Страница:
«Сейчас попытается меня напоить и выведать все, о чем меня в уголовке спрашивали», – однозначно определила Евгения.
– Давай! – наливая девушке и себе по стопке, торопилась хозяйка. – Немного нервы починим, а потом спокойно поговорим.
– Люд! Расскажи, что тут случилось? А то ведь они еще будут спрашивать, вопросы каверзные задавать. Я ментов имею в виду. Ну а я – баран бараном.
– Что случилось? Говорю тебе – подружка твоя человека зарезала. Водителя. Того, что помладше.
– Когда это она успела? Утром, что ли? Я ночью уходила, все тихо было.
– Не знаю, когда ты уходила, но утром меня второй водила разбудил. Который, значит, с тобой кувыркался. Глаза бешеные. Говорит, в дверь, мол, стучу к приятелю. Никто не открывает. В окно глянул. Подруга твоя дрыхнет, посреди комнаты нож валяется, весь в крови. Тут он и всполошился. Шукать начал и за сортиром на приятеля своего наткнулся. Я пока к соседу бегала милицию вызывать, парень, похоже, наподдал твоей подруге. Когда дверь открыли, он трясет ее за плечи, рожа у ней вся в крови. А она никак очухаться не может. В общем – такие вот дела…
– Теперь ясно, почему он меня про окно спрашивал, – задумчиво побормотала Женька, уставившись на хозяйку невидящим взглядом.
– А что окно? Чего менты про окно спрашивали? – глазенки у Люськи так и забегали. Она быстренько наполнила рюмки и подвинула одну девушке.
– Спрашивали, открыто оно у соседей было, когда я уходила, или нет.
– Ну а ты что? Давай еще по одной!
– Сказала как есть, – пожала плечами девушка, пристально глядя на хозяйку.
– Ага, – буркнула хозяйка заведения. – Ты пей, пей! – застрекотала она, заметив, что девушка не притрагивается к водке. – Тебе стресс нужно снять!
– Подожди, я в туалет сбегаю. С самого утра на клапан давит, – поднимаясь, пожаловалась Женька.
– Давай, только быстрее. У меня дел полно, а поговорить обязательно нужно.
Селезнева обошла небольшое кирпичное здание и вошла во внутренний двор. Одноэтажная гостинка дальней стеной примыкала к лесу. Окна комнат, которые арендовал на ночь Санек, выходили во внутренний двор. Два других – на противоположную сторону. Умывальник и душ, как и деревянный сортир, находились поодаль.
Девушка подошла к туалету и зашла за него. Кусты бурьяна были примяты, и везде виднелись коричневые забуревшие пятна.
«Значит, тут все и произошло», – подумала Селезнева. Искать она ничего не собиралась. На место разыгравшейся ночью трагедии ее привело простое любопытство.
Женька нисколько не сомневалась, что подруга не виновата. Стибрить деньги, прихватить что-то из вещей клиента она могла. Но убить?! Нет, на такое Зойка не способна. Да и зачем? Никакой причины у нее не было, что бы там ни говорил Самсон.
Сколько раз они вместе выходили вечером на трассу!.. Всякое случалось: и кидали их с деньгами, и насиловали. И пытались насильно увезти.
Случись что-нибудь в номере, Зойка первым делом принялась бы орать и стучать в стену. Уж свою подругу Женька знала как облупленную.
«Ладно, попробую у этой курицы еще что-нибудь выведать». – И Женька возвратилась в «Людмилу».
– Слушай, оторва, пошли ко мне в комнату. А то, не дай бог, кто-нибудь завалит, помешает нам. Я так расстроилась, что работать не могу, – подмигнула ей хозяйка.
«Интересно, что эта стерва задумала?» – почуяв недоброе, насторожилась Евгения.
– Да я на минутку к тебе забежала, мне в милицию нужно к часу. Лучше я вечерком забегу, и мы спокойно поговорим. Хорошо?
– Ну ладно, – выдавила та из себя, явно недовольная таким поворотом дела. – Только обязательно приходи. А может, тебе с каким водилой сдернуть отсюда на время? Пока следствие не закончится? – горячо зашептала Люська ей в ухо. – Пока все не уляжется? А то менты, они знаешь какие? Вцепятся в тебя – получишь ни за что срок! – Она схватила девушку за локоть, вытаращив глаза.
– Вечером видно будет. Может, так и сделаю, – пообещала Женька, высвобождаясь от хозяйки заведения, ставшей вдруг необычайно внимательной и сердобольной.
Женька прошла метров тридцать и, обернувшись, увидела, что дверь кафешки приоткрыта, – Люська наверняка следила за ней в щелочку.
Мастер, в миру Михаил Лынин, зашел в свою квартиру, вытащил из кармана большую часть баксов, полученных от мужчины с золотой печаткой, и убрал в ящик. С облегчением вздохнув, вышел и направился на вокзал. До электрички, проходящей через Смирновск, оставалось двадцать минут.
Девятиэтажка, в которой жил мастер, находилась всего в пяти минутах ходьбы от железной дороги, так что можно было не спешить.
Вспоминая утренний разговор, Михаил терялся в догадках: откуда магистр узнал, что кто-то из его подопечных нарисовал символ секты на полу в храме? Ведь он об этом ему не рассказывал!
Глупо, конечно, получилось. После посвящения он удалился в комнату, куда старшая сестра отвела хорошенькую девушку, и прочел оставшимся проповедь о нападках православия на инакомыслящих. Тема была излюбленная и беспроигрышная, к тому же не предполагавшая никаких каверзных вопросов. Когда он уходил, почти все собравшиеся уже изрядно окосели от водки и наркоты, которые являлись неизменным атрибутом их сборищ.
Истинный Круг – так между собой называли сестры и братья шарагу, которую по указанию Леонида Григорьевича создал три года назад Михаил, являвшийся в ней одновременно и отцом-наставником, и администратором. Круг раскинул свои щупальца по всей стране, и во множестве городов имелись свои отделения.
В ту ночь посвященные, частично состоявшие из действительно верящих во всю дребедень, которую скармливал мастер на проповедях, частично из тех, кто использовал возможности круга для своей выгоды, едва Миша закончил пламенную речь, разбрелись по интересам. Среди присутствующих была еще одна довольно большая группа людей, можно сказать, самая большая, которая не принадлежала ни к тем, ни к другим.
Этих братьев и сестер привлекала на шабаши дармовая выпивка и наркота, а также культивируемый среди членов секты свободный секс, или, попросту, повальная групповуха, следующая, как правило, после теоретической части.
Когда мастер выходил из комнаты, все шло именно к тому. В воздухе повис сизый дым и пахло жженой листвой: кто-то запустил по кругу сигареты с анашой. Булькала водка, слышались смех и любовные стоны.
