Страница:
Дэвид с трудом сдержал кривую усмешку. Он всего лишь сказал Кэролайн, что после поверхностного просмотра бумаг, переданных Эрикой, не нашел ничего, в чем можно было бы усомниться. Он хотел намекнуть Кэролайн, что следовало бы провести более детальную проверку всей документации, ведь мало ли что могла передать помощница и любовница – пусть и бывшая – главного врача?
Кэролайн ничего не заметила и как ни в чем не бывало продолжила:
– Мой отец доверял ему, а у меня пока не появилось повода усомниться в его честности или компетентности. Может быть, врач он и не от Бога, каким был мой отец, но управленец отличный. Вы же видели, с тех пор как он встал у руля, дела клиники резко пошли в гору. В последний раз такое было лет двадцать назад, когда метод экстракорпорального оплодотворения был признан широкой общественностью. Нет, я доверяю Стенли безоговорочно!
– На правах вашего юриста и друга я бы не советовал доверять всем вокруг безоговорочно, – пробормотал Дэвид.
Кэролайн удивленно посмотрела на него.
– Даже вам?
Дэвид закатил глаза. Ну почему эта женщина умудряется неправильно истолковывать все его слова?! Хотя в вопросе Кэролайн было и рациональное зерно.
– Даже мне, – спокойно ответил Дэвид, взяв себя в руки.
– Мы ведь друзья!
– Кэролайн, у нас нет доверия к врагам, но друзьям мы склонны доверять, как вы сказали, безоговорочно. Подумайте о том, кому легче подставить нас: тому, от кого мы и так все время ждем подвоха, или тому, кому всецело доверяем?
– Дэвид, вы говорите ужасные вещи! – возмутилась Кэролайн.
– Вас просто никогда не предавали. И я надеюсь, что вы так и проживете, не узнав вкуса предательства.
– Вы опять об Эрике? – не сдержалась Кэролайн, но, увидев выражение лица Дэвида, поспешила дать задний ход: – Простите, я опять лезу не в свое дело.
– Мне неприятно говорить вам подобные вещи, но вы правы, – сердито ответил Дэвид.
– Я, наверное, никогда не научусь держать язык за зубами! – Кэролайн огорченно вздохнула. – Теперь вы будете на меня обижаться!
– Не буду, если вы пообещаете больше никогда не поднимать тему моих отношений с Эрикой.
– Что мне еще остается? Я больше не задам ни одного вопроса о том, что у вас было с Эрикой.
– И не будете никак комментировать мои отношения с ней, – добавил Дэвид.
Кэролайн возмущенно фыркнула.
– Вы юрист до мозга костей!
Дэвид улыбнулся впервые за весь разговор.
– Юрист – это не профессия, это образ жизни. Но вот мы и приехали. Вас забрать вечером?
– Нет, спасибо, Стенли сегодня обещал подвезти меня. Мы ведь к пяти приглашены к попечителям на ковер. Понятия не имею, как долго они будут нас терзать. – Кэролайн помрачнела. – Надеюсь только, им не взбредет в голову попытаться давить на меня.
– Если они думают, что на вас можно надавить, они совершенно не разбираются в людях.
– Полагаете, заставить меня сделать что-то, что я делать не хочу, невозможно?
– Полагаю, возможно. Но это потребует приложения таких сил, что любой результат окажется неоправданным. Значит, мы с вами встретимся завтра утром?
– Как всегда, – улыбнулась Кэролайн. – До встречи, Дэвид.
– До встречи, Кэролайн.
Дэвид несколько секунд полюбовался ее удаляющейся стройной фигуркой и поспешил тронуться с места. Ему не нужны пересуды за спиной. Хватит и того, что он каждый день отвозит Кэролайн на работу. Ноттингем – не самый большой город, скоро могут поползти слухи о том, что у них начался роман. Впрочем, Дэвид не отказался бы от такого развития событий. Но судя по всему, доктор Берн опередил его.
От этой мысли настроение Дэвида сразу же испортилось, и, как он подозревал, до завтрашнего утра, когда он вновь встретится с мисс Сотбери.
Хорошее воспитание мешает личной жизни, сердито думал Дэвид, ведя машину на предельно допустимой скорости. Ну что мне стоило обнять Кэролайн, когда и мне, и ей – я же видел! – этого хотелось? Сейчас она была бы со мной и думать не думала ни о каком Стенли.
Если бы Кэролайн узнала о мыслях Дэвида, она сильно удивилась бы. Кэролайн всегда была уверена, что дружба между мужчиной и женщиной – не просто гипотетически возможное, а вполне нормальное явление. Она была очень домашней девочкой и на первой свидание пошла уже будучи выпускницей колледжа. И то только потому, что поддалась влиянию общественного мнения. Уже через месяц Кэролайн прекратила отношения со своим избранником. После было еще несколько попыток, приносивших только разочарование. В романах о любви, которые читала Кэролайн, все было совсем не так. В том числе и интимные отношения.
В конце концов, Кэролайн с головой ушла в свою работу и на все предложения встретиться отвечала вежливым, но твердым отказом.
Кэролайн отдавала себе отчет, что совершенно не разбирается в отношениях мужчины и женщины, но она искренне верила, что, когда к ней придет настоящая любовь, все сразу же встанет на свои места. Ведь она спокойно и ровно общается со Стенли, не испытывает никакой неловкости и даже думает, что, если Стенли поцелует ее, это будет очень приятно и вовсе не противно, как обычно бывало.
– Привет, Кэролайн! – вывел ее из рассеянной задумчивости глубокий, приятный голос Эрики.
Кэролайн подняла глаза и улыбнулась женщине, которую в мыслях называла своей подругой.
– Привет, как дела? – спросила Кэролайн.
Эрика держала в руках ворох папок и явно спешила куда-то.
– Отлично! Давай встретимся за ланчем? Стенли будет занят подготовкой своей речи перед попечителями, так что оставит тебя в покое. Выпьем кофе и поболтаем. Как ты?
– С радостью! – искренне ответила Кэролайн.
– Вот и замечательно. Я зайду за тобой, как только Стенли меня отпустит. Где-то в час. Если до тех пор не надорвусь, таская на себе все эти бумаги.
Эрика тряхнула папками, улыбнулась и поспешила по своим делам.
Вот так и получается, что секретарь придет за мной, как только освободится, а не я за ней, когда найду возможность, несколько разочарованно подумала Кэролайн. Но она понимала, что Эрика права. Честно признаться, Кэролайн приезжала в клинику не потому, что у нее было много работы или что-то здесь требовало ее пристального внимания, просто ей не хотелось сидеть одной дома. А пока в рабочем столе отца оставались хоть какие-то непрочитанные документы, она могла делать вид, что вникает в управление клиникой. Кэролайн даже надеялась, что со временем с помощью теоретических лекций Дэвида и практических подсказок Стенли ее пребывание в кабинете отца станет оправданным. Может быть, тогда она всерьез задумается о том, стоит ли возвращаться в Харлем.
