Сакредова Ольга. Терем желаний

   Глава 8
   Олег просунул голову в проем двери и только потом зашел в кабинет.
   - Работа кипит?
   - Да. Садись. - Валера перебирал кипу эскизов, чертежей, планов, сделанных от руки. - Неделя на исходе, а пристройка в воздухе. Так можно клиента потерять.
   - Неделя прошла, - заметил Олег. - Я с бригадирами ругаюсь, чтобы они дали ребятам нормальных два выходных. Тебе известно, что в субботу люди не работают?
   - Зачем же ты пришел? - равнодушно спросил Валера, его мысли были заняты достройкой дома.
   - В мои годы привычек не меняют. Я мешаю тебе? Валера перешел к соседнему столу, где лежали чертежи уже построенного дома и его план.
   - Нет, валяй рассказывай. - Он прикладывал отобранные листы, некоторые отбрасывал в сторону как ненужные, другие оставлял.
   Валере многое не нравилось. Он старался придать каждому проекту особую неповторимость, компоновка их была оскорбительна для архитектора.
   Бросив бумаги, Валера сел на край стола.
   - Так что там в твои годы?
   - Не получается? - участливо осведомился Олег.
   - Для профана сойдет, - недовольно ответил Валера. - А для меня не хватает времени. Тут надо начинать с общего плана. А тебе чего не сидится дома?
   - Вот я и говорю. - Олег пригладил волосы. - Двадцать пять лет работы без выходных - это не шутка. Не умеем мы отдыхать.
   - Зашел бы к моим. Кстати, отец звонил, предлагал пойти на футбол.
   - Девочки мои пошли по магазинам, а что мне одному шастать? А футбол хорошо. Пойдешь? - Валера покачал головой и отвернулся к окну, но от Олега не ускользнула смущенная улыбка. - Ну да, футбол - не самое интересное в жизни.
   Несмотря на собственный опыт, Олег не отказался бы послушать об удачах парня и даже посмотреть на мадам, из-за которой досталось не только Валере, но и всей фирме. Если она еще раз устроит подобный фортель, они потеряют не одного клиента и работяг. Но Валера, всегда делившийся своими похождениями, молчал. Олег по себе знал, что может означать молчание мужчины. Хотя чем плоха Наташа? И Валеру любит - какая женщина станет терпеть его донжуанство? А она пожалуйста, и ревность не выказывает. Чудо-женщина! И красивая, и деловую смекалку имеет, и вместе они смотрятся отлично. Что еще надо?
   Валера снова наклонился над столом, что-то нарисовал в углу чертежа, потом расстроенно бросил карандаш.
   - Раз уж ты здесь, - сказал он, - поехали посмотрим, кто из бригадиров нарушает трудовое законодательство. Или надумаешь составить компанию отцу? Я позвоню.
   - Не надо. - Олег встал, заправил рубашку. - Я сам.
   Валера вздрогнул. Сколько раз он повторял эти слова прошлым вечером, шептал как заклинание, удерживая Машу от ответных ласк и ведя ее к вершине блаженства. Эти слова преследовали его ночью, девизом звучали днем, принося то радость деятельности, то нетерпение встречи.
   Отъезжая от очередного объекта, он смотрел на часы и напевал себе под нос: "Я сам... Я сам..." Лишь ненадолго забыл о них на участке, где заканчивалось строительство дома, хозяин которого хотел внести дополнения к уже намеченному плану.
   Валера обошел дом, внимательно рассматривая площадку для пристройки, прикидывая на глаз ее размеры. Мысли роились в мозгу, но ни одну он не мог ухватить основательно. Раньше он не задумываясь потратил бы воскресенье на разработку идей, но сейчас моментально отбросил эту мысль - воскресенье для Маши, и никакая срочность не изменит его планов.
   В четыре часа Валера был дома, а в пять неприкаянно шлепал мокрыми после душа ногами по пустой квартире. Он договорился встретить Машу при закрытии библиотеки, а до восьми часов еще уйма времени. Томительным было ожидание. Валера оделся и вышел из квартиры. Может, найдутся какие-то альбомы в библиотеке, оправдывал он сам себя. И Маша рядом.
