Страница:
Нет. Как бы я сама проснулась от долгого сна и обнаружила, что у мира гораздо больше граней и красок, чем я думала. Как будто кто-то распахнул тусклые, век не мытые окна и мир предстал передо мной во всей своей красе. В ярких переплетениях энергетических нитей – теплых и холодных, гладких и шершавых, тонких, которые я могу оборвать одним движением, и прочных, словно канат, их я не смогла бы перерубить, как бы ни старалась. А еще я начала видеть истинную природу существ. И чем больше я наблюдала, тем меньше мне нравился народ вокруг. Столько мелочного и лживого обнаруживалось в их душах.
Я успела «посмотреть» на Нильдиньяра прежде, чем он надел на меня скрывающий браслет. Вот уж точно – возвышенное существо: благородное, но чуждое. Непонятное. Может, потому я ему и не доверяла. Слишком уж странной была его душа. Жаль, что не догадалась пристальнее «посмотреть» на Армея – может, и поняла бы, почему он солгал нам с Рейном. А теперь уже поздно…
Я повернулась на бок и натянула одеяло на голову. Сон не шел, несмотря на усталость, мысли крутились как белка в колесе, а еще меня не покидало ощущение какой-то гадости, которая вот-вот должна была свершиться. Как любила говаривать моя мамуля, «пятая точка предсказывает неприятности вернее, чем Гидрометцентр погоду». Вот уж точно: «У бабки есть травка, бабка все-е-е-е видит!» И я, несмотря на браслет, предвижу неприятности.
За дверью комнаты раздался негромкий шорох, потом стук, а следом наступила тишина. Нет, не совсем… Шорох сменился мягкой поступью, которую я почему-то скорее ощущала кожей, чем слышала. Это как чувствовать вибрирующие от музыки соседа-металлиста стены и окна. Шаги остановились у моей двери, и вот только тогда я вспомнила, что забыла ее запереть. Вернее, даже и не подумала о замке – настолько умоталась. И вот сейчас придется платить за это досадное упущение.
Дверная ручка начала медленно проворачиваться, когда я высунула руку из-под одеяла и утащила к себе один из хэлкелей, висевших в ножнах на спинке кровати. Гравировка на лезвии издевательски блеснула белым сиянием, когда я прятала оружие под одеялом, притворяясь спящей и следя за дверью сквозь полуприкрытые веки. О том, почему в Минэрассэ, эльредийском королевстве, куда невозможно пробраться нежити, возникло что-то, отчего гравировка на ритуальном кинжале зажглась предупреждающим светом, я сейчас не думала.
Еле слышный скрип, когда дверь приоткрылась, и следом – ощущение присутствия кого-то, вошедшего в комнату. В темноте я не сразу разглядела, кто именно приближался ко мне, но сверкнувшие зеленым огнем глаза с вертикальным зрачком были мне знакомы. Змеиные глаза манилиха. Либо тот же самый, либо еще один. Хэлкель, спрятанный под одеялом, успокаивал, но несильно. Я уже знала, что манилиха я не смогу убить. Даже ранить так, чтобы сбежать, мне будет не под силу. Потому что реакция у него такая, что обзавидуешься. Странно, но в прошлый раз хэлкели на него не среагировали, быть может, это из-за того, что он был полностью в человеческой ипостаси?
Манилих приблизился к кровати и прежде чем он успел наклониться, я резко взмахнула спрятанным под одеялом хэлкелем.
Острое лезвие с пляшущими язычками белого пламени оставило чуть светящийся след поперек живота монстра, на мое запястье брызнуло что-то горячее, а змей отшатнулся и зашипел. Одним ударом выбил обагренный кровью хэлкель из моей руки и влепил мне хлесткую пощечину. В ушах зазвенело, в глазах потемнело, а во рту я ощутила соленый привкус – похоже, губы разбиты. Пока я пыталась прийти в себя, манилих бесцеремонно закинул меня на плечо и выбежал в коридор, освещенный магическими светильниками. Я успела увидеть только эльреди, лежащего у стены с неестественно вывернутой шеей, и мне резко поплохело. Впрочем, заорать это мне не помешало. А в следующую секунду я получила удар по затылку, от которого у меня перед глазами заплясали разноцветные звезды, секунду спустя растаявшие в бархатистой мгле.
Очнулась я оттого, что по лицу меня хлестнула довольно острая ветка. Я по-прежнему болталась на плече манилиха, белые волосы занавесили обзор, но светлые березовые стволы я заметила сразу. Уже почти граница Минэрассэ. А если змей выберется из эльредийского королевства… Ну, трупик мой найдут не скоро.
– Отпусти меня-а-а-а! – Я ударила по спине манилиха кулаком и попыталась вырваться из его цепкой хватки, но не тут-то было.
– Отпустить? Тебя? – От шипящих ноток в голосе меня продрало по коже. – Впрочем…
Он резко остановился и сбросил меня на землю так, что я чувствительно приложилась спиной о выступающий древесный корень, затем Огненный Змей откинул назад длинные золотистые волосы и насмешливо скрестил руки на груди.
– Удивительное дело: как мы с вами ни встретимся, прекрасная леди, вы все в ночной рубашке.
– Может, стоило как-нибудь прийти днем? – поинтересовалась я, поднимаясь с земли и потирая ушибленный копчик.
– Это же не интерес-с-с-сно, – улыбнулся он, и в лунном свете я заметила длинный раздвоенный язык, на миг показавшийся изо рта. – Только мы тут с вами болтаем, а ваши вопли наверняка перебудили уже всех эльфов. Нет уж, второй раз я вас не упущу. – Он схватил меня за руку и снова перебросил через плечо, сигая в заросли.
Очередная ветка хлестнула уже чуть ниже ушибленного копчика, и я, решив, что хуже уже не будет, на всю рощу завопила:
– Нильдинья-а-а-а-а-ар!!!
– Да заткнись ты наконец! – Манилих встряхнул меня, перепрыгивая через небольшой овраг. – Еще слово-и мне снова придется ударить тебя.
– А плевать! Нильдиньяр!!!
В воздухе что-то просвистело, и Огненный Змей споткнулся, выронив меня в густую траву. Я приподнялась, чтобы увидеть, как он выдергивает из плеча темную стрелу с белым оперением и моментально скрывается за ближайшим деревом, уходя из-под обстрела.
– Varr’ell quellian[1]!
