Розенберг Джоэл. Огненный герцог (Хранители скрытых путей - 1)

   Арни аккуратно взвел курок, прицелился волку в грудную клетку и нажал на спусковой крючок - настолько плавно и осторожно, что мысленным взором увидел, как улыбается старый сержант, обучавший новобранцев. Только это не могло быть правдой, поскольку сержант Гомер Абернати не улыбнулся бы и родимой матери, если даже у этого ублюдка была мать.
   Приклад снова толкнул его назад, еще сильнее, чем раньше, и волк упал. Жакан пятидесятого калибра должен был переломать ему достаточно костей, чтобы тот лежал и не рыпался, однако хищник медленно поднялся на ноги и рысью направился к Арни.
   Стрельба продолжалась: где-то за правым плечом снова сухо щелкнула винтовка, а двойной выстрел означал, что в игру вступили братья Ларсоны это хорошо. Возможно, им повезет больше, чем Арни.
   Волк покачивался на задних лапах почти смехотворно; потом, оттолкнувшись от земли, взлетел в воздух и бросился на Арни с широко распахнутой пастью, готовый рвать, кусать и убивать.
   Не было времени снова взводить курок; кроме того, пользы от стрельбы не наблюдалось.
   Ну и к черту. Арни отбросил ружье в сторону. Его рука скользнула туда, где почти полвека назад висел в ножнах штык, но пальцы нащупали лишь пустоту.
   К черту снова. И вообще, пошло все к чертовой матери.
   Капрал Арнольд Дж. Сельмо из взвода Псов Седьмого полка Первой Кавалерийской подтянулся и выпрямился. Капралу взвода Псов Седьмого полка Первой Кавалерийской не нужна лошадь: в Корее они сражались пешими. Капралу взвода Псов не нужна винтовка, капралу взвода Псов не нужен нож. Все, что ему надо, это руки и глотка врага, а руки у Арни, слава богу, пока не отсохли.
   И Арни Сельмо бросился вперед, молясь, чтобы успеть стиснуть волку глотку. А если он не сумеет крепко сжать пальцы, Господи Иисусе, то хотя бы зубами достать.
   Глава 4
   Скрытые Пути
   Пока "форд-бронко" прыгал по проселочной дороге по направлению к дому Торсенов, Йен цеплялся за ремень безопасности так, что побелели костяшки. Ему казалось, что он ощущает страх Торри, сидевшего на заднем сиденье рядом с ним.
   Торсен вел как безумный - или, точнее, как человек, который думает, будто удар по педали акселератора или более резкий, чем необходимо, поворот руля заставит машину двигаться быстрее.
   Из всех спокойным выглядел лишь Осия, который сидел на правом переднем сиденье, не выказывая никаких признаков тревоги.
   Машина выехала к дому.
   Торсен остановил пикап посреди бойни.
   Электрический свет издал на разбросанные по поляне тела. Кровь глянцевито поблескивала на траве, кости светились белизной, без движения лежали желтоватые черви кишок.
   Смерть была недостаточно милосердна к двоим: они еще стонали.
   Бородач с мощными руками, одетый в толстый пуховик, стоял на коленях возле одного из раненых; открытый черный чемоданчик, лежавший рядом с ним на земле, изобличал в бородаче доктора.
   Когда они распахнули заднюю дверцу пикапа, Джефф Бьерке уже ждал их снаружи. Его правая рука висела вдоль туловища словно чужая - кажется, Джефф не отдавал себе отчета, что сжимает в кулаке револьвер.
   - Ол Хансен и оба Ларсоны мертвы, но док Шерв говорит, что Арни выживет, - сказал Джефф неестественно спокойным голосом. Это шокировало тем сильнее, что на его щеках и в бороде поблескивали слезы. - Дэйви Хансен пошел по волчьему следу; они удрали почти прямо на юг. Я велел ему остаться, но вы ведь знаете, ему чихать на всех. Он взял с собой бобину моей желтой ленты, которой огораживают место преступления. Сказал, что пометит ею след.
   Рука Джеффа стиснула плечо Торсена.
