Страница:
Мужик споткнулся и упал. Тут же несколько парней в военной форме заржали. Один даже решил познакомиться, и ей пришлось объяснить, что она ждет друга.
Простояв до половины седьмого да так никого и не вычислив, Дарья вышла на улицу и, пройдя пару кварталов, села в машину к Борису.
– Никого.
– То есть абсолютно? – киллер и не думал сразу сдаваться.
– Было несколько человек, которые чего-то или кого-то ждали. Именно это люди и делают на автовокзалах – ждут. Но никто не околачивался около этого столба.
Их обступили со всех сторон. Света, падающего от горевшего над магазином фонаря, хватало на то, чтобы рассмотреть тех, кто в этот еще ранний час собрался побеседовать «за жизнь» с Борисом и Дашей.
– Извини, дорогая, но ты привела хвост, – он снял с руля руки и показал их через стекло. – Сделай то же самое, пожалуйста, иначе нас изрешетят пулями.
Покрутив головой, Дарья насчитала шестерых мужчин. Окружив машину, они медленно сжимали кольцо. На некоторых были длинные плащи, а спрятать под ними автомат очень даже просто. Девушка иногда просто ненавидела свое богатое воображение, но на этот раз, кажется, она абсолютно права.
Не думая спорить с Борисом, Дарья также показала ладошки. Как только это произошло, один из нападавших подошел к машине и, открыв дверцу, приказал им выйти.
– Пойдете с нами.
Ясное дело, не в обратную сторону.
Тот самый «пьяненький» молодой мужчина, который приставал к ней на вокзале, теперь беспардонно обыскивал ее на предмет оружия, не забывая при этом пощупать грудь и бедра. Когда все было проверено, осталось только в гинекологическое кресло лечь, их затолкали в микроавтобус и повезли в неизвестном направлении. Определить, куда они движутся, было невозможно из-за того, что окна были занавешены плотными черными шторами.
Сидевшие рядом с ними люди всю дорогу молчали. Она не ошиблась, у незнакомцев действительно были автоматы, и это никак не успокаивало.
Тряслись часа два. Все это время Боря, который сидел напротив нее, ничем не выдал своего волнения. Она вроде тоже, но поджилки тряслись.
Вывели их уже во дворе какого-то дома. Насколько хватало глаз – никаких высотных зданий вокруг. Сплошной частный сектор.
– Садись, Боря, и ты садись, девушка, – стройный пожилой мужчина прохаживался по тепло натопленному дому в безрукавке из овчины и обрезанных валеночках.
– Привет, Николай Иванович, по делам вызвал или так… соскучился?
Их посадили за накрытый стол, где и бутылочка стояла, и обжаренная ножка курочки была.
Погладив усы, обладатель седых волос и хриплого мягкого баса сел напротив и жестом отпустил охрану.
Мужчины пропустили по стопке, для Дарьи персонально открыли шампанское. Это несколько напоминало ситуацию, когда ребенку дают компот, а взрослые дяди и тети пьянствуют.
Самой, без приглашения притронуться к еде у Дарьи смелости не хватало, она вообще-то не собиралась тут столоваться, но была уверена, что хозяин обидится, если гостья ничего не попробует.
– Вы не голодны? – Николай Иванович заботливо посмотрел на Дарью. – Ешьте, ешьте и не волнуйтесь, мы с Борисом просто старые знакомые.
– Как вас далеко-то занесло, – Боря наложил себе селедки под шубой и вареной картошечки.
– Мне много не надо. Я живу тихо и спокойно. – То, что этот тип в валенках не прост, Дарья поняла сразу. Он манипулировал людьми движением пальца на руке, а чтобы разучить такой фокус, обычно требуется долгая и плодотворная жизнь. – А вот у вас в городе творится безобразие. Я знаю, ты впал в немилость у Парина. Он как был дураком, так и помрет им. А ведь нельзя разбрасываться людьми. Или я не прав?
– Хочешь предложить работу? – Боря уже тянулся за курочкой.
– Да ты уже сам работаешь, вон какую себе красивую помощницу отыскал, – он посмотрел на Дарью, словно на куклу в магазине. Как она ненавидела подобное отношение! – При прочих равных я поставил бы на тебя. Товар ты найдешь, а что дальше? Отдашь его Парину и заработаешь себе прощение за то, что сказал резкое слово, когда этот выхолощенный пердун не позволил тебе наказать человека, чуть ли не насмерть задавившего твоего родного брата? – Боря ел, молча выслушивая старшего товарища по цеху. – Товар этот, Боря, привез в город я. И денежки уже за него получил, и о новой партии договорился. Мне нужен надежный человек в городе, а не это толстопузое трахолюбивое животное, упакованное в элегантный костюм. В общем, так: найдешь товар – займешь место Парина, – даже не собираясь выслушивать мнения нанимаемого на работу, Николай Иванович быстро поставил точку.
– Или ты хочешь возразить?
– А что будет с партией?
– Эти четыре килограмма семьсот пятьдесят граммов героина, мой друг, – твой начальный капитал, думаю, и про девочку ты не забудешь. Извини, что тебя пришлось выкуривать столь осторожно и мудрено, но ты и сам себя знаешь: человек ты очень чувствительный, иногда даже, прямо скажем, нервный, а я, в отличие от Парина, своих людей берегу.
– Это правильно, – согласился Борис, и они выпили еще по стопке.
– Ночевать здесь будете? – приветливо осведомился хозяин.
Боря не успел и рта раскрыть.
– Домой! – выкрикнула Дарья.
Мафиози развел руками.
– Слово женщины – закон! – И, подумав, добавил: – Иногда.
Когда они садились в ту же самую машину, на которой их привезли сюда, один из людей передал Борису тяжелую объемистую сумку.
– Шеф просил принять это в качестве небольшого сувенира.
В том, что в сумке было оружие, Дарья не сомневалась.
На следующее утро они встретились недалеко от гостиницы «Словакия». В городах, которые стоят на берегах рек, обычно самые элитные объекты строят на набережной. Саратов не исключение.
Даже не слишком удачное сооружение с реки смотрится намного привлекательнее и интереснее, нежели вблизи. Расстояние и водная гладь освобождают глаз от мелких деталей, скрадывают шероховатости, любое здание смотрится как на картинке.
Многоэтажная гостиница, стоящая чуть ли не в самой Волге, торчала словно перст, и ее окна и балкончики были видны с разных точек города.
– Теперь пойду я, потому как насчет тебя у людей Парина очень четкие указания.
– Подожди. Кого ты хочешь там искать? Этого желтокожего, картавого, сутулого? Вы нашли девочку только на четвертые сутки после похищения, за это время товар мог перекочевать на другой край земли. И кроме того, мне непонятно, как вы умудрились убить ее?
