Поттер Патриция. Слишком много тайн

   Наступило молчание. Росс свернул на главную магистраль, лавируя в потоке машин. Наконец они подъехали к больнице, где два дня назад осматривали Джесси.
   Росс помог Марку войти, и он нехотя принял его помощь, понимая, что один не справится. Дежурный, увидев его окровавленную рану, нажал на кнопку звонка. Через несколько секунд в приемном покое появились врачи в белых халатах, усадили Марка на кресло-каталку и увезли по коридору.
   Сара сделала несколько звонков из телефона-автомата, пытаясь найти Саманту. Джесси набрала номер, данный ей Марком, но никто не отвечал. Тогда она оставила на автоответчике сообщение для Эйприл, попросив ее приехать как можно скорее.
   Положив трубку, она села рядом с Сарой. Росс стоял у окна. Никогда еще он не выглядел таким одиноким. Его челюсти были упрямо сжаты, рот превратился в узкую полоску, глаза приобрели цвет предгрозового неба. Несомненно, он думал об обвинении Марка — абсурдном и обидном.
   Посмотрев на часы, Джесси спросила себя, почему время в больнице всегда тянется так медленно. Тридцать минут показались вечностью.
   Джесси поднялась и подошла к Россу. Она ничего не сказала, стремясь своим присутствием дать ему понять, что не верит обвинениям Марка.
   Ей захотелось прикоснуться к нему, однако выражение его лица и сама поза, казалось, говорили: «Держись от меня подальше».
   В приемный покой вышел доктор. Сара подошла к нему, задав несколько вопросов. Марк был ее племянником. Возможно, он был кузеном Джесси. Однако, к своему стыду, она гораздо больше волновалась за Росса, чем за состояние раненого конгрессмена. Она укоряла себя за это, но ничего с собой не могла поделать.
   Закончив разговор с врачом, Сара подошла к ним. Ее взгляд встретился с взглядом Росса.
   — Они позвонили в полицию, потому что ранение пулевое, — сказала она.
   — Но это был несчастный случай, — возразила Джесси.
   — Конечно, — ответила Сара, — но закон предписывает извещать полицию о любом пулевом ранении, даже случайном.
   — Как Марк? — спросила Джесси.
   — Пуля лишь задела плечо. Серьезных повреждений нет, а рана чистая. Конечно, какое-то время он проведет в постели, однако рана обойдется ему без последствий. Врачи введут ему антибиотики и выпишут. — Она сухо добавила: — Полагаю, он найдет способ использовать этот случай для своей выгоды.
   Джесси не верила своим ушам. Она все еще не разобралась во всех хитросплетениях взаимоотношений Клементсов.
   Через несколько минут в приемном отделении появилось несколько полицейских, которые скрылись за дверями палаты, где Марку оказывали помощь. Джесси видела страх, промелькнувший на лице Сары, и чувствовала напряжение, сковавшее Росса. Джесси охватила тревога за людей, которые всего за несколько дней стали ей дороги.
   Полицейские вышли из палаты и подошли к Россу.
   — Мистер Маклеод?
   Росс кивнул.
   — Мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
   Росс в ответ пожал плечами.
   — В полицейском участке, — добавил один из представителей закона.
   — Я поеду с вами, — вырвалось у Джесси.
   — Нет, — резко ответил Росс. — Ты отвезешь Марка обратно.
   — Его может отвезти Сара.
   — Сара плохо водит машину. Я не хочу, чтобы с Марком случилось еще что-нибудь.
   Она не хотела оставлять Росса в эту минуту.
   — Пожалуйста, Джесси.
   Услышав свое имя, Джесси сдалась. Раньше он всегда называл ее Джессикой, несмотря на ее просьбу звать так, как она привыкла. Джессика была ему абсолютно чужой, Джесси — его другом. Она хотела большего, но сейчас довольствовалась и этим.
   — Хорошо, — согласилась она. — Предупредить Алекса?
