Страница:
Джейн прикусила губку.
– Последние две недели меня по утрам слегка подташнивает. Я было подумала, это нервы или, может, расстройство желудка. Кормили на этих треклятых съемках преотвратно.
Вот только беременность из списка возможных диагнозов Джейн исключила сразу и со всей определенностью.
– Мег ужасно себя чувствует, и доктор советует по возможности избегать стрессов в течение ближайших недель, – объявил Фил. – Поэтому я и надеялся, что ты примешь предложение Патриции. Это избавит Мегги по крайней мере от одного источника эмоциональных потрясений. Если она будет знать, что ты развлекаешься на солнечном тропическом побережье, она перестанет винить себя в том, что якобы бросила тебя в трудный час.
– Отсюда твоя замечательная идея отвезти меня домой, чтобы я, дескать, сама на досуге приняла решение, – ехидно заметила Джейн.
За ее сарказмом скрывалось огромное облегчение: итак, для бегства у нее есть весьма веское оправдание. Если у Мег по ее вине случится выкидыш, Джейн никогда себе не простит.
Фил виновато пожал плечами.
– Не мог же я убеждать тебя на глазах у Мегги! Она мне спасибо не скажет, потому что ради тебя на все пойдет. Если ты не поедешь на Леовилль, она намерена пригласить тебя к нам, даже если за тобой увяжется целая свита газетчиков, не говоря уже о еще одной твоей проблемке...
Джейн внутренне напряглась, пальцы ее вцепились в сиденье. Фил резко завернул на стоянку под домом, где на «голубятне», располагалась квартирка актрисы.
– Что ты имеешь в виду? Какая еще проблемка? – спросила она.
Фил выключил мотор.
– У тебя столько проблем, что ты так сразу и не сообразишь, о которой из них идет речь? Я имел в виду твоего надоедливого поклонника...
– А-а. – Под пристальным взглядом зятя Джейн постаралась не выдать обуревающих ее чувств. – Мег тебе рассказала!
В ее голосе отчетливо прозвучала негодующая нота, хотя, если вдуматься, она просила сестру не говорить только родителям и чересчур заботливым братьям...
– Дженни, мы женаты, – напомнил ей Фил. – Семейная жизнь в том и заключается: мы делимся друг с другом самым сокровенным, поддерживаем друг друга и в радости и в горе. Мегги говорит, что ты пыталась отнестись к инциденту как к шутке, но сам факт, что ты об этом заговорила, показывает: ты тревожишься куда сильнее, нежели хочешь показать. Тон писем этого парня ей очень не понравился. Ей показалось, что есть в них что-то угрожающе маниакальное. Он пишет так, словно лично с тобой знаком и ваши взаимоотношения дают ему на тебя какие-то права.
– Я объяснила ей, что поклонники просто заваливают меня письмами.
– Но этот Томас очень настойчив. Ты сама призналась Мегги, что история продолжается уже несколько лет. Раньше он писал нерегулярно, а в последнее время шлет одно-два письма в неделю, не указывая ни полного имени, ни обратного адреса. Хвастается, что постоянно бывает на твоих спектаклях, и даже уверяет, что несколько раз встречался с тобой на людях, хотя ничем не выдавал себя.
Мегги говорит, что все это ей не по душе, тем более что парень знает, где ты живешь. Она также сказала, что ты установила в квартире несколько новых замков, потому что встревожилась, когда вместе с письмами стали приходить и подарки. И еще она думает, что одной из причин, побудивших тебя так необдуманно подписать контракт и умчаться на съемки, была надежда, что этот тип утратит к тебе интерес, если ты перестанешь появляться на сцене.
– По-моему, это лучше, чем ее совет обратиться в полицию, – нехотя заметила Джейн. – Блюстители закона просто рассмеются мне в лицо... Письма не заключают в себе прямой угрозы. Я их, собственно, все повыбрасывала, – добавила она, не погрешив против истины и надеясь, что ставит точку в дискуссии. – Как я сказала Мег, самое разумное в данной ситуации – просто не обращать на него внимания.
– Ммм. – Фил нахмурился.
Ну вот, еще один заботливый родственничек объявился, обреченно подумала Джейн.
– За время моего отсутствия не пришло ни одного письма, – уточнила девушка. – Может, он отстал-таки.
– Если ты снова уедешь из страны, он, пожалуй, окончательно о тебе позабудет, – стоял на своем Фил. – Выбирай, Дженни: либо отъезд, либо полиция; а то еще я могу приставить к тебе ребят из отдела охраны «Беккер корпорейшн», до тех пор пока частный детектив не выследит этого парня и не задаст ему жару.
При этих словах Джейн побледнела.
– Приставить ко мне телохранителей? Ты представляешь, как воспримет это пресса? – Затем подняла руки вверх, признавая свое поражение. – Есть в тебе что-то от пирата, Фил! Если я не поддамся на твой шантаж и не уеду, ты, чего доброго, напоишь меня допьяна и отправишь на курорт в бессознательном состоянии?
– Чтобы уберечь Мегги, я не остановлюсь ни перед чем, – подтвердил любящий супруг с похвальной откровенностью.
– Ну ладно, ладно!
Что ж, по крайней мере благодаря Филу ей не придется стыдиться своего бегства: она делает это ради сестры, а вовсе не ради собственного благополучия.
Джейн улыбнулась: ее неизменный оптимизм снова одержал верх.
– Вот увидишь: я сама подыщу себе защитника. Кто знает? Может быть, в тропическом раю я встречу свой идеал – настоящего рыцаря, прекрасного, нежного, доброго. Он станет ухаживать за мною и отдаст мне свое сердце! А если с рыцарем не повезет, сойдет и загорелый завсегдатай пляжей.
2
3
– Последние две недели меня по утрам слегка подташнивает. Я было подумала, это нервы или, может, расстройство желудка. Кормили на этих треклятых съемках преотвратно.
Вот только беременность из списка возможных диагнозов Джейн исключила сразу и со всей определенностью.
– Мег ужасно себя чувствует, и доктор советует по возможности избегать стрессов в течение ближайших недель, – объявил Фил. – Поэтому я и надеялся, что ты примешь предложение Патриции. Это избавит Мегги по крайней мере от одного источника эмоциональных потрясений. Если она будет знать, что ты развлекаешься на солнечном тропическом побережье, она перестанет винить себя в том, что якобы бросила тебя в трудный час.
– Отсюда твоя замечательная идея отвезти меня домой, чтобы я, дескать, сама на досуге приняла решение, – ехидно заметила Джейн.
За ее сарказмом скрывалось огромное облегчение: итак, для бегства у нее есть весьма веское оправдание. Если у Мег по ее вине случится выкидыш, Джейн никогда себе не простит.