Кэролайн вошла в кабинет, который все никак не могла привыкнуть называть своим. Да и не было здесь ничего, принадлежащего ей. Разве что фотография отца на рабочем столе сменила ее собственную фотографию.
Из большого, постоянно открытого окна слышался шум клиники, знакомый Кэролайн с детства. Из родильного отделения доносились крики недовольных малышей, в садике прогуливались будущие матери, вынужденные по тем или иным причинам находиться под постоянным контролем врачей, о чем-то озабоченно переговаривались врачи и медсестры, перебегавшие из одного корпуса в другой.
Кэролайн постепенно начинала понимать, почему ее отец, будучи уже очень больным человеком, старался хотя бы раз в неделю приезжать сюда. В клинике кипела жизнь, и, даже если и сюда иногда наведывалась смерть, об этом все быстро забывали, как об облаке, на секунду закрывшем солнце.
Папа чувствовал себя здесь молодым, поняла Кэролайн.
Она вдохнула полной грудью аромат цветов, лившийся из сада, и принялась просматривать документы, скопившиеся на столе. Своей сверхзадачей Кэролайн считала попытку просто понять, о чем идет речь.
Более или менее у нее получилось со статистическими сводками: сколько родилось детишек, сколько операций проведено успешно, сколько пациенток наблюдается в консультации при клинике. Также Кэролайн научилась разбираться с отчетами хозяйственной части и даже могла уже сказать, в каком месяце больше было потрачено каких препаратов. Правда, Кэролайн отдавала себе отчет в том, что все это лишь верхушка айсберга. К пониманию истинной жизни клиники она еще не приблизилась ни на шаг. Но эти маленькие достижения радовали ее и давали надежду, что не так уж она и безнадежна. Несколько раз Кэролайн даже подумывала о том, чтобы получить специальное образование. Конечно, не медицинское, к этому она никогда не имела никакой тяги, да и, честно признаться, боялась крови, но образование менеджера или бухгалтера ей не помешало бы.
В дверь тихо постучали, и Кэролайн подняла голову от бумаг.
– Войдите!
Кэролайн бросила быстрый взгляд на часы и с трудом сфокусировала взгляд на стрелках. Глаза слезились и болели.
– Я уже освободилась, – сообщила довольная Эрика. – Кажется, Стенли даже не понял, что я ухожу на ланч, он так много работает, бедняжка! – Она внимательно посмотрела на Кэролайн. – Ты бледная, и у тебя слезятся глаза. Неужели ты ни разу не встала из-за стола с девяти утра?
Кэролайн смущенно развела руками.
– Совсем как Стенли! – возмущенно заметила Эрика. – Из вас получится отличная парочка...
Кэролайн почувствовала, что стремительно краснеет, Эрика, ничего не замечая, продолжила:
– Два трудоголика в одной команде – это много даже для нашей клиники. Какую кухню ты предпочитаешь? Если хочешь просто выпить кофе и немного отвлечься от работы, здесь недалеко есть премилое местечко...
Кэролайн с облегчением вздохнула. Эрика говорила о работе и не имела в виду личные отношения своих непосредственных начальников.
– Хочу кофе и пирожное! – заявила она.
– По тебе невозможно сказать, что ты любишь сладкое, – заметила Эрика и бросила чуть завистливый взгляд на хрупкую фигурку Кэролайн.
Самой Эрике, чтобы поддерживать себя в хорошей форме, приходилось от многого отказываться и три раза в неделю посещать спортзал.
– Папа всегда говорил: не в коня корм. Моя мама была такой же худой и маленькой. И все ее сестры остались худенькими, хотя у одной из них пятеро детей.
– У вас такая большая семья? – удивилась Эрика.
Кэролайн взяла сумочку, и девушки вышли из кабинета.
– Никогда не слышала о других родственниках хозяина клиники, – продолжала Эрика. – У меня вообще сложилось впечатление, что вы с мистером Сотбери одни на всем свете.
– У нас очень большая семья. Вот только мы не поддерживаем близких отношений. Все они приезжали на похороны отца, кое-кто из тетушек и кузенов предлагал мне помощь, но я отказалась.
– Почему? – удивилась Эрика, но Кэролайн поняла, что вопрос был риторическим. Она почувствовала, что Эрике не слишком интересна история ее взаимоотношений с семьей.
Да и как Кэролайн могла рассказать кому-то о том, что всякий раз при встрече с родней она вспоминала день, когда ее отослали в сад, чтобы решить, жить или не жить ее матери?
– Справлюсь сама! – отрезала Кэролайн.
Эрика удивленно посмотрела на нее, но развивать эту тему не стала.
– Не будем брать машину, лучше чуть-чуть прогуляемся, – уверенно сказала она. – Здесь совсем недалеко. Ну и как тебе наш дружный коллектив?
Кэролайн почти никого не узнала как следует, да и никогда не любила сплетен, но Эрика трещала как сорока, и против своей воли Кэролайн оказалась втянутой в обсуждение личной жизни какой-то медсестры Бекки, которую в глаза не видела.
Эрика беззаботно болтала, пока они не сели за столик и не сделали заказ. Тут Эрика сразу же стала серьезной и пристально, даже чуть-чуть хмуро посмотрела на Кэролайн.
– Ладно, выкладывай, что у тебя со Стенли? – спросила она.
От такой прямоты Кэролайн чуть не поперхнулась кофе.
– То есть? – переспросила она, чтобы выиграть время.
– При любом упоминании его имени ты краснеешь, смотришь на него влюбленными глазами, да и он постоянно крутится около тебя, даже дела забросил, что совсем на него не похоже.
– Правда? – пробормотала Кэролайн.
– Правда, – уверенно подтвердила Эрика. – Так что между вами? Ты не подумай, это не праздное любопытство. О том, что ты мне скажешь, не узнает никто. Ты не смотри, что я болтаю обо всех. О романах Бекки знает вся клиника, в них ни для кого нет ничего нового. Но тебе следует быть осторожнее, если ты хочешь сберечь свою репутацию.
– Стенли плохой человек? – Кэролайн просто не могла поверить, что общение с ним может погубить ее репутацию.
– Нет. – Эрика тепло улыбнулась.
Эта улыбка странно выглядела на ее лице, как будто ее редко использовали, но Кэролайн слишком плохо знала людей, чтобы это понять. Она видела перед собой женщину, с теплотой отзывающуюся о человеке, который очень нравится самой Кэролайн. Что в этом плохого?
