Рогов Константин. Немного о работе

   - Люди веселятся, - заметил Финнеган. - Разнузданное языческое действо, как сказал бы Святоша-Патрик.
   - Жизнь, - изрек Пипкин.
   Подумав, он отхлебнул еще эля и добавил:
   - Спектакль.
   - Мне всегда казалось, что ты не воспринимаешь свою жизнь серьезно. Теперь я начинаю понимать почему.
   - В жизни вообще мало вещей, которые стоит воспринимать серьезно, подумав объявил Пипкин.
   - В таком случае возникает вопрос - отчего мы с тобой здесь, а не там - с ними?
   - Здесь? Ты имеешь ввиду - на вершине холма? Лично мне надо было отлить видишь вон те кусты, а потом я решил, что спускаться вниз - дело муторное.
   - Я имею ввиду нашу обособленность. Посмотри на тех людей внизу. Они веселятся. Это для них жизнь - развлечение, - настаивал Финнеган.
   - Вовсе нет. Для них жизнь - это утомительные будни, а праздник - одна из немногочисленных отдушин.
   - Ты хочешь сказать что всю свою жизнь только и делаешь, что развлекаешься?
   Пипкин икнул.
   - Прости... Мои мозги затуманены алкоголем и я не слишком понимаю о чем ты.
   - Ладно. Замяли.
   Маг и путешественник сидели на вершине холма и смотрели вверх. Пьяница и бродяга - подходящая парочка, чтобы помолчать вдвоем, но Финнегану молчать не хотелось. Чуть позже, когда он достал свою любимую трубку и принялся набивать ее табаком, Пипкин уразумел что к чему.
   - Ты снова уходишь?
   - Осень. Клянусь Богиней, это - самое подходящее время для расставания.
   - Гребаные гномы, - выругался Пипкин. - Ты не мог найти более подходящего времени? Повременить недельку-другую. Я же только вчера приехал.
   - Рад был тебя повидать, но... это одна из тех вещей, которые будут преследовать нас всю жизнь. Краткие встречи, разговоры - и быстрое расставание.
   Финнеган раскурил трубку.
   - Хотел бы я попутешествовать вместе с тобой, - сказал Пипкин.
   Бродяга рассмеялся.
   - А что тебе дома - плохо? Эль, девушки, азартные игры!... Комфорт и уют, гребаные гномы меня задери! А путешествия, ...честно говоря - с ними куча мороки. Спишь на земле, питаешься всякой дрянью и постоянно мучаешься от мозолей, потому что невозможно найти хорошие сапоги.
   - Наверное, ты прав, - согласился Пипкин. - Хотя твои представления о городской жизни столь же расплывчаты сколь и мои - о путешествиях. Хороший эль стоит больших денег, девушки всегда предпочитают кого-то еще, а играя в азартные игры можно проиграть собственную голову. В конце-концов у тебя появляется пивной животик, стремительно увеличивается плешь, и ты начинаешь понимать, что уже не сдвинешься с насиженного места до конца жизни.
   - Насиженное место! - фыркнул Финнеган. - Это твой-то анвасский чердак? Предрекаю тебе, о брат мой, что ты переедешь еще до конца этого года.
   - Тебе-то откуда знать?
   - Назови это пророчеством.
   - Мне оно не нравится.
   - Это не мои проблемы, - легко сказал Финнеган, поднимаясь на ноги.
   - Уже пора?
   - Ага. Хочу смотаться отсюда, пока вся толпа не вспомнила, что Шэмрокские ворота закроются сегодня в два часа ночи. Тогда на дороге будет столпотворение.
   - Ну что ж...
   Пипкин тоже встал, отсалютовал брату пивной кружкой и осушил ее.
   - Удачного путешествия.
   - Спасибо. Еще увидимся, - ответил Финнеган, растворяясь в темноте.
   Некоторое время Пипкин смотрел ему вслед, потом сел на ствол поваленного ураганом дерева и что-то прошептал себе под нос. Его слов никто не услышал, но это не имело значения.
   VI.