В коридоре мастера дожидался молодой человек.
– Все сделано, мастер, – доложил он, поглядывая на комнату, откуда только что вышел лысый. Парень заметно нервничал.
– Все прошло нормально? – забеспокоился старший.
– Да, – ответил парень.
– Ты с честью прошел испытание, и скоро мы посвятим тебя в Круг Избранных! – торжественно произнес Михаил, возложив руку на голову парню. – А теперь можешь идти и расслабиться с братьями и сестрами своими! Ты заслужил награду!
Парень не замедлил воспользоваться дарованным ему правом. Михаил тоже не стал задерживаться и направился в маленькую комнату. Навстречу ему вышла старшая сестра – именно ей принадлежал дом.
– Мастер, можно я возьму на себя заботу о юноше? – Глаза ее блестели от вожделения. Мастер понял, о какой заботе ведет речь тридцатилетняя развратница и, не выдержав, усмехнулся. Но тут же стал строг и ответил:
– Разрешаю тебе, о старшая сестра, стать духовной наставницей пришедшего к нам.
– Спасибо, – та почти не скрывала радости, – вставшая на путь испытаний ожидает тебя!
Мастер не знал, кому пришло в голову устроить погром в местном храме. Узнал он об этом только утром, и в душу закралось недоброе предчувствие. Поначалу мастер считал, что ничего страшного разгулявшиеся братья и сестры не натворили и случившееся можно списать на местную шпану.
Оказывается, все же натворили.
«Черт бы побрал этих алкашей!» – со злостью подумал Михаил, пробираясь сквозь толпу. Он подошел к кассе и купил билет на электричку.
Но без всей этой братии, которая собиралась ради самих оргий, он обойтись не мог. Как ни странно, именно от них он получал наиболее ценную информацию. Сливками общества их вряд ли можно назвать. Скорее – накипью. Тем не менее большинство из них вращалось в определенных кругах, что делало их весьма полезными. Иногда – просто незаменимыми.
Уже в электричке Михаил принялся размышлять над тем, как ему экстренно собрать всех гулявших вчера ночью в кучу и под каким предлогом увезти куда-нибудь на пару недель.
«Но откуда магистр узнал о случившемся? Тем более – во всех подробностях!» – Эта мысль не давала покоя мастеру.
Слегка запыхавшись, Женька ввалилась домой. Скинув босоножки, метнулась на кухню и налила полную кружку холодного кваса. Осушила залпом.
– Что натворила? – строго спросила Людмила Викторовна. Обычно очень мягкая с детьми, Женькина мама сейчас была явно не в духе.
– Ничего, – буркнула дочь.
– А почему милиция?
– У Зойки неприятности, – нехотя ответила девушка, пряча глаза.
– Ох! За что мне такое наказание! – запричитала женщина. – За тобой милиция по утрам приходит! Думала, Сергей нормальным человеком вырастет – так, глядя на тебя, тоже стал шататься по ночам. Сегодня впервые не ночевал дома.
Женька, однако, заметила, что мать немного успокоилась: ведь неприятности у Зойки, а не у Женьки.
Людмила Викторовна не выдержала и разрыдалась. У Женьки тоже к горлу подкатил комок. Она подсела к родительнице и принялась ее успокаивать. Пообещав сейчас же найти брата, Женька с решительным видом надела босоножки и, даже не позавтракав, выбежала на улицу.
Неожиданно мир потемнел. Налетел ветер, взметнув вверх придорожную пыль. Женька подняла голову и обнаружила, что полнеба заволокло тучами.
За рекой сверкнула молния, следом грянул гром.
«Только этого не хватало!» – подумала девушка.
Первые крупные капли забарабанили по асфальту.
«Нужно переждать», – поморщившись от досады, Женька вернулась в подъезд.
Когда вошла в квартиру, снаружи снова громыхнуло. Девушка выглянула в окно. Дождь тугими струями поливал землю. За его стеной не было видно домов напротив.
– Давай я тебя покормлю, – устало глядя на дочь, предложила Людмила Викторовна, отвернувшись от окна.
К счастью, летние ливни обычно непродолжительны, и через полчаса засияло солнце, лаская своими лучами умытый городок.
Женька выскочила во двор.
Какая красота вокруг! Над леском заиграла радуга, напоминая о недавнем буйстве водной стихии.
Но Женьке сейчас было не до красот природы. Поразмыслив, она решила пойти к школьному товарищу Сергея. Ее не очень тревожило то, что брат не ночевал дома. Младший Селезнев за последнее время заметно повзрослел и стал проявлять больше самостоятельности. Просто ей хотелось сделать приятное матери, а заодно отомстить Сергею за то, что он вчера ей устроил на пляже.
Что действительно волновало Женьку, так это судьба подруги. Женька не сомневалась в том, что Зойку подставили. Но зачем? – терялась она в догадках. Люська ей не все рассказала. О чем она беседовала с длинноволосым мужиком, когда Женька зашла в кафешку?
Как только Женька спросила Люську, что за мужик, та сразу замандражировала.
«Расскажу об этом Самсону!» – твердо решила девушка, подходя к пятиэтажке в центре городка. Она глянула в сторону старого двухэтажного здания, построенного еще в начале века. Сложенное из красного кирпича, оно тремя высокими шпилями горделиво смотрело в небо.
Здесь находился городской отдел милиции, который она недавно покинула. Неожиданно оттуда вышел Санек, огляделся по сторонам, заметил Женьку и демонстративно отвернулся.
Женька решительно направилась к нему.
– Привет, – поздоровалась она вполне дружелюбно.
– Пошла ты на… вместе со своей подругой! – сверкнув глазами, зло ответил парень, доставая сигарету.
– Не надо меня костерить! Ничего плохого я тебе не сделала!
– Ты – нет! А твоя подруга моего напарника на тот свет отправила!
– Я тебе точно говорю, это не она! – убежденно заявила Женька, дернув парня за руку и заставив повернуться к ней. – Выслушай меня.
– Некогда мне тебя слушать! – ответил он, заколебавшись.
– Сейчас я тебе кое-что расскажу, а ты уже сам суди – стоит мне верить или нет?
– Да ты подругу будешь выгораживать!
– Пойдем сядем на минутку и поговорим, – не отставала девушка.
Она быстро осмотрелась и предложила зайти в летнее кафе продовольственного магазина.
Как только они сели за столик, Женька спросила:
– Помнишь, вчера вечером длинноволосый мужик заглядывал через черный ход? Мы с тобой напротив сидели. Он еще хозяйку по имени окликнул, и та сквозанула с ним на улицу. Помнишь?