Я не поняла, что именно кричал скрывавшийся за листвой эльреди, но постаралась побыстрее убраться с линии огня, по-пластунски уползая подальше от толстенной березы, за которой скрылся манилих и откуда сейчас слышались отвратительные хлюпающие и пощелкивающие звуки. Когда мне выбили сустав на руке во время тренировок с мечом, его вправляли точно с таким же звуком. Господи, у него что, кости местами меняются?! Конечно, фильмы про оборотней я видела неоднократно, но вроде бы в прошлый раз все было не так страшно и противно: когда меня спас Рейн, он превратился быстро и без излишних спецэффектов…
– Леди Ксель, уходите оттуда немедленно!
А вот голос Нильдиньяра я сразу признала и, вскочив на ноги, побежала туда, где из-за дерева вышел наследник правителя клана Осеннего Пламени с луком в руках. За спиной зашипело, зашелестело, но оборачиваться, чтобы проверить, что там движется, я не собиралась. Боялась, что если обернусь, то убегать больше те придется.
– На землю!!! – рявкнул Нильдиньяр, натягивая лук. Я подчинилась, падая прямо у корней невысокой березки, и тотчас над головой у меня просвистело несколько стрел. Ну, правильно, неужто наследник ломанется в лес спасать меня в гордом одиночестве! Все же эльредийским королям быть дураками не полагается. Народ не примет.
Что-то у меня за спиной зашипело, и я, вскочив, сиганула в ближайшие кусты, ободрав себе лицо и руки, но убралась зато из-под обстрела окончательно. И, не успев толком разогнаться, столкнулась с кем-то, одетым в холодную кольчугу поверх свободных одежд. Темноволосый эльреди моментально задвинул меня к себе за спину, поднимая лук и стреляя вслепую, он, похоже, ориентировался лишь на шипение манилиха, которое на миг словно захлебнулось, а потом кусты перед нами смяло одним мощным ударом чешуйчатого хвоста, и я наконец-то увидела, во что превратился Огненный Змей.
В прошлый раз это была просто здоровущая змея, но сейчас перед нами на две головы возвышалась промежуточная стадия между человеком и змеей. Вполне себе человеческий торс, покрытый прочной чешуей, на уровне пояса плавно перетекал в мощный змеиный хвост с длинным шипом на самом кончике. Руки, перевитые жилами, обзавелись пятнадцатисантиметровыми когтями, а лицо… Лицо – это отдельный кошмар, который, к счастью, скрывали сумерки, а ночное зрение у меня хоть и неплохое, но все-таки недостаточное, чтобы можно было разглядеть все подробности. Скажу одно: покрытое чешуей лицо с почти исчезнувшим носом и изменившейся нижней челюстью выглядело жутко. Особенно в сочетании с золотистым гребнем-короной и горящими зелеными глазами с вертикальными зрачками.
Весь этот генетический набор был неподвижен всего секунду – как раз то время, которое понадобилось манилиху, чтобы смахнуть с груди недостаточно глубоко вонзившиеся в прочную чешую стрелы и метнуться вперед, выставив руки. Эльреди успел оттолкнуть меня в сторону, но сам попал под удар. Длинные перламутровые когти пробили кольчугу и вонзились в грудь захрипевшего воина. Его лук выпал из рук, когда оборотень небрежно отбросил жертву в сторону и повернулся ко мне.
Мамочки, я теперь до конца жизни буду змей бояться!
– Леди Ксель! – Дождь стрел, не приносящих особого вреда бронебойной чешуе, отвлек манилиха, и наследник, отбросив в сторону бесполезный лук, выхватил длинный меч, листовидное лезвие которого блеснуло в тусклом лунном свете. Еще трое эльреди, из тех, что были с ним, тоже вытянули мечи из ножен и сейчас двигались на манилиха, расставившего руки в стороны и, как мне показалось, злобно ухмылявшегося.
Шип на кончике хвоста чуть подрагивал, а потом вдруг метнулся вперед с такой скоростью, что я едва заметила это движение. Настолько стремительное, что Нильдиньяр не успел отскочить в сторону – только подставил лезвие меча. От сильного удара зазвенела сталь, но оружие выдержало. Костяной шип, что удивительно, тоже.
Страшно…
Я закрыла лицо ладонями, вжимаясь спиной в березу и отказываясь смотреть на то, что происходило совсем рядом. Но все равно был слышен звон металла, крики эльреди и шипение оборотня.
Как же я хочу, чтобы все это прекратилось!
– Ключ Зари, это твоя работа?!
Я только и сумела, что отрицательно помотать головой, глядя на отползшего к березе монстра, который сейчас казался совсем не страшным. Скорее мне было жаль его, словно красивого дикого зверя, которого все-таки настигла пуля охотника. Впрочем, стоило только вспомнить остекленевшие глаза эльреди-стражника, меня защитившего, но погибшего на месте, как жалость куда-то делась. Нильдиньяр потянул меня за собой и поставил перед манилихом. Тот уже сполз по березе, оставив на белой коре темное размазанное пятно остро пахнущей железом крови. Эльф вынудил меня посмотреть на то, что получилось в результате моих действий.
– Смотри, Ключ Зари. Смотри и запоминай. Ты сумела обратить силу Огненного Змея против него самого. Мимоходом и наверняка одной лишь силой желания. Вот что ты можешь сотворить со своими врагами. Но ты не должна. Ключ Зари обязан проливать свет на тьму, а не делать ее еще гуще. Возвратись к Ключу Заката, соединись с ним, и вместе вы откроете Шепчущий Курган, вернув благословение древних в эти земли. А сами вы будете вольны сделать выбор – отправляться ли туда, откуда вы родом или остаться здесь. Так или иначе, но, открыв Курган, вы станете хозяевами собственной судьбы.
– Ключ… Зари? – Манилих приподнялся на локте, задыхаясь от хриплого, клокочущего смеха, на губах его выступила кровавая пена, но остановиться он сумел не сразу. – Так вот почему… ты стала для меня сильнейшим дурманом… прекрасная леди… Тягу к которому… я не смог преодолеть.
Нильдиньяр отпустил меня и, перехватив меч, шагнул к умирающему Огненному Змею.
– Я знаю, что сейчас тебе больно, дитя огня и крови. Твой яд убивает не слишком быстро, но при этом причиняет невыносимые страдания. Скажи, кто послал тебя за Ключом Зари, кто сказал тебе, где она скрывается, и твоя смерть будет легкой и безболезненной. Ну же, облегчи себе участь.
– Так я и сказал… лесной… выродок, – ухмыльнулся манилих, обнажая в усмешке окровавленные зубы. – Вы не держите своих… обещаний.
– Так умирай в агонии и судорогах, – холодно улыбнулся эльреди, убирая меч в ножны. Лицо Огненного Змея перекосилось, когда предсказанные Нильдиньяром судороги начали выкручивать его тело. Жуткий, нечеловеческий стон эхом прокатился по березовой роще, продрал по спине январским морозом.