   Мокрые камни мостовой перед воротами Казарм Стражи поблескивали в лучах восходящего солнца. Из светло-серых булыжников они превратились в черные куски обсидана. Алекс подумал, что площадь вымощенная обсиданом - это очень красиво, но будь на улице чуть морознее и все здесь уже превратилось бы в каток.
   Не сбавляя шага Алекс перепрыгнул через метровую лужу.
   Часовые, прячущиеся от холода во внутреннем помещении, не заметили его приближения. Еще одно нарушение. На посту у ворот должны находиться как минимум двое, отслеживая всех приближающихся и проходящих мимо. Кончено, часовых можно понять. Время - пол-пятого, тот самый час, когда ночь уже закончилась, а утро еще не наступило. Самые спокойные часы. Какой смысл торчать на холоде?
   Критически оглядев ворота (зеленая краска местами уже облупилась), Алекс постучал.
   Смысл есть во всем. Воинские уставы не дураками писаны.
   Он обработал ворота кулаком. Краска отслаивалась мерзкими хлопьями.
   Послышались чьи-то торопливые шаги. Ворота медленно, со скрипом приоткрылись.
   Алекс едва не разинул рот от удивления. Часовой даже не удосужился открыть маленькое окошко, чтобы проверить пропуск, даже не спросил...
   - Кого там Темный принес? - раздался из дежурки чей-то хриплый голос.
   Открывший ворота часовой, молоденький парнишка - младше, пожалуй, самого Алекса, рот разинул-таки.
   "Ну-ну... Смотри, малый, смотри. В конце-концов не каждый день видишь восемнадцатилетнего выпускника Академии в чине младшего лейтенанта. Впрочем, тебе теперь придется видеть меня каждый день", - подумал Алекс.
   Он вынул из специального футляра бумагу-пропуск и сунул ее под нос часовому. На лбу парнишки собрались морщины, он судорожно сглотнул. Наверняка, не умеет читать. Впрочем, что тут читать?
   - Печать Коменданта видишь? - резко осведомился Алекс.
   - Ага... То есть, да, сэр.
   - Хорошо. Запри ворота и шагай за мной.
   Да-а-а... Конечно, в Академии ходили разные слухи про Шэмрокскую Стражу, но Шэмрок в конце-концов - это не Анвас, а Алекс никогда не считал службу стражника синекурой. Но, похоже, кое-кто так считает. Что ж, Алекс был тверд в своем намерении развеять их убеждения.
   Стены коридора были выкрашены в какие-то тусклые серо-зеленые цвета.
   Парнишка-часовой был вынужден перейти почти на бег, приноравливаясь к размашистому шагу молодого лейтенанта.
   Алекс отворил дверь в дежурку пинком.
   - Какого хера?! - взревел неопрятный на вид сержант и осекся, увидев лейтенантскую форму.
   Кроме сержанта в дежурке было еще двое стражников. На столе лежали карты. Один из стражников, как раз подбрасывающий в огонь поленья, застыл, полуобернувшись.
   - Так, - очень спокойно сказал Алекс.
   Эти трое были значительно его старше и опытнее, но - ниже по званию.
   - Рад вас видеть, сэр, - справился с секундным замешательством сержант. Мы не ждали вас... так рано.
   - Я вижу, - согласился Алекс. - Почему у ворот не были выставлены часовые?
   - Они были выставлены, сэр, - возразил сержант.
   Алекс немного растерялся. Ему еще не приходилось сталкиваться с такой наглой ложью.
   - Когда они увидели вас, сэр, то немедленно явились сюда, чтобы доложить мне, сэр. Я как раз собирался выйти и поприветствовать вас.
   Сержант стоял, небрежно отставив одну ногу в сторону, заложив руки за спину. В глазах его Алекс ясно прочитал насмешку. Подумаешь, какой-то там зеленый младший лейтенантишка!
   - При приближении посторонних к воротам охраняемого объекта один часовой обязан немедленно оповестить командира поста. Второй - остается у ворот, для ведения наблюдения и предварительной проверки документов, - процитировал устав Алекс. - Почему у ворот не оказалось НИ ОДНОГО часового? Почему часовой произвел предварительную проверку документов не ДО того как открыть ворота, а ПОСЛЕ?
