Глава 34

   Когда Сузанна открыла глаза, было темно. Не как ночью, а как в серые сумерки. Так бывает в тесном, плохо освещенном помещении. Все еще плохо соображая, она обнаружила, что действительно находится в тесном помещении. Она лежала на спине на тонком матрасе, почти что на полу, а над ее головой висела деревянная полка дюйма три шириной. Слева – гладкая, обшитая деревом стена. Справа – Сузанне пришлось повернуться на бок, чтобы все рассмотреть, – крошечная, похожая на коробку комната. Кроме черной железной печки, маленького стола и стульев, другой мебели Здесь не было. Единственным источником света оказалось небольшое, странно расположенное круглое окно. И самое удивительное, ей показалось, что вся комната раскачивается.
   Она отвлеклась, разглядывая дверь в противоположной стене, но тут услышала удар кремня по металлу. Сузанна обернулась и увидела, что он зажигает лампу на столе.
   Айан.
   Фитиль затлел и медленно разгорелся. Он вставил стекло и повернулся к ней.
   Айан.
   Он сидел на прислоненном к двери стуле. Теперь на нем были черные бриджи, белая рубашка, элегантно завязанный шейный платок, блестящие черные сапоги и жилет из матового серебряного атласа, который Сузанна никогда раньше не видела.
   – Айан. – Наконец Сузанна смогла произнести его имя вслух. Не веря своим глазам, она попыталась сесть. Голова разламывалась, желудок болел, но она, как зачарованная, все смотрела и смотрела на его лицо. Может быть, она спит и видит сон? И Айан исчезнет, стоит ей проснуться?
   – Привет, Сузанна.
   Привет, Сузанна? Привет, Сузанна? Ни один призрак, вернувшись из потустороннего мира, не станет приветствовать свою возлюбленную так обыденно. Сузанна повнимательнее оглядела его. Нет, никакой призрак не станет сидеть, перекинув ногу наногу, обхватив руками колено, и разглядывать ее из-под опущенных ресниц. И у призрака не может быть щетины на щеках, выросшей после утреннего бритья. Он был настоящим, из плоти и крови, как и она. Привет, Сузанна? И это все, что он может сказать после двух месяцев изнурительной разлуки? После того как она довела себя до изнеможения, чуть не сошла с ума, испытывала такую безысходную горечь, рядом с которой бледнела тоска по умершей матери?
   – Привет, Сузанна? – недоверчиво, с издевкой переспросила она, недобро сверкнув глазами.
   – Ну, наверное, ты недоумевала, куда это я подевался. – Айан выглядел несколько смущенным и слегка подался вперед.
   – Уж, наверное, я недоумевала… – подтвердила Сузанна, окончательно придя в себя и до конца осознав всю сложность ситуации. Ее как громом поразило. Он жив. Он никогда не умирал!
   И по его виду не скажешь, что он пострадал. Он просто сбежал. Ему захотелось – и он сбежал, свинья этакая! Конечно, ведь однажды он сказал ей, что может это сделать, когда ему заблагорассудится. Ведь он получил то, чего хотел, разве не так? Он укротил чопорную дочку пастора, если говорить его же словами. Он затащил ее в постель и не один раз, а дважды, и нашел ее весьма темпераментной. В тот незабываемый вечер, когда она предложила освободить его, он сказал, что останется, потому что его забавляет ее упорство. Но он настиг свою жертву, охота кончилась, интерес пропал. Он двинулся дальше на зеленые пастбища, не вспомнив об оставленной им женщине.
   Да, можно сказать, что я недоумевала, куда это ты подевался, – стараясь не позволить ярости овладеть ею, согласилась Сузанна. Кровь кипела в венах. Глаза метали молнии. Сузанна жаждала возмездия. Она вскочила на ноги и быстро оглядела комнату в поисках оружия. Он не умер. Пока еще не умер. Но Бог свидетель, он умрет, она с ним разделается.
