Страница:
Потом наши занятия приняли регулярный характер, но и тут она стала меня использовать. Она рассказывала подругам, таким же сукам, как она сама, как я хорош. Не стеснялась говорить, что у меня какой длины и упругости, прямо при мне. Это унижает.
Месяца два назад я поймал себя на мысли, что в этом доме некоторые события происходят с завидным постоянством. Например, раз в неделю хозяйка ночует в городе. Тогда у меня еще не было конкретного плана, как мне компенсировать свои моральные и физиологические потери. Было просто желание проследить.
Закончив работу, я увязался за ней следом и выяснил, что наша хозяйка любит не только мальчиков, но и девочек. Особенно она была неравнодушна к одной шлюшке, очень похожей на тебя. Они вроде даже как подружились.
– Ты не знаешь, как ее звали?
– Софья, я потом снял ее, мне было интересно, чем лакомится время от времени Инга. А тебе зачем?
– Да так, интересно. И что дальше?
– Дальше я не находил себе места. Ну, понимаешь, – он не мог подобрать слов, – муж – это муж, а когда ты считаешь себя единственным любовником, пусть даже публично выставляемым напоказ, и неожиданно узнаешь, что для твоей партнерши не существует никаких правил…
Однажды вечером я немного выпил и решил поговорить с ней не как слуга с хозяйкой, а как мужчина с женщиной. Постучал в ее комнату, вошел. Там никого не оказалось. Тогда я решил воспользоваться ситуацией и стал обыскивать комнату.
Зачем я это делал? Не знаю. Ревность, обида, желание влезть в ее жизнь…
Можешь представить себе мое удивление, когда в тумбочке я обнаружил пакет с порошком. После того как я попробовал на язык это дерьмо, мне стало ясно, откуда в доме берутся деньги.
Рассчитывая, что шума из-за пропажи не будет, я забрал находку, а дальше вел себя как ни в чем не бывало.
– Сколько там было? – Дарья постаралась как можно безразличнее произнести столь значимый вопрос.
– Интересно? – он рассмеялся. – Тогда я не знал, сколько там, пришлось в срочном порядке приобретать весы. Оказалось шестьсот одиннадцать грамм.
– И это был героин?
– Да, Дада, это был героин. Я немного разбирался в ценах и прикинул, что на какую-то часть жизни хватит. Надо было придумать повод для увольнения. Хозяин просто достал своей привычкой под конец ужина требовать эту хренову капусту. Я не придумал ничего лучше, чем положить в нее кусочек стекла. Обвинить меня, по большому счету, он не мог. Но, как я и рассчитывал, эффект был тот, что надо. Так быстро меня еще не выгоняли.
– А ты не можешь вспомнить, когда ты ук… забрал наркотики у Инги?
– Могу, если ты скажешь, зачем тебе это все нужно. И как ты вообще вышла на меня?
– Что, шлюха не может вложить в дело деньги, которые заработала собственным телом? Я работала в «Северном ветре», хотела подснять кого-нибудь. Увидела, как Совок обделывает дела.
– Он дебил. Рано или поздно его накроют. Ведет себя так, будто окорочками на рынке торгует. Ты знаешь, я бы тебе поверил, не обмолвись ты о какой-то сумке в каком-то отеле. Существует еще одна пропавшая партия героина, верно?
Она уже себя выругала за оплошность, ну и что с того? Ему придется что-то сказать, иначе он взбесится.
– Скажи мне, когда ты обыскивал комнату Инги?
– Двадцать первого ноября, – сказал он, не задумываясь. – И что с того?
– С двадцать первого на двадцать второе из номера, где Инга занималась любовью с Софьей, пропала сумка, в которой было почти пять килограммов героина.
Алексей присвистнул.
– Круто. Я не знаю, каким образом ты узнала об этом, но сейчас у тебя ведь только одна цель: найти порошок, верно?
– Ага. Угадал.
– И ты думаешь, партия все еще в Саратове?
– Я не знаю, где партия, но зато знаю другое. Те шесть тысяч из шестнадцати, которые считаются моими в наших делах с Совком, дал мне человек, занимающийся ввозом героина в страну, и если я не найду партию, то в лучшем случае стану его наложницей.
– Понимаю… Так ты трахалась со мной, а сама думала о том, как сдашь меня? – он не скрывал ярости.
Дарья испугалась.
– Ты что? Я?! Откуда у тебя такие мысли?!
– Из меня не надо делать дурака! Иди отсюда, шлюха. Ты ничего не получишь, иди отсюда!
Он схватил ее и выпихнул на улицу, сопровождая свои действия нецензурной бранью. Как успела заметить Дарья, старухе было на все наплевать.
Топая по дороге к ближайшей остановке автобуса, она размышляла над тем, что ей удалось сделать и в каких пунктах расследования она потерпела неудачу.
В актив можно было занести непосредственно наличие заказа на поиск с неплохой финансовой перспективой, а также купленный на деньги крестного папы героин. С помощью него можно открыть очень много дверей, даже если они толстые и прочные.
Совок без энтузиазма воспринял весть о том, что Дада забирает свою часть товара.
– Тебе были нужны деньги, чтобы провернуться и получить скидку. Ты этого добился?
– Послушай, тут неплохие перспективы.
– Ты отсыпешь мне порошка или нет?
Он больше не стал спорить с ней и сделал все, как просила она.
– Думаю, тебе будет интересно знать, – он передал ей героин, – если у тебя найдут это, ты сядешь. Надолго.
Дарья молча забрала порошок и ушла. От слов дилера на душе у нее легче не стало.
Инга сидела за столом и пила кофе, когда к ней привели Дарью.
Охранник – бородатый мужик, облаченный в камуфляж, молча стоял за спиной весьма желанной гостьи и ждал дальнейших распоряжений.
– Можешь идти. – Небритый тип удалился, а Дарья села. – Ты или очень умна и наверняка знаешь, что выйдешь отсюда живой, или глупа, а тогда вообще непонятно, как еще жива на этом свете.
Дарья внимательно слушала и одновременно вынимала из рукава тонкую целлофановую сардельку, набитую порошком.
Узрев такое дело, Инга тихо предложила Дарье спрятать добро обратно.
– Вижу, ты еще цепляешься за жизнь. Пришла решать проблему?
Дарья и не думала прятать героин. Она выложила его на середину стола и стала смотреть, как дальше поведет себя хозяйка. В любой момент в столовую мог зайти кто-нибудь из обслуги. Народ сейчас образованный, любой смекнет, что в пакетике не левомицитин, а нечто покруче.
Инге пришлось убрать добро в карман своего халата.
– Что все это значит?
