Полынская Галина. Суп из птичьих гнезд

   - И мне принеси! - крикнула подруга. - Без бутылки это читать нельзя!
   Прихватив бокалы, я вернулась в комнату. Тая сидела на кровати и сосредоточенно вникала в суть произведения.
   - Да-а-а... - покачала она головой, - кто бы мог подумать, что у мужика такие серьезные проблемы! А я думала, что меня кошмары по ночам мучают... Кстати, хочешь у тебя ночевать останусь?
   - А ты как думаешь? - я подняла на неё взор, затуманенный снами Льва Леонова. - Конечно, хочу. Если бы ты знала, как мне страшно оставаться одной! В темноте!
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
   - Чего-то не хватает, - задумчиво сказала Тая, попивая мартини. - Ах, да, музыки! Где твоя кофемолка?
   - Не оскорбляй мой магнитофон! Вон там, за письменный стол завалился.
   Тая спрыгнула с кровати и на четвереньках полезла под стол, квартировавший там Лавр проснулся, и с недоумением тявкнул.
   - Прости, прости, Лавруша, - бормотала Тая, пытаясь найти магнитофон, - где же он... где же он... зараза! А, вот! Нашла!
   Она извлекла его на свет божий и воткнула вилку в розетку. Заиграла медленная, романтичная музыка, которую мой магнитофон, как всегда, принялся озвучивать своими собственными вздохами, шепотами и поскрипываниями.
   - Ну, вот теперь другое дело, - Тая вернулась на диван, - за что выпьем?
   - А, все равно! За что не пьешь, все равно ничего никогда не исполнятся.
   - Вдруг на этот раз повезет? Я хочу выпить за то, что бы мы были счастливы, и чтобы в жизни у нас все получилось.
   - А я хочу за свою мечту, за свою собственную, ладно?
   - Какую? Разбогатеть?
   - Это само собой, я очень хочу разбогатеть, а потом в каком-нибудь ресторане с видом на Капитолий, попробовать суп из птичьих гнезд.
   - Чего? - растерялась Тая. - Из чего суп?
   - Из птичьих гнезд, - вздохнула я.
   - Что-то тебя все время на еду тянет, сначала омары, теперь эти гнезда... слушай, ты вообще, хорошо питаешься?
   - Сносно. Понимаешь, одно дело пошло слопать что-нибудь вкусное, а другое - попробовать именно то, что тебе и не снилось. Это не просто еда, это недостижимый символ совсем другой жизни, совсем другой, в которой тебе все доступно, ты можешь все изведать, все испробовать...
   Тая неожиданно всхлипнула и заплакала, проливая мартини себе на свитер, следом зарыдала я, чуть позже солидарно завыл Лаврентий.
   - Бедные мы с тобой несчастные! - Тая допила все, что не успела пролить. - Почему нам так не везет? Почему мы не родились дочерьми Ротвейлера?!
   - Рокфеллера, а не ротвейлера, - всхлипнула я, - из меня бы такая принцесса получилась! Пирожное с кремом, а не принцесса! Как жить-то, а?!
   - Не знаю, - Тая глубоко вздохнула и немного успокоилась. - Слушай, надо хорошенько подумать, как разбогатеть честным путем.
   - Почему обязательно честным? - перед моими глазами возник банк, в котором работала подруга. Тая увидела его отражение в моем взгляде и покачала головой.
   - Нет, банк мы грабить не станем.
   - Почему? Жалко, да?
   - Да нет, не жалко, просто не получится.
   - У всего мира получается, а у нас не получится? Чем мы хуже?
   - Как правило, это заканчивается воем сирены и криками: "Здание окружено, выходите с поднятыми руками!"
   - Ну, это уж как повезет, - я вздохнула и посмотрела в окно, - что же делать... что же делать...
   - На рецензиях ты уже не хочешь богатеть?
   - Да ну, - отмахнулась я, - на них я до птичьих гнезд не дотяну, в крайнем случае, до супа из крабовых палочек. Надо придумать какой-то другой способ, что б наверняка...
   - Книгу напиши.