– Чего-то такое было, – напрягая память, ответил водитель. – Ну и что из этого?
– Слушай! – Женька рассказала, что произошло в кафе утром, когда она заявилась туда после допроса.
– Это ты к чему? – пожал плечами Санек.
– Ты не понял: Люська сильно испугалась. Будь она ни при чем, с чего бы ей бояться? А испугалась она в тот момент, когда я про дружка спросила.
– Может, у нее с ним какие-то дела?.. Ну, скажем, не совсем законные. Вот она и всполошилась, подумав, что его могут вызвать в милицию.
– Какие там дела! Я Люську как облупленную знаю! Нет у нее никаких дел! И потом, почему мы ничего не слышали?
– Чего не слышали?
– Ты что, тупой? – рассердилась Женька. – Скандала не слышали! Мне Самсон обрисовал такую картину: Зойка не захотела твоему приятелю давать. Он ее начал колошматить, а она его ножом саданула.
– Думаю, так оно и было, – парень не спускал глаз с Женьки.
– Да Зойка такой визг подняла бы, что за километр собаки стали бы брехать. Что она – первый день на трассе? И потом, зачем ей обманывать клиента, если он нормальные бабки отбашлял? Я те больше скажу: она его вылизать была готова с ног до головы. Ты же видел, как они за столом обжимались!
– А теперь я тебе вот что скажу! – Парень погасил сигарету и зло посмотрел на девушку. – Зойка перебрала, и Коля повел ее освежиться на улицу. Она ему хамить начала или… Не знаю, может, он там у сортира ее трахнуть хотел, а она не дала. Съездил ей по морде, она его и пырнула ножом. Поэтому мы ничего не слышали!
– А потом преспокойно залезла в окно, бросила на пол нож и улеглась спать, – иронично улыбаясь, договорила за него девушка.
– Пьяная была, стресс… – неуверенно пробормотал Александр. Прежняя убежденность его покинула.
– Зойка полгода в тюрьме провела. Краденые вещи ей сунули, попросили продать. Так что она ученая. Первым делом выбросила бы нож, потом меня из твоей постели вытряхнула бы и – прощай, мой друг! Все, что менты лепят про «дала – не дала», херня полная! Ты взрослый мужик и должен это понимать. Просто уперся как баран и не хочешь признавать очевидных фактов! – продолжала Женька.
– Ну и кто же тогда Кольку убил? Я, что ли?! Или эта лахудра из кафе?! – опять набычился парень.
– А ты забыл про того мужика, что к Люське заглядывал?
– Да на хрена ему моего напарника было резать?
Оба задумались.
– Слушай! А может, у Николая в нашем городе враги были? – неуверенно протянула Женька. Сказала так, наобум. Первое, что пришло в голову.
– Да не было у него никаких врагов, – досадливо поморщившись, ответил Санек. – Наоборот, родственник его подруги тут живет.
– Что за родственник? Может, мы знакомы? Городок небольшой.
– Не знаю, – ответил Александр. – Николай всю дорогу хмурый ехал, что-то его тревожило. Я еще подумал, что он со своей поругался. Как приехали сюда, решил отдых устроить, ну, чтобы настроение ему поднять… Поднял на свою голову!..
– Подожди, расскажи про родственника! – попросила Евгения.
– Ну, значит, остановились мы в этой долбаной «Людмиле», и Коля мне говорит, есть, мол, у моей подруги здесь родственник, нужно ему кое-что передать. Я остался телик смотреть, а он на машине к нему смотался. Вернулся довольный – не узнать. Я еще подколол его: «Ты что, "лимон" баксов нашел на дороге?» – Санек грустно улыбнулся.
– Что там у него было, не знаешь?
– Ты о чем? – не понял Александр.
– Ну, что он родственнику подруги передавал?
– Я не привык в чужих вещах рыться! – обиделся парень. – И потом…
– Что потом? – Женька ловила каждое его слово.
– Я как-то заметил, что он прячет сумку, и пошутил: «Ты не золото случайно везешь?» А он мне: «А твое какое дело?!» Да зло так! Больше мы на эту тему не разговаривали. Он потом извинился, но спрашивать я больше не стал. Тем более что мы только второй раз вместе ехали. Он недавно к нам пришел… Да ты прямо как следователь! Он мне почти те же самые вопросы задавал, – удивился Александр.
– Просто я не хочу, чтобы мою подругу крайней выставили. Какая-то мразь убила твоего друга и хочет свою вину свалить на Зойку.
– А что ты можешь сделать?
– Я не я буду, но до правды докопаюсь! Ты меня плохо знаешь! Если я в башку себе что втемяшила, ни за что не отступлюсь! – решительно заявила девушка.
– Ладно. Мне ехать пора, – хочешь, запиши номер моего сотового. – Он смущенно улыбнулся.
– Круто! – удивилась девушка.
– Не роскошь, а… необходимость, – скаламбурил Санек, переиначив известную фразу про автомобиль, – в дороге вещь очень нужная. Тем более – пятьдесят процентов контора наша оплачивает.
Женька попросила ручку и записала номер.
– Ты сейчас куда?
– Груз нужно доставить. Потом обратно поеду.
– Запиши мой адрес. Может, я к тому времени что-нибудь новое узнаю или ты чего вспомнишь.
На том они распрощались, и Женька отправилась к товарищу своего брата.
– Ну, что скажешь? – майор обошел вокруг стола и остановился напротив Самсона. Тот моментально вскочил. Словно гора выросла перед Катковым.
– Да сядь ты! – махнул тот рукой. – А то неудобно с тобой разговаривать. Голову приходится задирать.
Подчиненный опустился на стул.
– Ну, что скажешь?
– Странное дело, – осторожно начал старлей. Сперва казалось все просто. Ну а когда всех опросил, начались загадки…
– А мне оно с самого начала не показалось простым! – тоном превосходства заявил Каток. – И вот заключение экспертов: отпечатки на ноже принадлежат подозреваемой, но на этом все и кончается.
– Что кончается?
– А то, что рядом с трупом не обнаружили ее следов. Это первое.
Майор принялся расхаживать по кабинету.
– И второе: на затылке у трупа обнаружена большая гематома. По всей видимости, прежде чем ударить ножом, парня тюкнули по голове.
– Выходит, подозреваемая ни при чем?
– Не спеши с выводами. – Майор помолчал и спросил: – Что интересного, на твой взгляд, дали показания опрошенных?
Самсон задумался, собираясь с мыслями, и ответил:
– Вечером, перед тем как Панкратов и Земсков познакомились с девушками, потерпевший посетил родственника своей подруги и что-то ему передавал. К сожалению, напарник не знает или не хочет сказать адрес и фамилию человека, к которому ездил покойный.