– Это… – Дарья усмехнулась, – это часть твоего героина, который в количестве шестисот одиннадцати граммов пропал у тебя двадцать первого ноября.
Гостья видела, что лично о ней хозяйка уже не думала.
– Допустим, – осторожно начала она, – и как мы сможем разойтись?
– Мне нужно знать все о Софье.
– А что взамен? Неужели ты считаешь, что я стану делиться с какой-то шлюхой подробностями своей личной жизни?
Дарья решила пустить в ход аргументы повесомее.
– Ты не думаешь, что в данный момент я разгребаю за тобой дерьмо? Правда, Николай Иванович мне это оплатит, но факт есть факт.
– О чем ты?
– О том, что пропало из номера в «Словакии». Совсем уже память отшибло? Ведь тебя не пришили за это лишь потому, что ты была женою Парина. А теперь кому ты нужна?.. Я, – Дарья ткнула себя большим пальцем в грудь, – влипла в эту историю чисто случайно, но сейчас никто лучше меня не знает общей картины, и для того, чтобы я добралась до товара и очистила твой зад от прилипших экскрементов, мне нужна информация!
Дарья и сама не могла подумать, что может так давить на людей. Вопрос: «Откуда такие способности?» Наверное, дар природы.
– Ты назовешь мне, кто украл героин из комнаты? Это ведь Алексей, так? Этот выродок с толстым и длинным членом? Он? – потемнела лицом Инга.
– Он, – легко подтвердила Дарья.
– Где ты его нашла?
– А вот об этом – после долгой и продолжительной беседы в дружественном тоне. Ты не хочешь предложить мне кофе?
Дарья прямо-таки предвкушала состязание стерв.
Теперь народу здесь поубавилось. После того как Кабан прекратил торговлю девочками, любители потрахаться оставили это некогда облюбованное ими местечко и переместились куда-то еще, где был «товар» и где не было «купцов».
Всего каких-то четыре дня прошло, а атмосфера совсем иная. Если раньше за столиками сиживали в большинстве своем мужчины, то теперь можно было видеть хорошо и скромно одетых дам. Они не были одиноки и не испытывали никакого дискомфорта от того, что сидели за теми самыми столиками, где еще недавно торговали красивыми женскими телами. Они просто ничего не знали об этом.
Дарья скромно сидела в уголке, поджидая Ингу. Они договорились встретиться, чтобы вдвоем попытаться что-нибудь разузнать о дальнейшей судьбе тех девочек, которые здесь работали. Им во что бы то ни стало надо было узнать о жизни Софьи как можно больше. Друзья, места, где она любила отдыхать, клиенты, сутенеры – все, все, все.
Со слов Инги Дарья поняла, что то утро, когда ее муж так и не доел свою капусту, было поистине ужасным. Парин вышел из себя, и после того как срочно вызванный доктор сделал все возможное, чтобы остановить кровотечение, мафиози распорядился убить всех проституток, а Софьей он занялся сам.
Когда Дарья рассказала ей, что стало с бедной девочкой, Инга не могла в это поверить.
«Бывает, я иногда жестко обхожусь с прислугой, да и вообще с людьми, но, я надеюсь, ты не думала, что я могу отрезать человеку голову?»
Она проснулась в полдень, Софьи уже не было. Лишь спустя час Инга увидела, что сумки нет. Приехала домой, повинилась перед мужем и пообещала, что все исправит и отыщет сучку.
Из привязанности к Софье и надежды на тихое решение проблемы она не стала точно описывать, как выглядит предполагаемая похитительница. По ее словам, она даже жалела девочку за столь необдуманный поступок.
«Неужели я мало ей платила? – вслух удивлялась она. – Могла ведь жить припеваючи несколько лет. Но ей было мало».
После того, как Дарья сообщила о намерении крестного папы поставить на место ее мужа другого человека, Инга скисла. Она призналась, что сама рассчитывала потянуть это дело, а теперь ей надо было обезопасить собственную жизнь.
«Хорошо, что хоть в этот раз партия была несколько меньше, а то прибили бы сразу, – размышляла Инга, выливая остатки из кофейника. – Наверное, мне придется помочь тебе не только словом, но и делом».
Дарья поддержала поступившее предложение, мрачно заметив, что все ее напарники до этого долго не протягивали.
– Давно сидишь? – Инга улыбнулась. Они обе пришли раньше назначенного времени.
– Не очень. С чего начнем?
– Не с чего, а с кого. Видишь вон тех двух жлобов, накачивающих посетителей? Они должны знать очень много.
Предположение об осведомленности барменов насчет еще не так давно работавших здесь девочек, по моментальной оценке Дарьи, имело все шансы на успех. Кому, как не им, знать, что здесь творилось? Здоровые, крепкие мальчики. Предстоял разговор два на два.
Дамы сделали пару глубоких вдохов-выдохов и шагнули навстречу возможным неприятностям. Любопытство никого еще не доводило до добра. Тот, кто держал под полой пять килограммов героина, вряд ли мечтал расстаться с товаром, не получив при этом изрядной прибыли.
Попросив белого вина, они уселись на тумбы.
– Что-то кислое, – Инга сморщила лицо и посмотрела на партнершу.
– Да, отвратительное. Вы почему мне налили мочи?
Один из здоровяков перестал метаться и навис над женщинами, словно скала.
– Что-то не так?
Даша почувствовала, как пот тонкими струйками стал заливать трусики.
– Все хорошо, кроме поданного напитка, – Инга и не думала отступать. – А не пойти ли тебе на х…, чучело? – подключился к разговору второй, отбирая у вдовы бокал. – Я налил вам самое лучшее, что у нас есть.
– Полегче, полегче, – Даша с глубоким удовлетворением отметила появление на стойке пистолета Макарова. Посетителей по обеим сторонам от женщин просто сдуло. Торговля застопорилась. Инга положила оружие на деревянную полированную поверхность и поводила рукой слева направо, указывая стволом то на одного, то на другого.
Парни побледнели и судорожно сделали по шагу назад. Тот, что разливал вино, – он был почернее, – опомнился раньше.
– Убери ствол, тетенька, и скажи, чего ты хочешь?
– Надо поговорить. Обстоятельно и созидательно.
Дарья уже не раз повторила себе «смотри и учись», наблюдая, как нахрапом берутся укрепления противника. Сама она так бы не смогла. Для нее куда более естественным способом беседы было тихое плавное течение слов с использованием на всю катушку своего интеллекта. Перед ней же был пример простого вторжения на мужскую территорию. Для этого, наверное, надо быть бисексуалом.
– Мы заканчиваем в двенадцать, если есть время – ждите, – предложил первый в соглашательской манере.
Больше от них им ничего не надо.
Дарья отхлебнула вина еще раз.
