оградки.
- Один заказал и пропал. Сосед по даче, правда, просил, да ладно, еще
сделаю.
Памятник покрыли молотковой эмалью. Степа договорился с женщинами на
покраске. Те Субботе сделали без всяких "шоколадок".
- Че на табличке гравировать? - подошел к мастеру Степа. - Дату смерти
не знаем.
- Одну фамилию нехорошо. Давай пока годы жизни, а со временем уточним и
заменим.
На том и постановили, а на следующий день Степа пришел домой с пьяной
песней, уволившей Субботу с завода: "Все девчонки по парам разбрелись по
амбарам..."
- Допьешься, как Суббота! - бросила жена.
- Как Суббота пойдет! - скинул пальто Степа.
Утром прикручивал табличку к памятнику, когда увидел, как Светка
Морозова в проходе схватилась за сердце и рухнула на ящик с противопожарным
песком.
Через секунду у самого Степы колени ослабли. По цеху шел Суббота. Не
повесившийся.
- Кто помер? - отодвинул Степу, пытавшегося спиной закрыть табличку. -
Не понял, чем мужик бабу донял? - нахмурил лоб.
А вечером, когда дома у мастера праздновали чудесное "воскрешение",
даже прослезился, после второй рюмки.
- Не ожидал, мужики. Думал, все - крест на мне поставили.
- А мы целый памятник! - хохотнул мастер.
- Спорили, крест или звездочку! - Вова сварной добавил веселья.
- А сам-то сам, - ткнул Вову в бок Степа, - что говорил? "Пару
завитушек надо приварить, Суббота веселый был!"
- Спасибо, мужики! Честное слово, не ожидал!
- Че мы, не парни? - хлопнул Субботу по плечу Степа. - Хомяк без
раздумий был "за". Светка Морозова пятьдесят рублей первой внесла.
- С месяц, - рассказывал воскресший, - муторно было. В петлю не
собирался, но попил самогоночку. А потом на мельницу устроился. Нормальсон.
Приезжайте на охоту-рыбалку.
- Однофамилец с каких щей повесился? - спросил Степа.
- От хорошей жизни, - Суббота разлил еще по одной. - За вас, мужики!
Что не скурвились.
- И чтоб железо в штанах и деньги в карманах.
- И чтоб железо на памятник долго не понадобилось...
Кому было за сорок и более в ночь, когда под елку ввалился двадцать
первый век, у тех жизнь надвое располовинена. Там тебе период с серпом и
молотом на значке, тут - непонятно как обозвать. Кто-то из штанов рвется
наружу, уракая наличию второй части, другие памятью в первой безвылазно
застряли и кричат: профунькали счастье за поломанный доллар.
Катаклизм тряхнул так, что два интеллигента из советского периода могут
на Канарах загорелый нос к облезшему столкнуться, а могут - в бомжатнике.
Самое смешное: и та и другая парочка в процессе беседы вдруг бросится
продолжать спор, затеянный давным-давно где-нибудь на симпозиуме в Карловых
Варах.
В нашей истории научный диспут на старых дрожжах не вспыхнет, но
неожиданная встреча, ноги которой имеют дрожжевую основу и растут из
советского Порт-Артура, произойдет.
У Вовы Чуднова был девиз: "Че трястись над прошлогодним снегом". Никто
еще не понял - из какого места крылья растут у едва зашевелившихся ветров
перемен, как Вова коммерческую тропу на запад проторил. "Главное, - камлали
газеты, - каждому хорошо трудиться на своем месте". Вова не стал ждать,
когда нагрянут из Москвы замечательные времена. Рядом со своим рабочим
местом в сторону Европы организовал хитрое совместное предприятие.
Французская фирма закупает решетки из алюминиевых сплавов для очистных
сооружений. На любой извращенный французский вкус - восемь типов и крепеж к
ним из того же материала.
Ветер перемен только расшевеливался, лом цветных металлов фуговать за
бугор каленым железом запрещалась. Считалось - такая дойная корова пойдет
самим. Промышленными изделиями торгуй, остальное не трожь. Решетки за
границей Советского Союза быстрехонько переплавлялись и, как выражался Вова
- "все ровно и красиво".
Глядя на Вову из серьезных кабинетов - был он человечек неприметный.
Всего-то директоришка кооперативешки. Но! На него воззрились с подоблачных
вершин. Оборонные гиганты распирало от беременности цветметом. Директора
почуяли лакомое - можно такого нарожать! Но как? Вот он локоток, а не
откусишь. Гонцы из высоких кабинетов пошли к Вове. Завязались связи. Но не
одним металлом жив коммерческий человек в продуваемом реформами государстве.
Однажды такой связной говорит: "Вова, для Ирака надо миллион
противогазов. Сможешь? В обмен они поставят оборудование для онколечебницы,
а нам комиссию валютой".
Ирак готовился к "Буре в пустыне". И то ли хотел травануть агрессора
химией, то ли сам побаивался ядовитых шагов - резко искал средства защиты.
Миллион не сотня и вообще в эту нишу Вова ни разу не влазил. Но знал: в
Советском Союзе, захочешь - все отыщешь. Туда-сюда обратился, с тем-этим
водки попил и узнал: в Барнауле гражданская оборона ломится от
противогазного добра. Весь Алтай, включая оленей с пантами, можно
одновременно на "раз, два, три" предохранить от газовой атаки. Вова
договорился с главным ГОшником Алтая о сделке. Закрепили ее коньяком, после
чего тот говорит:
- Забросишь посылочку бате в Омск.
- А то, - сказал Вова.
Доставил посылку по указанному адресу. Дверь открывается, а на пороге
дядя Леха.
Вот те на и война!
- Я к вам от сына, - сунул Вова передачу с намерением скорей бежать.
- Погоди-погоди, ты ведь Вовка, на Тельмана рядом жили! Заходи,
посидим.
Пришлось пройти ради взаимовыгодных с Садамом Хусейном интересов.
В процессе застолья дядя Леха вырулил на скользкую тему:
- Ты ведь тогда дрожжи бросил!
- Нет! - выпучил честные глаза Вова. - Даже в мыслях не было.
...Было это в советской половине. Вова только что закончил
политехнический институт. С красным дипломом. Он, вообще, по жизни отличник,
за что бы не схватился. Отнюдь не задницей и зубрежкой. Надо напрячься -
работяга, но не запечная тихоня, что всю дорогу с дивана не слазит. Мать
требовала и в остальном примера для всех. По ночам не шастать, выпивши не
приходить. Вова мечтал о свободе. Не для загулов беспробудных и оргий. А с
целью: захотелось - налево рванул, надумалось - направо сиганул, а то назло
всем на месте остался. Без докладов и дотошных отчетов. Сам себе господин,
товарищ и диспетчер. Распределившись после института в КБ, снял домик в
частном секторе под героическим и одновременно печальным для русского уха
названием Порт-Артур. Как ни сопротивлялась мама, Вова, отрываясь в
финансовом плане от родителей, вырвался и в жилищном вопросе.
