— Иди и приведи человека, который стоит у монастырских дверей.
Пошел брат и увидел человека с большою корзиною, наполненною чистыми и теплыми хлебами, и ввел его с хлебами к отцу. Преподобный при всех начал спрашивать его: кто он такой и откуда принес хлебы? Спрашивал его не потому, чтобы сам не знал — для него ничего не было утаенного от Бога, но чтобы устыдить маловерных, которые пришли исследовать о житии и пропитании. Спрошенный же начал говорить:
— Я хлебопродавец. Когда я вынимал сегодня из печи хлебы, явился мне какой-то светоносный муж, высокий ростом и прекрасный на вид и повелительно сказал: неси все эти хлебы рабам Вышнего. В ужасе я сказал ему: я не знаю места, куда нести. А он сказал: иди за мною, и я пошел за ним. Доведя до врат этой обители, он стал невидим.
Преподобный восстав воздал благодарение Богу, и сделалась известна всем его вера в Бога и великое о нем Божие промышление. Настолько был преподобный прозорлив, что знал всё, что делали братия, и даже помыслы их. При случае наедине он обличал согрешения и отечески исправлял согрешающих. Имел он попечение и о больных и для служения им приставил четверых из братии и велел им каждый день приготовлять теплый напиток для тех, которым нужно было это в их болезнях. И исполняли это служащие. Случилось в один день, или же по воле Божией, чтобы показать твердую веру преподобного в Бога, служащие забыли приготовить для больных теплого напитка. Прозрев о сем и призвав одного из служащих, преподобный спросил, почему не согрели напитка, но тот, намереваясь утаить от прозорливого отца свой поступок, сказал ему, что нет у них дров. Преподобный же сказал ему:
— Почему же ты утром не говорил мне о дровах? Неужели ты испытываешь меня? Впрочем, иди: согрелся уже напиток.
Придя в больницу, брат, в самом деле, нашел котел полный и без огня кипящий и клокочущий. И удивлялись все этому чуду и вере преподобного.
В то время церковь Христова смущаема была Несториевою ересью [ ] и враг распространил в народе слух, что преподобный Александр еретик, потому что тогда на благочестие смотрели, как на ересь, а ересь считали благочестием, так как еретичествовали тогда многие и сам патриарх Несторий. Приведен был преподобный Александр на суд к зловерным и будучи спрошен о ереси, в которой был неповинен, ответил им словами из псалма:
— «Князья сидят и сговариваются против меня, а раб Твой размышляет об уставах Твоих. Откровения Твои — утешение мое, — советники мои»(Пс.118:23–24).
Когда он это говорил, показался бес и закричал: «Зачем ты прежде времени мучишь меня», — и потом стал невидим. Святой после сказанных из псалма слов ничего более не отвечал тем, которые испытывали его, но, склонив взор свой книзу, оставался как агнец пред стригущим безгласен. Судьи разгневались и выгнали его вон от себя. Когда же в среде народа слуги сатаны хотели возложить на него свои руки и причинить ему зло, он, будучи защищен покровом Божиим, прошел невредимым посреди их и достиг своей обители, в которой много молитв вознесено было о нем от братии. Потом опять вооружился на него враг и восстановил еретиков против него, которые не только уже его самого, но и многих из братий мучили и узами, и темницею, и побоями, но всё это уготовляло преподобному преславный венец, а врагу посрамление. Когда же миновала еретическая буря, преподобный остальное время своей жизни провел в мире и, угодив Богу и приведя души многих ко спасению, отошел ко Господу [ ] в глубокой старости, подвизаясь в иночестве пятьдесят лет, и с честью погребен был. При гробе его совершались чудеса: во всяких болезнях подавались людям исцеления молитвами преподобного Александра, благодатию Господа нашего Иисуса Христа, Емуже со Отцом и Святым Духом честь, слава, благодарение и поклонение ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Страдание святых мучеников Мокия и Марка
Сии святые мученики были схвачены и преданы епарху [ ] Максимиану, который уговаривал их сперва принести жертву идолам, а потом стал угрожать им смертью. Когда их вели к жертвеннику, то малое дитя шло пред ними и препятствовало им идти. За это язычники взяли его на плечи и стали бить подпругою [ ], причем нанесли ему сто десять жестоких ударов. Тогда дитя сказало епарху:
— Епарх! худому учишь ты меня.
