Вернувшаяся Маруся полностью оправдала мои ожидания.
– Кошмар! – пожаловалась она. – Такое впечатление, что там стадо слонов топталось!
– Ну вот, видишь? Тебе есть чем заняться, и не стоит тратить время на покупки, которые я и сам в состоянии сделать, – удовлетворенно констатировал я.
В результате я выслушал целую лекцию о том, что именно и где надо купить, и, чмокнув ее в щеку, сел в наш минивэн и поехал. Выехав за ворота поселка, я притормозил, осмотрелся и... поехал к лесу. Оставив машину на опушке и взяв оттуда пакет, который я втайне от жены положил туда, я углубился в лес и, выйдя на полянку, громко крикнул:
– Happy birthday to you!
Не успел стихнуть мой голос, как с одного из деревьев упала веревка и по ней спустился... Камаль. Дело в том, что это именно он напал на меня вчера, когда я хотел ответить на телефонный звонок, но силы были явно не равны, так что никакого вреда он мне причинить просто физически не мог, но зато убедил не отвечать звонившему, чтобы не выдавать свое местоположение, а заодно уговорил не отдавать его в руки милиции и врача психоневрологического диспансера. Я ему не то чтобы до конца поверил, но начал очень сильно сомневаться в его сумасшествии, да и жалко мне его стало, вот я и согласился ему помочь, и мы устроили для него на дереве настил, чтобы он мог в безопасности провести ночь.
– Вот, Камаль! Возьмите и переоденьтесь! – сказал я, протягивая ему пакет. – Все это, конечно, будет вам велико, но все же лучше, чем эти лохмотья.
– Я благодарить вы, мой друг Искандер, – стуча зубами от холода, сказал он, назвав меня на восточный манер, и побежал в кусты переодеваться.
Когда он вернулся, я с трудом удержался от улыбки – он же был как минимум на голову ниже меня и размера на три меньше, так что все мои вещи болтались на нем как на вешалке, а в старых кроссовках носы были заметно пусты, но по сравнению с тем, что было на нем раньше, выглядел он сейчас более-менее прилично.
– Ну, поехали разбираться с вашими проблемами! – предложил я.
Мы с ним вернулись к моей машине, сели и отправились в Москву. По дороге я начал выспрашивать его о подробностях произошедшего с ним инцидента, и он охотно повторил свой рассказ, даже дополнив его кое-какими подробностями. Выслушав его, я не мог не признать, что подобная неприятная история вполне могла с ним случиться, но вот было одно обстоятельство, которое вызывало у меня очень большое подозрение, да и сильное сомнение закрадывалось в душу по поводу его, Камаля, принадлежности к восточной аристократии. И было это то, что он категорически отказывался связаться со своим посольством, хотя, казалось бы, это был наикратчайший путь к разрешению столь запутанной ситуации. А это, в свою очередь, говорило о том, что не все так просто и гладко было в его истории. Решив немедленно расставить все точки над «i», я напрямую спросил:
– Послушайте, Камаль! А не проще ли было бы обратиться к вашим дипломатам?
– Нельзя! – в ужасе воскликнул он.
– Почему? – настаивал я.
– Потому что я здесь нет! – исчерпывающе ответил он.
– А поподробнее можно? – заинтересовался я. – А то непонятно, с кем же я тогда сейчас вместе в машине еду?
– С я, шейх Камаль! – гордо ответил он.
– Послушайте! Если уж у вас русская мать и к тому же, как вы говорили, в гареме вашего отца есть еще женщины, знающие наш язык, что же вы тогда так плохо на нем говорите?
– Мой папа не любить, люди говорить язык, который он не знать, – объяснил он. – Мама учить я тихо-тихо!
– Втайне от него? – догадался я.
– Да! – подтвердил Камаль.
– Он что же, такой грозный, ваш отец? – усмехнулся я.
– Очень! – выразительно сказал он. – Если он знать, я здесь, он я. – Он сделал жест, который можно было трактовать только однозначно – отрубит голову.
– По-моему, вы преувеличиваете, – возразил я. – Не станет же он убивать своего старшего сына и наследника!
Камаль подумал и согласился:
– May be, не убить! Но я уже не быть наследник! – объяснил он.
– Понятно! – сказал я. – Напишет завещание в пользу какого-нибудь другого сына! Кстати, а сколько у вас братьев?
– Четырнадцать, дочери не считать, – ответил он. – У папа много жена.
– Да уж! Есть ему из кого выбрать! – воскликнул я. – Но почему он был так против того, чтобы вы сюда приехали? Если уж у него старшая жена русская, то он должен хотя бы из-за этого с симпатией относиться к России?
– Я сказать он, что хотеть видеть родина мой мама, а еще купить жеребец. Тогда он слушать доклад министры. Они говорить, здесь страшно быть для человек Восток. Еще criminal! Он мне запретить! Он не хотеть рисковать наследник!
– Вообще-то, в чем-то он был прав, судя по тому, что с вами произошло, – вынужден был согласиться я.
– Я потом сам читать Интернет и видеть, как тут опасно. А еще там писать, русский police совсем жестокий. И там еще быть про criminal, crazy house и плохой medicine, – перечислил он. – Там быть много страшный слово про ваш страна.
– И все-таки вы рискнули, – покивал головой я.
– Да! Я сказать папа, я лететь Paris. И я лететь Paris. Но оттуда я лететь Москва, а мой слуга остаться там, – объяснил он.
– И оказались вы на родине своей матери совсем один, – констатировал я.
– Совсем один, – грустно согласился он. – Только я думать, мой единоверцы, мой брат-мусульманин я помогать.
– А вышло, что подставил вас этот мусульманин Абузяров по полной программе, – вздохнул я, и он непонимающе на меня посмотрел. – Он вас жестоко обманул, – перевел я на доступный ему язык.
– Обманул, – печально вздохнул он. – Один мусульманин обмануть другой мусульманин! Как так может быть?
– Есть многое на свете, друг Горацио... – усмехнулся я.
– Как быть прав мой папа, – поник головой Камаль.
– Ничего! Разберемся! – обнадежил его я.
Вообще-то рассказ этого недотепы вызывал во мне все больше доверия, но проверить его все-таки надо было. С этой, собственно, целью я и вез Камаля сейчас в Москву, соблюдая при этом все меры предосторожности, то есть при виде поста или машины ГАИ он, сидевший на заднем сиденье, тут же ложился на него. А что было делать, если у нас действительно очень настороженное, правда, не без оснований, отношение к лицам кавказской национальности, как их сейчас официально именуют? И к тому же у моего пассажира не было никаких документов, так что встреча с представителями власти могла обернуться самым печальным образом не только для него, но и для меня – а ну как еще в сообщники террориста запишут?
