Страница:
Резко повернувшись, она обнаружила, что к ней подходит мужчина с широкополой шляпой в руке. Волосы его были очень темными, шаги – широкими. Кровь прилила к щекам девушки, она не сомневалась, что находится на грани сердечного приступа.
Приближающегося человека нельзя было назвать красивым, но и уродливым он тоже не был. Чем ближе он подходил, тем симпатичнее казался. К тому же он улыбался. Теперь Саммер была рада, что воспользовалась деньгами, которые капитан, Джейми Мак-Фарленд, оставил для Софи в ее каюте, чтобы она могла купить себе новую одежду. К сожалению, Саммер не смогла сама поблагодарить капитана за его доброту: еще до ее появления на корабле он упал с мачты и сломал обе ноги. Так что, когда отплыл «Тасманский Дьявол», он поправлялся в лондонской больнице.
Изо всех сил стараясь произвести впечатление опытной, бывалой женщины, которая хорошо знает, что делает, Саммер купила в Мельбурне юбку довольно мрачного цвета и белую блузку. Пара кожаных туфель на каблуках дали ей возможность почувствовать себя гораздо старше, плоская шляпка, красовавшаяся на голове, придавала ей по заверению владельца магазинчика, некоторую изысканность.
– Хэлло! – окликнул ее мужчина, помахав рукой. Девушка вздрогнула, но нашла в себе силы ответить:
– Хэлло!
– Миссис Фэйрбейн Сейбр?
Саммер потупила глаза, проклиная румянец, заливший ее щеки. Сердце ее колотилось от страха и чувства вины.
– Д-да, – ответила она тихо, не сомневаясь, что на лбу уже проступает клеймо «ЛГУНЬЯ».
Мужчина подошел к ней и протянул руку. По мере того, как его зеленые глаза изучали девушку, он улыбался все шире.
– Святой крест! – сказал он с явным ирландским акцентом. – Познакомиться с вами – истинное удовольствие!
– Вы ирландец! – выпалила девушка. – Невероятно! Я проплыла полсвета, опасаясь, что вышла замуж за какого-нибудь лысого карлика, а передо мной стоит настоящий ирландец. ИРЛАНДЕЦ! Боже милосердный, дайоне сидхе, наверное, так и пляшут сейчас у меня на плечах. Они принесли мне удачу!..
– Девочка, девочка! – прервал он ее, и Саммер отступила на шаг, внимательно рассматривая своего нового знакомого.
– Это настоящее чудо, мистер Сейбр. Точно, чудо. Вы не станете спорить. Брак, заключенный…
– Я не Сейбр, – сказал тот, четко выговаривая слова. Саммер застыла. Ее сердце ушло в пятки.
– Н-не Сейбр? – едва произнесла она. Явно смущенный, незнакомец отрицательно покачал головой.
– Меня зовут 0'Коннелл. Шон 0'Коннелл. Мне просто только что сказали, что вы тут стоите… Саммер не сводила глаз с 0'Коннелла.
– Сомневаюсь, что Сейбр появится здесь. – заметил он.
– Почему? Шон задумался.
– Он… Жив? – поинтересовалась Саммер. Неужели она уже стала вдовой?
– К сожалению, нет, – пробормотал Шон себе под нос и, вздохнув, добавил. – Он живет там, на холмах. Скорее всего он и не знает о том, что «Дьявол» стал здесь на якорь. Сейбр редко появляется в долине, да и к нему самому люди ходят только при большой необходимости…
Совсем приуныв, Саммер оглядела далекие холмы и стала соображать, как же ей попасть на овцеводческую ферму Николаса Сейбра. В эту секунду Шон предложил, странно блеснув глазами:
– Я буду счастлив подвезти вас, если, конечно, вы согласитесь разместиться в моей повозке с припасами.
– Буду очень признательна, мистер 0'Коннелл.
– Просто Шон, – поправил он, потянувшись за ее саквояжем.
Выехав из Литтлтона, они покатили по дороге, ведущей в Порт Хиллз, еще Шону пришлось воспользоваться мощным двойным тормозом, чтобы спуститься по крутой, изгибистой и неровной колее для повозок. Иногда путь пролегал вдоль скал и Саммер могла смотреть прямо на океан, шумевший в ста футах внизу. Они ехали быстрее, чем ей хотелось бы, но она вежливо молчала, не прерывая болтовни Шона, который потчевал ее рассказами о несчастных случаях, выпадающих на долю неудачливых неосторожных путешественников.
Крайстчерч оказался на удивление цивилизованным и красивым городом. Пока Шон покупал припасы, Саммер бродила по городу, наслаждаясь ощущением твердой земли под ногами, а глаза ее с удовольствием крепкими людьми, разгуливающими по аккуратно вымощенным улицам. На каждом углу стояли газовые фонари. Девушке понравилось прекрасное здание почтовой конторы, украшенное колоннами и окруженное ухоженными садами с пышными цветочными клумбами. Разнообразные магазинчики торговали фарфором, строительными материалами, сельскохозяйственным оборудованием, продуктами и одеждой. Саммер остановилась возле одной из витрин, любуясь нарядным выходным платьем, выставленным на манекене. Ей подумалось, что в таком наряде она наверняка произвела бы впечатление на Николаса Сейбра и он, конечно, сразу же пожалел бы, что не встретил ее у корабля с охапкой цветов и подарков.
Спустя несколько секунд Саммер обнаружила, что за ее спиной собралась целая группа мужчин: их широко раскрытые глаза и удивленные лица отражались в стекле. Внимание девушки привлек слегка сгорбленный и худой, как щепка, мужичок с единственным здоровым глазом.
Она улыбнулась, и его брови взметнулись вверх. Приглушенный шепот его спутников смолк, и они изумленно уставились на нее, открыв рты и не мигая. Все мужчины были одеты одинаково: синие рубашки, коричневые брюки и ботинки на толстой подошве. Саммер подумала, что это какая-то форма, но когда она открыла рот, собираясь заговорить, мужчины разбежались в разные стороны, как перепуганные цыплята.
Только тут Саммер заметила, как мало здесь женщин, что, впрочем, не отразилось на количестве детей: они возились вокруг фонарных столбов, появлялись в переулках между оштукатуренными деловыми зданиями. Их смуглые лица светились здоровьем, как и лица взрослых. Пока Саммер не обнаружила ни одного нищего или бедняка. Все казались бодрыми и довольными.
Девушка опять окунулась в мир грез, который утешал ее во время изнурительного плавания. Она воображала, что Николас Сейбр – самый добрый и самый щедрый мужчина во всей Новой Зеландии. Он полюбит ее с первого взгляда. Он подарит ей дом, о котором она всегда мечтала; вскоре у них появятся дети, много счастливых детей, которые не будут сомневаться в том, что родители их любят.