   - Ага, а потом всю жизнь носиться по издательствам и пытаться её пристроить! Тебе хорошо, ты в банке работаешь, в любой момент можешь наворовать денег и за границу! А я в своей несчастной редакции что наворую?
   - Почему обязательно воровать? Можно выйти замуж за миллионера...
   - За какого?
   - Ну...
   - Вот именно
   - Черт возьми! - Тая слезла с кровати и принялась расхаживать по комнате. - Должен же быть какой-то выход!
   - Должен, - вздохнула я и потерла отчаянно слипающиеся глаза. - Давай спать, может, приснится?
   Тая кивнула.
   Всю ночь мне снилось, что я прихожу во сны Льва Леонова то в виде муравья, то в образе Наполеона и каждый раз, с разными угрозами, требую денег...
   Утром, когда я проснулась, Таи уже не было, а на тумбочке лежала записка: "Умчалась на работу, позвоню, мысленно богатею".
   - Я тоже, - кивнула я записке.
   Следом проснулся Лаврентий и стал требовать своей законной прогулки. Я влезла в растоптанные ботинки, натянула древнюю куртку-пуховик, неоднократно покусанную и подранную Лавром во многих местах, взяла мусорное ведро в одну руку, собачий поводок в другую и поплелась на улицу. По утрам меня совершенно не волновало, как я выгляжу, в это время во дворе не было никого, кроме дворняг и котов, а они ко мне уже привыкли.
   Оказавшись на свободе, пупсик тут же принялся беситься по полной программе, пришлось быстренько спускать его с поводка, пока он не перевернул меня вместе с ведром. Лавр умчался гонять ворон и голубей, а я осторожно, дабы не растянуться на подмороженной слякоти, направилась к мусорным бакам. Настроение было страх каким паршивым, да ещё и похмельным к тому же... Возле баков было сильно подморожено и я остановилась, высматривая безопасные тропы.
   - Девушка, извините, не подскажете, есть здесь телефон поблизости?
   Догадавшись, что обращаются ко мне, я обернулась и, потеряв равновесие, едва не грохнулась вместе со своим ведром.
   - Осторожнее! - говорил высокий, чуть лысоватый мужчина приятной наружности, в очень дорогом пальто. Мелкими шажками я отошла от особо опасного участка гололеда и задумалась, вспоминая, где поблизости телефон.
   - Понимаете, у меня что-то с машиной, не могу понять что, полночи простоял в каком-то закоулке, и сотовый, как назло сел, ни позвонить, ни до мастерской доехать, - поделился мужчина.
   - Есть телефон, через три двора. Но, не знаю, работает или нет, там постоянно кто-то трубки откусывает.
   Я заметила, что мужчина как-то излишне пристально меня рассматривает, наверное, думает, что бомжиха и роюсь в мусорке... вот, уже целое ведро насобирала! Я страшно за себя обиделась, отвернулась от обладателя севшего сотового, неработающей машины и с достоинством поползла к бакам, с твердой решимостью избавиться от отходов. Проделав это, я спустилась вниз. Мужчина стоял на прежнем месте и продолжал меня рассматривать.
   - Через три двора телефон, - сердито буркнула я, изо всех сил сохраняя величие.
   По возможности, беззаботно помахивая ведром, я отправилась на поиски Лаврентия. Судьба издевалась надо в прямом смысле слова - именно сегодня, когда на мне надеты именно эти лохмотья и в руках мусорное ведро, в моем дворе должен был оказаться миллионер, у которого здесь и сейчас сломалась машина... Господи-и-и!
   - Девушка, постойте!
   Позор мне, позор!
   - Девушка, - он догнал меня, - извините, вас случайно не Сеной зовут?
   Я в изумлении уставилась на него.
   - Да-а-а, а вы откуда знаете?
   - Боже мой, Сена! - воскликнул он. - Ну, конечно, это ты! Ты меня не узнаешь?
   Я совсем растерялась и отрицательно покачала головой.
   - Конечно, почти пять лет прошло, ты могла и забыть! Я Леонид, помнишь? Мы познакомились с тобой на море, ты каталась на катамаране, потом перевернулась, а я тебя выловил, помнишь? Мы с тобой полгода потом встречались...
