Рей Кимберли. Завтра будет завтра

   – Везет тебе! – В голосе Стенли она услышала зависть. – А я всегда просыпался минут за пятнадцать до звонка будильника. Ты сможешь добраться сама до клиники?
   – Я все же выросла в Ноттингеме!
   – Тогда встретимся там. Я зайду к тебе, как только появится минутка. До встречи!
   – Ой, подожди! – Кэролайн вспомнила, что Дэвид вчера просил ее о встрече, но Стенли уже положил трубку. Перезванивать Кэролайн не хотелось, и она решила, что просто без пятнадцати одиннадцать она зайдет к Стенли и позовет его в свой кабинет.
   Как только все решилось, Кэролайн потянулась в постели, посмотрела на часы и решила еще немного поваляться в кровати. Раз уж она все равно опоздала...
   Во второй раз Кэролайн проснулась почти в десять. Ее как ветром сдуло с кровати, и она бросилась в ванную комнату, чтобы каким-то чудесным образом за пять минут привести себя в порядок. Конечно, у нее сегодня не было времени уложить волосы и накраситься, но это практически не волновало Кэролайн. Да, приятно ловить на себе восторженные взгляды мужчин, и особенно Стенли, однако Кэролайн давно для себя решила, что не это главное в жизни. Гораздо хуже ей было от мысли, что сегодня она не успеет навестить отца.
   Хотя, может быть, это и к лучшему? – вдруг подумала Кэролайн и застыла с расческой в руках, пораженная этой мыслью. Разве то, что сейчас лежит в земле, мой папа? Имеют ли хоть какой-то смысл эти посещения кладбища, если душа его уже далеко? А может быть, наоборот, рядом со мной? В любом случае, мне пора бы уже осознать, что тело и душа его никак не связаны. Думаю, папа не обидится, если я стану приходить на его могилу реже.
   Уже через десять минут Кэролайн была готова выйти из дому. Сегодня Кэролайн предпочла строгий брючный костюм темно-синего цвета, шелковую белую блузку и туфельки на высокой шпильке в тон костюму. Волосы она собрала в низкий хвост на затылке. Своим отражением в зеркале Кэролайн осталась довольна: деловая женщина, не склонная к пустым разговорам и бессмысленной трате времени. От розового цветка не осталось и следа.
   Да, для работы этот костюм подходит гораздо больше! – поняла Кэролайн.
 
   Ровно без пятнадцати одиннадцать Кэролайн стояла в приемной кабинета Стенли Берна. Она удивленно осмотрелась: куда же пропала Эрика? Внешне легкомысленная и непоследовательная, свои обязанности секретаря, или даже скорее ближайшего помощника, она исполняла безукоризненно.
   Может быть, Стенли отправил ее с каким-то поручением? – предположила Кэролайн.
   Она и сама не могла объяснить, почему отсутствие Эрики ее взволновало. Сейчас Кэролайн было важнее присутствие Стенли на рабочем месте. Нехорошо заставлять Дэвида ждать, пока где-то в недрах клиники найдут главного врача. Кэролайн отдавала себе отчет в том, что и без ее проблем у Дэвида достаточно дел. Он и так слишком много для нее делает.
   Нужно будет сказать об этом Дэвиду, я ведь ни разу не благодарила его! – сокрушенно подумала Кэролайн.
   Она подошла к двери в кабинет Стенли и чуть неуверенным жестом поправила прическу. Стенли внушал ей уважение и какой-то трепет. Этот неуверенный нервный жест дал ей шанс подготовиться к ужасному потрясению.
   Дверь в кабинет была прикрыта неплотно, и из-за секундной задержки Кэролайн успела услышать фразу, произнесенную Стенли Берном:
   – Как же мне было плохо без тебя, Эрика!
   Его голос был хриплым и прерывающимся, совсем как у любовника, утолившего свою страсть.
   У любовника! – повторила про себя Кэролайн и прикрыла рот рукой, чтобы не закричать.