Очнувшись, Саммер обнаружила, что все еще стоит напротив нарядного манекена. Что с ней?
Кто она такая, что позволяет себе такие мечты? Какое она имеет право испытывать разочарование и обиду из-за того, что Сейбр, эсквайр, не появился на причале? В конце концов они даже не женаты. Джейми Мак-Фарленд женил Сейбра на добропорядочной С.Фэйрберн, а не Саммер 0'Нейл, убийце, дочери шлюхи.
– Ладно! Нечего понапрасну предаваться глупым мечтам, – сказала она себе вслух, борясь с комком в горле, превратившим ее слова в хрипловатый шепот. Саммер высморкалась, последний раз взглянула на платье в витрине и двинулась по улице в поисках Шона.
Шон объяснил Саммер, что ферма Сейбра расположена примерно в сорока милях от Крайстчерча. Еще до захода солнца они успели добраться до деревушки под названием Лисфилд. Там они остановились на ночь в хорошей гостинице, поели и разошлись по разным комнатам. Утром Шон разбудил ее ни свет ни заря. Выбравшись из постели, Саммер обнаружила, что в комнате очень холодно.
– Вы к этому привыкнете, – заверел Шон девушку за завтраком. – В целом погода здесь мягкая, разве что ночью немного прохладно.
Следующие несколько часов Саммер тряслась в повозке озирая голые равнины Кентербери. Шон показал ей пальмы тити, которые чаще называют капустными деревьями и большие колючие кусты, известные как «необузданные ирландцы».
С озорной улыбкой Саммер поинтересовалась:
– Интерсно, почему?
Шон рассмеялся, потряс головой и снова странно взглянул на девушку:
– Жаль, что такая красивая девчушка досталась именно Сейбру…
Саммер специально избегала разговора о Сейбре, опасаясь, что эта тема вызовет расспросы о ней самой, о том, что ее привело в Новую Зеландию. Однако сожаление, прозвучавшее в голосе попутчика, заставило ее уточнить:
– Что вы имеете в виду?
– Что уж тут скрывать, на всем южном острове не найдется человека с характером хуже, чем у Сейбра.
– Правда?
Шон вгляделся в ее лицо из-под полей низко надвинутой на глаза шляпы.
– Да. Никто на южном острове с ним не ладит.
– О! – плечи девушки опустились. – Что ж, так и знала, что это добром не кончится… – в ее голосе была досада. – Выкладывайте все без утайки, мистер 0'Коннелл. Я не собираюсь стучать в его дверь, не подготовившись к худшему.
Зеленые глаза Шона потемнели.
– Может, мне и не следует пугать вас… Саммер молчала.
– Ну… – Он перевел взгляд на далекие горы. – В Новой Зеландии есть два типа поселенцев. Во-первых, фермеры вроде меня. Правительство разрешает нам владеть ограниченным количеством земли, и это вполне справедливо. Но когда выращиваешь крупный рогатый скот или овец, их надо часто перегонять с места на место, туда, где трава позеленее. Некоторые выгоны принадлежат правительству, и за определенную цену оно разрешает нам пасти там своих коров или овец, до тех пор пока не появится кто-нибудь, кто купит эту землю. Их называют «какаду» – компания чертовых сквоттеров, которые накапливают достаточно денег, чтобы купить себе клочок земли. Их участки, как правило, меньше, чем наделы фермеров. Они строят себе лачугу, выпускают на волю животных, и ты опомниться не успеешь, как на этой траве уже нельзя пасти. Тогда они переходят на следующий выгон, потом на следующий. Сейбр – какаду. Он обосновался на участке, который раньше был моим выгоном. На моих лучших пастбищах в долинах сейчас кормятся его проклятые овцы. Сам я развожу крупный скот, а после того, как на пастбище порезвятся его шерстяные твари, для моих животных ничего не остается. Но ему наплевать… Ни одному из чертовых какаду нет дела до приличных землевладельцев этого чудесного острова-Прошлое Сейбра туманно. Ходят слухи, что его изгнали из Англии за серьезное преступление – возможно, убийство… – Шон взглянул на Саммер, чтобы узнать, как она это воспримет. Та смотрела прямо перед собой и молчала. – Он живет отшельником и редко имеет с кем-нибудь дело. Так что, дорогая моя, берегите вашу красивую шейку, если вам жизнь дорога. Пошлите за мной, если я вам понадоблюсь… А я понадоблюсь, это точно. Он – зверь, поверьте…
Нельзя сказать, что все услышанное очень испугало Саммер: нет, она была не из пугливых. Но тут Шон поведал ей, что Николас Сейбр – аристократ.
АРИСТОКРАТ! Такие, как он, явились причиной стольких ее страданий! Выходит, он будет обижать и мучить ее так же, как Пимбершэм мучил ее мать…
Тем временем они уже почти приехали. Дорога вилась посреди темно-зеленых лугов, усеянных овцами, которые поднимали свои коротко остриженные головы и взирали на повозку печальными коричневыми глазами.
– Это овцы Сейбра, – объяснил Шон, и по какой-то необъяснимой причине Саммер охватило возбуждение.
Почему – этого она понять не могла. Только что ей сообщили, что ее будущий муж – человек совершенно негодный. Мало того, он еще и аристократ, а может быть, даже и убийца.
Но ведь и она не ангел, хотя… Какова бы ни была ее вина, но выйти замуж за аристократа – это слишком жестокая кара.
Саммер раздумывала, не спросить ли Шона, как выглядит Николас Сейбр. Надо в конце концов быть готовой и к этому. Но она не смогла заставить себя это сделать. Если сейчас она узнает, что ее супруг страшен как черт, то ей наверняка захочется вернуться в Крайстчерч. Вместе с тем она так мечтала о собственном доме и семье…
Как бы то ни было, Саммер тихонько сидела в повозке хватаясь руками за борта, когда они, трясясь и подпрыгивая перезжали мелкую вялую речушку, заросшую водорослями.
Она освоилась в новых запахах и знала, как пахнет горячая пыль, поднимающаяся из-под колес. Теперь, когда равнины остались позади, вдоль дороги появилось немало деревьев. Это были высокие хвойные деревья тотара, источающие аромат смолы. У их корней вилась жимолость. Песчаные отмели неглубоких речушек заполняли заросли «льняных» лилий, чьи высокие красные цветы манили к себе пчел. Странные птицы с экзотическим оперением почти касались крыльями плеч Шона и Саммер. Девушка была поражена величием окружающего ее мира.
Наконец далеко внизу, на равнине, они увидели маленький ветхий домик, построенный из грубо отесанных некрашеных бревен. Несколько металлических дымовых труб торчало из кривой крыши. Две из них чадили тонкими столбами темно-синего дыма.
