Страница:
Часть 1 ПОХИЩЕНИЕ
Глава 1
Спросите женщин, и они вам скажут: всякое серьезное дело - будь то покорение мужчины, выход в свет или даже преступление - следует начинать с макияжа. Вот и Мариночка об этом, конечно, помнила. Дорогую роспись на ногтях с личиками известных президентов - от Буша до Саддама Хусейна - она подновила еще с утра, а потому сейчас ограничилась тем, что освежила линию рта, усилила тени от ресниц и лишний раз окропила себя французскими духами. После этого хозяйка преуспевающей туристической фирмы достала из сейфа короткоствольный бельгийский «Феникс» с одиннадцатью патронами и, проверив крохотную обойму, уложила оружие в сумочку рядом с косметичкой. Время еще позволяло и, чуть подумав, она вернулась за рабочий стол, решительно придвинула к себе клавиатуру компьютера. Уж в таких-то вещах она толк понимала. Еще папочка успел ей вбить в голову, что, выходя из дому, в первую очередь надо вспоминать о кирпичах, падающих с крыши. Большой начальник с большим животом и большим окладом приучил ее подстраховываться всегда и во всем. Даже уезжая за рубеж или на работу, он прощался с основательностью умирающего, - слишком хорошо понимал, какая пропасть людишек точит на него зуб. И ведь уцелел - вот что удивительно! В то время, как знакомых барыг, бизнесменов и разномастных супервайзеров отстреливали стаями и пачками, хитроумного папулю так и не тронули. Письма с угрозами и парочка невзрачных покушений - не в счет, - у других дела обстояли значительно хуже. Собственно говоря, вообще никак не обстояли, потому что какие дела могут быть у покойников? Зато и нюх у папочки выработался звериный. За кресло свое он держался с цепкостью лесного клеща, серьезных людей не трогал, в праздники рассылал большим политикам дорогие подарки, резких движений по возможности избегал. Эту самую тактику унаследовала от отца и дочка. Разве что «тронуть» опасного человечка она временами могла - и даже очень.
Как бы то ни было, но подстраховаться ей, в самом деле, не мешало, а потому, высветив на экране лист «блокнота», Мариночка уверенно принялась отстукивать Зимину письмо. Слова вылетали сами собой, стиль получался резкий, совсем даже не женский. Так пишут стервы, пребывающие в последней стадии закипания. Собственно, Мариночка и была стервой. Уж себе-то она могла в этом смело признаться. Да и критической степени кипения она достигала со скоростью киловаттного электрочайника. Потому и не выбирала выражений, потому и морщилась от собственных слов, кажущихся сейчас особенно гадкими.
«Привет, Стасик! Не хотела тебе писать, но в последний момент решилась. Верно, назло тебе и себе… Короче, твоя рыжая лярва решила со мной разобраться. Сразу по всем пунктам. То ли просто вознамерилась набить морду, то ли возмечтала меня грохнуть. Судя по звонкам, девочка вся в пене. Из-за тебя, козлик, между прочим. Видимо, не очень балуешь ее в постельке, а таким девочкам, сам знаешь, в первую очередь требуется хорошая палка. Словом, в полдень мы с этой сучкой выезжаем на пикник. Не знаю, чем все кончится, но настроена твоя лялька крайне решительно. Хотя насчет мордобития у нее вряд ли получится. Сам понимаешь, я девочка тоже неслабая. Так что еще поглядим, кто кого. Но на всякий пожарный сообщаю: дуэль состоится вблизи горы Волчьей. Так она, во всяком случае, мне сказала. А потому, если не вернусь, ищи мои бедные косточки где-нибудь в той стороне. Мстить за меня ты, конечно, не будешь, но по сусалам своей рыжей все же парочку раз вмажь. Не так уж плохо нам с тобой было, согласись. Так что это моя последняя к тебе просьба.
Вот вроде бы и все. Надеюсь, еще свидимся.
Твоя Маришка»
Дальнейшее было делом техники. Адрес охранного агентства «Кандагар», где работал Стас Зимин, она давно успела занести в свой «генеральный» файл, а потому на выстрел электронным письмом потратила ровно пару секунд. В сущности, задерживаться в офисе больше не стоило. «Лярва» наверняка уже поджидала Мариночку в условленном месте. В случае опоздания могла, пожалуй, заподозрить и в трусости, а уж трусихой Мариночка никогда не была.
Захлопнув ежедневник, она решительно поднялась с кресла, рассеянным взором окинула кабинет. Механизм фирмы исправно скрипел и пощелкивал множественными шестеренками. Шелестели бумаги, гудели принтеры, зевали служащие. Никаких дополнительных распоряжений от юной начальницы не требовалось. Словом, можно было убираться восвояси. Стреляться из-за мужика - вещь пошлая, но если этот мужик - Стасик, то, пожалуй, можно было и рискнуть.
Еще раз огладив на себе дорогой костюм, Мариночка вышла из кабинета, державным шагом будущей победительницы стала спускаться по лестнице.
С десяток кварталов Мариночкина «Мазда» отмахала в несколько минут, - тесен был город для японского миллионника. Тесен и грязен. Потому и лепили дюралевые поддоны на все иномарки. Спасали чудо-технику от булыжника и банального песка.