   - Налицо нарушение, сэр, - небритое лицо сержанта сморщилось в притворно-показном негодовании. - Рядовой Хевен, почему отлучились с поста? Почему не произвели проверку документов?
   Парнишка за спиной Алекса неумело щелкнул каблуками сапог. Алекс обернулся. Юнец вытянулся по струнке, уставясь взглядом в противоположную стену.
   - Виноват, сэр.
   Так. Обычное дело - свалить все на младшего по званию. На мгновенье Алексу стало даже жалко парня. Но только на мгновенье.
   - Получите взыскание, - коротко сказал он. - Сержант, я должен явиться с докладом к Коменданту.
   - Комендант встает в восемь часов, сэр. Принимает не раньше девяти. В ночные часы Стражей управляет его заместитель - начальник Ночной Смены.
   - Хорошо. Хевен, - Алекс еще раз посмотрел на юношу, - покажете дорогу.
   Из-за захлопнувшейся двери послышалось ржание вперемешку с нецензурной бранью. Алекс пообещал себе, что просто так этого не оставит.
   Внутренний двор казарм приводили в порядок трое несчастных. Двое махали метлами, третий, следуя за ними, окатывал камни водой из ведра. Омывая камни, вода стекала в сточные канавки. Алекс оценил предусмотрительность строителей, но снаружи-то казарм никаких канавок не было, из-за чего перед визитом к начальнику Ночной Смены придется чистить сапоги.
   - Эй, парень, - окликнул Алекс стражника с ведром. - Плесни-ка мне на сапоги.
   Стражник одарил Алекса мрачным взглядом, но ничего сказать не посмел и осторожно плеснул.
   - Нормально, - удовлетворенно кивнул Алекс. - Спасибо.
   Терпеливо ждущий Хевен провел Алекса к небольшому зданию стоящему чуть в стороне от основного корпуса.
   Над зданием жалкой тряпкой обвис флаг Городской Стражи.
   VII.
   Проснувшись, Пипкин обнаружил, что сильно замерз. Тело болело, как обычно и бывает после ночи проведенной на голой земле.
   - Доброе утро. Я все гадала, когда ты проснешься.
   Жизнерадостный голос заставил Пипкина поморщиться. Довольно приятный, он, тем не менее, показался магу слишком громким и неприятно резал уши. Зазубренным ножом.
   Открыв глаза Пипкин увидел сидящую на корточках девушку, которая развела костер и помешивала что-то в походном котелке.
   Коричневые штаны, мягкие кожаные сапоги, что-то вроде кремовой блузки и коричневая кожаная куртка... Волосы у незнакомки тоже были коричневыми, а глаза - карими. Лет ей было на вид - двадцать, хотя в наши времена - точно не скажешь.
   - Чаю? - спросила она.
   - Пива, - прохрипел Пипкин, с трудом разлепив пересохшие губы. - Или эль, вино или что-нибудь еще, в чем есть алкоголь.
   - Извини, но тебе придется обойтись чаем, - сказала девушка, протягивая Пипкину кружку.
   Маг отхлебнул горячего чая. Намного лучше не стало, но хоть горло промочил...
   - Мы знакомы? - спросил он.
   - Не-е-ет, - она мотнула головой, смешно сморщив нос. - То есть, я знаю, кто ты, но представлены мы не были.
   - Э-э-э...
   - Меня зовут Кэрол. Я знаю что ты маг, живешь в Анвасе, а твой настоящий отец - Огниус Длиннобородый. Когда я сегодня зашла к вам домой, Денни сказал мне, что ты не вернулся вчера вечером, а я вчера видела Финна и он сказал мне что оставил тебя на холме, ну, вот здесь... Поэтому я пришла сюда, посмотреть.
   - К нам домой?
   - Ты имеешь что-нибудь против?
   - Это не мое дело. Но - "посмотреть"? Неужели в Шэмроке нет своих магов? Или я стал чем-то вроде элефанта в бродячем зверинце? Но за вход в зверинец, платят деньги.
