– Ну... пришлось свои меры принять, – на секунду замявшись, ответил бизнесмен.
– Могу тебя поздравить: он все же ушел из госпиталя. Разбил морду старлею, который у нас на подкорме, и свалил. Тот его решил в оборот пустить, хотел церквуху на него повесить и в разговоре что-то насчет его племянницы отпустил. Твой дружок ему тут же жевалку попортил и свалил!
– Ха! Узнаю Гришу Крытого! – осклабился Засоркин, но тут же жестко добавил: – Далеко он не уйдет. О нем уже есть кому позаботиться!
– А вдруг он попу помогать кинется? – вновь прищурилась бывшая снайперша.
– Не думаю, – медленно покачал головой бизнесмен. – Если все так, как ты говоришь, то он сейчас лишний раз наружу не высунется. Он волчара стреляный. Ударить мента при исполнении! Крытый понимает, что его со всех сторон обкладывать будут! Ему бы свалить по-хорошему... Эх! Предлагал я, пока поздно не стало! Теперь пусть на себя пеняет!
– Ладно, дорогой, – произнесла Белая, подлила в свою рюмку еще коньяка и заново наполнила засоркинскую. – Все равно не пойму, ты-то что так стараешься? Ну выбьешь ты этому америкашке землицу, заплатит он тебе. Зачем такие напряги? Что, в Первопрестольной дел совсем не осталось – за разовой сделкой в родные края потянуло? Объясни мне, дуре набитой, пожалуйста!
Засоркин опрокинул свою рюмку, уже не приглашая подругу присоединиться, и пьяненько усмехнулся:
– Ты меня, как погляжу, совсем за идиота держишь!
– Нет, что ты, милый, – округлила глаза Марго. – Просто логику твоих действий понять хочу.
– Логику действий... – Засоркин с сожалением посмотрел на остатки коньяка в бутылке и налил одному себе до краев. – Логика простая. Американец тот тоже из бывших местных. Сначала он сам пытался попа пробить. Но он – чистюля... Всегда таким был... Короче, обломался он с попом. Кричит: «Процент хороший дам, если попа скрутишь!» А за процент и попахать можно! Теперь въехала?! Ну и потом, – неожиданно лицо московского бизнесмена стало предельно жестким, – когда-то этот человек очень неправильно поделился со мной. А я не из тех, кто забывает старые долги!
– Ладно, это все твои заботы, – прервала разговор Марго. – Мне и о своих подумать пора!
– А у тебя что за заботы, красота моя? – Лев Валентинович вновь потянулся к любовнице.
– Скоро деньги получать, а делиться нужно еще с троими, – взяв в руки отставленную рюмку, прямо призналась Марго.
– Маргуля, ну не мне же тебя учить! Ты же в этом деле мастак, знаешь, как от ненужных людей избавляться.
Марго ничего не ответила ему на это. Все, что ей хотелось узнать, она уже узнала. Для себя она все давно решила. Услышанное сегодня от разомлевшего любовника только подтвердило ее уверенность в своих намерениях.
– Ну, милый, ты отдохнул? – Она поставила пустую рюмку и скользнула в засоркинские объятия...
Мысленно подсчитав расходы, племянник отца Тимофея с радостью отметил, что бабок остается еще прилично. Хотелось гульнуть, козырнуть перед парнями деньгами, но никого из своей компании на месте обычной тусовки он не обнаружил.
«Как крысы все потырились по домам, – с раздражением подумал он о своих приятелях. – Ну ничего, приползут как миленькие!» – вновь вспомнил он о лежащем дома в подкассетнике припасе.
Однако идти домой пока не хотелось. Вечер выдался тихий и спокойный – настоящий курортный вечер.
«А круто я с этим барбосом поквитался, – вспомнил он спланированное и осуществленное вместе с дружками нападение на Крытого. – А то, понимаешь ли, в упор не видит! Чтоб он там крякнулся в больнице!»
Мысли о том, что он сумел провернуть такое дело, заставляли Димыча гордо расправлять плечи.
Он спустился на набережную. Однако в одиночестве гулять ему быстро наскучило. Мимо то и дело проходили парочки счастливых отдыхающих, а закоренелый эгоист Димыч не мог выносить ничьей радости, кроме своей собственной. Тем более ему непривычно было состояние одиночества.
«Может, телку срубить?» – подумал он и принялся выискивать глазами подходящую кандидатуру.
Однако люди в основном гуляли парами, а попадавшиеся на глаза одиночки женского пола либо не прельщали наглого молодца, либо одаривали таким взглядом, что Димыч сразу оставлял мысли о попытке завязать знакомство. Он тонко чувствовал, когда могут уязвить его самолюбие, и старался всячески избегать этого.
Парень сам не заметил, как оказался на улице Чехова. От нечего делать он пошел вверх по ней. Неожиданно его рассеянное внимание привлекли знакомые звуки. Кто-то играл на скрипке.
«Стоп!» – сказал себе повеса и завертел головой.
Звуки доносились из небольшого кафе, расположенного чуть выше по улице.
«Ну-ка, ну-ка!» От былой меланхолии не осталось и следа.
Быстрым шагом он подошел к закрытой двери кафе, подергал ее, затем покосился на табличку с указанием часов работы заведения и убедился, что оно действительно закрыто. Однако звуки музыки доносились именно оттуда. Димыча крайне заинтересовало это обстоятельство, и он принялся выяснять причину непонятного явления. Вскоре парень наткнулся на единственное окошко, в котором горел свет. Когда он осторожно заглянул в него, на губах его расплылась довольная улыбка.
Парень был объят предвкушением. Он ненадолго задумался, затем уверенно постучал в дверь. Через некоторое время послышались легкие шаги и тихий голос спросил: «Кто?»
– Хозяин послал, – Димыч постарался как мог изменить свой голос, – забрать кое-что нужно!
Некоторое время за дверью было тихо, затем послышался звук поворачиваемого ключа.
Димыч едва сдерживал свою гадкую радость и думал: «Попалась, стервозинка!»
Едва дверь приоткрылась, Димыч со всей силы рванул ее на себя и втолкнул девушку в небольшой темный коридор. Захлопнув за собой дверь, он схватил в охапку Катю и потащил ее в подсобку.
Обожженный, не теряя времени, прильнул к окну. То, что он увидел там, ему совсем не понравилось. Отпрянув от окошка, он заспешил к церкви.