Разумеется, «лярва» была уже на месте - должно быть, тоже опасалась опоздать на «стрелку». Женский гонор ничуть не меньше бандитского, а уж характера иной раз может хватить и на десяток мужиков. Недаром нравы в дамских колониях процветали такие, что и самые матерые урки хватались за голову. Такова уж деликатная женская природа, - кулаком редко когда вдарят, зато коготками располосуют за милую душу…
Марго, соперница Мариночки сидела на пластиковом стуле уличного кафе и, демонстративно распушив огненную гриву, неспешно прихлебывала дешевенький коктейль. Поблизости расположилась стайка бритоголовых юнцов. Все, как один, поглядывали в сторону Марго и дружно цедили из цветных жестянок пиво. Хозяйка «Мазды» усмешливо сморщилась. Сама бы она сто раз побрезговала пить и есть в таком месте. Впрочем, с Марго, бывшей обитательницы канализационных трущоб, спрос был невелик. Дворняжка она и в Африке останется дворняжкой, как ни старайся и в какой ошейник ее не наряжай. Хотя следовало признать, что смотрелась означенная «дворняжка» более чем эффектно. Ножки, грудки, глаза - все было на своем положенном месте, а уж от шикарных волос просто трудно было оторвать взгляд. Немудрено, что Стасик запал на такую сдобу…
Мариночка вновь ощутила жгучую ревность. Даже пальцы, сжимавшие руль, заметно задрожали. На это имелась своя веская причина. Яснее чем когда-либо она вдруг осознала, что соперница действительно опасна. Пусть без гроша в кармане, зато ослепительно красива. Пусть без престижной профессии, зато на три года моложе. Три года - вроде пустяк, но уж Мариночка-то знала прекрасно, как падки на молодых девочек мужички в возрасте. Это у них вроде позднего самоутверждения, так сказать, последняя попытка доказать всем и самим себе, что они тоже кое-что могут. Конечно, Стас Зимин стариком не был, но из разряда юнцов тоже давно вышел. Во всяком случае, на юных девочек бывший спецназовец нет-нет да и заглядывался. Вот и здесь он не оплошал: не шалашовку седобровую подцепил, а юную нимфеточку, которая еще вчера была откровенным подростком.
Впрочем, терять время на лишнее любование Мариночка не собиралась, как не собиралась и вылезать из машины. Пусть скажет спасибо, оборвайка такая, что до нее вообще снизошли. Куда проще было послать девочку подальше, а то и познакомить с кем-нибудь из Мариночкиных громил, благо последних в папочкиной империи всегда хватало. Но, увы, недолгое общение с Зиминым не прошло для нее даром. Мариночка точно знала, что подобных методов Стас никогда бы не одобрил. А если он и сейчас неровно дышит к этой дюймовочке, предсказать его реакцию будет и вовсе несложно. Хорошо, если не прибьет на месте, но уж отношения порвет точно. Он ведь такой - из принципиальных. Так что лучше все организовать по-честному. Дуэль - так дуэль, а там уж кто проиграет - отвалит в сторону. Без лишних истерик и слез. Такая у них была предварительная договоренность. Точнее Марго предложила, а она согласилась.
С показным равнодушием уставившись на дорогу, Мариночка коротко просигналила. И все равно боковым зрением подметила, с какой грацией поднялась со стула рыжая соплячка. И компания возле бара тут же встрепенулась, обеспокоенно зашевелилась. Как пить дать, о пиве своем напрочь забыли. Пожирают сейчас задницу этой пижонки и истекают слюнками. А уж когда рассмотрят, куда и к кому она садится, тут же сделают надлежащие выводы. В самом деле, чего проще! Две симпатичных лесбияночки едут на свои обычные игрища. А главное - им половозрелым юнцам станет уже не так обидно. Потому как лесбиянка - это не баба и даже почти не человек. Ведь не от пива отказывается, не от сигареты с шоколадкой, - от нормальных мужиков!…
Дверца с щелчком распахнулась, и, нырнув в кабину, Марго непринужденно устроилась рядом. Без тени смущения забросила дамскую сумочку на заднее сиденье, руки по-хозяйски скрестила на груди. Не удостоив ее ни единым словом, Мариночка тронула машину вперед. Переполненные злых чувств, девушки отправлялись в путь-дорогу молча. По всем статьям будущий «пикник» обещал быть не самым веселым. Так или иначе, но с неприятным делом и та и другая намеревались покончить по возможности быстрее. Глазея на проносящуюся мимо дорогу, соперницы даже не подозревали, что грядущий «пикник» необратимо затянется.
Как бы то ни было, но подстраховаться ей, в самом деле, не мешало, а потому, высветив на экране лист «блокнота», Мариночка уверенно принялась отстукивать Зимину письмо. Слова вылетали сами собой, стиль получался резкий, совсем даже не женский. Так пишут стервы, пребывающие в последней стадии закипания. Собственно, Мариночка и была стервой. Уж себе-то она могла в этом смело признаться. Да и критической степени кипения она достигала со скоростью киловаттного электрочайника. Потому и не выбирала выражений, потому и морщилась от собственных слов, кажущихся сейчас особенно гадкими.
«Привет, Стасик! Не хотела тебе писать, но в последний момент решилась. Верно, назло тебе и себе… Короче, твоя рыжая лярва решила со мной разобраться. Сразу по всем пунктам. То ли просто вознамерилась набить морду, то ли возмечтала меня грохнуть. Судя по звонкам, девочка вся в пене. Из-за тебя, козлик, между прочим. Видимо, не очень балуешь ее в постельке, а таким девочкам, сам знаешь, в первую очередь требуется хорошая палка. Словом, в полдень мы с этой сучкой выезжаем на пикник. Не знаю, чем все кончится, но настроена твоя лялька крайне решительно. Хотя насчет мордобития у нее вряд ли получится. Сам понимаешь, я девочка тоже неслабая. Так что еще поглядим, кто кого. Но на всякий пожарный сообщаю: дуэль состоится вблизи горы Волчьей. Так она, во всяком случае, мне сказала. А потому, если не вернусь, ищи мои бедные косточки где-нибудь в той стороне. Мстить за меня ты, конечно, не будешь, но по сусалам своей рыжей все же парочку раз вмажь. Не так уж плохо нам с тобой было, согласись. Так что это моя последняя к тебе просьба.
Вот вроде бы и все. Надеюсь, еще свидимся.
