Страница:
В Хорошево-Мневниках один из кварталов застроят иностранцы. Мэр Москвы договорился с президентом Международной академии архитектуры, что ее ведущие члены займутся проектированием 75-го квартала. Там сносят пятиэтажные дома. Проекты выполнит интернационал мэтров из известных бюро Европы и Америки. Взамен 37 пятиэтажек обреченной на слом серии К-7 появятся внешне неотличимые друг от друга коммерческие и муниципальные дома, магазины, офисы, детские сады. Очевидно, такой эксперимент, в случае его удачи, будет повторен.
Кто прежде в Москве знал о компаниях "Конти", "Кейстоун", "Ингеоком"? Эти и подобные им многопрофильные группы с участием иностранного капитала активно себя проявляют на рынке московской недвижимости. Они инвестируют большие проекты, выступают генеральными подрядчиками и реализуют новостройки, уплачивая в городскую казну большие деньги.
Я убежден, наши архитекторы талантливее иностранцев, не случайно проекты москвичей побеждали на конкурсах в самые трудные годы для отечественного зодчества. Их разработки находят международное признание. Так, в Каннах на престижном конкурсе в рамках Международной выставки недвижимости-2000 премия по номинации "Торговые центры" присуждена комплексу "Охотный ряд", тому самому, который обливался потоками грязи все годы, пока его строили.
Прошло менее трех лет, как закончили здесь работу. Все убедились, как похорошела Манежная площадь, какой замечательный сквер, какие первоклассные торговые ряды получил город на месте залитой асфальтом площади. Президент Франции Ширак поразился, когда побывал здесь во время визита в Москву. У него вырвались слова: "Я такой красоты не видел!" Это сказал президент великой европейской страны, бывший мэр прекрасного Парижа. Канцлер Германии Коль, где так много строят в столице страны, также восхитился виденным.
"Охотный ряд" хорош не только, когда на него смотришь. Экономические расчеты, связанные с проектом, оправдались полностью. За два года комплекс магазинов и ресторанов посетило 50 миллионов человек, отсюда почти все уходят не с пустыми руками. Прибылью, приносимой этим комплексом, покроем все расходы в ближайшие несколько лет. После чего будем получать каждый год миллионы долларов прибыли. Они пойдут в казну города.
В Каннах Москва не раз побеждала на конкурсах. Так, несколько лет назад отмечен проект квартала Сретенки, самой запущенной улицы старой Москвы. Получил приз деловой центр "Усадьба", построенный на месте старого здания рядом с мэрией на Тверской. В 1999-м - в числе победителей назван жилой массив "Золотые ключи" на Минской улице.
Москва побеждает на российских конкурсах, успешно соперничая с Петербургом и другими городами, где работают талантливые мастера, раскрепощенные от казенной неволи. Высокой оценки заслужили здания банков на проспекте Вернад- ского, Большой Андроньевской улице, школа в жилмассиве "Синяя птица", новая Олимпийская деревня на Юго-Западе.
* * *
В борьбе за власть, стремившиеся на Тверскую политики особенно чернили, не жалея средств на политическую рекламу, московское градостроение. Зная о любви Лужкова к зодчеству, били, не выбирая слов, по его чувству, целясь в сердце. Любовь к Москве, не побоюсь этого слова, придает Лужкову силы браться за самые казалось бы неподъемные дела. Как признавались со злорадством в Интернете сторонники экс-премьера: "Юрия Лужкова решили бить по его любимому детищу - архитектуре столицы".
Удары сыпались и на мою голову. Не раз упрекали за "лужковский стиль". Что вкладывается в это понятие? Как сказано одним ярым критиком, это "обилие всего тяжеловесного, неуклюжего и декорированного башенками", которые сам Лужков якобы пририсовывает! Другие утверждают, никакого московского стиля вообще не существует. Снова за это достается мэру и мне.
Стиль московский существует 850 лет. Каждое столетие оставляет свой отпечаток, свой след в городе. Сегодня тоже утверждается современный стиль, не получивший пока названия. В новых районах он один, в старых - другой. Мы не имеем права навязывать творцам собственные вкусы и пристрастия. На мой взгляд, архитектуру города, как никакой другой столицы Европы, отличает богатство, разнообразие форм и стилей. Средневековые палаты. Нарышкинское барокко Алексея Михайловича и Петра. Готика, классицизм Екатерины II и Александра I. Ампир и византийский стиль Николая I. Русский стиль Исторического музея и Верхних торговых рядов - ГУМа. Модерн начала XX века. Конструктивизм 20-х годов. Сталинский монументализм. Смешение всех этих стилей создает на улицах и площадях центра поразительную картину, которая после долгожданного ремонта и реставрциии проступает перед нами, вызывая чувства радости и гордости. Какая красивая Москва!
Ну, если где-то башенка лишняя вырастает, как кажется критикам, так надо же и им дать повод высказаться. Мне тоже не всегда все нравится, но это не значит, что случилось чрезвычайное происшествие, которое перечеркивает все сделанное в Москве.
Стиль определяет время, потребности общества, современные технологии и стройматериалы, которые открывают новые возможности для творчества зодчих. Стиль создают именно они - московские архитекторы. Наша задача состояла в том, чтобы изменить систему отношений участников строительного процессса, сложившуюся в СССР при социализме, открыть простор для творчества, вернуть конструкторов и инженеров под начало архитекторов.
В книге "Мы дети твои, Москва" Юрий Лужков по этому поводу пишет: "Раньше строители довлели над архитектурой. Сегодня руководитель строительного комплекса везде говорит: "Наш главный лозунг - слушаться архитектора!" Еще бы: ему ведь надо продать свой "шедевр", а не будет красиво, комфортно, престижно - никто не купит. А потому уже и город не обречен на примитивную типовуху, унылую, как лагерная тоска".
Это действительно так, рынок, инвесторы, индивидуальные застройщики заказывают музыку, какая прежде не звучала на широких московских просторах. Поэтому выросли на этой благодатной почве монументальные, непохожие друг на друга офисы Сбербанка, "Газпрома", высотные жилые здания на Можайском шоссе, круглые дома в Марьино, жилкомплексы "Синяя птица" и "Золотые ключи". Разве похожи они на застройку Стамбула или Шанхая?
