Робсон Кеннет. Камень Кукулькана

   Бронзового человека очень интересовали регистрационные документы судна, по которым можно было бы определить владельца. Как он предполагал, они должны были быть на ходовом мостике.
   По документам выходило, что владельцем яхты является он, Док Сэвидж, чему он был немало удивлен, поскольку никогда прежде этого судна не видел. На борту не было никаких следов пребывания семерых богачей.
   Применяя те же меры предосторожности, Док вернулся к Санде Макнамара, пожираемой москитами и нетерпением.
   - Ну что вы выяснили?
   - Это мое собственное судно.
   - Ваше...
   - По документам.
   - Вы хотите сказать, что они зарегистрировали судно на ваше имя, чтобы в случае чего плохо пришлось бы вам? - Немного подумав, она сказала: - Как им это удалось?
   - Просто подписав фальшивые обязательства.
   - Что вы еще узнали?
   - Что моих друзей и семерки богачей там больше нет - они на материке.
   - На материке? - Она была озадачена.
   - Я объясню, - сказал Док и повел ее сквозь джунгли к тому месту, где он показывал ей путь, проложенный очень давно мачете и недавно вновь возобновленный. Там, где почва была мягкой, были видны следы ботинок, но они были неотчетливы и с трудом узнавались.
   - Я ничего не вижу, - сказала Санда.
   - Вам случалось обращать внимание на обувь Оранга?
   Санда задумалась.
   - Он носит спортивные ботинки с пористыми резиновыми подошвами? Я не вижу в этом ничего особенного.
   - Подошвы не из пористой резины. Они сделаны из материала, который медленно стирается и таким образом оставляет следы, видимые после специальной химической обработки. Оранг сам разрабатывал эти подошвы, носит их постоянно и очень горд ими, в среднем снашивает пару за две недели.
   Док Сэвидж давно уже снял пиджак и теперь закатывал брюки до колен. На нем оставалась искусно сделанная жилетка, снабженная кольчугой из сплава, который был достаточно прочен, чтобы задержать обычную пулю, а также хорошо проветриваемая, чтобы не было чересчур жарко. Эта жилетка имела множество карманчиков, в которых находились металлические капсулы самых разных размеров. В этих капсулах были самые необходимые приспособления.
   Док вынул из кармана цилиндрик. Цилиндрик имел на конце небольшую кнопку и крошечное отверстие.
   Когда он нажал на кнопку, то послышался свист и из отверстия появилась струя газа.
   - Нужно использовать его экономно, - сказал Док и направил струю газа на след, оставленный Орангом.
   Один отпечаток следа начал желтеть. - Башмачки Оранга, - сказал Док.
   После этого они быстро пошли по следам. Когда Док и Санда подошли к тому месту, где следы расходились в разные стороны, Док использовал свой химикат и увидел, что желтоватые следы пошли направо.
   Они быстро шли по следам, пока позади не раздался громкий треск, заставивший резко обернуться. Выяснилось, что то, что они приняли за безобидное переплетение лиан, оказалось ловушкой, рухнувшей поперек тропинки. Откуда-то рядом чей-то голос сухо произнес:
   - Кажется, вы пришли!
   Санда начала бешено метаться. Она было рванулась в заросли, но Док быстро ее схватил и остановил.
   Он держал ее в руках, а его золотистые глаза внимательно прощупывали все вокруг. Окружавшая их стена джунглей была подозрительно плотной. Его глаза начали замечать шипы, на кончиках которых было что-то черное.
   Голос сказал:
   - Вы, конечно, можете попробовать пробраться сквозь шипы, но, я думаю, мы все кончики смазали ядом... хотя, может быть, где-то могли и пропустить, так что почему бы вам не рискнуть? Обещаю вам, что мы не будем в это время в вас стрелять.
   Санда мрачно сказала:
   - Мы пойдем прямо на них.
   Голос захохотал.
