Страница:
Не долго думая, она двинулась к сараю. Был солнечный день и даже самые далекие горы четко вырисовывались на фоне ясного неба. Теплый воздух был напоен запахом сухой земли и цветов. В другое время Саммер, может быть, и не обратила бы внимания на окружающую ее красоту, но сегодня, в свой последний воскресный день, проведенный здесь, она с особой силой чувствовала прилив нежности к природе.
Сарай оказался пуст. Слава Богу! Саммер вовсе не была уверена в своих чувствах. Встреча с Сейбром то прельщала, то отпугивала ее. Обогнув сарай, она услышала его злое бормотание и, сделав еще пару шагов вперед, обнаружила голого по пояс Ника, увлеченного возней с каким-то массивным приспособлением, состоящим из пружин и механизмов.
Девушка ощутила знакомый жар в теле, будто искра зажгла огонь и он растекся по венам во всех направлениях. Святые угодники, она еще никогда не видела мужчину, голого по пояс.
– Черт, – ругнулся Ник, навалившись всем телом на эту конструкцию, сжав зубы и зажмурив глаза. Его руки дрожали, мышцы были напряжены до предела. Снова и снова он возобновлял свои усилия, пока, наконец, машина не провернула какую-то шестеренку. С облегченным вздохом Ник расслабил мышцы, встал возле железного чудовища, положил руки на бедра и постарался восстановить дыхание. Саммер никогда не думала, что мужчины могут так сильно потеть. Казалось, Ника просто окатили из ведра: пот стекал с его лица и капал на руки. Капельки влаги застряли в волосках на его груди.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил он спокойно. Она открыла было рот, чтобы ответить, но ничего не получилось. Судорожно она пыталась вспомнить, зачем она здесь. Заметив ведро с водой, она спросила:
– Не хотите попить?
Ник кивнул.
Саммер опустила в ведро кружку, набрала воды и поспешила к нему.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Он поднес кружку ко рту и стал пить большими жадными глотками. Как девушка ни старалась – о, как она старалась! – она не смогла оторвать взгляда от его мохнатой груди.
– Еще? – спросила она, но Ник отрицательно покачал головой и вытер запястьем губы.
– Что это? – заинтересованно поинтересовалась она, в надежде отвлечься.
– Машина для упаковки шерсти. – Ник обошел вокруг железной уродины. – Она формирует тяжелые кубики. Вот эта рама придает им форму. Сейчас я скреплял вот эти четыре железные конструкции, раму. – Саммер с таким любопытством разглядывала его, что Ник засмеялся.
– А вот это, – указал он на другую часть машины, – кран. Спрессованная шерсть настолько тяжела, что двум мужчинам не под силу поднять ее, и кран помогает погрузить кубик на телегу.
Он еще раз обошел вокруг машины. Тюки с шерстью стояли неподалеку, готовые к прессовке.
– Так зачем ты хотела меня видеть? – спросил он снова, откидывая волосы и стягивая их в пучок.
– Фрэнк вернулся. Он сейчас разгружает телегу. Ник посмотрел в сторону дома.
– Полагаю, что, если ты поторопишься, ты вполне успеешь на пикник в Роквуд.
Саммер вскинула голову, повернулась и молча пошла домой. Упоминание о пикнике вконец испортило ей настроение. Тихонько проскользнув в дом и добравшись до своей комнаты, она устало закрыла глаза. «Ты не заплачешь – сказала она самой себе. – Ты обещала, что не проронишь больше ни слезинки из-за этого человека с черной душой. Он не стоит даже секунды твоего страдания. Он не стоит…»
Ровное течение мыслей прервалось, потому что Саммер увидела на своей кровати какую-то коробку. Откуда это, что там? Она встряхнула ее.
Внутри, похоже таилось что-то большое и мягкое. Воспоминания нахлынули на Саммер и унесли ее в далекое детство, в подобных коробках мама иногда дарила ей подарки…
Может быть, открыть? А вдруг это не для нее… Девушка несмело потянула на себя крышку… Святые угодники, как хочется узнать, что это! «Дура, ты будешь выглядеть идиоткой, когда поймешь, что это принадлежит Нику». Так, наверное, и есть: Фрэнк наверняка купил Нику что-нибудь в подарок, и она не должна прикасаться к нему.
Под крышкой оказалась плотная бумажная прослойка. Медленно, дрожащей рукой она сняла один лист, другой и… увидела нечто яркое. Такое, от чего сладко забилось сердце и слезы сами навернулись на глаза.
– О! – прошептала она. – О!
Этого не может быть! Она спит, это не реально. Это… не реально. Слезы покатились по ее щекам. Осторожно и нежно она вытащила платьице из коробки и подняла его на вытянутых руках. ПЛАТЬЕ. То самое платье, на которое она любовалась в день своего приезда. То самое платье!
Вскочив с кровати, но не выпуская платье из рук, она закружилась по комнате. В дверь заглянул Фрэнк, глаза его светились от удовольствия. Девушка бросилась к нему, обхватила рукой за шею и поцеловала в небритую щеку. Ее звонкий смех разлился по дому.
– Я не могу поверить! Это самое красивое платье в мире!
– Нравится, да? – Фрэнк самодовольно улыбался.
– Почему, как? Чем я заслужила такой замечательный подарок?
– Ну понимаешь, я, конечно, тоже принял участие в этой покупке, но большую часть денег выделил босс. Это была его идея. Чтобы купить это платье, он продал свой рубин…
У Саммер перехватило дыхание.
– Сейбр, это Сейбр? Фрэнк кивнул головой.
– Фрэнк Уэллс, если вы шутите, я обижусь на вас!
– Да что ты, разве можно шутить, когда речь зашла о таком важном предмете, как платье? Саммер зажмурила глаза и сказала:
– Мне… Мне следует поблагодарить его.
– Ага, полагаю, что так, но почему бы тебе сначала не переодеться, чтобы Ник увидел тебя в нем?
Девушка обрадованно кивнула, шмыгнула за порог и захлопнула дверь прямо перед носом старика. Быстро сбросив с себя повседневную одежду, она осторожно надела новое платье. Оно оказалось впору. О, святые угодники, платье оказалось совершенно впору. Оставалась только одна проблема. Приоткрыв дверь, она обратилась к заинтересованному Фрэнку.
– Пуговицы! – взмолилась она. – Не поможешь мне с этими пуговицами?
– Елки-палки, – бормотал Фрэнк. – Много времени прошло с тех пор, как я в последний раз делал это. Ты не могла бы не вертеться?..
– Не могу!
Неподалеку от дома послышался лай Бетси.
– Быстрей, – зашептала девушка. – Он идет! Надо успеть до его прихода…
Опустив руки и отступив в сторону, Фрэнк величаво изрек:
– Дорогая, любой мужчина, у которого остались глаза, будет благодарить тебя за то, что ты есть на белом свете, самая красивая леди из Лондона.
