Страница:
— Возможно, — хохотнул Моррель, скинул плащ, и, потирая руки, уселся на дубовый табурет. — Но мне, кстати, эти родственные чувства тоже недешево обходятся. Пришлось оставить у Фроррена своего коня.
— А ты умыться не хочешь? — саркастически поинтересовалась Лесс, глядя на то, с какой жадностью файерн уплетает приготовленный (не для него, между прочим) ужин.
— А что, я так плохо выгляжу? — нахально улыбнулся Моррель.
— Ты выглядишь так, как будто Фроррен тобой всю площадь перед ратушей подмёл прежде, чем из города выкинуть, — пробурчала Лесс, отводя взгляд.
Разумеется, Моррель хорошо выглядел. Впрочем, как и всегда. Даже по уши в пыли, в потрёпанной куртке, старом плаще и в грязных ботфортах он умудрялся производить неизгладимое впечатление. По крайней мере, на неё. Лесс вздохнула.
Чистокровная лешачиха в её лице совершенно никак рядом с Моррелем смотрелась. Такую парочку и в страшном сне не увидишь! Породистый ловелас-красавец и кошмарное видение лесных чащ, на которое мало кто мог взглянуть без содрогания. Тусклые ветки, грязно-желтые глаза, фигура, похожая на высохший сучок… В её доме никогда не было зеркал… не враг же она сама себе, в конце концов! И никогда не было мужчин. Кроме Морреля. Казалось, что файерну просто кто-то отвёл глаза. Потому что он в упор не видел её несовершенства. И ещё придумал для неё имя. Алессандра. Лесс. До этого все звали её не иначе как лешачиха. В лучшем случае.
Лесс улыбнулась. Она всегда любила смотреть на Морреля. С самого первого дня их знакомства. Его потрясающая, ни на что не похожая внешность, просто ее завораживала. Яркие глаза пепельно-алого цвета, кожаный гребень на голове, поднимающийся в минуты опасности, ладно скроенная фигура, и идеальные линии классически вылепленного лица. Правильные, строгие, и прекрасные до потери здравого смысла. Может быть, Моррель и был полукровкой, но для собственной внешности он явно позаимствовал лучшие черты расы файернов.
— Ну ладно, давай, рассказывай, — не выдержала Лесс. — Ты ведь не просто так ко мне заскочил сегодня? Наверняка дело какое-нибудь намечается?
— А ты была бы не против? — тут же оживился Моррель.
— Дел, достойных того, чтобы в них ввязаться, не было уже слишком долго, — уклончиво ответила Лесс.
— Можешь отказаться, — с угрозой в голосе подначил лешачиху Моррель. — Вернусь к Фроррену и еще какую-нибудь любовницу у него уведу. Не может же быть, чтоб у такого напыщенного, самодовольного, но главное — богатого болвана среди любовниц не было ни одной талантливой ведьмы!
— Разумеется, не может, — пожала плечами Лесс, стараясь казаться безразличной. — Вернись и поищи получше. Наверняка найдешь что-нибудь подходящее. — Моррель решительно отодвинул кувшин с огненной росой, поднялся из-за стола схватил Лесс и дёрнул на себя. — Ты что, совсем с ума сошёл?! — Однако Моррель уже ничего слушать не желал. Он запустил руки под рубашку Лесс и впечатался в неё поцелуем. Оторвался он от ведьмы только через несколько минут.
— Какого небельса, Лесс?! Я же знаю, что я тебе нравлюсь! Почему ты такая?!
— В смысле, почему я не закатываю тебе истерик? — уточнила Лесс, переводя дух. — Или почему не ревную?
— И то, и другое! — буквально прорычал Моррель. — Твоя сдержанность меня иногда просто до бешенства доводит! Ты вообще понимаешь, что так нельзя? Что таких самок, как ты, больше нет, потому что их в принципе не бывает в природе?!
— Интересно, что ты со мной рядом делаешь, если считаешь меня такой холодной?
— Не холодной. Хладнокровной. Холодной тебя не назовет даже самый лютый твой враг. Лесс, ты единственная в своем роде. Ты это понимаешь?
— Как мало, оказывается, нужно самке, чтобы стать единственной. Всего-то не ревновать, — ядовито хмыкнула Лесс. — Моррель, да я спокойно отношусь к твоим похождениям вовсе не потому, что вся из себя такая хладнокровная. Просто у тебя столько любовниц, что на истерики по этому поводу никаких нервов не хватит. А насчёт ревности… ты не настолько мне нравишься. И никогда не понравишься до такой степени.
— Почему???
— Да потому что тебя нельзя любить, Моррель, — разозлилась Лесс. — Ты становишься совершенно неуправляемым свинтусом. Жестоким и наплевательски относящимся к той, которая нечаянно увлеклась тобой чуть больше, чем это положено.
— Ты что хочешь сказать, что даже ночевать меня сегодня не оставишь? — напрягся Моррель.
— Я что, совсем больная? Конечно оставлю. И даже место у стенки уступлю. Ты надежный спутник. И щедрый любовник. Причём, щедрый во всех смыслах. И потом… кто ещё, кроме тебя, на меня польстится?
— Алессандра!!! — взревел Моррель. — Посмотри мне в глаза! Посмотри мне в глаза, я сказал!! Мы с тобой вместе сражались, вместе пьянствовали, вместе путешествовали… мы видели смерть так близко, что могли бы описать её до последней трещинки на черепе. Я когда-нибудь тебе врал???
— Нет.
— Тогда почему ты не хочешь мне верить?! Алессандра, прекрати думать, что ты недостаточно красивая. Прекрати сейчас же! Иначе я уйду отсюда! Навсегда! Даю тебе своё слово! Чему ты улыбаешься?! — Лесс рассмеялась, ткнулась носом в потёртую куртку, пахнущую кострами, и прижалась к Моррелю ближе.
— Что-то такое… в твоём голосе… или в твоих движениях… или в том, что находится несколько ниже пояса твоих штанов… заставляет меня сомневаться, что ты уйдешь…
— Лесс!!! — хрипло попытался призвать ведьму к порядку Моррель, но женские пальчики, уже добравшиеся до его ремня, просто не давали ему сосредоточиться. — Лесс…
— Что, неужели уже уходишь?…
— Ну всё, сама нарвалась… — Моррель подхватил Лесс на руки и решительно направился к постели.
— Куда-нибудь торопишься? — ехидно подколола ведьма, глядя на то, как торопливо он освобождается от одежды.
— Я тебе сейчас покажу, куда я тороплюсь!..
Горячее дыхание где-то около бьющейся жилки на шее, настырные губы, от которых кожа просто горит огнём, нахальные руки, заставляющие её тело сходить с ума и ещё возбуждение… страстное, бесконечное, умопомрачительное, такое, в которое её мог втравить только Моррель, небельс бы его побрал! Крепкое мужское тело, знакомое до последнего шрама, запах костра, которым Моррель (как и любой из файернов, пусть даже полукровок) был буквально пропитан, хищное рычание где-то около уха и объятья… крепкие до боли объятья после того, как всё кончилось.