   Около Маши стоял Глеб Станиславович и что-то корректно ей втолковывал. Она смущалась, застенчиво отводила глаза и слабо оправдывалась. Валера поздоровался, прервав беседу.
   - А, юноша? Здравствуйте!
   Маша улыбнулась. Она обрадовалась его появлению, или Валере только так показалось, потому что Маша сразу перевела взгляд на профессора. Последний переключил внимание на Валеру:
   - Давненько мы не виделись, и зайти вы обещались.
   - Обещался, - улыбнулся Валера старинному обороту. - Да вот...
   - Не оправдывайтесь. Вы занятой человек, времени для стариков не хватает... И по глазам вижу, что гнетут муки творчества. - Маленькие глазки профессора сверкнули скромным любопытством.
   - Есть немного! - рассмеялся Валера. Глеб Станиславович посмотрел на Машу, то ли ища поддержки, то ли назидательно. Она неопределенно повела головой.
   - Что ж, удачи вам, Валерий Витальевич. Я уж домой собрался, да с Машенькой разговорился. А вы, барышня, - Глеб Станиславович по-профессорски грозно посмотрел на свою бывшую ученицу, - подумайте о том, что я сказал, и не ленитесь, матушка, работайте.
   Мужчины обменялись рукопожатием, Глеб Станиславович сложил в матерчатую сумку книги и пошел к выходу, по-стариковски опираясь на трость.
   - О чем вы говорили? - полюбопытствовал Валера. Маша залилась румянцем.
   - Да так, вспоминали университет...
   Валера скорчил гримасу сомнения и недоверия.
   - А ты почему так рано?
   - Не хочешь делиться своими секретами? - притворно обиделся он. Валера хотел знать о Маше как можно больше и не собирался закрывать эту тему. К тому же она так замечательно краснела.
   - Никаких секретов, - улыбнулась девушка. - Просто учитель не хочет оставлять бывшую студентку, все учит и дает новые задания.
   - Какие же?
   - Сложные, - вздохнула Маша. Ее глаза потускнели, стали задумчиво-печальными. - У тебя тоже есть проблемы, может, поделишься?
   - Поделюсь, - с готовностью отозвался он. Лучше не упорствовать и не портить Маше настроение, позже она сама расскажет, или у профессора можно спросить. Сейчас о своем, которое тоже не дает покоя. - Маш, подбери мне альбомы, какие у вас есть.
   Она встала из-за стола. Валера загородил проход, раскрывая ей объятия, но Маша отмахнулась: не сейчас - и пошла в читальный зал.
   - У нас есть несколько альбомов с репродукциями художественных музеев, объяснила она, снимая с полки книги. - И еще о городах: Москва, Питер, Ашхабад, кажется, или Душанбе. Не помню.
   - Если не помнишь, - поддел ее Валера, - то они мне понадобятся. Найди.
   - Ты увлекся азиатским стилем? - догадалась Маша.
   - Нет. - Валера следил, с каким энтузиазмом девушка доставала книги, и думал, что она делает напрасную работу. - Понимаешь, что-то витает вокруг, а ухватить не могу.
   Маша обернулась, внимательно посмотрела ему в глаза, как будто увидела нового Валеру, и ждала, что он раскроется больше. Валера молчал, безнадежно рассматривая обложки книг.
   - Такое бывает, - тихо сказала Маша и повернулась к стеллажу.
   - Хуже другое. - Он сел за стол, взял первый попавшийся альбом и начал лениво переворачивать страницы. - Заказчик будет звонить в среду, а я совершенно не готов к разговору.
   Маша тоже присела на краешек стула и, как ученица, сложив руки перед собой, участливо слушала Валеру.
   - Конечно, я могу спроектировать из того, что есть, я отобрал несколько вариантов. Но это не работа.