– Что тебе нужно? – Катерина была сильно напугана неожиданным появлением соседа.
– Догадайся сама, – явно глумился над ней парень.
– Говори быстро и уходи! – В Катинах глазах Димыч без труда прочитал решительность и злость. – Иначе я милицию вызову.
– Милиция тебя саму с семью собаками ищет, – спокойно ответил ей молодой подонок. – Подсказать им, где ты прячешься?
Он с торжеством отметил, как во взгляде девушки промелькнул испуг.
– Что тебе нужно?! – Юная скрипачка еще крепче сжала зубы.
– Немного пылкой любви – и никто не узнает, где ты прячешься, – начал паясничать Димыч, вновь чувствуя себя в своей тарелке.
– Убирайся, скотина, – яростно прошипела Катерина.
– Ах так! – Димыч почувствовал себя оскорбленным, и неудовлетворенное желание загорелось в нем с новой силой.
Сжав зубы, он бросился на девушку. Та попыталась отбиваться как могла. Димыч без особого труда перехватил ее руки, защищаясь от ударов по лицу. Он старался забрать ладошки Кати в одну свою, дабы освободиться хоть для каких-то маневров. Но Катя сопротивлялась не на шутку, вырываясь что есть силы.
Димыч никак не мог совладать с яростной противницей.
Он пытался повалить ее на кровать, но девушка беспрерывно осыпала его ударами, и он вынужден был вновь ловить ее руки. Наконец, парень ухватил Катю за майку и дернул вверх, на некоторое время блокировав руки. Следом подонок рванул вниз ее шорты, оторвав с корнем пуговицу.
Он потянул их сильней, спустив до колен, но тут девушка толкнула его всем корпусом, и насильник упал на пол. Катя тоже не удержалась на ногах, запутавшись в собственных шортах. Она упала рядом и пыталась подняться. Димыч набросился на свою жертву, не давая встать на ноги. За какую-то долю секунды подонок успел сообразить, что лежа он быстрее справится с ней. А на полу или на кровати все произойдет – какая уже разница?!
Плохо соображая, он пытался стянуть с девушки майку. Катя уперлась ему коленом в живот и старалась оттолкнуть от себя, но шорты сильно мешали ей в этом. В результате майка порвалась и оказалась в руках насильника.
Лифчика на девушке не было, и взору разгоряченного борьбой и желанием Димыча предстала крепкая девичья грудь. В этот момент Кате, уже окончательно выбившейся из сил, все же удалось отпихнуть насильника. Некоторое время подонок тяжело дышал, тупо глядя на полуобнаженную красавицу. Катерина тоже не в силах была встать. Она жадно ловила открытым ртом воздух.
– Мразь! – наконец выдохнула она, вложив в это слово всю свою ненависть к насильнику.
– Сука! – не задержался с ответом молодой подонок. Он заметил, что девушка пытается натянуть шорты, и вновь ринулся на нее.
Оставив свою попытку, Катя замолотила руками, стараясь попасть насильнику кулаком в лицо. Димыч хлестко ударил ее, и Катя на какое-то мгновение потеряла возможность сопротивляться. Она была больше ошеломлена, нежели оглушена неловким ударом. Ее никогда до этого никто и пальцем не трогал!
Воспользовавшись паузой, Димыч стянул проклятые шорты. Катя же, пришедшая в себя, резво вскочила на ноги. Парень, понимая, что уже недалек от достижения своей гнусной цели, вновь повалил девушку на пол. Катерина, отчаянно визжа и царапаясь, пыталась помешать ему лишить себя последнего оплота – трусиков. Не стараясь снять их, Димыч рванул тонкую материю и отбросил прочь обрывки. Затем навалился на девушку всем телом, стараясь удержать извивающуюся жертву одной рукой. Второй он старался спустить свои же брюки с трусами. Приспустив их, Димыч на секунду перевел дух.
Последним препятствием оставались плотно сжатые бедра юной скрипачки. Катя уже не вырывалась. Она шумно дышала под насильником и только крепче стискивала ноги. Сколько так продолжалось – она не знала. Затем девушка почувствовала, что сил в ней больше не осталось и она вот-вот поддастся.
Только Катя успела это подумать, как почувствовала, что рука насильника проникла ей меж бедер, и вскоре она ощутила его ладонь у себя на промежности. Затем девушка поняла, что ее ноги раздвигаются в стороны, и вскоре ощутила вместо руки прикосновение чего-то другого.
На этот раз надежды вырваться не осталось никакой и помощи ждать было не от кого. Катя застонала от полного бессилия и закрыла глаза.
ГЛАВА 13
ГЛАВА 14
– Могу тебя поздравить: он все же ушел из госпиталя. Разбил морду старлею, который у нас на подкорме, и свалил. Тот его решил в оборот пустить, хотел церквуху на него повесить и в разговоре что-то насчет его племянницы отпустил. Твой дружок ему тут же жевалку попортил и свалил!
– Ха! Узнаю Гришу Крытого! – осклабился Засоркин, но тут же жестко добавил: – Далеко он не уйдет. О нем уже есть кому позаботиться!
– А вдруг он попу помогать кинется? – вновь прищурилась бывшая снайперша.
– Не думаю, – медленно покачал головой бизнесмен. – Если все так, как ты говоришь, то он сейчас лишний раз наружу не высунется. Он волчара стреляный. Ударить мента при исполнении! Крытый понимает, что его со всех сторон обкладывать будут! Ему бы свалить по-хорошему... Эх! Предлагал я, пока поздно не стало! Теперь пусть на себя пеняет!
– Ладно, дорогой, – произнесла Белая, подлила в свою рюмку еще коньяка и заново наполнила засоркинскую. – Все равно не пойму, ты-то что так стараешься? Ну выбьешь ты этому америкашке землицу, заплатит он тебе. Зачем такие напряги? Что, в Первопрестольной дел совсем не осталось – за разовой сделкой в родные края потянуло? Объясни мне, дуре набитой, пожалуйста!
Засоркин опрокинул свою рюмку, уже не приглашая подругу присоединиться, и пьяненько усмехнулся:
– Ты меня, как погляжу, совсем за идиота держишь!
– Нет, что ты, милый, – округлила глаза Марго. – Просто логику твоих действий понять хочу.