   – Слушай, Сузанна, если ты успокоишься, я все объясню…
   Нет, теперь ее не обманешь этим миролюбивым тоном. Издав боевой клич, Сузанна одним броском метнулась к кочерге, стоявшей у печки, схватила ее и кинулась, чтобы уничтожить этого мерзавца с черной душой, укравшего ее сердце и беспечно растоптавшего его.
   – Ты презренный негодяй! Я думала, ты умер! – Двумя руками подняв над головой кочергу, Сузанна сделала два шага и со всей силой опустила ее на черную голову, больше чем два месяца преследовавшую ее в мыслях днем и ночью. Она еще превратит его в призрак!
   – Подожди! – Айан поднял руку и отклонился в сторону. Кочерга попала ему по предплечью, заставив вскрикнуть от боли, стул накренился, и Айан всей тяжестью плюхнулся на пол. Не успел он сориентироваться, как Сузанна напала на него снова. Она умудрилась стукнуть его еще несколько раз, и только тогда ему удалось выхватить у нее кочергу. Не помня себя, Сузанна металась по комнате в поисках нового оружия.
   – Черт побери, Сузанна! – Айан легко, как кошка, вскочил на ноги и отбросил кочергу в сторону.
   – Ты подлый мерзавец! – Обнаружив на столе еще одну лампу, к счастью незажженную, Сузанна швырнула ее прямо ему в голову. Он отскочил в сторону, еле успев увернуться, и лампа разбилась о стену.
   – Ну все, хватит! – рычал Айан.
   Под руку Сузанне попались ножницы, и она запустила их в него. Но тут Айан бросился вперед, обхватил Сузанну за талию и повалил, визжащую и брыкающуюся, на пол.
   Твердый пол ходил ходуном. Мимо ее ног прокатился металлический цилиндр от разбитой лампы. Но Сузанна вошла в раж и не обращала внимания на такие мелочи. Она лягалась, царапалась и кусалась, пытаясь вырваться из рук этого подонка.
   – Ох! – взвыл Айан, когда Сузанна вонзила зубы ему в плечо. Наконец он сумел схватить ее за запястья и прижать руки по обе стороны ее головы к полу, бедром придавив ее брыкающиеся ноги. Айан держался на некотором расстоянии, чтобы она не могла его снова укусить, но не отпуская ее руки и ноги.
   Такое беспомощное состояние еще больше распаляло Сузанну, она готова была откусить Айану нос.
   – Убирайся от меня, ты, отвратительный тип!
   – Если ты только выслушаешь меня…
   Этот примирительный тон невыносим. Какими россказнями Айан намеревается одурачить ее на этот раз? Неужели он считает ее такой дурой? Неужели надеется уговорить ее не злиться? Да, скорее всего надеется, потому что в прошлом она как нельзя лучше доказала, что она и есть дура. Но то все в прошлом!
   – Я не собираюсь слушать ни одного твоего слова! Я оплакивала тебя, подлец! Я не могла ни есть, ни спать, вообще что-нибудь делать, только печалиться! Я огорчила своего отца! Мои сестры из-за меня волновались! Я перестала заботиться о прихожанах! И все из-за тебя, обманщик! Насекомое! Червяк!
   – Слушай, Сузанна…
   – Кончай с этим: “Слушай, Сузанна!” Ты получил от меня то, что хотел, и скрылся! Вот вся правда, и не пытайся подсластить ее красивыми фразами! Ты просто негодный подонок…
   Айан заставил ее замолчать самым простым способом: взяв ее запястья одной рукой, он другой зажал ей рот. Сузанна все еще пыталась вырваться, издавая приглушенное мычание, но ей это не удалось.
   – Я понимаю, у тебя есть все основания на меня злиться, но если ты меня выслушаешь, то поймешь, что я вынужден был скрыться. Я бы вернулся, клянусь. Мне просто надо было сначала закончить одно… дело. – Айан говорил торопливо, не сводя ангельски честного взгляда с лица Сузанны.