Фил виновато пожал плечами.
– Не мог же я убеждать тебя на глазах у Мегги! Она мне спасибо не скажет, потому что ради тебя на все пойдет. Если ты не поедешь на Леовилль, она намерена пригласить тебя к нам, даже если за тобой увяжется целая свита газетчиков, не говоря уже о еще одной твоей проблемке...
Джейн внутренне напряглась, пальцы ее вцепились в сиденье. Фил резко завернул на стоянку под домом, где на «голубятне», располагалась квартирка актрисы.
– Что ты имеешь в виду? Какая еще проблемка? – спросила она.
Фил выключил мотор.
– У тебя столько проблем, что ты так сразу и не сообразишь, о которой из них идет речь? Я имел в виду твоего надоедливого поклонника...
– А-а. – Под пристальным взглядом зятя Джейн постаралась не выдать обуревающих ее чувств. – Мег тебе рассказала!
В ее голосе отчетливо прозвучала негодующая нота, хотя, если вдуматься, она просила сестру не говорить только родителям и чересчур заботливым братьям...
– Дженни, мы женаты, – напомнил ей Фил. – Семейная жизнь в том и заключается: мы делимся друг с другом самым сокровенным, поддерживаем друг друга и в радости и в горе. Мегги говорит, что ты пыталась отнестись к инциденту как к шутке, но сам факт, что ты об этом заговорила, показывает: ты тревожишься куда сильнее, нежели хочешь показать. Тон писем этого парня ей очень не понравился. Ей показалось, что есть в них что-то угрожающе маниакальное. Он пишет так, словно лично с тобой знаком и ваши взаимоотношения дают ему на тебя какие-то права.
– Я объяснила ей, что поклонники просто заваливают меня письмами.
– Но этот Томас очень настойчив. Ты сама призналась Мегги, что история продолжается уже несколько лет. Раньше он писал нерегулярно, а в последнее время шлет одно-два письма в неделю, не указывая ни полного имени, ни обратного адреса. Хвастается, что постоянно бывает на твоих спектаклях, и даже уверяет, что несколько раз встречался с тобой на людях, хотя ничем не выдавал себя.
Мегги говорит, что все это ей не по душе, тем более что парень знает, где ты живешь. Она также сказала, что ты установила в квартире несколько новых замков, потому что встревожилась, когда вместе с письмами стали приходить и подарки. И еще она думает, что одной из причин, побудивших тебя так необдуманно подписать контракт и умчаться на съемки, была надежда, что этот тип утратит к тебе интерес, если ты перестанешь появляться на сцене.
– По-моему, это лучше, чем ее совет обратиться в полицию, – нехотя заметила Джейн. – Блюстители закона просто рассмеются мне в лицо... Письма не заключают в себе прямой угрозы. Я их, собственно, все повыбрасывала, – добавила она, не погрешив против истины и надеясь, что ставит точку в дискуссии. – Как я сказала Мег, самое разумное в данной ситуации – просто не обращать на него внимания.
– Ммм. – Фил нахмурился.
Ну вот, еще один заботливый родственничек объявился, обреченно подумала Джейн.
– За время моего отсутствия не пришло ни одного письма, – уточнила девушка. – Может, он отстал-таки.
– Если ты снова уедешь из страны, он, пожалуй, окончательно о тебе позабудет, – стоял на своем Фил. – Выбирай, Дженни: либо отъезд, либо полиция; а то еще я могу приставить к тебе ребят из отдела охраны «Беккер корпорейшн», до тех пор пока частный детектив не выследит этого парня и не задаст ему жару.
При этих словах Джейн побледнела.
– Приставить ко мне телохранителей? Ты представляешь, как воспримет это пресса? – Затем подняла руки вверх, признавая свое поражение. – Есть в тебе что-то от пирата, Фил! Если я не поддамся на твой шантаж и не уеду, ты, чего доброго, напоишь меня допьяна и отправишь на курорт в бессознательном состоянии?
– Чтобы уберечь Мегги, я не остановлюсь ни перед чем, – подтвердил любящий супруг с похвальной откровенностью.
– Ну ладно, ладно!
Что ж, по крайней мере благодаря Филу ей не придется стыдиться своего бегства: она делает это ради сестры, а вовсе не ради собственного благополучия.
Джейн улыбнулась: ее неизменный оптимизм снова одержал верх.
– Вот увидишь: я сама подыщу себе защитника. Кто знает? Может быть, в тропическом раю я встречу свой идеал – настоящего рыцаря, прекрасного, нежного, доброго. Он станет ухаживать за мною и отдаст мне свое сердце! А если с рыцарем не повезет, сойдет и загорелый завсегдатай пляжей.
2
Джейн изнывала от нетерпения: у регистрационного окошечка застрял какой-то растяпа.
Высокий, худощавый; вот он нагнулся и принялся суетливо прикреплять ярлычки к своим чемоданам. Светло-каштановые волосы, густые и прямые, упали ему на лоб. Вид у бедняги был до того растерянный, до того нелепый, что Джейн, не задумываясь, определила: перед нею – витающий в облаках «академик» из числа тех узколобых существ, что с головой ушли в одну-единственную область знания, заменившую им реальный мир. Или, может быть, не в меру усердный клерк, подумала актриса, заметив синюю офисную папку, которую растяпа судорожно сжимал под мышкой, словно боясь, что она куда-нибудь исчезнет – в воздухе растает, что ли?.. Парень наклонился вперед, темный пиджак в полосочку распахнулся, и в нагрудном кармане рубашки блеснули очки и несколько ручек. Ну не иначе клерк!
Однако кто бы он ни был, он ее задерживает. Или он не понимает, что пассажиры первого класса не должны стоять в очереди? Они вообще не должны догадываться, что на покупку билета кто-то может тратить время, и могут лишь с недоумением смотреть на обычных смертных, толпящихся у соседних окошечек.
Девушка оглядела терминал. Ей не терпелось поскорее оказаться в относительно уединенном салоне первого класса. Пока еще ее никто не опознал, поскольку Джейн предусмотрительно надела джинсы, мешковатую рубашку, хлопчатобумажную куртку, кудлатый светлый парик и темную шляпу. Однако чем дольше она будет торчать здесь, перед окошечком, тем больше опасность оказаться узнанной.
Регистраторша указала парню на весы, но, вместо того чтобы воспользоваться вежливой подсказкой, этот бестолковый тип наклонился вперед и забормотал что-то, рассеянно похлопывая себя по карманам.
Терпение Джейн иссякло. Обогнув чету учтивых японцев, она подошла к недотепе и хлопнула его по плечу, понижая свой от природы низкий грудной голос еще на пару нот.
