А вода уже заливала палубу праос, который закачался от носа до кормы, точно бедное судно еще боролось за свою жизнь. Но вдруг оно накренилось на бок, опрокинулось и через пол-минуты исчезло в волнах, образовав небольшой водоворот, который увлек шлюпки метров на двадцать, несмотря на отчаянные усилия матросов.
Большая волна разошлась от него вширь, качая обломки, оставшиеся на поверхности и разбивая их о борта корабля.
— Бедная «Жемчужина»! — воскликнул Янес, чувствуя, как у него болезненно сжалось сердце.
— Откуда вы плыли? — спросил молчавший до тех пор офицер.
— Из Варауни, — ответил Янес.
— У вас была пробоина?
— Да, мы налетели на скалу у острова Вале.
— Что это за цветные люди, которых вы везете с собой?
— Даяки и малайцы. Это почетный эскорт, который мне дал султан Борнео.
— Но значит вы…
— Янес де Гомейра и Маранхас, капитан его Католического Величества короля Португалии, посол при дворе султана Варауни.
Офицер обнажил голову.
— Трижды счастлив, что удалось спасти вас, — сказал он, поклонившись.
— А я благодарю вас, сударь, — сказал Янес, тоже поклонившись. — Без вашей помощи нас сейчас уже не было бы в живых.
Шлюпки подошли к кораблю. Трап был спущен, и Янес, Ада, Сандокан и все остальные поднялись на палубу, где их с тревогой ожидал капитан.
Офицер представил Янеса капитану корабля, моложавому мужчине лет сорока, с роскошными бакенбардами на загорелом лице, потемневшем под жарким тропическим солнцем.
— Это настоящая удача, сударь, что мы подоспели в последний момент, — сказал морской волк, горячо пожимая руку португальцу. — Утонуть в этой соленой купели!.. От одной этой мысли мурашки по коже, как подумаешь, что за прожорливые акулы на дне.
— Еще бы, мой дорогой капитан. Моя сестра натерпелась страху.
— Это ваша сестра, господин посол? — спросил капитан, глядя на девушку, которая еще не произнесла ни слова.
— Да, капитан, но бедняжка психически больна.
— Сошла с ума!
— Да, капитан.
— Такая молодая и такая красивая! — воскликнул капитан, с состраданием глядя на Деву пагоды. — Она устала, наверное.
— Я думаю, да, капитан.
— Сэр Страффорд, отведите мисс в лучшую карту на корме.
— С вашего разрешения, ее слуга пойдет с ней, — сказал Янес. — Проводи ее, Каммамури.
Маратх взял девушку за руку и пошел вслед за офицером на корму.
— Вы тоже, сударь, наверное, устали и проголодались, — сказал капитан, обращаясь к Янесу.
— Не стану отрицать, капитан. Уже две ночи, как мы не спали и два дня у нас не было ни крошки во рту.
— Куда вы направлялись?
— В Саравак. А кстати, капитан, разрешите представить вам его высочество принца Оранго Кахайана, брата султана Варауни, — сказал Янес, представляя Сандокана.
Капитан с чувством пожал руку Тигра Малайзии.
— Черт побери! — воскликнул он. — Посол и принц на моем корабле! Вот что значит случай. Нет нужды говорить вам, господа, что мой корабль в вашем распоряжении.
— Тысяча благодарностей, капитан, — сказал Янес. — Вы тоже идете курсом на Саравак?
— Точно так, и мы совершим путешествие вместе.
— О это двойная удача для нас.
— Вы, вероятно, направляетесь к радже Джеймсу Бруку?
— Да, я должен подписать один важный трактат.
— Вы знакомы с раджой?
— Нет, капитан.
— Я представлю вас, господин посол. Сэр Страффорд, отведите этих господ в пассажирскую каюту и предложите им отобедать.
— А наши матросы, где вы поместите их, капитан? — спросил Янес.
— В запасном кубрике, если не возражаете.
— Благодарю вас.
Янес и Сандокан последовали за офицером, который отвел их в просторную каюту, обставленную очень элегантно. Два небольших окна с шелковыми занавесками выходили на корму, пропуская много света и воздуха.
— Сэр Страффорд, — обратился Янес к офицеру, — кто помещается рядом с нашей каютой?
— Справа от вас — капитан, а слева — ваша сестра.
— Прекрасно. Мы сможем переговариваться через стены.
Офицер удалился, предупредив, что сейчас явится стюард с обедом.
— Ну, дружище, как идут дела? — спросил Янес, когда они остались одни.
— Идут на всех парусах, — ответил Сандокан. — Эти бедняги и в самом деле приняли нас за важных шишек.
— Что ты скажешь о корабле?
— Первоклассное судно, которое очень пригодится нам в Сараваке.
— Ты сосчитал людей на борту?
— Да, их сорок.
— Ого! — воскликнул португалец, покачивая головой.
— Ты боишься сорока человек?
— Не стану отрицать.
— Нас больше, и все, как на подбор, Янес.
— Но у них добрые английские пушки.
— Я велел Хирундо все осмотреть и разведать. Он парень хитрый, и все разузнает.
— Когда нанесем удар?
— Сегодня ночью. Завтра, в полдень, мы будем уже в устье реки.
— Тихо, вот и стюард.
С помощью двоих матросов стюард принес им обильный обед: два кровавых бифштекса, огромный пудинг и две бутылки изысканного французского вина. Чувствуя волчий аппетит, пираты уселись за стол и немедленно набросились на обед.
Они покончили с бифштексом и уже готовились атаковать пудинг, когда снаружи послышались тихие шаги и легкий свист.
— Входи, Хирундо, — сказал Сандокан.
Красивый парень, с бронзовой кожей и живым взглядом на круглом веселом лице, вошел, закрыв за собой дверь.
— Садись и рассказывай, Хирундо, — сказал Янес. — Где наши?
— В кубрике, — ответил молодой даяк.
— Что они делают?
— Ласкают оружие.
— Сколько здесь пушек? — спросил Сандокан.
— Двенадцать, Тигр.
— Эти англичане неплохо вооружены. У Джеймса Брука будет твердый орешек, если ему взбредет на ум напасть на нас. С одного залпа мы отправим на дно его знаменитого «Роялиста».
— Думаю да, Тигр.
— Слушай меня, Хирундо, и хорошенько запомни мои слова.
— Я весь превратился в слух.
— Чтобы никто из наших не двигался, пока не будет сигнала. Когда луна зайдет, по моему сигналу опрокиньте все пушки на батарее и выбегайте разом на палубу, крича: пожар! пожар! Капитан и вся команда выскочат на палубу, мы бросимся на них и если они не сдадутся… Ты понял меня?
— Вполне, Тигр Малайзии. Какие еще будут приказы?