   - Я чувствовал бы себя полным идиотом, если бы сказал это кому-то, кроме вас... но мне кажется, что вы и так все знаете: волки забрали вашу жену и подругу вашего сына. И от пуль волкам не было ни малейшего вреда.
   Торсен сделал шаг к доктору, который перевязывал пожилого человека, Арни Сельмо, как решил Йен.
   - Нет, - сказал Бьерке. - На это нет времени. Полиция будет здесь через час. Если хотите что-то делать, делайте скорее. Док и я вас прикроем.
   - Я должен поговорить с...
   Бьерке схватил Торсена за плечи и рывком повернул к себе. Пистолет его смотрел в лицо отцу Торри.
   - Не смей, - произнес Джефф. - И даже не рассчитывай. Со своей виной, мистер Торсен, будете разбираться как-нибудь после, покаетесь исповеднику или утопите ее в бутылке виски. Но это в другой раз. А сейчас вам следует иметь в виду, что ваши соседи погибли, пытаясь спасти ваших женщин. И ты, сукин сын, не будешь терять драгоценного времени, - докончил Джефф. Как ни странно, говорил он безо всякой истерики в голосе.
   Торсен мгновение молчал.
   - Вы просто не знаете всего.
   - Да я, наверное, знаю больше, чем ваш сын, - или вы думаете, старик Хонистед зря передал мне значок? - Джефф Бьерке поглядел Торсену прямо в глаза. - Займитесь делом.
   И он отошел прочь, отдавая приказы людям с носилками.
   - Так я и поступлю. - Торсен повернулся к Осии. - Ты мне нужен.
   Осия медленно покачал головой:
   - Надо действовать иначе, Ториан. Есть иной путь...
   - Ты знаешь, что сделают Сыны, если мы не последуем за ними, произнес Торсен ровным тоном.
   - Нет, не знаю. Я знаю только то, что их действия... это угроза, да, но не все держат свои обещания, явные или подразумеваемые.
   - Нет. Если мы не пойдем за ними - я пойду сам, даже без тебя.
   Осия потер переносицу кончиками пальцев.
   - Тогда делай, что должен, и я поступлю так же. Без единого слова Торсен развернулся и побежал к дому.
   Йен встал перед Торри.
   - Может, ты объяснишь мне, что происходит? Торри покачал головой:
   - Я... я не знаю.
   При слабом свете, лившемся из-за открытой двери дома, было трудно различить выражение лица Торри. Голос старика Осии казался тоньше, чем обычно:
   - Нет, знаешь, Ториан-младший. Ты слышал рассказы, лишь часть которых была выдумкой.
   - Что было правдой? Войны асов и ванов? Двалин и Сильвертоп? Вестри и Туата? Туарин?* [Асы и ваны - боги скандинавской мифологии; Двалин и Вестри - имена карликов, или цвергов, скандинавской мифологии. "Туата" древнеирландское "народ", обычно в выражении "Туата-де-Данан" - "племена Богини Дану", сиды ирландской мифологии.]
   - Все это достаточно хорошо соответствует истине, разве что чуть устарело. Осталось несколько асов, а ванов как таковых, наверное, больше совсем нет.
   - А Туата?
   - Те, что остались. - Высокий человек кивнул. - Но они вполне себе Туата.
   - А Брисингамен*... [Брисингамен (древнеисл. "Ожерелье Брисингов") - в скандинавской мифологии чудесное ожерелье, изготовленное карликами-Брисингами. Атрибут богини Фрейи.]
   - Разломан, камни его сокрыты. - Осия постучал длинным пальцем себе по виску. - Даже от меня.
   - Как насчет Нового Мира и Новейшего?
   - Это правда, как и о Путях, что ведут туда - под углом девяносто градусов к нашему пространству. Да, - Осия махнул рукой на юг, - мы с твоим отцом прошли по одному из Путей много лет назад: он начинается в нескольких милях отсюда, в месте, которое индейцы дакота почитали как священное. Проход не существует в нашем мире, его можно открыть и держать открытым только из Нового Мира. Это, конечно, ловушка. - Осия слабо улыбнулся. - Но ведь твой отец не остановится, верно?