– Хм-м, отличный напиток.
К полуночи они успели подкрепиться грилем, который подавали здесь, а также бараниной и выпить еще бутылочку вина.
Когда на смену двум здоровякам пришла раскрашенная девица, Инга с Дарьей вновь вспомнили, зачем они здесь.
Ребятки подсели к ним стремительно, как бы отвечая ударом на удар, и приобняли каждый свою.
Дамы отбились от объятий, стараясь обходиться лишь нормативной лексикой, после чего на столе появилось двести долларов из сумочки Инги.
– Нас интересует все, что вы знаете о Софье.
Черненький, то и дело продолжавший трогать Дарью, состроил дурака:
– Правда? А зачем?
Сумма на столе удвоилась.
Тогда заговорил тот, что был ближе к Инге:
– Здесь не так давно было очень неплохо. Можно было снять девочку. Ваша Софья трудилась тут под крышей двух отчаянных ребят. Да и тебя я помню, – он в упор посмотрел на Дарью. – Ты тоже здесь была недавно.
– Нас интересует Софья, про себя мы и так все знаем, – напомнила Дарья суть вопроса.
– Ну чо, девочка как девочка, просто так никому не давала… кроме нас, – черненький так и светился. – Да и вы, девчонки, тоже ничего не потеряете, если не откажетесь прямо сейчас поехать с нами…
– Остынь, самчина, – Инга положила еще сотню. – Будем говорить или нет?
Жеребятки смотрели на деньги и почесывались. Первым купился светленький.
– Ну, она всегда вела себя спокойно, у нее были клиенты, иногда она отправлялась куда-нибудь на выезд. Одевалась более-менее. На тряпки не жалела, всегда в чем-то новом приходила на работу.
– Кто ее имел, можешь сказать? – Инга сама относилась к числу тех, кто покупал Софью, и ответ на этот вопрос явно должен был задеть ее за живое.
– Один старик сюда до сих пор приходит, богатый, чертила. Я могу вам его показать как-нибудь, а второй… ну, этот появляется время от времени. Мужик и мужик.
– Да, у этого простого мужика внедорожник «Тойота» – огромная зеленая хреновина, а так обычный, – добавил черненький.
– Она была здесь каждый день? – спросила вдова.
– Ты хотела сказать «вечер», – кавалер снова полез к ней с объятиями, но Инга резко попросила перестать паясничать, и тот немного остыл. – Да, о чем мы?.. А, о Софье… Не всегда у нее был свободный график, и иногда клиенты ждали ее несколько вечеров подряд.
– Может, вы знаете, где она жила, или о подругах что-нибудь известно?
– Какие там подруги, здесь только товарищи по работе.
– Мы один раз гудели вместе с ней и еще одной шалашовкой, – стал припоминать светленький, – вначале сняли беленькую, Валечку, ну… для нас обоих, а потом она чего-то завыступала, начала там: «одной не в кайф, задерете насмерть», то-се, пятое-десятое, может, испугалась, – он хыгыкнул, – привела подругу. Мы тогда никак не планировали встретиться с Софьей. Она даже смутилась. Но ничего, все прошло как по маслу.
– И где это было? – Инга водила вилкой по столу.
– Здесь, за углом, в подвале – не то столовка, не то кафе. Но бабы, простите, женщины там прям роятся.
– А поподробнее нельзя?
«За углом» оказалось в четырех кварталах. В час ночи заведение все еще функционировало, и можно было видеть, как у входа стоят пестро разодетые девочки в капроновых колготочках, и это в мороз-то!
Спускаясь в подвал, они столкнулись с упитанным мужчиной. Он приобнял их обеих и на чистом русском языке предложил провести время. Посыпавшиеся в его торс жесткие толчки и настойчивое «отстань, отпусти, не лапай, ублюдок, дурак, пропойца» вынудили его прекратить домогательства.
Внутри было тепло, светло и белые мухи не летали. Они огляделись по сторонам. Народ отдыхал. Здесь была и кухня пообильнее, в отличие от баров, и цены пониже. Все довольно культурно, дремлющих в тарелках посетителей не видно. Клетчатые, синие с белым, скатерти на столиках, мягкие деревянные стулья. Неплохо.
Долго вычислять сутенера не пришлось. Только один из многих посетителей смотрел на них неприветливо. Именно тот, кто искал клиентов, не был заинтересован в том, чтобы на его территории были свободные, неконтролируемые никем девочки.
На месте Инги Дарья бы присела, заказала что-нибудь, но эта понеслась сразу к парню, чью грудь украшала толстая золотая цепь. Он сидел за одним столиком с рыженькой девушкой, почти девочкой, и, потягивая пиво, время от времени окидывал взглядом зал в поисках одинокого страждущего путника.
– Здравствуйте, дамы, – поздоровался предприниматель.
– Здравствуй, – отозвалась Инга. – Ты Валю знаешь, беленькая такая?
Он покачал головой и вопросительно посмотрел на рыженькую девочку. Она подтвердила писклявым голосом, что таких здесь нет.
Сутенер развел руками.
– Не обессудьте, таковых не держим, а беленькие найдутся.
Десятидолларовая бумажка стала нырять между пальцев Инги. Но никакого эффекта от этого цирка не было.
– Может, она здесь работает? – ни с того ни с сего предположила Дарья.
– Здесь есть только повариха, – рыжая чуть улыбнулась.
Инга с Дарьей переглянулись.
– Сейчас ее смена? – не унималась Дарья, в то время как Инга, казалось, потеряла всякий интерес к дальнейшим расспросам.
– Откуда мне знать? – продолжала попискивать рыженькая. – Спросите на кухне, там вам и скажут.
Они без труда прошли на кухню, где вовсю что-то шкварилось и парилось. В каждом углу шла работа, одна толстенная баба разделывала рыбу, другая занималась блинчиками, третья салатом. Всего на небольшом пятачке крутилось восемь человек, и никто никому не мешал.
– Валя есть? – голосисто, по-бабьи закричала Дарья, пытаясь прорваться сквозь громкую возню кухни.
– Ну, я Валя, – толстуха перестала терзать селедку и повернулась. Женщина была молода, но раздобрела, словно поднявшаяся опара.
Инга тронула Дарью за рукав.
– Пошли отсюда, – тихо прошептала она ей на ухо. – Чего тебя сюда понесло?
– Подожди, – остановила ее Дарья.
Пышка подошла к гостьям, скривив губы и подперев кулаками бока.
– Чего надо? – она была столь проста, что у Дарьи дух захватывало.
– Ты Софью знаешь? – в тон стала вопрошать Данилова, оставив церемонии.
– А ты ей кто? – с проснувшимся интересом принялась допытываться Валя.
