Питерс Джефф. Русский угол Оклахомы

   — Занял круговую оборону, Маккарти? Хочешь, я угадаю, от кого ты собрался отбиваться? От Фримонта. Верно?
   — Энди, вы всегда все знаете раньше меня, — Лысый Мак почесал переносицу. — А я, кажется, опять все узнаю последним.
   — Скажи мне, Маккарти, где сейчас инженер Скиллард?
   Шериф засопел.
   — Не знаю.
   — А жаль. Я хотел бы с ним поговорить. Очень важный разговор. Но, как я слышал, он сейчас вроде бы у индейцев?
   — Вроде бы. Не волнуйтесь, маршал, мы разберемся. Мы все уладим. Только этот Фримонт не должен совать свой нос в наши дела! Пускай сидит на своем ранчо, нечего ему делать в нашем поселке.
   — Не горячись, Маккарти. Ему есть что делать в поселке. Он показал мне две бумажки. Одна из них касается тебя.
   — Меня?
   — Да. Читай сам.
   Маккарти развернул бланк Горнорудной Компании Берга, и лицо его залилось краской.
   — Что? Уволен со вчерашнего числа? Сдать ключи и значок Скотту Фримонту? Кто такой Скотт Фримонт? Этого не может быть! Это подделка!
   — Мне жаль, Маккарти. Но это не подделка. Вторая бумажка осталась у Фримонта. Приказ о его назначении начальником охраны карьера. Подписи подлинные. Не знаю, когда он все это провернул.
   — Так вот зачем вы приехали, Энди, — с горечью произнес Маккарти. — Я думал, что вас привела сюда моя телеграмма, а вы, оказывается, решили помочь этому мошеннику.
   — Я решил помочь тебе, Маккарти. Но и о себе я тоже подумал. Ты слишком быстрый стрелок, и мне было бы неприятно вешать тебя за убийство Фримонта.
   Крис похлопал. Лысого Мака по спине:
   — Радуйся, старик. Теперь ты вольная птица. Махнешь вместе со мной в Нью-Йорк?
   — В Нью-Йорк? Да хоть на Луну, лишь бы подальше отсюда!
   Маккарти сорвал с жилета латунную звезду и бросил ее на стол. Рывком выдернул ящик из стола и с грохотом вывалил ключи.
   — Все, Энди? Вы довольны?
   — Нет, пока не все. Нэт, позови сюда нового начальника охраны.
   — Скажите, маршал, — спросил Крис, — вам не кажется это странным? Зачем богатому скотопромышленнику такая хлопотная должность? У него мало других забот?
   — Так решила Компания, — Баррет развел руками.
   — Но ему придется бросить ранчо.
   — Не думаю. Он оставит в поселке своего помощника, а сам будет околачиваться поближе к управлению Компании. Он хочет стать там важной птицей, и он станет. Я знаю эту породу, — горько улыбнулся маршал.
   На крыльце загремели шаги, и в офис вслед за Нэтом Беллфайром ввалились ковбои Фримонта. Среди них был и помощник Лански. Последним вошел сам Фримонт. Он остановился на пороге, насмешливо разглядывая Мака, сидевшего на краешке стола.
   — Ну что, Маккарти, — сказал Фримонт почти дружелюбно, — теперь я такой же работник Компании, каким был ты.
   Помощник Лански осторожно подошел к столу. Вопросительно глядя на Маккарти, протянул руку к шерифской звезде. Лысый Мак отвернулся, скрипнув зубами. Лански схватил звезду и передал ее Фримонту. Тот дохнул на нее, потер о рукав и нацепил на свой малиновый жилет.
   Маккарти, тяжело дыша, с ненавистью смотрел на Фримонта. Федеральный маршал Баррет легко встал со стула и оказался между ними.
   — Итак, дело сделано, — сказал он. — Но это только первое дело. А у меня есть еще и другие дела. По поручению окружного судьи я должен сопровождать инженера Скилларда на обмере спорных участков. Но Скилларда нет, и вряд ли он появится в ближайшие полчаса. Поэтому у меня вопрос к вам, парни. Маккарти, что это за спорные участки? С кем Компания спорит из-за земли?