– Я не знаю, дело не при мне было, – стал оправдываться киллер Боря. – Но я согласен, что это странно, за ней были огромные деньги.
– Давай я пойду в гостиницу, а ты поезжай к шефу и попытайся узнать, кто именно убил девушку.
– Ты очень рискуешь.
– Но у нас мало времени. И кроме того, мужчины, страшнее тебя, в городе нет, – ей доставило удовольствие видеть, как он краснеет. С некоторых пор игры с огнем стали доставлять ей неосознанное пока удовольствие.
Он открыл бардачок и, порывшись в нем, достал «ТТ».
– На, с пистолетом поспокойнее.
Положив оружие в сумочку, Дарья выбралась из машины и пошла к гостинице.
Для того чтобы преодолеть некоторое нежелание разговаривать, свойственное всем русским, когда они занимают сколь-нибудь мелкую должность, Дарье пришлось расстаться с десятью баксами. После этого лицо толстомордой дамы, дежурившей в холле, расплылось почти в европейской улыбке. Если бы она порола поменьше булок и картошки и не запивала бы все это пивом, можно было подумать, что вы вообще столкнулись с вышколенным служащим гостиницы «Шератон».
– Алексан Михалыч сейчас наверняка занят, – «то есть она не знает, занят он или нет, но даже для красивой девушки он все равно занят, потому что в противном случае грош тебе цена, толстомордая», – если вы подождете, я узнаю, – «конечно, подожду, идиотка; именно для того, чтобы поговорить с директором гостиницы, я и пришла сюда».
– Конечно-конечно.
Дарья огляделась. «Прихожая» была побогаче, чем в «Стерляди», правда, и постояльцев здесь никак нельзя было отнести к малоимущим.
Главное, ей понравилось, что никто не схватил ее за шиворот и не поволок к выходу для того, чтобы пристрелить прямо на ступеньках.
Ждать пришлось минут пятнадцать, после чего еще одну зеленую бумажку пришлось отдать личной секретарше директора, чтобы она в течение десяти минут изображала абсолютное отсутствие шефа для всех и для каждого, вне зависимости от длины или глубины детородных органов.
Рыхлолицый Александр Михайлович Кузиков смотрел на Дарью как на очередную порцию торта, которую ему за сегодня уже никак не осилить.
– Кто тебя прислал, милая? – он не сомневался, что перед ним шлюха.
– Инга, – тихо произнесла Дарья и без приглашения села в кресло.
– Ей опять номер и девочку?
– Если можно. – Дарья совсем не представляла, куда заведет ее этот диалог, но ничего лучшего у нее не было.
– Чем ты ей не подходишь, понять не могу, – он облизал ее взглядом.
– Знаете, она просила снова Софью, ту, которая была у нее в прошлый раз.
– Хорошо, на какое число? – он даже и не знает, что девочка убита, снял колпачок с дорогой ручки, готовится записывать.
– Сегодня, с семи вечера.
Кузиков поморщился.
– У нас будет только полчаса, чтобы привести номер в порядок, – пробормотал он. «Ладно, я все понял, можешь идти, козочка».
– Инга хотела узнать, как там дела с товаром… – Дарья про себя точно знала, что так блефовать ее никто не учил.
– Ты о чем, козочка? – он удивленно посмотрел на нее.
– У вас тут работает такой сутулый, он еще картавит… м-м-м, забыла… ну, как его, – для пущей убедительности она топнула ножкой.
Директору жест понравился.
– Володя Реместов. К нему дальше по коридору, не считая моей, третья дверь по этой же стороне. Все, – он замахал на нее руками, – иди, иди.
Она не верила в собственный успех. Это была первая беседа, в которой она выкачивала необходимую для нее информацию, используя при этом вранье и изворотливость. Причем проделывала она это с человеком, совершенно ей незнакомым. Это все равно что решать задачку на коэффициент интеллекта. Как приятно осознавать собственный успех. В данном случае успехом являлось лишь то, что ее не раскрыли.
На указанной двери висела ничего не значащая табличка «Администратор». Постучавшись, она открыла дверь, решив продолжать начатую игру.
За компьютером сидел осунувшийся, элегантно одетый джентльмен и жевал бутерброд.
– Вы Реместов? – робко спросила Дарья, перешагивая через порог.
Он действительно был сутул, и кожа его имела желтоватый оттенок. «Печень, наверное, совсем не работает», – отвлеклась Дарья на медицину, а затем вновь вернулась к реалиям.
– Да, я Хгеместов, – подтвердил он, отрываясь от игрушки.
Бедняга даже не мог нормально произнести собственную фамилию. С первого взгляда на него Дарья засомневалась в том, что он мог затеять кражу наркотиков. Или помочь Инге в ограблении, попросив девочку украсть сумку. Может, и не знает ни о чем жена Парина? Может, она на самом деле лопухнулась?
Деваться ей было некуда, и Данилова решила обнаглеть окончательно:
– Инга спрашивает, когда она сможет получить результат? – вопрос был абсолютно нейтральный, это все равно что спросить у человека: «Как дела?»
Он окончательно бросил двигать мышку по коврику, перемещая фигурки электронных солдатиков, и повернулся к ней лицом. Правого уха у него не было совсем, а щека во многих местах была собрана швами. Раны были свежие.
– Я уже говорил на эту тему с вашими людьми. Это недоразумение.
Вид столь серьезных травм смутил девушку. Она, не сказав больше ни слова, вышла.
На улице снова шел снег. Он уже не таял, а лежал на промерзшей земле, готовый укрыть ее белым одеялом на долгие зимние месяцы.
– Ну что, пошли? – какой-то парень подлетел к ней и, схватив за руки, с такой силой дернул ее, что она потеряла равновесие и упала на колени. К нему тут же подлетел второй, и они вдвоем, подхватив ее под руки, быстро повели к машине.
В салон ее вбросили, словно тряпку, после чего дали по газам и повезли.
Никто не разговаривал, она и не думала протестовать, сумочку обыскали и тут же обнаружили оружие. Ее похищали уже второй день подряд, и в обоих случаях это было сделано очень быстро и без шума.
– Я же просил убить ее, – не так давно этот же голос просил себе квашеной капусты из подвала. Шаги слились в сплошное шуршание гальки.
Дарья уже, наверное, час сидела в темноте, привязанная к стулу, в той самой кладовой, где выбирала халат по своему вкусу.
«Совсем близко бассейн – могут и утопить. Опять дурацкие мысли лезут в голову».