Я зажала уши ладонями, но бесполезно – крик манилиха легко миновал такую ненадежную преграду. Думаю, тут и качественные беруши не помогли бы… Да как же можно позволять живому существу так мучиться?!
– Хватит!!! – Я подскочила к Нильдиньяру и выхватила меч из его ножен. Красноволосый даже бровью не повел, не препятствуя. Более того – остановил стражей, вознамерившихся помешать мне. И хорошо, потому что я не была уверена, что мне хватит духу на то, чтобы совершить задуманное.
– Я даже не знаю, как тебя зовут, – тихо сказала я глядя на то, как манилих меняется, возвращаясь в человеческую форму. Окрашенные кровью волосы в неявном лунном свете казались почти белыми и чуть-чуть светились на кончиках, оттеняя загорелую кожу. Я очень старалась не смотреть на дыру с рваными краями, откровенно не понимая, как он может все еще цепляться за жизнь с такими ранами. Как от выстрела в упор… – Не знаю, но мне правда жаль, что так получилось. Почему ты не оставил меня в покое? Ведь я уже раз отпустила тебя?
Я присела на корточки рядом с умирающим и уперла меч в землю, уже начавшую пропитываться кровью. Заглянула в затуманенные от боли зеленые глаза.
– Не мог… прекрасная леди. Правду говорят, что… Ключи меняют все, к чему прикоснутся… – Он улыбнулся, и на этот раз его улыбка была куда более человеческой. Если бы не кровь, заляпавшая подбородок, то она могла бы быть даже красивой. – Ты… твое… прикосновение стало дурманом… Попробовав который… уже нельзя от него отказаться… Я стал терять силы… у меня все внутри сводило от желания… снова это ощутить… Я пошел по твоему следу, но человек… указал мне, где ты.
– Человек? – Я легонько коснулась кончиками пальцев его руки. – Что за человек?
– Пришедший… из замка в холмах…
– Ранвелин, – сквозь зубы процедил у меня за спиной Нильдиньяр.
Теперь хотя бы понятно, что в Ранвелине кто-то явно ведет двойную игру. Но зачем нужно было натравливать на меня манилиха? Господи боже, а ведь Рейн там остался! Что, если его тоже решили устранить? Или накапают ему черт-те что на мозги, он ведь такой доверчивый. Не совсем, конечно, но все же чужому влиянию подвержен…
– Ты знаешь, что это за человек? – негромко поинтересовалась я, продолжая удерживать в руках холодеющую ладонь манилиха.
Он только покачал головой и тотчас выдернул руку. Я отшатнулась, видя, как его вновь скручивает. Изо рта пошла пена, но затухающий взгляд зеленых глаз был обращен на меня.
Я глубоко вздохнула и размахнулась.
Меч с хрустом вошел в тело Огненного Змея почти по рукоять, а лицо мне щедро окропило горячей, резко пахнущей кровью.
Манилих обмяк, а я, не пытаясь выдернуть клинок, едва успела отбежать в сторону, где меня и вырвало.
Когда желудок перестало выворачивать наизнанку, лица моего коснулась мокрая тряпка. Вернее, поначалу это был носовой платок, но после того, как я обтерлась им, он превратился в тряпку, которую только и оставалось, что выбросить. Я посмотрела на Нильдиньяра – без малейшей брезгливости на лице он помог мне подняться – и шмыгнула носом, стараясь не заплакать.
– Вы никогда не убивали раньше, леди Ксель? – серьезно осведомился эльреди, набрасывая мне на плечи тяжелый бархатный плащ и прижимая к себе. Я только головой помотала, закусывая нижнюю губу, чтобы слезы, уже скопившиеся в уголках глаз, не пролились. Нильдиньяр только вздохнул.
– Если бы я знал, то не позволил бы вам добивать его. Но только вы могли от него хоть что-то узнать. Простите меня, леди Ксель…
Я все-таки расплакалась, уткнувшись лицом в куртку Нильдиньяра. От нее пахло травой, лесом и почему-то ароматным дымом осеннего костра, на котором в октябре жгут опавшие листья. Эльф терпеливо ждал, пока я выплачусь, легонько поглаживая меня по волосам и не говоря ни слова, а потом подхватил на руки, намереваясь отнести обратно в поселение.
– Нильдиньяр, мне нужно вернуться в Ранвелин. Завтра же. Там Рейн остался…
– Нельзя, леди Ксель, – тихо ответил эльреди, идя по едва заметной в темноте тропинке. – Теперь нельзя. Потому что, если кто-то из замка подослал манилиха, чтобы вас выкрасть, зная, как именно Огненный Змей поступает с женщинами, то вам нельзя возвращаться туда одной. Вы просто не доберетесь до Ключа Заката, вас убьют. Или что похуже. – Он нахмурился, и в голосе его прозвучал металл.
– Манилих, добираясь до вас, убил шестерых эльреди. И еще одного в Сторожевой Роще. Не думаю, что тот, кто его подослал, удовлетворится столь малой кровью. А также не уверен, что я долго смогу удерживать свой народ, чтобы он не пожелал отомстить. А он уже дозрел. И я тоже. Поэтому, если прольется еще хоть капля эльредийской крови, то Ранвелину придется ответить за его самонадеянность. Минэрассэ больше не будет поддерживать нейтралитет. Завтра утром я отправлю ультиматум к Армею с требованием выдать того, кто подослал манилиха. Если он не сделает этого в течение суток…
Он не договорил, но и так все было понятно.
Если Армей не выдаст ту сволочь, что науськала на меня манилиха, то эльфы пойдут войной на Ранвелин.
Рассвет в Ранвелине ознаменовался очередным событием – у стен города появился эльф. Один, без оружия, если не считать лука за плечами, с непокрытой головой. Утро выдалось пасмурным, мелкий холодный дождь едва накрапывал, когда Армей, кляня эльфов за привычку появляться спозаранку, подходил к тяжелым двустворчатым воротам, у которых уже толпились взбудораженные стражники.
– Ну что тут у вас на этот раз.
– Эльф треклятый, ваше сиятельство. Один вроде как, и оружия не видно, разве что лук, но и у того тетива спущена. Один раз только выкрикнул, что прибыл с посланием от тамошнего наследника, и теперь стоит молча, как изваяние, – немедленно доложил один из дозорных, спустившийся со стены. – Прикажете расстрелять?
– Ни в коем случае! – резко осадил слишком ретивого подчиненного Армей, одним жестом останавливая готовый прорваться поток размышлений увязавшегося следом мага. – Посланцев, как вы знаете, не трогают. Особенно если вы, господа, не хотите в ближайшее время воевать с Минэрассэ.