– Ну, – сказал Шон, – вот мы и приехали… Преисполненная дурных предчувствий, Саммер закрыла глаза и постаралась справиться со своим ужасом, пока Шон направлял упрямых лошадей вниз по крутой дороге. Она не смогла заставить себя снова взглянуть на дом, пока повозка окончательно не остановилась. Медленно открыв глаза, она с разочарованием уставилась на жалкую лачугу.
Шон спрыгнул с передка и обошел повозку сзади. Стащив на землю саквояж, он быстро помог девушке сойти. Заметив ее испуг, он сочувственно улыбнулся.
– Смотреть тут особенно не на что, но в этом он сам виноват. Обычно соседи помогают друг другу строить дом, но у Сейбра нет друзей.
Взяв девушку за руку, он подтащил ее к крыльцу, которое, казалось, вот-вот отвалится от самого дома и, кинув саквояж да ступеньку, небрежно повернулся обратно к повозке.
С неприкрытым отчаянием Саммер смотрела, как Шон забирается на передок.
– Вы не останетесь? – воскликнула она.
– Извините, дорогая, но сегодня мне не до поединков, – отозвался он. – А этого никак не избежать, если он застукает меня на своей территории. Я всего лишь подвез вас, потому что вы слишком красивы, чтобы зазря томиться на причале.
В доме залаяла собака.
– И что же мне теперь делать? – спросила она. Шон на секунду задумался, потом пожал плечами.
– Навеное, вам стоит постучать.
– И все?
Он снова пожал плечами и взялся за вожжи. Когда его взгляд опять встретился с взглядом Саммер, в его глазах читалась явная печаль.
– Я живу в пяти милях отсюда вот по этой дороге.
Приходите, если что. Вам всегда будут рады, девочка. – С этими словами он дернул вожжи, и повозка тронулась.
Прижав к груди шляпку со страусовым пером, Саммер смотрела ей вслед, пока Шон и его лошади не скрылись за ближайшим холмом. Саммер осталась одна.
Дом.
Она закрыла глаза. Еще никогда в жизни ей не приходилось терять сознания, но сейчас, кажется, она была близка к этому.
К покосившемуся дереву был прислонен ржавый плуг. Растрескавшаяся эмалированная кастрюлька была заброшена на неухоженные грядки, претендующие на звание огорода. Ступени крыльца просели, и из-под них доносилось кудахтанье курицы.
Глубоко вздохнув, Саммер взяла свой саквояж и заставила себя осторожно подняться по ступенькам, проверяя выдержат ли они ее вес. Вскоре она оказалась у двери. Сердце ее замирало. Хотелось плакать.
Решившись, она сильно стукнула дверь, удивившись, что она слетела с петель от удара ее кулака.
Собака залаяла снова, и девушка услышала, как с той стороны к двери приближаются шаги.
«БЕГИ!» – безмолвно крикнула она самой себе.
«КУДА?» – так же безмолвно воспротивилось все ее существо.
Куда угодно. Прочь отсюда. Прочь от мужа. Прочь от аристократа, который живет в нищенской хибаре.
Дверь стала открываться, и она отступила на два шага, но вспомнив, в каком ужасном состоянии крыльцо, застыла на месте, балансируя на одной ноге, как акробат на канате. Глаза ее остановились на седом старике, появившемся в дверях.
– Что такое? – заскрипел он, всматриваясь в нее сквозь завесу табачного дыма. Его синяя рубашка и коричневые брюки ничем не отличались от одежды мужчин в городе. «Боже мой, – подумала она, – он же помрет от старости прежде, чем родится наш первый ребенок».
– Мистер Сейбр?
– Кто его спрашивает?
– Саммер. – Она могла говорить только шепотом. – Саммер…
– Кто это, Фрэнк?
Вопрос донесся откуда-то из глубины дома, из-за спины человека по имени Фрэнк, который спокойно наблюдал за ней, посасывая трубку. Надежда вновь проснулась в Саммер. Сжав обеими руками шляпку, она хотела что-то сказать, но Фрэнк отодвинулся в сторону и позволил ей рассмотреть своего товарища.
Тот медленно двигался к двери, и сначала она смогла увидеть только его силуэт. Его широкие плечи, казалось, заслоняли собой всю прихожую. Он появлялся из темноты постепенно: свет поднимался по его длинным ногам, узким бедрам к великолепному торсу, как встающее солнце, заливающее своим сиянием просыпающуюся землю.
Саммер затаила дыхание, тело ее напряглось и задрожало.
Тут свет озарил его лицо.
Благословенны небеса – более прекрасного мужчины она даже не могла себе представить! Этот человек так изумил Саммер, что она на время потеряла дар речи.
Он ничего не говорил и не улыбался, а просто стоял и смотрел с такой сосредоточенной серьезностью, что девушка начала терять голову. Она и не предполагала, что у мужчин могут быть такие длинные и густые ресницы. Раздался шорох, в Саммер перевела глаза на дворняжку, махавшую хвостом у ног Сейбра.
– Кто вы? – спросил Сейбр. – Что вы здесь делаете? Его голос был низким и очень мягким, но… лишенным чувства.
Собравшись с мужеством, Саммер шагнула к нему, но тут же остановилась, потому что собака зарычала и угрожающе встала между ней и Сейбром.
– Мое имя Саммер, сэр. Саммер… Фейрберн. – Неуверенно улыбнувшись, она протянула руку и добавила, – я ваша жена…
Глава 4
Приближающегося человека нельзя было назвать красивым, но и уродливым он тоже не был. Чем ближе он подходил, тем симпатичнее казался. К тому же он улыбался. Теперь Саммер была рада, что воспользовалась деньгами, которые капитан, Джейми Мак-Фарленд, оставил для Софи в ее каюте, чтобы она могла купить себе новую одежду. К сожалению, Саммер не смогла сама поблагодарить капитана за его доброту: еще до ее появления на корабле он упал с мачты и сломал обе ноги. Так что, когда отплыл «Тасманский Дьявол», он поправлялся в лондонской больнице.
Изо всех сил стараясь произвести впечатление опытной, бывалой женщины, которая хорошо знает, что делает, Саммер купила в Мельбурне юбку довольно мрачного цвета и белую блузку. Пара кожаных туфель на каблуках дали ей возможность почувствовать себя гораздо старше, плоская шляпка, красовавшаяся на голове, придавала ей по заверению владельца магазинчика, некоторую изысканность.
– Хэлло! – окликнул ее мужчина, помахав рукой. Девушка вздрогнула, но нашла в себе силы ответить:
– Хэлло!
– Миссис Фэйрбейн Сейбр?
Саммер потупила глаза, проклиная румянец, заливший ее щеки. Сердце ее колотилось от страха и чувства вины.
