Рей Кимберли. Завтра будет завтра

   Слава богу, у Дэвида было несколько секунд, чтобы взять себя в руки!
   Он вышел из машины и галантно открыл перед Кэролайн дверцу переднего сиденья. Только сейчас Дэвид увидел в руках своей подопечной привычный букет розовых гиацинтов.
   Хоть что-то в ней осталось неизменным! – с некоторой долей облегчения подумал Дэвид.
   – Вижу, прогулка по магазинам пошла вам на пользу, – довольно тяжеловесно пошутил он, но Кэролайн лишь беспечно улыбнулась.
   – Эрика объяснила мне: папа не хотел бы, чтобы я закутывалась в черное с ног до головы и ходила с мрачным лицом до конца жизни. Мне кажется, ему понравится это платье. Я видела похожее на фотографиях мамы.
   – Я тоже видел фотографии миссис Сотбери и только сейчас понял, как вы на нее похожи.
   Кэролайн смутилась и зарделась. Она привыкла считать маму восхитительно красивой женщиной, а себя – самой обыкновенной девушкой. И вот Дэвид сравнивает ее с матерью, а это может значить только одно: она отлично выглядит!
   – Спасибо, – смущенно пробормотала Кэролайн, но садиться в машину не торопилась.
   Ей нужно было кое-что сказать Дэвиду. Вчера вечером, вернувшись с прогулки со Стенли, она вдруг поняла, что безобразно вела себя во время телефонного разговора с Дэвидом в пятницу вечером. Кэролайн до сих пор было стыдно, но она знала, что с прошествием времени извиниться будет сложнее.
   Кэролайн сделала глубокий вдох и посмотрела в серьезные серые глаза Дэвида.
   – Мне так стыдно за свое поведение в субботу! – призналась она. – Я не имела никакого права так с вами разговаривать. Просто не знаю, что на меня нашло!
   От ее смущенной улыбки у Дэвида закружилась голова. Стоять рядом с этим прекрасным цветком и не сметь к нему прикоснуться было ужаснейшим испытанием.
   – Ну что вы, я тоже вел себя не как джентльмен. – Дэвид усмехнулся. – Моя мама была бы очень недовольна.
   Кэролайн ответила ему улыбкой.
   – Нет-нет, я первая начала! – возразила она. – В свое оправдание могу лишь сказать, что от влюбленной женщины нельзя ожидать логического мышления.
   Дэвиду показалось, что на него вылили ведро ледяной воды. Кэролайн, глядя ему в глаза, говорила о своих чувствах к Стенли! Дэвид даже задумался, стоит ли проводить расследование и уж тем более рассказывать о нем Кэролайн.
   – Давайте сделаем выводы из этого ужасного инцидента и впредь постараемся держать себя в руках, – предложила Кэролайн и протянула Дэвиду изящную руку.
   Дэвид пожал ее и помог Кэролайн сесть в машину. Действовал он как автомат. Не для него Кэролайн превратилась в цветущую розу, не ему предназначался этот сияющий взгляд, эта матовая белизна кожи, эти блестящие губы. Если бы сейчас Стенли Берн попался под руку Дэвиду... скорее всего, доктора уже не было бы на свете.
   – Я бы очень хотела познакомиться с вашими родителями, – сказала Кэролайн, когда Дэвид сел в машину. – Ведь как-то неправильно получается: вы моего отца знали, а мне о вашем ничего толком не известно.
   – В это воскресенье я понял, что тоже ничего не знаю о своем отце.
   – Что-то случилось? – сразу же спросила Кэролайн, очень чуткая к настроению окружающих ее людей. И почему-то особенно сильно она реагировала на настроение Дэвида.
   – Мы с отцом наконец-то поговорили начистоту и услышали друг друга, наверное, первый раз в жизни. – Дэвид не мог не ответить на ее вопрос, но не хотел вдаваться в подробности давней семейной ссоры. – А насчет знакомства... это очень легко устроить. Через полтора месяца мои родители устраивают свой ежегодный прием в Гриффин-холле. Если вы не откажетесь составить мне пару...