— Я скучала по тебе, Моррель…
— Я тоже.
Моррель уснул моментально. Как всегда. Его никогда не мучили ни кошмары, ни воспоминания. Лесс скосилась на спящего файерна и нежно улыбнулась. Кто бы мог подумать, что это наглый тип будет вызывать у нее теплые чувства? Сколько времени прошло с момента их знакомства? Два года? Три? Лесс не могла бы сказать определенно. Она знала одно — с того самого дня, как она встретила Морреля, ее жизнь изменилась. Кардинально. И она была этому рада.
Властители, и угораздило же ее увлечься этим сволочным файерном! Наглым, циничным, наплевательски относящимся ко всему кроме собственной персоны! Он же просто использует ее! Как ведьму, как удобный перевалочный пункт, как покладистую самку, к которой можно время от времени заскочить переночевать… Лесс понимала это. Но отказаться от Морреля не могла. А поставить его на место… хотела бы она посмотреть на бельса, которому это удастся. Лесс вздохнула. Когда Моррель оставался у нее ночевать, она была просто счастлива. Он умел быть нежным, страстным, увлекающимся… и от этого только больнее было просыпаться утром. Когда ночь проходила, Моррель становился самим собой и, казалось, совершенно забывал о том, что между ними было.
Лесс знала об этом. За то время, пока они с Моррелем были знакомы, она хорошо изучила файерна. Даже слишком. Порой, Лесс хотелось знать о нем меньше. О его дорогах, о его сражениях и о его самках. Порой ей вообще ничего не хотелось знать. Жаль, что ей это не всегда удавалось. Лесс тихонько провела пальцем по жесткому драконьему крылу. Моррель никак не среагировал. А это значило, что он действительно спит. И Лесс может, наконец, прошептать ему несколько нежных слов. Тихо, едва шевеля губами, так, чтобы он точно ничего не услышал. Лесс может, наконец, на несколько минут стать собой. Не циничной, хладнокровной ведьмой, умеющей сражаться и убивать, а просто собой — еще живущей где-то в уголке души наивной, романтичной лешачихой, которая умеет любить и дарить любимому красивые фразы.
…Ты умеешь ронять нежные слова. Разве можно научиться не принимать всерьез эту старую, как мир, уловку? Все самцы умеют ронять нежные слова, если им это нужно. Или слова желанного бельса всегда кажутся самке нежными? Я люблю тебя. Я знаю, что это глупо, нелепо и бессмысленно, но ничего не могу с этим поделать. И не хочу. Мое ненормальное сердце колотится где-то в горле, а я смотрю на тебя и улыбаюсь. Неужели я когда-то была настолько умнее, что умела не скрывать своих чувств? Была… Только с тех далеких пор прошло слишком много времени.
Честно говоря, я даже думала, что все мои неуемные чувства уже позади. Глупая! Разве можно разучится любить? Я повзрослела. Где-то в далеком прошлом остались трепетность, наивность и влюбленные глаза, полные щенячьего восторга. Я стала злой, циничной, рассудочной, стервозной, но я не разучилась любить. Да, я все еще не разучилась это делать. Правда, моя любовь повзрослела вместе со мной. Она тоже стала злой и циничной. И все-таки я люблю тебя. До такой степени, что слышу, как ко мне подкрадывается безумие.
От любви до ненависти шаг,
От любви до сумасшествий — ближе
Утро, как всегда наступило не вовремя. А когда оно вообще вовремя наступает?
Лесс потянулась, улыбнулась наступившему за окошком дню и подкатилась под бочок к Моррелю. Тот тоже потянулся и, моментально отреагировав на присутствие рядом обнажённого женского тела, крепко сжал его в объятиях.
— Насколько я помню, ты пришел ко мне с предложением принять участие в каком-то мероприятии. И даже собирался рассказать, в каком именно… Ты уверен, что мы никуда опаздываем? Вдруг нас с тобой будут ждать?… — улыбнулась Лесс, обнимая Морреля в ответ.
— Ну и пусть подождут. Ничего с ними не случиться. Да тьфу на них на всех, Лесс! Иди сюда…
Глава 5
Я оглядела доставшуюся нам с Серженом (одну на двоих, между прочим!) комнату и поняла, что мне определенно здесь нравится. А что? Мило, комфортабельно и даже уютно. Правда, разбиравший вещи Сержен косился на единственную в комнате постель с явно выраженным на физиономии неудовольствием, но кто на него внимание обращать станет? Ханжа несчастная. Бог ты мой, ну что за мужик? Только и думает, что о спасении собственной бессмертной души! Причем тот факт, что я, как привидение, вряд ли могу представлять для его нравственности опасность, просто не берется в расчет. И на черта я связалась с этим праведным типом? Неужели за ради глупой веры в то, что когда-нибудь он меня полюбит? Бред! Если бы я действительно в это верила, я придумала бы себе другое заветное желание. И покорно ждала бы, когда заклятье призрачности падет само собой. Однако я в подобные сюрпризы судьбы верю слабо. И чем надеяться на Сержена, лучше уж подстрахуюсь. Тем более, что послушник (до сих пор) не проявлял никакого желания освободить меня от пут страшного бесовского заклятья. Тьфу ты! Расстройство одно… Я еще раз скосилась на недовольного Сержена и решила пройтись проветриться. Пока он своей кислой миной мне окончательно настроение не испортил.
Я вышла за дверь комнаты, и у меня просто разбежались глаза. Посмотреть было на что. Замок, в котором мы оказались, поражал своими габаритами, архитектурой и обстановкой. Великолепные статуи, старинные полотна, огромные кованые подсвечники… словом, рай для туриста. И не исследовать этот рай было просто глупо. К тому же, мне в голову пришла (весьма своевременная, между прочим) мысль, что не мешало бы взглянуть не только на местные достопримечательности, но и на их хозяина, являвшегося, по совместительству, организатором предстоящего нам похода. Может, с ним даже связываться не стоило? Словом, я осмотрелась, сотворила себе небольшую магическую подсветку и решила попутешествовать по замку. Разумеется, через стены.
Надо сказать, что с тех пор, как я освободилась от заклятья, привязывавшего меня к озеру, данный процесс стал сопровождаться не самыми приятными ощущениями. Так и казалось, что пробираешься сквозь холодное, вязкое болото, которое периодически сдавливает грудную клетку. Однако предпринятое мной путешествие по замку оказалось не напрасным. Потому как из разговора слуг я точно выяснила, где мне искать хозяина жилища, а так же каким именно условным стуком постучать в его дверь, чтобы меня впустили. Разумеется, никуда стучаться я не собиралась, но информацию все равно запомнила. (Вдруг?). И смело отправилась на поиски нанявшего нас работодателя.
