Рыжков Алексей. Ганимед-6

   «Закончено расследование инцидента на котловане семь. Причиной спровоцированного тектонического сдвига явились непрофессиональные действия харвестмастера Фрэнка Бэрри, который к тому же находился в состоянии алкогольного опьянения. Жертвами катастрофы стали двенадцать человек», – под потолком тускло освещенного коридора монотонно бормотал плазменный экран.
 
   – Что теперь с нами будет, Фрэнк?
   – Я не знаю, Эллен. Квартиру точно придется освободить. Она ведь принадлежит компании. Вы с Джонни можете пока побыть у тебя в больнице. Я свяжусь с братом, возможно, он поможет. В последнее время дела у него там, на Земле, шли неплохо. Может, он пришлет немного денег. Наши накопления плюс моя страховка, и если Майкл еще подкинет… Вам с Джонни на перелет хватит…
   – А ты?
   – А я… Я простой неудачник, Эллен. – Фрэнк вздохнул, тяжело поднялся с дивана. – Вода есть?
   – Ты же знаешь. Вода будет в девять.
   – Черт! У них есть вода для этого долбаного фонтана! А когда простой парень вроде меня хочет принять душ, он должен ждать сигнала таймера!
   – Не надо, Фрэнк. – Эллен поднесла палец к губам, указала глазами на потолок.
   Все в колонии знали про жучки. Правда, частенько о них забывали.
   – А мне плевать! ПЛЕВАТЬ! – заорал Фрэнк во всю глотку.
   – Тише, – зашептала Эллен, – госпиталь ведь тоже принадлежит им.
 
   Скотч нагло, с сигаретой в зубах, прогуливался по «Фри Сквер». Эсбэшник в черной форме с электрошоковой дубинкой на боку с ненавистью смотрел на него. Курить на территории компании было запрещено уже три года. Да и негде было взять сигареты. У парня в форме явно чесались руки. Приложить бы хорошенько дубинкой этого наглеца. Вколотить ему его «Пэлл-Мэлл» прямо в глотку. А еще лучше отобрать.
   На «Фри Сквер» всегда дежурили двое-трое постовых. Спереть тут, конечно, было нечего. Главным заданием было предотвращение массовых собраний.
   – Как только увидите, что собирается больше двух человек сразу, действуйте. Если что, вызывайте подкрепление. Этого слизняка-торговца пока не трогать. Наши юристы работают. Придет время, мы с ним разберемся. – Хадсон каждое утро проводил общее построение. Ему очень нравилось зрелище стройных, монолитных черных рядов. Пост на «Фри Сквер» был своего рода наказанием. Тут всегда на три-четыре градуса холоднее – термоизолирующее покрытие обветшало. Покосившиеся жилые модули, старые склады. Свет гелиоизлучателей попадал сюда слабо. Только по касательной. Излучатели эти были установлены по всей колонии. Их лучи, направленные под разными углами вверх, отражались от специального покрытия купола и падали живительным теплым светом на крыши жилых модулей, на клумбы и газоны крохотных парков. Особый золотистый загар отличал жителей купольных колоний от всего остального населения Ганимеда. В случае удара метеорита материал купола мгновенно затягивался в месте прорыва, предотвращая утечку драгоценного воздуха. А дальше? Дальше действовала специально обученная пожарная команда. Правда, пока бог миловал Ганимед-6. Ни одного крупного астероида за все восемь лет.
   Фрэнк сидел на ржавой бочке, прислонившись спиной к покрытой полиуретаном стенке жилого модуля. Странное спокойствие овладело им. «Все кончено…»
   Эллен уволили через неделю. Джонни отчислили из школы в тот же день…
   – Привет, Фрэнк. Я Скотч.
   – Я тебя помню. Ты продал нам индейку к Рождеству. Вкусная же была, зараза…
   Скотч уселся рядом.
   – Сигарету? – Он щелкнул зажигалкой. Фрэнк давно не курил. Аромат табака ударил в ноздри, закружилась голова с непривычки. Уже перед отлетом Эллен отвела Фрэнка в сторону от магнитопоезда.
