передним краем исключают всякую возможность наземного проведения отрядов в тыл противника"{242}.
С конца осени по существу остался только один путь для перехода ленинградских партизан через линию фронта в тыл врага - между районным центром Кириши и Жихаревскими торфоразработками. Но этот путь был в полосе Волховской группы войск, и для того, чтобы воспользоваться им, партизанским отрядам необходимо было преодолеть блокадное кольцо, пройти к тому же большое расстояние. Но уже в декабре плотность вражеской обороны и на этом участке настолько возросла, что и здесь перейти фронт также стало невозможным{243}.
Менее плотной оставалась оборона врага лишь в полосе Северо-Западного фронта. Однако этот фронт отстоял от Ленинграда слишком далеко.
Все это усложняло реализацию "Плана связи и руководства партизанскими отрядами в Ленинградской области", разработанного областным штабом партизанского движения и утвержденного Военным советом Ленинградского фронта. Из-за невозможности переправить партизан через линию фронта в октябре пришлось расформировать 13 отрядов, подготовленных для действий в тылу{244}. Новое пополнения для партизанских сил области стало поступать из Ленинграда в значительно меньших размерах, чем раньше. А большинство ленинградских партизанских отрядов, находившихся в оккупированных районах области с середины осени, выходит за линию фронта в полосе Волховской группы войск и Северо-Западного фронта.
Все это не могло не ослабить партизанские силы области. Основная тяжесть борьбы легла теперь на местные отряды. К тому же рано наступившая зима ухудшила и без того тяжелые условия деятельности местных отрядов. Почти все они не имели соответствующего обмундирования и снаряжения. Стали иссякать боеприпасы, тол. Из-за отсутствия связи со штабом партизанского движения оказать им какую-либо поддержку не представлялось возможным.
После стабилизации линии фронта под Ленинградом гитлеровцы резко усилили борьбу с партизанами. Особое внимание гитлеровское командование обращало на обеспечение коммуникаций к северу от линии Псков - Дно- Старая Русса - река Волхов, где на сравнительно небольшом участке фронта находились основные силы группы армий "Север" - все соединения 18-й армии, непосредственно блокировавшей Ленинград, и часть соединений 16-й армии, противостоявших Волховской группе советских войск.
Командование 18-й немецкой армии, обеспокоенное силой ударов партизан по своим коммуникациям и тылам во время боев на дальних и ближних подступах к Ленинграду, первым начало широкие мероприятия против партизан. По приказу Кюхлера из района боевых действий было выселено почти все население и укреплены все полевые и гарнизонные комендатуры. Комендатурам придаются так называемые поисковые команды со специально подготовленными собаками для выявления и преследования партизан. Помимо охранных батальонов, комендант армейского тылового района получает в свое распоряжение полевые части и подразделения, выведенные в тыл на пополнение и отдых. Все населенные пункты в прифронтовой полосе и, как правило, тылового района 18-й армии или занимаются немецко-фашистскими войсками, или сжигаются, чтобы они не стали базой партизан. Опасаясь десантов с моря и стремясь обеспечить безопасность коммуникаций 18-й армии, проходивших также по прибрежным районам к портам Эстонии и Латвии, гитлеровцы создают здесь сильные гарнизоны и устанавливают особый режим.
Несколько позже широкие меры по охране тыла от воздействия партизан оккупанты принимают в 16-й армии, а также в тыловом районе группы армий "Север". Формируются новые охранные и карательные части. По указанию главного командования вермахта в группу армий "Север" для борьбы с партизанами направляются специальные подразделения финских войск, приспособленных для действий в лесистой местности в зимних условиях. Для выявления партизан захватчики стремятся создать широкую сеть осведомителей.
С середины осени почти одновременно по всей оккупированной территории к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов захватчики начинают планомерные операции против партизан. Как отмечал в своем отчете командир эйнзатцгруппы "А" бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Шталлекер, "проводится прочесывание оккупированных территорий силами целых дивизий"{245}. Захватчики прежде всего стремятся выявить места расположения партизанских отрядов, их лагерей и баз, а затем превосходящими силами окружить и уничтожить их.
Партизанские отряды при явном превосходстве сил врага, как правило, маневрируют, стремясь уйти из-под ударов, сохранить силы для дальнейшей борьбы. При каждой возможности они продолжают совершать налеты и диверсии, выводят из строя живую силу и технику врага.