Сказать, что я удивилась, увидев безумно знакомую спину, исполосованную шрамами — это ничего не сказать. Великий и могучий маг, видимо, почувствовав, что в комнате кто-то есть, обернулся и тоже замер. Ну конечно! С ума сойти… Длинные иссиня-черные волосы, абсолютно чёрные (без малейшего признака зрачков) глаза, матовое узкое лицо с классически правильными, тонкими чертами, украшенное тонкими, щегольскими усиками… не узнать Асмодея было весьма проблематично. Этот гад, видимо, чувствуя себя в полной безопасности, даже не стал менять приглянувшуюся ему внешность. Ну разве только небольшими рожками обзавелся. И парой аккуратных клыков.
— Ба, знакомые все лица… — хищно улыбнулась я, взвешивая в руке ближайшую вазу.
— Татьяна, поставь вещь на место! — нервно приказал бес, косясь на угрожающий предмет. — Я все объясню.
— Правда? Ну постарайся. Очень постарайся. Потому что мне безумно интересно, как это так вышло, что после нашего взаимовыгодного сотрудничества ты стал хозяином шикарного замка, а я призраком, намертво привязанным к небольшому лесному озеру.
— Какое заклятье смог, такое и наложил! — огрызнулся бес. — Я тебя предупреждал, что ты должна будешь понести за свой проступок наказание.
— Такое?! — не выдержала я, демонстрируя свое прозрачное тело.
— А что ты хотела? Как я еще смог бы и заклятье на тебя наложить, и еще все твои условия выполнить? — возмутился бес. — Ты хотела быть по-прежнему симпатичной девушкой, которую от заклятья спасет любовь мужчины? Хотела. Пожалуйста! Какие ко мне претензии могут быть? Я выполнил все твои пожелания дословно. Ты девушка? Девушка. Симпатичная? Более чем. И даже мужчина нашелся, готовый с минуты на минуту тебя полюбить.
— А если бы он не нашелся? — ядовито поинтересовалась я. — Мне пришлось бы еще лет 200 там сидеть, объясняя проезжающим рыцарям, что я не нечисть, а заколдованная принцесса? Между прочим, Асмодей, в такую ерунду не верят даже в средневековье. И потом. Что-то я не помню, чтобы я хотела провести свою молодую ярко цветущую жизнь в состоянии постоянной привязанности! Ты знаешь, что я с этого озера дальше нескольких шагов отойти не могла?!
— Ну, ошибся, с кем не бывает… — покаянно развел руками бес. — Кто же знал, что именно в этот момент там влюбленная девица утопиться захочет? Но я, между прочим, исправил свою ошибку. Как только у меня появилась такая возможность — я тут же тебя с этого озера вытащил.
— Зная тебя, не уверена, что ты сделал это по доброте душевной… и в моих интересах, — усомнилась я в искренности Асмодея, поставив, однако, вазу на место. — Если уж ты докатился до того, чтобы обо мне вспомнить, и даже мне помочь, значит я тебе зачем-то нужна.
— Конечно нужна! — не стал отрицать бес, поспешно облачаясь в длинный атласный халат. — И не только ты. Мне необходимо уничтожить одного человека. Так что ваша с Серженом помощь в этом мероприятии будет просто неоценима.
— А что, самостоятельно ты с этим человеком не можешь справиться? — удивилась я. — Ты же бес все-таки, причем не самый последний.
— Стал бы я огород городить, если бы сам все мог сделать! — раздраженно постучал пальцами по столу Асмодей. — Во-первых, энергия людей гасит все магические импульсы бельсов. Так что я не знаю, где конкретно находится нужный мне человек. Во-вторых, кроме всего прочего, у этого проклятого небельса имеются светлые артефакты, которыми Великий Мымр увешан буквально по уши.
— Кто увешан? — не поверила собственным ушам я.
— Великий Мымр — это имя предводителя людского войска, — назидательно объяснил бес.
— Вот издевнулись родители над ребенком…. - невольно хихикнула я, но тут же осеклась под суровым взглядом Асмодея. — Так что ты там про артефакты говорил? — тут же перешла я на деловой тон.
— Я говорил, что их много, — пробурчал недовольный моим несерьезным отношением к делу бес. — И что они светлые. Так что ни один представитель Тьмы не сможет подойти к Мымру даже близко.
— И поэтому ты решил нас нанять… — сделала вывод я.
— Конечно! — не стал отрицать Асмодей, и тут же пустился в пространный рассказ о войне, наградах и необходимости оказания помощи ближнему.
Что ни говори, а этот нахальный продукт преисподней был не лишен сообразительности и красноречия! Всего через несколько минут подробного повествования я даже прониклась состраданием к бельсам. Причем настолько, что искренне захотела им помочь. Тем более за подобную награду.
Оказалось, что мир, в котором мы сейчас находились, был одним из тех немногих островков покоя и благополучия, в которых нечисть жила настолько хорошо, что благополучно про войны забыла. И бедным бельсам, на которых обрушилась посторонняя армия, за ради получения профессиональных воинов пришлось обратиться к другим измерениям. Измерения не подвели. Откликнулись как один. Учитывая предложенную победителю премию — ничего странного в этом не было. Я бы даже не удивилась, выяснив, что претендентов на участие в этом благородном мероприятии отбирали по конкурсу 120 человек на место. И я попала в число этих избранных только потому, что была знакома с Асмодеем.
— Бр-р-р! Стоп! Совсем ты меня запутал! Еще пару минут твоих уговоров, и я решу, что я еще тебе и благодарна должна быть за приглашение поучаствовать в таком великом деле.
— А ты не должна? — невинно поинтересовался наглый бес.
— Вот еще! — уперла я руки в боки. — Скажи мне лучше, а не хочешь ли ты во искупление своей вины оказать мне посильную помощь? Хотя бы в виде карты местности?
Асмодей попытался меня убедить, что карта мне все равно не пригодится, однако, наткнувшись на мой суровый взгляд, спорить дальше не стал, а достал сразу несколько свитков. Разумеется, я выбрала самый подробный вариант, снабженный, к тому же, полезным магическим заклятьем, позволяющим определить как собственное местонахождение, так и местонахождение небельсов.
— Ну, довольна, наконец? — саркастично поинтересовался бес. — Между прочим, ни один другой отряд такой информации не получит. Кстати, Сержен говорил тебе, что убивать Мымра пойдете не вы одни?
— Он сказал, что мы будем действовать в составе небольшого отряда, но в подробности не вдавался. Кстати, сколько ты всего народа ты нанял? — уточнила я.
— Лично я — четверых. Вас с Серженом, и еще одну весьма интересную пару, которая составит вам в этом путешествии компанию. Но кроме вашего отряда будут еще и другие, нанятые членами Совета. Так что конкуренция у вас будет не дай Люцифер.
— Вот спасибо… — надулась я.