– Я постараюсь связаться с коллегами по месту проживания потерпевшего и через них это уточнить, – взял себе на заметку майор. – Что еще?
– Да вот окно…
– Что окно? – машинально переспросил майор.
– Обычно в таких гостинках окна на ночь не оставляют открытыми. Тем более – на первом этаже.
– Да? – заинтересовался Катков.
– Ну, там воры могут залезть и обчистить. Сколько они до нашего городка отпилили? Тыщу с лишком. Спали по очереди, остановок не делали. Тем более – с бабой расслабился. Да он выпроводить должен был проститутку и окно закрыть. Чтобы спать спокойно. А он предложил ей остаться и окно не закрыл.
– Продолжай.
– Я об этом у подозреваемой спрашивал. Та говорит, когда они в номер зашли, окно было приоткрыто. Потом у подруги ее спросил, та показала, что у них в номере окно было закрыто. Почему так?
– Может, хозяйка проветривала комнаты и забыла его закрыть?
Самсон пожал плечами.
– Может, конечно.
– Перескажи поподробнее показания Зои Лестковой.
Почти не останавливаясь, старший лейтенант на память повторил все, что сумел к этому времени узнать от девушки.
– В убийстве, я так понимаю, не признается? – автоматически спросил майор.
– Категорически отказывается!
– Ну, а еще какие-нибудь версии, кроме первоначальной, есть?
– Возможно, убийство связано с посылкой, – принялся излагать свои соображения Виталий. – Прикарманил что-то себе парень или какая-нибудь накладка получилась. Выследили его и убили. А списать на девушку решили, воспользовавшись случаем.
– Толково, – похвалил майор. – Еще мыслишку тебе подброшу: а что, если проститутки там не случайно появились? Может, их кто-то специально отправил, чтобы парень до утра не укатил?
– Вполне возможно, – согласился старший лейтенант.
– Пошли Чекмарева за хозяйкой «Людмилы», я сам с ней побеседую. А ты поезжай к Василию и расспроси, что за заведение у нее, что она сама собой представляет. Они там все друг про дружку знают. А заодно еще раз сходи на место происшествия. Спокойно осмотри все, подумай. А пока вызови ко мне подозреваемую.
Старший лейтенант поднялся.
– Да! – спохватившись, тормознул Самсона шеф. – Кто у тебя занимается делом по разгрому в церкви?
– Дал задание Чекмареву разобраться…
– Поручи это дело Гриневу. Он молодой, пусть учится, а Чекмарев уже пенсионер. И не разобраться, а по полной программе, с докладом, как положено! Когда я вас работать научу?
– Будет исполнено, товарищ майор! – отчеканил Самсон.
– Дуй работай, – буркнул ему вслед Катков.
Хлест не находил себе места. Денег осталось с гулькин хрен, а от Зойки – ни слуху ни духу. Ему надоело мерить шагами комнату, и он вышел во двор. После грозы свежий воздух был особенно приятен, и Хлест вдохнул полной грудью, блаженно щурясь на солнышко.
На лавочке сидел престарелый сосед и тоже наслаждался послеливневой прохладой.
– Что, Степаныч, косточки погреть вышел? – добродушно спросил его Петька, проходя мимо.
Тот что-то прошамкал в ответ. Хлест, не задерживаясь, отправился дальше. Подойдя к дому Зои, поманил одного из подростков.
– Чего тебе? – парень с опаской смотрел на Хлестова.
– Слушай сюда, окурок, – приобняв его за плечи, Петька отвел пацана в сторону. – Зойку знаешь?
– Ну.
– Зайди к ней. Скажи, чтоб вышла на улицу. Только не говори, что я зову. Скажи – подруга.
– Петь, дай сигаретку, пожалуйста.
– Держи, – Хлест протянул ему пару. Парень помчался к подъезду, где жила девушка. Через некоторое время выскочил и, испуганно тараща глаза, подбежал к насторожившемуся Петру.
– Зойки нет, мать плачет, а утром к ним мент заходил, Сивый видел! – выпалил парнишка одним духом.
– Сивый – это твой приятель?
– Да, Зойкин сосед.
– Где он сейчас?
Парень пожал плечами.
– Ладно, дуй к своим, – отпустил его Хлест и задумался. Что бы это значило?
«А вдруг Зойку со шмотками повязали? – тревожная мысль перекрыла все остальные. На душе стало погано и уныло. – Опять срок тянуть? – с тоской подумал Петька, пошарил по карманам и вытащил последние червонцы. – Гульнуть, что ли, напоследок? – мелькнула в голове бесшабашная мысль. – Если девка расколется, не скоро в кабачке посидеть придется!»
Он вернулся домой, достал из заначки последние две сотни. Вместе с карманными получилось двести сорок рублей.
«Не густо, – криво усмехнулся Петр, – но на пивко хватит».
Размашистым шагом он направился в сторону пивнушки, носившей название «Кабачок». Респектабельным это заведение не назовешь. Почтенные граждане, желающие промочить горло, обходят его стороной.
Собиралась тут публика определенного сорта, что в общем-то вполне устраивало и клиентов, и хозяев заведения. Чего не скажешь о правоохранительных органах.
В полуподвальчике продавались в розлив пиво, водка и вина. Горячих закусок никто не заказывал. Изредка – дешевенькие салаты, бутерброды и лимонад. Лишь на всякий случай в холодильнике имелась пара-тройка кур и пяток килограммов окорочков, покоящихся, словно мамонты, в вечной мерзлоте.
Все это вполне соответствовало Петькиному непритязательному вкусу, и он без тени сомнения спустился в подвальчик. Дверь по случаю лета была открыта, и Хлест, разом скинув с себя весь груз тревог, с порога широко заулыбался бармену, здоровому мужику с длинными волосами.
– Привет труженикам, – враскачку, не переставая щериться, Хлест подрулил к стойке.
– Привет тунеядцам, – не остался в долгу бармен. – Что будем?
– Валек, ты когда патлы свои пострижешь? – выкладывая на стол сторублевую купюру, подколол Хлест работника разлива изделий винно-водочной промышленности.
– Ты-то свои отрастить еще не успел? – усмехнувшись, буркнул тот, намекая на недавнее Петькино освобождение.
– Не уши – вырастут, – погладив короткую шевелюру, Хлест уставился на полки, заставленные разнообразными бутылками.
– Так что заказывать будешь?
– Водочки пузыречек, кружечку пивка и чего-нибудь пожрать. Зажарь-ка мне ножек пару. Ну и салатик, что ли, дай. Чтоб нескучно ждать было.
– Водки какой и какой салат? – Насчет пива патлатый бармен уточнять не стал, поскольку на розлив продавался только один сорт.
