Страница:
– Надо же, какие мы крутые, – запуская мотор джипа, процедил Лимон, мысленно уже ощущающий себя паханом. Надменно скривив губы, Изотов-младший сплюнул через приспущенное стекло и, лениво ткнув светящуюся кнопку магнитолы, включил аудиосистему.
– Братва! Не стреляйте друг в друга!!! – хриплым голосом бандитского любимца взорвались невидимые колонки. – Вам нечего в жизни делить!!!..
По взмокшей спине Лимона прохладной волной от поясницы до затылка пробежали мурашки. Врешь, Женя. Делить всегда есть чего. Только не каждый способен бросить вызов и – победить. Скаля жемчужные зубы своему отражению в зеркале заднего обзора, Изотов почесал взопревшие складки на затылке, бросил в рот сигарету и щелкнул зажигалкой.
До стремительного взлета отморозка на вожделенный трон бандитского авторитета и лидера «карельской» группировки оставалось не больше суток.
Стрелки часов неумолимо двигались по кругу, колеса роскошного внедорожника ACURA наматывали все новые и новые десятки километров. Две предыдущие попытки выманить Грека из машины не увенчались успехом. Если так пойдет и дальше, скоро впереди забрезжат огни Великого Новгорода. В планы нетерпеливо ерзающего задницей по сиденью Лимона посещение древней русской столицы совершенно не входило. И когда окружающие трассу поля в очередной раз сменились обступившим с обеих сторон асфальтовую ленту плотным лесом, Изотов недовольно скривился, пробормотал что-то насчет посаженных пивом почек, сбросил скорость, включил указатель правого поворота, съехал с дороги и остановил джип на обочине.
– Ты как хочешь, а я у меня клапан не железный, – сказал Лимон, открывая дверь.
Вывалился, нетерпеливо сопя, наружу, обошел тачку спереди и, расстегнув ширинку, пристроился возле поросшей кустами придорожной канавы, отделяющей болотистый, вечно сырой лес от оживленной московской трассы.
В легкие сразу ворвался свежий, пьянящий после душного городского смога, воздух, наполненный ароматами хвои, травы, цветущих растений и свежей земли.
Сзади тихо щелкнула, открываясь, пассажирская дверца. Изотов сразу напрягся. Оборачиваться пока не стал. Вслед за звуком открывшейся двери раздался тихий шорох коснувшихся земли подошв. Неужели дождался? Точно. И на дороге, как специально, ни одной машины! Другого такого козырного шанса уже не будет.
Артем остановился чуть левее, не спеша расстегнул «молнию»…
– О-ох, лафа! – с облегчением выдохнул Лимон, торопливо упаковывая в трусы крохотные, как у воробья, причиндалы. – Как заново родился!!!
Делая вид, что направляется назад к джипу, браток бесшумно переместился за спину стоящего возле канавы Грека, сунул пальцы под рубашку, крепко обхватил рифленую рукоятку своей «беретты», выхватил ствол и, направив его Артему в затылок, нажал на спуск.
Грохот выстрела эхом покатился по лесу. С веток ближайших к трассе деревьев с криком взлетели, тут же метнувшись глубже в лес, давно привыкшие к монотонному гулу пролетающих мимо авто, но неожиданно потревоженные странным звуком птицы.
Коротко вскрикнув, Артем взмахнул руками и, не удержав равновесия, с треском сминая кусты, лицом вниз рухнул в глубокую канаву и, судя по звуку, скатился на самое дно кювета. Лимон вжал голову в плечи, торопливо зыркнул по сторонам, убедился что трасса до сих пор пуста, опустил оружие и быстрым шагом двинулся к упавшему телу, чтобы, если потребуется, произвести еще один, контрольный, выстрел в затылок жертвы. Место, где лежал убитый Грек, было просто идеальным. Обнаружить тело, даже чисто теоретически, тут, в канаве, возможно не раньше чем поздней осенью, когда с кустов «волчьей ягоды» опадет листва. А скорее всего, брошенный на обочине труп повара вообще сгинет, раз и навсегда. Ништяк.
Кусты оказались на редкость густыми, канава – глубокой, обильно поросшей крапивой. Разглядев неподвижно лежащее на склоне тело, Лимон невольно чертыхнулся. По причине жары на братке были шорты, и лезть в крапиву совсем не хотелось. Но и оставлять Грека здесь, не убедившись в отсутствии пульса, было чревато. Прецедентов, когда недостреленная жертва воскресала и приносила незадачливому палачу массу проблем, было известно предостаточно. А лишняя минута все равно ничего не решает…
Со стороны дороги тем временем послышался гул мотора. Изотов оглянулся. Из-за поворота, сверкая огнями, выскочила разрисованная всеми цветами радуги фура. Еще раз тихо матюкнувшись, Лимон двинулся вниз, раздвигая руками ветки и морщась от то и дело обжигающей ноги крапивы. Конечно, можно было выстрелить и отсюда, с расстояния в три метра, но братку хотелось убедиться в смерти напарника, увидев дырку от пули в его голове, заглянуть в стеклянные глаза…
– У-у, п-падла, – не спуская глаз с неподвижно лежащего на боку мертвеца, Лимон сделал еще один шаг и вдруг ощутил, как придавленная подошвой кроссовки палка упруго шевельнулось, отчаянно пытаясь вырваться, угрожающе зашипела, приподняв над травой широко разинутую пасть с торчащими из нее двумя острыми зубами. В следующее мгновение черная, с желтыми точками на скулах, змея сделала бросок и больно вцепилась в оголенную икру Лимона, насквозь прокусив кожу. Повисев в таком положении с полсекунды, «прищепка» разжала челюсти, упала на траву, свернулась причудливым узлом и, сверкнув на прощание влажной пупырчатой шкурой, быстро уползла прочь.
Окаменевший от ужаса, застывший с широко открытым в немом крике ртом и выпученными глазами Лимон ощутил, как все его тело начинает бить крупная дрожь. Браток был не в силах отвести взгляд от двух красных капелек крови, выступивших на голени в месте змеиного укуса. Такого сильного шока он не испытывал еще никогда в жизни. Страх смерти сковал волю бандита и совершенно обездвижил его грузное тело. А неожиданно зашевелившийся на дне канавы, пытающийся с трудом приподняться «труп» Грека, затылок которого был обильно смочен кровью, окончательно добил впавшего в прострацию, трясущегося, словно от лихорадки, Лимона. Громко вскрикнув, браток конвульсивно дернулся всем телом. «Беретта» выскользнула из ослабевших пальцев и упала в траву.