— И еще. Я пообещал, что исполнение желаний (по одному на каждого) получит только тот отряд, который убьет Мымра. Так что не очень-то обольщайся. Победителями вполне можете оказаться не вы…
— Издеваешься? — подозрительно уточнила я.
— К сожалению, нет… — театрально вздохнул бес. — награду получит достойнейший.
— Ну и кто ты после этого? — раздраженно поинтересовалась я. — Ладно… раз уж ты втянул меня в эту авантюру, да еще и конкурентов мне подсубботил…
— Это не я, это Совет.
— Какая разница? Суть дела не меняется. В общем, я хочу знать хоть какую-нибудь информацию о напавших на вас небельсах.
— И все? — ехидно поинтересовался бес.
— Ну… я бы еще почитать что-нибудь взяла в дорогу. А то меня периодически бессонница достает. Хотя… хорошо хоть, что после того, как порвалась связь с озером, я вообще спать стала.
— На твоем месте, я бы лучше поинтересовался, кто вам с Серженом достался в напарники. Неужели тебе это неинтересно? — в голосе Асмодея прозвучала такая бесовская вкрадчивость, что я невольно рассмеялась.
— Да ладно… я тебе верю. Если учесть, что эта пара так же, как и мы, должна будет представлять твои интересы, я думаю, ты на славу постарался.
— Ну, что ты… — грациозно вскинул свою узкую ладонь Асмодей, отклоняя незаслуженную честь. Он взял в свои длинные пальцы бокал и сделал крохотный глоток, как бы подчеркивая паузой важность того, что он собирается сказать дальше. — Я просто хотел, чтобы ты задумалась о том, что тебя ждет дальше. Особенно рядом с послушником ордена Владычицы.
— Ты еще и Сержену хочешь мозги прочистить по поводу того, как ему повезло, что он связался с бесом? — напряглась я. — Может, еще и душу у него решишь запросить?
— Да нет! — отмел мое предположение Асмодей, задумчиво пощипывая усики. — Твой Сержен так безнадежно порядочен, и так боится запятнать свою совесть, что мало-мальски здравомыслящему бесу и в голову не придет искушать его. Пропащая работа! Этот человек всегда будет больше любить религию, чем женщину. Поэтому прислушайся к моему совету, и выбери себе другого мужчину. Такого, который сможет тебя полюбить. Тогда заклятье падет само собой и тебе не придется тратить на него свое заветное желание. Ведь наверняка у тебя и без этого есть о чем загадать?
— Это мои проблемы, — резко возразила я бесу. — Ты мне лучше информацию о небельсах дай. И почитать что-нибудь в дорогу.
Бес вздохнул, достал несколько свитков, потрепанную книгу, вручил мне все это и открыл передо мной дверь.
— Не смею задерживать. Завтра вам предстоит длинная дорога. А перед таким путешествием не мешало бы хорошо отдохнуть.
Поняв, что меня просто бесцеремонно выпроваживают, я обиделась, но сопротивляться не стала. Демонстративно поджав губы и насупившись, я, не глядя, запихнула все выданные мне бесом вещи в сумку и двинулась к выходу.
— Удачи! — ехидно пожелал Асмодей.
Я обернулась. Наверное, если бы я не знала, что передо мной находится бес, я никогда бы об этом не догадалась. И никто бы не догадался. Любой человек увидел бы только то, что увидел — представительного горбоносого красавца с густыми бархатными бровями и маленькой родинкой у рта. И ни рожки, ни клыки, ни даже жуткие шрамы беса картину бы не испортили.
— Слушай, Асмодей, давно хотела тебя спросить, что у тебя со спиной? — не выдержала я, вспомнив о шрамах. — Такое ощущение, что об тебя точило когти очень крупное хищное животное.
— Инквизиция называется.
— Это как же ты им в лапы-то попался? — искренне удивилась я.
— Разведка у отцов-иезуитов на такой высоте, что нам, чертям и не снилось, — передернул плечами бес, машинально потирая один из шрамов. — И не только разведка. Можно смело сказать, что иезуиты — наши сильнейшие конкуренты по всем статьям.
— Понятно.
— Еще вопросы? — ехидно подначил меня Асмодей, и, давая понять, что мне давно уже пора идти отсюда, изящно склонил голову. Я поклонилась в ответ и покинула его комнату. Через дверь. Ну их, эти стены!
Надо признаться, что я, конечно же, сказала Асмодею неправду. Как только он обронил, что нашел для нас с Серженом какую-то пару, которая составит нам компанию в путешествии, мне тут же захотелось на них посмотреть. Думаю, и Сержену это было бы не менее интересно. Кстати, любопытно было бы поглядеть на его реакцию, когда он увидит, сколько всего существует неизвестных ему видов нечисти. Даже страшно представить, как Сержен на это отреагирует. Я, по крайней мере, хоть фильмы ужасов смотрела. Поэтому меня крылатые, когтистые и шерстистые нелюди вряд ли впечатлят. Сержен, в отличии от меня, к встрече с таким ужасом был не готов в принципе. Хотя… если учесть как он неистово молился…
Сержен действительно молился. Он достал из-за пазухи маленький деревянный образ Владычицы, водрузил его на единственный табурет и, передвинув всю конструкцию в угол комнаты, уже часа полтора стоял перед ней на коленях. Его пугало не предстоявшее путешествие в неизвестность. И даже не возможные сражения, каждое из которых, вполне вероятно, имело шансы стать для него последним. Сержен смотрел на единственную в комнате кровать и думал, что ему уже досталось слишком суровое испытание. Просто неприподъемное. Потому что нигде, ни в одном самом подробном каноне не говорилось, что нужно делать, оставшись на ночь в одной комнате с нечистью. Особенно если эта самая нечисть была юной прекрасной девушкой.
Да, конечно, Татьяна была призрачной. И бесплотной. Но это совершенно не спасало послушника от искушений! И от нечестивых мыслей! Причем до такой степени, что Сержен Тэн (в очередной раз) не знал, что с этим делать. Ему же с рождения внушали, что с любым порождением Тьмы нужно разговаривать только на языке меча. А теперь его послали в тыл врага с наказом выведать как можно больше. И разговаривать ему с проклятыми тварями придется спокойно. Не выказывая ни гнева, ни ненависти. Сержен не чувствовал себя готовым к этому, и изо всех сил надеялся на помощь Владычицы. Если, конечно, она от него еще не отвернулась за то, что он связался с ведьмой. И какого нечистого он это сделал? Ему что, мало было первой бесславной попытки уничтожить нечисть? Зачем он приехал к Татьяне на озеро второй раз? А потом третий, четвертый, и так далее? Неужели только потому, что ему иногда нужен был совет? Или помощь?… Вряд ли. Сержен слишком часто ловил себя на том, что просто любуется прекрасным созданием. Этой ведьмой, которая его понимала, поддерживала и, казалось, иногда читала его мысли. С Татьяной всегда было завораживающе интересно. И не безопасно. Порой Сержен чувствовал, как ведьма проникает своими зелеными глазищами ему прямо в душу. Тогда он просто отговаривался делами и сбегал.