   Кэролайн уже было открыла рот, чтобы согласиться, как вдруг поняла, о чем просит Дэвид. Она сразу же засмущалась и отвернулась, чтобы он не увидел предательскую краску на ее лице.
   – Дэвид, вы, наверное, не совсем поняли меня. Я не смогу составить вам, как вы выразились, пару. У меня... я... – Кэролайн глубоко вдохнула, собираясь с силами, и выпалила: – Я встречаюсь со Стенли Берном!
   На этот раз Дэвид справился с собой гораздо быстрее. Он с деланным безразличием пожал плечами.
   – Наверное, это вы меня неправильно поняли. Просто мне неудобно который год появляться на приеме родителей в гордом одиночестве. В этом году отец попросил меня приехать с достойной девушкой. Другой кандидатуры, кроме вас, Кэролайн, я не вижу.
   – Ваше предложение лестно для меня, – стараясь говорить как можно мягче, сказала Кэролайн, – но, наверное, будет нехорошо по отношению к Стенли, если я поеду на прием к вашим родителям в качестве вашей спутницы.
   – Мне так не кажется, ведь ваши отношения со Стенли никак не оформлены. Вы ведь не помолвлены?
   Кэролайн зарделась и покачала головой, из чего Дэвид сделал вывод, что помолвки, конечно, еще не было, но Кэролайн уже думает о ней. Дэвиду одна эта мысль была неприятна, однако сегодня он твердо решил держать себя в руках. Сейчас они заедут на кладбище, потом Дэвид отвезет Кэролайн в клинику, дождется, когда она уйдет в свой кабинет, и задаст кое-какие вопросы кое-каким сотрудникам. Он уже знал, кому и какие вопросы будет задавать.
   Но пока нельзя было даже намекнуть Кэролайн о том, что она умудрилась попасть под чары крайне нечистоплотного человека. Дэвид не имел права плохо отзываться о Стенли, пока вина последнего не будет доказана, ведь он не хотел потерять уважение Кэролайн. Да и как юрист он не мог позволить себе скоропалительных выводов и ярлыков. К тому же Дэвид боялся, что Кэролайн выдаст себя и Стенли заподозрит что-то. Ни в коем случае нельзя было его упустить. Поэтому Дэвид спокойно продолжил:
   – К тому же я не собираюсь представлять вас как свою девушку и уж тем более как свою невесту. Мы ведь партнеры и друзья. Разве этого недостаточно?
   – Достаточно, но... – Кэролайн все еще не могла решиться.
   – Тогда давайте обсудим этот вопрос позже. Вы хорошенько подумаете и скажете мне свой ответ, как только будете готовы. Договорились?
   Кэролайн кивнула. Дэвид остановил машину у ограды кладбища и открыл для Кэролайн дверцу. Она благодарно улыбнулась и поспешила к скромному надгробию в глубине кладбища. Там Кэролайн пробыла недолго, а когда вернулась, на лице ее была улыбка вместо привычных для Дэвида слез.
   – Знаете, – доверительно сказала она Дэвиду, как только села в кресло, – общение со Стенли и Эрикой вернуло меня к жизни. Нет, даже подарило мне новую жизнь. Я никогда не носила таких вот платьев и даже представить не могла, что через месяц после смерти отца влюблюсь, словно девчонка.
   – Вам очень идут яркие цвета и счастливая улыбка.
   – Спасибо, – поблагодарила его Кэролайн и одарила еще одной ослепительной улыбкой. – Наверное, папа сейчас радуется. Он часто намекал мне, что возле него есть замечательный человек, который мне обязательно понравится. Мне кажется, он говорил о Стенли. А как вы думаете, Дэвид?
   На этот раз Дэвиду пришлось призвать все свое самообладание, чтобы продолжить как ни в чем не бывало вести машину. Больше всего он боялся, что не справится с управлением. После их смерти Стенли уже без всяких помех сможет выжать клинику до капли, словно апельсин.
