Страница:
Слим не менее молниеносно бросился на землю, пуля игрока просвистела высоко над ним. Ответный выстрел не заставил себя ждать. Пальцы Фуллера разжались. Револьвер выпал из руки и, откатившись на полтора-два шага, поднял облачко пыли. Высокий игрок несколько секунд стоял совершенно беспомощно. Его зеленые глаза странно расширились, как будто он не верил в то, что с ним только что случилось. Потом у него подогнулись колени. Джереми Фуллер, главный коновод преступного мира Сэнди-Крика, рухнул на землю во всю длину своего тощего тела и так и остался лежать посреди пыльной улицы.
Горожане стали смелее выглядывать из подворотен и проходов между домами. Шерифа провели в отель. Кардиган потерял очень много крови. Пока на нем разрывали рубаху и готовили бинты, прибежал доктор Клинтон с саквояжем в руках:
— Господа, посторонитесь, это все-таки моя работа!
Шерифа внесли в боковую комнату, доктор и еще несколько человек вошли туда вслед за ним.
Возбужденные горожане рассказали Слиму, как все это произошло. Шериф велел Фуллеру бросить оружие, потому что он арестовывает его в связи с организацией нападения на почтовый дилижанс. Это поначалу удивило игрока, и он назвал шерифа кретином, который совершенно не думает о последствиях. Шериф абсолютно серьезно ответил ему, что он, прежде чем делать такие заявления, всегда серьезно думает. Сэм Брайт, помощник шерифа, сердито вмешался в разговор и вытащил револьвер. Фуллер оказался намного быстрее. Он прикончил Брайта первой же пулей, после чего он и Кардиган обменялись выстрелами. Шериф был ранен. Игрок намеревался добить его и, вероятно, после этого сбежать из городка, когда появился Слим и вмешался в драку.
Пока шел рассказ об этом происшествии, прибежал паренек и еще в дверях испуганно закричал:
— Судья Финч повесился!
Чуть позже горожане проникли в дом судьи. Они нашли его висящим на веревке, привязанной к крюку, вбитому в стену чуть выше головы. Сняв его, попытались сделать искусственное дыхание, но было уже поздно.
— Может, так оно и лучше, — возбужденно проговорил кто-то из горожан. — По крайней мере, обойдется без грандиозного скандала.
Слим и Шорт протолкались сквозь толпу и вышли из дома судьи. Было совершенно очевидно, что нападение на почтовый дилижанс настолько ожесточило людей, что они восстали против террора бандитов, который до сих пор переносили как-то безропотно, терпеливо. Но поведение шерифа решительным образом повлияло на их храбрость. Слим слышал, как дородный усач, средних лет громко произнес:
— Только бы еще кто-нибудь остудил эту белую крысу Фостера, и Сэнди-Крик стал бы совсем приятным городком!
Слим и Шорт вошли в отель в то мгновение, когда доктор Клинтон выходил из комнаты шерифа. Старый лекарь вытирал руки полотенцем. Слим поспешил ему навстречу:
— Что с ним, док?
— Прострелено правое легкое. — Доктор опустил руку в карман и выудил оттуда две пули сорок пятого калибра. — Я вынул их без особого труда.
— Он выкарабкается?
— Обязательно. — Доктор махнул рукой и подошел к стойке портье. — Дэйв Кардиган — крепкая ирландская башка, которой совершенно недостаточно двух пуль сорок пятого.
Слим дал знак подать им бутылку и стаканы.
— Он может говорить?
— Может, только сильно ослаб. Не стоит его утомлять. — Доктор замолчал, рассматривая Слима. — Он просил меня переброситься с вами парой слов. — Доктор выцедил стакан и воодушевленно добавил: — А я видел вас — вы настоящий черт с револьвером в руках!
— Я могу повидать шерифа? — Слим сделал вид, что не расслышал последних слов.
— Ну разве что на минутку. Обещайте, что не больше.
— Всего-то пару слов, док?
— Хорошо, даю вам две минуты. Потом я сам выгоню вас от него.
Слим улыбнулся:
— Спасибо, доктор!
Грудь шерифа была обмотана бинтами, лицо приобрело какой-то сероватый, землистый цвет. Мелкие капли пота стекали по лбу. Его ресницы дрогнули, когда Слим закрыл за собой дверь. Дэйв Кардиган открыл глаза на звук шагов и звяканье шпор и попытался улыбнуться. Рука его слабо шевельнулась.
Слим подошел к кровати и положил свою руку на ладонь шерифа:
— Все будет в порядке, Дэйв. Доктор сказал, что рана не опасна.
— Я знаю. — Шериф тяжело дышал. — Спасибо за помощь. Без тебя я пропал бы.
— Не будем об этом. — Слим улыбнулся. — Ты поступил как настоящий шериф.
— Спасибо. — Голос шерифа стал тише. — Они общипывали меня в карты, а я влезал в долги. Я не мог подняться против людей, которые давали мне в долг. Если я из этого выкарабкаюсь, в жизни не возьму карты в руки! — Капли пота на лбу раненого становились все крупнее. — Я хочу рассказать тебе кое о чем.
— Помолчи. — Слим слегка сжал руку шерифа. — Расскажешь, когда выздоровеешь. Сейчас тебе надо поспать.
Лицо шерифа побледнело еще сильнее:
— Слушай, я очень благодарен тебе за то, что ты для меня сделал, но все-таки я — шериф. Когда встану с постели, мне придется арестовать тебя.
— Когда ты выздоровеешь, я буду далеко отсюда.
— Фостер, — голос шерифа перешел в тихий шепот, — Фостера надо уничтожить… он… — слова давались ему все труднее, — …он опаснее всех…
— Не беспокойся.
В это мгновение доктор открыл дверь и выразительно глянул на часы:
— Две минуты прошли, приятель. Дэйву следует отдохнуть.
Слим повернулся к дверям, в которых доктор с нетерпением ожидал его ухода. Рука шерифа сжала ладонь Слима. Кардиган едва слышно шепнул:
— Подожди… федеральный шериф… приезжает сюда. Я сообщил… спрячься, пока… не поздно!
— Я знаю, спасибо тебе. — Слим повернулся и вышел из комнаты.
ГЛАВА 12
ГЛАВА 13
Горожане стали смелее выглядывать из подворотен и проходов между домами. Шерифа провели в отель. Кардиган потерял очень много крови. Пока на нем разрывали рубаху и готовили бинты, прибежал доктор Клинтон с саквояжем в руках:
— Господа, посторонитесь, это все-таки моя работа!
Шерифа внесли в боковую комнату, доктор и еще несколько человек вошли туда вслед за ним.