– Логику действий... – Засоркин с сожалением посмотрел на остатки коньяка в бутылке и налил одному себе до краев. – Логика простая. Американец тот тоже из бывших местных. Сначала он сам пытался попа пробить. Но он – чистюля... Всегда таким был... Короче, обломался он с попом. Кричит: «Процент хороший дам, если попа скрутишь!» А за процент и попахать можно! Теперь въехала?! Ну и потом, – неожиданно лицо московского бизнесмена стало предельно жестким, – когда-то этот человек очень неправильно поделился со мной. А я не из тех, кто забывает старые долги!
– Ладно, это все твои заботы, – прервала разговор Марго. – Мне и о своих подумать пора!
– А у тебя что за заботы, красота моя? – Лев Валентинович вновь потянулся к любовнице.
– Скоро деньги получать, а делиться нужно еще с троими, – взяв в руки отставленную рюмку, прямо призналась Марго.
– Маргуля, ну не мне же тебя учить! Ты же в этом деле мастак, знаешь, как от ненужных людей избавляться.
Марго ничего не ответила ему на это. Все, что ей хотелось узнать, она уже узнала. Для себя она все давно решила. Услышанное сегодня от разомлевшего любовника только подтвердило ее уверенность в своих намерениях.
– Ну, милый, ты отдохнул? – Она поставила пустую рюмку и скользнула в засоркинские объятия...
* * *
Димыч чувствовал себя наверху блаженства. В кармане приятно шелестели купюры. Еще днем он был понурым и угрюмым, но уже к вечеру заметно окрылился. Взгляд его стал опять уверенным и наглым. «Круто я у барыги отторговал! – радовался он своей удаче. – Отдам за „герыч“ и еще дозняк возьму! И дома еще есть!»Мысленно подсчитав расходы, племянник отца Тимофея с радостью отметил, что бабок остается еще прилично. Хотелось гульнуть, козырнуть перед парнями деньгами, но никого из своей компании на месте обычной тусовки он не обнаружил.
«Как крысы все потырились по домам, – с раздражением подумал он о своих приятелях. – Ну ничего, приползут как миленькие!» – вновь вспомнил он о лежащем дома в подкассетнике припасе.
Однако идти домой пока не хотелось. Вечер выдался тихий и спокойный – настоящий курортный вечер.
«А круто я с этим барбосом поквитался, – вспомнил он спланированное и осуществленное вместе с дружками нападение на Крытого. – А то, понимаешь ли, в упор не видит! Чтоб он там крякнулся в больнице!»
Мысли о том, что он сумел провернуть такое дело, заставляли Димыча гордо расправлять плечи.
Он спустился на набережную. Однако в одиночестве гулять ему быстро наскучило. Мимо то и дело проходили парочки счастливых отдыхающих, а закоренелый эгоист Димыч не мог выносить ничьей радости, кроме своей собственной. Тем более ему непривычно было состояние одиночества.
«Может, телку срубить?» – подумал он и принялся выискивать глазами подходящую кандидатуру.
Однако люди в основном гуляли парами, а попадавшиеся на глаза одиночки женского пола либо не прельщали наглого молодца, либо одаривали таким взглядом, что Димыч сразу оставлял мысли о попытке завязать знакомство. Он тонко чувствовал, когда могут уязвить его самолюбие, и старался всячески избегать этого.
Парень сам не заметил, как оказался на улице Чехова. От нечего делать он пошел вверх по ней. Неожиданно его рассеянное внимание привлекли знакомые звуки. Кто-то играл на скрипке.
«Стоп!» – сказал себе повеса и завертел головой.
Звуки доносились из небольшого кафе, расположенного чуть выше по улице.
«Ну-ка, ну-ка!» От былой меланхолии не осталось и следа.
Быстрым шагом он подошел к закрытой двери кафе, подергал ее, затем покосился на табличку с указанием часов работы заведения и убедился, что оно действительно закрыто. Однако звуки музыки доносились именно оттуда. Димыча крайне заинтересовало это обстоятельство, и он принялся выяснять причину непонятного явления. Вскоре парень наткнулся на единственное окошко, в котором горел свет. Когда он осторожно заглянул в него, на губах его расплылась довольная улыбка.
* * *
Молодой прощелыга сильно удивился бы, если бы узнал, что в тот момент не одного его заинтересовала поздняя скрипка. Пока он разглядывал темные окна кафе, по той же самой улице шел еще один человек. Его внимание тоже привлекли Катины музыкальные упражнения. Обожженный нищий неожиданно остановился и пристально всмотрелся в темные окна. Он увидел, как Димыч подошел к единственному светлому окну, и стал наблюдать за ним. От калеки не ускользнуло, как тот воодушевленно потер руки и, отпрянув от окна, направился к боковой двери подсобки. Даже если бы молодой человек увидел обожженного, он просто не обратил бы на него внимания – мало ли какие уроды шатаются рядом.Парень был объят предвкушением. Он ненадолго задумался, затем уверенно постучал в дверь. Через некоторое время послышались легкие шаги и тихий голос спросил: «Кто?»
– Хозяин послал, – Димыч постарался как мог изменить свой голос, – забрать кое-что нужно!
Некоторое время за дверью было тихо, затем послышался звук поворачиваемого ключа.
Димыч едва сдерживал свою гадкую радость и думал: «Попалась, стервозинка!»
Едва дверь приоткрылась, Димыч со всей силы рванул ее на себя и втолкнул девушку в небольшой темный коридор. Захлопнув за собой дверь, он схватил в охапку Катю и потащил ее в подсобку.
Обожженный, не теряя времени, прильнул к окну. То, что он увидел там, ему совсем не понравилось. Отпрянув от окошка, он заспешил к церкви.
* * *
– Привет, красотуля. – Димыч толкнул девушку, и она шлепнулась на кровать. – Не ожидала меня вновь увидеть?– Что тебе нужно? – Катерина была сильно напугана неожиданным появлением соседа.
– Догадайся сама, – явно глумился над ней парень.
– Говори быстро и уходи! – В Катинах глазах Димыч без труда прочитал решительность и злость. – Иначе я милицию вызову.
– Милиция тебя саму с семью собаками ищет, – спокойно ответил ей молодой подонок. – Подсказать им, где ты прячешься?
Он с торжеством отметил, как во взгляде девушки промелькнул испуг.
– Что тебе нужно?! – Юная скрипачка еще крепче сжала зубы.
– Немного пылкой любви – и никто не узнает, где ты прячешься, – начал паясничать Димыч, вновь чувствуя себя в своей тарелке.
– Убирайся, скотина, – яростно прошипела Катерина.