Задняя дверь со скрипом отворилась. Саммер замерла, прижав руки к вырывающемуся из груди сердцу. Испуг и смущение сделали ее слабой и бессловесной.
Фрэнк усмехнулся Нику, стоявшему на пороге. «Ей понравилось?» – спросил Ник взглядом. Вместо ответа Фрэнк отступил в сторону и… открыл его глазам Саммер. Облако прекрасного шелка… Волшебная фигура… необыкновенные волосы цвета солнечного заката обрамляли ее лицо. Молодой человек почувствовал стеснение в груди. Он не мог оторвать взгляда от ее милого лица. Фиалковые глаза девушки лучились, щеки розовели.
– Нравится? – спросила она, неуверенно улыбаясь.
– Да…
– Как вы узнали, что именно это платье мне очень приглянулось?
– Я всего лишь велел Фрэнку найти самое красивое платье…
Саммер шагнула к нему, но он отступил назад, прижавшись спиной к стене.
– Спасибо, – прошептала она. – Вы даже не представляете, какой счастливой вы меня сделали, Николас. Первым очнулся Фрэнк:
– Поспешите, если вы собираетесь на пикник! Мгновение Саммер стояла неподвижно, а затем молнией кинулась в спальню с криком: «Я буду готова через десять минут, только волосы причешу…» Фрэнк сказал:
– Пойду положу еду в корзину…
Глядя, как Фрэнк суетится, собирая кувшины, пирожки с картошкой, персики, печеный картофель. Ник скрестил руки на груди.
– Черт возьми, – бормотал Фрэнк. – Только ради того, чтобы посмотреть на такое счастливое лицо, стоило совершить эту поездку в Крайстчерч.
– Сколько дали за рубин? Фрэнк махнул рукой.
– Гораздо меньше, чем он стоил, конечно. На платье и стройматериалы ушли все деньги и я еще немного добавил.
– На эти деньги можно было купить полдюжины баранов, – вздохнул Ник.
– Конечно, – Фрэнк улыбнулся. – Но я полагаю, что это платье подошло твоей жене немного лучше, чем овечья шкура…
Дверь снова отворилась и на кухню царственно выплыла Саммер. На этот раз она держалась гораздо увереннее. Свои роскошные волосы она заплела в тугую косу и уложила ее короной на голове.
– Ну, взгляни-ка на это! – объявил Фрэнк. – Чудеса да и только!
Благодарно улыбнувшись ему, Саммер проинспектировала содержимое корзины, повернулась к Нику и застыла, убедившись, что он еще не одет.
– Вы так и поедете? – спросила она. Ник покачал головой.
– Я не еду, Саммер.
В комнате воцарилась тишина. Улыбка исчезла с лица девушки.
– Не едете? Но я думала…
– Фрэнк отвезет тебя. Я полагал, тебе это известно… Старик перевел взгляд с холодного лица хозяина на растерянное личико его жены, кашлянул, подтянул поближе стул и сел.
– Прости, босс, но от этой тряски, обострился мой радикулит. Теперь мне целых три дня придется носить овечий мех на пояснице. Не могу я ехать в Роквуд. Не-а, не могу.
Саммер покраснела.
– Неужели вы купили мне это платье и не дадите возможности поехать с вами на пикник? – обратилась она к Сейбру. – Зачем оно мне тогда?
Уперев руки в бока, Ник сурово глянул на Фрэнка, который быстро отвел глаза, затем на Саммер, храбро выдержавшую это.
– Именно в этом платье ты и поедешь в Лондон, – заявил он, ставя все на свои места.
Саммер побледнела, нетвердым шагом вернулась в спальню, но пробыв там какое-то время, вновь подошла к двери. Фрэнк и Ник о чем-то тихо переговорили, и кто-то вышел из дома, хлопнув дверью с такой силой, что стены его задрожали.
– Саммер! – раздался ЕГО голос за дверью.
– Уйдите, оставьте меня одну!
– Саммер… Не надо так говорить…
– Неужели вам было трудно поехать со мной на этот чертов пикник и дать мне возможность последний раз повидаться с друзьями?
– Я… не могу.
Слезы потекли из глаз Саммер.
– Ну, Саммер! Не надо, не плачь. Господи, терпеть не могу, когда ты плачешь… Пойми, я не… Они… Они будут смотреть на меня, как на…
– Людоеда?
– Да.
– Колдуна?
– Да.
– Чудовище? Ник промолчал.
– Так это потому, что вы и есть чудовище. – Девушка заплакала еще горше.
– Да, – сказал Ник. – Да, я такой. Но я не хочу, чтобы люди постоянно напоминали мне об этом. Мне не нравится, когда на меня смотрят так, будто у меня растут рога и цокают копыта!
– Для этого вы могли бы чуть добрее относиться к людям.
– Я стараюсь. Я, действительно… стараюсь. Но я, к сожалению, еще не готов к подобным мероприятиям…
Рассерженная, она выскочила из комнаты и гневно посмотрела на него.
– Может быть вы забыли, мистер Сейбр, но через несколько дней вы отправляете меня отсюда… Похоже, у меня не остается шанса дождаться вашей готовности!
Яростно сверкнув глазами, Саммер вновь захлопнула за собой дверь. Несколько минут длилось молчание. Затем Ник сердито постучал.
– Что? – спросила она, утирая слезы рукой.
– Можно войти?
– Катитесь к черту!
– Впустите меня! Мне надо переодеться! Она шмыгнула носом.
– Еще чего?
– Но должен же я переодеться, если ты хочешь, чтобы я поехал с тобой на этот проклятый пикник!
Саммер медленно открыла дверь, сделала реверанс и кротко посмотрела прямо в свирепые глаза Сейбра.
Саммер была пьяна от счастья, она чувствовала себя настоящей принцессой. Нет никакого сомнения, этот день она запомнит на всю жизнь.
Дора восхищенно смотрела на ее наряд.
– Это самое красивое платье, которое я когда-либо видела. Ты вся сияешь от счастья, Саммер!
Нан Шарки сидела под деревом и укачивала своего малыша.
– За такое платье я бы отдала все, что угодно! Смеясь, Саммер подбежала к ней и посмотрела на ребенка, которому едва исполнилась неделя.
– С удовольствием поменяла бы свое платье на такого малыша, Нан. Это девочка?
Нан осторожно передала укутанного ребенка Саммер.
– Ой, я боюсь, – заохала та. – Я никогда не держала детей в руках…
– Это вовсе не трудно. Держи так, чтобы головка опиралась на твою руку. Прижми к сердцу.
– Твое сердцебиение будет успокаивать ее. Так, правильно. Смотри, Дора, тебе не кажется, что Саммер будет весьма симпатичной мамашей?
– Какая она хорошенькая, – прошептала Саммер, не отводя глаз от малюсенькой девчушки. – Взгляните на ее ручонки, разве это не совершенство? А эти малюсенькие реснички и хорошенький ротик? Она вся как розовый бутончик!