   Он посмотрел на Машу. Увеличенные от удивления глаза не мигая смотрели на него, брови чуть насупились, и маленькая морщинка появилась между ними; плотно сжатые губы стянули углы и надули щеки, как у обиженного ребенка. Она была серьезной до смешного.
   - Ты такая серьезная!
   Она тряхнула головой, сбрасывая серьезность, лукаво улыбнулась, а через минуту расхохоталась.
   Заскрипела дверь вестибюля. Маша перестала смеяться, оставив на лице улыбку.
   - Работай, а мне пора.
   - Здравствуйте, Машенька, - услышал Валера тихий женский голос. - Вот, привела читательницу. Пристала: возьми да возьми, да и как ее оставишь одну дома?
   - И правильно сделали, - ответила Маша и, по-видимому, обратилась к "читательнице":
   - Тебя как зовут? Или это секрет?
   Валера не услышал ответа или его вовсе не было, и разговор стал неслышным. Прошло немного времени, и Машины каблучки снова застучали в его направлении. Он встретил ее взглядом, но Маша не подняла голову, отдав все внимание девочке лет трех.
   - Садись сюда. - Маша отодвинула стул, посадила ребенка и подвинула ближе к столу, разложила несколько детских книжек. - Читай, милая. Видишь, дядя читает, это он работает, и ты будешь работать. Договорились?
   Девочка серьезно кивнула и, украдкой поглядывая, как дядя работает, взяла одну книжку. Маша подняла глаза, и Валера заметил в них мягкий свет, на губах играла нежная, почти материнская улыбка, которой он никогда не видел. Маша весело моргнула и скрылась за зеленой перегородкой. Снова скрипнула дверь, и Валера понял, что Маша вернется не скоро.
   - Я тоже смотрю картинки, - поделилась девочка и тут же спросила:
   - У тебя красивые?
   - Не очень, - откровенно признался Валера.
   - А у меня красивые. Хочешь я тебе покажу?
   - Ну давай, - снисходительно разрешил дядя. - Только нам надо сесть рядом.
   Девочка сползла со стула, держась руками за стол.
   - Я могу сама залезать, - похвастала она, когда Валера встал, чтобы помочь ей.
   - Показывай, что ты читаешь. - Валера повернулся так, чтобы было удобнее смотреть.
   Девочка быстро листала страницы, по-своему объясняя содержание. Валера давно не видел детских книг и удивился размазанным полутонам иллюстраций. Он с детства привык к ярким краскам рисунков, где все понятно и очень красиво. Современный художник был ярым экспрессионистом, его иллюстрации изобиловали перекошенными избушками с залихватски сдвинутыми набекрень крышами, тощими героями с длинными скучными лицами. Царский дворец напоминал падающую башню, поддерживаемую колоннами, как бревнами поддерживают сломанный амбар. И все это было плотно закрашено пятнами непонятного цвета.
   - Это лес, - пояснил смекалистый ребенок. - Он страшный, потому что заколдованный.
   Валера смотрел в книжку, ив противовес виденному рождались гармоничные, пропорционально выстроенные композиции. Иногда они проявлялись величием фасада, иногда высвечивался геометрически прямой угол или башенка, "округло заворачивающая стену, иногда крыло с открывающимся за ним внутренним двориком...
   Стоп!
   Крыло...
   Валера ухватился за видение, как канатоходец держит баланс, крепко и в то же время не сковывая мышцы и мысли. Вот она - идея, что ускользала целый день, не раздавить бы ее напором поисков. Он осторожно взглянул на открытую страницу - а внутреннее зрение уже рисовало детали и планировку комнат. Все еще не доверяя себе, Валера встал.
   - Посиди тут, - сказал он девочке, - я сейчас приду.
   Он попросил у Маши карандаш, бумагу, вернулся к столу и начал делать наброски.
   - И я умею рисовать, - сказала девочка, завистливо глядя на дядю и его работу. - Хочешь посмотреть?
   - Мо-ло-дец, - чуть слышно пропел Валера. Он закончил рисунок, сделал поправки и улыбнулся ребенку. - Нравится?
