Рогоза Юрий. День рождения Буржуя - 2

   - Что слышал? Если хотите знать, я за последние дни и не такого наслушался! Я, в конце концов, не обязан... Подождите, я сейчас выйду!
   - Никуды ты нэ выйдэш. - Стефания так глянула на доктора, что он, не говоря больше ни слова, покорно засеменил к хате. Ворожка повернулась к Вере. - А ты иды, доню. Хутко. И нэ прыходь до мэнэ бильшэ. Всэ, що могла, я тоби вжэ зробыла.
   - Как скажете, - Вера пожала плечами и направилась к машине. - До свидания. Хотя странно все это...
   Стефания перекрестила ей спину и тихо проговорила вслед:
   - Прощавай, Bиpa Остання. Бэрэжы тэбэ Господь...
   В углу собственного спортивного зала, весь в поту, Гиви, натянувший костюм для сгонки веса, отрабатывал на груше серии ударов. Отяжелевший, с заметным уже брюшком, он выглядел бы за этим занятием довольно комично, как и всякий упорно молодящийся человек, если бы не уверенные мастерские удары. Одетый в шелковый цветастый халат Артур нежился в шезлонге у бассейна, цедил минеральную воду и с презрительной гримасой наблюдал за происходящим. Наконец он не выдержал:
   - Слушай, ты скоро закончишь, Тайсон? Меня сейчас стошнит...
   Гиви оставил грушу в покое и, вытирая взмокшее лицо полотенцем, направился к Артуру.
   - А сам подвигаться не хочешь? - гостеприимно предложил он будущему кутюрье.
   - Мерси, мне не нужно. У меня лишнего веса ни грамма, - чуть обиженно отказался Артур. - Я, между прочим по делу...
   - Да ну? - Гиви плюхнулся на соседний шезлонг. - И какие ж это у нас с тобой дела могут быть, интересно? Погоди, сейчас угадаю... Хочешь с красивым мальчиком познакомиться, да? - и Гиви заржал, очень довольный своей шуткой.
   - Ой, ну хватит уже, в самом деле, - брезгливо поморщился Артур. Радости-то, радости сколько! Мы шутим! Уезжаю я скоро, ясно? Своих сосок всем кагалом вывожу. В Брюссель. Под видом театра мод...
   - Ага! Цирка лилипутов! - снова залился Гиви. - Да у твоих кобыл на мордах написано, кто они по жизни!
   - Уй, проницательный ты мой. Тут все схвачено. А в Брюсселе у меня и насчет помещения договорено, и насчет временных ксив для девочек. В общем полный шоколад!
   - Наш Артурчик с компанией в Брюсселе! - продолжал веселиться грузин. - Так им, натовцам, и надо! Это им за Югославию будет!
   - Слушай, что ты ржешь все время? - Артур помолчал. - Ладно, я это вот к чему. Поедешь со мной?
   - Чего?! - Гиви оторопело уставился на собеседника. - Слушай, я что - опять проглядел, как ты это свое говно бумажное зажевал?
   - Дело верное! - настаивал Артур. - Бельгийцы на профессионалках ведутся по страшной силе, проверено! Так что бабок поимеем конкретно.
   - Зачем я тебе? Скучать, что ли, будешь?
   - Ага! Усохну от ностальгии! Тяжело мне одному будет, не ясно, что ли. В Брюсселе этот бизнес чистые маргиналы держат - арабье там, наркота. Мерд. А я, сам знаешь, человек сильный, но тонкий, мне с ними вести ле дискюсьон криминализэ не в жилу...
   - Погоди, погоди... - Гиви, как всякий южный человек, быстро переходил от веселья к ярости. - Ты это что же, жопастик - в быки меня нанимаешь?! Ты?! МЕНЯ?!!
   - Ну что ты снова орешь? - Артур ничуть не испугался пышущего гневом грузина. - Быком... А кем ты раньше был? Министром культуры? В общем, мое дело предложить. Откажешься - охотники найдутся. Ладно, не хочешь о деле, так расскажи про мента этого...
   - Какого еще мента?
   Озадаченный таким внезапным переходом к новой теме Гиви позабыл о недавнем приступе злости и подозрительно уставился на Артура, но так и не сумел подметить, что именно этот вопрос и был для того главным. Ради него сутенер сюда и заявился.
