Страница:
Баркли и сам чувствовал себя так, словно его загоняют в угол. Ни мать, ни долг, ни начальник – никто и ничто не беспокоило Джастина так, как его нечистая совесть. От страдал от отвращения к самому себе. Из-за того, что он так гнусно поступал с Эвелиной. Никогда в своей жизни он не встречал такой удивительной женщины, как она, – и при этом все отношения с ней были построены на лжи. Ну, может быть, не совсем все. Страсть, вспыхнувшая в его сердце, была неподдельной. И его сердце не желало ничего знать о стоящей перед лордом Баркли важной стратегической задаче. Он пытался внушить себе, что не имеет морального права претендовать на Эвелину, не имеет права на ее привязанность. Но его чувства шли вразрез с разумом.
Маркиз покачал головой. Провалиться ему на этом месте, если он позволит организовать на нее покушение! И уж тем более он не допустит, чтобы Хелдерби тронул ее хоть пальцем.
– Подвергать жизнь человека опасности ради какой-то призрачной цели – это безумие!
– Если у вас имеются другие предложения, я с удовольствием их выслушаю.
Баркли метнул на полковника хмурый взгляд.
– Я должен их обдумать.
– Даю вам на это два дня, Джастин. На два дня я воздержусь, от принятия каких-либо решений. Но мне нужен результат – это для меня самое главное. Если вы не в состоянии справиться с порученной задачей, я найду для этого более подходящую кандидатуру. Того; кто еще не утратил чувства долга перед короной. – Уитон бросил на стол свои карты. – Все, я выиграл.
Глава 14
Глава 15
Маркиз покачал головой. Провалиться ему на этом месте, если он позволит организовать на нее покушение! И уж тем более он не допустит, чтобы Хелдерби тронул ее хоть пальцем.
– Подвергать жизнь человека опасности ради какой-то призрачной цели – это безумие!
– Если у вас имеются другие предложения, я с удовольствием их выслушаю.
Баркли метнул на полковника хмурый взгляд.
– Я должен их обдумать.
– Даю вам на это два дня, Джастин. На два дня я воздержусь, от принятия каких-либо решений. Но мне нужен результат – это для меня самое главное. Если вы не в состоянии справиться с порученной задачей, я найду для этого более подходящую кандидатуру. Того; кто еще не утратил чувства долга перед короной. – Уитон бросил на стол свои карты. – Все, я выиграл.
Глава 14
Джастин тщательно расчесывал лохматую гриву Чешира. Он старался орудовать гребешком осторожно, чтобы своими чересчур энергичными движениями не сделать животному больно. Баркли боялся нечаянно выплеснуть на любимого жеребца свое раздражение.
Нельзя допустить, чтобы Хелдерби причинил Эвелине вред. Однако Джастин не знал, как решить эту проклятую шараду. Даже если допустить, что девушка каким-то образом замешана во всех этих делах, он чувствовал отвращение к самому себе за то, что самым низким, самым гадким образом использует Эвелину в своих целях. Баркли не рассматривал всерьез слабую отговорку, что девушка может представлять угрозу для безопасности государства. Наиболее вероятно, что она была всего лишь молчаливым свидетелем тайных интриг своего отца. Она не должна расплачиваться ни за предательство отца, ни за свою дружбу с Салливаном. И Джастин не знал, что будет делать, если Эвелину призовут к ответу.
Баркли потер пальцами лоб. Надо срочно найти способ доказать полковнику, что Эвелина не имеет никакого отношения к заговору. Однако Джастин не мог разыгрывать перед собой комедию, притворяясь, что поступает честно и благородно. Он осознавал, что ведет себя как последний подонок. Он был сам себе противен. Он наложил арест на наследство Эвелины, оказывал на нее давление с помощью тети и дяди, играл на ее чувствах, на ее сострадании к судьбе его брата. И. все это он делал с одной целью – чтобы хитростью вынудить Эвелину выдать ему нужные сведения. Ради этого были пущены в ход все средства. Он воспользовался тайным убежищем своего покойного брата, чтобы Эвелина потеряла бдительность и, если повезет, чтобы устроить засаду Салливану. Но что хуже всего – Джастин использовал ее любовь, ее страсть для того, чтобы обмануть девушку. И вдобавок ко всему он ее обесчестил. Несмотря на все заверения в том, что она не собирается выходить замуж и желает отдаваться мужчине без взаимных обязательств, Джастин не мог не ощущать чувства вины перед женщиной, которая без колебаний доверила ему свою девственность.
Баркли тяжело вздохнул. Это он, околдованный Эвелиной, оказался в ловушке. Он попал в сети ее очарования. Он не может забыть ее запах – кружащее голову благоухание лаванды, смешанное с ароматом ее желания. Эвелина умна и красива. Она пылкая, чувственная женщина. Она безудержна в своей страсти. Такой женщины, как она, больше нет. И никогда не будет – Джастин был в этом уверен. От нее не надо ждать ни женских хитростей, ни уловок, ни коварных игр. Она не притворяется. Она такая, какая есть. Ее обезоруживающая искренность и прямота действуют на Джастина неотразимо. Ему страшно даже подумать, что когда-нибудь она может узнать о его вероломстве. И тогда она станет презирать его. На Джастина наводили ужас слова полковника о том, что Эвелина беззащитна перед ними, что в любой момент она может легко попасть в их лапы со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Внезапно Джастина словно окатило ледяной волной, У маркиза появилось странное ощущение, которое он не мог объяснить. Как будто что-то было не так! Здесь, где он всегда чувствовал себя как дома, его внезапно охватило сильное беспокойство. В следующее мгновение в воздухе со свистом пролетел нож и врезался в деревянное стойло – как раз в то место, где за секунду до этого находилась голова Джастина. Он мгновенно сообразил, что надо пригнуться, а затем быстро посмотрел по сторонам, чтобы определить, из какого стойла на него напали. Баркли прислушался, стараясь различить какие-нибудь звуки, но услышал только сильное биение собственного сердца. Чешир заржал и нервно переступил с ноги на ногу.
Джастин юркнул в соседнее стойло. Солома предательски захрустела у него под ногами. Он присел на корточки, прячась за снопами сена. Стараясь, чтобы шумное дыхание не выдало его местоположения, маркиз внимательно изучал погруженную в полумрак конюшню. Он осторожно потянулся к вилам, которые стояли у стены. Но едва Джастин успел дотронуться кончиками пальцев до деревянной рукоятки, как кто-то, набросившись сзади, навалился на него всем телом. Только мягкая солома смягчила сокрушительный удар, который сбил его с ног. Чьи-то мясистые руки схватили его за рубашку, но Джастин вырвался и бросился за вилами. Схватив их, он поспешно повернулся к нападавшему.