   – Я ничего не могу сказать по этому поводу. Мы с мистером Сотбери никогда не обсуждали вашу личную жизнь. Хотя о вас разговаривали часто. Но я думаю, мистер Сотбери был бы очень рад видеть вас такой красивой и счастливой. Больше всего на свете он хотел, чтобы вы были счастливы.
   – Да, я знаю.
   Больше до самой клиники они не сказали друг другу ни слова. Каждый думал о своем, и если Кэролайн улыбалась, то Дэвид был серьезен.
   Когда Дэвид остановил машину у ворот клиники, Кэролайн повернула к нему сияющее лицо и счастливо сказала:
   – Теперь у меня будет совсем другая жизнь! У меня появился друг, появилась подруга и есть любимый человек. Ну по крайней мере, я думаю, что люблю его. Как жаль, что все это обрести мне удалось только после смерти папы.
   – Я очень рад за вас, Кэролайн.
   Если бы только Кэролайн не была сейчас так сосредоточена на своих переживаниях, она бы, несомненно, уловила в голосе Дэвида разочарование и тоску. Но вместо того, чтобы насторожиться, Кэролайн улыбнулась ему и вышла из машины. Легкой, летящей походкой она направилась к центральному входу и вскоре исчезла за массивными дверями.
   Дэвид выждал еще пять минут и пошел за ней следом. Он уже успел придумать, что скажет, если вдруг столкнется с Кэролайн где-нибудь в коридорах клиники. Но вообще-то он надеялся, что Кэролайн плотно засядет в своем кабинете в очередном раунде борьбы с бумагами.
   К тому же Дэвиду ничего в административном корпусе не было нужно. Он хотел поговорить в первую очередь с рядовым персоналом. Кто знает все обо всех, как не низшее звено? В данном случае – медсестры.
   Молодую Бекки Страйс он нашел пересчитывающей какие-то полотенца или пеленки – это Дэвиду было неинтересно. Он замер в дверях, прислонившись к косяку. Дэвид понимал, что на фоне освещенной двери его фигура будет выглядеть очень эффектно, на что и рассчитывал.
   О любвеобильности Бекки Страйс ходили легенды. Каждый ее роман обсуждался, как новая серия мексиканского сериала. Кто должен знать обо всем странном, что только может происходить в клинике, как не она? К тому же Дэвид мог не только пригрозить ей, но и очаровать, а он всегда предпочитал общаться с людьми, расположенными к нему.
   – Ой! – воскликнула хорошенькая Бекки и поднесла ручку к лицу. Она тряхнула белокурыми кудрями и несколько раз хлопнула длиннущими ресницами, обрамлявшими огромные голубые глаза.
   У нее глаза, как у куклы, а ведь тоже голубого цвета. Но у Кэролайн в них осмысленное выражение, и сразу же видно, что Кэролайн улыбается гораздо реже, подумал Дэвид и постарался прогнать эти мысли. Он пришел сюда не для того, чтобы сравнивать двух девушек.
   – Извините, что я испугал вас, Бекки.
   – Ничего страшного, мистер Гриффин. – Медсестра махнула рукой. – Просто я задумалась и не заметила, как вы вошли.
   Дэвиду импонировала кандидатура Бекки еще и потому, что они были лично знакомы.
   – Как вы думаете, Бекки, зачем я пришел к вам?
   – А вы пришли ко мне?
   – Разве здесь есть еще кто-нибудь?
   Эта милая беседа начала раздражать Дэвида, ведь он хотел еще просмотреть записи в журналах учета. Но он держал себя в руках.
   Бекки глупо захихикала, опустила глазки долу и старательно покрылась румянцем.
   – У меня есть к вам несколько вопросов, Бекки.
   – Вот как? Я надеюсь, хотя бы один из них – что я делаю сегодня вечером.
   – Хорошее предположение. – Дэвид одобрительно кивнул. – Но давайте-ка сначала о деле. Присядем?