— Когда выйдешь отсюда, загляни в каюту Девы пагоды, которая по соседству с этой, и передай Каммамури, чтобы он хорошо забаррикадировал дверь и не выходил, пока не закончится схватка.
— Понял, Тигр Малайзии.
— Иди и исполняй.
Хирундо вышел и направился в каюту Девы пагоды.
— Их придется перебить? — спросил Янес у Сандокана.
— Нет, Янес, мы вынудим их сдаться. Мне бы не хотелось убивать этих людей, которые приняли нас на борту так любезно.
Два пирата спокойно кончили обед, опустошив обе бутылки, выпили чай, принесенный стюардом, и растянулись на постелях, ожидая сигнала, чтобы броситься на палубу.
Около восьми солнце исчезло за горизонтом, и вечерняя мгла опустилась на море, понемногу сгущаясь над ним.
Сандокан выглянул в окно. Вдали, по левому борту, он различил темноватую массу, возвышавшуюся до облаков; а за кормой, тоже довольно далеко, белый парус, который маячил на горизонте.
— Мы вблизи горы Матанг, — прошептал он. — Завтра будем у Саравака.
Он подошел к двери каюты и прислушался. Двое спустились по лестнице, тихо поговорили о чем-то, потом двери хлопнули: одна справа, другая слева.
— Отлично, — прошептал он. — Капитан и лейтенант вошли в свои каюты. Все идет хорошо.
Он зажег трубку, которую спас вместе с пистолетами, саблей и алмазами, спрятанными в поясе, и принялся курить с величайшим спокойствием.
Он слышал, как в капитанской каюте часы прозвонили девять, потом десять, потом одиннадцать часов. После этого он вскочил с постели.
— Янес, — позвал он.
— Да, дружище, — отозвался португалец.
Тигр Малайзии сделал два шага к выходу, держа руку на рукоятке сабли. Чей-то истошный крик раздался в глубине судна, разносясь по палубе:
— Пожар! Пожар!.. Там огонь!..
— Вперед! — воскликнул Сандокан.
И два пирата, распахнув дверь, ринулись на палубу, словно тигры.
Глава 8
Глава 9
Большая волна разошлась от него вширь, качая обломки, оставшиеся на поверхности и разбивая их о борта корабля.
— Бедная «Жемчужина»! — воскликнул Янес, чувствуя, как у него болезненно сжалось сердце.
— Откуда вы плыли? — спросил молчавший до тех пор офицер.
— Из Варауни, — ответил Янес.
— У вас была пробоина?
— Да, мы налетели на скалу у острова Вале.
— Что это за цветные люди, которых вы везете с собой?
— Даяки и малайцы. Это почетный эскорт, который мне дал султан Борнео.
— Но значит вы…
— Янес де Гомейра и Маранхас, капитан его Католического Величества короля Португалии, посол при дворе султана Варауни.
Офицер обнажил голову.
— Трижды счастлив, что удалось спасти вас, — сказал он, поклонившись.
— А я благодарю вас, сударь, — сказал Янес, тоже поклонившись. — Без вашей помощи нас сейчас уже не было бы в живых.
Шлюпки подошли к кораблю. Трап был спущен, и Янес, Ада, Сандокан и все остальные поднялись на палубу, где их с тревогой ожидал капитан.
Офицер представил Янеса капитану корабля, моложавому мужчине лет сорока, с роскошными бакенбардами на загорелом лице, потемневшем под жарким тропическим солнцем.
— Это настоящая удача, сударь, что мы подоспели в последний момент, — сказал морской волк, горячо пожимая руку португальцу. — Утонуть в этой соленой купели!.. От одной этой мысли мурашки по коже, как подумаешь, что за прожорливые акулы на дне.
— Еще бы, мой дорогой капитан. Моя сестра натерпелась страху.
— Это ваша сестра, господин посол? — спросил капитан, глядя на девушку, которая еще не произнесла ни слова.
— Да, капитан, но бедняжка психически больна.
— Сошла с ума!
— Да, капитан.
— Такая молодая и такая красивая! — воскликнул капитан, с состраданием глядя на Деву пагоды. — Она устала, наверное.
— Я думаю, да, капитан.
— Сэр Страффорд, отведите мисс в лучшую карту на корме.
— С вашего разрешения, ее слуга пойдет с ней, — сказал Янес. — Проводи ее, Каммамури.
Маратх взял девушку за руку и пошел вслед за офицером на корму.
— Вы тоже, сударь, наверное, устали и проголодались, — сказал капитан, обращаясь к Янесу.
— Не стану отрицать, капитан. Уже две ночи, как мы не спали и два дня у нас не было ни крошки во рту.
— Куда вы направлялись?
— В Саравак. А кстати, капитан, разрешите представить вам его высочество принца Оранго Кахайана, брата султана Варауни, — сказал Янес, представляя Сандокана.
Капитан с чувством пожал руку Тигра Малайзии.
— Черт побери! — воскликнул он. — Посол и принц на моем корабле! Вот что значит случай. Нет нужды говорить вам, господа, что мой корабль в вашем распоряжении.
— Тысяча благодарностей, капитан, — сказал Янес. — Вы тоже идете курсом на Саравак?
— Точно так, и мы совершим путешествие вместе.
— О это двойная удача для нас.
— Вы, вероятно, направляетесь к радже Джеймсу Бруку?
— Да, я должен подписать один важный трактат.
— Вы знакомы с раджой?
— Нет, капитан.
— Я представлю вас, господин посол. Сэр Страффорд, отведите этих господ в пассажирскую каюту и предложите им отобедать.
— А наши матросы, где вы поместите их, капитан? — спросил Янес.
— В запасном кубрике, если не возражаете.
— Благодарю вас.
Янес и Сандокан последовали за офицером, который отвел их в просторную каюту, обставленную очень элегантно. Два небольших окна с шелковыми занавесками выходили на корму, пропуская много света и воздуха.
— Сэр Страффорд, — обратился Янес к офицеру, — кто помещается рядом с нашей каютой?
— Справа от вас — капитан, а слева — ваша сестра.
— Прекрасно. Мы сможем переговариваться через стены.
Офицер удалился, предупредив, что сейчас явится стюард с обедом.
— Ну, дружище, как идут дела? — спросил Янес, когда они остались одни.
— Идут на всех парусах, — ответил Сандокан. — Эти бедняги и в самом деле приняли нас за важных шишек.
— Что ты скажешь о корабле?
— Первоклассное судно, которое очень пригодится нам в Сараваке.
— Ты сосчитал людей на борту?
— Да, их сорок.
— Ого! — воскликнул португалец, покачивая головой.
— Ты боишься сорока человек?
— Не стану отрицать.