Возбужденные горожане рассказали Слиму, как все это произошло. Шериф велел Фуллеру бросить оружие, потому что он арестовывает его в связи с организацией нападения на почтовый дилижанс. Это поначалу удивило игрока, и он назвал шерифа кретином, который совершенно не думает о последствиях. Шериф абсолютно серьезно ответил ему, что он, прежде чем делать такие заявления, всегда серьезно думает. Сэм Брайт, помощник шерифа, сердито вмешался в разговор и вытащил револьвер. Фуллер оказался намного быстрее. Он прикончил Брайта первой же пулей, после чего он и Кардиган обменялись выстрелами. Шериф был ранен. Игрок намеревался добить его и, вероятно, после этого сбежать из городка, когда появился Слим и вмешался в драку.
Пока шел рассказ об этом происшествии, прибежал паренек и еще в дверях испуганно закричал:
— Судья Финч повесился!
Чуть позже горожане проникли в дом судьи. Они нашли его висящим на веревке, привязанной к крюку, вбитому в стену чуть выше головы. Сняв его, попытались сделать искусственное дыхание, но было уже поздно.
— Может, так оно и лучше, — возбужденно проговорил кто-то из горожан. — По крайней мере, обойдется без грандиозного скандала.
Слим и Шорт протолкались сквозь толпу и вышли из дома судьи. Было совершенно очевидно, что нападение на почтовый дилижанс настолько ожесточило людей, что они восстали против террора бандитов, который до сих пор переносили как-то безропотно, терпеливо. Но поведение шерифа решительным образом повлияло на их храбрость. Слим слышал, как дородный усач, средних лет громко произнес:
— Только бы еще кто-нибудь остудил эту белую крысу Фостера, и Сэнди-Крик стал бы совсем приятным городком!
Слим и Шорт вошли в отель в то мгновение, когда доктор Клинтон выходил из комнаты шерифа. Старый лекарь вытирал руки полотенцем. Слим поспешил ему навстречу:
— Что с ним, док?
— Прострелено правое легкое. — Доктор опустил руку в карман и выудил оттуда две пули сорок пятого калибра. — Я вынул их без особого труда.
— Он выкарабкается?
— Обязательно. — Доктор махнул рукой и подошел к стойке портье. — Дэйв Кардиган — крепкая ирландская башка, которой совершенно недостаточно двух пуль сорок пятого.
Слим дал знак подать им бутылку и стаканы.
— Он может говорить?
— Может, только сильно ослаб. Не стоит его утомлять. — Доктор замолчал, рассматривая Слима. — Он просил меня переброситься с вами парой слов. — Доктор выцедил стакан и воодушевленно добавил: — А я видел вас — вы настоящий черт с револьвером в руках!
— Я могу повидать шерифа? — Слим сделал вид, что не расслышал последних слов.
— Ну разве что на минутку. Обещайте, что не больше.
— Всего-то пару слов, док?
— Хорошо, даю вам две минуты. Потом я сам выгоню вас от него.
Слим улыбнулся:
— Спасибо, доктор!
Грудь шерифа была обмотана бинтами, лицо приобрело какой-то сероватый, землистый цвет. Мелкие капли пота стекали по лбу. Его ресницы дрогнули, когда Слим закрыл за собой дверь. Дэйв Кардиган открыл глаза на звук шагов и звяканье шпор и попытался улыбнуться. Рука его слабо шевельнулась.
Слим подошел к кровати и положил свою руку на ладонь шерифа:
— Все будет в порядке, Дэйв. Доктор сказал, что рана не опасна.
— Я знаю. — Шериф тяжело дышал. — Спасибо за помощь. Без тебя я пропал бы.
— Не будем об этом. — Слим улыбнулся. — Ты поступил как настоящий шериф.
— Спасибо. — Голос шерифа стал тише. — Они общипывали меня в карты, а я влезал в долги. Я не мог подняться против людей, которые давали мне в долг. Если я из этого выкарабкаюсь, в жизни не возьму карты в руки! — Капли пота на лбу раненого становились все крупнее. — Я хочу рассказать тебе кое о чем.
— Помолчи. — Слим слегка сжал руку шерифа. — Расскажешь, когда выздоровеешь. Сейчас тебе надо поспать.
Лицо шерифа побледнело еще сильнее:
— Слушай, я очень благодарен тебе за то, что ты для меня сделал, но все-таки я — шериф. Когда встану с постели, мне придется арестовать тебя.
— Когда ты выздоровеешь, я буду далеко отсюда.
— Фостер, — голос шерифа перешел в тихий шепот, — Фостера надо уничтожить… он… — слова давались ему все труднее, — …он опаснее всех…
— Не беспокойся.
В это мгновение доктор открыл дверь и выразительно глянул на часы:
— Две минуты прошли, приятель. Дэйву следует отдохнуть.
Слим повернулся к дверям, в которых доктор с нетерпением ожидал его ухода. Рука шерифа сжала ладонь Слима. Кардиган едва слышно шепнул:
— Подожди… федеральный шериф… приезжает сюда. Я сообщил… спрячься, пока… не поздно!
— Я знаю, спасибо тебе. — Слим повернулся и вышел из комнаты.
ГЛАВА 12
Они ехали в сторону ранчо Макбрайда: Слим и Шорт впереди, за ними следовали Джейн и Джо. Трек задумчиво покачивался в седле, замыкая колонну.
Слим с сожалением разглядывал окрестный пейзаж. Это были края для настоящих скотоводов. Тысячи голов спокойно могла прокормить эта земля. Он чувствовал, как губы пересыхают у него от одной только мысли, что через день-другой им придется навсегда покинуть Сэнди-Крик и его окрестности. Вновь перед ними были дни скитаний, тайная жизнь в горных и лесных убежищах. Он печально вздохнул, подумав об этом.
Хоть он и не хотел признаваться себе, но он все больше и больше скучал по Джин. Ему казалось, будто непрестанно слышит ее звонкий голосок и видит прекрасные голубые глаза, осененные длинными ресницами…
Он встревоженно оглянулся, и рука автоматически потянулась к кисету с табаком. Слим скручивал сигарету, уставившись вперед ничего не видящим взглядом. Голубые глаза преследовали его. Может быть, ему стоит притаиться где-нибудь на некоторое время, а потом купить ранчо? Может быть, девушка подождала бы его некоторое время? Если ей все рассказать и все объяснить, может, она поймет его, и тогда…
Он сердито чиркнул спичкой по штанине и зажег сигарету, но вскоре отбросил окурок далеко в сторону.
— Глупости! — произнес он довольно громко.
— О чем ты? — Маленький Шорт подъехал поближе. — Это ты мне?
Слим встрепенулся:
— Нет! — и замотал отрицательно головой. — Это я сам с собой.