   Она понимала, что сейчас ей нужно или войти в кабинет и устроить скандал, или тихо развернуться и уйти и постараться убедить себя в том, что она ничего не слышала.
   Но Кэролайн лишь ближе придвинулась к двери и начала жадно ловить каждое слово.
   – Да, из-за мисс Сотбери мы с тобой больше не можем заниматься этим каждый раз, как только нам хочется. Я рада, что сегодня эта дурочка проспала.
   – Ты к ней несправедлива, – попенял любовнице Стенли, – она совсем не так глупа, как может показаться на первый взгляд.
   Эрика выразительно фыркнула.
   – Она сразу же поверила той ерунде, что ты придумал по поводу второго счета. Я бы на ее месте не поверила ни одному твоему слову.
   – Но ведь ты не на ее месте.
   – Конечно, – промурлыкала Эрика, – сейчас я на своем месте, и мне очень не нравится, что кто-то может его занять.
   Кэролайн услышала звук поцелуя и тихий, но страстный стон. Ей показалось, что она сейчас потеряет сознание. Кэролайн уже поняла, что Стенли и Эрика обманывали ее все это время. А она-то верила им, назвала Эрику подругой, а Стенли любимым! Если бы только отец мог видеть сейчас, кого он пригрел в своей клинике!
   Нужно было распахнуть дверь, ворваться разъяренной фурией в кабинет и устроить скандал, какого еще не видели эти стены, но Кэролайн понимала, что никогда не сможет этого сделать. Она стояла как соляной столб у двери и слушала, слушала, слушала...
   – А все же ловко ты окрутил Кэролайн, – сказала Эрика, когда звуки поцелуев и страстных стонов поутихли.
   – Это было не трудно. Она не дурочка, но очень наивна, легко верит во всякие глупости вроде любви с первого взгляда. Скоро я затащу ее в постель, и уж тогда она ни за что от меня не уйдет.
   – А что ты собираешься делать с ней, когда она больше не будет нужна нам?
   – Просто исчезну. Конечно, мисс Сотбери будет очень страдать, ведь я не просто исчезну, я сделаю это накануне нашей свадьбы. Как жаль, что дорогой доктор Сотбери не дожил до этого дня! Увидеть его вытянувшуюся физиономию, когда я сообщу, что не собираюсь жениться на его обожаемой доченьке, – вот это наслаждение!
   – Что тебе такого сделал старик? – удивилась Эрика. Ей было странно слышать от Стенли, который только благодаря мистеру Сотбери получил нынешнее положение и власть, столь грубые и злые слова.
   – Если бы ты знала, как он выматывал меня! Он влезал в каждое дело, дотошно проверял все счета, мне стоило неимоверных усилий сначала заставить его хоть чуть-чуть доверять мне, а потом скрывать свои маленькие дела. Но сейчас, когда всем официально владеет мисс Сотбери, мне нечего бояться. Она поверит всему, что только я ей ни расскажу.
   – Да, ты имеешь над женщинами удивительную власть! – согласилась Эрика. Кэролайн услышала сожаление в ее голосе. – Но мне будет очень неприятно думать, что ночи ты проводишь с ней, а не со мной.
   – Ты же и сама понимаешь, как важно для нашего будущего выдоить клинику имени Дэйва Сотбери до дна.
   – Ты никогда не хотел для разнообразия попробовать пожить честно?
   – А зачем? Честно я бы и за сто лет не заработал и половины того, что сейчас хранится на моем счете.
   – Конечно, это так, но я бы на твоем месте была сейчас осторожнее.
   – Что ты имеешь в виду? – Стенли доверял мнению Эрики.
   – Дэвид Гриффин явно имеет виды на нашу курочку. – Эрика рассмеялась. – Правда, забавно, ты уводишь у него из-под носа уже вторую женщину.
   – С чего ты взяла, что Гриффин интересуется ею? Мне показалось, он просто пытается выполнить свой долг. Мистер Гриффин – сентиментальный болван, имеющий странное представление о чести. Ему кажется, что, если он будет помогать наследнице своего покровителя, тем самым он выполнит свой долг перед Дэйвом Сотбери. Очередная глупость в стиле джентльменских замашек нашего уважаемого адвоката.