   - Этого, противного. Ну какого, какого! Который на Толстого пашет.
   - Игоря Борисыча? А что тебе до него?
   - Обидел он меня, ясно? А я обид не прощаю, ты знаешь. Никого не прощу... - Гиви опять развеселился.
   - Ну и судьба у тебя, Артурчик! Три дня в городе - а тебя уже обидели, бедненького. Может, ты у нас по жизни обиженный? И как только Игорь Борисыч без твоего прощения жить будет?!
   - Плохо. И недолго, - прошипел сквозь зубы Артур.
   - Ты, Артурчик, даже не шути так. Понял? Борихин - мужик реальный. И чем тебе Игорь Борисыч не угодил, а, крепыш брюссельский?
   - Смейся, смейся. Он еще пожалеет, что на меня наехал!
   - Если б наехал - мокрое место оставил бы. А ты пока целенький, сидишь вот, бабьим одеколоном пахнешь.
   - Муфлон ты! Это "Кензо Юнисекс"! Из последней коллекции. А этот самый Борихин со своим малолетним гаденышем меня еще вспомнят...
   - Лучше б забыли - здоровее будешь. И вообще - Борихина сам Борис в гости зовет. А друг Бориса для меня по определению авторитет! Это - без вариантов, понял?
   - Да понял, понял. Ладно, пойдем купаться. А насчет предложения моего ты подумай. Слышишь, играющий тренер? Может, хоть под старость что-нибудь, кроме вонючего спортзала, увидишь.
   Поняв, что от Гиви ничего нового о Борихине не узнает и даже может нарваться на неприятности, продолжая разговор о нем, Артур скинул халат, продемонстрировав закрытый женский купальник, скрывавшийся под ним, и по-женски же плюхнулся в бассейн.
   Водители, хорошо чувствуют, когда за рулем попутного автомобиля сидит человек неуверенный, управляющий машиной с опаской. Таких любят подрезать и строить им прочие каверзы, зная заранее, что это совершенно безопасно: в нужный момент перестраховщик притормозит, отвернет...
   Красивый седан в спортивном варианте, предназначенный для быстрой езды - чтобы дух захватывало, едва тащился по средней полосе. Сзади ему то и дело насмешливо сигналили, лихачи со свистом огибали его и перестраивались перед самым носом, едва не снося бампер.
   - Босс, я так больше не могу. Или пустите за руль, или давайте я буду впереди бежать. Только вы не отставайте.
   Василий с самого начала бесился, что вынужден был уступить Борихину руль своего драгоценного авто. Но шеф наотрез отказывался ездить, когда машиной управлял сам Вася. А борихинский "жигуль" стоял в мастерской, и скучать там ему предстояло еще долго.
   - Хватит говорить под руку, - огрызнулся сыщик. - А то еще стукну нечаянно твой "спортивный вариант"...
   - А что мы кружимся полчаса? Ждем, когда бензин закончится? продолжал глумиться безжалостный Василий.
   - Остряк тоже мне... Я думаю, где припарковаться лучше.
   - А куда мы?
   - Мне новый мобильник купить нужно, а то без связи сам понимаешь...
   - Наконец-то! - оживился парень. - Я вам неделю говорю, что мне новый мобильник нужен!
   - Мы едем мне телефон покупать, а не тебе, - буркнул Борихин. - У тебя есть.
   - Босс, ну не будьте зверем! Я и так скоро стану глухим, как Бетховен!
   - Ладно, может, подберем там чего попроще... - недовольно проговорил Борихин, весь поглощенный процессом вождения и поисками места для парковки.
   - Ага! Попроще! Такой, чтобы я его в рюкзаке носил, а сверху антенна торчала! Если честно, я "Эриксон" хочу, 788-й, со всеми наворотами...
   - Хочет он! Мало ли, кто чего хочет! Я, может, шевелюру вон как у тебя хочу...
   - Не вижу проблемы. Сейчас это элементарно! Вживляются корневые луковицы... Хотя при вашей жадности лучше просто парик купить.