Но вот мы въехали в город и направились к отелю, где, по его словам, остановился Камаль. Перед тем как выйти из автомобиля, я старательно записал под диктовку все его длинное имя, да еще и повторил несколько раз, чтобы потом не сбиться.
– Лежите на заднем сиденье и не высовывайтесь! – велел я Камалю. – А то, не приведи господи, засекут вас, и мы потом проблем не оберемся!
Вряд ли он знал значение слова «засекут», но, услышав мою интонацию, понятливо покивал, а я еще и на сигнализацию машину поставил от греха подальше.
Охрана роскошного отеля с некоторым подозрением посмотрела на меня – видимо, гости в таком затрапезном виде: в поношенных джинсах, кроссовках и футболках – сюда никогда не заглядывали, но не за смокингом же мне было заезжать домой, тем более что его у меня и нет? Короче, до стойки администратора мне дойти дали, и там я, глядя в бумажку, спросил:
– Простите! Шейх Камаль ибн Гасан... – ну и далее по тексту, – проживает здесь в первом люксе?
– Его сейчас нет, – вежливо ответил мне портье. – Он вчера днем уехал.
– А когда он вернется? – поинтересовался я.
– Он совсем выехал из нашего отеля, со всем багажом, – объяснил мне портье. – Видимо, у него что-то случилось, потому что уехал он срочно. Его номер был оплачен на неделю вперед, но мы вернули ему деньги.
Услышав это, я уставился на него во все глаза и призадумался: получалось, что настоящий шейх, а никто другой и не смог бы оплатить проживание в таком безумно дорогом отеле, выехал отсюда в то самое время, когда Камаль был в нашем поселке! «Ну, и что это значит? – размышлял я на обратном пути к машине. – С одной стороны, это свидетельствует, что Камаль самозванец, а с другой – непонятно, откуда ему тогда известна гостиница, номер люкса да и само длиннющее имя? Или он как раз настоящий, а выехал отсюда самозванец?» Так ничего и не решив, я вернулся к машине, сел в нее и отъехал в один из тихих переулков старой Москвы, где остановился и повернулся к своему пассажиру.
– Поздравляю вас! Вы вчера выехали из своей гостиницы со всем багажом! – сказал я, пристально глядя на Камаля.
На какой-то момент он оторопел, а потом яростно заорал:
– Шакал! Свинья!
– Это вы мне? – предельно вежливо поинтересовался я.
– No! – раздраженно помотал головой он. – Это Виль! Он там украсть мой документ, одежда, драгоценности! Потом он приклеить борода и ходить сюда за остальной вещь. А там быть много деньги и credit cards!
– Если это действительно так, то давайте думать, как вам подтвердить свою личность, а потом обратимся в милицию, – предложил я.
– No police! – тут же отказался он. – Он связаться наш embassy! Тогда папа сразу знать, я здесь, и я конец!
– Ну, тогда решайте сами, что вам делать, – пожал я плечами. – Может быть, в Москве есть хоть кто-нибудь, кто вас знает и сможет подтвердить, что вы – это действительно вы?
– Есть! – тут же ответил он. – Поехать! Но я не знать адрес!
– А номер телефона? – спросил я, доставая свой сотовый.
– Он быть в мой телефон. Но я не иметь больше телефон! Я его не помнить! – виновато сказал он и тут же взорвался: – Шакал! Сын свинья!
Я не стал обращать на это внимания, уже зная, что ко мне это не имеет никакого отношения, и, заводя мотор, подытожил:
– Значит, нам прямая дорога в горсправку!
Глава 15
Маша. Каждый спасается, как может
У меня, конечно, высшее образование и воспитывалась я не под лодкой, но выражения, которые я бормотала себе под нос, приводя в порядок основательно испорченные этим чертовым Всадником, точнее – его лошадью, грядки, я вряд ли решилась бы повторить при маме или муже – они бы меня неправильно поняли. Но когда я увидела кучу испорченных растений, то на голову... Хотя какая может быть голова у Всадника без головы? Одним словом, на этого негодяя посыпались самые изощренные проклятия, какие я только могла придумать. Чтобы не расстраиваться еще больше от вида загубленных растений, а точнее, напрасно потраченных мной усилий, любви и заботы, я собрала весь скопившийся на даче мусор и решила сжечь все это к еловой бабушке, чтобы ничто больше не напоминало мне о варварстве незваных гостей.
Костер получился довольно основательный, и я бдительно следила за ним, чтобы от него ничего нечаянно не загорелось, поэтому раздавшийся сзади меня голос заставил меня подпрыгнуть на месте, но я тут же узнала Афонина и успокоилась.
– Хозяйничаешь? – спросил он.
– Ликвидирую последствия вражеского нашествия – к нам вчера Всадник без головы пожаловал, – объяснила я, кивая на проплешины в грядках.
– Так-так! – задумчиво сказал он. – То-то Тереза этой ночью под дверью скулила и в дом просилась! Значит, и сюда, паразит, добрался! Ну, ничего! Я его встречу! – зловеще пообещал он, а потом, спохватившись, объяснил свой визит: – Глянь, Мария! Это не ваши? – он показал мне шампуры, которые держал в руках.
– Наши! – обрадовалась я. – Они после набега этого безголового пропали! Саша здорово расстроился, потому что они ему дороги как память.
– То-то я смотрю, знакомые, – покивал Виктор Петрович. – Помнится, угощали вы меня шашлыком, вот я и запомнил, – сказал он и протянул их мне.
– А где вы их нашли? – спросила я, радуясь, что мужа по возвращении ждет такой приятный сюрприз.
– Возле свалки нашел, – объяснил он. – Пошел я туда, чтобы при свете дня еще раз на это место посмотреть. Думал, что это только ночью все так страшно выглядело, ан нет! И сейчас при виде этой ненормальной комнаты не по себе делается.
– Так что же вы вчера ее не разрушили? – спросила я.
– Ментам как-то не до того было – у них голова болела о том, как бы в Боровск вернуться да еще и перед начальством за проколотые покрышки оправдаться, а мы по домам торопились. Так что и комната эта на месте, и доска с гвоздями все еще лежит... А может, и снова ее положили. И следы от подков я видел!
– А больше там ничего не было? – поинтересовалась я.
– Пустая бутылка из-под водки, – ответил он. – Причем совсем чистая, не пыльная, и еще запах не выветрился! Так что только-только она там появилась!