Между тем из газет можно узнать, одним Москва напоминает Стамбул, другим Шанхай, третьим, побывавшим за океаном, новостройки Лас-Вегаса. Профессор Московского архитектурного института Глазьев, который баллотировался на пост вице-мэра, часто выступал в дни предвыборной кампании. Его охотно цитировали в СМИ. Он не поленился подняться по лестнице-стремянке в башню Токобанка, построенного в недавние годы на Краснопресненской набережной по проекту Николая Леонова.
По-видимому, это массивное здание с двумя башнями представляется профессору образцом "лужковского стиля". Поднялся в башню он с друзьями и журналисткой, чтобы доказать, все увиденное ими с высоты, все новые дома с башнями - не нужны. И торгово-пешеходный мост "Багратион", и высотное здание над ним, и котлован будущего делового центра "Москва-Сити" - все ими обзывается "маниловским проектом", воплощенным Лужковым.
В качестве доказательства приводится цитата из "Мертвых душ", одно из мечтаний Манилова, беспочвенного фантазера. "Он думал, как хорошо было бы жить на берегу реки, потом через эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, что можно оттуда видеть даже Москву".
Ну и что из этого следует? То, что казалось Гоголю в середине XIX века архитектурной утопией, стало необходимостью в наше время. И торгово-пешеходный мост, и высокий дом над ним, и магазины над рекой, и ресторан, - все востребовано. Чтобы убедиться в этом, нужно не подниматься на крышу, а прийти на замечательный мост "Багратион", где впервые устроен в городе движущийся горизонтально эскалатор.
Хочу спросить, по чьим проектам застраивается наша столица? Художники, актеры театра и кино обучаются во многих московских вузах. В отличие от них архитекторы до недавнего времени получали высшее образование в одном-единственном Московском архитектурном институте, МАРХИ. Современная Москва не нравится профессору, пусть так. Но кто обучал зодчеству авторов воплощенных проектов? Ни Лужков, ни я, профессор совсем другого института. Их воспитывали в МАРХИ профессор Глазьев и его коллеги, те самые, кому не нравятся дома с башенками. Значит, им и карты в руки.
Что бы там ни писали, ни говорили, наша московская архитектура отличается от западной. Климат у нас разный. Морозы случаются до сорока градусов. То, что в Европе хорошо из стекла, здесь смотрится не ахти как, особенно в старой Москве. Не случайно, когда иностраннные фирмы приезжают к нам, они приглашают на службу московских архитекторов или создают смешанные группы. Это правильный путь, повторяю, наши архитекторы более сильны на своем поле, их трудно здесь переиграть. Этой силой объясняются победы на конкурсах.
* * *
Кажется вчера мы снесли первую пятиэтажку. С тех пор минуло несколько лет. Время показало, то был не популистский эффектный предвыборный ход мэра, а закономерное решение.
По первому каналу ТВ с большим опозданием показали, как Лужков, сидя в кабине, наносит первый удар по отселенной пятиэтажке. Однако прокомментировали давний эпизод таким образом, что, мол, лужковская программа ломки "хрущоб" с треском провалилась. Люди, живущие вдали от Москвы, верят дезинформации. Они не видят, какие дома строим на месте снесенных панельных коробок.
В минувшем году сломали почти сто таких домов. В 2000 году снесем намного больше, такую задачу поставило правительство Москвы. Будем сносить в год по миллиону квадратных метров. Надо ли говорить, как ждут новоселья сотни тысяч москвичей, давших своим домам название "хрущоб". Но стоило Лужкову сказать, что на пятиэтажках мы ставим крест, как тут же раздались голоса людей, живущих не в "хрущобах" с совмещенными санузлами. Они громко протестуют против их ломки! Унылые одинаковые коробки объявляются памятниками... архитектуры, достойными быть увековеченными, как "Пашков дом". О них пишут: "Пятиэтажки являются ярчайшим примером архитектуры модернизма, увлеченной чистой геометрией". Снос объясняют не жгучей потребностью москвичей, а давлением... строительного комплекса. Мол, строители озабочены фронтом работ, желанием переселить людей с насиженных мест и выгодно сдать в аренду высвободившуюся территорию, отправив жильцов куда подальше, на место бывших свалок, вроде Марьино.
(Стоило нам сообщить, что на месте застекленной коробки "Интуриста" появится новая гостиница, приближенная по стилю к зданиям Тверской, как тотчас начали оплакивать нелюбимую москвичами высотку. Оказывается, "сносим мы архитектуру, которая уникальна как образец некой честности". Я вдруг узнал, что "Интурист" - блестящий памятник эпохи", что "Интурист" при всей его убогости на редкость простодушен, честен и чист". Так почему же архитектурная критика десятки лет объявляла гостиницу крупной градостроительной ошибкой и призывала власть ее исправить? Но как только начинаем ее исправлять, нас хватают за руки!)
Пусть что угодно пишут и говорят, но факт - программа сноса пятиэтажек реализуется, несмотря на трудности, неизбежные в неизведанном деле. Это трудности не столько строительные, сколько социальные. Смешно читать, что москвичи в массе своей переезжать никуда не хотят, даже в новые дома, возведенные вблизи сломанных "хрущоб".
На самом деле люди бросились разводиться подъездами, прописывать в малометражных квартирах ближних и дальних родственников, чтобы вместо одной квартиры бесплатно получить несколько.
Реальные возможности Москвы - предоставить малообеспеченной семье взамен старой - одну новую, в 1,6 раза большую квартиру. Причем поблизости от бывшего места жительства. Но кто хочет, может перебраться в другой район. Новые квартиры сравнивать даже нельзя с тесными малометражками 60-х годов. Ни мусоропроводов, ни лоджий и балконов, ни лифтов там в помине не было.
При сносе на бесплатное жилье часто претендует не одна, а несколько семей. Можно понять как стариков, мечтающих разъехаться, пожить отдельно от выросших детей, так и молодоженов - стремящихся отделиться от родителей. Но это другая проблема. Мы ее намерены решать другим путем, ипотекой, о которой речь шла в предыдущей главе. Там я рассказывал об американской модели кредитования индивидуального жилищного строительства. Есть система иная, так называемая немецкая, есть другие. Все они в большей или меньшей степени пошли в ход. Появилась ССК, Строительно-сберегательная касса, где будущие новоселы копят деньги и получают кредит. На Юго-Западе вырос многоэтажный кирпичный дом, где люди справили новоселье благодаря ипотеке по немецкой модели.