Спустя пару секунд Изотов-младший понял, что допустил роковую ошибку. Но было уже слишком поздно – пистолет в руке лежащего на боку Артема отрывисто чихнул, изрыгнув пламя. Пуля пробила Лимону колено, превратив сустав в кровавое месиво. Незадачливый киллер с диким воплем рухнул в крапиву. Боль от раны была просто невыносимой.
Артем на миг прикрыл веки, перевел дыхание. Вновь открыл глаза. С трудом поднялся, продолжая держать на прицеле извивающегося, пальцами царапающего землю братка. Сначала встал на колени, затем, держась за ствол чахлой березки, в полный рост. Левой рукой снял с головы окровавленную бейсболку, посмотрел на проделанную пулей дыру, со злостью отшвырнул испорченный головной убор. Осторожно ощупал рану. Поморщился, стиснул зубы. Пуля прошла вскользь, срезала только узкую полоску кожи над ухом. Возьми торопыга Лимон сантиметром левее – и череп Грека раскололся бы пополам, как грецкий орех.
..Никогда до позапрошлых суток не западая на всякого рода мистику, в том числе и «родную», православную, Артем вновь помянул добрым словом своего полученного, если верить священнику, при крещении личного ангела-хранителя.
Итак, он упал в канаву не от смертельного выстрела, а от полыхнувшей боли и неожиданости, просто не удержал равновесия. А падая, не успел сгруппироваться, неудачно приземлился на плечо, больно вывихнул шею, отчего на короткое время даже потерял сознание. В многострадальный позвоночник словно спицу раскаленную вогнали. Слава Богу, на сей раз обошлось без увечий. Спасибо многолетним тренировкам – мышцы шеи сработали, как корсет. Кажется, именно благодаря «броне» из мускулов несколько лет назад, вылетев через лобовое стекло автомобиля при чудовищном ударе об опору моста, выжил известный американский чемпион-культурист Флекс Уиллер. Артем вдруг совершенно не к месту вспомнил, что читал об этом в мужском журнале…
И все-таки Грека спасла именно змея. Неядовитый и совершенно не опасный для жизни обитатель болотистых мест. Холодная неразумная тварь. Артем даже успел ее увидеть. Напугавшая Лимона ползучая гадина оказалась обыкновенным ужом, правда, на удивление крупным. Самое страшное, что он мог сделать человеку, – это нанести крохотный, подчас долго и болезненно заживающий укус. Однако ни о каком летальном исходе даже речи быть не могло.
Грек мысленно перекрестился. Вот и не верь после всего случившегося в судьбу! Сегодня ему невероятно, просто неслыханно везло! До такой сюрреалистической степени, что мысли о вмешательстве потусторонних сил лезли в мозг впереди всех прочих. Сначала спецназ на Фонтанке, затем братки в черной «девятке», обстрелянная БМВ, нелепый случай в бункере Мастера и, наконец, промахнувшийся с расстояния в три шага Лимон. А до кучи – змея, не давшая студенистому куску дерьма возможности исправить «ляп» и сделать контрольный выстрел. Только за прошедшую минуту Артем мог умереть дважды. Однако он до сих пор жив и даже, кажется, почти здоров. Такихслучайностей просто не бывает. Выходит, права седая поговорка: «Кому суждено быть повешенным – тот не утонет». Мистика какая-то…
Грек подошел к воющему, заполошно шарящему по траве в поисках оружия, Лимону. Покосился на кровавое месиво, зияющее у раненого подонка на месте коленного сустава. Поднял оружие и, размахнувшись, зашвырнул ствол далеко в заполненную черной вонючей водой канаву. Наклонился, вытащил из нагрудного кармана бандита сотовый телефон, быстро проверил список находящихся в памяти номеров и нашел то, что искал. Номер Мастера. Вызвал абонента, не спуская глаз со стремительно бледнеющего бригадира. Услышав голос лидера «карельцев», вежливо поздоровался:
– Вечер добрый, Константин Никитич. Это Грек.
– Да, Артем, – после некоторой заминки хмуро бросил Мастер. Судя по глухому и настороженному голосу, авторитет явно не ожидал, что выйдет с ним на связь Артем, а не Лимон. Причем – буквально через два час после расставания.
– Вас не удивляет, что я вам звоню? – жестко спросил Артем.
– Честно говоря, удивляет. Может, скажешь, что у вас стряслось? И где Лимон?
– Лимон здесь, – пнув братка в бок, словно авторитет мог это видеть, ледяным тоном сообщил Артем. – Лежит с простреленной ногой, сопли по роже размазывает. Пять минут назад эта сволочь хотела меня убить.
– Как убить?! Ты что такое говоришь?! – взорвался главарь «карельцев».
– Вам виднее – как, – огрызнулся Артем.
– Ты!.. – захлебнулся словами вспыхнувший от такой дерзости Мастер. – Ты на кого голос повышаешь, щенок?!
– Значит, вы лично не давали Лимону приказа насчет моей ликвидации?
– С какой стати?! Да если бы я хотел тебя, фраера, завалить, я сделал бы это прямо здесь, не отходя от кассы! – логично заметил Мастер, умышленно не называя по телефону слово «бункер». Артем сразу все понял. – Говори без истерик, как дело было?!
– Заехали за шмотками и за стволами. Рванули на Москву. Лимон два раза останавливал тачку на обочине, каждый раз – в лесу. Якобы отлить приспичило. Почки, мол, у него больные, писать дюже хоцца. Первые два раза я в машине сидел, пока он болт мучил, в третий – вышел… Он зашел со спины, выхватил пушак и шмальнул мне в затылок. Хорошо, второпях чуть выше взял. Иначе мы бы сейчас с вами не разговаривали.
– Похоже, ты не слишком-то тяжело ранен, – с металлом в голосе заметил босс «карельских».
– Не слишком, – сухо подтвердил Артем. – Но крови – море. Короче, я прострелил этому уроду колено, чтобы не сбежал. Ствол и трубу забрал.
– Что он поет? – поинтересовался Мастер.
– Я пока еще не спрашивал. Лежит, сопли по брылям размазывает.
– Значит, так, Грек, – строго сказал авторитет. – Хер с ним, с Берией. Отбой. Позже с гнидой разберемся. Сейчас перевяжи Лимона, в тачке должна быть аптечка, сунь в рот кляп и запихни в багажник джипа… Там даже ему, борову, места хватит. Сам – за руль и гони обратно в Питер. Возле знака, на въезде, тебя встретят наши бойцы. Проводят в адрес. Я буду там примерно через час. Так оно надежней, чем с таким грузом через весь город до самого Репина катить… Учти – за Лимона отвечаешь головой! Мне Андрюшенька свет Борисович теперь нужен живым! Есть кое-какие соображения… Ты все понял?
– Все. Упаковываю мясо в тачку и возвращаюсь.
