Раули Кристофер. Драконы Аргоната

   Стервятники полетели на юг, где можно было поклевать мертвечины у дороги, но один из них сделал широкий круг и на пару минут примостился на вытянутой руке Лессис.
   Вскоре ведьма сообщила Торну, что птицы видели верховых бесов по обе стороны от того места, где они сейчас находились. А с севера, прямо по направлению к ним, спускались по тропе невиданные ранее звери. Торн встревожился не на шутку.
   — Остается только одно — попробовать добраться до Бреннанса.
   — Но мы не смогли приблизиться к нему прежде.
   Потому что всадники растянулись по дну Кэпбернского ущелья. Но они, похоже, двинулись вверх, чтобы прикрыть холмы.
   Император согласился с предложенным вариантом, да и у Лессис не нашлось возражений. Им и впрямь не оставалось ничего другого.
   Оставив место упокоения Блэйда, путники прошли по основной тропе около четверти мили, после чего Релкин указал им налево. Там начиналась узенькая, чуть ли не козья тропка, сбегавшая вниз по скалам сквозь заросли вереска. Она вела к раскинувшемуся внизу лесу.
   Тропа была не только узкой, но и довольно крутой. Дракону приходилось нелегко, но Базил исходил эти места в юности и научился лазить по почти голым скалам.
   Они спугнули семейство оленей, пасшихся на прогалине среди боярышника и кустов дикой розы. Животные умчались прочь.
   Чем ниже спускался маленький отряд, тем гуще становились заросли, сквозь которые приходилось продираться. Продвижение замедлилось, но деревья Кройского леса становились все ближе и ближе.
   Наконец путники добрались до настоящего леса: их об ступили березы, осины и высокие сосны. Торн предложил сделать привал. Лессис выслала на разведку ворону, но та еще не успела скрыться из виду, как снизу донесся рев. За хриплыми криками и жуткими завываниями последовал топот копыт. Затем глухо протрубил рог.
   Этот звук Релкин знал слишком хорошо. Так трубили рога бесов.

Глава тринадцатая

 
   Бесы поднимались по склону, их кони с шумом проламывались сквозь кустарник. Вдоль банок, к отчаянию беглецов, снизу, из лесу, донесся лай охотничьих собак. Создавалось впечатление, будто враги затаились в засаде, поджидая императора и его спутников. Видимо, им удалось угадать решение Торна — впрочем, немудрено, выбор у беглецов был невелик.
   — Что теперь? — спросила Лессис тихим, спокойным голосом, чтобы Торн не вздумал защищаться или оправдываться. Ей не стоило выказывать ни малейших признаков тревоги.
   — Поворачиваем назад. Придется поискать другой путь, — отвечал Торн, не теряя времени на лишние разговоры.
   Развернувшись, спутники принялись карабкаться вверх по той самой крутой тропе, по которой только что спустились. Снова по ущельям и лощинам, сквозь заросли и по голым скалам.
   Собачий лай сделался еще громче, гончие учуяли дракона, и незнакомый запах привел их в невероятное возбуждение. Будь у нее время, Лессис навела бы чары, способные сбить собак со следа, но увы, враг был слишком близко.
   Император, Великая Ведьма, посол и все прочие удвоили усилия, там, где тропа забирала вверх не слишком круто. Они бежали бегом а когда приходилось взбираться во почти отвесному склону, цеплялись за корни и стебли. Их подгоняло отчаяние.
   Погоня несколько поотстала — крутой подъем нельзя было одолеть верхом, и бесам пришлось спешиться, потеряв около минуты. Но они трубили в рога, оповещая остальные вражеские отряды, что беглецы обнаружены.
   Наконец император и его спутники добрались до вершины и снова оказались на охотничьей тропе, тянувшейся вдоль северного склона горы Нищих. Стараясь двигаться как можно быстрее, они направились на юго-запад.
   — Можно попробовать пройти вон той лощиной, предложил Релкин. — Спуск там довольно крутой, но дракон с ним справится. Этим путем мы выйдем к Ежевичному Лесу, а потом двинем на запад и скоро доберемся до Куоша.
   — Куоша? — переспросил Торн.
   — Куош — деревня, в ней есть старинный драконий дом. Сейчас там два кожистоспинных да еще и медношкурые, наставник Макумбер готовит их к поступлению на службу. Есть там и старые драконы, но больше драконихи, непривычные к битвам.
   — А ты, стало быть, считаешь, что будет битва? — спросил Торн, испытующе глядя на драконира.