— Нас больше, и все, как на подбор, Янес.
— Но у них добрые английские пушки.
— Я велел Хирундо все осмотреть и разведать. Он парень хитрый, и все разузнает.
— Когда нанесем удар?
— Сегодня ночью. Завтра, в полдень, мы будем уже в устье реки.
— Тихо, вот и стюард.
С помощью двоих матросов стюард принес им обильный обед: два кровавых бифштекса, огромный пудинг и две бутылки изысканного французского вина. Чувствуя волчий аппетит, пираты уселись за стол и немедленно набросились на обед.
Они покончили с бифштексом и уже готовились атаковать пудинг, когда снаружи послышались тихие шаги и легкий свист.
— Входи, Хирундо, — сказал Сандокан.
Красивый парень, с бронзовой кожей и живым взглядом на круглом веселом лице, вошел, закрыв за собой дверь.
— Садись и рассказывай, Хирундо, — сказал Янес. — Где наши?
— В кубрике, — ответил молодой даяк.
— Что они делают?
— Ласкают оружие.
— Сколько здесь пушек? — спросил Сандокан.
— Двенадцать, Тигр.
— Эти англичане неплохо вооружены. У Джеймса Брука будет твердый орешек, если ему взбредет на ум напасть на нас. С одного залпа мы отправим на дно его знаменитого «Роялиста».
— Думаю да, Тигр.
— Слушай меня, Хирундо, и хорошенько запомни мои слова.
— Я весь превратился в слух.
— Чтобы никто из наших не двигался, пока не будет сигнала. Когда луна зайдет, по моему сигналу опрокиньте все пушки на батарее и выбегайте разом на палубу, крича: пожар! пожар! Капитан и вся команда выскочат на палубу, мы бросимся на них и если они не сдадутся… Ты понял меня?
— Вполне, Тигр Малайзии. Какие еще будут приказы?
— Когда выйдешь отсюда, загляни в каюту Девы пагоды, которая по соседству с этой, и передай Каммамури, чтобы он хорошо забаррикадировал дверь и не выходил, пока не закончится схватка.
— Понял, Тигр Малайзии.
— Иди и исполняй.
Хирундо вышел и направился в каюту Девы пагоды.
— Их придется перебить? — спросил Янес у Сандокана.
— Нет, Янес, мы вынудим их сдаться. Мне бы не хотелось убивать этих людей, которые приняли нас на борту так любезно.
Два пирата спокойно кончили обед, опустошив обе бутылки, выпили чай, принесенный стюардом, и растянулись на постелях, ожидая сигнала, чтобы броситься на палубу.
Около восьми солнце исчезло за горизонтом, и вечерняя мгла опустилась на море, понемногу сгущаясь над ним.
Сандокан выглянул в окно. Вдали, по левому борту, он различил темноватую массу, возвышавшуюся до облаков; а за кормой, тоже довольно далеко, белый парус, который маячил на горизонте.
— Мы вблизи горы Матанг, — прошептал он. — Завтра будем у Саравака.
Он подошел к двери каюты и прислушался. Двое спустились по лестнице, тихо поговорили о чем-то, потом двери хлопнули: одна справа, другая слева.
— Отлично, — прошептал он. — Капитан и лейтенант вошли в свои каюты. Все идет хорошо.
Он зажег трубку, которую спас вместе с пистолетами, саблей и алмазами, спрятанными в поясе, и принялся курить с величайшим спокойствием.
Он слышал, как в капитанской каюте часы прозвонили девять, потом десять, потом одиннадцать часов. После этого он вскочил с постели.
— Янес, — позвал он.
— Да, дружище, — отозвался португалец.
Тигр Малайзии сделал два шага к выходу, держа руку на рукоятке сабли. Чей-то истошный крик раздался в глубине судна, разносясь по палубе:
— Пожар! Пожар!.. Там огонь!..
— Вперед! — воскликнул Сандокан.
И два пирата, распахнув дверь, ринулись на палубу, словно тигры.
Глава 8
БУХТА САРАВАКА
Заслышав этот страшный крик: пожар! пожар! — помощник капитана остановил корабль, который двигался теперь только по инерции.
Неописуемая суматоха царила на палубе. Из кубрика выскакивали полуголые матросы. Страшно растерянные спросонья, толкая друг друга, падая и поднимаясь, они кричали в панике, бросаясь из стороны в сторону. Вахтенные, торопясь загасить огонь, бросали ведра за борт и волокли с полубака помпу. А в это время палубу уже заполнили, как морской прилив, тигры Момпрачема, с криссами в зубах и пистолетами в руках, вполне готовые к схватке. Команды крики, проклятия, восклицания — все смешалось в неописуемом хаосе.
— Где пожар? — спрашивал один.
— На батарее, — отвечал другой.
— Что горит?
— Пороховой погреб!
— Что?! Пороховой погреб?..
— Образуйте цепь! Живо образуйте цепь!
— Громы и молнии! К помпам!
— Капитан! Где капитан?
— По местам! — гремел офицер. — Живее, ребята, к помпам! Все по местам!
Но властный голос, звенящий, как труба, разнесся над всей этой суматохой:
— Ко мне, тигрята!
Удивленные, испуганные, при виде внезапно заполнивших палубу вооруженных людей, готовых броситься на них и открыть стрельбу, матросы в панике бросились на корму, хватая все, что под руку попадется.
— Измена! Нас предали! — кричали они.
Пираты с криссами в руках, уже бросились на эту живую стену, но Тигр Малайзии одним жестом остановил их натиск.
В это время на палубе появился капитан с револьвером в руке.
— Что здесь происходит? — властным голосом спросил он.
Сандокан подошел к нему.
— Как видите, капитан, — сказал он. — Мои люди напали на ваших.
— Кто вы?
— Я Тигр Малайзии, капитан.
— Что!.. У вас другое имя? Значит… А где посол?..
— Там, среди них, и держит вас на мушке, готовый стрелять, если вы не сдадитесь.
— Негодяй!..
— Спокойно, капитан. Нельзя оскорблять безнаказанно главаря пиратов Момпрачема.
Капитан попятился назад.
— Пираты!.. — воскликнул он. — Вы пираты?..
— Да, и самые отчаянные среди всех.
— Назад! — закричал капитан, поднимая оружие. — Назад, или я убью вас!
— Капитан, — сказал Сандокан, бесстрашно выступая вперед. — Нас восемьдесят человек, мы все вооружены и готовы на все, а у вас только сорок и все безоружны. Я не питаю к вам зла и не хочу понапрасну проливать кровь. Сдавайтесь и, клянусь, что никого не трону и пальцем.
— Но что вы хотите в конце кондов?
— Ваш корабль.
— Чтобы пиратствовать на море?