   — Сара уже позвонила ему. Странно, что его еще нет. Но мне не нужен адвокат. Я, возможно, вернусь раньше вас.
   — А как ты доберешься?
   — Они смогут подбросить меня в «Сансет».
   Она хотела снова запротестовать, но он не дал ей возможности, направившись к дверям. Полицейские последовали за ним.
   — Не беспокойся о Россе, — дотронулась до ее руки Сара. — С ним все будет в порядке.
   — Но почему Марк так поступил?
   Сара вздохнула:
   — Они всегда недолюбливали друг друга, а Эйприл усложняет ситуацию, бегая за Россом.
   — Но ведь Марк не думает, что…
   — Я не знаю, о чем он думает, — оборвала ее Сара. — Я знаю лишь, что Росс ни в чем не виноват.
   Интересно, почему Росс все еще управлял ранчо, если Марк так не любил его? Однако она не успела произнести вопрос вслух. Из-за дверей палаты показался Марк в коляске, с перевязанным плечом. Он был бледен, но постарался улыбнуться.
   — Я буду жить, — сказал он.
   — Ничуть не сомневалась, — сухо заметила Сара. — Ты натравил полицию на Росса.
   — Я лишь рассказал, что случилось. Я катался один. Не видел, кто стрелял. Я сказал, что, по всей вероятности, это была шальная пуля охотника.
   — Тогда почему они захотели допросить его?
   — Я просто упомянул, что он тоже уезжал в это время с ранчо. Возможно, они хотят узнать, что он видел.
   Сара посмотрела на него долгим взглядом и отвернулась.
   — Пора возвращаться домой.
   Напряжение возрастало. Казалось, его можно потрогать рукой. Марк повернулся к Джесси:
   — Вы связались с моей дочерью?
   — Я не смогла найти ее, но оставила сообщение с просьбой приехать.
   — Хорошо. У прессы возникнет множество вопросов. Нужно решить, что им говорить.
   — Скажите правду, — Джесси и сама услышала циничные нотки в своем голосе.
   Его улыбка на миг померкла, но он сразу овладел собой.
   — Конечно, Джесси.
   Он последовал за Сарой, Джесси не отставала от них.
   — Я могу еще что-нибудь сделать? — спросила она.
   — Вы очень добры, — тепло ответил он. — У меня есть несколько рецептов на лекарства…
   Джесси почувствовала себя виноватой. Марк, должно быть, все еще страдал от болезненной раны, и ему еще предстоял курс лечения. А она — чужой человек, знавший семью лишь несколько дней, — уже делала свои выводы, ставила под сомнение правоту Марка. Однако ей не удалось побороть гнев за Росса.
   Джесси вздрогнула и тут же почувствовала теплую ладонь Марка на своей руке. Она смутилась. Должно быть, он прочел мысли Джесси на ее лице, как букварь для первого класса, в то время как свои прекрасно маскировал.
   Букварь первого класса… Джесси раньше не задумывалась об этой части отцовского наследства. Но сейчас она вспомнила все вопросы об отце и о том, оставил ли он ей какие-нибудь вещи. Она считала, что их интересовали личные вещи, доказывавшие ее несомненную принадлежность семье Клементс. Однако так ли невинны были эти расспросы?
   Джесси обозвала себя дурой. Но мысль о букваре неотступно преследовала ее всю дорогу домой, как и тревога за Росса, который сидел сейчас в полицейском участке и вынужден был доказывать, что он не собирался убить своего кузена. У Джесси тревожно сжалось сердце.
   Она решила подождать на ранчо его возвращения. И где, черт возьми, пропадал Алекс? У него была особенность всегда находиться рядом, но исчезать в тот момент, когда он действительно был нужен. И потом, на чью сторону он встанет? Будет ли подозревать Росса, как и Марк?
   После короткой остановки у аптеки Джесси отвезла Марка и Сару на ранчо. Марк молчал, и она не делала попыток завязать разговор. До сегодняшнего дня Марк нравился ей, однако сейчас симпатия сменилась враждебностью.