– Наша! – уверенно сказала я и не удержалась: – Чтоб она этому паразиту поперек горла встала! Мы с мужем так хотели вчера душевно посидеть, нервы успокоить! Так нате вам! Прямо со двора украли! Спасибо вам за шампуры! – поблагодарила я Афонина.
Видя, что он не уходит, я поняла, что у него ко мне какое-то дело, и поинтересовалась:
– У вас что-то случилось?
– Да нет! Ничего! – ответил он и вдруг сказал: – Марья! Вот ты женщина образованная, начитанная. Не знаешь случайно, как раньше люди со всякой нечистой силой боролись?
– Вообще-то я не специалист! – удивилась я и пригласила: – Да вы присаживайтесь!
Мы сели за стол, причем я так, чтобы следить за костром, и, подумав, я сказала:
– Если я ничего не путаю, то от злых духов и прочей нечисти спасались вязанками чеснока, вампирам с оборотнями осиновый кол в сердца всаживали, чтобы они снова не ожили, а еще серебро против них очень действенно. Именно серебро, а не золото! Помнится, из него отливали пули и использовали против разной нечистой силы, потому что считалось, что только так ее можно убить.
– Серебро, говоришь? – повторил Афонин и, поблагодарив меня, ушел к себе.
Не успела я вдоволь поудивляться странности его поведения, как он вернулся.
– Марья! Ты не позволишь мне тут у тебя малость повозиться? – спросил он. – А то у меня на участке, сама знаешь, костер развести негде.
– Конечно! – разрешила я, завистливо вздохнув, потому что порядок на даче у Виктора Петровича был идеальный, ни один квадратный сантиметр не простаивал и был использован с наибольшей выгодой – мне такое рациональное отношение к земле и не снилось. – А что вы собираетесь делать?
– Да вот! – ответил он и подбросил на ладони монету. – Настоящая серебряная! С незапамятных пор у меня лежит. А сейчас вот пригодилась!
– И что вы с ней будете делать? – удивилась я.
– А пули отолью, – объяснил он. – Крест на них потом напильником прорежу, и пусть только эти гады сюда сунутся!
– Виктор Петрович! – испуганно воскликнула я. – Это же не соль! Так ведь можно и человека убить!
– А кто тебе сказал, что они люди? – возразил он. – Я этих двоих своими глазами видел! Хорошо, что тебя с нами не было, а то визгу было бы!
– Спасибо, мне и одного хватило, чтобы в обморок грохнуться! – недовольно ответила я. – Саша меня потом нашатырным спиртом в чувство приводил! Но все-таки, может, не надо?
– Да нет, Марья! Надо! Ты же сама сказала, что иного оружия против них нет! Вот я их серебром и попотчую! Будут знать, как людей пугать!
Его голос звучал настолько решительно, что я поняла – отговорить его мне не удастся! Оставалось надеяться только на то, что он, как и в прошлый раз, промахнется. С большим интересом наблюдала я, как он, сначала расплавив в консервной банке монету, отлил потом две пули в земляной форме и, подправив их, нанес напильником кресты, а затем затолкал в картонные гильзы с порохом.
– Ну вот! – удовлетворенно сказал он. – Пусть теперь только попробуют сунуться! Милости просим!
Поблагодарив меня, он пошел к себе, а я из любопытства подошла к забору, чтобы посмотреть, что он будет делать дальше, и через открытое окно его дачи увидела, что он вставил патроны в ружье, которое повесил над кроватью, а вовсе не убрал в сейф, как он заверял участкового. Хотя... Вполне ведь может случиться так, что оно срочно потребуется, вот и возись тогда! Пока сейф откроешь, пока зарядишь...
Костер тем временем окончательно догорел, и я начала собирать золу в старое ведро, чтобы потом использовать как удобрение. От этого занятия меня отвлек чей-то незнакомый голос:
– Добрейший вам, пани, вечерочек!
Я удивленно повернулась – какой еще вечер, когда день в разгаре? И увидела двух подвыпивших мужчин, которых никогда раньше не встречала в нашем поселке. Они проходили по проезду между дачами и, увидев, что я их заметила, подчеркнуто вежливо и церемонно со мной раскланялись. «Все ясно! – мысленно хмыкнула я и отвернулась. – Были вчера у кого-нибудь в гостях, хватанули лишку так, что до сих пор не проспались и вечер с днем путают, и теперь отправились в город!»
Глава 16
Саша. А не дурак ли я?
Хотя я и коренной москвич, причем потомственный, но и мне пришлось немало покрутиться по городу, пока я наконец отыскал тихую зеленую улицу, а на ней массивные бронированные ворота, правда, без будки охраны, табличка возле которых гласила: «Резиденция полномочного представителя королевства Магриб». Лично я о таком никогда не слыхал, но Камаль заверил меня, что они соседи (!), то есть это была какая-то расположенная рядом с Эмиратами аравийская монархия.
– Я и Джафар вместе учиться в England, – объяснил он мне. – Он я хорошо знать и мочь помочь возвращаться дом.
– Без документов? – удивился я.
– Он что-нибудь придумать. Он знать я и мочь сказать, кто я, – уверенно заявил Камаль. – Он есть большой друг шейх Хабибулла. Он скоро стать правитель Магриб.
– Джафар? – удивился я.
– Зачем? – вытаращился на меня Камаль. – Хабибулла! Он отец совсем старый... – Тут он произнес что-то на своем языке, но я, разобрав только одно слово «алла», понял, что он сказал обычную в таких случаях на Востоке фразу: «Да продлит Аллах его годы», имея в виду отца Хабибуллы.
– Так вы и Хабибуллу знаете? – усмехнулся я и совсем было хотел спросить: «Это ничего, что я к вам спиной сижу?», потому что мой спутник так и сыпал совершенно непринужденно, не хвалясь, всеми этими титулами.
– Я и он вместе учиться France, – ответил Камаль. – Он мочь послать Москва свой самолет и забрать я. А потом я тихо-тихо возвращаться домой, и папа не узнать, я быть Россия.
– Ну-ну! – недоверчиво покачал я головой и больше ничего не сказал.
Наверное, Камаль подумал, что я ему не верю, и начал убеждать меня:
– Мой друг Искандер! Вы помогать я, и я благодарить вы! Я дарить вы свой любимый жеребец!
– Да на кой черт он мне сдался? Где он жить будет? У меня на даче? Или я его должен в своей квартире держать? – усмехнулся я. – Да я и ездить-то верхом не умею!
– Тогда я дарить вы свой наложница, – пообещал он. – Совсем-совсем молодой! Очень-очень красивый!
