В первые дни февраля войска 2-го Белорусского фронта приступили к уничтожению части сил окруженной восточно-прусской группировки. Противник, пытаясь эвакуировать свои войска, воспользовался узкой морской косой Фрише-Нерунг и для прикрытия поднял в воздух истребители. Наши штурмовики наносили удары по скопившимся на косе вражеским войскам. В одном из таких вылетов группу штурмовиков пытались атаковать сначала два, потом еще шесть "мессеров". Им противостояла пара наших Ла-5, ведущим в которой был неутомимый Грачев. Сбив "мессера" из первой пары, он бесстрашно бросился в атаку на шестерку и через несколько минут обратил их в бегство.
В феврале - марте Новороссийский полк успешно участвовал в Восточно-Померанской операции. Авиация действовала в районах восточнее и южнее Данцига и Гдыни, помогая наземным войскам прорывать гдыньско-данцигский оборонительный рубеж и сбросить врага в море. Фашисты защищались из последних сил, усилив прикрытие своих войск огнем зенитной артиллерии, авиацией.
9 марта тяжелый воздушный бой пришлось вести паре истребителей - Алексею Базунову и Григорию Ширшову.
Они сопровождали группу штурмовиков и были атакованы шестеркой "фоккеров". Базунову удалось сбить один самолет, но через мгновение он с болью увидел, как устремился к земле, теряя управление, самолет его боевого друга. Это была одна из последних потерь полка на войне, и была она тем более горькой, что с каждой минутой все отчетливей ощущалась неотвратимость победы и бессмысленными представлялись новые жертвы.
30 марта войска 2-го Белорусского фронта при поддержке авиации штурмом взяли город Данциг (Гданьск), загнав остатки войск восточнопомеранской группировки врага в заболоченное устье Вислы и здесь заставив их сдаться.
Под крыльями эскадрилий Новороссийского полка, перебазировавшегося на аэродром Макфитц, неподалеку от линии фронта, появился последний для него в этой войне водный рубеж - река Одер. Долгий, неимоверно тяжелый путь привел их сюда. Степи, горы, моря, леса лежали на этом пути. И реки, реки - Прут и Днестр, Южный Буг и Днепр, Северский Донец и Дон, Кубань и Терек, Березина и Неман, Нарев и Висла. И вот теперь - широко разлившийся от вешних вод Одер. Два его рукава вместе с залитой болотистой поймой посередине представляли собой широкое, на пять километров, пространство воды, которое наши солдаты определили метко и зримо: "Два Днепра, посредине - Припять". Форсирование необычной водной преграды осложнялось тем обстоятельством, что на западном высоком берегу Одера противник сосредоточил сильную оборонительную группировку, заняв господствующее положение над местностью. Фашистам и тут не изменила их напыщенность - они назвали Одер "рекой немецкой судьбы". Жест отчаяния...
В этой операции полк действовал в полосе наступления 65-й армии, которой после форсирования Одера предстояло овладеть Штеттином (Щецином) и ударами в северо-западном направлении прижать к морю вражеские войска, действовавшие к северо-востоку от линии Штеттин, Нойбранденбург, Росток. Преодолеть Одер было не так-то просто. Противоположный берег здесь почти не просматривался. И вновь на помощь пришла воздушная разведка.
Наши летчики стали глазами командования фронта, которым "сверху видно все". С 20 апреля в течение нескольких дней воздушным разведчикам Афанасенко и Александрову довелось совершить над Одером 21 самолето-вылет. Штурмовики под прикрытием истребителей нашей воздушной армии наносили ощутимые удары по оборонительным позициям врага на западном берегу Одера, уничтожая его танки, самоходные орудия, огневые точки и живую силу. Войска 65-й армии, находившиеся на вспомогательном направлении, при мощной поддержке авиации 20 апреля сумели форсировать Вест-Одер (западный рукав), прорвать первую позицию обороны противника и, отражая его беспрерывные контратаки, захватить плацдарм до 6 километров по фронту и до 1 - 2 километров в глубину. На следующий день бои разгорелись с новой силой. Летчики поддерживали войска 65-й армии генерала П. И. Батова, которые отразили около 30 контратак неприятеля и расширили плацдарм до 9 километров по фронту и до 3 километров в глубину. Направление, на котором действовала армия, из вспомогательного превратилось в главное. Этот успех нужно было закрепить. Тогда-то на помощь 65-й армии были брошены основные силы 4-й воздушной армии.