Удивляясь гению природы, Саммер подняла голову и посмотрела на группу мужчин и женщин, собравшихся на лугу. Пары рука об руку прогуливались по тропинкам среди деревьев, улыбаясь друг другу. Кто-то устроился на травке, попивая вино из бокалов, сверкавших на солнце. Только Ник одиноко стоял спиной к остальным, засунув руки в карманы.
– Почему бы тебе не взять Фэб и не показать ее мистеру Сейбру? – предложила Нан.
– Я не могу… Вдруг я уроню ее!
– Ерунда, – скривилась опытная мать.
– Лови момент. Уверена, что мистеру Сейбру скучно, а ребенок – лучший повод для разговора. У каждого свое мнение о детях.
– Ну…
Сделав глубокий вдох и крепко держа в объятиях маленького человечка, Саммер двинулась по тропинке, внимательно глядя себе под ноги.
– Николас, – обратилась она, приблизившись к нему. – Я хочу вас кое-кому представить… – никакой реакции. Он даже не повернул головы.
– Фэб Шарки, представляю вам мистера Николаса Уинстона Сейбра, эсквайра. Николас, проявите свою вежливость! Ник повернулся к Саммер и холодно посмотрел на ребенка.
– Смотрите, как она мила! Ей всего неделя от роду! Не хотите ее потрогать? Он покачал головой.
– Ну, давайте, не бойтесь, она не кусается! Саммер силой вытащила его руку из кармана и потянула ее к ребенку.
Расслабившись, Ник осторожно потрогал ручку малышки.
– Как бабочка… – прошептал он и сомкнул пальчики малыша вокруг своего пальца. Жесткие линии его лица заметно смягчились.
– Николас, – прошептала она. Тот поднял ресницы и посмотрел на нее. – Вы улыбаетесь…
– А почему бы мне и не улыбнуться?
– Вы же говорили мне, что вас невозможно заставить улыбнуться.
– Даже людоеды любят детей.
– Почему вы не хотите присоединиться к остальным? Вы так долго стоите на одном месте, что ваши ботинки могут пустить здесь корни.
– Я обещал привезти тебя, и я привез тебя. Но я никогда не заявлял, что намерен принять участие в вашем веселье. – Ник недобро улыбнулся и отвернулся вновь.
– Ну и упрямьтесь сколько влезет! Знайте только, что во всех ваших несчастьях, вам стоит винить самого себя! Вернувшись, Саммер передала Фэб матери.
– Упрямый человек, – буркнула она сердито, глядя на Сейбра. – Его ничего не интересует.
– О, не знаю. – Дора подала ей стакан охлажденного вина. – Никто из нас не верил, что ты сумеешь вытащить его сюда…
В этот момент Вайсимус Селлерс присел на камень и заиграл на скрипке приятную мелодию. Мужчины подошли к своим женам, нежно взяли их за талии и повлекли танцевать. Саммер с завистью смотрела на танцующих. Глазами она нашла Сейбра, но он не двигался с места, только присел на камешек, выставив одну ногу вперед и положив локоть на колено. Чем дольше Саммер стояла и смотрела, тем более расстроенной она себя чувствовала. Не в силах больше оставаться здесь, она пошла в сторону холма посмотреть, как играют дети. Около двух дюжин детишек разных возрастов прыгали в такт музыке, резвились, хлопали в ладоши.
– Саммер, – подал голос Джейсон Джонсон, – идите танцевать с нами.
Девушка не заставила себя долго упрашивать и влилась в ребячий хоровод, не отставая в грации и ловкости даже от записных заводил.
– Мне надо отдохнуть! – крикнула она наконец и села на траву среди цветов, надеясь перевести дух. Богатый, душистый запах земли, аромат растений напомнили ей детство, когда они с мамой бродили по лугу в поисках даойне шахе син-сид – сказочного народца, наделенного магической силой.
– Может, мне опять стоит понадеяться на волшебство? – пробормотала Саммер себе под нос и внимательно всмотрелась в окружающие ее цветы. – Ну-ка, где вы, сказочные человечки?
Кто-то тронул ее за плечо. Оглянувшись, Саммер увидела большие карие глаза Ребекки Шарки. Четырехлетняя девочка, одетая в желтое хлопчатобумажное платьице, заинтересованно спросила:
– С кем это вы разговариваете?
– С феями…
Девочка удивленно оглянулась.
– И эльфами.
– А что это такое?
– Ого! Это удивительные создания. Кто увидит эльфа, тот становится счастливым.
– Так покажи мне его скорей!
– Кажется, он испугался и убежал.
– Давай найдем его!
– Что это у тебя? – поинтересовалась Саммер вместо ответа, указывая на великолепный венок из фиалок, украшающий голову ребенка.
– Гирлянда дружбы.
– Очень мило.
Ребекка сняла венок со своей головки и надела его на Саммер. Венок пах как крепкие духи.
– Ты поможешь мне найти эльфа? – спросила Ребекка.
– При одном условии: ты пообещаешь мне, что никому не расскажешь, где ты его видела, если мы его, конечно, найдем. Девочка согласно кивнула и встала на четвереньки.
– Расскажи мне, пожалуйста, об эльфах. Они медленно двигались вперед на четвереньках, осторожно заглядывая под каждый цветок.
– Эльфы умные и хитрые. Они охраняют золото. Единственный способ не дать им исчезнуть с глаз, это все время смотреть на них.
– Может быть, мы даже уговорим его показать нам золото?
– Может быть. Однажды мужчина по имени Оуэн-а-Кьеран поймал эльфа и заставил его показать, где тот прячет свое сокровище. Оно скрывалось под кустом. Оуэн отпустил эльфа и завязал на этом кусте красный платок, чтобы потом отличить его от других, таких же кустов растущих вокруг. Сделав так, он поспешил за мешком и лопатой, но когда вернулся, обнаружил, что эльф перехитрил его. Тысячи соседних кустов были отмечены точно такими же красными платками…
– Какой умный эльф, – захихикала Ребекка. Не поднимая голов, они ползали на четвереньках среди цветов, пока не наткнулись на чьи-то ботинки, твердо стоящие на земле. Широко раскрыв глаза, Ребекка прошептала:
– Это он, как вы думаете?
Саммер смущенно посмотрела вверх и увидела Сейбра.
– Не-а, – ответила она.
Ребекка тоже посмотрела вверх и широко открыла свой розовый ротик.
– Ой, – крикнула она. – Не смотри на него, это Лорд-Дьявол. Бежим!
– Боюсь, уже поздно, – вздохнула девушка. Ник опустился перед ними на одно колено и понюхал венок, украшающий Саммер.
– Чем занимаетесь? – спросил он ласково.
– Мы ищем эльфов, они прячутся между цветов. Он посмотрел на Ребекку.
