Катя не знала, будет ли мать искать ее. Сама, может, и не будет ходить по улицам, а вот поставит ли в известность милицию… Жалко мать, но и себя жалко. Дважды изнасиловали, дважды слепла. Но дважды прозревала. И что же? Оставить всех этих подонков безнаказанными?
Она прекрасно понимала, что в одиночку ей вряд ли удастся справиться с тем же Николаем. Поэтому необходим был союзник, которого она решила найти с помощью красоты и обаяния. Катя представляла себе своего героя эдаким высоким, сильным мужчиной с деньгами и связями, добрым и благородным, он возмутится тем, как обошлись с ней, и отомстит всем негодяям.
Хозяйка, женщина лет семидесяти, по прозвищу баба Валя, так и велела себя называть. Она оказалась не скупой и вечером пригласила Катю поужинать. Положила картошки, поставила банку майонеза, сделала салатик, даже котлеток не пожалела.
– Если столоваться вместе будем, то набросишь сто пятьдесят рублей. Будет тебе завтрак, будет тебе ужин.
Глаза у бабки были серые и добрые. Катя кивнула в знак согласия. Только с деньгами попросила повременить, мол, родители скоро пришлют из Волгограда.
– Хорошо, – согласилась бабка. – Подождем. Мы же с тобой уговорились на целый год, значит, надо друг к другу привыкать, хошь не хошь. В своей комнате убираться будешь сама. Молодая. Все остальное тебя не касается. Разве что на кухне еще поможешь. Согласись, ты платишь немного. Поэтому давай настраивайся на помощь по дому, а то бабка старая, сама все уже не успеваю.
Катя подумала: вот, уйдя от одной ворчуньи, получила другую. Еще более старую и нудную, да еще чужую.
Когда снимала жилье, пришлось соврать, сказать, что на год. В противном случае, никто и не пустил бы. Кому нужны люди на месяц? – одна головная боль, и никакой стабильности. Это Катя понимала. Поблагодарив за ужин, отправилась спать. Но, проворочавшись с полчаса, она поняла, что не сможет отключиться. Одевшись, она пошла на улицу.
– Ты куда? – проскрипела бабка.
– Пойду прогуляюсь. Вы спите. Ключ у меня есть. Так что я сама дверь открою.
– А тебе что, учиться завтра не надо?
– Надо. Но я все успеваю. Не волнуйтесь.
Катя вышла на улицу. Если бы бабка увидела ее сейчас, то вряд ли впустила бы жилицу обратно. Хорошо, что она была в своей комнате и не вышла проводить.
Катя поярче накрасилась, надела свитер, расшитый блестящими бусинками, джинсы в обтяжку и туфли на высоком каблуке, волосы забрала в хвост. Посчитала, что теперь готова выйти в вечерний город, по которому не должна гулять молоденькая приличная девушка.
Катя была совсем не глупенькой, она догадывалась, что состоятельного дядечку можно подцепить или около ресторана, или около казино. Только кого попроще можно поймать на любом углу. Но владельцы старой советской автомобильной рухляди, раскатывающие по ночам в поисках «телки», ее не интересовали. Ей нужен был защитник. Мужчина – с большой буквы.
Катя прошла мимо яркой витрины, остановилась, закрыла здоровый глаз и посмотрела на свет. Ничего. Нет, она видит всего одним глазом. Она пожалела себя, и ей показалось, что жалость придает ей силы, потому что сразу же вслед за ней следовал приступ ярости. И желание мстить. Она знала несколько больших ресторанов в городе и решила походить рядом с «Пурпурной лилией». Там попытать счастья.
На подходе к ресторану, который располагался в старом отреставрированном здании, она сбавила шаг и пошла медленно-медленно, размеренно цокая каблучками по тротуарной плитке.
Ее интересовали машины, которые стоят рядом с заведением. Чем больше дорогих иномарок, тем лучше, тем больше у нее шансов.
Ночь. Горящие фонари. И размеренно прогуливающаяся молодая, одинокая, высокая и красивая блондинка.
– Ты что здесь шатаешься туда-сюда?
К ней подошел невысокого роста парень, который откровенно вертел в руках «бабочку» – нож, лезвие которого выбрасывается одним движением руки. Катя оторопела.
– Я?..
– Ты, ты, чувиха.
Злости в тщедушном теле парня было предостаточно: он не смотрел, а просто жег ее своими глазами.