   Он указал рукой на коробку с одноразовыми простынями. Бекки грациозно на нее опустилась, Дэвид примостился рядом. Было очень неудобно сидеть, да и хихиканье Бекки раздражало, но Дэвид терпел. Он только надеялся, что Бекки не хватит ума понять, к чему его расспросы.
   – Вы же знаете, что я теперь юрист мисс Сотбери?
   – Конечно, у нас все только о ней и говорят. О ней и о мистере Берне, – не преминула добавить Бекки.
   – Да-да, она мне рассказывала. И что вы думаете об этой паре? Я спрашиваю не потому, что мне очень хочется узнать последние сплетни, просто мисс Сотбери моя клиентка, и я не могу позволить обидеть ее.
   – А может быть, вы хотели бы соперничать с доктором Берном, а, мистер Гриффин?
   – От такой проницательной девушки сложны скрыть что бы то ни было! – Дэвид развел руками. Он и правда был поражен тем, как быстро Бекки раскусила его. Дэвиду оставалось списать эту проницательность на большой личный опыт Бекки.
   – И что вы хотели узнать?
   – Вам ничего не кажется странным в работе клиники в последнее время? – в лоб спросил Дэвид.
   – Разве что непостоянство доктора Берна.
   – Вы имеете в виду его романы?
   – О нет, я имею в виду несколько счетов клиники, на которые наши пациенты переводят деньги.
   – Какие несколько счетов? – Дэвид был поражен открывшейся новостью.
   – Не поймите меня неправильно, но по роду моей деятельности мне часто приходится присутствовать при разговорах докторов и пациентов. Медсестер редко замечают, мы и должны работать так, словно нас нет, но ведь нельзя залепить уши воском, иначе не услышишь, когда тебя позовет пациент! – Бекки усмехнулась. – Так вот, один раз я помогала доктору Берну во время обхода. И одной женщине он рассказывал о том, что деньги за первую попытку экстракорпорального оплодотворения она должна будет перечислить на этот счет, а вот за последующие – на другой. Он дал женщине бумажку с этим счетом. А пациентка ее потеряла.
   – Вы могли бы назвать мне имя этой пациентки?
   – Зачем вам ее имя?
   – Я хотел бы спросить, что это был за счет.
   – Я помогу вам, если вы сегодня вечером пообещаете мне ужин в каком-нибудь приличном ресторане!
   – По рукам! – легко согласился Дэвид. Что такое один ужин?
   Бекки хитро улыбнулась и сказала:
   – Вот вечером все и получите. Не делайте такие глаза, мистер Гриффин... Или я уже могу называть вас Дэвидом? Даю вам слово, что вы не пожалеете об этой сделке. А если решите, что моя информация ничего не стоит, можете со спокойной совестью развернуться и уйти.
   – Вы удивительная девушка, Бекки! – не мог не признать Дэвид.
   – Что еще остается скромной медсестре, мечтающей как-нибудь встретить своего миллионера? А теперь мне нужно работать, мистер Гриффин. Я бы не хотела, чтобы кто-нибудь узнал об этом разговоре. Вдруг вы ничего не найдете против доктора Берна? Я бы не хотела потерять работу.
   – Даю вам слово, что никто и никогда не узнает, откуда у меня появилась эта информация. Спасибо вам, Бекки.
   – Всегда рада помочь хорошему человеку.
   Дэвид пожал ей руку и пошел к дверям, но остановился и обернулся.
   – А зачем вам это нужно, Бекки?
   – Ужин с вами?
   – Это-то мне понятно! Зачем вы рассказываете мне о том, что может повредить доктору Берну?
   – Полагаю, вы слышали, что я пыталась в свое время найти подход к доктору?
   Дэвид лишь кивнул в ответ.
   – Доктор Берн с удовольствием воспользовался моим предложением, а как только появилась мисс Сотбери, сразу же отказался от меня. Да еще и пригрозил, что выставит с работы, если я кому-то расскажу о нашей связи.