– И что я с ней буду делать? – обалдел я.
– Вы не делать! Она делать! Она петь, танцевать, играть музыка, говорить... – перечислял Камаль.
– Ну, раз она умеет петь, то нет ничего странного, что она может еще и говорить! – хмыкнул я.
– Я не так сказать! – поправился Камаль. – Она говорить много интересный story...
– Ясно, что-то вроде Шахразады, – понял я.
– Еще она вы любить! – закончил он.
– А сколько ей лет? – поинтересовался я.
– Пятнадцать, – ответил он, и я присвистнул.
– Камаль! У нас это называется растлением несовершеннолетних и карается по закону! Да и будь ей уже восемнадцать, Маруся убьет меня собственными руками, и совесть ее мучить не будет! Кроме того, многоженство в России официально запрещено.
– Что есть Маруся? – тут же спросил он.
– Не что, а кто! – выразительно сказал я. – Да вы же ее видели! Это моя жена Мария, – объяснил я и продолжил: – Да и потом, где она будет жить, эта наложница? Вместе с нами? В нашей двухкомнатной квартире? И что она будет делать? Помогать жене по хозяйству? Кстати, она умеет готовить, убирать, стирать и все прочее? Или она только развлекать своего господина и повелителя научилась?
– No! – потряс головой Камаль. – Она есть наложница! Она не есть слуга! Она сама иметь слуга!
– Значит, здесь за ней еще кто-то прибираться должен? – иронично произнес я. – Ну, спасибо! Ну и подарочек вы мне пообещали!
– Она ехать сюда с слуга! Я купить она отдельный дом! – пообещал он, подумав. – Вы жить немного дом с жена, немного там.
– Упаси бог! – воскликнул я. – Мало того, что жена устроит мне такую веселую жизнь, что я сам в петлю полезу, так две семьи я просто не прокормлю!
– Тогда я давать она деньги! – воскликнул Камаль.
– Ладно! Потом разберемся! – сказал я. – А сейчас пошли к вашему Джафару!
Мы вышли из машины и подошли к воротам, причем глазок камеры наблюдения как уставился на нас, так больше и не выпускал из поля зрения. Камаль нажал на кнопку переговорного устройства и, получив ответ, начал что-то говорить на своем родном языке. Разговор длился довольно долго, и я почувствовал неладное.
– Что происходит? – спросил я у Камаля.
– Джафар уехать из Москва, – сообщил он. – Никто не знать, когда он вернуться. Может быть, завтра, может быть, через месяц.
– Ну, так попросите у охраны номер сотового телефона их хозяина, и мы ему позвоним, – предложил я.
– Этот вислоухий осел не давать! – раздраженно ответил Камаль. – Он сказать нельзя!
Тут из переговорного устройства раздался уже знакомый мне мужской голос, который на этот раз хоть и с сильным акцентом, но по-русски язвительно сказал:
– Если вы хотите получить совет вислоухого осла, то можете оставить свой номер телефона. Когда господин вернется, он может связаться с вами. Если, конечно, посчитает нужным.
– Искандер! – обрадовался Камаль. – Вы писать свой телефон!
– Да несолидно как-то отдавать дипломату клочок бумаги, на котором что-то наспех нацарапано, – поморщился я. – Пойдемте в машину! У меня там есть визитки со всеми координатами, ее-то я ему и оставлю.
В автомобиле я подчеркнул на своей визитке номер сотового телефона, чтобы было ясно, что звонить надо именно по нему, а Камаль написал на обороте своей рукой по-арабски собственное имя и короткое послание. Взяв визитку, я отправился вручать ее, а Камаль остался стоять возле машины. Едва я успел отдать ее непонятно кому через узкую щель в чуть приоткрывшихся воротах, как увидел, что к моему минивэну решительно идут два патрульных милиционера – наверное, кто-то бдительный уже успел стукануть в ментовку, что возле представительства иностранного государства появился некий подозрительный тип – это, конечно, о Камале, у которого такая характерная внешность, что впору давать первое место на конкурсе двойников Усамы бен Ладена. Я быстро направился к машине, чтобы попытаться разрулить ситуацию, но тут нервы у Камаля не выдержали, и он, прыгнув за руль, рванул с места – я же, идиот, ключи в замке зажигания оставил. Вид у меня был настолько выразительный, что менты, не дожидаясь даже, когда я к ним подойду, тут же схватились за рации и сообщили об угоне. Когда я к ним подошел, они, естественно, потребовали объяснений, а что я мог сказать? Пришлось ограничиться полуправдой.
– Понимаете, ко мне подошел мужчина, который назвался арабским шейхом, и сказал, что его обокрали. Он попросил меня подвезти его сюда, потому что здесь есть люди, которые ему помогут. Мне его жалко стало, вот я и подвез.
– А если бы он марсианином назвался, то ты его и туда бы подвез? – язвительно спросил один из милиционеров.
– Так ни одно доброе дело не остается безнаказанным, – вздохнул я.
– Да, лопухнулся ты, мужик! – сочувственно сказал второй. – Только, знаешь, хоть я и не разглядел этого типа как следует, но что-то мало он на шейха похож!
– Да я и сам теперь не знаю, настоящий он шейх или притворялся, – совершенно искренне ответил я.
– Ладно! Чего стоять? – сказал первый милиционер. – Пошли в отделение заявление об угоне писать – это же наша земля. Только скажу тебе честно, на успех особо не надейся!
– Обнадежили вы меня, однако! – безрадостно усмехнулся я.
– Сам виноват! – выразительно сказал второй милиционер, и мне нечего было на это возразить.
Глава 17
Маша. Визиты продолжаются
Покончив с хозяйственными делами, я села в саду со свежим журналом по садоводству, чтобы узнать, какие новые достижения научной мысли появились в последнее время. Но не успела я его открыть, как в калитку постучали. Это был явно кто-то чужой, потому что наши соседи обычно не церемонятся, особенно когда видят хозяев, в данный момент меня, на участке. После ночного визита нечистой силы, каковой ее посчитал Афонин, рисковать мне больше не хотелось, и я, отложив журнал, подошла посмотреть, кого это принесло. На улице стоял довольно симпатичный и прилично одетый мужчина лет пятидесяти, который при виде меня поздоровался и спросил:
– Простите за беспокойство, но не могли бы вы мне помочь?
– Что, заблудились? – догадалась я.
Но оказалось, что я была не права, потому что он сказал:
– Нет, я не дачу чью-нибудь ищу.
– Хотите снять? – спросила я. – Так у нас здесь никто не сдает.
– И не это, – покачал головой он и, достав из барсетки визитку, протянул ее мне.