– Что молчишь? – наступал он, продолжая вертеть перед носом «бабочку». – Я же не со стеной разговариваю. А?
Он указательным пальцем щелкнул Катю по щеке.
– Так ты скажешь мне, что ты здесь делаешь? Кто тебя сюда поставил? Назови имя. Вон – видишь? – он показал большим пальцем себе за спину. – Девчонки стоят. Они работают. Ты отбиваешь у них клиентов.
– Но ко мне никто не подходил, – неуверенно возразила Катя.
– Послушай, соплячка, если ты хочешь работать, давай договариваться. Этот пятачок в городе мой, понятно? Если не хочешь, вали отсюда, и чтобы я тебя здесь никогда больше не видел. Иначе порежу рожу, и забудешь, кто ты есть. Всю оставшуюся жизнь проработаешь уборщицей сортиров на вокзале.
Катя считала себя исключительной девушкой и никогда не могла подумать, что с ней могут вот так разговаривать на улице. Но куда деваться? Если она скажет «нет», то куда податься, а если – «да», то с кем она окажется через полчаса?
– Ты ошибся, – твердо заявила Вербова парню и с гордо поднятой головой удалилась.
Свернув за угол и пройдя метров двести, она решила найти подходящее место, где можно спокойно перевести дух. Села на лавочку во дворе одного из домов старой застройки. Дышала тяжело, будто пробежала километров десять, не меньше. Ладонью вытерла взмокший лоб.
А ведь у него в руках был нож. Неужели он действительно смог бы пустить его в ход? Людей-то еще много на улице. Неужто вот так, засветло, можно пырнуть человека? Нет. Он только стращал. Где же все-таки искать заступника, человека, который смог бы помочь ей осуществить задуманное – отомстить насильникам?
Кате стало не по себе. Она не знала, как поступать. Снова идти еще на точно такой же пятачок, где есть свой хозяин с ножом, а то и с пистолетом, который гоняет всех, кто сможет составить конкуренцию его девочкам?..
Но Катя не хотела в первый же день портить отношения с хозяйкой из-за того, что пришла слишком поздно. Ведь каждый взрослый, а уж тем более пожилой, считает своим долгом поучить, наставить на ум любого подростка. Они, эти взрослые, может, и подозревают, что их воркотня не достигает цели, но сдержаться не могут.
На следующее утро дисциплинированная Катя сообщила бабуле, что идет на занятия.
– Ты, наверное, не выспалась? – проскрипела бабка. – Вчера в двенадцать пришла.
– А я думала, вы спали.
– Спала, дочка, спала…
Катя пожала плечами и вышла на улицу, при этом она практически ничего не поменяла в своем облике со вчерашнего вечера, оставшись в джинсах и кофте, лишь макияжик был попроще. На улице было что-то около плюс десяти, но Катя надеялась, что день будет ясный и солнышко разогреет воздух градусов до двадцати.
День отличался от ночи тем, что город не делился на маленькие пятачки, где кипела своя жизнь. Сейчас все проснулись и спешат по делам. Никто и не думает о том, чтобы «снять» девочку или же пойти проиграть часть своих денег в казино. Или же просто напиться, сидя на лавочке, придумав повод, а то и вообще без повода, просто так, потому что хочется.
Катя приехала на то самое место, где всего несколько часов назад ей угрожали и требовали, чтобы она убралась. Рядом с «Пурпурной лилией» было многолюдно, народ спешил по своим делам, и ничто не напоминало той зловеще-праздничной атмосферы, которую создавала здесь иллюминация минувшей ночью.
Катя запустила руку в карман джинсов. Денег совсем немного. Вряд ли ей хватит их, чтобы поесть в этом заведении. Впрочем, можно ведь зайти и выпить чашечку кофе?
В голове у нее вертелась мысль, что не клином же свет сошелся на этом ресторане. Почему нужно во второй раз соваться туда, где тебе однажды угрожали? Или снаряд в одно место дважды не падает?
Бармен, стоящий за стойкой и протирающий уставшие после ночной работы стаканы, посмотрел на вошедшую девочку. Взгляд его Кате не понравился. Здоровенный мужик глядел на нее из-под лохматых бровей, и ничего хорошего его взгляд не сулил. В ресторане царил полумрак, музыки не было, всего несколько столиков было занято редкими посетителями, которые вяло ковырялись в своих тарелках или же попивали что-то из чашек.