– Д-да, – ответила она тихо, не сомневаясь, что на лбу уже проступает клеймо «ЛГУНЬЯ».
Мужчина подошел к ней и протянул руку. По мере того, как его зеленые глаза изучали девушку, он улыбался все шире.
– Святой крест! – сказал он с явным ирландским акцентом. – Познакомиться с вами – истинное удовольствие!
– Вы ирландец! – выпалила девушка. – Невероятно! Я проплыла полсвета, опасаясь, что вышла замуж за какого-нибудь лысого карлика, а передо мной стоит настоящий ирландец. ИРЛАНДЕЦ! Боже милосердный, дайоне сидхе, наверное, так и пляшут сейчас у меня на плечах. Они принесли мне удачу!..
– Девочка, девочка! – прервал он ее, и Саммер отступила на шаг, внимательно рассматривая своего нового знакомого.
– Это настоящее чудо, мистер Сейбр. Точно, чудо. Вы не станете спорить. Брак, заключенный…
– Я не Сейбр, – сказал тот, четко выговаривая слова. Саммер застыла. Ее сердце ушло в пятки.
– Н-не Сейбр? – едва произнесла она. Явно смущенный, незнакомец отрицательно покачал головой.
– Меня зовут 0'Коннелл. Шон 0'Коннелл. Мне просто только что сказали, что вы тут стоите… Саммер не сводила глаз с 0'Коннелла.
– Сомневаюсь, что Сейбр появится здесь. – заметил он.
– Почему? Шон задумался.
– Он… Жив? – поинтересовалась Саммер. Неужели она уже стала вдовой?
– К сожалению, нет, – пробормотал Шон себе под нос и, вздохнув, добавил. – Он живет там, на холмах. Скорее всего он и не знает о том, что «Дьявол» стал здесь на якорь. Сейбр редко появляется в долине, да и к нему самому люди ходят только при большой необходимости…
Совсем приуныв, Саммер оглядела далекие холмы и стала соображать, как же ей попасть на овцеводческую ферму Николаса Сейбра. В эту секунду Шон предложил, странно блеснув глазами:
– Я буду счастлив подвезти вас, если, конечно, вы согласитесь разместиться в моей повозке с припасами.
– Буду очень признательна, мистер 0'Коннелл.
– Просто Шон, – поправил он, потянувшись за ее саквояжем.
Выехав из Литтлтона, они покатили по дороге, ведущей в Порт Хиллз, еще Шону пришлось воспользоваться мощным двойным тормозом, чтобы спуститься по крутой, изгибистой и неровной колее для повозок. Иногда путь пролегал вдоль скал и Саммер могла смотреть прямо на океан, шумевший в ста футах внизу. Они ехали быстрее, чем ей хотелось бы, но она вежливо молчала, не прерывая болтовни Шона, который потчевал ее рассказами о несчастных случаях, выпадающих на долю неудачливых неосторожных путешественников.
Крайстчерч оказался на удивление цивилизованным и красивым городом. Пока Шон покупал припасы, Саммер бродила по городу, наслаждаясь ощущением твердой земли под ногами, а глаза ее с удовольствием крепкими людьми, разгуливающими по аккуратно вымощенным улицам. На каждом углу стояли газовые фонари. Девушке понравилось прекрасное здание почтовой конторы, украшенное колоннами и окруженное ухоженными садами с пышными цветочными клумбами. Разнообразные магазинчики торговали фарфором, строительными материалами, сельскохозяйственным оборудованием, продуктами и одеждой. Саммер остановилась возле одной из витрин, любуясь нарядным выходным платьем, выставленным на манекене. Ей подумалось, что в таком наряде она наверняка произвела бы впечатление на Николаса Сейбра и он, конечно, сразу же пожалел бы, что не встретил ее у корабля с охапкой цветов и подарков.
Спустя несколько секунд Саммер обнаружила, что за ее спиной собралась целая группа мужчин: их широко раскрытые глаза и удивленные лица отражались в стекле. Внимание девушки привлек слегка сгорбленный и худой, как щепка, мужичок с единственным здоровым глазом.
Она улыбнулась, и его брови взметнулись вверх. Приглушенный шепот его спутников смолк, и они изумленно уставились на нее, открыв рты и не мигая. Все мужчины были одеты одинаково: синие рубашки, коричневые брюки и ботинки на толстой подошве. Саммер подумала, что это какая-то форма, но когда она открыла рот, собираясь заговорить, мужчины разбежались в разные стороны, как перепуганные цыплята.
Только тут Саммер заметила, как мало здесь женщин, что, впрочем, не отразилось на количестве детей: они возились вокруг фонарных столбов, появлялись в переулках между оштукатуренными деловыми зданиями. Их смуглые лица светились здоровьем, как и лица взрослых. Пока Саммер не обнаружила ни одного нищего или бедняка. Все казались бодрыми и довольными.
Девушка опять окунулась в мир грез, который утешал ее во время изнурительного плавания. Она воображала, что Николас Сейбр – самый добрый и самый щедрый мужчина во всей Новой Зеландии. Он полюбит ее с первого взгляда. Он подарит ей дом, о котором она всегда мечтала; вскоре у них появятся дети, много счастливых детей, которые не будут сомневаться в том, что родители их любят.
Очнувшись, Саммер обнаружила, что все еще стоит напротив нарядного манекена. Что с ней?
Кто она такая, что позволяет себе такие мечты? Какое она имеет право испытывать разочарование и обиду из-за того, что Сейбр, эсквайр, не появился на причале? В конце концов они даже не женаты. Джейми Мак-Фарленд женил Сейбра на добропорядочной С.Фэйрберн, а не Саммер 0'Нейл, убийце, дочери шлюхи.
– Ладно! Нечего понапрасну предаваться глупым мечтам, – сказала она себе вслух, борясь с комком в горле, превратившим ее слова в хрипловатый шепот. Саммер высморкалась, последний раз взглянула на платье в витрине и двинулась по улице в поисках Шона.
Шон объяснил Саммер, что ферма Сейбра расположена примерно в сорока милях от Крайстчерча. Еще до захода солнца они успели добраться до деревушки под названием Лисфилд. Там они остановились на ночь в хорошей гостинице, поели и разошлись по разным комнатам. Утром Шон разбудил ее ни свет ни заря. Выбравшись из постели, Саммер обнаружила, что в комнате очень холодно.
– Вы к этому привыкнете, – заверел Шон девушку за завтраком. – В целом погода здесь мягкая, разве что ночью немного прохладно.
Следующие несколько часов Саммер тряслась в повозке озирая голые равнины Кентербери. Шон показал ей пальмы тити, которые чаще называют капустными деревьями и большие колючие кусты, известные как «необузданные ирландцы».
