Страница:
Девочка начала петь в раннем детстве, которое провела в Балтиморе (штат Мериленд), где узнала не только, что такое нищета и черное гетто, но и испытала первое в жизни потрясение — она была изнасилована в 11 лет.
В 1927 году мать взяла дочку к себе. Через два года мать вместе с 14-летней дочерью решили заняться проституцией, за что арестованы полицией.
Несмотря на отсутствие не только музыкального, но и начального общего образования, Холидей стала выступать в клубах и так называемых спик-изи, то есть ресторанах, где нелегально продавались спиртные напитки.
"Однажды, — пишет Д. Коллиер, — как она рассказывает, им с матерью грозило выселение из квартиры. В надежде найти работу Билли отправилась на 132-ю улицу Гарлема, где находилось несколько небольших клубов. Владельцу одного из них, Джерри Престону, она сказала, что умеет танцевать. Однако танцевала она плохо. Тогда пианист, пожалев ее, спросил, может ли она что-нибудь спеть. Билли исполнила популярные в то время песни «Travlin All Alone» и «Body and Soul». Посетители сидели как завороженные. Триумф был полный, и Билли сразу получила свои первые заработанные деньги.
Трудно сказать, правдива ли эта история. Во всяком случае, с той поры Билли начала работать в клубах на 132-й улице. Там в 1933 году ее и нашел вездесущий «открыватель талантов» Джон Хэммонд. Холидей сделала свои первые записи с только что организованным оркестром Бенни Гудмена, заключила контракт с менеджером Джо Глейзером".
В конце 1933 года Холидей записала с небольшим студийным оркестром Бенни Гудмена несколько песен. И хотя роль певицы сводилась главным образом к тому, чтобы подчеркнуть мастерство Гудмена, ее оригинальная манера пения заставила обратить на себя внимание.
В самом конце 1934 года она выступила вместе с пианистом Бобби Хендерсоном на подмостках театра «Аполло», самого известного развлекательного клуба в Гарлеме. Отзывы того времени о ее исполнении нельзя назвать благожелательными: расслабленная, так называемая ленивая манера пения дисгармонировала с общим направлением театра. Но вскоре, выступая уже с оркестром Ральфа Купера, Холидей добилась популярности и с этого же времени стала называться Билли.
В 1935 году на экраны вышел фильм «Симфония в черном», в котором молодая певица снялась с большим успехом — вместе с Дюком Эллингтоном.
Вскоре Хэммонд решил организовать выступление Билли с малыми ансамблями во главе с Тедди Уилсоном, которые делали записи для музыкальных автоматов. Первая такая запись относится к 1938 году, а затем в течение шести лет Билли записала более сорока пластинок. Она работала практически со всеми ведущими джазменами. Среди них — Бенни Гудмен, Бен Уэбстер, Рой Элдридж, Джонни Ходжес, Гарри Карни, Бенни Мортон.
Лучшие записи, по ее собственному признанию, были произведены в содружестве с Тедди Уилсоном, трубачом Баком Клейтоном и саксофонистом Лестером Янгом. С Янгом, звавшим певицу Леди Дэй, у Билли долгое время сохранялись очень теплые отношения. С ним Холидей удавались, пожалуй, самые виртуозные интерпретации. Взаимодействие ее и Янга в таких песнях, как «Что для меня?» или «Любимый мой», воистину безупречно. Эти и некоторые другие ее записи в период между 1935 и 1942 годами считаются лучшими за всю историю джаза.
К тому времени Билли уже добилась известности и была тут же принята в оркестр Арти Шоу. Музыканты и сам Шоу старались поддержать Билли, однако во время концертов то и дело возникали конфликты на расовой почве. В результате Билли в 1939 году покинула оркестр. На помощь вновь пришел Хэммонд. Он познакомил Билли с Барни Джозефсоном, владельцем кафе «Сесайети», и тот предложил ей работу.
Вряд ли где-нибудь еще Билли Холидей нашла бы такую публику, как в кафе «Сесайети». Для артистки ее склада это идеальное место работы. Сюда приходили не только музыканты и знатоки джаза, но и люди, готовые выразить сочувствие талантливой негритянской певице, испытывающей страдания и унижения из-за цвета кожи. Некоторые завсегдатаи кафе имели связи и влияние, они стали покровительствовать ей. И Билли Холидей стала звездой.
Именно тогда Билли впервые исполнила песню, которая в дальнейшем всегда ассоциировалась с ее именем. Это песня на стихи поэта Льюиса Аллена, называлась она «Strange Fruit» («Странный плод»). Странным автор называл «черный плод, свисающий с черного дерева».
"Текст будущей песни Билли Холидей получила в 1939 году от поэта Льюиса Эллена, — пишет Д. Ухов. — Как возникла музыка к его стихам, до конца не установлено; не исключено, что ее написала сама певица. Но вот что интересно: солидная «Колумбия» в любом случае не стала бы связываться с песней остросоциального звучания. К тому времени, однако, певица уже смогла сама выбрать «компанию» — ею оказалась небольшая фирма «Коммодор». Билли Холидей записала «Странный плод» с тем же ансамблем, с которым выступала в кафе «Сесайети».
Песня получилась грустной. Медленный, полный драматизма речитатив Билли еще более усиливал настроение безысходности. Песня никого не оставляла равнодушным, и публика всякий раз требовала ее повторения. Этот успех побудил Билли отказаться от блюзов и легких мелодий. Она стала отдавать предпочтение печальным лирическим песням о неразделенной любви, таким, как «Lover Man» и «Gloomy Sunday». Изменив манеру пения, Билли еще больше стала нравиться публике. Однако, сделав упор на текст, певица утратила многое из того, что относилось к джазовой фразировке и прежде делало ее кумиром поклонников джаза.
Д. Коллиер пишет:
"Билли чувствовала себя обделенной и отверженной, и в ней развилось чувство жалости к самой себе, обострилась мнительность. На любое действительное или кажущееся проявление невнимания к себе Билли отвечала истерикой. Возможно, склад ее души и породил ту трогательную нежность, которая пронизывает лучшие образцы ее творчества. Ведь в основном она пела о любви — утраченной и обретенной.
Билли удалось разгадать тайну джазового пения. Она поняла важность отрыва мелодической линии от ударных долей такта. Она не скрывала, что училась петь, слушая пластинки Армстронга и Бесси Смит. Билли рассказывала: «Когда я пою, я стараюсь импровизировать, как Лес Янг, Луи Армстронг и другие любимые мною музыканты».