Эрика тем временем продолжала говорить о Стенли все с той же теплой и доброй улыбкой, с какой говорят о хороших друзьях или о младших братьях:
– Стенли замечательный. Он добрый, заботливый, ответственный. Но он – главный врач, а ты – хозяйка клиники. Если между вами начнется роман, который закончится ничем, одному из вас придется уйти из клиники. Конечно, это будет Стенли. А я знаю, как важна для него эта клиника. Он любит свое дело почти так же сильно, как любил и мистер Сотбери. Так что, если ты просто хочешь завести интрижку, прошу тебя, развлекись с Дэвидом, например. Он тоже глаз на тебя положил.
– Глупости! – буркнула Кэролайн, старательно отводя взгляд. – Мы с Дэвидом просто друзья. И как только тебе такое пришло в голову?!
– Ну если тебе хочется так считать... – Эрика пожала плечами. – Впрочем, я ведь изо всех сил делаю вид, что Дэвид меня мало интересует. С тех самых пор, как решил уйти от меня, посчитав недостойной партией.
– Что ты говоришь?!
– Дело прошлое. Я даже рада: мне было бы сложно стать настоящей леди, какой видит свою жену и мать своих детей Дэвид. Его родители ни за что меня не приняли бы. Он еще найдет себе достойную партию, и даже хорошо, что мы расстались сейчас, а не за пару недель до свадьбы.
Кэролайн промолчала, не зная, что сказать. Дэвид ни разу не потрудился объяснить ей причину своего разрыва с Эрикой. И вот такое откровение. Кэролайн поняла, что есть вещи, которых лучше не знать. Она считала Дэвида глубоко порядочным человеком, как же ей теперь относиться к нему, узнав такое?!
– Речь не о нас с Дэвидом, что было, то прошло. Я хотела поговорить о вас со Стенли.
– Не о чем говорить! – возмутилась Кэролайн и постаралась сказать как можно жестче: – Никаких «нас» нет. Есть Стенли Берн – главный врач моей клиники.
– Кэролайн, кого ты пытаешься обмануть? Неужели он тебе совсем не нравится?
Кэролайн смутилась. Эрика довольно кивнула.
– Я же вижу, что нравится.
Кэролайн ничего не оставалось, как покраснеть еще сильнее и попытаться прекратить этот разговор.
– Зачем же ты тогда спрашиваешь?
– Наверное, скоро тебе кто-нибудь расскажет о том, что у меня со Стенли роман. Если еще не рассказали. Слухи распространяются так быстро!
Кэролайн лишь удивленно приподняла бровь. Она ничего подобного не слышала. Впрочем, может быть, ей и намекали, но она просто не обратила на это внимания. Кэролайн никогда не любила сплетни и сплетников.
– Я ничего не слышала, – призналась она.
– Значит, скоро услышишь. – Эрика тяжело вздохнула и махнула рукой. – Люди не могут найти другого объяснения тому, что у начальника и его секретаря близкие отношения. Я красивая женщина, Стенли привлекательный мужчина, мы работаем вместе, целые дни, а часто и вечера проводим рядом – идеальная почва для слухов. Никто не хочет верить, что мы со Стенли просто друзья. Даже Дэвид. Мне иногда кажется, что он ревнует меня к Стенли. Может быть, если у вас со Стенли начнется роман, у меня получится вернуть Дэвида? Мне ведь не нужно ни титула, ни даже его фамилии, я просто хочу быть рядом с ним.
Эрика замолчала и отвернулась. Кэролайн прикрыла ее ладонь своей и осторожно погладила.
– Ты все еще любишь его?
– Как можно не любить Дэвида? – Эрика грустно усмехнулась.
Кэролайн смотрела на нее наивными восторженными глазами. Вот она – настоящая любовь, способная прощать все на свете, даже самые ужасные оскорбления!
– И ты веришь, что вы сможете быть вместе?
Эрика чувствовала, что ей нравится это обожание. Она начинала входить во вкус новой игры в «старшую сестру и верную подругу».
– Только если он поймет, что между мной и Стенли ничего нет. А для этого Стенли должен дать понять всем и каждому, что в его жизни другая женщина. Представляешь, в каком я сейчас положении? С одной стороны, мне было бы крайне выгодно, если бы вы со Стенли закрутили роман. Но с другой стороны, я ведь понимаю, что с ним будет, если для тебя эти отношения останутся просто интрижкой? – Эрика замолчала, как будто собиралась с силами, чтобы сказать что-то важное. – Я позвала тебя сюда для того, чтобы попросить: не пытайся увлечь Стенли, если ничего к нему не чувствуешь, ничего достаточно серьезного, чтобы разделить с ним его жизнь и его работу. Обещаешь?
– Обещаю!
Кэролайн ответила, не задумываясь. Да и как еще она могла ответить, если и сама давно для себя решила, что следующий мужчина в ее жизни появится только тогда, когда она по-настоящему полюбит.
– Спасибо тебе, Кэролайн, – растроганно поблагодарила Эрика. – Я так переживала за Стенли! Даже если у нас с Дэвидом ничего и не получится, я хочу верить, что хотя бы вы будете счастливы.
– Я верю, что и ты найдешь свое счастье. Дэвид умный человек, он одумается, когда обида чуть поуляжется. Наверное, он просто очень сильно любит тебя, так сильно, что одна мысль о другом мужчине рядом с тобой ему невыносима. Хочешь, я поговорю с ним об этом? – предложила Кэролайн и тут же поняла, что загнала себя в ловушку: она ведь буквально сегодня утром пообещала Дэвиду больше не поднимать тему его отношений с Эрикой.
– Не стоит, – отказалась Эрика. – Дэвид не тот человек, которого можно в чем-то убедить, пока он сам все не поймет. Мне иногда даже становится обидно, что я так и не влюбилась в Стенли. Он совсем другой. Он надежный, как Дэвид, но не обладает такими собственническими замашками.
– Ты действительно не любишь Стенли, – уверенно сказала Кэролайн. – Я бы ни за что не смогла вот так просто анализировать характер любимого мужчины. Мне бы он казался идеалом.
– Заставить тебя проанализировать характер доктора Берна? – как будто задумавшись, предложила Эрика и тут же хитро подмигнула Кэролайн. – Я бы очень хотела верить, что у вас все получится. Твой отец был бы рад такому повороту событий.
Кэролайн залилась краской. Отец не раз в телефонных разговорах намекал ей, что рядом с ним есть один очень достойный молодой человек. Неужели папа предвидел, что они со Стенли могут понравиться друг другу?