   - Да. Ошибаться - это в природе человека. Вы, конечно же, не догадывались, что мы раскрыли хитрый состав так любимых Орангом подошв. Вы, конечно, не могли предположить, что мы поставим эту ловушку, предвидя то, что вы найдете отпечатки ног Оранга.
   - Вы все предусмотрели? - спросил Док.
   - Почти все. Сказать по правде, мы думали, что это была глупая, излишняя предосторожность, когда мы делали вам эту ловушку.
   Док больше ничего не сказал. В это время он был недоволен собой. Он опрометчиво вляпался в такую переделку. Идя по джунглям, он даже не удосужился посматривать по сторонам, и сейчас ему некого винить за эту оплошность, кроме самого себя.
   Обычно ему удавалось избегать таких неприятностей благодаря своей бдительности, но сейчас он был не на высоте. Док посмотрел на Санду и отвел глаза, придя к заключению, что ему не следовало было позволять себе любоваться этим образцом женственности, таким превосходным образцом, каким являлась Санда. Он уже давно пришел к выводу, что в его профессии женщины это синоним слова "неприятности", и этот случай лишний раз доказывает, как он был прав. Он думал о девушке, что не следовало делать, каких бы ему трудов это ни стоило.
   Человек, говоривший с ним, сказал: если у вас есть какое-либо оружие и мыслишки, как его использовать, то не стоит беспокоиться.
   Он появился, выйдя на ветку в футах двадцати над головой.
   - Бросьте все оружие, которое у вас есть, - приказал он.
   Док вынул карманный нож и выбросил его. Санда выбросила свой маленький автоматический пистолет.
   Человек заговорил на диалекте местных испаньолских индейцев. Еще несколько почти черных мужчин появилось на деревьях. В руках они держали канаты, концы которых были привязаны к ветвям. По этим канатам они осторожно соскользнули вниз, стараясь не задеть шипов. На лицах у них были противогазы, а вооружены они были винтовками последней модели.
   Санда посмотрела на Дока и спросила: - Мы что-нибудь будем пытаться делать?
   - Если вы сможете что-нибудь придумать.
   - Лучше не стоит, - сказал один из окруживших их людей.
   После этого ловушку подняли и Дока и Санду понесли, предварительно связав щиколотки и запястья, прижав локти к бокам и перетянув колени. Позади шел темнокожий абориген, держа в руках заточку из жала ската. Индеец глядел так, словно он вот-вот воспользуется ею.
   Они едва начали движение, когда в небе появился черный кинжал.
   Док Сэвидж не видел его до тех пор, пока один из туземцев не взглянул в небо и не закричал. Бронзовый человек посмотрел в ту сторону, куда был устремлен перепуганный взгляд суеверного парня, и увидел его.
   Черный кинжал был такого же размера, как и виденные им раньше: около двухсот футов в длину, трудно сказать наверняка, так как он не мог видеть весь кинжал сквозь просветы в нависшей над ними сплошной крышей джунглях, и рукоять в пятьдесят футов.
   Вся процессия тут же остановилась, что дало возможность Доку внимательно изучить этот предмет.
   Он был довольно высоко в небе, в пятистах или тысяче футов над землей, насколько Док мог судить.
   Лезвие либо случайно, либо нет указывало направление на разбитый пароход. Черный кинжал повисел в небе минуту и исчез.
   Исчез таинственно-внезапно.
   На некоторое время воцарилось молчание. И вдруг Санда закричала, забилась в жуткой истерике. Она звала своего брата, Хуана, а потом перешла на бессвязный бред.
   Кто-то пробормотал:
   - Она в истерике.
   - А кто нет? - прорычал другой в ответ.
   Они посмотрели вверх, на то место, где был кинжал.
   Санда продолжала кричать, пока ее несли через джунгли. Позднее крики перешли в протяжные стоны, прерываемые иногда смехом, от которого волосы вставали дыбом.