Хотя известные исполнители блюзов, например Рашинг или Тернер, в своем пении также не придерживались сильных долей в такте, Билли в отличие от них интуитивно сознавала, что форма и содержание должны быть неразрывно связаны друг с другом даже в простой эстрадной песне.
…Большинство эстрадных и джазовых певцов стараются восполнить банальность темы различными техническими приемами: задержкой дыхания, мелодическими украшениями, «многозначительными» драматическими паузами и т.п. Но такие ухищрения мало помогают. Билли знала это и сводила формальный элемент к минимуму, чтобы придать больший вес мелодической линии".
С середины сороковых годов до начала пятидесятых Билли Холидей пыталась пробиться на эстраду — ее записи на фирме «Декка», сделанные преимущественно со струнными ансамблями, не имеют прямого отношения к джазу. В 50-е годы певица начала сотрудничать с импресарио Норманом Гранцем и его компанией «Верв», но время было безнадежно упущено. Лишь отдельные записи можно считать удачными.
Тогда же, в 40-е годы, у нее возникают серьезные проблемы — наркотики. Билли Холидей все больше попадает в зависимость от опиума и героина. Она очень одинока; среди коллег, кроме Янга, у нее, пожалуй, нет бескорыстных друзей, готовых поддержать, помочь; нет и любви. Билли никогда не зарабатывала миллионы, однако имя большой певицы и звезды приносило ей довольно значительные суммы, иногда несколько десятков тысяч долларов в год. Холидей никогда не была избалована вниманием мужчин, но по мере того, как росла ее слава и увеличивались гонорары, вокруг нее стала вертеться толпа постоянных поклонников — в основном разных проходимцев и наркоманов, надеявшихся поживиться за ее счет.
Вначале употребление наркотиков мало сказывалось на ее пении. По результатам опроса журнала «Эсквайр» в 1943 году Холидей названа лучшей певицей, Милдред Бейли — второй, а Элла Фицджеральд — третьей. Профессионалы отмечали ее феноменальную музыкальность.
Но уже в 1947 году певицу по заявлению ее менеджера Джо Глейзера привлекли к ответственности. Билли получила срок, который отбывала в Западной Вирджинии. Новому аресту она подверглась еще через два года, хотя и не была осуждена.
В начале 50-х из-за употребления наркотиков здоровье Билли резко ухудшилось, ей стало трудно петь, голос резко ослаб. И все же время от времени она выступала и даже записывалась на пластинки.
В то время певица поставлена на учет как наркоманка и находилась под бдительным наблюдением нью-йоркского департамента полиции; не имела права появляться ни в одном общественном месте, где продаются спиртные напитки, включая, конечно, ночные клубы. В 1956 году следует новое обвинение и арест.
Будучи не в силах избавиться от страсти к наркотикам, Билли пыталась заглушить ее алкоголем, но это лишь ухудшило ее состояние. Конец приближался с неотвратимой быстротой. В мае 1959 года после сердечного приступа она попала в больницу. Ей оставалось жить около двух недель. Билли скончалась 17 июня 1959 года.
Испанский поэт Перес Химферрера посвятил певице стихотворение «Песня для Билли Холидей»:
ФРЭНК СИНАТРА
ЭДИТ ПИАФ
В 1927 году мать взяла дочку к себе. Через два года мать вместе с 14-летней дочерью решили заняться проституцией, за что арестованы полицией.
Несмотря на отсутствие не только музыкального, но и начального общего образования, Холидей стала выступать в клубах и так называемых спик-изи, то есть ресторанах, где нелегально продавались спиртные напитки.
"Однажды, — пишет Д. Коллиер, — как она рассказывает, им с матерью грозило выселение из квартиры. В надежде найти работу Билли отправилась на 132-ю улицу Гарлема, где находилось несколько небольших клубов. Владельцу одного из них, Джерри Престону, она сказала, что умеет танцевать. Однако танцевала она плохо. Тогда пианист, пожалев ее, спросил, может ли она что-нибудь спеть. Билли исполнила популярные в то время песни «Travlin All Alone» и «Body and Soul». Посетители сидели как завороженные. Триумф был полный, и Билли сразу получила свои первые заработанные деньги.
Трудно сказать, правдива ли эта история. Во всяком случае, с той поры Билли начала работать в клубах на 132-й улице. Там в 1933 году ее и нашел вездесущий «открыватель талантов» Джон Хэммонд. Холидей сделала свои первые записи с только что организованным оркестром Бенни Гудмена, заключила контракт с менеджером Джо Глейзером".
В конце 1933 года Холидей записала с небольшим студийным оркестром Бенни Гудмена несколько песен. И хотя роль певицы сводилась главным образом к тому, чтобы подчеркнуть мастерство Гудмена, ее оригинальная манера пения заставила обратить на себя внимание.
В самом конце 1934 года она выступила вместе с пианистом Бобби Хендерсоном на подмостках театра «Аполло», самого известного развлекательного клуба в Гарлеме. Отзывы того времени о ее исполнении нельзя назвать благожелательными: расслабленная, так называемая ленивая манера пения дисгармонировала с общим направлением театра. Но вскоре, выступая уже с оркестром Ральфа Купера, Холидей добилась популярности и с этого же времени стала называться Билли.
В 1935 году на экраны вышел фильм «Симфония в черном», в котором молодая певица снялась с большим успехом — вместе с Дюком Эллингтоном.
Вскоре Хэммонд решил организовать выступление Билли с малыми ансамблями во главе с Тедди Уилсоном, которые делали записи для музыкальных автоматов. Первая такая запись относится к 1938 году, а затем в течение шести лет Билли записала более сорока пластинок. Она работала практически со всеми ведущими джазменами. Среди них — Бенни Гудмен, Бен Уэбстер, Рой Элдридж, Джонни Ходжес, Гарри Карни, Бенни Мортон.
Лучшие записи, по ее собственному признанию, были произведены в содружестве с Тедди Уилсоном, трубачом Баком Клейтоном и саксофонистом Лестером Янгом. С Янгом, звавшим певицу Леди Дэй, у Билли долгое время сохранялись очень теплые отношения. С ним Холидей удавались, пожалуй, самые виртуозные интерпретации. Взаимодействие ее и Янга в таких песнях, как «Что для меня?» или «Любимый мой», воистину безупречно. Эти и некоторые другие ее записи в период между 1935 и 1942 годами считаются лучшими за всю историю джаза.