– Кошмар! – пожаловалась она. – Такое впечатление, что там стадо слонов топталось!
– Ну вот, видишь? Тебе есть чем заняться, и не стоит тратить время на покупки, которые я и сам в состоянии сделать, – удовлетворенно констатировал я.
В результате я выслушал целую лекцию о том, что именно и где надо купить, и, чмокнув ее в щеку, сел в наш минивэн и поехал. Выехав за ворота поселка, я притормозил, осмотрелся и... поехал к лесу. Оставив машину на опушке и взяв оттуда пакет, который я втайне от жены положил туда, я углубился в лес и, выйдя на полянку, громко крикнул:
– Happy birthday to you!
Не успел стихнуть мой голос, как с одного из деревьев упала веревка и по ней спустился... Камаль. Дело в том, что это именно он напал на меня вчера, когда я хотел ответить на телефонный звонок, но силы были явно не равны, так что никакого вреда он мне причинить просто физически не мог, но зато убедил не отвечать звонившему, чтобы не выдавать свое местоположение, а заодно уговорил не отдавать его в руки милиции и врача психоневрологического диспансера. Я ему не то чтобы до конца поверил, но начал очень сильно сомневаться в его сумасшествии, да и жалко мне его стало, вот я и согласился ему помочь, и мы устроили для него на дереве настил, чтобы он мог в безопасности провести ночь.
– Вот, Камаль! Возьмите и переоденьтесь! – сказал я, протягивая ему пакет. – Все это, конечно, будет вам велико, но все же лучше, чем эти лохмотья.
– Я благодарить вы, мой друг Искандер, – стуча зубами от холода, сказал он, назвав меня на восточный манер, и побежал в кусты переодеваться.
Когда он вернулся, я с трудом удержался от улыбки – он же был как минимум на голову ниже меня и размера на три меньше, так что все мои вещи болтались на нем как на вешалке, а в старых кроссовках носы были заметно пусты, но по сравнению с тем, что было на нем раньше, выглядел он сейчас более-менее прилично.
– Ну, поехали разбираться с вашими проблемами! – предложил я.
Мы с ним вернулись к моей машине, сели и отправились в Москву. По дороге я начал выспрашивать его о подробностях произошедшего с ним инцидента, и он охотно повторил свой рассказ, даже дополнив его кое-какими подробностями. Выслушав его, я не мог не признать, что подобная неприятная история вполне могла с ним случиться, но вот было одно обстоятельство, которое вызывало у меня очень большое подозрение, да и сильное сомнение закрадывалось в душу по поводу его, Камаля, принадлежности к восточной аристократии. И было это то, что он категорически отказывался связаться со своим посольством, хотя, казалось бы, это был наикратчайший путь к разрешению столь запутанной ситуации. А это, в свою очередь, говорило о том, что не все так просто и гладко было в его истории. Решив немедленно расставить все точки над «i», я напрямую спросил:
– Послушайте, Камаль! А не проще ли было бы обратиться к вашим дипломатам?
– Нельзя! – в ужасе воскликнул он.
– Почему? – настаивал я.
– Потому что я здесь нет! – исчерпывающе ответил он.
– А поподробнее можно? – заинтересовался я. – А то непонятно, с кем же я тогда сейчас вместе в машине еду?
– С я, шейх Камаль! – гордо ответил он.
– Послушайте! Если уж у вас русская мать и к тому же, как вы говорили, в гареме вашего отца есть еще женщины, знающие наш язык, что же вы тогда так плохо на нем говорите?
– Мой папа не любить, люди говорить язык, который он не знать, – объяснил он. – Мама учить я тихо-тихо!
– Втайне от него? – догадался я.
– Да! – подтвердил Камаль.
– Он что же, такой грозный, ваш отец? – усмехнулся я.
– Очень! – выразительно сказал он. – Если он знать, я здесь, он я. – Он сделал жест, который можно было трактовать только однозначно – отрубит голову.
– По-моему, вы преувеличиваете, – возразил я. – Не станет же он убивать своего старшего сына и наследника!
Камаль подумал и согласился:
– May be, не убить! Но я уже не быть наследник! – объяснил он.
– Понятно! – сказал я. – Напишет завещание в пользу какого-нибудь другого сына! Кстати, а сколько у вас братьев?
– Четырнадцать, дочери не считать, – ответил он. – У папа много жена.
– Да уж! Есть ему из кого выбрать! – воскликнул я. – Но почему он был так против того, чтобы вы сюда приехали? Если уж у него старшая жена русская, то он должен хотя бы из-за этого с симпатией относиться к России?
– Я сказать он, что хотеть видеть родина мой мама, а еще купить жеребец. Тогда он слушать доклад министры. Они говорить, здесь страшно быть для человек Восток. Еще criminal! Он мне запретить! Он не хотеть рисковать наследник!
– Вообще-то, в чем-то он был прав, судя по тому, что с вами произошло, – вынужден был согласиться я.
– Я потом сам читать Интернет и видеть, как тут опасно. А еще там писать, русский police совсем жестокий. И там еще быть про criminal, crazy house и плохой medicine, – перечислил он. – Там быть много страшный слово про ваш страна.
– И все-таки вы рискнули, – покивал головой я.
– Да! Я сказать папа, я лететь Paris. И я лететь Paris. Но оттуда я лететь Москва, а мой слуга остаться там, – объяснил он.
– И оказались вы на родине своей матери совсем один, – констатировал я.
– Совсем один, – грустно согласился он. – Только я думать, мой единоверцы, мой брат-мусульманин я помогать.
– А вышло, что подставил вас этот мусульманин Абузяров по полной программе, – вздохнул я, и он непонимающе на меня посмотрел. – Он вас жестоко обманул, – перевел я на доступный ему язык.
– Обманул, – печально вздохнул он. – Один мусульманин обмануть другой мусульманин! Как так может быть?
– Есть многое на свете, друг Горацио... – усмехнулся я.
– Как быть прав мой папа, – поник головой Камаль.
– Ничего! Разберемся! – обнадежил его я.
Вообще-то рассказ этого недотепы вызывал во мне все больше доверия, но проверить его все-таки надо было. С этой, собственно, целью я и вез Камаля сейчас в Москву, соблюдая при этом все меры предосторожности, то есть при виде поста или машины ГАИ он, сидевший на заднем сиденье, тут же ложился на него. А что было делать, если у нас действительно очень настороженное, правда, не без оснований, отношение к лицам кавказской национальности, как их сейчас официально именуют? И к тому же у моего пассажира не было никаких документов, так что встреча с представителями власти могла обернуться самым печальным образом не только для него, но и для меня – а ну как еще в сообщники террориста запишут?