– Она говорила с директором «Словакии» и с Реместовым. Я подумал, вам будет интересно самому расспросить ее об этом. К тому же мы нашли у нее «ТТ», – подхалимничающий служака оправдывался, набирая баллы.
Дверь открылась, свет проник в комнату. Она увидела пузатого мужчину в костюме. Он подошел к ней, следовавший за предводителем охранник щелкнул выключателем и остался стоять на входе.
– Отвечай на мои вопросы и умрешь быстро, – он посмотрел на свои наманикюренные ногти. Удовлетворение, постоянно присутствующее на его лице, усилилось. – Откуда, детка, у тебя пистолет? Кто его тебе дал и для чего?
Дарья молчала, хотя и не была уверена в том, что ее надолго хватит. Он неожиданно пнул ее в грудь ногой так, что она вместе со стулом полетела на спину.
– Ой, извини, – паясничал он. – Так что ты говоришь, я не расслышал?
Девушка продолжала молчать, хотя боль в груди и не думала утихать. Парин подошел к ней и наступил на руку. Дарья уже была готова произнести имя, но возня у двери отвлекла внимание наркодельца. Повернувшись, он увидел, как его человек оседает с перерезанным горлом, а за его спиной стоит тот, кто был в опале.
– Борис, что ты делаешь? Успокойся. Мы решим все наши проблемы. Давай обойдемся на этот раз без крови.
Дарья приподняла голову и наклонила ее немного в сторону, чтобы наблюдать за происходящим.
– Это хороший совет, – согласился киллер и точно так же, как минуту назад Парин пробивал Дарье, отвалил ему ногой чуть выше мечевидного отростка, только лишь с той разницей, что после этого толстяк пролетел несколько метров под треск собственных костей.
Глаза у Бори были бешеные.
– Отвернись. – Дарья послушалась. Он склонился над стонущим мафиози и свернул ему шею. – Как и заказывал, без крови.
Вытерев вспотевшие ладони о штаны, он вытащил нож и разрезал веревки, удерживавшие ее на стуле.
– Что мы будем делать? – Дарья старалась не смотреть на трупы, но это не получалось.
– Мне придется довольно грубо обращаться с тобой на виду у других головорезов, придется потерпеть.
– Я и так терплю, – прошептала Дарья. Она стала говорить шепотом, опасаясь, как бы их не обнаружили.
Боря аккуратно намотал ее черную гриву себе на кулак и с пистолетом убитого охранника вышел в коридор.
– Когда увидишь кого-нибудь, не смотри в глаза, иначе ты нас продашь. Слишком велико у тебя желание оказаться на свободе.
Они поднялись в холл и пошли к центральному выходу. Инга попалась им навстречу в халате и с огромным полотенцем на плече.
Ухоженная зрелая женщина с удивлением смотрела на происходящее:
– Куда это ты ее ведешь?
Киллер красноречиво провел рукой по горлу.
– Приказ шефа.
– Очень жаль, она была самой красивой из всех.
Инга спустилась по лесенкам к двери, ведущей в бассейн, а парочка бросилась на улицу.
Двое охранников с собаками, дежурившие у ворот, не удивились тому, что приближенный некогда к боссу громила таскает за волосы по двору сбежавшую от него девку. Вот когда они сели в «Ниву» с удлиненной базой и поставленным впереди бампера отбойником, один из них решил справиться у босса, можно их выпускать или нет.
Вытащить пистолет из кобуры он так и не успел. Внедорожник смял его вместе с собакой и воротами.
Второй оказался проворнее, он избавился от пса и, вытащив пистолет, стал стрелять по стремительно удаляющимся беглецам.
Одна из пуль, выпущенная из крупнокалиберного пистолета, пробила заднее стекло, спинку сиденья и попала в Бориса, так и застряв в нем.
Машина дернулась в сторону. Дарья схватилась за баранку и, сбросив обмякшую ногу с педали газа, сама вдавила ее в пол.
Вести было невозможно. Борис стонал.
– Спихни меня, дура, и уезжай, я уже не жилец.
– Я не могу так!
– Давай, не жди, они поедут за тобой, а я постараюсь прикрыть тебя.
Он не стал дожидаться, пока она решится открыть за него дверцу и вытолкнуть на обочину. Он сделал все сам.
Дарья вскрикнула, но не бросила вести машину. Она видела, как он упал на покрытую первым снегом землю. Притормозила, перелезла на место водителя и погнала прочь.
Уже через несколько секунд до нее донеслись тугие хлопки, затем автоматная очередь, и все…
Ужас объял ее, и теперь она гнала так, как не водила ни разу в жизни. Снежок не добавил уверенности на дороге. Чтобы не вылететь в кювет, ей приходилось притормаживать на поворотах и терять на этом драгоценные секунды. Пока у нее на хвосте никого видно не было. Наступило время принятия решений. Свернешь с дороги – тут же следы выдадут тебя. Оставалось надеяться на то, что она сможет дотянуть до трассы, а там видно будет, можно даже сдаться милиции, лишь бы спастись.
Поскольку Дарья была женщиной, вела она все же более мягко, нежели мужчина на ее месте, может быть, поэтому она и вписалась во все повороты и вскоре вылетела на трассу.
Погони не было. Ей так хотелось верить, что Борису удалось остановить преследователей…
Разъезжать на не принадлежащей тебе машине – дело неприятное. Можно нарваться на проверку документов, и тогда… что будет в этом случае, она даже не хотела думать.
Когда дорога привела ее в поселок, расположившийся невдалеке от города, она поставила машину около магазина, зашла внутрь на полминутки, поглазела по небогатым прилавкам, а выйдя на улицу, пошла как ни в чем не бывало к дороге и, поймав тачку, укатила домой.
Лежа в родной кровати с широко раскрытыми глазами, она представляла себе ярость Инги, бешенство ее шайки и то, как они клянутся пристрелить ее. Такое не прощается, на убийство отвечают только убийством, это она понимала.
– Больной умер сегодня утром. Вы родственница? – медсестра с надеждой смотрела на нее, видимо, за телом никто не приезжал.
– Нет-нет, – она пошатнулась на шпильках и побыстрее пошла прочь.
Они мстили. Даже после того, как Борис умер. Она не могла себе представить, что он еще жив, и решила похоронить его хотя бы в своем сознании.
Как ей теперь быть? Кто ее поддержит? Николай Иванович? Но она даже не может сказать, в каком селе они были и куда ездили. «Да и зачем ему я? Что я могу? Сообщить в милицию? Можно. Только где гарантия, что схватят сразу всех? Что не найдется всего один, который пристрелит меня по дороге в институт или обратно?»
Покинув территорию клинического городка, она решила съездить-таки в институт.