   Как будто она снова может поддаться его уговорам! Замерев под тяжестью его тела, Сузанна злобно уставилась на Айана. Тот замолчал, как бы подыскивая подходящие слова, чтобы убедить ее. “Ничего не выйдет”, – решила Сузанна.
   – Тебе, может, трудно поверить… Черт. Я убежден, что тебе будет трудно поверить, потому что ты никогда не верила ни одному моему слову, но я не совершал преступления, в котором меня обвинили. Я вообще не совершал никакого преступления. Дело против меня было сфабриковано. Меня выдали за другого и подкупили суд, который вынес смертный приговор. На меня повесили убийство человека в Ньюгейте, так, кажется. Но, к счастью, продаются почти все. Я отдал перстень охраннику, и он присоединил меня к группе заключенных, которых везли сюда. Иначе вряд ли бы я был еще жив.
   Видимо, во взгляде Сузанны было столько скептицизма, что глаза Айана стали умоляющими. Раньше он бы наверняка растрогал ее, но сейчас она осталась непоколебимой.
   – На корабле был настоящий ад, но я твердо решил выжить. Мне надо жить. Мне надо вернуться в Англию и отомстить тем, кто меня предал и наложил лапу на все, что у меня было. Тот клочок бумаги, где говорилось, что я семь лет должен быть фактически рабом, ничего для меня не значил. Я не собирался задерживаться в Америке. Когда ты купила меня на аукционе, я решил, что все будет просто. Я хотел отдохнуть, набраться сил и уйти. Но я не собирался влюбляться в тебя, не думал, что мои враги из Англии обнаружат, что я вырвался из их сетей, и придут за мной. В ту ночь, когда я исчез, на меня напал наемник, которого послали меня убить. Во время нашей драки по некоторым его словам я понял, что он уже пытался меня убить, но по ошибке прикончил беднягу Крэддока. Если ты помнишь, в ту ночь, когда исчез Крэддок, меня в хижине не было.
   Сузанна, конечно, точно помнила, где он был в ту ночь – в ее постели. Но если Айан думает, что воспоминания об этом смягчат ее, он глубоко ошибается. А что касается того, что он в нее влюбился, – как бы не так! Он, что, считает ее слабоумной? Конечно, она не поверит ему после всего, что он натворил. Исчез бесследно, не сказав ни слова. Разве так поступают с теми, кого любят? Лицо Сузанны было непроницаемо.
   Айан был в отчаянии, но все же устало продолжил: – Так или иначе, но убийца вернулся, чтобы попытаться еще раз. Но я сам его убил. Теперь мне точно надо было скрыться, я это прекрасно понимал, потому что, если один пришел за мной и потерпел неудачу, за ним отправятся и другие. Как только выяснится, что я избежал уготовленной мне участи, враги станут пытаться разделаться со мной, пока не добьются своего. Они не остановятся, очень многое поставлено на карту. Мне пришлось оставить тебя, Сузанна. Если бы я этого не сделал, я подверг бы тебя и твою семью такой же опасности, в какой нахожусь сам. – Айан посмотрел на Сузанну, как будто отыскивая признаки того, что она ему поверила.
   Сузанна фыркнула ему в ладонь, и, к удивлению, он убрал ее.
   – Ты должен знать, что твое объяснение, хоть и очень затейливо, но не очень понятно. Кто за тобой гонится и почему? – Брови Сузанны надменно поднялись, когда она задавала этот вопрос.
   Айан заколебался, подыскивая слова. Потом вздохнул.
   – Как я уже говорил тебе, Сузанна, хотя ты предпочла мне не поверить, я очень богатый человек, вернее, был богатым. Я – маркиз Дернский, точнее, старший сын герцога Уоррендернского. Только моя мамаша из кожи лезет вон, стараясь, чтобы титул унаследовал мой брат. Они давно сговорились избавиться от меня и зашли слишком далеко. Назад пути нет. Они должны убить меня во что бы то ни стало. Но я нарушу их планы. Во всяком случае, я надеюсь сделать это своим возвращением.