   – Они стерли все мои файлы, Фрэнк, – она заплакала. Тихо. Стараясь не испугать Джонни, они ведь сказали ему, что он с мамой просто летит в гости к дяде Майклу. Эллен всхлипнула. – Это была моя последняя надежда вытащить тебя отсюда. Ганимед… Он нас всех убивает… И эти, – Эллен оглянулась, – они это знают. Все добавки в пищу, все защитные генераторы дают лишь кратковременный эффект. Пять-семь лет. Потом изменения в организме становятся необратимыми. Дети, родившиеся здесь, более приспособлены. Джонни развивается нормально. Но мы! Люди, прилетевшие в зрелом возрасте… Наши организмы не могут приспособиться! Магнитные поля, ослабленная гравитация, Юпитер с его инфракрасным излучением. Эта планета не для людей, Фрэнк! Они гробят нас здесь, за этот чертов мобиллиум…
   – Эллен, милая, успокойся. То, что ты сказала мне, очень важно! Почему ты молчала раньше?
   – Ты думаешь, тебе бы позволили что-нибудь сделать? Я надеялась, что там, на Земле, я смогу хоть что-то. А теперь? Никаких данных, ни единого доказательства. Кто меня станет слушать?
   Раздался сигнал отправления, загудели генераторы. Вагоны чуть приподнялись над монорельсом.
   – Дорогая, поговори об этом с Майклом. Он что-нибудь придумает.
   Фрэнк торопливо чмокнул жену в щеку, зарылся в пушистые волосы Джонни.
   – Присматривай там за мамой, о'кей? – словно и правда прощались ненадолго.
 
   «А ведь может случиться, что я их больше никогда не увижу, – тупая боль в груди и чувство чего-то несделанного. – Надо было обнять Эллен, целовать ее в губы. Долго-долго. Вдыхать аромат ее духов. И Джонни. Наверное, я должен был что-то сказать ему. Что-то такое важное, чтоб он запомнил на всю жизнь…»
   – Фрэнк? Я вижу, вы где-то далеко.
   – Что тебе нужно, Скотч?
   – Болтают, что перед катастрофой… Ну… Перед тектоническим сдвигом, – Скотч произнес это так официально, – вы с ребятами наткнулись на что-то особенное.
   – Ничего там особенного. Просто хорошая жила.
   – Фрэнк, – Скотч вдруг стал серьезен, – я поднял статистику. Полную статистику по всему Ганимеду. Полтора процента. Это максимум, достигнутый за все это время. А у вас было восемнадцать! И еще больше потом, когда бур сломался. Черт возьми, Фрэнк! Вы врубились прямо в мобиллиум. В огромный самородок!
   – Ну, – Фрэнк выглядел озадаченным. Ему в последнее время было как-то не до мобиллиума.
   – И еще. В вашем отчете написано, что вы ощущали некое воздействие извне. Какое-то телепатическое вмешательство. Вы уверены, что не пили в тот день?
   – Ни капли! И откуда у тебя доступ к досье?
   – Но от вас ведь пахло спиртным, мистер Бэрри.
   – На кого ты работаешь, Скотч?
   – Я? – Скотч ухмыльнулся. – Я только на себя. Что и вам советую, Фрэнк.
   Скотч поднялся и расхлябанной походкой направился прочь. Пачка сигарет и зажигалка остались на ржавом боку бочки. Отойдя метров на десять, Скотч повернулся и, ухмыляясь, сказал:
   – А здорово вы врезали Полански. – После чего щелчком послал окурок под ноги парню с дубинкой.
 
   Фрэнк проснулся. Тусклые лучи пробивались сквозь пыльный иллюминатор жилого модуля. Модуль этот был переделан из внешнего водородного бака «СоларСтар-4» – седьмого корабля, прибывшего к Ганимеду. Тогда еще не было так роскошно с жильем, и они тащили с орбиты все что попадется. Фрэнк вспомнил, как вместе с Жаком вырезали плазменными резаками дырки под иллюминаторы. Приваривали внутри крепления под систему жизнеобеспечения. Он рывком поднялся с полипропиленового коврика, служившего постелью. Чуть поморщился от укола боли в правой ноге. Удивительно, но Фрэнк чувствовал себя отдохнувшим. Здесь он высыпался лучше, чем на анатомической кровати у себя в квартире. «Бывшей квартире», – поправил себя Фрэнк. Раздался гонг. Привезли баланду.