– Ах так! – Димыч почувствовал себя оскорбленным, и неудовлетворенное желание загорелось в нем с новой силой.
Сжав зубы, он бросился на девушку. Та попыталась отбиваться как могла. Димыч без особого труда перехватил ее руки, защищаясь от ударов по лицу. Он старался забрать ладошки Кати в одну свою, дабы освободиться хоть для каких-то маневров. Но Катя сопротивлялась не на шутку, вырываясь что есть силы.
Димыч никак не мог совладать с яростной противницей.
Он пытался повалить ее на кровать, но девушка беспрерывно осыпала его ударами, и он вынужден был вновь ловить ее руки. Наконец, парень ухватил Катю за майку и дернул вверх, на некоторое время блокировав руки. Следом подонок рванул вниз ее шорты, оторвав с корнем пуговицу.
Он потянул их сильней, спустив до колен, но тут девушка толкнула его всем корпусом, и насильник упал на пол. Катя тоже не удержалась на ногах, запутавшись в собственных шортах. Она упала рядом и пыталась подняться. Димыч набросился на свою жертву, не давая встать на ноги. За какую-то долю секунды подонок успел сообразить, что лежа он быстрее справится с ней. А на полу или на кровати все произойдет – какая уже разница?!
Плохо соображая, он пытался стянуть с девушки майку. Катя уперлась ему коленом в живот и старалась оттолкнуть от себя, но шорты сильно мешали ей в этом. В результате майка порвалась и оказалась в руках насильника.
Лифчика на девушке не было, и взору разгоряченного борьбой и желанием Димыча предстала крепкая девичья грудь. В этот момент Кате, уже окончательно выбившейся из сил, все же удалось отпихнуть насильника. Некоторое время подонок тяжело дышал, тупо глядя на полуобнаженную красавицу. Катерина тоже не в силах была встать. Она жадно ловила открытым ртом воздух.
– Мразь! – наконец выдохнула она, вложив в это слово всю свою ненависть к насильнику.
– Сука! – не задержался с ответом молодой подонок. Он заметил, что девушка пытается натянуть шорты, и вновь ринулся на нее.
Оставив свою попытку, Катя замолотила руками, стараясь попасть насильнику кулаком в лицо. Димыч хлестко ударил ее, и Катя на какое-то мгновение потеряла возможность сопротивляться. Она была больше ошеломлена, нежели оглушена неловким ударом. Ее никогда до этого никто и пальцем не трогал!
Воспользовавшись паузой, Димыч стянул проклятые шорты. Катя же, пришедшая в себя, резво вскочила на ноги. Парень, понимая, что уже недалек от достижения своей гнусной цели, вновь повалил девушку на пол. Катерина, отчаянно визжа и царапаясь, пыталась помешать ему лишить себя последнего оплота – трусиков. Не стараясь снять их, Димыч рванул тонкую материю и отбросил прочь обрывки. Затем навалился на девушку всем телом, стараясь удержать извивающуюся жертву одной рукой. Второй он старался спустить свои же брюки с трусами. Приспустив их, Димыч на секунду перевел дух.
Последним препятствием оставались плотно сжатые бедра юной скрипачки. Катя уже не вырывалась. Она шумно дышала под насильником и только крепче стискивала ноги. Сколько так продолжалось – она не знала. Затем девушка почувствовала, что сил в ней больше не осталось и она вот-вот поддастся.
Только Катя успела это подумать, как почувствовала, что рука насильника проникла ей меж бедер, и вскоре она ощутила его ладонь у себя на промежности. Затем девушка поняла, что ее ноги раздвигаются в стороны, и вскоре ощутила вместо руки прикосновение чего-то другого.
На этот раз надежды вырваться не осталось никакой и помощи ждать было не от кого. Катя застонала от полного бессилия и закрыла глаза.
ГЛАВА 13
Григорий понял, что юродивый хочет ему что-то сказать – настолько тот быстро ковылял навстречу. Но появившийся неожиданно отец Тимофей занял его больше. В таком состоянии батюшку ему не приходилось видеть еще никогда, даже в тот день, когда ограбили церковь. Казалось, он не сумеет дойти до Крытого.
Григорий тут же позабыл про свои горести, как часто с ним бывало в подобных случаях, и побежал навстречу Тимофею Петровичу.
– Что у вас, батюшка, еще стряслось? – поддерживая священника, поинтересовался он.
– Племянник... племянника не видели? – выдавил тот из себя, держась рукой за сердце.
– Что с ним случилось? – спросил Крытый, но не получил ответа. Вдруг он неожиданно почувствовал, что с другой стороны кто-то бережно подхватил отца Тимофея. Оказалось, это тот самый юродивый, который спешил к нему навстречу.
– Я видел его и, кажется, вашу племянницу, – неожиданно совершенно ясно, без всякой блажи в голосе сказал калека.
– Где?! – в один голос воскликнули оба.
– Там ресторан рядом, кафе, – забормотал юродивый.
– Показать сможешь? – сразу взял инициативу в свои руки положенец.
– Да, рядом с набережной, – часто закивал тот.
– Пошли скорей! – завелся Рублев.
– Зачем... пешком? – немного приходя в себя, сказал батюшка. – Мы... можем на машине.
Священник выгнал свою старенькую «копейку». Как только остальные сели в салон, он сразу же тронулся с места.
– Я почему так разволновался, – немного приходя в себя, решил объяснить настоятель. – Потому что боялся самого худшего. Какой-то человек до этого приставал все время к нему. Как мне казалось, требовал деньги. А сегодня я у этого стервеца наркотики и шприцы нашел. Мне разом все понятно стало.
На перекрестке батюшка притормозил, явно не зная, куда ему поворачивать.
– Направо, а на следующем повороте – налево, – неожиданно подал голос калека. Отец Тимофей молча последовал инструкции.
– Сейчас ночь, а его нет! Вот я и подумал, что, не дай бог, его убили за долг!
– Паскудство, конечно, эта наркота, – высказал свое отношение Рублев. – Человек моментом в скотину превращается!
– А вы, Григорий Иванович, как здесь оказались? – смущаясь своего вопроса, все же поинтересовался батюшка.
В это время на дорогу вывалила пьяная толпа, горланящая что-то совершенно невпопад.
– Сверните налево, а то так и будут разлетные попадаться! – вновь послышался голос с заднего сиденья.
Григорию резануло по ушам знакомое слово, так неестественно прозвучавшее из уст блаженного.