   Сузанна недолго взвешивала все “за” и “против”. Она, конечно, могла поверить, что он маркиз. Это многое объяснило бы: начиная от его внешности и надменности и кончая его спокойной, врожденной элегантностью. И еще он ей рассказывал тогда, в розарии, в ночь вечеринки у Хаскинсов, что его мать вовсе не испытывает к нему материнских чувств, что он как кость у нее в горле…
   Но секундой позже Сузанна спохватилась и покраснела, ненавидя себя за эти мысли. Он снова едва не обвел ее вокруг пальца! Она должна твердо помнить, ни на минуту не забывать, что не попадись он ей на глаза на пристани в Чарлстоне, то они бы больше никогда не увиделись!
   – Мне еще не приходилось слышать такого вранья! Маркиз Дернский, это надо же! И ты думаешь, что я тебе поверю?
   – Но, клянусь, это правда. Я…
   – Скажи-ка мне, – раздраженно перебила Сузанна, когда пол снова качнулся под ней, как это уже было неоднократно, – правильно ли я понимаю, что мы на борту какого-то корабля?
   Айан виновато потупился.
   – Ты потеряла сознание, а корабль уже отплывал. Не мог же я просто бросить тебя на пристани. Кроме того, я понимал, что стоит тебе прийти в себя, ты станешь рассказывать каждому встречному-поперечному о том что видела меня. Ну а мне вовсе не хочется, чтобы власти меня арестовали на пристани в Англии и снова бросили в тюрьму за то, что я сбежал от хозяев. Я ведь видел твои объявления, представь себе.
   Сузанне было абсолютно наплевать на обвинительные нотки в его голосе.
   – Уж не хочешь ли ты сказать, что мы на корабле, который плывет в Англию? – в ужасе воскликнула она.
   – Да.
   Это откровенное признание заставило ее закрыть глаза.
   – Боже милостивый!
   – Тебе понравится в Англии, я обещаю. Там прохладно, нет вашей дикой жары. И…
   – Если ты немедленно не отправишь меня на берег, ты очень сильно пожалеешь, – перебила его Сузанна, позеленев. Лицо ее застыло, глаза расширились. – Предупреждаю, я никудышный моряк, и мне сейчас будет ужасно плохо!

Глава 35

   Когда погода в очередной раз прогнала его с палубы, Айан печально подумал, что быть заточенным в маленькой каюте с Сузанной – все равно что попасть в один мешок с ведьмой, причем очень больной. Сузанна сильно преуменьшила суровую действительность, заявляя, что она никудышный моряк. Все три недели плавания ее рвало непрерывно.
   Айан осторожно открыл дверь каюты и вошел. Раскачивался подвешенный к потолку фонарь, давая достаточно света, чтобы определить, какая опасность на сей раз подстерегает его. “Ведьма” сидела на койке с миской рисовой каши, приготовленной миссис Хаукинс. За несколько шиллингов Айан нанял эту женщину присматривать за Сузанной. Миссис Хаукинс, пожилая, худая и согбенная, подозрительно взглянула на Айана. Несмотря на то что старушка называла себя миссис и, следовательно, должна была бы быть замужем, путешествовала она в компании с другой женщиной и с явным недоверием относилась к мужчинам.
   – Рада, что вы пришли, милорд. Мне надобно к себе в каюту. Берди, то есть миссис Тайлер, моя компаньонка, только что посылала за мной. Ей самой плохо от качки, так что я иду к ней.
   – А вы сможете прийти завтра? – Айан нервничал. Его угнетала необходимость ухаживать за Сузанной, поскольку она была не только больной и слабой, но и продолжала до сих пор злиться. Наверняка она не примет от него никакой помощи.
   – Зависит от того, как там Берди.
   – Пожалуйста, постарайтесь.