   — Так ведь ясно, что они собираются делать. Здесь уйма бесов, да еще эти непонятные звери. Имея в своем распоряжении столько сил, они не отступятся и будут добиваться своего во что бы то ни стало.
   Торн кивнул:
   — Боюсь, что ты прав.
   Слышавший весь этот разговор император поджал губы и поинтересовался:
   — Все ли драконопасы столь искушены в вопросах военной тактики?
   — Пожалуй, нет, Ваше Величество, — невозмутимо ответила Лессис.
   Император посмотрел ей прямо в глаза — взгляд его был задумчив. Она знала этого паренька, очень хорошо знала. Паскаль отвернулся и снова взглянул на Релкина.
   — Куош — это то самое место, где мы с Базилом выросли, пояснил Релкин, видя вокруг вопросительные взгляды.
   — Вот оно что, — сообразил наконец Торн.
   Вновь затрубил рог. Собачий лай раздался совсем неподалеку.
   — Торопитесь, — воскликнул Торн. — Они близко!
   — Торопиться, — проворчал Базил, подойдя к Релкину и вскинув свою большую голову. Да мы ничего другого и не делали с того момента, как встретили эту компанию.
   Релкин не мог не согласиться. Надо же, день начинался так хорошо, а чем все обернулось? На них охотятся с собаками. Даже завтрак, и тот пришлось отдать императору.
   Там, где позволяла тропа, они переходили на бег, а в Других местах карабкались по глинистому сланцу или голому камню. Вереск и карликовые сосны в какой-то мере укрывали их от преследователей. Те снова поотстали: собачий лай звучал не так громко.
   Наползавшие с юга тучи полностью затянули небо. Солнце больше не проглядывало. Вскоре начал накрапывать небольшой дождик. Когда беглецы выбрались на вересковую пустошь, покрывавшую западный склон Бреннансийского холма, небо почернело, а тучи налились свинцовой тяжестью. Прямо в вершину видневшегося в отдалении холма Паулерс три раза подряд ударила молния: зрелище было более чем впечатляющее.
   Дождь усиливался. Налетел шквальный ветер. Скользя и падая, беглецы спешили по пологому травянистому склону вниз, к каменистому ущелью.
   Небо расколол удар грома. Сверкнула ослепительная, казавшаяся вблизи пурпурно-белой, молния. Громовой раскат заставил вздрогнуть даже виверна. Люди и дракон бежали со всех ног под яростно хлещущим, проливным дождем. На юго-западе, над холмом Паулерс, блеснула еще одна молния. На какой-то миг вспышка высветила долину — лес, поля и маячившую вдалеке башенку куошского храма.
   Горные тропы не были приспособлены для прогулок. Подошвы скользили, и Лессис несколько раз упала. К счастью, она не ушиблась и на ноги поднималась мгновенно, но вынуждена была признать, что удобные, разношенные кунфшонские башмаки решительно непригодны для скалолазания.
   Там! — воскликнул посол Коринг, указывая на юг.
   Все обернулись и увидели возглавляемый людьми отряд верховых бесов, устремившийся наперерез беглецам. Из конских копыт летели брызги и грязь. Судя по скорости враги могли перехватить беглецов как раз перед входом в ущелье.
   — Быстрее! Мы проскочим! — воскликнул император и со всех ног побежал навстречу неминуемому столкновению,
   — Нет, Ваше Величество! Нет! — закричала Лессис, но было уже слишком поздно.
   Паскаль умчался вперед, Тори и Лодер бежали за ним по пятам. Релкин и дракон устремились следом. Затем мимо Лессис пробежал посол, и ей пришлось бежать вдогонку, держа наготове длинный нож. Ведьма старалась не думать о том, что случится, если император сложит здесь голову. Как вообще могли они пойти на такой риск? Предпринять дальнее путешествие, зная, что в Падмасе объявился новый враг! И какой! Это безумие, оправдать которое невозможно.
   Перед горловиной ущелья было открытое пространство — площадка из песчаника, кое-где тронутого эрозией. Именно там бесы, изо всех сил понукавшие своих усталых коней, настигли наконец императора и его спутников.