Святые мученики отказались принести жертву идолам, оставшись твердыми в вере во Христа и исповедании ее, и им отсекли мечом головы. Вслед за святым Мокием шли на место казни его жена и дети и плакали, но он велел им не плакать, голову же святого Марка приняла его жена, когда он, стоя на месте казни, был усечен [ ].
В этот же день память преподобного Анатолия Печерского, в XII в.
В этот же день память святого отца нашего Антония, патриарха Цареградского, скончавшегося в 458 году.
В этот же день память благоверных князей Василия и Константина Ярославских, в XIII в.
В этот же день память святых мучеников Диомида, Евлампия, Асклипиодота и Голиндухи, пострадавших при Траяне во II в.
В этот же день память преподобных Иоанна и Лонгина, Яренгских чудотворцев, утонувших в Белом море и обретенных у моря около 1544–1545 годов.
В этот же день преставление блаженного Иоанна, юродивого Московского, в 1589 году.
В этот же день преставление преподобного Никодима Кожеозерского (Хозъюгского), скончавшегося в 1640 году.
В этот же день перенесение мощей святителя Филиппа, митрополита Московского, из Соловецкой обители в Москву в 1652 году.
Память 4 июля
Память святого отца нашего Андрея, архиепископа Критского [ ]
Святой Андрей родился в городе Дамаске [ ] и был немым от рождения до семи лет. Когда же он вместе с своими родителями причастился в церкви божественных Таин Тела и Крови Христовых, то во время святого причащения разрешилась его немота и он стал говорить. Христос истинный Сын Божий, совершивший Себе хвалу устами сего немотствовавшего отрока, показал, сколь великая сила таится в пречистых Тайнах. Получив чрез святое причащение дар речи, блаженный Андрей был отдан для обучения божественным книгам, а на четырнадцатом году своей жизни был приведен во святой град Иерусалим для служения Богу. Принявши его, святейший патриарх иерусалимский сопричислил его к клиру и со временем назначил его, как человека разумного, нотарием [ ]. Святой Андрей проводил весьма добродетельную жизнь, подвизаясь в целомудрии, воздержании и кротости, так что ему дивился даже и сам патриарх, и он был угоден Богу и любим всеми.
По прошествии многих лет в Константинополе был созван шестой вселенский собор святых отцов [ ], в царствование императора Константина Брадатого [ ], против злочестивой ереси единовольников (монофелитов [ ]), — относительно каковой ереси подробнее можно читать в житии преподобного Максима Исповедника [ ]. На сей собор тогдашним святейшим патриархом иерусалимским Феодором был отправлен и сей блаженный Андрей, состоявший тогда в архидиаконском сане, ибо самому патриарху нельзя было отправиться на собор в Константинополь, так как Иерусалим находился в то время под мусульманским владычеством. Блаженный Андрей по благодати Святого Духа, которой он был исполнен, в это время сделался известным святым отцам и самому императору. Они заметили в нем не только книжную премудрость и глубокое знание догматов православной Церкви, но и святую богоугодную жизнь. Против еретиков же он выказал себя доблестным воином Христовым и, усердно ратуя за благочестие, много помогал собору святых отцов.
После окончания собора святой Андрей возвратился во Иерусалим и пребывал там в своих обычных богоугодных занятиях, заботясь, по поручению патриарха, о сиротах, питая странников, служа больным. Во всем этом он был столь усерден и старателен, как будто он служил Самому Христу. После сего в правление императора Юстиниана второго [ ] Андрей был назначен архиепископом в Крит. Здесь он был светильником миру, осиявающим Христову Церковь богодухновенным учением и своею добродетельною жизнью. Как непобедимый подвижник, которого боятся бесы (ибо он их изгонял), Андрей был грозою для еретиков. Не только невидимые, но и видимые враги отгонялись его молитвами.