   Челюсть моя медленно отвисла. Леонид... это действительно был Лёня, только немного полысевший и явно хорошо преуспевший. Роман с ним был самым длинным в моей жизни, всего с тремя серьезными ссорами и всего с двумя моими уходами навсегда.
   - Ну, вспомнила? - улыбался он.
   Я захлопнула рот и кивнула.
   - Надо же! - продолжал радоваться он. - Пять лет прошло и на тебе, такая встреча! С ума сойти!
   "Да уж, - подумала я, - и надо было встретиться именно так!"
   - Рада тебя видеть, - выдавила я, протягивая Лене руку с мусорным ведром, потом опомнилась, и протянула другую.
   - А я-то как! - он сграбастал меня в охапку и, не обращая внимания на мой собачий тулуп, прижал к себе и расцеловал. - Ты где-то рядом живешь?
   - Да, вон в том подъезде, - все казалось каким-то плохо отредактированным сном... я же должна быть в вечернем платье, на каблуках...
   - А у тебя телефон есть?
   - Есть.
   - Я никому не помешаю, если позвоню от тебя?
   - Нет, я одна живу, вернее с собакой. Пойдем.
   Я громко свистнула, подзывая Лаврентия. Сладкий вылетел откуда-то из-за угла и жизнерадостной торпедой помчался ко мне.
   - Ого, - удивился Леня, - здоровенный какой! Сколько ему?
   - Три года, приобрела по случаю. Его мама принесла одиннадцать щенков и хозяйка этого богатства, моя приятельница, оборвала телефон, умоляя взять хотя бы одного, пока щеночки не слопали её вместе со всей мебелью.
   - Замечательный пес! Как я рад, что встретил тебя, как рад!
   ГЛАВА ПЯТАЯ
   Дома я сразу же бросилась в ванную причесываться и краситься.
   - Сена! - крикнул Леонид. - Я не могу найти телефон!
   - Посмотри на кровати, под подушкой, если там нет, то на кухне.
   Вскоре его поиски увенчались успехом.
   - Алло, - произнес Леня и я навострила уши, - это я. Нет, ничего серьезного не случилось, что-то с машиной, не пойму что именно. Пришлите ребят, пусть все сделают, ага. Адрес скажу. На сегодня все встречи отмени, жене скажи, что буду поздно, пусть не волнуется...
   Жене! Руки у меня опустились. Какая невезуха, просто ужас! Без особого энтузиазма закончив марафет, я выплелась из ванной. Леонид уже закончил разговор и с интересом рассматривал мою берлогу. Увидев меня, преобразившуюся, Леонид снова заулыбался и сказал:
   - Сена, ты ничуть не изменилась! Как я тебя часто вспомнил, если бы ты знала! Сколько жене про тебя рассказывал!
   - Когда это ты женился?
   - Год назад, когда в Америке жил.
   - Ты жил в Америке?
   - Ага. Ты о себе расскажи, чем сейчас занимаешься?
   - Чем... - я глубоко вздохнула, - чем я могу заниматься? Пишу дрянные статьи для дрянной газеты, а сейчас буду писать дрянную рецензию на дрянную книгу. Вот этим и занимаюсь.
   - Я помню, ты писала замечательные стихи и рассказы, продолжаешь?
   - Да так, помаленьку. Хочу написать книгу, может что-то и получится, пожала я плечами. - Слушай, может ты чаю или кофе хочешь? К сожалению, у меня больше нет ничего, в магазин ещё только собиралась.
   - Я сам схожу, ладно? Где тут ближайший?
   - У метро супермаркет, но там це-е-ены!
   - Сеночка, - он обнял меня за плечи, - у меня есть деньги, я скоро вернусь.
   Он выскочил из квартиры, а я поправила прическу и стала наводить порядок в квартире. Подумать только, Леонид! Насколько я помнила, тогда он где-то на кого-то учился и занимался компьютерами. Мы отлично ладили, он с удивительным терпением выносил все мои выкрутасы и, кажется, даже любил. Я же относилась к нему больше как другу, потому что в рамки принца на белом коне он никак не вписывался и в один прекрасный день я гордо хлопнула дверью и отправилась на поиски лучшей доли... И вот! Нашла!