Нам ясен просчет, связанный с сооружением стартовых домов, которые возводятся, чтобы дать старт, начало переселению людей из пятиэтажек. До недавнего времени мы строили стартовые дома, учитывая общую площадь, а не набор необходимых квартир. В результате, однокомнатных квартир оказывалось меньше, чем требовалось, зато трехкомнатных - образовывался излишек. Теперь заранее знаем состав семей, которые получают квартиры в новом квартале, и учитываем не столько метраж, сколько набор нужных квартир.
Судьба пятиэтажек, построенных по проекту инженера Лагутенко, серии К-7, некоторых других подобных типов зданий - решена. Это наследство, от которого мы отказываемся. Наш опыт - пример другим городам, как надо поступать с разбросанными по просторам бывшего СССР "Черемушками".
Если бы во времена Хрущева сооружались здания капитальные, с запасом прочности, которым обладали дореволюционные "доходные дома", довоенные и послевоенные "сталинские дома", то мы бы давно решили проклятый "квартирный вопрос", испортивший жизнь многим людям.
Наше правительство занялось проблемой пятиэтажек не потому, что они рушились, отнюдь не в пожарном порядке, как подчеркивает мэр. Сносимые здания не падают, они в состоянии послужить еще лет десять. По техническим характеристикам могут существовать как минимум до 2010 года. Поэтому, если бы сейчас не стали их тревожить, никто бы не смог нас упрекнуть. Мэр Москвы, пришедший к власти в 1996 году, мог бы возложить эту задачу на тех, кого москвичи изберут в XXI веке.
Но задача начала решаться сегодня, не откладываясь на завтра. После последних выборов - эта проблема становится одной из главных. Значит, тысячи москвичей получат квартиры, каждая из которых в полтора раза больше прежней.
По нашим данным, при Хрущеве и Брежневе в Москве построено 25 миллионов квадратных метров пятиэтажных домов. Они не все сделаны по одному проекту. Недолговечных - четвертая часть. Нам нужно снести примерно шесть миллионов квадратных метров. Легко подсчитать, что если ломать по милллиону квадратных метров в год, то можно решить проблему до 2010 года, когда дома начнут рушиться. Вот тогда пришлось бы действовать действительно в пожарном порядке.
Почему разрушаем пятиэтажки? Специалисты исследовали разные варианты. Рассматривались предложения - капитально ремонтировать дома, перепланировывать квартиры, надстраивать этажи и так далее. В некоторых городах так поступают. Но, как выяснилось при анализе, это экономически невыгодно. Гораздо лучше во всех отношениях снести некоторые типы зданий, построить на их месте современные красивые и комфортабельные дома.
Каково будущее пятиэтажек кирпичных, блочных, чей срок жизни долог? Вот их мы будем надстраивать, перепланировать, модернизировать, разными способами превращать в современное жилье. Быть может, фасад одной пятиэтажки серии К-7 или квартал в Черемушках отреставрируем, переделав все внутри, чтобы потомки видели, в каких домах мы должны были жить при коммунизме, обещанном Хрущевым к 1980 году.
* * *
Ни один город в России не строит столько, сколько Москва. Столица сооружает десятую часть всего возводимого в государстве жилья, не считая уникальных зданий, центров, комплексов, о которых упоминалось выше.
Были люди, не раз говорившие Лужкову: "Зачем ты торопишься? Давай делать не три, а два миллиона метров в год. Тогда сразу появятся деньги на ремонт, закупку автобусов и троллейбусов, на другие проблемы". Но он твердо отвечал, что не может поступиться интересами москвичей. Сколько еще мучиться пожилым очередникам, ожидающим годами квартиру, молодым семьям? Вот почему мы постоянно наращиваем темпы, объемы, увелчиваем поступления из муниципального бюджета и других источников на жилое строительство.
По официиальным данным, столица строит в три раза больше жилья, чем Санкт-Петербург. Не хочу называть другие известные города, где и того меньше. На Москву смотрит вся Россия. На то она и столица, как писали прежде, сердце нашей Родины.
* * *
Поэтому мы не можем не поделиться тем, что имеем, с другими городами, когда они попадают в беду. Так было в Буденовске. Там Москва построила современную больницу вместо старой, что стала ареной трагедии, учиненной террористами.
В Севастополе, городе-герое, где находится главная база Черноморского флота, строим дома нашим морякам. Много раз мэр, первый заместитель премьера Олег Толкачев и я летали в этот город русской славы, чтобы заложить первый камень зданий, решить конкретные проблемы.
Когда мэр задумал поддержать Черноморский флот, нас многие одергивали, напоминали, это, мол, другое независимое государство. Но мы не можем поступить иначе, мы не вмешиваемся в дела суверенной державы, а поддерживаем защитников России. Они служат там, где есть российские интересы. Не только оборонные. Таким образом укрепляем позиции соотечественников, живущих в Крыму.
Есть другие адреса, которые не привлекают внимание средств массовой информации: Подмосковье, Тамбов, Алтай, Тува, Красноярский край, Дагестан, Таджикистан... В Великом Устюге, откуда каждый Новый год прибывает в Москву Дед-Мороз, разрушилась старая школа. Мы построили новую, где учится много детей. Для них слово "Москва" теперь соотносится с малой родиной.
На берегу Енисея в Сизой поднял главу храм святой Евдокии, построена новая школа имени Ивана Ярыгина, дома жилого микрорайона "Московский". Там живут сибиряки, добывающие мрамор для новостроек Москвы. Богатырь Иван Ярыгин, наш друг, трагически погиб. При жизни он выбрал место храма в честь святой Евдокии, покровительницы матери Евдокии Павловны. Она совершила земной подвиг, подняла на ноги десять детей. Мечту великого спортсмена осуществили его друзья, земляки, в их числе член нашего правительства Владимир Малышков. Он выступил инициатором сооружения церкви, его избрали председателем Попечительского совета храма.
О Москве с благодарностью вспоминают моряки Северодвинска, полярники Мурманска, жители Кызыла. В столице далекой Тувы построены школа, детский сад, республиканская школа искусств.