Лицо мужчины было покрыто черной краской. Его глаза-бусинки злобно сверкали из-под надвинутой на самый лоб шляпы. Он был коренастым и широкоплечим, с квадратной челюстью и огромными ручищами.
Джастин держал вилы на весу, крепко ухватившись за их рукоятку. Он быстро оценил расстояние между ним и противником и атаковал, вложив в удар всю свою силу. Незнакомец хотел увернуться, но не успел, и острые зубья вонзились ему в плечо.
– Проклятие! – вскричал он и выдернул вилы из своего плеча таким мощным рывком, что Джастин потерял равновесие и отлетел к стене. Баркли успел подняться как раз в тот момент, когда его противник набросился на него и нанес ему сильный удар. Джастин со всего маху стукнулся головой о деревянную дверцу стойла, так что искры посыпались у него из глаз. Он повалился в сено и навоз.
Маркиз слышал, как скрипнули двери конюшни и нападавший скрылся. Лежа на полу, Джастин прислушался. До него доносились только фырканье и ржание потревоженных лошадей. Он осторожно приподнял голову и увидел, как дверные створки хлопают на ветру.
Баркли выплюнул изо рта кусок соломы и с трудом поднялся. Затем неторопливо отряхнул свою одежду. Все тело болело. Подойдя к стойлу Чешира, он остановился, внимательно глядя на торчащий из бревна нож. Джастин схватил за рукоятку и выдернул лезвие. Он с любопытством разглядывал свой трофей. Это был классический японский клинок – серьезное оружие. Джастин не сомневался: ему угрожают. Но очевидно, убивать его в их планы не входило. Иначе бы нападавший воспользовался моментом, когда Баркли упал на пол, и прикончил его. Нож был брошен с большой точностью. Но для человека, хорошо владеющего холодным оружием, такой бросок не представляет никакой сложности.
Все это означало, что его пытались запугать. Уж кому-кому, а Джастину об этом приеме было прекрасно известно. Он повертел в руках клинок. Наверняка это дело рук Салливана. Очевидно, Салливан хотел дать понять Джастину, чтобы он держался подальше от Эвелины. А может, есть люди, которым мешает расследование, которое он ведет? Как бы там ни было, в настоящее время это означает только то, что Баркли действует в правильном направлении. А значит, ему следует двигаться вперед с удвоенной энергией. Джастин взял пиджак, висевший на двери стойла, и надел его. Продолжая держать в руке нож, он вышел из конюшни. Если совсем недавно его раздирали противоречия, то теперь он не испытывал ни сомнений, ни колебаний. Он во что бы то ни стало найдет заговорщиков и раз и навсегда покончит с их преступными замыслами! Тем самым одновременно будет доказана невиновность Эвелины. А если Джастин не сможет доказать, что она ни при чем… Ну что ж! – ему оставалось только надеяться, что Эвелина не представляет собой угрозу для государства. Потому что он не может потворствовать предательству.
Нельзя допустить, чтобы Хелдерби причинил Эвелине вред. Однако Джастин не знал, как решить эту проклятую шараду. Даже если допустить, что девушка каким-то образом замешана во всех этих делах, он чувствовал отвращение к самому себе за то, что самым низким, самым гадким образом использует Эвелину в своих целях. Баркли не рассматривал всерьез слабую отговорку, что девушка может представлять угрозу для безопасности государства. Наиболее вероятно, что она была всего лишь молчаливым свидетелем тайных интриг своего отца. Она не должна расплачиваться ни за предательство отца, ни за свою дружбу с Салливаном. И Джастин не знал, что будет делать, если Эвелину призовут к ответу.
Баркли потер пальцами лоб. Надо срочно найти способ доказать полковнику, что Эвелина не имеет никакого отношения к заговору. Однако Джастин не мог разыгрывать перед собой комедию, притворяясь, что поступает честно и благородно. Он осознавал, что ведет себя как последний подонок. Он был сам себе противен. Он наложил арест на наследство Эвелины, оказывал на нее давление с помощью тети и дяди, играл на ее чувствах, на ее сострадании к судьбе его брата. И. все это он делал с одной целью – чтобы хитростью вынудить Эвелину выдать ему нужные сведения. Ради этого были пущены в ход все средства. Он воспользовался тайным убежищем своего покойного брата, чтобы Эвелина потеряла бдительность и, если повезет, чтобы устроить засаду Салливану. Но что хуже всего – Джастин использовал ее любовь, ее страсть для того, чтобы обмануть девушку. И вдобавок ко всему он ее обесчестил. Несмотря на все заверения в том, что она не собирается выходить замуж и желает отдаваться мужчине без взаимных обязательств, Джастин не мог не ощущать чувства вины перед женщиной, которая без колебаний доверила ему свою девственность.
Баркли тяжело вздохнул. Это он, околдованный Эвелиной, оказался в ловушке. Он попал в сети ее очарования. Он не может забыть ее запах – кружащее голову благоухание лаванды, смешанное с ароматом ее желания. Эвелина умна и красива. Она пылкая, чувственная женщина. Она безудержна в своей страсти. Такой женщины, как она, больше нет. И никогда не будет – Джастин был в этом уверен. От нее не надо ждать ни женских хитростей, ни уловок, ни коварных игр. Она не притворяется. Она такая, какая есть. Ее обезоруживающая искренность и прямота действуют на Джастина неотразимо. Ему страшно даже подумать, что когда-нибудь она может узнать о его вероломстве. И тогда она станет презирать его. На Джастина наводили ужас слова полковника о том, что Эвелина беззащитна перед ними, что в любой момент она может легко попасть в их лапы со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Внезапно Джастина словно окатило ледяной волной, У маркиза появилось странное ощущение, которое он не мог объяснить. Как будто что-то было не так! Здесь, где он всегда чувствовал себя как дома, его внезапно охватило сильное беспокойство. В следующее мгновение в воздухе со свистом пролетел нож и врезался в деревянное стойло – как раз в то место, где за секунду до этого находилась голова Джастина. Он мгновенно сообразил, что надо пригнуться, а затем быстро посмотрел по сторонам, чтобы определить, из какого стойла на него напали. Баркли прислушался, стараясь различить какие-нибудь звуки, но услышал только сильное биение собственного сердца. Чешир заржал и нервно переступил с ноги на ногу.