– Так точно, ваше сиятельство, – вытянулся в струнку бравый вояка, а маг Александрий вылез таки из-за спины герцога, разминая холеные пальцы.
– Я встречу переговорщика. Заодно передам наше ответное послание, которое направил его королевское величество. – Маг достал из рукава запечатанный королевской печатью свиток, но Армей выхватил пергамент из рук Александрия.
– Я сам. Если у эльфов что-то важное, а иначе они и палец о палец не ударили бы, то лучше я это услышу сам, а не через кого-то.
С этими словами герцог вышел через небольшую калитку в створке ворот и неторопливо направился к неподвижно стоящему эльфу. Страж границы, как можно было судить по ярко-зеленой накидке с золотыми листьями поверх кольчуги, он даже не изменил позу, когда герцог приблизился на расстояние полутора саженей.
– Правитель Ранвелина? – Эльф говорил негромко и медленно, с трудом подбирая слова непривычного для него человеческого языка, смягчая согласные.
– Он самый, – согласился Армей, постукивая свернутым в трубку пергаментом по бедру. -С чем прибыли?
– С посланием от наследника Минэрассэ. – Эльф небрежно бросил в сторону герцога белоснежный пергамент, на котором каплей крови алела печать с кленовыми листьями. – Это ультиматум.
– В честь чего? – Армей поймал свиток, рассматривая печать.
– Сегодня ночью ваш лазутчик проник в Минэрассэ и убил семерых его жителей. Перед смертью он признался, что был подослан человеком из Ранвелина. Эльфы требуют до рассвета следующего дня выдать преступника на суд Минэрассэ.
– А если мы на это не пойдем? – поинтересовался герцог, уже заранее зная, какой ответ получит. И не ошибся.
– Тогда народ леса пересечет границу и сам заберет то, что принадлежит ему, – спокойно объявил эльф.
– Как я понимаю, тот факт, что я был не в курсе действий этого негодяя, на положение дел не повлияет? – поинтересовался Армей, крутя в руках пергамент с ультиматумом.
Уверенный кивок в ответ.
– Что ж, как вы понимаете, в город вы сможете войти разве что с боем. В таком случае я передаю вам послание нашего короля, в котором говорится, что граница отныне будет закрыта. Ее пересечение – вы это понимаете – будет в дальнейшем расцениваться как вторжение.
Эльф только пожал плечами и поймал брошенный в его сторону свиток. Мол, мое дело маленькое, я всего лишь посланец.
– Могу я знать, что за лазутчик пересек вашу границу, чтобы у меня была хоть какая-то зацепка? – напоследок спросил Армей, уже собираясь обратно в город, чтобы отдать приказ о мобилизации войск, когда впервые за свою жизнь увидел, как обычно невозмутимое лицо эльфа искажается гримасой ненависти.
– Манилих, – процедил сквозь зубы эльф, разворачиваясь и уходя в сторону границы.
– Ну, совсем замечательно, – пробормотал Армей. Змеелюдей эльфы ненавидели, пожалуй, еще сильнее, чем хадаров с их некромантией. Почему – никто не знал, но факт оставался фактом. А уж если манилих проливал эльфийскую кровь, то лесной народ зверел и начинал мстить. В этот раз еще обошлось, ведь эльфы дали сутки на то, чтобы найти ту сволочь, которая подослала манилиха в Минэрассэ.
Или чтобы «презренные людишки» собрали свои жалкие силы и подготовились к войне.
– Ну что им надо было? – это был первый вопрос, заданный Александрием, с нетерпением прохаживающимся у сторожевой калитки. Герцог только невесело усмехнулся.
– Господин маг, вы не знаете никого в городе, кто мог бы науськать манилиха на эльфов? Нет? И я вот не знаю. А у нас есть сутки, чтоб выдать этого провокатора эльфам, иначе нам грозят осадой. Вернее, не совсем так – эльфы обещают перевернуть город вверх дном, но найти призывавшего.
– М-м-манилиха? – запинаясь, пробормотал Александрий. – Но ведь это невозможно! Какой силой надо обладать, чтобы подчинить Огненного Змея и натравить его на эльфов?
– Не знаю, но у нас есть сутки, чтобы это выяснить. Или же… использовалась приманка. У эльфов могло быть нечто такое, оно привлекло манилиха настолько, что тот рискнул сунуться в Минэрассэ.
– На вашем месте я бы готовился к бою, – раздался спокойный голос Рейна.
Армей обернулся. Рейн сидел на каменных ступеньках лестницы, ведущей на стену, и безразлично смотрел куда-то в небо. На миг герцогу показалось, что сверху течет кровавый поток, огибающий Рейна, с плеч которого ниспадал черный шелковый плащ, впитывающий в себя багровые ручейки, но наваждение схлынуло так же быстро, как и возникло.
– Какие шансы у вас обнаружить этого деятеля всего за сутки? Полагаю, никаких. А с учетом того, что вчера ночью кто-то расстрелял бордель, мне кажется, вся эта канитель с манилихом – лишь предлог начать военные действия. Вы, герцог, кажется, говорили как-то насчет того, что эльфам позарез надо нечто, находящееся в ваших землях. Вы знаете, что это?
Армей задумался, а потом махнул рукой.
– Молодой человек, пройдемте-ка со мной. Я вам кое-что показать хочу.
Рейн только пожал плечами, поднимаясь со ступеней и следуя за герцогом, который привел его в одну из обзорных башен замка, маленькую, порядком захламленную, но еще функционирующую. Армей подошел к узенькому окну и указал на запад, туда, где находилась эльфийская граница.
– Надеюсь, зрение у вас хорошее. Видите небольшой холм на западе? Собственно, это и есть предмет спора. Примерно четыреста лет назад он принадлежал эльфам, но мои предки оттеснили их туда, где находится нынешняя граница, а на сам замок наложили мощные защитные заклинания. Холм этот называют Шепчущим Курганом и считается, что в нем древние – раса, которая давным-давно покинула этот мир, запечатали для потомков некую магическую силу и с ее помощью можно преобразить землю. Обладатель этой силы в состоянии сделать все или почти все, что угодно.
Я успела «посмотреть» на Нильдиньяра прежде, чем он надел на меня скрывающий браслет. Вот уж точно – возвышенное существо: благородное, но чуждое. Непонятное. Может, потому я ему и не доверяла. Слишком уж странной была его душа. Жаль, что не догадалась пристальнее «посмотреть» на Армея – может, и поняла бы, почему он солгал нам с Рейном. А теперь уже поздно…
Я повернулась на бок и натянула одеяло на голову. Сон не шел, несмотря на усталость, мысли крутились как белка в колесе, а еще меня не покидало ощущение какой-то гадости, которая вот-вот должна была свершиться. Как любила говаривать моя мамуля, «пятая точка предсказывает неприятности вернее, чем Гидрометцентр погоду». Вот уж точно: «У бабки есть травка, бабка все-е-е-е видит!» И я, несмотря на браслет, предвижу неприятности.