   – Стенли, давай признаем, что в отношениях между мужчиной и женщиной я разбираюсь лучше. Ты умело очаровываешь беззаботных бабочек и ловко затаскиваешь в свою паутину, но только я могу увидеть и понять, действительно ли насекомое готово стать твоей добычей. Не зря же ты подослал меня к Кэролайн! К тому же я гораздо лучше тебя знаю Дэвида. На меня он никогда, даже в самый лучший период наших отношений, не смотрел такими глазами, какими смотрит сейчас на мисс Сотбери. Если он что-нибудь узнает о твоей афере, он перегрызет тебе горло, моментально забыв о своих джентльменских замашках.
   – Разве он может забыть о своем происхождении и воспитании? – Стенли издевательски усмехнулся.
   – Еще как может! – Голос Эрики был ледяным. – Уж я-то знаю, на что он способен в гневе. К тому же у Дэвида давно зуб на тебя. Разумеется, он достаточно умен, чтобы понимать, что я пыталась выжать из него как можно больше благ, а в идеале – предложение руки и сердца, но он мужчина и, как всякий мужчина, хочет думать, что его обыграла не женщина, а другой мужчина. Ты казался ему соперником еще до появления мисс Сотбери, а теперь, когда и Кэролайн ушла к тебе, Дэвид вообще возненавидел главного врача доктора Стенли Берна. Именно поэтому я и прошу тебя быть осторожнее. Давай на время свернем деятельность, пока ты не поймешь, что Кэролайн у тебя в руках. А в идеале было бы неплохо рассорить ее с Дэвидом. Тогда он, оскорбленный и униженный, уедет в Лондон и займется политикой, как мечтает его папочка.
   – Но разве мы можем рассорить ее с Дэвидом? – удивился Стенли. – Я бы очень не хотел говорить при ней дурно о Дэвиде. Это может оттолкнуть Кэролайн, ведь, как ты правильно заметила, она еще не очень плотно сидит у меня на крючке. Я бы хотел оставаться для нее идеалом.
   – Поссорить их довольно просто. От тебя почти ничего не требуется: продолжай оставаться милым и обаятельным Стенли, пой ей дифирамбы, носи на руках и дари цветы. Чем чаще вы будете появляться вместе на людях, особенно там, где бывает Дэвид, тем лучше. А я попробую отомстить Дэвиду за то, как он со мной обошелся. Еще никто не выставлял меня посреди ночи на улицу только потому, что я, видите ли, переспала с другим мужчиной! Дэвид будет со мной, пусть даже один раз, но будет. После этого он не сможет смотреть в глаза своему отражению, не то что Кэролайн!
   – Я обожаю тебя за твой извращенный ум! Иди ко мне, у нас еще есть время. Я хочу тебя, Эрика.
   Кэролайн почувствовала соленый привкус во рту. Она отняла свою руку от губ и с удивлением увидела, как из ранки у основания большого пальца сочится кровь.
   – Кэролайн, а я вас везде ищу, – раздался у нее над ухом тихий голос Дэвида.
   Дэвид подошел незаметно и испугал Кэролайн. Она резко повернулась к нему и, не в силах ничего сказать, лишь смотрела с мольбой. Он должен сделать что-то! Сама она сейчас не способна на действия.
   – Что здесь творится? – удивленно спросил Дэвид.
   Он видел состояние Кэролайн, которая была уже в одном шаге от настоящей истерики, и никак не мог понять, чем оно вызвано. В огромных глазах Кэролайн стояли слезы, и дрожащими губами она попыталась что-то сказать, но так и не смогла произнести ни слова. Кивком головы Кэролайн указала на дверь.
   Дэвид замер и прислушался. Природу звуков, доносившихся из-за двери кабинета главного врача, можно было истолковать однозначно: кто-то занимался там любовью, отдаваясь этому занятию со всей страстью и пылом.
