Страница:
А трехголовая женщина тем временем грозно уперла руки в свои крутые бока и закричала на рыцаря сразу в три голоса. Один из них был серебристым колоратурным сопрано, второй глубоким теплым контральто, а третий пронзительным голосом базарной торговки. Все вместе они образовали слаженное трио, в котором солировала торговка.
— Что я вижу? — возмутилась женщина. — И это, называется, мой благородный рыцарь, что вызвался славить меня своими подвигами! На бескрайних просторах Вселенной! Так вот какие подвиги вы имеете в виду, сэр Джон? Да мне стыдно теперь слыть дамой вашего сердца, которого, как выясняется, у вас нет. И наверное, не было никогда!
Сэр Джон поднял забрало и затряс головой, словно освобождаясь от жуткого сна. Земляне услышали, как колдовские чары с шорохом упали к его ногам. И тотчас, отогревшись, ожили, зашевелились все охотники за «живой туалетной водой». А сам рыцарь со звоном и лязгом рухнул на колени перед дамой, восклицая:
— Прекрасная Аала! Было у меня сердце! Было всегда и есть сейчас! Меня опутали злобными чарами. Я забыл свое доблестное имя и не ведал, что творил. Если можете меня простить, сделайте это. Я искуплю свою вину!
— Ну, если так, тогда я вас прощаю. Что с вами поделаешь, с таким наивным. Вечно вас завлекают в ловушки, — смилостивилась Аала.
— А кто эта юная леди? Ваша дочь? — спросил рыцарь, вставая с колен.
— Вы мне льстите, — засмеялась Аала. — Это моя внучка Ляля.
— Господа супруги и женихи! — возгласил сэр Джон, выпрямляясь в полный богатырский рост. — Каждый из вас, несомненно, уверен, будто Самая Совершенная Во Времени И Пространстве именно его супруга или невеста. Но я утверждаю, Самые Совершенные мои дамы сердца — Аала со звезды Вега и ее внучка Ляля. Если кто со мной не согласен, мой меч к его услугам. Обслуживание производится на высоком профессиональном уровне, — добавил он, нахватавшись за минувшее тысячелетие разных казенных выражений.
— Ну зачем так? Чуть что — и за меч. Может, они уже с вами предусмотрительно согласились, — вмешалась Аала, но этот спор явно доставил ей превеликое удовольствие.
— Леди права! Мы согласны! Согласны! Самые Совершенные — Аала и Ляля! А наши дамы на втором месте! — сдались супруги и женихи. И подмигнули друг другу: мол, каждый из нас знает, кто на самом деле Самая Совершенная во Вселенной. И попросили Рыцаря Джона: — А за это позвольте набрать «живой туалетной воды».
— Так и быть! Можете ею овладеть! — расщедрился сэр Джон от всей своей дворянской души. — Я более не Рыцарь Без Сердца и, стало быть, за нее не ответчик. Идите смелее! Путь открыт!
Зловещий красный свет, горевший у входа в пещеру, сменился приветливым зеленым. И в руках у мужчин как-то вдруг обнаружилась пустая посуда. У кого канистра, у кого бидон. Самые скромные застенчиво держали бутылки из-под фруктового сока.
— Экие у вас аппетиты, — улыбнулся рыцарь. — Воды-то одна бутылка. И все!
— Не может такого быть! Признайтесь, вы пошутили? — не поверили мужья и женихи.
— Я не шучу. Воды столько и было, когда я заступил на пост. Могу отчитаться, — обиделся сэр Джон.
Мужья и женихи впали в смятение, не зная, как удовлетворить требования всех жен и невест одной-единственной бутылкой «живой туалетной воды».
— А тут и нечего думать. Эта бутылка по праву принадлежит мне! — молвила прекрасная Аала. — Сэр Джон на радостях увлекся и забыл о святых рыцарских традициях. Кому он должен в первую очередь преподнести драгоценный трофей, и притом благоговейно? Верно! Не вам, мужьям и женихам совершенно посторонних женщин, а собственной даме сердца!
Охотники за «живой туалетной водой» понурили головы, признав ее правоту.
— Но этот трофей, моя несравненная дама, увы, завоеван не мной. Рыцаря Без Сердца одолели храбрые и многоумные земляне. Значит, «живая туалетная вода» является законной добычей Аскольда Витальевича и его дружины, — смущенно и вместе с тем непреклонно возразил благородный сэр Джон.
— Значит, это Аскольд Витальевич и его друзья?! Так вот на кого они похожи! На самих себя! — вскричали восхищенные отцы, мужья и женихи. — Они действительно заслужили! К тому же походя спасли и всех нас. Иначе бы мы до сих пор торчали и впрямь как ледяные торосы. Словно в Арктике, а то и в Антарктиде. По нашим жилам вновь заструилась теплая кровь! Что же касается наших жен и невест, им будет твердо сказано: «Мы все равно вас очень любим, какими бы вы ни были. Во всяком случае, вы все краше бабы-яги». Впрочем, став красоткой, может, и она подобреет душой, сдержит свое обещание и даст вам дельный совет. Не удивляйтесь, дорогие земляне. Нам уже все известно. Молва опережает вас на целый парсек!.. Да, да, именно яге и нужна «живая туалетная вода»!
— Яге так яге! Уж кто-кто, а я и подавно обойдусь без какой-то там «живой воды», тем более туалетной, — небрежно отмахнулась Аала. — Я и без того Самая Совершенная Во Времени И Пространстве. А кто все-таки сомневается, пусть обратится к моему славному рыцарю сэру Джону. Он убедит!
И хотя теперь все было улажено, никто не спешил расходиться, — кавалерам хотелось посмотреть на бутылку с «живой водой», из-за которой они проделали очень долгий путь и столько пережили. Сбегать за ней, конечно же, вызвался быстроногий юнга и тотчас исчез в пещере. «Для столь бесценной жидкости и сосуд наверняка подобран особый. Бутылка небось из хрусталя», — гадали мужья и женихи в ожидании Сани.
И он вскоре снова выскочил на свет и с победным возгласом «Вот она!» поднял над головой бутылку с «живой туалетной водой».
— Представьте, стояла на простом ящике из-под макарон! — известил юнга, ликуя.
— А мне-то казалось, будто это стол из мрамора и золота, — обескураженно пробормотал сэр Джон.
При виде сосуда из груди толпы вырвался возглас разочарования: «Вот те на-а!» Какой там хрусталь?! Некто налил сказочную парфюмерию в темно-зеленую пол-литровую бутылку из-под дешевого кваса и варварски закупорил куском старой газеты. Хорошо, что он при этом не поленился и прилепил — хоть и криво — этикетку, на которой было нацарапано авторучкой: «Живая вода». Из Парижу». Не то бы мимо этой бутылки прошел любой муж или жених и даже не взглянул в ее сторону.