– Нашли кого-нибудь?
– Ни одного, – ответила девочка.
– Ты весь день собираешься ползать на коленях? – спросил он Саммер.
– Чем же мне еще заняться?
– Я думаю, – предложил он, – мы могли бы потанцевать.
– Вы приглашаете меня на танец? – удивленно спросила Саммер.
– При одном условии…
Его длинные черные ресницы опустились, когда он увидел, как она обрадовалась.
– Кстати, должен тебе сказать, что ты хорошо выглядишь… Как писала поя любимая писательница Шарлотта Бронте: «Сияющая, улыбающаяся и прекрасная… Воистину прекрасная. Это и есть мой бледный маленький эльф? Это мое горчичное семечко? Эта маленькая солнечная девочка с ямочками на щеках и розовыми губками…»
– Как красиво.
Она опустила ресницы, закрыла глаза и представила себе, что сейчас он ее, наконец, поцелует. Так и получилось: его губы коснулись ее губ, мягких, как теплый воздух. Саммер застонала и открыла глаза. Смуглые щеки Ника покраснели, а на его виске забилась невидимая жилка.
– А как же условие? – спросила она шепотом.
– Мы будем танцевать здесь, а не с другими… Девушка кивнула головой, не в силах больше говорить. Предложив Саммер руку. Ник помог ей встать и, когда снова заиграла музыка, закружил в танце. Звуки дивной мелодии захватили Саммер и она начала смеяться. Смеяться и плакать. Ребятишки встали вокруг них и запели, взявшись за руки. Их лица сияли от солнца и удовольствия. Вскоре появились и другие люди – почти все «какаду» прибежали к ним.
А музыка все не прекращалась. Подошедший Вайсимус Селлерс наигрывал веселый мотив, сладкий, как мед. Остальные пары тоже пустились в пляс вокруг Саммер и Ника, а Дора Джонсон воскликнула:
– Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе! Саммер засмеялась и тревожно посмотрела на Ника. Может быть, он сейчас рассердится, бросит ее и уйдет, унося с собой очарование этого дня?
Ник казался взволнованным. Глядя горящими глазами прямо в ее глаза, он прошептал: «О, Боже!» и погрузил свое лицо в ее пышные волосы.
Глава 13
Сарай оказался пуст. Слава Богу! Саммер вовсе не была уверена в своих чувствах. Встреча с Сейбром то прельщала, то отпугивала ее. Обогнув сарай, она услышала его злое бормотание и, сделав еще пару шагов вперед, обнаружила голого по пояс Ника, увлеченного возней с каким-то массивным приспособлением, состоящим из пружин и механизмов.
Девушка ощутила знакомый жар в теле, будто искра зажгла огонь и он растекся по венам во всех направлениях. Святые угодники, она еще никогда не видела мужчину, голого по пояс.
– Черт, – ругнулся Ник, навалившись всем телом на эту конструкцию, сжав зубы и зажмурив глаза. Его руки дрожали, мышцы были напряжены до предела. Снова и снова он возобновлял свои усилия, пока, наконец, машина не провернула какую-то шестеренку. С облегченным вздохом Ник расслабил мышцы, встал возле железного чудовища, положил руки на бедра и постарался восстановить дыхание. Саммер никогда не думала, что мужчины могут так сильно потеть. Казалось, Ника просто окатили из ведра: пот стекал с его лица и капал на руки. Капельки влаги застряли в волосках на его груди.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил он спокойно. Она открыла было рот, чтобы ответить, но ничего не получилось. Судорожно она пыталась вспомнить, зачем она здесь. Заметив ведро с водой, она спросила:
– Не хотите попить?
Ник кивнул.
Саммер опустила в ведро кружку, набрала воды и поспешила к нему.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Он поднес кружку ко рту и стал пить большими жадными глотками. Как девушка ни старалась – о, как она старалась! – она не смогла оторвать взгляда от его мохнатой груди.
– Еще? – спросила она, но Ник отрицательно покачал головой и вытер запястьем губы.
– Что это? – заинтересованно поинтересовалась она, в надежде отвлечься.
– Машина для упаковки шерсти. – Ник обошел вокруг железной уродины. – Она формирует тяжелые кубики. Вот эта рама придает им форму. Сейчас я скреплял вот эти четыре железные конструкции, раму. – Саммер с таким любопытством разглядывала его, что Ник засмеялся.
– А вот это, – указал он на другую часть машины, – кран. Спрессованная шерсть настолько тяжела, что двум мужчинам не под силу поднять ее, и кран помогает погрузить кубик на телегу.
Он еще раз обошел вокруг машины. Тюки с шерстью стояли неподалеку, готовые к прессовке.
– Так зачем ты хотела меня видеть? – спросил он снова, откидывая волосы и стягивая их в пучок.
– Фрэнк вернулся. Он сейчас разгружает телегу. Ник посмотрел в сторону дома.
– Полагаю, что, если ты поторопишься, ты вполне успеешь на пикник в Роквуд.
Саммер вскинула голову, повернулась и молча пошла домой. Упоминание о пикнике вконец испортило ей настроение. Тихонько проскользнув в дом и добравшись до своей комнаты, она устало закрыла глаза. «Ты не заплачешь – сказала она самой себе. – Ты обещала, что не проронишь больше ни слезинки из-за этого человека с черной душой. Он не стоит даже секунды твоего страдания. Он не стоит…»
Ровное течение мыслей прервалось, потому что Саммер увидела на своей кровати какую-то коробку. Откуда это, что там? Она встряхнула ее.
Внутри, похоже таилось что-то большое и мягкое. Воспоминания нахлынули на Саммер и унесли ее в далекое детство, в подобных коробках мама иногда дарила ей подарки…
Может быть, открыть? А вдруг это не для нее… Девушка несмело потянула на себя крышку… Святые угодники, как хочется узнать, что это! «Дура, ты будешь выглядеть идиоткой, когда поймешь, что это принадлежит Нику». Так, наверное, и есть: Фрэнк наверняка купил Нику что-нибудь в подарок, и она не должна прикасаться к нему.
Под крышкой оказалась плотная бумажная прослойка. Медленно, дрожащей рукой она сняла один лист, другой и… увидела нечто яркое. Такое, от чего сладко забилось сердце и слезы сами навернулись на глаза.
– О! – прошептала она. – О!
Этого не может быть! Она спит, это не реально. Это… не реально. Слезы покатились по ее щекам. Осторожно и нежно она вытащила платьице из коробки и подняла его на вытянутых руках. ПЛАТЬЕ. То самое платье, на которое она любовалась в день своего приезда. То самое платье!
Вскочив с кровати, но не выпуская платье из рук, она закружилась по комнате. В дверь заглянул Фрэнк, глаза его светились от удовольствия. Девушка бросилась к нему, обхватила рукой за шею и поцеловала в небритую щеку. Ее звонкий смех разлился по дому.