За дверью комнаты раздался негромкий шорох, потом стук, а следом наступила тишина. Нет, не совсем… Шорох сменился мягкой поступью, которую я почему-то скорее ощущала кожей, чем слышала. Это как чувствовать вибрирующие от музыки соседа-металлиста стены и окна. Шаги остановились у моей двери, и вот только тогда я вспомнила, что забыла ее запереть. Вернее, даже и не подумала о замке – настолько умоталась. И вот сейчас придется платить за это досадное упущение.
Дверная ручка начала медленно проворачиваться, когда я высунула руку из-под одеяла и утащила к себе один из хэлкелей, висевших в ножнах на спинке кровати. Гравировка на лезвии издевательски блеснула белым сиянием, когда я прятала оружие под одеялом, притворяясь спящей и следя за дверью сквозь полуприкрытые веки. О том, почему в Минэрассэ, эльредийском королевстве, куда невозможно пробраться нежити, возникло что-то, отчего гравировка на ритуальном кинжале зажглась предупреждающим светом, я сейчас не думала.
Еле слышный скрип, когда дверь приоткрылась, и следом – ощущение присутствия кого-то, вошедшего в комнату. В темноте я не сразу разглядела, кто именно приближался ко мне, но сверкнувшие зеленым огнем глаза с вертикальным зрачком были мне знакомы. Змеиные глаза манилиха. Либо тот же самый, либо еще один. Хэлкель, спрятанный под одеялом, успокаивал, но несильно. Я уже знала, что манилиха я не смогу убить. Даже ранить так, чтобы сбежать, мне будет не под силу. Потому что реакция у него такая, что обзавидуешься. Странно, но в прошлый раз хэлкели на него не среагировали, быть может, это из-за того, что он был полностью в человеческой ипостаси?
Манилих приблизился к кровати и прежде чем он успел наклониться, я резко взмахнула спрятанным под одеялом хэлкелем.
Острое лезвие с пляшущими язычками белого пламени оставило чуть светящийся след поперек живота монстра, на мое запястье брызнуло что-то горячее, а змей отшатнулся и зашипел. Одним ударом выбил обагренный кровью хэлкель из моей руки и влепил мне хлесткую пощечину. В ушах зазвенело, в глазах потемнело, а во рту я ощутила соленый привкус – похоже, губы разбиты. Пока я пыталась прийти в себя, манилих бесцеремонно закинул меня на плечо и выбежал в коридор, освещенный магическими светильниками. Я успела увидеть только эльреди, лежащего у стены с неестественно вывернутой шеей, и мне резко поплохело. Впрочем, заорать это мне не помешало. А в следующую секунду я получила удар по затылку, от которого у меня перед глазами заплясали разноцветные звезды, секунду спустя растаявшие в бархатистой мгле.
Очнулась я оттого, что по лицу меня хлестнула довольно острая ветка. Я по-прежнему болталась на плече манилиха, белые волосы занавесили обзор, но светлые березовые стволы я заметила сразу. Уже почти граница Минэрассэ. А если змей выберется из эльредийского королевства… Ну, трупик мой найдут не скоро.
– Отпусти меня-а-а-а! – Я ударила по спине манилиха кулаком и попыталась вырваться из его цепкой хватки, но не тут-то было.
– Отпустить? Тебя? – От шипящих ноток в голосе меня продрало по коже. – Впрочем…
Он резко остановился и сбросил меня на землю так, что я чувствительно приложилась спиной о выступающий древесный корень, затем Огненный Змей откинул назад длинные золотистые волосы и насмешливо скрестил руки на груди.
– Удивительное дело: как мы с вами ни встретимся, прекрасная леди, вы все в ночной рубашке.
– Может, стоило как-нибудь прийти днем? – поинтересовалась я, поднимаясь с земли и потирая ушибленный копчик.
– Это же не интерес-с-с-сно, – улыбнулся он, и в лунном свете я заметила длинный раздвоенный язык, на миг показавшийся изо рта. – Только мы тут с вами болтаем, а ваши вопли наверняка перебудили уже всех эльфов. Нет уж, второй раз я вас не упущу. – Он схватил меня за руку и снова перебросил через плечо, сигая в заросли.
Очередная ветка хлестнула уже чуть ниже ушибленного копчика, и я, решив, что хуже уже не будет, на всю рощу завопила:
– Нильдинья-а-а-а-а-ар!!!
– Да заткнись ты наконец! – Манилих встряхнул меня, перепрыгивая через небольшой овраг. – Еще слово-и мне снова придется ударить тебя.
– А плевать! Нильдиньяр!!!
В воздухе что-то просвистело, и Огненный Змей споткнулся, выронив меня в густую траву. Я приподнялась, чтобы увидеть, как он выдергивает из плеча темную стрелу с белым оперением и моментально скрывается за ближайшим деревом, уходя из-под обстрела.
– Varr’ell quellian[1]!
Я не поняла, что именно кричал скрывавшийся за листвой эльреди, но постаралась побыстрее убраться с линии огня, по-пластунски уползая подальше от толстенной березы, за которой скрылся манилих и откуда сейчас слышались отвратительные хлюпающие и пощелкивающие звуки. Когда мне выбили сустав на руке во время тренировок с мечом, его вправляли точно с таким же звуком. Господи, у него что, кости местами меняются?! Конечно, фильмы про оборотней я видела неоднократно, но вроде бы в прошлый раз все было не так страшно и противно: когда меня спас Рейн, он превратился быстро и без излишних спецэффектов…
– Леди Ксель, уходите оттуда немедленно!
А вот голос Нильдиньяра я сразу признала и, вскочив на ноги, побежала туда, где из-за дерева вышел наследник правителя клана Осеннего Пламени с луком в руках. За спиной зашипело, зашелестело, но оборачиваться, чтобы проверить, что там движется, я не собиралась. Боялась, что если обернусь, то убегать больше те придется.
– На землю!!! – рявкнул Нильдиньяр, натягивая лук. Я подчинилась, падая прямо у корней невысокой березки, и тотчас над головой у меня просвистело несколько стрел. Ну, правильно, неужто наследник ломанется в лес спасать меня в гордом одиночестве! Все же эльредийским королям быть дураками не полагается. Народ не примет.