По заданию Лужкова я побывал весной 2000 года в Якутске. В дни предвыборной кампании один из кандидатов в мэры, бывший руководитель Якутска, именно этот город ставил Москве в пример. Москвичам обещалась такая же "налаженная жизнь", как там. Оказалось, треть жилого фонда здесь находится в аварийном состоянии. Были случаи, когда у домов, стоящих на вечной мерзлоте, отваливались стены...
Москва поможет столице Якутии разработать Генплан, спроектировать очистные сооружения, внедрить новые технологии производства стройматериалов, создать совместные предприятия.
Москва первой протягивает руку помощи попавшим в беду городам.
* * *
Не хлебом единым жив человек.
"Категорчески запрещается готовить документы, ухудшающие положение культуры Москвы", - такую резолюцию вынес весной 2000 года Юрий Михайлович. Никогда в городе не было столько театров, художественных галерей как сегодня. Скажу о том, что не все пока знают. Крымскую площадь двести лет украшают Провиантские склады, с давних пор армия их использует как гаражи, как в свое время Манеж. Город строит для Минобороны хозяйственные структуры, взамен них мы получим замечательный памятник архитектуры. Он станет еще одним крупным выставочным залом.
Неподалеку от Провиантских складов армия передала Москве высвободившееся административное здание. Это еще один памятник архитектуры, дворец Долгоруковых на Пречистенке. Больно было смотреть на его обезображенные стены. Теперь это прекрасный выставочный комплекс Российской академии художеств, возвращенный к жизни усилиями президента академии Зураба Церетели.
Пришла пора реконструировать музыкальный театр на Большой Дмитровке, расположенный в бывшем дворце усадьбы Салтыковых и пристроенных к нему зданий. Все это создало такую сложную планировку вестибюля, что каждый зритель испытывает дискомфорт до и после спектакля. Когда утверждали на Общественном совете проект реконструкции театра, Лужков вспомнил свой "Мосагропром", отличавшийся хаотической планировкой. Из него однажды не смог выйти попавший туда корреспондент. Бедняга заблудился, забрел в подвал и, в изнеможении сев на списанные кресла, заплакал от огорчения, не в силах выйти из западни. Не будет больше лабиринта у театра. Его сцену и зал реконструируют, появится Малая сцена под землей, двор перекроет стеклянная крыша.
Стеклянная крыша перекрыла двор старинной усадьбы на Пречистенке. К двухсотой годовщине со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина город закончил сложную реконструкцию музея великого поэта. Теперь это один из лучших музеев Москвы, где можно устраивать выставки, концерты, праздники.
Проект национального значения воплощается на Красных холмах, у Павелецкого вокзала. С разных точек здесь видны высокие башни Российского культурного центра. Рядом с офисными зданиями запроектрованы кинотеатр, Дом музыки. Это концертно-филармонический комплекс с залом, каких недостает городу для выступления симфонических оркестров и музыкантов мирового класса. Репетиционную базу получит в нем камерный оркестр "Виртуозы Москвы" Владимира Спивакова.
Возрождается система устаревших московских кинотеатров. Заканчивается реконструкция крупнейшего из них - "Октября" на Новом Арбате.
Мы вернули старый долг Тургеневской библиотеке. Ее старинное здание у Мясницких ворот сломали, когда задумали проложить Новокировский проспект. Теперь у библиотеки появились уютные и красивые залы, есть перспектива развития.
Вернем долг Некрасовской городской библиотеке. На месте сломанного дома на углу Тверского бульвара поднимется современный деловой центр. В нем предусмотрены помещения библиотеки.
* * *
Сотни старых зданий возрождаются на московских улицах, в Замоскворечье, районе Сретенки, Трубной площади... Преобразился Камергерский переулок, все его дома, включая бывшую гостиницу Шевалье, где останавливался Лев Толстой, обновлены. Мостовая переулка вымощена камнем, и по ней можно ходить, не опасаясь машин. Это еще одна пешеходная улица, появившаяся вслед за Столешниковым переулком.
К наиболее сложным и интересным относится проект возрождения Петровского путевого дворца, построенного по заказу Екатерины II Матвеем Казаковым. Он заложен был у тракта из Петербурга в Москву, ставшего в наше время частью Ленинградского проспекта. При советской власти в бывшей царской резиденции, где жил в 1812 году Наполеон, помещалась военная академия. Этот дворец восстанавливается, в нем будет дворец для приема высоких гостей Москвы.
Как только начинаем возрождать то, что готово вот-вот рухнуть, так тотчас нас одергивают. Есть искусствоведы, убежденные в том, что не следует ничего возрождать, пусть лучше останутся руины, чем появится "новодел". Так презрительно они называют Храм Христа Спасителя, Казанский собор и Иверские ворота на Красной площади, Красное крыльцо в Кремле. Разве плохо, что их воссоздали по документам, чертежам, фотографиям и тем самым дали людям увидеть, какую Красоту уничтожили большевики, управлявшие Москвой.
Есть так называемые ревнители старины, любители прошлого. Они хотят, чтобы все старые здания воссоздавались точно такими, какими они были. Никакой модернизации, нам говорят, быть не должно! Эти энтузиасты мобилизуют общественность, пишут в газетах о якобы разрушенных, обезображенных памятниках архитектуры, публикуют снимки домов, которые мы вынуждены были, для того чтобы их воссоздать, снести из-за ветхости.
Ревнителям старины не по душе крыша над Старым Гостиным двором, мансарды и надстройка над стеной. Соображения экономики, пожелания инвесторов, самые скромные, эти люди в расчет не берут. Но если бы мы срочно не занялись великим строением Кваренги, не нашли бы средств инвесторов, то оно просто бы развалилось. Мы укрепили фундамент, восстановили гигантское сооружение, служившее для оптовой торговли, придали ему новые функции. Здесь и магазины, и кафе, и гостиница, и археологический музей, и площадь для гуляний. Не могли же оставить старинные лавки такими, какими они были в прежние времена. Так поступают во всем мире.
В одной из лавок Гостиного двора до ухода в армию торговал мехами будущий маршал Жуков. У ее дверей мэр Москвы намерен установить мемориальную доску.