Но, подумав, все присутствующие оценили хитрость загадочного владельца «живой туалетной воды», пустившегося на разные уловки, дабы ввести в обман всех, кто был падок на его бесценное сокровище.
— Итак, история с «живой туалетной водой» и страшным Рыцарем Без Сердца подошла к счастливому концу, — сказал великий астронавт, знавший толк в таких делах. — И лишь одного нам не хватает для ее безукоризненного завершения. Нам пока еще неизвестно, кто, как и зачем превратил нашего славного рыцаря в злого Рыцаря Без Сердца. Сэр Джон, предоставляем вам право поставить последнюю изящную точку.
Сэр Джон, как и подобает истинному рыцарю, поблагодарил в самых изысканных выражениях за оказанную честь. По его словам, все эти годы он продолжал странствовать на своей «Савраске» по дорогам Вселенной. В поисках подходящего поединка, где можно было бы наказать зло и лишний раз прославить имя прекрасной Аалы. Но, как и прежде, все встречные уклонялись от боя, поспешно говоря: «Да, да, рыцарь Джон, только успокойтесь. Самая Совершенная Во Времени И Пространстве ваша дама Аала». Однако однажды он встретился с неведомой недоброй силой. Это были какие-то оранжевые монстры с лицами жестоких людей, волчьими клыками, когтями гигантских стервятников и все в костяной чешуе. Не то мутанты, не то новые существа, еще неведомые старой науке. Они сказали, свирепо рыча: «Самый Совершенный Во Времени И Пространстве — наш Властелин Вселенной. Сэр Джон, ты должен это признать и служить ему, как верный раб!» — «Этому никогда не бывать! Сэр Джон — друг Айвенго и сподвижник Ричарда Львиное Сердце — не был и не будет ничьим рабом! — с достоинством отвечал наш доблестный рыцарь. — А что касается совершенства, то Самая Совершенная — Аала со звезды Вега». Монстры удалились, злобно грозя отомстить за неслыханную дерзость.
— Помнится, это случилось во время моего краткого возвращения на Землю… Я получил повестку. Мне надлежало явиться в медицинский пункт одного заброшенного склада, — продолжал рыцарь Джон. — В повестке было написано от руки: «Приглашаю вас на дружескую прививку на тот случай, если из местного зоопарка удерет большой и зубастый африканский крокодил. И цапнет! Смокинг не обязателен. Можно как есть. С приветом, главный врач». А ниже было ехидно приписано: «Пэ. Сэ. Что? Слабо? Взять да прийти?!» Прочтя повестку, я понял: это вызов! Ибо шприц для меня был страшней десяти крокодилов. О чем, наверное, знал мой таинственный враг и хотел уличить в трусости. Но я поднял брошенную мне перчатку и отправился в медпункт. Склад и впрямь был заброшен, и, судя по всему, давно. В разбитых окнах и сломанных дверях тоскливо выли сквозняки. И вокруг ни единой души. Если не считать уличной облезлой кошки, которая осторожно пробиралась по дырявой крыше. И все же кто-то перед моим приходом провел мелом стрелки, указывая дорогу в медпункт. Он находился в совершенно разрушенной комнате с обвалившимся потолком. Возле колченогого старого стола возилась низкорослая толстая леди-лекарь в белом халате. Она была в черных очках, кои по размеру скорее подошли бы рыцарскому коню и потому закрывали почти все ее лицо. Я только узрел короткий курносый нос между двумя огромными непроницаемыми стеклами. Этот пятачок показался мне удивительно знакомым. Но я тут же себе возразил: «Эка невидаль — курносый нос. Да их на Земле столько, что не счесть».
«Не обращайте внимания. У нас мелкий ремонт. Но нам это не помешает. Вы ведь не какая-нибудь принцесса на горошине, правда? Так что укладывайтесь на стол. Кушетку мы отправили на выставку в Париж. На ней когда-то спали и Цезарь, и Лев Толстой. И все другие великие люди, — выпалила дама-лекарь будто не своим, писклявым детским голосом, набирая при этом в шприц подозрительно мутную сыворотку. — Но у вас еще есть секунда-две, и вы можете отпраздновать труса», — добавила она с противной ухмылкой. При этом ей то и дело приходилось придерживать очки, которые так и норовили свалиться с ее короткого носа.
«Простите, леди, но вы от меня этого не дождетесь. Рыцари не пасуют даже перед легионом шприцев», — ответил я галантно, затем смело взобрался на зашатавшийся стол и лег на живот.
Она сломала две иглы о мое мягкое место, прежде чем добилась своего. То ли была неуме-хой, то ли мое мягкое место стало на воинской службе тверже камня. После каждой неудачи дама в халате иронически вопрошала, не забывая придерживать очки: «Ну, теперь-то вы наверняка сбежите? Даже не подтянув штаны?»
«Продолжайте, я остаюсь», — отвечал я, не поддаваясь на провокацию. Наконец, третья игла с трудом вошла в мое все-таки мягкое место, и я тотчас… провалился в темный сон. Последними, что я перед этим увидел, были черные очки. Им все же удалось свалиться с носа медицинской леди. И передо мной открылось ее, а вернее, его лицо. Это был Барбар в парике крашеной блондинки! «Спи, моя радость, усни!» — пропел он на этот раз своим голосом. И я заснул.
— Снова этот Барбар! — возмутились все слушатели. — Куда ни глянь, всюду он!
— Видимо, так оно и есть, — философски заметил Аскольд Витальевич. — Однако дослушаем рассказ до конца.
— Но больше я ничего не помню. Когда проснулся, вокруг были вы. И разбудившая меня моя дама сердца, — сказал сэр Джон и светски расшаркался перед Аалой, насколько позволили несгибаемые доспехи.
— Но я для этого ничего не сделала. Я вас даже не поцеловала, — смутилась Аала.
— От вас этого и не требовалось. Это рыцарь, дабы пробудить спящую красавицу от колдовского сна, должен облобызать ее в сахарные уста. Для самой красавицы все проще. Ей достаточно только появиться. Но об этом знают лишь рыцари, — пояснил сэр Джон. — Да и то не все. Только самые умные.
— Но я хоть и не рыцарь, а все равно подумал об этом, — признался юнга. — Почему рыцарям можно, а красавицам нельзя? Сюда бы, говорю себе, прекрасную Аалу. И тут вспомнил девочку, которая свистела бегунам. Она же вылитая Аала! Я побежал к девочке и сказал: «Говори скорей: где твоя мама? От нее зависит жизнь многих людей!» А она в отзет: «Мальчик, какой ты несообразительный. Ну подумай сам: „Где лучше искать взрослую женщину?“ Но у меня на это не было времени, и я кинулся в ближайший магазин. Там прекрасная Аала выбирала дамские шляпки.
— И представьте, так и не нашла по своему вкусу, — пожаловалась прекрасная Аала. — На этой планете все шляпки только на одну голову. А что делать тем, у кого их три? Или десять?