С озорной улыбкой Саммер поинтересовалась:
– Интерсно, почему?
Шон рассмеялся, потряс головой и снова странно взглянул на девушку:
– Жаль, что такая красивая девчушка досталась именно Сейбру…
Саммер специально избегала разговора о Сейбре, опасаясь, что эта тема вызовет расспросы о ней самой, о том, что ее привело в Новую Зеландию. Однако сожаление, прозвучавшее в голосе попутчика, заставило ее уточнить:
– Что вы имеете в виду?
– Что уж тут скрывать, на всем южном острове не найдется человека с характером хуже, чем у Сейбра.
– Правда?
Шон вгляделся в ее лицо из-под полей низко надвинутой на глаза шляпы.
– Да. Никто на южном острове с ним не ладит.
– О! – плечи девушки опустились. – Что ж, так и знала, что это добром не кончится… – в ее голосе была досада. – Выкладывайте все без утайки, мистер 0'Коннелл. Я не собираюсь стучать в его дверь, не подготовившись к худшему.
Зеленые глаза Шона потемнели.
– Может, мне и не следует пугать вас… Саммер молчала.
– Ну… – Он перевел взгляд на далекие горы. – В Новой Зеландии есть два типа поселенцев. Во-первых, фермеры вроде меня. Правительство разрешает нам владеть ограниченным количеством земли, и это вполне справедливо. Но когда выращиваешь крупный рогатый скот или овец, их надо часто перегонять с места на место, туда, где трава позеленее. Некоторые выгоны принадлежат правительству, и за определенную цену оно разрешает нам пасти там своих коров или овец, до тех пор пока не появится кто-нибудь, кто купит эту землю. Их называют «какаду» – компания чертовых сквоттеров, которые накапливают достаточно денег, чтобы купить себе клочок земли. Их участки, как правило, меньше, чем наделы фермеров. Они строят себе лачугу, выпускают на волю животных, и ты опомниться не успеешь, как на этой траве уже нельзя пасти. Тогда они переходят на следующий выгон, потом на следующий. Сейбр – какаду. Он обосновался на участке, который раньше был моим выгоном. На моих лучших пастбищах в долинах сейчас кормятся его проклятые овцы. Сам я развожу крупный скот, а после того, как на пастбище порезвятся его шерстяные твари, для моих животных ничего не остается. Но ему наплевать… Ни одному из чертовых какаду нет дела до приличных землевладельцев этого чудесного острова-Прошлое Сейбра туманно. Ходят слухи, что его изгнали из Англии за серьезное преступление – возможно, убийство… – Шон взглянул на Саммер, чтобы узнать, как она это воспримет. Та смотрела прямо перед собой и молчала. – Он живет отшельником и редко имеет с кем-нибудь дело. Так что, дорогая моя, берегите вашу красивую шейку, если вам жизнь дорога. Пошлите за мной, если я вам понадоблюсь… А я понадоблюсь, это точно. Он – зверь, поверьте…
Нельзя сказать, что все услышанное очень испугало Саммер: нет, она была не из пугливых. Но тут Шон поведал ей, что Николас Сейбр – аристократ.
АРИСТОКРАТ! Такие, как он, явились причиной стольких ее страданий! Выходит, он будет обижать и мучить ее так же, как Пимбершэм мучил ее мать…
Тем временем они уже почти приехали. Дорога вилась посреди темно-зеленых лугов, усеянных овцами, которые поднимали свои коротко остриженные головы и взирали на повозку печальными коричневыми глазами.
– Это овцы Сейбра, – объяснил Шон, и по какой-то необъяснимой причине Саммер охватило возбуждение.
Почему – этого она понять не могла. Только что ей сообщили, что ее будущий муж – человек совершенно негодный. Мало того, он еще и аристократ, а может быть, даже и убийца.
Но ведь и она не ангел, хотя… Какова бы ни была ее вина, но выйти замуж за аристократа – это слишком жестокая кара.
Саммер раздумывала, не спросить ли Шона, как выглядит Николас Сейбр. Надо в конце концов быть готовой и к этому. Но она не смогла заставить себя это сделать. Если сейчас она узнает, что ее супруг страшен как черт, то ей наверняка захочется вернуться в Крайстчерч. Вместе с тем она так мечтала о собственном доме и семье…
Как бы то ни было, Саммер тихонько сидела в повозке хватаясь руками за борта, когда они, трясясь и подпрыгивая перезжали мелкую вялую речушку, заросшую водорослями.
Она освоилась в новых запахах и знала, как пахнет горячая пыль, поднимающаяся из-под колес. Теперь, когда равнины остались позади, вдоль дороги появилось немало деревьев. Это были высокие хвойные деревья тотара, источающие аромат смолы. У их корней вилась жимолость. Песчаные отмели неглубоких речушек заполняли заросли «льняных» лилий, чьи высокие красные цветы манили к себе пчел. Странные птицы с экзотическим оперением почти касались крыльями плеч Шона и Саммер. Девушка была поражена величием окружающего ее мира.
Наконец далеко внизу, на равнине, они увидели маленький ветхий домик, построенный из грубо отесанных некрашеных бревен. Несколько металлических дымовых труб торчало из кривой крыши. Две из них чадили тонкими столбами темно-синего дыма.
– Ну, – сказал Шон, – вот мы и приехали… Преисполненная дурных предчувствий, Саммер закрыла глаза и постаралась справиться со своим ужасом, пока Шон направлял упрямых лошадей вниз по крутой дороге. Она не смогла заставить себя снова взглянуть на дом, пока повозка окончательно не остановилась. Медленно открыв глаза, она с разочарованием уставилась на жалкую лачугу.
Шон спрыгнул с передка и обошел повозку сзади. Стащив на землю саквояж, он быстро помог девушке сойти. Заметив ее испуг, он сочувственно улыбнулся.
– Смотреть тут особенно не на что, но в этом он сам виноват. Обычно соседи помогают друг другу строить дом, но у Сейбра нет друзей.
Взяв девушку за руку, он подтащил ее к крыльцу, которое, казалось, вот-вот отвалится от самого дома и, кинув саквояж да ступеньку, небрежно повернулся обратно к повозке.
С неприкрытым отчаянием Саммер смотрела, как Шон забирается на передок.
– Вы не останетесь? – воскликнула она.
– Извините, дорогая, но сегодня мне не до поединков, – отозвался он. – А этого никак не избежать, если он застукает меня на своей территории. Я всего лишь подвез вас, потому что вы слишком красивы, чтобы зазря томиться на причале.
В доме залаяла собака.
– И что же мне теперь делать? – спросила она. Шон на секунду задумался, потом пожал плечами.
– Навеное, вам стоит постучать.