Заодно с Гостиным двором оплакивают воссозданные дома на Кадашевской набережной, над которыми также устроены мансарды. Замоскворецкие двухэтажные купеческие постройки так обветшали, что мы вынуждены были, не дожидаясь, пока они сами упадут, их разобрать. И построить по старым черетежам заново.
Кто прежде в Москве знал о компаниях "Конти", "Кейстоун", "Ингеоком"? Эти и подобные им многопрофильные группы с участием иностранного капитала активно себя проявляют на рынке московской недвижимости. Они инвестируют большие проекты, выступают генеральными подрядчиками и реализуют новостройки, уплачивая в городскую казну большие деньги.
Я убежден, наши архитекторы талантливее иностранцев, не случайно проекты москвичей побеждали на конкурсах в самые трудные годы для отечественного зодчества. Их разработки находят международное признание. Так, в Каннах на престижном конкурсе в рамках Международной выставки недвижимости-2000 премия по номинации "Торговые центры" присуждена комплексу "Охотный ряд", тому самому, который обливался потоками грязи все годы, пока его строили.
Прошло менее трех лет, как закончили здесь работу. Все убедились, как похорошела Манежная площадь, какой замечательный сквер, какие первоклассные торговые ряды получил город на месте залитой асфальтом площади. Президент Франции Ширак поразился, когда побывал здесь во время визита в Москву. У него вырвались слова: "Я такой красоты не видел!" Это сказал президент великой европейской страны, бывший мэр прекрасного Парижа. Канцлер Германии Коль, где так много строят в столице страны, также восхитился виденным.
"Охотный ряд" хорош не только, когда на него смотришь. Экономические расчеты, связанные с проектом, оправдались полностью. За два года комплекс магазинов и ресторанов посетило 50 миллионов человек, отсюда почти все уходят не с пустыми руками. Прибылью, приносимой этим комплексом, покроем все расходы в ближайшие несколько лет. После чего будем получать каждый год миллионы долларов прибыли. Они пойдут в казну города.
В Каннах Москва не раз побеждала на конкурсах. Так, несколько лет назад отмечен проект квартала Сретенки, самой запущенной улицы старой Москвы. Получил приз деловой центр "Усадьба", построенный на месте старого здания рядом с мэрией на Тверской. В 1999-м - в числе победителей назван жилой массив "Золотые ключи" на Минской улице.
Москва побеждает на российских конкурсах, успешно соперничая с Петербургом и другими городами, где работают талантливые мастера, раскрепощенные от казенной неволи. Высокой оценки заслужили здания банков на проспекте Вернад- ского, Большой Андроньевской улице, школа в жилмассиве "Синяя птица", новая Олимпийская деревня на Юго-Западе.
* * *
В борьбе за власть, стремившиеся на Тверскую политики особенно чернили, не жалея средств на политическую рекламу, московское градостроение. Зная о любви Лужкова к зодчеству, били, не выбирая слов, по его чувству, целясь в сердце. Любовь к Москве, не побоюсь этого слова, придает Лужкову силы браться за самые казалось бы неподъемные дела. Как признавались со злорадством в Интернете сторонники экс-премьера: "Юрия Лужкова решили бить по его любимому детищу - архитектуре столицы".
Удары сыпались и на мою голову. Не раз упрекали за "лужковский стиль". Что вкладывается в это понятие? Как сказано одним ярым критиком, это "обилие всего тяжеловесного, неуклюжего и декорированного башенками", которые сам Лужков якобы пририсовывает! Другие утверждают, никакого московского стиля вообще не существует. Снова за это достается мэру и мне.
Стиль московский существует 850 лет. Каждое столетие оставляет свой отпечаток, свой след в городе. Сегодня тоже утверждается современный стиль, не получивший пока названия. В новых районах он один, в старых - другой. Мы не имеем права навязывать творцам собственные вкусы и пристрастия. На мой взгляд, архитектуру города, как никакой другой столицы Европы, отличает богатство, разнообразие форм и стилей. Средневековые палаты. Нарышкинское барокко Алексея Михайловича и Петра. Готика, классицизм Екатерины II и Александра I. Ампир и византийский стиль Николая I. Русский стиль Исторического музея и Верхних торговых рядов - ГУМа. Модерн начала XX века. Конструктивизм 20-х годов. Сталинский монументализм. Смешение всех этих стилей создает на улицах и площадях центра поразительную картину, которая после долгожданного ремонта и реставрциии проступает перед нами, вызывая чувства радости и гордости. Какая красивая Москва!
Ну, если где-то башенка лишняя вырастает, как кажется критикам, так надо же и им дать повод высказаться. Мне тоже не всегда все нравится, но это не значит, что случилось чрезвычайное происшествие, которое перечеркивает все сделанное в Москве.
Стиль определяет время, потребности общества, современные технологии и стройматериалы, которые открывают новые возможности для творчества зодчих. Стиль создают именно они - московские архитекторы. Наша задача состояла в том, чтобы изменить систему отношений участников строительного процессса, сложившуюся в СССР при социализме, открыть простор для творчества, вернуть конструкторов и инженеров под начало архитекторов.
В книге "Мы дети твои, Москва" Юрий Лужков по этому поводу пишет: "Раньше строители довлели над архитектурой. Сегодня руководитель строительного комплекса везде говорит: "Наш главный лозунг - слушаться архитектора!" Еще бы: ему ведь надо продать свой "шедевр", а не будет красиво, комфортно, престижно - никто не купит. А потому уже и город не обречен на примитивную типовуху, унылую, как лагерная тоска".
Это действительно так, рынок, инвесторы, индивидуальные застройщики заказывают музыку, какая прежде не звучала на широких московских просторах. Поэтому выросли на этой благодатной почве монументальные, непохожие друг на друга офисы Сбербанка, "Газпрома", высотные жилые здания на Можайском шоссе, круглые дома в Марьино, жилкомплексы "Синяя птица" и "Золотые ключи". Разве похожи они на застройку Стамбула или Шанхая?
Между тем из газет можно узнать, одним Москва напоминает Стамбул, другим Шанхай, третьим, побывавшим за океаном, новостройки Лас-Вегаса. Профессор Московского архитектурного института Глазьев, который баллотировался на пост вице-мэра, часто выступал в дни предвыборной кампании. Его охотно цитировали в СМИ. Он не поленился подняться по лестнице-стремянке в башню Токобанка, построенного в недавние годы на Краснопресненской набережной по проекту Николая Леонова.