Домик стоял не на курьих ножках, наоборот - врос корнями в землю по
самые окошки. Но с отменной банькой. Жаркая изюминка в первую голову
определила выбор жилплощади. Вокруг него быстренько устаканилась традиция с
пятницы на субботу съезжаться мужской компанией. Парная, преферанс и музыка.
Вова был отчаянным меломаном. Порт-Артур способствовал на полную катушку.
Некому критиковать слабость к шумному року. Вова купил дорогой магнитофон,
усилитель с колонками в рост человека. И не жалел децибелы.
Пока соседний дом не обчистили. Вова испуганно приглушил звук. Ковры,
хрусталь, обручальные кольца вынесли безвозвратно среди белого дня. "Цыган
рук дело", - определили местные жители.
- -пэ-рэ-сэ-тэ! - пожаловался Вова Диме Гончарову, коллеге по КБ.
Заядлый электронщик, тот частенько ходил к Вове париться и играть в карты
ночь напролет. - Ковров нет, но магнитофон и усилитель еще дороже!
- Ха! - сказал Дима и придумал защиту дома, когда хозяин в отлучке.
Сигнализацию без подключения к милиции. Как только нежелательный гражданин
дверь входную открывает, одни контакты расходятся, другие замыкаются,
система запитывается напряжением в 220 вольт и врубается магнитофон.
Нежелательными оказались родители. В воскресенье приехали к сынку,
видят ставни закрыты, решили - Вовочка спит, принялись стучаться. Папа, зная
способности сына дрыхнуть беспробудно, перестарался. Так долбанул кулаком в
дверь, что контакты разорвал. И услышал родной голос. "Вы какого эть-эть!...
Сейчас выйду ать-ать! И такого уть-уть..."
"Эть, ать и уть-уть" - не для культурного уха.
"Сынок! - опешила мама. - Это мы!" "Сейчас топор возьму ють-ють,
еть-еть и оть-оть..." На все буквы алфавита поливает единокровных родителей.
"Вова! Вова! - папа с мамой стараются утихомирить кровожадные угрозы".
Подумали, спросонья сын туго соображает. Они не знали, что Вова с компанией
умотал за город. А из дома "уть-уть", "ять-ять" и другие непечатные
составляющие печатных угроз.
Маманя трагически папане: "Он перепугался спросонья. Ставни закрыты,
думает: ночь и воры! С ним шок и произошел!"
"Володя, Володя! - кричит, - не бойся! Это папа с мамой!"
Колонки в человеческий рост опять на весь Порт-Артур: "Я вам еть-еть,
ють-ють и ять-еть!.." Все дворовые знания увековечил Вова на пленке.
По дороге из леса заглянул к родителям. Мама буркнула нечленораздельное
приветствие и ушла на кухню. "Обижается, - почувствовал себя поросенком
Вова, - давно не заезжал".
А папа подмигнул:
- Откуда словьев-то набрал загогулистых? В жизни таких коленц не
слыхивал! Прямо заковыристые кружева вологодские!
- Выпороть бы тебя, - вбежала мама, - под потолок вымахал, а как
ребенок!
- Что я для цыган аппаратуру покупал?
Сосед дядя Леха тоже однажды надавил на дверь плечом квадратным, а
навстречу "кружева"...
Как ни старался потом Вова, не смог переубедить обматеренного, что
фонограмма встретила, а не живые эмоции. "Че я - совсем дурак!" - не верил
сосед. Охладели их отношения. Больше дядя Леха к себе не зазывал снимать
пробу с самогонки и здоровался через губу. Вова не расстроился, сегодня он
здесь, а завтра, глядишь, и переедет.
Но осень в Порт-Артуре живет, зиму, и весну бурную там встретил. Музыку
на все колонки слушает, на жаркий полок с веником лазит, в преферанс
режется. Одно плохо - снега в тот год по шею нападало. Декабрь голый стоял,
в январе чуть прикрыло, только-только на лыжах пройтись, зато в феврале
прорвало. Вова замучался двор чистить. Сначала в охотку орудовал вечером
лопатой. Фонарь светит, вороха снега, срываясь с лопаты, летят в огород... А
потом как на каторгу выходил. Валит и валит. Чуть расслабился на
снегоуборке, дом уходит на дно.
К концу марта солнце сжалилось, добавила в мартены обороты термояда,
превращая сугробы в жидкое состояние.
Вова снова схватился за лопату. Штыковую. Мало того, что домик по самые
уши врос в землю, он в низинке стоял. Если пустить на самотек ручьи, что с
верхней части Порт-Артура рвались к Иртышу - на полу захлюпает.
За зиму гора золы выросла во дворе, используя отходы печки, Вова
соорудил дамбу на улице перед воротами, отводить затопление в проулок.
А и с преградой не уснешь в полную силу. Среди ночи впрыгивал в валенки
с калошами, бежал к дамбе делать замеры. Если вода бурно прибывает, подсыпай
еще, нет - кемарь дальше.
Дяде Лехе гидросооружение не по нутру оказалось. Водохранилище от
бурной весны растет, к его дому подступает и требует свою дамбу отсыпать от
потопа.
В ту ночь Вова сбегал уровень проверить - нормально, а под утро
чувствует: изменения произошли - будильник как-то задушено зазвонил. Будто
сквозь подушку сигнал к началу дня подает. Вова потянулся унять петуха на
колесиках и отдернул руку, как от горячего: " -пэ-рэ-сэ-тэ!"
Хотя было ледяное.
Вода стояла на полу. Вова слетел с дивана и заметался, как блоха в
штанах. Колонки! Магнитофон! Книги! Чемодан! Все в воде.
Сначала схватился за тряпку собирать потоп, но инженерный ум победил
бабскую панику, направил вон из дома причину устранять. По верхней кромке
дамба стояла целехонькой, в нижней части зиял проран, в него талое и шалое
водохранилище мчалось к в жилище.
И как-то сразу Вова установил: стихийное бедствие - человеческих рук
дело. Дяде Лехе лучший способ отвода мокрой угрозы от своего дома -
направить в Вовин. Ударом лопаты саданул в основание дамбы и спи спокойно.
Вова злой в КБ явился. Голове не до производственных задач, когда в
тылу вода и сырость, а колонки и магнитофон, того и гляди, накрылись после
купания.
Дима Гончаров сидит в своем углу, орудует паяльником, песенку под нос
напевает.
- -пэ-рэ-сэ-тэ! - Вова места не находит. - Порвать его мало! Вода на
полу стоит! И в милицию не заявишь - пойди докажи, что он. А больше некому.
Подпалить бы!..
- Не надо крови! - оторвался от паяльника Дима. - Есть старый
проверенный способ. Покупаешь буханку дрожжей, в сортир бросаешь и готово!
Предварительно не забудь бумажку снять.
- А эффект? Мне надо, чтобы на всю жизнь запомнил!
- Запомнит!
Дима был Вовин ровесник, но будто год за два жил. Не только в
электронике башковитый. Грибы вкуснейшие солил, помидоры выращивал, что до
весны свежие хранятся. Да и в любом деле как рыба в воде мастер. Полная
голова житейского опыта.