– Подруга, вместе работали.
Повариха окинула визитерш снизу вверх, от носков сапог до темечек, и икнула.
– Она мне тоже подруга. И что надо подруге моей подруги от подруги ее подруги?
Скороговорка несколько развеселила Ингу.
– Я тебе скажу как подруга подруги твоей подруги, что твоей подруге оторвали башку за то, что она неожиданно стала плохо себя вести.
Повариха вначале не сообразила, а когда увидела, что никто и не думает улыбаться, обмякла.
– А я вам зачем?
Инга взяла ее под локоток и вывела из кухни в коридор.
– Ты с Софьей время от времени мужиков обслуживала?
Валя покраснела, но не стала жевать сопли.
– Какое вам дело? Вас интересует, есть ли у меня крыша? Есть. И сала на нем раза в три больше, чем на мне!
– Успокойся, – Дарья не хотела, чтоб женщина выходила из себя. В этом случае будет добиться от нее чего-нибудь невозможно. – Мы купим у тебя информацию о Софье. Нас интересует все, что ты знаешь.
Когда речь зашла о деньгах, Валя перестала дергаться. Ее заплывшие жиром глазки выдали ее с головой. Жадность до денег – распространенная людская слабость.
– Сколько?
– Ста долларов хватит? – шепотом поинтересовалась вдова, доставая денежку.
– А сто пятьдесят? – решила поторговаться Валя и не ошиблась, ей заплатили ровно столько, сколько она запросила.
Деньги были потрачены не впустую. Валя говорила много. Она не стеснялась хлестать пиво на халяву и смогла укушать, несмотря на позднее время, пару литров.
Как выяснилось, Валя и Софи учились в одном классе и еще в школе стали девочками, активно занимающимися мальчиками. Постепенно набирались опыта, но если более стройная и умная Софи смогла выбиться в хорошо оплачиваемые проститутки, то располневшая Валя довольствовалась работой в кабаке. Время от времени одноклассница поставляла ей кавказцев, которые обожали широкие зады и мясистые сиськи.
Однажды под утро, когда смена подошла к концу и она собралась уходить, два здоровых парня пристали к ней, и она не отказала, не забыв позвать и Софью. Это, как выяснилось после недолгих расспросов, и были два здоровых бармена из «Стерляди».
Как ни бились Инга с Дарьей, но так и не смогли вытянуть из Вали что-нибудь, что касалось бы клиентов Софи.
«У нее их много было, – рассказывала она, – откуда мне знать обо всех? Сама она никогда не рассказывала о тех, кого обслуживает».
Однажды они поехали вместе в «Словакию», где к ним отнеслись с большим вниманием, и это Валя запомнила. Официанты окружили их поистине отеческой заботой, а сумма счета была удивительно низкой.
Софья не стала лукавить и призналась, что здесь работает один большой поклонник ее таланта, он-то и обеспечивает весь сервис.
Что только ни делала Инга: и пиво подливала, и деньги сулила, но Валя так и не назвала имя поклонника Софьи.
Они расстались уже в три часа ночи. Дарью дома ждал очередной скандал с мамашей, и от предвкушения этой встречи ей становилось не по себе.
Ингу знала вся администрация «Словакии». Она принадлежала к числу постоянных и богатых клиентов, а обижать таких людей – себе в убыток.
Как только Дарья и Инга подошли к портье – невысокому мужчине в очках, – мир закрутился вокруг них.
– Здравствуйте, снова к нам? Очень хорошо. Вы останетесь на ночь?
На ночь они не хотели, а хотели директора.
Скорость, с которой выполнялись все просьбы, ввела Дарью в некоторое замешательство. Перед ними, точнее, перед Париной, люди просто расстилались и падали ниц.
Они входили в кабинет уже через минуту после разговора с портье, и сам Александр Михайлович целовал Инге руку, выйдя из своего кабинета навстречу дорогим гостям.
Дарья не испытывала никакого смущения по поводу того, что он узнает ее. Для него она человек Инги. Пусть так и будет. Эта взрослая женщина знает, что делает. Авторитет ее даже после смерти мужа нисколько не упал, и это должно помочь.
Как и ожидалось, Кузиков, узнав Дарью, ничего, кроме легкого кивка, ей не подарил. Все свое внимание он сосредоточил на гостье, чью грудь украшал кулон, усыпанный бриллиантами. Он смотрел то на нее, то на драгоценность и все время улыбался. Типичный жадный жополиз – ТЖЖ.
Усевшись в кресла, женщины очень скоро пили чай со свежайшим отменным печеньем, которое выпекалось кулинарами гостиницы.
– Чем могу?..
Инга отхлебнула горяченького и, не сводя глаз с накрашенных ярко-красным лаком ногтей, тихо поинтересовалась:
– Вы помните девочку, к которой я была неравнодушна?
Директор, который вовсе не стеснялся выполнять время от времени функции сутенера для богатых клиентов, выдавил:
– Ну… да, конечно… конечно, да.
– Вы можете сказать мне откровенно, работает или, может быть, постоянно останавливается ли у вас человек, который любит, точнее, любил Софью не меньше меня?
– Что-то случилось? – напрягся Кузиков, ему, понятное дело, никакого шума не хотелось.
– Девочку убили. Я хочу найти того, кто это сделал.
На самом деле убийцу уже закопали. Но стоит ли называть истинные причины? Дарье нравилось, как Инга разбазаривает с дядей.
– Очень печально, – он несколько сник. Ему было абсолютно наплевать на Софью как на человека, главное, что теперь он понесет некоторые убытки. – И что же, – с огорчением заметил он, – такие ребята, как Игорь и Сережа, не смогли оградить ее от бандитов?
– Перестаньте задавать мне вопросы! – взорвалась Инга, кидая чашку в угол кабинета. Послышался звон бьющегося фарфора. Дарья увидела, как остатки чая украсили разводами новые дорогие обои с райскими птичками. – Вы предоставляли мне Софью, кому еще продавали вы эту девочку?
Алексей Михайлович не стал больше выкобениваться. Видимо, порядок в кабинете волновал его куда больше, чем анонимность клиента.
– Есть, есть один. Он приезжает обычно дня на три, потом исчезает на неделю, затем все сначала.
– Имя…
– Слушайте, девочки, вы режете меня без ножа, – он покраснел, то ли делая вид, то ли на самом деле тужась. – Он директор небольшой, но оборотистой фирмы в Москве, всегда с деньгами.
– Вы, я гляжу, успели познакомиться, – давила Инга, – имя…
– Николай Евгеньевич Горлов.
– Он сейчас здесь?
– Нет. А вы хотите говорить с ним о Софье? Прошу вас, не надо этого делать.