Но вот мы въехали в город и направились к отелю, где, по его словам, остановился Камаль. Перед тем как выйти из автомобиля, я старательно записал под диктовку все его длинное имя, да еще и повторил несколько раз, чтобы потом не сбиться.
– Лежите на заднем сиденье и не высовывайтесь! – велел я Камалю. – А то, не приведи господи, засекут вас, и мы потом проблем не оберемся!
Вряд ли он знал значение слова «засекут», но, услышав мою интонацию, понятливо покивал, а я еще и на сигнализацию машину поставил от греха подальше.
Охрана роскошного отеля с некоторым подозрением посмотрела на меня – видимо, гости в таком затрапезном виде: в поношенных джинсах, кроссовках и футболках – сюда никогда не заглядывали, но не за смокингом же мне было заезжать домой, тем более что его у меня и нет? Короче, до стойки администратора мне дойти дали, и там я, глядя в бумажку, спросил:
– Простите! Шейх Камаль ибн Гасан... – ну и далее по тексту, – проживает здесь в первом люксе?
– Его сейчас нет, – вежливо ответил мне портье. – Он вчера днем уехал.
– А когда он вернется? – поинтересовался я.
– Он совсем выехал из нашего отеля, со всем багажом, – объяснил мне портье. – Видимо, у него что-то случилось, потому что уехал он срочно. Его номер был оплачен на неделю вперед, но мы вернули ему деньги.
Услышав это, я уставился на него во все глаза и призадумался: получалось, что настоящий шейх, а никто другой и не смог бы оплатить проживание в таком безумно дорогом отеле, выехал отсюда в то самое время, когда Камаль был в нашем поселке! «Ну, и что это значит? – размышлял я на обратном пути к машине. – С одной стороны, это свидетельствует, что Камаль самозванец, а с другой – непонятно, откуда ему тогда известна гостиница, номер люкса да и само длиннющее имя? Или он как раз настоящий, а выехал отсюда самозванец?» Так ничего и не решив, я вернулся к машине, сел в нее и отъехал в один из тихих переулков старой Москвы, где остановился и повернулся к своему пассажиру.
– Поздравляю вас! Вы вчера выехали из своей гостиницы со всем багажом! – сказал я, пристально глядя на Камаля.
На какой-то момент он оторопел, а потом яростно заорал:
– Шакал! Свинья!
– Это вы мне? – предельно вежливо поинтересовался я.
– No! – раздраженно помотал головой он. – Это Виль! Он там украсть мой документ, одежда, драгоценности! Потом он приклеить борода и ходить сюда за остальной вещь. А там быть много деньги и credit cards!
– Если это действительно так, то давайте думать, как вам подтвердить свою личность, а потом обратимся в милицию, – предложил я.
– No police! – тут же отказался он. – Он связаться наш embassy! Тогда папа сразу знать, я здесь, и я конец!
– Ну, тогда решайте сами, что вам делать, – пожал я плечами. – Может быть, в Москве есть хоть кто-нибудь, кто вас знает и сможет подтвердить, что вы – это действительно вы?
– Есть! – тут же ответил он. – Поехать! Но я не знать адрес!
– А номер телефона? – спросил я, доставая свой сотовый.
– Он быть в мой телефон. Но я не иметь больше телефон! Я его не помнить! – виновато сказал он и тут же взорвался: – Шакал! Сын свинья!
Я не стал обращать на это внимания, уже зная, что ко мне это не имеет никакого отношения, и, заводя мотор, подытожил:
– Значит, нам прямая дорога в горсправку!
Глава 15
Маша. Каждый спасается, как может
У меня, конечно, высшее образование и воспитывалась я не под лодкой, но выражения, которые я бормотала себе под нос, приводя в порядок основательно испорченные этим чертовым Всадником, точнее – его лошадью, грядки, я вряд ли решилась бы повторить при маме или муже – они бы меня неправильно поняли. Но когда я увидела кучу испорченных растений, то на голову... Хотя какая может быть голова у Всадника без головы? Одним словом, на этого негодяя посыпались самые изощренные проклятия, какие я только могла придумать. Чтобы не расстраиваться еще больше от вида загубленных растений, а точнее, напрасно потраченных мной усилий, любви и заботы, я собрала весь скопившийся на даче мусор и решила сжечь все это к еловой бабушке, чтобы ничто больше не напоминало мне о варварстве незваных гостей.
Костер получился довольно основательный, и я бдительно следила за ним, чтобы от него ничего нечаянно не загорелось, поэтому раздавшийся сзади меня голос заставил меня подпрыгнуть на месте, но я тут же узнала Афонина и успокоилась.
– Хозяйничаешь? – спросил он.
– Ликвидирую последствия вражеского нашествия – к нам вчера Всадник без головы пожаловал, – объяснила я, кивая на проплешины в грядках.
– Так-так! – задумчиво сказал он. – То-то Тереза этой ночью под дверью скулила и в дом просилась! Значит, и сюда, паразит, добрался! Ну, ничего! Я его встречу! – зловеще пообещал он, а потом, спохватившись, объяснил свой визит: – Глянь, Мария! Это не ваши? – он показал мне шампуры, которые держал в руках.
– Наши! – обрадовалась я. – Они после набега этого безголового пропали! Саша здорово расстроился, потому что они ему дороги как память.
– То-то я смотрю, знакомые, – покивал Виктор Петрович. – Помнится, угощали вы меня шашлыком, вот я и запомнил, – сказал он и протянул их мне.
– А где вы их нашли? – спросила я, радуясь, что мужа по возвращении ждет такой приятный сюрприз.
– Возле свалки нашел, – объяснил он. – Пошел я туда, чтобы при свете дня еще раз на это место посмотреть. Думал, что это только ночью все так страшно выглядело, ан нет! И сейчас при виде этой ненормальной комнаты не по себе делается.
– Так что же вы вчера ее не разрушили? – спросила я.
– Ментам как-то не до того было – у них голова болела о том, как бы в Боровск вернуться да еще и перед начальством за проколотые покрышки оправдаться, а мы по домам торопились. Так что и комната эта на месте, и доска с гвоздями все еще лежит... А может, и снова ее положили. И следы от подков я видел!
– А больше там ничего не было? – поинтересовалась я.
– Пустая бутылка из-под водки, – ответил он. – Причем совсем чистая, не пыльная, и еще запах не выветрился! Так что только-только она там появилась!