   Релкин, державший арбалет наготове, выпустил стрелу в переднего всадника. Базил выхватил Экатор и шагнул на встречу врагам. Бесы наставили копья, пришпорили коней и устремились вперед. У Базила не было щита, но дракона долгие годы готовили для войны, и он был способен сражаться в любых условиях. Он выждал, подпустив бесов на опасно близкое расстояние, и только тогда начал действовать. Экатор взмыл в воздух и, стремительно вращаясь, словно стальной вихрь, обрушился в самую гущу налетевших всадников. Наставленные копья были перерублены или отбиты, бесы по обе стороны от дракона попадали на землю вместе со своими конями. Те, кому удалось проскочить мимо грозного виверна помчались навстречу мечам готовых к бою людей. Вновь загудела тетива кунфшонского арбалета, и стрела Релкина выбила из седла еще одного беса. Лессис тем временем Пыталась убедить императора укрыться в ущелье, пока не случилось непоправимое.
   Паскаль, обнажив меч, следил за приближавшимися врагами. Бежать император не собирался. Долгие годы он упорно тренировался готовясь к чему-то подобному, хотя, в отличие от Базила, прежде не имел случая испытать свое искусство в настоящем сражении. Жизнь императора была слишком драгоценна, чтобы подвергать ее риску на поле боя. Паскаль сознавал это, но в глубине души всегда мечтал лично принять участие в битве.
   Бесы обрушились на людей. Ударом меча Торн отбил вверх нацеленное на него копье и, продолжив движение, стремительным выпадом пронзил копьеносца. Коринг попытался сделать то же самое, но промахнулся и едва не погиб. К счастью, он успел увернуться, и острие вражеского копья прошло над его плечом. Продолжавший скакать конь отбросил посла в сторону, и тот упал на колени.
   Наконечник бесовского копья пронзил воздух там, где за миг до того стоял император, но Паскаль неуловимым движением сместился в сторону и срубил беса молниеносным ударом. Тот повалился на землю, его конь поскакал дальше без всадника. Удар был точен и безупречно выполнен. Наставники императора трудились не зря, он оправдал их ожидания.
   За каждым могучим взмахом Экатора следовал пронзительный визг. Базил отбивал копья и великолепными ударами повергал наземь беса за бесом. Сверкнувшая над Бреннансииским холмом молния на миг высветила фигуру дракона — грозного колосса с высоко воздетым Экатором.
   Отступаем! — крикнул Торн. — Отступаем к скалам!
   Некоторые бесы спешились и теперь бежали в атаку с мечами и копьями в руках. Всадник в черной униформе Падмасы подгонял их ударами плети. Кадейнец Лодер схватился разу с двумя противниками. Одного он убил, другого обратил в бегство но когда на него насела новая группа бесов, вынужден был отступить.
   Базил сместился в сторону, резко развернулся и неожиданной отмашкой назад выбил из седла еще одного всадника-копьеносца. Словно танцуя, дракон скользнул в другую сторону и, одновременно с выпадом ближайшего беса, хлестким ударом хвоста сбил с лошади падмасского всадника. Экатор пронзил беса насквозь. Виверн вырвал разбрасывающий алые брызги клинок из тела поверженного врага, и в тот же миг меч, сверкнув в воздухе, обрушился на не успевшего уклониться наемника из Падмасы. Релкин заметил, что император был ошеломлен подобным искусством. У него аж глаза на лоб полезли.
   Неожиданно пространство вокруг опустело, обескураженные потерями и свирепостью дракона, бесы отступили. Даже находясь под влиянием черного зелья, они страшились оказаться в пределах досягаемости драконьего меча, сверкающей полосы смертоносной стали. К тому же их предводитель погиб и гнать бесов в атаку угрозами и плетью стало некому. Куража у злобных тварей заметно поубавилось.
   В подобных обстоятельствах бесы всегда терялись — Релкин это прекрасно знал.
   — Сейчас самое время спуститься в ущелье, — сказал он. — Они утратили боевой дух и не пустятся в погоню, пока не очухаются. У нас есть несколько минут.
   Торн кивнул. Что такое настоящий бой драконопас знал намного лучше.
   — Хорошая мысль.
   Они начали спускаться. Дождь прекратился, но скалы были мокрыми, и ноги предательски скользили, К тому же спуск затрудняла темнота: углядеть выступ, чтобы зацепиться или поставить ногу, было почти невозможно. Релкин шел впереди, указывая дорогу среди нагромождения каменных глыб.
   Последними отступали Базил и Торн. Дракон спускался по скалам быстро, ибо путь этот знал не хуже, чем юноша. Правда, порой приходилось протискиваться в узкие расщелины, и дракон вынужден был припоминать последовательность движений, необходимых для того, чтобы протащить двухтонную тушу между корнями и не застрять.