– Эй, парень, тебя просят поставить багаж на весы.
– Что? – Тип повернул голову, дернулся всем телом и выпрямился так резко, что едва не выронил свою папку.
Он был моложе, нежели девушке показалось сначала, – примерно ее лет. Чистая, без единой морщины, загорелая оливкового оттенка кожа. Юноша снова отбросил со лба непослушную прядь, открывая взору «вдовий мысик» – волосы, растущие треугольным выступом на лбу. Примета раннего вдовства, как говорят в народе... Резко скошенные брови запятыми изогнулись над внешними уголками темно-карих глаз, придавая выражению узкого лица что-то демоническое. Однако во взгляде не было ничего зловещего. Черные зрачки недоуменно расширились: незнакомец глядел на Джейн чуть ли не с ужасом. Девушка схватила один из его чемоданов и с грохотом водрузила на платформу.
– Она не может оформить документы, не взвесив багаж, – нетерпеливо разъяснила Джейн.
Ее зеленые глаза метали пламя из-под полей шляпы: этот тип даже не подумал последовать ее примеру. Явно замедленная реакция! Он что, отстал в развитии? Или, может быть, просто иностранец и не понимает английского...
Молодой человек откашлялся.
– Гм... я не думал, что для пассажиров первого класса вес имеет значение, – пробормотал он смущенно. Чуть заметный австралийский акцент выдавал в нем уроженца здешних мест.
Раздражение Джейн сменилось насмешливой снисходительностью. Ну, все ясно – типичный маменькин сынок!
– Все равно нужно знать общий вес погруженного багажа, – объяснила она. – Если ты вместе с кальсонами упаковал парочку слонов, за твою эксцентричность расплачиваться будут пассажиры туристского класса: одному-двум придется лететь следующим рейсом.
– Да, да, конечно, – пробормотал он, даже не улыбнувшись.
Ну, конечно. Парень напрочь лишен чувства юмора.
Он смотрел на собеседницу отрешенным взглядом человека, чьи мысли в данный момент заняты совсем другим. Поскольку женские чары Джейн обычно не оставляли мужчин равнодушными, то отсутствие какой бы то ни было реакции со стороны незнакомца актриса сочла лишним доказательством того, сколь удачен ее маскарад. Многие шекспировские героини по ходу пьесы переодеваются мальчиками, и Джейн всегда играла эти роли с огромным удовольствием. Суть перевоплощения – не столько внешность, сколько манеры и жестикуляция.
Девушка поддернула джинсы и расставила ноги пошире.
– Ну?
Незнакомец смущенно заморгал. Удивительно густые, пушистые ресницы скрывали выражение глаз.
– Что «ну»? – осторожно переспросил он.
Пальцы судорожно сжали синюю папку, костяшки побелели от напряжения, парень явно собирался с духом, чтобы дать достойный отпор пристающему к нему незнакомому парню. Он что, думает, что у него чаевые будут выпрашивать? Джейн возвела очи к небу и подхватила второй чемодан. Ну и тяжесть!
Покачнувшись, она водрузила чемодан на платформу рядом с уже стоящим там.
– В каждой шутке есть доля правды. Это я насчет слонов, – сообщила Джейн, с трудом переводя дыхание. Она отступила на шаг и запрокинула голову, вызывающе глядя на незнакомца. – Что у тебя там?
– Гм... книги, – проговорил он все тем же срывающимся неуверенным голосом.
Все сходится. Девушка обвела взглядом опустевший пол и из чистого озорства потянула за уголок синюю папку, все так же несокрушимо покоящуюся под мышкой молодого человека.
Наконец-то этот тип пробудился к жизни!
– Только не папку! – воскликнул он, вырываясь и отступая на шаг. – Это я беру с собой.
Ага, значит, он способен двигаться быстрее улитки, если захочет! Джейн фыркнула и насмешливо отдала честь, приложив палец к полям шляпы.
– Значит, вы сдаете в багаж только два чемодана, так, мистер Нортон? – подчеркнуто вежливо уточнила регистраторша.
Словно загипнотизированный дерзкой усмешкой Джейн, он ответил, не повернув головы:
– Гм... ну, я думаю... мне кажется...
– Он хочет сказать «да», – услужливо пояснила Джейн.
– Мистер Нортон! Будьте добры ваш паспорт, сэр!
– Паспорт?
Джейн решила, что дело пойдет куда быстрее, если она позаботится о бестолковом мистере Нортоне.
– Ты ведь не забыл его дома, верно? – потребовала она, вставая рядом с юношей у окошечка. – Он здесь?
Девушка выхватила у него из рук синюю папку, раскрыла ее и в одном из прозрачных пластиковых отделений обнаружила внушительную пачку туристских чеков США. Молодой человек попытался было воспротивиться; Джейн метнула на него укоризненный взгляд, давая понять, что она не вор. В соседнем отделении торчал документ в темно-синей обложке с гербом Австралии. Девушка извлекла паспорт на свет. Молодой человек попытался было вернуть законную собственность, но Джейн уже вручила документ регистраторше.
– Как насчет предпочтений относительно места? – осведомилась Джейн, вручая мистеру Нортону папку, пока регистраторша листала паспорт.
– Простите? – переспросил молодой человек. Взгляд его лихорадочно перебегал от одной девушки к другой, никак не желая сфокусироваться, словно недотепе не верилось, что кто-то пришел ему на помощь.
– Места, знаешь ли, бывают разные – передние, задние, боковые, у окна... рядом с аварийным выходом, – разъяснила Джейн.
– Рядом с аварийным выходом? – повторил он, нахмурившись.
– Послушай, приятель, меньше думай, ладно? Предоставь все мне. – Девушка отказалась от попыток вовлечь недотепу в процесс принятия решений и продолжила переговоры, более с ним не советуясь. Не прошло и минуты, как все формальности были улажены, Джейн вручила своему протеже посадочный талон и паспорт и оттеснила его от стойки, освобождая место для японцев.
– Да иди же ты, – велела она: молодой человек замер у окошечка и отходить не спешил. —
Почему бы тебе не двинуть в салон?
Но парень упорно не желал понять, что от него хотят отделаться.
– Гм... я, пожалуй, подожду тебя. Мы бы вместе пропустили по рюмочке, или что-нибудь в этом роде... – Молодой человек неопределенно взмахнул рукой. Фраза повисла в воздухе. – Или что-нибудь в этом роде.
Джейн подозрительно поглядела на собеседника. Он что, догадался, что перед ним – женщина или вздумал заигрывать с красивым парнем? Что, если детская беспомощность – сексуальный, а не психологический индикатор?
Как бы то ни было, надо дать ему от ворот поворот.