– Ничего не могу обещать, – призналась вдова. – Вы уверены, что, кроме меня, вы продавали Софью только Горлову?
Месяца два назад я поймал себя на мысли, что в этом доме некоторые события происходят с завидным постоянством. Например, раз в неделю хозяйка ночует в городе. Тогда у меня еще не было конкретного плана, как мне компенсировать свои моральные и физиологические потери. Было просто желание проследить.
Закончив работу, я увязался за ней следом и выяснил, что наша хозяйка любит не только мальчиков, но и девочек. Особенно она была неравнодушна к одной шлюшке, очень похожей на тебя. Они вроде даже как подружились.
– Ты не знаешь, как ее звали?
– Софья, я потом снял ее, мне было интересно, чем лакомится время от времени Инга. А тебе зачем?
– Да так, интересно. И что дальше?
– Дальше я не находил себе места. Ну, понимаешь, – он не мог подобрать слов, – муж – это муж, а когда ты считаешь себя единственным любовником, пусть даже публично выставляемым напоказ, и неожиданно узнаешь, что для твоей партнерши не существует никаких правил…
Однажды вечером я немного выпил и решил поговорить с ней не как слуга с хозяйкой, а как мужчина с женщиной. Постучал в ее комнату, вошел. Там никого не оказалось. Тогда я решил воспользоваться ситуацией и стал обыскивать комнату.
Зачем я это делал? Не знаю. Ревность, обида, желание влезть в ее жизнь…
Можешь представить себе мое удивление, когда в тумбочке я обнаружил пакет с порошком. После того как я попробовал на язык это дерьмо, мне стало ясно, откуда в доме берутся деньги.
Рассчитывая, что шума из-за пропажи не будет, я забрал находку, а дальше вел себя как ни в чем не бывало.
– Сколько там было? – Дарья постаралась как можно безразличнее произнести столь значимый вопрос.
– Интересно? – он рассмеялся. – Тогда я не знал, сколько там, пришлось в срочном порядке приобретать весы. Оказалось шестьсот одиннадцать грамм.
– И это был героин?
– Да, Дада, это был героин. Я немного разбирался в ценах и прикинул, что на какую-то часть жизни хватит. Надо было придумать повод для увольнения. Хозяин просто достал своей привычкой под конец ужина требовать эту хренову капусту. Я не придумал ничего лучше, чем положить в нее кусочек стекла. Обвинить меня, по большому счету, он не мог. Но, как я и рассчитывал, эффект был тот, что надо. Так быстро меня еще не выгоняли.
– А ты не можешь вспомнить, когда ты ук… забрал наркотики у Инги?
– Могу, если ты скажешь, зачем тебе это все нужно. И как ты вообще вышла на меня?
– Что, шлюха не может вложить в дело деньги, которые заработала собственным телом? Я работала в «Северном ветре», хотела подснять кого-нибудь. Увидела, как Совок обделывает дела.
– Он дебил. Рано или поздно его накроют. Ведет себя так, будто окорочками на рынке торгует. Ты знаешь, я бы тебе поверил, не обмолвись ты о какой-то сумке в каком-то отеле. Существует еще одна пропавшая партия героина, верно?
Она уже себя выругала за оплошность, ну и что с того? Ему придется что-то сказать, иначе он взбесится.
– Скажи мне, когда ты обыскивал комнату Инги?
– Двадцать первого ноября, – сказал он, не задумываясь. – И что с того?
– С двадцать первого на двадцать второе из номера, где Инга занималась любовью с Софьей, пропала сумка, в которой было почти пять килограммов героина.
Алексей присвистнул.
– Круто. Я не знаю, каким образом ты узнала об этом, но сейчас у тебя ведь только одна цель: найти порошок, верно?
– Ага. Угадал.
– И ты думаешь, партия все еще в Саратове?
– Я не знаю, где партия, но зато знаю другое. Те шесть тысяч из шестнадцати, которые считаются моими в наших делах с Совком, дал мне человек, занимающийся ввозом героина в страну, и если я не найду партию, то в лучшем случае стану его наложницей.
– Понимаю… Так ты трахалась со мной, а сама думала о том, как сдашь меня? – он не скрывал ярости.
Дарья испугалась.
– Ты что? Я?! Откуда у тебя такие мысли?!
– Из меня не надо делать дурака! Иди отсюда, шлюха. Ты ничего не получишь, иди отсюда!
Он схватил ее и выпихнул на улицу, сопровождая свои действия нецензурной бранью. Как успела заметить Дарья, старухе было на все наплевать.
Топая по дороге к ближайшей остановке автобуса, она размышляла над тем, что ей удалось сделать и в каких пунктах расследования она потерпела неудачу.
В актив можно было занести непосредственно наличие заказа на поиск с неплохой финансовой перспективой, а также купленный на деньги крестного папы героин. С помощью него можно открыть очень много дверей, даже если они толстые и прочные.
* * *
Совок без энтузиазма воспринял весть о том, что Дада забирает свою часть товара.
– Тебе были нужны деньги, чтобы провернуться и получить скидку. Ты этого добился?
– Послушай, тут неплохие перспективы.
– Ты отсыпешь мне порошка или нет?
Он больше не стал спорить с ней и сделал все, как просила она.
– Думаю, тебе будет интересно знать, – он передал ей героин, – если у тебя найдут это, ты сядешь. Надолго.
Дарья молча забрала порошок и ушла. От слов дилера на душе у нее легче не стало.
* * *
Инга сидела за столом и пила кофе, когда к ней привели Дарью.
Охранник – бородатый мужик, облаченный в камуфляж, молча стоял за спиной весьма желанной гостьи и ждал дальнейших распоряжений.
– Можешь идти. – Небритый тип удалился, а Дарья села. – Ты или очень умна и наверняка знаешь, что выйдешь отсюда живой, или глупа, а тогда вообще непонятно, как еще жива на этом свете.
Дарья внимательно слушала и одновременно вынимала из рукава тонкую целлофановую сардельку, набитую порошком.
Узрев такое дело, Инга тихо предложила Дарье спрятать добро обратно.
– Вижу, ты еще цепляешься за жизнь. Пришла решать проблему?
Дарья и не думала прятать героин. Она выложила его на середину стола и стала смотреть, как дальше поведет себя хозяйка. В любой момент в столовую мог зайти кто-нибудь из обслуги. Народ сейчас образованный, любой смекнет, что в пакетике не левомицитин, а нечто покруче.
Инге пришлось убрать добро в карман своего халата.
– Что все это значит?
– Это… – Дарья усмехнулась, – это часть твоего героина, который в количестве шестисот одиннадцати граммов пропал у тебя двадцать первого ноября.
Гостья видела, что лично о ней хозяйка уже не думала.