Джастин юркнул в соседнее стойло. Солома предательски захрустела у него под ногами. Он присел на корточки, прячась за снопами сена. Стараясь, чтобы шумное дыхание не выдало его местоположения, маркиз внимательно изучал погруженную в полумрак конюшню. Он осторожно потянулся к вилам, которые стояли у стены. Но едва Джастин успел дотронуться кончиками пальцев до деревянной рукоятки, как кто-то, набросившись сзади, навалился на него всем телом. Только мягкая солома смягчила сокрушительный удар, который сбил его с ног. Чьи-то мясистые руки схватили его за рубашку, но Джастин вырвался и бросился за вилами. Схватив их, он поспешно повернулся к нападавшему.
Лицо мужчины было покрыто черной краской. Его глаза-бусинки злобно сверкали из-под надвинутой на самый лоб шляпы. Он был коренастым и широкоплечим, с квадратной челюстью и огромными ручищами.
Джастин держал вилы на весу, крепко ухватившись за их рукоятку. Он быстро оценил расстояние между ним и противником и атаковал, вложив в удар всю свою силу. Незнакомец хотел увернуться, но не успел, и острые зубья вонзились ему в плечо.
– Проклятие! – вскричал он и выдернул вилы из своего плеча таким мощным рывком, что Джастин потерял равновесие и отлетел к стене. Баркли успел подняться как раз в тот момент, когда его противник набросился на него и нанес ему сильный удар. Джастин со всего маху стукнулся головой о деревянную дверцу стойла, так что искры посыпались у него из глаз. Он повалился в сено и навоз.
Маркиз слышал, как скрипнули двери конюшни и нападавший скрылся. Лежа на полу, Джастин прислушался. До него доносились только фырканье и ржание потревоженных лошадей. Он осторожно приподнял голову и увидел, как дверные створки хлопают на ветру.
Баркли выплюнул изо рта кусок соломы и с трудом поднялся. Затем неторопливо отряхнул свою одежду. Все тело болело. Подойдя к стойлу Чешира, он остановился, внимательно глядя на торчащий из бревна нож. Джастин схватил за рукоятку и выдернул лезвие. Он с любопытством разглядывал свой трофей. Это был классический японский клинок – серьезное оружие. Джастин не сомневался: ему угрожают. Но очевидно, убивать его в их планы не входило. Иначе бы нападавший воспользовался моментом, когда Баркли упал на пол, и прикончил его. Нож был брошен с большой точностью. Но для человека, хорошо владеющего холодным оружием, такой бросок не представляет никакой сложности.
Все это означало, что его пытались запугать. Уж кому-кому, а Джастину об этом приеме было прекрасно известно. Он повертел в руках клинок. Наверняка это дело рук Салливана. Очевидно, Салливан хотел дать понять Джастину, чтобы он держался подальше от Эвелины. А может, есть люди, которым мешает расследование, которое он ведет? Как бы там ни было, в настоящее время это означает только то, что Баркли действует в правильном направлении. А значит, ему следует двигаться вперед с удвоенной энергией. Джастин взял пиджак, висевший на двери стойла, и надел его. Продолжая держать в руке нож, он вышел из конюшни. Если совсем недавно его раздирали противоречия, то теперь он не испытывал ни сомнений, ни колебаний. Он во что бы то ни стало найдет заговорщиков и раз и навсегда покончит с их преступными замыслами! Тем самым одновременно будет доказана невиновность Эвелины. А если Джастин не сможет доказать, что она ни при чем… Ну что ж! – ему оставалось только надеяться, что Эвелина не представляет собой угрозу для государства. Потому что он не может потворствовать предательству.
Глава 15
Солнце уже стояло высоко в небе, когда Эвелина шла по длинному узкому переулку, мечтая скорее очутиться в безопасности своего нового дома. Она надеялась, что Джастин сегодня, как и накануне, решит ее «побеспокоить». Этой ночью девушка долго не могла заснуть, вспоминая интимные подробности того, что произошло между ними на зеленом диване. Эвелина все больше убеждалась, что Джастин не просто привлекательный мужчина. Он на редкость добр, – отзывчив и благороден. А еще он – земное воплощение Эроса, греческого бога плотской любви.
Ее приятные размышления прервали звуки борьбы. Эвелина в ужасе оглянулась. Трое мужчин звероподобного вида, вооруженные ножами, окружили Ахмета.
Он только успел крикнуть ей:
– Беги!
Мгновение девушка медлила, разрываясь между желанием помочь Ахмету и необходимостью спасти дневник отца, Она прижала к груди свой ридикюль.
Ее слуга-турок вынул один длинный клинок из рукава, а другой – из голенища сапога. Ахмет смотрел на врагов с коварной усмешкой.
Приняв решение, девушка быстро отшвырнула ридикюль к стене и выхватила кинжал, который носила под накидкой. Напавшие на Ахмета люди не обращали на нее никакого внимания. Ну что же, она даст им повод ее опасаться. Оттого что Эвелина не послушалась и не убежала, как он ей велел, Ахмет бросал в ее сторону гневные взгляды, но сейчас ему было не до споров с ней.
Эвелина тихонько подкралась к жилистому, небольшого роста бандиту в заляпанном грязью желтом пальто. Ей никогда раньше не приходилось пускать в ход нож. Но похоже, для нее настали времена многое делать в первый раз.
Ахмет набросился на самого крупного из нападавших, и тут началась настоящая битва. Подкравшись сзади, Эвелина ударила жилистого под колено ногой. Он завопил и упал как подкошенный. Ругнувшись, он метнул свой нож в Эвелину, но она вовремя отскочила в сторону.
Два других головореза окружили Ахмета. Их четко выверенные движения безошибочно выдавали военную выучку. Неряшливая одежда служила всего лишь маскировкой: не оставалось никаких сомнений, что эти люди были хорошо обученными профессионалами.
Жилистый вскочил и бросился на выручку своим сообщникам. Все трое окружили Ахмета, поддразнивая его. Ахмет сделал маневр, чтобы отвлечь противника, и рубанул, верзилу ножом по руке. Мужчина вскрикнул и выронил оружие.
Эвелина вынырнула из-за спины жилистого и ударила его кинжалом.
– Эта дрянь меня ранила! – Он скрючился, потянувшись через плечо к кровоточащей ране в спине.
Тяжело дыша, Эвелина облизнула губы.
Верзила ударил Ахмета кулаком, а второй подкрался сзади и стукнул турка рукояткой ножа по голове. Ахмет повалился на землю. Все трое бандитов бросились к Эвелине.
Она быстро повернулась и со всех ног побежала по переулку, крича что было сил:
– На помощь! Помогите!