– Мясо, ишь ты. Гм… А ты молодец, Грек, – ухмыльнулся, изменив тон, Мастер. – Похоже, мы найдем общий язык. Смотри, парень, не разочаровывай меня. Ну, скоро свидимся, – буркнул авторитет и первым отключил связь.
Артем спрятал трофейную трубку в карман и посмотрел на подвывающего, сидящего на склоне сырого кювета амбала. А потом, повинуясь внезапно возникшему желанию, взял и сильно наступил на простреленное колено ублюдка. Истошно заорав от нечеловеческой боли, Лимон клещами вцепился ему в икру, но тут же получил точный удар кулаком в лицо. Когда Артем наконец убрал с раздробленного колена ногу, вместо слов и стонов из лишившейся двух передних зубов пасти бандита вылетал только слабый хрип.
– Жить хочешь, сука? – Артем прижал ствол ТТ к виску Лимона.
Браток заскрипел зубами, уронил голову на грудь и, не переставая хрипло рыдать, часто-часто, как китайский болванчик, закивал головой: «Да! Да!! Да!!!»
– Тогда колись. – Артем схватил амбала за оттопыренное ухо, оттянул назад, до упора запрокидывая голову, и еще сильнее вдавил пахнущий смазкой ствол в висок. – Если почую, что врешь, – сразу жму на курок. На мне четыре мертвяка висят, так что терять все равно нечего. Случись лажа, дорога у меня теперь только одна – в гробовую зону, на остров Каменный. Хоть за четыре жмурика, хоть за сто – больше уже не впаяют. Так что не зли меня, Склифоссовский!.. – И совершенно неожиданно для самого себя, повинуясь молнией сверкнувшей в голове догадке, добавил с вызовом: – Или лучше звать тебя Слоном?!.. Думал, не догадается никто? Зря.
Лимон ничего не ответил. Его лицо перекосило сильной судорогой, взгляд потух, губы мелко задрожали.
– Вот теперь пообщаемся, – сказал Грек. Ствол пистолета оторвался от щеки, оставив на ней ярко-багровый след в виде кольца.
…Когда сбивчивая, полная несостыковок и откровенной туфты, но дающая более или менее ясную картину задуманного господами Изотовыми дерзкого плана захвата власти в банде, исповедь была окончена, Грек схватил братка за запястья, рванул вверх, приподнимая, приблизил свое перепачканное запекшейся кровью лицо к его одутловатой, трясущейся, словно студень, роже и прошептал, обдавая жаром:
– А ведь мы с тобой знакомы, гнида! Даже по телефону однажды разговаривали! Забыл, мразь?! Так я не гордый, могу и напомнить. «Жигуль» со стоянки помнишь, который ты по пьянке своим красивым джипером помял?! А что ты мне тогда сказал, когда я про деньги заикнулся, не забыл?!..
Убедившись по мелькнувшей в глазах амбала тусклой искре, что Лимон вспомнил, Грек резко дернул вывернутые в суставах руки Лимона в стороны и нанес сокрушительный удар лбом в крючковатый нос Изотова. Глаза Лимона закатились, обнажив подернутые сетью лопнувших капилляров белки, тело обмякло. Артем бросил братка обратно в грязь, нагнулся, выдернул из его стильных шорт узкий кожаный ремень и, перевернув тушу на бок, крепко стянул бандиту руки за спиной…
Спустя десять минут ACURA, в багажном отделении которой лежал пребывающий в травматической нирване истекающий кровью заговорщик, неслась в сторону Петербурга.
До города оставалось ехать не больше пятнадцати минут, когда очнувшийся, получивший обезболивающий укол промедола из походной спецаптечки и наспех перевязанный обрывком бинта Лимон зашевелился, потом тихо застонал и наконец сказал, гнусавя из-за сломанного, превратившегося в бурую сливу носа:
– Грек… Не сдавай меня братве, слышишь?.. И отца – тоже. Ну, завалят нас… Тебе-то какой с этого навар? Ты – чужак… Я дам тебе денег… У отца есть… Много. Очень много. Ты сможешь уехать из страны. Без проблем…
– Да ну? – презрительно сжав губы и бросив взгляд в зеркало заднего вида, усмехнулся Артем. – И во сколько же ты, если не секрет, оцениваешь ваши козлиные шкуры? Просто интересно услышать!
– Пять… миллионов… долларов. – Со стоном, вызванным то ли физической болью, то ли душевными муками, возникшими от необходимости «за здорово живешь» расставаться с такой оглушительной суммой, прогундосил Изотов. Было заметно, с каким огромным трудом давалось приготовленному к закланию «быку» каждое слово. Однако страстное желание вырваться из лап смерти не давало сознанию Лимона угаснуть. Шанс выкарабкаться, послать на х. уже протянувшую свои мерзкие желтые пальцы, стоящую за спиной с ехидной усмешкой костлявую безглазую старуху в черном балахоне у него пока был. И следовало выжать из него максимум. Что значит все золото мира, когда смерть – СМЕРТЬ– уже занесла над тобой свою проклятую косу? Прах. Жалкие бумажки. На том свете нет ни саун, ни супермаркетов, ни Беверли Хиллз, ни роскошных лимузинов, ни длинноногих девочек, ни заветной Власти. Ничего из того, ради чего следует продолжать топтать эту грешную землю. Скорее всего, и тогосвета тоже нет. В натуре… Ни Дьявола, ни чертей с их кипящими котлами, ни хре-на! Просто в-а-а-ще не существует – и весь х. до копейки! Вот же, западло! Этот свет есть, а того – нету!!!
– Надо же! – С неприкрытым сарказмом присвистнул Артем, услышав сумму выкупа. – Похоже, ты не жлоб, Андрюша. Только что скажет папа?! Денежки-то его, а не твои. А ну как возьмет и разменяет тебя на эти самые пять лимонов? В том смысле, что оставит тебя на съедение Мастеру, а сам сделает ноги. А?!
– Не говори ерунды, – скривился Лимон. – Короче… гнать пургу некогда… Ты… согласен? Если да, то…. скажи «гав-га»…. Кхх! – не закончив фразы, зашелся в судорожном кровавом кашле решивший напоследок сострить Лимон. Согласится Грек на магарыч – хуже не будет, а нет – так хоть покуражиться напоследок.
– Сейчас ты у меня сам через анус кукарекать будешь, – глухо и очень тихо произнес Артем и вдруг замолчал. Потом сглотнул застрявший в горле ком и продолжил:
– Только я, знаешь ли, не собираюсь держать тебя в заложниках ни неделю, ни даже сутки, выжидая, когда твой отец переведет на мой счет в банке обещанные миллионы. Да и нет у меня счета за бугром. Мне нужны только наличные.