— А ты умыться не хочешь? — саркастически поинтересовалась Лесс, глядя на то, с какой жадностью файерн уплетает приготовленный (не для него, между прочим) ужин.
— А что, я так плохо выгляжу? — нахально улыбнулся Моррель.
— Ты выглядишь так, как будто Фроррен тобой всю площадь перед ратушей подмёл прежде, чем из города выкинуть, — пробурчала Лесс, отводя взгляд.
Разумеется, Моррель хорошо выглядел. Впрочем, как и всегда. Даже по уши в пыли, в потрёпанной куртке, старом плаще и в грязных ботфортах он умудрялся производить неизгладимое впечатление. По крайней мере, на неё. Лесс вздохнула.
Чистокровная лешачиха в её лице совершенно никак рядом с Моррелем смотрелась. Такую парочку и в страшном сне не увидишь! Породистый ловелас-красавец и кошмарное видение лесных чащ, на которое мало кто мог взглянуть без содрогания. Тусклые ветки, грязно-желтые глаза, фигура, похожая на высохший сучок… В её доме никогда не было зеркал… не враг же она сама себе, в конце концов! И никогда не было мужчин. Кроме Морреля. Казалось, что файерну просто кто-то отвёл глаза. Потому что он в упор не видел её несовершенства. И ещё придумал для неё имя. Алессандра. Лесс. До этого все звали её не иначе как лешачиха. В лучшем случае.
Лесс улыбнулась. Она всегда любила смотреть на Морреля. С самого первого дня их знакомства. Его потрясающая, ни на что не похожая внешность, просто ее завораживала. Яркие глаза пепельно-алого цвета, кожаный гребень на голове, поднимающийся в минуты опасности, ладно скроенная фигура, и идеальные линии классически вылепленного лица. Правильные, строгие, и прекрасные до потери здравого смысла. Может быть, Моррель и был полукровкой, но для собственной внешности он явно позаимствовал лучшие черты расы файернов.
— Ну ладно, давай, рассказывай, — не выдержала Лесс. — Ты ведь не просто так ко мне заскочил сегодня? Наверняка дело какое-нибудь намечается?
— А ты была бы не против? — тут же оживился Моррель.
— Дел, достойных того, чтобы в них ввязаться, не было уже слишком долго, — уклончиво ответила Лесс.
— Можешь отказаться, — с угрозой в голосе подначил лешачиху Моррель. — Вернусь к Фроррену и еще какую-нибудь любовницу у него уведу. Не может же быть, чтоб у такого напыщенного, самодовольного, но главное — богатого болвана среди любовниц не было ни одной талантливой ведьмы!
— Разумеется, не может, — пожала плечами Лесс, стараясь казаться безразличной. — Вернись и поищи получше. Наверняка найдешь что-нибудь подходящее. — Моррель решительно отодвинул кувшин с огненной росой, поднялся из-за стола схватил Лесс и дёрнул на себя. — Ты что, совсем с ума сошёл?! — Однако Моррель уже ничего слушать не желал. Он запустил руки под рубашку Лесс и впечатался в неё поцелуем. Оторвался он от ведьмы только через несколько минут.
— Какого небельса, Лесс?! Я же знаю, что я тебе нравлюсь! Почему ты такая?!
— В смысле, почему я не закатываю тебе истерик? — уточнила Лесс, переводя дух. — Или почему не ревную?
— И то, и другое! — буквально прорычал Моррель. — Твоя сдержанность меня иногда просто до бешенства доводит! Ты вообще понимаешь, что так нельзя? Что таких самок, как ты, больше нет, потому что их в принципе не бывает в природе?!
— Интересно, что ты со мной рядом делаешь, если считаешь меня такой холодной?
— Не холодной. Хладнокровной. Холодной тебя не назовет даже самый лютый твой враг. Лесс, ты единственная в своем роде. Ты это понимаешь?
— Как мало, оказывается, нужно самке, чтобы стать единственной. Всего-то не ревновать, — ядовито хмыкнула Лесс. — Моррель, да я спокойно отношусь к твоим похождениям вовсе не потому, что вся из себя такая хладнокровная. Просто у тебя столько любовниц, что на истерики по этому поводу никаких нервов не хватит. А насчёт ревности… ты не настолько мне нравишься. И никогда не понравишься до такой степени.
— Почему???
— Да потому что тебя нельзя любить, Моррель, — разозлилась Лесс. — Ты становишься совершенно неуправляемым свинтусом. Жестоким и наплевательски относящимся к той, которая нечаянно увлеклась тобой чуть больше, чем это положено.
— Ты что хочешь сказать, что даже ночевать меня сегодня не оставишь? — напрягся Моррель.
— Я что, совсем больная? Конечно оставлю. И даже место у стенки уступлю. Ты надежный спутник. И щедрый любовник. Причём, щедрый во всех смыслах. И потом… кто ещё, кроме тебя, на меня польстится?
— Алессандра!!! — взревел Моррель. — Посмотри мне в глаза! Посмотри мне в глаза, я сказал!! Мы с тобой вместе сражались, вместе пьянствовали, вместе путешествовали… мы видели смерть так близко, что могли бы описать её до последней трещинки на черепе. Я когда-нибудь тебе врал???
— Нет.
— Тогда почему ты не хочешь мне верить?! Алессандра, прекрати думать, что ты недостаточно красивая. Прекрати сейчас же! Иначе я уйду отсюда! Навсегда! Даю тебе своё слово! Чему ты улыбаешься?! — Лесс рассмеялась, ткнулась носом в потёртую куртку, пахнущую кострами, и прижалась к Моррелю ближе.
— Что-то такое… в твоём голосе… или в твоих движениях… или в том, что находится несколько ниже пояса твоих штанов… заставляет меня сомневаться, что ты уйдешь…
— Лесс!!! — хрипло попытался призвать ведьму к порядку Моррель, но женские пальчики, уже добравшиеся до его ремня, просто не давали ему сосредоточиться. — Лесс…
— Что, неужели уже уходишь?…
— Ну всё, сама нарвалась… — Моррель подхватил Лесс на руки и решительно направился к постели.
— Куда-нибудь торопишься? — ехидно подколола ведьма, глядя на то, как торопливо он освобождается от одежды.
— Я тебе сейчас покажу, куда я тороплюсь!..
Горячее дыхание где-то около бьющейся жилки на шее, настырные губы, от которых кожа просто горит огнём, нахальные руки, заставляющие её тело сходить с ума и ещё возбуждение… страстное, бесконечное, умопомрачительное, такое, в которое её мог втравить только Моррель, небельс бы его побрал! Крепкое мужское тело, знакомое до последнего шрама, запах костра, которым Моррель (как и любой из файернов, пусть даже полукровок) был буквально пропитан, хищное рычание где-то около уха и объятья… крепкие до боли объятья после того, как всё кончилось.
