Поттер Патриция. Слишком много тайн

   — Полиция может взяться и за тебя.
   — Это уж как пить дать, — с усмешкой сказал он. — Но меня больше беспокоишь ты.
   Сара поморщилась:
   — Я не хотела возлагать на тебя этот груз.
   — Я знаю. Но нам следует быть осторожными.
   — Ты думаешь, дело в ранчо? Оно не стоит жизни Джесси. Да я первая его продам!
   — Если дело в ранчо, они совершили ошибку, — мрачно произнес Росс.
   — Почему?
   — Она сразу же составила завещание, в котором оставила свою долю тебе.
   Сара застыла на месте. Ее глаза наполнились слезами.
   — В этой леди есть класс, правда? — В его словах слышалась гордость.
   — Значит, дело в книге? — после паузы спросила Сара.
   — Ты сказала, что у нее нет книги.
   — Я не думаю, что она у нее есть, — уточнила Сара. — Я спросила, не оставил ли ей Хардинг что-нибудь, и она дала понять, что не оставил.
   — Дала понять?!
   Росс наблюдал, как она мучительно пытается вспомнить слова Джесси и не может.
   — Хорошо, мы займемся этим позже. Я поговорю с Джесс и узнаю, что она намерена предпринять.
   — Я хочу увидеть ее.
   — Она измотана и расстроена. Когда я уходил, она собиралась принять ванну. Сейчас ей нужно отдохнуть. Ты можешь собрать для нее одежду, которая понадобится ей утром?
   Сара ухватилась за возможность сделать что-то, полезное. Россу не хотелось заставлять ее бегать по лестнице, когда она была явно утомлена, но ей необходимо было чем-нибудь заняться, почувствовать себя нужной. Нельзя было позволять ей погрузиться в отчаяние, отдаться чувству вины, которое, он знал, сейчас терзало ее.
   Росс сходил на кухню за льдом и плеснул в бокал бурбон. Сделав глоток, он почувствовал, как по телу растекается приятное тепло. Затем он посмотрел в карие глаза Бена, изнывающего от беспокойства. Росс наклонился и запустил руку в его густую шерсть.
   — Мы о ней позаботимся, — успокоил он пса.
   Он осушил бокал, когда появилась Сара с сумкой в руке.
   — Я хотела, чтобы она полюбила «Сансет», — сказала она.
   — Так и вышло. Именно поэтому Джесси проголосовала против продажи. Не думаю, чтобы последние двадцать четыре часа изменили ее отношение к ранчо. Это у нее наследственное. Сегодня я убедился в этом.
   Сара сжала его руку.
   — Сделай все, чтобы защитить ее, — попросила она. — Я больше не в счет.
   — Еще как в счет, — пробормотал он.
   — Помни, что я сказала. А теперь забирай вещи и собаку и иди к ней. Она, должно быть, страшно напугана.
   Бен не хотел идти с Россом, предпочитая остаться там, где он в последний раз видел свою хозяйку. В конце концов Росс взял его под мышку и зашагал к своему дому. Ему нравилась преданность пса.
   Дверь в ванную все еще была закрыта. Бен бросился к ней, почувствовав, что Джесси за ней. Он громко залаял, не обращая внимания на Тимбера, сидевшего на своем посту неподалеку.
   Росс постучал.
   — Росс? — спросила она.
   — Да. Я могу открыть дверь и впустить Бена?
   Джесси засмеялась:
   — Давай.
   Стоило Россу приоткрыть дверь, как Бен рванулся внутрь, оглушительным лаем приветствуя хозяйку. Подождав, пока пес успокоится, Росс сказал, что ее одежда в свободной комнате.
   Отнеся сумку туда, он вернулся на кухню и поставил на плиту воду для чая. Потом посмотрел на часы. Два часа ночи.
   Он услышал, как открылась дверь ванной и затем скрипнула дверь ее комнаты. Через несколько минут Джесси появилась на кухне в халате, с влажными волосами, волнами обрамлявшими лицо, и уселась в его большое кресло.