Мужчины ринулись за ней в погоню. Она промчалась мимо своего тайного убежища, завернула за угол и, внезапно столкнувшись с каким-то человеком, так и села на землю, тяжело дыша. Кинжал выпал у нее из рук.
– Сейчас не время, рассиживаться, Эвелина, – услышала она знакомый глубокий голос.
Она вскинула глаза и радостно вскрикнула:
– Салли!
– Спрячься за мою спину, детка.
Салливан спокойно достал пистолет и прицелился в широкую грудь верзиле. Все трое бандитов в тот же миг резко остановились. На лицах у них застыло замешательство. Эвелина спряталась за спину своего драгоценного друга неосторожно следила из-под его руки, что будет дальше.
– Я буду стрелять, – бесстрастно предупредил Салли.
– Тогда я застрелю ее, – раздался хриплый голос откуда-то сзади. Эвелина оглянулась. У нее за спиной стоял человек громадного роста, с квадратной челюстью и огромными кулаками, одетый в длинное черное пальто. Он прицелился в голову Эвелины. Она замерла. От страха у нее пересохло во рту.
Салли поджал губы.
– А ты, наверное, Хелдерби?
– X… Как ты сказал? Впрочем, это не важно, ты, жалкий подонок! Убери пистолет – не то я вышибу ей мозги.
Салливан гордо поднял голову.
– Как скажешь. – Эвелина прекрасно знала, в каких случаях Салли говорил таким тоном. Этот тон мог означать все, что угодно, но только не покорность. Она затаила дыхание. Салли протянул пистолет бандиту, как будто собирался сдаваться. А затем молниеносно повернулся и выстрелил в Хелдерби. Вся троица разом набросилась на Салливана, выхватив у него из рук пистолет и осыпая его ударами.
– Живым! Приказано взять его живым! – кричал Хелдерби, зажимая рукой кровоточащую рану в плече.
Салли не мог справиться сразу с тремя.
– Беги, Эвелина!
На этот раз она беспрекословно подчинилась. Девушка пулей промчалась мимо дравшихся мужчин и побежала по переулку в обратную сторону.
Навстречу ей шел Джастин в сопровождении трех здоровенного вида лакеев.
– Джастин! – задыхаясь, закричала Эвелина. – Помоги Салли! На него напали. Скорее же! Помоги ему! – воскликнула она и показала в сторону, где шла драка.
Баркли бросился к ней и обнял за плечи. Толкая ее к дому, он крикнул:
– Быстро беги в дом моего брата! Я обо всем позабочусь! – Эвелина подобрала юбки и сделала так, как велел Джастин. Да поможет ему Бог! Хорошо бы он подоспел вовремя и спас Салли. И только бы его не ранили!
Она побежала туда, где в последний раз видела Ахмета, когда он упал. Но на этом месте его не обнаружила. Ее ридикюль, к счастью, валялся на земле возле стены, скрытый тенью от здания. Девушка подняла его и побежала обратно к дому. На бегу она достала из кармана золотистый ключ. От быстрого бега и от волнения Эвелина тяжело дышала, в груди у нее все горело. У нее так тряслись руки, что она никак не могла попасть ключом в замочную скважину.
Она прикусила губу и глубоко вздохнула, стараясь унять дрожь. Затем обернулась, пытаясь разглядеть то, что происходит на другом конце переулка, но оттуда, где она стояла, ей ничего не было видно. Девушка затаила дыхание и прислушалась, но слышала только гулкое биение своего сердца. Вбежав в дом, она быстро захлопнула за собой дверь. Эвелина заперлась на ключ и, схватив первый попавшийся стул, заблокировала дверную ручку.
Затем девушка достала отцовский дневник из своей сумки и поставила его на полку, втиснув между других книг. На одно короткое мгновение она замерла, остановив взгляд на дневнике – раздумывая и терзаясь сомнениями. А затем решительно убрала его оттуда. Сняв с полки несколько томов, Эвелина запрятала свою святыню как можно дальше, после чего заставила дневник книгами.
В этот миг раздался громкий стук в дверь.
– Эвелина! С вами все в порядке? – услышала она обеспокоенный голос Джастина.
Эвелина выдернула стул и распахнула дверь настежь. Джастин стоял на пороге – цел и невредим. Слава Богу! Она бросилась ему на шею и крепко прижалась к нему, уткнувшись носом в мягкую шерстяную ткань его серого пальто.
– Что с Салли и Ахметом? – спросила Эвелина, глядя на маркиза с надеждой.
– Салливана слегка поколотили, но в целом он чувствует себя прекрасно. Что касается Ахмета… Никто не знает, куда он исчез.
Заглянув Джастину через плечо, она увидела, что в переулке перед домом никого нет.
– А где же Салли? – с тревогой в голосе спросила девушка.
– Он арестован.
У Эвелины ком подступил к горлу. Эти слова прозвучали для нее как смертельный приговор.
Крепко обнимая девушку, Джастин вошел вместе с ней в дом и закрыл за собой дверь. Пока он вел ее в гостиную, она в это время думала о том, чем грозит ей арест Салли. Джастин посадил Эвелину на кушетку и опустился перед ней на корточки.
– Эвелина! Я. хочу, чтобы вы были со мной откровенны. – Он сжал ее руки в своих ладонях и посмотрел ей в глаза. – Вам известно, почему власти разыскивают вашего друга Салливана?
Она покачала головой.
– В чем его обвиняют?
– В государственной измене.
В глазах у Эвелины все помутилось. О Господи, нет! Она закрыла глаза.
– Эвелина, вы должны сказать мне: вам известно что-нибудь о заговоре против короны?
По крайней мере, Салли не убили на улице, как ее отца. А значит, будет суд. Пусть даже он будет несправедливый, но у нее появится возможность спасти его!
Джастин слегка встряхнул ее за плечи.
– Послушайте меня, Эвелина. Салливан говорил вам что-нибудь о Наполеоне или о банковских делах? Или, может быть, о денежной системе? Он говорил вам вообще что-нибудь?
Эвелина открыла глаза и часто заморгала, непонимающе глядя на Джастина.
– Почему вы спрашиваете меня обо всем этом? – От страшных предчувствий у нее засосало под ложечкой. – Вы ведь не содействовали властям в его поимке, правда?
– Прошу вас, просто расскажите мне все, что вам известно, – мягко, но настойчиво требовал Баркли. – У нас мало времени. Пока не поздно, мы должны помешать заговору.
Мы!