— Выходит, нам просто повезло? Только и всего? Девочка и ее мать случайно оказались на планете Рыцаря Без Сердца? В то же самое время? — обескураженно произнес сыщик.
Все присутствующие тоже были разочарованы. Хотя и пытались скрыть это, щадя самолюбие землян.
— Вы все глубоко заблуждаетесь. Аала и ее дочь и не покидали свою звезду Вегу, — улыбнулся великий астронавт. — Мадам, где вы находитесь в данный момент?
— На своей родной звезде Вега. Разве не видно? — удивилась Аала. Она провела острым носком своей туфельки на пыльной земле черту. — Смотрите: здесь Вега, а за чертой планета Рыцаря Без Сердца. Там… — трехголовая красавица махнула ладонью в сторону: — Там Земля. Всего в двух метрах. Оттуда. Или отсюда.
— И вправду, женщина и девочка на Веге. И в то же время они среди нас, — признали все ошеломленно. — Но как объяснить этот… этот абсурд? Может, теперь спим мы? Или, будто сговорившись, дружно сошли с ума? К тому же без лестницы?
— Не пугайтесь! — снова улыбнулся командир. — Вы всего лишь дружно забыли одну простенькую истину: мир тесен! Наверное, каждый из вас восклицал, и не раз: «Ба! Как тесен мир!» Я угадал? Восклицали?
— Тысячу раз! — подтвердили все. — Но мы не думали, что он тесен до такой степени.
— Я не удивлюсь, если, вернувшись в город, мы на первом же перекрестке столкнемся носом к носу с моей дражайшей сестрицей Рогнедой Витальевной. Вашей бабушкой, сыщик. Поэтому не будем рисковать и отправимся в путь прямо отсюда. Иначе сестра нас задержит надолго. Займется нашим питанием и постарается окружить прочим заботами, — забеспокоился Ас-кольд Витальевич.
Сэр Джон протрубил в свой рыцарский рог. Услышав знакомый сигнал на другом краю города, механик Кузьма поднял корабль и привел к пещере.
— Милостивые государи! — сказал сэр Джон землянам. — К сожалению, я не могу присоединиться к вашим досточтимым поискам. Хотя сражаться плечом к плечу с такими героями большой соблазн даже для такого опытного воина, как я. Но мой годовой план прославления своей дамы сердца из-за Барбара, увы, горит! Он недовыполнен на целых восемьдесят процентов. И две десятых. Но я надеюсь присоединиться к вам в финале вашего приключения, к началу решающей битвы с самым грозным врагом.
— В таком случае мы постараемся его приблизить. Этот финал, — находчиво ответили земляне.
Однако последние слова в этой сцене принадлежали внучке Ляле.
— Мальчик, — сказала она юнге. — Давай дружить, вместе кататься на роликах и есть мороженое. И каждый день часами болтать по телефону.
— Девочка, мне, между прочим, почти сорок лет, — ответил обиженно Саня.
— А ты клевый шутник! — обрадовалась Ляля. — Ладно, хочешь дружить, как взрослый, я не против. Води меня в музей, советуй, что читать и смотреть по телевизору.
— Тогда я согласен! Как вернусь, сразу позвоню, — горячо пообещал юнга, готовый дружить всегда и со всеми.
Итак, бутылка с «живой туалетной водой» была в руках у землян. Казалось бы, радуйся, но их волновала еще одна, самая свежая тайна Барбара. Неугомонный юнга так и спросил, когда они, расставшись с рыцарем Джоном, возвращались к яге:
— Командир, вот вы знаете все на свете. Как Барбару удалось проделать с сэром Джоном такой ловкий фокус? Внушить ему, будто он Рыцарь Без Сердца? Ведь Барбар — не колдун.
Ну все-то ему не сиделось спокойно, и вот теперь он задал командиру новую работенку.
— Вы правы, юнга. При многих своих злодейских достоинствах он, к нашему счастью, не колдун, — согласился командир. — Но мы сейчас, не забывайте, находимся в сказке. Где колдуют все, кому не лень. И Барбар, несомненно, воспользовался этим обстоятельством. Взял и заколдовал.
— Значит… значит, я тоже мог бы взять и заколдовать?! Если бы захотел? — воскликнул Саня.
— Однако не захотели, — улыбнулся великий астронавт. — Ибо вам чужды нечестные приемы, подобные этому. Вы, юнга, со звездолетихи «Сестрица».
ГЛАВА XVIII
— Бабушка, а где твоя изба? — сочувственно спросили земляне.
— А изба совсем взбеленилась. В последнее время норовила взлететь на забор, которого у нас нет отродясь. Говорит, это насест. А вчера и вовсе ушла искать надежный курятник. Под охрану злого дворового пса. Мол, отсюда ее утащит рыжая лиса, — пожаловалась яга. — Ну, если и вы еще вернулись без «живой туалетной воды», тогда мне остается одно: уйти в монастырь. Но кто туда впустит ягу? Так что я в полном расстройстве.
— Не отчаивайтесь, — успокоили земляне бабусю. — Мы исполнили ваше условие, принесли то, что вы хотели. Теперь ваш черед держать данное слово. — И они протянули яге бутылку с чудодейственным эликсиром.
— Давайте ее сюда, родимую! — обрадовалась яга, вырывая сосуд из их рук. — Не нужна мне больше убогая избушка. Буду жить на приморской вилле со всеми удобствами и плавать в бассейне, как кинозвезда!
Она молниеносно откупорила бутылку и бухнула все ее содержимре себе на темя. И что тут началось!!! С ее головы ручьями полилась какая-то грязная жидкость, будто набранная из гнилого болота. До сих пор яга была как яга, ничем не хуже прочих. Но теперь она у всех на глазах превратилась в уродливую ведьму. Ее волосы обвисли бурыми космами. От яги запахло тиной.
А довольная яга, еще не ведая о кошмарном превращении, вытащила из кармана вязаной кофты волшебное зеркальце и молвила было известное заклинание:
— Зеркальце, зеркальце, скажи: кто на свете всех красивей… — Но тут она разглядела свое безобразное отражение и осеклась, а затем истошно завопила на землян: — Да как вы посмели издеваться над старой… нет, над женщиной еще в расцвете лет?! Да я вас всех превращу в метеориты и отправлю в самую далекую галактику.
— Мы не виноваты, — сказали земляне. — Несомненно, это подстроил тот самый Барбар, которого мы ищем. Именно он усыпил славного рыцаря Джона и заставил сторожить сосуд с живой водой».
— Я вам верю. Хотя жаль, что не вы подсунули эту мерзость. Но, к сожалению, вы не можете врать, — презрительно заворчала яга.
— Не расстраивайтесь. Видно, туалетной «живой воды» нет даже в самых смелых сказках, — попытались земляне утешить ягу. — Ничто так не отвлекает от обиды, как работа. Поэтому давайте вернемся к нашему уговору. Мы свою часть исполнили уже во второй раз. Теперь дело за вами.