— Нет, чтобы совершить доброе дело, капитан, чтобы восстановить справедливость.
— А если я откажусь?
— Вы погибнете. И с вами матросы.
— Но вы хотите ограбить меня!
Сандокан снял свой роскошный пояс и протянул капитану.
— Здесь алмазов на миллион. Берите.
Ничего не понимая, капитан очумело воззрился на него.
— Что это? — сказал он. — Что вы хотите?.. У вас столько людей, что вы способны захватить мой корабль, а вы даете мне за него миллион! Что вы за человек?
— Я — Тигр Малайзии, — сказал Сандокан. — Ну сдавайтесь, или мне в самом деле придется взять судно силой.
— Но что вы сделаете с моими людьми?
— Посадим в шлюпки и отпустим подобру-поздорову. Берег Борнео недалеко. Торопитесь: решайте!
Но капитан все еще колебался. Скорее всего, он боялся, что после сдачи оружия пираты набросятся на них и всех перебьют.
Янес понял это и выступил вперед.
— Капитан, — сказал он, — напрасно вы сомневаетесь в слове Тигра Малайзии: он в жизни его не нарушал.
— Ну что ж, — ответил командир. — Делать нечего, ребята та, сложите оружие. Сопротивление бесполезно.
Матросы, которые понимали это не хуже его, не колеблясь ни минуты, побросали на палубу свои ножи, топоры и все, чем успели вооружиться.
— Молодцы, ребята! — похвалил Сандокан.
По его знаку на воду были спущены три шлюпки, снабженные съестными припасами. Безоружные матросы прошли через шеренгу пиратов и заняли места в шлюпках. Последним остался на палубе капитан.
— Сударь, — сказал он, остановившись перед Тигром Малайзии, — у нас нет ни оружия, чтобы защищаться, ни компаса, чтобы сориентироваться.
Сандокан сорвал с цепочки золотой компас, висевший у него на груди, и протянул его капитану.
— Это — чтобы сориентироваться.
Зачем вытащил из-за пояса два пистолета и снял с пальца золотое кольцо с огромным бриллиантом.
— Это оружие, чтобы защищаться. А это кольцо на память о нашей встрече.
— Вы самый странный человек, которого я встречал в своей жизни, — сказал капитан, беря эти вещи, в придачу к поясу, набитому алмазами, который он уже держал в руках. — А вы не думаете, что я могу разрядить в вас это оружие?
— Вы этого не сделаете.
— Почему?
— Потому что вы настоящий джентльмен. Ступайте!
Капитан сделал легкий прощальный жест рукой и спустился в шлюпку, которая тут же отвалила от борта корабля, направляясь на запад в сопровождении двух других.
А еще через двадцать минут «Гельголанд» покинул эти места и быстро двинулся к берегам Саравака, который был не больше чем в сотне миль от него.
— Пойдем теперь проведаем Каммамури и его госпожу, — сказал Сандокан, указав рулевому курс. — Будем надеяться, что у них все в порядке.
Вместе с Янесом он спустился по кормовому трапу и постучал в каюту маратха.
— Кто там? — спросил Каммамури.
— Сандокан.
— С победой, капитан?
— Да, мой друг.
Маратх быстро разобрал мебель, которую нагромоздил перед дверью, и отворил ее. Янес и Сандокан вошли.
Каммамури был вооружен до зубов. В руке он держал саблю, а за пояс заткнул по два пистолета и по два кинжала.
Ада полулежала в кресле, нервно обрывая лепестки с китайской розы, стоявшей рядом в цветочной вазе.
Увидев входивших Сандокана и Янеса, она резко вскочила и уставилась на них с выражением ужаса на лице.
— Тугсы!.. Тугсы!.. — воскликнула она.
— Это наши друзья, госпожа, — сказал ей ласково маратх.
Она посмотрела на Каммамури несколько мгновений, потом снова упала в кресло и принялась обрывать лепестки.
— Наверное, крики на палубе очень взволновали бедняжку? — спросил Сандокан у маратха.
— Да, — ответил тот. — Она вскочила, вся дрожа, с криком: тугсы! тугсы!.. Но потом слегка успокоилась.
— И больше ничего?
— Ничего, капитан.
— Береги ее, Каммамури.
— Я не оставляю ее ни на миг.
Янес и Сандокан снова поднялись на палубу. Именно в это мгновение вахтенные доложили, что на юге появилась красноватая точка, которая быстро приближалась. Оба бросились на нос и, взяв подзорную трубу, по очереди навели ее в указанном направлении.
— Это, должно быть, фонарь на судне, — сказал португалец.
— Конечно. Это-то меня и беспокоит, — ответил Сандокан.
— Почему, дружище?
— Это судно может встретить шлюпки.
— Тысяча чертей!.. Только этого нам не хватало!..
— Не пугайся, Янес. У «Гельголанда» хорошие пушки. Но… эге, да это паровое судно. Видишь ту красноватую полоску, что поднимается к небу?
— Черт возьми! Ты прав!
— Если это…
— Кто?
— К орудиям, ребята! К орудиям! — загремел Тигр Малайзии.
— Что ты делаешь? — спросил Янес, хватая его за руку.
— Это канонерка, Янес.
— Какая канонерка?
— Та, что следила за нами.
— Черт побери!..
— Мы отправим ее на дно.
— Ты с ума сошел!
— Но ты разве не видишь ее?
— Да, вижу, но если ты выстрелишь по ней, в Сараваке нас обстреляют. Если ты не потопишь ее с первого залпа, она ускользнет к этому проклятому Бруку и предупредит его.
— Спаси нас Аллах! — воскликнул Сандокан, сраженный этим аргументом.
— Будем тихонями, дружище, — сказал Янес.
— А если она встретит шлюпки?
— Это не так легко, Сандокан. Ночь темна, и шлюпки направились на запад, а она, если не ошибаюсь, плывет на север. В подобных обстоятельствах им встретиться нелегко. Ты что, не согласен?
— Да, но видеть эту проклятую канонерку…
— Успокойся, брат. Пускай плывет себе на север.
Канонерка, которая с таким упорством, хотя, может быть, и случайно, попадалась им на пути, была уже довольно близко. По правому и левому ее борту горели зеленый и красный фонари, а на верхушке фок-мачты — белый. На корме виден был рулевой, стоящий за штурвалом.
Она прошла вблизи «Гельголанда» и взяла курс на север, оставив за собой светящийся след.
В этот момент с моря как будто донесся голос:
— Эй, на канонерке!..
Услышав это, Сандокан бросился на квартердек, где, покуривая сигарету, стоял Янес.
— Ты слышал?.. — с беспокойством спросил он.
— Да, словно кто-то окликал канонерку.