Однажды на остров Крит напали прибывшие на кораблях сарацины и осадили город, называвшийся Друмеос, где с своим пастырем, святым Андреем, заперлись христиане. Но сарацины воевали безуспешно и со стыдом отступили, будучи отгоняемы не оружием, а гораздо сильнейшими всякого оружия молитвами святителя, которые он со слезами проливал к Богу и ими, как стрелами, уязвлял врагов. Его молитвы имели большую силу: ими он во время бездождия и засухи низвел дождь, который оросил критскую область и сообщил ей плодородие.
Христов святитель Андрей написал много богодухновенных писаний и великий канон, который поется в четверток пятой недели Великого поста и другие каноны. Он украсил церковь песнопениями и почтил многими похвалами Пречистую Деву Богородицу [ ]. По каким-то церковным нуждам он отправился некогда в Константинополь и здесь оказался для многих человеком полезным. Всякий услаждался его лицезрением и медоточивыми речами и совершенствовался душою. Поэтому-то и стекались к нему все искавшие спасения душам своим. Намереваясь же вернуться из Константинополя обратно в Крит, святый провидел свою кончину и сказал любезным своим друзьям о Христе, что он более не увидит Крита. Простившись с ними последним целованием, он сел на корабль и отправился в путь. Доплывши до острова Митилены, он заболел, и в одном месте, по имени Иерис, предал в руки Божии свою душу [ ].
Блаженный Андрей с честью пас вверенное ему стадо словесных овец и сопричислен к лику святых иерархов, предстоящих пред престолом Отца, Сына и Святого Духа, Единого Бога в Троице, Емуже воссылается слава во веки. Аминь.
Вострубив ясно божественная сладкопения, явился еси светильник мира светлейший, светом сияя троицы, Андрее преподобне. Темже вси вопием ти: не престай моляся о всех нас.
Житие святой праведной Марфы [ ]
Святая праведная Марфа родилась в городе Антиохии. Родители ее были благочестивые христиане. Они убеждали ее вступить в брак, но она, желая проводить девственную жизнь, не соглашалась на это; однако некое божественное видение в церкви святого Предтечи заставило ее покориться родителям и выйти замуж. По божественному дарованию, о котором она была предуведомлена (как о том подробно описывается в житии Симеона Дивногорца [ ]), явлением святого Иоанна Предтечи, — Марфа зачала сына, святого Симеона. Проживши немного лет с мужем, она овдовела и со всяким тщанием воспитывала ребенка, строго следя за его воспитанием по повелению святого Предтечи. Марфа всегда молилась Богу за своего сына, дабы Он принял его, как некогда Самуила от пророчицы Анны [ ], Себе на служение.
Однажды, когда Марфа размышляла об отроке, что постигнет его тогда, когда он взойдет в возраст, она видела во сне следующее видение. Ей показалось, будто она с крыльями и поднимается в высоту, держа в руках ребенка и вознося его в дар Господу со словами:
— Такое то твое восхождение, дитя, я желала видеть! Пусть с миром отпустит меня Создатель мой, ибо я, сподобившись посвятить Ему плод чрева моего, обрела благодать у Него!
Сие видение, как равно и ранее бывшие ей откровения, блаженная Марфа хранила в своем сердце и благодарила Бога. Она постоянно пребывала в храме Божием, никогда не оставляя церковного правила — почему и жила близ церкви; — раньше всех приходила она в церковь для слушания пения и после всех уходила. Она имела благочестивый обычай приходить на праздничную службу, где бы ни совершалась она, в святые храмы; с большим вниманием и сокрушением сердечным стояла она за всенощными молитвами, проливая слезы и часто причащалась божественных Тайн Тела и Крови Христовых. Сколь же достойно она причащалась, — сему свидетельством служило то, что после принятия божественного причащения, каким-то чудным светом осиявалось лицо ее, как некогда лицо Моисея [ ]. Каждую ночь в своем доме, предупреждая час полночный, Марфа вставала на молитву, которую она исполняла с теплотою душевной, омочая слезами лицо свое; весь же ум ее был углублен в Боге, Коего она любила всей силой своей души; она была несказанно милосердна к нищим, питала алчущих и одевала нагих. Часто посещая больницы, она служила больным своими руками, а для умирающих давала от своих трудов необходимые для погребения одежды. Равно также она давала белые одежды своего рукоделья и крещаемым. Она была столь кротка, смиренна и незлобива, что никто никогда не видал ее гневающеюся, или с кем спорящей, или печальной. Притом она оберегала уста свои от многоглаголания, говоря разве только о необходимом. Она весьма любила молчание, так как оно приучает ум к богомыслию; не было слышно с ее уст праздного слова, или лживого, или какого не богоугодного, но от благого сокровища сердца своего она износила благое и устами своими. Святая Марфа была также и миротворицей среди гневающихся, увещательницей не хорошо живущих и образцом целомудренной, благоговейной и богоугодной жизни для всех, — не только женщин, но и мужчин. Она была исполнена и многих других добродетелей, о которых нельзя пересказать подробно. Достаточным свидетельством праведной жизни ее служит великая святость рожденного ею преподобного Симеона, так как такой именно женщине надлежало быть матерью такового сына.