Священник опять беспрекословно выполнил указание.
– Невтерпеж в больнице стало, – усмехнулся Рублев, отвечая на вопрос батюшки, – да и гости нежелательные повадились. Особенно последний – уж больно наглым оказался!
Отец Тимофей решил больше не расспрашивать Григория. За короткое время общения с временным соседом батюшка успел проникнуться к нему уважением.
Он вполне догадывался, каких именно гостей имел в виду Крытый. Сегодня еще с утра к нему подваливал старший лейтенант с наглыми рачьими глазами и недвусмысленно склонял к мысли, что, дескать, это сосед-уголовник и ограбил церковь. Но настоятель храма и на секунду не мог поверить в такое. Так прямо и сказал об этом. Милиционер после этого ушел сильно рассерженный.
Фары высветили новую группу людей. Они только что вытряхнулись из ночного кабака и ничего не замечали вокруг. Один застрял прямо посреди дороги и, изрядно пошатываясь, махал рукой приятелям. Те дружно хохотали.
Поскольку команды сворачивать с заднего сиденья не поступило, отец Тимофей начал притормаживать. Крытый стиснул зубы и, протянув руку, нажал на сигнал до упора. Резкий гудок прорезал ночной воздух. Пьяный испуганно глянул в их сторону и поспешил ретироваться с проезжей части.
– Жми на газ, Тимофей Петрович, и в случае чего дави на сигнал, – безмятежно заметил водителю Рублев, – а то мы и до утра не доползем.
Отец Тимофей прибавил газу и, воспользовавшись советом, при виде шатающихся мужиков загодя жал на сигнал.
– Сейчас направо и почти приехали, – вовремя подал голос пассажир с заднего сиденья.
«Блаженный, а как дорогу знает! – поразился Крытый. – Видно, сам когда-то за рулем сидел! Точно! Ведь батюшка говорил, будто он в аварию попал!»
Меж тем дорога пошла вверх, и вскоре обожженный сказал:
– Тормозите, вон то кафе!
Григорий выскочил из машины первым и направился к приоткрытой двери подсобки. Он увидел ее сразу по пробивающейся узкой ленточке света.
Он уже взялся за ручку, когда услышал громкий стон. В душе моментом все перевернулось. Не помня себя, он влетел в комнату и увидел, как на полу лежит его племянница почти без сознания, а на ней – соседский парень. Одним пинком Григорий сбросил его с девушки. Молодой подонок только испуганно таращил глаза и не пытался сопротивляться. Ухватив его за полуспущенные штаны Крытый потащил стервеца в коридор. Неожиданно что-то тускло звякнуло у его ног, и Крытый на мгновение застыл. Его взгляд уперся в небольшой обрывок собственной цепочки – Крытый узнал ее мгновенно.
– Ах ты, падаль, – тихо произнес он и медленно двинулся на отползающего от него парня. Наверное, это было последнее, что увидел бы Димыч в своей жизни – в таком состоянии Крытый его просто убил бы. Рублев уже приноровился садануть насильнику ногой в голову, но неожиданно на плечах Григория повис юродивый.
– Братан, приди в себя. За эту падлу дадут больше, чем он весит! Не бери грех на душу! – неожиданные слова из уст блаженного заставили Рублева на мгновение опешить, но в следующую секунду он рванулся, и юродивый отлетел в сторону. Но тут другие руки схватили его.
– Григорий Иванович, мне не жаль этого сволочонка, – услышал он взволнованный голос батюшки. – Ну не бери ты греха на душу. Ведь себя же погубишь!
Нищий калека вновь пришел на помощь батюшке, и вдвоем они сумели удержать Рублева. Наконец он перестал вырываться и сквозь сжатые зубы процедил:
– Пусть вот она скажет! – подбородком указал он в сторону Катерины.
Девушка тем временем оправилась от шока, и пока дядя тащил в коридор подонка, подобрала чей-то валявшийся в углу халат и завернулась в него.
– Не трогай его, дядя Гриша, – тихо сказала девушка.
Затем, взглянув на хныкающего Димыча, она подошла ближе и, размахнувшись, влепила ему звучную оплеуху. Тот только мотнул головой и продолжал размазывать слезы по исцарапанному лицу.
– У нас забот и без него хватает, – чуть улыбнувшись Крытому, сказала юная скрипачка, – тем более он не успел ничего сделать.
Кинув напоследок презрительный взгляд на неудавшегося насильника, она подошла к Крытому и крепко обняла его.
– Слышишь, ты, пидор гнойный, – прошипел Рублев подонку, и тот в испуге попятился, пока не уселся на кровать. – Моли бога за нее. Сам я не трону тебя пальцем, но это не значит, что я тебя простил!
Священник и обожженный юродивый перевели дух. Неизбежное, казалось бы, убийство было предотвращено.
– Колись живо, козел драный, откуда цепура моя у тебя?! Суки! Это вы меня оприходовали?!
В комнате повисло молчание. Димыч сопел, не в силах признаться. Да этого и не требовалось – все ясно было и без слов.
– Он не только меня оприходовал, он и вас подставил! – Крытый повернулся к отцу Тимофею. – Может, козлина, и церквуха – ваших рук дело?!
Священник, услышав такое, издал невнятный возглас и вновь схватился за сердце. Катя и юродивый кинулись к нему.
– Нет-нет, – в ужасе затряс головой парень. – Я не... мы не...
– А откуда же ты про людей в масках знаешь? Что ты мне ночью нес?!
– Я просто... я видел все! – выдавил из себя подонок.
– Видел и ничего не сказал?! – поразился батюшка.
И на это Димычу нечего было ответить.
– Ну-ка расскажи, урод, что ты видел! – потребовал от парня положенец.
Торопясь и глотая слова, Димыч поведал, как под утро ему приспичило по нужде и он вышел во двор. Услышав выстрелы, молодой человек сначала испугался, затем любопытство взяло верх и он потихоньку прокрался к месту, откуда отлично разглядел все, что творилось на церковном дворе. В общем, его рассказ полностью совпадал с рассказом Катерины. Закончив, юный подлец бросил полный надежды взгляд на своего дядю. Но тот не находил в себе сил смотреть в сторону племянника.
– Одного я не пойму, – задумчиво глядя перед собой, закончила девушка свой рассказ, – как я попала в гурзуфскую больницу?
– Я тебя туда отвез, – просто ответил обожженный нищий, скромно устроившийся в углу.