— Может, это шлюпки? — задал вопрос Сандокан.
— В темноте ничего не видно.
— А ведь с моря кто-то кричал.
— Может, нам показалось?
— Сомневаюсь в этом, Янес.
— Что будем делать?
— Будем наготове и пойдем вперед с предосторожностями.
Сандокан провел на палубе еще час или два, напряженно прислушиваясь и вглядываясь в темноту, но не увидел и не услышал больше ничего, кроме шума воды, бьющейся о борта, да стона ветра в снастях. В полночь, спокойный, но задумчивый, он спустился в капитанскую каюту, где уже устроился Янес, заснувший на кровати.
Всю ночь «Гельголанд» мчался к бухте Саравака, приближаясь к ней с каждым часом. Вахтенные не заметили ничего необычного. Только в два часа ночи метрах в пятистах по правому борту была замечена какая-то черная тень, которая быстро исчезла. Все приняли ее за праос, плывущий без огней.
На рассвете не больше сорока миль отделяло корабль от бухты Саравака, на берегу которой располагались одноименная крепость и город.
Море было спокойно, но ветер довольно свежий. Появилось несколько праос и джонок, с их огромными парусами, а на западе неясно вырисовывалась гора Маттанг, с поросшими зелеными лесами склонами.
Сандокан, который не чувствовал себя спокойно в этом море усеянном судами Джеймса Брука, велел поднять на бизань-мачте английский флаг, а на верхушке грот-мачты — большую красную полосу — вымпел военных кораблей. Он приказал также зарядить пушки, доставить бомбы на батарею и вооружить всех до единого на борту.
В одиннадцать утра в семи милях появился берег, довольно низкий, покрытый густыми лесами и защищенный скалами. В полдень «Гельголанд» обогнул полуостров, защищавший бухту, выдаваясь далеко в море, и бросил якорь в устье реки, по ту сторону мыса Монтабас.
Неописуемая суматоха царила на палубе. Из кубрика выскакивали полуголые матросы. Страшно растерянные спросонья, толкая друг друга, падая и поднимаясь, они кричали в панике, бросаясь из стороны в сторону. Вахтенные, торопясь загасить огонь, бросали ведра за борт и волокли с полубака помпу. А в это время палубу уже заполнили, как морской прилив, тигры Момпрачема, с криссами в зубах и пистолетами в руках, вполне готовые к схватке. Команды крики, проклятия, восклицания — все смешалось в неописуемом хаосе.
— Где пожар? — спрашивал один.
— На батарее, — отвечал другой.
— Что горит?
— Пороховой погреб!
— Что?! Пороховой погреб?..
— Образуйте цепь! Живо образуйте цепь!
— Громы и молнии! К помпам!
— Капитан! Где капитан?
— По местам! — гремел офицер. — Живее, ребята, к помпам! Все по местам!
Но властный голос, звенящий, как труба, разнесся над всей этой суматохой:
— Ко мне, тигрята!
Удивленные, испуганные, при виде внезапно заполнивших палубу вооруженных людей, готовых броситься на них и открыть стрельбу, матросы в панике бросились на корму, хватая все, что под руку попадется.
— Измена! Нас предали! — кричали они.
Пираты с криссами в руках, уже бросились на эту живую стену, но Тигр Малайзии одним жестом остановил их натиск.
В это время на палубе появился капитан с револьвером в руке.
— Что здесь происходит? — властным голосом спросил он.
Сандокан подошел к нему.
— Как видите, капитан, — сказал он. — Мои люди напали на ваших.
— Кто вы?
— Я Тигр Малайзии, капитан.
— Что!.. У вас другое имя? Значит… А где посол?..
— Там, среди них, и держит вас на мушке, готовый стрелять, если вы не сдадитесь.
— Негодяй!..
— Спокойно, капитан. Нельзя оскорблять безнаказанно главаря пиратов Момпрачема.
Капитан попятился назад.
— Пираты!.. — воскликнул он. — Вы пираты?..
— Да, и самые отчаянные среди всех.
— Назад! — закричал капитан, поднимая оружие. — Назад, или я убью вас!
— Капитан, — сказал Сандокан, бесстрашно выступая вперед. — Нас восемьдесят человек, мы все вооружены и готовы на все, а у вас только сорок и все безоружны. Я не питаю к вам зла и не хочу понапрасну проливать кровь. Сдавайтесь и, клянусь, что никого не трону и пальцем.
— Но что вы хотите в конце кондов?
— Ваш корабль.
— Чтобы пиратствовать на море?
— Нет, чтобы совершить доброе дело, капитан, чтобы восстановить справедливость.
— А если я откажусь?
— Вы погибнете. И с вами матросы.
— Но вы хотите ограбить меня!
Сандокан снял свой роскошный пояс и протянул капитану.
— Здесь алмазов на миллион. Берите.
Ничего не понимая, капитан очумело воззрился на него.
— Что это? — сказал он. — Что вы хотите?.. У вас столько людей, что вы способны захватить мой корабль, а вы даете мне за него миллион! Что вы за человек?
— Я — Тигр Малайзии, — сказал Сандокан. — Ну сдавайтесь, или мне в самом деле придется взять судно силой.
— Но что вы сделаете с моими людьми?
— Посадим в шлюпки и отпустим подобру-поздорову. Берег Борнео недалеко. Торопитесь: решайте!
Но капитан все еще колебался. Скорее всего, он боялся, что после сдачи оружия пираты набросятся на них и всех перебьют.
Янес понял это и выступил вперед.
— Капитан, — сказал он, — напрасно вы сомневаетесь в слове Тигра Малайзии: он в жизни его не нарушал.
— Ну что ж, — ответил командир. — Делать нечего, ребята та, сложите оружие. Сопротивление бесполезно.
Матросы, которые понимали это не хуже его, не колеблясь ни минуты, побросали на палубу свои ножи, топоры и все, чем успели вооружиться.
— Молодцы, ребята! — похвалил Сандокан.
По его знаку на воду были спущены три шлюпки, снабженные съестными припасами. Безоружные матросы прошли через шеренгу пиратов и заняли места в шлюпках. Последним остался на палубе капитан.
— Сударь, — сказал он, остановившись перед Тигром Малайзии, — у нас нет ни оружия, чтобы защищаться, ни компаса, чтобы сориентироваться.
Сандокан сорвал с цепочки золотой компас, висевший у него на груди, и протянул его капитану.
— Это — чтобы сориентироваться.
Зачем вытащил из-за пояса два пистолета и снял с пальца золотое кольцо с огромным бриллиантом.
— Это оружие, чтобы защищаться. А это кольцо на память о нашей встрече.
— Вы самый странный человек, которого я встречал в своей жизни, — сказал капитан, беря эти вещи, в придачу к поясу, набитому алмазами, который он уже держал в руках. — А вы не думаете, что я могу разрядить в вас это оружие?