Особенно напряженным оказался день 22 апреля. Лет-чикам-новороссийцам пришлось сопровождать 35 групп штурмовиков, в общей сложности - 200 самолетов. Истребители полка совершили в этот день 82 самолето-вылета, в среднем по 4 вылета на каждый самолет, попутно уничтожив 18 вражеских автомашин, подавив огонь двух батарей полевой артиллерии гитлеровцев. Противодействие неприятеля в воздухе было слабым - его основные силы были скованы действиями советской авиации под Берлином, Однако через несколько дней ситуация изменилась. В ночь на 26 апреля наши войска заняли города Глазов и Лектнитц. В течение дня они прорвали вторую полосу обороны противника и к вечеру ворвались в Штеттин. Гитлеровцы попытались организованно отвести свои войска и усилили их прикрытие с воздуха. Впервые с начала операции в небе завязались ожесточенные бои.
Отличились в эти дни молодые летчики старшие лейтенанты В. Мысовский, А. К. Базунов, Е, Щербаков, лейтенанты Е. И. Сааков, М. И. Брелов, В. М. Волошинов, В. Ф. Городний, Ф. К. Марданов, П. В. Селезнев, В. Е. Максименко-"маленький", прозванный так, чтобы не путать с В. И. Максименко, командиром полка, младшие лейтенанты Н. А. Александров, В. И. Зайцев.
В канун Первомая Новороссийский истребительный авиационный полк перебазировался на восемьдесят пятый по счету за годы войны аэродром Пазевальк, расположенный в 115 километрах от Берлина. Отсюда воины полка совершили последние боевые вылеты, сопровождая штурмовики в район Штеттина, где наши войска очищали от гитлеровцев острова Волин, Узедом, Рюген. Этим и закончились боевые действия Новороссийского полка в Великой Отечественной войне.
С 5 мая полк уже не получал боевых задач, однако находился в повышенной боевой готовности. На аэродроме постоянно дежурило одно звено. Наступила непривычная для всех тишина. Умолкли моторы. Не рвались снаряды и бомбы. Даже далекая канонада не нарушала покоя - Берлин уже был взят. Воздух был напоен ароматом расцветающей сирени, ранних полевых цветов. И уже казалось, что не было четырех лет страданий, горя, потерь, четырех лет борьбы и лишений. Казалось, что солнце над головой и тепло вокруг - навсегда. Человек быстро оттаивает сердцем, быстро привыкает к хорошему...
Каждый день мы ждали сообщения о победе. И вот он пришел, этот незабываемый день.
Ранним утром аэродром Пазевальк, на котором располагалось несколько авиационных частей, бурлил ликованием.
А ровно в 10 часов личный состав Новороссийского авиаполка был построен на торжественный митинг. К сожалению, мне не удалось присутствовать на этом событии. Известие об окончании войны застало меня в дороге. Штаб 4-й воздушной армии в этот день последний раз перебазировался на новое место - в город Нойбранденбург, и я находился в составе передовой команды. Но однополчане мне потом рассказывали, как перед строем проносили овеянное славой гвардейское Знамя части, на нем уже было два ордена - Красного Знамени и Суворова III степени, которым полк наградили совсем недавно - в апреле. Начальник штаба майор Ф. А. Тюркин рапортовал командиру полка Герою Советского Союза подполковнику В. И. Максименко, а тот в свою очередь обратился с рапортом к Андрею Гавриловичу Маркелову, теперь уже заместителю командира соседней 309-й истребительной авиадивизии, специально в этот неповторимый день прилетевшему в родной полк. Многим запомнился этот рапорт: "...Личный состав полка построен по случаю Дня Победы и для встречи вас - ветерана части, нашего первого командира в годы войны".