Все были вновь поражены. Начались расспросы, и юродивый неохотно поведал, как нашел девушку на кладбище в бессознательном состоянии и отвез в Гурзуф.
– Андрей, почему же ты мне ничего не рассказал? – поразился настоятель.
Вопрос батюшка задал своим обычным мягким тоном, без всякого упрека в голосе, но почему-то калеку он смутил. Прежде чем он ответил, гамма чувств отобразилась на безобразном лице.
– Батюшка, вы позволите прежде поговорить с Григорием Ивановичем? – наконец произнес он, с мольбой глядя на священника.
– Конечно, если сам Григорий Иванович не против, – развел руками Тимофей Петрович.
Крытого все больше и больше за сегодняшний день удивлял новый знакомый. Однако он не подал вида и только молча кивнул.
– Я пойду пока Катюшу устрою. – Тимофей Петрович посмотрел на девушку, не по годам серьезно глядящую на них.
Катя поднялась, и они с настоятелем покинули комнату. Рублев и обожженный остались вдвоем.
– Крытый, ты меня не узнаешь? – вдруг подняв ясные глаза на положенца, спросил юродивый и тут же саркастически добавил: – Хотя где меня теперь узнать!
– Ты знаешь, что-то мне в тебе показалось знакомым сразу, – признался Григорий.
– Андрей не настоящее мое имя, – медленно проговорил калека. – Ты помнишь май девяносто четвертого? Десять утра, кафе «Таврида», второй этаж, последний столик. За столом сидели ты, Лева Толстый, или, как теперь он заставляет себя величать, Лев Валентинович, Саша-армянчик и я... Вспомнил?
Крытый на секунду напряг память и с невольным удивлением глянул на юродивого. Теперь он его узнал.
Григорий тут же позабыл про свои горести, как часто с ним бывало в подобных случаях, и побежал навстречу Тимофею Петровичу.
– Что у вас, батюшка, еще стряслось? – поддерживая священника, поинтересовался он.
– Племянник... племянника не видели? – выдавил тот из себя, держась рукой за сердце.
– Что с ним случилось? – спросил Крытый, но не получил ответа. Вдруг он неожиданно почувствовал, что с другой стороны кто-то бережно подхватил отца Тимофея. Оказалось, это тот самый юродивый, который спешил к нему навстречу.
– Я видел его и, кажется, вашу племянницу, – неожиданно совершенно ясно, без всякой блажи в голосе сказал калека.
– Где?! – в один голос воскликнули оба.
– Там ресторан рядом, кафе, – забормотал юродивый.
– Показать сможешь? – сразу взял инициативу в свои руки положенец.
– Да, рядом с набережной, – часто закивал тот.
– Пошли скорей! – завелся Рублев.
– Зачем... пешком? – немного приходя в себя, сказал батюшка. – Мы... можем на машине.
Священник выгнал свою старенькую «копейку». Как только остальные сели в салон, он сразу же тронулся с места.
– Я почему так разволновался, – немного приходя в себя, решил объяснить настоятель. – Потому что боялся самого худшего. Какой-то человек до этого приставал все время к нему. Как мне казалось, требовал деньги. А сегодня я у этого стервеца наркотики и шприцы нашел. Мне разом все понятно стало.
На перекрестке батюшка притормозил, явно не зная, куда ему поворачивать.
– Направо, а на следующем повороте – налево, – неожиданно подал голос калека. Отец Тимофей молча последовал инструкции.
– Сейчас ночь, а его нет! Вот я и подумал, что, не дай бог, его убили за долг!
– Паскудство, конечно, эта наркота, – высказал свое отношение Рублев. – Человек моментом в скотину превращается!
– А вы, Григорий Иванович, как здесь оказались? – смущаясь своего вопроса, все же поинтересовался батюшка.
В это время на дорогу вывалила пьяная толпа, горланящая что-то совершенно невпопад.
– Сверните налево, а то так и будут разлетные попадаться! – вновь послышался голос с заднего сиденья.
Григорию резануло по ушам знакомое слово, так неестественно прозвучавшее из уст блаженного.
Священник опять беспрекословно выполнил указание.
– Невтерпеж в больнице стало, – усмехнулся Рублев, отвечая на вопрос батюшки, – да и гости нежелательные повадились. Особенно последний – уж больно наглым оказался!
Отец Тимофей решил больше не расспрашивать Григория. За короткое время общения с временным соседом батюшка успел проникнуться к нему уважением.
Он вполне догадывался, каких именно гостей имел в виду Крытый. Сегодня еще с утра к нему подваливал старший лейтенант с наглыми рачьими глазами и недвусмысленно склонял к мысли, что, дескать, это сосед-уголовник и ограбил церковь. Но настоятель храма и на секунду не мог поверить в такое. Так прямо и сказал об этом. Милиционер после этого ушел сильно рассерженный.
Фары высветили новую группу людей. Они только что вытряхнулись из ночного кабака и ничего не замечали вокруг. Один застрял прямо посреди дороги и, изрядно пошатываясь, махал рукой приятелям. Те дружно хохотали.
Поскольку команды сворачивать с заднего сиденья не поступило, отец Тимофей начал притормаживать. Крытый стиснул зубы и, протянув руку, нажал на сигнал до упора. Резкий гудок прорезал ночной воздух. Пьяный испуганно глянул в их сторону и поспешил ретироваться с проезжей части.
– Жми на газ, Тимофей Петрович, и в случае чего дави на сигнал, – безмятежно заметил водителю Рублев, – а то мы и до утра не доползем.
Отец Тимофей прибавил газу и, воспользовавшись советом, при виде шатающихся мужиков загодя жал на сигнал.
– Сейчас направо и почти приехали, – вовремя подал голос пассажир с заднего сиденья.
«Блаженный, а как дорогу знает! – поразился Крытый. – Видно, сам когда-то за рулем сидел! Точно! Ведь батюшка говорил, будто он в аварию попал!»
Меж тем дорога пошла вверх, и вскоре обожженный сказал:
– Тормозите, вон то кафе!
Григорий выскочил из машины первым и направился к приоткрытой двери подсобки. Он увидел ее сразу по пробивающейся узкой ленточке света.