К тому времени Билли уже добилась известности и была тут же принята в оркестр Арти Шоу. Музыканты и сам Шоу старались поддержать Билли, однако во время концертов то и дело возникали конфликты на расовой почве. В результате Билли в 1939 году покинула оркестр. На помощь вновь пришел Хэммонд. Он познакомил Билли с Барни Джозефсоном, владельцем кафе «Сесайети», и тот предложил ей работу.
Вряд ли где-нибудь еще Билли Холидей нашла бы такую публику, как в кафе «Сесайети». Для артистки ее склада это идеальное место работы. Сюда приходили не только музыканты и знатоки джаза, но и люди, готовые выразить сочувствие талантливой негритянской певице, испытывающей страдания и унижения из-за цвета кожи. Некоторые завсегдатаи кафе имели связи и влияние, они стали покровительствовать ей. И Билли Холидей стала звездой.
Именно тогда Билли впервые исполнила песню, которая в дальнейшем всегда ассоциировалась с ее именем. Это песня на стихи поэта Льюиса Аллена, называлась она «Strange Fruit» («Странный плод»). Странным автор называл «черный плод, свисающий с черного дерева».
"Текст будущей песни Билли Холидей получила в 1939 году от поэта Льюиса Эллена, — пишет Д. Ухов. — Как возникла музыка к его стихам, до конца не установлено; не исключено, что ее написала сама певица. Но вот что интересно: солидная «Колумбия» в любом случае не стала бы связываться с песней остросоциального звучания. К тому времени, однако, певица уже смогла сама выбрать «компанию» — ею оказалась небольшая фирма «Коммодор». Билли Холидей записала «Странный плод» с тем же ансамблем, с которым выступала в кафе «Сесайети».
Песня получилась грустной. Медленный, полный драматизма речитатив Билли еще более усиливал настроение безысходности. Песня никого не оставляла равнодушным, и публика всякий раз требовала ее повторения. Этот успех побудил Билли отказаться от блюзов и легких мелодий. Она стала отдавать предпочтение печальным лирическим песням о неразделенной любви, таким, как «Lover Man» и «Gloomy Sunday». Изменив манеру пения, Билли еще больше стала нравиться публике. Однако, сделав упор на текст, певица утратила многое из того, что относилось к джазовой фразировке и прежде делало ее кумиром поклонников джаза.
Д. Коллиер пишет:
"Билли чувствовала себя обделенной и отверженной, и в ней развилось чувство жалости к самой себе, обострилась мнительность. На любое действительное или кажущееся проявление невнимания к себе Билли отвечала истерикой. Возможно, склад ее души и породил ту трогательную нежность, которая пронизывает лучшие образцы ее творчества. Ведь в основном она пела о любви — утраченной и обретенной.
Билли удалось разгадать тайну джазового пения. Она поняла важность отрыва мелодической линии от ударных долей такта. Она не скрывала, что училась петь, слушая пластинки Армстронга и Бесси Смит. Билли рассказывала: «Когда я пою, я стараюсь импровизировать, как Лес Янг, Луи Армстронг и другие любимые мною музыканты».
Хотя известные исполнители блюзов, например Рашинг или Тернер, в своем пении также не придерживались сильных долей в такте, Билли в отличие от них интуитивно сознавала, что форма и содержание должны быть неразрывно связаны друг с другом даже в простой эстрадной песне.
…Большинство эстрадных и джазовых певцов стараются восполнить банальность темы различными техническими приемами: задержкой дыхания, мелодическими украшениями, «многозначительными» драматическими паузами и т.п. Но такие ухищрения мало помогают. Билли знала это и сводила формальный элемент к минимуму, чтобы придать больший вес мелодической линии".
С середины сороковых годов до начала пятидесятых Билли Холидей пыталась пробиться на эстраду — ее записи на фирме «Декка», сделанные преимущественно со струнными ансамблями, не имеют прямого отношения к джазу. В 50-е годы певица начала сотрудничать с импресарио Норманом Гранцем и его компанией «Верв», но время было безнадежно упущено. Лишь отдельные записи можно считать удачными.
Тогда же, в 40-е годы, у нее возникают серьезные проблемы — наркотики. Билли Холидей все больше попадает в зависимость от опиума и героина. Она очень одинока; среди коллег, кроме Янга, у нее, пожалуй, нет бескорыстных друзей, готовых поддержать, помочь; нет и любви. Билли никогда не зарабатывала миллионы, однако имя большой певицы и звезды приносило ей довольно значительные суммы, иногда несколько десятков тысяч долларов в год. Холидей никогда не была избалована вниманием мужчин, но по мере того, как росла ее слава и увеличивались гонорары, вокруг нее стала вертеться толпа постоянных поклонников — в основном разных проходимцев и наркоманов, надеявшихся поживиться за ее счет.
Вначале употребление наркотиков мало сказывалось на ее пении. По результатам опроса журнала «Эсквайр» в 1943 году Холидей названа лучшей певицей, Милдред Бейли — второй, а Элла Фицджеральд — третьей. Профессионалы отмечали ее феноменальную музыкальность.
Но уже в 1947 году певицу по заявлению ее менеджера Джо Глейзера привлекли к ответственности. Билли получила срок, который отбывала в Западной Вирджинии. Новому аресту она подверглась еще через два года, хотя и не была осуждена.
В начале 50-х из-за употребления наркотиков здоровье Билли резко ухудшилось, ей стало трудно петь, голос резко ослаб. И все же время от времени она выступала и даже записывалась на пластинки.
В то время певица поставлена на учет как наркоманка и находилась под бдительным наблюдением нью-йоркского департамента полиции; не имела права появляться ни в одном общественном месте, где продаются спиртные напитки, включая, конечно, ночные клубы. В 1956 году следует новое обвинение и арест.
Будучи не в силах избавиться от страсти к наркотикам, Билли пыталась заглушить ее алкоголем, но это лишь ухудшило ее состояние. Конец приближался с неотвратимой быстротой. В мае 1959 года после сердечного приступа она попала в больницу. Ей оставалось жить около двух недель. Билли скончалась 17 июня 1959 года.
Испанский поэт Перес Химферрера посвятил певице стихотворение «Песня для Билли Холидей»:
Леди Дэй, сколько, сколько
любви в этой юности,
сколько ошибок, ночных разговоров.
Какие желанья, какие электрические жасмины…
На два оборота заперли кухню
И не дадут нам ни джема, ни любви,
ни достойной смерти — этого странного,
терпкого плода.