– У меня и в мыслях не было с тобой знакомиться, – напрямик объявила она. – Мне пришло в голову тебе помочь, потому что жалко тебя стало, а вовсе не потому, что ты мне понравился.
Молодой человек резко вдохнул, кровь прихлынула к его щекам.
– Я не... я вовсе не имел в виду...
Видя столь неподдельное негодование, Джейн немного смягчилась. Значит, первое впечатление оказалось верным: безобидный, застенчивый маменькин сынок. Но все равно надо от него избавиться, прежде чем она предъявит собственные документы. Существующее законодательство не позволяет службам авиалиний разглашать информацию о своих пассажирах, но если регистраторша вслух назовет ее по имени, лучше, чтобы никто не стоял рядом.
– Хорошо. – Джейн решительно оборвала сбивчивые объяснения, повернувшись спиной к собеседнику. – В любом случае, мне до тебя дела нет.
– Я всего лишь хотел поблагодарить тебя за помощь, – холодно заметил молодой человек, и Джейн улыбнулась про себя, подметив в его голосе стальную ноту. Может, этот нытик не так уж и безнадежен.
Она не удостоила его ответом, и спустя мгновение, к величайшему ее облегчению, парень исчез. С бездомными щенками всегда одна и та же проблема: поможешь такому – потом не отвяжется.
Зарегистрировавшись, Джейн пошла в магазинчик беспошлинных товаров и увидела Фила: тот задумчиво разглядывал духи. Молодой скульптор летел в Мельбурн в краткосрочную командировку по поводу Фонда развития изобразительных искусств, основанного «Беккер корпорейшн», и любезно подбросил Джейн в аэропорт на своей машине.
Джейн подождала, пока зять оплатит покупку, и подошла к нему, чтобы поболтать. Беседа протекала очень мило, но, внезапно замолчав, Фил вгляделся в толпу поверх головы собеседницы.
– В чем дело? – потребовала ответа Джейн: ее нервы, натянутые как струна, готовы были не выдержать. – Кто там? Репортер?
Фил успокаивающе положил тяжелую руку ей на плечо и покачал головой.
– Нет, нет, я просто увидел знакомого. Старый друг, еще со времен «Беккер корпорейшн». Пойду-ка пообщаюсь с ним, а то, чего доброго, сам подойдет и потребует, чтобы его представили.
Фил рассеянно чмокнул свояченицу в щеку, стараясь не упустить приятеля из виду.
– Ну, счастливо тебе долететь. И, ради Бога, постарайся не навлечь на свою неразумную головку обычную дозу неприятностей!
Джейн ощетинилась и, повернувшись на каблуках, собралась было крикнуть зятю вслед пару не самых приятных слов, но в это самое мгновение заметила в толпе несносного Нортона. Даже в нескончаемом людском водовороте бедняга казался затерянным и одиноким. Оживленные стайки людей обнимались, желали друг другу счастливого пути, а он неприкаянно слонялся по залу, не находя себе места. Джейн отвернулась и, заслоняясь журналом, поспешила скрыться.
Только на борту самолета, когда заработали моторы, Джейн позволила себе расслабиться. Салон первого класса оказался заполненным только наполовину – значит, путешествующие в одиночку могли рассчитывать на дополнительную роскошь – пустое кресло рядом. Место Джейн было в первом ряду, у самого прохода, и девушка решила подождать, пока самолет не взлетит, а потом пересесть к окну.
– Простите, мисс Лоу, не хотите ли, чтобы я убрала вашу шляпу на полку?
– Спасибо. – С невозмутимым лицом Джейн стянула шляпу вместе с париком, наслаждаясь реакцией бортпроводницы. Обе девушки захихикали, и маска безразличной вежливости на лице стюардессы растаяла, сменившись выражением искренней симпатии: забавный эпизод расположил их друг к другу.
Врожденный оптимизм Джейн мало-помалу возвращался к ней. Впервые за много недель девушка упивалась замечательным ощущением свободы. Никаких тебе стрессов, неприятностей, вопросов, никакой ответственности. Может быть, эти каникулы помогут ей вернуть жизнь в привычное русло.
Джейн удовлетворенно вздохнула, взъерошила примятые париком волосы, так что непокорные пряди заполыхали вокруг головы язычками яркого пламени, и заверила стюардессу, что не откажется от бокала шампанского, когда самолет поднимется в воздух. Затем сняла куртку и закатала рукава зеленой рубашки, открыв взору тонкий золотой браслет на левом запястье.
Оглянувшись, девушка обнаружила недотепу Нортона: мрачно стиснув зубы, он безуспешно пытался справиться с ремнем безопасности. Драгоценная папка красовалась на пустом кресле рядом с ним. Очки в темной оправе придавали лицу парня чуть зловещее выражение. Может быть, его бестолково-отрешенный взгляд там, в аэропорту, объясняется близорукостью, а вовсе не душевным смятением?
Вместо того чтобы сосредоточить свое внимание на ремне, молодой человек теперь не отрывал глаз от Джейн: судя по ледяному выражению лица, он заметил ее проделку с париком и наверняка расслышал женский смешок. Явно не завзятый театрал: во взгляде его не читалось ни восторженного узнавания, ни жадного любопытства, только холодное неодобрение.
Упоительное ощущение свободы усилилось. Джейн улыбнулась юноше томной, многозначительной улыбкой и захлопала темными ресницами. Он мрачно нахмурился, на шее запульсировала жилка, щеки заалели. Джейн еще не приходилось видеть мужчину, чей цвет лица служил бы столь безошибочным барометром смены эмоций.
Подозвав к себе проходившую мимо стюардессу, Джейн доверительно прошептала ей:
– Мне кажется, вон тот пассажир – мистер Нортон – летит в первый раз и явно страдает фобией. Он слишком застенчив, чтобы попросить о помощи, но, по-моему, бедняге нехорошо.
Стюардесса осторожно оглянулась через плечо и с первого же взгляда оценила ситуацию.
– Хмм, губы и впрямь побелели... – В голосе ее прозвучала озорная нотка. – А какой милашка! Пожалуй, я посижу рядом с ним и подержу его за руку...
Вскоре Джейн уже наслаждалась любопытным зрелищем: красотка-бортпроводница подошла к растерявшемуся от неожиданности молодому человеку, наклонилась и поправила ремень безопасности, а затем скользнула в соседнее кресло и накрыла его ладонь изящной наманикюренной ручкой. Затем что-то прошептала ему на ухо. Молодой человек резко вскинул голову, сдвинул очки на нос и метнул негодующий взгляд в сторону Джейн. Та мило улыбнулась в ответ. Неблагодарный!