– Давай! – наливая девушке и себе по стопке, торопилась хозяйка. – Немного нервы починим, а потом спокойно поговорим.
– Люд! Расскажи, что тут случилось? А то ведь они еще будут спрашивать, вопросы каверзные задавать. Я ментов имею в виду. Ну а я – баран бараном.
– Что случилось? Говорю тебе – подружка твоя человека зарезала. Водителя. Того, что помладше.
– Когда это она успела? Утром, что ли? Я ночью уходила, все тихо было.
– Не знаю, когда ты уходила, но утром меня второй водила разбудил. Который, значит, с тобой кувыркался. Глаза бешеные. Говорит, в дверь, мол, стучу к приятелю. Никто не открывает. В окно глянул. Подруга твоя дрыхнет, посреди комнаты нож валяется, весь в крови. Тут он и всполошился. Шукать начал и за сортиром на приятеля своего наткнулся. Я пока к соседу бегала милицию вызывать, парень, похоже, наподдал твоей подруге. Когда дверь открыли, он трясет ее за плечи, рожа у ней вся в крови. А она никак очухаться не может. В общем – такие вот дела…
– Теперь ясно, почему он меня про окно спрашивал, – задумчиво побормотала Женька, уставившись на хозяйку невидящим взглядом.
– А что окно? Чего менты про окно спрашивали? – глазенки у Люськи так и забегали. Она быстренько наполнила рюмки и подвинула одну девушке.
– Спрашивали, открыто оно у соседей было, когда я уходила, или нет.
– Ну а ты что? Давай еще по одной!
– Сказала как есть, – пожала плечами девушка, пристально глядя на хозяйку.
– Ага, – буркнула хозяйка заведения. – Ты пей, пей! – застрекотала она, заметив, что девушка не притрагивается к водке. – Тебе стресс нужно снять!
– Подожди, я в туалет сбегаю. С самого утра на клапан давит, – поднимаясь, пожаловалась Женька.
– Давай, только быстрее. У меня дел полно, а поговорить обязательно нужно.
Селезнева обошла небольшое кирпичное здание и вошла во внутренний двор. Одноэтажная гостинка дальней стеной примыкала к лесу. Окна комнат, которые арендовал на ночь Санек, выходили во внутренний двор. Два других – на противоположную сторону. Умывальник и душ, как и деревянный сортир, находились поодаль.
Девушка подошла к туалету и зашла за него. Кусты бурьяна были примяты, и везде виднелись коричневые забуревшие пятна.
«Значит, тут все и произошло», – подумала Селезнева. Искать она ничего не собиралась. На место разыгравшейся ночью трагедии ее привело простое любопытство.
Женька нисколько не сомневалась, что подруга не виновата. Стибрить деньги, прихватить что-то из вещей клиента она могла. Но убить?! Нет, на такое Зойка не способна. Да и зачем? Никакой причины у нее не было, что бы там ни говорил Самсон.
Сколько раз они вместе выходили вечером на трассу!.. Всякое случалось: и кидали их с деньгами, и насиловали. И пытались насильно увезти.
Случись что-нибудь в номере, Зойка первым делом принялась бы орать и стучать в стену. Уж свою подругу Женька знала как облупленную.
«Ладно, попробую у этой курицы еще что-нибудь выведать». – И Женька возвратилась в «Людмилу».
– Слушай, оторва, пошли ко мне в комнату. А то, не дай бог, кто-нибудь завалит, помешает нам. Я так расстроилась, что работать не могу, – подмигнула ей хозяйка.
«Интересно, что эта стерва задумала?» – почуяв недоброе, насторожилась Евгения.
– Да я на минутку к тебе забежала, мне в милицию нужно к часу. Лучше я вечерком забегу, и мы спокойно поговорим. Хорошо?
– Ну ладно, – выдавила та из себя, явно недовольная таким поворотом дела. – Только обязательно приходи. А может, тебе с каким водилой сдернуть отсюда на время? Пока следствие не закончится? – горячо зашептала Люська ей в ухо. – Пока все не уляжется? А то менты, они знаешь какие? Вцепятся в тебя – получишь ни за что срок! – Она схватила девушку за локоть, вытаращив глаза.
– Вечером видно будет. Может, так и сделаю, – пообещала Женька, высвобождаясь от хозяйки заведения, ставшей вдруг необычайно внимательной и сердобольной.
Женька прошла метров тридцать и, обернувшись, увидела, что дверь кафешки приоткрыта, – Люська наверняка следила за ней в щелочку.
* * *
Мастер, в миру Михаил Лынин, зашел в свою квартиру, вытащил из кармана большую часть баксов, полученных от мужчины с золотой печаткой, и убрал в ящик. С облегчением вздохнув, вышел и направился на вокзал. До электрички, проходящей через Смирновск, оставалось двадцать минут.
Девятиэтажка, в которой жил мастер, находилась всего в пяти минутах ходьбы от железной дороги, так что можно было не спешить.
Вспоминая утренний разговор, Михаил терялся в догадках: откуда магистр узнал, что кто-то из его подопечных нарисовал символ секты на полу в храме? Ведь он об этом ему не рассказывал!
Глупо, конечно, получилось. После посвящения он удалился в комнату, куда старшая сестра отвела хорошенькую девушку, и прочел оставшимся проповедь о нападках православия на инакомыслящих. Тема была излюбленная и беспроигрышная, к тому же не предполагавшая никаких каверзных вопросов. Когда он уходил, почти все собравшиеся уже изрядно окосели от водки и наркоты, которые являлись неизменным атрибутом их сборищ.
Истинный Круг – так между собой называли сестры и братья шарагу, которую по указанию Леонида Григорьевича создал три года назад Михаил, являвшийся в ней одновременно и отцом-наставником, и администратором. Круг раскинул свои щупальца по всей стране, и во множестве городов имелись свои отделения.
В ту ночь посвященные, частично состоявшие из действительно верящих во всю дребедень, которую скармливал мастер на проповедях, частично из тех, кто использовал возможности круга для своей выгоды, едва Миша закончил пламенную речь, разбрелись по интересам. Среди присутствующих была еще одна довольно большая группа людей, можно сказать, самая большая, которая не принадлежала ни к тем, ни к другим.
Этих братьев и сестер привлекала на шабаши дармовая выпивка и наркота, а также культивируемый среди членов секты свободный секс, или, попросту, повальная групповуха, следующая, как правило, после теоретической части.
Когда мастер выходил из комнаты, все шло именно к тому. В воздухе повис сизый дым и пахло жженой листвой: кто-то запустил по кругу сигареты с анашой. Булькала водка, слышались смех и любовные стоны.