Когда уже преподобный Симеон подвизался на Дивногорском столпе [ ], Марфе, после полуночной молитвы, во время легкой дремоты было следующее видение. Ей явился со святым Апостолом Тимофеем [ ] святой Иоанн Креститель [ ], к которому, после Бога и Пречистой Богородицы, Марфа имела особенное усердие и ежедневно с верою молилась, — и сказал ей:
— Я во всякое время ходатайствую за тебя пред Богом и никогда не оставлю тебя.
Тогда Марфа, исполнившись ужасом и радостью, пробудилась от сего видения, со страхом прославила Бога и рассказала о том своему сыну, преподобному Симеону, которого она иногда приходила навестить. Приходя и видя при столпе преподобного множество одержимых всякими недугами, собравшихся сюда в надежде на исцеление, и многие чудеса, совершавшиеся по молитвам преподобного, Марфа не возносилась своим умом, но смотрела на сие с особенною боязнью, дабы как-нибудь враг нашего спасения не расставил сетей пред сыном ее; посему она со слезами молилась Богу, дабы Он избавил сына ее от коварства вражия. В то же время она говорила преподобному:
— Чадо мое! За всё сие подобает прославить Бога, действующего чрез тебя. Ты же помни о своей немощи и с великим вниманием соблюдай сердце свое!
Преподобный с радостью выслушивал увещания матери своей и, веселясь душою за ее богоугодную жизнь, — воссылал благодарение Богу.
Когда блаженная Марфа прожила во многих добродетелях долгие годы и угодила, наконец, Богу, то за год до своей кончины во время теплых полунощных молитв к Богу, она пришла в восторженное состояние и увидала множество ликовствующих чинов небесных, державших в руках свечи и говоривших ей:
— По прошествии года мы возьмем тебя, освободившуюся от плоти, в уготованное Господом для тебя место покоя.
То же самое было открыто и преподобному Симеону. При этом одному и из братии его было следующее видение:
Он видел Матерь Божию Пречистую Деву Марию во славе сидящую на престоле, в то время как блаженная Марфа, с воздетыми к Ней крестообразно руками, обратившаяся в золотой крест и сияющая светом наподобие лучей солнечных, предстояла пред Нею. Она вся представлялась пресветлым крестом, только лицо ее можно было распознать выше креста. Сие видение передано было преподобному Симеону. Он сказал, что сие служит знамением приближающейся кончины блаженной его матери.
Когда истекал последний год богоугодной жизни святой Марфы, она пришла для посещения к своему сыну, преподобному Симеону; Симеон сказал ей:
— Благослови меня, мать моя, как Авраам благословил Исаака!
— Я затем и пришла сюда. — отвечала святая, — дабы сподобиться твоего благословения и молитв. Три только месяца остается моей жизни и я отойду ко Господу Богу моему, Который извел тебя из моей утробы. Он да преподаст тебе благословение и благодать Свою, дабы ты совершил благополучно начатый тобою доблестный подвиг и да удостоит тебя Бог Своего Царствия.
Говоря сие, блаженная Марфа плакала в умилении сердечном. Плакали также и собравшиеся там братия, ибо они весьма опечалились, услыхавши, что через три месяца не увидят уже лица Марфы. Братия говорили:
— Да будет жива душа твоя и да восхвалит Господа!