   - Да, - не задумываясь ответила девочка и с надеждой посмотрела на Валеру. - А я умею рисовать дерево и цветочек.
   После недолгой, но бурной борьбы чувств Валера отдал самое драгоценное в эту минуту - карандаш и бумагу - ребенку. Девочка рисовала неторопливо, объясняя каждый штрих, как раньше книжные рисунки.
   Подошла мама девочки, немолодая, строгая на вид женщина. Она бросила на Валеру взгляд исподлобья и настойчивым шепотом начала уговаривать дочь собираться домой, одновременно складывая книжки и бумагу.
   - Отдай тете Маше карандаш и скажи "до свидания", - поучала родительница.
   - Это дядя дал мне карандаш, - внесла порядок честная дочь.
   - Хорошо. Давай быстрее.
   Дядя не удостоился ни благодарности за развлечение ребенка, ни вежливого прощания. Вскоре заглянула Маша и напомнила, что уже восьмой час. Валера показал ей результат своих поисков. По ее виду он понял, что Маша не улавливает общего плана, но радость, что ему удалось добиться желаемого, была искренней.
   - Я не понимаю тонкостей архитектуры, - призналась она с улыбкой. - Если б я видела весь дом, может, и смогла бы составить свое мнение.
   - Увидишь, - пообещал Валера.
   До закрытия библиотеки он успел набросать вид пристройки с разных сторон, внутреннюю планировку оставил на потом. По дороге и дома, пока Маша чистила картофель для скорого ужина и ставила бульон на завтра, Валера рассказывал о ребенке, о том, что подсказало ему решение, о детских иллюстрациях вообще.
   - Я не знал, что в библиотеке есть детская литература.
   - Это мои книжки. Недавно я купила их и все не донесу домой.
   - Ты до сих пор читаешь их? - удивился Валера. Он подошел к Маше сзади, обнял ее, легонько покусывая шею и мочку уха. - Маленькая девочка любит сказки и не хочет вырастать?
   - Не отвлекай! - рассмеялась Маша. - Моя мама не простит, если узнает, что у меня подгорают не только бутерброды, но и пюре, Маша потянулась к полочке за банкой с солью, а Валера все сильнее тянулся к Маше.
   - Мы не скажем твоей маме, - горячо прошептал он в самое ухо, и его язык начал обводить извилины ушка.
   - Не спеши! - играючи упорствовала Маша. - Сначала поедим.
   - У меня так мало времени! - уговаривал Валера. В самом деле, Маша поставила непреложным условием быть в одиннадцать дома, и Валера нехотя, но повиновался. - Поедим потом. Маша...
   - Ох, Валера! - укоризненно вздохнула она, уменьшая огонь на плите.
   - Ox, Маша! - Он схватил ее на руки и понес в спальню.
   ***
   Картофель разварился. Разминая пюре. Маша вяло обвиняла Валеру, что он портит мамино воспитание.
   Он вальяжно развалился на стуле, опершись головой о стену, и с глуповатой улыбкой слушал сварливые жалобы Маши. Она выложила из банки салат, нарезала мясо из припасов Валеры. Оглядев стол, поставила солонку и села.
   - Теперь ты успеешь подготовить новый проект?
   - Нет, - спокойно ответил Валера и, встретив удивленный взгляд Маши, добавил:
   - Надо сделать общий вид со всеми расчетами и поправками. Ты сама сказала, что так будет понятнее.
   - Но я не специалист, - возразила Маша.
   - Заказчик ничем не отличается от тебя.
   - Ты уверен?
   Валера перестал есть и поднял голову.
   - Кое в чем ты отличаешься от всех. - Его голос был серьезен, но в глазах появились дьявольские огоньки. Маша покраснела и опустила глаза.
   - Я не об этом.
   - Жаль, - усмехнулся он. - Добавь мне еще салата.
   - А общий вид здания долго чертить? - вернулась Маша к прерванной теме.
   - Несколько часов. Но это не все. Нужна масса чертежей: капитальные стены, внутренние планы каждого этажа. При желании можно управиться за день, но я плохой чертежник.