– Допустим, – осторожно начала она, – и как мы сможем разойтись?
– Мне нужно знать все о Софье.
– А что взамен? Неужели ты считаешь, что я стану делиться с какой-то шлюхой подробностями своей личной жизни?
Дарья решила пустить в ход аргументы повесомее.
– Ты не думаешь, что в данный момент я разгребаю за тобой дерьмо? Правда, Николай Иванович мне это оплатит, но факт есть факт.
– О чем ты?
– О том, что пропало из номера в «Словакии». Совсем уже память отшибло? Ведь тебя не пришили за это лишь потому, что ты была женою Парина. А теперь кому ты нужна?.. Я, – Дарья ткнула себя большим пальцем в грудь, – влипла в эту историю чисто случайно, но сейчас никто лучше меня не знает общей картины, и для того, чтобы я добралась до товара и очистила твой зад от прилипших экскрементов, мне нужна информация!
Дарья и сама не могла подумать, что может так давить на людей. Вопрос: «Откуда такие способности?» Наверное, дар природы.
– Ты назовешь мне, кто украл героин из комнаты? Это ведь Алексей, так? Этот выродок с толстым и длинным членом? Он? – потемнела лицом Инга.
– Он, – легко подтвердила Дарья.
– Где ты его нашла?
– А вот об этом – после долгой и продолжительной беседы в дружественном тоне. Ты не хочешь предложить мне кофе?
Дарья прямо-таки предвкушала состязание стерв.
* * *
Теперь народу здесь поубавилось. После того как Кабан прекратил торговлю девочками, любители потрахаться оставили это некогда облюбованное ими местечко и переместились куда-то еще, где был «товар» и где не было «купцов».
Всего каких-то четыре дня прошло, а атмосфера совсем иная. Если раньше за столиками сиживали в большинстве своем мужчины, то теперь можно было видеть хорошо и скромно одетых дам. Они не были одиноки и не испытывали никакого дискомфорта от того, что сидели за теми самыми столиками, где еще недавно торговали красивыми женскими телами. Они просто ничего не знали об этом.
Дарья скромно сидела в уголке, поджидая Ингу. Они договорились встретиться, чтобы вдвоем попытаться что-нибудь разузнать о дальнейшей судьбе тех девочек, которые здесь работали. Им во что бы то ни стало надо было узнать о жизни Софьи как можно больше. Друзья, места, где она любила отдыхать, клиенты, сутенеры – все, все, все.
Со слов Инги Дарья поняла, что то утро, когда ее муж так и не доел свою капусту, было поистине ужасным. Парин вышел из себя, и после того как срочно вызванный доктор сделал все возможное, чтобы остановить кровотечение, мафиози распорядился убить всех проституток, а Софьей он занялся сам.
Когда Дарья рассказала ей, что стало с бедной девочкой, Инга не могла в это поверить.
«Бывает, я иногда жестко обхожусь с прислугой, да и вообще с людьми, но, я надеюсь, ты не думала, что я могу отрезать человеку голову?»
Она проснулась в полдень, Софьи уже не было. Лишь спустя час Инга увидела, что сумки нет. Приехала домой, повинилась перед мужем и пообещала, что все исправит и отыщет сучку.
Из привязанности к Софье и надежды на тихое решение проблемы она не стала точно описывать, как выглядит предполагаемая похитительница. По ее словам, она даже жалела девочку за столь необдуманный поступок.
«Неужели я мало ей платила? – вслух удивлялась она. – Могла ведь жить припеваючи несколько лет. Но ей было мало».
После того, как Дарья сообщила о намерении крестного папы поставить на место ее мужа другого человека, Инга скисла. Она призналась, что сама рассчитывала потянуть это дело, а теперь ей надо было обезопасить собственную жизнь.
«Хорошо, что хоть в этот раз партия была несколько меньше, а то прибили бы сразу, – размышляла Инга, выливая остатки из кофейника. – Наверное, мне придется помочь тебе не только словом, но и делом».
Дарья поддержала поступившее предложение, мрачно заметив, что все ее напарники до этого долго не протягивали.
– Давно сидишь? – Инга улыбнулась. Они обе пришли раньше назначенного времени.
– Не очень. С чего начнем?
– Не с чего, а с кого. Видишь вон тех двух жлобов, накачивающих посетителей? Они должны знать очень много.
Предположение об осведомленности барменов насчет еще не так давно работавших здесь девочек, по моментальной оценке Дарьи, имело все шансы на успех. Кому, как не им, знать, что здесь творилось? Здоровые, крепкие мальчики. Предстоял разговор два на два.
Дамы сделали пару глубоких вдохов-выдохов и шагнули навстречу возможным неприятностям. Любопытство никого еще не доводило до добра. Тот, кто держал под полой пять килограммов героина, вряд ли мечтал расстаться с товаром, не получив при этом изрядной прибыли.
Попросив белого вина, они уселись на тумбы.
– Что-то кислое, – Инга сморщила лицо и посмотрела на партнершу.
– Да, отвратительное. Вы почему мне налили мочи?
Один из здоровяков перестал метаться и навис над женщинами, словно скала.
– Что-то не так?
Даша почувствовала, как пот тонкими струйками стал заливать трусики.
– Все хорошо, кроме поданного напитка, – Инга и не думала отступать. – А не пойти ли тебе на х…, чучело? – подключился к разговору второй, отбирая у вдовы бокал. – Я налил вам самое лучшее, что у нас есть.
– Полегче, полегче, – Даша с глубоким удовлетворением отметила появление на стойке пистолета Макарова. Посетителей по обеим сторонам от женщин просто сдуло. Торговля застопорилась. Инга положила оружие на деревянную полированную поверхность и поводила рукой слева направо, указывая стволом то на одного, то на другого.
Парни побледнели и судорожно сделали по шагу назад. Тот, что разливал вино, – он был почернее, – опомнился раньше.
– Убери ствол, тетенька, и скажи, чего ты хочешь?
– Надо поговорить. Обстоятельно и созидательно.
Дарья уже не раз повторила себе «смотри и учись», наблюдая, как нахрапом берутся укрепления противника. Сама она так бы не смогла. Для нее куда более естественным способом беседы было тихое плавное течение слов с использованием на всю катушку своего интеллекта. Перед ней же был пример простого вторжения на мужскую территорию. Для этого, наверное, надо быть бисексуалом.
– Мы заканчиваем в двенадцать, если есть время – ждите, – предложил первый в соглашательской манере.
Больше от них им ничего не надо.
Дарья отхлебнула вина еще раз.
– Хм-м, отличный напиток.
К полуночи они успели подкрепиться грилем, который подавали здесь, а также бараниной и выпить еще бутылочку вина.