   Испуганную и потерянную Кэролайн Дэвиду было жаль до слез, но, кажется, сейчас был самый удачный момент, чтобы посвятить ее в делишки Стенли Берна. Лучше уж Кэролайн узнать сразу всю правду, тогда ей будет легче справиться с этим.
   Дэвид поднял руку и сделал знак кому-то за своей спиной. Кэролайн не сразу заметила, что в приемной они не одни. Она была так рада видеть Дэвида, что вообще ничего вокруг не замечала. Сейчас глаза Кэролайн удивленно расширились, и она с недоумением посмотрела на Дэвида.
   По его знаку в кабинет главного врача ворвались люди в полицейской форме.
   – Я все вам объясню, но чуть позже. Сейчас стойте здесь, вам не стоит смотреть на это.
   Кэролайн лишь согласно кивнула.
   Дэвид сжал ее плечи и пристально посмотрел в глаза. Да, Кэролайн была близка к истерике, но его указание выполнит беспрекословно. Дэвид кивнул и вошел в кабинет вслед за полицейскими.
   – Доктор Стенли Берн, вы обвиняетесь в использовании служебного положения в личных интересах.
   Кэролайн слышала каждое слово, но не могла понять, что же происходит. Неужели Стенли пришли арестовывать? Но почему она ничего об этом не знала?! Стенли что-то говорил о том, что собирается выдоить клинику до дна, но она не совсем поняла, что он имеет в виду. И все это как-то связано с тем самым вторым счетом, о котором ей рассказывала пациентка. Кэролайн совершенно запуталась и лишь надеялась, что Дэвид объяснит ей, что творится под самым ее носом.
   Офицер полиции начал зачитывать арестованному его права, когда Дэвид остановил его.
   – Подождите, офицер, – попросил он. – Я предъявил иск доктору Берну и мисс Кебер на правах представителя интересов мисс Сотбери. Но, полагаю, было бы лучше, если бы такой иск предъявила она сама. Не могли бы вы оказать мне любезность и задержать этих людей на полчаса? Я должен переговорить с моим доверителем.
   – Хорошо, мистер Гриффин. Как только будете готовы, сообщите. Может быть, тем временем доктор Берн начнет давать признательные показания?
   – Думаю, с его стороны это было бы разумным шагом.
   Дэвид вышел в приемную и подошел к Кэролайн.
   – Вы вся дрожите, – с жалостью сказал он, осторожно обнимая ее за хрупкие плечи.
   – В чем дело, Дэвид? Что здесь творится? – с трудом выговаривая слова от бившей ее дрожи, спросила Кэролайн.
   – Давайте мы пройдем в ваш кабинет, и я все спокойно вам расскажу.
   Кэролайн кивнула. Она была готова идти с Дэвидом куда угодно, лишь бы быть рядом с ним, с человеком, которому она может доверять.
   Они быстро миновали все коридоры и переходы. В клинике шла обычная жизнь, слухи об аресте главного врача еще не начали распространяться. Уже через пять минут Кэролайн сидела в кресле отца и держала в руках чашку с горячим чаем. Но она не могла сделать и глотка и лишь выжидательно смотрела на Дэвида. Он явно не мог решить, с чего же начать.
   – Что случилось? – еще раз спросила Кэролайн. Она больше не могла оставаться в неведении и гадать, почему работой главного врача вдруг заинтересовались в полиции и какие обвинения предъявил Дэвид.
   – В прошлые выходные я отправился в Лондон. Там встретил отца, который предоставил мне кое-какие документы, которые я сам никогда не смог бы увидеть. Согласно им у клиники были, впрочем, и есть, серьезные проблемы с кредиторами. В последний год, когда болезнь заставила вашего отца практически отойти от дел, Стенли Берн начал брать кредиты. Довольно долгое время кредиторы, уверенные в надежности вашего отца, не предъявляли требования. Тем более что кредиты якобы шли на обновление материальной базы клиники. Но вот ваш отец умер, вы – до сих пор непонятная фигура в этой партии, и люди захотели получить свои деньги. Через пару недель клинике предъявят долговые требования. Это будет значить только одно: клиника разорится.