   Подойдя к окну, я стала обозревать двор, который постепенно заполнялся собачниками и мамами с колясками. Вскоре к подъезду подъехало такси, и из него выбрался Леонид с огромными пакетами. Я ещё раз окинула взором свое жилище, все было вполне пристойно. На лестничной площадке послышались шаги, и Лавр лениво потрусил в коридор приветствовать гостя.
   - Я и тебе взял, собаченция, - сказал, заходя, Леня, - и тебе подарки есть! Сена, куда все поставить?
   - На кухню.
   Пока он выгружал на мой маленький кухонный столик невероятные гастрономические изыски, я подпирала собой дверной косяк, пытаясь вспомнить, что же такого великого я совершила за это время? Чем можно сразить Леню наповал? Вспомнить ничего не получалось...
   Помимо всякой разной снеди, на столе оказались: две бутылки французского шампанского, большая бутылка мартини, какой-то ликер, весь в орденах и медалях, бутылка тоника и блок ментоловых сигарет "Davidoff". Эти сигареты я пробовала только один раз в жизни, как раз во время нашего с Леней романа... Теперь наши бывшие взаимоотношения рисовались мне такими идеальными светлыми красками, что у меня даже в носу засвербело от злости на саму себя - как, как я могла его бросить?!
   - Сена, - голос Лени вывел меня из транса, - ты не могла бы это все нарезать? - он кивнул на ворох продуктов. - У меня в этом отношении руки криво растут. А креветки надо в морозилку убрать, ты все ещё любишь креветки?
   Он спрашивает, люблю ли я все ещё креветки... Я молча кивнула, и затолкала три пакета в морозилку, переполненную купленными по дешевке костями для собаки. На фоне устрашающих мослов креветки смотрелись слегка ненормально...
   Когда стол был накрыт, Лена откупорил шампанское и разлил его по бокалам.
   - За эту потрясающую неожиданную встречу! - он тихонько звякнул своим бокалом о мой, - безумно рад тебя видеть!
   - Я тоже.
   Выпили. Сотая доля мечты сбылась - я попробовала настоящее шампанское... мягкое, не шибает в нос пузырьками газированного спирта... Закурив "Davidoff", я закрыла глаза, чтобы не видеть, как неестественно смотрятся роскошные бутылки на фоне моей чудовищной, крошечной кухни... До появления этих бутылок кухня выглядела вполне сносно.
   - Сена, а где ты сейчас работаешь?
   Пришлось открывать глаза и возвращаться в жестокую действительность.
   - В газете, язык не поворачивается её название произнести.
   - А все же? - Леня улыбнулся и тоже закурил.
   - Ты же раньше не курил, - удивилась я.
   - И сейчас не курю, так, балуюсь, - Леня неловко стряхнул пепел в маленькую, со всех сторон отколотую пепельницу в виде ракушки, - я и не пью, так, в крайних случаях. Так, как газета-то называется?
   - "Непознанный мир", - скорбно вздохнула я, - мы её называем "Неопознанный труп". Сколько я там лет корячусь, только сейчас подвернулась возможность хоть какие-то деньги заработать и то... - я в сердцах залпом махнула шампанское.
   Леня молча ждал продолжения, и я вывалила все, и про разбитые надежды, которые я возлагала на рецензию, и про жуткую книгу, и про...
   - А книга здесь? У тебя?
   - Да, где ж ей быть!
   - Можно посмотреть?
   - Да ради бога!
   Я принесла книжный кирпич и грохнула его перед Леней.
   - На! Печатают всякий бред собачий, а талантливым людям не протиснуться, не пробиться! Все дырки денежные мешки законопатили!
   - И что, эта книга действительно такая ужасная? - Леня, не торопясь, перелистывал страницы.
   - Да! Автору надо было заняться чем угодно, только не литературой! Пусть бы выпендривался как-нибудь по-другому, например, пошел бы в певцы! Наша многострадальная шлюшка-эстрада и такое вынесет! Но, зачем же в литературу?! В святое!