– Я не могу поверить! Это самое красивое платье в мире!
– Нравится, да? – Фрэнк самодовольно улыбался.
– Почему, как? Чем я заслужила такой замечательный подарок?
– Ну понимаешь, я, конечно, тоже принял участие в этой покупке, но большую часть денег выделил босс. Это была его идея. Чтобы купить это платье, он продал свой рубин…
У Саммер перехватило дыхание.
– Сейбр, это Сейбр? Фрэнк кивнул головой.
– Фрэнк Уэллс, если вы шутите, я обижусь на вас!
– Да что ты, разве можно шутить, когда речь зашла о таком важном предмете, как платье? Саммер зажмурила глаза и сказала:
– Мне… Мне следует поблагодарить его.
– Ага, полагаю, что так, но почему бы тебе сначала не переодеться, чтобы Ник увидел тебя в нем?
Девушка обрадованно кивнула, шмыгнула за порог и захлопнула дверь прямо перед носом старика. Быстро сбросив с себя повседневную одежду, она осторожно надела новое платье. Оно оказалось впору. О, святые угодники, платье оказалось совершенно впору. Оставалась только одна проблема. Приоткрыв дверь, она обратилась к заинтересованному Фрэнку.
– Пуговицы! – взмолилась она. – Не поможешь мне с этими пуговицами?
– Елки-палки, – бормотал Фрэнк. – Много времени прошло с тех пор, как я в последний раз делал это. Ты не могла бы не вертеться?..
– Не могу!
Неподалеку от дома послышался лай Бетси.
– Быстрей, – зашептала девушка. – Он идет! Надо успеть до его прихода…
Опустив руки и отступив в сторону, Фрэнк величаво изрек:
– Дорогая, любой мужчина, у которого остались глаза, будет благодарить тебя за то, что ты есть на белом свете, самая красивая леди из Лондона.
Задняя дверь со скрипом отворилась. Саммер замерла, прижав руки к вырывающемуся из груди сердцу. Испуг и смущение сделали ее слабой и бессловесной.
Фрэнк усмехнулся Нику, стоявшему на пороге. «Ей понравилось?» – спросил Ник взглядом. Вместо ответа Фрэнк отступил в сторону и… открыл его глазам Саммер. Облако прекрасного шелка… Волшебная фигура… необыкновенные волосы цвета солнечного заката обрамляли ее лицо. Молодой человек почувствовал стеснение в груди. Он не мог оторвать взгляда от ее милого лица. Фиалковые глаза девушки лучились, щеки розовели.
– Нравится? – спросила она, неуверенно улыбаясь.
– Да…
– Как вы узнали, что именно это платье мне очень приглянулось?
– Я всего лишь велел Фрэнку найти самое красивое платье…
Саммер шагнула к нему, но он отступил назад, прижавшись спиной к стене.
– Спасибо, – прошептала она. – Вы даже не представляете, какой счастливой вы меня сделали, Николас. Первым очнулся Фрэнк:
– Поспешите, если вы собираетесь на пикник! Мгновение Саммер стояла неподвижно, а затем молнией кинулась в спальню с криком: «Я буду готова через десять минут, только волосы причешу…» Фрэнк сказал:
– Пойду положу еду в корзину…
Глядя, как Фрэнк суетится, собирая кувшины, пирожки с картошкой, персики, печеный картофель. Ник скрестил руки на груди.
– Черт возьми, – бормотал Фрэнк. – Только ради того, чтобы посмотреть на такое счастливое лицо, стоило совершить эту поездку в Крайстчерч.
– Сколько дали за рубин? Фрэнк махнул рукой.
– Гораздо меньше, чем он стоил, конечно. На платье и стройматериалы ушли все деньги и я еще немного добавил.
– На эти деньги можно было купить полдюжины баранов, – вздохнул Ник.
– Конечно, – Фрэнк улыбнулся. – Но я полагаю, что это платье подошло твоей жене немного лучше, чем овечья шкура…
Дверь снова отворилась и на кухню царственно выплыла Саммер. На этот раз она держалась гораздо увереннее. Свои роскошные волосы она заплела в тугую косу и уложила ее короной на голове.
– Ну, взгляни-ка на это! – объявил Фрэнк. – Чудеса да и только!
Благодарно улыбнувшись ему, Саммер проинспектировала содержимое корзины, повернулась к Нику и застыла, убедившись, что он еще не одет.
– Вы так и поедете? – спросила она. Ник покачал головой.
– Я не еду, Саммер.
В комнате воцарилась тишина. Улыбка исчезла с лица девушки.
– Не едете? Но я думала…
– Фрэнк отвезет тебя. Я полагал, тебе это известно… Старик перевел взгляд с холодного лица хозяина на растерянное личико его жены, кашлянул, подтянул поближе стул и сел.
– Прости, босс, но от этой тряски, обострился мой радикулит. Теперь мне целых три дня придется носить овечий мех на пояснице. Не могу я ехать в Роквуд. Не-а, не могу.
Саммер покраснела.
– Неужели вы купили мне это платье и не дадите возможности поехать с вами на пикник? – обратилась она к Сейбру. – Зачем оно мне тогда?
Уперев руки в бока, Ник сурово глянул на Фрэнка, который быстро отвел глаза, затем на Саммер, храбро выдержавшую это.
– Именно в этом платье ты и поедешь в Лондон, – заявил он, ставя все на свои места.
Саммер побледнела, нетвердым шагом вернулась в спальню, но пробыв там какое-то время, вновь подошла к двери. Фрэнк и Ник о чем-то тихо переговорили, и кто-то вышел из дома, хлопнув дверью с такой силой, что стены его задрожали.
– Саммер! – раздался ЕГО голос за дверью.
– Уйдите, оставьте меня одну!
– Саммер… Не надо так говорить…
– Неужели вам было трудно поехать со мной на этот чертов пикник и дать мне возможность последний раз повидаться с друзьями?
– Я… не могу.
Слезы потекли из глаз Саммер.
– Ну, Саммер! Не надо, не плачь. Господи, терпеть не могу, когда ты плачешь… Пойми, я не… Они… Они будут смотреть на меня, как на…
– Людоеда?
– Да.
– Колдуна?
– Да.
– Чудовище? Ник промолчал.
– Так это потому, что вы и есть чудовище. – Девушка заплакала еще горше.
– Да, – сказал Ник. – Да, я такой. Но я не хочу, чтобы люди постоянно напоминали мне об этом. Мне не нравится, когда на меня смотрят так, будто у меня растут рога и цокают копыта!
– Для этого вы могли бы чуть добрее относиться к людям.
– Я стараюсь. Я, действительно… стараюсь. Но я, к сожалению, еще не готов к подобным мероприятиям…
Рассерженная, она выскочила из комнаты и гневно посмотрела на него.
– Может быть вы забыли, мистер Сейбр, но через несколько дней вы отправляете меня отсюда… Похоже, у меня не остается шанса дождаться вашей готовности!