Когда на смену двум здоровякам пришла раскрашенная девица, Инга с Дарьей вновь вспомнили, зачем они здесь.
Ребятки подсели к ним стремительно, как бы отвечая ударом на удар, и приобняли каждый свою.
Дамы отбились от объятий, стараясь обходиться лишь нормативной лексикой, после чего на столе появилось двести долларов из сумочки Инги.
– Нас интересует все, что вы знаете о Софье.
Черненький, то и дело продолжавший трогать Дарью, состроил дурака:
– Правда? А зачем?
Сумма на столе удвоилась.
Тогда заговорил тот, что был ближе к Инге:
– Здесь не так давно было очень неплохо. Можно было снять девочку. Ваша Софья трудилась тут под крышей двух отчаянных ребят. Да и тебя я помню, – он в упор посмотрел на Дарью. – Ты тоже здесь была недавно.
– Нас интересует Софья, про себя мы и так все знаем, – напомнила Дарья суть вопроса.
– Ну чо, девочка как девочка, просто так никому не давала… кроме нас, – черненький так и светился. – Да и вы, девчонки, тоже ничего не потеряете, если не откажетесь прямо сейчас поехать с нами…
– Остынь, самчина, – Инга положила еще сотню. – Будем говорить или нет?
Жеребятки смотрели на деньги и почесывались. Первым купился светленький.
– Ну, она всегда вела себя спокойно, у нее были клиенты, иногда она отправлялась куда-нибудь на выезд. Одевалась более-менее. На тряпки не жалела, всегда в чем-то новом приходила на работу.
– Кто ее имел, можешь сказать? – Инга сама относилась к числу тех, кто покупал Софью, и ответ на этот вопрос явно должен был задеть ее за живое.
– Один старик сюда до сих пор приходит, богатый, чертила. Я могу вам его показать как-нибудь, а второй… ну, этот появляется время от времени. Мужик и мужик.
– Да, у этого простого мужика внедорожник «Тойота» – огромная зеленая хреновина, а так обычный, – добавил черненький.
– Она была здесь каждый день? – спросила вдова.
– Ты хотела сказать «вечер», – кавалер снова полез к ней с объятиями, но Инга резко попросила перестать паясничать, и тот немного остыл. – Да, о чем мы?.. А, о Софье… Не всегда у нее был свободный график, и иногда клиенты ждали ее несколько вечеров подряд.
– Может, вы знаете, где она жила, или о подругах что-нибудь известно?
– Какие там подруги, здесь только товарищи по работе.
– Мы один раз гудели вместе с ней и еще одной шалашовкой, – стал припоминать светленький, – вначале сняли беленькую, Валечку, ну… для нас обоих, а потом она чего-то завыступала, начала там: «одной не в кайф, задерете насмерть», то-се, пятое-десятое, может, испугалась, – он хыгыкнул, – привела подругу. Мы тогда никак не планировали встретиться с Софьей. Она даже смутилась. Но ничего, все прошло как по маслу.
– И где это было? – Инга водила вилкой по столу.
– Здесь, за углом, в подвале – не то столовка, не то кафе. Но бабы, простите, женщины там прям роятся.
– А поподробнее нельзя?
* * *
«За углом» оказалось в четырех кварталах. В час ночи заведение все еще функционировало, и можно было видеть, как у входа стоят пестро разодетые девочки в капроновых колготочках, и это в мороз-то!
Спускаясь в подвал, они столкнулись с упитанным мужчиной. Он приобнял их обеих и на чистом русском языке предложил провести время. Посыпавшиеся в его торс жесткие толчки и настойчивое «отстань, отпусти, не лапай, ублюдок, дурак, пропойца» вынудили его прекратить домогательства.
Внутри было тепло, светло и белые мухи не летали. Они огляделись по сторонам. Народ отдыхал. Здесь была и кухня пообильнее, в отличие от баров, и цены пониже. Все довольно культурно, дремлющих в тарелках посетителей не видно. Клетчатые, синие с белым, скатерти на столиках, мягкие деревянные стулья. Неплохо.
Долго вычислять сутенера не пришлось. Только один из многих посетителей смотрел на них неприветливо. Именно тот, кто искал клиентов, не был заинтересован в том, чтобы на его территории были свободные, неконтролируемые никем девочки.
На месте Инги Дарья бы присела, заказала что-нибудь, но эта понеслась сразу к парню, чью грудь украшала толстая золотая цепь. Он сидел за одним столиком с рыженькой девушкой, почти девочкой, и, потягивая пиво, время от времени окидывал взглядом зал в поисках одинокого страждущего путника.
– Здравствуйте, дамы, – поздоровался предприниматель.
– Здравствуй, – отозвалась Инга. – Ты Валю знаешь, беленькая такая?
Он покачал головой и вопросительно посмотрел на рыженькую девочку. Она подтвердила писклявым голосом, что таких здесь нет.
Сутенер развел руками.
– Не обессудьте, таковых не держим, а беленькие найдутся.
Десятидолларовая бумажка стала нырять между пальцев Инги. Но никакого эффекта от этого цирка не было.
– Может, она здесь работает? – ни с того ни с сего предположила Дарья.
– Здесь есть только повариха, – рыжая чуть улыбнулась.
Инга с Дарьей переглянулись.
– Сейчас ее смена? – не унималась Дарья, в то время как Инга, казалось, потеряла всякий интерес к дальнейшим расспросам.
– Откуда мне знать? – продолжала попискивать рыженькая. – Спросите на кухне, там вам и скажут.
Они без труда прошли на кухню, где вовсю что-то шкварилось и парилось. В каждом углу шла работа, одна толстенная баба разделывала рыбу, другая занималась блинчиками, третья салатом. Всего на небольшом пятачке крутилось восемь человек, и никто никому не мешал.
– Валя есть? – голосисто, по-бабьи закричала Дарья, пытаясь прорваться сквозь громкую возню кухни.
– Ну, я Валя, – толстуха перестала терзать селедку и повернулась. Женщина была молода, но раздобрела, словно поднявшаяся опара.
Инга тронула Дарью за рукав.
– Пошли отсюда, – тихо прошептала она ей на ухо. – Чего тебя сюда понесло?
– Подожди, – остановила ее Дарья.
Пышка подошла к гостьям, скривив губы и подперев кулаками бока.
– Чего надо? – она была столь проста, что у Дарьи дух захватывало.
– Ты Софью знаешь? – в тон стала вопрошать Данилова, оставив церемонии.
– А ты ей кто? – с проснувшимся интересом принялась допытываться Валя.
– Подруга, вместе работали.
Повариха окинула визитерш снизу вверх, от носков сапог до темечек, и икнула.