Твоя Маришка»
Дальнейшее было делом техники. Адрес охранного агентства «Кандагар», где работал Стас Зимин, она давно успела занести в свой «генеральный» файл, а потому на выстрел электронным письмом потратила ровно пару секунд. В сущности, задерживаться в офисе больше не стоило. «Лярва» наверняка уже поджидала Мариночку в условленном месте. В случае опоздания могла, пожалуй, заподозрить и в трусости, а уж трусихой Мариночка никогда не была.
Захлопнув ежедневник, она решительно поднялась с кресла, рассеянным взором окинула кабинет. Механизм фирмы исправно скрипел и пощелкивал множественными шестеренками. Шелестели бумаги, гудели принтеры, зевали служащие. Никаких дополнительных распоряжений от юной начальницы не требовалось. Словом, можно было убираться восвояси. Стреляться из-за мужика - вещь пошлая, но если этот мужик - Стасик, то, пожалуй, можно было и рискнуть.
Еще раз огладив на себе дорогой костюм, Мариночка вышла из кабинета, державным шагом будущей победительницы стала спускаться по лестнице.
***
С десяток кварталов Мариночкина «Мазда» отмахала в несколько минут, - тесен был город для японского миллионника. Тесен и грязен. Потому и лепили дюралевые поддоны на все иномарки. Спасали чудо-технику от булыжника и банального песка.
Разумеется, «лярва» была уже на месте - должно быть, тоже опасалась опоздать на «стрелку». Женский гонор ничуть не меньше бандитского, а уж характера иной раз может хватить и на десяток мужиков. Недаром нравы в дамских колониях процветали такие, что и самые матерые урки хватались за голову. Такова уж деликатная женская природа, - кулаком редко когда вдарят, зато коготками располосуют за милую душу…
Марго, соперница Мариночки сидела на пластиковом стуле уличного кафе и, демонстративно распушив огненную гриву, неспешно прихлебывала дешевенький коктейль. Поблизости расположилась стайка бритоголовых юнцов. Все, как один, поглядывали в сторону Марго и дружно цедили из цветных жестянок пиво. Хозяйка «Мазды» усмешливо сморщилась. Сама бы она сто раз побрезговала пить и есть в таком месте. Впрочем, с Марго, бывшей обитательницы канализационных трущоб, спрос был невелик. Дворняжка она и в Африке останется дворняжкой, как ни старайся и в какой ошейник ее не наряжай. Хотя следовало признать, что смотрелась означенная «дворняжка» более чем эффектно. Ножки, грудки, глаза - все было на своем положенном месте, а уж от шикарных волос просто трудно было оторвать взгляд. Немудрено, что Стасик запал на такую сдобу…
Мариночка вновь ощутила жгучую ревность. Даже пальцы, сжимавшие руль, заметно задрожали. На это имелась своя веская причина. Яснее чем когда-либо она вдруг осознала, что соперница действительно опасна. Пусть без гроша в кармане, зато ослепительно красива. Пусть без престижной профессии, зато на три года моложе. Три года - вроде пустяк, но уж Мариночка-то знала прекрасно, как падки на молодых девочек мужички в возрасте. Это у них вроде позднего самоутверждения, так сказать, последняя попытка доказать всем и самим себе, что они тоже кое-что могут. Конечно, Стас Зимин стариком не был, но из разряда юнцов тоже давно вышел. Во всяком случае, на юных девочек бывший спецназовец нет-нет да и заглядывался. Вот и здесь он не оплошал: не шалашовку седобровую подцепил, а юную нимфеточку, которая еще вчера была откровенным подростком.
Впрочем, терять время на лишнее любование Мариночка не собиралась, как не собиралась и вылезать из машины. Пусть скажет спасибо, оборвайка такая, что до нее вообще снизошли. Куда проще было послать девочку подальше, а то и познакомить с кем-нибудь из Мариночкиных громил, благо последних в папочкиной империи всегда хватало. Но, увы, недолгое общение с Зиминым не прошло для нее даром. Мариночка точно знала, что подобных методов Стас никогда бы не одобрил. А если он и сейчас неровно дышит к этой дюймовочке, предсказать его реакцию будет и вовсе несложно. Хорошо, если не прибьет на месте, но уж отношения порвет точно. Он ведь такой - из принципиальных. Так что лучше все организовать по-честному. Дуэль - так дуэль, а там уж кто проиграет - отвалит в сторону. Без лишних истерик и слез. Такая у них была предварительная договоренность. Точнее Марго предложила, а она согласилась.
С показным равнодушием уставившись на дорогу, Мариночка коротко просигналила. И все равно боковым зрением подметила, с какой грацией поднялась со стула рыжая соплячка. И компания возле бара тут же встрепенулась, обеспокоенно зашевелилась. Как пить дать, о пиве своем напрочь забыли. Пожирают сейчас задницу этой пижонки и истекают слюнками. А уж когда рассмотрят, куда и к кому она садится, тут же сделают надлежащие выводы. В самом деле, чего проще! Две симпатичных лесбияночки едут на свои обычные игрища. А главное - им половозрелым юнцам станет уже не так обидно. Потому как лесбиянка - это не баба и даже почти не человек. Ведь не от пива отказывается, не от сигареты с шоколадкой, - от нормальных мужиков!…
Дверца с щелчком распахнулась, и, нырнув в кабину, Марго непринужденно устроилась рядом. Без тени смущения забросила дамскую сумочку на заднее сиденье, руки по-хозяйски скрестила на груди. Не удостоив ее ни единым словом, Мариночка тронула машину вперед. Переполненные злых чувств, девушки отправлялись в путь-дорогу молча. По всем статьям будущий «пикник» обещал быть не самым веселым. Так или иначе, но с неприятным делом и та и другая намеревались покончить по возможности быстрее. Глазея на проносящуюся мимо дорогу, соперницы даже не подозревали, что грядущий «пикник» необратимо затянется.