Он уже взялся за ручку, когда услышал громкий стон. В душе моментом все перевернулось. Не помня себя, он влетел в комнату и увидел, как на полу лежит его племянница почти без сознания, а на ней – соседский парень. Одним пинком Григорий сбросил его с девушки. Молодой подонок только испуганно таращил глаза и не пытался сопротивляться. Ухватив его за полуспущенные штаны Крытый потащил стервеца в коридор. Неожиданно что-то тускло звякнуло у его ног, и Крытый на мгновение застыл. Его взгляд уперся в небольшой обрывок собственной цепочки – Крытый узнал ее мгновенно.
– Ах ты, падаль, – тихо произнес он и медленно двинулся на отползающего от него парня. Наверное, это было последнее, что увидел бы Димыч в своей жизни – в таком состоянии Крытый его просто убил бы. Рублев уже приноровился садануть насильнику ногой в голову, но неожиданно на плечах Григория повис юродивый.
– Братан, приди в себя. За эту падлу дадут больше, чем он весит! Не бери грех на душу! – неожиданные слова из уст блаженного заставили Рублева на мгновение опешить, но в следующую секунду он рванулся, и юродивый отлетел в сторону. Но тут другие руки схватили его.
– Григорий Иванович, мне не жаль этого сволочонка, – услышал он взволнованный голос батюшки. – Ну не бери ты греха на душу. Ведь себя же погубишь!
Нищий калека вновь пришел на помощь батюшке, и вдвоем они сумели удержать Рублева. Наконец он перестал вырываться и сквозь сжатые зубы процедил:
– Пусть вот она скажет! – подбородком указал он в сторону Катерины.
Девушка тем временем оправилась от шока, и пока дядя тащил в коридор подонка, подобрала чей-то валявшийся в углу халат и завернулась в него.
– Не трогай его, дядя Гриша, – тихо сказала девушка.
Затем, взглянув на хныкающего Димыча, она подошла ближе и, размахнувшись, влепила ему звучную оплеуху. Тот только мотнул головой и продолжал размазывать слезы по исцарапанному лицу.
– У нас забот и без него хватает, – чуть улыбнувшись Крытому, сказала юная скрипачка, – тем более он не успел ничего сделать.
Кинув напоследок презрительный взгляд на неудавшегося насильника, она подошла к Крытому и крепко обняла его.
– Слышишь, ты, пидор гнойный, – прошипел Рублев подонку, и тот в испуге попятился, пока не уселся на кровать. – Моли бога за нее. Сам я не трону тебя пальцем, но это не значит, что я тебя простил!
Священник и обожженный юродивый перевели дух. Неизбежное, казалось бы, убийство было предотвращено.
– Колись живо, козел драный, откуда цепура моя у тебя?! Суки! Это вы меня оприходовали?!
В комнате повисло молчание. Димыч сопел, не в силах признаться. Да этого и не требовалось – все ясно было и без слов.
– Он не только меня оприходовал, он и вас подставил! – Крытый повернулся к отцу Тимофею. – Может, козлина, и церквуха – ваших рук дело?!
Священник, услышав такое, издал невнятный возглас и вновь схватился за сердце. Катя и юродивый кинулись к нему.
– Нет-нет, – в ужасе затряс головой парень. – Я не... мы не...
– А откуда же ты про людей в масках знаешь? Что ты мне ночью нес?!
– Я просто... я видел все! – выдавил из себя подонок.
– Видел и ничего не сказал?! – поразился батюшка.
И на это Димычу нечего было ответить.
– Ну-ка расскажи, урод, что ты видел! – потребовал от парня положенец.
Торопясь и глотая слова, Димыч поведал, как под утро ему приспичило по нужде и он вышел во двор. Услышав выстрелы, молодой человек сначала испугался, затем любопытство взяло верх и он потихоньку прокрался к месту, откуда отлично разглядел все, что творилось на церковном дворе. В общем, его рассказ полностью совпадал с рассказом Катерины. Закончив, юный подлец бросил полный надежды взгляд на своего дядю. Но тот не находил в себе сил смотреть в сторону племянника.
* * *
Батюшка Тимофей не смог вести машину – разболелось сердце. Пришлось за руль садиться Крытому. Настоятель дома немного пришел в чувство и пригласил поздних гостей в зал. Катя поведала, что с ней произошло с того момента, как она сумела убежать от подонков, руководимых Димычем.– Одного я не пойму, – задумчиво глядя перед собой, закончила девушка свой рассказ, – как я попала в гурзуфскую больницу?
– Я тебя туда отвез, – просто ответил обожженный нищий, скромно устроившийся в углу.
Все были вновь поражены. Начались расспросы, и юродивый неохотно поведал, как нашел девушку на кладбище в бессознательном состоянии и отвез в Гурзуф.
– Андрей, почему же ты мне ничего не рассказал? – поразился настоятель.
Вопрос батюшка задал своим обычным мягким тоном, без всякого упрека в голосе, но почему-то калеку он смутил. Прежде чем он ответил, гамма чувств отобразилась на безобразном лице.
– Батюшка, вы позволите прежде поговорить с Григорием Ивановичем? – наконец произнес он, с мольбой глядя на священника.
– Конечно, если сам Григорий Иванович не против, – развел руками Тимофей Петрович.
Крытого все больше и больше за сегодняшний день удивлял новый знакомый. Однако он не подал вида и только молча кивнул.
– Я пойду пока Катюшу устрою. – Тимофей Петрович посмотрел на девушку, не по годам серьезно глядящую на них.
Катя поднялась, и они с настоятелем покинули комнату. Рублев и обожженный остались вдвоем.
– Крытый, ты меня не узнаешь? – вдруг подняв ясные глаза на положенца, спросил юродивый и тут же саркастически добавил: – Хотя где меня теперь узнать!
– Ты знаешь, что-то мне в тебе показалось знакомым сразу, – признался Григорий.
– Андрей не настоящее мое имя, – медленно проговорил калека. – Ты помнишь май девяносто четвертого? Десять утра, кафе «Таврида», второй этаж, последний столик. За столом сидели ты, Лева Толстый, или, как теперь он заставляет себя величать, Лев Валентинович, Саша-армянчик и я... Вспомнил?
Крытый на секунду напряг память и с невольным удивлением глянул на юродивого. Теперь он его узнал.
ГЛАВА 14
В верхней Ялте, в двухэтажном особняке, вся небольшая бригада Белой была в сборе. Цыган с Клоуном, по своему обыкновению, резались в карты, Тайсон деловито ворочал кочергой угли в камине. Он закинул в золу картошку и теперь ждал, когда же она испечется. На столе стояли початая литровая бутылка водки и три рюмки. Сама Марго тоже находилась вместе с компанией, но на все происходящее поглядывала совершенно безучастно. Забравшись с ногами на диван, она молча курила, размышляя о чем-то своем.