Ответное слово Маркелова было короткое и взволнованное. В тот день и невозможно было говорить долго - чувства богаче слов. В строю полка стояли летчики - наша слава и гордость, Герои Советского Союза К. Л. Карданов, Е. А. Пылаев, А. А. Постов, А. А. Грачев. Рядом с ними В. А. Князев, тогда он уже командовал другим полком, но День Победы не мог не встретить с боевыми друзьями, с которыми прошел всю войну.
Василий Князев обратился к однополчанам с такими словами:
- Тяжела была наша борьба, но мы знали, что победим. И победили. Сегодня мы недосчитываемся многих боевых друзей, павших в боях за Родину. Им не довелось встретить этот исторический день. Но это и их победа. Мы обещаем, что никогда не забудем их подвигов, что сами они в нашей памяти будут всегда...
Внушителен вклад Новороссийского полка в победу. Летчики-гвардейцы совершили 18 193 боевых вылета, сбили в воздушных боях 268 самолетов, уничтожили штурмовыми действиями 48 самолетов, 158 артиллерийских орудий, 69 танков, 2775 автомашин, множество другой военной техники и живой силы противника. В полку стало 16 Героев Советского Союза, многие другие отмечены высокими правительственными наградами,
В тот день после митинга, после салюта героям-победителям наступила минута, о которой до сих пор вспоминают мои однополчане. Василий Иванович Максименко достал пачку папирос "Триумфальные". Почти четыре года назад ветераны полка завещали друг другу раскурить ее в День Победы. И вот она легла на серебряный поднос, покрытый красным бархатом, и к ней потянулись руки счастливых людей...
Примечания
{1}Баграмян И. X. Так начиналась война. М., 1977, с. 59, 60.
{2}Пост ВНОС - воздушного наблюдения, оповещения и связи.
{3}Центральный архив Министерства обороны СССР (далее ЦАМО), ф. 319, оп. 4798, д. 4, л. 42.
{4}ЦАМО, ф. 319, оп. 4820, д. 46, л. 95.
{5}Вершинин К. А. Четвертая воздушная. М., 1975, с, 136.
{6}ЦАМО, ф. 319, оп. 4818, д. 17, л. 8-14.
{7}ЦАМО, ф. 319, оп. 4798, д. 47, л. 52.
{8}ЦАМО, ф. 319, оп. 4798, д. 81, л. 124.
{9}ЦАМО, ф. 319, оп. 142196, д. 16, л. 24.
{10}Вершинин К. А. Четвертая воздушная, с. 229.
{11}ЦАМО, ф. 319, оп. 4798, д. 7, л. 109.
В феврале - марте Новороссийский полк успешно участвовал в Восточно-Померанской операции. Авиация действовала в районах восточнее и южнее Данцига и Гдыни, помогая наземным войскам прорывать гдыньско-данцигский оборонительный рубеж и сбросить врага в море. Фашисты защищались из последних сил, усилив прикрытие своих войск огнем зенитной артиллерии, авиацией.
9 марта тяжелый воздушный бой пришлось вести паре истребителей - Алексею Базунову и Григорию Ширшову.
Они сопровождали группу штурмовиков и были атакованы шестеркой "фоккеров". Базунову удалось сбить один самолет, но через мгновение он с болью увидел, как устремился к земле, теряя управление, самолет его боевого друга. Это была одна из последних потерь полка на войне, и была она тем более горькой, что с каждой минутой все отчетливей ощущалась неотвратимость победы и бессмысленными представлялись новые жертвы.
30 марта войска 2-го Белорусского фронта при поддержке авиации штурмом взяли город Данциг (Гданьск), загнав остатки войск восточнопомеранской группировки врага в заболоченное устье Вислы и здесь заставив их сдаться.
Под крыльями эскадрилий Новороссийского полка, перебазировавшегося на аэродром Макфитц, неподалеку от линии фронта, появился последний для него в этой войне водный рубеж - река Одер. Долгий, неимоверно тяжелый путь привел их сюда. Степи, горы, моря, леса лежали на этом пути. И реки, реки - Прут и Днестр, Южный Буг и Днепр, Северский Донец и Дон, Кубань и Терек, Березина и Неман, Нарев и Висла. И вот теперь - широко разлившийся от вешних вод Одер. Два его рукава вместе с залитой болотистой поймой посередине представляли собой широкое, на пять километров, пространство воды, которое наши солдаты определили метко и зримо: "Два Днепра, посредине - Припять". Форсирование необычной водной преграды осложнялось тем обстоятельством, что на западном высоком берегу Одера противник сосредоточил сильную оборонительную группировку, заняв господствующее положение над местностью. Фашистам и тут не изменила их напыщенность - они назвали Одер "рекой немецкой судьбы". Жест отчаяния...