   — Спасибо, — просто сказала она.
   — Пожалуйста. — Помолчав, Росс спросил: — Что ты намерена делать?
   — Ты о полиции?
   — Да.
   Она вздохнула:
   — Что-либо предпринимать нужно было немедленно. Теперь мне вряд ли поверят.
   — Думаю, поверят, — мрачно сказал Росс. — По крайней мере, ты поставишь их в известность.
   — Ты имеешь в виду, если еще что-нибудь случится?
   Ему не понравились ее слова, но она была права.
   — Расследование может повредить предвыборной кампании Марка, бизнесу Каллена, твоей репутации, Саре, что бы она там ни скрывала.
   Он резко поднял голову. Прошло несколько секунд, прежде чем самообладание вернулось к нему.
   — Что заставляет тебя думать так думать о Саре?
   — Твоя реакция сейчас.
   Ему казалось, что он быстро взял себя в руки. Как видно, недостаточно быстро.
   Росс присел на подлокотник кресла.
   — Джесс, дело может быть в ранчо. Или в пропавших акциях. — Он помедлил и продолжил: — Ты что-нибудь знаешь? Ты когда-нибудь видела старый букварь?
   Она встретила его взгляд. Он понял, что она решает, стоит ли ему доверять. Проклятие, на ее месте он не доверял бы никому из этой чертовой семейки.
   Однако Джесси колебалась достаточно долго для того, чтобы он все понял.
   У нее был этот букварь.

Глава 25

   Джесси смотрела на Росса, чье лицо выражало целую гамму чувств: от глубокой тревоги до гнева.
   Может ли она довериться ему и поставить на карту все, включая собственную жизнь? Выложить ему своего козырного туза? Возможно, пришло время открыть карты. А если она ошибется, то, по крайней мере, узнает, что не стоит доверять своей интуиции.
   Разобраться в деле самостоятельно она не смогла. А подвергать опасности Сола было бы несправедливо.
   Бен сидел у ее ног. Джесси похлопала по колену, приглашая его, и он, радостно сопя, устроился у нее на коленях.
   — Джесс?
   — У меня есть старинный букварь, — наконец сказала она. — Семнадцатого века. Но я листала его много раз, даже относила на оценку. В нем ничего нет.
   — Ты не говорила Алексу о книге?
   — Я никому не говорила.
   В его глазах вспыхнуло удивление и быстро исчезло. Он нахмурился:
   — Почему?
   — Это одна из вещей, оставленных мне отцом. Он просил меня хранить его в надежном месте. Я не представляла, насколько это важно. Многие члены семьи пытались выяснить, что досталось мне от отца. Я просто… чувствовала, что лучше ничего не говорить.
   Росс с недоверием покачал головой.
   — Я не думаю, что это та самая книга, — поспешно добавила она. — Я много раз просматривала ее от корки до корки, мой партнер, отлично разбирающийся в книгах, тоже ничего любопытного не обнаружил. Он сказал лишь, что для книги такого возраста букварь очень чистый. Не думаю, что это тот самый букварь, на который ссылался Хэд.
   Росс пожал плечами:
   — Возможно, Хэд просто не успел ничего туда спрятать. Я никогда не придавал особого значения этому преданию. Но ведь я не имею отношения к спрятанным сокровищам.
   — Если акции найдут, они будут распределены, как «Сансет», среди членов семьи?
   — Я не юрист, но полагаю, что да, — сказал Росс. — Однако лишь в том случае, если нашедший их человек признается в этом. Ведь это акции на предъявителя. Их обладателем может стать любой.
   — Если они все еще существуют, — добавила Джесси. — Я все же не считаю, что ключ к их нахождению заложен в книге.
   — Ты сказала, что недавно твой дом и магазин обокрали. Если воры искали букварь, почему они не просмотрели его и не пришли к такому же выводу?
   Джесси решила довериться ему до конца. Ей нужна помощь. Страна чудес превратилась в минное поле.
   — Он хранится в банковском сейфе.