— Вы этого не сделаете.
— Почему?
— Потому что вы настоящий джентльмен. Ступайте!
Капитан сделал легкий прощальный жест рукой и спустился в шлюпку, которая тут же отвалила от борта корабля, направляясь на запад в сопровождении двух других.
А еще через двадцать минут «Гельголанд» покинул эти места и быстро двинулся к берегам Саравака, который был не больше чем в сотне миль от него.
— Пойдем теперь проведаем Каммамури и его госпожу, — сказал Сандокан, указав рулевому курс. — Будем надеяться, что у них все в порядке.
Вместе с Янесом он спустился по кормовому трапу и постучал в каюту маратха.
— Кто там? — спросил Каммамури.
— Сандокан.
— С победой, капитан?
— Да, мой друг.
Маратх быстро разобрал мебель, которую нагромоздил перед дверью, и отворил ее. Янес и Сандокан вошли.
Каммамури был вооружен до зубов. В руке он держал саблю, а за пояс заткнул по два пистолета и по два кинжала.
Ада полулежала в кресле, нервно обрывая лепестки с китайской розы, стоявшей рядом в цветочной вазе.
Увидев входивших Сандокана и Янеса, она резко вскочила и уставилась на них с выражением ужаса на лице.
— Тугсы!.. Тугсы!.. — воскликнула она.
— Это наши друзья, госпожа, — сказал ей ласково маратх.
Она посмотрела на Каммамури несколько мгновений, потом снова упала в кресло и принялась обрывать лепестки.
— Наверное, крики на палубе очень взволновали бедняжку? — спросил Сандокан у маратха.
— Да, — ответил тот. — Она вскочила, вся дрожа, с криком: тугсы! тугсы!.. Но потом слегка успокоилась.
— И больше ничего?
— Ничего, капитан.
— Береги ее, Каммамури.
— Я не оставляю ее ни на миг.
Янес и Сандокан снова поднялись на палубу. Именно в это мгновение вахтенные доложили, что на юге появилась красноватая точка, которая быстро приближалась. Оба бросились на нос и, взяв подзорную трубу, по очереди навели ее в указанном направлении.
— Это, должно быть, фонарь на судне, — сказал португалец.
— Конечно. Это-то меня и беспокоит, — ответил Сандокан.
— Почему, дружище?
— Это судно может встретить шлюпки.
— Тысяча чертей!.. Только этого нам не хватало!..
— Не пугайся, Янес. У «Гельголанда» хорошие пушки. Но… эге, да это паровое судно. Видишь ту красноватую полоску, что поднимается к небу?
— Черт возьми! Ты прав!
— Если это…
— Кто?
— К орудиям, ребята! К орудиям! — загремел Тигр Малайзии.
— Что ты делаешь? — спросил Янес, хватая его за руку.
— Это канонерка, Янес.
— Какая канонерка?
— Та, что следила за нами.
— Черт побери!..
— Мы отправим ее на дно.
— Ты с ума сошел!
— Но ты разве не видишь ее?
— Да, вижу, но если ты выстрелишь по ней, в Сараваке нас обстреляют. Если ты не потопишь ее с первого залпа, она ускользнет к этому проклятому Бруку и предупредит его.
— Спаси нас Аллах! — воскликнул Сандокан, сраженный этим аргументом.
— Будем тихонями, дружище, — сказал Янес.
— А если она встретит шлюпки?
— Это не так легко, Сандокан. Ночь темна, и шлюпки направились на запад, а она, если не ошибаюсь, плывет на север. В подобных обстоятельствах им встретиться нелегко. Ты что, не согласен?
— Да, но видеть эту проклятую канонерку…
— Успокойся, брат. Пускай плывет себе на север.
Канонерка, которая с таким упорством, хотя, может быть, и случайно, попадалась им на пути, была уже довольно близко. По правому и левому ее борту горели зеленый и красный фонари, а на верхушке фок-мачты — белый. На корме виден был рулевой, стоящий за штурвалом.
Она прошла вблизи «Гельголанда» и взяла курс на север, оставив за собой светящийся след.
В этот момент с моря как будто донесся голос:
— Эй, на канонерке!..
Услышав это, Сандокан бросился на квартердек, где, покуривая сигарету, стоял Янес.
— Ты слышал?.. — с беспокойством спросил он.
— Да, словно кто-то окликал канонерку.
— Может, это шлюпки? — задал вопрос Сандокан.
— В темноте ничего не видно.
— А ведь с моря кто-то кричал.
— Может, нам показалось?
— Сомневаюсь в этом, Янес.
— Что будем делать?
— Будем наготове и пойдем вперед с предосторожностями.
Сандокан провел на палубе еще час или два, напряженно прислушиваясь и вглядываясь в темноту, но не увидел и не услышал больше ничего, кроме шума воды, бьющейся о борта, да стона ветра в снастях. В полночь, спокойный, но задумчивый, он спустился в капитанскую каюту, где уже устроился Янес, заснувший на кровати.
Всю ночь «Гельголанд» мчался к бухте Саравака, приближаясь к ней с каждым часом. Вахтенные не заметили ничего необычного. Только в два часа ночи метрах в пятистах по правому борту была замечена какая-то черная тень, которая быстро исчезла. Все приняли ее за праос, плывущий без огней.
На рассвете не больше сорока миль отделяло корабль от бухты Саравака, на берегу которой располагались одноименная крепость и город.
Море было спокойно, но ветер довольно свежий. Появилось несколько праос и джонок, с их огромными парусами, а на западе неясно вырисовывалась гора Маттанг, с поросшими зелеными лесами склонами.
Сандокан, который не чувствовал себя спокойно в этом море усеянном судами Джеймса Брука, велел поднять на бизань-мачте английский флаг, а на верхушке грот-мачты — большую красную полосу — вымпел военных кораблей. Он приказал также зарядить пушки, доставить бомбы на батарею и вооружить всех до единого на борту.
В одиннадцать утра в семи милях появился берег, довольно низкий, покрытый густыми лесами и защищенный скалами. В полдень «Гельголанд» обогнул полуостров, защищавший бухту, выдаваясь далеко в море, и бросил якорь в устье реки, по ту сторону мыса Монтабас.
Глава 9
СРАЖЕНИЕ
Устье реки, образующее здесь некое подобие гавани, представляло собой чудесное зрелище. Справа и слева по берегам тянулись густые леса, состоящие из кокосовых пальм, банановых и камфарных деревьев, по веткам которых прыгало множество обезьян и где стрекотали туканы с огромными клювами.