   – А как же мисс Кебер?! – Дэвид ничего уже не понимал в отношениях Стенли и его женщин.
   – Эрика знает все о связях доктора Берна и смотрит на них сквозь пальцы. Ей нужна не верность доктора, и даже не его любовь, а толстый кошелек. А вот мне не нравится, когда меня используют. Но все же я предпочла бы не потерять работу...
   – Об этом разговоре никто не узнает, – пообещал Дэвид.
   Бекки сразу же ему поверила. Такому мужчине нельзя не доверять! Уж она-то в этом разбиралась. Жаль только, что он уже занят. Это Бекки тоже почувствовала сразу же своим чутьем охотницы за мужчинами.
 
   Побродив по коридорам клиники, Дэвид наконец добрался до крыла, в котором занимались экстракорпоральным оплодотворением. Конечно, в лаборатории его не пустили бы, Дэвид даже не был уверен, что туда пустили бы Кэролайн, но поболтать с пожилой медсестрой, которая занималась приемом пациенток, он вполне мог. Тем более что ей явно нечего было делать.
   – Мистер Гриффин, какими судьбами вы оказались в наших краях? – улыбнувшись, спросила дородная миссис Хендриксон.
   – Миссис Хендриксон, как я рад, что именно вы сегодня дежурите здесь! – Дэвид искренне обрадовался. Он был довольно близко знаком с миссис Хендриксон. Она ассистировала при родах леди Гриффин. И как только Дэвид перебрался в Ноттингем и стал работать с мистером Сотбери, он сразу же познакомился со своей «приемной матерью», как, смеясь, называла себя миссис Хендриксон.
   – Так что вы здесь делаете? – поинтересовалась миссис Хендриксон.
   – Жду мисс Сотбери. Мы договорились встретиться здесь, но Кэролайн задерживается в кабинете доктора Берна.
   Миссис Хендриксон с неодобрением покачала головой.
   – При ее отце никто бы не позволил главному врачу крутить роман на работе. Все здесь катится в пропасть, вот что я вам скажу!
   – Ну зачем так уж прямо в пропасть. – Дэвид покачал головой. – Из-за смены власти часто возникают неурядицы. Вот увидите, скоро все уладится и будет как прежде.
   – Как прежде уже не будет! – уверенно сказала миссис Хендриксон. И доверительным тоном добавила: – Знаете, я даже подумываю уйти отсюда.
   Вот этого Дэвид никак не ожидал.
   – Почему же? – ошеломленно спросил он.
   – В клинике творится черт знает что! С тех пор как доктор Берн стал главным врачом и потихоньку поменял медперсонал, у нас ни одна женщина не забеременела с первого раза!
   – Но ведь ЭКО сложная операция...
   – Сложная, и довольно редко все получается с первого раза. Некоторые несчастные проходят эту пытку по пятнадцать раз. Но всего-то три года назад мы имели показатель положительного результата с первой попытки один к трем. Тогда еще мистер Сотбери всем занимался. А теперь у нас положительный результат и с четвертой попытки редкость. Такое ощущение, будто с несчастных женщин хотят содрать как можно больше денег. Безобразие, вот что я вам скажу! Не верите мне? А вот посмотрите записи приема. – Она щелкнула мышкой, и на экране компьютера открылся соответствующий файл.
   – Честно признаться, миссис Хендриксон, мне и самому далеко не все нравится, – сказал Дэвид.
   – Я всегда знала, что вы умный человек.
   – Не могли бы вы посчитать для меня, как много попыток ЭКО было за предыдущий год?
   – Зачем считать? Каждый месяц я составляю отчет. Правда, он сейчас никому не нужен, но я все еще верю, что для клиники настанут лучшие времена. Я найду вам эту информацию.
   – Это было бы просто замечательно, миссис Хендриксон!