   — Спросите у работников Компании, — грубо ответил Мак.
   — Я могу ответить вам, маршал! — улыбнулся Фримонт. — Обо всех спорных участках мы часто говорили со Скиллардом. Он надеется когда-нибудь восстановить законность на этой земле!
   — Вы рано хороните своего нового босса, Фримонт, — остановил его маршал. — Если эти участки расположены достаточно близко, то я вам помогу. Думаю, моего присутствия будет достаточно, и мы обойдемся без вашей гвардии. Предлагаю отправиться не медля.
   — Как вам угодно, маршал. Но сначала надо уладить некоторые формальности, — звенящим от напряжения голосом произнес Фримонт. — Клайд, ты остаешься моим помощником, не так ли?
   — Конечно, босс! — подобострастно улыбнулся Лански.
   — Маршал, обратите внимание: не все помощники прежнего шерифа сдали значки.
   Крис улыбнулся и положил свою звезду на стол.
   — Теперь все в порядке? — спросил он.
   — Не совсем, не совсем, — Фримонт повернулся к своим ковбоям и скомандовал: — Быстрее, парни!
   Они шумно набросились на Криса и вчетвером схватили его за руки. Еще двое вцепились в локти архитектора Беллфайра.
   Крис не сопротивлялся, с любопытством глядя на Фримонта. А тот обратился к федеральному маршалу с короткой речью, вполне достойной того, чтобы прозвучать под сводами Верховного Суда.
   — Моя обязанность — хранить имущество Компании и защищать работников Компании. Во исполнение своего долга я задерживаю этих двух джентльменов по подозрению в убийстве моих помощников. Задерживаю и передаю их в руки закона. В ваши руки, федеральный маршал. Мои люди помогут вам доставить их в окружной суд.
   — Что вы хотите сказать? — Баррет ободряюще улыбнулся Крису и Нэту. — Вы, мистер Фримонт, приступили к обязанностям две минуты назад. Эти парни никуда не отлучались. Каким образом они могли, — напоминаю, всего за две минуты, — убить ваших помощников, Фримонт? Лично я ничего такого не заметил.
   — Погодите, маршал, погодите, — запротестовал Фримонт. — Во-первых, я должен задержать их хотя бы за подготовку убийства. Вы же видели, как они нас встречали? Они держали нас на мушке. И если бы вас со мной не было, здесь была бы устроена истинная бойня! Во-вторых, люди, которым вы так ласково улыбаетесь, — это матерые преступники. Один из них — Крис Беллоу, более известный в Теннесси как Потрошитель Банков. Второй — его сообщник.
   — Серьезные парни, — Баррет улыбался во всю ширину своего круглого лица, его глаза превратились в щелки, окруженные лучами морщин. — Ой, какие серьезные парни! Ладно. Фримонт, чего вы хотите от меня? Чтобы я упал в обморок от ужаса? Или чтобы я заковал их в кандалы, повесил, а потом четвертовал и сжег на костре?
   Фримонт открыл рот, но маршал не дал ему ответить.
   — Маккарти, ты знаешь этих людей? — спросил он.
   — Конечно, знаю.
   — Слышал, в чем их обвиняют?
   — Слышал. Это вранье, маршал. Крис — проводник, а Нэт — строитель. Никого они не собирались убивать. Вы же знаете, что мы ждали индейцев! Да этот Фримонт…
   — Понятно, понятно, — маршал развернулся к Фримонту. — Я вас выслушал. Ваши обвинения ничем не подтверждены. Все ваши помощники живы. Кстати, у вас не так много помощников. Я вижу только одного. А все остальные ребята — это просто хорошие люди, ваши друзья, но не помощники начальника охраны. Вам надо будет еще привыкнуть к некоторым переменам в жизни. Но, безусловно, если с вашими друзьями что-нибудь стрясется, обращайтесь ко мне или к окружному судье, мы поможем. Что же до Потрошителя Банков… Где тут у нас ближайший банк, что-то я подзабыл? Хорошо, Фримонт. Благодарю за бдительность. Можете послать телеграмму в Теннесси, пусть они пришлют мне портрет Потрошителя Банков. Вы имеете право на такой запрос. Все ясно? А теперь принимайте дела, пересчитывайте стулья и давайте скорее проедемся по спорным участкам, потому что дело идет к ужину. У вас с собой земельные планы?