   - Не остановится. - Торри прикрыл глаза. - Сыны хладнокровны и жестоки, а если дичь не идет на приманку, приманку можно съесть самим.
   - Ториан! - окликнул сына от двери Торсен-старший. Торри поймал первый из двух брошенных ему кожаных рюкзаков, а потом запихал оба мешка в машину.
   - Еще минутку. - И Торсен снова исчез в доме.
   Только в этот момент Йен осознал, что вокруг талии у Торсена застегнут пояс для холодного оружия. Даже с джинсами и клетчатой рубахой на Торсене это смотрелось естественно.
   Лицо Торри было бледным, когда он повернулся к Йену.
   - Прости меня за все это, но... - Торри пожал плечами. - Времени для объяснений нет - отец уедет без меня, если я не потороплюсь. Я... если все обойдется и если у тебя будет возможность, которой не будет у меня, скажи Мэгги, что мне очень жаль. Если бы... - Торри замолчал.
   - Ториан, не забывай, чему я тебя учил, - негромко проговорил Осия, многое может тебе помочь. - Два его длинных пальца прикоснулись на мгновение ко лбу Торри, а потом Осия сделал шаг и обнял юношу. - Будь осторожен.
   В дверях снова возник Торсен, держа под мышкой пару винтовок, а в руках - два меча в ножнах и с поясами.
   - Осия, я еще раз прошу тебя отправиться со мной, - произнес он. - У меня есть меч для тебя. Осия покачал головой, отпуская Торри.
   - Я не могу. Это не просто опасно, Ториан, но еще и бесполезно.
   Торсен молча повернулся и зашагал к машине.
   Торри на мгновение сжал руку Йена, а потом тоже бросился к пикапу. Он успел открыть дверь и прыгнуть на переднее сиденье как раз в тот момент, когда его отец включил зажигание.
   И они уехали.
   Йен стоял ошеломленный. Все это было сущим бредом: и трупы на лужайке - нечто подобное он видел летом, когда подрабатывал санитаром на "скорой помощи", - и волки, которые уволокли Карин и Мэгги. Все это полная ерунда.
   Осия наблюдал за ним.
   - Пойдем со мной, - сказал он, и его длинные пальцы потянули Йена за рубашку.
   Йен последовал за Осией сначала в дом, а потом вниз по лестнице в подвал. Их шаги отдавались слишком гулко в тишине дома.
   Осия протянул руку и дернул за веревочку - наверху загорелись флуоресцентные панели, - сложил на худой груди тонкие руки и оперся о верстак.
   - Младший был прав: это ловушка. Они не подходили к дому, пока я был тут, потому что здесь. Сыны не властны надо мной. И поэтому меня хотят выманить туда, где смогут справиться со мной.
   - Я совершенно ничего не понимаю. Осия кивнул:
   - И у тебя есть на это право, друг Йен, но нет времени. Знать тебе надо только одно: если нам повезет, мы поможем твоим друзьям - нашим друзьям - и через несколько часов благополучно возвратимся назад. Если нам повезет меньше, мы все равно поможем им, хотя путь будет длиннее и труднее.
   Осия прикоснулся к сучку в деревянной обшивке стены, и открылась квадратная панель: за ней обнаружились кожаный рюкзак и сложенный кусок бурой материи, которую Йен принял за одеяло, пока Осия не достал ее из тайника. Это был плащ.
   Осия положил плащ на пол и, снова нажав на обшивку, открыл другой тайник, в котором лежали два изогнутых лука и полный стрел колчан. Осия достал из него стрелу: ее острый кончик светился серебром.
   - Сыны не выносят серебра. У других проблемы со сталью. - На мгновение он поджал губы. - А стрелы, правильно закаленные в подходящей крови, убивают все и вся.
   Йен наклонил голову.
   - А почему не серебряные пули? Бред какой-то: задавать вопросы, как будто старик в своем уме!.. Самое разумное сейчас - уйти от спятившего старого негра и всех его друзей. Пусть власти разбираются.