Что-то у меня за спиной зашипело, и я, вскочив, сиганула в ближайшие кусты, ободрав себе лицо и руки, но убралась зато из-под обстрела окончательно. И, не успев толком разогнаться, столкнулась с кем-то, одетым в холодную кольчугу поверх свободных одежд. Темноволосый эльреди моментально задвинул меня к себе за спину, поднимая лук и стреляя вслепую, он, похоже, ориентировался лишь на шипение манилиха, которое на миг словно захлебнулось, а потом кусты перед нами смяло одним мощным ударом чешуйчатого хвоста, и я наконец-то увидела, во что превратился Огненный Змей.
В прошлый раз это была просто здоровущая змея, но сейчас перед нами на две головы возвышалась промежуточная стадия между человеком и змеей. Вполне себе человеческий торс, покрытый прочной чешуей, на уровне пояса плавно перетекал в мощный змеиный хвост с длинным шипом на самом кончике. Руки, перевитые жилами, обзавелись пятнадцатисантиметровыми когтями, а лицо… Лицо – это отдельный кошмар, который, к счастью, скрывали сумерки, а ночное зрение у меня хоть и неплохое, но все-таки недостаточное, чтобы можно было разглядеть все подробности. Скажу одно: покрытое чешуей лицо с почти исчезнувшим носом и изменившейся нижней челюстью выглядело жутко. Особенно в сочетании с золотистым гребнем-короной и горящими зелеными глазами с вертикальными зрачками.
Весь этот генетический набор был неподвижен всего секунду – как раз то время, которое понадобилось манилиху, чтобы смахнуть с груди недостаточно глубоко вонзившиеся в прочную чешую стрелы и метнуться вперед, выставив руки. Эльреди успел оттолкнуть меня в сторону, но сам попал под удар. Длинные перламутровые когти пробили кольчугу и вонзились в грудь захрипевшего воина. Его лук выпал из рук, когда оборотень небрежно отбросил жертву в сторону и повернулся ко мне.
Мамочки, я теперь до конца жизни буду змей бояться!
– Леди Ксель! – Дождь стрел, не приносящих особого вреда бронебойной чешуе, отвлек манилиха, и наследник, отбросив в сторону бесполезный лук, выхватил длинный меч, листовидное лезвие которого блеснуло в тусклом лунном свете. Еще трое эльреди, из тех, что были с ним, тоже вытянули мечи из ножен и сейчас двигались на манилиха, расставившего руки в стороны и, как мне показалось, злобно ухмылявшегося.
Шип на кончике хвоста чуть подрагивал, а потом вдруг метнулся вперед с такой скоростью, что я едва заметила это движение. Настолько стремительное, что Нильдиньяр не успел отскочить в сторону – только подставил лезвие меча. От сильного удара зазвенела сталь, но оружие выдержало. Костяной шип, что удивительно, тоже.
Страшно…
Я закрыла лицо ладонями, вжимаясь спиной в березу и отказываясь смотреть на то, что происходило совсем рядом. Но все равно был слышен звон металла, крики эльреди и шипение оборотня.
Как же я хочу, чтобы все это прекратилось!
«Так пожелай!»Костяной шип с хрустом вонзился в грудь манилиха, глубоко увязая в плоти. Он покачнулся, изумленно выдохнул, прижимая руки к ране, шипя и отползая назад. По подбородку, заросшему чешуей, потекла тоненькая струйка темной, почти черной крови. Нильдиньяр схватил меня за руку и сильно тряхнул:
Я отняла ладони от лица, глядя прямо перед собой. И манилих, и эльреди застыли в причудливых позах, словно время остановилось, задержав шип манилиха в пяти сантиметрах от груди Нильдиньяра.
«Ты хочешь это остановить?»
Да. Хочу. Очень!
«Тогда действуй…»
Я встала и, подойдя вплотную к застывшим фигурам, легонько коснулась кончиками пальцев костяного шипа, острие которого влажно поблескивало в лунном свете. Яд. Смертельный. Даже если манилих промажет и не пронзит Нильдиньяра насквозь, то все равно эльреди умрет. Достаточно одной лишь царапины – и возврата уже не будет.
Я обернулась. Рядом со мной неподвижно застыла тоненькая фигурка в развевающемся серебристом балахоне. Из-под глубокого капюшона выбивался золотистый свет. Такой же каким светились руки у этой фигуры. Я смотрю на себя… на свое отражение… Нет, скорее на свою сущность, которая скрыта от посторонних глаз. Моя сущность взяла меня за руку, и вместе мы коснулись костяного оружия манилиха. Медленно развернули гибкий хвост, направляя шип в грудь змеечеловека.
Принести кого-то в жертву, своего врага, чтобы спастись самой и спасти тех, кто рядом. Приемлемая цена…
«Приемлемая?»
Сущность разжала брызжущую золотыми искрами ладонь и шагнула назад, за мою спину…
– Ключ Зари, это твоя работа?!
Я только и сумела, что отрицательно помотать головой, глядя на отползшего к березе монстра, который сейчас казался совсем не страшным. Скорее мне было жаль его, словно красивого дикого зверя, которого все-таки настигла пуля охотника. Впрочем, стоило только вспомнить остекленевшие глаза эльреди-стражника, меня защитившего, но погибшего на месте, как жалость куда-то делась. Нильдиньяр потянул меня за собой и поставил перед манилихом. Тот уже сполз по березе, оставив на белой коре темное размазанное пятно остро пахнущей железом крови. Эльф вынудил меня посмотреть на то, что получилось в результате моих действий.
– Смотри, Ключ Зари. Смотри и запоминай. Ты сумела обратить силу Огненного Змея против него самого. Мимоходом и наверняка одной лишь силой желания. Вот что ты можешь сотворить со своими врагами. Но ты не должна. Ключ Зари обязан проливать свет на тьму, а не делать ее еще гуще. Возвратись к Ключу Заката, соединись с ним, и вместе вы откроете Шепчущий Курган, вернув благословение древних в эти земли. А сами вы будете вольны сделать выбор – отправляться ли туда, откуда вы родом или остаться здесь. Так или иначе, но, открыв Курган, вы станете хозяевами собственной судьбы.
– Ключ… Зари? – Манилих приподнялся на локте, задыхаясь от хриплого, клокочущего смеха, на губах его выступила кровавая пена, но остановиться он сумел не сразу. – Так вот почему… ты стала для меня сильнейшим дурманом… прекрасная леди… Тягу к которому… я не смог преодолеть.
Нильдиньяр отпустил меня и, перехватив меч, шагнул к умирающему Огненному Змею.
– Я знаю, что сейчас тебе больно, дитя огня и крови. Твой яд убивает не слишком быстро, но при этом причиняет невыносимые страдания. Скажи, кто послал тебя за Ключом Зари, кто сказал тебе, где она скрывается, и твоя смерть будет легкой и безболезненной. Ну же, облегчи себе участь.