Бандит нашел в себе силы улыбнуться – столь диким показалось ему требование Артема. «Лох – он и есть лох, чего с него взять, – думал Лимон, глядя в потолок роскошного внедорожника из более чем непривычной позиции. – Только от этого лоха сейчас зависит наша с отцом жизнь». Вслух же бандюган произнес, с трудом разлепив губы:
– Это же два… чемодана… бумаги. Пятьдесят килограмм… Столько… сразу… даже у Березовского нет!.. Только… безналом.
– Тогда – спокойной ночи, – без сожаления отрезал Грек.
«А ведь другой такой возможности одним махом срубить кучу денег уже никогда не будет, парень… – мысленно разговаривал он с самим собой. – Куда ты едешь? К Мастеру в лапы?! Зачем?! Как послушная глупая собака, несущая в зубах хозяину золотой слиток и виляющая хвостом! Тоже мне, мафиози нашелся. Кем тебе был покойный Наиль?! Братом?! А может, старым другом? Нет. Он был бандитом. Кто вообще для тебя эти долбаные «карельцы», вместе с их усатым главарем, подземными тюрьмами, взорванными «мерсами», расстрелянными на стрелке боевиками, постоянными кровавыми битвами за сферы влияния и подковерной борьбой за власть? Какое ты имеешь к ним отношение? Никакого. Единственное, что тебе, объявленному вне закона, потерявшему самых близких в мире людей, сейчас нужно – это деньги! Много денег!!! Чтобы на них купить новую жизнь, документы, и в первую очередь – оружие. Оно нужно, чтобы стереть с лица земли гниду Киржача и его челядь. Ведь имено ради обещанного Мастером содействия в устранении Витька ты не раздумывая вызвался ехать на мокруху в Новочеркасск. Только что стоят жалкие семь кусков и пустые обещания против возможности прямо сейчас, в течение нескольких часов, получить на руки целый капитал? Разве не тебе сейчас этот жирный боров предлагает пять миллионов долларов? Трясущийся от страха, покоцанный кусок дерьма с выбитыми зубами и сломанным носом! В чем дело?! Чего ты еще хочешь, идиот?!!»
– Если через банк – тогда извини, – глухо сказал Артем. – Мараться об тебя мне впадлу. Через пять минут увидишь Мастера, предложи сделку ему. Чем черт не шутит, а вдруг согласится?..
До границы города оставалось не больше десяти-двенадцати километров. Артем отпустил педаль и накатом, плавно, сбросил скорость со ста двадцати до девяноста километров в час.
– Столько… валюты… не собрать. Позвони… отцу, – прошептал Лимон. – Он… у него есть… акции и векселя… на предъявителя. Их купят… на любой бирже… Европы. Всего… несколько… бумажек. Нет проблем… провезти через таможню.
– Какие еще акции?! – Прекрасно разбираясь не только в азах фондового рынка, но и во многих других бизнес-нюансах, нарочито недоверчиво процедил Артем. – АО «МММ»? Я тебе что, гнида, Леня Голубков?!!
Скорость бегущего по шоссе джипа упала до совсем неприличных шестидесяти километров в час. На горизонте уже виднелась россыпь огней неумолимо приближающегося мегаполиса.
– Это акции… зарубежных… корпораций, – вынужден был терпеливо объяснять Лимон. – «Крайслер»… «Дженерал Электрик»… «Ай-Би-Эм»… Слышал? Свободная эмиссия… Они как деньги, только лучше… Все время дорожают.
– Я в ценных бумагах ни бельмеса. Где гарантия, что они настоящие? Не липа?!
– Можешь… через справочную… вызвать для оценки… курсовой стоимости бумаг… брокера с фондовой биржи. – Последним усилием воли Лимон отогнал волной накатившее желание закрыть глаза и отключиться. – Есть… у одной авторитетной конторы… такая платная… услуга. В любое время… дня и ночи. Всего… триста баксов в час. В черте города.
Артем включил указатель правого поворота и остановил джип на обочине. Взглянул на себя в зеркало. Усмехнулся криво. Ну и рожа. Затем оглянулся на втиснутого в багажное отделение заговорщика.
– Эксперт, говоришь? Круглосуточно? Интересно, кто это среди ночи акции продает?
– Я… и ты. – С готовностью отозвался Лимон. – Мало ли… в городе Ленина… казино… наркоточек… или борделей. Деньги… везде нужны. И не всегда их… хватает.
– Верно. – Артем отвернулся, помолчал с полминуты, барабаня пальцами по рулевому колесу и хмуря брови. Взял из кармана на панели пачку «парламента-лайт», закурил. Так, словно делал это по двадцать раз на дню, с самого детства. Произнес, задумчиво выпуская дым и глядя через черное стекло на пролетающие мимо, в обе стороны от Питера, разнокалиберные машины:
– Похоже, падла, ты действительно не хочешь умирать. Ладно, хер с тобой! Согласен. Но – гляди, Тырпыркевич, если что – кончу, глазом не моргну!!!
– Договорились, Грек. – Изотов издал некое, очень похожее на хрюканье свиньи, подобие облегченного вздоха. – Звони… отцу. Номер первый… в списке памяти.
– Не торопись, Лимон. Ты забыл еще кое-что, – жестко напомнил Артем. – Как насчет компенсации за аварию?! «Девятка» – машина дорогая – ужас. Полный эксклюзив. Муха не сидела. Только ржавая слегка и наездила уже двести тысяч. А ты ее – бампером. Нехорошо. Фара – вдребезги, радиатор опять-таки потек, капот мятый плюс работа… Ну и нервы, которые, как известно, не восстанавливаются. Короче, для тебя, убогого, со скидкой – всего пятьдесят тысяч баксов. Устраивает цена?
– Забирай джип! – сквозь зубы зло процедил браток.
– Мы с тобой друг друга поняли, Лимон.
На самом деле Артем и не думал забирать приметную бандитскую тачку. Просто не смог отказать себе в удовольствии морально додавить пленника.
– Эта ACURA хоть и не новье, но на первое время мне сгодится. Даже с царапиной на заднем бампере и таким вонючим дерьмом в багажнике. Ничего. Дерьмо сбагрим, а доверенность оформим по всей форме. Одновременно с передачей акций.
– Братва! Не стреляйте друг в друга!!! – хриплым голосом бандитского любимца взорвались невидимые колонки. – Вам нечего в жизни делить!!!..
По взмокшей спине Лимона прохладной волной от поясницы до затылка пробежали мурашки. Врешь, Женя. Делить всегда есть чего. Только не каждый способен бросить вызов и – победить. Скаля жемчужные зубы своему отражению в зеркале заднего обзора, Изотов почесал взопревшие складки на затылке, бросил в рот сигарету и щелкнул зажигалкой.