   Старик махнул рукой в конец мастерской, где под пластиковым чехлом стоял пресс.
   - Полагаю, Ториан взял их с собой. Мы сами делали пули с серебряной оболочкой. Огнестрельное оружие пригодится, если он перехватит Сынов, прежде чем те достигнут Старого Пути. Но в Тир-На-Ног* [Тир-На-Ног (древнеирл. "Страна Вечной Юности") - чудесный потусторонний мир ирландской мифологии] ружья не будут стрелять.
   - Так ты хочешь, чтобы я вместе с тобой охотился на волков? С луком?
   - Нет. - Осия подошел к стене и снял со стойки меч. - Я... я предлагаю тебе держать их подальше от меня, пока я буду стрелять. Если нам повезет и мы быстро их обнаружим.
   И он протянул меч рукоятью вперед. Это была сабля с круглой гардой: заостренный кончик, узкий серебристый обоюдоострый клинок - как будто оружие предназначалось и для того, чтобы колоть, и для того, чтобы рубить, - но она казалась жесткой и легкой, как рапира или шпага. На прямом лезвии не было никаких гравировок, головка эфеса - простое серебряное навершие, предназначенное защищать руку, а не украшать оружие.
   Это был боевой клинок, а не спортивная сабля, приспособленная для того, чтобы набирать очки легкими и резкими касаниями. Это была не кавалерийская сабля, она предназначалась для сражений против меча, а не для того, чтобы рубить крестьян или индейцев с лошади.
   Йен несколько раз взмахнул саблей. В отличие от рапиры она не гнулась при ударе. Обмотанный шнурком эфес был на редкость удобен: казалось, что он сам сжимает кисть Йена.
   У Йена появилось странное ощущение: клинку самое место в его руке...
   - А если нет? - спросил он. - Если я не захочу сопровождать тебя?
   - Не знаю. Тогда я сам стану разыскивать их и посмотрю, что можно предпринять. - Осия покачал головой. - Но в конечном итоге всех счастливых и невезучих, динамичных и медлительных - ждет один конец.
   - И ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? Но как? Куда? С чем?
   Наступила долгая пауза.
   - Для объяснений у нас будет либо много времени, либо мало.
   Осия опустился на колени на фехтовальную дорожку и, ударив по ней одной рукой, прижал кончики сложенных пальцев другой руки к поверхности дорожки так, будто поворачивал невидимую дверную ручку.
   И вся половина фехтовальной дорожки поднялась на бок, словно небывалая длинная дверь, открывшаяся в полу.
   Под ней была по большей части земля, не считая чего-то, на первый взгляд напоминающего дыру или нору.
   Но норы не бывают чистейшего, не отражающего света черного цвета.
   Выпрямившись, Осия взял с ближайшего стола малярную кисть, вернулся и ткнул кистью в черный круг - кончика как не бывало, его отхватило так аккуратно, что обрезанные волосы светились.
   - Будь осторожен, не касайся дыры, если не собираешься пролезть в нее, - сказал Осия. Старик привязывал смотанную в клубок бечевку к крюку, вбитому снизу в дерево фехтовальной дорожки. - Это вход, выйти отсюда нельзя.
   В его руках Йен увидел ранее не замеченный небольшой серебристый ножик. Осия разрезал бечевку, пропустил один конец через вбитое в потолок ушко и связал оба конца. Порывшись в коробке с пузырьками, стоявшей на верстаке, Осия вернулся, держа в руках стеклянную бутылку со стеклянной пробкой. Он очень осторожно вынул пробку и прикоснулся ею к бечевке возле ушка. Бечевка задымилась.
   Осия нахмурился и снова прикоснулся пробкой к бечевке. Дым повалил гуще.
   - Это поможет, - произнес Осия, затыкая бутылку и ставя ее на верстак. - У тебя будет всего несколько мгновений, прежде чем люк закроется, пояснил он. - Рюкзак, пояс и ножны для меча лежат в шкафчике за дверью. Следуй за мной, если сочтешь нужным. Нет ничего постыдного, если ты поступишь иначе. Ты не связан обещаниями и не был рожден для всего этого в отличие от юного Ториана. - Осия широко улыбнулся и шагнул к краю. - Но решай скорее.