   Кэрол с интересом склонила голову на бок и посмотрела на Пипкина, прищурив один глаз.
   - Ты обиделся?
   - Нет. Спасибо за чай.
   - Извини, если что не так.
   - Все нормально. Просто забота моих родственничков весьма и весьма впечатляет.
   - Дэнни говорил, что ты с ними не очень-то ладишь. Сказал, что ты социопат.
   - Он свихнулся на своих книжках. Восемь лет в университете - а ума не прибавилось ни на грамм, - зло огрызнулся Пипкин. - Только мусор в башке.
   - Н-да... Интересно будет иметь такого родственника как ты.
   - Не только интересно, но еще и очень забавно, - скривился маг. - Потому что в отличии от... Погоди. Что ты имела ввиду, когда сказала "интересно будет"?
   Кэрол посмотрела на него с легкой усмешкой.
   - Я - невеста Денни.
   - А-а-а, - сказал Пипкин, еще раз внимательно посмотрел на девушку и с трудом поднялся на ноги разминая затекшие мышцы.
   - Что должно значит это "а-а-а"?
   - Приятно познакомиться, - пояснил Пипкин. - Ну и все в таком духе.
   VIII.
   Алекс шагал по улице размашистым шагом, не глядя по сторонам и тихо матерясь сквозь зубы. Немногочисленные утренние прохожие старались побыстрее убраться с его пути. Единственным, кто проявил совершенно неподобающую человеческому существу тупость, оказался пьяный мужчина средних лет в заляпанном блевотиной камзоле. Завидев Алекса, он попытался перегородить ему дорогу, с требовательным, но неразборчивым мычанием протягивая вперед руку. Младший лейтенант не потрудился выяснить чего именно добивался юродивый. Сделав заученное движение он толкнул мужчину в грудь, и тот с растерянным видом плюхнулся задницей на мостовую.
   Начальник Ночной Смены оказался настоящей сволочью. Неопрятного вида рыхловатый мужчина с выбритой наголо головой и жиденькой русой бородкой устроил Алексу настоящий разнос, когда тот доложил о непорядке творившемся у ворот. "Какого хрена! С каких это пор каждый засранец, только-только выползший из этих яслей, этой сраной Военной Академии решает, что здесь соответствует уставу, а что нет?!.., - орал начальник Ночной Смены, - Кто сегодня дежурит у ворот? Сержант Хаген? Сержант Хаген служил в страже, когда твоя мамаша еще на горшок ходила! У сержанта Хагена восемь благодарностей за спиной, а ты, щенок, будешь на него доклады подавать? Таким как ты не в Страже работать, а в Конторе доносы строчить, сукин потрох! Сгною тебя гниду нахрен!"
   Вдоволь наоравшись, он, подмахнул документы Алекса одним росчерком пера. Алкс в недоумении уставился на резолюцию.
   - Что это? - тупо спросил он.
   - Что это? - окрысился начальник. - Твое новое назначение. Поступаешь в распоряжение Конторы, дерьмо собачье. Тебе только там и место. Будешь Артуру жопу лизать...
   Шэмрок только-только начал просыпаться. В отличие от Анваса здесь не существовало такой уж бурной ночной жизни. Конечно, как и во всяком другом городе по ночам работали и воры и убийцы и всякого рода грабители. Многие маги и большинство некромантов, также предпочитали работать по ночам, но большинство жителей Торгового города были вполне законопослушными горожанами.
   Из-за Серых Гор вставало солнце.
   Алекс прошел мимо двоих усталых и замерзших проституток, которые провели ночь в бесплодном ожидании клиентов.
   Проше по улицам, пересекая площади, где троговцы-лоточники уже начали выкладывать свой товар, через три моста... Шэмрок гордился своей системой искусственно прорытых каналов. Городской Совет считал, что каналы предают Шэмроку неповторимый образ и особенный шарм. Алекс считал каналы скопищем всех городских нечистот.
   Его мысли вновь и вновь возвращались к одному-единственному слову. "Контора". Чем они там занимались, никто толком в Академии не знал, но все признавали, что лучше попасть на службу в самый захудалый гарнизон, чем в шэмрокскую "Контору". Странно как-то... Ведь может быть, все не так уж и плохо, раз эта жирная свинья говорила о Конторе с такой ненавистью.