   Росс изумленно посмотрел на нее и расхохотался.
   Джесси вовсе не находила ситуацию смешной. Она нахмурилась.
   — Извини, — попросил он прощения, все еще усмехаясь. — Просто мне кажется, что ты обвела их вокруг пальца.
   — Думаю, кто-то все же догадался об этом, — возразила она.
   Улыбка сошла с его лица.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Когда ограбили магазин, пропала связка запасных ключей, которые я держала в ящике своего стола. Там были и ключи от сейфа.
   — Но они не могли узнать, в каком банке ты хранишь букварь.
   — Могли догадаться, просмотрев мои банковские извещения.
   Росс на минуту задумался.
   — Они все равно не смогли бы проникнуть в банк.
   — Да. Им бы удалось это лишь в случае моей смерти, но я оставила личное имущество Солу, моему партнеру. — Она не сообщила, что сменила сейф.
   — Но и он не догадывался бы, чем обладает, — мягко заметил Росс.
   — Я рассказала ему, что в книге может быть спрятан ключ к нахождению акций. Сол уже изучил книгу несколько лет назад и посоветовал мне хорошо спрятать ее, потому что когда-нибудь она может стать очень ценной. Однако мы не заметили в ней ничего странного.
   — Но кто-то явно верит, что букварь приведет его к акциям.
   Джесси кивнула и грустно взглянула на него.
   — Я-то думала, что нашла идеальную семью.
   — Идеальных семей не существует, Джесс. Не обвиняй целую семью за действия одного из ее членов, о котором мы, впрочем, можем лишь догадываться. Среди Клементсов попадаются хорошие люди, поверь мне. Сара, Элизабет, Холден, даже Эйприл.
   Его замечание удивило ее. Росс всегда держался особняком от Клементсов, а теперь защищает их. Может, он просто пытается успокоить ее, зная, как много для нее значат эти слова.
   — Ты думаешь, что дело лишь в одном человеке? Но кто это?
   — Не знаю, — искренне ответил он. — Марк пойдет на все, чтобы стать сенатором, но убийство…
   — А если я пойду в полицию, то разрушу его карьеру.
   — Твоя жизнь стоит больше, чем его карьера, — отрезал он. — Я пойду с тобой, если хочешь.
   — Они могут обвинить и тебя, — устало добавила она. — Ведь считают же они, что ты стрелял в Марка. — На самом деле ей казалось, что полицейские охотнее примутся за человека с сомнительным прошлым, чем за уважаемого конгрессмена.
   — Мне это безразлично, — пожал плечами Росс.
   — А мне нет. У меня нет ни единого доказательства, кроме краж в Атланте. Местные копы не проявили энтузиазма в расследовании обычной кражи. — Она немного помолчала, собираясь с мыслями. — Мне нужно еще раз просмотреть этот букварь. У Сола есть приятель — эксперт по старинным книгам. На этой неделе он должен был вернуться в город. Я хочу, чтобы он тоже взглянул на букварь.
   — Я поеду с тобой, — сказал он. — Не хочу оставлять тебя одну.
   Ее заполнила теплота, прогнавшая озноб.
   — А как же ранчо?
   — За несколько дней ничего не случится. Дэн и другие помощники позаботятся о лошадях. Все остальное может подождать.
   Джесси обняла Бена и положила голову на его лохматую спину. Ей нужно было подумать, а в присутствии Росса мысли путались и сбивалось с ритма сердце.
   Он встал, догадавшись, что Джесси совершенно вымоталась.
   — Тебе нужно поспать. Завтра скажешь мне, что надумала. — Он вдруг хлопнул себя по лбу. — Совсем забыл, я же приготовил тебе чай.
   — Ты? Чай?
   Росс усмехнулся:
   — Только для тебя.
   — Какая честь! — улыбнулась она. — С удовольствием выпью чашку.
   — Ни о чем не волнуйся. Я посажу Тимбера у твоей двери.
   — Ну, с ним-то я действительно чувствую себя в безопасности.
   — А со мной нет?