   На крыльце их ждала Саманта. Она уже знала о несчастном случае с мужем. Сбежав по ступенькам, она бросилась к нему. Здоровой рукой Марк обнял ее, и на его лице появилась гримаса. С его стороны это был красивый жест, он хотел успокоить жену, невзирая на боль, испытываемую им при каждом движении. Джесси увидела Саманту такой, какой раньше еще не видела — заботливой, нежной.
   Может быть, она ошибалась, обвиняя Марка?
   Тимбер тоже ждал. Он пристально наблюдал за людьми, выходящими из машины. Не увидев Росса, он опустил голову. Джесси подошла к бедняге и присела возле него.
   — Он скоро приедет, — ласково сказала она, и пес благодарно завилял хвостом.
   — Он признал тебя, — заметила Сара. Она выглядела очень уставшей.
   — Я всегда ладила с собаками, — ответила Джесси. — Я люблю их, и они чувствуют это. — Она положила руки на плечи Саре. — Тебе нужна чашка крепкого кофе.
   — Мне нужен бокал доброго виски, — поправила ее Сара. — И тебе тоже.
   Марк поблагодарил Сару за заботу и вместе с Самантой скрылся за дверями спальни, которую они занимали, приезжая на ранчо. Джесси налила бокал виски для Сары и сухого красного вина для себя.
   Сара тяжело опустилась на стул.
   — Ты не обязана оставаться, Джесси.
   — Я хочу остаться, — заверила она. — Как мог Марк даже предположить, что Росс замешан? — Она хотела разобраться. Она устала от тайн, окружавших семью Клементс.
   Сара помедлила с ответом:
   — Между ними разгорались споры о судьбе ранчо. Марк уверен, что, если Росс уедет, я соглашусь продать «Сансет». Кроме того, Марк охотится в наших владениях, а Россу это не нравится. Грустно признавать, что они испытывают взаимную неприязнь и недоверие друг к другу.
   Еще одна причина симпатии к Россу. Джесси ненавидела охоту.
   — Как Россу удалось сохранить свое положение здесь?
   — Все достаточно сложно, — улыбнулась Сара. — С одной стороны, все понимают, что никто не справится с работой лучше его. Он добивался больших прибылей, пока не упали цены на скот, а Холден был только счастлив переложить ответственность за ранчо на чужие плечи. В сущности, это одна из причин вражды Марка и Росса. Холден всегда тепло относился к Россу, восхищался его талантом обращаться с лошадьми, говорил, что он Клементс если не по крови, то по духу. А Марк всегда ревновал отца к Россу, чувствовал, что в его глазах никогда не сравнится с ним, каковы бы ни были его успехи в политике. — Сделав большой глоток виски, Сара продолжила: — Мы с Холденом решили заключить с Россом долгосрочный контракт, а Марк, как ты догадываешься, был от этого не в восторге. До последних месяцев мой брат не соглашался продать ранчо. Он слишком слаб, чтобы бороться с обоими своими сыновьями.
   — Ты думаешь, сегодня Марк поехал на охоту? — поинтересовалась Джесси, которой не давали покоя события сегодняшнего дня.
   — Сомневаюсь. Сезон еще не начался, а он очень следит за своей репутацией законопослушного гражданина.
   — Тогда зачем он взял ружье?
   — Чтобы попрактиковаться в стрельбе по мишеням. Чтобы защититься от змей, — пожала плечами Сара. — Росс сам обычно берет ружье в это время года.
   — Но почему он решил, что Росс может быть причастен к выстрелам?
   — Джесси, Марку больше всего хочется, чтобы Росса уволили. Он убежден, что Росс — единственная возможность «Сансета» остаться на плаву.
   — Значит, он принимает желаемое за действительное? — уточнила Джесси.
   — Возможно. Марк имеет привычку верить в то, во что хочет верить.
   — Не слишком привлекательная черта для сенатора.
   — О, Марк стал бы хорошим сенатором. Он прислушивается к избирателям и вникает в их нужды.