– И все?
Он снова пожал плечами и взялся за вожжи. Когда его взгляд опять встретился с взглядом Саммер, в его глазах читалась явная печаль.
– Я живу в пяти милях отсюда вот по этой дороге.
Приходите, если что. Вам всегда будут рады, девочка. – С этими словами он дернул вожжи, и повозка тронулась.
Прижав к груди шляпку со страусовым пером, Саммер смотрела ей вслед, пока Шон и его лошади не скрылись за ближайшим холмом. Саммер осталась одна.
Дом.
Она закрыла глаза. Еще никогда в жизни ей не приходилось терять сознания, но сейчас, кажется, она была близка к этому.
К покосившемуся дереву был прислонен ржавый плуг. Растрескавшаяся эмалированная кастрюлька была заброшена на неухоженные грядки, претендующие на звание огорода. Ступени крыльца просели, и из-под них доносилось кудахтанье курицы.
Глубоко вздохнув, Саммер взяла свой саквояж и заставила себя осторожно подняться по ступенькам, проверяя выдержат ли они ее вес. Вскоре она оказалась у двери. Сердце ее замирало. Хотелось плакать.
Решившись, она сильно стукнула дверь, удивившись, что она слетела с петель от удара ее кулака.
Собака залаяла снова, и девушка услышала, как с той стороны к двери приближаются шаги.
«БЕГИ!» – безмолвно крикнула она самой себе.
«КУДА?» – так же безмолвно воспротивилось все ее существо.
Куда угодно. Прочь отсюда. Прочь от мужа. Прочь от аристократа, который живет в нищенской хибаре.
Дверь стала открываться, и она отступила на два шага, но вспомнив, в каком ужасном состоянии крыльцо, застыла на месте, балансируя на одной ноге, как акробат на канате. Глаза ее остановились на седом старике, появившемся в дверях.
– Что такое? – заскрипел он, всматриваясь в нее сквозь завесу табачного дыма. Его синяя рубашка и коричневые брюки ничем не отличались от одежды мужчин в городе. «Боже мой, – подумала она, – он же помрет от старости прежде, чем родится наш первый ребенок».
– Мистер Сейбр?
– Кто его спрашивает?
– Саммер. – Она могла говорить только шепотом. – Саммер…
– Кто это, Фрэнк?
Вопрос донесся откуда-то из глубины дома, из-за спины человека по имени Фрэнк, который спокойно наблюдал за ней, посасывая трубку. Надежда вновь проснулась в Саммер. Сжав обеими руками шляпку, она хотела что-то сказать, но Фрэнк отодвинулся в сторону и позволил ей рассмотреть своего товарища.
Тот медленно двигался к двери, и сначала она смогла увидеть только его силуэт. Его широкие плечи, казалось, заслоняли собой всю прихожую. Он появлялся из темноты постепенно: свет поднимался по его длинным ногам, узким бедрам к великолепному торсу, как встающее солнце, заливающее своим сиянием просыпающуюся землю.
Саммер затаила дыхание, тело ее напряглось и задрожало.
Тут свет озарил его лицо.
Благословенны небеса – более прекрасного мужчины она даже не могла себе представить! Этот человек так изумил Саммер, что она на время потеряла дар речи.
Он ничего не говорил и не улыбался, а просто стоял и смотрел с такой сосредоточенной серьезностью, что девушка начала терять голову. Она и не предполагала, что у мужчин могут быть такие длинные и густые ресницы. Раздался шорох, в Саммер перевела глаза на дворняжку, махавшую хвостом у ног Сейбра.
– Кто вы? – спросил Сейбр. – Что вы здесь делаете? Его голос был низким и очень мягким, но… лишенным чувства.
Собравшись с мужеством, Саммер шагнула к нему, но тут же остановилась, потому что собака зарычала и угрожающе встала между ней и Сейбром.
– Мое имя Саммер, сэр. Саммер… Фейрберн. – Неуверенно улыбнувшись, она протянула руку и добавила, – я ваша жена…
Глава 4
Девочка изо всех сил пыталась выглядеть опытной женщиной, но у нее ничего не получалось из-за ее крохотных каблучков, безразмерной юбки и смешной шляпки. Она улыбалась ему снизу вверх и тянула вперед руку, несмотря на то, что он явно не проявлял желания ее видеть. Он не двигался и ничего не говорил, пытаясь уяснить себе, какого черта она делает на пороге его дома? Кроме него, Фрэнка, Бена и Клары Биконсфилд никто не смел даже приближаться к его крыльцу. Если бы кто-нибудь вздумал предложить любой леди из Крайстчерча нанести ему визит, советчику пришлось бы долго выводить бедняжку из глубокого обморока, а потом еще выслушивать тягостное объяснение из десяти-двенадцати пунктов о том, почему именно она не считает для себя возможным встречаться с «самим Лордом-Дьяволом», да еще в его доме.
Перед ним стояла либо очень смелая девушка, либо девушка не знакомая с его репутацией. У нее был такой вид, как будто она не без оснований ожидала, что он тут же распахнет перед ней дверь и пригласит внутрь своего ветхого дворца на чашечку чая. Кто она такая, черт возьми?! И что за чепуху она несет, все время прибавляя: «Прошу прощения»?!
Она продолжала глядеть на него своими совиными глазами и улыбалась. Теперь уже менее искренно.
– …ваша жена, – повторила она в третий раз. Он удивленно приподнял брови, но тут же нахмурился и медленно покачал головой.
– Ты, видно, ошиблась дверью.
Протянутая для рукопожатия рука наконец-то опустилась и сжалась в кулачок.
– Вы Сейбр, эсквайр, так?
– Так.
– Значит, я ваша жена.
– У меня нет никакой жены.
– Есть, сэр, – проговорила она и, чуть помедлив, добавила. – Это я.
Николас оглянулся на Фрэнка, который из глубины комнаты пристально наблюдал за этой девочкой с фиалковыми глазами, белоснежной кожей и огненными волосами.
– Меня зовут Саммер, – продолжала она. Вдобавок ко всему, она говорила с акцентом. – Саммер Фейрберн… Сейбр. Ваша жена. – Слово «жена» она произнесла с ударением, нахмурив брови и упрямо сжав губы.
– Откуда ты приехала? Конкретно? – спросил он.
– Из Лондона.
– А как ты сюда попала?
– На корабле, – ответила она и тут же стрельнула в него глазами. – А вы думали, что я умею летать?
– Я имел в виду другое. Как ты до меня-то добралась?
– О, – воскликнула она, бросив настороженный взгляд на Бетси. – Меня привез сюда мистер Шон 0'Коннелл. Он сказал, что вы не смогли встретить меня на пристани и все такое… Собственно, как все мужья. – Добавила она с оттенком обиды.