— А у меня, ровно в хоккее, остался про запас третий период. Придется вам утолить еще один мой милый дамский каприз. И он будет потрудней тех двух. Они — цветочки. А этот — ягодка! — ухмыльнулась яга: небось хотела сорвать на землянах свою злость и за то, что сбежала избушка на курьих ножках, и за ту гнусность, которую кто-то подсунул вместо «живой туалетной воды».
— Ну, старая, ты обнаглела вконец. Для тебя, бесстыжей, обмануть — что съесть вкусный торт! — рассердился Кузьма.
— Цыц, робот, молчи! Что ты, механическая образина, понимаешь в фольклоре? — прикрикнула яга. — В каких видано сказках, чтобы герой добивался успеха всего с двух попыток? Не я завела этот порядок, не мне отменять. Так придумал народ!
— Увы, механик, она права, — честно подтвердил командир. — Выкладывайте свое третье желанье.
— Поскольку мой телескоп остался в избушке, ваше третье испытание будет таким. Вы должны задать мне загадку, на какую я бы не знала ответ, — продиктовала яга.
Земляне принялись ломать свои головы, припоминая все известные им загадки. Но на каждую у яги была готова отгадка. И немудрено: ей же будто бы ведомо все на свете. Потому-то наши герои к ней и пришли. Казалось, наконец-то великому астронавту и его друзьям подвернулось испытание, которое им было не по плечу.
— Будем впадать в отчаяние? — спросил командир своих товарищей, вытирая вспотевший лоб.
— Подождите! Я придумал! — воскликнул смекалистый юнга. — Вот вам, бабушка-яга, загадка: кто такие Бурбур и Бирбир?
Теперь настала очередь яги ломать себе голову да высказывать догадки: «Футболисты?.. Рок-музыканты?.. Артисты?.. Писатели?..» — «Нет, нет… Холодно… Холодно…» — отвечали ей.
— Может, сорта картошки? Бурбур — крупная. Бирбир — помельче, как горох, — предположила яга уже без всякой надежды. — Вижу:не угадала. Ладно, сдаюсь. Кто эти люди?
— Бурбур и Бирбир — родные братья Барбара. Так утверждал он сам, — весело пояснили земляне.
— Батюшки! — всплеснула руками яга. — У меня, оказывается, есть еще два сыночка, а я узнаю об этом от совершенно посторонних людей!
— Как? Барбар — ваш сын? — в свою очередь вскричали земляне.
И вправду, это была родная мамаша Барбара. Аскольд Витальевич и Саня ее не узнали, да и не могли узнать. Они встретились с ней впервые вот так, лицом к лицу. Ведь двадцать лет назад, когда она гостила на борту «Савраски» и пила чаи с Петенькой и сэром Джоном, командир и юнга в это время искали приключения в другом конце Вселенной. О сыщике и вовсе не приходится говорить. Потому-то они изумились так дружно.
— Ладно, проговорилась так проговорилась. Да, этот мошенник — мой непутевый сын, — тяжко вздохнула яга и вознегодовала с удвоенной страстью:
— Но эти двое… Как вы сказали? Бурбур и Бирбир? Эти тоже хороши! Скрывать свое рождение! И от кого? От собственной матери! Ну попадись мне они, ужо задам им хорошую взбучку.
— Успокойтесь, бабуся! У вас всего-навсего один-единственный сын. Бурбур и Бирбир — это он, сам Барбар, — принялись земляне утешать расстроенную ягу.
— Сейчас мы все объясним.
Они не любили ябед, но тут, ничего не поделаешь, пришлось самим наябедничать на Барбара, поведать о том, как он выдавал себя за несуществующих братьев.
— Но что обо мне скажут добрые люди? Будто я никудышная мать. Предоставила детишкам рождаться самим и укатила невесть куда, — заупрямилась яга.
— Он, наверное, об этом не подумал, — заступились за Барбара земляне, продолжая упорно верить в то доброе, что, по их убеждению, таится и в самом закоренелом злодее.
— И все равно непременно его отыщите да отшлепайте хорошенько! Пусть думает, прежде чем обижать родимую мать. А я вас сейчас наведу на его след.
И яга немедля принялась колдовать: взяла пустой чугунок, сказав «ап1», тряхнула над ним правым рукавом, сыпанула из него какой-то сухой травой. Затем потрясла рукавом левым. Из того полился крутой кипяток.
— В юности я, между прочим, училась в цирковом училище, — пояснила она зачарованным зрителям.
Из чугунка повалил оранжевый дым, но тут земляне спохватились, вскричали:
— Остановитесь! Мы не можем использовать мать против ее сына. Даже если она на него очень сердита. Увы, нам не позволяет наше благородство!
— Наверное, вы правы, — согласилась яга. — Вообще-то, у него было трудное детство. Я все время в командировках. И ребенок был предоставлен самому себе. А вы, студент, часом не сын Аскольда Витальевича, великого астронавта? Уж очень вы похожи на его снимки из старых журналов и газет, — обратилась она к командиру.
— Я — он сам! — просто, без рисовки ответил великий астронавт.
— Как вам удалось сохраниться? Откройте секрет! — взмолилась яга.
Земляне поведали о красных и о белых таблетках.
— Хорош сынуля! — снова возмутилась яга. — Мне подсунул какие-то помои. А сам прячет такие удивительные, такие волшебные таблетки.
— Если они вам вдруг попадут в руки, держите их от себя подальше, — посоветовали земляне на прощание.
Когда они вернулись на корабль и удрученно расселись вокруг стола, первым нарушил молчание командир.
— Если вы помните, я и не ждал от сказки ничего путного, — сказал он, чтобы установить истину. — Вернемся к суровой реальной жизни… О, кажется, я все же понял, где скрывается Барбар…
ГЛАВА XIX
— Итак, ваше всемогущество, несравненный Властелин Вселенной, принимай товар! Ребята высшего сорта! Самые лучшие дети в мире! Первое место на всеобщей выставке детей! Мальчишка, как ты и заказал, вундеркинд-академик. Девчонка, стало быть, вундеркиндша. Эти мерзавцы… я ласкательно, любя… до того умны, что им втемяшилось в голову, будто они уже давно стали взрослыми. Но ты им не верь. Они еще форменные карапузы. Тю-тю-тю, — и Барбар протянул к Петеньке пальцы, как бы его пощекотал. — А уж воспитаны! Воспитаны — пуще и не бывает. Оба в детстве ходили такие чистенькие и аккуратненькие, а в руках непременно футляр со скрипочкой и ноты. В большой красивой папке! — выкрикнул Барбар, рекламируя свой товар.
— Что я вижу? — возмутилась женщина. — И это, называется, мой благородный рыцарь, что вызвался славить меня своими подвигами! На бескрайних просторах Вселенной! Так вот какие подвиги вы имеете в виду, сэр Джон? Да мне стыдно теперь слыть дамой вашего сердца, которого, как выясняется, у вас нет. И наверное, не было никогда!