   - Все понятно, - Лена захлопнул книгу, - значит, больше писать не буду.
   - Ты-то здесь причем?
   - При всем, - он улыбнулся, - эту книгу я написал.
   - Ладно смеяться, - я продолжала кипеть яростью благородной. Тогда Леня раскрыл обложку и поднес титульный лист с фотографией к своему лицу. Я застыла.
   - Но... твоя фамилия не Леонов, - жалко пролепетала я, - и зовут тебя не Лев...
   - Лев Леонов - мой литературный псевдоним. - Хорошо, что ты мне все популярно расписала, а то ни от кого правды не дождешься, спасибо, Сена.
   - Не за что, - буркнула я, не зная куда себя девать.
   - Я серьезно благодарен тебе, хуже было бы, если б я продолжал писать, думая, что у меня есть талант. И меня бы печатали, естественно, исключительно за мои же собственные деньги. Пустая трата времени и сил. А, ты её всю прочитала? - Леня положил злополучную книгу на стол.
   - Нет, меня хватило снов на двадцать с небольшим.
   - И тебе действительно так сильно не нравиться? - в голосе Лени прозвучала едва заметная грустинка, и я чуть было не пошла на попятную.
   - Нет, не нравиться, - отступать не куда, позади - Москва, - мне это совсем не нравится, ты уж прости.
   - Понятно... Да ну и черт с ней! Мне она самому не нравится! Просто хотелось попробовать себя в чем-то совершенно новом, копнуть и сразу же наткнуться на талант, как на горшок с деньгами! - он усмехнулся. - На горшок я, допустим, наткнулся, но он оказался с другим содержимым! Забудем про эту макулатуру.
   Он бросил книгу под стол и наполнил бокалы шампанским.
   - За тебя, Сеночка, за моего самого искреннего и любимого друга.
   Выпили и от сердца у меня немного отлегло, по крайней мере пропало стойкое ощущение, что я все гублю и порчу на корню.
   За непринужденной беседой и вкусной едой, мы быстро прикончили бутылку, и Леня вскрыл вторую. Мое настроение было уже почти на высоте Эйфелевой башни и я подумала, что помимо свадеб случаются ещё и разводы... И тут же устыдилась собственных подленьких планов насчет Лёни.
   - Эх, - я распечатала вторую пачку сигарет, - а я ведь два месяца как курить бросила! Но, при такой-то жизни и не хочешь - закуришь! Ты только не подумай, что я жалуюсь! Упаси бог! А ты чем занимаешься, Леня?
   - У, чем я только не занимаюсь! У меня сеть магазинов оргтехники, а так же небольшая фармацевтическая фирма, занимаемся поставками медикаментов, в основном витаминов из штатов...
   - Вам уборщицы не нужны? - мрачно перебила я, - могу ещё ночным сторожем.
   Леня помолчал пару секунд, внимательно глядя на меня, потом произнес:
   - Сена, неужели у тебя все так плохо?
   - Да... - ответ получился полузадушенным, потому что я усиленно боролась с подступающими к горлу слезами.
   - Почему ты не уйдешь из своей трупной газеты? Ты же талантливый человек, давно нашла бы нормальное место.
   - Ага! Самородок без образования! Было бы кому меня протолкнуть, может и получилось чего, а так... Хоть с голоду не дохну и то хорошо!
   Я ненавидела себя все больше и больше с каждой минутой, с каждым произнесенным словом. Можно было представить, как же осточертели богатому Лене такие жалкие попрошайки вроде меня! Со всех сторон выходило, что мне от него надо денег, работы, всего сразу! А чего ради он должен мне это все предоставлять? Я бы на его месте положила бы на стол пять долларов на опохмел после шампанского, пожелала бы счастья в личной жизни и отправилась домой, к американской жене, чтобы вечерком, за ужином из лобстеров, сказать с улыбкой: "Помнишь, дарлинг, я рассказывал тебе об одной девице с оригинальным именем? Ну, так ещё река в Париже называется! Так вот, я её сегодня встретил! Да, да! Не поверишь, но это так! Пять лет назад я был для неё недостаточно хорош, и она меня бросила. Дарлинг, ты бы видела это жалкое зрелище! Она живет в собачей конуре, ходит в собачьем тулупе, питается собачьими костями..."