   Во дворе борихинского дома все так же стоял невзрачный автомобиль, а наблюдатель в нем - такой же неприметный, как и его машина, - по-прежнему следил за двором и подходами к нему, ожидая, когда сыщик вернется. Впрочем, особо можно было не волноваться. Автомобиль он поставил так, что Борихин просто вынужден будет пройти рядом с ним. Так что теперь наблюдатель вальяжно развалился в кресле и покуривал сигарету, пуская дым в потолок.
   Если бы он мог увидеть, что происходит в борихинском парадном, то благодушие быстро его покинуло бы. Чердачная дверь снова со скрежетом приотворилась, и из нее гуськом выдвинулись бомжи. Шустрый черноглазый полчаса назад сбегал на разведку. Он долго трезвонил у двери, но никто не откликнулся. Пришло время действовать.
   Но наблюдателю в стоявшей во дворе машине не дано было видеть сквозь толстые каменные стены, а потому он продолжал скучать и встрепенулся только тогда, когда к парадному с шиком подкатил автомобиль, лихо тормознул с разворотом, и из него выбрались совершенно счастливый Василий, который на сей раз милостиво был допущен за руль, и сам Борихин.
   - Они прибыли, идут к подъезду, - тут же проговорил наблюдатель в микрофон портативной рации.
   - Убедитесь, что они в квартире, и делайте дело, - ответили ему.
   - Понял, - сообщил наблюдатель и отключил связь.
   Между тем позвонивший для верности в дверь и не дождавшийся ответа Колян, пошмыгивая перебитым носом, легко и быстро одолел патентованный израильский замок с помощью двух нехитрых отмычек. Опасливо прислушавшись у порога, троица проникла в борихинскую квартиру. Плотные шторы были тщательно задернуты, но даже в том неясном свете, который пробивался сквозь них с улицы, из коридора были видны факс и компьютер на письменном столе и стоявший в углу телевизор.
   - Хорошо зашли, братва, - подытожил черноглазый.
   - Не свисти, денег не будет, - оборвал его Петрович. При виде богатой добычи черноглазый и думать забыл о том, что должен был спуститься во двор и стоять там "на стреме". Остальные, у которых тоже глаза разбежались, не посчитали нужным ему об этом напомнить.
   А тем временем Борихин и счастливый Василий уже зашли в подъезд, но продвигались вверх очень медленно. Причиной тому, а одновременно и причиной Васиного счастья была элегантная игрушка - крохотный сияющий "Эриксон". Вася любовался им, то и дело останавливался и хватал Борихина за рукав.
   - Нет, Борисыч, вы - человечище! Насчет вашей природной жадности я был не прав. Нет, вы поглядите сюда.
   - Да ладно! Что ты как ребенок в самом деле? - брюзжал Борихин, но видно было, что ему доставляет удовольствие и новое приобретение, и, главное, щенячий Васин восторг,
   - Нет, вы гляньте, гляньте... Или лучше вот что - позвоните мне со своего...
   - Нечего мне делать - зря деньги тратить... - повел плечом Борихин.
   - Да что вы такой скучный, - тормошил его Вася. - Заказчик же все оплатит.
   - Тем более! - ответил верный себе Борисыч. В нескольких пролетах лестницы от них беспечные бомжи уже начали увязывать добычу в узлы.
   - А чего у них темно, как у негра в жопе? Рука черноглазого потянулась к выключателю. Но Колян, самый ушлый из троицы, ухватил его за обвисшие на поджаром заду штаны.
   - Ты чего - совсем придурок?
   - Так не видно ж ни хрена! Не заметим чего крутого - потом жалеть будем.
   - Занавесочку подвинь, - провел короткий ликбез Колян. - Только тихонько. И не мельтеши перед окном.
   ...За один пролет до двери Вася снова дернул Борихина за рукав:
   - Тогда я вас сам наберу!
   - Да хватит тебе, честное слово. Наговоришься еще!- уже не на шутку возмутился Борихин. - У нас работы непочатый край.
   Сидевший в машине наблюдатель уже начинал нервничать: пять минут он не сводил глаз с окна, а в нем - ни малейших признаков жизни. Куда ж они там делись? Наконец шторка осторожно отползла в сторону, за стеклом мелькнула чья-то рука. Палец сидевшего в машине уверенно нажал кнопку дистанционного взрывателя.