А что в этом удивительного? – подумала Кэролайн. Папа знал меня лучше всех на свете, может быть, даже лучше меня самой. И Стенли он не просто так сделал главным врачом, значит, доверял ему. Может быть, я зря чувствую себя виноватой и папа сейчас огорчается не потому, что я завожу роман чуть ли не на его могиле, а потому, что я никак не могу сделать шаг навстречу своему счастью? Разве не папа всегда говорил, что для него важнее всего, даже клиники, мое счастье?
Кэролайн улыбнулась и крепко сжала руку Эрики.
– Спасибо тебе, сегодня я поняла, что имеют в виду, когда говорят: «Невозможно жить в прошлом, а настоящее – не что иное, как первый шаг в будущее». Как хорошо! – воскликнула Кэролайн. – Я приехала в Ноттингем, чтобы проститься с прошлой жизнью, а обрела здесь будущую! У меня есть дело, и только ради него уже стоит жить, у меня появились друзья, и, если удача улыбнется мне, я наконец-то узнаю, что такое настоящая любовь!
Эрика довольно улыбнулась и похлопала Кэролайн по руке – чуть снисходительно, как старшая сестра младшую.
4
Кэролайн ничего не заметила и как ни в чем не бывало продолжила:
– Мой отец доверял ему, а у меня пока не появилось повода усомниться в его честности или компетентности. Может быть, врач он и не от Бога, каким был мой отец, но управленец отличный. Вы же видели, с тех пор как он встал у руля, дела клиники резко пошли в гору. В последний раз такое было лет двадцать назад, когда метод экстракорпорального оплодотворения был признан широкой общественностью. Нет, я доверяю Стенли безоговорочно!
– На правах вашего юриста и друга я бы не советовал доверять всем вокруг безоговорочно, – пробормотал Дэвид.
Кэролайн удивленно посмотрела на него.
– Даже вам?
Дэвид закатил глаза. Ну почему эта женщина умудряется неправильно истолковывать все его слова?! Хотя в вопросе Кэролайн было и рациональное зерно.
– Даже мне, – спокойно ответил Дэвид, взяв себя в руки.
– Мы ведь друзья!
– Кэролайн, у нас нет доверия к врагам, но друзьям мы склонны доверять, как вы сказали, безоговорочно. Подумайте о том, кому легче подставить нас: тому, от кого мы и так все время ждем подвоха, или тому, кому всецело доверяем?
– Дэвид, вы говорите ужасные вещи! – возмутилась Кэролайн.
– Вас просто никогда не предавали. И я надеюсь, что вы так и проживете, не узнав вкуса предательства.
– Вы опять об Эрике? – не сдержалась Кэролайн, но, увидев выражение лица Дэвида, поспешила дать задний ход: – Простите, я опять лезу не в свое дело.
– Мне неприятно говорить вам подобные вещи, но вы правы, – сердито ответил Дэвид.
– Я, наверное, никогда не научусь держать язык за зубами! – Кэролайн огорченно вздохнула. – Теперь вы будете на меня обижаться!
– Не буду, если вы пообещаете больше никогда не поднимать тему моих отношений с Эрикой.
– Что мне еще остается? Я больше не задам ни одного вопроса о том, что у вас было с Эрикой.
– И не будете никак комментировать мои отношения с ней, – добавил Дэвид.
Кэролайн возмущенно фыркнула.
– Вы юрист до мозга костей!
Дэвид улыбнулся впервые за весь разговор.
– Юрист – это не профессия, это образ жизни. Но вот мы и приехали. Вас забрать вечером?
– Нет, спасибо, Стенли сегодня обещал подвезти меня. Мы ведь к пяти приглашены к попечителям на ковер. Понятия не имею, как долго они будут нас терзать. – Кэролайн помрачнела. – Надеюсь только, им не взбредет в голову попытаться давить на меня.
– Если они думают, что на вас можно надавить, они совершенно не разбираются в людях.
– Полагаете, заставить меня сделать что-то, что я делать не хочу, невозможно?
– Полагаю, возможно. Но это потребует приложения таких сил, что любой результат окажется неоправданным. Значит, мы с вами встретимся завтра утром?
– Как всегда, – улыбнулась Кэролайн. – До встречи, Дэвид.
– До встречи, Кэролайн.
Дэвид несколько секунд полюбовался ее удаляющейся стройной фигуркой и поспешил тронуться с места. Ему не нужны пересуды за спиной. Хватит и того, что он каждый день отвозит Кэролайн на работу. Ноттингем – не самый большой город, скоро могут поползти слухи о том, что у них начался роман. Впрочем, Дэвид не отказался бы от такого развития событий. Но судя по всему, доктор Берн опередил его.
От этой мысли настроение Дэвида сразу же испортилось, и, как он подозревал, до завтрашнего утра, когда он вновь встретится с мисс Сотбери.
Хорошее воспитание мешает личной жизни, сердито думал Дэвид, ведя машину на предельно допустимой скорости. Ну что мне стоило обнять Кэролайн, когда и мне, и ей – я же видел! – этого хотелось? Сейчас она была бы со мной и думать не думала ни о каком Стенли.
Если бы Кэролайн узнала о мыслях Дэвида, она сильно удивилась бы. Кэролайн всегда была уверена, что дружба между мужчиной и женщиной – не просто гипотетически возможное, а вполне нормальное явление. Она была очень домашней девочкой и на первой свидание пошла уже будучи выпускницей колледжа. И то только потому, что поддалась влиянию общественного мнения. Уже через месяц Кэролайн прекратила отношения со своим избранником. После было еще несколько попыток, приносивших только разочарование. В романах о любви, которые читала Кэролайн, все было совсем не так. В том числе и интимные отношения.
В конце концов, Кэролайн с головой ушла в свою работу и на все предложения встретиться отвечала вежливым, но твердым отказом.
Кэролайн отдавала себе отчет, что совершенно не разбирается в отношениях мужчины и женщины, но она искренне верила, что, когда к ней придет настоящая любовь, все сразу же встанет на свои места. Ведь она спокойно и ровно общается со Стенли, не испытывает никакой неловкости и даже думает, что, если Стенли поцелует ее, это будет очень приятно и вовсе не противно, как обычно бывало.
– Привет, Кэролайн! – вывел ее из рассеянной задумчивости глубокий, приятный голос Эрики.
Кэролайн подняла глаза и улыбнулась женщине, которую в мыслях называла своей подругой.
– Привет, как дела? – спросила Кэролайн.
Эрика держала в руках ворох папок и явно спешила куда-то.
– Отлично! Давай встретимся за ланчем? Стенли будет занят подготовкой своей речи перед попечителями, так что оставит тебя в покое. Выпьем кофе и поболтаем. Как ты?
– С радостью! – искренне ответила Кэролайн.