По реке сновали взад и вперед или качались на якорях лодки, лодочки, малайские праос, большие японские лодки с раскрашенными парусами, китайские джонки самых разных форм и размеров, а также английские и голландские суда, одни в ожидании груза, другие — попутного ветра, чтобы выйти в открытое море.
На отмелях виднелись полуголые даяки, занятые ловлей рыбы, да стаи быстрокрылых фрегатов и альбатросов с крепкими клювами, способными без труда пробить череп человеку.
Едва бросив якорь в удобном месте, то есть в самой середине реки, Сандокан стал внимательно разглядывать окружающие корабли.
Его взгляд упал на небольшую шхуну со множеством пушек, которая преграждала фарватер в трехстах метрах выше по реке.
— Янес, — сказал он другу, который стоял рядом, — прочти-ка название этого судна.
— Ты чего-то опасаешься? — спросил португалец, наводя подзорную трубу.
— А ты посмотри сначала.
— «Роялист», — прочитал Янес, написанное на борту.
— Да, дружище. Это именно его судно. На этой шхуне Джеймс Брук отправил на дно морское немало пиратов.
— Черт побери! — воскликнул португалец. — У нас опасный сосед.
— Которого я бы сам охотно отправил на дно, чтобы отомстить за моих собратьев.
— Но ты не сделаешь этого. По крайней мере сейчас. Нужно быть осторожными, дружище, очень осторожными, если мы хотим освободить бедного Тремаль-Найка.
— Я знаю это и буду осторожен.
— Смотри-ка, к нам плывет лодка. Ну и образина же в ней!
Сандокан наклонился над фальшбортом и посмотрел. Небольшая пирога, выдолбленная из одного ствола дерева, справа приближалась к кораблю. В ней сидел желтолицый морщинистый человек с красной повязкой на бедрах, медными кольцами на руках и ногах, в головной уборе из перьев и с гигантским клювом тукана на лбу.
— Это базир, — сказал Сандокан.
— Кто такой?
— Жрец Динаты или Джуваты, двух даякских божеств.
— Что он собирается делать на борту?
— Одарить нас каким-нибудь глупым предсказанием.
— Пошлем его к дьяволу. На кой черт нам его предсказания?
— Наоборот, мы примем его. Он даст нам ценные сведения о Джеймсе Бруке и его флотилии.
Лодчонка подошла к кораблю. Сандокан велел сбросить трап, и базир с необычайной ловкостью взобрался на палубу.
— Зачем ты пришел? — спросил Сандокан на его родном наречии.
— Продать тебе предсказания, — ответил базир, тряся своими многочисленными кольцами, которые мелодично зазвенели.
— Я не знаю, что делать с ними. Но я спрошу тебя о другом.
— О чем?
— Слушай меня, друг мой. Я хочу кое-что от тебя узнать, и если ты ответишь на все мои вопросы, то получишь прекрасный крисс и столько вина, что будешь пить его целый месяц.
Глаза даяка загорелись от жадности.
— Спрашивай, — сказал он.
— Откуда ты приехал?
— Из города.
— Что делает раджа Брук?
— Укрепляется.
— Он боится какого-то восстания?
— Да, китайцев и племянника Муда-Хассина, нашего прежнего султана.
— Ты никогда не покидал Саравак?
— Никогда.
— Ты видел, как доставили в Саравак пленника с бронзовой кожей?
Базир подумал несколько мгновений.
— Высокий, красивый человек!
— Да, высокий и красивый, — подтвердил Сандокан.
— Похож на индийца?
— Да, он и есть индиец.
— Я видел, как его высадили несколько месяцев тому назад.
— Куда его заключили?
— Я не знаю, но это может сказать рыбак, что живет вон там, — сказал даяк, указывая на лачугу из листьев, которая виднелась на левом берегу. — Этот человек сопровождал пленника.
— Когда я смогу увидеть рыбака?
— Сейчас он на ловле, но к вечеру вернется домой.
— Тогда достаточно. Эй, Хирундо, подари свой крисс этому человеку и положи в его лодку бочонок джина.
Пират не заставил себе повторять дважды. Он положил в лодку бочонок и отдал свой крисс базиру, который удалился такой довольный, словно ему подарили провинцию.
— Что ты думаешь делать, дружище? — спросил Янес, едва даяк исчез с палубы.
— Действовать немедленно, — ответил Сандокан. — Через час стемнеет, и мы пошлем за рыбаком.
— А потом?
— Узнав, где находится Тремаль-Найк, мы поднимемся до Саравака и навестим Джеймса Брука.
— Джеймса Брука?
— Мы появимся не как пираты, а как важные персоны. Ты будешь голландским послом.
— Это очень опасно, Сандокан. Если Брук заметит обман, он велит нас повесить.
— Не бойся, Янес. Еще не свита та веревка, на которой повесят Тигра Малайзии.
— Капитан, — сказал в этот момент Хирундо, подойдя к Сандокану. — К нам приближаются корабли.
Тигр Малайзии и Янес повернулись к устью реки и увидели две военные бригантины под английским флагом, с многочисленной артиллерией, которые шли со стороны моря, в обход мыса Монтабас.
— Ого! — сказал Янес. — Опять военные корабли.
— Тебя это удивляет? — спросил Тигр Малайзии.
— Немного, дружище. Запертый в этой реке, на глазах Джеймса Брука, я не чувствую себя в безопасности.
— Ну что ты, Янес! Здесь всегда полно английских кораблей.
Переменив галс, бригантины через полчаса вошли в реку, таща на буксире с полдюжины шлюпок. Поприветствовав флаг раджи двумя пушечными выстрелами, они прошли по правому борту «Гельголанда» и бросили якорь одна справа, а другая слева от «Роялиста», всего в двадцати метрах от него. Вскоре после того как этот маневр был закончен, спустилась темнота, и все исчезло из виду — и леса, и скалы, и лодки, и воды реки.
Настал удобный момент, чтобы послать своих людей за рыбаком. В море была тихо спущена шлюпка, в нее уселся Хирундо вместе с тремя другими пиратами, и они поплыли к берегу.
Сандокан следил за ними взглядом, сколько мог, потом принялся прохаживаться по палубе, невозмутимо куря свою трубку.
Он не сделал и двух кругов, как увидел, бегущего к нему встревоженного португальца.
— Сандокан! — вскричал он.
— Что с тобой? — спросил пират. — Почему у тебя такое взволнованное лицо?
— Сандокан, против нас что-то готовится.
— Это невозможно! — воскликнул Тигр, бросая вокруг взгляд, полный угрозы.
— Да, Сандокан, готовится нападение. Посмотри на море.
Сандокан взглянул на устье реки, и рука его непроизвольно схватилась за саблю. Глухое рычание сорвалось с его губ.