   Джесси подняла брови.
   — Проклиная Марка, ты не забываешь все-таки его похвалить.
   Сара усмехнулась:
   — Я не хочу показаться несправедливой. У Марка действительно есть определенные принципы, и он им следует.
   Джесси покачала головой:
   — Я совсем запуталась.
   — В нашей семье все довольно сложно. Но, по-моему, все семьи такие.
   — Не могу судить.
   Сара вздохнула:
   — Я знаю. Мы, должно быть, выглядим немного странными. Но мы действительно тепло относимся к тебе. Мы хотим вернуть тебе все, что… потерял твой отец.
   Джесси не была уверена, что хочет этого сама. С тех пор как ее нашли, в ее жизни стали происходить неприятные события, и ей постоянно казалось, что за ней следят.
   Действительно, идеальная семья.
   Тем не менее она начала чувствовать себя ее частью.
   Джесси подошла к окну. В ней просыпалось новое, неведомое чувство. Что это — зов земли, которая была ее жизнью, ее наследством?
   Тимбер все еще ждал хозяина, неотрывно глядя на дорогу. Джесси казалось, что он просидит так, пока не приедет Росс.
   Так же, как и она будет ждать его, сколько потребуется.

Глава 13

   Росс и раньше испытывал вспышки гнева, но сейчас научился управлять ими. По крайней мере, так ему казалось.
   — У вас есть ружье? — спросил полицейский.
   — Конечно, есть, — резко ответил он. — Назовите мне человека старше шестнадцати в этом штате, у кого бы не было оружия.
   — Мы можем взглянуть на него?
   — Вас интересует, стрелял ли я из него недавно? Да, стрелял.
   Полицейский вопросительно поднял брови.
   — Не в конгрессмена. Возле горы Седло вы найдете убитую змею. И стреляную гильзу.
   — Очень удобно.
   — Если бы я хотел застрелить Марка Клементса, он был бы мертв, — холодно сказал Росс.
   — Мы не всегда совершенны, — заметил следователь.
   — Я этого не утверждаю. Я сказал лишь, что я хороший стрелок.
   — Да, мы об этом знаем, — согласился второй офицер. — Нам известно о ваших подвигах в детстве.
   — Я был незрелым юнцом, — сказал Росс. — Уверен, вы все проверили и знаете, что с тех пор я не украл и билета на автобус.
   — Давайте проверим мою память, — предложил полицейский, — угон машины, вооруженное нападение, оскорбление, в том числе конгрессмена.
   — Тогда он еще не был конгрессменом, — уточнил Росс, но следователь не обратил на его слова внимания.
   — Ах да, еще и изнасилование. Вы были очень занятым молодым человеком.
   Росс знал, что они обязательно напомнят об этом.
   — Обвинения были сняты.
   — Жертвы часто забирают заявления под угрозой расправы.
   Росс не ответил. Они хотели заставить его чувствовать себя виноватым. Интересно, что Марк наговорил им?
   — Нечего сказать?
   — Нечего из того, что вы хотите услышать.
   — Возможно, ночь в тюрьме развяжет вам язык.
   — Вы собираетесь предъявить мне обвинение? В противном случае я ухожу отсюда сейчас же.
   Полицейский нахмурился.
   — Не чистите ружье. Мы приедем позже и осмотрим его.
   — Не забудьте захватить ордер на обыск. — Росс был готов взорваться. Будь проклят Марк.
   — Обязательно.
   Росс поднялся. Нужно быстрее убираться отсюда, пока он не высказал им все, что о них думает.
   Он понял также, что стал главным подозреваемым.
   Выходя из участка, он вспомнил изумленный взгляд Джесси, когда Марк обвинил его в покушении. Пусть на мгновение, но она поверила его нелепым словам.