ФРЭНК СИНАТРА
(1915—1998)
Обаятельный, с ослепительной улыбкой, Фрэнк Синатра стал своеобразным символом удачливого героя Америки послевоенных лет. Бинг Кросби, сам весьма популярный певец, в 1956 году уступил ему пальму первенства: «Только один певец является величайшим певцом для всего мира. Его имя — Синатра. И никакое другое».
Г. Герасимов пишет: «Слагаемые успеха Голоса, как его еще называли, многочисленны. Формального музыкального, как, впрочем, и любого другого образования, Синатра не получил. Природные данные и талант помогли ему поставить голос, целеустремленность и упорство помогли преодолеть все препятствия на пути к славе. Он сливался с песней, он пел так, что даже на стадионе с десятком тысяч слушателей каждый чувствовал — Синатра поет только для него. Он превращал песню в драму из трех актов. О нем говорили, что он сможет спеть телефонную книгу и все будут заворожены. А сам он говорил: „Интерпретация песни важнее, чем сама песня“. И здесь для него не существовало никаких авторитетов, кроме его собственного вкуса».
Репертуар певца складывался постепенно и, может быть, поэтому получился таким разнообразным. Среди его поклонников оказываются и тинэйджеры, которых покоряют его романтические баллады с эмоциональным и легко запоминающимся текстом, и более взрослые зрители. Взрослых привлекали серьезные, а временами даже философские песни Синатры. Содержательная сторона песен Синатры значительно повлияла на его успех…
Фрэнсис Алберт Синатра родился 12 декабря 1915 года в Хобоконе, штат Нью-Джерси, в семье итальянских иммигрантов: боксера-пожарника с Сицилии Мартина и медсестры Натали (Долли).
Фрэнк вырос в таком районе Нью-Джерси, где часто случались драки и преступления. В юности он тоже оказывался замешанным в скандальные и даже преступные истории. Такая слава сопутствовала ему всю жизнь. Говорили даже, будто его творческую деятельность финансировала мафия, и многие люди именно с этим связывали его потрясающий успех. Отчасти его даже можно считать прототипом одного из героев знаменитого романа М. Пьюзо «Крестный отец».
В юности Синатра перепробовал множество профессий, среди них — официанта, спортивного репортера. Но мечтал Фрэнк о другом — он видел себя поющим на сцене. Услышав в 1933 году Бинга Кросби, юноша решил окончательно стать певцом.
Синатра начинает петь на танцевальных вечерах в колледжах, выступает на всех любительских конкурсах, предлагает свои услуги маленьким радиостанциям. Его охотно приглашают, но причина — не признание таланта. Все куда прозаичнее — молодой певец не требует денег.
В 1937 году Фрэнк выигрывает небольшой любительский конкурс в родном городке. Выступает в ночном клубе «Сельская хижина» в соседнем городке. В этот период он живет спокойной, размеренной жизнью. Женится на скромной, обаятельной девушке Нэнси Барбато. У них родились трое детей: Нэнси, Фрэнк и Тина.
В 1939 году Фрэнку улыбнулась удача: его «открывает» руководитель джаз-оркестра известный тромбонист Томми Доре… за 75 долларов в неделю.
Свою первую пластинку «Платье в горошек и лучи луны» Синатра выпустил в 1940 году. Его не призвали в армию во время Второй мировой войны по причине лопнувшей барабанной перепонки. Но он внес свой вклад в победу. С 1942 года певец регулярно выступал с программами по радио из Нью-Йорка. Его мелодичные любовные баллады имели большой успех среди американских солдат.
А 30 декабря 1942 года Синатра становится звездой. Тот день стал рождением Золотого Голоса, как его называют поклонники. Два месяца зал, в котором проходят концерты доселе никому не известного певца, был заполнен до отказа. Фрэнку предлагают подписать выгодный десятилетний контракт с «Коламбией». Успех сменяется успехом, и вскоре поющий без устали Синатра зарабатывает не менее 50 тыс. долларов в год.
В 1944 году тридцать тысяч фанаток устроили столпотворение на Таймс-сквер в Нью-Йорке, пытаясь попасть на концерт своего кумира. Пострадало несколько витрин.
В 1941 году Фрэнк снялся в фильме «Ночи Лас-Вегаса», после чего появлялся регулярно с вокальными номерами в музыкальных лентах. Первую драматическую роль он сыграл в 1943 году в фильме «Выше и выше».
Сыграв в 1945 году в антирасистском фильме «Дом, в котором я живу», он получил премию «Оскар». В 1949 году Синатра снялся в мюзикле С. Донена «Увольнение в город».
Но в то же время на эстраде появляются новые имена — Фрэнки Лейн, Тони Беннет, а сборы на концертах Синатры все меньше. Артист делает многотысячные долги, проваливает не одно телешоу. А тут еще заводит роман с актрисой Авой Гарднер.
Напрасно друзья отговаривают его от развода, полагая, что это еще ухудшит положение певца. Общественное мнение не на его стороне, младшему сыну только полгода. Но 5 ноября 1951 года Синатра развелся, а уже через два дня сыграл свадьбу.
Этот брак не принес счастья никому, но, по словам одного из «прижизненных» биографов Синатры, «они пережили взрыв страсти, сравнимый разве что с Хиросимой и Нагасаки».
Из-за съемок супруги не виделись месяцами, и никому не приходило в голову пожертвовать карьерой ради другого. «Я никогда не воспринимала Аву как женщину, которая лишила нас отца, — вспоминает его дочь Тина Синатра. — Впервые я увидела ее, когда мне было четыре года, мне показалось, что ей действительно нравится общаться с нами, ведь своих детей у нее не было. Сейчас я понимаю, что они с отцом были созданы друг для друга, поэтому их разрыв до сих пор кажется мне странным».
Но Фрэнк изменял жене с Анитой Экберг, Лорен Бейкол, Мерилин Монро… Официально их развод был оформлен в 1957 году. Позднее Гарднер говорила, что находила в Синатре «95 процентов секса и 5 процентов его самого».
Синатра был женат еще дважды. Третья жена, актриса Миа Фэрроу, моложе его на тридцать лет. В 1976 году Синатра женился в четвертый и последний раз — на Барбаре Маркс.
Но вернемся в 50-е годы. В 1953 году из-за болезни связок певец лишился контракта с MCA. Но он не сдался — добился роли Анджело Маджио, храброго солдата и «невольника чести», в фильме «Пока будут мужчины». Артист готов был сниматься и бесплатно. Чутье его не обмануло, успеху Синатры стоя аплодировали даже коллеги актеры — он получил «Оскара» за роль второго плана.