Одной из главных забот партизан в условиях наступавшей зимы становится сохранение своих баз и подготовленных лагерей. Однако численно небольшие, разобщенные партизанские отряды не могут порой отстоять их даже тогда, когда это было бы возможно при объединении нескольких отрядов. Нередко партизанские отряды, имея ограниченное количество баз, привязываются к ним, стремясь сохранить их, и подолгу остаются в местах, уже известных оккупантам. Во всем этом сказывались отсутствие опыта, недостаточная подготовка личного состава к партизанской борьбе, слабость материального обеспечения, особенно нехватка оружия и боеприпасов.
Во много раз превосходящими силами, в основном полевыми частями, гитлеровцы обрушиваются на партизанские отряды прифронтовых районов, особенно примыкавших к Ленинграду. Главное командование вермахта и командующий группой армий "Север" внимательно следят за операциями против партизан в районе боевых действий 18-й армии. Командиры корпусов и дивизий непосредственно руководили операциями против народных бойцов.
Несмотря на многократное превосходство сил врага, самоотверженную борьбу ведут партизаны Волосовского и Кингисеппского районов. До последней возможности сражаются ораниенбаумские, красногвардейские и другие партизаны прифронтовых районов области, примыкавших к Ленинграду.
Главное военное командование гитлеровской Германии, характеризуя положение группы армий "Север", 12 октября в своем дневнике отмечало: "26-й армейский корпус сжег северо-западнее Бегуниц (на дороге Кингисепп- Красное Село.-Ю. П.) 6 партизанских лагерей"{246}. 4 ноября начальник штаба 18-й армии в своем разговоре с командующим тыловым районом группы отмечал: "В районе Кингисеппа усиливается деятельность партизан, хотя и достигнуты успехи в их подавлении"{247}.
Против партизанских отрядов в тыловых районах группы "Север", 18-й и 16-й армий развернули борьбу три охранные дивизии - 207, 285 и 281-я, многочисленные охранные батальоны и другие карательные, части. К началу ноября, по заявлению командиров дивизий Тидемана, Байера и Плото, было уничтожено 1767 партизан, 1813 казнено и 643 передано полиции безопасности и службе безопасности{248}. 4 ноября командующий группой армий "Север" Лееб специально рассмотрел действия охранных дивизий по подавлению партизан{249}.
Тяжелую борьбу приходилось вести партизанам северо-восточных, а также центральных районов области, оказавшимся по существу зажатыми вражескими войсками, противостоящими Ленинградскому и Волховскому фронтам (поэтому количество вражеских гарнизонов и плотность их войск в этих районах были наибольшими).
В ноябре развертываются бои между партизанами и захватчиками в Оредежском районе. В помощь карательным подразделениям оккупанты перевели в Оредеж один из батальонов 285-й охранной дивизии. В отчете о действии гитлеровцев говорится: "Операции против партизан велись севернее Торковичей, севернее и восточнее Оредежа, а также вокруг озера Белого"{250}.
В это тяжелое время население всячески помогает партизанам, предупреждает их об опасности. 22 ноября местные жители своевременно сообщили отряду И. И. Исакова, что захватчики окружают партизан и намереваются на следующий день напасть на них. "Предупрежденные населением бойцы, - говорится в отчете районного штаба партизанского движения, приготовились к отходу и за час до прибытия фашистов снялись с базы"{251}. Когда гитлеровцы после минометного обстрела бросились на партизанский лагерь, там уже никого не было. Все же врагу удалось уничтожить несколько баз оредежских партизан.
Почти ежедневно приходилось отбиваться от карателей лужским партизанам. В Луге находился штаб 285-й охранной дивизии, а в близлежащих населенных пунктах - полки и батальоны этого соединения и их штабы. В октябре дивизия активизировала свои действия против партизан под Лугой{252}. Со второй половины октября развернулись карательные операции против партизанских отрядов, находившихся в северо-западной части Лужского района. Выпавший снег сделал уязвимыми лагеря партизанских отрядов, их связи с местными жителями. По следам и проложенным тропам в лесу гитлеровцы легко обнаруживали партизан, устраивали засады, окружали партизанские стоянки и базы.