В этой операции полк действовал в полосе наступления 65-й армии, которой после форсирования Одера предстояло овладеть Штеттином (Щецином) и ударами в северо-западном направлении прижать к морю вражеские войска, действовавшие к северо-востоку от линии Штеттин, Нойбранденбург, Росток. Преодолеть Одер было не так-то просто. Противоположный берег здесь почти не просматривался. И вновь на помощь пришла воздушная разведка.
Наши летчики стали глазами командования фронта, которым "сверху видно все". С 20 апреля в течение нескольких дней воздушным разведчикам Афанасенко и Александрову довелось совершить над Одером 21 самолето-вылет. Штурмовики под прикрытием истребителей нашей воздушной армии наносили ощутимые удары по оборонительным позициям врага на западном берегу Одера, уничтожая его танки, самоходные орудия, огневые точки и живую силу. Войска 65-й армии, находившиеся на вспомогательном направлении, при мощной поддержке авиации 20 апреля сумели форсировать Вест-Одер (западный рукав), прорвать первую позицию обороны противника и, отражая его беспрерывные контратаки, захватить плацдарм до 6 километров по фронту и до 1 - 2 километров в глубину. На следующий день бои разгорелись с новой силой. Летчики поддерживали войска 65-й армии генерала П. И. Батова, которые отразили около 30 контратак неприятеля и расширили плацдарм до 9 километров по фронту и до 3 километров в глубину. Направление, на котором действовала армия, из вспомогательного превратилось в главное. Этот успех нужно было закрепить. Тогда-то на помощь 65-й армии были брошены основные силы 4-й воздушной армии.
Особенно напряженным оказался день 22 апреля. Лет-чикам-новороссийцам пришлось сопровождать 35 групп штурмовиков, в общей сложности - 200 самолетов. Истребители полка совершили в этот день 82 самолето-вылета, в среднем по 4 вылета на каждый самолет, попутно уничтожив 18 вражеских автомашин, подавив огонь двух батарей полевой артиллерии гитлеровцев. Противодействие неприятеля в воздухе было слабым - его основные силы были скованы действиями советской авиации под Берлином, Однако через несколько дней ситуация изменилась. В ночь на 26 апреля наши войска заняли города Глазов и Лектнитц. В течение дня они прорвали вторую полосу обороны противника и к вечеру ворвались в Штеттин. Гитлеровцы попытались организованно отвести свои войска и усилили их прикрытие с воздуха. Впервые с начала операции в небе завязались ожесточенные бои.
Отличились в эти дни молодые летчики старшие лейтенанты В. Мысовский, А. К. Базунов, Е, Щербаков, лейтенанты Е. И. Сааков, М. И. Брелов, В. М. Волошинов, В. Ф. Городний, Ф. К. Марданов, П. В. Селезнев, В. Е. Максименко-"маленький", прозванный так, чтобы не путать с В. И. Максименко, командиром полка, младшие лейтенанты Н. А. Александров, В. И. Зайцев.
В канун Первомая Новороссийский истребительный авиационный полк перебазировался на восемьдесят пятый по счету за годы войны аэродром Пазевальк, расположенный в 115 километрах от Берлина. Отсюда воины полка совершили последние боевые вылеты, сопровождая штурмовики в район Штеттина, где наши войска очищали от гитлеровцев острова Волин, Узедом, Рюген. Этим и закончились боевые действия Новороссийского полка в Великой Отечественной войне.
С 5 мая полк уже не получал боевых задач, однако находился в повышенной боевой готовности. На аэродроме постоянно дежурило одно звено. Наступила непривычная для всех тишина. Умолкли моторы. Не рвались снаряды и бомбы. Даже далекая канонада не нарушала покоя - Берлин уже был взят. Воздух был напоен ароматом расцветающей сирени, ранних полевых цветов. И уже казалось, что не было четырех лет страданий, горя, потерь, четырех лет борьбы и лишений. Казалось, что солнце над головой и тепло вокруг - навсегда. Человек быстро оттаивает сердцем, быстро привыкает к хорошему...