   Но, если разобраться, почему она не должна верить Марку? Кто он — полукровка, внебрачный ребенок, сын матери, страдающей алкоголизмом. Марк не уставал повторять, что в его жилах течет дурная кровь. Тогда, много лет назад. Росс действительно хотел убить Марка, когда тот назвал его насильником, и только вмешательство Сары спасло его. Сара же вызволила Росса из тюрьмы, где он провел несколько недель по ложному обвинению. Сара твердо верила в его невиновность и смогла убедить в этом всех остальных. Всех, кроме Марка.
   Росс был в неоплатном долгу перед Сарой.
   Теперь же старая история всплыла снова, что может дать почву для слухов. Меньше всего сейчас Россу нужна была шумиха вокруг его имени.

* * *

   Джесси видела в окно, как перед домом Росса остановился незнакомый грузовик. Из него спрыгнул Росс. Тимбер, весь день терпеливо дожидавшийся хозяина, бросился к нему, но Росс не обратил на собаку внимания. Не посмотрел он и в сторону большого дома.
   Джесси поспешила обрадовать тетю:
   — Он вернулся.
   — Я в этом не сомневалась, — сказала Сара. — У полиции нет оснований задерживать его.
   Однако Джесси видела, что только сейчас Сара расслабилась.
   — Что ж, я пойду. Сегодня я обедаю с Алексом.
   — Роза сказала, что звонила его секретарша и просила передать, что Алекс в суде и приедет сюда, как только освободится. Почему бы тебе не подождать его здесь?
   — Я не одета к обеду, — пробормотала Джесси, подумав, что для обеда с Россом одежда, что была на ней, была бы вполне уместна.
   Марк не показывался из своей спальни, и Холден тоже не спускался.
   Джесси попыталась отвлечься от воспоминаний об отвратительной сцене между Марком и Россом. Из кухни доносились восхитительные, возбуждающие аппетит запахи. Джесси начала гадать, что готовит к ужину Роза. Однако ей не было дела ни до ужина, ни до назначенной встречи с Алексом. Ей хотелось пойти к Россу и сказать, что она ни на йоту не верит Марку. Хотя разве для него важно ее мнение?
   Незнакомый грузовик, высадив Росса, умчал дальше. Наверное, его подвез кто-то из друзей. Она бы хотела больше узнать о его друзьях. Возможно, так она больше узнает о нем.
   — Ты не попросишь Росса прийти к ужину? — спросила Сара.
   Джесси подозрительно посмотрела на нее:
   — А почему бы тебе не сделать это самой?
   — Что-то мне подсказывает, что у тебя это получится лучше. Я его мать. А ты… — она запнулась.
   — А я? — повторила Джесси.
   — Ты ему нравишься.
   — Откуда ты знаешь?
   Сара наконец улыбнулась:
   — Сложно объяснить. Я просто знаю.
   Джесси помедлила. Даже на расстоянии она видела, что Росс взбешен. Она не обвиняла его. С ним поступили несправедливо. Ей хотелось выразить ему свое сочувствие.
   Единственная проблема заключалась в том, что он может не захотеть выслушать ее.
   Она посмотрела на часы. Они с Сарой уехали на прогулку в двенадцать, вернулись в два. Сейчас было больше семи. За несколько часов произошло столько событий… Глубоко спрятанные чувства, выплывшие наружу, и новые тайны.
   — Я скажу ему об ужине и о приезде Алекса, — решилась Джесси, рассудив, что лучше что-то делать, пусть даже ошибаться, чем бездействовать.
   Сара устало опустилась в кресло.
   — Спасибо, — произнесла она. — Возможно, он попросит тебя уйти, но… ему нужно, чтобы кто-то верил ему.
   Слова Сары удивили ее. Казалось, Росс Маклеод не нуждается ни в чьей поддержке и чужое мнение его не волнует. Она считала, что именно поэтому он так редко появлялся на семейных торжествах.
   Джесси неохотно открыла дверь и вышла. Она никогда не была в доме Росса и немного нервничала.