   Замедлив шаг, Алекс огляделся. Вообще-то он знал, что Контора находиться где-то тут - в восточной части Шэмрока, за Ажурным Мостом, который в простонародье называли Вихоркой. Где-то в районе Вихорки...
   - Эй, пацан! - окликнул Алекс нескладного мальчишку лет тринадцати, уныло толкающего перед собой тележку с какими-то горшками. - Где тут Контора?
   Мальчишка недоверчиво покосился на новенькую форму Алекса.
   - Курить есть?
   - Нет, - правдиво ответил Алекс.
   - Жаль. А че не куришь, что ли?
   Вопрос был явно риторическим, но Алекс кивнул, терпеливо ожидая, пока пацан, почешет в затылке, сплюнет на мостовую и разотрет слюну подошвой грязного башмака.
   - Туда давай. Через два дома - молочный магазин, а за ним увидишь серую такую хреновину. Вход в арку...
   - Спасибо, - кивнул Алекс, сообразив, что мальчишка, скорее всего, сын местного молочника.
   "Серая хреновина" оказалась невзрачным двухэтажным зданием. Окон на первом этаже не было, а возле входа в арку лениво умывался серый кот. Он одарил Алекса таким равнодушным взглядом, что тот ни на секунду не усомнился - кот здешний, каждая собака его знает и никто тронуть не посмеет.
   Алексу увиденное понравилось. Проход под аркой оказался коротким, во внутреннем дворе не было ничего примечательного, кроме громадных размеров медведя, который встав на задние лапы попытался сшибить лейтенанту голову.
   Рефлексы сработали отменно. Алекс нырнул куда-то вбок, перекатился, пачкая новенькую форму в грязи, и быстро приподнялся на одно колено, вытянув вперед руки.
   Медведь повернулся как-то неестественно быстро. Краем сознания Алекс отметил, что мех на шее - белый и образовывает подобие воротничка... Это был не кренайский медведь, Темный Бог его задери! Скорее уж - откуда-то с востока...
   Медведь пошел прямо на него, разинув пасть и суча по воздуху лапами.
   Но, дошло да Алекса, - совершенно беззвучно. Тьфу ты!...
   - А ну хватит! - сердито крикнул кто-то.
   Медведь остановился, неуверенно потоптался на месте, и исчез.
   На его месте Алекс увидел немного смущенного, худощавого парня лет двадцати.
   - Хватит я сказал!
   Алекс бросил быстрый взгляд через плечо. Около дверей стоял высокий усатый мужчина. Серый плащ его как-то сердито топорщился.
   Смущенный парень неуверенно улыбнулся.
   - Я не...
   - Я тоже, - оборвал его Алекс, шагнул вперед и заехал парню в зубы.
   Тот легко уклонился от удара (надо же какой быстрый!). Алекс попробовал пнуть его ногой, целясь по почкам, но парень просто сделал шаг назад выйдя за пределы достигаемости. Хорошо, драться этот недоносок умеет. Тем приятнее будет его проучить, чтобы больше так не шутил.
   Сделав обманное движение левой Алекс снова попытался врезать парню по зубам. Тот, перехватил руку Алекса и как-то странно перебирая ногами развернулся на месте. Алекс почувствовал, как плечевая кость выходит из сустава, а потом вдруг увидел стремительно приближающуюся стену. "О, дерьмо!", - успел подумать он, прежде чем врезался в стену. Яркая вспышка и тьма...
   IX.
   - Он первый начал!
   - Что еще за дурацкие оправдания! - ревел кто-то. - Детство в жопе заиграло?
   Открывать глаза Алекс посчитал преждевременным. Где он? Как он сюда попал? Сознание возвращалось медленно. Смысл произносимых в комнате слов доходил с трудом. Воспоминания вернулись, как это всегда и бывает - острой вспышкой, сопровождавшейся не менее острой болью. Алекс застонал.
   - Очнулся? Эй, там, гляньте!