Всего Синатра снялся в 58 фильмах. Как драматический актер проявил себя в психологических драмах «Человек с золотой рукой» (1955), «Детектив» (1968), «Первый смертный грех» (1980), политическом триллере «Маньчжурский кандидат» (1962).
В 1964 году Синатра поставил собственный фильм — «Только храбрец». На оскаровской церемонии 1971 года артист получил гуманитарную премию имени Джина Хершолта.
После успеха фильма «Пока будут мужчины» тематика песен Синатры расширилась, он сумел создать не только образ любовника, но и образ сильного мужчины. По мнению критика из «Нью-Йорк таймс», «за исключением, может быть, Хью Хефнера, основателя журнала „Плейбой“, никто не мог так воплотить в себе мужской идеал 50-х годов».
Песня «Мой путь» («Я шел своим путем») установила своеобразный рекорд в британском хит-параде, продержавшись в лидерах целых 122 недели — с 1969 по 1971 год.
Как пишет Г. Герасимов, «заглавной мелодией» Синатры, его «гимном» критики считают песню «Я шел своим путем» («I Did It My Way»), предложенную Синатре в переводе с французского другим певцом и композитором — Полом Анкой. Сейчас в телеинтервью Анка говорит, что, когда эта песня, по его мнению ординарная, вернулась к нему в исполнении Синатры, он ее не узнал. Певец сумел сделать из нее шедевр — балладу о своей собственной жизни, созвучную миллионам американцев с похожей судьбой.
Песня эта затронула сердца американцев не только талантливым исполнением, но и по причине выраженной в ней жизненной философии, прославляющей американский индивидуализм и упорство в стремлении идти вперед по пути, избранному именно им, а не кем-то еще — партией, дядей, обстоятельствами. Сам Синатра говорил: «Я поступаю так, как мне нравится».
Президент Клинтон, откликаясь на скорбное известие и выражая свое «огромное восхищение» певцом, не преминул сослаться и на эту песню: «Думаю, каждому американцу надо улыбнуться и сказать: да, он действительно шел своим путем».
Синатра покинул сцену в 1971 году, но не смог жить без слушателей, без их аплодисментов. Через два года певец вернулся и отправился в мировое турне.
Одно из его последних выступлений состоялось в огромном актовом зале университета штата Северная Каролина в Уилмингтоне. Выступал певец с телесуфлером, поскольку подводила память. После концерта метко сказал публицист Питер Хамилл: «Синатра — как Колизей. Частично разрушен, но по-прежнему завораживает».
Свой последний диск «Дуэты» он выпустил в 1994 году. Пожилой певец завершил карьеру, использовав новинки техники звукозаписи. Благодаря современной технологии он поет вместе с тринадцатью другими известными исполнителями, в том числе с Барброй Стрейзанд, Тони Бенеттом, Хулио Иглесиасом, хотя записывались они по отдельности.
В 1995 году Синатра вновь получил премию «Грэмми» за свои концертные выступления и грамзаписи.
Он знал всех президентов, начиная с Франклина Рузвельта, пригласившего его на чай в Белый дом в 1944 году.
"Синатра бывал груб и резок, но и исключительно щедр, давая деньги не университетам, как здесь принято у богачей и которых он не кончал, а бедным, больным, на борьбу с раком и другие благородные дела, — отмечает Г. Герасимов. — Всего он пожертвовал, по некоторым оценкам, один миллиард долларов…
Он прожил жизнь «под колпаком» не только вездесущей прессы, которую он не жаловал, но и тайной полиции ФБР, тщетно пытавшейся уличить его в преступных связях с мафией. Так ничего и не нашли".
А в 1985 году певца наградили медалью Свободы — высшим гражданским знаком отличия США.
Синатра владел домами в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, ранчо в Палм-Спрингсе, фирмами грамзаписи, несколькими радиостанциями, личными самолетами, акциями многих компаний, включая концерн по производству деталей для баллистических ракет и созданную им компанию «Артанис» («Синатра», если прочесть наоборот). В последние годы бизнесом, связанным с использованием его имени, управляла его младшая дочь Тина. Бизнес включал галстуки, соус для спагетти и многое другое.
Когда Синатра скончался, в ночь на 15 мая 1998 года в лос-анджелесской больнице от очередного инфаркта, газета «Сан-Франциско кроникл» предложила: «Смерть Синатры — повод отпраздновать его жизнь. Нальем рюмку, поставим пластинку!»
Сам Синатра еще раньше подвел черту: «Мы живем лишь однажды, а уж как я живу — одного раза вполне достаточно».
Г. Герасимов пишет: «Слагаемые успеха Голоса, как его еще называли, многочисленны. Формального музыкального, как, впрочем, и любого другого образования, Синатра не получил. Природные данные и талант помогли ему поставить голос, целеустремленность и упорство помогли преодолеть все препятствия на пути к славе. Он сливался с песней, он пел так, что даже на стадионе с десятком тысяч слушателей каждый чувствовал — Синатра поет только для него. Он превращал песню в драму из трех актов. О нем говорили, что он сможет спеть телефонную книгу и все будут заворожены. А сам он говорил: „Интерпретация песни важнее, чем сама песня“. И здесь для него не существовало никаких авторитетов, кроме его собственного вкуса».
Репертуар певца складывался постепенно и, может быть, поэтому получился таким разнообразным. Среди его поклонников оказываются и тинэйджеры, которых покоряют его романтические баллады с эмоциональным и легко запоминающимся текстом, и более взрослые зрители. Взрослых привлекали серьезные, а временами даже философские песни Синатры. Содержательная сторона песен Синатры значительно повлияла на его успех…
Фрэнсис Алберт Синатра родился 12 декабря 1915 года в Хобоконе, штат Нью-Джерси, в семье итальянских иммигрантов: боксера-пожарника с Сицилии Мартина и медсестры Натали (Долли).
Фрэнк вырос в таком районе Нью-Джерси, где часто случались драки и преступления. В юности он тоже оказывался замешанным в скандальные и даже преступные истории. Такая слава сопутствовала ему всю жизнь. Говорили даже, будто его творческую деятельность финансировала мафия, и многие люди именно с этим связывали его потрясающий успех. Отчасти его даже можно считать прототипом одного из героев знаменитого романа М. Пьюзо «Крестный отец».
В юности Синатра перепробовал множество профессий, среди них — официанта, спортивного репортера. Но мечтал Фрэнк о другом — он видел себя поющим на сцене. Услышав в 1933 году Бинга Кросби, юноша решил окончательно стать певцом.