   Через несколько минут сверху донесся неистовый рев — сбившиеся вместе бесы пытались набраться храбрости. Беглецы к тому времени уже успели преодолеть половину крутого, заваленного валунами спуска. Еще пара минут, и они будут в безопасности.
   Но тут сверху снова донеслись дикие крики. На помощь бесам, настигшим беглецов у ущелья, подоспел отряд, вышедший из Кройского леса. Получив подкрепление, бесы устремились в погоню.
   Базилу крупно повезло. Он успел проползти в узкий тоннель, именуемый Тюремным Лазом, — единственный подходящий для него проход в преграждавшей путь каменной стене — за миг до того, как бес метнул копье. Наконечник звякнул о камень, угодив в то самое место, где только что находился дракон. Базил терпеть не мог копья. Хорошо нацеленное копье запросто могло положить конец жизни незащищенного доспехами виверна. Бесы надвигались, испуская странные, леденящие крики. Еще несколько копий звякнули о камень у Тюремного Лаза. Сразу за Лазом проход расширялся, образуя каменный мешок, достаточно просторный, чтобы дракон мог свободно двигаться. Базил прижался к скале и затаился в темноте. Бесы подошли к Лазу. Один из них, его желтые глаза горели от возбуждения, подогретого черным зельем, — отважился сунуться вперед. Не заметив ничего подозрительного, он хрипло позвал остальных, но едва они оказались по другую сторону прохода, как перед ними вырос дракон. Твари заголосили, некоторые схватились за мечи, но Базил ухватил первого подвернувшегося беса огромными ручищами и, размахивая им, как живой булавою, посбивал наземь всех остальных. Затем он размозжил их головы о скалы, а трупы затолкал обратно в Тюремный Лаз, частично перекрыв проход.
   Покончив с врагами, Базил поспешно продолжил спуск. Съехав вниз по скользкой скале, он едва не расплющил Релкина.
   — Эй, поосторожнее, этак и когти обломать недолго.
   — Этот дракон торопится. Мы ведь все торопимся, верно?
   — Верно.
   — Значит, даже драконопас должен убраться с дороги.
   Сверху донеслись стоны и завывания. Бесы наткнулись на трупы своих разведчиков и теперь спорили, кому следующему предстоит сунуть голову в Тюремный Лаз.
   — Нелегко будет загнать их в проход после того, что ты там натворил, — заметил Релкин.
   — Этот дракон терпеть не может бесов. Давай поспешим.
   Теперь Релкин и Базил находились на последнем участке тропы, а император, Лессис и посол Коринг уже добрались до опушки Ежевичного Леса. Торн по пути вниз подобрал несколько копий. Одно взял Релкин, так же поступили император и посол.
   К счастью, за деревьями враги не могли видеть их с вер шины утеса. Быстро, но стараясь не производить шума, беглецы углубились в чащу, а потом припустили бегом, хлюпая по заболоченным лужайкам. В тяжелом сыром воздухе вечернего леса трудно было дышать.
   Дождь поутих, и от мокрой земли поднимался густой туман. С ветвей перекликались птицы. Дрозды склевывал улиток и слизней, маленькие ястребы зорко высматривали добычу. Солнце по-прежнему оставалось скрытым за облаками, и в лесу царил сероватый сумрак.
   И тут позади снова раздался визгливый лай охотничьих собак. Бесы спустились со склона. Беглецы поднажали, выбиваясь из сил, они неслись следом за Релкином по широкой тропе, которая брала начало возле ущелья и вела через лес, к общинным землям Куоша. Бесы трубили в рога: судя звуку, к двум отрядам, спустившимся по ущелью, присоединились другие. Теперь к мирной деревушке Куош приближалась не просто шайка бесов, а небольшое, но самое настоящее войско.
   Сетуя на то, что на шестом веку жизни не так-то просто колдовать на бегу, и стараясь не отстать от бегущих впереди мужчин, Лессис бормотала заклинание. Необходимо было предупредить жителей деревни или, по крайней мере, заставить их встрепенуться. Ведьма подумала было и о другом заклятии, сбивающем со следу собак, но это уже не имело смысла. Бесы обнаружили тропу, и заставить их свернуть с нее не было ни малейшей возможности.
   На то, чтобы торопливо пробормотать заклинание, ушла примерно минута — мудрено читать речитативы, когда несешься сломя голову, — но в конце концов заклятие было готово. Лессис выпустила его, и в тот же миг туча ворон, скворцов и ястребов взмыла над Ежевичным Лесом и с тревожными криками полетела к Куошу. Лишь дрозды продолжали поклевывать улиток, ибо Королева Птиц благоволила сладкоголосым песнопевцам с юга. К тому же в это время года они выкармливали в лесах Аргоната своих птенцов — прожорливые детишки постоянно требовали еды.