По-видимому, это массивное здание с двумя башнями представляется профессору образцом "лужковского стиля". Поднялся в башню он с друзьями и журналисткой, чтобы доказать, все увиденное ими с высоты, все новые дома с башнями - не нужны. И торгово-пешеходный мост "Багратион", и высотное здание над ним, и котлован будущего делового центра "Москва-Сити" - все ими обзывается "маниловским проектом", воплощенным Лужковым.
В качестве доказательства приводится цитата из "Мертвых душ", одно из мечтаний Манилова, беспочвенного фантазера. "Он думал, как хорошо было бы жить на берегу реки, потом через эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, что можно оттуда видеть даже Москву".
Ну и что из этого следует? То, что казалось Гоголю в середине XIX века архитектурной утопией, стало необходимостью в наше время. И торгово-пешеходный мост, и высокий дом над ним, и магазины над рекой, и ресторан, - все востребовано. Чтобы убедиться в этом, нужно не подниматься на крышу, а прийти на замечательный мост "Багратион", где впервые устроен в городе движущийся горизонтально эскалатор.
Хочу спросить, по чьим проектам застраивается наша столица? Художники, актеры театра и кино обучаются во многих московских вузах. В отличие от них архитекторы до недавнего времени получали высшее образование в одном-единственном Московском архитектурном институте, МАРХИ. Современная Москва не нравится профессору, пусть так. Но кто обучал зодчеству авторов воплощенных проектов? Ни Лужков, ни я, профессор совсем другого института. Их воспитывали в МАРХИ профессор Глазьев и его коллеги, те самые, кому не нравятся дома с башенками. Значит, им и карты в руки.
Что бы там ни писали, ни говорили, наша московская архитектура отличается от западной. Климат у нас разный. Морозы случаются до сорока градусов. То, что в Европе хорошо из стекла, здесь смотрится не ахти как, особенно в старой Москве. Не случайно, когда иностраннные фирмы приезжают к нам, они приглашают на службу московских архитекторов или создают смешанные группы. Это правильный путь, повторяю, наши архитекторы более сильны на своем поле, их трудно здесь переиграть. Этой силой объясняются победы на конкурсах.
* * *
Кажется вчера мы снесли первую пятиэтажку. С тех пор минуло несколько лет. Время показало, то был не популистский эффектный предвыборный ход мэра, а закономерное решение.
По первому каналу ТВ с большим опозданием показали, как Лужков, сидя в кабине, наносит первый удар по отселенной пятиэтажке. Однако прокомментировали давний эпизод таким образом, что, мол, лужковская программа ломки "хрущоб" с треском провалилась. Люди, живущие вдали от Москвы, верят дезинформации. Они не видят, какие дома строим на месте снесенных панельных коробок.
В минувшем году сломали почти сто таких домов. В 2000 году снесем намного больше, такую задачу поставило правительство Москвы. Будем сносить в год по миллиону квадратных метров. Надо ли говорить, как ждут новоселья сотни тысяч москвичей, давших своим домам название "хрущоб". Но стоило Лужкову сказать, что на пятиэтажках мы ставим крест, как тут же раздались голоса людей, живущих не в "хрущобах" с совмещенными санузлами. Они громко протестуют против их ломки! Унылые одинаковые коробки объявляются памятниками... архитектуры, достойными быть увековеченными, как "Пашков дом". О них пишут: "Пятиэтажки являются ярчайшим примером архитектуры модернизма, увлеченной чистой геометрией". Снос объясняют не жгучей потребностью москвичей, а давлением... строительного комплекса. Мол, строители озабочены фронтом работ, желанием переселить людей с насиженных мест и выгодно сдать в аренду высвободившуюся территорию, отправив жильцов куда подальше, на место бывших свалок, вроде Марьино.
(Стоило нам сообщить, что на месте застекленной коробки "Интуриста" появится новая гостиница, приближенная по стилю к зданиям Тверской, как тотчас начали оплакивать нелюбимую москвичами высотку. Оказывается, "сносим мы архитектуру, которая уникальна как образец некой честности". Я вдруг узнал, что "Интурист" - блестящий памятник эпохи", что "Интурист" при всей его убогости на редкость простодушен, честен и чист". Так почему же архитектурная критика десятки лет объявляла гостиницу крупной градостроительной ошибкой и призывала власть ее исправить? Но как только начинаем ее исправлять, нас хватают за руки!)
Пусть что угодно пишут и говорят, но факт - программа сноса пятиэтажек реализуется, несмотря на трудности, неизбежные в неизведанном деле. Это трудности не столько строительные, сколько социальные. Смешно читать, что москвичи в массе своей переезжать никуда не хотят, даже в новые дома, возведенные вблизи сломанных "хрущоб".
На самом деле люди бросились разводиться подъездами, прописывать в малометражных квартирах ближних и дальних родственников, чтобы вместо одной квартиры бесплатно получить несколько.
Реальные возможности Москвы - предоставить малообеспеченной семье взамен старой - одну новую, в 1,6 раза большую квартиру. Причем поблизости от бывшего места жительства. Но кто хочет, может перебраться в другой район. Новые квартиры сравнивать даже нельзя с тесными малометражками 60-х годов. Ни мусоропроводов, ни лоджий и балконов, ни лифтов там в помине не было.
При сносе на бесплатное жилье часто претендует не одна, а несколько семей. Можно понять как стариков, мечтающих разъехаться, пожить отдельно от выросших детей, так и молодоженов - стремящихся отделиться от родителей. Но это другая проблема. Мы ее намерены решать другим путем, ипотекой, о которой речь шла в предыдущей главе. Там я рассказывал об американской модели кредитования индивидуального жилищного строительства. Есть система иная, так называемая немецкая, есть другие. Все они в большей или меньшей степени пошли в ход. Появилась ССК, Строительно-сберегательная касса, где будущие новоселы копят деньги и получают кредит. На Юго-Западе вырос многоэтажный кирпичный дом, где люди справили новоселье благодаря ипотеке по немецкой модели.