Она же подтверждала свои слова, повторяя:
— Если не будет так, как я сказала, то считайте меня, вашу рабу, лживой.
— Мы испрашиваем ныне твоего благословения, — говорил ей преподобный Симеон, — сии же речи твои болезненны для нашего сердца.
— Благословенны вы от Господа, — отвечала святая, — благословенны и благословляющие вас.
При сих словах все присутствовавшие поклонились ей. С своей стороны и она, поклонившись им, возвратилась в Антиохию, в дом свой.
На другой день, после удаления своей матери, преподобный Симеон, призвавши опытнейших из братий, сказал им:
— Действительно приближается время отшествия от земли госпожи и матери моей. В минувшую ночь я видел в видении поставленный предо мною престол и на нем воссевшую мать мою, причем мы все стояли кругом нее, а она поучительно произносила к нам первые слова псалма: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых»(Пс.1:1) и прочее из того псалма. При сем она изрекала, как мать к своим детям, и многие другие увещательные слова. Затем она встала и впереди нас пошла в церковь, держа в руках пресветлый крест, а мы, воспевая умилительные псалмы, — последовали за ней.
После сего, за несколько лишь дней пред своею кончиной, Марфа снова пришла к преподобному Симеону для последнего уже прощания. При сем она рассказала ему обо всех бывших ей в течение ее жизни божественных откровениях; сообщила ему также о трудах и подвигах своих, тайно соделанных ею для прославления имени Божия. Эту ночь она провела там. В сонном видении ей казалось, будто она восхищена на высоту небесную и видит дивную и пресветлую палату, о красоте которой никто не в состоянии вымолвить ни слова. В то время, как она ходила в той палате и удивлялась нерукотворенному зданию, она увидела Пречистую Деву Богородицу с двумя пресветлыми ангелами, вопрошавшую ее:
— Что ты удивляешься?
Она же, благоговейно поклонившись со страхом и радостью Божией Матери, отвечала:
— Я удивляюсь, Владычица, тому, что столь чудесной палаты я не видала на земле во все дни жизни моей.
— Для кого же, думаешь ты, — спросила Пречистая, — уготована оная палата?
— Не ведаю, Госпожа, — отвечала Марфа.
Тогда Матерь Божия сказала ей:
— Разве ты не знаешь, что сие место покоя, которое устроил твой сын и в котором отныне ты останешься во веки, приуготовлено для тебя?
Сказавши сие, Пречистая отдала повеление ангелам и они поставили посреди палаты дивный престол; затем она сказала святой:
— Сия слава дается тебе, так как ты пожила богоугодно в страхе Господнем. Желаешь ли ты видеть еще более славное? — спросила после сего Богоматерь Марфы.
При сих словах Она приказала ей следовать за Собою. Взойдя на высочайшие небесные места, Богоматерь показала ей чудеснейшую и несравненно светлейшую первой палату, преисполненную небесной славы, красоты которой не может постигнуть ум человеческий и выразить язык.
— И сию палату, — сказала Пречистая, — устроил твой сын и он же начал уже основание третьей палаты.
С сими словами Она повела ее к востоку солнца и показала ей райские селения с высоты и множество веселящихся в них хоров мужчин и женщин.
— Сии места, — сказала при сем Владычица, — Сын Мой даровал тем, которые проживши целомудренно и праведно в соблюдении заповедей Господних, с усердием раздавали обильные милостыни, почему и сами сподобились милости от Господа: «ибо блаженны милостивые, ибо они помилованы будут»(Мф.5:7).
Таково было видение святой Марфе, о котором она рассказала своему сыну.