   Эти слова повисли в воздухе.
   Осия исчез в черноте дыры, и Йен остался один.
   Йен знал, что сказал бы Бенджамин Сильверстейн и что, по его мнению, следовало бы Йену ответить на предложение Осии.
   Отправиться спасать кого-то с серебряным клинком в руке?..
   Не глупи, мальчик! Опять подражаешь этому идиоту Эрролу Флинну, а ведь пора бы и вырасти. Оканчивай школу и юридический колледж, будешь юристом, как отец. Все чудесно, я заплачу, только чтоб я больше не слышал насчет того, что ты собираешься стать адвокатом малолетних преступников. Найдешь себе занятие получше!
   Нет, ответил тогда Йен. Нет. Я буду делать то, что считаю нужным. И я не хочу быть юристом, которого заботят только интересы его фирмы. Я хочу защищать детей, с которыми плохо обращаются, я хочу привлекать к суду их родителей, чтобы они за все ответили. Чтобы ублюдки за все заплатили.
   К сожалению, Йен тогда не добавил: и жаль, что на тебя не нашлось такого адвоката. Клянусь Богом, если ты снова подымешь на меня руку, я проткну тебя насквозь! Бенджамин Сильверстейн не терпел возражений. И когда Бенджамин Сильверстейн двинулся вперед, чтобы силой заставить тебя подчиниться, ты не приставил к его груди кончик рапиры, с которого сточил наконечник, превратив спортивный клинок в боевой.
   Рука Йена сжала рукоять серебристого меча так же, как в тот день он сжимал рукоять рапиры. Бенджамин Сильверстейн сложением напоминал медведя и был силен как бык, но все равно: он больше не подымет руку на Йена.
   Пошел вон, сопляк, сказал Бенджамин Сильверстейн. Бросай свое барахло в рюкзак и катись отсюда. Тебе давно исполнилось восемнадцать. Если ты не уберешься из моего дома через пять минут, я вызову полицию.
   Бенджамин Сильверстейн его не одобрил бы. Не глупи, мальчик, сказал бы он. Опять эта твоя гребаная робингудовщина.
   Этого Йену было достаточно. Более чем достаточно. Он взял из шкафа рюкзак и продел руки в лямки. На полке лежал сложенный плащ - его Йен перебросил через плечо. Потом перепоясался ремнем с ножнами, не торопясь, однако, убирать в них клинок.
   - Пошел ты к черту, папаша, - сказал Йен, улыбнулся и шагнул в темноту.
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   НОВЫЙ МИР
   Глава 5
   Сыны Волка
   Под округляющейся луной дорога, прямая и ровная, как натянутая лента, убегала вперед насколько можно было видеть, но выскочи из лесу олень, в чьих глазах отразился бы свет фар, - и "бронко" улетел бы в канаву.
   Однако отец все сильнее жал на акселератор.
   - Я не говорил с тобой о стратегии, - негромко произнес он, не отрывая глаз от дороги. Его лицо, освещенное огоньками приборной доски, было устрашающе зеленого цвета.
   - Ты мне много чего не говорил. Разве не ты научил меня дважды подумать, прежде чем спрашивать?
   - Да, я. Мы уже близко. Достань очки ночного видения.