Нам ясен просчет, связанный с сооружением стартовых домов, которые возводятся, чтобы дать старт, начало переселению людей из пятиэтажек. До недавнего времени мы строили стартовые дома, учитывая общую площадь, а не набор необходимых квартир. В результате, однокомнатных квартир оказывалось меньше, чем требовалось, зато трехкомнатных - образовывался излишек. Теперь заранее знаем состав семей, которые получают квартиры в новом квартале, и учитываем не столько метраж, сколько набор нужных квартир.
Судьба пятиэтажек, построенных по проекту инженера Лагутенко, серии К-7, некоторых других подобных типов зданий - решена. Это наследство, от которого мы отказываемся. Наш опыт - пример другим городам, как надо поступать с разбросанными по просторам бывшего СССР "Черемушками".
Если бы во времена Хрущева сооружались здания капитальные, с запасом прочности, которым обладали дореволюционные "доходные дома", довоенные и послевоенные "сталинские дома", то мы бы давно решили проклятый "квартирный вопрос", испортивший жизнь многим людям.
Наше правительство занялось проблемой пятиэтажек не потому, что они рушились, отнюдь не в пожарном порядке, как подчеркивает мэр. Сносимые здания не падают, они в состоянии послужить еще лет десять. По техническим характеристикам могут существовать как минимум до 2010 года. Поэтому, если бы сейчас не стали их тревожить, никто бы не смог нас упрекнуть. Мэр Москвы, пришедший к власти в 1996 году, мог бы возложить эту задачу на тех, кого москвичи изберут в XXI веке.
Но задача начала решаться сегодня, не откладываясь на завтра. После последних выборов - эта проблема становится одной из главных. Значит, тысячи москвичей получат квартиры, каждая из которых в полтора раза больше прежней.
По нашим данным, при Хрущеве и Брежневе в Москве построено 25 миллионов квадратных метров пятиэтажных домов. Они не все сделаны по одному проекту. Недолговечных - четвертая часть. Нам нужно снести примерно шесть миллионов квадратных метров. Легко подсчитать, что если ломать по милллиону квадратных метров в год, то можно решить проблему до 2010 года, когда дома начнут рушиться. Вот тогда пришлось бы действовать действительно в пожарном порядке.
Почему разрушаем пятиэтажки? Специалисты исследовали разные варианты. Рассматривались предложения - капитально ремонтировать дома, перепланировывать квартиры, надстраивать этажи и так далее. В некоторых городах так поступают. Но, как выяснилось при анализе, это экономически невыгодно. Гораздо лучше во всех отношениях снести некоторые типы зданий, построить на их месте современные красивые и комфортабельные дома.
Каково будущее пятиэтажек кирпичных, блочных, чей срок жизни долог? Вот их мы будем надстраивать, перепланировать, модернизировать, разными способами превращать в современное жилье. Быть может, фасад одной пятиэтажки серии К-7 или квартал в Черемушках отреставрируем, переделав все внутри, чтобы потомки видели, в каких домах мы должны были жить при коммунизме, обещанном Хрущевым к 1980 году.
* * *
Ни один город в России не строит столько, сколько Москва. Столица сооружает десятую часть всего возводимого в государстве жилья, не считая уникальных зданий, центров, комплексов, о которых упоминалось выше.
Были люди, не раз говорившие Лужкову: "Зачем ты торопишься? Давай делать не три, а два миллиона метров в год. Тогда сразу появятся деньги на ремонт, закупку автобусов и троллейбусов, на другие проблемы". Но он твердо отвечал, что не может поступиться интересами москвичей. Сколько еще мучиться пожилым очередникам, ожидающим годами квартиру, молодым семьям? Вот почему мы постоянно наращиваем темпы, объемы, увелчиваем поступления из муниципального бюджета и других источников на жилое строительство.
По официиальным данным, столица строит в три раза больше жилья, чем Санкт-Петербург. Не хочу называть другие известные города, где и того меньше. На Москву смотрит вся Россия. На то она и столица, как писали прежде, сердце нашей Родины.
* * *
Поэтому мы не можем не поделиться тем, что имеем, с другими городами, когда они попадают в беду. Так было в Буденовске. Там Москва построила современную больницу вместо старой, что стала ареной трагедии, учиненной террористами.
В Севастополе, городе-герое, где находится главная база Черноморского флота, строим дома нашим морякам. Много раз мэр, первый заместитель премьера Олег Толкачев и я летали в этот город русской славы, чтобы заложить первый камень зданий, решить конкретные проблемы.
Когда мэр задумал поддержать Черноморский флот, нас многие одергивали, напоминали, это, мол, другое независимое государство. Но мы не можем поступить иначе, мы не вмешиваемся в дела суверенной державы, а поддерживаем защитников России. Они служат там, где есть российские интересы. Не только оборонные. Таким образом укрепляем позиции соотечественников, живущих в Крыму.
Есть другие адреса, которые не привлекают внимание средств массовой информации: Подмосковье, Тамбов, Алтай, Тува, Красноярский край, Дагестан, Таджикистан... В Великом Устюге, откуда каждый Новый год прибывает в Москву Дед-Мороз, разрушилась старая школа. Мы построили новую, где учится много детей. Для них слово "Москва" теперь соотносится с малой родиной.
На берегу Енисея в Сизой поднял главу храм святой Евдокии, построена новая школа имени Ивана Ярыгина, дома жилого микрорайона "Московский". Там живут сибиряки, добывающие мрамор для новостроек Москвы. Богатырь Иван Ярыгин, наш друг, трагически погиб. При жизни он выбрал место храма в честь святой Евдокии, покровительницы матери Евдокии Павловны. Она совершила земной подвиг, подняла на ноги десять детей. Мечту великого спортсмена осуществили его друзья, земляки, в их числе член нашего правительства Владимир Малышков. Он выступил инициатором сооружения церкви, его избрали председателем Попечительского совета храма.
О Москве с благодарностью вспоминают моряки Северодвинска, полярники Мурманска, жители Кызыла. В столице далекой Тувы построены школа, детский сад, республиканская школа искусств.
По заданию Лужкова я побывал весной 2000 года в Якутске. В дни предвыборной кампании один из кандидатов в мэры, бывший руководитель Якутска, именно этот город ставил Москве в пример. Москвичам обещалась такая же "налаженная жизнь", как там. Оказалось, треть жилого фонда здесь находится в аварийном состоянии. Были случаи, когда у домов, стоящих на вечной мерзлоте, отваливались стены...