В коридоре мастера дожидался молодой человек.
– Все сделано, мастер, – доложил он, поглядывая на комнату, откуда только что вышел лысый. Парень заметно нервничал.
– Все прошло нормально? – забеспокоился старший.
– Да, – ответил парень.
– Ты с честью прошел испытание, и скоро мы посвятим тебя в Круг Избранных! – торжественно произнес Михаил, возложив руку на голову парню. – А теперь можешь идти и расслабиться с братьями и сестрами своими! Ты заслужил награду!
Парень не замедлил воспользоваться дарованным ему правом. Михаил тоже не стал задерживаться и направился в маленькую комнату. Навстречу ему вышла старшая сестра – именно ей принадлежал дом.
– Мастер, можно я возьму на себя заботу о юноше? – Глаза ее блестели от вожделения. Мастер понял, о какой заботе ведет речь тридцатилетняя развратница и, не выдержав, усмехнулся. Но тут же стал строг и ответил:
– Разрешаю тебе, о старшая сестра, стать духовной наставницей пришедшего к нам.
– Спасибо, – та почти не скрывала радости, – вставшая на путь испытаний ожидает тебя!
Мастер не знал, кому пришло в голову устроить погром в местном храме. Узнал он об этом только утром, и в душу закралось недоброе предчувствие. Поначалу мастер считал, что ничего страшного разгулявшиеся братья и сестры не натворили и случившееся можно списать на местную шпану.
Оказывается, все же натворили.
«Черт бы побрал этих алкашей!» – со злостью подумал Михаил, пробираясь сквозь толпу. Он подошел к кассе и купил билет на электричку.
Но без всей этой братии, которая собиралась ради самих оргий, он обойтись не мог. Как ни странно, именно от них он получал наиболее ценную информацию. Сливками общества их вряд ли можно назвать. Скорее – накипью. Тем не менее большинство из них вращалось в определенных кругах, что делало их весьма полезными. Иногда – просто незаменимыми.
Уже в электричке Михаил принялся размышлять над тем, как ему экстренно собрать всех гулявших вчера ночью в кучу и под каким предлогом увезти куда-нибудь на пару недель.
«Но откуда магистр узнал о случившемся? Тем более – во всех подробностях!» – Эта мысль не давала покоя мастеру.
* * *
Слегка запыхавшись, Женька ввалилась домой. Скинув босоножки, метнулась на кухню и налила полную кружку холодного кваса. Осушила залпом.
– Что натворила? – строго спросила Людмила Викторовна. Обычно очень мягкая с детьми, Женькина мама сейчас была явно не в духе.
– Ничего, – буркнула дочь.
– А почему милиция?
– У Зойки неприятности, – нехотя ответила девушка, пряча глаза.
– Ох! За что мне такое наказание! – запричитала женщина. – За тобой милиция по утрам приходит! Думала, Сергей нормальным человеком вырастет – так, глядя на тебя, тоже стал шататься по ночам. Сегодня впервые не ночевал дома.
Женька, однако, заметила, что мать немного успокоилась: ведь неприятности у Зойки, а не у Женьки.
Людмила Викторовна не выдержала и разрыдалась. У Женьки тоже к горлу подкатил комок. Она подсела к родительнице и принялась ее успокаивать. Пообещав сейчас же найти брата, Женька с решительным видом надела босоножки и, даже не позавтракав, выбежала на улицу.
Неожиданно мир потемнел. Налетел ветер, взметнув вверх придорожную пыль. Женька подняла голову и обнаружила, что полнеба заволокло тучами.
За рекой сверкнула молния, следом грянул гром.
«Только этого не хватало!» – подумала девушка.
Первые крупные капли забарабанили по асфальту.
«Нужно переждать», – поморщившись от досады, Женька вернулась в подъезд.
Когда вошла в квартиру, снаружи снова громыхнуло. Девушка выглянула в окно. Дождь тугими струями поливал землю. За его стеной не было видно домов напротив.
– Давай я тебя покормлю, – устало глядя на дочь, предложила Людмила Викторовна, отвернувшись от окна.
К счастью, летние ливни обычно непродолжительны, и через полчаса засияло солнце, лаская своими лучами умытый городок.
Женька выскочила во двор.
Какая красота вокруг! Над леском заиграла радуга, напоминая о недавнем буйстве водной стихии.
Но Женьке сейчас было не до красот природы. Поразмыслив, она решила пойти к школьному товарищу Сергея. Ее не очень тревожило то, что брат не ночевал дома. Младший Селезнев за последнее время заметно повзрослел и стал проявлять больше самостоятельности. Просто ей хотелось сделать приятное матери, а заодно отомстить Сергею за то, что он вчера ей устроил на пляже.
Что действительно волновало Женьку, так это судьба подруги. Женька не сомневалась в том, что Зойку подставили. Но зачем? – терялась она в догадках. Люська ей не все рассказала. О чем она беседовала с длинноволосым мужиком, когда Женька зашла в кафешку?
Как только Женька спросила Люську, что за мужик, та сразу замандражировала.
«Расскажу об этом Самсону!» – твердо решила девушка, подходя к пятиэтажке в центре городка. Она глянула в сторону старого двухэтажного здания, построенного еще в начале века. Сложенное из красного кирпича, оно тремя высокими шпилями горделиво смотрело в небо.
Здесь находился городской отдел милиции, который она недавно покинула. Неожиданно оттуда вышел Санек, огляделся по сторонам, заметил Женьку и демонстративно отвернулся.
Женька решительно направилась к нему.
– Привет, – поздоровалась она вполне дружелюбно.
– Пошла ты на… вместе со своей подругой! – сверкнув глазами, зло ответил парень, доставая сигарету.
– Не надо меня костерить! Ничего плохого я тебе не сделала!
– Ты – нет! А твоя подруга моего напарника на тот свет отправила!
– Я тебе точно говорю, это не она! – убежденно заявила Женька, дернув парня за руку и заставив повернуться к ней. – Выслушай меня.
– Некогда мне тебя слушать! – ответил он, заколебавшись.
– Сейчас я тебе кое-что расскажу, а ты уже сам суди – стоит мне верить или нет?
– Да ты подругу будешь выгораживать!
– Пойдем сядем на минутку и поговорим, – не отставала девушка.
Она быстро осмотрелась и предложила зайти в летнее кафе продовольственного магазина.
Как только они сели за столик, Женька спросила:
– Помнишь, вчера вечером длинноволосый мужик заглядывал через черный ход? Мы с тобой напротив сидели. Он еще хозяйку по имени окликнул, и та сквозанула с ним на улицу. Помнишь?
– Чего-то такое было, – напрягая память, ответил водитель. – Ну и что из этого?