   Достигнув деревни, птицы с громкими криками заметались по улицам. Поскольку никогда прежде ничего подобного не случалось, люди повыскакивали из своих домов. Даже завсегдатаи «Быка и Куста» оставили пиво и вывалили наружу — взглянуть, в чем причина такого переполоха.
   Тем временем император, Великая Ведьма и посол Риотвы, спасая свои жизни, стремглав неслись по мокрому лесу. Дождь почти прекратился, но с листьев капала вода, вокруг сгущался туман, а под ногами хлюпала жижа.
   Позади — уже совсем близко — раздавались громкие, торжествующие крики.
   В деревне тоже услышали собачий лай и зловещее гуденье бесовских рогов. Селяне недоуменно переглядывались.
   Ну и дела. Птицы с ума посходили, в Ежевичном лесу гончие гавкают.
   Поднимай ополчение, — рявкнул Тарфуг Брэндон. — Тут что-то неладно.
   — Вспомните, что случилось на холме Паулерс, — проревел выбежавший из «Быка и Куста» на Бреннансийский тракт Нурм Пиггет.
   — Надо созывать ополчение! Время не ждет!
   Нурм Пиггет вынес из постоялого двора прямо на дорогу гонг и принялся колотить в него. Тем временем Рустам Буллард вынес большой рог, в который трубили, когда требовалось объявить тревогу по всему Куошу, включая окрестные фермы. Он попытался подать сигнал, но сумел выдуть из рога лишь прерывистый писк.
   — А ну дай сюда, — скомандовал могучий Нурм Пиггет.
   Набрав полную грудь воздуху, он дунул изо всех сил. Громкий рев, вырвавшийся из рога, наверняка было слышно даже в Барли Моу. А то и на холме Паулерс.
   Конечно же, его услышали и беглецы, услышали и воспаряли духом, ибо сразу узнали Большой Рог Аргоната. Раз зазвучал сигнал тревоги, значит, деревня поднялась, люди вооружаются и врагу не удастся застать их врасплох. Воодушевленные этой мыслью, император и его спутники припустили еще быстрее и вовремя: к погоне присоединилось и несколько чудовищ, из тех, что разнесли в щепки императорский экипаж. Чудовища бежали на четвереньках, злобно рыча и переваливаясь с боку на бок, отчего еще больше походили на медведей. Вместе с ними беглецов преследовали люди и бесы — теперь их было не меньше сотни, Они рвались вперед, подгоняемые черным зельем и злобной волей пославшего их в эти края Великого Властелина.
   Сопровождаемое истошным собачьим лаем бесовское войско неслось с такой скоростью, что расстояние между преследователями и преследуемыми стало сокращаться.
   Туман впереди поредел. Лес кончился, тропа вывела беглецов на открытое пространство. Справа над деревьями сверкала башенка храма. За общинными землями лежала деревня Куош.
   — Бежим что есть мочи! — закричал Торн.

Глава четырнадцатая

 
   Беглецы мчались по открытому пространству — общинным землям Куоша. Мчались из последних сил: они задыхались, их шатало из стороны в сторону. Для императора, однако, это событие послужило оправданием многих утомительных часов, которые он провел, упражняясь в беге. Паскаль никогда не любил бег как таковой, но упражняться не прекращал, ибо не желал стать толстым и неповоротливым, каким был один из его предшественников, император Микалус Тучный.
   Сейчас Паскаль задыхался, легкие его горели, сердце грозило вот-вот вырваться из груди, однако правитель Империи продолжал бежать с такой скоростью, какую можно было бы счесть весьма недурной, даже будь он лет на двадцать моложе. От Торна Паскаль отставал всего на несколько футов. Он даже рискнул оглянуться и увидел Релкина с арбалетом в руках. Ах, молодость, молодость! Юноша выглядел свежим и почти не уставшим. Позади него скачками, низко пригнув голову и вытянув хвост, мчался дракон. «Воистину это монстр войны», — подумалось императору.
   Паскаль Итургио Денсен Астури оказался не единственным, кто не ожидал такой прыти от собственных ног. Лицо Лессис посерело, как ее тупика, но и она каким-то чудом ухитрялась не отставать от Торна. Поразительно, на что было способно столь древнее тело. Но чтобы женщина в ее возрасте носилась по лесам и полям, словно дикая олениха? Это неслыханно! Интересно, что сказали бы другие Великие Ведьмы, попадись она сейчас им на глаза. Впрочем, на ее месте они поступили бы так же. Даже дородный посол бежал достаточно резво, хотя лицо его побагровело, а дыхание стало хриплым и затрудненным.