До стремительного взлета отморозка на вожделенный трон бандитского авторитета и лидера «карельской» группировки оставалось не больше суток.
* * *
Безумный, насыщенный событиями день неумолимо клонился к закату. На изнывающую от солнца землю плавно спустились легкие июньские сумерки. Граница города-героя Санкт-Петербурга давно осталась позади. На обочине трассы бледной тенью промелькнул покосившийся столб с цифрой «75». Лимон, которому не терпелось поскорее избавиться от чужака, начинал заметно нервничать. Вопреки задуманному им плану проклятый повар не только наотрез отказался изображать задержанного преступника и пристегиваться «браслетами» к ручке над дверью, но и в ультимативной форме потребовал выдать ему «на всякий случай» ствол с полной обоймой. С ходу сказать пребывающему в пугающей отрешенности от окружающего мира Греку «нет» – значило насторожить его сомнения и до предела осложнить исполнение плана. Поэтому, выслушав требование напарника, Лимон не только без лишних базаров выдал Артему извлеченный из тайника чистый, еще пахнущий смазкой китайский ТТ, но и изо всех сил старался казаться естественным, то и дело возвращаясь к обсуждению глупой гибели Хитрого и провоцируя подельника на ответное многословие. Тщетно. Заваливший за день двух новочеркасских наемников, неумело курящий сигарету за сигаретой Артем всякий раз ограничивался короткими репликами, рассеянными кивками и всем своим видом выражал только одно, неосуществимое пока желание – остаться в полном одиночестве…Стрелки часов неумолимо двигались по кругу, колеса роскошного внедорожника ACURA наматывали все новые и новые десятки километров. Две предыдущие попытки выманить Грека из машины не увенчались успехом. Если так пойдет и дальше, скоро впереди забрезжат огни Великого Новгорода. В планы нетерпеливо ерзающего задницей по сиденью Лимона посещение древней русской столицы совершенно не входило. И когда окружающие трассу поля в очередной раз сменились обступившим с обеих сторон асфальтовую ленту плотным лесом, Изотов недовольно скривился, пробормотал что-то насчет посаженных пивом почек, сбросил скорость, включил указатель правого поворота, съехал с дороги и остановил джип на обочине.
– Ты как хочешь, а я у меня клапан не железный, – сказал Лимон, открывая дверь.
Вывалился, нетерпеливо сопя, наружу, обошел тачку спереди и, расстегнув ширинку, пристроился возле поросшей кустами придорожной канавы, отделяющей болотистый, вечно сырой лес от оживленной московской трассы.
В легкие сразу ворвался свежий, пьянящий после душного городского смога, воздух, наполненный ароматами хвои, травы, цветущих растений и свежей земли.
Сзади тихо щелкнула, открываясь, пассажирская дверца. Изотов сразу напрягся. Оборачиваться пока не стал. Вслед за звуком открывшейся двери раздался тихий шорох коснувшихся земли подошв. Неужели дождался? Точно. И на дороге, как специально, ни одной машины! Другого такого козырного шанса уже не будет.
Артем остановился чуть левее, не спеша расстегнул «молнию»…
– О-ох, лафа! – с облегчением выдохнул Лимон, торопливо упаковывая в трусы крохотные, как у воробья, причиндалы. – Как заново родился!!!
Делая вид, что направляется назад к джипу, браток бесшумно переместился за спину стоящего возле канавы Грека, сунул пальцы под рубашку, крепко обхватил рифленую рукоятку своей «беретты», выхватил ствол и, направив его Артему в затылок, нажал на спуск.
Грохот выстрела эхом покатился по лесу. С веток ближайших к трассе деревьев с криком взлетели, тут же метнувшись глубже в лес, давно привыкшие к монотонному гулу пролетающих мимо авто, но неожиданно потревоженные странным звуком птицы.
Коротко вскрикнув, Артем взмахнул руками и, не удержав равновесия, с треском сминая кусты, лицом вниз рухнул в глубокую канаву и, судя по звуку, скатился на самое дно кювета. Лимон вжал голову в плечи, торопливо зыркнул по сторонам, убедился что трасса до сих пор пуста, опустил оружие и быстрым шагом двинулся к упавшему телу, чтобы, если потребуется, произвести еще один, контрольный, выстрел в затылок жертвы. Место, где лежал убитый Грек, было просто идеальным. Обнаружить тело, даже чисто теоретически, тут, в канаве, возможно не раньше чем поздней осенью, когда с кустов «волчьей ягоды» опадет листва. А скорее всего, брошенный на обочине труп повара вообще сгинет, раз и навсегда. Ништяк.
Кусты оказались на редкость густыми, канава – глубокой, обильно поросшей крапивой. Разглядев неподвижно лежащее на склоне тело, Лимон невольно чертыхнулся. По причине жары на братке были шорты, и лезть в крапиву совсем не хотелось. Но и оставлять Грека здесь, не убедившись в отсутствии пульса, было чревато. Прецедентов, когда недостреленная жертва воскресала и приносила незадачливому палачу массу проблем, было известно предостаточно. А лишняя минута все равно ничего не решает…
Со стороны дороги тем временем послышался гул мотора. Изотов оглянулся. Из-за поворота, сверкая огнями, выскочила разрисованная всеми цветами радуги фура. Еще раз тихо матюкнувшись, Лимон двинулся вниз, раздвигая руками ветки и морщась от то и дело обжигающей ноги крапивы. Конечно, можно было выстрелить и отсюда, с расстояния в три метра, но братку хотелось убедиться в смерти напарника, увидев дырку от пули в его голове, заглянуть в стеклянные глаза…
– У-у, п-падла, – не спуская глаз с неподвижно лежащего на боку мертвеца, Лимон сделал еще один шаг и вдруг ощутил, как придавленная подошвой кроссовки палка упруго шевельнулось, отчаянно пытаясь вырваться, угрожающе зашипела, приподняв над травой широко разинутую пасть с торчащими из нее двумя острыми зубами. В следующее мгновение черная, с желтыми точками на скулах, змея сделала бросок и больно вцепилась в оголенную икру Лимона, насквозь прокусив кожу. Повисев в таком положении с полсекунды, «прищепка» разжала челюсти, упала на траву, свернулась причудливым узлом и, сверкнув на прощание влажной пупырчатой шкурой, быстро уползла прочь.
Окаменевший от ужаса, застывший с широко открытым в немом крике ртом и выпученными глазами Лимон ощутил, как все его тело начинает бить крупная дрожь. Браток был не в силах отвести взгляд от двух красных капелек крови, выступивших на голени в месте змеиного укуса. Такого сильного шока он не испытывал еще никогда в жизни. Страх смерти сковал волю бандита и совершенно обездвижил его грузное тело. А неожиданно зашевелившийся на дне канавы, пытающийся с трудом приподняться «труп» Грека, затылок которого был обильно смочен кровью, окончательно добил впавшего в прострацию, трясущегося, словно от лихорадки, Лимона. Громко вскрикнув, браток конвульсивно дернулся всем телом. «Беретта» выскользнула из ослабевших пальцев и упала в траву.