   Миссис Хаукинс кивнула и с таким энтузиазмом взбила подушку за спиной Сузанны, что та чуть не выронила миску с кашей. Потом старушка пересекла каюту, направляясь к двери, где настороженно стоял Айан, и молча протянула костлявую ладошку. Айан порылся в кармане и достал монету. После побега с фермы за два месяца работы ему удалось сделать небольшой денежный запас. Накоплений вполне бы хватило на все его нужды, но присутствие Сузанны на борту было обнаружено, и пришлось платить за проезд “жены”. На оставшуюся мелочь им вдвоем придется продержаться до прибытия в Англию. Ну а там он свяжется со своими банкирами.
   – Тогда доброй ночи, милорд, миледи. – Миссис Хаукинс поклонилась и вышла из каюты.
   Когда дверь за ней закрылась, Айан насторожился. Если и сегодня ожидается фейерверк, он сейчас начнется.
   – Поверить не могу, что ты сказал, ей, будто ты маркиз и мы женаты, – обиженно произнесла Сузанна.
   После всего, что Айану пришлось вынести – первую неделю она швыряла в него чем попало, стоило ему сунуть голову в дверь, вторую неделю она орала на него, и третью терзала его молчанием, – ему приятно было слышать более или менее спокойную речь.
   – Я маркиз. А тебе больше бы понравилось, если бы я сказал, что ты моя любовница? – Айан произнес эти слова, не подумав, и тут же приготовился к нападению.
   – Я не твоя любовница! – Может быть, Сузанна и была больной, но за себя постоять она еще могла. Она так сердито посмотрела на Айана, что ему захотелось провалиться сквозь землю. Он даже подумал, что такая привычка выработалась у него в первую неделю их совместного путешествия, когда после подобного взгляда что-нибудь обязательно летело ему в голову.
   – Я этого и не говорил, – миролюбиво заметил он. – Я только имел в виду, что, не назови я тебя своей женой, миссис Хаукинс решила бы, что ты моя любовница.
   – Ты должен был поместить меня в отдельной каюте!
   – Дорогая, на отдельную каюту у меня нет денег. Да и кают нет. Корабль набит до отказа.
   – Не смей называть меня дорогой!
   – Сорвалось. – Айан чуть не поднял глаза к небу, но удержался.
   Сузанна пребывала в отвратительном настроении, и на нее требовалось ангельском терпение, а, видит Бог, он далеко не ангел. Но Айан считал, что после всего, что Сузанна из-за него пережила, он заслуживает любого ее наказания.
   Что удивительно, он и не думал, что она станет страдать. Перебирая в уме своих знакомых и приятелей, Айан не вспомнил ни одного, кто бы стал оплакивать его потерю. А она сказала, что плакала. Айан не мог представить себе свою сильную, жизнерадостную Сузанну плачущей.
   Он поразился, когда понял, какую причинил ей боль. Он-то хотел привести свои дела в порядок, вернуться и начать все вновь. Айан даже предвкушал то, с какой радостью встретит его Сузанна. Но он не мог и вообразить, что она доведет себя до болезни. А ее бурное негодование не могло присниться ему в самом кошмарном сне.
   – Как ты себя чувствуешь? – Вопрос, конечно, был глупый. Айан это прекрасно понимал, но оставалось так мало тем для разговора, которые не раздражали бы Сузанну, Дожидаясь ответа, он снял камзол и повесил его на спинку стула.
   – Тошнит. – Сузанна говорила без надрыва, и это придало смелости Айану.
   Он подошел поближе. Положив локоть на верхнюю койку, предназначавшуюся теперь для него, Айан взглянул на Сузанну.
   – А ты получше выглядишь.
   Это была не совсем правда. Низкий вырез ее нижней сорочки с длинными рукавами обнажал кремового цвета шею и плечи. Когда Айан внес Сузанну на борт, ее сундук с вещами остался на берегу. Одеяло закрывало ее до подмышек, но ему не составляло труда вспомнить то, что не удавалось увидеть. Волосы заплетены в косы, сбегающие на плечи. Отдельные пряди, выбившиеся за время неспокойного сна, обрамляли лицо, как сияющий нимб. От болезни Сузанна осунулась, но неожиданно стала выглядеть утонченно с этими впадинами под глазами и новой, более плавной линией подбородка. Карие глаза в тени густых ресниц казались больше и красивее, несмотря на синие круги под ними.