   — Напрашиваешься на комплимент?
   Он положил руку ей на плечо:
   — Нет. Я просто хочу, чтобы ты…
   Он не закончил, но Джесси без слов понимала его. Рядом с ним она ощущала себя защищенной и счастливой.
   Росс наклонился и нежно поцеловал ее. Ее губы призывно раскрылись. Поцелуй становился все более страстным, пока Росс с тихим стоном не отстранился.
   — Я принесу чай тебе в комнату.
   Он протянул ей руку и помог встать. На секунду он привлек ее к себе, но, когда Джесси невольно поморщилась, мгновенно отпустил. Даже легкое прикосновение причиняло ей боль.
   — Спасибо, — прошептала она в который раз.
   — Я сделал так мало, дорогая.
   Дорогая. Слово ласкало слух. Закрыв дверь своей комнаты, Джесси сняла халат и с наслаждением вытянулась в постели. Спокойный сон поможет ей встретить завтрашний день и все трудности, который он принесет.

* * *

   Утром они разработали план действий и поставили в известность Сару, которая позвонила и пригласила обоих позавтракать.
   Сара с нетерпением и беспокойством ждала их прихода. Увидев Джесси, она кинулась к ней и взяла за руки.
   — Как ты? Я хотела навестить тебя ночью, но Росс сказал, что тебе нужно отдохнуть. И мне так жаль. Ты больше не захочешь сюда вернуться и…
   Джесси похлопала ее по руке:
   — Я в порядке, Сара, и я вернусь.
   Сара посмотрела на Росса полными слез глазами.
   — Я не хотела, чтобы это произошло.
   — Я знаю, — мягко ответила Джесси. — Здесь нет твоей вины. — Она обняла ее. — Мы, Клементсы, сделаны из прочного материала.
   Слезы мгновенно высохли на глазах Сары.
   — Ты впервые сказала, что ты Клементс.
   — Росс убедил меня, что за эту фамилию стоит побороться.
   Росс кашлянул:
   — По-моему, я слышал слово «завтрак».
   — Конечно, слышал, — Сара нежно улыбалась Джесси. — Роза готовит свои знаменитые французские тосты. — Она перевела взгляд с Джесси на Росса и обратно. — Я хочу услышать все в подробностях, но сначала мы выпьем кофе.
   В гостиной стол был уже накрыт. Сара разлила кофе в чашки и села рядом с ними, не сводя глаз с Джесси.
   — Что ты собираешься делать?
   Росс вопросительно посмотрел на Джесси, и она кивнула.
   — У Джесси есть один из старых букварей. Ее отец подарил его ей на шестнадцатилетие и наказал бережно хранить.
   Сара вскочила, потом снова села. Ее лицо залила мертвенная бледность.
   — Но в нем ничего нет, — уточнила Джесси. — Я внимательно просмотрела его.
   — Тем не менее кто-то может думать, что есть, — возразил Росс. — В ее дом и магазин проникали воры.
   Сара нахмурилась.
   — Джесси говорила мне, но как тогда…
   — Она предусмотрительно положила букварь в банковский сейф.
   — Сейчас он там?
   — Да, — ответила Джесси. — Мы с Россом сегодня летим в Атланту. Я позвонила другу. Он устроил нам встречу с экспертом по книгам прямо в банке.
   От Джесси не укрылось, как Росс обменялся с Сарой взглядами, быстрыми и настороженными. Затем Сара кивнула:
   — Хорошо.
   Но она заметила еще кое-что в глазах Росса. Он явно одобрял эту идею, но боялся чего-то. Джесси было трудно представить, что Росс может испытывать страх, и тем серьезней казалось ей положение.
   Роза принесла тосты и фрукты, способные пробудить самый слабый аппетит. Однако и без этого Джесси чувствовала себя отдохнувшей и набравшейся сил. Она была готова к борьбе.

* * *

   Подлетая к Атланте, самолет погрузился в облако смога, нависающего над городом.