   Она постучала в дверь и услышала, как внутри угрожающе зарычал Тимбер. Усмехнувшись, Джесси подумала, что ее Бену стоило бы поучиться у этого потомка древесных волков, как охранять дом. Тогда вор, решивший забраться в ее дом, не остался бы безнаказанным.
   — Тимбер! — раздался резкий окрик Росса из глубины дома. Собака тут же успокоилась. — Уходи, Сара, — устало добавил он. — Мне хочется побыть одному.
   — Это не Сара.
   После недолгой паузы послышались шаги, и Росс появился на крыльце.
   — Только Сара не боится Тимбера.
   — Поэтому ты держишь его?
   Он помолчал, потом уголки его губ поползли вверх.
   — Нет, но это дополнительное преимущество перед другими.
   Он был в одних джинсах и босиком. Рот упрямо сжат, а глаза горят гневом. Он был воплощением энергии и опасности.
   Сердце Джесси бешено забилось. Росс был великолепен. Смуглая кожа покрывала рельефные мускулы — от него так и веяло силой. Потертые джинсы сидели на нем как вторая кожа.
   Жара летнего дня стала испепеляющей.
   — Значит, Тимбер не испугал тебя? — Вопрос Росса застал ее врасплох. Интересно, он заметил, как она разглядывала его?
   — Ни одно существо с четырьмя лапами и хвостом не может испугать меня.
   — Тогда ты должна бояться меня.
   — Почему?
   — А Марк тебе не сказал?
   — Никто ничего мне не говорил, — ответила Джесси. — Кроме Сары, которая попросила меня позвать тебя к ужину и сказать, что Алекс едет сюда.
   — Мне не нужен Алекс. А об ужине ей известно не хуже меня. Марк и я под одной крышей? Плохая мысль.
   Джесси все еще стояла на пороге. Он испытующе смотрел на нее, словно обдумывал какое-то решение. Джесси переминалась с ноги на ногу, чувствуя себя неловко.
   Когда она решила, что пора уходить, Росс распахнул перед ней дверь. Тимбер остался у его ног.
   — Он скучал по тебе, — сказала Джесси. — Он не сдвинулся с места, пока ты не приехал.
   — Он чувствует неладное, — ответил Росс.
   Джесси вошла в комнату. Она не была похожа на жилище холостяка. Украшенная индейскими пледами и поделками, она излучала тепло и отражала индивидуальность хозяина. Полки были заставлены книгами, за исключением одной, где расположились куклы в нарядных костюмах, созданные искусными руками индейских женщин. Джесси подошла ближе к полке, любуясь маленькими затейливыми фигурками. Она однажды видела частную коллекцию таких кукол у одного преподавателя университета Эмори и знала, что они должны стоить кучу денег.
   — Это ценная коллекция.
   — Для меня, — просто ответил он.
   — Для многих людей.
   — Меня не волнуют другие люди, особенно те, кто коллекционирует их ради забавы.
   — А ты для чего их собираешь?
   — Я спасаю их от продажи в частные коллекции, где их никто не увидит, кроме владельцев. Это наследство, которое принадлежит людям, создавшим его. — В его голосе зазвучала неподдельная страсть. — Однажды оно вернется к ним, а до тех пор я буду следить, чтобы коллекция не попала в чужие руки.
   Ответ Росса поразил ее, приоткрыв многогранность его натуры. Сможет ли она когда-нибудь узнать его по-настоящему и понять?
   — Как куклы оказались у тебя?
   — Я уже много лет собирал их по одной. Обычно, когда старый индеец умирает, его дети продают все, что считают ценным. Они часто не догадываются об истинной цене этих кукол. — Росс взглянул на нее. — Их не волнует собственное наследие, но когда-нибудь все изменится…
   Джесси понимала Росса. Он никогда бы не продал ни одну из этих фигурок, а она не представляла себе жизни без своих фарфоровых Лошадок.
   Она встретилась с ним взглядом, и его глаза изменились, потеплели.
   — Ты понимаешь, правда?
   Ей не пришлось спрашивать, что он имеет в виду.