Спустя пару секунд Изотов-младший понял, что допустил роковую ошибку. Но было уже слишком поздно – пистолет в руке лежащего на боку Артема отрывисто чихнул, изрыгнув пламя. Пуля пробила Лимону колено, превратив сустав в кровавое месиво. Незадачливый киллер с диким воплем рухнул в крапиву. Боль от раны была просто невыносимой.
Артем на миг прикрыл веки, перевел дыхание. Вновь открыл глаза. С трудом поднялся, продолжая держать на прицеле извивающегося, пальцами царапающего землю братка. Сначала встал на колени, затем, держась за ствол чахлой березки, в полный рост. Левой рукой снял с головы окровавленную бейсболку, посмотрел на проделанную пулей дыру, со злостью отшвырнул испорченный головной убор. Осторожно ощупал рану. Поморщился, стиснул зубы. Пуля прошла вскользь, срезала только узкую полоску кожи над ухом. Возьми торопыга Лимон сантиметром левее – и череп Грека раскололся бы пополам, как грецкий орех.
..Никогда до позапрошлых суток не западая на всякого рода мистику, в том числе и «родную», православную, Артем вновь помянул добрым словом своего полученного, если верить священнику, при крещении личного ангела-хранителя.
Итак, он упал в канаву не от смертельного выстрела, а от полыхнувшей боли и неожиданости, просто не удержал равновесия. А падая, не успел сгруппироваться, неудачно приземлился на плечо, больно вывихнул шею, отчего на короткое время даже потерял сознание. В многострадальный позвоночник словно спицу раскаленную вогнали. Слава Богу, на сей раз обошлось без увечий. Спасибо многолетним тренировкам – мышцы шеи сработали, как корсет. Кажется, именно благодаря «броне» из мускулов несколько лет назад, вылетев через лобовое стекло автомобиля при чудовищном ударе об опору моста, выжил известный американский чемпион-культурист Флекс Уиллер. Артем вдруг совершенно не к месту вспомнил, что читал об этом в мужском журнале…
И все-таки Грека спасла именно змея. Неядовитый и совершенно не опасный для жизни обитатель болотистых мест. Холодная неразумная тварь. Артем даже успел ее увидеть. Напугавшая Лимона ползучая гадина оказалась обыкновенным ужом, правда, на удивление крупным. Самое страшное, что он мог сделать человеку, – это нанести крохотный, подчас долго и болезненно заживающий укус. Однако ни о каком летальном исходе даже речи быть не могло.
Грек мысленно перекрестился. Вот и не верь после всего случившегося в судьбу! Сегодня ему невероятно, просто неслыханно везло! До такой сюрреалистической степени, что мысли о вмешательстве потусторонних сил лезли в мозг впереди всех прочих. Сначала спецназ на Фонтанке, затем братки в черной «девятке», обстрелянная БМВ, нелепый случай в бункере Мастера и, наконец, промахнувшийся с расстояния в три шага Лимон. А до кучи – змея, не давшая студенистому куску дерьма возможности исправить «ляп» и сделать контрольный выстрел. Только за прошедшую минуту Артем мог умереть дважды. Однако он до сих пор жив и даже, кажется, почти здоров. Такихслучайностей просто не бывает. Выходит, права седая поговорка: «Кому суждено быть повешенным – тот не утонет». Мистика какая-то…
Грек подошел к воющему, заполошно шарящему по траве в поисках оружия, Лимону. Покосился на кровавое месиво, зияющее у раненого подонка на месте коленного сустава. Поднял оружие и, размахнувшись, зашвырнул ствол далеко в заполненную черной вонючей водой канаву. Наклонился, вытащил из нагрудного кармана бандита сотовый телефон, быстро проверил список находящихся в памяти номеров и нашел то, что искал. Номер Мастера. Вызвал абонента, не спуская глаз со стремительно бледнеющего бригадира. Услышав голос лидера «карельцев», вежливо поздоровался:
– Вечер добрый, Константин Никитич. Это Грек.
– Да, Артем, – после некоторой заминки хмуро бросил Мастер. Судя по глухому и настороженному голосу, авторитет явно не ожидал, что выйдет с ним на связь Артем, а не Лимон. Причем – буквально через два час после расставания.
– Вас не удивляет, что я вам звоню? – жестко спросил Артем.
– Честно говоря, удивляет. Может, скажешь, что у вас стряслось? И где Лимон?
– Лимон здесь, – пнув братка в бок, словно авторитет мог это видеть, ледяным тоном сообщил Артем. – Лежит с простреленной ногой, сопли по роже размазывает. Пять минут назад эта сволочь хотела меня убить.
– Как убить?! Ты что такое говоришь?! – взорвался главарь «карельцев».
– Вам виднее – как, – огрызнулся Артем.
– Ты!.. – захлебнулся словами вспыхнувший от такой дерзости Мастер. – Ты на кого голос повышаешь, щенок?!
– Значит, вы лично не давали Лимону приказа насчет моей ликвидации?
– С какой стати?! Да если бы я хотел тебя, фраера, завалить, я сделал бы это прямо здесь, не отходя от кассы! – логично заметил Мастер, умышленно не называя по телефону слово «бункер». Артем сразу все понял. – Говори без истерик, как дело было?!
– Заехали за шмотками и за стволами. Рванули на Москву. Лимон два раза останавливал тачку на обочине, каждый раз – в лесу. Якобы отлить приспичило. Почки, мол, у него больные, писать дюже хоцца. Первые два раза я в машине сидел, пока он болт мучил, в третий – вышел… Он зашел со спины, выхватил пушак и шмальнул мне в затылок. Хорошо, второпях чуть выше взял. Иначе мы бы сейчас с вами не разговаривали.
– Похоже, ты не слишком-то тяжело ранен, – с металлом в голосе заметил босс «карельских».
– Не слишком, – сухо подтвердил Артем. – Но крови – море. Короче, я прострелил этому уроду колено, чтобы не сбежал. Ствол и трубу забрал.
– Что он поет? – поинтересовался Мастер.
– Я пока еще не спрашивал. Лежит, сопли по брылям размазывает.