   На лестничной площадке взрыв начался легким хлопком запала, и только потом рванул основной заряд. Взрывная волна шлепнула незапертой створкой железной двери о стену так, что посыпались крошки кирпича, а потом пошла гулять по подъезду. Борихина и Василия волна настигла, когда они, хихикая, переговаривались по телефону, повалила и сбросила вниз с лестницы на целый пролет. Василий едва успел прижать драгоценную игрушку к животу. Вслед за жарким дыханием волны сыщиков достал жадный язык пламени.
   Глазам сидевшего внизу подрывника взрыв предстал несколько иначе, совсем как в кино. Сначала беззвучно вспучились стекла и полетели осколками вниз, потом взревело пламя и огненным шаром устремилось к небу, и в конце на асфальт полетели обломки мебели, какие-то части аппаратуры и безобразные ошметки человеческих тел. Прямо перед глазами наблюдавшего, на капот его автомобиля, шлепнулась еще дымящаяся рука, оторванная в локте.
   - Сделано, - совершенно невозмутимо проговорил подрывник в микрофон рации.
   - Гарантия полная? - поинтересовался голос в динамике.
   - Полнее не бывает, - хмыкнул мастер своего дела.
   - Отлично. Уходи.
   Машина рванула с места, заложив крутой вираж. Дымящаяся рука слетела с капота на покрывшийся обломками асфальт двора. На запястье сквозь кровь отчетливо проступала затейливая татуировка.
   ГЛАВА 12
   На этот раз, входя в дом Кудлы, Толстый уже не чеканил шаг и не колотил кулаками по стенам - на ошибках учиться он умел. Осторожно приоткрыв входную дверь, чтобы она не скрипнула, гигант прокрался по коридору и опасливо заглянул в зал под стеклянным фонарем. Обнаружив там одного только Буржуя, облегченно перевел дыхание. И тут же радостно гаркнул:
   - Теряешь бдительность!
   Стоявший к Толстому спиной и укладывавший свои вещи в небольшую вещей было немного - сумку, Буржуй даже не вздрогнул.
   - Ничего я не теряю, - Коваленко развернулся лицом к другу и улыбнулся. - Твои слоновьи шаги я из тысячи узнаю. Привет.
   - Привет.
   - Как Вера? - первым делом поинтересовался Буржуй.
   - Вера - лучше не бывает! - доложил Толстый.
   - В каком смысле? - удивился Коваленко, привыкший за последние дни к тому, что Толстый постоянно жалуется на то, что вконец извел жену.
   Толстый горделиво выпятил грудь:
   - В прямом. Что я, по-твоему, свою жену не сумею успокоить?!
   Буржуй еще раз внимательно и удивленно оглядел его.
   - Порочное ты создание, Толстый! - с ухмылкой заметил он.
   - Ну порочное, есть такое дело, - шутливо повинился гигант.
   - А что следствие? Что Борихин? - Коваленко перевел разговор в серьезное русло.
   - Борихин? Глухо! - Толстый вздохнул и развел руками. - Может, ты и прав - надо гнать его в шею. Раньше хоть не пропадал!
   - Ладно, разберемся... Ты коллектив подготовил?
   - К оживлению покойничка? Пока нет, на завтра намечено. Что смотришь? Скажи я им вчера - работа бы остановилась, только это все и обсуждали бы... Что я - людей не знаю?!
   - Слушай, надо бы Олежке... - Буржуй помялся. - Ну... раньше, чем остальным. Он же все-таки не посторонний.
   - Ясное дело. Сегодня и скажу. - Толстый поскреб в затылке. Только он все равно обидится. Говорил я - надо было от него не скрывать!
   - Ерунда! Сам подумай. Одежка - человек эмоциональный, так?
   - Ну так.
   - Вот. Скорбеть искренне не смог бы. Так?
   - Наверное. У меня и самого-то не очень получалось.
   - Вот видишь...
   - Все равно обидится.
   - Ничего, простит. Пообижается немного - и простит.
   - Ты, я вижу, барахлишко уже того, упаковал. Так я тебя отвезу?
   - Нет, езжай один. Я хочу сам в дом вернуться. Не обижайся...