Посему Вова последовал совету с дрожжами.
Купил килограммовую упаковку, среди ночи распаковал бродильный продукт,
предусмотрительно швырнул бумагу в печь, как тать, пробрался в огород к дяде
Лехе и опустил дрожжи в отхожее место.
На следующее утро, сделав микронную шпионскую щелочку в занавеске,
глянул в соседский огород. Что там и как? А никак. Воробьи на ранетке
чирикают, кот с заборчика жадно хочет нарушить птичью идиллию. Лужицы льдом
покрытые. Отхожее место синей краской отсвечивает.
Вечером тоже не случилось мстительных изменений.
День на работу Вова ходит, два, три. А Дима хитро улыбается: "Подожди".
Вова дом просушил, магнитофон восстановил. Уже и мстительная горячка
поутихла. Да как-то просыпается, а на дворе весна. Ночью антициклон двинул
массы теплого воздуха на Омскую область. Утром солнышко погнало спирт в
градусниках к летним отметинам. У Вовы, несмотря на будильник, настроение с
первых секунд дня установилось отличное. Весна грянула. На работе тоже весь
день пела душа.
Вечером, как водится, поиграл в шахматы и домой. Выходит из-за угла в
свой околоток, а там техногенная катастрофа. Народу "е-пэ-рэ-сэ-тэ - хренова
гора", как мураши носятся. Вова всю сознательную жизнь в городке Нефтяников
воспитывался, кубометры химических ароматов через обоняние прогнал, нюха
никакого не осталось, все атрофировано, и тут удар сногсшибающий пробил нос.
У дяди Лехи в огороде строение на одного человека пенилось коричневой
биомассой. Она рвалась наружу из всех щелей: спереди, сзади и с боков. Даже
из окошечка, что над дверью. Казалось, еще мгновение и будочка поднимется на
воздух от распирающей силы или разлетится в разные стороны. Вокруг
взрывоопасного объекта бегали люди с ведрами, носилками, песком, землей и
лопатами. Некоторые в противогазах. (Наверное, уже тогда дяди Лехин сын был
в ГО). Они пытались забросать прущую из нужника силу землей, укротить
песком. Куда там! Биомасса с убойным запахом, растревоженная плодовитыми
бактериями, перла и перла, перла и перла, заполняя огород дядя Лехи.
Большинство соседей крутили носами на безопасном расстоянии от
катастрофы и ругались:
- Какой гад дрожжи бросил?!
Вова тоже подошел с возмущением:
- Сволота! Убить мало! Самого бы головой туда!
Несколько дней дядя Леха воевал с биомассой, унимал реакцию мощной
землеройной техникой. Вывозил зловонную лаву, засыпал извержение. Работал
экскаватор, подъезжали самосвалы.
Наконец экскаваторщик сказал:
- Все закрывай, Леха, говенный наряд! Но пить у тебя не буду! И так
провонял до костей!
...И вот опять Вова столкнулся с дядей Лехой.
Но деньги не пахнут.
Когда ГОшник приехал в Омск за очень даже неслабыми комиссионными, при
обмывании операции дядя Леха обхаживал Вову, как наипервейшего гостя и
кормильца. Сын обещал папе с гонорара новый телевизор и мотокультиватор
"Крот".
Первый раз после долгого перерыва Вова Чуднов приснопамятно встретился
с Филом Экспозито в средине 80-х. По паспорту тот не Фил, тем паче не
Экспозито. Но в далекие 70-е, когда советские хоккеисты славно рубились с
канадскими, Эдик Филимонов был обречен в студенческой братии на имя
заокеанского профессионала шайбы, клюшки и голы забивать. Тем более -
оба-два здоровяки с лохматой прической. Когда-то Фил с Вовой учились на
одном факультете. После института пути-дорожки разбежались по разным
производствам. Оттрубив восемь лет в ракетно-космическом КБ, Вова решил
поискать счастья в КБ танкового профиля, где столкнулся с Филом. Заходит к
заместителю главного конструктора по кадрам, а там Филимонов за столом
высится.
Высота должности не изгадила однокашника. Нормально встретились.
Недельки через две Фил вызывает:
- Слушай, ты же на "Полете" работал, где стиралки делают. Разбираешься
в них?
- -пэ-рэ-сэ-тэ! Два месяца конкретно на конвейере отпахал. Только
пришел в КБ, сразу оп-ля - трудовая повинность, в ширпотребовский цех на
прорыв кинули, рабочих рук не хватает. Все операции прошел. Дай отвертку,
разберу-соберу с закрытыми глазами, как солдат автомат Калашникова за 40
секунд.
- У меня она что-то не фурычит. Жена гундит. Не против, как-нибудь
вечерком заехать, посмотреть?
Фил парень отличный. Что тут ломаться. При должности. Глядишь, подсобит
с повышением. Вова всегда в перспективу судьбы заглядывал.
Приезжают после работы к Филу, там вдохновляющая атмосфера. Жена шурует
на кухне: рулетик мясной делает, пирожки жарит, салатики шинкует. Во всю
ивановскую готовится к ремонту. Вова через стенки холодильника чувствует - в
морозилке водочка томится.
- Где неисправный агрегат? - с профессиональной уверенностью прошел в
комнату.
И опешил как вкопанный! Ба! Что за невидаль? Цветной телевизор "Кварц",
в фуфайку наряженный стоит. Экран чистый, остальное укутано.
Вова рот распахнул:
- Зачем?
- Ты понимаешь, - замялся Фил, - одиннадцать месяцев уже.
- Зачем? - не проходит тупость у Вовы.
- Все так делают! Покупают омский цветняк, а через одиннадцать месяцев
меняют на новый.
Вова не знал такого технического фокуса телезрительской голи, гораздой
на выдумку.
Фил объяснил. Гарантия у "Кварца" двенадцать месяцев, одиннадцать из
них смотришь нормально, потом надеваешь на телевизор фуфайку. Через неделю
аппарат не выдерживает перегрева. Радиоэлементам, вырабатывая изображение и
звук, хочется дышать комнатными градусами, ватник не дает проветриться
трудяге, отсекает воздух прохладной температуры. И телевизору хана. Завод
рядом, гарантия есть, меняешь на новый. И так каждые одиннадцать месяцев.
- Но, - пожаловался Фил, - через пять дней гарантия истекает, а не
дохнет. Три недели под фуфайкой с утра до ночи и хоть бы раз рябь пошла.
- Во, надежный попался! - посочувствовал Вова.
- Всегда так. Когда не надо ломается, а когда надо - не дождешься.
Вова занялся тем, что "когда не надо". Выкатил стиралку в коридор,
подключил к розетке. Мертвая. Один таймер тикает.
- Фуфайку на нее не надевал? - подмигнул Филу.
После чего одним движением перевернул стиралку кверху ногами. Что на
нее сверху смотреть. Проверил приводные ремни, клапан, насос, кинематику.
Все нутро перетрогал. И получалось: дывлюсь я на нэбо, ничого нэ бачу!
Собака с дефектом не здесь, в другом месте, зарылась.