   Дэвид был искренне рад. Он и представить не мог, что все произойдет так быстро и легко. Сейчас он получит в руки информацию, в которой можно быть уверенным на сто процентов. Миссис Хендриксон он доверял как самому себе.
   Через три минуты миссис Хендриксон протянула ему распечатку отчетов.
   – Там все цифры, и для всех них у меня есть документальные подтверждения.
   – Миссис Хендриксон, у меня есть к вам одна просьба. Вы не могли бы постараться уберечь все эти подтверждения от всяких случайностей? Например, от пожара...
   – Я понимаю, что вы имеете в виду. – Миссис Хендриксон уверенно кивнула. – Не беспокойтесь, эти сведения никого, кроме вас, до сих пор не интересовали. Будем надеяться, что и не заинтересуют. В конце концов я не обязана их хранить! Все, что должно быть в официальных отчетах, передают врачи.
   – Но этим документам можно доверять? – уточнил на всякий случай Дэвид.
   – Конечно можно! Их даже в суде можно будет использовать. Это не просто какие-то там бумажки, это карточки наших пациенток. Там стоят подписи врачей, заключения написаны их рукой и четко указано, что, как и когда делалось, так что никто не уйдет от наказания.
   – Спасибо, миссис Хендриксон! Вы мой ангел-хранитель! Мне нужно забежать еще кое-куда. Если что, я пытался найти мисс Сотбери.
   – А что бы еще вы у нас здесь делали? Уж точно не ЭКО!
   Дэвид еще раз улыбнулся медсестре и бросился в бухгалтерию. Там он даже не стал использовать ни личные связи, ни обаяние, а просто от имени Кэролайн попросил дать ему информацию об оплате сеансов экстракорпорального оплодотворения за предыдущий год и шесть месяцев текущего года. Все знали, что Дэвид не просто представляет интересы новой хозяйки, но и вводит ее в курс дела наравне с главным врачом, может быть, только чуть в другой роли... Поэтому через полчаса Дэвид получил копии всех интересующих его документов и поспешил исчезнуть. Ему нужно было поработать над полученным материалом, да еще и столик следовало заказать.
 
   Ровно в семь тридцать Дэвид позвонил в дверь Бекки. Дверь распахнулась сразу же, и Дэвид вошел в небольшую, но чистую и светлую квартиру. Содомом и Гоморрой здесь и не пахло вопреки уверениям сплетников клиники.
   Бекки была одета просто и со вкусом и явно волновалась, встречая Дэвида.
   – У вас очень мило, – вручив цветы, сделал хозяйке комплимент Дэвид.
   – Спасибо, – Бекки немного смутилась. – Вот то, ради чего вы пришли ко мне.
   Она протянула Дэвиду небольшой клочок бумаги, на котором странно знакомым почерком были написаны реквизиты банковского счета.
   – Эту бумагу доктор Берн отдал женщине, о которой я вам говорила. Ко всему прочему он собственноручно написал ее. Я видела.
   Дэвид и сам видел почерк Стенли и с уверенностью мог сказать, что записка написана его рукой. Теперь картинка окончательно выстроилась у него в голове. Версия Дэвида подтвердилась, и оставалось только рассказать обо всем Кэролайн. Только сейчас Дэвид понял, что это-то и будет самым сложным.
   – Вы думаете о том, как будете завтра говорить с мисс Сотбери? – вновь прочитала его мысли Бекки.
   – Нет, я думаю о том, что сегодня мне предстоит приятный вечер в обществе очаровательной девушки.
   Конечно, Бекки понимала, что Дэвид лжет и что это свидание будет первым и последним, но ей очень хотелось хотя бы на несколько часов представить, будто и с ней рядом есть надежный человек, на которого можно опереться.
   К некоторому удивлению Дэвида, вечер прошел приятно. Манеры Бекки были безукоризненны, она была весела, мила и в меру говорлива. Они много танцевали и смеялись. Но ни разу за весь вечер Дэвид не почувствовал желания обнять Бекки или поцеловать ее.