   - И кто же делает твою работу? - насмешливо спросила Маша, сделав вид, что поверила нелестному признанию.
   - Отдаю ребятам в институт. Это занимает больше времени, неделю-две, но меня это устраивает. А вот клиента не устроит в данном случае.
   - Надо что-то придумать, чтобы успеть к сроку. У тебя есть три дня.
   - Два, - поправил Валера и спросил:
   - Ты наметила план завтрашнего дня?
   Валера заранее предложил Маше несколько вариантов проведения выходного, они все были заманчивы. Правда, главное для него было, чтобы вдали от людей, вдвоем только с Машей.
   - Как ты можешь думать о выходном? - возмутилась она. - У тебя заказ горит.
   - Я тоже горю. Что для тебя важнее?
   Маша пришла в растерянность. Для нее важнее сохранить себя от вмешательства в ее жизнь, но об этом никто не должен знать.
   Она рассмеялась:
   - Важнее, чтобы все остались целы: и ты, и работа. Поэтому нечего говорить о поездках.
   - Маша, я все равно не найду чертежников, - увещевал Валера. - Один я не справлюсь при любом желании.
   - Я бы помогла, - с сожалением ответила Мария, - но я не умею чертить.
   Теперь рассмеялся Валера:
   - Чудесное времяпрепровождение. Так и сделаем: ты будешь заниматься моей работой, а я - тобой.
   Маша приняла оскорбленный вид. Она хочет помочь, а ему все шуточки. Но Валера не обратил на это внимания, встал из-за стола:
   - Спасибо. Идем.
   - Куда? - заупрямилась Маша. Ее и в самом деле начала задевать однобокость мыслей и желаний Валеры.
   - Не знаешь? - Он хитро прищурил глаза, но, увидев обиду на лице Маши, пояснил:
   - Я покажу тебе эскиз и то, что надо добавить.
   В кабинете она оглядела рабочий беспорядок, но ничего не сказала. К кульману был прикреплен первоначальный вид строения, и Валера легкими штрихами стал дорисовывать крыло, объясняя по ходу дела особенности проекта. Маша, зажатая в малом пространстве между кульманом и Валерой, переступала с ноги на ногу синхронно с ним, стараясь не мешать его руке, и следила, как меняется здание, приобретая новые линии и сохраняя свой стиль.
   Валера жалел, что у него только две руки. Его одинаково захватывали и работа, и Маша, он одновременно хотел и рисовать, и обнимать, и работать, и любить.
   - Мне бы одного чертежника, - мечтательно произнес Валера, прижимаясь к Маше щекой. - Да чтоб загрузить его на день...
   - Знаешь, Валера... В общем, мой брат неплохо чертит. - Маша испугалась своей смелости и начала оправдываться:
   - Он, конечно, не ас, но Игорь всегда любил чертить. Учась в школе, он помогал маме, когда она делала чертежи для отца. И в институте чертил курсовые для студентов. Он мог бы помочь, но не знаю, согласишься ли ты. - Маша посмотрела через плечо на Валеру. - Жаль, если ты не успеешь к сроку. Для заказчика будут документы, а для строителей твои ребята сделают новые, правильные.
   - Ты так хочешь, чтобы я сделал этот проект? - Пожалуй, Валера впервые столкнулся с тем, что женщина, да еще несведущая, решает судьбу его творения.
   - Да, - просто согласилась Маша.
   - Почему? - не понимал он. - Зачем тебе? Она блуждала взглядом по ватману и не совсем понятному чертежу на нем.
   - Потому что со мной никто не говорил о своей работе, не делился трудностями, не просил помощи. Ты первый. - Она глубоко вздохнула. - И мне очень хочется помочь тебе. Сейчас я больше всего жалею, что не умею чертить.
   - Не жалей. - Валера развернул Машу к себе. - Ты мне нужна для другого.
   Скоро пол-одиннадцатого. Маша уйдет, и ему опять придется довольствоваться воспоминаниями в ночном одиночестве.