   Власти колонии, конечно же, не могли устроить у себя под носом кладбище живых мертвецов. Поэтому два раза в день на «Фри Сквер» приезжал транспортер. На платформе стояли два контейнера. Неразрешимая проблема, куда девать остатки пищи из рабочих столовых, разрешилась сама собой. Сюда же свозился неорганический мусор со всей колонии. Старая мебель, одежда, рваные одеяла. Покопавшись в горах хлама, можно было найти себе все необходимое. Иногда попадались даже плазменные экраны. Почти в рабочем состоянии. Однако среди населения «Фри Сквер» были такие умельцы, которые при помощи жвачки, обломка столового ножа и ножниц могли починить все что угодно.
   Народ потянулся к оставленным транспортером контейнерам.
   – Не толпитесь! Взяли, отходите, – двое эсбэшников помахивали дубинками.
   «И что у нас сегодня на завтрак?» Передняя стенка пищевого контейнера открывалась на манер холодильника. На многочисленных полках валялись вповалку чьи-то не съеденные вчера ужины. Сэндвичи, завернутые в полиэтилен. Холодная курица. Черствый хлеб. В двух огромных флягах был несладкий кофе и прокисший апельсиновый сок. «Странно. Как этот сок может прокиснуть? Он ведь даже рядом с апельсинами не лежал». Фрэнк, сделав пару глотков странного на вкус напитка, выплеснул его на плиты. Взял другой пластиковый стаканчик и налил себе кофе. Использованную «одноразовую» посуду тоже привозили в контейнере.
   – Фрэнк, от твоих что-нибудь было?
   – Может, и было… Ты не хуже меня знаешь, что к коммуникатору меня все равно не подпустят. – Чен и Фрэнк с мисками и стаканчиками в руках направились к облюбованной ими бочке. – Курить хочешь?
   – Чего?.. У тебя что, сигареты есть?
   – Немного.
   – Фрэнк! Ну, ты как маленький, если есть сигареты, считай, ты уже у коммуникатора.
   – В смысле?
   – Пару сигарет, и эти парни выпустят нас ночью в центр.
   Коммуникатор – аналог центрального телеграфа – располагался прямо на «Централ Плаза». Его пульт был вмонтирован в стену. Набираешь свое имя и читаешь на экране пришедшее с далекой Земли письмо. Или смотришь видео. Стоило это удовольствие баснословно дорого. Особенно видео. Отправка сообщения с Ганимеда-6 стоила в три раза дороже, чем то же самое с Земли. Фрэнк был почти уверен, что каждое сообщение перлюстрируется СБ.
   – Ну что? Попробуем? – Чен возбужденно приплясывал возле бочки.
   – А ты-то от кого вестей ждешь? – Фрэнк спросил и осекся. Все в колонии знали судьбу Чена. Никого у него не было. Он прилетел один. Там, на Земле, вся его семья погибла. Говорят, боевики их взорвали во время штурма. Было тридцать семь заложников. Кто-то там отдал не ту команду, и спецназ полез в лоб, без подготовки.
   – Извини, Чен. – Фрэнк коснулся его руки. Старый китаец, застыв, смотрел слезящимися глазами куда-то вдаль.
 
   Полночь в Ганимеде-6 представляла собой забавное зрелище. Огромная дыра в звездном небе. Юпитер, заслоняющий своей громадой звезды и Солнце. Фрэнк с Ченом, отчего-то затаив дыхание, крались к границе «Фри Сквер».
   – Стоять! – Охрана была на своем месте.
   – Ребята, давайте договоримся.
   – Ты о чем, крыса? – Именно так называли обитателей «Фри Сквер» на Ганимеде-6.
   – У меня семья… Они улетели на Землю. Мне нужно просто узнать, что они добрались…
   – Интересно… – охранник, помахивая электродубинкой, улыбнулся, – откуда деньги на перелет?
   – Малыш. Я проработал тут восемь лет…
   – Кто тут из нас, малыш, крыса!