Сэр Джон поднял забрало и затряс головой, словно освобождаясь от жуткого сна. Земляне услышали, как колдовские чары с шорохом упали к его ногам. И тотчас, отогревшись, ожили, зашевелились все охотники за «живой туалетной водой». А сам рыцарь со звоном и лязгом рухнул на колени перед дамой, восклицая:
— Прекрасная Аала! Было у меня сердце! Было всегда и есть сейчас! Меня опутали злобными чарами. Я забыл свое доблестное имя и не ведал, что творил. Если можете меня простить, сделайте это. Я искуплю свою вину!
— Ну, если так, тогда я вас прощаю. Что с вами поделаешь, с таким наивным. Вечно вас завлекают в ловушки, — смилостивилась Аала.
— А кто эта юная леди? Ваша дочь? — спросил рыцарь, вставая с колен.
— Вы мне льстите, — засмеялась Аала. — Это моя внучка Ляля.
— Господа супруги и женихи! — возгласил сэр Джон, выпрямляясь в полный богатырский рост. — Каждый из вас, несомненно, уверен, будто Самая Совершенная Во Времени И Пространстве именно его супруга или невеста. Но я утверждаю, Самые Совершенные мои дамы сердца — Аала со звезды Вега и ее внучка Ляля. Если кто со мной не согласен, мой меч к его услугам. Обслуживание производится на высоком профессиональном уровне, — добавил он, нахватавшись за минувшее тысячелетие разных казенных выражений.
— Ну зачем так? Чуть что — и за меч. Может, они уже с вами предусмотрительно согласились, — вмешалась Аала, но этот спор явно доставил ей превеликое удовольствие.
— Леди права! Мы согласны! Согласны! Самые Совершенные — Аала и Ляля! А наши дамы на втором месте! — сдались супруги и женихи. И подмигнули друг другу: мол, каждый из нас знает, кто на самом деле Самая Совершенная во Вселенной. И попросили Рыцаря Джона: — А за это позвольте набрать «живой туалетной воды».
— Так и быть! Можете ею овладеть! — расщедрился сэр Джон от всей своей дворянской души. — Я более не Рыцарь Без Сердца и, стало быть, за нее не ответчик. Идите смелее! Путь открыт!
Зловещий красный свет, горевший у входа в пещеру, сменился приветливым зеленым. И в руках у мужчин как-то вдруг обнаружилась пустая посуда. У кого канистра, у кого бидон. Самые скромные застенчиво держали бутылки из-под фруктового сока.
— Экие у вас аппетиты, — улыбнулся рыцарь. — Воды-то одна бутылка. И все!
— Не может такого быть! Признайтесь, вы пошутили? — не поверили мужья и женихи.
— Я не шучу. Воды столько и было, когда я заступил на пост. Могу отчитаться, — обиделся сэр Джон.
Мужья и женихи впали в смятение, не зная, как удовлетворить требования всех жен и невест одной-единственной бутылкой «живой туалетной воды».
— А тут и нечего думать. Эта бутылка по праву принадлежит мне! — молвила прекрасная Аала. — Сэр Джон на радостях увлекся и забыл о святых рыцарских традициях. Кому он должен в первую очередь преподнести драгоценный трофей, и притом благоговейно? Верно! Не вам, мужьям и женихам совершенно посторонних женщин, а собственной даме сердца!
Охотники за «живой туалетной водой» понурили головы, признав ее правоту.
— Но этот трофей, моя несравненная дама, увы, завоеван не мной. Рыцаря Без Сердца одолели храбрые и многоумные земляне. Значит, «живая туалетная вода» является законной добычей Аскольда Витальевича и его дружины, — смущенно и вместе с тем непреклонно возразил благородный сэр Джон.
— Значит, это Аскольд Витальевич и его друзья?! Так вот на кого они похожи! На самих себя! — вскричали восхищенные отцы, мужья и женихи. — Они действительно заслужили! К тому же походя спасли и всех нас. Иначе бы мы до сих пор торчали и впрямь как ледяные торосы. Словно в Арктике, а то и в Антарктиде. По нашим жилам вновь заструилась теплая кровь! Что же касается наших жен и невест, им будет твердо сказано: «Мы все равно вас очень любим, какими бы вы ни были. Во всяком случае, вы все краше бабы-яги». Впрочем, став красоткой, может, и она подобреет душой, сдержит свое обещание и даст вам дельный совет. Не удивляйтесь, дорогие земляне. Нам уже все известно. Молва опережает вас на целый парсек!.. Да, да, именно яге и нужна «живая туалетная вода»!
— Яге так яге! Уж кто-кто, а я и подавно обойдусь без какой-то там «живой воды», тем более туалетной, — небрежно отмахнулась Аала. — Я и без того Самая Совершенная Во Времени И Пространстве. А кто все-таки сомневается, пусть обратится к моему славному рыцарю сэру Джону. Он убедит!
И хотя теперь все было улажено, никто не спешил расходиться, — кавалерам хотелось посмотреть на бутылку с «живой водой», из-за которой они проделали очень долгий путь и столько пережили. Сбегать за ней, конечно же, вызвался быстроногий юнга и тотчас исчез в пещере. «Для столь бесценной жидкости и сосуд наверняка подобран особый. Бутылка небось из хрусталя», — гадали мужья и женихи в ожидании Сани.
И он вскоре снова выскочил на свет и с победным возгласом «Вот она!» поднял над головой бутылку с «живой туалетной водой».
— Представьте, стояла на простом ящике из-под макарон! — известил юнга, ликуя.
— А мне-то казалось, будто это стол из мрамора и золота, — обескураженно пробормотал сэр Джон.
При виде сосуда из груди толпы вырвался возглас разочарования: «Вот те на-а!» Какой там хрусталь?! Некто налил сказочную парфюмерию в темно-зеленую пол-литровую бутылку из-под дешевого кваса и варварски закупорил куском старой газеты. Хорошо, что он при этом не поленился и прилепил — хоть и криво — этикетку, на которой было нацарапано авторучкой: «Живая вода». Из Парижу». Не то бы мимо этой бутылки прошел любой муж или жених и даже не взглянул в ее сторону.
Но, подумав, все присутствующие оценили хитрость загадочного владельца «живой туалетной воды», пустившегося на разные уловки, дабы ввести в обман всех, кто был падок на его бесценное сокровище.
— Итак, история с «живой туалетной водой» и страшным Рыцарем Без Сердца подошла к счастливому концу, — сказал великий астронавт, знавший толк в таких делах. — И лишь одного нам не хватает для ее безукоризненного завершения. Нам пока еще неизвестно, кто, как и зачем превратил нашего славного рыцаря в злого Рыцаря Без Сердца. Сэр Джон, предоставляем вам право поставить последнюю изящную точку.