   Но что-то случилось. Маша стала вялой и апатичной, на поцелуи, как ни старался Валера, она не ответила, и когда он отпустил ее губы, печально отвернулась, рассеянно глядя на кульман.
   - Маша, ты обиделась?
   - Нет, - тихо, почти шепотом ответила она. "Не надо было говорить о себе, - жалела Маша. - Валере неинтересно, да и сама зарекалась не трогать душу, а слова не держишь. Ты не должна проявлять слабость. - Однако обида не проходила. - Будь как он, - наставляла себя Маша. - Есть тело, есть близость и хватит".
   - Маша?
   Она улыбнулась, ткнулась лбом в его губы, борясь с остатками обиды и горечи.
   - Мне скоро домой. Ты отвезешь меня или я поеду на автобусе?
   - Как ты хочешь? - Валера с подозрительностью смотрел на Машу. Неужели он действительно обидел ее тем, что не принял всерьез помощь ее брата? А если так, почему она отрицает и не поможет исправить оплошность?
   - Так же, как ты. - Маша потерлась головой о его шею, не предлагая и не отказывая. Все зависит от мужчины.
   . - .Маша не изменилась. Она была все так же ласкова, отзывчива, эмоционально податлива. И все равно Валера чувствовал какую-то отчужденность. Не было скованности, не было снисходительности, мимолетные ласки ее рук доводили до безумства, тело звало и принимало.
   Может, изменился он сам?..
   Такое радушие любви, соединенное с опытом, он не встречал ни в одной женщине, которых у него было немало. И до сих пор перед ним стояла цель разгадать эту женщину. А Маша так надежно замуровала себя, что трудно было отыскать сами стены, а уж проникнуть внутрь - даже намека на подобное желание не должно появляться...
   Валера остановил машину.
   - Ты так и не хочешь менять стоянку? Я могу подвезти тебя к дому.
   - Здесь отличное место, - улыбнулась Маша. - И мама не видит.
   - А может увидеть из окна? - с умыслом спросил он.
   - Мама не должна о тебе знать, - серьезно ответила Маша, хотя улыбка не сходила с ее лица. - И тебе меньше хлопот.
   - А как же подробные отчеты: "Мама, Валера заболел.., мама, Валере надо приготовить ужин.., постирать пеленки..."?
   - Действительно, не хватает пеленок! - засмеялась Маша. - Но с мамой я разберусь сама.
   - Не будь Игоря, я бы подумал, что ты стыдишься меня.
   - Глупости! И Игорь здесь ни при чем.
   - Вот тебе на! - удивился Валера. - Заставила меня работать, обещала парня в подмогу, а теперь ни при чем? Нет, будем работать. Втроем.
   "Попалась в ловушку! - злорадствовала Маша. - Теперь выкручивайся! В сущности, это нетрудно, но впредь урок".
   Для двадцатилетнего парня Игорь оказался очень скромным и застенчивым и держался ближе к сестре. Маша не старалась подружить мужчин, а потому сразу завела разговор о работе.
   Вечер и утро Валера посвятил работе, и Маша увидела уже три варианта здания.
   - Но работы больше не будет, - заверил Валера Игоря. - Хватит одного проекта, остальные не к спеху. С чего начнем? - Он обернулся к Маше:
   - Какой тебе нравится больше?
   Маша передала инициативу брату.
   - Вы проектируете клуб или другое общественное здание? - спросил Игорь.
   - Это жилой дом.
   У Игоря зажглись глаза особым светом восхищения и зависти, - Классно иметь такой особняк!
   - Пожалуй, - снисходительно согласился Валера, однако ему польстило восклицание парня, хоть кто-то похвалил. - Ну так что? Как для себя...
   Игорь выбрал один, как ему казалось, лучший, вариант, и Валера освободил кульман для работы.
   - Маша, ты согласна с выбором? - спросил он.
   - Наверное...
   - Но?..
   - Но как для себя, мне больше нравится первый.
   - Почему? - Игорь уже сомневался в своем решении.
   - Ты выбрал лучший, - успокоила его сестра, - а я тот, который связан с хорошими воспоминаниями.