   Торри отстегнул ремень безопасности. Два кожаных рюкзака с предметами первой необходимости лежали сзади, за сиденьями. Что в мешках, Торри представлял себе так же хорошо, как и тот тайник, откуда мешки были извлечены: два миниатюрных фонаря-дубинки вместе с запасными батарейками, которые заменялись два раза в год; два фунта вяленого мяса и такое же количество похожего на воск нетающего шоколада; аптечка, укомплектованная всем необходимым, начиная от антибиотиков широкого спектра действия и заканчивая морфином, вистарилом и демеролом; длинный охотничий нож "гербер" и швейцарский армейский нож; зажигательный набор; бухта альпинистского троса; несколько дюжин презервативов из латекса: в них можно носить воду и хранить спички, чтоб не намокли, кроме того, ими можно пользоваться и по прямому назначению; копии всех четырех паспортов, способные выдержать самую тщательную проверку; бухта шланга; таблетки и фильтры для очистки воды; дюжина золотых крюгеррандов* [Южноафриканская золотая монета с изображением Крюгера, президента республики Трансвааль.] и десять тысяч долларов двадцатками; спальный мешок на синтетическом волокне, втиснутый в самый что ни на есть маленький чехол - когда Торри был ребенком, спальный мешок был на пуху, но синтетическое волокно оказалось лучше, и пуховые мешки заменили на новые; набор для добывания пищи, включающий в себя рыболовные крючки и леску, зазубренный наконечник для рыболовной остроги, черный пневматический пистолет "ругер марк I" вместе с обоймой дротиков; сухие носки, эластичные полипропиленовые свитера с высокими воротниками и штаны с поясом-шнурком, которые сидели на отце чуть в обтяжку, а на Торри с матерью - чуть излишне свободно, хотя и в разных местах; большие куски милара, которые можно использовать как скатерть или навес; цейсовский монокуляр и пара армейских приборов ночного видения.
   Торри достал два металлических футляра и, поставив их на сиденье, открыл оба. В каждом футляре в гнезде из пенопласта - чтобы предохранить от ударов - лежали очки ночного видения с уже вставленными батарейками. Торри вынул одну пару очков и нажал на кнопку: загорелась зеленая лампочка. Тогда Торри включил очки и протянул отцу, который неловко нацепил их. После этого отец чем-то щелкнул на приборной доске, и внутри "бронко" стало темно, а через мгновение потухли и фары.
   Торри уже достал и надел вторую пару. Как и многое другое в этих мешках, очки ночного видения стоили немало, но мать с отцом никогда не скупились на подобные вещи. В случае чрезвычайных обстоятельств, будь то ядерная война или торнадо, надлежит открыть защелку наверху косяка входной двери, затем отодвинуть в сторону деревянную панель, вытащить мешки и нести их в машину, готовясь выжить - даже не без удобства. В багажниках автомобилей находились дополнительные наборы предметов первой необходимости, но их содержимое было не столь разнообразно. Их так и хранили в машинах: они должны были выдержать проверку на канадской границе или, хотя бы в теории, полицейский обыск.
   Торри включил очки, и мир окрасился в оттенки синего и черного цветов, как будто на экране старинного черно-белого телевизора.
   Теперь Торри лишился периферического зрения, однако к нему вернулись некогда приобретенные навыки, и он автоматически начал поворачивать голову из стороны в сторону.
   - Я заряжу ружья.
   Коробки с боеприпасами лежали на полу, и Торри не мог зарядить винтовки, не расстегивая ремня.
   - Давай, - глянул на него отец, когда молодой человек отстегивал ремень, но больше ничего не прибавил.
   - Ты слишком многое оставляешь недосказанным, - произнес наконец Торри. - Я даже не знаю, о чем спрашивать. Все истории Осии - правда?
   - Все?.. Нет, вряд ли. Но по большей части правда К примеру, про асов и про ванов. Туата? Они существуют до сих пор. - Отец усмехнулся. - Кому, как не Осии, об этом знать.
   - А вестри? Они и в самом деле цверги?
   - Конечно. Хотя они... не очень-то похожи на гномиков, которых рисуют в детских книжках.
   - Почему ты никогда мне об этом не рассказывал?
   - Были... причины. - Отец скривил губы. - Я не хотел, чтобы все это коснулось тебя. И не люблю, когда меня принимают за лжеца. Даже твоя мать не верит - не верила - половине моих рассказов, хотя у нее были основания верить.
   "А возможно, мама хотела, чтобы я вырос нормальным ребенком и не шлялся в поисках Скрытых Путей, пытаясь удрать в Тир-На-Ног", - подумал Торри.
   Пока это всего лишь байки дядюшки Осии, опасности нет.