Выбросив недотепу из головы, актриса устроилась поудобнее и приготовилась наслаждаться полетом. Она впервые летела первым классом и намеревалась воздать должное сибаритской роскоши. Сибаритская роскошь подразумевала, помимо прочего, щедрую порцию газет и журналов, и Джейн едва не захлебнулась шампанским, увидев на обложке модного дамского журнала собственную фотографию. Она тотчас же вытащила из общей стопки и этот журнал, и еще несколько сомнительных изданий, в которых, скорее всего, обнаружатся свеженькие разоблачения на ее счет в иллюстрированном разделе сплетен.
К несчастью, ее неловкие попытки поработать цензором потерпели крах: другие стюардессы разносили по салону точно такие же подборки печатных изданий. Опасливо оглянувшись по сторонам, Джейн с облегчением увидела, что большинство пассажиров выбрали более интеллектуальное чтиво... деловые сводки и глянцевые рекламные проспекты... все, кроме злосчастного Нортона, который взял по экземпляру каждого издания, а затем открыл именно тот журнал, который, как надеялась Джейн, должен был бы проигнорировать с высоты своего интеллекта.
Выругавшись про себя, девушка пересела к окну, так чтобы оказаться вне поля его зрения. Может, он не заметит сходства, – фотография-то давняя, Джейн тогда еще носила длинные волосы. Тоже мне, мужчина – из всей стопки хватает именно дамский журнал! И какого черта он держит его так, что пальцы словно впиваются в весьма интимную часть ее затянутой в бикини фигурки?
Решив, что лучше сразу узнать самое худшее, Джейн решительно раскрыла собственный экземпляр и прочла длинную историю на трех страницах, разрываясь между гневом и смехом. В слегка завуалированном виде статья преподносила читателю пикантные слухи о бисексуальности мисс Джейн Лоу, восходящей к тем самым временам, когда она «охотно» исполнила на сцене роль Сапфо. Далее приводился иллюстрированный список всех мужчин, с которыми у мисс Лоу «был роман»: туда, похоже, вошли все знаменитости мужского пола, с которыми актрисе когда-либо довелось сфотографироваться. Затем следовал такой же список «подружек».
К сожалению, речь шла не только о ее собственной, слегка запятнанной репутации. Благодаря строгим законам о клевете, имя Элизабет Стерн не упоминалось ни разу, но любой мало-мальски информированный читатель, ознакомившись со статьей, первым делом подумает о ней.
И зачем только Джейн согласилась встретиться с Элизабет в этом треклятом отеле! И зачем только та настояла на всех этих нелепых мерах предосторожности, вплоть до того, чтобы забронировать комнату на имя мисс Смит! Ах, если бы Джейн, потрясенная трагической исповедью своей гостьи, не проглядела бы первых тревожных симптомов, свидетельствующих о ее недуге, а потом не тратила бы драгоценное время на то, чтобы искать лекарство в сумочке Элизабет! Надо было сразу вызывать «неотложку»!
Джейн попыталась справиться с нахлынувшим чувством вины. Она ведь не сделала ничего дурного. Скорее поступила несколько опрометчиво, только и всего. Безусловно, ей в этой драме досталась главная роль, однако автор-то не она! Сценарий принадлежит Элизабет, и, несмотря на искреннее сочувствие к несчастной женщине, Джейн не могла не досадовать, что козлом отпущения в данном случае стала она, а не миссис Стерн.
Девушка отбросила гнусный журнал и приказала себе улыбнуться. Жизненная философия Джейн была проста: не унывай! К чему мучиться из-за событий и поступков, переиграть которые все равно не удастся? Жалея себя, человек опускается все ниже. Надо двигаться вперед, подменять «если бы» на «что, если» и в каждой неприятной жизненной ситуации видеть полезный урок на будущее и средство воспитания характера, а не непреодолимую преграду к счастью в настоящем.
Повторив себе эту заповедь, Джейн сбросила ботинки, с удовольствием влезла в мягкие тапочки – дар авиакомпании – и приготовилась есть, пить и наслаждаться жизнью на протяжении нескольких тысяч миль полета.
Однако напряжение последних двух недель и накопившаяся усталость давали о себе знать. И после роскошного обеда, за которым последовали несколько бокалов шампанского, Джейн обнаружила, что веки у нее отяжелели, а мысли теряют отчетливость.
Девушка закуталась в одеяло и, не досмотрев до конца любимый фильм, забылась блаженным сном. Впервые за долгое время она отдыхала, не видя кошмарных снов, ни о чем не думая... и не ведая того, что странный мистер Нортон смотрит сейчас на нее.
А мистер Нортон и впрямь смотрел на нее не отрываясь, и выражение лица его заставило бы Джейн похолодеть от недоброго предчувствия, если бы девушка проснулась. Маска хладнокровной расчетливости: губы сурово сжаты в удовлетворенной гримасе, в подозрительном, алчном взгляде читаются то невольное восхищение, то гордое презрение. Словом, озлобленное лицо человека, выполняющего особо неприятную миссию.
И решившего преуспеть в этом любой ценой.
Высокий, худощавый; вот он нагнулся и принялся суетливо прикреплять ярлычки к своим чемоданам. Светло-каштановые волосы, густые и прямые, упали ему на лоб. Вид у бедняги был до того растерянный, до того нелепый, что Джейн, не задумываясь, определила: перед нею – витающий в облаках «академик» из числа тех узколобых существ, что с головой ушли в одну-единственную область знания, заменившую им реальный мир. Или, может быть, не в меру усердный клерк, подумала актриса, заметив синюю офисную папку, которую растяпа судорожно сжимал под мышкой, словно боясь, что она куда-нибудь исчезнет – в воздухе растает, что ли?.. Парень наклонился вперед, темный пиджак в полосочку распахнулся, и в нагрудном кармане рубашки блеснули очки и несколько ручек. Ну не иначе клерк!
Однако кто бы он ни был, он ее задерживает. Или он не понимает, что пассажиры первого класса не должны стоять в очереди? Они вообще не должны догадываться, что на покупку билета кто-то может тратить время, и могут лишь с недоумением смотреть на обычных смертных, толпящихся у соседних окошечек.
Девушка оглядела терминал. Ей не терпелось поскорее оказаться в относительно уединенном салоне первого класса. Пока еще ее никто не опознал, поскольку Джейн предусмотрительно надела джинсы, мешковатую рубашку, хлопчатобумажную куртку, кудлатый светлый парик и темную шляпу. Однако чем дольше она будет торчать здесь, перед окошечком, тем больше опасность оказаться узнанной.
Регистраторша указала парню на весы, но, вместо того чтобы воспользоваться вежливой подсказкой, этот бестолковый тип наклонился вперед и забормотал что-то, рассеянно похлопывая себя по карманам.