   Кто-то осторожно коснулся лица Алекса чем-то мягким и приятно прохладным.
   Алекс приоткрыл глаза. Над ним нависла чудовищная харя заросшего кудлатой бородой тролля. Алекс подумал, что если он не будет шевелиться, то есть шанс, что тролль не оторвет ему голову сразу же.
   - Спокойно, паря, пара недель и ты в порядке, - прохрипел тролль.
   Алекс открыл рот, чтобы задать вполне уместный вопрос, но тролль ловко влил ему туда несколько капель чего-то обжигающего.
   - Арггх-ха!
   Приступ кашля чуть не разорвал лейтенанта пополам. Он уселся на диване, схватившись рукой за горло. На глазах выступили слезы.
   - Он в порядке, шеф, - ухмыльнулся бородатый тролль, отходя от Алекса.
   Приступ кашля быстро прошел.
   Подождав, пока голова перестанет кружиться, Алекс оглядел помещение.
   Невероятно захламленная комната с диваном (на котором, собственно, Алекс и лежал), несколькими стульями и столом, заваленным кучей каких-то бумаг. Вдоль левой стены тянулись полки, заставленные всякой всячиной. В правой стене были проделаны окна забранные прочными на вид решетками.
   Кроме бородатого тролля, задумчиво прихлебывающего из бутылки обжигающую гадость в комнате находился тот самый худощавый парнишка, который так ловко припечатал Алекса к стенке, усатый мужчина и смуглая невысокая девушка, нервно покусывающая нижнюю губу.
   - Хорош, - с чувством произнес усатый, разглядывая разбитое лицо Алекса. Алекс Кэрриган, младший лейтенант, вчерашний выпускник Военной Академии. Пачкает кровью мой диван, стонет и таращиться на нас непонимающими глазами. О, Темный, кого нам только не посылают!
   - Пить он тоже не умеет, - вставил бородатый тролль.
   - Боевая подготовка на уровне стандартной военной, -дополнил худощавый юноша. - Скорость реакций - нормальная, болевой порог - низкий.
   Девушка прекратила покусывать губу и принялась грызть свою черную косу, в которую были заплетены ее чудесные волосы. Усатый перевел взгляд на нее.
   - Оценить умственные способности пока представляется затруднительным, нехотя вымолвила девушка. - Однако, вспыльчивость и склонность к принятию непродуманных решений - налицо.
   Алекс почувствовал как его лицо багровеет.
   - Ладно, брось ты, - сказал усатый. - С кем не бывает. Добро пожаловать в Контору.
   - Кто вы? - наконец ухитрился вымолвить что-то членораздельное Алекс.
   - Как кто? Артур Пендрагон, разумеется. Твой новый шеф.
   X.
   Полосатые зонты на длинных деревянных палках были по-видимому призваны укрывать людей от лучей палящего солнца, но солнца на небе не наблюдалось, да и вообще погода была уже по-осеннему прохладной.
   Пипкин решил повременить с пивом и потягивал из затейливой кружки чай. К чаю были какие-то чудные сладкие палочки, политые сверху шоколадом.
   Сидящая напротив Кэрол жевала фрукт по виду напоминающий персик.
   - Это персик? - спросил Пипкин.
   - Нет. Просто похож, а вкус - совсем другой.
   - Какой?
   - Попробуй...
   - Гмм... Действительно другой. Не знаю с чем сравнить, но обалденно.
   - Обалденно? В Анвасе все так говорят?
   - Как?
   - Так же как ты.
   - Не знаю. А как я говорю?
   Кэрол подумала.
   - По Шэмрокским меркам - необычно.
   - Не знаю. Шэмрок вообще на Анвас не похож.
   - А на что похож Анвас?
   Пришел черед Пипкина задуматься.
   - На придорожную забегаловку. Грязный, насквозь провонявший городок с равнодушным Городским Советом. Полно всякой швали.
   - Почему же ты там живешь?
   - Не все там - шваль. И потом, говоря откровенно, здешнее общество мне нравится еще меньше.
   - Ну спасибо!
   - Я не тебя имел ввиду.