Синатра начинает петь на танцевальных вечерах в колледжах, выступает на всех любительских конкурсах, предлагает свои услуги маленьким радиостанциям. Его охотно приглашают, но причина — не признание таланта. Все куда прозаичнее — молодой певец не требует денег.
В 1937 году Фрэнк выигрывает небольшой любительский конкурс в родном городке. Выступает в ночном клубе «Сельская хижина» в соседнем городке. В этот период он живет спокойной, размеренной жизнью. Женится на скромной, обаятельной девушке Нэнси Барбато. У них родились трое детей: Нэнси, Фрэнк и Тина.
В 1939 году Фрэнку улыбнулась удача: его «открывает» руководитель джаз-оркестра известный тромбонист Томми Доре… за 75 долларов в неделю.
Свою первую пластинку «Платье в горошек и лучи луны» Синатра выпустил в 1940 году. Его не призвали в армию во время Второй мировой войны по причине лопнувшей барабанной перепонки. Но он внес свой вклад в победу. С 1942 года певец регулярно выступал с программами по радио из Нью-Йорка. Его мелодичные любовные баллады имели большой успех среди американских солдат.
А 30 декабря 1942 года Синатра становится звездой. Тот день стал рождением Золотого Голоса, как его называют поклонники. Два месяца зал, в котором проходят концерты доселе никому не известного певца, был заполнен до отказа. Фрэнку предлагают подписать выгодный десятилетний контракт с «Коламбией». Успех сменяется успехом, и вскоре поющий без устали Синатра зарабатывает не менее 50 тыс. долларов в год.
В 1944 году тридцать тысяч фанаток устроили столпотворение на Таймс-сквер в Нью-Йорке, пытаясь попасть на концерт своего кумира. Пострадало несколько витрин.
В 1941 году Фрэнк снялся в фильме «Ночи Лас-Вегаса», после чего появлялся регулярно с вокальными номерами в музыкальных лентах. Первую драматическую роль он сыграл в 1943 году в фильме «Выше и выше».
Сыграв в 1945 году в антирасистском фильме «Дом, в котором я живу», он получил премию «Оскар». В 1949 году Синатра снялся в мюзикле С. Донена «Увольнение в город».
Но в то же время на эстраде появляются новые имена — Фрэнки Лейн, Тони Беннет, а сборы на концертах Синатры все меньше. Артист делает многотысячные долги, проваливает не одно телешоу. А тут еще заводит роман с актрисой Авой Гарднер.
Напрасно друзья отговаривают его от развода, полагая, что это еще ухудшит положение певца. Общественное мнение не на его стороне, младшему сыну только полгода. Но 5 ноября 1951 года Синатра развелся, а уже через два дня сыграл свадьбу.
Этот брак не принес счастья никому, но, по словам одного из «прижизненных» биографов Синатры, «они пережили взрыв страсти, сравнимый разве что с Хиросимой и Нагасаки».
Из-за съемок супруги не виделись месяцами, и никому не приходило в голову пожертвовать карьерой ради другого. «Я никогда не воспринимала Аву как женщину, которая лишила нас отца, — вспоминает его дочь Тина Синатра. — Впервые я увидела ее, когда мне было четыре года, мне показалось, что ей действительно нравится общаться с нами, ведь своих детей у нее не было. Сейчас я понимаю, что они с отцом были созданы друг для друга, поэтому их разрыв до сих пор кажется мне странным».
Но Фрэнк изменял жене с Анитой Экберг, Лорен Бейкол, Мерилин Монро… Официально их развод был оформлен в 1957 году. Позднее Гарднер говорила, что находила в Синатре «95 процентов секса и 5 процентов его самого».
Синатра был женат еще дважды. Третья жена, актриса Миа Фэрроу, моложе его на тридцать лет. В 1976 году Синатра женился в четвертый и последний раз — на Барбаре Маркс.
Но вернемся в 50-е годы. В 1953 году из-за болезни связок певец лишился контракта с MCA. Но он не сдался — добился роли Анджело Маджио, храброго солдата и «невольника чести», в фильме «Пока будут мужчины». Артист готов был сниматься и бесплатно. Чутье его не обмануло, успеху Синатры стоя аплодировали даже коллеги актеры — он получил «Оскара» за роль второго плана.
Всего Синатра снялся в 58 фильмах. Как драматический актер проявил себя в психологических драмах «Человек с золотой рукой» (1955), «Детектив» (1968), «Первый смертный грех» (1980), политическом триллере «Маньчжурский кандидат» (1962).
В 1964 году Синатра поставил собственный фильм — «Только храбрец». На оскаровской церемонии 1971 года артист получил гуманитарную премию имени Джина Хершолта.
После успеха фильма «Пока будут мужчины» тематика песен Синатры расширилась, он сумел создать не только образ любовника, но и образ сильного мужчины. По мнению критика из «Нью-Йорк таймс», «за исключением, может быть, Хью Хефнера, основателя журнала „Плейбой“, никто не мог так воплотить в себе мужской идеал 50-х годов».
Песня «Мой путь» («Я шел своим путем») установила своеобразный рекорд в британском хит-параде, продержавшись в лидерах целых 122 недели — с 1969 по 1971 год.
Как пишет Г. Герасимов, «заглавной мелодией» Синатры, его «гимном» критики считают песню «Я шел своим путем» («I Did It My Way»), предложенную Синатре в переводе с французского другим певцом и композитором — Полом Анкой. Сейчас в телеинтервью Анка говорит, что, когда эта песня, по его мнению ординарная, вернулась к нему в исполнении Синатры, он ее не узнал. Певец сумел сделать из нее шедевр — балладу о своей собственной жизни, созвучную миллионам американцев с похожей судьбой.
Песня эта затронула сердца американцев не только талантливым исполнением, но и по причине выраженной в ней жизненной философии, прославляющей американский индивидуализм и упорство в стремлении идти вперед по пути, избранному именно им, а не кем-то еще — партией, дядей, обстоятельствами. Сам Синатра говорил: «Я поступаю так, как мне нравится».
Президент Клинтон, откликаясь на скорбное известие и выражая свое «огромное восхищение» певцом, не преминул сослаться и на эту песню: «Думаю, каждому американцу надо улыбнуться и сказать: да, он действительно шел своим путем».
Синатра покинул сцену в 1971 году, но не смог жить без слушателей, без их аплодисментов. Через два года певец вернулся и отправился в мировое турне.
Одно из его последних выступлений состоялось в огромном актовом зале университета штата Северная Каролина в Уилмингтоне. Выступал певец с телесуфлером, поскольку подводила память. После концерта метко сказал публицист Питер Хамилл: «Синатра — как Колизей. Частично разрушен, но по-прежнему завораживает».