Терпение Джейн иссякло. Обогнув чету учтивых японцев, она подошла к недотепе и хлопнула его по плечу, понижая свой от природы низкий грудной голос еще на пару нот.
– Эй, парень, тебя просят поставить багаж на весы.
– Что? – Тип повернул голову, дернулся всем телом и выпрямился так резко, что едва не выронил свою папку.
Он был моложе, нежели девушке показалось сначала, – примерно ее лет. Чистая, без единой морщины, загорелая оливкового оттенка кожа. Юноша снова отбросил со лба непослушную прядь, открывая взору «вдовий мысик» – волосы, растущие треугольным выступом на лбу. Примета раннего вдовства, как говорят в народе... Резко скошенные брови запятыми изогнулись над внешними уголками темно-карих глаз, придавая выражению узкого лица что-то демоническое. Однако во взгляде не было ничего зловещего. Черные зрачки недоуменно расширились: незнакомец глядел на Джейн чуть ли не с ужасом. Девушка схватила один из его чемоданов и с грохотом водрузила на платформу.
– Она не может оформить документы, не взвесив багаж, – нетерпеливо разъяснила Джейн.
Ее зеленые глаза метали пламя из-под полей шляпы: этот тип даже не подумал последовать ее примеру. Явно замедленная реакция! Он что, отстал в развитии? Или, может быть, просто иностранец и не понимает английского...
Молодой человек откашлялся.
– Гм... я не думал, что для пассажиров первого класса вес имеет значение, – пробормотал он смущенно. Чуть заметный австралийский акцент выдавал в нем уроженца здешних мест.
Раздражение Джейн сменилось насмешливой снисходительностью. Ну, все ясно – типичный маменькин сынок!
– Все равно нужно знать общий вес погруженного багажа, – объяснила она. – Если ты вместе с кальсонами упаковал парочку слонов, за твою эксцентричность расплачиваться будут пассажиры туристского класса: одному-двум придется лететь следующим рейсом.
– Да, да, конечно, – пробормотал он, даже не улыбнувшись.
Ну, конечно. Парень напрочь лишен чувства юмора.
Он смотрел на собеседницу отрешенным взглядом человека, чьи мысли в данный момент заняты совсем другим. Поскольку женские чары Джейн обычно не оставляли мужчин равнодушными, то отсутствие какой бы то ни было реакции со стороны незнакомца актриса сочла лишним доказательством того, сколь удачен ее маскарад. Многие шекспировские героини по ходу пьесы переодеваются мальчиками, и Джейн всегда играла эти роли с огромным удовольствием. Суть перевоплощения – не столько внешность, сколько манеры и жестикуляция.
Девушка поддернула джинсы и расставила ноги пошире.
– Ну?
Незнакомец смущенно заморгал. Удивительно густые, пушистые ресницы скрывали выражение глаз.
– Что «ну»? – осторожно переспросил он.
Пальцы судорожно сжали синюю папку, костяшки побелели от напряжения, парень явно собирался с духом, чтобы дать достойный отпор пристающему к нему незнакомому парню. Он что, думает, что у него чаевые будут выпрашивать? Джейн возвела очи к небу и подхватила второй чемодан. Ну и тяжесть!
Покачнувшись, она водрузила чемодан на платформу рядом с уже стоящим там.
– В каждой шутке есть доля правды. Это я насчет слонов, – сообщила Джейн, с трудом переводя дыхание. Она отступила на шаг и запрокинула голову, вызывающе глядя на незнакомца. – Что у тебя там?
– Гм... книги, – проговорил он все тем же срывающимся неуверенным голосом.
Все сходится. Девушка обвела взглядом опустевший пол и из чистого озорства потянула за уголок синюю папку, все так же несокрушимо покоящуюся под мышкой молодого человека.
Наконец-то этот тип пробудился к жизни!
– Только не папку! – воскликнул он, вырываясь и отступая на шаг. – Это я беру с собой.
Ага, значит, он способен двигаться быстрее улитки, если захочет! Джейн фыркнула и насмешливо отдала честь, приложив палец к полям шляпы.
– Значит, вы сдаете в багаж только два чемодана, так, мистер Нортон? – подчеркнуто вежливо уточнила регистраторша.
Словно загипнотизированный дерзкой усмешкой Джейн, он ответил, не повернув головы:
– Гм... ну, я думаю... мне кажется...
– Он хочет сказать «да», – услужливо пояснила Джейн.
– Мистер Нортон! Будьте добры ваш паспорт, сэр!
– Паспорт?
Джейн решила, что дело пойдет куда быстрее, если она позаботится о бестолковом мистере Нортоне.
– Ты ведь не забыл его дома, верно? – потребовала она, вставая рядом с юношей у окошечка. – Он здесь?
Девушка выхватила у него из рук синюю папку, раскрыла ее и в одном из прозрачных пластиковых отделений обнаружила внушительную пачку туристских чеков США. Молодой человек попытался было воспротивиться; Джейн метнула на него укоризненный взгляд, давая понять, что она не вор. В соседнем отделении торчал документ в темно-синей обложке с гербом Австралии. Девушка извлекла паспорт на свет. Молодой человек попытался было вернуть законную собственность, но Джейн уже вручила документ регистраторше.
– Как насчет предпочтений относительно места? – осведомилась Джейн, вручая мистеру Нортону папку, пока регистраторша листала паспорт.
– Простите? – переспросил молодой человек. Взгляд его лихорадочно перебегал от одной девушки к другой, никак не желая сфокусироваться, словно недотепе не верилось, что кто-то пришел ему на помощь.
– Места, знаешь ли, бывают разные – передние, задние, боковые, у окна... рядом с аварийным выходом, – разъяснила Джейн.
– Рядом с аварийным выходом? – повторил он, нахмурившись.
– Послушай, приятель, меньше думай, ладно? Предоставь все мне. – Девушка отказалась от попыток вовлечь недотепу в процесс принятия решений и продолжила переговоры, более с ним не советуясь. Не прошло и минуты, как все формальности были улажены, Джейн вручила своему протеже посадочный талон и паспорт и оттеснила его от стойки, освобождая место для японцев.
– Да иди же ты, – велела она: молодой человек замер у окошечка и отходить не спешил. —
Почему бы тебе не двинуть в салон?
Но парень упорно не желал понять, что от него хотят отделаться.
– Гм... я, пожалуй, подожду тебя. Мы бы вместе пропустили по рюмочке, или что-нибудь в этом роде... – Молодой человек неопределенно взмахнул рукой. Фраза повисла в воздухе. – Или что-нибудь в этом роде.