Шорт многозначительно посмотрел на сморщенное лицо Слима, лукаво сверкнул глазами, и его губы расплылись в улыбке:
— Если молодой человек начинает разговаривать сам с собой, тому могут быть только две причины.
— А именно? — Мысли Слима были так далеко…
— Ну-у, — протянул малый, — скорее всего, он сошел с ума. А ты, во всяком случае, насколько мне известно, пока еще в своем уме. Вторая причина, — хитрые глазки посмотрели на Слима, — всего-навсего влюбленность!
— Пошел к черту!
— Хе-хе, значит, я угадал!
— Кретин!
— Пусть я кретин, но имеющий очи да видит!
— Что видит?
— То, чего не замечают другие. Ведь у Шорта в голове извилиной больше, чем у других.
Слим сердито посмотрел на него:
— Ну и в кого же я влюблен, всезнающий мистер?
— Есть на ранчо пара голубых глазок… Я уже давно заметил, что вы друг на друга посматриваете, как медведь на малину.
— Ты идиот! — Слим сердито закурил новую сигарету. — Только ее мне и не хватало! Кто я такой? Изгой, отступник, нищета!
— Ну-ну, в самую точку, правда? — Шорт так заразительно расхохотался, что все остальные заулыбались, хотя и понятия не имели, о чем ведут друзья такой веселый разговор.
Окончательно рассердившись, Слим пришпорил коня и выскочил далеко вперед, обогнав кавалькаду. Так они проскакали несколько миль. Потихоньку темнело. До ранчо было рукой подать. Они прошли последний поворот и выехали в долину, на краю которой расположилось хозяйство Макбрайда. И в ту же секунду они увидели в небе кровавый отблеск пожара, а до ушей донеслось эхо выстрелов.
Шорт приподнялся в седле, а лицо Слима мертвецки побледнело.
— Черт побери, там, кажется, дерутся!
Джейн тихо вскрикнула, вся группа на мгновение замерла на месте. Слим, выругавшись, вонзил шпоры в бока своего вороного и, словно безумный, помчался в долину. Прочие бросились за ним…
Приблизившись к ранчо, они увидели, как из-под крыши жилого дома и сквозь все его окна и двери валит густой дым. Неясные тени каких-то людей, что виднелись в отблесках пожара, бегали вокруг дома, безостановочно паля в огонь.
Слим на скаку вытащил револьвер и понесся вперед, немилосердно пришпоривая коня. Лоб его покрыла испарина, глаза горели, словно два огня.
Он видел, как распахнулись двери дома и сквозь облако дыма вылетели три человеческие фигуры. Бандиты открыли по ним огонь. Осажденные ответили на стрельбу, но тут один из трех защитников упал, попытался подняться и, опять задетый пулей, затих на земле. Оставшиеся в живых побежали к пням справа от дома. Слим узнал Гризли и Джин.
Раздалось еще несколько выстрелов. Гризли остановился, но потом зашатался. Слим видел, как он старается своим телом прикрыть девушку и как Джин бросается к нему из-за пней. Гризли выпрямился, не выпуская из рук винтовки.
Слим услышал крик Шорта и заметил, что за спиной у Гризли крадется огромный детина с толстым животом. Гризли инстинктивно почувствовал его, попытался повернуться, но опоздал всего на долю секунды. Бандит с близкого расстояния всадил ему прямо в голову две пули из винтовки. Брат Шорта рухнул на землю.
В это мгновение произошло нечто непредвиденное. Джин Макбрайд неожиданно поднялась. В руках у нее блестел револьвер. Девушка обеими руками наставила его в грудь убийце Гризли.
Огромный детина попытался поднять винтовку, но Джин уже выстрелила — раз, другой, третий… Детина свалился.
В этот момент Слим с товарищами подлетел к дому. Загремели револьверы. Оставшиеся в живых бандиты отчаянно заспешили к своим лошадям, попрыгали в седла и скрылись в ночи…
Слим спешился и бросился к Джин, рядом с которой лежали Гризли и его убийца. Будто сквозь сон он расслышал несколько выстрелов винчестера Трека, прозвучавших через равные промежутки времени, после чего тот удовлетворенно произнес:
— Двумя меньше!
И тут Джин очутилась в его объятиях; глаза девушки расширились от ужаса, рот был раскрыт. Он крепко сжал ее и почувствовал, как она дрожит. Погладил ее по волосам, произнося нежным и одновременно возбужденным боем голосом:
— Успокойся, Джин! Все закончилось! Это я, Слим!
Девушка еще крепче прижалась к нему.
Шорт рухнул на колени перед неподвижным Гризли, глядя в его застывшее лицо. Трек стоял рядом с ним, опершись на винтовку и глядя вдаль. Слим и Джо склонились над старым Макбрайдом. Сестры обнялись и заплакали.
Наконец ресницы старика затрепетали, и он открыл глаза. Взгляд его обратился к Слиму. Он пробовал улыбнуться. Дочери поспешно подошли к нему.
— Сынок, — голос старика был не громче легкого ветерка, — ты пришел в последний момент.
Слим сжал зубы и молча пытался остановить кровь, которая струилась из нескольких ран на груди старика. Седые волосы были измазаны кровью и пылью.
— Отец, это я, Джейн! Ты узнаешь меня?
— Узнаю тебя, девочка. — Он опять перевел взгляд на Слима. — Береги их, сынок. Обещай мне, что будешь заботиться о них!
— Обещаю! — Голос Слима звучал глухо и хрипло. — Я буду беречь их! Даю слово!
Старик удовлетворенно кивнул. Он помолчал немного, будто накапливая силы, после чего прошептал:
— Я догадался, кто ты, когда увидел, как ты… стреляешь с левой руки… — Он замолчал. — Роби часто писал мне о тебе… Он рассказал нам о твоей ловкости…
— Не надо говорить. Берегите силы! — Слим пытался помочь старику, но было очевидно, что спасения ему нет. Хотя кровь и перестала течь, но это было верным признаком того, что открылось кровотечение внутреннее. Может быть, доктор и сумел бы помочь ему, если бы оказался здесь, под рукой. Но пока кто-то из них доберется до города и привезет сюда врача, будет наверняка поздно.
Девушки с плачем упали на колени перед отцом. Джо стоял словно окаменевший.
— И Гризли еще… рассказал мне правду о вас… совершенно случайно…
Старик умолк. Дышал он с усилием. Из груди его вырывался странный шум, а лицо постепенно становилось белее мела. Опять зашевелились губы. Слим склонился над ним, чтобы разобрать слова умирающего.
— Воды… — бормотал он, — немного воды… воды…
Трек поднялся и направился к конюшне, рядом с которой стояли ветряной насос и цистерна с водой. Он сделал всего несколько шагов, и голова старого Макбрайда упала, глаза его остекленели.