– Наша! – уверенно сказала я и не удержалась: – Чтоб она этому паразиту поперек горла встала! Мы с мужем так хотели вчера душевно посидеть, нервы успокоить! Так нате вам! Прямо со двора украли! Спасибо вам за шампуры! – поблагодарила я Афонина.
Видя, что он не уходит, я поняла, что у него ко мне какое-то дело, и поинтересовалась:
– У вас что-то случилось?
– Да нет! Ничего! – ответил он и вдруг сказал: – Марья! Вот ты женщина образованная, начитанная. Не знаешь случайно, как раньше люди со всякой нечистой силой боролись?
– Вообще-то я не специалист! – удивилась я и пригласила: – Да вы присаживайтесь!
Мы сели за стол, причем я так, чтобы следить за костром, и, подумав, я сказала:
– Если я ничего не путаю, то от злых духов и прочей нечисти спасались вязанками чеснока, вампирам с оборотнями осиновый кол в сердца всаживали, чтобы они снова не ожили, а еще серебро против них очень действенно. Именно серебро, а не золото! Помнится, из него отливали пули и использовали против разной нечистой силы, потому что считалось, что только так ее можно убить.
– Серебро, говоришь? – повторил Афонин и, поблагодарив меня, ушел к себе.
Не успела я вдоволь поудивляться странности его поведения, как он вернулся.
– Марья! Ты не позволишь мне тут у тебя малость повозиться? – спросил он. – А то у меня на участке, сама знаешь, костер развести негде.
– Конечно! – разрешила я, завистливо вздохнув, потому что порядок на даче у Виктора Петровича был идеальный, ни один квадратный сантиметр не простаивал и был использован с наибольшей выгодой – мне такое рациональное отношение к земле и не снилось. – А что вы собираетесь делать?
– Да вот! – ответил он и подбросил на ладони монету. – Настоящая серебряная! С незапамятных пор у меня лежит. А сейчас вот пригодилась!
– И что вы с ней будете делать? – удивилась я.
– А пули отолью, – объяснил он. – Крест на них потом напильником прорежу, и пусть только эти гады сюда сунутся!
– Виктор Петрович! – испуганно воскликнула я. – Это же не соль! Так ведь можно и человека убить!
– А кто тебе сказал, что они люди? – возразил он. – Я этих двоих своими глазами видел! Хорошо, что тебя с нами не было, а то визгу было бы!
– Спасибо, мне и одного хватило, чтобы в обморок грохнуться! – недовольно ответила я. – Саша меня потом нашатырным спиртом в чувство приводил! Но все-таки, может, не надо?
– Да нет, Марья! Надо! Ты же сама сказала, что иного оружия против них нет! Вот я их серебром и попотчую! Будут знать, как людей пугать!
Его голос звучал настолько решительно, что я поняла – отговорить его мне не удастся! Оставалось надеяться только на то, что он, как и в прошлый раз, промахнется. С большим интересом наблюдала я, как он, сначала расплавив в консервной банке монету, отлил потом две пули в земляной форме и, подправив их, нанес напильником кресты, а затем затолкал в картонные гильзы с порохом.
– Ну вот! – удовлетворенно сказал он. – Пусть теперь только попробуют сунуться! Милости просим!
Поблагодарив меня, он пошел к себе, а я из любопытства подошла к забору, чтобы посмотреть, что он будет делать дальше, и через открытое окно его дачи увидела, что он вставил патроны в ружье, которое повесил над кроватью, а вовсе не убрал в сейф, как он заверял участкового. Хотя... Вполне ведь может случиться так, что оно срочно потребуется, вот и возись тогда! Пока сейф откроешь, пока зарядишь...
Костер тем временем окончательно догорел, и я начала собирать золу в старое ведро, чтобы потом использовать как удобрение. От этого занятия меня отвлек чей-то незнакомый голос:
– Добрейший вам, пани, вечерочек!
Я удивленно повернулась – какой еще вечер, когда день в разгаре? И увидела двух подвыпивших мужчин, которых никогда раньше не встречала в нашем поселке. Они проходили по проезду между дачами и, увидев, что я их заметила, подчеркнуто вежливо и церемонно со мной раскланялись. «Все ясно! – мысленно хмыкнула я и отвернулась. – Были вчера у кого-нибудь в гостях, хватанули лишку так, что до сих пор не проспались и вечер с днем путают, и теперь отправились в город!»
Глава 16
Саша. А не дурак ли я?
Хотя я и коренной москвич, причем потомственный, но и мне пришлось немало покрутиться по городу, пока я наконец отыскал тихую зеленую улицу, а на ней массивные бронированные ворота, правда, без будки охраны, табличка возле которых гласила: «Резиденция полномочного представителя королевства Магриб». Лично я о таком никогда не слыхал, но Камаль заверил меня, что они соседи (!), то есть это была какая-то расположенная рядом с Эмиратами аравийская монархия.
– Я и Джафар вместе учиться в England, – объяснил он мне. – Он я хорошо знать и мочь помочь возвращаться дом.
– Без документов? – удивился я.
– Он что-нибудь придумать. Он знать я и мочь сказать, кто я, – уверенно заявил Камаль. – Он есть большой друг шейх Хабибулла. Он скоро стать правитель Магриб.
– Джафар? – удивился я.
– Зачем? – вытаращился на меня Камаль. – Хабибулла! Он отец совсем старый... – Тут он произнес что-то на своем языке, но я, разобрав только одно слово «алла», понял, что он сказал обычную в таких случаях на Востоке фразу: «Да продлит Аллах его годы», имея в виду отца Хабибуллы.
– Так вы и Хабибуллу знаете? – усмехнулся я и совсем было хотел спросить: «Это ничего, что я к вам спиной сижу?», потому что мой спутник так и сыпал совершенно непринужденно, не хвалясь, всеми этими титулами.
– Я и он вместе учиться France, – ответил Камаль. – Он мочь послать Москва свой самолет и забрать я. А потом я тихо-тихо возвращаться домой, и папа не узнать, я быть Россия.
– Ну-ну! – недоверчиво покачал я головой и больше ничего не сказал.
Наверное, Камаль подумал, что я ему не верю, и начал убеждать меня:
– Мой друг Искандер! Вы помогать я, и я благодарить вы! Я дарить вы свой любимый жеребец!
– Да на кой черт он мне сдался? Где он жить будет? У меня на даче? Или я его должен в своей квартире держать? – усмехнулся я. – Да я и ездить-то верхом не умею!
– Тогда я дарить вы свой наложница, – пообещал он. – Совсем-совсем молодой! Очень-очень красивый!
– И что я с ней буду делать? – обалдел я.