– Слушай! – Женька рассказала, что произошло в кафе утром, когда она заявилась туда после допроса.
– Это ты к чему? – пожал плечами Санек.
– Ты не понял: Люська сильно испугалась. Будь она ни при чем, с чего бы ей бояться? А испугалась она в тот момент, когда я про дружка спросила.
– Может, у нее с ним какие-то дела?.. Ну, скажем, не совсем законные. Вот она и всполошилась, подумав, что его могут вызвать в милицию.
– Какие там дела! Я Люську как облупленную знаю! Нет у нее никаких дел! И потом, почему мы ничего не слышали?
– Чего не слышали?
– Ты что, тупой? – рассердилась Женька. – Скандала не слышали! Мне Самсон обрисовал такую картину: Зойка не захотела твоему приятелю давать. Он ее начал колошматить, а она его ножом саданула.
– Думаю, так оно и было, – парень не спускал глаз с Женьки.
– Да Зойка такой визг подняла бы, что за километр собаки стали бы брехать. Что она – первый день на трассе? И потом, зачем ей обманывать клиента, если он нормальные бабки отбашлял? Я те больше скажу: она его вылизать была готова с ног до головы. Ты же видел, как они за столом обжимались!
– А теперь я тебе вот что скажу! – Парень погасил сигарету и зло посмотрел на девушку. – Зойка перебрала, и Коля повел ее освежиться на улицу. Она ему хамить начала или… Не знаю, может, он там у сортира ее трахнуть хотел, а она не дала. Съездил ей по морде, она его и пырнула ножом. Поэтому мы ничего не слышали!
– А потом преспокойно залезла в окно, бросила на пол нож и улеглась спать, – иронично улыбаясь, договорила за него девушка.
– Пьяная была, стресс… – неуверенно пробормотал Александр. Прежняя убежденность его покинула.
– Зойка полгода в тюрьме провела. Краденые вещи ей сунули, попросили продать. Так что она ученая. Первым делом выбросила бы нож, потом меня из твоей постели вытряхнула бы и – прощай, мой друг! Все, что менты лепят про «дала – не дала», херня полная! Ты взрослый мужик и должен это понимать. Просто уперся как баран и не хочешь признавать очевидных фактов! – продолжала Женька.
– Ну и кто же тогда Кольку убил? Я, что ли?! Или эта лахудра из кафе?! – опять набычился парень.
– А ты забыл про того мужика, что к Люське заглядывал?
– Да на хрена ему моего напарника было резать?
Оба задумались.
– Слушай! А может, у Николая в нашем городе враги были? – неуверенно протянула Женька. Сказала так, наобум. Первое, что пришло в голову.
– Да не было у него никаких врагов, – досадливо поморщившись, ответил Санек. – Наоборот, родственник его подруги тут живет.
– Что за родственник? Может, мы знакомы? Городок небольшой.
– Не знаю, – ответил Александр. – Николай всю дорогу хмурый ехал, что-то его тревожило. Я еще подумал, что он со своей поругался. Как приехали сюда, решил отдых устроить, ну, чтобы настроение ему поднять… Поднял на свою голову!..
– Подожди, расскажи про родственника! – попросила Евгения.
– Ну, значит, остановились мы в этой долбаной «Людмиле», и Коля мне говорит, есть, мол, у моей подруги здесь родственник, нужно ему кое-что передать. Я остался телик смотреть, а он на машине к нему смотался. Вернулся довольный – не узнать. Я еще подколол его: «Ты что, "лимон" баксов нашел на дороге?» – Санек грустно улыбнулся.
– Что там у него было, не знаешь?
– Ты о чем? – не понял Александр.
– Ну, что он родственнику подруги передавал?
– Я не привык в чужих вещах рыться! – обиделся парень. – И потом…
– Что потом? – Женька ловила каждое его слово.
– Я как-то заметил, что он прячет сумку, и пошутил: «Ты не золото случайно везешь?» А он мне: «А твое какое дело?!» Да зло так! Больше мы на эту тему не разговаривали. Он потом извинился, но спрашивать я больше не стал. Тем более что мы только второй раз вместе ехали. Он недавно к нам пришел… Да ты прямо как следователь! Он мне почти те же самые вопросы задавал, – удивился Александр.
– Просто я не хочу, чтобы мою подругу крайней выставили. Какая-то мразь убила твоего друга и хочет свою вину свалить на Зойку.
– А что ты можешь сделать?
– Я не я буду, но до правды докопаюсь! Ты меня плохо знаешь! Если я в башку себе что втемяшила, ни за что не отступлюсь! – решительно заявила девушка.
– Ладно. Мне ехать пора, – хочешь, запиши номер моего сотового. – Он смущенно улыбнулся.
– Круто! – удивилась девушка.
– Не роскошь, а… необходимость, – скаламбурил Санек, переиначив известную фразу про автомобиль, – в дороге вещь очень нужная. Тем более – пятьдесят процентов контора наша оплачивает.
Женька попросила ручку и записала номер.
– Ты сейчас куда?
– Груз нужно доставить. Потом обратно поеду.
– Запиши мой адрес. Может, я к тому времени что-нибудь новое узнаю или ты чего вспомнишь.
На том они распрощались, и Женька отправилась к товарищу своего брата.
* * *
– Ну, что скажешь? – майор обошел вокруг стола и остановился напротив Самсона. Тот моментально вскочил. Словно гора выросла перед Катковым.
– Да сядь ты! – махнул тот рукой. – А то неудобно с тобой разговаривать. Голову приходится задирать.
Подчиненный опустился на стул.
– Ну, что скажешь?
– Странное дело, – осторожно начал старлей. Сперва казалось все просто. Ну а когда всех опросил, начались загадки…
– А мне оно с самого начала не показалось простым! – тоном превосходства заявил Каток. – И вот заключение экспертов: отпечатки на ноже принадлежат подозреваемой, но на этом все и кончается.
– Что кончается?
– А то, что рядом с трупом не обнаружили ее следов. Это первое.
Майор принялся расхаживать по кабинету.
– И второе: на затылке у трупа обнаружена большая гематома. По всей видимости, прежде чем ударить ножом, парня тюкнули по голове.
– Выходит, подозреваемая ни при чем?
– Не спеши с выводами. – Майор помолчал и спросил: – Что интересного, на твой взгляд, дали показания опрошенных?
Самсон задумался, собираясь с мыслями, и ответил:
– Вечером, перед тем как Панкратов и Земсков познакомились с девушками, потерпевший посетил родственника своей подруги и что-то ему передавал. К сожалению, напарник не знает или не хочет сказать адрес и фамилию человека, к которому ездил покойный.