Лучше бы "здесь". С законом Ома Вова со школы не дружил. Как ток по
твердым проводам с напряжением и сопротивлением бегает - не чувствовал
логикой мышления. А есть поговорка: не знаешь закона Ома - сиди дома.
Не в Вовином характере неумехой расписываться. Стал с честью закруглять
положение.
- Эдик, похоже, с электрикой проблема, а тестера у нас нет, - заметьте,
уже и хозяина в ремонтники записал. - Без тестера, как мы с тобой проверим
наличие цепей?
- Ну, придумай что-нибудь! - настаивает хозяин.
" -пэ-рэ-сэ-тэ!" - думает Вова, вдыхая ароматы, накатывающиеся из
кухни. Там уже водочка остыла до вкусной температуры.
На стене бра висит. Красивое. Вилка неразборная.
- Слушай, - говорит Вова, - если снять, вилку отрезать, провода
расщепить, будет контрольная лампочка. И проверим: горит - есть цепь, не
горит - обрыв на линии.
- Снимай, - разрешил хозяин.
Отрезал Вова, расщепил, зачистил, а сам думает: "Че я делаю?"
Хозяйка выглянула в нетерпении:
- Ну что, ремонтеры?
Ужин готов, и весь организм чешется к стирке. Гора белья накопилась.
Надоело руками о стиральную доску елозить.
Вова вывернул блок управления наизнанку, концы контрольной лампочки
потолкал для проформы.
- Нет, - выпрямился во весь ста восьмидесяти пяти сантиметровый рост, -
без тестера не получится.
- Ладно, - неожиданно реагирует Фил, - сиди.
И приносит от соседа тестер.
- Короче так, - с юморком говорит Вова, - сейчас сюда торкнем, и если
стрелка не отклонится, надо в мастерскую везти, в домашних условиях
бесполезно голову ломать.
- Ну, торкай быстрее!
Фил тоже проголодался, охота водочку рулетиком закусить.
Вова по своему небольшому электрическому разумению собрал схему, то
бишь - подключил стиралку к сети, а потом сунул концы тестера.
Как блыснуло! Голубое свечение перед глазами вспыхнуло, потом свет
погас, и снова загорелся. Вова на Фила смотрит и хохочет, у того физиономия
чернее негра. Фил тоже смеется - Вова не белее сажи. И стиралка под стать
закопченным цветом. Вова оплавленные концы тестера удивленно держит.
Жена из кухни перепуганная выскочила:
- Что это было?
Дочь из комнаты радостная выбегает:
- Дядя Вова, дядя Вова у нас телевизор сгорел!
Среди многочисленных потерь - единственное приобретение.
Тестеру - хана, стиралке - хана, невинность бра тоже порушили. Да и с
телевизором бабушка по разному сказала: может, всего-то - предохранители
полетели.
Фил вздохнул тяжело:
- Тестер завтра соседу куплю, а мы пошли хоть поужинаем.
Молча, как на похоронах, по первой опрокинули. Жена встала:
- Ладно, ремонтеры, пойду врукопашную постираюсь.
Выпили мужики по второй. И чисто по-русски от души отлегло. Фил
говорит:
- У меня к тебе огромная просьба.
" -пэ-рэ-сэ-тэ, - подумал Вова, - сейчас денег попросит".
- Володя, никому об этом ремонте ни слова! Засмеют ведь.
- Могила, - сделал зверское лицо Вова.
Что он сам себе и карьере враг?
Только через пятнадцать лет, уже в 21 веке, рассказал, столкнувшись на
Кипре с Филом. Тот давно жил в Тюмени. Как и Вова, занимался бизнесом. Как и
Вова, прилетел на остров на семинар, устроенный оффшорной компанией.
Вечером Фил, Вова и руководитель компании, тоже сибиряк - из
Красноярска, пошли в ночной клуб со стриптизом. Под коньяк Вова вспомнил
ремонтную историю. Ух, смеялись мужички. И не только они. Компанию украшали
две девахи из стриптизной программы. За сценическое мастерство Фил с Вовой
подозвали угостить актрис, и оказалось, что обе родных кровей - из
Днепропетровска, где Фил когда-то окончил школу.
- Телевизор в фуфайке! - давилась смехом слегка одетая землячка. - Ну,
классно! У меня отец самогон на продажу гонит, а бражку в стиралке заводит.
Время от времени включает, от вращения градус шибче зреет. Однажды
перестарался, врубает, а оттуда как даст фонтан вонючий! Только обои
поклеили!..
- А если "Панасоник" фуфайкой накрыть? - спросила вторая деваха. -
Кердыкнет японец?
...Замечательная ночь стояла в углу Африки, Азии и Европы. Средиземное
море лениво било в Кипр, гоняя волны от Египта к Турции, от Сирии к
Италии... Европейцы, азиаты и африканцы праздно дышали йодом вдоль прибоя.
Но и в ночном клубе сиделось неплохо. Играла из колонок английская музыка,
пела за жизнь шведская группа, а за столиком стоял здоровый русский хохот...
"Березовой кашей надо воспитывать наш менталитет, - рубит правду-матку
Вова Чуднов, - экономические отношения новые, остальное тяп-ляпнутое! Почему
живем ни два ни полтора? А потому, что работаем не пришей кобыле хвост!
Серьезная фирма, "Гражданпроект", вызвалась перестроить мне квартиру. Камин
сделали, как разожгу, соседи бегут с огнетушителем. Дым у них из розетки
клубами валит. "Сгорим к едрене-матрене!" - в морду огнетушителем тычут, не
дают расслабиться у огня с бокалом вина. После них только на водку тянет. А
как вспомню всю перестройку квартирную, вообще, в драбадан напиться
кидает!.."
Вова Чуднов - предприниматель. Он и в советские времена метался в
поисках счастья, чтобы много и сразу. Молодым специалистом за три года в КБ
четыре отдела поменял ради роста зарплаты, потом еще два КБ. "Пригрей место
- теплым станет!" - не для него совет. И скажем правду: не зря скакал -
обставил в карьере однокурсников. Но всего на полкорпуса. По большому счету,
вся суета на плоскости происходила, пусть и с легким уклоном вверх, но темпы
не скачкообразные, а ползком.
Поэтому, когда наступила свобода предпринимательства, не раздумывая,
бросился в стихию, пахнущую долларами. Поначалу по компьютерам предпринимал,
потом металлом занялся, наконец, на запчасти перекинулся. Не сказать, что
денег куры не клюют, поросятам не дают, но хватает не только на поросят с
хреном в день рожденья. Квартиру купил в районе, который в советские времена
именовался в народе "Дворянским гнездом". То бишь не для простых смертных.
Жили там не дворяне, а скорее те (вместе с потомками), кто дворян к ногтю, к
стенке, на лесозаготовки определял.
"Гнезда" в "Дворянском" под одну гребенку строились. Чуднов общей
колонной жить не хотел. Допредпринимавшись до уровня благосостояния в
центральном районе, купленную квартиру в корне взялся перестраивать на
европейский манер: камин, джакузи, биде, а вместо клетушек - бальный
- Один заказал и пропал. Сосед по даче, правда, просил, да ладно, еще
сделаю.