   Буржуй закурил и принялся бесцельно щелкать зажигалкой, завороженно глядя на то, как вспыхивает и гаснет крошечный огонек. Потом тряхнул головой и бросил зажигалку на стол. Поднял глаза на Толстого.
   - Понимаешь, там еще... - начал он ровным тоном, но голос его болезненно дрогнул. - Все, как тогда было... Детская кроватка, на вешалке вещи и ключи Амины...
   - Я о том и говорю. Может, вдвоем полегче будет...
   - Спасибо, друг... - с искренней благодарностью Буржуй похлопал Толстого по спине. - Я сам. Я так решил. Если я даже с этим не справлюсь, то как вообще дальше жить?
   - Ладно, мое дело предложить, - понимающе кивнул Толстый.
   - Ты, кстати, Вере рассказал?
   - Нет пока... - насупился Толстый.
   - Пока... Ну ты даешь!
   - А ты думаешь - это так легко? Сам бы попробовал!
   - А я-то тут при чем? - Буржуй по-дружески ткнул Толстого локтем под ребро. - Кто муж - ты или я?
   - Ну я. А что толку? - привычно заныл тот, потирая ушибленный бок. - Только заговорю об этом - она в лице меняется. Думает, меня снова глючит.
   - Ну и что ты предлагаешь?
   - Слушай, давай так, - оживился Толстый. - Завтра после офиса поедем куда-нибудь и придумаем. На пару. А то меня одного клинит.
   - Клинит его. Что мы там придумаем для своего оправдания?! Мы ей год врали! Она на моей могиле все слезы выплакала.
   - Между прочим, это твоя идея была! Конспиратор.
   - Ладно, договорились. Завтра вместе придумаем. Давай, двигай. Перееду - наберу тебя. - Они пожали друг другу. руки. - И с Олежкой поговори, ладно? Прямо сегодня.
   - Ну! Договорились же... - заверил Толстый уже из коридора.
   В машине он принялся насвистывать какой-то бодрый мотивчик и в такт ему забарабанил пальцами по рулю. Проблем, конечно, всегда хватает. Но жизнь-то, кажется, налаживается! Главное сейчас - как бы Веру поудачнее подготовить. Немного поразмыслив над этой непростой задачкой, Толстый принял мудрое решение начать с малого и тут же набрал номер собственного офиса. Родная контора откликнулась голосом Аллы:
   - Приемная.
   - Знаем такое место! Привет, Аллочка! Пожарский на месте?
   Узнав, что Олег у себя, Толстый распорядился пока его не беспокоить, но передать, чтобы дождался начальство, то есть Толстова Анатолия Анатольевича, всенепременно. А он, то есть Толстов А. А., будет в конторе очень скоро.
   Нет, но жизнь определенно налаживается, отметил про себя Толстый, и еще сильнее прижал педаль газа. Уже у самой границы города залился трелью мобильный телефон, и гигант поднес трубку к уху.
   - Алло... Кто, простите?.. А, да-да. Мы с вами так и не познакомились, но Игорь Борисович мне много о вас рассказывал. Спасибо, что помогаете нам. Кстати, а вы не знаете?.. Простите, что?.. В каком смысле? Толстый долго слушал ответ, и его лицо медленно менялось, каменея и становясь серым. Радостное и оживленное, оно постепенно вернулось к той маске, которую он носил весь долгий последний год. - Это... точно?.. Что?.. Ах да, конечно, буду в городе...
   Отключив телефон, Толстый, задумавшись, еще ехал некоторое время в прежнем направлении, но потом, нажав на тормоза так, что жалобно завизжали колодки и задымилась резина, развернул машину, невзирая на все сплошные осевые и возмущенный рев гудков, и помчался назад.
   Буржуй, уже стоявший у ворот с сумкой через плечо, удивленно вскинул брови, когда автомобиль Толстого резко затормозил рядом с ним.
   - Давно не виделись, - насмешливо приветствовал он вышедшего из машины друга. - Забыл что-нибудь? - Однако, заметив состояние, в котором пребывал Толстый, изменил тон: - Чего это с тобой? Да не молчи ты! Что случилось?