– Я постараюсь связаться с коллегами по месту проживания потерпевшего и через них это уточнить, – взял себе на заметку майор. – Что еще?
– Да вот окно…
– Что окно? – машинально переспросил майор.
– Обычно в таких гостинках окна на ночь не оставляют открытыми. Тем более – на первом этаже.
– Да? – заинтересовался Катков.
– Ну, там воры могут залезть и обчистить. Сколько они до нашего городка отпилили? Тыщу с лишком. Спали по очереди, остановок не делали. Тем более – с бабой расслабился. Да он выпроводить должен был проститутку и окно закрыть. Чтобы спать спокойно. А он предложил ей остаться и окно не закрыл.
– Продолжай.
– Я об этом у подозреваемой спрашивал. Та говорит, когда они в номер зашли, окно было приоткрыто. Потом у подруги ее спросил, та показала, что у них в номере окно было закрыто. Почему так?
– Может, хозяйка проветривала комнаты и забыла его закрыть?
Самсон пожал плечами.
– Может, конечно.
– Перескажи поподробнее показания Зои Лестковой.
Почти не останавливаясь, старший лейтенант на память повторил все, что сумел к этому времени узнать от девушки.
– В убийстве, я так понимаю, не признается? – автоматически спросил майор.
– Категорически отказывается!
– Ну, а еще какие-нибудь версии, кроме первоначальной, есть?
– Возможно, убийство связано с посылкой, – принялся излагать свои соображения Виталий. – Прикарманил что-то себе парень или какая-нибудь накладка получилась. Выследили его и убили. А списать на девушку решили, воспользовавшись случаем.
– Толково, – похвалил майор. – Еще мыслишку тебе подброшу: а что, если проститутки там не случайно появились? Может, их кто-то специально отправил, чтобы парень до утра не укатил?
– Вполне возможно, – согласился старший лейтенант.
– Пошли Чекмарева за хозяйкой «Людмилы», я сам с ней побеседую. А ты поезжай к Василию и расспроси, что за заведение у нее, что она сама собой представляет. Они там все друг про дружку знают. А заодно еще раз сходи на место происшествия. Спокойно осмотри все, подумай. А пока вызови ко мне подозреваемую.
Старший лейтенант поднялся.
– Да! – спохватившись, тормознул Самсона шеф. – Кто у тебя занимается делом по разгрому в церкви?
– Дал задание Чекмареву разобраться…
– Поручи это дело Гриневу. Он молодой, пусть учится, а Чекмарев уже пенсионер. И не разобраться, а по полной программе, с докладом, как положено! Когда я вас работать научу?
– Будет исполнено, товарищ майор! – отчеканил Самсон.
– Дуй работай, – буркнул ему вслед Катков.
* * *
Хлест не находил себе места. Денег осталось с гулькин хрен, а от Зойки – ни слуху ни духу. Ему надоело мерить шагами комнату, и он вышел во двор. После грозы свежий воздух был особенно приятен, и Хлест вдохнул полной грудью, блаженно щурясь на солнышко.
На лавочке сидел престарелый сосед и тоже наслаждался послеливневой прохладой.
– Что, Степаныч, косточки погреть вышел? – добродушно спросил его Петька, проходя мимо.
Тот что-то прошамкал в ответ. Хлест, не задерживаясь, отправился дальше. Подойдя к дому Зои, поманил одного из подростков.
– Чего тебе? – парень с опаской смотрел на Хлестова.
– Слушай сюда, окурок, – приобняв его за плечи, Петька отвел пацана в сторону. – Зойку знаешь?
– Ну.
– Зайди к ней. Скажи, чтоб вышла на улицу. Только не говори, что я зову. Скажи – подруга.
– Петь, дай сигаретку, пожалуйста.
– Держи, – Хлест протянул ему пару. Парень помчался к подъезду, где жила девушка. Через некоторое время выскочил и, испуганно тараща глаза, подбежал к насторожившемуся Петру.
– Зойки нет, мать плачет, а утром к ним мент заходил, Сивый видел! – выпалил парнишка одним духом.
– Сивый – это твой приятель?
– Да, Зойкин сосед.
– Где он сейчас?
Парень пожал плечами.
– Ладно, дуй к своим, – отпустил его Хлест и задумался. Что бы это значило?
«А вдруг Зойку со шмотками повязали? – тревожная мысль перекрыла все остальные. На душе стало погано и уныло. – Опять срок тянуть? – с тоской подумал Петька, пошарил по карманам и вытащил последние червонцы. – Гульнуть, что ли, напоследок? – мелькнула в голове бесшабашная мысль. – Если девка расколется, не скоро в кабачке посидеть придется!»
Он вернулся домой, достал из заначки последние две сотни. Вместе с карманными получилось двести сорок рублей.
«Не густо, – криво усмехнулся Петр, – но на пивко хватит».
Размашистым шагом он направился в сторону пивнушки, носившей название «Кабачок». Респектабельным это заведение не назовешь. Почтенные граждане, желающие промочить горло, обходят его стороной.
Собиралась тут публика определенного сорта, что в общем-то вполне устраивало и клиентов, и хозяев заведения. Чего не скажешь о правоохранительных органах.
В полуподвальчике продавались в розлив пиво, водка и вина. Горячих закусок никто не заказывал. Изредка – дешевенькие салаты, бутерброды и лимонад. Лишь на всякий случай в холодильнике имелась пара-тройка кур и пяток килограммов окорочков, покоящихся, словно мамонты, в вечной мерзлоте.
Все это вполне соответствовало Петькиному непритязательному вкусу, и он без тени сомнения спустился в подвальчик. Дверь по случаю лета была открыта, и Хлест, разом скинув с себя весь груз тревог, с порога широко заулыбался бармену, здоровому мужику с длинными волосами.
– Привет труженикам, – враскачку, не переставая щериться, Хлест подрулил к стойке.
– Привет тунеядцам, – не остался в долгу бармен. – Что будем?
– Валек, ты когда патлы свои пострижешь? – выкладывая на стол сторублевую купюру, подколол Хлест работника разлива изделий винно-водочной промышленности.
– Ты-то свои отрастить еще не успел? – усмехнувшись, буркнул тот, намекая на недавнее Петькино освобождение.
– Не уши – вырастут, – погладив короткую шевелюру, Хлест уставился на полки, заставленные разнообразными бутылками.
– Так что заказывать будешь?
– Водочки пузыречек, кружечку пивка и чего-нибудь пожрать. Зажарь-ка мне ножек пару. Ну и салатик, что ли, дай. Чтоб нескучно ждать было.
– Водки какой и какой салат? – Насчет пива патлатый бармен уточнять не стал, поскольку на розлив продавался только один сорт.