Памятник покрыли молотковой эмалью. Степа договорился с женщинами на
покраске. Те Субботе сделали без всяких "шоколадок".
- Че на табличке гравировать? - подошел к мастеру Степа. - Дату смерти
не знаем.
- Одну фамилию нехорошо. Давай пока годы жизни, а со временем уточним и
заменим.
На том и постановили, а на следующий день Степа пришел домой с пьяной
песней, уволившей Субботу с завода: "Все девчонки по парам разбрелись по
амбарам..."
- Допьешься, как Суббота! - бросила жена.
- Как Суббота пойдет! - скинул пальто Степа.
Утром прикручивал табличку к памятнику, когда увидел, как Светка
Морозова в проходе схватилась за сердце и рухнула на ящик с противопожарным
песком.
Через секунду у самого Степы колени ослабли. По цеху шел Суббота. Не
повесившийся.
- Кто помер? - отодвинул Степу, пытавшегося спиной закрыть табличку. -
Не понял, чем мужик бабу донял? - нахмурил лоб.
А вечером, когда дома у мастера праздновали чудесное "воскрешение",
даже прослезился, после второй рюмки.
- Не ожидал, мужики. Думал, все - крест на мне поставили.
- А мы целый памятник! - хохотнул мастер.
- Спорили, крест или звездочку! - Вова сварной добавил веселья.
- А сам-то сам, - ткнул Вову в бок Степа, - что говорил? "Пару
завитушек надо приварить, Суббота веселый был!"
- Спасибо, мужики! Честное слово, не ожидал!
- Че мы, не парни? - хлопнул Субботу по плечу Степа. - Хомяк без
раздумий был "за". Светка Морозова пятьдесят рублей первой внесла.
- С месяц, - рассказывал воскресший, - муторно было. В петлю не
собирался, но попил самогоночку. А потом на мельницу устроился. Нормальсон.
Приезжайте на охоту-рыбалку.
- Однофамилец с каких щей повесился? - спросил Степа.
- От хорошей жизни, - Суббота разлил еще по одной. - За вас, мужики!
Что не скурвились.
- И чтоб железо в штанах и деньги в карманах.
- И чтоб железо на памятник долго не понадобилось...
Кому было за сорок и более в ночь, когда под елку ввалился двадцать
первый век, у тех жизнь надвое располовинена. Там тебе период с серпом и
молотом на значке, тут - непонятно как обозвать. Кто-то из штанов рвется
наружу, уракая наличию второй части, другие памятью в первой безвылазно
застряли и кричат: профунькали счастье за поломанный доллар.
Катаклизм тряхнул так, что два интеллигента из советского периода могут
на Канарах загорелый нос к облезшему столкнуться, а могут - в бомжатнике.
Самое смешное: и та и другая парочка в процессе беседы вдруг бросится
продолжать спор, затеянный давным-давно где-нибудь на симпозиуме в Карловых
Варах.
В нашей истории научный диспут на старых дрожжах не вспыхнет, но
неожиданная встреча, ноги которой имеют дрожжевую основу и растут из
советского Порт-Артура, произойдет.
У Вовы Чуднова был девиз: "Че трястись над прошлогодним снегом". Никто
еще не понял - из какого места крылья растут у едва зашевелившихся ветров
перемен, как Вова коммерческую тропу на запад проторил. "Главное, - камлали
газеты, - каждому хорошо трудиться на своем месте". Вова не стал ждать,
когда нагрянут из Москвы замечательные времена. Рядом со своим рабочим
местом в сторону Европы организовал хитрое совместное предприятие.
Французская фирма закупает решетки из алюминиевых сплавов для очистных
сооружений. На любой извращенный французский вкус - восемь типов и крепеж к
ним из того же материала.
Ветер перемен только расшевеливался, лом цветных металлов фуговать за
бугор каленым железом запрещалась. Считалось - такая дойная корова пойдет
самим. Промышленными изделиями торгуй, остальное не трожь. Решетки за
границей Советского Союза быстрехонько переплавлялись и, как выражался Вова
- "все ровно и красиво".
Глядя на Вову из серьезных кабинетов - был он человечек неприметный.
Всего-то директоришка кооперативешки. Но! На него воззрились с подоблачных
вершин. Оборонные гиганты распирало от беременности цветметом. Директора
почуяли лакомое - можно такого нарожать! Но как? Вот он локоток, а не
откусишь. Гонцы из высоких кабинетов пошли к Вове. Завязались связи. Но не
одним металлом жив коммерческий человек в продуваемом реформами государстве.
Однажды такой связной говорит: "Вова, для Ирака надо миллион
противогазов. Сможешь? В обмен они поставят оборудование для онколечебницы,
а нам комиссию валютой".
Ирак готовился к "Буре в пустыне". И то ли хотел травануть агрессора
химией, то ли сам побаивался ядовитых шагов - резко искал средства защиты.
Миллион не сотня и вообще в эту нишу Вова ни разу не влазил. Но знал: в
Советском Союзе, захочешь - все отыщешь. Туда-сюда обратился, с тем-этим
водки попил и узнал: в Барнауле гражданская оборона ломится от
противогазного добра. Весь Алтай, включая оленей с пантами, можно
одновременно на "раз, два, три" предохранить от газовой атаки. Вова
договорился с главным ГОшником Алтая о сделке. Закрепили ее коньяком, после
чего тот говорит:
- Забросишь посылочку бате в Омск.
- А то, - сказал Вова.
Доставил посылку по указанному адресу. Дверь открывается, а на пороге
дядя Леха.
Вот те на и война!
- Я к вам от сына, - сунул Вова передачу с намерением скорей бежать.
- Погоди-погоди, ты ведь Вовка, на Тельмана рядом жили! Заходи,
посидим.
Пришлось пройти ради взаимовыгодных с Садамом Хусейном интересов.
В процессе застолья дядя Леха вырулил на скользкую тему:
- Ты ведь тогда дрожжи бросил!
- Нет! - выпучил честные глаза Вова. - Даже в мыслях не было.
...Было это в советской половине. Вова только что закончил
политехнический институт. С красным дипломом. Он, вообще, по жизни отличник,
за что бы не схватился. Отнюдь не задницей и зубрежкой. Надо напрячься -
работяга, но не запечная тихоня, что всю дорогу с дивана не слазит. Мать
требовала и в остальном примера для всех. По ночам не шастать, выпивши не
приходить. Вова мечтал о свободе. Не для загулов беспробудных и оргий. А с
целью: захотелось - налево рванул, надумалось - направо сиганул, а то назло
всем на месте остался. Без докладов и дотошных отчетов. Сам себе господин,
товарищ и диспетчер. Распределившись после института в КБ, снял домик в
частном секторе под героическим и одновременно печальным для русского уха
названием Порт-Артур. Как ни сопротивлялась мама, Вова, отрываясь в
финансовом плане от родителей, вырвался и в жилищном вопросе.