– Так я и сказал… лесной… выродок, – ухмыльнулся манилих, обнажая в усмешке окровавленные зубы. – Вы не держите своих… обещаний.
– Так умирай в агонии и судорогах, – холодно улыбнулся эльреди, убирая меч в ножны. Лицо Огненного Змея перекосилось, когда предсказанные Нильдиньяром судороги начали выкручивать его тело. Жуткий, нечеловеческий стон эхом прокатился по березовой роще, продрал по спине январским морозом.
Я зажала уши ладонями, но бесполезно – крик манилиха легко миновал такую ненадежную преграду. Думаю, тут и качественные беруши не помогли бы… Да как же можно позволять живому существу так мучиться?!
– Хватит!!! – Я подскочила к Нильдиньяру и выхватила меч из его ножен. Красноволосый даже бровью не повел, не препятствуя. Более того – остановил стражей, вознамерившихся помешать мне. И хорошо, потому что я не была уверена, что мне хватит духу на то, чтобы совершить задуманное.
– Я даже не знаю, как тебя зовут, – тихо сказала я глядя на то, как манилих меняется, возвращаясь в человеческую форму. Окрашенные кровью волосы в неявном лунном свете казались почти белыми и чуть-чуть светились на кончиках, оттеняя загорелую кожу. Я очень старалась не смотреть на дыру с рваными краями, откровенно не понимая, как он может все еще цепляться за жизнь с такими ранами. Как от выстрела в упор… – Не знаю, но мне правда жаль, что так получилось. Почему ты не оставил меня в покое? Ведь я уже раз отпустила тебя?
Я присела на корточки рядом с умирающим и уперла меч в землю, уже начавшую пропитываться кровью. Заглянула в затуманенные от боли зеленые глаза.
– Не мог… прекрасная леди. Правду говорят, что… Ключи меняют все, к чему прикоснутся… – Он улыбнулся, и на этот раз его улыбка была куда более человеческой. Если бы не кровь, заляпавшая подбородок, то она могла бы быть даже красивой. – Ты… твое… прикосновение стало дурманом… Попробовав который… уже нельзя от него отказаться… Я стал терять силы… у меня все внутри сводило от желания… снова это ощутить… Я пошел по твоему следу, но человек… указал мне, где ты.
– Человек? – Я легонько коснулась кончиками пальцев его руки. – Что за человек?
– Пришедший… из замка в холмах…
– Ранвелин, – сквозь зубы процедил у меня за спиной Нильдиньяр.
Теперь хотя бы понятно, что в Ранвелине кто-то явно ведет двойную игру. Но зачем нужно было натравливать на меня манилиха? Господи боже, а ведь Рейн там остался! Что, если его тоже решили устранить? Или накапают ему черт-те что на мозги, он ведь такой доверчивый. Не совсем, конечно, но все же чужому влиянию подвержен…
– Ты знаешь, что это за человек? – негромко поинтересовалась я, продолжая удерживать в руках холодеющую ладонь манилиха.
Он только покачал головой и тотчас выдернул руку. Я отшатнулась, видя, как его вновь скручивает. Изо рта пошла пена, но затухающий взгляд зеленых глаз был обращен на меня.
Я глубоко вздохнула и размахнулась.
Меч с хрустом вошел в тело Огненного Змея почти по рукоять, а лицо мне щедро окропило горячей, резко пахнущей кровью.
Манилих обмяк, а я, не пытаясь выдернуть клинок, едва успела отбежать в сторону, где меня и вырвало.
Когда желудок перестало выворачивать наизнанку, лица моего коснулась мокрая тряпка. Вернее, поначалу это был носовой платок, но после того, как я обтерлась им, он превратился в тряпку, которую только и оставалось, что выбросить. Я посмотрела на Нильдиньяра – без малейшей брезгливости на лице он помог мне подняться – и шмыгнула носом, стараясь не заплакать.
– Вы никогда не убивали раньше, леди Ксель? – серьезно осведомился эльреди, набрасывая мне на плечи тяжелый бархатный плащ и прижимая к себе. Я только головой помотала, закусывая нижнюю губу, чтобы слезы, уже скопившиеся в уголках глаз, не пролились. Нильдиньяр только вздохнул.
– Если бы я знал, то не позволил бы вам добивать его. Но только вы могли от него хоть что-то узнать. Простите меня, леди Ксель…
Я все-таки расплакалась, уткнувшись лицом в куртку Нильдиньяра. От нее пахло травой, лесом и почему-то ароматным дымом осеннего костра, на котором в октябре жгут опавшие листья. Эльф терпеливо ждал, пока я выплачусь, легонько поглаживая меня по волосам и не говоря ни слова, а потом подхватил на руки, намереваясь отнести обратно в поселение.
– Нильдиньяр, мне нужно вернуться в Ранвелин. Завтра же. Там Рейн остался…
– Нельзя, леди Ксель, – тихо ответил эльреди, идя по едва заметной в темноте тропинке. – Теперь нельзя. Потому что, если кто-то из замка подослал манилиха, чтобы вас выкрасть, зная, как именно Огненный Змей поступает с женщинами, то вам нельзя возвращаться туда одной. Вы просто не доберетесь до Ключа Заката, вас убьют. Или что похуже. – Он нахмурился, и в голосе его прозвучал металл.
– Манилих, добираясь до вас, убил шестерых эльреди. И еще одного в Сторожевой Роще. Не думаю, что тот, кто его подослал, удовлетворится столь малой кровью. А также не уверен, что я долго смогу удерживать свой народ, чтобы он не пожелал отомстить. А он уже дозрел. И я тоже. Поэтому, если прольется еще хоть капля эльредийской крови, то Ранвелину придется ответить за его самонадеянность. Минэрассэ больше не будет поддерживать нейтралитет. Завтра утром я отправлю ультиматум к Армею с требованием выдать того, кто подослал манилиха. Если он не сделает этого в течение суток…
Он не договорил, но и так все было понятно.
Если Армей не выдаст ту сволочь, что науськала на меня манилиха, то эльфы пойдут войной на Ранвелин.
Рассвет в Ранвелине ознаменовался очередным событием – у стен города появился эльф. Один, без оружия, если не считать лука за плечами, с непокрытой головой. Утро выдалось пасмурным, мелкий холодный дождь едва накрапывал, когда Армей, кляня эльфов за привычку появляться спозаранку, подходил к тяжелым двустворчатым воротам, у которых уже толпились взбудораженные стражники.
– Ну что тут у вас на этот раз.