– Вот и замечательно. Я зайду за тобой, как только Стенли меня отпустит. Где-то в час. Если до тех пор не надорвусь, таская на себе все эти бумаги.
Эрика тряхнула папками, улыбнулась и поспешила по своим делам.
Вот так и получается, что секретарь придет за мной, как только освободится, а не я за ней, когда найду возможность, несколько разочарованно подумала Кэролайн. Но она понимала, что Эрика права. Честно признаться, Кэролайн приезжала в клинику не потому, что у нее было много работы или что-то здесь требовало ее пристального внимания, просто ей не хотелось сидеть одной дома. А пока в рабочем столе отца оставались хоть какие-то непрочитанные документы, она могла делать вид, что вникает в управление клиникой. Кэролайн даже надеялась, что со временем с помощью теоретических лекций Дэвида и практических подсказок Стенли ее пребывание в кабинете отца станет оправданным. Может быть, тогда она всерьез задумается о том, стоит ли возвращаться в Харлем.
Кэролайн вошла в кабинет, который все никак не могла привыкнуть называть своим. Да и не было здесь ничего, принадлежащего ей. Разве что фотография отца на рабочем столе сменила ее собственную фотографию.
Из большого, постоянно открытого окна слышался шум клиники, знакомый Кэролайн с детства. Из родильного отделения доносились крики недовольных малышей, в садике прогуливались будущие матери, вынужденные по тем или иным причинам находиться под постоянным контролем врачей, о чем-то озабоченно переговаривались врачи и медсестры, перебегавшие из одного корпуса в другой.
Кэролайн постепенно начинала понимать, почему ее отец, будучи уже очень больным человеком, старался хотя бы раз в неделю приезжать сюда. В клинике кипела жизнь, и, даже если и сюда иногда наведывалась смерть, об этом все быстро забывали, как об облаке, на секунду закрывшем солнце.
Папа чувствовал себя здесь молодым, поняла Кэролайн.
Она вдохнула полной грудью аромат цветов, лившийся из сада, и принялась просматривать документы, скопившиеся на столе. Своей сверхзадачей Кэролайн считала попытку просто понять, о чем идет речь.
Более или менее у нее получилось со статистическими сводками: сколько родилось детишек, сколько операций проведено успешно, сколько пациенток наблюдается в консультации при клинике. Также Кэролайн научилась разбираться с отчетами хозяйственной части и даже могла уже сказать, в каком месяце больше было потрачено каких препаратов. Правда, Кэролайн отдавала себе отчет в том, что все это лишь верхушка айсберга. К пониманию истинной жизни клиники она еще не приблизилась ни на шаг. Но эти маленькие достижения радовали ее и давали надежду, что не так уж она и безнадежна. Несколько раз Кэролайн даже подумывала о том, чтобы получить специальное образование. Конечно, не медицинское, к этому она никогда не имела никакой тяги, да и, честно признаться, боялась крови, но образование менеджера или бухгалтера ей не помешало бы.
В дверь тихо постучали, и Кэролайн подняла голову от бумаг.
– Войдите!
Кэролайн бросила быстрый взгляд на часы и с трудом сфокусировала взгляд на стрелках. Глаза слезились и болели.
– Я уже освободилась, – сообщила довольная Эрика. – Кажется, Стенли даже не понял, что я ухожу на ланч, он так много работает, бедняжка! – Она внимательно посмотрела на Кэролайн. – Ты бледная, и у тебя слезятся глаза. Неужели ты ни разу не встала из-за стола с девяти утра?
Кэролайн смущенно развела руками.
– Совсем как Стенли! – возмущенно заметила Эрика. – Из вас получится отличная парочка...
Кэролайн почувствовала, что стремительно краснеет, Эрика, ничего не замечая, продолжила:
– Два трудоголика в одной команде – это много даже для нашей клиники. Какую кухню ты предпочитаешь? Если хочешь просто выпить кофе и немного отвлечься от работы, здесь недалеко есть премилое местечко...
Кэролайн с облегчением вздохнула. Эрика говорила о работе и не имела в виду личные отношения своих непосредственных начальников.
– Хочу кофе и пирожное! – заявила она.
– По тебе невозможно сказать, что ты любишь сладкое, – заметила Эрика и бросила чуть завистливый взгляд на хрупкую фигурку Кэролайн.
Самой Эрике, чтобы поддерживать себя в хорошей форме, приходилось от многого отказываться и три раза в неделю посещать спортзал.
– Папа всегда говорил: не в коня корм. Моя мама была такой же худой и маленькой. И все ее сестры остались худенькими, хотя у одной из них пятеро детей.
– У вас такая большая семья? – удивилась Эрика.
Кэролайн взяла сумочку, и девушки вышли из кабинета.
– Никогда не слышала о других родственниках хозяина клиники, – продолжала Эрика. – У меня вообще сложилось впечатление, что вы с мистером Сотбери одни на всем свете.
– У нас очень большая семья. Вот только мы не поддерживаем близких отношений. Все они приезжали на похороны отца, кое-кто из тетушек и кузенов предлагал мне помощь, но я отказалась.
– Почему? – удивилась Эрика, но Кэролайн поняла, что вопрос был риторическим. Она почувствовала, что Эрике не слишком интересна история ее взаимоотношений с семьей.
Да и как Кэролайн могла рассказать кому-то о том, что всякий раз при встрече с родней она вспоминала день, когда ее отослали в сад, чтобы решить, жить или не жить ее матери?
– Справлюсь сама! – отрезала Кэролайн.
Эрика удивленно посмотрела на нее, но развивать эту тему не стала.
– Не будем брать машину, лучше чуть-чуть прогуляемся, – уверенно сказала она. – Здесь совсем недалеко. Ну и как тебе наш дружный коллектив?
Кэролайн почти никого не узнала как следует, да и никогда не любила сплетен, но Эрика трещала как сорока, и против своей воли Кэролайн оказалась втянутой в обсуждение личной жизни какой-то медсестры Бекки, которую в глаза не видела.
Эрика беззаботно болтала, пока они не сели за столик и не сделали заказ. Тут Эрика сразу же стала серьезной и пристально, даже чуть-чуть хмуро посмотрела на Кэролайн.
– Ладно, выкладывай, что у тебя со Стенли? – спросила она.
От такой прямоты Кэролайн чуть не поперхнулась кофе.
– То есть? – переспросила она, чтобы выиграть время.
– При любом упоминании его имени ты краснеешь, смотришь на него влюбленными глазами, да и он постоянно крутится около тебя, даже дела забросил, что совсем на него не похоже.
– Правда? – пробормотала Кэролайн.