Старик был мертв.
Секундой позже из конюшни раздалось несколько выстрелов. Трек внезапно остановился, выпустил из рук флягу и упал.
Слим прыгнул, выхватывая на лету револьвер. Он рассмотрел силуэты двух всадников, разворачивающих коней и бросающих их в галоп к ближайшему лесочку. Он выпустил вслед им три пули. Один из всадников свесился с седла и соскользнул на землю. Конь его, словно взбесившись, бросился за другим бандитом и исчез в кустах.
Неожиданное нападение как будто отрезвило их и вернуло к действительности. Они бросились к Треку. Увидав, что он мертв, друзья кинулись к конюшне, у которой лежал раненый бандит. Рана его была смертельной. Они подняли преступника и отнесли к догорающему дому.
— Вы знаете, кто это? — Зубы Слима скрипели от ненависти, хотя он не замечал этого.
Джин с отвращением посмотрела на умирающего убийцу:
— Керри Клей, один из телохранителей Фостера.
— Я знаю его, — вступил в разговор Джо. Как раз в этот момент он с Шортом принес тело Трека и бережно опустил его рядом с Гризли. — Я видел его в «Золотом зерне».
Джин посмотрела в сторону рощицы, в которой исчез второй бандит:
— Тот, второй, — Харди Миллер.
— Откуда вы знаете?
— Они были неразлучными друзьями.
— У того, сбежавшего, конь был с белой отметиной на голове, — вмешался Шорт. — Всадника я не рассмотрел, а вот отметину хорошо запомнил.
— Это Миллер! — Джин с благодарностью посмотрела на Шорта. — Это у его коня белая отметина на голове.
— Хорошо. — Слим посмотрел на товарищей. — Сбежало только двое бандитов и несколько мексиканцев. Тех я узнал по сомбреро.
— Совершенно верно. — Джо доказал пальцем за плечо. — Мексиканцы бросились очертя голову, а эта парочка притормозила и вернулась. Наверняка им хотелось рассмотреть, что это за люди напали на них оттуда, откуда они вовсе не ожидали опасности.
Раненый бандит слабо застонал. Слим собрал ворот его рубахи в кулак:
— Кто был с тобой? — Вопрос прозвучал грубо и сопровождался немилосердной тряской. — Говори, если не хочешь, чтобы я тебя бросил в огонь, сейчас же!
Похоже, встряска привела раненого в чувство. Он открыл глаза, и взгляд его стал на минуту осмысленным.
— Миллер… Харди Миллер. — Голос его делался все тише. — Он и предложил мне… вернуться.
— Куда он направился сейчас? — Слим склонился над самым лицом бандита. — Я не люблю повторять свои вопросы дважды!
— На ранчо Фостера. — Раненый закрыл глаза, и дыхание его начало стихать.
— Фостер на ранчо?
— Фостер… мертв. — Он показал пальцем на громадного человека, которого застрелила Джин. — Харди хочет… деньги… деньги Фостера…
— Слушай, — Слим опять встряхнул его, — давай дальше, потому что я не шучу. Что вы собирались делать после того, как покончите со стариком и с…
— Слим, — прозвучал голос Джо, — зря стараешься. Этот больше не заговорит.
— Я заставлю его! — Слим еще сильнее встряхнул бандита. — Говори, мерзкая тварь!
— Он больше не заговорит, Слим. Он мертв.
Молодой отступник всмотрелся в посеревшее лицо раненого. Рука его автоматически разжалась, и тело мертвого Керри Клея безжизненно рухнуло на землю.
— Джо, — Слим медленно поднялся и произнес, растягивая слова, — останься здесь с девушками и позаботься о мертвых. Шорт, — повернулся он к малышу, — приведи коней!
— Куда мы едем, капитан? — произнес тот, но, не дождавшись ответа, направился к лошадям.
Слим долго молчал, как будто не расслышал вопроса. Только чуть позже губы его раскрылись и раздался хриплый голос:
— На ранчо Фостера!
Слим с сожалением разглядывал окрестный пейзаж. Это были края для настоящих скотоводов. Тысячи голов спокойно могла прокормить эта земля. Он чувствовал, как губы пересыхают у него от одной только мысли, что через день-другой им придется навсегда покинуть Сэнди-Крик и его окрестности. Вновь перед ними были дни скитаний, тайная жизнь в горных и лесных убежищах. Он печально вздохнул, подумав об этом.
Хоть он и не хотел признаваться себе, но он все больше и больше скучал по Джин. Ему казалось, будто непрестанно слышит ее звонкий голосок и видит прекрасные голубые глаза, осененные длинными ресницами…
Он встревоженно оглянулся, и рука автоматически потянулась к кисету с табаком. Слим скручивал сигарету, уставившись вперед ничего не видящим взглядом. Голубые глаза преследовали его. Может быть, ему стоит притаиться где-нибудь на некоторое время, а потом купить ранчо? Может быть, девушка подождала бы его некоторое время? Если ей все рассказать и все объяснить, может, она поймет его, и тогда…
Он сердито чиркнул спичкой по штанине и зажег сигарету, но вскоре отбросил окурок далеко в сторону.
— Глупости! — произнес он довольно громко.
— О чем ты? — Маленький Шорт подъехал поближе. — Это ты мне?
Слим встрепенулся:
— Нет! — и замотал отрицательно головой. — Это я сам с собой.
Шорт многозначительно посмотрел на сморщенное лицо Слима, лукаво сверкнул глазами, и его губы расплылись в улыбке:
— Если молодой человек начинает разговаривать сам с собой, тому могут быть только две причины.
— А именно? — Мысли Слима были так далеко…
— Ну-у, — протянул малый, — скорее всего, он сошел с ума. А ты, во всяком случае, насколько мне известно, пока еще в своем уме. Вторая причина, — хитрые глазки посмотрели на Слима, — всего-навсего влюбленность!
— Пошел к черту!
— Хе-хе, значит, я угадал!
— Кретин!
— Пусть я кретин, но имеющий очи да видит!
— Что видит?
— То, чего не замечают другие. Ведь у Шорта в голове извилиной больше, чем у других.
Слим сердито посмотрел на него:
— Ну и в кого же я влюблен, всезнающий мистер?
— Есть на ранчо пара голубых глазок… Я уже давно заметил, что вы друг на друга посматриваете, как медведь на малину.
— Ты идиот! — Слим сердито закурил новую сигарету. — Только ее мне и не хватало! Кто я такой? Изгой, отступник, нищета!
— Ну-ну, в самую точку, правда? — Шорт так заразительно расхохотался, что все остальные заулыбались, хотя и понятия не имели, о чем ведут друзья такой веселый разговор.