   — Да. Я получил их вчера в управлении, — немного растерявшись, ответил Фримонт. — Но как же так, маршал? Этих людей нельзя выпускать! Они же опасны!
   — Вам так кажется? А мне так не кажется. Маккарти, покажи новому начальнику все помещения, отдай ключи и отправляйся в салун. У вас, парни, есть повод для хорошей выпивки.
   Но ковбои с ранчо Фримонта явно не разделяли благодушного настроения маршала. Они не выпускали ни Криса, ни Беллфайра.
   — Маккарти незаконно арестовал моих людей, — сказал Фримонт.
   — Вранье, — сказал Лысый Мак. — Никто их не арестовывал. Я им предоставил ночлег.
   — Ночь прошла, — заметил маршал. — Они что-то натворили?
   — Один пытался ночью забраться в участок. Другого привезли фермеры, думали, что он из какой-то банды.
   — Мы честные работники! — выкрикнул Фред Моли, схватившись за решетку. — Мистер Фримонт, они подстрелили меня, когда я просто хотел заглянуть в таверну!
   — Вранье! — заявил Маккарти.
   — Теперь все будет по закону, — сказал Фримонт. — Прошу передать мне ключи от камеры.
   — Сам возьми, — буркнул Маккарти. — Все ключи у тебя под носом, на столе.
   Фримонт подошел к решетке и, неловко лязгая длинным ключом, отпер ее.
   — Фред, выходи. Эй, парни, помогите Сэму.
   — Спасибо, мистер Фримонт, — припадая на перевязанную ногу, Фред Моли добрался до середины комнаты и оперся на стол. Он повернулся к Маккарти и с усмешкой добавил: — Ну что, шериф, ты уже не шериф?
   Следующим из-за решетки был вызволен однорукий Сэм. Он едва переставлял ноги, обняв за плечи двоих помощников, и что-то бормотал себе под нос, медленно и невнятно.
   — Сэм! — Фримонт похлопал его по щеке, пытаясь привлечь внимание. — Эй, Сэм! Смотри, мы пришли за тобой!
   — Что? — Сэм поднял блестящее изможденное лицо и обвел комнату невидящим взглядом. — Мистер Фримонт! Что вы здесь делаете?
   — Сэм, что с тобой случилось? Ты уехал с ребятами, помнишь? На прошлой неделе, неужели забыл? Вы поехали проверять ограду на южном краю. Вспомнил?
   — Проверять ограду? Ну да, ограду… Вспомнил…
   — Что там случилось?
   Сэм Блинчик перестал вздрагивать и бормотать. Лицо его приняло вполне осмысленное выражение. Он выпрямился, осматривая собравшихся, и взгляд его остановился на Крисе. Брови Сэма изумленно вскинулись кверху, он отшатнулся назад, но приятели удержали его на месте.
   — Что случилось? Не помню. Помню только… В меня стреляли…
   — Кто?
   — Вот он, — произнес Сэм и его дрожащий палец показал на Криса.
   Шумный ропот охранников Фримонта заставил маршала Баррета повысить голос:
   — Спокойно, спокойно! Кто может подтвердить его слова?
   Никто не ответил ему, но кольцо вокруг Криса и Беллфайра стало еще теснее. Архитектор побледнел, он смотрел то на Криса, то на Маккарти, словно ждал от них помощи. Но Лысый Мак только сопел, мрачно следя за Фримонтом, а Крис равнодушно глядел в окно.
   — Видите, маршал? — Фримонт чуть не подпрыгнул от возбуждения. — В моего человека стреляли! Ему пришлось отрезать руку! Вы видите, что он умирает! Надеюсь, теперь вы имеете основания связать этого молодчика вместе с его сообщником?