   – Друг, у нас есть кое-что интересное, – в переговоры вступил Чен.
   – Чем меня удивят на этот раз?
   Фрэнк помахал пачкой сигарет.
   – Отлично! Меня могут за это уволить! Это что, проверка? – Охранник, лениво взмахнув дубинкой, приложил Фрэнка чуть ниже колена. Разряд, пробив тонкую ткань, заставил мышцы судорожно сократиться. Фрэнк рухнул на грязные плиты.
   – Всего пять сигарет, – охранник разочарованно уставился на мятую пачку. – Идите спать, крысы.
   – Но нам бы только до коммуникатора. И мигом назад.
   – У вас все равно нет денег на связь.
   – Письмо оплачено полностью.
   – Идите спать… По новым правилам для просмотра нужно заплатить двадцатку. Валите отсюда, крысы.
   – Но… – Фрэнк, глотая слезы боли, пытался подняться. – Я просто хочу знать, что с моей семьей!
   – Убери своего друга, или я прибавлю заряд.
   – Да… да… Мы уже уходим. – Чен помог Фрэнку подняться и повел его прочь.
 
   Через пять минут они сидели на ржавой бочке возле мятого бака «СоларСтар-4» и курили.
   – Хорошо, что мы припрятали пару сигарет. – Чен с наслаждением затянулся.
   – Да уж. Вся эта затея была дурацкой.
   – Нет. Просто парень попался дурацкий.
   – Они все такие. – Фрэнк пустил кольцо дыма и уставился на темный диск в мутном от защитного купола небе. – Неужели мы так и умрем здесь, Чен. А? Как ты думаешь?
   – Не знаю, Фрэнк. Честно говоря, мне хотелось бы еще разок взглянуть на Землю.
   – Мне тоже.
   – Я бы хотел просто взобраться на гору. Не на Эверест, нет. Просто на более-менее высокую гору. И вдыхать чистый, кристальный воздух. На Земле ведь не так уж много осталось мест с чистым воздухом. Эндорфин будет хлестать по жилам. Душа поет. Вокруг зелено, птицы парят.
   – Мне кажется, ты бредишь, Чен. И потом, мы ведь не зря тут горбатимся. Мобиллиум ведь не дает вредных выбросов.
   – Не будь так наивен, Фрэнк. Восемь лет – слишком мало. К тому же на Земле полно бедных стран, для которых мобиллиум слишком дорог. Они все так же по старинке используют нефть, уголь, газ.
   – А я бы хотел просто оказаться рядом со своей семьей. Поцеловать Эллен, обнять Джонни…
   – Пойдем спать, Фрэнк. Бесплодные мечтания… Они приводят только к безумству.
 

* * *

 
   – Джентльмены! Можно войти? – Скотч барабанил по мятой стенке водородного бака.
   Гелиоизлучатели создавали иллюзию позднего утра.
   – Скотч! Хватит колотить по этой железяке. У меня и так голова раскалывается!
   – Господа! Вы пропустите завтрак. А хороший, плотный завтрак является главнейшим в жизни половозрелого мужчины. Залогом, так сказать, продуктивного дня. У вас ведь имеются планы на предстоящий день?
   Небритый Фрэнк появился в проеме люка и тяжело взглянул на Скотча.
   – Заткнись, а.
   – Я не хотел вас обидеть. – Скотч протянул Фрэнку распечатку. Внезапно, став серьезным, сказал: – Это письмо для вас. У них все в порядке.
   Фрэнк схватил бумагу, впился в стройные ряды строк.
   – Э… Это шутка? Какой-нибудь трюк?
   – Фрэнк. Это письмо на настоящем бланке. Из коммуникатора компании. Видите, там в углу голографический штемпель? Какой смысл мне вас обманывать? Я просто заплатил и получил эту распечатку.
   – Но откуда ты знаешь мой личный код?
   Скотч загадочно улыбнулся.
   – Вам важно это или то, что Джонни опять ходит в школу?
   – Черт тебя подери, Скотч! Что ты за парень? На кого работаешь?
   – Надеюсь, я привлек ваше внимание? Я заработал пару минут вашего драгоценного времени?
   – Ты без сарказма не можешь, а, Скотч? Как тебя зовут на самом деле?