   — Да. — Она не стала рассказывать ему о своей коллекции, которая напоминала ей о мире, где не было одиночества.
   Сейчас, с Россом, она забыла об одиночестве, которое было ее спутником многие годы.
   Джесси вглядывалась в его лицо. Оно было знакомым и в то же время совершенно другим. Он сбросил маску, и ничто не скрывало его чувств. Джесси увидела в нем ранимость, которой раньше не замечала. Сегодня с ним обошлись несправедливо и причинили боль, и она знала, что дала о себе знать старая рана.
   Джесси подняла руку и нежно коснулась пальцами его щеки. Она сделала это неосознанно, повинуясь порыву.
   Она хотела показать, что не верит намекам Марка.
   Джесси подняла на него глаза. Его глаза напоминали тлеющие угли.
   Или это она тлела, готовая разгореться от малейшего дуновения. Когда Росс обнял ее за плечи, ей показалось, что на ней нет одежды — так остро она почувствовала тепло его рук.
   Он целовал ее, сначала очень нежно, потом со все возрастающей страстью. Его язык, лаская и дразня, исследовал тайные глубины ее рта. Джесси вновь ощутила, как желание разгорается в ней и подхватывает, словно приливная волна.
   Внезапно он оторвался от ее губ и чуть отстранился, не сводя с нее взгляда.
   — Черт, Джесси, ты не должна быть здесь.
   — Почему?
   — На это есть много причин.
   — Существует лишь одна важная.
   Его дыхание, словно легкий бриз, овевало ее кожу.
   — Какая же?
   — Если ты не хочешь, чтобы я была здесь.
   Сказав это, Джесси поразилась собственной откровенности.
   Росс приподнял ее подбородок и заставил взглянуть на нее.
   — Я хочу тебя слишком сильно, Джессика.
   — Как это может быть?
   Росс издал странный звук. Она готова была поклясться, что он засмеялся, если бы лицо его не сохраняло серьезное выражение.
   — Меня только что обвинили в покушении на убийство. При таком повороте событий тебе лучше держаться от меня подальше.
   — Марк не это имел в виду.
   — Он имел в виду именно это. — Росс с горечью усмехнулся. — Но прежде всего он политик. Думаю, что по зрелом размышлении Марк решит не давать делу ход, потому что семейные дрязги плохо скажутся на его репутации и помешают в президентской кампании.
   — Президентской?
   — У него далеко идущие планы. Вряд ли он выдержит ее, но ему нравится говорить о своих перспективах. Сейчас же он стремится попасть в сенат.
   Джесси была совершенно сбита с толку. Только что они были охвачены огнем взаимного желания, и вот он совершенно спокойно рассуждает о грандиозных планах Марка. Старательно скрывая от Него свои эмоции, Джесси спросила самым обыденным тоном:
   — Он выиграет?
   Росс равнодушно пожал плечами, и у Джесси сжалось сердце. Она только что получила еще одно доказательство того, как мало для него значит.
   — Кто знает. С достаточной суммой денег его шансы высоки. Марк говорит людям то, что они хотят услышать. И людям он нравится. Тебе ведь тоже нравится Марк?
   Она посмотрела на него и кивнула.
   — По словам Сары, он чувствует, что ты стоишь у него на пути, не давая продать ранчо.
   Росс снова пожал плечами:
   — Марк заблуждается. Это Сара стоит у него на пути. Пока она жива, она не позволит отдать ранчо в чужие руки. — Помедлив, он добавил: — Марк также считает, что я оказываю плохое влияние на Холла и Эйприл.
   Джесси пришло в голову, что Марка гораздо больше беспокоит Эйприл, чем Холл.
   — По-моему, Эйприл не согласна с этим.
   Росс усмехнулся:
   — Марк боится, что Эйприл захочет вкусить запретный плод. Это похоже на нее. Она любит отца, и иногда мне кажется, что даже слишком. Когда она чувствует, что отец больше обращает внимание на брата, то устраивает какую-нибудь выходку, чтобы восстановить справедливость.