   — Связать? В жизни никого не связывал. Я попрошу его явиться в суд для разбирательства, — спокойно ответил маршал Баррет. — И он явится. А вот вашему человеку, кроме врача, понадобятся еще и свидетели в суде.
   Питер Уолк, до сих пор молча наблюдавший за сменой власти, подошел к выходу из камеры:
   — Джентльмены! Как насчет меня, мистер федеральный маршал? Мне тоже предоставили ночлег, и мне тоже пора домой.
   Но охранники затолкали его обратно.
   — С этим человеком придется еще разобраться, — с усмешкой сказал Фримонт. — Говорят, он причастен к убийству инженера Скилларда.
   — А кто сказал, что инженера убили? — спросил маршал.
   — Все в поселке только об этом и говорят.
   — Вранье, — не выдержал Маккарти. — Говорят, его увезли к индейцам. Если бы Скилларда хотели убить, незачем было устраивать похищение.
   — Резонно, — заметил маршал Баррет.
   — Я знаю немного больше, чем вы думаете, — сказал Фримонт. — Когда человека увозят к индейцам, то это хуже убийства. Так что вам придется подождать здесь, мистер Уолк.
   — Мы знакомы? — спросил Питер.
   — Кто же не знает семейство Уолка? — насмешливо протянул Фримонт. — Мы еще поговорим, но немного позже. Сейчас, к сожалению, мне надо ехать по другим, более важным делам. По делам Компании. Парни, под замок их!
   Крис и Беллфайр были мгновенно обезоружены. Когда за ними с лязгом задвинулась решетка, Фримонт удовлетворенно потер руки:
   — Обвиняемые задержаны до выяснения обстоятельств. Я правильно выражаюсь, маршал?
   Маршал Баррет покачал головой:
   — Резвое начало, мистер Фримонт. Похоже, вы долго ждали этой минуты.
   Фримонт не успел ответить. Но он успел отпрыгнуть в сторону, когда Маккарти выстрелил в него.
   В следующий миг на Лысом Маке повисли все охранники, набившиеся в комнату. Федеральный маршал прижался спиной к решетке, чтобы не пострадать в свалке. Когда же все повалились на пол, сломав по дороге стол, Баррет неторопливо достал револьвер и выстрелил в потолок.
   — Спокойно, — сказал он, и все успокоились. — Маккарти, мне очень жаль.
   — А мне-то как жаль, — сказал Лысый Мак, шагнув за решетку. — Промазать с трех шагов!
   Фримонт поправил шляпу и произнес высокомерно
   — Виселица не промахивается.

Глава 17. ВИНСЕНТ КРОКЕТ, ДИПЛОМАТ

   — Я не понимаю, о каких землемерах идет речь, — удивился Соломон Коэн. — Если об экспедиции, то я ничего не понимаю.
   — Да что тут понимать, — проговорил Лукас, вставая из-за стола. — Давно они к нам подбирались. Вот и добрались.
   — Но как они оказались здесь? Лагерь экспедиции должен еще два дня находиться на Симарроне. Даже если что-то случилось и они ушли раньше срока, то им совершенно нечего делать здесь. Я же знаю маршрут Экспедиция должна двигаться через Крофорд-Сити дальше на север. На север, а не на запад, вы понимаете, о чем я говорю?
   — Понимаем, понимаем, — кивнул Лукас. — Они и свернут. Так и пойдут на север вдоль реки. На запад им дороги нет.
   — Тогда зачем надо было переходить реку? Странно, странно. Но хорошо, что они не свернули еще куда-нибудь. Где прикажете их ловить, если они углубятся в горы? Нет, нет, что-то здесь не так. Придется их догонять.
   Коэн торопливо переодевался, вздыхая и ропща на судьбу бродяги. Я решил проводить его. Джуд тоже быстро собрался.
   — Куда это вы полетели? — спросил старик.
   — Надо знать, кто к нам идет, — ответил Джуд.
   — Зачем? Придут, тогда и узнаем. Даже чай не допили, не отдохнули. И куда вас несет, — ворчал Лукас, но мы уже натягивали сапоги.