– Правда, – уверенно подтвердила Эрика. – Так что между вами? Ты не подумай, это не праздное любопытство. О том, что ты мне скажешь, не узнает никто. Ты не смотри, что я болтаю обо всех. О романах Бекки знает вся клиника, в них ни для кого нет ничего нового. Но тебе следует быть осторожнее, если ты хочешь сберечь свою репутацию.
– Стенли плохой человек? – Кэролайн просто не могла поверить, что общение с ним может погубить ее репутацию.
– Нет. – Эрика тепло улыбнулась.
Эта улыбка странно выглядела на ее лице, как будто ее редко использовали, но Кэролайн слишком плохо знала людей, чтобы это понять. Она видела перед собой женщину, с теплотой отзывающуюся о человеке, который очень нравится самой Кэролайн. Что в этом плохого?
Эрика тем временем продолжала говорить о Стенли все с той же теплой и доброй улыбкой, с какой говорят о хороших друзьях или о младших братьях:
– Стенли замечательный. Он добрый, заботливый, ответственный. Но он – главный врач, а ты – хозяйка клиники. Если между вами начнется роман, который закончится ничем, одному из вас придется уйти из клиники. Конечно, это будет Стенли. А я знаю, как важна для него эта клиника. Он любит свое дело почти так же сильно, как любил и мистер Сотбери. Так что, если ты просто хочешь завести интрижку, прошу тебя, развлекись с Дэвидом, например. Он тоже глаз на тебя положил.
– Глупости! – буркнула Кэролайн, старательно отводя взгляд. – Мы с Дэвидом просто друзья. И как только тебе такое пришло в голову?!
– Ну если тебе хочется так считать... – Эрика пожала плечами. – Впрочем, я ведь изо всех сил делаю вид, что Дэвид меня мало интересует. С тех самых пор, как решил уйти от меня, посчитав недостойной партией.
– Что ты говоришь?!
– Дело прошлое. Я даже рада: мне было бы сложно стать настоящей леди, какой видит свою жену и мать своих детей Дэвид. Его родители ни за что меня не приняли бы. Он еще найдет себе достойную партию, и даже хорошо, что мы расстались сейчас, а не за пару недель до свадьбы.
Кэролайн промолчала, не зная, что сказать. Дэвид ни разу не потрудился объяснить ей причину своего разрыва с Эрикой. И вот такое откровение. Кэролайн поняла, что есть вещи, которых лучше не знать. Она считала Дэвида глубоко порядочным человеком, как же ей теперь относиться к нему, узнав такое?!
– Речь не о нас с Дэвидом, что было, то прошло. Я хотела поговорить о вас со Стенли.
– Не о чем говорить! – возмутилась Кэролайн и постаралась сказать как можно жестче: – Никаких «нас» нет. Есть Стенли Берн – главный врач моей клиники.
– Кэролайн, кого ты пытаешься обмануть? Неужели он тебе совсем не нравится?
Кэролайн смутилась. Эрика довольно кивнула.
– Я же вижу, что нравится.
Кэролайн ничего не оставалось, как покраснеть еще сильнее и попытаться прекратить этот разговор.
– Зачем же ты тогда спрашиваешь?
– Наверное, скоро тебе кто-нибудь расскажет о том, что у меня со Стенли роман. Если еще не рассказали. Слухи распространяются так быстро!
Кэролайн лишь удивленно приподняла бровь. Она ничего подобного не слышала. Впрочем, может быть, ей и намекали, но она просто не обратила на это внимания. Кэролайн никогда не любила сплетни и сплетников.
– Я ничего не слышала, – призналась она.
– Значит, скоро услышишь. – Эрика тяжело вздохнула и махнула рукой. – Люди не могут найти другого объяснения тому, что у начальника и его секретаря близкие отношения. Я красивая женщина, Стенли привлекательный мужчина, мы работаем вместе, целые дни, а часто и вечера проводим рядом – идеальная почва для слухов. Никто не хочет верить, что мы со Стенли просто друзья. Даже Дэвид. Мне иногда кажется, что он ревнует меня к Стенли. Может быть, если у вас со Стенли начнется роман, у меня получится вернуть Дэвида? Мне ведь не нужно ни титула, ни даже его фамилии, я просто хочу быть рядом с ним.
Эрика замолчала и отвернулась. Кэролайн прикрыла ее ладонь своей и осторожно погладила.
– Ты все еще любишь его?
– Как можно не любить Дэвида? – Эрика грустно усмехнулась.
Кэролайн смотрела на нее наивными восторженными глазами. Вот она – настоящая любовь, способная прощать все на свете, даже самые ужасные оскорбления!
– И ты веришь, что вы сможете быть вместе?
Эрика чувствовала, что ей нравится это обожание. Она начинала входить во вкус новой игры в «старшую сестру и верную подругу».
– Только если он поймет, что между мной и Стенли ничего нет. А для этого Стенли должен дать понять всем и каждому, что в его жизни другая женщина. Представляешь, в каком я сейчас положении? С одной стороны, мне было бы крайне выгодно, если бы вы со Стенли закрутили роман. Но с другой стороны, я ведь понимаю, что с ним будет, если для тебя эти отношения останутся просто интрижкой? – Эрика замолчала, как будто собиралась с силами, чтобы сказать что-то важное. – Я позвала тебя сюда для того, чтобы попросить: не пытайся увлечь Стенли, если ничего к нему не чувствуешь, ничего достаточно серьезного, чтобы разделить с ним его жизнь и его работу. Обещаешь?
– Обещаю!
Кэролайн ответила, не задумываясь. Да и как еще она могла ответить, если и сама давно для себя решила, что следующий мужчина в ее жизни появится только тогда, когда она по-настоящему полюбит.
– Спасибо тебе, Кэролайн, – растроганно поблагодарила Эрика. – Я так переживала за Стенли! Даже если у нас с Дэвидом ничего и не получится, я хочу верить, что хотя бы вы будете счастливы.
– Я верю, что и ты найдешь свое счастье. Дэвид умный человек, он одумается, когда обида чуть поуляжется. Наверное, он просто очень сильно любит тебя, так сильно, что одна мысль о другом мужчине рядом с тобой ему невыносима. Хочешь, я поговорю с ним об этом? – предложила Кэролайн и тут же поняла, что загнала себя в ловушку: она ведь буквально сегодня утром пообещала Дэвиду больше не поднимать тему его отношений с Эрикой.
– Не стоит, – отказалась Эрика. – Дэвид не тот человек, которого можно в чем-то убедить, пока он сам все не поймет. Мне иногда даже становится обидно, что я так и не влюбилась в Стенли. Он совсем другой. Он надежный, как Дэвид, но не обладает такими собственническими замашками.