Лизочка сидела в аудитории на самом верху и вдумчиво жевала резинку, глядя в цветастый журнальчик. Был перерыв между лекциями.
– Привет.
– Ой, Дашка! Наконец вспомнила, где ты учишься?
Подружка выглядела заморенной. Круги под глазами выдавали ее с головой.
– Опять бессонная ночка в обществе мальчиков?
Лизочка загадочно улыбнулась.
– В обществе одного, только одного мальчика.
Ее голос был сладким и тягучим, как мед.
– Слушай, у тебя нет знакомых, кто балуется… ну, там травкой или, может, ширяется?
– С каких это пор тебя интересуют наркоманы? – она вытаращила глазки. – Ты садись, садись, не стой. – Дарья послушно села рядом. – Неужели ты села на иглу? – тихо-тихо произнесла она.
– Не придумывай, – отрезала Дарья. – Просто мне надо достать немного героина.
– Ей просто надо достать немного героина, – передразнила Лизочка. – А самолет тебя еще не интересует, ну, чтобы наркотики перевозить? Туда-сюда? – Резиновый пузырь надулся и взорвался. Получилось громко, и Лизочка рассмеялась. – Нет ничего проще. Надо идти на дискотеку.
– Так пошли.
– Это стоит денег… Послушай, да ты не в себе.
Дарья схватила подругу за плечи.
– Я в себе, – она смотрела ей в глаза, – и деньги у меня тоже есть. – Деньги, отданные ей Сергеем, таять еще и не начинали.
– Сегодня не могу. Мы договорились провести вечер вместе, – она стала еле заметно раскачиваться на лавке. – Если хочешь взять дозу, отправляйся в «Северный ветер», там постоянно дилеры работают. И на входе, и внутри. Это заведение косит под элитарный клуб, и там дорого.
– Спасибо, Лиза.
– Ты не останешься?
Взяв побольше денег в мелких купюрах, Дарья отправилась «танцевать».
Вообще, проводить время под ритмичную музыку ей нравилось. Цветомузыка, прожектора, крутилки, сверкалки, свободная, раскованная обстановка. Иногда так напляшешься, что ноги просто отламываются. Никогда ей не забыть дискотеку, устроенную в честь посвящения в студенты. Надо же ей было надеть неразношенные туфли! В результате домой она еле доковыляла. Ноги были разбиты в кровь. Правда, после этого обувку было носить одно удовольствие, но лучше обходиться без подобных мучений.
Сколько раз она проводила вечера под музыку в клубах или у кого-то в гостях, она не помнила. Но сейчас знала точно, что никогда ей еще не приходилось целенаправленно идти куда-то для того, чтобы приобрести героин. Некоторые из ее знакомых баловались марихуаной, но всерьез вроде бы никто от дряни не зависел. Обладая незаконченным медицинским образованием, Дарья, узнавая, что где-то кто-то колется, брала виртуальный ластик и стирала фамилию человека из длинного списка тех, с кем стоило общаться. Про себя она надеялась, что перечень тех, кто свалился в дерьмо, на ее веку не иссякнет.
Она немного соображала в экономике, благо нас теперь и телевидение каждый вечер просвещает в выпусках новостей, курс доллара, спрос, предложение, инфляция, бюджет, дебит, кредит, сальдо, бульдо, налоги… Чего только не понаберешься. По ее глубокому разумению, если на рынке Саратова появилась большая партия, то цены неизбежно должны были упасть. Она надеялась, что ей повезет, когда слезала с «колес» около входа в клуб.
Дискотеку скрестили с баром, кафе и раздевалкой, после чего упаковали детище в стены разорившегося кинотеатра. Навели лоск и задрали цены. Зато всякому гарантировалась сохранность его верхней одежды. В «Северном ветре» обычно отдыхали отпрыски богатых родителей. А где деньги, там и наркотики.
Стоя недалеко от входа, она смотрела за молодыми людьми, которые живо интересовались чем-то у всех, кто входил внутрь или уже покидал современный центр досуга.
Пропускная способность клуба была невелика, дорого все-таки, и это давало возможность ребяткам, стоящим на входе, обрабатывать почти каждого. Их было двое. Один – маленький пацанчик лет тринадцати, упакованный в дорогую дубленку, второй – ненамного выше его росточком, облаченный в пуховку и вязаную шапочку.
Дело у них на месте не стояло. Передачу денег и пакетиков увидеть было невозможно. На мгновение мальчишка отворачивался, и вот уже он жмет руку худому пареньку, видимо, желая ему приятного вечера.
Она медленно приблизилась к низенькому шустрому мальчику и, наклонившись к нему, словно взрослая тетя, осведомилась:
– Героин есть?
Он несколько опешил, затем смерил клиентку наметанным глазом. Шубка, ботфорты, симпатичная.
– Здесь не продают такого. Зайди внутрь.
Она кивнула ему и вошла. Сняла шубу, положила номерок в сумочку и вошла в зал. Помещение было небольшим, а количество комплектов столиков и стульчиков, расставленных только вдоль стен, чтобы людям было где танцевать, не превышало тридцати. Прижавшись к стенке, она постояла немного, пока не привыкла к грохоту и полумраку. Это был иной мир, нисколько не похожий на тот, который остался за спиной.
Здесь намного проще жить, особенно если ты немного выпил и любишь двигаться. Но главное – это деньги. Есть капиталы – значит, будут и удовольствия, а если их нет, так нечего и приходить туда, где за примитивный коктейль из апельсинового сока и водки с вас берут как за «ноль пять» ничем не разбавленной, добротной «огненной воды» в продмаге за углом.
Она лавировала по залу, то и дело уворачиваясь от ритмичных взбрыкиваний посетителей, и кое-как пробилась к стойке. Дяденька, чем-то смахивающий на Добрыню Никитича, исполнял роль бармена.
– Что хотели? – его голос был столь низким и громким, что без труда прорывался сквозь грохот дискотеки. Может, поэтому ему и предложили эту работу. Таким оралом можно свести с ума всех крыс в подвалах этого клуба, причем ему совершенно не обязательно туда спускаться.
– Виски и гоголь-моголь.
– Со льдом?
– Без, – она никак не могла найти никого в голубом свитере, и это ее раздражало.
Бармен поставил на стол крохотную рюмочку и стал медленно наполнять ее темно-золотистой жидкостью. Дарья остановила его на полпути, подождала, пока ей приготовят гоголь-моголь, и, не раздумывая, отправила внутрь виски, тут же запив двумя глотками взбитого яйца.
Через минуту ей стало очень неплохо. Вот и парень появился. Стоит там, где и говорили. Она постаралась прогнать нахлынувшее минутное затемнение в сознании и направилась к нему.