— Я скучала по тебе, Моррель…
— Я тоже.
Моррель уснул моментально. Как всегда. Его никогда не мучили ни кошмары, ни воспоминания. Лесс скосилась на спящего файерна и нежно улыбнулась. Кто бы мог подумать, что это наглый тип будет вызывать у нее теплые чувства? Сколько времени прошло с момента их знакомства? Два года? Три? Лесс не могла бы сказать определенно. Она знала одно — с того самого дня, как она встретила Морреля, ее жизнь изменилась. Кардинально. И она была этому рада.
Властители, и угораздило же ее увлечься этим сволочным файерном! Наглым, циничным, наплевательски относящимся ко всему кроме собственной персоны! Он же просто использует ее! Как ведьму, как удобный перевалочный пункт, как покладистую самку, к которой можно время от времени заскочить переночевать… Лесс понимала это. Но отказаться от Морреля не могла. А поставить его на место… хотела бы она посмотреть на бельса, которому это удастся. Лесс вздохнула. Когда Моррель оставался у нее ночевать, она была просто счастлива. Он умел быть нежным, страстным, увлекающимся… и от этого только больнее было просыпаться утром. Когда ночь проходила, Моррель становился самим собой и, казалось, совершенно забывал о том, что между ними было.
Лесс знала об этом. За то время, пока они с Моррелем были знакомы, она хорошо изучила файерна. Даже слишком. Порой, Лесс хотелось знать о нем меньше. О его дорогах, о его сражениях и о его самках. Порой ей вообще ничего не хотелось знать. Жаль, что ей это не всегда удавалось. Лесс тихонько провела пальцем по жесткому драконьему крылу. Моррель никак не среагировал. А это значило, что он действительно спит. И Лесс может, наконец, прошептать ему несколько нежных слов. Тихо, едва шевеля губами, так, чтобы он точно ничего не услышал. Лесс может, наконец, на несколько минут стать собой. Не циничной, хладнокровной ведьмой, умеющей сражаться и убивать, а просто собой — еще живущей где-то в уголке души наивной, романтичной лешачихой, которая умеет любить и дарить любимому красивые фразы.
…Ты умеешь ронять нежные слова. Разве можно научиться не принимать всерьез эту старую, как мир, уловку? Все самцы умеют ронять нежные слова, если им это нужно. Или слова желанного бельса всегда кажутся самке нежными? Я люблю тебя. Я знаю, что это глупо, нелепо и бессмысленно, но ничего не могу с этим поделать. И не хочу. Мое ненормальное сердце колотится где-то в горле, а я смотрю на тебя и улыбаюсь. Неужели я когда-то была настолько умнее, что умела не скрывать своих чувств? Была… Только с тех далеких пор прошло слишком много времени.
Честно говоря, я даже думала, что все мои неуемные чувства уже позади. Глупая! Разве можно разучится любить? Я повзрослела. Где-то в далеком прошлом остались трепетность, наивность и влюбленные глаза, полные щенячьего восторга. Я стала злой, циничной, рассудочной, стервозной, но я не разучилась любить. Да, я все еще не разучилась это делать. Правда, моя любовь повзрослела вместе со мной. Она тоже стала злой и циничной. И все-таки я люблю тебя. До такой степени, что слышу, как ко мне подкрадывается безумие.
От любви до ненависти шаг,
От любви до сумасшествий — ближе
Утро, как всегда наступило не вовремя. А когда оно вообще вовремя наступает?
Лесс потянулась, улыбнулась наступившему за окошком дню и подкатилась под бочок к Моррелю. Тот тоже потянулся и, моментально отреагировав на присутствие рядом обнажённого женского тела, крепко сжал его в объятиях.
— Насколько я помню, ты пришел ко мне с предложением принять участие в каком-то мероприятии. И даже собирался рассказать, в каком именно… Ты уверен, что мы никуда опаздываем? Вдруг нас с тобой будут ждать?… — улыбнулась Лесс, обнимая Морреля в ответ.
— Ну и пусть подождут. Ничего с ними не случиться. Да тьфу на них на всех, Лесс! Иди сюда…
Глава 5
Мы могли бы войти в историю, но мы туда не пошли.
Б.Г.
Я оглядела доставшуюся нам с Серженом (одну на двоих, между прочим!) комнату и поняла, что мне определенно здесь нравится. А что? Мило, комфортабельно и даже уютно. Правда, разбиравший вещи Сержен косился на единственную в комнате постель с явно выраженным на физиономии неудовольствием, но кто на него внимание обращать станет? Ханжа несчастная. Бог ты мой, ну что за мужик? Только и думает, что о спасении собственной бессмертной души! Причем тот факт, что я, как привидение, вряд ли могу представлять для его нравственности опасность, просто не берется в расчет. И на черта я связалась с этим праведным типом? Неужели за ради глупой веры в то, что когда-нибудь он меня полюбит? Бред! Если бы я действительно в это верила, я придумала бы себе другое заветное желание. И покорно ждала бы, когда заклятье призрачности падет само собой. Однако я в подобные сюрпризы судьбы верю слабо. И чем надеяться на Сержена, лучше уж подстрахуюсь. Тем более, что послушник (до сих пор) не проявлял никакого желания освободить меня от пут страшного бесовского заклятья. Тьфу ты! Расстройство одно… Я еще раз скосилась на недовольного Сержена и решила пройтись проветриться. Пока он своей кислой миной мне окончательно настроение не испортил.
Я вышла за дверь комнаты, и у меня просто разбежались глаза. Посмотреть было на что. Замок, в котором мы оказались, поражал своими габаритами, архитектурой и обстановкой. Великолепные статуи, старинные полотна, огромные кованые подсвечники… словом, рай для туриста. И не исследовать этот рай было просто глупо. К тому же, мне в голову пришла (весьма своевременная, между прочим) мысль, что не мешало бы взглянуть не только на местные достопримечательности, но и на их хозяина, являвшегося, по совместительству, организатором предстоящего нам похода. Может, с ним даже связываться не стоило? Словом, я осмотрелась, сотворила себе небольшую магическую подсветку и решила попутешествовать по замку. Разумеется, через стены.
Надо сказать, что с тех пор, как я освободилась от заклятья, привязывавшего меня к озеру, данный процесс стал сопровождаться не самыми приятными ощущениями. Так и казалось, что пробираешься сквозь холодное, вязкое болото, которое периодически сдавливает грудную клетку. Однако предпринятое мной путешествие по замку оказалось не напрасным. Потому как из разговора слуг я точно выяснила, где мне искать хозяина жилища, а так же каким именно условным стуком постучать в его дверь, чтобы меня впустили. Разумеется, никуда стучаться я не собиралась, но информацию все равно запомнила. (Вдруг?). И смело отправилась на поиски нанявшего нас работодателя.