Москва поможет столице Якутии разработать Генплан, спроектировать очистные сооружения, внедрить новые технологии производства стройматериалов, создать совместные предприятия.
Москва первой протягивает руку помощи попавшим в беду городам.
* * *
Не хлебом единым жив человек.
"Категорчески запрещается готовить документы, ухудшающие положение культуры Москвы", - такую резолюцию вынес весной 2000 года Юрий Михайлович. Никогда в городе не было столько театров, художественных галерей как сегодня. Скажу о том, что не все пока знают. Крымскую площадь двести лет украшают Провиантские склады, с давних пор армия их использует как гаражи, как в свое время Манеж. Город строит для Минобороны хозяйственные структуры, взамен них мы получим замечательный памятник архитектуры. Он станет еще одним крупным выставочным залом.
Неподалеку от Провиантских складов армия передала Москве высвободившееся административное здание. Это еще один памятник архитектуры, дворец Долгоруковых на Пречистенке. Больно было смотреть на его обезображенные стены. Теперь это прекрасный выставочный комплекс Российской академии художеств, возвращенный к жизни усилиями президента академии Зураба Церетели.
Пришла пора реконструировать музыкальный театр на Большой Дмитровке, расположенный в бывшем дворце усадьбы Салтыковых и пристроенных к нему зданий. Все это создало такую сложную планировку вестибюля, что каждый зритель испытывает дискомфорт до и после спектакля. Когда утверждали на Общественном совете проект реконструкции театра, Лужков вспомнил свой "Мосагропром", отличавшийся хаотической планировкой. Из него однажды не смог выйти попавший туда корреспондент. Бедняга заблудился, забрел в подвал и, в изнеможении сев на списанные кресла, заплакал от огорчения, не в силах выйти из западни. Не будет больше лабиринта у театра. Его сцену и зал реконструируют, появится Малая сцена под землей, двор перекроет стеклянная крыша.
Стеклянная крыша перекрыла двор старинной усадьбы на Пречистенке. К двухсотой годовщине со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина город закончил сложную реконструкцию музея великого поэта. Теперь это один из лучших музеев Москвы, где можно устраивать выставки, концерты, праздники.
Проект национального значения воплощается на Красных холмах, у Павелецкого вокзала. С разных точек здесь видны высокие башни Российского культурного центра. Рядом с офисными зданиями запроектрованы кинотеатр, Дом музыки. Это концертно-филармонический комплекс с залом, каких недостает городу для выступления симфонических оркестров и музыкантов мирового класса. Репетиционную базу получит в нем камерный оркестр "Виртуозы Москвы" Владимира Спивакова.
Возрождается система устаревших московских кинотеатров. Заканчивается реконструкция крупнейшего из них - "Октября" на Новом Арбате.
Мы вернули старый долг Тургеневской библиотеке. Ее старинное здание у Мясницких ворот сломали, когда задумали проложить Новокировский проспект. Теперь у библиотеки появились уютные и красивые залы, есть перспектива развития.
Вернем долг Некрасовской городской библиотеке. На месте сломанного дома на углу Тверского бульвара поднимется современный деловой центр. В нем предусмотрены помещения библиотеки.
* * *
Сотни старых зданий возрождаются на московских улицах, в Замоскворечье, районе Сретенки, Трубной площади... Преобразился Камергерский переулок, все его дома, включая бывшую гостиницу Шевалье, где останавливался Лев Толстой, обновлены. Мостовая переулка вымощена камнем, и по ней можно ходить, не опасаясь машин. Это еще одна пешеходная улица, появившаяся вслед за Столешниковым переулком.
К наиболее сложным и интересным относится проект возрождения Петровского путевого дворца, построенного по заказу Екатерины II Матвеем Казаковым. Он заложен был у тракта из Петербурга в Москву, ставшего в наше время частью Ленинградского проспекта. При советской власти в бывшей царской резиденции, где жил в 1812 году Наполеон, помещалась военная академия. Этот дворец восстанавливается, в нем будет дворец для приема высоких гостей Москвы.
Как только начинаем возрождать то, что готово вот-вот рухнуть, так тотчас нас одергивают. Есть искусствоведы, убежденные в том, что не следует ничего возрождать, пусть лучше останутся руины, чем появится "новодел". Так презрительно они называют Храм Христа Спасителя, Казанский собор и Иверские ворота на Красной площади, Красное крыльцо в Кремле. Разве плохо, что их воссоздали по документам, чертежам, фотографиям и тем самым дали людям увидеть, какую Красоту уничтожили большевики, управлявшие Москвой.
Есть так называемые ревнители старины, любители прошлого. Они хотят, чтобы все старые здания воссоздавались точно такими, какими они были. Никакой модернизации, нам говорят, быть не должно! Эти энтузиасты мобилизуют общественность, пишут в газетах о якобы разрушенных, обезображенных памятниках архитектуры, публикуют снимки домов, которые мы вынуждены были, для того чтобы их воссоздать, снести из-за ветхости.
Ревнителям старины не по душе крыша над Старым Гостиным двором, мансарды и надстройка над стеной. Соображения экономики, пожелания инвесторов, самые скромные, эти люди в расчет не берут. Но если бы мы срочно не занялись великим строением Кваренги, не нашли бы средств инвесторов, то оно просто бы развалилось. Мы укрепили фундамент, восстановили гигантское сооружение, служившее для оптовой торговли, придали ему новые функции. Здесь и магазины, и кафе, и гостиница, и археологический музей, и площадь для гуляний. Не могли же оставить старинные лавки такими, какими они были в прежние времена. Так поступают во всем мире.
В одной из лавок Гостиного двора до ухода в армию торговал мехами будущий маршал Жуков. У ее дверей мэр Москвы намерен установить мемориальную доску.
Заодно с Гостиным двором оплакивают воссозданные дома на Кадашевской набережной, над которыми также устроены мансарды. Замоскворецкие двухэтажные купеческие постройки так обветшали, что мы вынуждены были, не дожидаясь, пока они сами упадут, их разобрать. И построить по старым черетежам заново.