   Док сказал:
   - Вы бы разрешили мне оказать ей помощь. Я врач.
   - Ты больше чем врач, ты ужасней, чем тайфун, если дать тебе волю. Так что сиди тихо, - ответил ему провожатый.
   - Вы же видите, она не выдержала напряжения.
   - Если ты смоешься, мы ей еще устроим напряжение.
   Они пришли к заброшенному ржавому судну, внутри которого была спрятана яхта. Там произошел бурный обмен "любезностями", чуть не дошедший до драки: команда яхты утверждала, что Дока никогда здесь не было, а Док подливал масла в огонь, приводя отрывки из их беседы, которую он подслушал, чтобы убедить их в обратном.
   Док, ожидавший, что их поднимут на борт яхты, был удивлен: его и Санду перенесли в моторный баркас, который, сначала попетляв по протокам среди мангровых зарослей, вышел в открытое море и понесся вдоль берега. Судно, несмотря на свой размер, было достаточно быстроходным. Немного погодя они вошли в тот самый порт, из которого вослед аэроплану Дока в послеполуденное небо взлетели истребители.
   На пристани их встретил взвод солдат.
   - Вы арестованы по подозрению в шпионаже, - сурово сказал им офицер.
   ГЛАВА 13 МЕЖДУ МОЛОТОМ И НАКОВАЛЬНЕЙ
   Много людей, вооруженных долотом, кувалдой и другими инструментами, отесывали вырубленные глыбы, превращая их в геометрически правильные кубы со стороной приблизительно в четыре фута. Затем они поставили эти камни друг на друга и залили их раствором, который стал потом таким же твердым, как и камень. Так получились каменные мешки примерно четыре на восемь футов. Двери были сделаны шириной едва достаточной для того, чтобы мог протиснуться человек. Портал был выполнен из металлических балок чуть тоньше мужской ноги. Вся эта работа была совершена лет четыреста назад и, кажется, не слишком пострадала от времени.
   - Я никогда не видела более прочного местечка, - заметила Санда после безуспешных попыток выломать решетку их тюрьмы.
   - Нам лучше быть настороже, - предупредил Док, - они могут нас подслушать и узнать, что у нас на уме.
   - Неужели я так плохо играла?
   - Очень хорошо. Но вы не из тех девушек, что легко впадают в истерику.
   - Я думала, - сказала Санда, объясняя свое поведение в джунглях, - что они позволят вам оказать мне помощь и вы получите возможность для побега.
   - Это была прекрасная попытка.
   Санда на минуту задумалась.
   - Что вы думаете о черном кинжале? Что-нибудь новое? Он по-прежнему остается тайной?
   - Он необычен.
   Санда произнесла какой-то звук, выразивший скорее раздражение, чем безнадежность.
   - Если бы я имела хоть какое-то понятие о том, что стало с моим братом! Я никак не могу забыть того, как он исчез. И этот... этот черный предмет в небе!
   Док ответил ей, вкладывая в голос как можно больше уверенности и ласки: - Все образуется.
   - А вы актер. Вы ни на что не надеетесь. Вы так говорите, лишь чтобы меня успокоить. Я вас прошу: не надо.
   Док приводил еще множество доводов, чтобы поднять ее дух, когда солдатские сапоги загрохотали по коридору и послышался лязг засовов и ключи заскрипели в ржавых замках. Проржавевшие двери медленно, со скрипом подались.
   - Похоже, они не собираются тянуть с расстрелом до рассвета, - сухо заметила Санда.
   - Выходи! - раздался голос.
   Так как не было никакого смысла сопротивляться, они вышли и оказались в кольце штыков и взведенных курков. Пройдя по неприятному длинному серому коридору, поднявшись по бесконечной лестнице, они оказались в комнате с длинным столом, стульями, на которых сидели более дюжины офицеров в полном параде. Один из них встал и начал свою речь:
   - Вы предстали перед военной коллегией должным образом и на вполне легальных основаниях для проведения военного расследования. Испаньола, будучи в состоянии войны, передала все гражданские дела в ведение военных трибуналов. Вы будете подвергнуты беспристрастному суду, все свидетельства будут тщательно взвешены.