Окончательно рассердившись, Слим пришпорил коня и выскочил далеко вперед, обогнав кавалькаду. Так они проскакали несколько миль. Потихоньку темнело. До ранчо было рукой подать. Они прошли последний поворот и выехали в долину, на краю которой расположилось хозяйство Макбрайда. И в ту же секунду они увидели в небе кровавый отблеск пожара, а до ушей донеслось эхо выстрелов.
Шорт приподнялся в седле, а лицо Слима мертвецки побледнело.
— Черт побери, там, кажется, дерутся!
Джейн тихо вскрикнула, вся группа на мгновение замерла на месте. Слим, выругавшись, вонзил шпоры в бока своего вороного и, словно безумный, помчался в долину. Прочие бросились за ним…
Приблизившись к ранчо, они увидели, как из-под крыши жилого дома и сквозь все его окна и двери валит густой дым. Неясные тени каких-то людей, что виднелись в отблесках пожара, бегали вокруг дома, безостановочно паля в огонь.
Слим на скаку вытащил револьвер и понесся вперед, немилосердно пришпоривая коня. Лоб его покрыла испарина, глаза горели, словно два огня.
Он видел, как распахнулись двери дома и сквозь облако дыма вылетели три человеческие фигуры. Бандиты открыли по ним огонь. Осажденные ответили на стрельбу, но тут один из трех защитников упал, попытался подняться и, опять задетый пулей, затих на земле. Оставшиеся в живых побежали к пням справа от дома. Слим узнал Гризли и Джин.
Раздалось еще несколько выстрелов. Гризли остановился, но потом зашатался. Слим видел, как он старается своим телом прикрыть девушку и как Джин бросается к нему из-за пней. Гризли выпрямился, не выпуская из рук винтовки.
Слим услышал крик Шорта и заметил, что за спиной у Гризли крадется огромный детина с толстым животом. Гризли инстинктивно почувствовал его, попытался повернуться, но опоздал всего на долю секунды. Бандит с близкого расстояния всадил ему прямо в голову две пули из винтовки. Брат Шорта рухнул на землю.
В это мгновение произошло нечто непредвиденное. Джин Макбрайд неожиданно поднялась. В руках у нее блестел револьвер. Девушка обеими руками наставила его в грудь убийце Гризли.
Огромный детина попытался поднять винтовку, но Джин уже выстрелила — раз, другой, третий… Детина свалился.
В этот момент Слим с товарищами подлетел к дому. Загремели револьверы. Оставшиеся в живых бандиты отчаянно заспешили к своим лошадям, попрыгали в седла и скрылись в ночи…
Слим спешился и бросился к Джин, рядом с которой лежали Гризли и его убийца. Будто сквозь сон он расслышал несколько выстрелов винчестера Трека, прозвучавших через равные промежутки времени, после чего тот удовлетворенно произнес:
— Двумя меньше!
И тут Джин очутилась в его объятиях; глаза девушки расширились от ужаса, рот был раскрыт. Он крепко сжал ее и почувствовал, как она дрожит. Погладил ее по волосам, произнося нежным и одновременно возбужденным боем голосом:
— Успокойся, Джин! Все закончилось! Это я, Слим!
Девушка еще крепче прижалась к нему.
Шорт рухнул на колени перед неподвижным Гризли, глядя в его застывшее лицо. Трек стоял рядом с ним, опершись на винтовку и глядя вдаль. Слим и Джо склонились над старым Макбрайдом. Сестры обнялись и заплакали.
Наконец ресницы старика затрепетали, и он открыл глаза. Взгляд его обратился к Слиму. Он пробовал улыбнуться. Дочери поспешно подошли к нему.
— Сынок, — голос старика был не громче легкого ветерка, — ты пришел в последний момент.
Слим сжал зубы и молча пытался остановить кровь, которая струилась из нескольких ран на груди старика. Седые волосы были измазаны кровью и пылью.
— Отец, это я, Джейн! Ты узнаешь меня?
— Узнаю тебя, девочка. — Он опять перевел взгляд на Слима. — Береги их, сынок. Обещай мне, что будешь заботиться о них!
— Обещаю! — Голос Слима звучал глухо и хрипло. — Я буду беречь их! Даю слово!
Старик удовлетворенно кивнул. Он помолчал немного, будто накапливая силы, после чего прошептал:
— Я догадался, кто ты, когда увидел, как ты… стреляешь с левой руки… — Он замолчал. — Роби часто писал мне о тебе… Он рассказал нам о твоей ловкости…
— Не надо говорить. Берегите силы! — Слим пытался помочь старику, но было очевидно, что спасения ему нет. Хотя кровь и перестала течь, но это было верным признаком того, что открылось кровотечение внутреннее. Может быть, доктор и сумел бы помочь ему, если бы оказался здесь, под рукой. Но пока кто-то из них доберется до города и привезет сюда врача, будет наверняка поздно.
Девушки с плачем упали на колени перед отцом. Джо стоял словно окаменевший.
— И Гризли еще… рассказал мне правду о вас… совершенно случайно…
Старик умолк. Дышал он с усилием. Из груди его вырывался странный шум, а лицо постепенно становилось белее мела. Опять зашевелились губы. Слим склонился над ним, чтобы разобрать слова умирающего.
— Воды… — бормотал он, — немного воды… воды…
Трек поднялся и направился к конюшне, рядом с которой стояли ветряной насос и цистерна с водой. Он сделал всего несколько шагов, и голова старого Макбрайда упала, глаза его остекленели.
Старик был мертв.
Секундой позже из конюшни раздалось несколько выстрелов. Трек внезапно остановился, выпустил из рук флягу и упал.
Слим прыгнул, выхватывая на лету револьвер. Он рассмотрел силуэты двух всадников, разворачивающих коней и бросающих их в галоп к ближайшему лесочку. Он выпустил вслед им три пули. Один из всадников свесился с седла и соскользнул на землю. Конь его, словно взбесившись, бросился за другим бандитом и исчез в кустах.
Неожиданное нападение как будто отрезвило их и вернуло к действительности. Они бросились к Треку. Увидав, что он мертв, друзья кинулись к конюшне, у которой лежал раненый бандит. Рана его была смертельной. Они подняли преступника и отнесли к догорающему дому.
— Вы знаете, кто это? — Зубы Слима скрипели от ненависти, хотя он не замечал этого.
Джин с отвращением посмотрела на умирающего убийцу:
— Керри Клей, один из телохранителей Фостера.
— Я знаю его, — вступил в разговор Джо. Как раз в этот момент он с Шортом принес тело Трека и бережно опустил его рядом с Гризли. — Я видел его в «Золотом зерне».