Свой последний диск «Дуэты» он выпустил в 1994 году. Пожилой певец завершил карьеру, использовав новинки техники звукозаписи. Благодаря современной технологии он поет вместе с тринадцатью другими известными исполнителями, в том числе с Барброй Стрейзанд, Тони Бенеттом, Хулио Иглесиасом, хотя записывались они по отдельности.
В 1995 году Синатра вновь получил премию «Грэмми» за свои концертные выступления и грамзаписи.
Он знал всех президентов, начиная с Франклина Рузвельта, пригласившего его на чай в Белый дом в 1944 году.
"Синатра бывал груб и резок, но и исключительно щедр, давая деньги не университетам, как здесь принято у богачей и которых он не кончал, а бедным, больным, на борьбу с раком и другие благородные дела, — отмечает Г. Герасимов. — Всего он пожертвовал, по некоторым оценкам, один миллиард долларов…
Он прожил жизнь «под колпаком» не только вездесущей прессы, которую он не жаловал, но и тайной полиции ФБР, тщетно пытавшейся уличить его в преступных связях с мафией. Так ничего и не нашли".
А в 1985 году певца наградили медалью Свободы — высшим гражданским знаком отличия США.
Синатра владел домами в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, ранчо в Палм-Спрингсе, фирмами грамзаписи, несколькими радиостанциями, личными самолетами, акциями многих компаний, включая концерн по производству деталей для баллистических ракет и созданную им компанию «Артанис» («Синатра», если прочесть наоборот). В последние годы бизнесом, связанным с использованием его имени, управляла его младшая дочь Тина. Бизнес включал галстуки, соус для спагетти и многое другое.
Когда Синатра скончался, в ночь на 15 мая 1998 года в лос-анджелесской больнице от очередного инфаркта, газета «Сан-Франциско кроникл» предложила: «Смерть Синатры — повод отпраздновать его жизнь. Нальем рюмку, поставим пластинку!»
Сам Синатра еще раньше подвел черту: «Мы живем лишь однажды, а уж как я живу — одного раза вполне достаточно».
ЭДИТ ПИАФ
(1915—1963)
«…Для меня она была больше чем певицей. Она была душой, зеркалом, живым отражением человеческого горя, отчаянным криком страдания, символом нашего одиночества и нашей печали.
Как только она начинала петь, на сцене происходило чудо. Люди уже не видели этой маленькой славной женщины, одетой в черное, почти незначительной, их охватывало большое чувство, этот сильный, несравненный голос, который вас пронизывает, заставляет вас почувствовать всю нищету и отчаяние человечества. Эдит Пиаф была более чем замечательным мастером песни. Она была медиумом. Ее влияние было очень велико, но она была единственной, она была велика, потому что она познала страдание, и это страдание придавало ей искренность, страдание, которого не хватало ее последователям, взявшим от нее только ее внешнюю «маску»».
Строки эти принадлежат поэту Жану Кокто, по странному стечению обстоятельств умершему в тот же день, что и певица, 11 октября 1963 года.
Эдит Джованна Гасьон родилась 19 декабря 1915 года в Париже, в артистической семье, рождение произошло на улице Бельвиль. Ее мать — неудачливая актриса Анет Майяр, носившая сценический псевдоним Лина Марса. Отец Эдит, Луи-Альфонс Гасьон, зарабатывал себе на хлеб ремеслом уличного акробата. Детство ее было далеко не сладким. Отданная на попечение своих бабушек, она стала жертвой тяжелой болезни. Ослепнув на несколько лет, а затем прозрев, некоторое время сопровождала своего отца в поездках по ярмаркам, где он показывал свои акробатические трюки.
В семнадцать лет Эдит впервые решается попытать счастья самостоятельно. На тротуаре улицы Тройон ее замечает Луи Лепле, директор кабаре «Жерни». Именно он привел уличную певицу на профессиональную сцену в 1935 году и придумал ей псевдоним Пиаф («воробышек»); за неотесанностью и грубостью формы, внешней невзрачностью Лепле сумел разгадать и увидеть незаурядный талант.
Лепле вытащил Эдит из нищеты, вывел на сцену, открыл перед ней новые горизонты. Семнадцатого февраля 1936 года Пиаф выступила в большом концерте в цирке «Медрано» вместе с такими звездами французской эстрады, как Морис Шевалье, Мистангетт, Мари Дюба. Короткое выступление на Радио-Сити позволило ей сделать первый шаг к настоящей славе — слушатели звонили на радио, в прямой эфир, и требовали, чтобы Малышка Пиаф выступала еще.
Однако в жизни Пиаф счастливым случайностям сопутствовали трагические ситуации. Лепле вскоре убили при сведении каких-то счетов, и Пиаф, только-только встав на ноги, вновь оказалась на улице. Огромная воля к жизни, целеустремленность и вера в свои силы потребовались ей, чтобы опять подняться, бороться за свое место в жизни, на сцене.
Нужно было уговаривать известных композиторов, музыкантов, поэтов-песенников, чтобы они отдавали ей свои произведения. Иногда ей удавалось уговорить кого-то написать песню именно для нее. Поэтому чаще всего Пиаф исполняла произведения молодых авторов, которые, как и она, только начинали свой путь в шоу-бизнесе.
Один из них, Раймон Ассо, поддержал Пиаф после смерти Папы, как она называла Лепле. Их просто притянуло друг к другу. Ему Пиаф доверила некоторые факты своей биографии, и они легли в основу прекрасных лирических стихотворений, ставших песнями, например «Мой легионер», «Большое путешествие бедного негра», «Мое сердце выбрало его», «Париж — Средиземноморье» и другие.
Музыка к песне «Мой легионер» написана Маргерит Монно, которая тоже впоследствии стала не только «своим» композитором, но и близкой подругой певицы. Позже Пиаф создала с Монно еще несколько песен, и среди них — «Маленькую Мари», «Дьявол рядом со мной» и «Гимн любви».
Именно Раймон Ассо добился, чтобы Эдит выступила в мюзик-холле «ABC» на Больших бульварах, самом знаменитом мюзик-холле Парижа.
"Решалась ее судьба, — вспоминает подруга певицы Симона Берто. — За тридцать минут она должна была добиться успеха. Неудача «ABC» — и все придется начинать сначала.
До рези в глазах всматривалась я в занавес, из-за которого должна была появиться Эдит. Она вышла на сцену так же уверенно, как выходила петь на улице! Но я знала, чего ей это стоило.