   Офицер говорил на великолепном английском языке, разве что с полным отсутствием каких-либо интонаций, как фонограф образца 1907 года.
   Док прервал его:
   - Что с четырьмя моими друзьями?
   - Друзьями?
   - Орангом Мэйфдром, Ренни Ренвиком, Шпигом Бруксом, Томом Робертсом.
   По отсутствию выражения на лице офицера Док понял, что тот не имеет ни малейшего понятия об Оранге и других.
   - Где Питер ван Йелк, Ахмет-бен-Хали, лорд Дастерман, Бартон Артур, Марк Кастервельт, Джош Синд и Жак Кокин?
   Док перечислил этих людей и сказал, что они находятся в опасности, купив черный камень.
   Реакция офицера на это была совершенно противоположна. Он вскочил, выбежал из-за стола и ударил Дока в челюсть.
   - Не сметь упоминать этих людей! - прорычал он и добавил: - К счастью, мы не знаем их.
   После этого он взял бумаги и стал зачитывать обвинения. Док Сэвидж слушал со все возрастающим удивлением. Прошло не больше восьми часов после того, как они были задержаны, однако за это время кто-то уже быстренько успел составить весьма длинный список. В результате выходило, что Док и Санда вместе обвинялись в шпионаже в пользу иностранного государства на территории Испаньолы - преступление, караемое смертной казнью.
   Док обвинялся в том, что он командовал зарегистрированной на его имя пиратствующей яхтой, остановившей нейтральное судно в море и захватившей несколько пассажиров, - преступлении, по международным и испаньолским законам караемому повешением.
   Кроме этих мыслей имелся еще ряд обвинений, вплоть до незаконного проникновения на территорию Испаньолы без оформления соответствующих иммиграционных документов.
   Санда сразу же была опознана как дочь президента Кристобаля, а следовательно, по испаньолским законам военного времени - признана преступницей, подлежащей немедленной смертной казни.
   Наконец офицер отложил все бумаги, посмотрел на них и начал зачитывать обвинение, которое, по всей видимости, должно быдо быть венцом остроумия: Кроме всего прочего вы обвиняетесь в незаконном приобретении священного черного камня, традиционной собственности потомков древних инков, живущих на территории Испаньолы, и это преступление по законам нашей страны карается немедленной смертной казнью.
   Док отреагировал на это так: - Такого закона в Испаньоле нет. Вы его только что выдумали, впрочем, как и все другие обвинения.
   - Все это фарс! - крикнула Санда.
   - Вы можете представить свою защиту, - сказал офицер тоном абсолютно равнодушным.
   - Я думаю, что говорить с вами бес-полезно, - ответила Санда.
   Толстые стены тюрьмы выглядели еще более отталкивающе, чем прежде. Слой песчаной пыли лежал на полу, воздух был настолько застоявшийся, что невозможно было дышать. Санда сидела в соседнем с Доком каземате, и они могли переговариваться, хотя и не видели друг друга.
   - Вы еще на что-нибудь надеетесь? - спросила девушка.
   - Вы имеете в виду наш расстрел на рассвете?
   - Да
   - В данной ситуации они ведут себя вполне логично.
   - Они могли бы проявить оригинальность.
   Было темно. Где-то поблизости капли воды падали с монотонным, почти металлическим звуком.
   Вдруг далеко в темноте раздался голос. Многократно отразившись, он дошел до них каким-то рокотом. Какие-то идиоты пытались говорить одновременно.
   Санда спросила:
   - Вы здесь?
   - Да
   - Что мне не дает покоя, так это смертный приговор, вынесенный вам. Предположим, вас расстреляют здесь, в этом логове международных бандитов. Вы известный человек. Ваш расстрел не может пройти незамеченным.