   - Еще раз спасибо. У меня здесь много родственников и хороших знакомых, сказала Кэрол. - Их ты тоже не имел ввиду?
   - Хорошо, - вздохнул Пипкин. - Это была просто попытка казаться вежливым.
   - Только казаться?
   - Точно.
   Пипкин проводил взглядом малыша с хохотом бегущего за воздушным шаром. За мальчиком с громким квохтаньем ковыляла какая-то полная женщина воспитательница или сиделка... Какая разница?
   - Пойдем прогуляемся, - предложила Кэрол.
   - Это будет правильно расценено? - осведомился Пипкин.
   - Мной - правильно. А остальные... Какое нам дело?
   Людей на улицах было значительно меньше, чем вчера, да и толпа была существенно спокойней. Пипкин решил, что все кто хотел вчера надраться надрались и теперь похмеляются в каких-нибудь сумрачных и уютных забегаловках. Улицы в основном были заполнены добропорядочными горожанами среднего и пожилого возраста. Добродушные мамаши с любимыми чадами, преисполненные чувства собственного достоинства, главы купеческих семейств, дородные матроны и, конечно, куча галдящей детворы. По давней традиции в этот день бесчисленное количество леденцов из кленового сахара продавалось детям по символическим ценам. Помимо того, что Городской Совет компенсировал лавочникам убытки, считалось, что подобная щедрость позволит заслужить благоприятное расположение Богини на следующий год. Пипкин мог сколько угодно смеяться над этим глупым верованием, но факт оставался фактом - Торговый Город процветал.
   Проплывающие мимо лица, громкая музыка, танцы, легкий обед в кафе, прогулка по Центральному каналу в милой лодочке, снова танцы, маленький магазинчик экзотических редкостей и радость Кэрол, когда маг купил ей янтарный кулончик, на который было наложено легкое заклятие благополучия. Снова танцы, снежные шарики, сладкая вата на палочке, театральное представление...
   Вечер. Торговцы запирают магазины, усталые музыканты делают передышку, Пипкин провожает Кэрол домой. Порывы холодного ветра и накрапывающий дождь. Булыжники мостовых чернеют. Пипкин поднимает воротник плаща. Они бегут, весело смеясь над раскатами грома, а яростные молнии пронзают чернильные небеса.
   - Я не отпущу тебя домой в такую погоду, - смеясь заявляет Кэрол.
   Пипкин смотрит на капельки дождя поблескивающие жемчугом у нее в волосах.
   - Что ж... Придется мне знакомится с твоими родителями. Все равно они станут моими родственниками. Чаем угостишь?
   - Угощу. Но с родителями знакомиться не придется. Они уехали в театр. Сегодня премьера нового спектакля. Весь цвет города собирается, ты же знаешь...
   - Моя мамочка требовала моего присутствия, - кивает Пипкин.
   - Перебьется. Сегодня ты - мой.
   В глазах Кэрол вспыхивают огоньки.
   - Что ты делаешь? - спрашивает маг.
   - Снимаю с тебя одежду. Ты же не хочешь простудиться?
   - Я не об этом.
   - Молчи, глупый.
   XI.
   Темные воды пруда еще не сковал лед. Утки, плавающие в воде, с жадностью накинулись на угощение, предложенное им Артуром.
   Начальник Конторы, задумчиво смотрел на дерущихся птиц, рассеяно кидая им куски хлеба, которые отщипывал от купленной у навязчивого торговцы булки. Булка оказалась черствой, и есть ее Артур не стал. Впрочем, ругаться, тоже.
   - Я покупаю у него хлеб каждый день, - объяснил он Алексу. - И каждый день прихожу сюда кормить уток.
   Алекс огляделся по сторонам. Шэмрокский парк был, можно сказать, пуст. Фонтаны давно не работали, листья с деревьев облетели и лишь несколько мужиков о чем-то галдели в отдалении, устроив небольшой пикничок прямо на траве. Они разожгли символический костер, жаря на нем не менее символические кусочки мяса, но основное их внимание было приковано к поглощению спиртного.
   - Зачем? - спросил Алекс.