По залу пробежала волна. Маленькая, немного недоразвитая женщина выглядела почти бедно в коротком платье (в то время на эстраде принято было выступать в длинном), ее прекрасное лицо, на которое нищета наложила свой отпечаток, ярко светилось в луче прожектора, а в голосе было все: и радость, и печаль, и любовь…
Аплодисменты раздались после первой песни. Вокруг меня, надо мной, я сама — все затаили дыхание. Голос Эдит был как порыв ветра, который все сметает и наполняет легкие пьянящим свежим воздухом.
Когда Эдит кончила петь, зал заревел: «Еще! Еще!..»
Со своего места я видела, что Эдит дрожит, выходя на поклоны. Она выглядела такой хрупкой, что казалось, вот-вот упадет. Впереди ее ждало много успехов, колоссальных триумфов, но этот был особый. Как вихрь он увлекал ее к славе.
Я сидела в зале, в горле комом стояли слезы, и я думала: «Теперь она станет другой. Не может быть, чтобы она осталась такой, как раньше. Что-то изменится, возникнет стена. Этот успех разделит нас, как линия Мажино. Мы больше не будем вместе».
Как только она начинала петь, на сцене происходило чудо. Люди уже не видели этой маленькой славной женщины, одетой в черное, почти незначительной, их охватывало большое чувство, этот сильный, несравненный голос, который вас пронизывает, заставляет вас почувствовать всю нищету и отчаяние человечества. Эдит Пиаф была более чем замечательным мастером песни. Она была медиумом. Ее влияние было очень велико, но она была единственной, она была велика, потому что она познала страдание, и это страдание придавало ей искренность, страдание, которого не хватало ее последователям, взявшим от нее только ее внешнюю «маску»».
Строки эти принадлежат поэту Жану Кокто, по странному стечению обстоятельств умершему в тот же день, что и певица, 11 октября 1963 года.
Эдит Джованна Гасьон родилась 19 декабря 1915 года в Париже, в артистической семье, рождение произошло на улице Бельвиль. Ее мать — неудачливая актриса Анет Майяр, носившая сценический псевдоним Лина Марса. Отец Эдит, Луи-Альфонс Гасьон, зарабатывал себе на хлеб ремеслом уличного акробата. Детство ее было далеко не сладким. Отданная на попечение своих бабушек, она стала жертвой тяжелой болезни. Ослепнув на несколько лет, а затем прозрев, некоторое время сопровождала своего отца в поездках по ярмаркам, где он показывал свои акробатические трюки.
В семнадцать лет Эдит впервые решается попытать счастья самостоятельно. На тротуаре улицы Тройон ее замечает Луи Лепле, директор кабаре «Жерни». Именно он привел уличную певицу на профессиональную сцену в 1935 году и придумал ей псевдоним Пиаф («воробышек»); за неотесанностью и грубостью формы, внешней невзрачностью Лепле сумел разгадать и увидеть незаурядный талант.
Лепле вытащил Эдит из нищеты, вывел на сцену, открыл перед ней новые горизонты. Семнадцатого февраля 1936 года Пиаф выступила в большом концерте в цирке «Медрано» вместе с такими звездами французской эстрады, как Морис Шевалье, Мистангетт, Мари Дюба. Короткое выступление на Радио-Сити позволило ей сделать первый шаг к настоящей славе — слушатели звонили на радио, в прямой эфир, и требовали, чтобы Малышка Пиаф выступала еще.
Однако в жизни Пиаф счастливым случайностям сопутствовали трагические ситуации. Лепле вскоре убили при сведении каких-то счетов, и Пиаф, только-только встав на ноги, вновь оказалась на улице. Огромная воля к жизни, целеустремленность и вера в свои силы потребовались ей, чтобы опять подняться, бороться за свое место в жизни, на сцене.
Нужно было уговаривать известных композиторов, музыкантов, поэтов-песенников, чтобы они отдавали ей свои произведения. Иногда ей удавалось уговорить кого-то написать песню именно для нее. Поэтому чаще всего Пиаф исполняла произведения молодых авторов, которые, как и она, только начинали свой путь в шоу-бизнесе.
Один из них, Раймон Ассо, поддержал Пиаф после смерти Папы, как она называла Лепле. Их просто притянуло друг к другу. Ему Пиаф доверила некоторые факты своей биографии, и они легли в основу прекрасных лирических стихотворений, ставших песнями, например «Мой легионер», «Большое путешествие бедного негра», «Мое сердце выбрало его», «Париж — Средиземноморье» и другие.
Музыка к песне «Мой легионер» написана Маргерит Монно, которая тоже впоследствии стала не только «своим» композитором, но и близкой подругой певицы. Позже Пиаф создала с Монно еще несколько песен, и среди них — «Маленькую Мари», «Дьявол рядом со мной» и «Гимн любви».
Именно Раймон Ассо добился, чтобы Эдит выступила в мюзик-холле «ABC» на Больших бульварах, самом знаменитом мюзик-холле Парижа.
"Решалась ее судьба, — вспоминает подруга певицы Симона Берто. — За тридцать минут она должна была добиться успеха. Неудача «ABC» — и все придется начинать сначала.
До рези в глазах всматривалась я в занавес, из-за которого должна была появиться Эдит. Она вышла на сцену так же уверенно, как выходила петь на улице! Но я знала, чего ей это стоило.
По залу пробежала волна. Маленькая, немного недоразвитая женщина выглядела почти бедно в коротком платье (в то время на эстраде принято было выступать в длинном), ее прекрасное лицо, на которое нищета наложила свой отпечаток, ярко светилось в луче прожектора, а в голосе было все: и радость, и печаль, и любовь…
Аплодисменты раздались после первой песни. Вокруг меня, надо мной, я сама — все затаили дыхание. Голос Эдит был как порыв ветра, который все сметает и наполняет легкие пьянящим свежим воздухом.
Когда Эдит кончила петь, зал заревел: «Еще! Еще!..»
Со своего места я видела, что Эдит дрожит, выходя на поклоны. Она выглядела такой хрупкой, что казалось, вот-вот упадет. Впереди ее ждало много успехов, колоссальных триумфов, но этот был особый. Как вихрь он увлекал ее к славе.
Я сидела в зале, в горле комом стояли слезы, и я думала: «Теперь она станет другой. Не может быть, чтобы она осталась такой, как раньше. Что-то изменится, возникнет стена. Этот успех разделит нас, как линия Мажино. Мы больше не будем вместе».