Джейн подозрительно поглядела на собеседника. Он что, догадался, что перед ним – женщина или вздумал заигрывать с красивым парнем? Что, если детская беспомощность – сексуальный, а не психологический индикатор?
Как бы то ни было, надо дать ему от ворот поворот.
– У меня и в мыслях не было с тобой знакомиться, – напрямик объявила она. – Мне пришло в голову тебе помочь, потому что жалко тебя стало, а вовсе не потому, что ты мне понравился.
Молодой человек резко вдохнул, кровь прихлынула к его щекам.
– Я не... я вовсе не имел в виду...
Видя столь неподдельное негодование, Джейн немного смягчилась. Значит, первое впечатление оказалось верным: безобидный, застенчивый маменькин сынок. Но все равно надо от него избавиться, прежде чем она предъявит собственные документы. Существующее законодательство не позволяет службам авиалиний разглашать информацию о своих пассажирах, но если регистраторша вслух назовет ее по имени, лучше, чтобы никто не стоял рядом.
– Хорошо. – Джейн решительно оборвала сбивчивые объяснения, повернувшись спиной к собеседнику. – В любом случае, мне до тебя дела нет.
– Я всего лишь хотел поблагодарить тебя за помощь, – холодно заметил молодой человек, и Джейн улыбнулась про себя, подметив в его голосе стальную ноту. Может, этот нытик не так уж и безнадежен.
Она не удостоила его ответом, и спустя мгновение, к величайшему ее облегчению, парень исчез. С бездомными щенками всегда одна и та же проблема: поможешь такому – потом не отвяжется.
Зарегистрировавшись, Джейн пошла в магазинчик беспошлинных товаров и увидела Фила: тот задумчиво разглядывал духи. Молодой скульптор летел в Мельбурн в краткосрочную командировку по поводу Фонда развития изобразительных искусств, основанного «Беккер корпорейшн», и любезно подбросил Джейн в аэропорт на своей машине.
Джейн подождала, пока зять оплатит покупку, и подошла к нему, чтобы поболтать. Беседа протекала очень мило, но, внезапно замолчав, Фил вгляделся в толпу поверх головы собеседницы.
– В чем дело? – потребовала ответа Джейн: ее нервы, натянутые как струна, готовы были не выдержать. – Кто там? Репортер?
Фил успокаивающе положил тяжелую руку ей на плечо и покачал головой.
– Нет, нет, я просто увидел знакомого. Старый друг, еще со времен «Беккер корпорейшн». Пойду-ка пообщаюсь с ним, а то, чего доброго, сам подойдет и потребует, чтобы его представили.
Фил рассеянно чмокнул свояченицу в щеку, стараясь не упустить приятеля из виду.
– Ну, счастливо тебе долететь. И, ради Бога, постарайся не навлечь на свою неразумную головку обычную дозу неприятностей!
Джейн ощетинилась и, повернувшись на каблуках, собралась было крикнуть зятю вслед пару не самых приятных слов, но в это самое мгновение заметила в толпе несносного Нортона. Даже в нескончаемом людском водовороте бедняга казался затерянным и одиноким. Оживленные стайки людей обнимались, желали друг другу счастливого пути, а он неприкаянно слонялся по залу, не находя себе места. Джейн отвернулась и, заслоняясь журналом, поспешила скрыться.
Только на борту самолета, когда заработали моторы, Джейн позволила себе расслабиться. Салон первого класса оказался заполненным только наполовину – значит, путешествующие в одиночку могли рассчитывать на дополнительную роскошь – пустое кресло рядом. Место Джейн было в первом ряду, у самого прохода, и девушка решила подождать, пока самолет не взлетит, а потом пересесть к окну.
– Простите, мисс Лоу, не хотите ли, чтобы я убрала вашу шляпу на полку?
– Спасибо. – С невозмутимым лицом Джейн стянула шляпу вместе с париком, наслаждаясь реакцией бортпроводницы. Обе девушки захихикали, и маска безразличной вежливости на лице стюардессы растаяла, сменившись выражением искренней симпатии: забавный эпизод расположил их друг к другу.
Врожденный оптимизм Джейн мало-помалу возвращался к ней. Впервые за много недель девушка упивалась замечательным ощущением свободы. Никаких тебе стрессов, неприятностей, вопросов, никакой ответственности. Может быть, эти каникулы помогут ей вернуть жизнь в привычное русло.
Джейн удовлетворенно вздохнула, взъерошила примятые париком волосы, так что непокорные пряди заполыхали вокруг головы язычками яркого пламени, и заверила стюардессу, что не откажется от бокала шампанского, когда самолет поднимется в воздух. Затем сняла куртку и закатала рукава зеленой рубашки, открыв взору тонкий золотой браслет на левом запястье.
Оглянувшись, девушка обнаружила недотепу Нортона: мрачно стиснув зубы, он безуспешно пытался справиться с ремнем безопасности. Драгоценная папка красовалась на пустом кресле рядом с ним. Очки в темной оправе придавали лицу парня чуть зловещее выражение. Может быть, его бестолково-отрешенный взгляд там, в аэропорту, объясняется близорукостью, а вовсе не душевным смятением?
Вместо того чтобы сосредоточить свое внимание на ремне, молодой человек теперь не отрывал глаз от Джейн: судя по ледяному выражению лица, он заметил ее проделку с париком и наверняка расслышал женский смешок. Явно не завзятый театрал: во взгляде его не читалось ни восторженного узнавания, ни жадного любопытства, только холодное неодобрение.
Упоительное ощущение свободы усилилось. Джейн улыбнулась юноше томной, многозначительной улыбкой и захлопала темными ресницами. Он мрачно нахмурился, на шее запульсировала жилка, щеки заалели. Джейн еще не приходилось видеть мужчину, чей цвет лица служил бы столь безошибочным барометром смены эмоций.
Подозвав к себе проходившую мимо стюардессу, Джейн доверительно прошептала ей:
– Мне кажется, вон тот пассажир – мистер Нортон – летит в первый раз и явно страдает фобией. Он слишком застенчив, чтобы попросить о помощи, но, по-моему, бедняге нехорошо.
Стюардесса осторожно оглянулась через плечо и с первого же взгляда оценила ситуацию.
– Хмм, губы и впрямь побелели... – В голосе ее прозвучала озорная нотка. – А какой милашка! Пожалуй, я посижу рядом с ним и подержу его за руку...
Вскоре Джейн уже наслаждалась любопытным зрелищем: красотка-бортпроводница подошла к растерявшемуся от неожиданности молодому человеку, наклонилась и поправила ремень безопасности, а затем скользнула в соседнее кресло и накрыла его ладонь изящной наманикюренной ручкой. Затем что-то прошептала ему на ухо. Молодой человек резко вскинул голову, сдвинул очки на нос и метнул негодующий взгляд в сторону Джейн. Та мило улыбнулась в ответ. Неблагодарный!