   – Но как же так? – растерялась Кэролайн.
   – Все просто: кредиты, которые брал доктор Берн, шли в его собственный карман. И это еще не все. Также он переводил на свой счет средства, которые платили пациентки за вторую и последующие попытки экстракорпорального оплодотворения. Вы знаете, что это довольно серьезные средства. Конечно, удачно эта операция с первой попытки получается редко, как мне стало ясно из отчетов прошлых лет, пропорция примерно один к пяти. Но доктор Берн и его люди пошли еще дальше. В течение последнего года удачный исход с первого раза не был ни у одной женщины. А соотношение один к пяти бывает только с четвертой попытки. Вы представляете, какие это деньги?
   Кэролайн кивнула. На самом деле у нее в голове не укладывалось, как можно на чужом несчастье зарабатывать деньги. Ведь для многих женщин это был последний шанс. И Кэролайн знала, что часто по негласным правилам клиники после неудачной пятой попытки эту операцию для малоимущих дальше проводили бесплатно, ведь не многие могли легко и просто отдать около десяти тысяч фунтов в надежде родить ребенка.
   – У меня есть достаточно веские доказательства, чтобы отправить мистера Берна за решетку на ближайшие десять лет. Кроме того, суд лишит его права осуществлять врачебную деятельность. Но я подал иск от вашего имени как ваш представитель. Теперь вы сами должны решить для себя, хотите ли вы отправить доктора Берна и его шайку за решетку.
   – Вы точно знаете, кто в этом участвовал, а кто нет? Я не хочу, чтобы пострадали невинные люди.
   – Да, у меня есть эта информация. Кстати, сейчас клиника оцеплена и все, кого мы подозреваем, взяты под арест.
   – Но ведь пациентки могут пострадать!
   Кэролайн пришла в ужас, представив, что у кого-то из женщин начнутся роды и некому будет их принять.
   – Не переживайте, – поспешил успокоить ее Дэвид. Об этом он подумал в первую очередь. – Я позволил себе вызвать от вашего имени всех врачей, которые были или выходные, или в отпуске. Жизнь клиники течет как обычно, и я уверен, что ни одна женщина ничего не заметила и уж тем более не пострадала от отсутствия медицинской помощи.
   Кэролайн с облегчением улыбнулась. А Дэвид подумал, что со временем она будет таким же замечательным управляющим, как и ее отец. И совсем скоро ей не понадобится помощь Дэвида Гриффина. Что же он тогда будет делать?
   – Так что с мистером Берном? – настойчиво спросил Дэвид. Нужно было торопиться. Эрни дал ему полчаса, и то только потому, что они давние друзья.
   – Скажите, Дэвид: почему Стенли решил завести со мной роман?
   – Разве вы еще не поняли? – удивился он.
   Но по взгляду Кэролайн Дэвид догадался, что она-то разобралась во всем, еще когда слушала разговор Стенли и Эрики, просто ей было трудно признать это правдой.
   Дэвид тяжело вздохнул. Ну почему ему приходится сообщать Кэролайн все дурные новости?
   – Никто не знал, чего от вас ожидать. Вы были темной лошадкой, и доктор Берн решил себя обезопасить самым простым образом: полностью подчинить вас своей воле.
   – Ему почти удалось это. Если бы рядом со мной не оказалось вас, Дэвид, он бы даже сегодня, когда я застала его с Эрикой, сумел бы выкрутиться! Я ведь и сейчас почти готова простить его.
   – Но вы же понимаете, что этого нельзя делать? – осторожно спросил Дэвид.
   – Попросите полицейских привести ко мне Стенли и Эрику, – твердым голосом сказала Кэролайн. От прежней растерянности не осталось и следа. Униженная и оскорбленная в своих лучших чувствах, она не хотела мстить, но не хотела и показывать кому бы то ни было, как ей сейчас больно.