   Если посмотреть со стороны, Сузанна сделалась гораздо привлекательнее, чем раньше, но Айану она казалась больной. И сейчас он без малейшего сомнения предпочел бы довольно заурядную женщину, которую когда-то оставил на ферме, этой куда более женственной особе. Господи, только бы Сузанна поправилась.
   – Ты тут ни при чем. Ты подумал, как станут волноваться обо мне мои родные? Как только мы достигнем берега, я тут же отправлюсь назад. Ведь они могут подумать, что я вообще исчезла с лица земли.
   У него не было денег, чтобы немедленно вернуть Сузанну назад в колонии. Сначала ему надо повидаться с банкирами, но об этом он не стал распространяться. “Будет день, будут деньги” – пришла в голову эта перефразировка библейской цитаты, и Айан удивился. Совершенно очевидно, что он слишком много времени провел с неким баптистом, не выпускающим из рук Библию, если ему в голову начали приходить такие мысли.
   – Помочь тебе с кашей?
   В первые дни путешествия Сузанна скорее бы умерла с голоду, чем позволила бы ему кормить ее. Она вообще отказывалась от любой его помощи. У нее хватало сил отбиваться от него, когда он пытался придержать ей голову, если ее рвало, а рвало ее так, что она потом с трудом двигалась. Она не разрешала ему помочь ей раздеться, вытереть лицо влажной салфеткой, причесаться. Сузанна выставила перед собой стену и не хотела иметь ничего общего с Айаном. Он искренне беспокоился. И однажды даже поделился с капитаном, рассказав, как его жена страдает от жестоких приступов морской болезни. Капитан, растроганный просьбой такой важной персоны, порекомендовал миссис Хаукинс. Старушка не совсем оправдала надежды Айана, но это было все же лучше, чем ничего.
   – Я сама поем, спасибо.
   Сузанна немного оттаяла, но еще не настолько, чтобы Айан мог рассчитывать на положительный ответ. Он отвернулся и развязал шейный платок. Судно качнуло, и Сузанна вскрикнула. Айан стремительно обернулся и ударился головой о верхнюю койку.
   – Что случилось? – Он потер лоб. Небольшая шишка, но довольно болезненная.
   – Каша. Пролилась, когда судно качнулось. Я вся в каше.
   Один взгляд, и Айан понял, что женщина не преувеличивает. Клейкая масса покрывала Сузанну, стекала с ее рук на койку, постельное белье промокло.
   – Ладно, давай сюда. – Айан отобрал у Сузанны пустую миску и поставил ее на привинченную к стене полку со стеклянными дверцами, которая предназначалась для посуды на случай большой качки.
   – И что теперь? – Почему-то это недоразумение сильно расстроило Сузанну.
   Несомненно, в таком виде оставаться на койке она не могла. Ответ был очевиден. Но слова застряли у Айана в горле, потому что он заранее предвидел реакцию на его предложение.
   – Сегодня тебе придется спать со мной на верхней койке.
   Сузанна в замешательстве посмотрела на него.
   – Ха! – только и сказала она.
   Айан невозмутимо продолжил:
   – Я не собираюсь навязываться, если это тебя волнует. Но твоя койка вся промокла.
   – Я лучше будут спать на мокрой койке, чем с тобой! – заявила она, сложив руки на груди и гордо глядя на него.
   Тут терпению Айана пришел конец.
   – Ты ведешь себя по-идиотски, Сузанна, черт тебя побери, – процедил сквозь зубы Айан. Затем он наклонился, взял Сузанну на руки, потом выпрямился и положил ее на верхнюю койку. Все это он проделал так быстро, что она и пискнуть не успела.
   Ее глаза излучали ненависть. Сузанна быстро подобрала под себя ноги, а Айан поспешно отступил. Но она даже не замахнулась.