Джин посмотрела в сторону рощицы, в которой исчез второй бандит:
— Тот, второй, — Харди Миллер.
— Откуда вы знаете?
— Они были неразлучными друзьями.
— У того, сбежавшего, конь был с белой отметиной на голове, — вмешался Шорт. — Всадника я не рассмотрел, а вот отметину хорошо запомнил.
— Это Миллер! — Джин с благодарностью посмотрела на Шорта. — Это у его коня белая отметина на голове.
— Хорошо. — Слим посмотрел на товарищей. — Сбежало только двое бандитов и несколько мексиканцев. Тех я узнал по сомбреро.
— Совершенно верно. — Джо доказал пальцем за плечо. — Мексиканцы бросились очертя голову, а эта парочка притормозила и вернулась. Наверняка им хотелось рассмотреть, что это за люди напали на них оттуда, откуда они вовсе не ожидали опасности.
Раненый бандит слабо застонал. Слим собрал ворот его рубахи в кулак:
— Кто был с тобой? — Вопрос прозвучал грубо и сопровождался немилосердной тряской. — Говори, если не хочешь, чтобы я тебя бросил в огонь, сейчас же!
Похоже, встряска привела раненого в чувство. Он открыл глаза, и взгляд его стал на минуту осмысленным.
— Миллер… Харди Миллер. — Голос его делался все тише. — Он и предложил мне… вернуться.
— Куда он направился сейчас? — Слим склонился над самым лицом бандита. — Я не люблю повторять свои вопросы дважды!
— На ранчо Фостера. — Раненый закрыл глаза, и дыхание его начало стихать.
— Фостер на ранчо?
— Фостер… мертв. — Он показал пальцем на громадного человека, которого застрелила Джин. — Харди хочет… деньги… деньги Фостера…
— Слушай, — Слим опять встряхнул его, — давай дальше, потому что я не шучу. Что вы собирались делать после того, как покончите со стариком и с…
— Слим, — прозвучал голос Джо, — зря стараешься. Этот больше не заговорит.
— Я заставлю его! — Слим еще сильнее встряхнул бандита. — Говори, мерзкая тварь!
— Он больше не заговорит, Слим. Он мертв.
Молодой отступник всмотрелся в посеревшее лицо раненого. Рука его автоматически разжалась, и тело мертвого Керри Клея безжизненно рухнуло на землю.
— Джо, — Слим медленно поднялся и произнес, растягивая слова, — останься здесь с девушками и позаботься о мертвых. Шорт, — повернулся он к малышу, — приведи коней!
— Куда мы едем, капитан? — произнес тот, но, не дождавшись ответа, направился к лошадям.
Слим долго молчал, как будто не расслышал вопроса. Только чуть позже губы его раскрылись и раздался хриплый голос:
— На ранчо Фостера!
ГЛАВА 13
Харди Миллер спокойно направился к салуну «Золотое зерно». Он спешился, привязал лошадь к бревну коновязи и вошел в кабак. Его высокая костлявая фигура вытянулась во весь рост, как только хлопающие створки дверей за его спиной успокоились. Легкими, кошачьими шагами он подошел к стойке, ухватил бутылку и стакан, ловко запущенные в его сторону барменом по полированной поверхности стойки. Бледно-голубые глаза пробежались по залу, не останавливаясь надолго ни на одном посетителе. Он налил виски, выпил всю порцию одним глотком и налил еще.
— Что новенького, Джо? — Голос его был спокоен.
Бармен нагнулся над стойкой и несколько минут что-то доверительно шептал ему на ухо. Телохранитель Фостера удивленно поднял брови:
— Значит, шериф Кардиган теперь хороший парень? — Эти слова были произнесены совершенно незаинтересованным голосом.
Бармен опять принялся шептать ему на ухо. Миллер молча слушал, кивая время от времени головой. Потом он спросил тоном ниже:
— Все четверо под замком?
Бармен утвердительно кивнул. Миллер выхлебал виски и опять налил, немного отодвинувшись от стойки.
— Кто их стережет?
— Никто, — бармен пожал плечами, — или почти никто.
— Как это так?
— Поскольку шериф ранен, отрядили двоих горожан, чтобы те позаботились о заключенных. Ты наверняка знаешь их: Фрэнк Снуппи и кузнец Джо Каллагэн, тот самый, с длинными усами, что приходит каждый вечер в одиннадцать на стаканчик виски.
Миллер кивнул головой. На лице его появилась презрительная гримаса:
— И эта парочка стережет моих ребят? — Он выглядел прямо-таки оскорбленным.
— Только эта парочка, Харди.
Костлявый телохранитель высосал третий стакан, поставил его на стойку и кивнул бармену. Глаза его побелели еще сильнее:
— Не убирай далеко мой стакан, Джо. Я вернусь с компанией. — Он повернулся и легким шагом вышел из салуна.
— Эй, Фрэнк, ты не забыл про виски? — Высокий мужчина средних лет с длинными усами сидел, повернувшись спиной к двери. Водрузив ноги на стол, он старался плевком сбить муху, запутавшуюся в паутине, затянувшей верхний угол комнаты. Не получив ответа, он с удивлением повернулся, и кровь застыла в его жилах.
В дверях стоял Харди Миллер. Губы его растянулись в гнусной усмешке, а кончики пальцев правой руки едва касались рукоятки револьвера.
— Гром и молния! — Усатый побледнел, уставившись в незваного гостя.
— Что, не ожидал встретить меня, Каллагэн? — Он не спеша приблизился к охраннику. — Где ключи от камер?
Каллагэн громко проглотил слюну:
— Не… не… у меня их нет!
— Может, ты позабыл их дома?
— Нет, — он немного пришел в себя, — они у Фрэнка.
— У Фрэнка Снуппи?
— Да.
— Смотри же, Каллагэн, если ключи окажутся все-таки у тебя, плохо вам придется обоим.
Он взял винтовку, лежащую на столе, я поставил ее в угол комнаты:
— Что вы здесь вдвоем делаете?
Каллагэн облизал губы:
— Нас попросили присмотреть за канцелярией, пока шериф не выздоровеет.
— Ага, уважаемые граждане, конечно! — Он подошел еще ближе. — Руки за спину!
Усач выполнил команду. Миллер связал его, привязав руки к спинке стула, после чего уселся прямо перед ним на краешек стола и принялся скручивать сигарету.
— Только не вздумай кричать или еще как-то предупредить Снуппи. Все равно моя пуля догонит его.
Почти четверть часа просидели они не проронив ни слова. Телохранитель не спеша выкурил две сигареты. Он рассматривал своего пленника и прислушивался. Связанный мужчина вращал глазами, но даже не пытался заговорить. Он хорошо знал, кто такой Харди Миллер, и помалкивал, чтобы не ухудшить свое и без того несладкое положение.