У Эвелины все поплыло перед, глазами. Внезапно мир вокруг заволокло белой пеленой. Джастин сидел сейчас рядом с ней и в то же время Эвелине казалось, что он говорит с ней откуда-то издалека, из какого-то длинного темного туннеля. Затем в ушах у нее зашумело, и она перестала слышать его голос. Девушка внезапно почувствовала сильную тошноту. Она отвернулась от него, и ее вырвало прямо на затертый восточный ковер.
Слезы брызнули у нее из глаз. От дикой боли разламывалась голова.
Кто-то коснулся ее лба, а потом вложил носовой платок в ее потную ладонь. Дрожащей рукой Эвелина поднесла платок к лицу и вытерла рот. Кто-то дал ей в руки стакан, и она прижала его к груди. Потом сделала небольшой глоток и прополоскала рот, а затем, нагнувшись над решеткой, выплюнула содержимое в камин. Затем вздохнула и снова глотнула жидкости, обжигающей все внутри. Это хорошо, что ей больно. От боли в голове постепенно прояснилось.
Эвелина нечаянно уронила стакан и смотрела, как он медленно катится по толстому ковру. Это был тот самый ковер, на котором она совсем недавно целовалась, с презреннейшим из всех людей.
Эвелина поднялась. У нее дрожали колени и подкашивались ноги. Но она гордо выпрямилась и подняла голову. «Держись как королева, – учил ее отец. – Тем более когда ты чувствуешь себя особенно уязвимой. Это действует как невидимый щит».
Когда она повернулась, направляясь к двери, Джастин остановил ее:
– Куда вы идете?
Девушка с ужасом и отвращением посмотрела на его руку в серой перчатке и, сжав кулаки, с силой ударила его по лицу.
Из носа у него закапала кровь, и он отпустил Эвелину, чтобы ощупать лицо.
– Что?..
Она сама не узнала свой голос, когда с глубочайшим презрением проговорила:
– Не смейте прикасаться ко мне!
Сказав это, Эвелина подхватила юбки и выскочила за дверь, промчавшись мимо опешивших лакеев. Она побежала прямиком к «Белфонт-Хаусу». В голове у нее вертелась только одна мысль:
– Что с Фаизой?
Ахмет исчез, Салли арестован. Господи, помоги ей спасти хотя бы верную служанку! Уличные торговцы смотрели на нее с любопытством, но Эвелина никого и ничего не видела вокруг. Она бежала со всех ног по широкой улице. От быстрого бега у нее пересохло во рту и саднило грудь. Но Эвелина не обращала на это внимания. Главное, она не должна потерять единственного друга, которому, может быть, еще в состоянии помочь!
Тяжело дыша, Эвелина забарабанила в массивные дубовые двери «Белфонт-Хауса».
Ей открыл удивленный дворецкий.
– Мисс Амхерст! Что-то случилось?
Девушка пулей пролетела мимо него и направилась к холлу. Перепрыгивая через две ступеньки, она взбежала по лестнице на второй этаж и стремительно ворвалась в комнаты, которые занимали они со служанкой.
Прерывающимся голосом Эвелина выкрикнула:
– Гельмек, Фаиза! – Она никак не могла отдышаться. Ее лицо раскраснелось от бега, глаза лихорадочно горели. Эвелине было так жарко, что казалось, поднеси к ней спичку – и она тотчас же вспыхнет, как вязанка хвороста.
Фаиза остановилась как вкопанная в дверях своей комнаты и широко открытыми от ужаса глазами смотрела на хозяйку. Эвелина схватила ее за руку и потащила за собой. Фаиза сразу все поняла и беспрекословно подчинилась. Они вместе побежали по длинному коридору, а потом помчались сломя голову вниз по ступенькам.
У основания лестницы стояла леди Фонтейн.
– Боже милостивый! Что с вами случилось, дитя мое?
Эвелина сейчас в последнюю очередь думала о том, как она выглядит. А вид у нее в этот момент, должно быть, был ужасный. Но ее это нисколько не заботило; остался еще один лестничный пролет, а затем – выход. И вот оно – спасение! В это время в холл из гостиной вышла леди Баркли. Она с отвращением посмотрела на Эвелину:
– Боже мой! У нее такой вид, как будто она только что извалялась в грязи. Как омерзительно!
А затем появился он.
Эвелина так резко остановилась, что Фаиза чуть не упала с лестницы.
Эвелина посмотрела на красивое лицо лорда Баркли, залитое кровью, на его нос, который увеличился в размере раза в два. Вот и хорошо! Он это заслужил! По крайней мере она врезала ему как следует. А если добавит еще, то мало этому мерзавцу не покажется!
– Эвелина, прошу вас меня выслушать! – произнес Баркли таким тоном, что его просьба больше походила на приказ.
– Джастин! Тебя избили! – Встревоженная леди Дракон подлетела к маркизу и схватила его за руку.
Он мягко, но решительно оттолкнул мать и подошел к основанию лестницы.
– Вы должны меня выслушать!
– Могу я наконец обрести покой в собственном доме? – воскликнул лорд Фонтейн, входя в холл и обводя присутствующих сердитым взглядом. Когда он посмотрел на Эвелину, его глаза удивленно округлились.
В эту минуту она сообразила, что, по всей видимости, родным этого мерзавца Джастина ничего не известно о его тайной деятельности. Это давало ей необходимое преимущество, пусть и совсем небольшое.
– Леди Фонтейн, мне нужна ваша помощь, – обратилась Эвелина к тетушке Джастина.
Баркли замер, умоляющими глазами глядя на девушку.
– Сделаю для вас все возможное, дитя мое, – с готовностью предложила леди Фонтейн.
– Ради всего святого, позаботьтесь, пожалуйста, о лорде Баркли! – Взгляд Эвелины метал в негодяя громы и молнии. – Похоже, наш бедный маркиз принимал участие в кулачном бою. Его лицо в таком жутком состоянии, что мне больно на него смотреть.
– Принимал участие в кулачном бою?.. – изумленно переспросила леди Дракон и повернулась к сыну. – Как ты мог? Как ты можешь быть таким безрассудным и неосмотрительным, Джастин? Где твое чувство долга по отношению к семье, и к твоему высокому положению в обществе? Ты ведешь себя как уличный хулиган! Малышка Эвелина права: вид у тебя просто ужасный.
– Пойдем с нами, Джастин. Мы приведем тебя в божеский вид. – Леди Фонтейн закружилась вокруг любимого племянника.
– Послушай, Баркли! – Приложив к глазам монокль, лорд Фонтейн внимательно изучал лицо молодого маркиза. – Вам следует ограничить свои упражнения боксерскими состязаниями. И конечно же, не стоит демонстрировать свое боксерское мастерство перед дамами; Это слишком суровое испытание для их ранимых и чувствительных сердец.