– Скоро там? – бросая карты, поинтересовался Цыган.
– Тебе еще вмазать не терпится? – огрызнулся бывший боксер. – Иди сам ковыряйся, если такой нетерпеливый!
– Ты чего? – сверкнул на него своими темными глазами кудлатый. – Я же просто спросил!
– За «просто спросил» знаешь что бывает?! – зло ощерился Тайсон.
Клоун ничего не ответил и буркнул напарнику по игре:
– Сдавай, что ли.
Марго на секунду прервала свои размышления, заострив внимание на назревающей ссоре, но, поскольку ее вмешательства не потребовалось, вновь отвернулась к зарешеченному окну.
Затушив докуренную сигарету, она глянула на часы и легко встала с дивана. Не торопясь подошла к телефону и сняла трубку.
Три пары глаз сразу приковались к ней. Бросив на всю троицу короткий взгляд, блондинка набрала номер.
– Да, я... через час... Да, как договорились... Да, обязательно буду.
– Слушай, – вдруг, бросая на пол кочергу, распрямился Тайсон, – мне лично надоели твои кружева! Ты что, нас за лохов держишь?
– Это ты про что? – чуть прищурила глаза Марго.
– А то! Ездишь, договариваешься, а бабок как не было, так и нет! Сунула нам мелочь – и все?!
– Я сказала, что деньги скоро будут!
– А что это ты одна собралась? – неожиданно встрял в разговор молчавший до сих пор Цыган. – Поехали вместе. Вместе работали, вместе и разговаривать будем!
Марго поняла, что настал критический момент – команда начала бунтовать. Оружия у нее с собой не было, а при всей ее подготовленности с тремя здоровыми мужиками ей вряд ли удастся справиться. Особенно если они накинутся кучей. А Белая была уверена, что так оно и будет!
«Первым надо убирать боксера, он у них заводила. Блатота хренова!» – мысленно распланировала для себя план действий Марго.
– Парни, да вы что взбеленились? – миролюбивым тоном спросила она, делая несколько ленивых с виду шагов по направлению к камину. – Мне бабки не меньше вашего нужны. А вместе нам зачем светиться? На нас мент висит – не забывайте!
– Ты не лепи нам! – глядя на блондинку, прорычал Тайсон. – Я и сам знаю, что за мента получить можно по полной программе! Только одна ты отсюда никуда не выйдешь!
– Ты, паскуда, откуда ты знаешь, куда я собралась?! Может, мне на блядки приспичило?! Я твое мурло должна с собой тащить?!
Марго намеренно отвлекала внимание, при этом незаметно приближаясь к кочерге. Боксер первым сообразил, что сейчас может произойти. На секунду глаза их встретились, и Марго поняла, что ее замысел разгадан. Медлить больше нельзя было ни мгновения. Они с Тайсоном почти одновременно бросились к кочерге, но в какую-то долю секунды Марго поняла, что не успеет. Вместо этого она резко подсекла ногу противника, и тот шлепнулся на пол. Еще мгновение – и оружие у нее в руках. Тайсон не успел даже подняться, как Белая молниеносным движением всадила лопатку кочерги ему в глазницу.
– Скоро там? – бросая карты, поинтересовался Цыган.
– Тебе еще вмазать не терпится? – огрызнулся бывший боксер. – Иди сам ковыряйся, если такой нетерпеливый!
– Ты чего? – сверкнул на него своими темными глазами кудлатый. – Я же просто спросил!
– За «просто спросил» знаешь что бывает?! – зло ощерился Тайсон.
Клоун ничего не ответил и буркнул напарнику по игре:
– Сдавай, что ли.
Марго на секунду прервала свои размышления, заострив внимание на назревающей ссоре, но, поскольку ее вмешательства не потребовалось, вновь отвернулась к зарешеченному окну.
Затушив докуренную сигарету, она глянула на часы и легко встала с дивана. Не торопясь подошла к телефону и сняла трубку.
Три пары глаз сразу приковались к ней. Бросив на всю троицу короткий взгляд, блондинка набрала номер.
– Да, я... через час... Да, как договорились... Да, обязательно буду.
– Слушай, – вдруг, бросая на пол кочергу, распрямился Тайсон, – мне лично надоели твои кружева! Ты что, нас за лохов держишь?
– Это ты про что? – чуть прищурила глаза Марго.
– А то! Ездишь, договариваешься, а бабок как не было, так и нет! Сунула нам мелочь – и все?!
– Я сказала, что деньги скоро будут!
– А что это ты одна собралась? – неожиданно встрял в разговор молчавший до сих пор Цыган. – Поехали вместе. Вместе работали, вместе и разговаривать будем!
Марго поняла, что настал критический момент – команда начала бунтовать. Оружия у нее с собой не было, а при всей ее подготовленности с тремя здоровыми мужиками ей вряд ли удастся справиться. Особенно если они накинутся кучей. А Белая была уверена, что так оно и будет!
«Первым надо убирать боксера, он у них заводила. Блатота хренова!» – мысленно распланировала для себя план действий Марго.
– Парни, да вы что взбеленились? – миролюбивым тоном спросила она, делая несколько ленивых с виду шагов по направлению к камину. – Мне бабки не меньше вашего нужны. А вместе нам зачем светиться? На нас мент висит – не забывайте!
– Ты не лепи нам! – глядя на блондинку, прорычал Тайсон. – Я и сам знаю, что за мента получить можно по полной программе! Только одна ты отсюда никуда не выйдешь!
– Ты, паскуда, откуда ты знаешь, куда я собралась?! Может, мне на блядки приспичило?! Я твое мурло должна с собой тащить?!
Марго намеренно отвлекала внимание, при этом незаметно приближаясь к кочерге. Боксер первым сообразил, что сейчас может произойти. На секунду глаза их встретились, и Марго поняла, что ее замысел разгадан. Медлить больше нельзя было ни мгновения. Они с Тайсоном почти одновременно бросились к кочерге, но в какую-то долю секунды Марго поняла, что не успеет. Вместо этого она резко подсекла ногу противника, и тот шлепнулся на пол. Еще мгновение – и оружие у нее в руках. Тайсон не успел даже подняться, как Белая молниеносным движением всадила лопатку кочерги ему в глазницу.