   – А это так уж важно для вас?
   – Ладно, я слушаю. Ты заработал свои пять минут. Чен, возьми на меня баланды!
   – Нет проблем, Фрэнк! Мистер Скотч? Взять что-нибудь для вас? Прокисший апельсиновый сок, разбавленный кофе?
   – Спасибо. Я, пожалуй, воздержусь, мистер Чен! – Скотч улыбнулся и достал пачку «Пэлл-Мэлл».
   – Фрэнк? Как вы думаете, за что вас вышибли?
   – Ну… Я вижу, вы настолько осведомлены, мистер Скотч. Наверное, вы и без меня знаете, что произошло.
   – Мне важно, как видите это вы.
   – Я вижу это как произвол руководства. И я подал жалобу в наш профсоюз.
   – Вы верите, что из этого что-то получится?
   – Черт возьми! Я восемь лет платил взносы. Этих денег по крайней мере хватит на перелет до Земли!
   – Вы, наверное, не в курсе, Фрэнк. В других колониях на перелет до Земли и обратно хватает трехмесячной зарплаты. Вы все слишком долго были в изоляции. А ваш профсоюз? Где находится офис вашего профсоюза?
   – Ну… В главном здании…
   – Дверь вашего профсоюза находится напротив двери Буше! Банковский счет вашего профсоюза подконтролен руководству компании. Как вы думаете, насколько эффективен ТАКОЙ профсоюз?
   Фрэнк вздохнул. Он в общем-то не особо и надеялся на помощь с той стороны.
   – Давай-ка еще раз прокрути насчет трехмесячной зарплаты, которой хватает на перелет.
   Скотч понял, что подцепил Фрэнка. Ему нужны были помощники. И эти двое – Фрэнк и Чен – идеально подходили на эту роль.
   – Вы слышали что-нибудь о проекте «Морфеус»?
   – Это еще что за ерунда?
   – Когда вы стали плохо спать?
   – Примерно с полгода назад…
   – Этот инцидент, там, в туннеле? Что вы ощутили перед землетрясением?
   – Слушай, Скотч. А не пошел бы ты?
   – Кофе, господа? – Чен растерянно топтался возле бака «СоларСтар-4». В каждой руке у него было по пластиковому стаканчику.
   Между мизинцем и безымянным пальцем зажата пластиковая тарелка с сэндвичами.
   – Отлично! Давайте позавтракаем! – Скотч выкинул окурок. – А потом продолжим наш разговор.
 
   В этот раз давали сэндвичи с ветчиной и сыром. Вареные яйца с собственной мини-птицефабрики. Фрэнк вдруг ощутил зверский аппетит.
   – Это все? – с набитым ртом обратился он к Чеку.
   – Контейнеры уже увезли, – развел тот руками.
   – И все-таки. Что вы почувствовали тогда, Фрэнк? Скажите…
   – Скотч, зачем это тебе?
   – Скажи ему, Фрэнк! Он нормальный парень. Я чувствую.
   – Ты насчет охранников тоже чувствовал… – проворчал Фрэнк.
   – Скажи ему… – китаец выглядел озабоченным.
   – Ладно. Впечатление было такое, что ко мне в голову кто-то залез. Я не имею в виду буквально. А именно залез в смысле как-то так. Снаружи.
   – Пока не очень понятно… – Скотч распечатал новую пачку. Протянул ее Фрэнку.
   – Залез, в смысле, не касаясь меня физически.
   – Можно как-то попроще? Телепатия?
   – Похоже. Я просто почувствовал страх! Не свой. Кого-то снаружи. Там, впереди… Мне показалось, что страх шел от мобиллиума! Трудно объяснить. Это как… Как коснуться пламени свечи. Вроде горячо. Но в руке ничего нет…
   – И?
   – И потом я почувствовал… кажется, сожаление. Сожаление, вызванное необходимостью убить. Мне показалось, что лед вздыбился не просто так… Это сделали они.
   – Кто они?
   – Я не знаю… Они… Я ведь ничего не видел. Просто мерцающий красным мобиллиум. Ярко-красный, много… очень много мобиллиума.