Наконец у дверей послышались шаги. Костлявый бандит поднялся. Когда появился Фрэнк Снуппи, нагруженный пакетами с едой и бутылкой виски, револьвер Миллера тут же уперся ему в желудок:
— Ни звука. Входи и осторожно прикрой дверь.
Фрэнк остановился и, вытаращив глаза, уставился на Миллера. Тот вытащил у него из кобуры револьвер, бросил его в угол комнаты и приказал испуганному человечку поставить поклажу на стол и сесть на свободный стул рядом с приятелем.
Фрэнк беспрекословно повиновался. Несколько мгновений спустя его руки тоже были связаны и приторочены к спинке стула. Миллер без тени смущения обыскал его карманы, нашел ключи от камер и исчез в дверях.
Джо вопросительно посмотрел на связанного приятеля, и тот шепнул ему:
— Сиди спокойно! Может, нам еще удастся выкрутиться живыми!
Чуть позже в канцелярию вслед за Миллером вошли Фрэнк Майлс, Расти Келли и двое мексиканцев. Миллер открыл шкаф в углу и вытащил патронташи Майлса и Келли. Он бросил им оружие:
— Эти игрушки еще пригодятся вам.
Расти Келли удовлетворенно заулыбался, но на лице Фрэнка Майлса не дрогнул ни один мускул. Мексиканцы радостно захихикали.
Вдруг Миллер выхватил револьвер и принялся хладнокровно их расстреливать. Вереща, мексиканцы попытались было пробраться к дверям, но рухнули замертво прежде, чем их руки дотянулись до дверных ручек.
— Ни к чему нам свидетели. — Миллер хладнокровно прицелился в одного из связанных охранников. Тот отчаянно завопил: «Не надо, не надо!» — но пуля Миллера навсегда закрыла ему рот.
Кузнец Джо попытался вскочить вместе со стулом и броситься на убийцу, но пуля встретила его на полпути и свалила на пол. Бандит еще раз нажал на спуск, но раздался щелчок — барабан опустел.
— Прикончи его, Фрэнк! — Миллер достал из патронташа патроны и принялся заряжать револьвер.
Фрэнк Майлс вытащил револьвер левой рукой, потому что правая у него была забинтована, и двумя выстрелами прикончил усача.
— Теперь все в порядке. — Харди Миллер опустил револьвер в кобуру и повернулся к дверям. — Теперь можно сходить к Джо, выпить немного, а потом поищем нашего доброго шерифа.
Они вышли друг за другом и направились к салуну. Несколько горожан, услышав выстрелы, прибежали к тюрьме. Узнав Миллера, они поспешили исчезнуть.
Бандиты вошли в салун. Долго еще вслед им болтались и стучали створки подвижных дверей, как бы напоминая своим скрипом всему городу, что в салуне сидит человек, уверенный в себе и прекрасно владеющий револьвером…
Дэйв Кардиган пребывал в полусне: не было ни полного сознания, ни полной утраты его. Он обратил внимание на стрельбу только после четвертого или пятого выстрела. Через некоторое время он полностью пришел в себя и попытался встать с кровати. Он долго мучился, прежде чем ему удалось спустить ноги на пол. Сидя на кровати, он попытался на ощупь отыскать одежду и башмаки. Шериф чувствовал страшную боль в груди, голова у него так закружилась, что пришлось опустить ее на руки, опертые локтями в колени.
В таком положении застали его люди, примчавшиеся в отель, чтобы рассказать о случившемся.
— Эй, шериф! — Рассказчик остановился на полуслове и подошел поближе к Дэйву. — Черт побери! Ребята, помогите мне уложить его в постель.
Объединенными усилиями они уложили шерифа в кровать и подложили ему под спину подушку. Кто-то принес стакан виски. Дэйв Кардиган с жадностью выпил его и почувствовал себя намного лучше. Он посмотрел на столпившихся у кровати людей и спросил, что же все-таки произошло. Доктор Клинтон протолкался сквозь толпу и сурово обратился к нему:
— Дэйв, тебе же нельзя вставать, и тем более нельзя, — тут он многозначительно обнюхал стакан, который раненый все еще держал в руках, — тем более нельзя лакать спиртное.
— Что случилось, доктор? Что это за стрельба?
— Это негодяй Миллер. Он убил Джо и Фрэнка и освободил из тюрьмы Майлса и Келли.
— Черт побери! — Шериф побледнел. Он попытался было приподняться, но твердая рука доктора вернула его в кровать.
— Успокойся, Дэйв. Ты слишком слаб для того, чтобы предпринимать что-либо.
— Черт побери! — повторил шериф. — Где они сейчас?
— В салуне.
Шериф посерьезнел:
— Док, они обязательно придут сюда. — Он вытянул правую руку и беспомощно посмотрел на свои дрожащие пальцы. — А я не в состоянии даже удержать револьвер!
— Не очень бы тебе помогло, если бы ты и мог удержать его. В городе нет никого быстрее Миллера.
— Что новенького, Джо? — Голос его был спокоен.
Бармен нагнулся над стойкой и несколько минут что-то доверительно шептал ему на ухо. Телохранитель Фостера удивленно поднял брови:
— Значит, шериф Кардиган теперь хороший парень? — Эти слова были произнесены совершенно незаинтересованным голосом.
Бармен опять принялся шептать ему на ухо. Миллер молча слушал, кивая время от времени головой. Потом он спросил тоном ниже:
— Все четверо под замком?
Бармен утвердительно кивнул. Миллер выхлебал виски и опять налил, немного отодвинувшись от стойки.
— Кто их стережет?
— Никто, — бармен пожал плечами, — или почти никто.
— Как это так?
— Поскольку шериф ранен, отрядили двоих горожан, чтобы те позаботились о заключенных. Ты наверняка знаешь их: Фрэнк Снуппи и кузнец Джо Каллагэн, тот самый, с длинными усами, что приходит каждый вечер в одиннадцать на стаканчик виски.
Миллер кивнул головой. На лице его появилась презрительная гримаса:
— И эта парочка стережет моих ребят? — Он выглядел прямо-таки оскорбленным.
— Только эта парочка, Харди.
Костлявый телохранитель высосал третий стакан, поставил его на стойку и кивнул бармену. Глаза его побелели еще сильнее:
— Не убирай далеко мой стакан, Джо. Я вернусь с компанией. — Он повернулся и легким шагом вышел из салуна.
— Эй, Фрэнк, ты не забыл про виски? — Высокий мужчина средних лет с длинными усами сидел, повернувшись спиной к двери. Водрузив ноги на стол, он старался плевком сбить муху, запутавшуюся в паутине, затянувшей верхний угол комнаты. Не получив ответа, он с удивлением повернулся, и кровь застыла в его жилах.