– Вы не делать! Она делать! Она петь, танцевать, играть музыка, говорить... – перечислял Камаль.
– Ну, раз она умеет петь, то нет ничего странного, что она может еще и говорить! – хмыкнул я.
– Я не так сказать! – поправился Камаль. – Она говорить много интересный story...
– Ясно, что-то вроде Шахразады, – понял я.
– Еще она вы любить! – закончил он.
– А сколько ей лет? – поинтересовался я.
– Пятнадцать, – ответил он, и я присвистнул.
– Камаль! У нас это называется растлением несовершеннолетних и карается по закону! Да и будь ей уже восемнадцать, Маруся убьет меня собственными руками, и совесть ее мучить не будет! Кроме того, многоженство в России официально запрещено.
– Что есть Маруся? – тут же спросил он.
– Не что, а кто! – выразительно сказал я. – Да вы же ее видели! Это моя жена Мария, – объяснил я и продолжил: – Да и потом, где она будет жить, эта наложница? Вместе с нами? В нашей двухкомнатной квартире? И что она будет делать? Помогать жене по хозяйству? Кстати, она умеет готовить, убирать, стирать и все прочее? Или она только развлекать своего господина и повелителя научилась?
– No! – потряс головой Камаль. – Она есть наложница! Она не есть слуга! Она сама иметь слуга!
– Значит, здесь за ней еще кто-то прибираться должен? – иронично произнес я. – Ну, спасибо! Ну и подарочек вы мне пообещали!
– Она ехать сюда с слуга! Я купить она отдельный дом! – пообещал он, подумав. – Вы жить немного дом с жена, немного там.
– Упаси бог! – воскликнул я. – Мало того, что жена устроит мне такую веселую жизнь, что я сам в петлю полезу, так две семьи я просто не прокормлю!
– Тогда я давать она деньги! – воскликнул Камаль.
– Ладно! Потом разберемся! – сказал я. – А сейчас пошли к вашему Джафару!
Мы вышли из машины и подошли к воротам, причем глазок камеры наблюдения как уставился на нас, так больше и не выпускал из поля зрения. Камаль нажал на кнопку переговорного устройства и, получив ответ, начал что-то говорить на своем родном языке. Разговор длился довольно долго, и я почувствовал неладное.
– Что происходит? – спросил я у Камаля.
– Джафар уехать из Москва, – сообщил он. – Никто не знать, когда он вернуться. Может быть, завтра, может быть, через месяц.
– Ну, так попросите у охраны номер сотового телефона их хозяина, и мы ему позвоним, – предложил я.
– Этот вислоухий осел не давать! – раздраженно ответил Камаль. – Он сказать нельзя!
Тут из переговорного устройства раздался уже знакомый мне мужской голос, который на этот раз хоть и с сильным акцентом, но по-русски язвительно сказал:
– Если вы хотите получить совет вислоухого осла, то можете оставить свой номер телефона. Когда господин вернется, он может связаться с вами. Если, конечно, посчитает нужным.
– Искандер! – обрадовался Камаль. – Вы писать свой телефон!
– Да несолидно как-то отдавать дипломату клочок бумаги, на котором что-то наспех нацарапано, – поморщился я. – Пойдемте в машину! У меня там есть визитки со всеми координатами, ее-то я ему и оставлю.
В автомобиле я подчеркнул на своей визитке номер сотового телефона, чтобы было ясно, что звонить надо именно по нему, а Камаль написал на обороте своей рукой по-арабски собственное имя и короткое послание. Взяв визитку, я отправился вручать ее, а Камаль остался стоять возле машины. Едва я успел отдать ее непонятно кому через узкую щель в чуть приоткрывшихся воротах, как увидел, что к моему минивэну решительно идут два патрульных милиционера – наверное, кто-то бдительный уже успел стукануть в ментовку, что возле представительства иностранного государства появился некий подозрительный тип – это, конечно, о Камале, у которого такая характерная внешность, что впору давать первое место на конкурсе двойников Усамы бен Ладена. Я быстро направился к машине, чтобы попытаться разрулить ситуацию, но тут нервы у Камаля не выдержали, и он, прыгнув за руль, рванул с места – я же, идиот, ключи в замке зажигания оставил. Вид у меня был настолько выразительный, что менты, не дожидаясь даже, когда я к ним подойду, тут же схватились за рации и сообщили об угоне. Когда я к ним подошел, они, естественно, потребовали объяснений, а что я мог сказать? Пришлось ограничиться полуправдой.
– Понимаете, ко мне подошел мужчина, который назвался арабским шейхом, и сказал, что его обокрали. Он попросил меня подвезти его сюда, потому что здесь есть люди, которые ему помогут. Мне его жалко стало, вот я и подвез.
– А если бы он марсианином назвался, то ты его и туда бы подвез? – язвительно спросил один из милиционеров.
– Так ни одно доброе дело не остается безнаказанным, – вздохнул я.
– Да, лопухнулся ты, мужик! – сочувственно сказал второй. – Только, знаешь, хоть я и не разглядел этого типа как следует, но что-то мало он на шейха похож!
– Да я и сам теперь не знаю, настоящий он шейх или притворялся, – совершенно искренне ответил я.
– Ладно! Чего стоять? – сказал первый милиционер. – Пошли в отделение заявление об угоне писать – это же наша земля. Только скажу тебе честно, на успех особо не надейся!
– Обнадежили вы меня, однако! – безрадостно усмехнулся я.
– Сам виноват! – выразительно сказал второй милиционер, и мне нечего было на это возразить.
Глава 17
Маша. Визиты продолжаются
Покончив с хозяйственными делами, я села в саду со свежим журналом по садоводству, чтобы узнать, какие новые достижения научной мысли появились в последнее время. Но не успела я его открыть, как в калитку постучали. Это был явно кто-то чужой, потому что наши соседи обычно не церемонятся, особенно когда видят хозяев, в данный момент меня, на участке. После ночного визита нечистой силы, каковой ее посчитал Афонин, рисковать мне больше не хотелось, и я, отложив журнал, подошла посмотреть, кого это принесло. На улице стоял довольно симпатичный и прилично одетый мужчина лет пятидесяти, который при виде меня поздоровался и спросил:
– Простите за беспокойство, но не могли бы вы мне помочь?
– Что, заблудились? – догадалась я.
Но оказалось, что я была не права, потому что он сказал:
– Нет, я не дачу чью-нибудь ищу.
– Хотите снять? – спросила я. – Так у нас здесь никто не сдает.
– И не это, – покачал головой он и, достав из барсетки визитку, протянул ее мне.