   Росс подумал, что не хотел бы быть горожанином. Он ненавидел то, что другие называли прогрессом. Вот и сейчас он с особой остротой осознал, как дорог ему чистый воздух Аризоны. Однако в Атланте был дом Джессики, ее жизнь. Она полюбила «Сансет», это сразу бросалось в глаза, но сможет ли она оставить все, что имела здесь? Он сомневался в этом.
   Росс посмотрел на Джесси. Она мирно спала в соседнем кресле, Бен остался с Сарой, потому что они собирались вернуться. А Дэн обещал присмотреть за Тимбером.
   По крайней мере, в самолете ей удалось немного поспать. Утром у Джесси были покрасневшие глаза, и неудивительно. Он бы тоже на ее месте страдал от бессонницы.
   Все утро они улаживали дело с арендованной машиной, а потом успели на дневной рейс в Атланту. Джесси позвонила своему другу и узнала, что эксперт уже вернулся в город. Они договорились встретиться на следующее утро. Джесси также предупредила его, чтобы был осторожен.
   Прошлой ночью ее глаза были полны страха и вместе с тем решимости. Тогда он понял, что должен помочь ей, даже если подвергнет опасности Сару. А Сара была непреклонна. Она уже стара, и ничто не имело для нее значения, кроме племянницы. Ни ранчо, ни семья уже не играли роли. Ее сердце принадлежало Джессике, и даже расплата за прошлое не могла испугать ее.
   По внутренней связи пилоты сообщили о посадке и попросили пассажиров пристегнуть ремни и поднять спинки сидений. Джесс проснулась, и ее пальцы нашли его руку. Его сердце затопила нежность, он был тронут тем доверием, которое возникло между ними.
   Росс боялся лишь, что его собственные секреты разрушат его.

* * *

   Полчаса спустя они забрали ее машину со стоянки в аэропорту. Несмотря на слабость, Джесси предложила сесть за руль, поскольку знала дорогу, и он согласился.
   Ее дом, маленький кирпичный коттедж, утопал в зелени и цветах. Садик за домом был хорошо ухожен и радовал глаз яркостью красок. Войдя внутрь, Росс сразу почувствовал себя как дома. Каминную полку в гостиной украшали фарфоровые фигурки лошадей. В комнате было много книг, а мебель явно была куплена для удобства хозяйки. Интерьер кухни был выдержан в желтых тонах. Свешивающиеся с потолка кашпо с цветами отделяли гостиную от столовой. Повсюду были следы пребывания собаки — несколько игрушек, разбросанных по полу, миска с водой.
   — Твоя комната там, — показала ему Джесси.
   Росс предпочел бы разделить постель с ней, но они оба устали, к тому же ее ушибы, должно быть, еще болели. Но он настаивал, что должен находиться в пределах досягаемости, чтобы охранять ее, и легкость, с которой она восприняла эту идею, была ему приятна.
   Он понимал, однако, что время, проведенное в такой близости от нее, обернется для него сущим адом. Прошлой ночью лишь мысль о ее ушибах удержала его от того, чтобы ворваться к ней.
   Его комната, которой, по словам Джесси, не пользовались с тех пор, как она поселилась здесь, была такой же уютной, как и остальной дом. Широкую кровать застилал плед ручной работы. В одном углу стояло кресло-качалка, в другом — шкаф. Он развесил привезенную одежду и вышел в гостиную.
   — У меня есть пиво и бутылка вина, — предложила она.
   — Неплохо бы пива, — согласился он. — Я могу пригласить тебя на ужин?
   Джесси улыбнулась.
   — Я знаю замечательное место.
   Росс посмотрел на свои джинсы:
   — Мне нужно переодеться?
   — Не стоит.
   Она исчезла в дверях кухни и вернулась с пивом для него и бокалом вина для себя. Они оба устали от утренних разбирательств по поводу страховки на машину и долгого перелета через три часовых пояса.
   Росс взглянул на бутылку:
   — Передо мной женщина с отменным вкусом. Ты расскажешь, куда мы пойдем?