Домик стоял не на курьих ножках, наоборот - врос корнями в землю по
самые окошки. Но с отменной банькой. Жаркая изюминка в первую голову
определила выбор жилплощади. Вокруг него быстренько устаканилась традиция с
пятницы на субботу съезжаться мужской компанией. Парная, преферанс и музыка.
Вова был отчаянным меломаном. Порт-Артур способствовал на полную катушку.
Некому критиковать слабость к шумному року. Вова купил дорогой магнитофон,
усилитель с колонками в рост человека. И не жалел децибелы.
Пока соседний дом не обчистили. Вова испуганно приглушил звук. Ковры,
хрусталь, обручальные кольца вынесли безвозвратно среди белого дня. "Цыган
рук дело", - определили местные жители.
- -пэ-рэ-сэ-тэ! - пожаловался Вова Диме Гончарову, коллеге по КБ.
Заядлый электронщик, тот частенько ходил к Вове париться и играть в карты
ночь напролет. - Ковров нет, но магнитофон и усилитель еще дороже!
- Ха! - сказал Дима и придумал защиту дома, когда хозяин в отлучке.
Сигнализацию без подключения к милиции. Как только нежелательный гражданин
дверь входную открывает, одни контакты расходятся, другие замыкаются,
система запитывается напряжением в 220 вольт и врубается магнитофон.
Нежелательными оказались родители. В воскресенье приехали к сынку,
видят ставни закрыты, решили - Вовочка спит, принялись стучаться. Папа, зная
способности сына дрыхнуть беспробудно, перестарался. Так долбанул кулаком в
дверь, что контакты разорвал. И услышал родной голос. "Вы какого эть-эть!...
Сейчас выйду ать-ать! И такого уть-уть..."
"Эть, ать и уть-уть" - не для культурного уха.
"Сынок! - опешила мама. - Это мы!" "Сейчас топор возьму ють-ють,
еть-еть и оть-оть..." На все буквы алфавита поливает единокровных родителей.
"Вова! Вова! - папа с мамой стараются утихомирить кровожадные угрозы".
Подумали, спросонья сын туго соображает. Они не знали, что Вова с компанией
умотал за город. А из дома "уть-уть", "ять-ять" и другие непечатные
составляющие печатных угроз.
Маманя трагически папане: "Он перепугался спросонья. Ставни закрыты,
думает: ночь и воры! С ним шок и произошел!"
"Володя, Володя! - кричит, - не бойся! Это папа с мамой!"
Колонки в человеческий рост опять на весь Порт-Артур: "Я вам еть-еть,
ють-ють и ять-еть!.." Все дворовые знания увековечил Вова на пленке.
По дороге из леса заглянул к родителям. Мама буркнула нечленораздельное
приветствие и ушла на кухню. "Обижается, - почувствовал себя поросенком
Вова, - давно не заезжал".
А папа подмигнул:
- Откуда словьев-то набрал загогулистых? В жизни таких коленц не
слыхивал! Прямо заковыристые кружева вологодские!
- Выпороть бы тебя, - вбежала мама, - под потолок вымахал, а как
ребенок!
- Что я для цыган аппаратуру покупал?
Сосед дядя Леха тоже однажды надавил на дверь плечом квадратным, а
навстречу "кружева"...
Как ни старался потом Вова, не смог переубедить обматеренного, что
фонограмма встретила, а не живые эмоции. "Че я - совсем дурак!" - не верил
сосед. Охладели их отношения. Больше дядя Леха к себе не зазывал снимать
пробу с самогонки и здоровался через губу. Вова не расстроился, сегодня он
здесь, а завтра, глядишь, и переедет.
Но осень в Порт-Артуре живет, зиму, и весну бурную там встретил. Музыку
на все колонки слушает, на жаркий полок с веником лазит, в преферанс
режется. Одно плохо - снега в тот год по шею нападало. Декабрь голый стоял,
в январе чуть прикрыло, только-только на лыжах пройтись, зато в феврале
прорвало. Вова замучался двор чистить. Сначала в охотку орудовал вечером
лопатой. Фонарь светит, вороха снега, срываясь с лопаты, летят в огород... А
потом как на каторгу выходил. Валит и валит. Чуть расслабился на
снегоуборке, дом уходит на дно.
К концу марта солнце сжалилось, добавила в мартены обороты термояда,
превращая сугробы в жидкое состояние.
Вова снова схватился за лопату. Штыковую. Мало того, что домик по самые
уши врос в землю, он в низинке стоял. Если пустить на самотек ручьи, что с
верхней части Порт-Артура рвались к Иртышу - на полу захлюпает.
За зиму гора золы выросла во дворе, используя отходы печки, Вова
соорудил дамбу на улице перед воротами, отводить затопление в проулок.
А и с преградой не уснешь в полную силу. Среди ночи впрыгивал в валенки
с калошами, бежал к дамбе делать замеры. Если вода бурно прибывает, подсыпай
еще, нет - кемарь дальше.
Дяде Лехе гидросооружение не по нутру оказалось. Водохранилище от
бурной весны растет, к его дому подступает и требует свою дамбу отсыпать от
потопа.
В ту ночь Вова сбегал уровень проверить - нормально, а под утро
чувствует: изменения произошли - будильник как-то задушено зазвонил. Будто
сквозь подушку сигнал к началу дня подает. Вова потянулся унять петуха на
колесиках и отдернул руку, как от горячего: " -пэ-рэ-сэ-тэ!"
Хотя было ледяное.
Вода стояла на полу. Вова слетел с дивана и заметался, как блоха в
штанах. Колонки! Магнитофон! Книги! Чемодан! Все в воде.
Сначала схватился за тряпку собирать потоп, но инженерный ум победил
бабскую панику, направил вон из дома причину устранять. По верхней кромке
дамба стояла целехонькой, в нижней части зиял проран, в него талое и шалое
водохранилище мчалось к в жилище.
И как-то сразу Вова установил: стихийное бедствие - человеческих рук
дело. Дяде Лехе лучший способ отвода мокрой угрозы от своего дома -
направить в Вовин. Ударом лопаты саданул в основание дамбы и спи спокойно.
Вова злой в КБ явился. Голове не до производственных задач, когда в
тылу вода и сырость, а колонки и магнитофон, того и гляди, накрылись после
купания.
Дима Гончаров сидит в своем углу, орудует паяльником, песенку под нос
напевает.
- -пэ-рэ-сэ-тэ! - Вова места не находит. - Порвать его мало! Вода на
полу стоит! И в милицию не заявишь - пойди докажи, что он. А больше некому.
Подпалить бы!..
- Не надо крови! - оторвался от паяльника Дима. - Есть старый
проверенный способ. Покупаешь буханку дрожжей, в сортир бросаешь и готово!
Предварительно не забудь бумажку снять.
- А эффект? Мне надо, чтобы на всю жизнь запомнил!
- Запомнит!
Дима был Вовин ровесник, но будто год за два жил. Не только в
электронике башковитый. Грибы вкуснейшие солил, помидоры выращивал, что до
весны свежие хранятся. Да и в любом деле как рыба в воде мастер. Полная
голова житейского опыта.