Сэр Джон, как и подобает истинному рыцарю, поблагодарил в самых изысканных выражениях за оказанную честь. По его словам, все эти годы он продолжал странствовать на своей «Савраске» по дорогам Вселенной. В поисках подходящего поединка, где можно было бы наказать зло и лишний раз прославить имя прекрасной Аалы. Но, как и прежде, все встречные уклонялись от боя, поспешно говоря: «Да, да, рыцарь Джон, только успокойтесь. Самая Совершенная Во Времени И Пространстве ваша дама Аала». Однако однажды он встретился с неведомой недоброй силой. Это были какие-то оранжевые монстры с лицами жестоких людей, волчьими клыками, когтями гигантских стервятников и все в костяной чешуе. Не то мутанты, не то новые существа, еще неведомые старой науке. Они сказали, свирепо рыча: «Самый Совершенный Во Времени И Пространстве — наш Властелин Вселенной. Сэр Джон, ты должен это признать и служить ему, как верный раб!» — «Этому никогда не бывать! Сэр Джон — друг Айвенго и сподвижник Ричарда Львиное Сердце — не был и не будет ничьим рабом! — с достоинством отвечал наш доблестный рыцарь. — А что касается совершенства, то Самая Совершенная — Аала со звезды Вега». Монстры удалились, злобно грозя отомстить за неслыханную дерзость.
— Помнится, это случилось во время моего краткого возвращения на Землю… Я получил повестку. Мне надлежало явиться в медицинский пункт одного заброшенного склада, — продолжал рыцарь Джон. — В повестке было написано от руки: «Приглашаю вас на дружескую прививку на тот случай, если из местного зоопарка удерет большой и зубастый африканский крокодил. И цапнет! Смокинг не обязателен. Можно как есть. С приветом, главный врач». А ниже было ехидно приписано: «Пэ. Сэ. Что? Слабо? Взять да прийти?!» Прочтя повестку, я понял: это вызов! Ибо шприц для меня был страшней десяти крокодилов. О чем, наверное, знал мой таинственный враг и хотел уличить в трусости. Но я поднял брошенную мне перчатку и отправился в медпункт. Склад и впрямь был заброшен, и, судя по всему, давно. В разбитых окнах и сломанных дверях тоскливо выли сквозняки. И вокруг ни единой души. Если не считать уличной облезлой кошки, которая осторожно пробиралась по дырявой крыше. И все же кто-то перед моим приходом провел мелом стрелки, указывая дорогу в медпункт. Он находился в совершенно разрушенной комнате с обвалившимся потолком. Возле колченогого старого стола возилась низкорослая толстая леди-лекарь в белом халате. Она была в черных очках, кои по размеру скорее подошли бы рыцарскому коню и потому закрывали почти все ее лицо. Я только узрел короткий курносый нос между двумя огромными непроницаемыми стеклами. Этот пятачок показался мне удивительно знакомым. Но я тут же себе возразил: «Эка невидаль — курносый нос. Да их на Земле столько, что не счесть».
«Не обращайте внимания. У нас мелкий ремонт. Но нам это не помешает. Вы ведь не какая-нибудь принцесса на горошине, правда? Так что укладывайтесь на стол. Кушетку мы отправили на выставку в Париж. На ней когда-то спали и Цезарь, и Лев Толстой. И все другие великие люди, — выпалила дама-лекарь будто не своим, писклявым детским голосом, набирая при этом в шприц подозрительно мутную сыворотку. — Но у вас еще есть секунда-две, и вы можете отпраздновать труса», — добавила она с противной ухмылкой. При этом ей то и дело приходилось придерживать очки, которые так и норовили свалиться с ее короткого носа.
«Простите, леди, но вы от меня этого не дождетесь. Рыцари не пасуют даже перед легионом шприцев», — ответил я галантно, затем смело взобрался на зашатавшийся стол и лег на живот.
Она сломала две иглы о мое мягкое место, прежде чем добилась своего. То ли была неуме-хой, то ли мое мягкое место стало на воинской службе тверже камня. После каждой неудачи дама в халате иронически вопрошала, не забывая придерживать очки: «Ну, теперь-то вы наверняка сбежите? Даже не подтянув штаны?»
«Продолжайте, я остаюсь», — отвечал я, не поддаваясь на провокацию. Наконец, третья игла с трудом вошла в мое все-таки мягкое место, и я тотчас… провалился в темный сон. Последними, что я перед этим увидел, были черные очки. Им все же удалось свалиться с носа медицинской леди. И передо мной открылось ее, а вернее, его лицо. Это был Барбар в парике крашеной блондинки! «Спи, моя радость, усни!» — пропел он на этот раз своим голосом. И я заснул.
— Снова этот Барбар! — возмутились все слушатели. — Куда ни глянь, всюду он!
— Видимо, так оно и есть, — философски заметил Аскольд Витальевич. — Однако дослушаем рассказ до конца.
— Но больше я ничего не помню. Когда проснулся, вокруг были вы. И разбудившая меня моя дама сердца, — сказал сэр Джон и светски расшаркался перед Аалой, насколько позволили несгибаемые доспехи.
— Но я для этого ничего не сделала. Я вас даже не поцеловала, — смутилась Аала.
— От вас этого и не требовалось. Это рыцарь, дабы пробудить спящую красавицу от колдовского сна, должен облобызать ее в сахарные уста. Для самой красавицы все проще. Ей достаточно только появиться. Но об этом знают лишь рыцари, — пояснил сэр Джон. — Да и то не все. Только самые умные.
— Но я хоть и не рыцарь, а все равно подумал об этом, — признался юнга. — Почему рыцарям можно, а красавицам нельзя? Сюда бы, говорю себе, прекрасную Аалу. И тут вспомнил девочку, которая свистела бегунам. Она же вылитая Аала! Я побежал к девочке и сказал: «Говори скорей: где твоя мама? От нее зависит жизнь многих людей!» А она в отзет: «Мальчик, какой ты несообразительный. Ну подумай сам: „Где лучше искать взрослую женщину?“ Но у меня на это не было времени, и я кинулся в ближайший магазин. Там прекрасная Аала выбирала дамские шляпки.
— И представьте, так и не нашла по своему вкусу, — пожаловалась прекрасная Аала. — На этой планете все шляпки только на одну голову. А что делать тем, у кого их три? Или десять?
— Выходит, нам просто повезло? Только и всего? Девочка и ее мать случайно оказались на планете Рыцаря Без Сердца? В то же самое время? — обескураженно произнес сыщик.
Все присутствующие тоже были разочарованы. Хотя и пытались скрыть это, щадя самолюбие землян.
— Вы все глубоко заблуждаетесь. Аала и ее дочь и не покидали свою звезду Вегу, — улыбнулся великий астронавт. — Мадам, где вы находитесь в данный момент?
— На своей родной звезде Вега. Разве не видно? — удивилась Аала. Она провела острым носком своей туфельки на пыльной земле черту. — Смотрите: здесь Вега, а за чертой планета Рыцаря Без Сердца. Там… — трехголовая красавица махнула ладонью в сторону: — Там Земля. Всего в двух метрах. Оттуда. Или отсюда.