Глава 2
Так или иначе, но служащим «Кандагара» вновь приходилось перебиваться мелкими заработками. Увы, охранная деятельность особыми барышами бойцов не баловала. В офис чаще звонили родители, потерявшие своих рано повзрослевших чад, кое-кто приносил в контору пустые тюбики из-под клея, пакетики с коноплей, использованные шприцы. Кроме того, люди жаловались на орудующих во дворах наркодиллеров, на компании молодых людей, открыто торгующих валютой, сотовыми телефонами и золотом. Нередко забредали и дамочки, подозревающие своих благоверных в измене на стороне. Заплаканные женщины умоляли об организации слежки за супругами, при этом клятвенно обещали за весь полученный компромат платить черным и оттого не менее звонким налом. Конечно, сложностей в подобных изысканиях было не слишком много, однако Дмитрий Харитонов, директор охранного агентства «Кандагар», предпочитал отказываться от такого рода дел. Во-первых, не самое это престижное занятие, а во-вторых, памятен был еще конфуз, когда поставленный под контроль муж сумел вычислить незваных наблюдателей. Задействовав силы собственной службы безопасности, бизнесмен заманил сотрудников «Кандагара» в ловушку и в итоге сумел засадить Маратика с Сергуней в довольно суровый подвал. Само собой, бойцы клиентку не сдали, а потому кололи их с особым усердием. Муж слыл человеком небедным и деловым, а потому даже предположить не мог, что всю эту катавасию затеяла его собственная супруга. Само собой, он подозревал козни таинственных врагов и происки конкурентов. Мог, пожалуй, и в землю зарыть, но вовремя подтянулись сыскари Харитонова. Подвал сумели вычислить, замки взломать, а охрану припереть к стенке. Расправа была короткой: кому-то разбил физиономию Тимофей Лосев, кого-то чуток не удушили Стасик с Мишаней. Словом, обошлись малой кровью, и недоразумение быстро разрешилось. Пленников удалось освободить, но нервы себе «кандагаровцы» потрепали изрядно. Самое скверное, что денег с клиентки они не получили. Не получили по той простой причине, что факт измены так и не был установлен. А нет измены, нет и лавэ! Именно так объяснила дамочка Харитонову собственное финансовое положение. Брак по контракту имеет свои подводные камни, и в каком-то смысле клиентку можно было понять. Собственную отсутствующую наличность она намеревалась получить только после развода. Однако для грамотного развода требовался повод, а вот повода хитроумный муж ей как раз и не дал.
Иногда в контору приходили откровенные придурки и мистификаторы, иногда обращались с просьбами о проведении негласных служебных расследований, но все это было сущей мелочевкой. Самым крупным заказом за последний квартал оставался заказ на организацию охранной системы новенького центра развлечений «Шхуна». Здание выстроили на «Ботанике» - в одном из престижных районов города, и занимало оно площадь чуть ли не целого стадиона. Кроме кафе, кегельбанов и миникинотеатров развлекательный центр вмещал парочку танцплощадок и с полдюжины игровых залов. Здесь же играли в карты, бильярд и рулетку, а по всему периметру вдоль стен цветастыми рядами выстроилось более сотни игровых автоматов. В общем, все было красиво, ярко и со временем обещало приносить большие прибыли. Но, увы, индустрия развлечений всегда предполагала активное воровство, а потому хозяева казино намеревались с первых своих шагов максимально обезопасить бизнес, обратившись за консультацией к служащим «Кандагара». Денежки у хозяев «Шхуны» водились немалые, однако с выплатами они тоже тянули до последнего, а потому приходилось хвататься за любую халтуру. Именно эта причина погнала Михаила Шебукина на другой конец города к клиенту, которого уже на протяжении нескольких месяцев доили какие-то кавказцы. Ему советовали обратиться в милицию, но перепуганный торговец не хотел и слышать о «продажных ментах». Скорее всего, у самого рыльце было в пушку. Охранную же контору «Кандагар» ему рекомендовал кто-то из близких знакомых - вот и решил обратиться. Большого гонорара, правда, не обещал, однако в гости к нему решено было все же наведаться. В качестве посланца выбрали Шебукина, и Мишаня к клиенту домой съездил. Оказанное ему «высокое доверие» он действительно сумел оправдать, довольно быстро докопавшись до истины. Дельце на поверку оказалось столь же неприглядным, сколь и комичным. Двое суток напряженного бдения на телефоне дали свои плоды. Никакими кавказцами тут и не пахло. Как выяснилось, бизнесмена доил собственный сыночек, упросивший приятеля говорить с папашей измененным голосом. Следовало признать, получалось у мальца это неплохо, и пленку с записью угроз, произносимых с характерным кавказским акцентом, Мишаня даже прихватил с собой на память. Денежки, приготовленные для «кавказцев», папаша самолично передал ему в руки, сыночка же обещал пороть до полной потери пульса. Вступаться за огольца Шебукин не стал, хотя и полагал, что с подобной мерой родитель явно запоздал.
Так или иначе, но пачка денег оттягивала задний карман брюк, и Мишане можно было с чистой совестью возвращаться в родную контору. Хуже было то, что его безумно клонило в сон, а от долгого сидения на параллельной трубке отчаянно болела голова. Шебукин чувствовал, что его чуть пошатывает и пару раз он даже ловил на себе любопытствующие взоры уличной шпаны. Такое случалось и раньше, благо богатырской комплекцией Мишаня не обладал, а росточком легко и просто укладывался в хрестоматийные сто семьдесят сантиметров. Конечно, встречались в истории и более мелкие типусы вроде того же Наполеона, Ленина или Гитлера, но у тех под началом были целые армии, - Шебукина же защитить было некому. А потому он старался держать себя в руках, шагая по возможности ровно и решительно. Больше всего на свете ему хотелось сейчас добраться домой без приключений, но одно дело - изображать трезвого в пьяном виде, и совсем другое играть в трезвость трезвому. Парадоксально, но факт: получалось значительно хуже, и он это явственно чувствовал. Впрочем, шансы добраться целым и невредимым до родной конторы у Шебукина все же имелись, и не его вина, что без сюрпризов не обошлось. Помнится, Юрик Пусвацет, бывший аналитик института ВНИИЖТ, и нынешний программист «Кандагара», как-то обосновал все происходящее с сотрудниками агентства с математической точки зрения. По его мнению, люди экстремальных специальностей сами напрашиваются на неприятности. Они просто дразнят событийность, тем самым исключая себя из обычного статистического ряда. Судьба всегда видит таких людей, помечая своими особыми знаками. Во всяком случае, там, где обычный человек проследовал бы без задержки, Мишаня, разумеется, напоролся на приключение.