– Ступайте в свою комнату, – приказал Джастин Эвелине, гневно сверкая глазами. А матушка и тетушка в это время, схватив его за руки, тянули маркиза в гостиную.
– Слушаюсь, милорд, – со смиренным видом промолвила Эвелина. Она изобразила на своем лице подобострастную улыбку и присела в реверансе. Что было не так-то легко сделать, учитывая, что она стояла на лестнице и держала за руку перепуганную Фаизу. Особенно если принять во внимание, что в этот момент Эвелине больше всего на свете хотелось выцарапать Баркли глаза. А может, лучше было бы, предварительно вымазав презренного маркиза дегтем, обвалять его в перьях. Возможно, это послужило бы негодяю хорошим уроком.
Эвелина не спеша повернулась и степенно направилась по лестнице на второй этаж. Фаиза следовала за ней, не отставая ни на шаг. Когда они поднялись на верхнюю ступеньку, Эвелина подобрала юбки и вместе со своей верной служанкой побежала в другой конец коридора, где находился черный ход. Их шаги гулко раздавались в наступившей тишине.
– Эвелина, постойте! – крикнул ей вслед Джастин. Фаиза и Эвелина спустились по черной лестнице, которой пользовались слуги. Они очутились на кухне, так напугав повара своим неожиданным появлением, что он уронил большую банку с маринованной свеклой. По всему полу разлилась лилово-красная жидкость. Эвелина со служанкой перепрыгнули через свекольное море, ухватившись за край разделочного стола, чтобы не упасть. А затем побежали к выходу. Выскочив из дома, они попали в залитый солнечным светом сад. Затем Эвелина и Фаиза помчались к воротам, а оттуда выбежали на оживленную улицу. Прочь от предательства и коварства. Ноги несли их так быстро, будто за женщинами гнался сам дьявол. Но именно им и стал для Эвелины лорд Джастин Баркли – ожившее зло, дьявол во плоти.
Ее приятные размышления прервали звуки борьбы. Эвелина в ужасе оглянулась. Трое мужчин звероподобного вида, вооруженные ножами, окружили Ахмета.
Он только успел крикнуть ей:
– Беги!
Мгновение девушка медлила, разрываясь между желанием помочь Ахмету и необходимостью спасти дневник отца, Она прижала к груди свой ридикюль.
Ее слуга-турок вынул один длинный клинок из рукава, а другой – из голенища сапога. Ахмет смотрел на врагов с коварной усмешкой.
Приняв решение, девушка быстро отшвырнула ридикюль к стене и выхватила кинжал, который носила под накидкой. Напавшие на Ахмета люди не обращали на нее никакого внимания. Ну что же, она даст им повод ее опасаться. Оттого что Эвелина не послушалась и не убежала, как он ей велел, Ахмет бросал в ее сторону гневные взгляды, но сейчас ему было не до споров с ней.
Эвелина тихонько подкралась к жилистому, небольшого роста бандиту в заляпанном грязью желтом пальто. Ей никогда раньше не приходилось пускать в ход нож. Но похоже, для нее настали времена многое делать в первый раз.
Ахмет набросился на самого крупного из нападавших, и тут началась настоящая битва. Подкравшись сзади, Эвелина ударила жилистого под колено ногой. Он завопил и упал как подкошенный. Ругнувшись, он метнул свой нож в Эвелину, но она вовремя отскочила в сторону.
Два других головореза окружили Ахмета. Их четко выверенные движения безошибочно выдавали военную выучку. Неряшливая одежда служила всего лишь маскировкой: не оставалось никаких сомнений, что эти люди были хорошо обученными профессионалами.
Жилистый вскочил и бросился на выручку своим сообщникам. Все трое окружили Ахмета, поддразнивая его. Ахмет сделал маневр, чтобы отвлечь противника, и рубанул, верзилу ножом по руке. Мужчина вскрикнул и выронил оружие.
Эвелина вынырнула из-за спины жилистого и ударила его кинжалом.
– Эта дрянь меня ранила! – Он скрючился, потянувшись через плечо к кровоточащей ране в спине.
Тяжело дыша, Эвелина облизнула губы.
Верзила ударил Ахмета кулаком, а второй подкрался сзади и стукнул турка рукояткой ножа по голове. Ахмет повалился на землю. Все трое бандитов бросились к Эвелине.
Она быстро повернулась и со всех ног побежала по переулку, крича что было сил:
– На помощь! Помогите!
Мужчины ринулись за ней в погоню. Она промчалась мимо своего тайного убежища, завернула за угол и, внезапно столкнувшись с каким-то человеком, так и села на землю, тяжело дыша. Кинжал выпал у нее из рук.
– Сейчас не время, рассиживаться, Эвелина, – услышала она знакомый глубокий голос.
Она вскинула глаза и радостно вскрикнула:
– Салли!
– Спрячься за мою спину, детка.
Салливан спокойно достал пистолет и прицелился в широкую грудь верзиле. Все трое бандитов в тот же миг резко остановились. На лицах у них застыло замешательство. Эвелина спряталась за спину своего драгоценного друга неосторожно следила из-под его руки, что будет дальше.
– Я буду стрелять, – бесстрастно предупредил Салли.
– Тогда я застрелю ее, – раздался хриплый голос откуда-то сзади. Эвелина оглянулась. У нее за спиной стоял человек громадного роста, с квадратной челюстью и огромными кулаками, одетый в длинное черное пальто. Он прицелился в голову Эвелины. Она замерла. От страха у нее пересохло во рту.
Салли поджал губы.
– А ты, наверное, Хелдерби?
– X… Как ты сказал? Впрочем, это не важно, ты, жалкий подонок! Убери пистолет – не то я вышибу ей мозги.
Салливан гордо поднял голову.
– Как скажешь. – Эвелина прекрасно знала, в каких случаях Салли говорил таким тоном. Этот тон мог означать все, что угодно, но только не покорность. Она затаила дыхание. Салли протянул пистолет бандиту, как будто собирался сдаваться. А затем молниеносно повернулся и выстрелил в Хелдерби. Вся троица разом набросилась на Салливана, выхватив у него из рук пистолет и осыпая его ударами.
– Живым! Приказано взять его живым! – кричал Хелдерби, зажимая рукой кровоточащую рану в плече.
Салли не мог справиться сразу с тремя.
– Беги, Эвелина!
На этот раз она беспрекословно подчинилась. Девушка пулей промчалась мимо дравшихся мужчин и побежала по переулку в обратную сторону.