   - Ничего подобного. Если о нем не станет известно в ближайшие несколько месяцев, то, возможно, для них все и обойдется.
   - Да, но почему? Я хочу сказать: почему они должны расстрелять вас? Я, я - понятно. Я из Кристобаля, и мой отец как нельзя кстати президент, да и война к тому же. Но я не понимаю, почему вы? Они же знают кто вы такой. Они также знают, что, если расстреляют вас, у них будут неприятности. Но они не остановились перед этим и посадили вас в тюрьму.
   Док напомнил ей:
   - Мы еще в Нью-Йорке начали исследовать эту тайну.
   - Да, тайну этих черных камней, черных кинжалов и другого связанного с этим.
   Док добавил:
   - Все это напрямую связано с так называемой республикой Испаньолой.
   - Да?
   - И с войной между Испаньолой и Кристобалем.
   Этот факт так поразил Санду, что она надолго замолчала. Наконец она сказала:
   - Черный камень, черный кинжал, война - все это связано между собой?
   Док зашипел:
   - Тс-с, кто-то идет.
   Санда напряженно вслушивалась затаив дыхание:
   - Я ничего не слышу.
   Это было потому, что человек, решивший навестить их, ступал очень осторожно. Он прислонился к двери в каземат Дока и тихо зашептал:
   - Это Питер ван Йелк. Не шумите.
   Ван Йелк говорил так тихо, что Санда в соседнем каземате его не слышала и потому спросила:
   - Эй, есть там кто-нибудь или нет?
   Ван Йелк в ответ быстро и настойчиво зашипел:
   - Ш-ш-ш.
   Док ответил за него:
   - Это ван Йелк.
   - Кто? Не может быть!
   Ван Йелк с раздражением, но тихо забарабанил по двери:
   - Тише! Пожалуйста, тише! Это очень важно для меня. Они собираются меня расстрелять. Они уже приговорили меня к смерти.
   - Приговорили вас? За что?
   - За то, что я тоже принимал участие в покупке священного черного камня, принадлежащего потомкам инков, живущим в Испаньоле. Я так думаю. Насколько я помню, это обвинение звучало именно так. Они не оставили мне ни одного шанса. Они не слушали ни моих доводов, ни моих оправданий. Они... они... - он подбирал слово, - поработали надо мной.
   Док сказал:
   - У нас к вам очень много вопросов, но сначала скажите нам, как вы выбрались.
   - Меня заперли в каземате. Они думали, что отобрали у меня все деньги, но они ошиблись. У меня осталась одна стодолларовая купюра, которую я положил под вставную челюсть. Я подкупил охранника, и он дал мне ключи.
   - Значит, вы можете вызволить нас отсюда?
   - Я могу попытаться.
   Ключ заскрипел, заскрежетал в проржавевшем замке, и наконец замок открылся.
   - Я сейчас отопру дверь в каземате девушки, - шепнул ван Йелк.
   Док предупредил его:
   - Осторожно! Эти петли воют, как голодные волки.
   Для большей осторожности они минуты три или четыре постояли в темном коридоре. Не было слышно ни звука. Лишь песок поскрипывал под их ботинками.
   И Док предложил:
   - Нам лучше пока их снять.
   Пока они разувались, Док спросил:
   - Как вы сюда попали, ван Йелк?
   - Нас увели с парохода в море на яхту. И ваших четырех друзей тоже. Яхта была вооружена двумя пушками и представилась как судно испаньолских военно-морских сил. Как оказалось, это была ложь.
   - А дальше?
   - Нам завязали глаза. А потом, я не знаю почему, меня отделили от моих товарищей и передали испаньолским солдатам. Привезли сюда, устроили весь этот фарс с судом и приговором к смерти.
   Санда спросила его:
   - У вас есть какие-нибудь мысли, почему вам уделили особое внимание?