– Значит, так, Грек, – строго сказал авторитет. – Хер с ним, с Берией. Отбой. Позже с гнидой разберемся. Сейчас перевяжи Лимона, в тачке должна быть аптечка, сунь в рот кляп и запихни в багажник джипа… Там даже ему, борову, места хватит. Сам – за руль и гони обратно в Питер. Возле знака, на въезде, тебя встретят наши бойцы. Проводят в адрес. Я буду там примерно через час. Так оно надежней, чем с таким грузом через весь город до самого Репина катить… Учти – за Лимона отвечаешь головой! Мне Андрюшенька свет Борисович теперь нужен живым! Есть кое-какие соображения… Ты все понял?
– Все. Упаковываю мясо в тачку и возвращаюсь.
– Мясо, ишь ты. Гм… А ты молодец, Грек, – ухмыльнулся, изменив тон, Мастер. – Похоже, мы найдем общий язык. Смотри, парень, не разочаровывай меня. Ну, скоро свидимся, – буркнул авторитет и первым отключил связь.
Артем спрятал трофейную трубку в карман и посмотрел на подвывающего, сидящего на склоне сырого кювета амбала. А потом, повинуясь внезапно возникшему желанию, взял и сильно наступил на простреленное колено ублюдка. Истошно заорав от нечеловеческой боли, Лимон клещами вцепился ему в икру, но тут же получил точный удар кулаком в лицо. Когда Артем наконец убрал с раздробленного колена ногу, вместо слов и стонов из лишившейся двух передних зубов пасти бандита вылетал только слабый хрип.
– Жить хочешь, сука? – Артем прижал ствол ТТ к виску Лимона.
Браток заскрипел зубами, уронил голову на грудь и, не переставая хрипло рыдать, часто-часто, как китайский болванчик, закивал головой: «Да! Да!! Да!!!»
– Тогда колись. – Артем схватил амбала за оттопыренное ухо, оттянул назад, до упора запрокидывая голову, и еще сильнее вдавил пахнущий смазкой ствол в висок. – Если почую, что врешь, – сразу жму на курок. На мне четыре мертвяка висят, так что терять все равно нечего. Случись лажа, дорога у меня теперь только одна – в гробовую зону, на остров Каменный. Хоть за четыре жмурика, хоть за сто – больше уже не впаяют. Так что не зли меня, Склифоссовский!.. – И совершенно неожиданно для самого себя, повинуясь молнией сверкнувшей в голове догадке, добавил с вызовом: – Или лучше звать тебя Слоном?!.. Думал, не догадается никто? Зря.
Лимон ничего не ответил. Его лицо перекосило сильной судорогой, взгляд потух, губы мелко задрожали.
– Вот теперь пообщаемся, – сказал Грек. Ствол пистолета оторвался от щеки, оставив на ней ярко-багровый след в виде кольца.
…Когда сбивчивая, полная несостыковок и откровенной туфты, но дающая более или менее ясную картину задуманного господами Изотовыми дерзкого плана захвата власти в банде, исповедь была окончена, Грек схватил братка за запястья, рванул вверх, приподнимая, приблизил свое перепачканное запекшейся кровью лицо к его одутловатой, трясущейся, словно студень, роже и прошептал, обдавая жаром:
– А ведь мы с тобой знакомы, гнида! Даже по телефону однажды разговаривали! Забыл, мразь?! Так я не гордый, могу и напомнить. «Жигуль» со стоянки помнишь, который ты по пьянке своим красивым джипером помял?! А что ты мне тогда сказал, когда я про деньги заикнулся, не забыл?!..
Убедившись по мелькнувшей в глазах амбала тусклой искре, что Лимон вспомнил, Грек резко дернул вывернутые в суставах руки Лимона в стороны и нанес сокрушительный удар лбом в крючковатый нос Изотова. Глаза Лимона закатились, обнажив подернутые сетью лопнувших капилляров белки, тело обмякло. Артем бросил братка обратно в грязь, нагнулся, выдернул из его стильных шорт узкий кожаный ремень и, перевернув тушу на бок, крепко стянул бандиту руки за спиной…
Спустя десять минут ACURA, в багажном отделении которой лежал пребывающий в травматической нирване истекающий кровью заговорщик, неслась в сторону Петербурга.
До города оставалось ехать не больше пятнадцати минут, когда очнувшийся, получивший обезболивающий укол промедола из походной спецаптечки и наспех перевязанный обрывком бинта Лимон зашевелился, потом тихо застонал и наконец сказал, гнусавя из-за сломанного, превратившегося в бурую сливу носа:
– Грек… Не сдавай меня братве, слышишь?.. И отца – тоже. Ну, завалят нас… Тебе-то какой с этого навар? Ты – чужак… Я дам тебе денег… У отца есть… Много. Очень много. Ты сможешь уехать из страны. Без проблем…
– Да ну? – презрительно сжав губы и бросив взгляд в зеркало заднего вида, усмехнулся Артем. – И во сколько же ты, если не секрет, оцениваешь ваши козлиные шкуры? Просто интересно услышать!
– Пять… миллионов… долларов. – Со стоном, вызванным то ли физической болью, то ли душевными муками, возникшими от необходимости «за здорово живешь» расставаться с такой оглушительной суммой, прогундосил Изотов. Было заметно, с каким огромным трудом давалось приготовленному к закланию «быку» каждое слово. Однако страстное желание вырваться из лап смерти не давало сознанию Лимона угаснуть. Шанс выкарабкаться, послать на х. уже протянувшую свои мерзкие желтые пальцы, стоящую за спиной с ехидной усмешкой костлявую безглазую старуху в черном балахоне у него пока был. И следовало выжать из него максимум. Что значит все золото мира, когда смерть – СМЕРТЬ– уже занесла над тобой свою проклятую косу? Прах. Жалкие бумажки. На том свете нет ни саун, ни супермаркетов, ни Беверли Хиллз, ни роскошных лимузинов, ни длинноногих девочек, ни заветной Власти. Ничего из того, ради чего следует продолжать топтать эту грешную землю. Скорее всего, и тогосвета тоже нет. В натуре… Ни Дьявола, ни чертей с их кипящими котлами, ни хре-на! Просто в-а-а-ще не существует – и весь х. до копейки! Вот же, западло! Этот свет есть, а того – нету!!!
– Надо же! – С неприкрытым сарказмом присвистнул Артем, услышав сумму выкупа. – Похоже, ты не жлоб, Андрюша. Только что скажет папа?! Денежки-то его, а не твои. А ну как возьмет и разменяет тебя на эти самые пять лимонов? В том смысле, что оставит тебя на съедение Мастеру, а сам сделает ноги. А?!
– Не говори ерунды, – скривился Лимон. – Короче… гнать пургу некогда… Ты… согласен? Если да, то…. скажи «гав-га»…. Кхх! – не закончив фразы, зашелся в судорожном кровавом кашле решивший напоследок сострить Лимон. Согласится Грек на магарыч – хуже не будет, а нет – так хоть покуражиться напоследок.