Простояв до половины седьмого да так никого и не вычислив, Дарья вышла на улицу и, пройдя пару кварталов, села в машину к Борису.
– Никого.
– То есть абсолютно? – киллер и не думал сразу сдаваться.
– Было несколько человек, которые чего-то или кого-то ждали. Именно это люди и делают на автовокзалах – ждут. Но никто не околачивался около этого столба.
Их обступили со всех сторон. Света, падающего от горевшего над магазином фонаря, хватало на то, чтобы рассмотреть тех, кто в этот еще ранний час собрался побеседовать «за жизнь» с Борисом и Дашей.
– Извини, дорогая, но ты привела хвост, – он снял с руля руки и показал их через стекло. – Сделай то же самое, пожалуйста, иначе нас изрешетят пулями.
Покрутив головой, Дарья насчитала шестерых мужчин. Окружив машину, они медленно сжимали кольцо. На некоторых были длинные плащи, а спрятать под ними автомат очень даже просто. Девушка иногда просто ненавидела свое богатое воображение, но на этот раз, кажется, она абсолютно права.
Не думая спорить с Борисом, Дарья также показала ладошки. Как только это произошло, один из нападавших подошел к машине и, открыв дверцу, приказал им выйти.
– Пойдете с нами.
Ясное дело, не в обратную сторону.
Тот самый «пьяненький» молодой мужчина, который приставал к ней на вокзале, теперь беспардонно обыскивал ее на предмет оружия, не забывая при этом пощупать грудь и бедра. Когда все было проверено, осталось только в гинекологическое кресло лечь, их затолкали в микроавтобус и повезли в неизвестном направлении. Определить, куда они движутся, было невозможно из-за того, что окна были занавешены плотными черными шторами.
Сидевшие рядом с ними люди всю дорогу молчали. Она не ошиблась, у незнакомцев действительно были автоматы, и это никак не успокаивало.
Тряслись часа два. Все это время Боря, который сидел напротив нее, ничем не выдал своего волнения. Она вроде тоже, но поджилки тряслись.
Вывели их уже во дворе какого-то дома. Насколько хватало глаз – никаких высотных зданий вокруг. Сплошной частный сектор.
– Садись, Боря, и ты садись, девушка, – стройный пожилой мужчина прохаживался по тепло натопленному дому в безрукавке из овчины и обрезанных валеночках.
– Привет, Николай Иванович, по делам вызвал или так… соскучился?
Их посадили за накрытый стол, где и бутылочка стояла, и обжаренная ножка курочки была.
Погладив усы, обладатель седых волос и хриплого мягкого баса сел напротив и жестом отпустил охрану.
Мужчины пропустили по стопке, для Дарьи персонально открыли шампанское. Это несколько напоминало ситуацию, когда ребенку дают компот, а взрослые дяди и тети пьянствуют.
Самой, без приглашения притронуться к еде у Дарьи смелости не хватало, она вообще-то не собиралась тут столоваться, но была уверена, что хозяин обидится, если гостья ничего не попробует.
– Вы не голодны? – Николай Иванович заботливо посмотрел на Дарью. – Ешьте, ешьте и не волнуйтесь, мы с Борисом просто старые знакомые.
– Как вас далеко-то занесло, – Боря наложил себе селедки под шубой и вареной картошечки.
– Мне много не надо. Я живу тихо и спокойно. – То, что этот тип в валенках не прост, Дарья поняла сразу. Он манипулировал людьми движением пальца на руке, а чтобы разучить такой фокус, обычно требуется долгая и плодотворная жизнь. – А вот у вас в городе творится безобразие. Я знаю, ты впал в немилость у Парина. Он как был дураком, так и помрет им. А ведь нельзя разбрасываться людьми. Или я не прав?
– Хочешь предложить работу? – Боря уже тянулся за курочкой.
– Да ты уже сам работаешь, вон какую себе красивую помощницу отыскал, – он посмотрел на Дарью, словно на куклу в магазине. Как она ненавидела подобное отношение! – При прочих равных я поставил бы на тебя. Товар ты найдешь, а что дальше? Отдашь его Парину и заработаешь себе прощение за то, что сказал резкое слово, когда этот выхолощенный пердун не позволил тебе наказать человека, чуть ли не насмерть задавившего твоего родного брата? – Боря ел, молча выслушивая старшего товарища по цеху. – Товар этот, Боря, привез в город я. И денежки уже за него получил, и о новой партии договорился. Мне нужен надежный человек в городе, а не это толстопузое трахолюбивое животное, упакованное в элегантный костюм. В общем, так: найдешь товар – займешь место Парина, – даже не собираясь выслушивать мнения нанимаемого на работу, Николай Иванович быстро поставил точку.
– Или ты хочешь возразить?
– А что будет с партией?
– Эти четыре килограмма семьсот пятьдесят граммов героина, мой друг, – твой начальный капитал, думаю, и про девочку ты не забудешь. Извини, что тебя пришлось выкуривать столь осторожно и мудрено, но ты и сам себя знаешь: человек ты очень чувствительный, иногда даже, прямо скажем, нервный, а я, в отличие от Парина, своих людей берегу.
– Это правильно, – согласился Борис, и они выпили еще по стопке.
– Ночевать здесь будете? – приветливо осведомился хозяин.
Боря не успел и рта раскрыть.
– Домой! – выкрикнула Дарья.
Мафиози развел руками.
– Слово женщины – закон! – И, подумав, добавил: – Иногда.
Когда они садились в ту же самую машину, на которой их привезли сюда, один из людей передал Борису тяжелую объемистую сумку.
– Шеф просил принять это в качестве небольшого сувенира.
В том, что в сумке было оружие, Дарья не сомневалась.
* * *
На следующее утро они встретились недалеко от гостиницы «Словакия». В городах, которые стоят на берегах рек, обычно самые элитные объекты строят на набережной. Саратов не исключение.
Даже не слишком удачное сооружение с реки смотрится намного привлекательнее и интереснее, нежели вблизи. Расстояние и водная гладь освобождают глаз от мелких деталей, скрадывают шероховатости, любое здание смотрится как на картинке.
Многоэтажная гостиница, стоящая чуть ли не в самой Волге, торчала словно перст, и ее окна и балкончики были видны с разных точек города.
– Теперь пойду я, потому как насчет тебя у людей Парина очень четкие указания.
– Подожди. Кого ты хочешь там искать? Этого желтокожего, картавого, сутулого? Вы нашли девочку только на четвертые сутки после похищения, за это время товар мог перекочевать на другой край земли. И кроме того, мне непонятно, как вы умудрились убить ее?