   Фрэнк, казалось, снова был там. В тесной кабине харвестера. Один на один с грязно-белым льдом, мерцающим красными точками.
   – Фрэ-энк… – Скотч пощелкал пальцами перед глазами бывшего харвестмастера. – Не покидайте нас.
   – Потом был страшный удар. Погибли все. Вся моя команда. Остались только мы с «Джимбо». – Фрэнк глубоко затянулся, закашлялся, бросил сигарету и резко встал.
   – Еще вопросы?
   – Вы можете показать то место?
   – Там, на склоне появившейся горы, на высоте тридцати метров болтается мой харв. Вам не составит труда высчитать, откуда его вынесло.
   – Фрэнк, – Скотч покачал головой, – компания в тот же день срыла это место. Ваш харвестер увезли, затем несколько взрывов, после них – с десяток бульдозеров. Теперь это место ничем не отличается от окружающей ледяной пустыни. Вы помните координаты?
   Фрэнк прикрыл глаза, задумался. Вот за это его и ценили. Иногда рассеянный, задумчивый, он мог и через полгода точно сказать, на какой дистанции заполнился второй контейнер. Или сколько процентов добычи было в определенный момент.
   – Если меня посадят в харв, стоящий у выезда из нашего бокса, я укажу место с точностью до двадцати метров.
   – Отлично. – Скотч выглядел довольным. – И кое-что еще. Похоже, здесь заваривается серьезная каша. Будьте поосторожней. О нашем разговоре никому ни слова. Вас это тоже касается, мистер Чен.
   Скотч поднялся, бросил пачку «Пэлл-Мэлл» на бочку.
   – И не раздавайте сигареты охранникам.
 
   – Ну. И что ты о нем думаешь, Чен?
   Они сидели на своей ржавой бочке, и неторопливо курили.
   – Я не знаю, Фрэнк. Трудно сказать. Мы слишком плохо его знаем. Ты пару раз покупал у него продукты. А я его вообще второй раз вижу.
   – Мне кажется, у него за спиной какие-нибудь спецслужбы. Слишком уверенно он себя ведет. Болтается тут без дела, потихоньку приторговывает спиртным и сигаретами. Плюет на правила компании.
   – Не-ет. На парня из спецслужб он не похож. Слишком расхлябанный, наглый. Он больше походит на драгдилера или на сутенера.
   – Слушай, а что он болтал про какой-то «Морфеус»?
   – Ты мне скажи. Я ведь уже почти год ошиваюсь тут, на «Фри Сквер».
   – А за что тебя вышибли, Чен? Как-то у тебя все это прошло тихо.
   Китаец улыбнулся.
   – Я был механиком в десятом боксе. Ну раз мастер мне и говорит: «Бросай все, Чен, нужно покрасить забор на «Централ Плаза». Опять к нам какие-то шишки прилетают». А я ему в ответ и говорю: «У меня пять скафандров в аварийном состоянии. И в третьем харве система охлаждения барахлит. Провозиться придется часов двенадцать. Какой уж там забор». Он, естественно, орать начал: «Плевать на скафандры, у нас забор должен быть как новый! Прилетает сам мистер Эйл!» Ну, а я говорю: «Ваш забор моих парней в случае чего не спасет от вакуума. И если харв на воздух взлетит, вам уже никакой забор не понадобится». Послал его, короче, и пошел скафандры чинить. И представляешь, как раз у той смены обвал. Парни кое-как из разбитых машин выбрались. Откапывались вручную. Вышли, в общем, все живы. А что еще надо? А если б я этот чертов забор красил – все. Конец ребятам. Системы жизнеобеспечения у них в транспортере на пятой секунде накрылись.
   – Вышибли-то за что?
   – А этот гад докладную на меня написал. Якобы не выполняю распоряжения начальства. Парни руку мне пожали, спасибо, мол, Чен. А через пару дней докладная дошла до верха, и все.
   – Н-да-а. – Фрэнк похлопал китайца по плечу.
   – Так что там насчет этого «Морфеуса»?