Сказать, что я удивилась, увидев безумно знакомую спину, исполосованную шрамами — это ничего не сказать. Великий и могучий маг, видимо, почувствовав, что в комнате кто-то есть, обернулся и тоже замер. Ну конечно! С ума сойти… Длинные иссиня-черные волосы, абсолютно чёрные (без малейшего признака зрачков) глаза, матовое узкое лицо с классически правильными, тонкими чертами, украшенное тонкими, щегольскими усиками… не узнать Асмодея было весьма проблематично. Этот гад, видимо, чувствуя себя в полной безопасности, даже не стал менять приглянувшуюся ему внешность. Ну разве только небольшими рожками обзавелся. И парой аккуратных клыков.
— Ба, знакомые все лица… — хищно улыбнулась я, взвешивая в руке ближайшую вазу.
— Татьяна, поставь вещь на место! — нервно приказал бес, косясь на угрожающий предмет. — Я все объясню.
— Правда? Ну постарайся. Очень постарайся. Потому что мне безумно интересно, как это так вышло, что после нашего взаимовыгодного сотрудничества ты стал хозяином шикарного замка, а я призраком, намертво привязанным к небольшому лесному озеру.
— Какое заклятье смог, такое и наложил! — огрызнулся бес. — Я тебя предупреждал, что ты должна будешь понести за свой проступок наказание.
— Такое?! — не выдержала я, демонстрируя свое прозрачное тело.
— А что ты хотела? Как я еще смог бы и заклятье на тебя наложить, и еще все твои условия выполнить? — возмутился бес. — Ты хотела быть по-прежнему симпатичной девушкой, которую от заклятья спасет любовь мужчины? Хотела. Пожалуйста! Какие ко мне претензии могут быть? Я выполнил все твои пожелания дословно. Ты девушка? Девушка. Симпатичная? Более чем. И даже мужчина нашелся, готовый с минуты на минуту тебя полюбить.
— А если бы он не нашелся? — ядовито поинтересовалась я. — Мне пришлось бы еще лет 200 там сидеть, объясняя проезжающим рыцарям, что я не нечисть, а заколдованная принцесса? Между прочим, Асмодей, в такую ерунду не верят даже в средневековье. И потом. Что-то я не помню, чтобы я хотела провести свою молодую ярко цветущую жизнь в состоянии постоянной привязанности! Ты знаешь, что я с этого озера дальше нескольких шагов отойти не могла?!
— Ну, ошибся, с кем не бывает… — покаянно развел руками бес. — Кто же знал, что именно в этот момент там влюбленная девица утопиться захочет? Но я, между прочим, исправил свою ошибку. Как только у меня появилась такая возможность — я тут же тебя с этого озера вытащил.
— Зная тебя, не уверена, что ты сделал это по доброте душевной… и в моих интересах, — усомнилась я в искренности Асмодея, поставив, однако, вазу на место. — Если уж ты докатился до того, чтобы обо мне вспомнить, и даже мне помочь, значит я тебе зачем-то нужна.
— Конечно нужна! — не стал отрицать бес, поспешно облачаясь в длинный атласный халат. — И не только ты. Мне необходимо уничтожить одного человека. Так что ваша с Серженом помощь в этом мероприятии будет просто неоценима.
— А что, самостоятельно ты с этим человеком не можешь справиться? — удивилась я. — Ты же бес все-таки, причем не самый последний.
— Стал бы я огород городить, если бы сам все мог сделать! — раздраженно постучал пальцами по столу Асмодей. — Во-первых, энергия людей гасит все магические импульсы бельсов. Так что я не знаю, где конкретно находится нужный мне человек. Во-вторых, кроме всего прочего, у этого проклятого небельса имеются светлые артефакты, которыми Великий Мымр увешан буквально по уши.
— Кто увешан? — не поверила собственным ушам я.
— Великий Мымр — это имя предводителя людского войска, — назидательно объяснил бес.
— Вот издевнулись родители над ребенком…. - невольно хихикнула я, но тут же осеклась под суровым взглядом Асмодея. — Так что ты там про артефакты говорил? — тут же перешла я на деловой тон.
— Я говорил, что их много, — пробурчал недовольный моим несерьезным отношением к делу бес. — И что они светлые. Так что ни один представитель Тьмы не сможет подойти к Мымру даже близко.
— И поэтому ты решил нас нанять… — сделала вывод я.
— Конечно! — не стал отрицать Асмодей, и тут же пустился в пространный рассказ о войне, наградах и необходимости оказания помощи ближнему.
Что ни говори, а этот нахальный продукт преисподней был не лишен сообразительности и красноречия! Всего через несколько минут подробного повествования я даже прониклась состраданием к бельсам. Причем настолько, что искренне захотела им помочь. Тем более за подобную награду.
Оказалось, что мир, в котором мы сейчас находились, был одним из тех немногих островков покоя и благополучия, в которых нечисть жила настолько хорошо, что благополучно про войны забыла. И бедным бельсам, на которых обрушилась посторонняя армия, за ради получения профессиональных воинов пришлось обратиться к другим измерениям. Измерения не подвели. Откликнулись как один. Учитывая предложенную победителю премию — ничего странного в этом не было. Я бы даже не удивилась, выяснив, что претендентов на участие в этом благородном мероприятии отбирали по конкурсу 120 человек на место. И я попала в число этих избранных только потому, что была знакома с Асмодеем.
— Бр-р-р! Стоп! Совсем ты меня запутал! Еще пару минут твоих уговоров, и я решу, что я еще тебе и благодарна должна быть за приглашение поучаствовать в таком великом деле.
— А ты не должна? — невинно поинтересовался наглый бес.
— Вот еще! — уперла я руки в боки. — Скажи мне лучше, а не хочешь ли ты во искупление своей вины оказать мне посильную помощь? Хотя бы в виде карты местности?
Асмодей попытался меня убедить, что карта мне все равно не пригодится, однако, наткнувшись на мой суровый взгляд, спорить дальше не стал, а достал сразу несколько свитков. Разумеется, я выбрала самый подробный вариант, снабженный, к тому же, полезным магическим заклятьем, позволяющим определить как собственное местонахождение, так и местонахождение небельсов.
— Ну, довольна, наконец? — саркастично поинтересовался бес. — Между прочим, ни один другой отряд такой информации не получит. Кстати, Сержен говорил тебе, что убивать Мымра пойдете не вы одни?
— Он сказал, что мы будем действовать в составе небольшого отряда, но в подробности не вдавался. Кстати, сколько ты всего народа ты нанял? — уточнила я.
— Лично я — четверых. Вас с Серженом, и еще одну весьма интересную пару, которая составит вам в этом путешествии компанию. Но кроме вашего отряда будут еще и другие, нанятые членами Совета. Так что конкуренция у вас будет не дай Люцифер.
— Вот спасибо… — надулась я.
— И еще. Я пообещал, что исполнение желаний (по одному на каждого) получит только тот отряд, который убьет Мымра. Так что не очень-то обольщайся. Победителями вполне можете оказаться не вы…
— Издеваешься? — подозрительно уточнила я.