– Я не знаю, дело не при мне было, – стал оправдываться киллер Боря. – Но я согласен, что это странно, за ней были огромные деньги.
– Давай я пойду в гостиницу, а ты поезжай к шефу и попытайся узнать, кто именно убил девушку.
– Ты очень рискуешь.
– Но у нас мало времени. И кроме того, мужчины, страшнее тебя, в городе нет, – ей доставило удовольствие видеть, как он краснеет. С некоторых пор игры с огнем стали доставлять ей неосознанное пока удовольствие.
Он открыл бардачок и, порывшись в нем, достал «ТТ».
– На, с пистолетом поспокойнее.
Положив оружие в сумочку, Дарья выбралась из машины и пошла к гостинице.
* * *
Для того чтобы преодолеть некоторое нежелание разговаривать, свойственное всем русским, когда они занимают сколь-нибудь мелкую должность, Дарье пришлось расстаться с десятью баксами. После этого лицо толстомордой дамы, дежурившей в холле, расплылось почти в европейской улыбке. Если бы она порола поменьше булок и картошки и не запивала бы все это пивом, можно было подумать, что вы вообще столкнулись с вышколенным служащим гостиницы «Шератон».
– Алексан Михалыч сейчас наверняка занят, – «то есть она не знает, занят он или нет, но даже для красивой девушки он все равно занят, потому что в противном случае грош тебе цена, толстомордая», – если вы подождете, я узнаю, – «конечно, подожду, идиотка; именно для того, чтобы поговорить с директором гостиницы, я и пришла сюда».
– Конечно-конечно.
Дарья огляделась. «Прихожая» была побогаче, чем в «Стерляди», правда, и постояльцев здесь никак нельзя было отнести к малоимущим.
Главное, ей понравилось, что никто не схватил ее за шиворот и не поволок к выходу для того, чтобы пристрелить прямо на ступеньках.
Ждать пришлось минут пятнадцать, после чего еще одну зеленую бумажку пришлось отдать личной секретарше директора, чтобы она в течение десяти минут изображала абсолютное отсутствие шефа для всех и для каждого, вне зависимости от длины или глубины детородных органов.
Рыхлолицый Александр Михайлович Кузиков смотрел на Дарью как на очередную порцию торта, которую ему за сегодня уже никак не осилить.
– Кто тебя прислал, милая? – он не сомневался, что перед ним шлюха.
– Инга, – тихо произнесла Дарья и без приглашения села в кресло.
– Ей опять номер и девочку?
– Если можно. – Дарья совсем не представляла, куда заведет ее этот диалог, но ничего лучшего у нее не было.
– Чем ты ей не подходишь, понять не могу, – он облизал ее взглядом.
– Знаете, она просила снова Софью, ту, которая была у нее в прошлый раз.
– Хорошо, на какое число? – он даже и не знает, что девочка убита, снял колпачок с дорогой ручки, готовится записывать.
– Сегодня, с семи вечера.
Кузиков поморщился.
– У нас будет только полчаса, чтобы привести номер в порядок, – пробормотал он. «Ладно, я все понял, можешь идти, козочка».
– Инга хотела узнать, как там дела с товаром… – Дарья про себя точно знала, что так блефовать ее никто не учил.
– Ты о чем, козочка? – он удивленно посмотрел на нее.
– У вас тут работает такой сутулый, он еще картавит… м-м-м, забыла… ну, как его, – для пущей убедительности она топнула ножкой.
Директору жест понравился.
– Володя Реместов. К нему дальше по коридору, не считая моей, третья дверь по этой же стороне. Все, – он замахал на нее руками, – иди, иди.
Она не верила в собственный успех. Это была первая беседа, в которой она выкачивала необходимую для нее информацию, используя при этом вранье и изворотливость. Причем проделывала она это с человеком, совершенно ей незнакомым. Это все равно что решать задачку на коэффициент интеллекта. Как приятно осознавать собственный успех. В данном случае успехом являлось лишь то, что ее не раскрыли.
На указанной двери висела ничего не значащая табличка «Администратор». Постучавшись, она открыла дверь, решив продолжать начатую игру.
За компьютером сидел осунувшийся, элегантно одетый джентльмен и жевал бутерброд.
– Вы Реместов? – робко спросила Дарья, перешагивая через порог.
Он действительно был сутул, и кожа его имела желтоватый оттенок. «Печень, наверное, совсем не работает», – отвлеклась Дарья на медицину, а затем вновь вернулась к реалиям.
– Да, я Хгеместов, – подтвердил он, отрываясь от игрушки.
Бедняга даже не мог нормально произнести собственную фамилию. С первого взгляда на него Дарья засомневалась в том, что он мог затеять кражу наркотиков. Или помочь Инге в ограблении, попросив девочку украсть сумку. Может, и не знает ни о чем жена Парина? Может, она на самом деле лопухнулась?
Деваться ей было некуда, и Данилова решила обнаглеть окончательно:
– Инга спрашивает, когда она сможет получить результат? – вопрос был абсолютно нейтральный, это все равно что спросить у человека: «Как дела?»
Он окончательно бросил двигать мышку по коврику, перемещая фигурки электронных солдатиков, и повернулся к ней лицом. Правого уха у него не было совсем, а щека во многих местах была собрана швами. Раны были свежие.
– Я уже говорил на эту тему с вашими людьми. Это недоразумение.
Вид столь серьезных травм смутил девушку. Она, не сказав больше ни слова, вышла.
На улице снова шел снег. Он уже не таял, а лежал на промерзшей земле, готовый укрыть ее белым одеялом на долгие зимние месяцы.
– Ну что, пошли? – какой-то парень подлетел к ней и, схватив за руки, с такой силой дернул ее, что она потеряла равновесие и упала на колени. К нему тут же подлетел второй, и они вдвоем, подхватив ее под руки, быстро повели к машине.
В салон ее вбросили, словно тряпку, после чего дали по газам и повезли.
Никто не разговаривал, она и не думала протестовать, сумочку обыскали и тут же обнаружили оружие. Ее похищали уже второй день подряд, и в обоих случаях это было сделано очень быстро и без шума.
* * *
– Я же просил убить ее, – не так давно этот же голос просил себе квашеной капусты из подвала. Шаги слились в сплошное шуршание гальки.
Дарья уже, наверное, час сидела в темноте, привязанная к стулу, в той самой кладовой, где выбирала халат по своему вкусу.
«Совсем близко бассейн – могут и утопить. Опять дурацкие мысли лезут в голову».
– Она говорила с директором «Словакии» и с Реместовым. Я подумал, вам будет интересно самому расспросить ее об этом. К тому же мы нашли у нее «ТТ», – подхалимничающий служака оправдывался, набирая баллы.