   - Никаких.
   - А что с моими людьми? - спросил Док.
   - Орангом и остальными, вы спрашиваете?
   - Да.
   - Я ничего не знаю.
   - А что с вашими друзьями, теми, кто был с вами ь одной компании, купившей черный камень?
   - Я тоже не знаю, куда их увезли.
   - Кажется, все, что он знает, так это то, что он в тюрьме и хочет оттуда выбраться, - произнесла Санда с некоторым отвращением.
   Ван Йелк разозлился:
   - Я сказал вам больше, чем вы мне! Давайте и вы мне расскажите столько же. Скажите, что вы выяснили. Что скрывается за всей этой тайной? За что правительство Испаньолы приговорило меня к смерти? Я никогда раньше даже близко к Испаньоле не подходил.
   - Это все, что вас интересует? - спросил Док.
   - Да. Это невероятно. Я и группа моих друзей приобрели загадочный черный камень как обыкновенный предмет, с целью пополнить нашу коллекцию инкских реликвий. И тут начались все эти невероятные события. Наш друг, Сид Моррисон, непосредственно купивший камень, убит черным кинжалом, который затем исчез. Мы все под угрозой смерти. Вы появились и... защищаете нас довольно странным образом: грузите нас на борт отправляющегося в Южную Америку парохода против нашей воли. Честно говоря, я не могу понять, зачем вы это сделали. Затем пароход останавливает странная яхта и нас увозят. Я передан испаньолским военным и приговорен ими к смерти. Я хочу, чтобы вы внесли ясность в это. Для чего это все?
   - Вы хотите все знать? - спросил его Док.
   - Да. Но можете ли вы объяснить?
   Док Сэвидж внимательно следил за голосом ван Йелка в темноте и пытался представить себе, примерно где находится его челюсть. Он запустил свой кулак так, что он вошел в подбородок ван Йелка с силой, достаточной, чтобы отключить сознание человека на некоторое время.
   ГЛАВА 14 ПРИЕМ В КРИСТОБАЛЕ
   Ван Йелк повалился на Санду, которая не понимала, что случилось. Она спросила:
   - Что это?
   - Наверное, ему стало плохо, - ответил Док.
   - Но он говорил, как вполне здоровый.
   Док не стал вступать в дискуссию по поводу того, каким он был или не был. Он поднял ван Йелка и понес его по коридору, двигаясь на ощупь. Санда шла за Доком, держась за его рукав.
   Док прошептал ей:
   - Осторожнее, не шумите.
   - Вы думаете, что у меня есть желание стать к стенке?
   Они внезапно напоролись на охранника, притаившегося в нише каменного коридора. И тот прорычал на ужасном английском языке:
   - Кто есть кто? Отвечай бистро, или этот автомат будет делать пах-пах!
   Док давно обнаружил в себе удивительную способность к звукоподражанию. А интенсивная практика дала ему более чем просто навык в мимикрии. Как можно точнее подделав голос ван Йелка, он сказал:
   - Успокойся, идиот! Это ван Йелк.
   - Lo siento! - прорычал в ответ часовой местный эквивалент извинения.
   Док внезапно возник из темноты перед часовым и схватил того за горло, чтобы не дать возможности позвать на помощь. Несколько нажатий на нервные центры на тыльной стороне шеи - и он отправил парня в нокаут.
   Это произвело небольшой шум, но, к счастью, никого поблизости больше не было, кто мог бы услышать. По крайней мере, никакого волнения не возникло.
   - Это, должно быть, тот часовой, подкупленный ван Йелком. Он знал ван Йелка. Нам повезло, - прошептала Санда.
   От часового ужасно несло табаком, что говорило о том, что при нем должны быть спички. Их-то Док и искал. Спички были ужасные: маленький кусочек фосфора, намазанный на пропитанную парафином бумагу.