   Эти удивительные превращения Кэролайн ставили Дэвида в тупик. Вчера – чудесный цветок, несколько минут назад – потерянная и несчастная девушка, почти ребенок, а сейчас – уверенная в себе, сильная женщина. Что его ждет завтра? Если вообще что-то ждет...
   Дэвид набрал внутренний номер приемной и попросил полицейских доставить к нему доктора Берна и мисс Кебер. Через пять минут в сопровождении четырех офицеров они вошли в кабинет Кэролайн.
   У Кэролайн был только один вопрос к Стенли. Она очень хотела, чтобы Стенли честно ответил на него.
   – Зачем ты это сделал, Стенли?
   – Кэролайн, разве ты не видишь, что это заговор? – умоляюще глядя на нее, пробормотал Стенли. Его рубашка все еще была расстегнута на груди, а на щеке алел след от помады Эрики.
   – Стенли, отпираться бессмысленно. Я верю Дэвиду, он не стал бы очернять кого бы то ни было.
   – Ты же должна понимать, что Дэвид просто ненавидит меня! Я увел тебя у него прямо из-под носа, как до этого увел Эрику! Это не справедливость, это вульгарная месть! Как пошло, мистер Гриффин! Могли придумать что-то поумнее!
   Кэролайн скривилась, словно от зубной боли. Стенли понял, что лучше ему было промолчать и уж точно не стоило упоминать об интимных отношениях с Эрикой.
   – Я слышала ваш разговор, каждое слово и каждый звук. И все равно хочу понять: почему? Разве я сделала вам что-нибудь плохое? Эрика, ведь я хотела стать тебе настоящей подругой!
   – У красивой женщины не может быть подруг. – Эрика криво усмехнулась. – У нее могут быть только враги и те, кого она успела вовремя обезвредить.
   Кэролайн пристально посмотрела ей в глаза, пытаясь понять, как же могла верить этой женщине. Она ведь слышала, как Дэвид называл Эрику хищницей. Где были ее глаза, когда она доверилась ей? Кэролайн саму себя не понимала...
   – Кэролайн, прошу тебя, не верь им, – продолжил Стенли. Он явно чувствовал себя неуютно и ругал за то, что позволил себе расслабиться. Но Кэролайн была уже у него в руках, все шло как по маслу, и вскоре на его счете должна была появиться кругленькая сумма, вполне достаточная для того, чтобы на несколько лет залечь на дно. Стенли очень не хотелось упускать свою золотую рыбку, но еще больше не хотелось садиться в тюрьму. – Ты должна верить мне, ведь я люблю тебя! Я старался только для нас!
   – Для нас ты разорял мою клинику, детище моего отца? Или для нас ты занимался только что сексом с Эрикой? Наверное, ты неправильно понял меня. Я не хотела ни того, ни другого. Я просто хотела любить и быть любимой, я хотела, чтобы рядом со мной был родной человек, которому я могу доверять так, как доверяла отцу. Ты предал меня, Стенли. И не только меня – ты предал память моего отца. Я слышала каждое слово, каждый вздох. Неужели ты еще веришь, что сможешь убедить меня в своей невиновности?
   – Кэролайн, я правда не хотел ничего этого делать! Меня заставила Эрика. Она соблазнила меня, а потом требовала, чтобы я постоянно снабжал ее деньгами. Я очень хотел от нее освободиться и быть с тобой, и только с тобой. Но она страшная женщина, она угрожала, что убьет тебя, если я не буду спать с ней и, как и прежде, давать ей деньги и выполнять все ее требования. Клянусь тебе, что, когда бы у меня появилось достаточно улик против Эрики, я сразу же обратился бы в полицию!
   – Твои оправдания просто смешны, – спокойно сказал Дэвид.
   Он с неприязнью посмотрел на Стенли, который сейчас очень напоминал таракана, перевернутого на спину, и почти сразу же отвернулся – уж очень неприятное зрелище предстало его глазам. Эрика вела себя гораздо достойнее. Но Дэвид давно подозревал, что она полностью под контролем Стенли, даже после его попытки обвинить во всем Эрику она останется с ним.