   - Сена, ты меня слышишь?
   Я так глубоко прониклась мною же вымышленным монологом Лени, что совсем отключилась от реального мира.
   - Прости, я задумалась, что ты сказал?
   - Я уже битый час рассуждаю о том, как же тебе помочь, подбираю различные варианты...
   - И как? - в моем желудке всколыхнулась надежда и закачалась на солнечных волнах французского шампанского.
   - Хочется найти что-нибудь максимально подходящее, - Леня задумчиво вертел в пальцах шампанскую пробку, - чтобы эта работа была в первую очередь тебе интересна, ну и естественно хорошо оплачивалась.
   - Я сплю и вижу сон! Такого просто не может быть! - рассказывать Лене про свое бесконечное нытье на тему нищеты, коему я предавалась в последний месяц, мне, почему-то не хотелось.
   Зазвонил телефон. Его резкий, истеричный грохот-звон всегда действовал на меня как электрический разряд, но сделать звук потише было невозможно колесико, отвечавшее за шумовые эффекты было давно сломано. Поэтому от кошмарных звуков, прорезавших лиричную тишину, я так подпрыгнула, что едва не опрокинула стол со всем банкетом. Помчавшись в комнату, я схватила трубку и рявкнула:
   - Да!
   - Это Влад, - сразу же отрекомендовалась трубка. - Слушай, Сена, что там насчет какой-то рецензии? Все в лихорадке и толком ничего не говорят...
   - Какая может быть рецензия! - радостно икнула я, надо же, и не заметила, как напилась! - Есть в жизни вещи поважнее!
   - Ты напилась что ли? С утра?
   - Уже день! Да, я пью шампанское с владельцем фармацепти... фармацефти... ческой фирмы! - выдала я слегка заплетающимся языком.
   - Сена!!
   - Влад, успокойся, со мной все нормально, я не сбрендила, просто встретила старого друга, который кое-чего добился в этой жизни и мы празднуем встречу. Вот и все, никакого криминала.
   - А, ну ладно, - успокоился Влад, - Я тогда попозже позвоню, счастливо.
   - Пока.
   Я повесила трубку и вернулась на кухню. Леонид снова курил, задумчиво глядя в загаженное с уличной стороны окно.
   - Кажется, я кое-что придумал, - неторопливо произнес Леня, и мое сердце запрыгало теннисным мячиком.
   - Я собираюсь открывать свое собственное небольшое издательство с филиалом в Бруклине, хочу выводить молодых талантливых авторов на зарубежную арену, пусть знают, что у нас есть не только Эдичка Лимонов, а десятки на самом деле одаренных писателей. На сумасшедшую прибыль не рассчитываю, ставить на не раскрученные имена может быть и вовсе провально, но я хочу это сделать. При отборе рукописей мне будет трудно полагаться на свой литературный вкус, поэтому буду полагаться на твой. Разумеется, не ты одна будешь этим заниматься, я возьму спецов в детективном, в фантастическом и во многих других жанрах. Люди должны быть объективными и не боящимися предлагать к публикации ни на что не похожие вещи - возможно, именно они и станут литературным открытием.
   Я слушала Леню со священным благоговением, так чудесно, уверенно и гладко лилась его речь, что не возможно было не представить его на каком-нибудь заседании совета директоров...
   - ... тебе понадобиться загранпаспорт, - продолжал Леонид, - в качестве моего помощника будешь ездить за границу. Со временем осмотришься, выберешь себе должность по душе, согласна?
   Я, почему-то мгновенно стушевалась и заблеяла что-то вроде: "не уверена, что у меня получиться... я не знаю... подведу тебя, все напорчу, напортачу, напозорю..."
   - Прекрати, Сена! - отмахнулся Леня. - Если бы я тебя не знал, ни за что бы не предложил такое дело. Я знаю тебя и твои силы, главное, я тебе доверяю.