   Одна из них, зашипев, дала обильный запах серы и свет, достаточный для того, чтобы разглядеть стальную панель запертой двери. Обыскав часового, Док нашел висевшие у него на поясе ключи. Один из них подошел к замку.
   Снаружи низкие облака скудно отражали свет фонарей, что давало возможность разглядеть внутренний двор между казармами. Док взвалил себе на плечи ван Йелка, и они быстро пошли прочь. Они вышли со двора и спустились вниз по узкой улице, в конце которой их резко окрикнул часовой:
   - Quien es?
   - Куда полковник приказал положить его? - ответил Док на том же языке.
   - Его? - Часовой задумался.
   Он сделал шаг вперед, и тут его достал кулак Дока.
   - Давайте я возьму его ружье, - сказала Санда.
   - Нам лучше взять его униформу вместо ружья, - посоветовал ей Док. Идите вниз по улице и ждите меня.
   Темнота поглотила девушку. Бронзовый гигант поспешно снял с бесчувственного часового обувь, брюки, гимнастерку и фуражку и отнес их девушке. Санда удалилась и скоро вернулась уже одетая в эту форму.
   Она была стройна, и форма на ней сидела хорошо, заметил Док, когда девушка проходила вблизи уличного фонаря.
   Этот аэропорт был, наверное, самым лучшим в Испаньоле. Построен он был американской авиакомпанией, а местное правительство конфисковало его "на время войны". Летное поле было обрызгано химикатами, убивавшими малейшие ростки буйной тропической растительности, поэтому оно было достаточно ровным.
   Неподалеку стояли два старых и четыре совершенно новеньких ангара. Тут же с тихо работающими на прогрев двигателями стоял ряд очень современных перехватчиков и бомбардировщиков, готовящихся к утреннему полету.
   Санда прошептала:
   - Вы, должно быть, жили в этом городе: похоже, вам знаком каждый закоулок на пути сюда.
   Док не стал себя утруждать объяснениями, что он перед отъездом из Нью-Йорка не посчитал за труд ознакомиться с подробными картами основных городов Испаньолы и Кристобаля.
   - А сейчас у нас самая ответственная часть, - предупредил он Санду.
   Они смело направились к выстроившимся в ряд самолетам, с чихающими, рычащими и покашливающими двигателями, выбрасывающими струи голубого дыма.
   Док нес ван Йелка, обхватив того за грудь, так что не было слишком заметно, что он без сознания.
   К счастью, прожекторы на аэродроме не были включены, и темнота скрывала их, пока они добирались до аэропланов. Чтобы избежать дальнейших подозрений, Док направился к аэроплану, на обтекателе которого, широко расставив ноги, стоял человек, чинивший один из пулеметов.
   - Que dice, caballero? - лениво спросил он. И тут же Док достал этого парня ногой, повалил его, не понимающего, что происходит, на землю, и добавил еще и кулаком.
   - В машину! - рявкнул Док.
   Это был двухместный аэроплан с сиденьями для пилота и стрелка. Санда прыгнула в кресло, и Док буквально навалил на нее сверху ван Йелка, сказав: "Держите его!", бросился к рычагам и со всего маху ударил ладонью по зажиганию. Зарычали выхлопы.
   Аэроплан прополз с башмаками по полю, перескочил через них и поднялся в воздух.
   Из ангаров и казарм стали выбегать люди. В небе начали шарить длинные лучи поисковых прожекторов.
   Несколько безобидно выглядевших лачуг по окраине поля вдруг преобразились и ощетинились сверхсовременными противовоздушными скорострельными пулеметами, которые принялись сердито извергать красные языки пламени.
   Вокруг аэроплана с глухими хлопками стали вспыхивать взрывы. Док нырнул, почти задевая крыши домов, изменил курс и вновь взмыл в ночное небо, постоянно резко сворачивая то вправо, то влево, поднимаясь и ныряя, пытаясь уйти от лучей прожекторов.