— К сожалению, нет… — театрально вздохнул бес. — награду получит достойнейший.
— Ну и кто ты после этого? — раздраженно поинтересовалась я. — Ладно… раз уж ты втянул меня в эту авантюру, да еще и конкурентов мне подсубботил…
— Это не я, это Совет.
— Какая разница? Суть дела не меняется. В общем, я хочу знать хоть какую-нибудь информацию о напавших на вас небельсах.
— И все? — ехидно поинтересовался бес.
— Ну… я бы еще почитать что-нибудь взяла в дорогу. А то меня периодически бессонница достает. Хотя… хорошо хоть, что после того, как порвалась связь с озером, я вообще спать стала.
— На твоем месте, я бы лучше поинтересовался, кто вам с Серженом достался в напарники. Неужели тебе это неинтересно? — в голосе Асмодея прозвучала такая бесовская вкрадчивость, что я невольно рассмеялась.
— Да ладно… я тебе верю. Если учесть, что эта пара так же, как и мы, должна будет представлять твои интересы, я думаю, ты на славу постарался.
— Ну, что ты… — грациозно вскинул свою узкую ладонь Асмодей, отклоняя незаслуженную честь. Он взял в свои длинные пальцы бокал и сделал крохотный глоток, как бы подчеркивая паузой важность того, что он собирается сказать дальше. — Я просто хотел, чтобы ты задумалась о том, что тебя ждет дальше. Особенно рядом с послушником ордена Владычицы.
— Ты еще и Сержену хочешь мозги прочистить по поводу того, как ему повезло, что он связался с бесом? — напряглась я. — Может, еще и душу у него решишь запросить?
— Да нет! — отмел мое предположение Асмодей, задумчиво пощипывая усики. — Твой Сержен так безнадежно порядочен, и так боится запятнать свою совесть, что мало-мальски здравомыслящему бесу и в голову не придет искушать его. Пропащая работа! Этот человек всегда будет больше любить религию, чем женщину. Поэтому прислушайся к моему совету, и выбери себе другого мужчину. Такого, который сможет тебя полюбить. Тогда заклятье падет само собой и тебе не придется тратить на него свое заветное желание. Ведь наверняка у тебя и без этого есть о чем загадать?
— Это мои проблемы, — резко возразила я бесу. — Ты мне лучше информацию о небельсах дай. И почитать что-нибудь в дорогу.
Бес вздохнул, достал несколько свитков, потрепанную книгу, вручил мне все это и открыл передо мной дверь.
— Не смею задерживать. Завтра вам предстоит длинная дорога. А перед таким путешествием не мешало бы хорошо отдохнуть.
Поняв, что меня просто бесцеремонно выпроваживают, я обиделась, но сопротивляться не стала. Демонстративно поджав губы и насупившись, я, не глядя, запихнула все выданные мне бесом вещи в сумку и двинулась к выходу.
— Удачи! — ехидно пожелал Асмодей.
Я обернулась. Наверное, если бы я не знала, что передо мной находится бес, я никогда бы об этом не догадалась. И никто бы не догадался. Любой человек увидел бы только то, что увидел — представительного горбоносого красавца с густыми бархатными бровями и маленькой родинкой у рта. И ни рожки, ни клыки, ни даже жуткие шрамы беса картину бы не испортили.
— Слушай, Асмодей, давно хотела тебя спросить, что у тебя со спиной? — не выдержала я, вспомнив о шрамах. — Такое ощущение, что об тебя точило когти очень крупное хищное животное.
— Инквизиция называется.
— Это как же ты им в лапы-то попался? — искренне удивилась я.
— Разведка у отцов-иезуитов на такой высоте, что нам, чертям и не снилось, — передернул плечами бес, машинально потирая один из шрамов. — И не только разведка. Можно смело сказать, что иезуиты — наши сильнейшие конкуренты по всем статьям.
— Понятно.
— Еще вопросы? — ехидно подначил меня Асмодей, и, давая понять, что мне давно уже пора идти отсюда, изящно склонил голову. Я поклонилась в ответ и покинула его комнату. Через дверь. Ну их, эти стены!
Надо признаться, что я, конечно же, сказала Асмодею неправду. Как только он обронил, что нашел для нас с Серженом какую-то пару, которая составит нам компанию в путешествии, мне тут же захотелось на них посмотреть. Думаю, и Сержену это было бы не менее интересно. Кстати, любопытно было бы поглядеть на его реакцию, когда он увидит, сколько всего существует неизвестных ему видов нечисти. Даже страшно представить, как Сержен на это отреагирует. Я, по крайней мере, хоть фильмы ужасов смотрела. Поэтому меня крылатые, когтистые и шерстистые нелюди вряд ли впечатлят. Сержен, в отличии от меня, к встрече с таким ужасом был не готов в принципе. Хотя… если учесть как он неистово молился…
Сержен действительно молился. Он достал из-за пазухи маленький деревянный образ Владычицы, водрузил его на единственный табурет и, передвинув всю конструкцию в угол комнаты, уже часа полтора стоял перед ней на коленях. Его пугало не предстоявшее путешествие в неизвестность. И даже не возможные сражения, каждое из которых, вполне вероятно, имело шансы стать для него последним. Сержен смотрел на единственную в комнате кровать и думал, что ему уже досталось слишком суровое испытание. Просто неприподъемное. Потому что нигде, ни в одном самом подробном каноне не говорилось, что нужно делать, оставшись на ночь в одной комнате с нечистью. Особенно если эта самая нечисть была юной прекрасной девушкой.
Да, конечно, Татьяна была призрачной. И бесплотной. Но это совершенно не спасало послушника от искушений! И от нечестивых мыслей! Причем до такой степени, что Сержен Тэн (в очередной раз) не знал, что с этим делать. Ему же с рождения внушали, что с любым порождением Тьмы нужно разговаривать только на языке меча. А теперь его послали в тыл врага с наказом выведать как можно больше. И разговаривать ему с проклятыми тварями придется спокойно. Не выказывая ни гнева, ни ненависти. Сержен не чувствовал себя готовым к этому, и изо всех сил надеялся на помощь Владычицы. Если, конечно, она от него еще не отвернулась за то, что он связался с ведьмой. И какого нечистого он это сделал? Ему что, мало было первой бесславной попытки уничтожить нечисть? Зачем он приехал к Татьяне на озеро второй раз? А потом третий, четвертый, и так далее? Неужели только потому, что ему иногда нужен был совет? Или помощь?… Вряд ли. Сержен слишком часто ловил себя на том, что просто любуется прекрасным созданием. Этой ведьмой, которая его понимала, поддерживала и, казалось, иногда читала его мысли. С Татьяной всегда было завораживающе интересно. И не безопасно. Порой Сержен чувствовал, как ведьма проникает своими зелеными глазищами ему прямо в душу. Тогда он просто отговаривался делами и сбегал.