– Сейчас ты у меня сам через анус кукарекать будешь, – глухо и очень тихо произнес Артем и вдруг замолчал. Потом сглотнул застрявший в горле ком и продолжил:
– Только я, знаешь ли, не собираюсь держать тебя в заложниках ни неделю, ни даже сутки, выжидая, когда твой отец переведет на мой счет в банке обещанные миллионы. Да и нет у меня счета за бугром. Мне нужны только наличные.
Бандит нашел в себе силы улыбнуться – столь диким показалось ему требование Артема. «Лох – он и есть лох, чего с него взять, – думал Лимон, глядя в потолок роскошного внедорожника из более чем непривычной позиции. – Только от этого лоха сейчас зависит наша с отцом жизнь». Вслух же бандюган произнес, с трудом разлепив губы:
– Это же два… чемодана… бумаги. Пятьдесят килограмм… Столько… сразу… даже у Березовского нет!.. Только… безналом.
– Тогда – спокойной ночи, – без сожаления отрезал Грек.
«А ведь другой такой возможности одним махом срубить кучу денег уже никогда не будет, парень… – мысленно разговаривал он с самим собой. – Куда ты едешь? К Мастеру в лапы?! Зачем?! Как послушная глупая собака, несущая в зубах хозяину золотой слиток и виляющая хвостом! Тоже мне, мафиози нашелся. Кем тебе был покойный Наиль?! Братом?! А может, старым другом? Нет. Он был бандитом. Кто вообще для тебя эти долбаные «карельцы», вместе с их усатым главарем, подземными тюрьмами, взорванными «мерсами», расстрелянными на стрелке боевиками, постоянными кровавыми битвами за сферы влияния и подковерной борьбой за власть? Какое ты имеешь к ним отношение? Никакого. Единственное, что тебе, объявленному вне закона, потерявшему самых близких в мире людей, сейчас нужно – это деньги! Много денег!!! Чтобы на них купить новую жизнь, документы, и в первую очередь – оружие. Оно нужно, чтобы стереть с лица земли гниду Киржача и его челядь. Ведь имено ради обещанного Мастером содействия в устранении Витька ты не раздумывая вызвался ехать на мокруху в Новочеркасск. Только что стоят жалкие семь кусков и пустые обещания против возможности прямо сейчас, в течение нескольких часов, получить на руки целый капитал? Разве не тебе сейчас этот жирный боров предлагает пять миллионов долларов? Трясущийся от страха, покоцанный кусок дерьма с выбитыми зубами и сломанным носом! В чем дело?! Чего ты еще хочешь, идиот?!!»
– Если через банк – тогда извини, – глухо сказал Артем. – Мараться об тебя мне впадлу. Через пять минут увидишь Мастера, предложи сделку ему. Чем черт не шутит, а вдруг согласится?..
До границы города оставалось не больше десяти-двенадцати километров. Артем отпустил педаль и накатом, плавно, сбросил скорость со ста двадцати до девяноста километров в час.
– Столько… валюты… не собрать. Позвони… отцу, – прошептал Лимон. – Он… у него есть… акции и векселя… на предъявителя. Их купят… на любой бирже… Европы. Всего… несколько… бумажек. Нет проблем… провезти через таможню.
– Какие еще акции?! – Прекрасно разбираясь не только в азах фондового рынка, но и во многих других бизнес-нюансах, нарочито недоверчиво процедил Артем. – АО «МММ»? Я тебе что, гнида, Леня Голубков?!!
Скорость бегущего по шоссе джипа упала до совсем неприличных шестидесяти километров в час. На горизонте уже виднелась россыпь огней неумолимо приближающегося мегаполиса.
– Это акции… зарубежных… корпораций, – вынужден был терпеливо объяснять Лимон. – «Крайслер»… «Дженерал Электрик»… «Ай-Би-Эм»… Слышал? Свободная эмиссия… Они как деньги, только лучше… Все время дорожают.
– Я в ценных бумагах ни бельмеса. Где гарантия, что они настоящие? Не липа?!
– Можешь… через справочную… вызвать для оценки… курсовой стоимости бумаг… брокера с фондовой биржи. – Последним усилием воли Лимон отогнал волной накатившее желание закрыть глаза и отключиться. – Есть… у одной авторитетной конторы… такая платная… услуга. В любое время… дня и ночи. Всего… триста баксов в час. В черте города.
Артем включил указатель правого поворота и остановил джип на обочине. Взглянул на себя в зеркало. Усмехнулся криво. Ну и рожа. Затем оглянулся на втиснутого в багажное отделение заговорщика.
– Эксперт, говоришь? Круглосуточно? Интересно, кто это среди ночи акции продает?
– Я… и ты. – С готовностью отозвался Лимон. – Мало ли… в городе Ленина… казино… наркоточек… или борделей. Деньги… везде нужны. И не всегда их… хватает.
– Верно. – Артем отвернулся, помолчал с полминуты, барабаня пальцами по рулевому колесу и хмуря брови. Взял из кармана на панели пачку «парламента-лайт», закурил. Так, словно делал это по двадцать раз на дню, с самого детства. Произнес, задумчиво выпуская дым и глядя через черное стекло на пролетающие мимо, в обе стороны от Питера, разнокалиберные машины:
– Похоже, падла, ты действительно не хочешь умирать. Ладно, хер с тобой! Согласен. Но – гляди, Тырпыркевич, если что – кончу, глазом не моргну!!!
– Договорились, Грек. – Изотов издал некое, очень похожее на хрюканье свиньи, подобие облегченного вздоха. – Звони… отцу. Номер первый… в списке памяти.
– Не торопись, Лимон. Ты забыл еще кое-что, – жестко напомнил Артем. – Как насчет компенсации за аварию?! «Девятка» – машина дорогая – ужас. Полный эксклюзив. Муха не сидела. Только ржавая слегка и наездила уже двести тысяч. А ты ее – бампером. Нехорошо. Фара – вдребезги, радиатор опять-таки потек, капот мятый плюс работа… Ну и нервы, которые, как известно, не восстанавливаются. Короче, для тебя, убогого, со скидкой – всего пятьдесят тысяч баксов. Устраивает цена?
– Забирай джип! – сквозь зубы зло процедил браток.
– Мы с тобой друг друга поняли, Лимон.
На самом деле Артем и не думал забирать приметную бандитскую тачку. Просто не смог отказать себе в удовольствии морально додавить пленника.
– Эта ACURA хоть и не новье, но на первое время мне сгодится. Даже с царапиной на заднем бампере и таким вонючим дерьмом в багажнике. Ничего. Дерьмо сбагрим, а доверенность оформим по всей форме. Одновременно с передачей акций.