– 0'Коннелл, ты сказала?
– Да, – она снова подняла взгляд. – Насколько я поняла, это ваш сосед.
– Сукин сын, а не сосед! Теперь мне все ясно!
Увидев, как расширились ее глаза после того, как он открыто продемонстрировал свое раздражение, Николас сделал решительный шаг вперед. Затем еще… Еще… Она медленно пятилась по крыльцу, бросая через каждый шажок взгляды через плечо. Добравшись почти до самых ступенек, она встала, как вкопанная, щурясь от яркого солнца.
– Ну, теперь-то мне все ясно, – грозно повторил он. Девушке пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его глаза. Краска выступила на ее щечках. Веснушки же, обильно просыпанные в районе ее переносицы, наоборот, побледнели.
– План, который вы состряпали на пару с 0'Коннеллом, чтобы вышвырнуть меня с этой земли, благополучно провалился!
– План? – неуверенно переспросила она, не совсем понимая, о чем идет речь.
– Грязный план, – уточнил он, не спуская с девушки глаз. Ее же широко раскрытые, круглые глазки цвета английских фиалок загорелись испуганным огнем.
– Можешь передать 0'Коннеллу, что за эту землю выплачены почти все взносы и что он может продолжать строить свои закулисные интриги хоть до гробовой доски: ничто не заставит меня покинуть эту землю. И еще! Пусть запомнит, если я еще раз замечу на своем пастбище его коров, то перестреляю их всех до единой. Каждая получит дырочку ровно между глаз!
– Ничего я ему не буду передавать! Он успел предупредить меня, что у вас отвратительный характер, но не упомянул, что вы к тому же глухой, тупой, да еще и растеряли где-то всю свою память!
Опустившись на корточки, девушка раскрыла свой саквояж и стала выбрасывать оттуда свои пожитки. Николас успел отметить, что их было немного. Тонкие одежды были вывалены прямо на грязное крыльцо: чулки, женская сорочка, белая хлопчатобумажная ночная рубашка… Николас поймал себя на мысли о том, что ему трудно оторвать взгляд от этих повседневных деталей женского туалета. Кажется, он даже вздрогнул, когда увидел их.
– Вот! – воскликнула она, все еще копаясь в сумке. – Надеюсь, это поможет вам освежить память!
Перед его носом оказался лист бумаги. Автоматически он отметил, что руки девушки дрожат, «…настоящим гарантирую Джеймсу Мак-Фарленду абсолютное право действовать от моего имени… выбор жены… и подтверждаю свое разрешение выражать мои интересы в качестве доверенного лица, обладающего полномочиями… взять нижеподписавшуюся женщину в законные супруги…»
– Ну? – она выглянула из-за документа. – Припоминаете?
«Одобрено покорным слугой Ее Королевского Величества:
Джордж М.Биллингс, главный архивариус, Крайстчерч, Новая Зеландия. Подписано в присутствии свидетелей сего дня двадцать третьего февраля, в год тысяча восемьсот шестьдесят шестой от Рождества Христова… Николас Уинстон Сейбр, эсквайр».
– Очевидно, – проговорил он, отодвигая ногой розовую ленту, – это фальшивка.
– Фальшивка?!
– Именно.
– Вы что же, будете утверждать, что не подписывали этот документ?
– Не подписывал.
Молодые люди взглянули друг на друга пристальнее.
– Знаете что?.. Вы лжете!
– Знаешь что?.. В следующий раз вам с 0'Коннеллом придется чуть посильнее напрячь свои извилины и изобрести что-нибудь похитрее…
С этими словами он решительно нагнулся, собрал ее вещи в охапку, сунул их в сумку, выпрямился и протянул ее ей. Девушка молча отказалась принимать свой груз, а только устремила на него самый яростно-упрямый взгляд из всех, с которыми ему приходилось сталкиваться. Тогда Сейбр размахнулся и вышвырнул сумку во двор.
– Жена мне нужна как собаке пятая нога.
– Тогда не надо было подписывать доверенность!
– Я ее не подписывал.
Она вновь ткнула ему бумагу в лицо.
– Подписывали!
– Ну посуди сама, зачем мне жена? – требовательно спросил он.
Ее маленький ротик скривился в усмешке.
– Ну, если вы всерьез просите меня, мистер Сейбр, объяснить вам эти вещи, значит, вы действительно слишком долго оставались без женщины!
– Вон с моего крыльца! – сверкнув глазами, приказал Николас. – Даже если бы я хотел – а я не хочу! – я не смог бы позволить себе такую роскошь, как жена! Я зарабатываю ровно столько, сколько нужно, чтобы прокормить себя самого и не дать обанкротиться ферме. Я не желаю – повторяю: не желаю! – видеть в своем доме жену! Уж я-то знаю, что это за загребущие руки! Зачем мне вешать на шею пиявку, которая станет высасывать из меня деньги, проявлять неуемный аппетит к легкомысленным поступкам и мишурным украшениям!
– Пиявку?!
– Пиявку!
С этими словами он выхватил из ее рук шляпку и швырнул ее вслед за сумкой. Она ударилась о землю и покатилась, как подстреленная птица.
– О! – вне себя вскричала Саммер. Однако стоило ей повернуться, чтобы посмотреть, куда упала шляпка, Николас приложил подошву своего башмака к ее поджарой попке и послал ее пинком вслед за шляпкой. Бедняжка слетела с крыльца и растянулась на земле. Юбка ее задралась почти до колен. Лицо ее пылало, такого выражения ему никогда еще не приходилось видеть.
– Мое почтение Шону, – крикнул он с крыльца. – И запомните, меня не так-то просто соблазнить чужими женами, невестами или просто шлюхами, которых нанимают для грязной работы. Можете думать обо мне все, что хотите, но подобных экспериментов советую не повторять!
Перед ним стояла либо очень смелая девушка, либо девушка не знакомая с его репутацией. У нее был такой вид, как будто она не без оснований ожидала, что он тут же распахнет перед ней дверь и пригласит внутрь своего ветхого дворца на чашечку чая. Кто она такая, черт возьми?! И что за чепуху она несет, все время прибавляя: «Прошу прощения»?!
Она продолжала глядеть на него своими совиными глазами и улыбалась. Теперь уже менее искренно.
– …ваша жена, – повторила она в третий раз. Он удивленно приподнял брови, но тут же нахмурился и медленно покачал головой.
– Ты, видно, ошиблась дверью.
Протянутая для рукопожатия рука наконец-то опустилась и сжалась в кулачок.
– Вы Сейбр, эсквайр, так?
– Так.
– Значит, я ваша жена.
– У меня нет никакой жены.
– Есть, сэр, – проговорила она и, чуть помедлив, добавила. – Это я.