   И сразу сделала несколько шагов назад, выставив перед собой руки, словно защищаясь, потому что Валера был готов воспоминания превратить в действительность.
   - Не буду вам мешать, - сказала Маша, улыбнувшись мужчинам, и выскользнула из кабинета.
   Валера почесал затылок, удерживая радость и легкий смех, рвущийся наружу. Он сел за стол, предложил Игорю соседний стул, и оба погрузились в расчеты. Дело пошло быстрее, когда Валера, исподволь проверив знания и возможности Игоря, переложил на него техническую сторону расчетов. Машин брат полностью отдался цифрам и линиям, будто в самом деле дом был для него.
   Маша заглянула в кабинет:
   - Я немного похозяйничала в твоем холодильнике, Валера. Хотите чаю?
   Мужчины удивленно посмотрели на Машу. Валере непривычно было слышать нотки извинения в ее голосе, Игорь поразился легкости, с какой сестра освоилась в чужом доме. Маша смутилась.
   - Я мешаю? - Она хотела уйти, но Валера задержал ее.
   - Принеси чай сюда и побудь с нами. Игорь быстро справился со своей порцией бутербродов. По тому, что принесла Маша, он подумал, что хозяин готовился к важному торжеству, а сестра разорила его досрочно. Но Валера и бровью не повел, спокойно ел и рассказывал гостям об архитектуре, и Игорь решил не вдаваться в его финансовые возможности, с удовольствием поглощая паштеты, сыр, балык. Поблагодарив, он встал из-за стола.
   - Я начну?
   Валера кивнул и полностью переключил внимание на Машу. Она слушала, отвечала на вопросы и маленькие колкости, улыбалась и часто посматривала на брата, который суетился возле кульмана - то брался за рейсшину, то проверял расчеты, то хватался за угольник, то снова что-то считал. Маша понимала, что Игорь волнуется. Одно дело - помогать студентам, и совсем другое - после долгого перерыва делать чертежи для специалиста, которого крайняя срочность заставила обратиться к дилетанту. Игорю понравился проект, и он очень хотел сделать работу на "отлично", поэтому волновался еще больше.
   Валера тоже заметил нерешительность Игоря и подошел к нему.
   - Одну минуточку. - Он отодвинул плечом Игоря, взял карандаш и, быстро просмотрев колонку цифр, подвел рейсшину и щегольски начертил прямую. Отошел, улыбнулся Машиному брату. - На удачу! Мои проекты я начинаю чертить сам. Теперь работай.
   Может, это и поможет Игорю - Маша сомневалась.
   - Пойду готовить обед. Валера, поможешь разобраться на кухне?
   - Еще бы! - Он подмигнул Игорю. - Будут вопросы - зови.
   Игорь кивнул с улыбкой, похожей на Машину, и проводил взглядом Валеру, вышедшего вслед за сестрой. Теперь он мог приняться за дело, не отвлекаясь на разговоры с сестрой и архитектором.
   Оставшись наедине, Валера привлек Машу к себе и припал к ее губам, как будто мечтал об этом весь день, что, впрочем, было близко к истине.
   - Мучительница! - выдохнул он. - Знаешь, где бы мы были, если б ты не заставила меня работать?
   - Наверное, это очень страшное место, если ты с испугу сумел так много сделать.
   - Что мне оставалось? - пожаловался он. Руки гладили гибкую спину, повторяли изогнутую линию бедер, стискивали плоский живот. - В каждом проекте у меня одни спальни, и в каждой из них ты - столько раз я хотел тебя. А ты небось спала и не вспомнила ни разу обо мне.
   - Я посчитаю количество комнат, - сочувственно пообещала Маша и выразительно посмотрела на большую ладонь, лежавшую на ее груди. - Займемся обедом?
   Валере было не до еды, он все больше увлекался игрой губ и рук. Когда Маша не дала расстегнуть блузку, он через слои ткани приник ртом к мягкой округлости, возбуждая языком чувствительную серединку, откликавшуюся на его нежность.