– Ты действительно не любишь Стенли, – уверенно сказала Кэролайн. – Я бы ни за что не смогла вот так просто анализировать характер любимого мужчины. Мне бы он казался идеалом.
– Заставить тебя проанализировать характер доктора Берна? – как будто задумавшись, предложила Эрика и тут же хитро подмигнула Кэролайн. – Я бы очень хотела верить, что у вас все получится. Твой отец был бы рад такому повороту событий.
Кэролайн залилась краской. Отец не раз в телефонных разговорах намекал ей, что рядом с ним есть один очень достойный молодой человек. Неужели папа предвидел, что они со Стенли могут понравиться друг другу?
А что в этом удивительного? – подумала Кэролайн. Папа знал меня лучше всех на свете, может быть, даже лучше меня самой. И Стенли он не просто так сделал главным врачом, значит, доверял ему. Может быть, я зря чувствую себя виноватой и папа сейчас огорчается не потому, что я завожу роман чуть ли не на его могиле, а потому, что я никак не могу сделать шаг навстречу своему счастью? Разве не папа всегда говорил, что для него важнее всего, даже клиники, мое счастье?
Кэролайн улыбнулась и крепко сжала руку Эрики.
– Спасибо тебе, сегодня я поняла, что имеют в виду, когда говорят: «Невозможно жить в прошлом, а настоящее – не что иное, как первый шаг в будущее». Как хорошо! – воскликнула Кэролайн. – Я приехала в Ноттингем, чтобы проститься с прошлой жизнью, а обрела здесь будущую! У меня есть дело, и только ради него уже стоит жить, у меня появились друзья, и, если удача улыбнется мне, я наконец-то узнаю, что такое настоящая любовь!
Эрика довольно улыбнулась и похлопала Кэролайн по руке – чуть снисходительно, как старшая сестра младшую.
4
– Как хорошо, что все это наконец-то закончилось! – пробормотала Кэролайн, когда последний попечитель вышел из ее кабинета.
– Сложно с вами не согласиться.
Стенли достал носовой платок. Только сейчас Кэролайн заметила, что на его лбу выступили капельки пота.
– Я очень благодарен вам, Кэролайн, за то, что вы встали на мою защиту, но хотел бы спросить, не поторопились ли вы заверить попечителей в полном доверии ко мне.
– Как витиевато, Стенли! – Кэролайн усмехнулась. – А я ведь просто сказала им, что всецело доверяю человеку, которому доверял мой отец. Хорошо еще, что они не решились оспаривать мнение папы.
– Вероятно, через некоторое время они так и поступят. Если честно, я вообще не понимаю, зачем вашему отцу понадобился этот совет попечителей? Денег они не дают – клиника сама по себе вполне прибыльное предприятие, связями, которые могли бы быть нам полезны, не обладают...
– Просто папа считал, что каждый может ошибиться. И всегда был рад выслушать чужое мнение. Он не терпел деспотизм в любых его проявлениях.
Стенли смущенно хмыкнул.
– Я и сам должен был бы догадаться, ведь мистер Сотбери всегда очень лояльно относился ко всем сотрудникам, готов был выслушать любое, даже самое безумное предложение. – Стенли тяжело вздохнул, как человек, признающий свои ошибки. – Мне есть чему у него поучиться.
Кэролайн счастливо улыбнулась: ей было приятно, что Стенли так отзывается о ее отце. Похвала покойному из его уст звучала для Кэролайн как райская песня.
– Я одного только не могу понять, Стенли: почему эти старые болваны на вас так взъелись?
Стенли ошеломленно посмотрел на Кэролайн.
– Ни за что бы не подумал, что вы способны назвать уважаемых людей города старыми болванами.
– Никогда не стеснялась говорить правду, – внешне спокойно ответила Кэролайн, в душе же она сгорала от стыда. Стенли прав, нельзя так отзываться о пожилых людях с безупречной репутацией.
Неужели она сорвалась лишь потому, что эти самые люди задели Стенли? Кэролайн предпочла не давать себе ответ на этот вопрос.
– Так в чем же дело? – переспросила она.
– Они в принципе не хотели, чтобы я стал главным врачом. Кто-то считал меня слишком молодым для такой ответственной должности, кто-то – не самым лучшим врачом в клинике, а кто-то – просто смазливым мальчишкой...
– Как это глупо! – возмутилась Кэролайн. – Возраст не может быть ни плюсом, ни минусом.
– Ну доктор Баррет считается более способным врачом, чем я. И я готов согласиться с мнением общественности.
– Далеко не всякий гениальный врач способен управлять большой клиникой!
Стенли широко улыбнулся. Он подошел к Кэролайн и взял ее за руку. Кэролайн почувствовала, что начинает дрожать, как будто ей стало холодно. Она смотрела в глаза Стенли и пыталась понять, какого же они цвета. Всего секунду назад она была уверена, что глаза зеленые, но вот на солнце набежало облачко, и глаза сразу же сменили цвет на карий.
Человек-загадка, подумала Кэролайн.
Как загипнотизированный удавом кролик, она смотрела в эти странные, манящие глаза и ничего, совершенно ничего не могла сказать или сделать. Ей эта сцена казалась неуместной, но вырывать руку из теплой ладони Стенли не хотелось.
Он наклонился и прикоснулся губами к ее руке. Кэролайн показалось, что она сейчас потеряет сознание. Пальцы Стенли сомкнулись на ее запястье, словно он хотел проверить пульс.
Все это длилось секунды, но Кэролайн казалось, что прошли века. Она не сразу очнулась, когда Стенли выпрямился и, глядя Кэролайн в глаза, сказал:
– Мне очень приятно слышать такие теплые слова от вас, Кэролайн.
– Право, не стоило, – пробормотала она.
Кэролайн чувствовала, что ее щеки горят. Ей было стыдно за эту сцену и за свою неловкость. Как легко вышла бы из этого положения Эрика! А вот она могла только что-то лепетать и покрываться липким потом, думая, сделает ли он следующий шаг. Всего один шажок, вот только Кэролайн сама толком не понимала, хочет ли она этого.
Стенли сделал шаг. Назад.
Он отпустил руку Кэролайн, и все очарование момента сразу же пропало. Она резко выдохнула, только сейчас поняв, что не смела вдохнуть с того самого момента, как Стенли взял ее за руку.
– Я ваш должник, Кэролайн, – признался Стенли.
– Что вы, какие глупости! Я просто не хочу терять ценных сотрудников!
Стенли понимающе улыбнулся.
– И все же, – упрямо сказал он. – Я думаю, мне удастся искупить свой долг ужином при свечах. Могу я вас пригласить сегодня вечером на ужин, Кэролайн?