   Когда Сыны Волка, герои баек, появляются на заднем крыльце твоего дома, это, конечно, странно, но не то чтобы ошеломляет. Торри шокировало само отсутствие шока: вот он едет по лесной дороге, преследуя Сынов Волка, и не испытывает по этому поводу особенного удивления...
   - Вроде золота? - спросил Торри.
   - Да. Вроде золота, украденного у Огненного Герцога, когда мы с Орфинделем бежали из Срединного Доминиона. Мы плавили монеты и продавали маленькие слитки. - Отец усмехнулся. - Вот основа семейного капитала, который приумножила твоя мама. Более чем приумножила, - поправился он с улыбкой.
   Торри взял коробку с патронами и в зловещем зеленом свете с трудом разглядел ярлычок: "винчестер Супер-Х, тридцатый калибр". Старые "гаранды". Ему попалась нужная коробка. Хорошо.
   Поставив ружье на предохранитель, Торри открыл коробку и достал патрон. Тот казался непомерно большим.
   Торри по большей части имел дело с винтовкой 22-го калибра; с ружьями он упражнялся в основном на стрельбище, под руководством отца или дяди Осии, хотя, учась в выпускном классе, он пристрастился к охоте на кроликов. Это увлечение кончилось только тогда, когда мать поклялась, что станет вегетарианкой, если ей придется готовить хотя бы еще одного кролика фрикасе.
   Потому Торри привык к небольшим патронам 22-го калибра, а каждый здоровенный заряд 30-го калибра был длиной с его средний палец. И в каждом патроне - серебряная пуля домашней отливки.
   Нет, здорово будет поиметь Сынов Волка серебряными пулями!
   - Так как насчет стратегии? - Торри быстро достал обойму и вставил патроны в патронник. Прежде чем передернуть затвор, еще раз убедился, что винтовка стоит на предохранителе, а затем, повернувшись, положил оружие на подставку сзади у них над головой. Потом взялся за второе ружье.
   Отец долго молчал, хотя на его щеке играли желваки.
   - Возможно, у нас не получится сейчас их перехватить. Они догадаются, что у нас есть на них управа, и спрячут подальше мать и твою девушку и будут шантажировать нас, чтобы мы сдались. Стреляй во всякого, кто приблизится к женщинам, пока я буду нападать спереди.
   Но скорее всего мы сможем убить всего лишь нескольких Сынов - проредим стаю и избавим вожака от хлопот.
   Скорее всего у нас не выйдет спасти женщин - здесь и сейчас.
   - Так что же мы делаем?! Отец покачал головой.
   - В целом - не знаю. Однако в данный момент цель ясна: мы сражаемся, а затем, если необходимо, сдаемся. Меня будут сторожить надежно, но к тебе, возможно, отнесутся более легкомысленно: надейся на счастливый случай, и когда он подвернется - беги. Если я пойму, что у тебя есть шанс, я вставлю в свою речь слово "легкий" - или "посфе" - на Древнем Языке. Как только услышишь это слово, беги. Не думай, просто беги.
   - А потом? - Торри убрал наверх вторую винтовку и начал вставлять патроны в обойму.
   - Положись на свои мозги, Ториан дель Ториан-младший, - ответил отец. На секунду его лицо озарилось улыбкой. - Мне слишком о многом надо тебе рассказать, а времени почти нет. Когда молишься, имей в виду, что на твои молитвы могут и ответить; помни, что хотя Туата и другие Древние умеют менять обличья, их по большей части можно поразить холодным железом; в бою пользуйся не только руками, но и головой.
   - И не забывай чистить зубы перед едой.
   - Да-да. - Отец улыбнулся. - Я как раз собирался посоветовать тебе не терять чувство юмора. - Улыбка исчезла. - Ты фехтуешь достаточно хорошо, чтобы одолеть большинство соперников, хотя и не всех. Что еще? Если побег удастся, держи в секрете свое имя и называй его только в случае необходимости. Тебе могут оказать услугу ради Орфинделя, только не пользуйся его именем направо и налево. В нем есть сила, но и опасность тоже. Иные могут решить, что ты знаешь лишнее.