Посему Вова последовал совету с дрожжами.
Купил килограммовую упаковку, среди ночи распаковал бродильный продукт,
предусмотрительно швырнул бумагу в печь, как тать, пробрался в огород к дяде
Лехе и опустил дрожжи в отхожее место.
На следующее утро, сделав микронную шпионскую щелочку в занавеске,
глянул в соседский огород. Что там и как? А никак. Воробьи на ранетке
чирикают, кот с заборчика жадно хочет нарушить птичью идиллию. Лужицы льдом
покрытые. Отхожее место синей краской отсвечивает.
Вечером тоже не случилось мстительных изменений.
День на работу Вова ходит, два, три. А Дима хитро улыбается: "Подожди".
Вова дом просушил, магнитофон восстановил. Уже и мстительная горячка
поутихла. Да как-то просыпается, а на дворе весна. Ночью антициклон двинул
массы теплого воздуха на Омскую область. Утром солнышко погнало спирт в
градусниках к летним отметинам. У Вовы, несмотря на будильник, настроение с
первых секунд дня установилось отличное. Весна грянула. На работе тоже весь
день пела душа.
Вечером, как водится, поиграл в шахматы и домой. Выходит из-за угла в
свой околоток, а там техногенная катастрофа. Народу "е-пэ-рэ-сэ-тэ - хренова
гора", как мураши носятся. Вова всю сознательную жизнь в городке Нефтяников
воспитывался, кубометры химических ароматов через обоняние прогнал, нюха
никакого не осталось, все атрофировано, и тут удар сногсшибающий пробил нос.
У дяди Лехи в огороде строение на одного человека пенилось коричневой
биомассой. Она рвалась наружу из всех щелей: спереди, сзади и с боков. Даже
из окошечка, что над дверью. Казалось, еще мгновение и будочка поднимется на
воздух от распирающей силы или разлетится в разные стороны. Вокруг
взрывоопасного объекта бегали люди с ведрами, носилками, песком, землей и
лопатами. Некоторые в противогазах. (Наверное, уже тогда дяди Лехин сын был
в ГО). Они пытались забросать прущую из нужника силу землей, укротить
песком. Куда там! Биомасса с убойным запахом, растревоженная плодовитыми
бактериями, перла и перла, перла и перла, заполняя огород дядя Лехи.
Большинство соседей крутили носами на безопасном расстоянии от
катастрофы и ругались:
- Какой гад дрожжи бросил?!
Вова тоже подошел с возмущением:
- Сволота! Убить мало! Самого бы головой туда!
Несколько дней дядя Леха воевал с биомассой, унимал реакцию мощной
землеройной техникой. Вывозил зловонную лаву, засыпал извержение. Работал
экскаватор, подъезжали самосвалы.
Наконец экскаваторщик сказал:
- Все закрывай, Леха, говенный наряд! Но пить у тебя не буду! И так
провонял до костей!
...И вот опять Вова столкнулся с дядей Лехой.
Но деньги не пахнут.
Когда ГОшник приехал в Омск за очень даже неслабыми комиссионными, при
обмывании операции дядя Леха обхаживал Вову, как наипервейшего гостя и
кормильца. Сын обещал папе с гонорара новый телевизор и мотокультиватор
"Крот".
Первый раз после долгого перерыва Вова Чуднов приснопамятно встретился
с Филом Экспозито в средине 80-х. По паспорту тот не Фил, тем паче не
Экспозито. Но в далекие 70-е, когда советские хоккеисты славно рубились с
канадскими, Эдик Филимонов был обречен в студенческой братии на имя
заокеанского профессионала шайбы, клюшки и голы забивать. Тем более -
оба-два здоровяки с лохматой прической. Когда-то Фил с Вовой учились на
одном факультете. После института пути-дорожки разбежались по разным
производствам. Оттрубив восемь лет в ракетно-космическом КБ, Вова решил
поискать счастья в КБ танкового профиля, где столкнулся с Филом. Заходит к
заместителю главного конструктора по кадрам, а там Филимонов за столом
высится.
Высота должности не изгадила однокашника. Нормально встретились.
Недельки через две Фил вызывает:
- Слушай, ты же на "Полете" работал, где стиралки делают. Разбираешься
в них?
- -пэ-рэ-сэ-тэ! Два месяца конкретно на конвейере отпахал. Только
пришел в КБ, сразу оп-ля - трудовая повинность, в ширпотребовский цех на
прорыв кинули, рабочих рук не хватает. Все операции прошел. Дай отвертку,
разберу-соберу с закрытыми глазами, как солдат автомат Калашникова за 40
секунд.
- У меня она что-то не фурычит. Жена гундит. Не против, как-нибудь
вечерком заехать, посмотреть?
Фил парень отличный. Что тут ломаться. При должности. Глядишь, подсобит
с повышением. Вова всегда в перспективу судьбы заглядывал.
Приезжают после работы к Филу, там вдохновляющая атмосфера. Жена шурует
на кухне: рулетик мясной делает, пирожки жарит, салатики шинкует. Во всю
ивановскую готовится к ремонту. Вова через стенки холодильника чувствует - в
морозилке водочка томится.
- Где неисправный агрегат? - с профессиональной уверенностью прошел в
комнату.
И опешил как вкопанный! Ба! Что за невидаль? Цветной телевизор "Кварц",
в фуфайку наряженный стоит. Экран чистый, остальное укутано.
Вова рот распахнул:
- Зачем?
- Ты понимаешь, - замялся Фил, - одиннадцать месяцев уже.
- Зачем? - не проходит тупость у Вовы.
- Все так делают! Покупают омский цветняк, а через одиннадцать месяцев
меняют на новый.
Вова не знал такого технического фокуса телезрительской голи, гораздой
на выдумку.
Фил объяснил. Гарантия у "Кварца" двенадцать месяцев, одиннадцать из
них смотришь нормально, потом надеваешь на телевизор фуфайку. Через неделю
аппарат не выдерживает перегрева. Радиоэлементам, вырабатывая изображение и
звук, хочется дышать комнатными градусами, ватник не дает проветриться
трудяге, отсекает воздух прохладной температуры. И телевизору хана. Завод
рядом, гарантия есть, меняешь на новый. И так каждые одиннадцать месяцев.
- Но, - пожаловался Фил, - через пять дней гарантия истекает, а не
дохнет. Три недели под фуфайкой с утра до ночи и хоть бы раз рябь пошла.
- Во, надежный попался! - посочувствовал Вова.
- Всегда так. Когда не надо ломается, а когда надо - не дождешься.
Вова занялся тем, что "когда не надо". Выкатил стиралку в коридор,
подключил к розетке. Мертвая. Один таймер тикает.
- Фуфайку на нее не надевал? - подмигнул Филу.
После чего одним движением перевернул стиралку кверху ногами. Что на
нее сверху смотреть. Проверил приводные ремни, клапан, насос, кинематику.
Все нутро перетрогал. И получалось: дывлюсь я на нэбо, ничого нэ бачу!
Собака с дефектом не здесь, в другом месте, зарылась.