   Толстый проглотил комок, подступивший к горлу, и с трудом выдавил из себя:
   - Борихина убили... - У Буржуя с плеча свалилась сумка, но он даже не заметил этого.
   - Что? - подскочил он к стоявшему столбом Толстому.
   - То самое, - рявкнул тот. - Взорвали прямо в квартире. Вместе с этим его малым... Васей...
   - Откуда узнал?
   - Дружок его позвонил, мент. Только что, - Толстый понемногу начал успокаиваться. - А я грешил на мужика, - покаянно добавил он.
   - Это он, - убитым голосом произнес Буржуй.
   - Кудла? - сразу понял Толстый.
   - Да. Что бы он ни говорил, ему живой Борихин совсем был не нужен.
   - Да это понятно...
   - А ты этого мента... ну который звонил, хорошо знаешь? - спросил Коваленко.
   - Да я его вообще не знаю. Так, Борисыч рассказывал, что тот по дружбе помогает.
   - Надо с ним встретиться. Он точно что-нибудь знает. Игорь Борисыч ничего перед смертью не сказал?
   - Смеешься? - зыркнул на Буржуя Толстый. - Этот Мовенко говорил их обоих на куски порвало...
   - Жуть какая...
   Оба немного помолчали.
   - Жуть-то жуть, - начал первым Толстый. - Что делать будем?
   - Сами разберемся. Тебе Борихин много рассказать успел?
   - В том-то и дело, что почти ничего. А я особенно и не настаивал. Думал, будет что - он сам расскажет.
   - Ладно. Видно, такая у нас судьба, дружище Толстый, - до всего самим докапываться.
   - Это точно.
   Буржуй поднял сумку, вскинул ее на плечо и решительно открыл дверцу автомобиля.
   - Поехали. Подбросишь меня до города, а там я такси возьму. Когда машина уже тронулась с места, он с угрозой добавил: - Вова решил не церемониться? 0'кей, мы тоже не будем.
   Пожарский вытряхнул на лист бумаги очередную пепельницу, битком набитую окурками, свернул аккуратный пакет и бросил его в корзину. Снова закурил. Бессонная ночь сказывалась на его лице, бледном и осунувшемся, но спать ему не хотелось. Он находился в том близком к шоку состоянии, когда любое движение дается без всякого участия мысли. Мысль Пожарского лихорадочно искала выход из заколдованного круга. И не находила его.
   Уже не в первый раз за это утро Олег набрал на клавиатуре компьютера все комбинации, необходимые для вызова финансовой информации и подготовки ее к копированию. Оставалось нажать кнопку ввода. Но именно этого простого движения Олег сделать не мог. Что-то мешало. И уже в который раз Пожарский раздраженно нажал на сброс.
   В дверь постучали. Заглянувший сотрудник начал было:
   - Извините, Олег Константинович. Мне нужно...
   - Не сейчас! - отрезал Пожарский.
   - Извините... - пролепетал клерк и исчез за дверью. Олег долго и сосредоточенно давил окурок в пепельнице. Взгляд его бездумно блуждал по стенам. Пока не наткнулся на фотографию - точную копию той, что висела у него дома. Шагами манекена Пожарский подошел и снял снимок со стены. Вернулся с ним к столу и бросил в один из ящиков. Потом очень быстро пробежал пальцами по клавишам и нажал заколдованную кнопку ввода. Не отрываясь, он смотрел, как ползет по дисплею столбик-диаграмма перегона данных - медленно, но неотвратимо, как огонек по бикфордову шнуру.
   - Вы уходите, Олег Константинович? - спросила Алла, когда он вышел в приемную.
   - Что? А... Да-да... Ухожу.
   - Анатолий Анатольевич просил вас дождаться его.
   - Зачем? - голос Пожарского звучал глухо и безжизненно.
   - Он не сказал. По-моему, у него что-то важное. И радостное.
   - Радостное? - Олег криво ухмыльнулся. - Вот что, Алла. Я все равно поеду. Мне что-то...
   - Вам нехорошо? - встревожилась секретарша.
   Пожарский скривил губы:
   - Можно и так сказать...
   - А что передать Анатолию Анатольевичу?
   - Так и скажите. Что мне очень плохо... - Он побрел к выходу, но у двери оглянулся. - Глупости, конечно. Ничего не говорите. Я позвоню ему... Вечером...