Яростно сверкнув глазами, Саммер вновь захлопнула за собой дверь. Несколько минут длилось молчание. Затем Ник сердито постучал.
– Что? – спросила она, утирая слезы рукой.
– Можно войти?
– Катитесь к черту!
– Впустите меня! Мне надо переодеться! Она шмыгнула носом.
– Еще чего?
– Но должен же я переодеться, если ты хочешь, чтобы я поехал с тобой на этот проклятый пикник!
Саммер медленно открыла дверь, сделала реверанс и кротко посмотрела прямо в свирепые глаза Сейбра.
Саммер была пьяна от счастья, она чувствовала себя настоящей принцессой. Нет никакого сомнения, этот день она запомнит на всю жизнь.
Дора восхищенно смотрела на ее наряд.
– Это самое красивое платье, которое я когда-либо видела. Ты вся сияешь от счастья, Саммер!
Нан Шарки сидела под деревом и укачивала своего малыша.
– За такое платье я бы отдала все, что угодно! Смеясь, Саммер подбежала к ней и посмотрела на ребенка, которому едва исполнилась неделя.
– С удовольствием поменяла бы свое платье на такого малыша, Нан. Это девочка?
Нан осторожно передала укутанного ребенка Саммер.
– Ой, я боюсь, – заохала та. – Я никогда не держала детей в руках…
– Это вовсе не трудно. Держи так, чтобы головка опиралась на твою руку. Прижми к сердцу.
– Твое сердцебиение будет успокаивать ее. Так, правильно. Смотри, Дора, тебе не кажется, что Саммер будет весьма симпатичной мамашей?
– Какая она хорошенькая, – прошептала Саммер, не отводя глаз от малюсенькой девчушки. – Взгляните на ее ручонки, разве это не совершенство? А эти малюсенькие реснички и хорошенький ротик? Она вся как розовый бутончик!
Удивляясь гению природы, Саммер подняла голову и посмотрела на группу мужчин и женщин, собравшихся на лугу. Пары рука об руку прогуливались по тропинкам среди деревьев, улыбаясь друг другу. Кто-то устроился на травке, попивая вино из бокалов, сверкавших на солнце. Только Ник одиноко стоял спиной к остальным, засунув руки в карманы.
– Почему бы тебе не взять Фэб и не показать ее мистеру Сейбру? – предложила Нан.
– Я не могу… Вдруг я уроню ее!
– Ерунда, – скривилась опытная мать.
– Лови момент. Уверена, что мистеру Сейбру скучно, а ребенок – лучший повод для разговора. У каждого свое мнение о детях.
– Ну…
Сделав глубокий вдох и крепко держа в объятиях маленького человечка, Саммер двинулась по тропинке, внимательно глядя себе под ноги.
– Николас, – обратилась она, приблизившись к нему. – Я хочу вас кое-кому представить… – никакой реакции. Он даже не повернул головы.
– Фэб Шарки, представляю вам мистера Николаса Уинстона Сейбра, эсквайра. Николас, проявите свою вежливость! Ник повернулся к Саммер и холодно посмотрел на ребенка.
– Смотрите, как она мила! Ей всего неделя от роду! Не хотите ее потрогать? Он покачал головой.
– Ну, давайте, не бойтесь, она не кусается! Саммер силой вытащила его руку из кармана и потянула ее к ребенку.
Расслабившись, Ник осторожно потрогал ручку малышки.
– Как бабочка… – прошептал он и сомкнул пальчики малыша вокруг своего пальца. Жесткие линии его лица заметно смягчились.
– Николас, – прошептала она. Тот поднял ресницы и посмотрел на нее. – Вы улыбаетесь…
– А почему бы мне и не улыбнуться?
– Вы же говорили мне, что вас невозможно заставить улыбнуться.
– Даже людоеды любят детей.
– Почему вы не хотите присоединиться к остальным? Вы так долго стоите на одном месте, что ваши ботинки могут пустить здесь корни.
– Я обещал привезти тебя, и я привез тебя. Но я никогда не заявлял, что намерен принять участие в вашем веселье. – Ник недобро улыбнулся и отвернулся вновь.
– Ну и упрямьтесь сколько влезет! Знайте только, что во всех ваших несчастьях, вам стоит винить самого себя! Вернувшись, Саммер передала Фэб матери.
– Упрямый человек, – буркнула она сердито, глядя на Сейбра. – Его ничего не интересует.
– О, не знаю. – Дора подала ей стакан охлажденного вина. – Никто из нас не верил, что ты сумеешь вытащить его сюда…
В этот момент Вайсимус Селлерс присел на камень и заиграл на скрипке приятную мелодию. Мужчины подошли к своим женам, нежно взяли их за талии и повлекли танцевать. Саммер с завистью смотрела на танцующих. Глазами она нашла Сейбра, но он не двигался с места, только присел на камешек, выставив одну ногу вперед и положив локоть на колено. Чем дольше Саммер стояла и смотрела, тем более расстроенной она себя чувствовала. Не в силах больше оставаться здесь, она пошла в сторону холма посмотреть, как играют дети. Около двух дюжин детишек разных возрастов прыгали в такт музыке, резвились, хлопали в ладоши.
– Саммер, – подал голос Джейсон Джонсон, – идите танцевать с нами.
Девушка не заставила себя долго упрашивать и влилась в ребячий хоровод, не отставая в грации и ловкости даже от записных заводил.
– Мне надо отдохнуть! – крикнула она наконец и села на траву среди цветов, надеясь перевести дух. Богатый, душистый запах земли, аромат растений напомнили ей детство, когда они с мамой бродили по лугу в поисках даойне шахе син-сид – сказочного народца, наделенного магической силой.
– Может, мне опять стоит понадеяться на волшебство? – пробормотала Саммер себе под нос и внимательно всмотрелась в окружающие ее цветы. – Ну-ка, где вы, сказочные человечки?
Кто-то тронул ее за плечо. Оглянувшись, Саммер увидела большие карие глаза Ребекки Шарки. Четырехлетняя девочка, одетая в желтое хлопчатобумажное платьице, заинтересованно спросила:
– С кем это вы разговариваете?
– С феями…
Девочка удивленно оглянулась.
– И эльфами.
– А что это такое?
– Ого! Это удивительные создания. Кто увидит эльфа, тот становится счастливым.
– Так покажи мне его скорей!
– Кажется, он испугался и убежал.
– Давай найдем его!
– Что это у тебя? – поинтересовалась Саммер вместо ответа, указывая на великолепный венок из фиалок, украшающий голову ребенка.
– Гирлянда дружбы.
– Очень мило.
Ребекка сняла венок со своей головки и надела его на Саммер. Венок пах как крепкие духи.
– Ты поможешь мне найти эльфа? – спросила Ребекка.