   Только когда он высадил Бекки у ее дома и пожелал спокойной ночи, Дэвид понял, что Кэролайн прочно заняла его сердце и никто, даже самая очаровательная девушка на свете, не сможет ее оттуда выжить.
   То, что не смогла сделать Бекки, сделаю я сам! – с ужасом думал Дэвид, набирая вечером телефон Кэролайн. Если я ей прямо скажу о том, что Стенли мерзавец и вор, она возненавидит меня на всю жизнь. Но и не сказать этого я не могу.
   Когда Кэролайн наконец подняла трубку, уверенность Дэвида в собственной правоте почти испарилась.
   – Добрый вечер, Кэролайн, – поздоровался он.
   – Ой, Дэвид, как хорошо, что вы позвонили! Я звонила вам, но вас не было дома. Я хотела сказать, что завтра не нужно за мной заезжать. Меня заберет Стенли. Он сказал, что хотел бы навестить могилу моего отца.
   – Очень мило с его стороны, – холодно заметил Дэвид. – Спасибо, что предупредили. Но я хотел бы встретиться с вами завтра. Это очень важно, Кэролайн.
   – Что-то случилось? – с тревогой спросила она.
   – Это не телефонный разговор. Дело касается клиники.
   – Тогда давайте завтра встретимся в моем кабинете в одиннадцать. Раз дело касается клиники, Стенли должен это услышать. Думаю, он сможет со всем справиться.
   – Не сомневаюсь в этом.
   Кэролайн не расслышала горькую иронию в голосе Дэвида.
   – Тогда до завтра! – попрощалась она.
   – До завтра, – еле слышно отозвался Дэвид и положил трубку. У него было ощущение, будто он затягивает веревку на собственной шее.
   У меня просто нет другого выхода! – подумал Дэвид и с силой ударил кулаком по стене, но тут же устыдился этого всплеска эмоций. Он должен оставаться завтра беспристрастным и уверенным в себе, если действительно хочет освободить клинику имени доктора Дэйва Сотбери от нечистоплотных сотрудников. И если хочет уберечь Кэролайн от страшного разочарования. Он лишь мог надеяться, что это не настоящая любовь, а обычная влюбленность молодой девушки, впервые встретившейся с настоящим ловеласом.
   А ведь на месте Стенли мог бы быть я, понял Дэвид. Что мне стоило хоть раз обнять Кэролайн, когда мы сидели вечерами у нее дома перед камином? Или поцеловать в тот вечер, когда она тянулась хоть к кому-нибудь в поисках тепла. Нет ничего удивительного в том, что она легко поддалась очарованию Стенли, ведь после смерти мистера Сотбери она была ужасающе одинока, а он пообещал наполнить ее жизнь новыми впечатлениями. Он пообещал ей то, что побоялся дать я. Имею ли я право после этого чувствовать себя обиженным или, хуже того, униженным? Я сам упустил свое счастье, а завтра убью последнюю надежду.
   Дэвид тяжело опустился на диван и запустил пальцы в густые волосы. Он сидел так почти полчаса, но выхода из лабиринта своих чувств не нашел. Почти в двенадцать вечера Дэвид потянулся за телефоном, чтобы позвонить шефу полиции Арнольду Маккалистеру, своему хорошему приятелю. Он только надеялся, что Эрни, и особенно его жена, простят этот поздний звонок. Но Дэвид должен был довести начатое до конца, иначе зачем вообще было браться за все это?
   – Привет, Эрни, – поздоровался он с приятелем, – извини, что я так поздно, тут появились особые обстоятельства. Кажется, тебе завтра придется кое-кого арестовать.

6

   Этим утром Кэролайн проспала, наверное, впервые в жизни. Она проснулась от того, что Стенли сигналил под окнами ее дома. Кэролайн сразу же схватила телефон и набрала номер Стенли, поскольку не решилась выйти к нему заспанной, со спутанными волосами.
   – Стенли, я проспала! – обреченно ожидая скорой расправы, сообщила Кэролайн.