   Как добирался домой, как вел машину, Пожарский не помнил. Очнулся, когда на плечи легли чьи-то руки. Он сидел за столом у себя на кухне, перед ним лежала компьютерная дискета.
   - Ты ненавидишь меня? - спросила Лиза. - Это все из-за меня, я знаю.
   - Что ты говоришь? Просто сегодня самый ужасный день в моей жизни.
   Лиза обошла стол и села напротив Олега. Долго молча глядела на него. Потом заговорила:
   - Знаешь, мой папа всегда был очень уверенным в себе человеком. И очень гордился своими друзьями - настоящими, верными, еще с юности. Я это с самого детства помню. Все праздники - вместе. Детей друг у друга крестили. Отдыхать вместе ездили. Я вот эту фотографию у тебя увидела и родительский дом вспомнила. Так вот. - Она помолчала, словно собиралась с мыслями. - Папа был очень сильным. А потом - как-то очень резко - он сломался. Неприятности пошли одна за другой - работа, здоровье, деньги. В общем все... Нет, сначала друзья приходили, советы давали, деньги одалживали. Но знаешь - как-то очень недолго.
   - Это не о нас! Поняла?!
   - Пожалуйста, не перебивай.
   - Извини...
   - Так вот, я никогда не забуду - я уже большая была, все понимала, - как спросила у отца: "Папа, почему твои друзья не помогают тебе больше? И даже не приходят?" И знаешь, что он ответил? "Не сердись на них, дочка. Просто они стали совсем взрослыми. Запомни: настоящая дружба умирает вместе с юностью, когда все общее, одно на всех. А потом у каждого появляется что-то только свое, оно-то и становится главным. Это не предает до конца. Как твоя мама - меня". Я до смерти буду помнить эти его слова...
   - Ты рассказала это, чтобы мне легче было притворяться перед собой, что я - не подонок, не трус и не предатель?
   - Нет. Я рассказала это, потому что ты до сих пор живешь по законам юности, а мир вокруг давно повзрослел. И эти подонки - кем бы они ни были - правы в одном: в нем каждый играет сам за себя...
   В квартире Артура гремел музыкальный центр, вещал о чем-то телевизор. Сам хозяин нежился в огромной, как аэродром, кровати с двумя девицами из своего "театра мод". Розданные щедрой рукой "марки" уже сделали свое дело, и каждый пребывал в каком-то обособленном, невероятно простом и ясном мире. Артур отстраненно таращился в телевизор, грезя о чем-то своем. Одна из девиц полировала кайф шампанским. Вторая - нежно гладила Артура, пытаясь обратить на себя его внимание.
   - Артурчик, - проворковала она, убедившись, что он не отзывается на ласку. - А мы что, больше вообще работать не будем, а? А то клиенты старые звонят, приглашают...
   Оторванный от дум Артур тяжко вздохнул:
   - Се келькешоз. Клиенты! Сколько тебе в голову вбивать можно, волчица ты тамбовская: наши клиенты теперь - модные кутюрье и дорогие магазины...
   - Это что же - теперь целые магазины надо будет обслуживать? сделала большие глаза девица.
   - Да!!! - взорвался Артур. - От завсклада и выше! Идиотка...
   Вдруг что-то, промелькнувшее на экране телевизора, привлекло его внимание
   - А ну тихо! - рявкнул он, хотя обе девицы молчали.
   Нашарив на тумбочке пульт, Артур приглушил музыку и уставился на экран. Диктор продолжал рассказывать о новостях дня:
   - ...экспертов, взрыв был необычайно мощным, что позволяет говорить о применении самых современных взрывчатых веществ. Как сообщили нашему корреспонденту в дежурной части, квартира принадлежала бывшему сотруднику правоохранительных органов Игорю Борихину. В момент взрыва он находился в квартире вместе со своим помощником. Поскольку в последнее время Игорь Борихин занимался частным сыском, есть все основания связывать его смерть с одним из дел, которыми он занимался. Работа следователей в этом направлении будет крайне затруднена, поскольку архив Борихина и его компьютер были уничтожены взрывом. Вот мнение сотрудника РУБОПа...