– При одном условии: ты пообещаешь мне, что никому не расскажешь, где ты его видела, если мы его, конечно, найдем. Девочка согласно кивнула и встала на четвереньки.
– Расскажи мне, пожалуйста, об эльфах. Они медленно двигались вперед на четвереньках, осторожно заглядывая под каждый цветок.
– Эльфы умные и хитрые. Они охраняют золото. Единственный способ не дать им исчезнуть с глаз, это все время смотреть на них.
– Может быть, мы даже уговорим его показать нам золото?
– Может быть. Однажды мужчина по имени Оуэн-а-Кьеран поймал эльфа и заставил его показать, где тот прячет свое сокровище. Оно скрывалось под кустом. Оуэн отпустил эльфа и завязал на этом кусте красный платок, чтобы потом отличить его от других, таких же кустов растущих вокруг. Сделав так, он поспешил за мешком и лопатой, но когда вернулся, обнаружил, что эльф перехитрил его. Тысячи соседних кустов были отмечены точно такими же красными платками…
– Какой умный эльф, – захихикала Ребекка. Не поднимая голов, они ползали на четвереньках среди цветов, пока не наткнулись на чьи-то ботинки, твердо стоящие на земле. Широко раскрыв глаза, Ребекка прошептала:
– Это он, как вы думаете?
Саммер смущенно посмотрела вверх и увидела Сейбра.
– Не-а, – ответила она.
Ребекка тоже посмотрела вверх и широко открыла свой розовый ротик.
– Ой, – крикнула она. – Не смотри на него, это Лорд-Дьявол. Бежим!
– Боюсь, уже поздно, – вздохнула девушка. Ник опустился перед ними на одно колено и понюхал венок, украшающий Саммер.
– Чем занимаетесь? – спросил он ласково.
– Мы ищем эльфов, они прячутся между цветов. Он посмотрел на Ребекку.
– Нашли кого-нибудь?
– Ни одного, – ответила девочка.
– Ты весь день собираешься ползать на коленях? – спросил он Саммер.
– Чем же мне еще заняться?
– Я думаю, – предложил он, – мы могли бы потанцевать.
– Вы приглашаете меня на танец? – удивленно спросила Саммер.
– При одном условии…
Его длинные черные ресницы опустились, когда он увидел, как она обрадовалась.
– Кстати, должен тебе сказать, что ты хорошо выглядишь… Как писала поя любимая писательница Шарлотта Бронте: «Сияющая, улыбающаяся и прекрасная… Воистину прекрасная. Это и есть мой бледный маленький эльф? Это мое горчичное семечко? Эта маленькая солнечная девочка с ямочками на щеках и розовыми губками…»
– Как красиво.
Она опустила ресницы, закрыла глаза и представила себе, что сейчас он ее, наконец, поцелует. Так и получилось: его губы коснулись ее губ, мягких, как теплый воздух. Саммер застонала и открыла глаза. Смуглые щеки Ника покраснели, а на его виске забилась невидимая жилка.
– А как же условие? – спросила она шепотом.
– Мы будем танцевать здесь, а не с другими… Девушка кивнула головой, не в силах больше говорить. Предложив Саммер руку. Ник помог ей встать и, когда снова заиграла музыка, закружил в танце. Звуки дивной мелодии захватили Саммер и она начала смеяться. Смеяться и плакать. Ребятишки встали вокруг них и запели, взявшись за руки. Их лица сияли от солнца и удовольствия. Вскоре появились и другие люди – почти все «какаду» прибежали к ним.
А музыка все не прекращалась. Подошедший Вайсимус Селлерс наигрывал веселый мотив, сладкий, как мед. Остальные пары тоже пустились в пляс вокруг Саммер и Ника, а Дора Джонсон воскликнула:
– Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе! Саммер засмеялась и тревожно посмотрела на Ника. Может быть, он сейчас рассердится, бросит ее и уйдет, унося с собой очарование этого дня?
Ник казался взволнованным. Глядя горящими глазами прямо в ее глаза, он прошептал: «О, Боже!» и погрузил свое лицо в ее пышные волосы.
Глава 13
Дети играли с уэками – лысыми, бескрылыми птицами, типичными представителями местной фауны. Несмотря на всю свою забавность, уэки стали истинным бичом фермеров – они отыскивали подходы к курятникам, крали оттуда яйца, а иногда даже нападали на самих кур.
Николас и Саммер, обнявшись, шли по тропинке. Похоже, они неплохо смотрятся вдвоем. Девушке нравилось, что люди смотрят на них с любопытством. Какаду приняли Николаса и признательна за это она должна была быть Джонсонам и Шарки.
Улыбаясь, Саммер сказала:
– Сегодня ты приобрел много новых друзей. Я горжусь тобой.
Ник посмотрел на нее сверху вниз.
– Надеюсь, теперь ты станешь бывать здесь каждый месяц. Теперь у тебя масса знакомых, они станут приглашать тебя на обеды, ужины.
– Вообще-то я не слишком страдаю от одиночества.
– Да?
Ник нахмурился и поглядел в сторону. Лесная мгла постепенно сгустилась, явственней стал запах болотистой почвы, а смех детей заметно отдалился. Наконец, Саммер сказала:
– Ты очень хорошо танцуешь.
– Спасибо, но раньше я танцевал лучше. Девушка засмеялась, и ее веселый радостный смех затмил своей мелодичностью даже пение птиц.
– Могу себе представить, как ты учился танцевать. Неужели тебе больше нечем было заняться?
– Знаешь, маму было очень трудно убедить, что карабкаться по деревьям и ловить форель в горной речушке – занятия куда как более полезные для становления моего характера. Кроме того, в то время у нее был страстный роман с моим преподавателем танцев.
Саммер нерешительно замедлила шаг, заметив, что на лицо Ника легла так хорошо знакомая ей тень. Она понимала его злость. Его боль. Его сожаление и смущение. Она и сама не раз испытывала подобные чувства, живя с Мартой.
– Никогда не забуду день, когда я узнал об их романе, – продолжил он с кривой усмешкой. – Мне исполнилось одиннадцать лет. Занятие закончилось и моя дорогая мама, сак всегда, попросила меня подождать в экипаже, пока она обсудит с преподавателем мои успехи. Через некоторое время мне наскучило ждать – такое частенько случается с мальчишками, когда их оставляют одних. Я вернулся в бальную комнату и застал их обоих в самый ответственный момент. Мама так и не узнала, что я их разоблачил. Правда, я довольно резко отказался продолжать занятия танцами и остальными дисциплинами, навязанными мне. Я очень боялся, что матушка завела любовные отношения не только с преподавателем танцев, но и с преподавателями музыки, пения, фехтования, верховой езды…
Саммер сочувственно положила руку на его локоть и тихо сказала:
– Мне очень жаль тебя, ты так страдал, Николас. Они подошли к развилке и остановились. Вдруг их внимание привлек чей-то шепот. На некотором расстоянии от себя они увидели страстно целующихся мужчину и женщину.