– Это будет удобно? – пролепетала она, и так зная, что согласится на этот ужин. Да что там ужин! Если бы Стенли сейчас предложил ей отправиться к нему «на чашечку чаю», она бы согласилась не раздумывая.
– Почему бы и нет? Мы пойдем в людное место, будем хорошо себя вести. Считайте это деловым ужином, Кэролайн, если вам так спокойнее. Неужели у вас нет ко мне никаких вопросов?
У Кэролайн были вопросы к Стенли. Например – почему он так поздно появился в ее жизни? Или – почему не приехал за ней в Харлем, чтобы увезти от прошлого, которое олицетворяли для нее теперь все музеи мира? Был и еще один вопрос: почему он сделал шаг назад? Но Кэролайн сдержалась.
– Да, я думаю, у нас с вами достаточно тем для разговоров, – пролепетала она.
– Тогда вечером, в семь часов, я за вами заеду.
Он широко улыбнулся, и Кэролайн несмело улыбнулась в ответ.
– В семь вечера я буду готова.
– Сложно с вами не согласиться.
Стенли достал носовой платок. Только сейчас Кэролайн заметила, что на его лбу выступили капельки пота.
– Я очень благодарен вам, Кэролайн, за то, что вы встали на мою защиту, но хотел бы спросить, не поторопились ли вы заверить попечителей в полном доверии ко мне.
– Как витиевато, Стенли! – Кэролайн усмехнулась. – А я ведь просто сказала им, что всецело доверяю человеку, которому доверял мой отец. Хорошо еще, что они не решились оспаривать мнение папы.
– Вероятно, через некоторое время они так и поступят. Если честно, я вообще не понимаю, зачем вашему отцу понадобился этот совет попечителей? Денег они не дают – клиника сама по себе вполне прибыльное предприятие, связями, которые могли бы быть нам полезны, не обладают...
– Просто папа считал, что каждый может ошибиться. И всегда был рад выслушать чужое мнение. Он не терпел деспотизм в любых его проявлениях.
Стенли смущенно хмыкнул.
– Я и сам должен был бы догадаться, ведь мистер Сотбери всегда очень лояльно относился ко всем сотрудникам, готов был выслушать любое, даже самое безумное предложение. – Стенли тяжело вздохнул, как человек, признающий свои ошибки. – Мне есть чему у него поучиться.
Кэролайн счастливо улыбнулась: ей было приятно, что Стенли так отзывается о ее отце. Похвала покойному из его уст звучала для Кэролайн как райская песня.
– Я одного только не могу понять, Стенли: почему эти старые болваны на вас так взъелись?
Стенли ошеломленно посмотрел на Кэролайн.
– Ни за что бы не подумал, что вы способны назвать уважаемых людей города старыми болванами.
– Никогда не стеснялась говорить правду, – внешне спокойно ответила Кэролайн, в душе же она сгорала от стыда. Стенли прав, нельзя так отзываться о пожилых людях с безупречной репутацией.
Неужели она сорвалась лишь потому, что эти самые люди задели Стенли? Кэролайн предпочла не давать себе ответ на этот вопрос.
– Так в чем же дело? – переспросила она.
– Они в принципе не хотели, чтобы я стал главным врачом. Кто-то считал меня слишком молодым для такой ответственной должности, кто-то – не самым лучшим врачом в клинике, а кто-то – просто смазливым мальчишкой...
– Как это глупо! – возмутилась Кэролайн. – Возраст не может быть ни плюсом, ни минусом.
– Ну доктор Баррет считается более способным врачом, чем я. И я готов согласиться с мнением общественности.
– Далеко не всякий гениальный врач способен управлять большой клиникой!
Стенли широко улыбнулся. Он подошел к Кэролайн и взял ее за руку. Кэролайн почувствовала, что начинает дрожать, как будто ей стало холодно. Она смотрела в глаза Стенли и пыталась понять, какого же они цвета. Всего секунду назад она была уверена, что глаза зеленые, но вот на солнце набежало облачко, и глаза сразу же сменили цвет на карий.
Человек-загадка, подумала Кэролайн.
Как загипнотизированный удавом кролик, она смотрела в эти странные, манящие глаза и ничего, совершенно ничего не могла сказать или сделать. Ей эта сцена казалась неуместной, но вырывать руку из теплой ладони Стенли не хотелось.
Он наклонился и прикоснулся губами к ее руке. Кэролайн показалось, что она сейчас потеряет сознание. Пальцы Стенли сомкнулись на ее запястье, словно он хотел проверить пульс.
Все это длилось секунды, но Кэролайн казалось, что прошли века. Она не сразу очнулась, когда Стенли выпрямился и, глядя Кэролайн в глаза, сказал:
– Мне очень приятно слышать такие теплые слова от вас, Кэролайн.
– Право, не стоило, – пробормотала она.
Кэролайн чувствовала, что ее щеки горят. Ей было стыдно за эту сцену и за свою неловкость. Как легко вышла бы из этого положения Эрика! А вот она могла только что-то лепетать и покрываться липким потом, думая, сделает ли он следующий шаг. Всего один шажок, вот только Кэролайн сама толком не понимала, хочет ли она этого.
Стенли сделал шаг. Назад.
Он отпустил руку Кэролайн, и все очарование момента сразу же пропало. Она резко выдохнула, только сейчас поняв, что не смела вдохнуть с того самого момента, как Стенли взял ее за руку.
– Я ваш должник, Кэролайн, – признался Стенли.
– Что вы, какие глупости! Я просто не хочу терять ценных сотрудников!
Стенли понимающе улыбнулся.
– И все же, – упрямо сказал он. – Я думаю, мне удастся искупить свой долг ужином при свечах. Могу я вас пригласить сегодня вечером на ужин, Кэролайн?
– Это будет удобно? – пролепетала она, и так зная, что согласится на этот ужин. Да что там ужин! Если бы Стенли сейчас предложил ей отправиться к нему «на чашечку чаю», она бы согласилась не раздумывая.
– Почему бы и нет? Мы пойдем в людное место, будем хорошо себя вести. Считайте это деловым ужином, Кэролайн, если вам так спокойнее. Неужели у вас нет ко мне никаких вопросов?
У Кэролайн были вопросы к Стенли. Например – почему он так поздно появился в ее жизни? Или – почему не приехал за ней в Харлем, чтобы увезти от прошлого, которое олицетворяли для нее теперь все музеи мира? Был и еще один вопрос: почему он сделал шаг назад? Но Кэролайн сдержалась.
– Да, я думаю, у нас с вами достаточно тем для разговоров, – пролепетала она.
– Тогда вечером, в семь часов, я за вами заеду.
Он широко улыбнулся, и Кэролайн несмело улыбнулась в ответ.
– В семь вечера я буду готова.