В то время был день воскресный, и Марфа причастилась Пречистых божественных Таин Тела и Крови Христовой и просияла лицом от благодати Божией и неизреченного духовного радования, которыми она преисполнилась, получивши извещение о своей кончине и своем спасении. Весь тот день и наступившую за тем ночь блаженная Марфа провела частью во многих богодохновенных любезных беседах и с преподобным сыном своим, частью в горячих слезных молитвах к Богу. В понедельник же преподавши мир, благословение и последнее прощание своему сыну и всем ученикам его, она, при горьком их плаче, рассталась с ними и отправились в селение, именовавшееся Тивиринт и отстоявшее на три поприща от Дивной горы, — в котором находилась церковь святого Иоанна Крестителя. Здесь она принесла обильные молитвы, а затем стала ослабевать телом. Жители сего селения весьма почитали блаженную Марфу; посему просили ее отдохнуть у них от трудов своих. И она действительно тот день и наступившую затем ночь отдыхала у них, причем еще более ослабела телом. Затем во вторник она отвезена была уже в повозке в Антиохию в свой дом, который находился в городском предместье Дафне. В сердце же горячо молясь Богу, проливая обильные слезы и имея несомненную надежду на свое спасение, она предала в руки Божии святую душу свою в пятый день июля месяца [ ]. Умирая, она завещала, дабы тело ее было погребено на том месте, на котором хоронят странников и нищих. Но преподобный сын ее Симеон, имея откровение от Бога о преставлении своей матери и послав некоторых из своих учеников, перенес тело ее к себе на Дивную гору, дабы похоронить его при своем столпе. О святой Марфе повествуют также и то, что когда святая душа ее отошла ко Господу, некоторые, находясь около честного ее тела, видели, как лицо ее улыбалось радостно и из ее уст были слышны слова:
— Я получила великую благодать от Бога и пребываю в несказанном свете и радости.
Окружающие ее, придя в ужас, помышляли, что святая получила милость от Господа за своего сына. Но на сии размышления святая говорила, что она прославилась не столько за сына, сколько за свою добродетельную жизнь, потому что ради Господа проявила великое терпение в воздержании и подвигах поста, ревностно ходила путем Его заповедей и от всего сердца возлюбила Богоматерь, родившую Господа.
Честное тело святой Марфы было несено из антиохийского предместья Дафне в Дивную гору с великой честью в пятницу. Множество антиохийского народа, священнослужителей с кадилами, свечами и псалмопением сопровождали ее как великую угодницу Божию. Несшие ковчег с ее телом свидетельствовали, что они не ощущали тяжести во время несения. Тогда как тела мертвецов имеют естественную тяжесть, сие честное тело было как-то необычно легко, и как будто само шло по воздуху. Один же молодой человек из толпы, сын почетного гражданина Антония, по имени Сергий, видя сии славные проводы и теснящийся около ковчега народ, — одних с усердием преклоняющих под ковчег свои плечи, других же желающих прикоснуться честному телу, — посмеялся в себе, рассуждая:
— Что за польза от прикосновения к мертвому телу?
И удалился оттуда. И вот он немедленно впал в тяжкий недуг, так что даже лишился языка; эта болезнь его продолжалась до тридцати дней, и только у гроба святой он получил исцеление, — о чем будет сказано ниже.
Когда же честное тело принесли в обитель преподобного Симеона, находившуюся при его столпе, то стали совершать всенощное пение. В ту же ночь двоим из братии ученикам Симеоновым Марфа явилась в светлой одежде и с светлым лицом. Ученики весьма ужаснулись, зная, что она умерла. Она же сказала им:
— Не бойтесь, потому что Господь не к мертвым меня сопричислил, но к живым. Я пришла помогать вам против диавола, дабы вы, победивши его, получили жизнь вечную.
Произнесши сие, она стала невидима. Когда наступила суббота, для погребения святой собралось множество народа из окрестных деревень и селений со священнослужителями и клириками. Они заметили, что лицо святой во гробе не покрылось мертвенностью, но было как молодое, цветущее красотою и сияющее благодатью. От ее тела не исходил также обычный для мертвецов трупный запах, хотя уже наступил четвертый день после преставления ее. С пением положенных песнопений с честью похоронили тело ее пред столпом святого Симеона по приказанию последнего, дабы всегда ему можно было видеть гроб своей матери. Когда же по прошествии субботы стали совершать воскресную службу, один из толпы, по имени Иоанн, по должности церковный чтец, задремавши, увидал святую Марфу, сиявшую лицом и восходившую по лестнице на столп к преподобному Симеону, а над гробом ее видел херувимскую колесницу, везомую шестикрылыми животными. О сем видении впоследствии он сообщил преподобному с клятвою.