– Эльф треклятый, ваше сиятельство. Один вроде как, и оружия не видно, разве что лук, но и у того тетива спущена. Один раз только выкрикнул, что прибыл с посланием от тамошнего наследника, и теперь стоит молча, как изваяние, – немедленно доложил один из дозорных, спустившийся со стены. – Прикажете расстрелять?
– Ни в коем случае! – резко осадил слишком ретивого подчиненного Армей, одним жестом останавливая готовый прорваться поток размышлений увязавшегося следом мага. – Посланцев, как вы знаете, не трогают. Особенно если вы, господа, не хотите в ближайшее время воевать с Минэрассэ.
– Так точно, ваше сиятельство, – вытянулся в струнку бравый вояка, а маг Александрий вылез таки из-за спины герцога, разминая холеные пальцы.
– Я встречу переговорщика. Заодно передам наше ответное послание, которое направил его королевское величество. – Маг достал из рукава запечатанный королевской печатью свиток, но Армей выхватил пергамент из рук Александрия.
– Я сам. Если у эльфов что-то важное, а иначе они и палец о палец не ударили бы, то лучше я это услышу сам, а не через кого-то.
С этими словами герцог вышел через небольшую калитку в створке ворот и неторопливо направился к неподвижно стоящему эльфу. Страж границы, как можно было судить по ярко-зеленой накидке с золотыми листьями поверх кольчуги, он даже не изменил позу, когда герцог приблизился на расстояние полутора саженей.
– Правитель Ранвелина? – Эльф говорил негромко и медленно, с трудом подбирая слова непривычного для него человеческого языка, смягчая согласные.
– Он самый, – согласился Армей, постукивая свернутым в трубку пергаментом по бедру. -С чем прибыли?
– С посланием от наследника Минэрассэ. – Эльф небрежно бросил в сторону герцога белоснежный пергамент, на котором каплей крови алела печать с кленовыми листьями. – Это ультиматум.
– В честь чего? – Армей поймал свиток, рассматривая печать.
– Сегодня ночью ваш лазутчик проник в Минэрассэ и убил семерых его жителей. Перед смертью он признался, что был подослан человеком из Ранвелина. Эльфы требуют до рассвета следующего дня выдать преступника на суд Минэрассэ.
– А если мы на это не пойдем? – поинтересовался герцог, уже заранее зная, какой ответ получит. И не ошибся.
– Тогда народ леса пересечет границу и сам заберет то, что принадлежит ему, – спокойно объявил эльф.
– Как я понимаю, тот факт, что я был не в курсе действий этого негодяя, на положение дел не повлияет? – поинтересовался Армей, крутя в руках пергамент с ультиматумом.
Уверенный кивок в ответ.
– Что ж, как вы понимаете, в город вы сможете войти разве что с боем. В таком случае я передаю вам послание нашего короля, в котором говорится, что граница отныне будет закрыта. Ее пересечение – вы это понимаете – будет в дальнейшем расцениваться как вторжение.
Эльф только пожал плечами и поймал брошенный в его сторону свиток. Мол, мое дело маленькое, я всего лишь посланец.
– Могу я знать, что за лазутчик пересек вашу границу, чтобы у меня была хоть какая-то зацепка? – напоследок спросил Армей, уже собираясь обратно в город, чтобы отдать приказ о мобилизации войск, когда впервые за свою жизнь увидел, как обычно невозмутимое лицо эльфа искажается гримасой ненависти.
– Манилих, – процедил сквозь зубы эльф, разворачиваясь и уходя в сторону границы.
– Ну, совсем замечательно, – пробормотал Армей. Змеелюдей эльфы ненавидели, пожалуй, еще сильнее, чем хадаров с их некромантией. Почему – никто не знал, но факт оставался фактом. А уж если манилих проливал эльфийскую кровь, то лесной народ зверел и начинал мстить. В этот раз еще обошлось, ведь эльфы дали сутки на то, чтобы найти ту сволочь, которая подослала манилиха в Минэрассэ.
Или чтобы «презренные людишки» собрали свои жалкие силы и подготовились к войне.
– Ну что им надо было? – это был первый вопрос, заданный Александрием, с нетерпением прохаживающимся у сторожевой калитки. Герцог только невесело усмехнулся.
– Господин маг, вы не знаете никого в городе, кто мог бы науськать манилиха на эльфов? Нет? И я вот не знаю. А у нас есть сутки, чтоб выдать этого провокатора эльфам, иначе нам грозят осадой. Вернее, не совсем так – эльфы обещают перевернуть город вверх дном, но найти призывавшего.
– М-м-манилиха? – запинаясь, пробормотал Александрий. – Но ведь это невозможно! Какой силой надо обладать, чтобы подчинить Огненного Змея и натравить его на эльфов?
– Не знаю, но у нас есть сутки, чтобы это выяснить. Или же… использовалась приманка. У эльфов могло быть нечто такое, оно привлекло манилиха настолько, что тот рискнул сунуться в Минэрассэ.
– На вашем месте я бы готовился к бою, – раздался спокойный голос Рейна.
Армей обернулся. Рейн сидел на каменных ступеньках лестницы, ведущей на стену, и безразлично смотрел куда-то в небо. На миг герцогу показалось, что сверху течет кровавый поток, огибающий Рейна, с плеч которого ниспадал черный шелковый плащ, впитывающий в себя багровые ручейки, но наваждение схлынуло так же быстро, как и возникло.
– Какие шансы у вас обнаружить этого деятеля всего за сутки? Полагаю, никаких. А с учетом того, что вчера ночью кто-то расстрелял бордель, мне кажется, вся эта канитель с манилихом – лишь предлог начать военные действия. Вы, герцог, кажется, говорили как-то насчет того, что эльфам позарез надо нечто, находящееся в ваших землях. Вы знаете, что это?
Армей задумался, а потом махнул рукой.
– Молодой человек, пройдемте-ка со мной. Я вам кое-что показать хочу.
Рейн только пожал плечами, поднимаясь со ступеней и следуя за герцогом, который привел его в одну из обзорных башен замка, маленькую, порядком захламленную, но еще функционирующую. Армей подошел к узенькому окну и указал на запад, туда, где находилась эльфийская граница.
– Надеюсь, зрение у вас хорошее. Видите небольшой холм на западе? Собственно, это и есть предмет спора. Примерно четыреста лет назад он принадлежал эльфам, но мои предки оттеснили их туда, где находится нынешняя граница, а на сам замок наложили мощные защитные заклинания. Холм этот называют Шепчущим Курганом и считается, что в нем древние – раса, которая давным-давно покинула этот мир, запечатали для потомков некую магическую силу и с ее помощью можно преобразить землю. Обладатель этой силы в состоянии сделать все или почти все, что угодно.