Каждый день мы ждали сообщения о победе. И вот он пришел, этот незабываемый день.
Ранним утром аэродром Пазевальк, на котором располагалось несколько авиационных частей, бурлил ликованием.
А ровно в 10 часов личный состав Новороссийского авиаполка был построен на торжественный митинг. К сожалению, мне не удалось присутствовать на этом событии. Известие об окончании войны застало меня в дороге. Штаб 4-й воздушной армии в этот день последний раз перебазировался на новое место - в город Нойбранденбург, и я находился в составе передовой команды. Но однополчане мне потом рассказывали, как перед строем проносили овеянное славой гвардейское Знамя части, на нем уже было два ордена - Красного Знамени и Суворова III степени, которым полк наградили совсем недавно - в апреле. Начальник штаба майор Ф. А. Тюркин рапортовал командиру полка Герою Советского Союза подполковнику В. И. Максименко, а тот в свою очередь обратился с рапортом к Андрею Гавриловичу Маркелову, теперь уже заместителю командира соседней 309-й истребительной авиадивизии, специально в этот неповторимый день прилетевшему в родной полк. Многим запомнился этот рапорт: "...Личный состав полка построен по случаю Дня Победы и для встречи вас - ветерана части, нашего первого командира в годы войны".
Ответное слово Маркелова было короткое и взволнованное. В тот день и невозможно было говорить долго - чувства богаче слов. В строю полка стояли летчики - наша слава и гордость, Герои Советского Союза К. Л. Карданов, Е. А. Пылаев, А. А. Постов, А. А. Грачев. Рядом с ними В. А. Князев, тогда он уже командовал другим полком, но День Победы не мог не встретить с боевыми друзьями, с которыми прошел всю войну.
Василий Князев обратился к однополчанам с такими словами:
- Тяжела была наша борьба, но мы знали, что победим. И победили. Сегодня мы недосчитываемся многих боевых друзей, павших в боях за Родину. Им не довелось встретить этот исторический день. Но это и их победа. Мы обещаем, что никогда не забудем их подвигов, что сами они в нашей памяти будут всегда...
Внушителен вклад Новороссийского полка в победу. Летчики-гвардейцы совершили 18 193 боевых вылета, сбили в воздушных боях 268 самолетов, уничтожили штурмовыми действиями 48 самолетов, 158 артиллерийских орудий, 69 танков, 2775 автомашин, множество другой военной техники и живой силы противника. В полку стало 16 Героев Советского Союза, многие другие отмечены высокими правительственными наградами,
В тот день после митинга, после салюта героям-победителям наступила минута, о которой до сих пор вспоминают мои однополчане. Василий Иванович Максименко достал пачку папирос "Триумфальные". Почти четыре года назад ветераны полка завещали друг другу раскурить ее в День Победы. И вот она легла на серебряный поднос, покрытый красным бархатом, и к ней потянулись руки счастливых людей...
Примечания
{1}Баграмян И. X. Так начиналась война. М., 1977, с. 59, 60.
{2}Пост ВНОС - воздушного наблюдения, оповещения и связи.
{3}Центральный архив Министерства обороны СССР (далее ЦАМО), ф. 319, оп. 4798, д. 4, л. 42.
{4}ЦАМО, ф. 319, оп. 4820, д. 46, л. 95.
{5}Вершинин К. А. Четвертая воздушная. М., 1975, с, 136.
{6}ЦАМО, ф. 319, оп. 4818, д. 17, л. 8-14.
{7}ЦАМО, ф. 319, оп. 4798, д. 47, л. 52.
{8}ЦАМО, ф. 319, оп. 4798, д. 81, л. 124.
{9}ЦАМО, ф. 319, оп. 142196, д. 16, л. 24.
{10}Вершинин К. А. Четвертая воздушная, с. 229.
{11}ЦАМО, ф. 319, оп. 4798, д. 7, л. 109.