   — Не больше, чем ты рассказал мне о мексиканском ресторане.
   Росс сдвинул брови:
   — Мы можем заказать пиццу на дом. Ты уверена, что в состоянии куда-то идти?
   — Да, у меня открылось второе дыхание. — Заметив его недоверчивый взгляд, Джесси улыбнулась. — Мне уже лучше, правда. И станет совсем хорошо, когда я узнаю, почему все охотятся за этой злополучной книгой. Завтра в десять мы встречаемся в банке с Солом и его другом. Банк работает в субботу утром. Тогда, возможно…
   Росс помолчал и тихо сказал:
   — Ты можешь обнаружить вещи, о которых не хотела бы знать.
   — Например, доказательство того, что мой отец убил своего брата? И жену?
   Росс не ответил.
   — Думаю, мне лучше знать об этом.
   Он несколько секунд пристально смотрел на нее и кивнул. Он мог рассказать ей, что случилось в тот день много лет назад, но это была не его тайна. И, несмотря на ее слова, Росс не был уверен, что она действительно хочет знать правду. Но если он утаит ее от Джесси, простит ли она его когда-нибудь?
   Росс допил пиво.
   — Пойду умоюсь.
   — Встретимся через пять минут.
   — Пять минут? — Он поднял бровь.
   — Я быстро собираюсь. К тому же я страшно проголодалась.
   Он тоже был голоден.
   — Договорились.

* * *

   Сидя в любимом ресторане, Джесси расслабилась. Это была маленькая итальянская траттория, где единственными украшениями зала были фрески на стенах. Джесси любила это место и знала всех его завсегдатаев. Она заказала для них блюдо креветок в чесночном соусе и разные салаты. Это заведение также отличалось от итальянского ресторана в Седоне, как придорожная закусочная от нью-йоркского мясного ресторана.
   Джесси знала, что ему здесь понравится. Местечко было абсолютно лишено налета претенциозности, как и он сам.
   Закончив еду, Росс довольно вздохнул:
   — Мне понравился твой выбор. — Он наблюдал, как ушли последние посетители, и они остались одни.
   — Я так и думала, — откликнулась Джесси. — Подожди до завтра, и отведаешь лучшей пиццы в мире.
   Росс пристально посмотрел на нее:
   — Ты любишь Атланту, правда?
   Она знала, что он имеет в виду.
   — Это единственный дом, который у меня когда-либо был. Мой… отец много переезжал, и у нас никогда не было настоящего дома, лишь трейлеры и служебные помещения. Потом я жила в общежитии колледжа. Этот коттедж… мое первое собственное жилище. А Солу я очень благодарна, он помог мне найти любимое дело. Завтра я покажу тебе магазин. — Она услышала гордость в собственном голосе.
   Его темные глаза стали непроницаемыми.
   — А Седона? — спросил он.
   — Я почти полюбила ее тоже, — призналась она.
   Почти.
   — Не могу осуждать тебя.
   — Дело не в этом. Ведь здесь тоже происходили странные вещи. Просто того, что я имею здесь, я добилась сама. А «Сансет» я не заслужила.
   — Значит, поэтому ты так распорядилась своим голосом?
   — Частично и из-за Сары тоже. Кроме того, мне невыносима мысль, что поместье можно разбить на поля для гольфа и участки под типовые коттеджи.
   Ни одна из причин не была той, которую он хотел услышать. Она не сказала, что однажды «Сансет» может стать ее домом, в том числе и потому, что там живет он. Одернув себя, Росс подумал, что не должен желать этого. Она с неприязнью воспринимала окружавшие ее в «Сансете» ложь и обман. Что она сделает, узнав, какова его роль в этом?
   — А если ты ничего не найдешь в книге?
   — Тогда я отвезу ее Саре, когда вернусь за Беном. Она покажет всем, что в чертовой книге ничего нет.
   Он улыбнулся, услышав вырвавшееся из ее уст ругательство, и она поморщилась.
   — Обычно я стараюсь сдерживаться.
   — Удивительно для человека, выросшего на конюшнях.