Выбросив недотепу из головы, актриса устроилась поудобнее и приготовилась наслаждаться полетом. Она впервые летела первым классом и намеревалась воздать должное сибаритской роскоши. Сибаритская роскошь подразумевала, помимо прочего, щедрую порцию газет и журналов, и Джейн едва не захлебнулась шампанским, увидев на обложке модного дамского журнала собственную фотографию. Она тотчас же вытащила из общей стопки и этот журнал, и еще несколько сомнительных изданий, в которых, скорее всего, обнаружатся свеженькие разоблачения на ее счет в иллюстрированном разделе сплетен.
К несчастью, ее неловкие попытки поработать цензором потерпели крах: другие стюардессы разносили по салону точно такие же подборки печатных изданий. Опасливо оглянувшись по сторонам, Джейн с облегчением увидела, что большинство пассажиров выбрали более интеллектуальное чтиво... деловые сводки и глянцевые рекламные проспекты... все, кроме злосчастного Нортона, который взял по экземпляру каждого издания, а затем открыл именно тот журнал, который, как надеялась Джейн, должен был бы проигнорировать с высоты своего интеллекта.
Выругавшись про себя, девушка пересела к окну, так чтобы оказаться вне поля его зрения. Может, он не заметит сходства, – фотография-то давняя, Джейн тогда еще носила длинные волосы. Тоже мне, мужчина – из всей стопки хватает именно дамский журнал! И какого черта он держит его так, что пальцы словно впиваются в весьма интимную часть ее затянутой в бикини фигурки?
Решив, что лучше сразу узнать самое худшее, Джейн решительно раскрыла собственный экземпляр и прочла длинную историю на трех страницах, разрываясь между гневом и смехом. В слегка завуалированном виде статья преподносила читателю пикантные слухи о бисексуальности мисс Джейн Лоу, восходящей к тем самым временам, когда она «охотно» исполнила на сцене роль Сапфо. Далее приводился иллюстрированный список всех мужчин, с которыми у мисс Лоу «был роман»: туда, похоже, вошли все знаменитости мужского пола, с которыми актрисе когда-либо довелось сфотографироваться. Затем следовал такой же список «подружек».
К сожалению, речь шла не только о ее собственной, слегка запятнанной репутации. Благодаря строгим законам о клевете, имя Элизабет Стерн не упоминалось ни разу, но любой мало-мальски информированный читатель, ознакомившись со статьей, первым делом подумает о ней.
И зачем только Джейн согласилась встретиться с Элизабет в этом треклятом отеле! И зачем только та настояла на всех этих нелепых мерах предосторожности, вплоть до того, чтобы забронировать комнату на имя мисс Смит! Ах, если бы Джейн, потрясенная трагической исповедью своей гостьи, не проглядела бы первых тревожных симптомов, свидетельствующих о ее недуге, а потом не тратила бы драгоценное время на то, чтобы искать лекарство в сумочке Элизабет! Надо было сразу вызывать «неотложку»!
Джейн попыталась справиться с нахлынувшим чувством вины. Она ведь не сделала ничего дурного. Скорее поступила несколько опрометчиво, только и всего. Безусловно, ей в этой драме досталась главная роль, однако автор-то не она! Сценарий принадлежит Элизабет, и, несмотря на искреннее сочувствие к несчастной женщине, Джейн не могла не досадовать, что козлом отпущения в данном случае стала она, а не миссис Стерн.
Девушка отбросила гнусный журнал и приказала себе улыбнуться. Жизненная философия Джейн была проста: не унывай! К чему мучиться из-за событий и поступков, переиграть которые все равно не удастся? Жалея себя, человек опускается все ниже. Надо двигаться вперед, подменять «если бы» на «что, если» и в каждой неприятной жизненной ситуации видеть полезный урок на будущее и средство воспитания характера, а не непреодолимую преграду к счастью в настоящем.
Повторив себе эту заповедь, Джейн сбросила ботинки, с удовольствием влезла в мягкие тапочки – дар авиакомпании – и приготовилась есть, пить и наслаждаться жизнью на протяжении нескольких тысяч миль полета.
Однако напряжение последних двух недель и накопившаяся усталость давали о себе знать. И после роскошного обеда, за которым последовали несколько бокалов шампанского, Джейн обнаружила, что веки у нее отяжелели, а мысли теряют отчетливость.
Девушка закуталась в одеяло и, не досмотрев до конца любимый фильм, забылась блаженным сном. Впервые за долгое время она отдыхала, не видя кошмарных снов, ни о чем не думая... и не ведая того, что странный мистер Нортон смотрит сейчас на нее.
А мистер Нортон и впрямь смотрел на нее не отрываясь, и выражение лица его заставило бы Джейн похолодеть от недоброго предчувствия, если бы девушка проснулась. Маска хладнокровной расчетливости: губы сурово сжаты в удовлетворенной гримасе, в подозрительном, алчном взгляде читаются то невольное восхищение, то гордое презрение. Словом, озлобленное лицо человека, выполняющего особо неприятную миссию.
И решившего преуспеть в этом любой ценой.
3
Джейн перебросила сумку через плечо и побежала через летное поле к крохотному яркому самолетику с двумя пропеллерами. Знойный ветер огненным вихрем взметнул ее волосы. Девушка одарила ангельской улыбкой затянутого в форму пилота, поджидающего у подножия трапа. Заговорившись с туристом из Англии, она едва не опоздала на пересадку. Вот незадача!
Дверь за нею захлопнулась, отгородив пассажиров от палящего вечернего солнца. Джейн, улыбаясь, обвела взглядом тесный салон на девятнадцать мест и нашла свободное кресло в середине, по левую руку от прохода. Девушка осторожно двинулась вперед между рядами, извиняясь по мере того, как сумка задевала чьи-то локти, и, добравшись до цели, с облегчением рухнула в кресло. Пилот наблюдал за нею через открытую дверь кабины, и девушка озорно подняла вверх большие пальцы. Все, дескать, в порядке.
Дверь за нею захлопнулась, отгородив пассажиров от палящего вечернего солнца. Джейн, улыбаясь, обвела взглядом тесный салон на девятнадцать мест и нашла свободное кресло в середине, по левую руку от прохода. Девушка осторожно двинулась вперед между рядами, извиняясь по мере того, как сумка задевала чьи-то локти, и, добравшись до цели, с облегчением рухнула в кресло. Пилот наблюдал за нею через открытую дверь кабины, и девушка озорно подняла вверх большие пальцы. Все, дескать, в порядке.