Дверь открылась, свет проник в комнату. Она увидела пузатого мужчину в костюме. Он подошел к ней, следовавший за предводителем охранник щелкнул выключателем и остался стоять на входе.
– Отвечай на мои вопросы и умрешь быстро, – он посмотрел на свои наманикюренные ногти. Удовлетворение, постоянно присутствующее на его лице, усилилось. – Откуда, детка, у тебя пистолет? Кто его тебе дал и для чего?
Дарья молчала, хотя и не была уверена в том, что ее надолго хватит. Он неожиданно пнул ее в грудь ногой так, что она вместе со стулом полетела на спину.
– Ой, извини, – паясничал он. – Так что ты говоришь, я не расслышал?
Девушка продолжала молчать, хотя боль в груди и не думала утихать. Парин подошел к ней и наступил на руку. Дарья уже была готова произнести имя, но возня у двери отвлекла внимание наркодельца. Повернувшись, он увидел, как его человек оседает с перерезанным горлом, а за его спиной стоит тот, кто был в опале.
– Борис, что ты делаешь? Успокойся. Мы решим все наши проблемы. Давай обойдемся на этот раз без крови.
Дарья приподняла голову и наклонила ее немного в сторону, чтобы наблюдать за происходящим.
– Это хороший совет, – согласился киллер и точно так же, как минуту назад Парин пробивал Дарье, отвалил ему ногой чуть выше мечевидного отростка, только лишь с той разницей, что после этого толстяк пролетел несколько метров под треск собственных костей.
Глаза у Бори были бешеные.
– Отвернись. – Дарья послушалась. Он склонился над стонущим мафиози и свернул ему шею. – Как и заказывал, без крови.
Вытерев вспотевшие ладони о штаны, он вытащил нож и разрезал веревки, удерживавшие ее на стуле.
– Что мы будем делать? – Дарья старалась не смотреть на трупы, но это не получалось.
– Мне придется довольно грубо обращаться с тобой на виду у других головорезов, придется потерпеть.
– Я и так терплю, – прошептала Дарья. Она стала говорить шепотом, опасаясь, как бы их не обнаружили.
Боря аккуратно намотал ее черную гриву себе на кулак и с пистолетом убитого охранника вышел в коридор.
– Когда увидишь кого-нибудь, не смотри в глаза, иначе ты нас продашь. Слишком велико у тебя желание оказаться на свободе.
Они поднялись в холл и пошли к центральному выходу. Инга попалась им навстречу в халате и с огромным полотенцем на плече.
Ухоженная зрелая женщина с удивлением смотрела на происходящее:
– Куда это ты ее ведешь?
Киллер красноречиво провел рукой по горлу.
– Приказ шефа.
– Очень жаль, она была самой красивой из всех.
Инга спустилась по лесенкам к двери, ведущей в бассейн, а парочка бросилась на улицу.
Двое охранников с собаками, дежурившие у ворот, не удивились тому, что приближенный некогда к боссу громила таскает за волосы по двору сбежавшую от него девку. Вот когда они сели в «Ниву» с удлиненной базой и поставленным впереди бампера отбойником, один из них решил справиться у босса, можно их выпускать или нет.
Вытащить пистолет из кобуры он так и не успел. Внедорожник смял его вместе с собакой и воротами.
Второй оказался проворнее, он избавился от пса и, вытащив пистолет, стал стрелять по стремительно удаляющимся беглецам.
Одна из пуль, выпущенная из крупнокалиберного пистолета, пробила заднее стекло, спинку сиденья и попала в Бориса, так и застряв в нем.
Машина дернулась в сторону. Дарья схватилась за баранку и, сбросив обмякшую ногу с педали газа, сама вдавила ее в пол.
Вести было невозможно. Борис стонал.
– Спихни меня, дура, и уезжай, я уже не жилец.
– Я не могу так!
– Давай, не жди, они поедут за тобой, а я постараюсь прикрыть тебя.
Он не стал дожидаться, пока она решится открыть за него дверцу и вытолкнуть на обочину. Он сделал все сам.
Дарья вскрикнула, но не бросила вести машину. Она видела, как он упал на покрытую первым снегом землю. Притормозила, перелезла на место водителя и погнала прочь.
Уже через несколько секунд до нее донеслись тугие хлопки, затем автоматная очередь, и все…
Ужас объял ее, и теперь она гнала так, как не водила ни разу в жизни. Снежок не добавил уверенности на дороге. Чтобы не вылететь в кювет, ей приходилось притормаживать на поворотах и терять на этом драгоценные секунды. Пока у нее на хвосте никого видно не было. Наступило время принятия решений. Свернешь с дороги – тут же следы выдадут тебя. Оставалось надеяться на то, что она сможет дотянуть до трассы, а там видно будет, можно даже сдаться милиции, лишь бы спастись.
Поскольку Дарья была женщиной, вела она все же более мягко, нежели мужчина на ее месте, может быть, поэтому она и вписалась во все повороты и вскоре вылетела на трассу.
Погони не было. Ей так хотелось верить, что Борису удалось остановить преследователей…
Разъезжать на не принадлежащей тебе машине – дело неприятное. Можно нарваться на проверку документов, и тогда… что будет в этом случае, она даже не хотела думать.
Когда дорога привела ее в поселок, расположившийся невдалеке от города, она поставила машину около магазина, зашла внутрь на полминутки, поглазела по небогатым прилавкам, а выйдя на улицу, пошла как ни в чем не бывало к дороге и, поймав тачку, укатила домой.
* * *
Лежа в родной кровати с широко раскрытыми глазами, она представляла себе ярость Инги, бешенство ее шайки и то, как они клянутся пристрелить ее. Такое не прощается, на убийство отвечают только убийством, это она понимала.
* * *
– Больной умер сегодня утром. Вы родственница? – медсестра с надеждой смотрела на нее, видимо, за телом никто не приезжал.
– Нет-нет, – она пошатнулась на шпильках и побыстрее пошла прочь.
Они мстили. Даже после того, как Борис умер. Она не могла себе представить, что он еще жив, и решила похоронить его хотя бы в своем сознании.
Как ей теперь быть? Кто ее поддержит? Николай Иванович? Но она даже не может сказать, в каком селе они были и куда ездили. «Да и зачем ему я? Что я могу? Сообщить в милицию? Можно. Только где гарантия, что схватят сразу всех? Что не найдется всего один, который пристрелит меня по дороге в институт или обратно?»
Покинув территорию клинического городка, она решила съездить-таки в институт.