Обладатель головки-тыковки и длиннющих татуированных рук голосовал на перекрестке. Роста он был огромного - чуть ли не двух метров, и оттого бредущие по тротуару пешеходы казались рядом с ним гномами. В ту минуту, когда Мишаня его заметил, татуированный вел напряженный разговор с водителем «восьмерки». Видимо, пытался столковаться насчет цены и, видимо, никак не мог договориться. Дело обычное, но великан не любил поражений и как только упрямый водила тронул машину с места, свирепо пнул по дверце. Не удовольствовавшись сделанным, подхватил с земли булыжник и швырнул следом. Возможно, на этом бы все и закончилось, но водитель оказался из рода упрямцев. Гигантизм незнакомца его ничуть не смутил. Выскочив из машины, он отважно атаковал задиру. Ударили оба враз, но хозяин «восьмерки» попал всего лишь в живот, а великан угодил точно в челюсть. В итоге водила рухнул на тротуар, и, демонстративно сплюнув на поверженного, великан принялся энергично месить его ногами. При этом он громко ругался, и Мишане враз сделалось мерзко. Он бы прошел мимо, но закричали в машине - женский и детский голоса. Вероятно, жена и дочь. Шебукин остановился. К подобным вещам он никогда не мог привыкнуть. Там, где страдали дети, начинал страдать и он. Тем более, если на твоих глазах топчут главу семьи, картинка получается и впрямь скверная. Известно, что детишки запоминают такие вещи надолго. А после становятся либо психами, либо маньяками…
Так или иначе, но куража не было. Ни на вот столечко! И все же Мишаня решительно шагнул вперед. На великана он напал с тыла, без особого стеснения пнув по копчику. То есть по копчику он только старался попасть, но подвел рост, - вместо копчика угодил в ляжку. Мгновенно развернувшись, долговязый гигант плотоядно улыбнулся. Кажется, он был даже рад появлению нового противника. В свои силы он верил безгранично и, само собой, рассчитывал на легкую победу. Он еще не догадывался, что соперник ему попался не самый простой.
Битва началась с уклонов и нырков. Левый кулак верзилы просвистел в каком-нибудь сантиметре от макушки Шебукина, второй удар также пришелся в пустоту. Впрочем, затягивать неприятный спарринг Мишаня не собирался. Не в том настроении он находился, чтобы боксировать с этим гигантом по правилам, установленным сэром Куинсбери. Решив более не повторять ошибок, он принял должную поправку на рост и что было сил саданул великан в пах. На этот раз болезненное попадание состоялось, обеспечив первостатейную яичницу. Охнув, забияка сложился пополам и рухнул на колени.
- Гад!… - с болью произнес он. - Ты куда целишь, гад…
Великан был явно изумлен неожиданным исходом схватки, но безжалостный Шебукин ухватил его за ухо, рванул на себя.
- Ты что же, верста коломенская, думал, я до головенки твоей не дотянусь? Ошибаешься, браток! Есть у нас методы против Коли Сапрыкина!
Кулак Мишани мазнул по лицу поверженного. Клацнув челюстью, забияка опрокинулся навзничь. Не сбавляя темпа, Мишаня добавил ему ногой - с оттяжкой, как и хотел с самого начала.
- Ты кого бьешь, в натуре! - великан елозил руками, силясь подняться. - Я не Коля!…
Рот его был разбит, и оттого слова свои он выплевывал с кровью. Не отвечая, Шебукин сграбастал упавшего за горло. Пальцы у него были, конечно, не то что у Тимофея Лосева (тот легко вязал узлами сантиметровые гвозди и ломал рубли), однако кадык человеческий - это вам не гвоздь, ему много не нужно. Уже через секунду великан жалобно захрипел:
- Пусти! Гадом буду, не Коля!…
- Еще бы ты был Колей, урод, я б тебя вообще убил… - Мишаня замахнулся пятерней, но в этот момент по глазам ударило вспышкой, а вокруг заблажило разом несколько голосов. Подняв голову, Мишаня с изумлением разглядел в паре шагов от себя полыхающий столб. То есть столб, вероятно, стоял тут и раньше, но теперь он был объят шипящим пламенем. Огонь стремительно поднимался выше, рукавами расходился в стороны. Еще немного, и вдруг стало ясно, что никакой это не столб, а крест - самый настоящий, сработанный из добротного соснового дерева. Должно быть, крест был облит бензином, - во всяком случае, полыхал он довольно ярко. Вниз сыпались множественные искры, а запрокинутые лица прохожих окрашивались в малиновые цвета. Видение было столь необычным, что Шебукин поневоле разжал пальцы. Великан тут же извернулся ужом, вскочив, бросился наутек. Бегство его не очень обеспокоило Мишаню и совершенно напрасно. Высоченный обормот знал, когда можно безнаказанно хулиганить, а когда нужно брать ноги в руки и бежать сломя голову. Мгновением позже Шебукин ощутил на плече властную ладонь.