– Она мне тоже подруга. И что надо подруге моей подруги от подруги ее подруги?
Скороговорка несколько развеселила Ингу.
– Я тебе скажу как подруга подруги твоей подруги, что твоей подруге оторвали башку за то, что она неожиданно стала плохо себя вести.
Повариха вначале не сообразила, а когда увидела, что никто и не думает улыбаться, обмякла.
– А я вам зачем?
Инга взяла ее под локоток и вывела из кухни в коридор.
– Ты с Софьей время от времени мужиков обслуживала?
Валя покраснела, но не стала жевать сопли.
– Какое вам дело? Вас интересует, есть ли у меня крыша? Есть. И сала на нем раза в три больше, чем на мне!
– Успокойся, – Дарья не хотела, чтоб женщина выходила из себя. В этом случае будет добиться от нее чего-нибудь невозможно. – Мы купим у тебя информацию о Софье. Нас интересует все, что ты знаешь.
Когда речь зашла о деньгах, Валя перестала дергаться. Ее заплывшие жиром глазки выдали ее с головой. Жадность до денег – распространенная людская слабость.
– Сколько?
– Ста долларов хватит? – шепотом поинтересовалась вдова, доставая денежку.
– А сто пятьдесят? – решила поторговаться Валя и не ошиблась, ей заплатили ровно столько, сколько она запросила.
* * *
Деньги были потрачены не впустую. Валя говорила много. Она не стеснялась хлестать пиво на халяву и смогла укушать, несмотря на позднее время, пару литров.
Как выяснилось, Валя и Софи учились в одном классе и еще в школе стали девочками, активно занимающимися мальчиками. Постепенно набирались опыта, но если более стройная и умная Софи смогла выбиться в хорошо оплачиваемые проститутки, то располневшая Валя довольствовалась работой в кабаке. Время от времени одноклассница поставляла ей кавказцев, которые обожали широкие зады и мясистые сиськи.
Однажды под утро, когда смена подошла к концу и она собралась уходить, два здоровых парня пристали к ней, и она не отказала, не забыв позвать и Софью. Это, как выяснилось после недолгих расспросов, и были два здоровых бармена из «Стерляди».
Как ни бились Инга с Дарьей, но так и не смогли вытянуть из Вали что-нибудь, что касалось бы клиентов Софи.
«У нее их много было, – рассказывала она, – откуда мне знать обо всех? Сама она никогда не рассказывала о тех, кого обслуживает».
Однажды они поехали вместе в «Словакию», где к ним отнеслись с большим вниманием, и это Валя запомнила. Официанты окружили их поистине отеческой заботой, а сумма счета была удивительно низкой.
Софья не стала лукавить и призналась, что здесь работает один большой поклонник ее таланта, он-то и обеспечивает весь сервис.
Что только ни делала Инга: и пиво подливала, и деньги сулила, но Валя так и не назвала имя поклонника Софьи.
Они расстались уже в три часа ночи. Дарью дома ждал очередной скандал с мамашей, и от предвкушения этой встречи ей становилось не по себе.
* * *
Ингу знала вся администрация «Словакии». Она принадлежала к числу постоянных и богатых клиентов, а обижать таких людей – себе в убыток.
Как только Дарья и Инга подошли к портье – невысокому мужчине в очках, – мир закрутился вокруг них.
– Здравствуйте, снова к нам? Очень хорошо. Вы останетесь на ночь?
На ночь они не хотели, а хотели директора.
Скорость, с которой выполнялись все просьбы, ввела Дарью в некоторое замешательство. Перед ними, точнее, перед Париной, люди просто расстилались и падали ниц.
Они входили в кабинет уже через минуту после разговора с портье, и сам Александр Михайлович целовал Инге руку, выйдя из своего кабинета навстречу дорогим гостям.
Дарья не испытывала никакого смущения по поводу того, что он узнает ее. Для него она человек Инги. Пусть так и будет. Эта взрослая женщина знает, что делает. Авторитет ее даже после смерти мужа нисколько не упал, и это должно помочь.
Как и ожидалось, Кузиков, узнав Дарью, ничего, кроме легкого кивка, ей не подарил. Все свое внимание он сосредоточил на гостье, чью грудь украшал кулон, усыпанный бриллиантами. Он смотрел то на нее, то на драгоценность и все время улыбался. Типичный жадный жополиз – ТЖЖ.
Усевшись в кресла, женщины очень скоро пили чай со свежайшим отменным печеньем, которое выпекалось кулинарами гостиницы.
– Чем могу?..
Инга отхлебнула горяченького и, не сводя глаз с накрашенных ярко-красным лаком ногтей, тихо поинтересовалась:
– Вы помните девочку, к которой я была неравнодушна?
Директор, который вовсе не стеснялся выполнять время от времени функции сутенера для богатых клиентов, выдавил:
– Ну… да, конечно… конечно, да.
– Вы можете сказать мне откровенно, работает или, может быть, постоянно останавливается ли у вас человек, который любит, точнее, любил Софью не меньше меня?
– Что-то случилось? – напрягся Кузиков, ему, понятное дело, никакого шума не хотелось.
– Девочку убили. Я хочу найти того, кто это сделал.
На самом деле убийцу уже закопали. Но стоит ли называть истинные причины? Дарье нравилось, как Инга разбазаривает с дядей.
– Очень печально, – он несколько сник. Ему было абсолютно наплевать на Софью как на человека, главное, что теперь он понесет некоторые убытки. – И что же, – с огорчением заметил он, – такие ребята, как Игорь и Сережа, не смогли оградить ее от бандитов?
– Перестаньте задавать мне вопросы! – взорвалась Инга, кидая чашку в угол кабинета. Послышался звон бьющегося фарфора. Дарья увидела, как остатки чая украсили разводами новые дорогие обои с райскими птичками. – Вы предоставляли мне Софью, кому еще продавали вы эту девочку?
Алексей Михайлович не стал больше выкобениваться. Видимо, порядок в кабинете волновал его куда больше, чем анонимность клиента.
– Есть, есть один. Он приезжает обычно дня на три, потом исчезает на неделю, затем все сначала.
– Имя…
– Слушайте, девочки, вы режете меня без ножа, – он покраснел, то ли делая вид, то ли на самом деле тужась. – Он директор небольшой, но оборотистой фирмы в Москве, всегда с деньгами.
– Вы, я гляжу, успели познакомиться, – давила Инга, – имя…
– Николай Евгеньевич Горлов.
– Он сейчас здесь?
– Нет. А вы хотите говорить с ним о Софье? Прошу вас, не надо этого делать.
– Ничего не могу обещать, – призналась вдова. – Вы уверены, что, кроме меня, вы продавали Софью только Горлову?