По реке сновали взад и вперед или качались на якорях лодки, лодочки, малайские праос, большие японские лодки с раскрашенными парусами, китайские джонки самых разных форм и размеров, а также английские и голландские суда, одни в ожидании груза, другие — попутного ветра, чтобы выйти в открытое море.
На отмелях виднелись полуголые даяки, занятые ловлей рыбы, да стаи быстрокрылых фрегатов и альбатросов с крепкими клювами, способными без труда пробить череп человеку.
Едва бросив якорь в удобном месте, то есть в самой середине реки, Сандокан стал внимательно разглядывать окружающие корабли.
Его взгляд упал на небольшую шхуну со множеством пушек, которая преграждала фарватер в трехстах метрах выше по реке.
— Янес, — сказал он другу, который стоял рядом, — прочти-ка название этого судна.
— Ты чего-то опасаешься? — спросил португалец, наводя подзорную трубу.
— А ты посмотри сначала.
— «Роялист», — прочитал Янес, написанное на борту.
— Да, дружище. Это именно его судно. На этой шхуне Джеймс Брук отправил на дно морское немало пиратов.
— Черт побери! — воскликнул португалец. — У нас опасный сосед.
— Которого я бы сам охотно отправил на дно, чтобы отомстить за моих собратьев.
— Но ты не сделаешь этого. По крайней мере сейчас. Нужно быть осторожными, дружище, очень осторожными, если мы хотим освободить бедного Тремаль-Найка.
— Я знаю это и буду осторожен.
— Смотри-ка, к нам плывет лодка. Ну и образина же в ней!
Сандокан наклонился над фальшбортом и посмотрел. Небольшая пирога, выдолбленная из одного ствола дерева, справа приближалась к кораблю. В ней сидел желтолицый морщинистый человек с красной повязкой на бедрах, медными кольцами на руках и ногах, в головной уборе из перьев и с гигантским клювом тукана на лбу.
— Это базир, — сказал Сандокан.
— Кто такой?
— Жрец Динаты или Джуваты, двух даякских божеств.
— Что он собирается делать на борту?
— Одарить нас каким-нибудь глупым предсказанием.
— Пошлем его к дьяволу. На кой черт нам его предсказания?
— Наоборот, мы примем его. Он даст нам ценные сведения о Джеймсе Бруке и его флотилии.
Лодчонка подошла к кораблю. Сандокан велел сбросить трап, и базир с необычайной ловкостью взобрался на палубу.
— Зачем ты пришел? — спросил Сандокан на его родном наречии.
— Продать тебе предсказания, — ответил базир, тряся своими многочисленными кольцами, которые мелодично зазвенели.
— Я не знаю, что делать с ними. Но я спрошу тебя о другом.
— О чем?
— Слушай меня, друг мой. Я хочу кое-что от тебя узнать, и если ты ответишь на все мои вопросы, то получишь прекрасный крисс и столько вина, что будешь пить его целый месяц.
Глаза даяка загорелись от жадности.
— Спрашивай, — сказал он.
— Откуда ты приехал?
— Из города.
— Что делает раджа Брук?
— Укрепляется.
— Он боится какого-то восстания?
— Да, китайцев и племянника Муда-Хассина, нашего прежнего султана.
— Ты никогда не покидал Саравак?
— Никогда.
— Ты видел, как доставили в Саравак пленника с бронзовой кожей?
Базир подумал несколько мгновений.
— Высокий, красивый человек!
— Да, высокий и красивый, — подтвердил Сандокан.
— Похож на индийца?
— Да, он и есть индиец.
— Я видел, как его высадили несколько месяцев тому назад.
— Куда его заключили?
— Я не знаю, но это может сказать рыбак, что живет вон там, — сказал даяк, указывая на лачугу из листьев, которая виднелась на левом берегу. — Этот человек сопровождал пленника.
— Когда я смогу увидеть рыбака?
— Сейчас он на ловле, но к вечеру вернется домой.
— Тогда достаточно. Эй, Хирундо, подари свой крисс этому человеку и положи в его лодку бочонок джина.
Пират не заставил себе повторять дважды. Он положил в лодку бочонок и отдал свой крисс базиру, который удалился такой довольный, словно ему подарили провинцию.
— Что ты думаешь делать, дружище? — спросил Янес, едва даяк исчез с палубы.
— Действовать немедленно, — ответил Сандокан. — Через час стемнеет, и мы пошлем за рыбаком.
— А потом?
— Узнав, где находится Тремаль-Найк, мы поднимемся до Саравака и навестим Джеймса Брука.
— Джеймса Брука?
— Мы появимся не как пираты, а как важные персоны. Ты будешь голландским послом.
— Это очень опасно, Сандокан. Если Брук заметит обман, он велит нас повесить.
— Не бойся, Янес. Еще не свита та веревка, на которой повесят Тигра Малайзии.
— Капитан, — сказал в этот момент Хирундо, подойдя к Сандокану. — К нам приближаются корабли.
Тигр Малайзии и Янес повернулись к устью реки и увидели две военные бригантины под английским флагом, с многочисленной артиллерией, которые шли со стороны моря, в обход мыса Монтабас.
— Ого! — сказал Янес. — Опять военные корабли.
— Тебя это удивляет? — спросил Тигр Малайзии.
— Немного, дружище. Запертый в этой реке, на глазах Джеймса Брука, я не чувствую себя в безопасности.
— Ну что ты, Янес! Здесь всегда полно английских кораблей.
Переменив галс, бригантины через полчаса вошли в реку, таща на буксире с полдюжины шлюпок. Поприветствовав флаг раджи двумя пушечными выстрелами, они прошли по правому борту «Гельголанда» и бросили якорь одна справа, а другая слева от «Роялиста», всего в двадцати метрах от него. Вскоре после того как этот маневр был закончен, спустилась темнота, и все исчезло из виду — и леса, и скалы, и лодки, и воды реки.
Настал удобный момент, чтобы послать своих людей за рыбаком. В море была тихо спущена шлюпка, в нее уселся Хирундо вместе с тремя другими пиратами, и они поплыли к берегу.
Сандокан следил за ними взглядом, сколько мог, потом принялся прохаживаться по палубе, невозмутимо куря свою трубку.
Он не сделал и двух кругов, как увидел, бегущего к нему встревоженного португальца.
— Сандокан! — вскричал он.
— Что с тобой? — спросил пират. — Почему у тебя такое взволнованное лицо?
— Сандокан, против нас что-то готовится.
— Это невозможно! — воскликнул Тигр, бросая вокруг взгляд, полный угрозы.
— Да, Сандокан, готовится нападение. Посмотри на море.
Сандокан взглянул на устье реки, и рука его непроизвольно схватилась за саблю. Глухое рычание сорвалось с его губ.