* * *
Лизочка сидела в аудитории на самом верху и вдумчиво жевала резинку, глядя в цветастый журнальчик. Был перерыв между лекциями.
– Привет.
– Ой, Дашка! Наконец вспомнила, где ты учишься?
Подружка выглядела заморенной. Круги под глазами выдавали ее с головой.
– Опять бессонная ночка в обществе мальчиков?
Лизочка загадочно улыбнулась.
– В обществе одного, только одного мальчика.
Ее голос был сладким и тягучим, как мед.
– Слушай, у тебя нет знакомых, кто балуется… ну, там травкой или, может, ширяется?
– С каких это пор тебя интересуют наркоманы? – она вытаращила глазки. – Ты садись, садись, не стой. – Дарья послушно села рядом. – Неужели ты села на иглу? – тихо-тихо произнесла она.
– Не придумывай, – отрезала Дарья. – Просто мне надо достать немного героина.
– Ей просто надо достать немного героина, – передразнила Лизочка. – А самолет тебя еще не интересует, ну, чтобы наркотики перевозить? Туда-сюда? – Резиновый пузырь надулся и взорвался. Получилось громко, и Лизочка рассмеялась. – Нет ничего проще. Надо идти на дискотеку.
– Так пошли.
– Это стоит денег… Послушай, да ты не в себе.
Дарья схватила подругу за плечи.
– Я в себе, – она смотрела ей в глаза, – и деньги у меня тоже есть. – Деньги, отданные ей Сергеем, таять еще и не начинали.
– Сегодня не могу. Мы договорились провести вечер вместе, – она стала еле заметно раскачиваться на лавке. – Если хочешь взять дозу, отправляйся в «Северный ветер», там постоянно дилеры работают. И на входе, и внутри. Это заведение косит под элитарный клуб, и там дорого.
– Спасибо, Лиза.
– Ты не останешься?
* * *
Взяв побольше денег в мелких купюрах, Дарья отправилась «танцевать».
Вообще, проводить время под ритмичную музыку ей нравилось. Цветомузыка, прожектора, крутилки, сверкалки, свободная, раскованная обстановка. Иногда так напляшешься, что ноги просто отламываются. Никогда ей не забыть дискотеку, устроенную в честь посвящения в студенты. Надо же ей было надеть неразношенные туфли! В результате домой она еле доковыляла. Ноги были разбиты в кровь. Правда, после этого обувку было носить одно удовольствие, но лучше обходиться без подобных мучений.
Сколько раз она проводила вечера под музыку в клубах или у кого-то в гостях, она не помнила. Но сейчас знала точно, что никогда ей еще не приходилось целенаправленно идти куда-то для того, чтобы приобрести героин. Некоторые из ее знакомых баловались марихуаной, но всерьез вроде бы никто от дряни не зависел. Обладая незаконченным медицинским образованием, Дарья, узнавая, что где-то кто-то колется, брала виртуальный ластик и стирала фамилию человека из длинного списка тех, с кем стоило общаться. Про себя она надеялась, что перечень тех, кто свалился в дерьмо, на ее веку не иссякнет.
Она немного соображала в экономике, благо нас теперь и телевидение каждый вечер просвещает в выпусках новостей, курс доллара, спрос, предложение, инфляция, бюджет, дебит, кредит, сальдо, бульдо, налоги… Чего только не понаберешься. По ее глубокому разумению, если на рынке Саратова появилась большая партия, то цены неизбежно должны были упасть. Она надеялась, что ей повезет, когда слезала с «колес» около входа в клуб.
Дискотеку скрестили с баром, кафе и раздевалкой, после чего упаковали детище в стены разорившегося кинотеатра. Навели лоск и задрали цены. Зато всякому гарантировалась сохранность его верхней одежды. В «Северном ветре» обычно отдыхали отпрыски богатых родителей. А где деньги, там и наркотики.
Стоя недалеко от входа, она смотрела за молодыми людьми, которые живо интересовались чем-то у всех, кто входил внутрь или уже покидал современный центр досуга.
Пропускная способность клуба была невелика, дорого все-таки, и это давало возможность ребяткам, стоящим на входе, обрабатывать почти каждого. Их было двое. Один – маленький пацанчик лет тринадцати, упакованный в дорогую дубленку, второй – ненамного выше его росточком, облаченный в пуховку и вязаную шапочку.
Дело у них на месте не стояло. Передачу денег и пакетиков увидеть было невозможно. На мгновение мальчишка отворачивался, и вот уже он жмет руку худому пареньку, видимо, желая ему приятного вечера.
Она медленно приблизилась к низенькому шустрому мальчику и, наклонившись к нему, словно взрослая тетя, осведомилась:
– Героин есть?
Он несколько опешил, затем смерил клиентку наметанным глазом. Шубка, ботфорты, симпатичная.
– Здесь не продают такого. Зайди внутрь.
Она кивнула ему и вошла. Сняла шубу, положила номерок в сумочку и вошла в зал. Помещение было небольшим, а количество комплектов столиков и стульчиков, расставленных только вдоль стен, чтобы людям было где танцевать, не превышало тридцати. Прижавшись к стенке, она постояла немного, пока не привыкла к грохоту и полумраку. Это был иной мир, нисколько не похожий на тот, который остался за спиной.
Здесь намного проще жить, особенно если ты немного выпил и любишь двигаться. Но главное – это деньги. Есть капиталы – значит, будут и удовольствия, а если их нет, так нечего и приходить туда, где за примитивный коктейль из апельсинового сока и водки с вас берут как за «ноль пять» ничем не разбавленной, добротной «огненной воды» в продмаге за углом.
Она лавировала по залу, то и дело уворачиваясь от ритмичных взбрыкиваний посетителей, и кое-как пробилась к стойке. Дяденька, чем-то смахивающий на Добрыню Никитича, исполнял роль бармена.
– Что хотели? – его голос был столь низким и громким, что без труда прорывался сквозь грохот дискотеки. Может, поэтому ему и предложили эту работу. Таким оралом можно свести с ума всех крыс в подвалах этого клуба, причем ему совершенно не обязательно туда спускаться.
– Виски и гоголь-моголь.
– Со льдом?
– Без, – она никак не могла найти никого в голубом свитере, и это ее раздражало.
Бармен поставил на стол крохотную рюмочку и стал медленно наполнять ее темно-золотистой жидкостью. Дарья остановила его на полпути, подождала, пока ей приготовят гоголь-моголь, и, не раздумывая, отправила внутрь виски, тут же запив двумя глотками взбитого яйца.
Через минуту ей стало очень неплохо. Вот и парень появился. Стоит там, где и говорили. Она постаралась прогнать нахлынувшее минутное затемнение в сознании и направилась к нему.