Лицо Саммер вспыхнуло точно так же, как в тот раз, когда она увидела обнаженное тело Сейбра. Видимо, поцелуи перешли во что-то еще, потому что теперь женщина сладко постанывала. Ник помрачнел и крепко взял девушку за плечи.
– Знаешь ли ты, как опустошительно стало твое вторжение в мою жизнь, ирландка? – спросил он сдавленным голосом. Затем он склонился к ней, и она ощутила его теплое дыхание на своих губах. Саммер, буквально, таяла в его объятиях – силы оставили ее, ноги подкосились.
– Знаешь ли ты, чего мне стоило прийти сюда? – он коснулся рукой ее затылка. – Сегодня я расстался с последними остатками своей гордости.
– Но зачем же ты это сделал? – спросила она едва дыша.
– Чтобы увидеть, как ты улыбаешься – так, как ты улыбнулась мне тогда, стоя на пороге моего дома.
Ее веки закрылись – она испытывала такое томление, что не в состоянии была бы их открыть. Если только Ник поцелует ее сейчас…
Но он этого не сделал, он опять налился злостью. Что-то мучило его. Привстав на цыпочки, она коснулась губами его губ, как он сам это сделал час назад. Напряжение ощущалось во всем его теле. Вдруг, с какой-то неестественной силой Сейбр притянул Саммер к себе.
– Черт тебя возьми, – проговорил он грубо. – Черт тебя возьми!
Он страстно впился в ее рот. Толчки его языка, его сила, его страсть заставили девушку забыть обо всем.
Ник застонал, ощущая как нарастает его желание. Руки Саммер впились в его пиджак, но он не понял – от страха или от страсти. Ему было все равно. В это мгновение он думал только о том, как наказать Саммер за то, что она нарушила его устоявшееся бытие. Он хотел сделать ей больно за то, что она оживила его, снова заставила его испытать надежду, мечты и боль. Черт бы ее подрал за то, что она вынудила его поверить, что у них двоих есть будущее. Но больше всего она провинилась в том, что сумела вселить в его тело желание, в том, что он потерял контроль над своим телом.
Николас и Саммер, обнявшись, шли по тропинке. Похоже, они неплохо смотрятся вдвоем. Девушке нравилось, что люди смотрят на них с любопытством. Какаду приняли Николаса и признательна за это она должна была быть Джонсонам и Шарки.
Улыбаясь, Саммер сказала:
– Сегодня ты приобрел много новых друзей. Я горжусь тобой.
Ник посмотрел на нее сверху вниз.
– Надеюсь, теперь ты станешь бывать здесь каждый месяц. Теперь у тебя масса знакомых, они станут приглашать тебя на обеды, ужины.
– Вообще-то я не слишком страдаю от одиночества.
– Да?
Ник нахмурился и поглядел в сторону. Лесная мгла постепенно сгустилась, явственней стал запах болотистой почвы, а смех детей заметно отдалился. Наконец, Саммер сказала:
– Ты очень хорошо танцуешь.
– Спасибо, но раньше я танцевал лучше. Девушка засмеялась, и ее веселый радостный смех затмил своей мелодичностью даже пение птиц.
– Могу себе представить, как ты учился танцевать. Неужели тебе больше нечем было заняться?
– Знаешь, маму было очень трудно убедить, что карабкаться по деревьям и ловить форель в горной речушке – занятия куда как более полезные для становления моего характера. Кроме того, в то время у нее был страстный роман с моим преподавателем танцев.
Саммер нерешительно замедлила шаг, заметив, что на лицо Ника легла так хорошо знакомая ей тень. Она понимала его злость. Его боль. Его сожаление и смущение. Она и сама не раз испытывала подобные чувства, живя с Мартой.
– Никогда не забуду день, когда я узнал об их романе, – продолжил он с кривой усмешкой. – Мне исполнилось одиннадцать лет. Занятие закончилось и моя дорогая мама, сак всегда, попросила меня подождать в экипаже, пока она обсудит с преподавателем мои успехи. Через некоторое время мне наскучило ждать – такое частенько случается с мальчишками, когда их оставляют одних. Я вернулся в бальную комнату и застал их обоих в самый ответственный момент. Мама так и не узнала, что я их разоблачил. Правда, я довольно резко отказался продолжать занятия танцами и остальными дисциплинами, навязанными мне. Я очень боялся, что матушка завела любовные отношения не только с преподавателем танцев, но и с преподавателями музыки, пения, фехтования, верховой езды…
Саммер сочувственно положила руку на его локоть и тихо сказала:
– Мне очень жаль тебя, ты так страдал, Николас. Они подошли к развилке и остановились. Вдруг их внимание привлек чей-то шепот. На некотором расстоянии от себя они увидели страстно целующихся мужчину и женщину.
Лицо Саммер вспыхнуло точно так же, как в тот раз, когда она увидела обнаженное тело Сейбра. Видимо, поцелуи перешли во что-то еще, потому что теперь женщина сладко постанывала. Ник помрачнел и крепко взял девушку за плечи.
– Знаешь ли ты, как опустошительно стало твое вторжение в мою жизнь, ирландка? – спросил он сдавленным голосом. Затем он склонился к ней, и она ощутила его теплое дыхание на своих губах. Саммер, буквально, таяла в его объятиях – силы оставили ее, ноги подкосились.
– Знаешь ли ты, чего мне стоило прийти сюда? – он коснулся рукой ее затылка. – Сегодня я расстался с последними остатками своей гордости.
– Но зачем же ты это сделал? – спросила она едва дыша.
– Чтобы увидеть, как ты улыбаешься – так, как ты улыбнулась мне тогда, стоя на пороге моего дома.
Ее веки закрылись – она испытывала такое томление, что не в состоянии была бы их открыть. Если только Ник поцелует ее сейчас…
Но он этого не сделал, он опять налился злостью. Что-то мучило его. Привстав на цыпочки, она коснулась губами его губ, как он сам это сделал час назад. Напряжение ощущалось во всем его теле. Вдруг, с какой-то неестественной силой Сейбр притянул Саммер к себе.
– Черт тебя возьми, – проговорил он грубо. – Черт тебя возьми!
Он страстно впился в ее рот. Толчки его языка, его сила, его страсть заставили девушку забыть обо всем.
Ник застонал, ощущая как нарастает его желание. Руки Саммер впились в его пиджак, но он не понял – от страха или от страсти. Ему было все равно. В это мгновение он думал только о том, как наказать Саммер за то, что она нарушила его устоявшееся бытие. Он хотел сделать ей больно за то, что она оживила его, снова заставила его испытать надежду, мечты и боль. Черт бы ее подрал за то, что она вынудила его поверить, что у них двоих есть будущее. Но больше всего она провинилась в том, что сумела вселить в его тело желание, в том, что он потерял контроль над своим телом.