   Чемоданы фотографа так и остались не распакованными, но теперь мы погрузили их на мула. Коэн останется в экспедиции, а мы пригоним обратно и мула, и лошадь, доставшуюся ему от индейцев.
   Мы поскакали через рощу и скоро увидели скопление всадников на нашем берегу реки. Я придержал Бронко, остановившись на опушке.
   — А где обоз? — спросил Коэн, вглядываясь из-под руки. — И почему так много охраны?
   — Не так и много. Всего-то тридцать два человека с винтовками, — сказал я.
   — И один со значком федерального маршала, — добавил Джуд.
   — Это не моя экспедиция, — решительно заявил Соломон Коэн, дергая поводья и пиная лошадь каблуками, чтобы она поживее разворачивалась. — Поехали допивать чай.
   — Погодите, Сол, — сказал я как можно беззаботнее. — Не стоит возвращаться. Вы знаете дорогу до лагеря вашей экспедиции?
   — Найду, — немного обиженно ответил Коэн.
   — Я вас провожу до лагеря, — сказал Джуд. — Оставайтесь на этом месте и ждите меня.
   — И долго мне ждать?
   — Не знаю.
   Оставив расстроенного фотографа в роще, мы помчались к ферме Лукаса. Дорога, плавно огибая зеленый холм, привела нас к проволочной ограде. Еще вчера, когда мы отправлялись к Темному Быку, этой ограды здесь не было.
   За колючей проволокой сидел у невысокого костра индеец в шкуре бизона, в рыжих мокасинах и с орлиным пером в волосах. Он поднялся нам навстречу, и я сразу вспомнил этого толстяка. Это был Квато, муж одной из дочерей Лукаса.
   — Они едут сюда, — сказал Джуд.
   — Хорошо. — Квато размотал веревку на макушке столбика, и проволока легла на землю, пропуская наших лошадей. — Давно ждем.
   — Их много, — сказал я.
   — Нас тоже много.
   Он снова опустился на пятки и застыл над костром, словно собирался немного подкоптить свое плоское лицо, чтобы его не приняли случайно за белого.
   Джуд скептически оглядел его наряд и поправил свои черные перья на шляпе. Наверно, у команчеро готовы были сорваться с губ кое-какие замечания, но он сдержался. Мне тоже хотелось поговорить с Квато, но и я промолчал. Его гордая фраза «Нас тоже много», наверно, относилась ко всему племени, разбросанному по Оклахоме. Или даже ко всем родственникам Квато со стороны жены. Да их и в самом деле было много, но где они? Мне хотелось бы видеть их здесь, в боевом охранении или хотя бы в составе караула. Но здесь сидел один безобидный толстяк с недостаточно закопченной физиономией.
   Лукас уже был у своего дома. Рядом стояла женщина в голубом платье с белым воротничком и в шляпке с кисейными оборками. Она повернулась к нам, и я узнал Энни.
   — Наконец-то, — сердито сказала она. — Мистер Крокет, отец настаивает, чтобы вы были рядом со мной. Хорошо, вы будете рядом. Но не вмешивайтесь в разговор, как бы вам того ни хотелось. Говорить буду я.
   Я вопросительно посмотрел на Лукаса.
   — Мы так всегда делаем, — сказал старик. — Со всеми властями говорит Энни. Она тут хозяйка. Но сегодня я боюсь оставлять ее одну.
   — Что я должен делать? — спросил я.
   — Быть рядом. Они должны видеть, что у этой юной леди есть мужчина, — Лукас подмигнул мне.
   — Папа! — Энни грозно глянула на меня и одернула платье. — Как я выгляжу? Все в порядке? Пора шить новое платье, это уже тесное. Вот сфотографируюсь в нем, и подарю кому-нибудь. А где мистер Коэн?
   — Прячется от федерального маршала, — сказал Джуд. — Лукас, их много, и они не похожи на простых землемеров. У них большие винтовки за спиной, как у солдат.
   — Может быть, это и есть солдаты. Федеральный маршал не ездит без охраны.
   — Я присмотрю за ними, — сказал Джуд, и ушел, ведя за собой мустанга.
   — Пора, — решительно сказала Энни.