В дверях стоял Харди Миллер. Губы его растянулись в гнусной усмешке, а кончики пальцев правой руки едва касались рукоятки револьвера.
— Гром и молния! — Усатый побледнел, уставившись в незваного гостя.
— Что, не ожидал встретить меня, Каллагэн? — Он не спеша приблизился к охраннику. — Где ключи от камер?
Каллагэн громко проглотил слюну:
— Не… не… у меня их нет!
— Может, ты позабыл их дома?
— Нет, — он немного пришел в себя, — они у Фрэнка.
— У Фрэнка Снуппи?
— Да.
— Смотри же, Каллагэн, если ключи окажутся все-таки у тебя, плохо вам придется обоим.
Он взял винтовку, лежащую на столе, я поставил ее в угол комнаты:
— Что вы здесь вдвоем делаете?
Каллагэн облизал губы:
— Нас попросили присмотреть за канцелярией, пока шериф не выздоровеет.
— Ага, уважаемые граждане, конечно! — Он подошел еще ближе. — Руки за спину!
Усач выполнил команду. Миллер связал его, привязав руки к спинке стула, после чего уселся прямо перед ним на краешек стола и принялся скручивать сигарету.
— Только не вздумай кричать или еще как-то предупредить Снуппи. Все равно моя пуля догонит его.
Почти четверть часа просидели они не проронив ни слова. Телохранитель не спеша выкурил две сигареты. Он рассматривал своего пленника и прислушивался. Связанный мужчина вращал глазами, но даже не пытался заговорить. Он хорошо знал, кто такой Харди Миллер, и помалкивал, чтобы не ухудшить свое и без того несладкое положение.
Наконец у дверей послышались шаги. Костлявый бандит поднялся. Когда появился Фрэнк Снуппи, нагруженный пакетами с едой и бутылкой виски, револьвер Миллера тут же уперся ему в желудок:
— Ни звука. Входи и осторожно прикрой дверь.
Фрэнк остановился и, вытаращив глаза, уставился на Миллера. Тот вытащил у него из кобуры револьвер, бросил его в угол комнаты и приказал испуганному человечку поставить поклажу на стол и сесть на свободный стул рядом с приятелем.
Фрэнк беспрекословно повиновался. Несколько мгновений спустя его руки тоже были связаны и приторочены к спинке стула. Миллер без тени смущения обыскал его карманы, нашел ключи от камер и исчез в дверях.
Джо вопросительно посмотрел на связанного приятеля, и тот шепнул ему:
— Сиди спокойно! Может, нам еще удастся выкрутиться живыми!
Чуть позже в канцелярию вслед за Миллером вошли Фрэнк Майлс, Расти Келли и двое мексиканцев. Миллер открыл шкаф в углу и вытащил патронташи Майлса и Келли. Он бросил им оружие:
— Эти игрушки еще пригодятся вам.
Расти Келли удовлетворенно заулыбался, но на лице Фрэнка Майлса не дрогнул ни один мускул. Мексиканцы радостно захихикали.
Вдруг Миллер выхватил револьвер и принялся хладнокровно их расстреливать. Вереща, мексиканцы попытались было пробраться к дверям, но рухнули замертво прежде, чем их руки дотянулись до дверных ручек.
— Ни к чему нам свидетели. — Миллер хладнокровно прицелился в одного из связанных охранников. Тот отчаянно завопил: «Не надо, не надо!» — но пуля Миллера навсегда закрыла ему рот.
Кузнец Джо попытался вскочить вместе со стулом и броситься на убийцу, но пуля встретила его на полпути и свалила на пол. Бандит еще раз нажал на спуск, но раздался щелчок — барабан опустел.
— Прикончи его, Фрэнк! — Миллер достал из патронташа патроны и принялся заряжать револьвер.
Фрэнк Майлс вытащил револьвер левой рукой, потому что правая у него была забинтована, и двумя выстрелами прикончил усача.
— Теперь все в порядке. — Харди Миллер опустил револьвер в кобуру и повернулся к дверям. — Теперь можно сходить к Джо, выпить немного, а потом поищем нашего доброго шерифа.
Они вышли друг за другом и направились к салуну. Несколько горожан, услышав выстрелы, прибежали к тюрьме. Узнав Миллера, они поспешили исчезнуть.
Бандиты вошли в салун. Долго еще вслед им болтались и стучали створки подвижных дверей, как бы напоминая своим скрипом всему городу, что в салуне сидит человек, уверенный в себе и прекрасно владеющий револьвером…
Дэйв Кардиган пребывал в полусне: не было ни полного сознания, ни полной утраты его. Он обратил внимание на стрельбу только после четвертого или пятого выстрела. Через некоторое время он полностью пришел в себя и попытался встать с кровати. Он долго мучился, прежде чем ему удалось спустить ноги на пол. Сидя на кровати, он попытался на ощупь отыскать одежду и башмаки. Шериф чувствовал страшную боль в груди, голова у него так закружилась, что пришлось опустить ее на руки, опертые локтями в колени.
В таком положении застали его люди, примчавшиеся в отель, чтобы рассказать о случившемся.
— Эй, шериф! — Рассказчик остановился на полуслове и подошел поближе к Дэйву. — Черт побери! Ребята, помогите мне уложить его в постель.
Объединенными усилиями они уложили шерифа в кровать и подложили ему под спину подушку. Кто-то принес стакан виски. Дэйв Кардиган с жадностью выпил его и почувствовал себя намного лучше. Он посмотрел на столпившихся у кровати людей и спросил, что же все-таки произошло. Доктор Клинтон протолкался сквозь толпу и сурово обратился к нему:
— Дэйв, тебе же нельзя вставать, и тем более нельзя, — тут он многозначительно обнюхал стакан, который раненый все еще держал в руках, — тем более нельзя лакать спиртное.
— Что случилось, доктор? Что это за стрельба?
— Это негодяй Миллер. Он убил Джо и Фрэнка и освободил из тюрьмы Майлса и Келли.
— Черт побери! — Шериф побледнел. Он попытался было приподняться, но твердая рука доктора вернула его в кровать.
— Успокойся, Дэйв. Ты слишком слаб для того, чтобы предпринимать что-либо.
— Черт побери! — повторил шериф. — Где они сейчас?
— В салуне.
Шериф посерьезнел:
— Док, они обязательно придут сюда. — Он вытянул правую руку и беспомощно посмотрел на свои дрожащие пальцы. — А я не в состоянии даже удержать револьвер!
— Не очень бы тебе помогло, если бы ты и мог удержать его. В городе нет никого быстрее Миллера.