Лучше бы "здесь". С законом Ома Вова со школы не дружил. Как ток по
твердым проводам с напряжением и сопротивлением бегает - не чувствовал
логикой мышления. А есть поговорка: не знаешь закона Ома - сиди дома.
Не в Вовином характере неумехой расписываться. Стал с честью закруглять
положение.
- Эдик, похоже, с электрикой проблема, а тестера у нас нет, - заметьте,
уже и хозяина в ремонтники записал. - Без тестера, как мы с тобой проверим
наличие цепей?
- Ну, придумай что-нибудь! - настаивает хозяин.
" -пэ-рэ-сэ-тэ!" - думает Вова, вдыхая ароматы, накатывающиеся из
кухни. Там уже водочка остыла до вкусной температуры.
На стене бра висит. Красивое. Вилка неразборная.
- Слушай, - говорит Вова, - если снять, вилку отрезать, провода
расщепить, будет контрольная лампочка. И проверим: горит - есть цепь, не
горит - обрыв на линии.
- Снимай, - разрешил хозяин.
Отрезал Вова, расщепил, зачистил, а сам думает: "Че я делаю?"
Хозяйка выглянула в нетерпении:
- Ну что, ремонтеры?
Ужин готов, и весь организм чешется к стирке. Гора белья накопилась.
Надоело руками о стиральную доску елозить.
Вова вывернул блок управления наизнанку, концы контрольной лампочки
потолкал для проформы.
- Нет, - выпрямился во весь ста восьмидесяти пяти сантиметровый рост, -
без тестера не получится.
- Ладно, - неожиданно реагирует Фил, - сиди.
И приносит от соседа тестер.
- Короче так, - с юморком говорит Вова, - сейчас сюда торкнем, и если
стрелка не отклонится, надо в мастерскую везти, в домашних условиях
бесполезно голову ломать.
- Ну, торкай быстрее!
Фил тоже проголодался, охота водочку рулетиком закусить.
Вова по своему небольшому электрическому разумению собрал схему, то
бишь - подключил стиралку к сети, а потом сунул концы тестера.
Как блыснуло! Голубое свечение перед глазами вспыхнуло, потом свет
погас, и снова загорелся. Вова на Фила смотрит и хохочет, у того физиономия
чернее негра. Фил тоже смеется - Вова не белее сажи. И стиралка под стать
закопченным цветом. Вова оплавленные концы тестера удивленно держит.
Жена из кухни перепуганная выскочила:
- Что это было?
Дочь из комнаты радостная выбегает:
- Дядя Вова, дядя Вова у нас телевизор сгорел!
Среди многочисленных потерь - единственное приобретение.
Тестеру - хана, стиралке - хана, невинность бра тоже порушили. Да и с
телевизором бабушка по разному сказала: может, всего-то - предохранители
полетели.
Фил вздохнул тяжело:
- Тестер завтра соседу куплю, а мы пошли хоть поужинаем.
Молча, как на похоронах, по первой опрокинули. Жена встала:
- Ладно, ремонтеры, пойду врукопашную постираюсь.
Выпили мужики по второй. И чисто по-русски от души отлегло. Фил
говорит:
- У меня к тебе огромная просьба.
" -пэ-рэ-сэ-тэ, - подумал Вова, - сейчас денег попросит".
- Володя, никому об этом ремонте ни слова! Засмеют ведь.
- Могила, - сделал зверское лицо Вова.
Что он сам себе и карьере враг?
Только через пятнадцать лет, уже в 21 веке, рассказал, столкнувшись на
Кипре с Филом. Тот давно жил в Тюмени. Как и Вова, занимался бизнесом. Как и
Вова, прилетел на остров на семинар, устроенный оффшорной компанией.
Вечером Фил, Вова и руководитель компании, тоже сибиряк - из
Красноярска, пошли в ночной клуб со стриптизом. Под коньяк Вова вспомнил
ремонтную историю. Ух, смеялись мужички. И не только они. Компанию украшали
две девахи из стриптизной программы. За сценическое мастерство Фил с Вовой
подозвали угостить актрис, и оказалось, что обе родных кровей - из
Днепропетровска, где Фил когда-то окончил школу.
- Телевизор в фуфайке! - давилась смехом слегка одетая землячка. - Ну,
классно! У меня отец самогон на продажу гонит, а бражку в стиралке заводит.
Время от времени включает, от вращения градус шибче зреет. Однажды
перестарался, врубает, а оттуда как даст фонтан вонючий! Только обои
поклеили!..
- А если "Панасоник" фуфайкой накрыть? - спросила вторая деваха. -
Кердыкнет японец?
...Замечательная ночь стояла в углу Африки, Азии и Европы. Средиземное
море лениво било в Кипр, гоняя волны от Египта к Турции, от Сирии к
Италии... Европейцы, азиаты и африканцы праздно дышали йодом вдоль прибоя.
Но и в ночном клубе сиделось неплохо. Играла из колонок английская музыка,
пела за жизнь шведская группа, а за столиком стоял здоровый русский хохот...
"Березовой кашей надо воспитывать наш менталитет, - рубит правду-матку
Вова Чуднов, - экономические отношения новые, остальное тяп-ляпнутое! Почему
живем ни два ни полтора? А потому, что работаем не пришей кобыле хвост!
Серьезная фирма, "Гражданпроект", вызвалась перестроить мне квартиру. Камин
сделали, как разожгу, соседи бегут с огнетушителем. Дым у них из розетки
клубами валит. "Сгорим к едрене-матрене!" - в морду огнетушителем тычут, не
дают расслабиться у огня с бокалом вина. После них только на водку тянет. А
как вспомню всю перестройку квартирную, вообще, в драбадан напиться
кидает!.."
Вова Чуднов - предприниматель. Он и в советские времена метался в
поисках счастья, чтобы много и сразу. Молодым специалистом за три года в КБ
четыре отдела поменял ради роста зарплаты, потом еще два КБ. "Пригрей место
- теплым станет!" - не для него совет. И скажем правду: не зря скакал -
обставил в карьере однокурсников. Но всего на полкорпуса. По большому счету,
вся суета на плоскости происходила, пусть и с легким уклоном вверх, но темпы
не скачкообразные, а ползком.
Поэтому, когда наступила свобода предпринимательства, не раздумывая,
бросился в стихию, пахнущую долларами. Поначалу по компьютерам предпринимал,
потом металлом занялся, наконец, на запчасти перекинулся. Не сказать, что
денег куры не клюют, поросятам не дают, но хватает не только на поросят с
хреном в день рожденья. Квартиру купил в районе, который в советские времена
именовался в народе "Дворянским гнездом". То бишь не для простых смертных.
Жили там не дворяне, а скорее те (вместе с потомками), кто дворян к ногтю, к
стенке, на лесозаготовки определял.
"Гнезда" в "Дворянском" под одну гребенку строились. Чуднов общей
колонной жить не хотел. Допредпринимавшись до уровня благосостояния в
центральном районе, купленную квартиру в корне взялся перестраивать на
европейский манер: камин, джакузи, биде, а вместо клетушек - бальный