   Мальчишки вывели из конюшни вороного мерина под дамским седлом. Я поддержал стремя, за что был награжден очередным грозным взглядом.
   Когда и я забрался в седло, старик подал мне объемистую, но легкую шкатулку:
   — Винн, здесь все наши бумаги на эту землю. Договор, который ты привез. Вырезки из газет. Земельные планы. Здесь все, что у нас могут потребовать эти землемеры. Энни все знает, она справится.
   — Я должен все время держать эту шкатулку? Или ее можно пока уложить в сумку?
   — Держи перед собой. Пусть видят, что у нас много бумаг.
   — Но тогда у меня будут заняты руки.
   — Ничего. Об этом не беспокойся.
   — Пора, пора, — торопила нас Энни. — Встретим их у самой ограды.
   — Не беспокойся, — повторил Лукас и перекрестил меня на дорогу.
   Догоняя Энни, я приоткрыл шкатулку и заглянул в нее. Шкура, сложенная вчетверо, лежала сверху, под ней виднелись бумажные листки, но сбоку еще оставалось вполне достаточно места для моего короткоствольного кольта. Я вытянул его из потайной кобуры, которую носил на поясе за спиной, и втиснул между бумагами и боковой стенкой. Теперь шкатулка закрывалась не так плотно, как раньше, но зато мне стало гораздо спокойнее.
   Нас уже ждали. Двое всадников стояли по ту сторону колючей проволоки, а Квато все так же невозмутимо сидел у костра. Эта мирная картина встревожила меня, потому что я не видел остальных «гостей». Если по дороге их не унесло смерчем и не убило молнией, то они скорее всего стоят сейчас за холмом. Почему? Не хотят мешать переговорам? Я оценил их деликатность и поудобнее перехватил шкатулку.
   — Добрый день, мэм, — человек в черном сюртуке с маршальским значком приподнял высокую шляпу. — Федеральный маршал Баррет из Гудворда.
   — Это довольно далеко, — произнесла Энни тоном южной аристократки, которая изнемогала даже от прогулки по балкону своего дворца. — Что заставило вас проделать столь нелегкий путь?
   — Служебный долг, мэм, служебный долг. Насколько я понимаю, вы — миссис Энн Уолк…
   — Мисс, — высокомерно поправила Энни.
   — Мисс Уолк, — продолжил маршал, — хозяйка этого участка, владелица дома и приемная мать двоих детей¹⁸. Все верно?
   — Да, мистер Баррет.
   — Мне бы хотелось проехать дальше по дороге, которая проходит через ваш участок, — застенчиво улыбаясь, произнес маршал.
   — В чем же дело? — улыбнулась в ответ Энни. — Пожалуйста, проезжайте. Квато, пропусти мистера Баррета.
   — Я не один, — извиняющимся тоном произнес Баррет. — Могу ли я проследовать по вашей дороге вместе со своими спутниками?
   — Конечно, нет, — мягко ответила Энни. — На земле много других дорог, пусть ваши спутники проследуют по ним. А эта дорога проложена только для тех, кого мы сами приглашаем.
   Я следил больше за спутником Баррета, чем за ним самим. Маршал сразу показался мне человеком рассудительным и покладистым. А вот парень, который держался за его спиной, требовал к себе особого внимания. Он был одет дорого, даже очень дорого. Шляпа из тисненой замши цвета слоновой кости. Высокие черные сапоги с рыжими вставками. Серебряные шпоры с невидимыми колокольчиками — они позванивали даже сейчас, когда он неподвижно сидел в седле. Представляю, как они поют при ходьбе. На пальцах его блестели сразу два золотых перстня. Уверен, что и на другой руке их было не меньше. Но больше всего меня привлек блеск значка на его малиновом жилете. Это была шерифская звезда.
   Видимо, перехватив мой взгляд, маршал Баррет поспешил представить нам красавчика:
   — Со мной Скотт Фримонт, начальник охраны Горнорудной Компании Берга.
   — А те парни, что топчутся за холмом, они тоже с вами? — не выдержал я.