   Из моих глазонек едва не брызнули сентиментальные благодарственные слезы: все-таки Леня не подачку дает на бедность, а предлагает отличную работу. Уж я развернусь...
   - Лёнь, а я свою книгу могу в твоем издательстве напечатать?
   - Рукопись готова? - оживился он.
   - Пока нет, - я не стала уточнять, что пока не готов даже замысел.
   - Жаль. Ну, как закончишь - пожалуйста, если не в моем издательстве, так в любом другом, я оплачу. Ты талантлива, тебе надо выходить в свет.
   И я подтвердила, что свет явно тускнеет без моего присутствия в нем!
   ГЛАВА ШЕСТАЯ
   Ближе к обеду мы с Лёней сидели уже в обнимку. Все воспоминания были прокручены по несколько раз и, в сотый раз попросив у Ленички прощения за то, что вероломно бросила его, я принялась распевать ностальгические песни. Леня добросовестно мне подпевал, даже если не знал ни слов, ни мотива, а Лаврентий сидел в дверном проеме и молча наблюдал за этим концертом. В кухню он заходить опасался.
   - Слушай, Сена, - сказал Леонид, когда мы допели очередную песню, - а чего мы дома сидим? Поехали в какой-нибудь ресторан, отметим встречу как следует! Я уже сто лет не отдыхал, не расслаблялся! Поехали, гульнем!
   - Поехали! - радостно согласилась я, и добавила: - Только мне не в чем.
   - Ерунда, заедем в магазин и купим!
   - А Лавра кто выгуливать будет? - ничто, даже ослепительная перспектива ресторана и обновок не могла заставить меня забыть о любимой собаченции.
   - Сейчас уладим, - он принялся что-то усердно искать по карманам. Ах, да, телефон-то в машине остался... и не работает он... Черт, кажется я в подпитии!
   Леня поднялся из-за стола и, слегка покачиваясь, поплыл в комнату.
   - Алло, - донеслось оттуда, - позови Гарика. Гарик, слушай внимательно, бери мой "лексус" с шофером и летите ко мне... нет, я не дома, сейчас адрес продиктую... Что надо делать? С собакой будешь гулять! Что "в каком смысле"? В прямом! Записывай адрес!
   Чудеса! На мою голову каскадом обрушились чудеса! Неужто мой ангел хранитель наконец-то протрезвел и решил обо мне позаботиться?! Пока Леня говорил по телефону, я навела ускоренный марафет, извлекла из шкафа любимые и единственные узкие черные джинсы, парадный свитерок и выходные полуботинки на каблуках. Переодевшись, я распустила и расчесала волосы. Довольно длинные, ниже лопаток они, после многочисленных моих экспериментов, приобрели странный цвет: на солнечном свету волосы были блондинистыми, при комнатном - темно-русыми, а временами, почему-то пепельно-серыми...
   Вернулся Леня, увидев меня, он расцвел в блаженной улыбке:
   - Сеночка, какая ты красавица! Я тебе честно скажу, и тогда тебя любил, и сейчас люблю, и от жены этого не скрываю! Жену мою Наоми зовут, так мы с нею ещё только-только встречались, я ей все про тебя рассказывал, какая ты замечательная, ни на кого не похожая! Что ты мой самый лучший друг! Она все познакомиться с тобой хотела, а я не знал, где тебя искать! Дай поцелую тебя, дружочек!
   Я тоже расчувствовалась, и мы принялись обниматься и лобызать друг друга. Задребезжал дверной звонок. Я отправилась в прихожую и распахнула дверь. На пороге стоял мужчина, как мне показалось, метра три в длину и столько же в ширину.
   - Это Гарик, мой телохранитель, - раздался голос Лени. - Гарик, заходи, знакомься, это Сена!
   Мое имя Леонид произнес так, будто я была наследной египетской царицей.
   - Очень приятно, - проскрипел Гарик жутким голосом.
   - А это Лаврентий, - Леня кивнул на моего добродушного пса, насмерть перепуганного таким визитером, - его и надо прогулять... сколько раз прогулять, Сена?
   - Два, сейчас и вечером, - наглела я с каждой минутой. - Пес добрый и смирный, хлопот с ним не будет.