   – А я вот только сейчас стал задумываться. Как Скотч спросил, я и задумался. Понимаешь, какая штука. Я думал, у меня одного так. Думал, просто старею. Раньше ведь как? Смену отработал, выспался хорошенько и опять, как новенький, рвусь в бой. А в последнее время… Вроде, ложусь, как всегда, в одиннадцать. Подъем в семь. Но не высыпаюсь. И сейчас припоминаю… Парни ведь тоже жаловались. А началось это примерно полгода назад. Да еще экраны эти в магнитопоезде. Раньше, пока до бокса ехали, вся бригада досыпала. А сейчас, как поезд трогается, экраны автоматически включаются. Вроде, негромко, но не уснешь. И долбят все дорогу, как, мол, у них в компании все хорошо.
   – Зомбирование.
   – Чего, чего?
   – Я читал где-то. В России это раньше применялось. Еще когда у них Союз был. По телеку, в газетах все новости только хорошие. В магазинах нет ни черта. А по новостям судя, так изобилие в стране. И вдалбливают людям с утра до вечера, как им повезло в такой стране хорошей родиться. И главное, извне информацию не пропускают. У них даже вдоль границы глушилки стояли. Чтобы народ радио чужое не слушал. Ну и выехать из страны было огромной проблемой. «Железный занавес» это у них называлось.
   – Ну… родину ведь не выбирают.
   – А в нашем случае – компанию, – хихикнул Чен.
   – Слушай, ты пока за завтраком ходил, мне тут Скотч выдал. Оказывается, в других колониях трехмесячного заработка хватает на перелет туда и обратно. Представляешь? Врет, наверное…
   – А смысл ему врать нам, неудачникам?
   – Кстати. А ты когда последний раз видел человека из другой колонии? – Фрэнк задумался.
   – А ведь правда! Года, наверное, четыре назад! Вообще-то гости бывают. Французы, русские. Японцы пару раз были. Только почему-то селят их каждый раз в здании СБ. – Чен хитро прищурился. – Не догадываешься, почему? – Китаец поднял палец: – Железный занавес!
   – Да брось!
   – Фрэнк, прикинь. Если то, что сказал Скотч, правда! Мы добываем для компании мобиллиум. Получаем свои гроши. Потом у компании же покупаем продукты. Судя по всему, очень дорогие. Скотч ведь все продает впятеро дешевле. Не на себе же он их приволок. И себе в убыток вряд ли продавать будет! Значит, доставить груз с Земли сейчас уже не так дорого, как нас пытаются убедить. А чартер компании? Разве у нас есть выбор? Попасть на Землю можно только кораблем компании. Стоит перелет огромных денег. Компания опять зарабатывает на нас. Кто-то там на Земле чертовски грамотный финансист.
   – Да, а работать эта система будет, только если люди не знают, что может быть по-другому.
   – Точно! А если кто откроет рот или станет слишком строптивым, убрать немедленно! Пока зараза не расползлась.
   – Так у нас тут, на «Фри Сквер», – концлагерь!
   – Знаешь, как это у них называлось? У русских? Диссиденты! Таких людей старались сразу изолировать. В сумасшедший дом, в тюрьму. Некоторых высылали из страны. – Фрэнк хмыкнул.
   – Я бы не отказался, чтоб меня на Землю выслали.
   – А ты там для них будешь опасен вдвойне! А тут сидишь потихоньку. Протянем мы максимум пару-тройку лет. Защитных генераторов тут нет. Освещение слабое. Добавки мы не получаем. Знаешь, какая тут смертность? – Чен встал. – Пойдем, покажу тебе кое-что.
   Фрэнк тоже поднялся. Ощутил легкий укол боли в правой ноге. Кость уже срослась, но иногда, при резких движениях, место перелома давало о себе знать.
   Друзья прошли мимо свалки неорганических отбросов. Старая мебель, матрацы, одеяла, разбитые плазменные экраны и прочий хлам. Несколько человек рылись в мусоре, пытаясь найти что-либо полезное.
   – Вот здесь, – Чен отодвинул ветви чахлой сосенки.
   Перед ними была металлическая конструкция, напоминающая стойку личных банковских сейфов или ячейки камеры хранения. Конструкция была метра два с половиной в высоту и около десяти в длину. Примерно половина ячеек была заполнена металлическими ящиками с именами и датами.