   Баррет и Фримонт одновременно оглянулись, но, конечно, никого не увидели. Наверно, их разозлило, что они попались на мою уловку. Фримонт поправил свою звезду и сказал:
   — Мы здесь не на прогулке. Нам надо нанести на новый земельный план расположение заявочных столбов, которые наша компания установила в Мертвой Долине. Мы не повредим ваши посевы и постройки, мы только проедем в долину и вернемся обратно.
   — В долине нет никаких заявочных столбов, — твердо сказала Энни.
   — У меня земельный план компании. Столбы обозначены — значит, они там.
   — В долине никогда не было людей из вашей компании. Впрочем, не будем спорить, — Энни повернулась ко мне. — Договор, пожалуйста.
   Я приподнял крышку шкатулки и, придерживая револьвер, вытянул енотовую шкуру. Энни развернула ее и подъехала ближе к ограде. Баррет и Фримонт тоже приблизились и так, стоя по разные стороны колючей проволоки, начали сверять документы.
   Я думал, что это займет от силы пять минут. Но у Фримонта и Баррета, наверно, было слишком много свободного времени. Сначала они долго изучали договор, затем потребовали какие-то протоколы. Потом занялись газетами. По местным правилам, для закрепления участка земли за собой поселенцам требовалось не менее шести раз опубликовать заявку в любой, ближайшей к месту жительства газете. Фримонт так внимательно изучал каждую из предъявленных газет, словно это были векселя. Он смотрел их на свет, сверял даты публикаций, и даже тер пальцем шрифт.
   Энни сохраняла высокомерное равнодушие, всем своим видом показывая, что она привыкла к таким проверкам. Больше того, как только Фримонт вернул мне последнюю газету, она потребовала предъявить ей тот самый земельный план Горнорудной Компании, в котором были отмечены несуществующие заявочные столбы.
   Под укоризненным взглядом федерального маршала Фримонт долго перебирал листы в пухлой кожаной папке и наконец выудил оттуда какой-то смятый и надорванный на сгибах клочок бумаги. Он выглядел совсем не так внушительно, как наша енотовая шкура. Линии на нем еле виднелись, и подписей было не разобрать, но Фримонт прекрасно видел на этой пожелтевшей бумажке все, что хотел увидеть.
   Еще полчаса, наверно, потребовалось, чтобы убедить и его, и маршала в том, что на плане десятилетней давности изображен другой берег реки. Тот самый, где и были устроены угольные карьеры, согласно заявочным столбам.
   — Чем еще я могу вам помочь, джентльмены? — спросила Энни.
   — Спасибо, мэм, — ответил маршал. — Примите мои извинения. Это недоразумение. Его вполне можно было избежать, если бы шериф Фримонт повнимательнее прочитал все надписи на своем плане. Но его оправдывает одно обстоятельство, мэм. Он только сегодня приступил к своим обязанностям.
   — Погодите, маршал, — резко остановил его Фримонт. — Вы слишком рано сдаетесь. Эта шкура, которую нам тут показали, стоит, наверно, долларов двадцать. Ее можно продать в шоу Буффало Билла. Публика любит поглазеть на всякие мокасины и засушенные головы. Но это не документ. Кто такой этот Темный Бык, чтобы распоряжаться землей Соединенных Штатов Америки? Кто позволил ему продавать всю долину от реки до скал какой-то русской общине? А вы знаете, маршал, что именно Темный Бык похитил инженера Скилларда? Вы знаете, что он готовит бунт? Что вы скажете, когда его индейцы устроят резню в шахтерском поселке?
   Энни подняла руку.
   — Если позволите, мистер Баррет, я за вас отвечу на все эти вопросы. Первое. Темный Бык — избранный путем голосования лидер местного населения. Второе. Он распоряжается землей своего племени по договору с правительством. Третье. Инженер Скиллард сейчас находится у себя дома. Четвертое. Ни кайова, ни команчи не могут готовить бунт, потому что нельзя бунтовать против самих себя. А вся власть на этой земле принадлежит именно им. По крайней мере, будет принадлежать до тех пор, пока они не выразят желания присоединить Оклахому к вашему союзу штатов.