   – Ну что же, – высокомерно произнесла Сузанна, – я буду спать здесь, а ты можешь лечь на полу.
   Айан вовсе не собирался спать на полу, но и говорить об этом до поры до времени он тоже не хотел.
   – Снимай сорочку и ложись под одеяло. Здесь холодно, ты можешь простудиться, – стаскивая белье с ее койки, сказал Айан.
   – Да уж, этого тебе только и надо, верно? Тоже мне дуру нашел!
   Айан выяснил, что, раз потеряв терпение, очень трудно не потерять его снова. Он бросил белье с койки на пол, выпрямился и взглянул на женщину.
   – Сузанна, – ровным голосом предупредил он, – если ты не снимешь эту сорочку, я сделаю это за тебя.
   – Ничего подобного! Ты не посмеешь!
   – Это еще почему? – Айан окончательно вышел из себя и, хотя чувствовал себя виноватым, сдерживаться уже не мог, – Что мне может помешать? Я куда сильнее тебя, и мне надоели твои глупости. Теперь снимай, к чертям собачьим, эту мокрую сорочку! – Он стоял, крепко сжав кулаки, и смотрела на Сузанну.
   Она не отводила от него своего гневного взгляда. Но тут судно резко качнулось. Сузанна изменилась в лице, побледнела и проглотила слюну. Айану сразу стало жаль ее, вся злость куда-то испарилась.
   – Сузанна, – мягко сказал он, – пожалуйста, сними мокрую сорочку. Ты можешь спать в моей рубашке.
   Она немного помолчала, потом еле заметно кивнула.
   – Хорошо. Но ты отвернись.
   Айан обрадовался, что наконец-то Сузанна хоть в чем-то его послушалась. Он подошел к потертому саквояжу, в котором держал те необходимые вещи, которые ему удалось купить до начала длительного плавания, и достал одну из своих трех рубашек. Кинув ее Сузанне, он отвернулся к оконцу.
   Это было невероятно глупо. Даже не глядя на Сузанну, Айан представлял себе ее тело в мельчайших подробностях. Он знал ее всю, от высокой груди до кончиков пальцев. Он навсегда запомнил ее тонкую талию, мягкий живот, упругие ягодицы. Он помнил все так четко, что мог с уверенностью сказать, какого оттенка завитки у нее на лобке.
   Но зря он ударился в эти воспоминания. Они возбуждали его. Если Сузанна заметит…
   – Все. Можешь повернуться.
   Он послушался. Сузанна сидела на его койке, поджав ноги под себя, и закатывала рукава рубашки. Вид у нее был весьма воинственный, и Айан понял почему. В этой огромной мужской рубашке она выглядела прелестно. Хотя, разумеется, сама об этом не догадывалась.
   Ни с того ни с сего Сузанна швырнула подушку, и та полетела прямо ему в живот. Айан удивился, но сумел поймать ее.
   – Тебе она понадобится на полу. – Сузанна подняла одеяло и улеглась.
   Айан мрачно улыбнулся, но спорить не стал. Отложив подушку, он собрал с пола мокрое постельное белье и методично развесил его по стульям, чтобы оно просохло к утру. Потом задул фонарь и разделся.
   По ровному дыханию Сузанны он решил, что, возможно, она уже спит. Взяв подушку под мышку, он поставил ногу на нижнюю койку, подтянулся и тихо лег рядом с ней.
   – Ты такой лжец, что врешь даже по пустякам! – От ее свирепого шипения волосы у него на шее встали дыбом. Айан на собственной шкуре убедился, что, если мисс Сузанна Редмон злится, ее следует опасаться. – Ты же сказал, что будешь спать на полу.
   И Сузанна изо всех сил отпихнула его.

Глава 36

Когда она толкнула его в плечо, Айан схватился руками за край койки и умудрился не свалиться на пол. От неожиданности он растерялся. Сузанна играла с огнем. Она назвала Айана лжецом, причем так презрительно, что это оказалось последней каплей, переполнившей чашу его терпения.