- Ну-ка встать!…
Он попытался было дернуться, но резиновая дубинка безжалостно сдавила шею, на вывернутых за спину руках сомкнулись стальные браслеты.
- Вы чего, мужики? - кое-как обернувшись, он разглядел форму милиционеров и мысленно чертыхнулся.
- Он это, он! - уверенно крикнула какая-то женщина. - Как начали драться, так оно и загорелось…
Объяснять что-либо было бессмысленно. Шебукин и сам мало что понимал. Рывком его поставили на ноги, бесцеремонно подтолкнули в спину. Мишаня не сопротивлялся, хотя и прижал скованные руки к оттопыривающемуся карману. Денежная пачка была все еще на месте, однако в сохранность полученного гонорара Мишаня уже мало верил.
Иногда в контору приходили откровенные придурки и мистификаторы, иногда обращались с просьбами о проведении негласных служебных расследований, но все это было сущей мелочевкой. Самым крупным заказом за последний квартал оставался заказ на организацию охранной системы новенького центра развлечений «Шхуна». Здание выстроили на «Ботанике» - в одном из престижных районов города, и занимало оно площадь чуть ли не целого стадиона. Кроме кафе, кегельбанов и миникинотеатров развлекательный центр вмещал парочку танцплощадок и с полдюжины игровых залов. Здесь же играли в карты, бильярд и рулетку, а по всему периметру вдоль стен цветастыми рядами выстроилось более сотни игровых автоматов. В общем, все было красиво, ярко и со временем обещало приносить большие прибыли. Но, увы, индустрия развлечений всегда предполагала активное воровство, а потому хозяева казино намеревались с первых своих шагов максимально обезопасить бизнес, обратившись за консультацией к служащим «Кандагара». Денежки у хозяев «Шхуны» водились немалые, однако с выплатами они тоже тянули до последнего, а потому приходилось хвататься за любую халтуру. Именно эта причина погнала Михаила Шебукина на другой конец города к клиенту, которого уже на протяжении нескольких месяцев доили какие-то кавказцы. Ему советовали обратиться в милицию, но перепуганный торговец не хотел и слышать о «продажных ментах». Скорее всего, у самого рыльце было в пушку. Охранную же контору «Кандагар» ему рекомендовал кто-то из близких знакомых - вот и решил обратиться. Большого гонорара, правда, не обещал, однако в гости к нему решено было все же наведаться. В качестве посланца выбрали Шебукина, и Мишаня к клиенту домой съездил. Оказанное ему «высокое доверие» он действительно сумел оправдать, довольно быстро докопавшись до истины. Дельце на поверку оказалось столь же неприглядным, сколь и комичным. Двое суток напряженного бдения на телефоне дали свои плоды. Никакими кавказцами тут и не пахло. Как выяснилось, бизнесмена доил собственный сыночек, упросивший приятеля говорить с папашей измененным голосом. Следовало признать, получалось у мальца это неплохо, и пленку с записью угроз, произносимых с характерным кавказским акцентом, Мишаня даже прихватил с собой на память. Денежки, приготовленные для «кавказцев», папаша самолично передал ему в руки, сыночка же обещал пороть до полной потери пульса. Вступаться за огольца Шебукин не стал, хотя и полагал, что с подобной мерой родитель явно запоздал.
Так или иначе, но пачка денег оттягивала задний карман брюк, и Мишане можно было с чистой совестью возвращаться в родную контору. Хуже было то, что его безумно клонило в сон, а от долгого сидения на параллельной трубке отчаянно болела голова. Шебукин чувствовал, что его чуть пошатывает и пару раз он даже ловил на себе любопытствующие взоры уличной шпаны. Такое случалось и раньше, благо богатырской комплекцией Мишаня не обладал, а росточком легко и просто укладывался в хрестоматийные сто семьдесят сантиметров. Конечно, встречались в истории и более мелкие типусы вроде того же Наполеона, Ленина или Гитлера, но у тех под началом были целые армии, - Шебукина же защитить было некому. А потому он старался держать себя в руках, шагая по возможности ровно и решительно. Больше всего на свете ему хотелось сейчас добраться домой без приключений, но одно дело - изображать трезвого в пьяном виде, и совсем другое играть в трезвость трезвому. Парадоксально, но факт: получалось значительно хуже, и он это явственно чувствовал. Впрочем, шансы добраться целым и невредимым до родной конторы у Шебукина все же имелись, и не его вина, что без сюрпризов не обошлось. Помнится, Юрик Пусвацет, бывший аналитик института ВНИИЖТ, и нынешний программист «Кандагара», как-то обосновал все происходящее с сотрудниками агентства с математической точки зрения. По его мнению, люди экстремальных специальностей сами напрашиваются на неприятности. Они просто дразнят событийность, тем самым исключая себя из обычного статистического ряда. Судьба всегда видит таких людей, помечая своими особыми знаками. Во всяком случае, там, где обычный человек проследовал бы без задержки, Мишаня, разумеется, напоролся на приключение.