Николас оглянулся на Фрэнка, который из глубины комнаты пристально наблюдал за этой девочкой с фиалковыми глазами, белоснежной кожей и огненными волосами.
– Меня зовут Саммер, – продолжала она. Вдобавок ко всему, она говорила с акцентом. – Саммер Фейрберн… Сейбр. Ваша жена. – Слово «жена» она произнесла с ударением, нахмурив брови и упрямо сжав губы.
– Откуда ты приехала? Конкретно? – спросил он.
– Из Лондона.
– А как ты сюда попала?
– На корабле, – ответила она и тут же стрельнула в него глазами. – А вы думали, что я умею летать?
– Я имел в виду другое. Как ты до меня-то добралась?
– О, – воскликнула она, бросив настороженный взгляд на Бетси. – Меня привез сюда мистер Шон 0'Коннелл. Он сказал, что вы не смогли встретить меня на пристани и все такое… Собственно, как все мужья. – Добавила она с оттенком обиды.
– 0'Коннелл, ты сказала?
– Да, – она снова подняла взгляд. – Насколько я поняла, это ваш сосед.
– Сукин сын, а не сосед! Теперь мне все ясно!
Увидев, как расширились ее глаза после того, как он открыто продемонстрировал свое раздражение, Николас сделал решительный шаг вперед. Затем еще… Еще… Она медленно пятилась по крыльцу, бросая через каждый шажок взгляды через плечо. Добравшись почти до самых ступенек, она встала, как вкопанная, щурясь от яркого солнца.
– Ну, теперь-то мне все ясно, – грозно повторил он. Девушке пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его глаза. Краска выступила на ее щечках. Веснушки же, обильно просыпанные в районе ее переносицы, наоборот, побледнели.
– План, который вы состряпали на пару с 0'Коннеллом, чтобы вышвырнуть меня с этой земли, благополучно провалился!
– План? – неуверенно переспросила она, не совсем понимая, о чем идет речь.
– Грязный план, – уточнил он, не спуская с девушки глаз. Ее же широко раскрытые, круглые глазки цвета английских фиалок загорелись испуганным огнем.
– Можешь передать 0'Коннеллу, что за эту землю выплачены почти все взносы и что он может продолжать строить свои закулисные интриги хоть до гробовой доски: ничто не заставит меня покинуть эту землю. И еще! Пусть запомнит, если я еще раз замечу на своем пастбище его коров, то перестреляю их всех до единой. Каждая получит дырочку ровно между глаз!
– Ничего я ему не буду передавать! Он успел предупредить меня, что у вас отвратительный характер, но не упомянул, что вы к тому же глухой, тупой, да еще и растеряли где-то всю свою память!
Опустившись на корточки, девушка раскрыла свой саквояж и стала выбрасывать оттуда свои пожитки. Николас успел отметить, что их было немного. Тонкие одежды были вывалены прямо на грязное крыльцо: чулки, женская сорочка, белая хлопчатобумажная ночная рубашка… Николас поймал себя на мысли о том, что ему трудно оторвать взгляд от этих повседневных деталей женского туалета. Кажется, он даже вздрогнул, когда увидел их.
– Вот! – воскликнула она, все еще копаясь в сумке. – Надеюсь, это поможет вам освежить память!
Перед его носом оказался лист бумаги. Автоматически он отметил, что руки девушки дрожат, «…настоящим гарантирую Джеймсу Мак-Фарленду абсолютное право действовать от моего имени… выбор жены… и подтверждаю свое разрешение выражать мои интересы в качестве доверенного лица, обладающего полномочиями… взять нижеподписавшуюся женщину в законные супруги…»
– Ну? – она выглянула из-за документа. – Припоминаете?
«Одобрено покорным слугой Ее Королевского Величества:
Джордж М.Биллингс, главный архивариус, Крайстчерч, Новая Зеландия. Подписано в присутствии свидетелей сего дня двадцать третьего февраля, в год тысяча восемьсот шестьдесят шестой от Рождества Христова… Николас Уинстон Сейбр, эсквайр».
– Очевидно, – проговорил он, отодвигая ногой розовую ленту, – это фальшивка.
– Фальшивка?!
– Именно.
– Вы что же, будете утверждать, что не подписывали этот документ?
– Не подписывал.
Молодые люди взглянули друг на друга пристальнее.
– Знаете что?.. Вы лжете!
– Знаешь что?.. В следующий раз вам с 0'Коннеллом придется чуть посильнее напрячь свои извилины и изобрести что-нибудь похитрее…
С этими словами он решительно нагнулся, собрал ее вещи в охапку, сунул их в сумку, выпрямился и протянул ее ей. Девушка молча отказалась принимать свой груз, а только устремила на него самый яростно-упрямый взгляд из всех, с которыми ему приходилось сталкиваться. Тогда Сейбр размахнулся и вышвырнул сумку во двор.
– Жена мне нужна как собаке пятая нога.
– Тогда не надо было подписывать доверенность!
– Я ее не подписывал.
Она вновь ткнула ему бумагу в лицо.
– Подписывали!
– Ну посуди сама, зачем мне жена? – требовательно спросил он.
Ее маленький ротик скривился в усмешке.
– Ну, если вы всерьез просите меня, мистер Сейбр, объяснить вам эти вещи, значит, вы действительно слишком долго оставались без женщины!
– Вон с моего крыльца! – сверкнув глазами, приказал Николас. – Даже если бы я хотел – а я не хочу! – я не смог бы позволить себе такую роскошь, как жена! Я зарабатываю ровно столько, сколько нужно, чтобы прокормить себя самого и не дать обанкротиться ферме. Я не желаю – повторяю: не желаю! – видеть в своем доме жену! Уж я-то знаю, что это за загребущие руки! Зачем мне вешать на шею пиявку, которая станет высасывать из меня деньги, проявлять неуемный аппетит к легкомысленным поступкам и мишурным украшениям!
– Пиявку?!
– Пиявку!
С этими словами он выхватил из ее рук шляпку и швырнул ее вслед за сумкой. Она ударилась о землю и покатилась, как подстреленная птица.
– О! – вне себя вскричала Саммер. Однако стоило ей повернуться, чтобы посмотреть, куда упала шляпка, Николас приложил подошву своего башмака к ее поджарой попке и послал ее пинком вслед за шляпкой. Бедняжка слетела с крыльца и растянулась на земле. Юбка ее задралась почти до колен. Лицо ее пылало, такого выражения ему никогда еще не приходилось видеть.
– Мое почтение Шону, – крикнул он с крыльца. – И запомните, меня не так-то просто соблазнить чужими женами, невестами или просто шлюхами, которых нанимают для грязной работы. Можете думать обо мне все, что хотите, но подобных экспериментов советую не повторять!