   — Я пыталась вырваться из этого круга, — сказала Джесси, не добавив, что в те времена отчаянно хотела походить на настоящую леди, чтобы ее перестали называть «соплячкой Джона».
   — Мне знакомо это чувство.
   — А ты пытался?
   — Нет. Я часто хотел стать другим человеком, — признался Росс. — Но я не пытался им стать. Вместо этого я дрался с любым, кого не устраивало мое настоящее. Я был не очень добрым ребенком.
   — Думаю, ты был гораздо лучше, чем себя представлял.
   — Я всегда попадал в неприятности, — возразил он.
   — Держу пари, большинство из них возникали не по твоей вине.
   — Ты всегда видишь в людях только хорошее?
   — Нет, — ответила она. — Обычно я достаточно осторожна. Но я не представляю тебя нападающим первым. Если ты дрался, то был вынужден защищаться.
   — О да, — криво усмехнулся он. — Я хотел доказать миру, что не такой плохой, как обо мне думают, но добивался обратного.
   — Это было до или после того, как ты переехал к Саре?
   — И до, и после. Наверное, в первое время на ранчо я был сущим дьяволом. Я ненавидел своего отца за то, как он поступил с матерью. Я отвергал заботу Сары. И ненавидел «Сансет», потому что в моем сознании он был неразрывно связан с отцом. — Помолчав, Росс продолжил: — Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что Сара тоже была жертвой. Мой отец разбил ей сердце, но она все же не отказалась от меня. Я этого не понимал, каждую минуту ожидая, что она вышвырнет меня вон, как многие до нее. Но наконец я понял, что плохим поступкам нет хороших оправданий.
   — Сара говорила, что ты увлекся лошадьми.
   — Да, — просто ответил он. Короткое слово сказало ей больше, чем любая пространная фраза.
   Это был знак доверия к ней. Однако Росс, очевидно, решил, что на сегодня хватит. Он поднялся:
   — Нам пора.
   Она кивнула. Росс подал ей руку, и она вложила в нее свою ладонь, ощутив знакомое тепло.
   На улице он взял у нее ключи от машины и сел за руль. В отличие от Джесси, которая со смехом говорила друзьям, что могла бы заблудиться на собственной улице, он запомнил каждый поворот дороги, ведущей к ее дому.
   Он хранил молчание, но Джесси чувствовала исходящее от него напряжение. Сегодня вечером они преодолели разделявшие их барьеры, отрешились от проблем, но все же он продолжал что-то скрывать, и Джесси не могла понять, связана ли его тайна с ним самим или является частью загадки, которую она силится разгадать.
   Когда они приехали и вышли из машины, Джесси внимательно посмотрела на коттедж, прежде чем войти. Такая предосторожность вошла у нее в привычку со дня кражи, и в ней закипала ярость при мысли, что ощущение безопасности в собственном доме ушло навсегда.
   Однако с Россом она чувствовала себя уверенно.
   Росс вошел вслед за ней. Странно было входить в тихий дом. Обычно ее встречал радостный лай Бена. Джесси решила утром позвонить Саре и узнать, как чувствует себя ее пес.
   Джесси включила свет, а Росс тем временем проверил все комнаты. Вернувшись, он обнял ее за плечи и привлек к себе. Его губы скользнули к ее уху.
   — Мечтал об этом весь вечер, — прошептал он.
   Ощутив его дыхание на своей коже, Джесси задрожала от желания. Она обвила руками его шею и губами нашла его губы, ищущие, жадные, требовательные.
   Оказавшись в ее спальне, они в считаные секунды раздели друг друга. Их обнаженные тела слились в единое целое. Росс был бесконечно нежен, боясь неосторожным движением причинить ей боль.
   — Мне лучше уйти, — прошептал он, хотя его глаза кричали обратное. — Не хочу сделать тебе больно.
   — Нет. — Джесси увлекла его на кровать, лаская тронутую загаром кожу. Она почувствовала, как он содрогается от возбуждения, и ее захлестнула страсть.