   Позади снова раздались хриплые возгласы: беглецы поняли, что враги уже миновали лес и гонятся за ними по открытому полю. Откуда-то слева доносился собачий лай, позади трубили бесовские рога.
   Впереди в туманной дымке уже вырисовывались очертания домов. Там лежала деревня Куош — единственная надежда на спасение. Надежда слабая, ибо до окраины оставалось около четверти мили по открытой местности, а разрыв между беглецами и преследователями неумолимо сокращался. Еще немного — и их догонят, а догнав, сомнут, несмотря на присутствие дракона. Настигнув убегающих, враги наверняка навяжут им ближний бой, а в спутанном клубке дерущихся людей и бесов виверн не сможет орудовать мечом, не подвергая угрозе тех, кого он хотел бы защитить.
   Но тут справа зазвучал другой рог — зов его был высоким и чистым. Наискосок от Храмовой аллеи, со стороны фермы Бирча, скакал отряд в дюжину всадников — сам фермер, его сыновья и работники. Почти у всех были мечи, а некоторые, заслышав прозвучавший у «Быка и Куста» сигнал тревоги, успели прихватить и копья.
   — Помощь идет! Помощь идет! — кричали они, пришпоривая коней. Рослые молодцы, сами того не зная, мчались на выручку самого Аргоната в лице его императора. Релкин приветствовал земляков радостным криком, который подхватил Торн. Спустя несколько мгновений беглецы встретились со своими спасителями. Всадники приветственно взмахнули мечами, а фермер Бирч вновь затрубил в охотничий рог.
   Не задерживаясь, отряд устремился навстречу бесам, комья земли летели из-под копыт свежих и резвых фермерских коней, и, обогнув беглецов, верховые ударили в самую гущу надвигавшихся врагов.
   Бесы вовсе не стремились к бою — они охотились за императором, а потому попытались уклониться от стычки, но не успели, налетевшие всадники смяли передние ряды, пронзали бесов копьями с высоты своих седел. Базил повернулся и, размахивая Экатором, поспешил на помощь фермерскому отряду. Бесы дрогнули. На несколько мгновений показалось, что опасность миновала.
   Смертельно уставшие беглецы, успевшие выиграть добрую сотню ярдов, позволили себе несколько сбавить темп. Однако многие бесы попросту разбежались в стороны, а потом, обойдя дракона и всадников с обеих сторон, вновь устремились в погоню за императором. Растянувшись широкой, ярдов в сто, цепью, они мчались по полю, размахивая оружием.
   Базил вынужден был вложить меч в ножны и повернуть назад. Так же поступили и всадники, ибо их было слишком мало, чтобы остановить погоню. Но, так или иначе, им удалось отвоевать для беглецов несколько спасительных мгновений.
   Стоило Базилу повернуться к противнику спиной, как он почувствовал укол — в загривок вонзилась стрела. Еще одна оцарапала кожу плеча. Раны не были опасными, но навели дракона на мысль шевелить ногами побыстрее — что он и сделал.
   Проскочив сквозь облако густого тумана, он неожиданно налетел на небольшую кучку бесов. Отточенным движением виверн выхватил Экатор, но бесы не приняли боя и с громкими криками рассеялись, прежде чем он успел сразить хотя бы одного. Еще одна стрела вонзилась в плечо — на сей раз гораздо глубже. Надо было уносить ноги. Базил рванул вперед, пригибаясь и лавируя на бегу, ибо, не будучи защищенным доспехами, представлял собой прекрасную мишень.
   Туман почти полностью рассеялся. Теперь беглецы отчетливо видели перед собой гостиницу «Бык и Куст» и крайние деревенские дома, выходившие на Зеленую улицу. Позади высились строения покрупнее. Бреннансийский тракт был запружен селянами, с удивлением следившими за тем, как по общинным полям, шатаясь и спотыкаясь, бежит кучка людей.
   Император, Великая Ведьма и посол совсем выбились из сил, но Торн побуждал их двигаться дальше. Сам он держался позади, готовый в любой момент дать отпор преследователям. К счастью, этого не потребовалось. Уже через несколько мгновений стало ясно, что беглецы укроются в деревне прежде, чем их настигнут бесы.