— И вправду, женщина и девочка на Веге. И в то же время они среди нас, — признали все ошеломленно. — Но как объяснить этот… этот абсурд? Может, теперь спим мы? Или, будто сговорившись, дружно сошли с ума? К тому же без лестницы?
— Не пугайтесь! — снова улыбнулся командир. — Вы всего лишь дружно забыли одну простенькую истину: мир тесен! Наверное, каждый из вас восклицал, и не раз: «Ба! Как тесен мир!» Я угадал? Восклицали?
— Тысячу раз! — подтвердили все. — Но мы не думали, что он тесен до такой степени.
— Я не удивлюсь, если, вернувшись в город, мы на первом же перекрестке столкнемся носом к носу с моей дражайшей сестрицей Рогнедой Витальевной. Вашей бабушкой, сыщик. Поэтому не будем рисковать и отправимся в путь прямо отсюда. Иначе сестра нас задержит надолго. Займется нашим питанием и постарается окружить прочим заботами, — забеспокоился Ас-кольд Витальевич.
Сэр Джон протрубил в свой рыцарский рог. Услышав знакомый сигнал на другом краю города, механик Кузьма поднял корабль и привел к пещере.
— Милостивые государи! — сказал сэр Джон землянам. — К сожалению, я не могу присоединиться к вашим досточтимым поискам. Хотя сражаться плечом к плечу с такими героями большой соблазн даже для такого опытного воина, как я. Но мой годовой план прославления своей дамы сердца из-за Барбара, увы, горит! Он недовыполнен на целых восемьдесят процентов. И две десятых. Но я надеюсь присоединиться к вам в финале вашего приключения, к началу решающей битвы с самым грозным врагом.
— В таком случае мы постараемся его приблизить. Этот финал, — находчиво ответили земляне.
Однако последние слова в этой сцене принадлежали внучке Ляле.
— Мальчик, — сказала она юнге. — Давай дружить, вместе кататься на роликах и есть мороженое. И каждый день часами болтать по телефону.
— Девочка, мне, между прочим, почти сорок лет, — ответил обиженно Саня.
— А ты клевый шутник! — обрадовалась Ляля. — Ладно, хочешь дружить, как взрослый, я не против. Води меня в музей, советуй, что читать и смотреть по телевизору.
— Тогда я согласен! Как вернусь, сразу позвоню, — горячо пообещал юнга, готовый дружить всегда и со всеми.
Итак, бутылка с «живой туалетной водой» была в руках у землян. Казалось бы, радуйся, но их волновала еще одна, самая свежая тайна Барбара. Неугомонный юнга так и спросил, когда они, расставшись с рыцарем Джоном, возвращались к яге:
— Командир, вот вы знаете все на свете. Как Барбару удалось проделать с сэром Джоном такой ловкий фокус? Внушить ему, будто он Рыцарь Без Сердца? Ведь Барбар — не колдун.
Ну все-то ему не сиделось спокойно, и вот теперь он задал командиру новую работенку.
— Вы правы, юнга. При многих своих злодейских достоинствах он, к нашему счастью, не колдун, — согласился командир. — Но мы сейчас, не забывайте, находимся в сказке. Где колдуют все, кому не лень. И Барбар, несомненно, воспользовался этим обстоятельством. Взял и заколдовал.
— Значит… значит, я тоже мог бы взять и заколдовать?! Если бы захотел? — воскликнул Саня.
— Однако не захотели, — улыбнулся великий астронавт. — Ибо вам чужды нечестные приемы, подобные этому. Вы, юнга, со звездолетихи «Сестрица».
ГЛАВА XVIII
в которой заканчивается сказка и возвращается грустная явь
Бабу-ягу в их отсутствие, можно подумать, кто-то выселил из собственного дома. Ее чугунные горшки и ухват были свалены посреди поляны. Сама хозяйка по-сиротски сидела в ступе и, опираясь на космическое помело, всматривалась в даль, постукивая белыми вставными зубами от абсолютного космического холода. А вот избушки на курьих ножках, где бы яга могла согреться, почему-то не было видно. Она куда-то исчезла, и от нее остались только отпечатки когтистых лап.— Бабушка, а где твоя изба? — сочувственно спросили земляне.
— А изба совсем взбеленилась. В последнее время норовила взлететь на забор, которого у нас нет отродясь. Говорит, это насест. А вчера и вовсе ушла искать надежный курятник. Под охрану злого дворового пса. Мол, отсюда ее утащит рыжая лиса, — пожаловалась яга. — Ну, если и вы еще вернулись без «живой туалетной воды», тогда мне остается одно: уйти в монастырь. Но кто туда впустит ягу? Так что я в полном расстройстве.
— Не отчаивайтесь, — успокоили земляне бабусю. — Мы исполнили ваше условие, принесли то, что вы хотели. Теперь ваш черед держать данное слово. — И они протянули яге бутылку с чудодейственным эликсиром.
— Давайте ее сюда, родимую! — обрадовалась яга, вырывая сосуд из их рук. — Не нужна мне больше убогая избушка. Буду жить на приморской вилле со всеми удобствами и плавать в бассейне, как кинозвезда!
Она молниеносно откупорила бутылку и бухнула все ее содержимре себе на темя. И что тут началось!!! С ее головы ручьями полилась какая-то грязная жидкость, будто набранная из гнилого болота. До сих пор яга была как яга, ничем не хуже прочих. Но теперь она у всех на глазах превратилась в уродливую ведьму. Ее волосы обвисли бурыми космами. От яги запахло тиной.
А довольная яга, еще не ведая о кошмарном превращении, вытащила из кармана вязаной кофты волшебное зеркальце и молвила было известное заклинание:
— Зеркальце, зеркальце, скажи: кто на свете всех красивей… — Но тут она разглядела свое безобразное отражение и осеклась, а затем истошно завопила на землян: — Да как вы посмели издеваться над старой… нет, над женщиной еще в расцвете лет?! Да я вас всех превращу в метеориты и отправлю в самую далекую галактику.
— Мы не виноваты, — сказали земляне. — Несомненно, это подстроил тот самый Барбар, которого мы ищем. Именно он усыпил славного рыцаря Джона и заставил сторожить сосуд с живой водой».
— Я вам верю. Хотя жаль, что не вы подсунули эту мерзость. Но, к сожалению, вы не можете врать, — презрительно заворчала яга.
— Не расстраивайтесь. Видно, туалетной «живой воды» нет даже в самых смелых сказках, — попытались земляне утешить ягу. — Ничто так не отвлекает от обиды, как работа. Поэтому давайте вернемся к нашему уговору. Мы свою часть исполнили уже во второй раз. Теперь дело за вами.