   Каждый выбирает для себя сам. А уж у Эрики точно был выбор, подумал Дэвид.
   Он посмотрел на задумавшуюся Кэролайн и поторопил ее. Чем быстрее все это закончится, тем для нее же лучше.
   – Кэролайн, нужно решать, что с ними делать.
   Кэролайн на секунду закрыла глаза. Ей так хотелось поверить Стенли и обвинить во всем Эрику! Тогда можно было бы сказать, что Дэвид пошел не по тому следу лишь из-за личной неприязни к Стенли. Но Кэролайн чувствовала, как в ней что-то перегорело. Стенли больше не вызывал у нее никаких чувств, кроме отвращения.
   Это была не любовь, вдруг поняла Кэролайн. Если бы я любила его по-настоящему, разве я смогла бы обвинять его? Нет, я придумала бы сотню оправданий, одно глупее другого, но простила бы и приняла Стенли. Как жаль, что моя неопытность и легкомысленность зашли так далеко...
   Еще никогда Кэролайн не было так больно, даже когда умер отец. Ведь она могла думать, что душа его находится рядом с нею, что он по-прежнему любит ее и заботится о ней. Но сегодня вместе с чувством к Стенли умирала ее вера в любовь и преданность. Это было страшно, это было мучительно, но Кэролайн знала, что за этими муками придут покой и очищение.
   – Вы и все, кто с вами связан, навсегда покинете эту клинику. Я позабочусь о том, чтобы больше нигде и никогда вы не смогли работать врачами. Вам, мистер Берн, придется вернуть все те деньги, что вы присвоили. Надеюсь, счета его арестованы?
   – Да, Кэролайн, – ответил Дэвид.
   Он видел, каких усилий ей стоит оставаться холодной и беспристрастной, и отчетливо понимал, чем Кэролайн придется расплатиться за этот спектакль. Дэвид мог лишь надеяться, что Кэролайн позволит ему быть рядом с ней в эти минуты, чтобы поддержать и успокоить.
   Но Кэролайн предпочитала в этот момент о себе не думать. Ей нужно было сосредоточиться на чем-то, кроме своих чувств и переживаний. Клиника, детище ее отца, стоящее одной ногой в небытие, подходила как нельзя лучше.
   – Этих денег хватит на то, чтобы покрыть кредиторские задолженности и проценты по ним? – уточнила она.
   – Только на это. – Дэвид беспомощно развел руками. – То, что клиника потеряла на махинациях с ЭКО, уже не вернуть.
   – Мы привлечем молодых врачей, людей, которые будут верить в высокие идеалы моего отца. Клиника будет жить. Теперь главный врач будет заниматься только медицинскими вопросами. Все остальное с этого дня находится в моей компетенции. Я даю вам час времени на то, чтобы собрать свои личные вещи. Я не желаю видеть вас когда-либо и слышать о вас что-либо. Если вы не покинете Ноттингем, я подам на вас в суд, и тогда вы окажетесь за решеткой. Теперь все.
   – Выведете их! – приказал офицер полицейским.
   Он бросил на Дэвида вопросительный взгляд, но Дэвид покачал головой. Конечно, он был не согласен с решением Кэролайн, но это было ее первое самостоятельное решение. Он мог не соглашаться, но должен был его принять. Вот только у Дэвида осталось неприятное чувство, что им обоим еще предстоит встретиться со Стенли и Эрикой.
   Как только дверь закрылась, Дэвид услышал, как за его спиной Кэролайн оседает на пол. Он бросился к ней и еле успел подхватить на руки легкое хрупкое тело.
   – Глупенькая, – бормотал Дэвид, пытаясь привести ее в чувство, – ну зачем ты все отдала на этих мерзавцев?!
   Мертвенная бледность медленно заливала щеки Кэролайн. Дэвид понял, что дело гораздо серьезнее. Он осторожно уложил свою подопечную на диван и бросился к телефону.