Навстречу ей шел Джастин в сопровождении трех здоровенного вида лакеев.
– Джастин! – задыхаясь, закричала Эвелина. – Помоги Салли! На него напали. Скорее же! Помоги ему! – воскликнула она и показала в сторону, где шла драка.
Баркли бросился к ней и обнял за плечи. Толкая ее к дому, он крикнул:
– Быстро беги в дом моего брата! Я обо всем позабочусь! – Эвелина подобрала юбки и сделала так, как велел Джастин. Да поможет ему Бог! Хорошо бы он подоспел вовремя и спас Салли. И только бы его не ранили!
Она побежала туда, где в последний раз видела Ахмета, когда он упал. Но на этом месте его не обнаружила. Ее ридикюль, к счастью, валялся на земле возле стены, скрытый тенью от здания. Девушка подняла его и побежала обратно к дому. На бегу она достала из кармана золотистый ключ. От быстрого бега и от волнения Эвелина тяжело дышала, в груди у нее все горело. У нее так тряслись руки, что она никак не могла попасть ключом в замочную скважину.
Она прикусила губу и глубоко вздохнула, стараясь унять дрожь. Затем обернулась, пытаясь разглядеть то, что происходит на другом конце переулка, но оттуда, где она стояла, ей ничего не было видно. Девушка затаила дыхание и прислушалась, но слышала только гулкое биение своего сердца. Вбежав в дом, она быстро захлопнула за собой дверь. Эвелина заперлась на ключ и, схватив первый попавшийся стул, заблокировала дверную ручку.
Затем девушка достала отцовский дневник из своей сумки и поставила его на полку, втиснув между других книг. На одно короткое мгновение она замерла, остановив взгляд на дневнике – раздумывая и терзаясь сомнениями. А затем решительно убрала его оттуда. Сняв с полки несколько томов, Эвелина запрятала свою святыню как можно дальше, после чего заставила дневник книгами.
В этот миг раздался громкий стук в дверь.
– Эвелина! С вами все в порядке? – услышала она обеспокоенный голос Джастина.
Эвелина выдернула стул и распахнула дверь настежь. Джастин стоял на пороге – цел и невредим. Слава Богу! Она бросилась ему на шею и крепко прижалась к нему, уткнувшись носом в мягкую шерстяную ткань его серого пальто.
– Что с Салли и Ахметом? – спросила Эвелина, глядя на маркиза с надеждой.
– Салливана слегка поколотили, но в целом он чувствует себя прекрасно. Что касается Ахмета… Никто не знает, куда он исчез.
Заглянув Джастину через плечо, она увидела, что в переулке перед домом никого нет.
– А где же Салли? – с тревогой в голосе спросила девушка.
– Он арестован.
У Эвелины ком подступил к горлу. Эти слова прозвучали для нее как смертельный приговор.
Крепко обнимая девушку, Джастин вошел вместе с ней в дом и закрыл за собой дверь. Пока он вел ее в гостиную, она в это время думала о том, чем грозит ей арест Салли. Джастин посадил Эвелину на кушетку и опустился перед ней на корточки.
– Эвелина! Я. хочу, чтобы вы были со мной откровенны. – Он сжал ее руки в своих ладонях и посмотрел ей в глаза. – Вам известно, почему власти разыскивают вашего друга Салливана?
Она покачала головой.
– В чем его обвиняют?
– В государственной измене.
В глазах у Эвелины все помутилось. О Господи, нет! Она закрыла глаза.
– Эвелина, вы должны сказать мне: вам известно что-нибудь о заговоре против короны?
По крайней мере, Салли не убили на улице, как ее отца. А значит, будет суд. Пусть даже он будет несправедливый, но у нее появится возможность спасти его!
Джастин слегка встряхнул ее за плечи.
– Послушайте меня, Эвелина. Салливан говорил вам что-нибудь о Наполеоне или о банковских делах? Или, может быть, о денежной системе? Он говорил вам вообще что-нибудь?
Эвелина открыла глаза и часто заморгала, непонимающе глядя на Джастина.
– Почему вы спрашиваете меня обо всем этом? – От страшных предчувствий у нее засосало под ложечкой. – Вы ведь не содействовали властям в его поимке, правда?
– Прошу вас, просто расскажите мне все, что вам известно, – мягко, но настойчиво требовал Баркли. – У нас мало времени. Пока не поздно, мы должны помешать заговору.
Мы!
У Эвелины все поплыло перед, глазами. Внезапно мир вокруг заволокло белой пеленой. Джастин сидел сейчас рядом с ней и в то же время Эвелине казалось, что он говорит с ней откуда-то издалека, из какого-то длинного темного туннеля. Затем в ушах у нее зашумело, и она перестала слышать его голос. Девушка внезапно почувствовала сильную тошноту. Она отвернулась от него, и ее вырвало прямо на затертый восточный ковер.
Слезы брызнули у нее из глаз. От дикой боли разламывалась голова.
Кто-то коснулся ее лба, а потом вложил носовой платок в ее потную ладонь. Дрожащей рукой Эвелина поднесла платок к лицу и вытерла рот. Кто-то дал ей в руки стакан, и она прижала его к груди. Потом сделала небольшой глоток и прополоскала рот, а затем, нагнувшись над решеткой, выплюнула содержимое в камин. Затем вздохнула и снова глотнула жидкости, обжигающей все внутри. Это хорошо, что ей больно. От боли в голове постепенно прояснилось.
Эвелина нечаянно уронила стакан и смотрела, как он медленно катится по толстому ковру. Это был тот самый ковер, на котором она совсем недавно целовалась, с презреннейшим из всех людей.
Эвелина поднялась. У нее дрожали колени и подкашивались ноги. Но она гордо выпрямилась и подняла голову. «Держись как королева, – учил ее отец. – Тем более когда ты чувствуешь себя особенно уязвимой. Это действует как невидимый щит».
Когда она повернулась, направляясь к двери, Джастин остановил ее:
– Куда вы идете?
Девушка с ужасом и отвращением посмотрела на его руку в серой перчатке и, сжав кулаки, с силой ударила его по лицу.
Из носа у него закапала кровь, и он отпустил Эвелину, чтобы ощупать лицо.
– Что?..
Она сама не узнала свой голос, когда с глубочайшим презрением проговорила:
– Не смейте прикасаться ко мне!
Сказав это, Эвелина подхватила юбки и выскочила за дверь, промчавшись мимо опешивших лакеев. Она побежала прямиком к «Белфонт-Хаусу». В голове у нее вертелась только одна мысль:
– Что с Фаизой?