— А у меня, ровно в хоккее, остался про запас третий период. Придется вам утолить еще один мой милый дамский каприз. И он будет потрудней тех двух. Они — цветочки. А этот — ягодка! — ухмыльнулась яга: небось хотела сорвать на землянах свою злость и за то, что сбежала избушка на курьих ножках, и за ту гнусность, которую кто-то подсунул вместо «живой туалетной воды».
— Ну, старая, ты обнаглела вконец. Для тебя, бесстыжей, обмануть — что съесть вкусный торт! — рассердился Кузьма.
— Цыц, робот, молчи! Что ты, механическая образина, понимаешь в фольклоре? — прикрикнула яга. — В каких видано сказках, чтобы герой добивался успеха всего с двух попыток? Не я завела этот порядок, не мне отменять. Так придумал народ!
— Увы, механик, она права, — честно подтвердил командир. — Выкладывайте свое третье желанье.
— Поскольку мой телескоп остался в избушке, ваше третье испытание будет таким. Вы должны задать мне загадку, на какую я бы не знала ответ, — продиктовала яга.
Земляне принялись ломать свои головы, припоминая все известные им загадки. Но на каждую у яги была готова отгадка. И немудрено: ей же будто бы ведомо все на свете. Потому-то наши герои к ней и пришли. Казалось, наконец-то великому астронавту и его друзьям подвернулось испытание, которое им было не по плечу.
— Будем впадать в отчаяние? — спросил командир своих товарищей, вытирая вспотевший лоб.
— Подождите! Я придумал! — воскликнул смекалистый юнга. — Вот вам, бабушка-яга, загадка: кто такие Бурбур и Бирбир?
Теперь настала очередь яги ломать себе голову да высказывать догадки: «Футболисты?.. Рок-музыканты?.. Артисты?.. Писатели?..» — «Нет, нет… Холодно… Холодно…» — отвечали ей.
— Может, сорта картошки? Бурбур — крупная. Бирбир — помельче, как горох, — предположила яга уже без всякой надежды. — Вижу:не угадала. Ладно, сдаюсь. Кто эти люди?
— Бурбур и Бирбир — родные братья Барбара. Так утверждал он сам, — весело пояснили земляне.
— Батюшки! — всплеснула руками яга. — У меня, оказывается, есть еще два сыночка, а я узнаю об этом от совершенно посторонних людей!
— Как? Барбар — ваш сын? — в свою очередь вскричали земляне.
И вправду, это была родная мамаша Барбара. Аскольд Витальевич и Саня ее не узнали, да и не могли узнать. Они встретились с ней впервые вот так, лицом к лицу. Ведь двадцать лет назад, когда она гостила на борту «Савраски» и пила чаи с Петенькой и сэром Джоном, командир и юнга в это время искали приключения в другом конце Вселенной. О сыщике и вовсе не приходится говорить. Потому-то они изумились так дружно.
— Ладно, проговорилась так проговорилась. Да, этот мошенник — мой непутевый сын, — тяжко вздохнула яга и вознегодовала с удвоенной страстью:
— Но эти двое… Как вы сказали? Бурбур и Бирбир? Эти тоже хороши! Скрывать свое рождение! И от кого? От собственной матери! Ну попадись мне они, ужо задам им хорошую взбучку.
— Успокойтесь, бабуся! У вас всего-навсего один-единственный сын. Бурбур и Бирбир — это он, сам Барбар, — принялись земляне утешать расстроенную ягу.
— Сейчас мы все объясним.
Они не любили ябед, но тут, ничего не поделаешь, пришлось самим наябедничать на Барбара, поведать о том, как он выдавал себя за несуществующих братьев.
— Но что обо мне скажут добрые люди? Будто я никудышная мать. Предоставила детишкам рождаться самим и укатила невесть куда, — заупрямилась яга.
— Он, наверное, об этом не подумал, — заступились за Барбара земляне, продолжая упорно верить в то доброе, что, по их убеждению, таится и в самом закоренелом злодее.
— И все равно непременно его отыщите да отшлепайте хорошенько! Пусть думает, прежде чем обижать родимую мать. А я вас сейчас наведу на его след.
И яга немедля принялась колдовать: взяла пустой чугунок, сказав «ап1», тряхнула над ним правым рукавом, сыпанула из него какой-то сухой травой. Затем потрясла рукавом левым. Из того полился крутой кипяток.
— В юности я, между прочим, училась в цирковом училище, — пояснила она зачарованным зрителям.
Из чугунка повалил оранжевый дым, но тут земляне спохватились, вскричали:
— Остановитесь! Мы не можем использовать мать против ее сына. Даже если она на него очень сердита. Увы, нам не позволяет наше благородство!
— Наверное, вы правы, — согласилась яга. — Вообще-то, у него было трудное детство. Я все время в командировках. И ребенок был предоставлен самому себе. А вы, студент, часом не сын Аскольда Витальевича, великого астронавта? Уж очень вы похожи на его снимки из старых журналов и газет, — обратилась она к командиру.
— Я — он сам! — просто, без рисовки ответил великий астронавт.
— Как вам удалось сохраниться? Откройте секрет! — взмолилась яга.
Земляне поведали о красных и о белых таблетках.
— Хорош сынуля! — снова возмутилась яга. — Мне подсунул какие-то помои. А сам прячет такие удивительные, такие волшебные таблетки.
— Если они вам вдруг попадут в руки, держите их от себя подальше, — посоветовали земляне на прощание.
Когда они вернулись на корабль и удрученно расселись вокруг стола, первым нарушил молчание командир.
— Если вы помните, я и не ждал от сказки ничего путного, — сказал он, чтобы установить истину. — Вернемся к суровой реальной жизни… О, кажется, я все же понял, где скрывается Барбар…
ГЛАВА XIX
в которой Петенька совершает невообразимые поступки
Пока перед терпеливым читателем проносились одна за другой предыдущие бурные главы, Петенька и Марина с недоумением, ну и разумеется, с присущим им любопытством разглядывали огромного мужчину в скафандре и золотой короне, которого Барбар почему-то назвал их «новым папой». Он был мрачно красив, точно сошел с лакированной обложки фантастического боевика.— Итак, ваше всемогущество, несравненный Властелин Вселенной, принимай товар! Ребята высшего сорта! Самые лучшие дети в мире! Первое место на всеобщей выставке детей! Мальчишка, как ты и заказал, вундеркинд-академик. Девчонка, стало быть, вундеркиндша. Эти мерзавцы… я ласкательно, любя… до того умны, что им втемяшилось в голову, будто они уже давно стали взрослыми. Но ты им не верь. Они еще форменные карапузы. Тю-тю-тю, — и Барбар протянул к Петеньке пальцы, как бы его пощекотал. — А уж воспитаны! Воспитаны — пуще и не бывает. Оба в детстве ходили такие чистенькие и аккуратненькие, а в руках непременно футляр со скрипочкой и ноты. В большой красивой папке! — выкрикнул Барбар, рекламируя свой товар.