Обладатель головки-тыковки и длиннющих татуированных рук голосовал на перекрестке. Роста он был огромного - чуть ли не двух метров, и оттого бредущие по тротуару пешеходы казались рядом с ним гномами. В ту минуту, когда Мишаня его заметил, татуированный вел напряженный разговор с водителем «восьмерки». Видимо, пытался столковаться насчет цены и, видимо, никак не мог договориться. Дело обычное, но великан не любил поражений и как только упрямый водила тронул машину с места, свирепо пнул по дверце. Не удовольствовавшись сделанным, подхватил с земли булыжник и швырнул следом. Возможно, на этом бы все и закончилось, но водитель оказался из рода упрямцев. Гигантизм незнакомца его ничуть не смутил. Выскочив из машины, он отважно атаковал задиру. Ударили оба враз, но хозяин «восьмерки» попал всего лишь в живот, а великан угодил точно в челюсть. В итоге водила рухнул на тротуар, и, демонстративно сплюнув на поверженного, великан принялся энергично месить его ногами. При этом он громко ругался, и Мишане враз сделалось мерзко. Он бы прошел мимо, но закричали в машине - женский и детский голоса. Вероятно, жена и дочь. Шебукин остановился. К подобным вещам он никогда не мог привыкнуть. Там, где страдали дети, начинал страдать и он. Тем более, если на твоих глазах топчут главу семьи, картинка получается и впрямь скверная. Известно, что детишки запоминают такие вещи надолго. А после становятся либо психами, либо маньяками…
Так или иначе, но куража не было. Ни на вот столечко! И все же Мишаня решительно шагнул вперед. На великана он напал с тыла, без особого стеснения пнув по копчику. То есть по копчику он только старался попасть, но подвел рост, - вместо копчика угодил в ляжку. Мгновенно развернувшись, долговязый гигант плотоядно улыбнулся. Кажется, он был даже рад появлению нового противника. В свои силы он верил безгранично и, само собой, рассчитывал на легкую победу. Он еще не догадывался, что соперник ему попался не самый простой.
Битва началась с уклонов и нырков. Левый кулак верзилы просвистел в каком-нибудь сантиметре от макушки Шебукина, второй удар также пришелся в пустоту. Впрочем, затягивать неприятный спарринг Мишаня не собирался. Не в том настроении он находился, чтобы боксировать с этим гигантом по правилам, установленным сэром Куинсбери. Решив более не повторять ошибок, он принял должную поправку на рост и что было сил саданул великан в пах. На этот раз болезненное попадание состоялось, обеспечив первостатейную яичницу. Охнув, забияка сложился пополам и рухнул на колени.
- Гад!… - с болью произнес он. - Ты куда целишь, гад…
Великан был явно изумлен неожиданным исходом схватки, но безжалостный Шебукин ухватил его за ухо, рванул на себя.
- Ты что же, верста коломенская, думал, я до головенки твоей не дотянусь? Ошибаешься, браток! Есть у нас методы против Коли Сапрыкина!
Кулак Мишани мазнул по лицу поверженного. Клацнув челюстью, забияка опрокинулся навзничь. Не сбавляя темпа, Мишаня добавил ему ногой - с оттяжкой, как и хотел с самого начала.
- Ты кого бьешь, в натуре! - великан елозил руками, силясь подняться. - Я не Коля!…
Рот его был разбит, и оттого слова свои он выплевывал с кровью. Не отвечая, Шебукин сграбастал упавшего за горло. Пальцы у него были, конечно, не то что у Тимофея Лосева (тот легко вязал узлами сантиметровые гвозди и ломал рубли), однако кадык человеческий - это вам не гвоздь, ему много не нужно. Уже через секунду великан жалобно захрипел:
- Пусти! Гадом буду, не Коля!…
- Еще бы ты был Колей, урод, я б тебя вообще убил… - Мишаня замахнулся пятерней, но в этот момент по глазам ударило вспышкой, а вокруг заблажило разом несколько голосов. Подняв голову, Мишаня с изумлением разглядел в паре шагов от себя полыхающий столб. То есть столб, вероятно, стоял тут и раньше, но теперь он был объят шипящим пламенем. Огонь стремительно поднимался выше, рукавами расходился в стороны. Еще немного, и вдруг стало ясно, что никакой это не столб, а крест - самый настоящий, сработанный из добротного соснового дерева. Должно быть, крест был облит бензином, - во всяком случае, полыхал он довольно ярко. Вниз сыпались множественные искры, а запрокинутые лица прохожих окрашивались в малиновые цвета. Видение было столь необычным, что Шебукин поневоле разжал пальцы. Великан тут же извернулся ужом, вскочив, бросился наутек. Бегство его не очень обеспокоило Мишаню и совершенно напрасно. Высоченный обормот знал, когда можно безнаказанно хулиганить, а когда нужно брать ноги в руки и бежать сломя голову. Мгновением позже Шебукин ощутил на плече властную ладонь.
- Ну-ка встать!…
Он попытался было дернуться, но резиновая дубинка безжалостно сдавила шею, на вывернутых за спину руках сомкнулись стальные браслеты.
- Вы чего, мужики? - кое-как обернувшись, он разглядел форму милиционеров и мысленно чертыхнулся.
- Он это, он! - уверенно крикнула какая-то женщина. - Как начали драться, так оно и загорелось…
Объяснять что-либо было бессмысленно. Шебукин и сам мало что понимал. Рывком его поставили на ноги, бесцеремонно подтолкнули в спину. Мишаня не сопротивлялся, хотя и прижал скованные руки к оттопыривающемуся карману. Денежная пачка была все еще на месте, однако в сохранность полученного гонорара Мишаня уже мало верил.
Глава 3
Не столь уж сложное дело - выкрасть человека. Особенно если владеешь о нем всей мыслимой и немыслимой информацией. А Чтец с Бекасом знали о Вадике Паулмане, своей сегодняшней жертве, практически все, включая школьные увлечения и многочисленные разряды Вадика, годовой оборот фирмы его отца и детские болезни самого Вадима. Знали они и про немецкое заведение, в котором учился ныне молодой Паулман. Впрочем, папочку Вадима заботило не столько образование сына, сколько безопасность семьи. Бизнес в России шел трудно: практически каждый месяц делец получал по почте угрозы. Покушений пока не происходило, но тем страшнее было ожидание. Ахиллесовой пятой Паулмана старшего был его сын, потому и приходилось прятать любимое чадо за рубежом. На игру в прятки имелись свои весомые причины. Годы перестройки основательно пополнили мошну семейства Паулманов, подарив пару курортов на берегу Средиземного моря, несколько отечественных заводов и крупный пакет акций в нефтяной компании. В итоге - в один прекрасный день Паулман угодил в журнал «Форбс», в котором волею пронырливых журналистов был вписан в список богатейших людей России. Правда, всего лишь под восемьдесят седьмым номером, но и такая «слава» его ничуть не радовала. Соответственно, была решена и участь сына. Срочным образом было выбрано престижное учебное заведение за рубежом, и очень скоро, прихватив любимую теннисную ракетку, сынуля отправился в Европу дорогой Ломоносова. Так или иначе, «ахиллесову пяту» отчасти прикрыли, и домой юноша наведывался не столь уж часто, отводя на свидания с родней только малую часть каникул.