Ахмет исчез, Салли арестован. Господи, помоги ей спасти хотя бы верную служанку! Уличные торговцы смотрели на нее с любопытством, но Эвелина никого и ничего не видела вокруг. Она бежала со всех ног по широкой улице. От быстрого бега у нее пересохло во рту и саднило грудь. Но Эвелина не обращала на это внимания. Главное, она не должна потерять единственного друга, которому, может быть, еще в состоянии помочь!
Тяжело дыша, Эвелина забарабанила в массивные дубовые двери «Белфонт-Хауса».
Ей открыл удивленный дворецкий.
– Мисс Амхерст! Что-то случилось?
Девушка пулей пролетела мимо него и направилась к холлу. Перепрыгивая через две ступеньки, она взбежала по лестнице на второй этаж и стремительно ворвалась в комнаты, которые занимали они со служанкой.
Прерывающимся голосом Эвелина выкрикнула:
– Гельмек, Фаиза! – Она никак не могла отдышаться. Ее лицо раскраснелось от бега, глаза лихорадочно горели. Эвелине было так жарко, что казалось, поднеси к ней спичку – и она тотчас же вспыхнет, как вязанка хвороста.
Фаиза остановилась как вкопанная в дверях своей комнаты и широко открытыми от ужаса глазами смотрела на хозяйку. Эвелина схватила ее за руку и потащила за собой. Фаиза сразу все поняла и беспрекословно подчинилась. Они вместе побежали по длинному коридору, а потом помчались сломя голову вниз по ступенькам.
У основания лестницы стояла леди Фонтейн.
– Боже милостивый! Что с вами случилось, дитя мое?
Эвелина сейчас в последнюю очередь думала о том, как она выглядит. А вид у нее в этот момент, должно быть, был ужасный. Но ее это нисколько не заботило; остался еще один лестничный пролет, а затем – выход. И вот оно – спасение! В это время в холл из гостиной вышла леди Баркли. Она с отвращением посмотрела на Эвелину:
– Боже мой! У нее такой вид, как будто она только что извалялась в грязи. Как омерзительно!
А затем появился он.
Эвелина так резко остановилась, что Фаиза чуть не упала с лестницы.
Эвелина посмотрела на красивое лицо лорда Баркли, залитое кровью, на его нос, который увеличился в размере раза в два. Вот и хорошо! Он это заслужил! По крайней мере она врезала ему как следует. А если добавит еще, то мало этому мерзавцу не покажется!
– Эвелина, прошу вас меня выслушать! – произнес Баркли таким тоном, что его просьба больше походила на приказ.
– Джастин! Тебя избили! – Встревоженная леди Дракон подлетела к маркизу и схватила его за руку.
Он мягко, но решительно оттолкнул мать и подошел к основанию лестницы.
– Вы должны меня выслушать!
– Могу я наконец обрести покой в собственном доме? – воскликнул лорд Фонтейн, входя в холл и обводя присутствующих сердитым взглядом. Когда он посмотрел на Эвелину, его глаза удивленно округлились.
В эту минуту она сообразила, что, по всей видимости, родным этого мерзавца Джастина ничего не известно о его тайной деятельности. Это давало ей необходимое преимущество, пусть и совсем небольшое.
– Леди Фонтейн, мне нужна ваша помощь, – обратилась Эвелина к тетушке Джастина.
Баркли замер, умоляющими глазами глядя на девушку.
– Сделаю для вас все возможное, дитя мое, – с готовностью предложила леди Фонтейн.
– Ради всего святого, позаботьтесь, пожалуйста, о лорде Баркли! – Взгляд Эвелины метал в негодяя громы и молнии. – Похоже, наш бедный маркиз принимал участие в кулачном бою. Его лицо в таком жутком состоянии, что мне больно на него смотреть.
– Принимал участие в кулачном бою?.. – изумленно переспросила леди Дракон и повернулась к сыну. – Как ты мог? Как ты можешь быть таким безрассудным и неосмотрительным, Джастин? Где твое чувство долга по отношению к семье, и к твоему высокому положению в обществе? Ты ведешь себя как уличный хулиган! Малышка Эвелина права: вид у тебя просто ужасный.
– Пойдем с нами, Джастин. Мы приведем тебя в божеский вид. – Леди Фонтейн закружилась вокруг любимого племянника.
– Послушай, Баркли! – Приложив к глазам монокль, лорд Фонтейн внимательно изучал лицо молодого маркиза. – Вам следует ограничить свои упражнения боксерскими состязаниями. И конечно же, не стоит демонстрировать свое боксерское мастерство перед дамами; Это слишком суровое испытание для их ранимых и чувствительных сердец.
– Ступайте в свою комнату, – приказал Джастин Эвелине, гневно сверкая глазами. А матушка и тетушка в это время, схватив его за руки, тянули маркиза в гостиную.
– Слушаюсь, милорд, – со смиренным видом промолвила Эвелина. Она изобразила на своем лице подобострастную улыбку и присела в реверансе. Что было не так-то легко сделать, учитывая, что она стояла на лестнице и держала за руку перепуганную Фаизу. Особенно если принять во внимание, что в этот момент Эвелине больше всего на свете хотелось выцарапать Баркли глаза. А может, лучше было бы, предварительно вымазав презренного маркиза дегтем, обвалять его в перьях. Возможно, это послужило бы негодяю хорошим уроком.
Эвелина не спеша повернулась и степенно направилась по лестнице на второй этаж. Фаиза следовала за ней, не отставая ни на шаг. Когда они поднялись на верхнюю ступеньку, Эвелина подобрала юбки и вместе со своей верной служанкой побежала в другой конец коридора, где находился черный ход. Их шаги гулко раздавались в наступившей тишине.
– Эвелина, постойте! – крикнул ей вслед Джастин. Фаиза и Эвелина спустились по черной лестнице, которой пользовались слуги. Они очутились на кухне, так напугав повара своим неожиданным появлением, что он уронил большую банку с маринованной свеклой. По всему полу разлилась лилово-красная жидкость. Эвелина со служанкой перепрыгнули через свекольное море, ухватившись за край разделочного стола, чтобы не упасть. А затем побежали к выходу. Выскочив из дома, они попали в залитый солнечным светом сад. Затем Эвелина и Фаиза помчались к воротам, а оттуда выбежали на оживленную улицу. Прочь от предательства и коварства. Ноги несли их так быстро, будто за женщинами гнался сам дьявол. Но именно им и стал для Эвелины лорд Джастин Баркли – ожившее зло, дьявол во плоти.