Как обычно, в аэропорт «Кольцово» отец выслал за сыном свой «БМВ» с двумя крепкогрудыми охранниками. Номер рейса, как казалось бизнесмену, знал только он один, но в этом и крылась его роковая ошибка. Уже на выезде из города машину тормознул «наряд ГИБДД». Охрана привычно приготовила документы, подъехала вплотную к моложавым патрульным. Служащие Паулмана ведать не ведали, какая участь им уготована. Между тем, церемониться с ними не собирались. В то время, как водителя пригласили в патрульное авто, один из «милиционеров» решительно влез в «БМВ». А еще через минуту оба охранника были уже мертвы. Обоих ликвидировали точечными выстрелами в область сердца, и оба, спустя некоторое время, упокоились на дне случайного придорожного озера. Захваченный «БМВ» благополучно добрался до аэропорта, и ничего не ведающий Вадик добровольно уселся в знакомую машину. Конечно, его несколько удивили незнакомые лица охранников, однако особой тревоги он не испытал, - штатных работников у отца насчитывалось великое множество. Страх пришел значительно позднее, когда его привезли на чужую квартиру, предварительно завязав глаза и наградив крепким тумаком в зубы. Только после этого состоялся разговор с вымогателями. Во всяком случае, речь Вадима, записанная на микрокассету, прозвучала вполне убедительно. Пару раз юноша даже всхлипнул. Видно, не очень верил, что папенька за него заплатит. Тем более, что отдать предлагалось ни много ни мало, как полмиллиона баксов. В противном случае финансисту гарантировался возврат украденного сына по частям.
За удачно проведенную операцию Магистр лично поблагодарил Чтеца и Бекаса. В свете колеблющегося пламени черной свечи тому и другому нанесли на грудь первый отличительный знак Клана - стилизованную букву «к», формой и готическими изгибами напоминающую тибетскую свастику. Шеренга единомышленников стояла при этом, поедая глазами спину своего вождя, и видно было, что в эту минуту они страшно завидуют своим дружкам. О великой Шамбале были наслышаны многие из них, а каждый знак на теле послушника, именовал, по словам Магистра, очередной шаг к бессмертию. Разумеется, по данному поводу Магистр произнес звучную речь, в которой снова клеймил идейных противников и кровных инородцев, за подвиги и жертвы суля всем приверженцам Белой Идеи самые фантастические блага. Багровые отсветы плясали на мрачных стенах подвала, под старыми кирпичными сводами голос Магистра звучал гулко и убедительно. Впрочем, текст, повторенный многократно, терял свою осмысленность, раз от раза становился все более глумливым. Это не замечали юные послушники, но это становилось все более очевидным для самого Магистра…
Как обычно, в аэропорт «Кольцово» отец выслал за сыном свой «БМВ» с двумя крепкогрудыми охранниками. Номер рейса, как казалось бизнесмену, знал только он один, но в этом и крылась его роковая ошибка. Уже на выезде из города машину тормознул «наряд ГИБДД». Охрана привычно приготовила документы, подъехала вплотную к моложавым патрульным. Служащие Паулмана ведать не ведали, какая участь им уготована. Между тем, церемониться с ними не собирались. В то время, как водителя пригласили в патрульное авто, один из «милиционеров» решительно влез в «БМВ». А еще через минуту оба охранника были уже мертвы. Обоих ликвидировали точечными выстрелами в область сердца, и оба, спустя некоторое время, упокоились на дне случайного придорожного озера. Захваченный «БМВ» благополучно добрался до аэропорта, и ничего не ведающий Вадик добровольно уселся в знакомую машину. Конечно, его несколько удивили незнакомые лица охранников, однако особой тревоги он не испытал, - штатных работников у отца насчитывалось великое множество. Страх пришел значительно позднее, когда его привезли на чужую квартиру, предварительно завязав глаза и наградив крепким тумаком в зубы. Только после этого состоялся разговор с вымогателями. Во всяком случае, речь Вадима, записанная на микрокассету, прозвучала вполне убедительно. Пару раз юноша даже всхлипнул. Видно, не очень верил, что папенька за него заплатит. Тем более, что отдать предлагалось ни много ни мало, как полмиллиона баксов. В противном случае финансисту гарантировался возврат украденного сына по частям.
За удачно проведенную операцию Магистр лично поблагодарил Чтеца и Бекаса. В свете колеблющегося пламени черной свечи тому и другому нанесли на грудь первый отличительный знак Клана - стилизованную букву «к», формой и готическими изгибами напоминающую тибетскую свастику. Шеренга единомышленников стояла при этом, поедая глазами спину своего вождя, и видно было, что в эту минуту они страшно завидуют своим дружкам. О великой Шамбале были наслышаны многие из них, а каждый знак на теле послушника, именовал, по словам Магистра, очередной шаг к бессмертию. Разумеется, по данному поводу Магистр произнес звучную речь, в которой снова клеймил идейных противников и кровных инородцев, за подвиги и жертвы суля всем приверженцам Белой Идеи самые фантастические блага. Багровые отсветы плясали на мрачных стенах подвала, под старыми кирпичными сводами голос Магистра звучал гулко и убедительно. Впрочем, текст, повторенный многократно, терял свою осмысленность, раз от раза становился все более глумливым. Это не замечали юные послушники, но это становилось все более очевидным для самого Магистра…