Катя, опустившись на тумбу, попросила стакан сока.
– Какого? – уточнил бармен.
На этот раз он уже смотрел на юную посетительницу с интересом.
«Ну да, когда подошла поближе, разглядел, что собой недурна, вот глазки и заблестели».
– Яблочного, если есть, дайте яблочный.
– Есть ли у нас яблочный сок? – переспросил мясистый дядя, при этом его рот заулыбался. – В обязательном порядке, – пробасил он, взял стакан и наполнил его доверху.
– Сколько я должна?
– Десять рублей.
После того как финансы перешли из рук в руки, она принялась посасывать жидкое кисловатое приобретение через соломинку. Ей не пришлось долго сидеть в одиночестве, потому что один из посетителей пересек зал и подошел к ней.
Это был молодой человек, волосы которого были выкрашены в белый цвет, примерно такой же, как и у Кати. Девушка сразу же отметила, что он хорошо одет, все вещи на нем новые, он чисто выбрит, и от него веет не столько свежестью, сколько вальяжностью и нагловатостью. Он показывал всем своим видом, что уверен в себе, что для него ничего не стоит сейчас вот, одним махом взять – ап! – и вытащить из кармана кучу баксов или же послать подальше любого, кто придерется к нему.
– Ты что молчишь? – спросил он, поскольку Катя не выказала к нему никакого интереса.
– Сок пью, – просто сказала она. – Рот занят.
Он взял из ее рук бокал, отложил соломинку на стойку и опустошил стакан.
– Я решил твою проблему. Может быть, мы теперь поговорим?
– С тебя десять рублей.
Он незамедлительно вынул бумажку и отдал ее Кате. Та, в свою очередь, бармену, и ей налили еще стакан.
– Я смотрю, тебе очень пить хочется.
– Да, а тебе поговорить.
Парень сел рядом с ней на тумбу и представился:
– Меня зовут Герасим. Пью, курю, люблю женщин. А ты кто?
– А я Катя. Не пью, не курю, не люблю мужчин.
– Иди, посиди со мной.
– Не пойду.
После столь решительного ответа Герасим взял девушку за руку и, сдернув ее с тумбы, повел за собой. Она хотела было вытащить свои пальчики из его ладони, но у нее ничего не вышло, он лишь крепче сжал ее руку.
– Не дергайся, я куплю тебе целую ванну яблочного сока. Будешь плавать в ней как «дольфин». – Он отодвинул стул и почти силком усадил ее. Сам сел напротив.
На столе Катя обнаружила бутерброды с красной икрой, бутылку шампанского, которая была уже опорожнена больше чем на две трети. Кроме этого, там была тарелка с рыбой, сорта которой она не могла даже определить, а также какие-то баночки с различными соусами. На краю стола стояла дежурная ваза с фруктами – яблоки, груши, виноград и апельсины.
– Знаешь, Катя, я живу здесь недалеко, в гостинице. Приехал в ваш город в командировку. Вчера я прилично заработал, скажу тебе без ложной скромности, весьма прилично. Мы пили вчера весь день.
Он поставил локоть на стол и запустил пятерню в волосы, а второй рукой налил в свой бокал шампанского и поставил перед ней.
– Выпей, после чего ты проводишь меня в номер. Это же так просто.
«Вот наглец! Неужели она производит впечатление женщины, которую интересует лишь дорогая еда и уговорить которую ничего не стоит? Или, может быть, в мире ресторанов так принято?» Она сомневалась. Ей не хотелось верить в то, что мир настолько грязен и нечист.
– Да пошел ты, – неожиданно грубо сорвалось у нее с языка, она резко поднялась.
Точно так же резко на столе появилась стодолларовая банкнота.
– А может быть, ты все-таки передумаешь?
Катя увидела деньги. И в ее головку тут же проникла мыслишка, что, возможно, это тот самый человек, который сможет решить все ее проблемы. Если его ублажить, он вполне может проникнуться к ней чувствами, а уж потом его можно будет уговорить помочь ей в поисках Ларецкого.
Она уже садиться не спешила, стоя у стула.
– Хорошо, – он положил на стол еще сто долларов. – Знаешь, этого для провинции вполне достаточно, я так думаю.
Она вернулась на свое место.
– Я останусь, но пить не буду.
– Хорошо, не будешь, – он забрал у нее стакан и выпил шампанское сам. – Нет, определенно, больше суток пить не следует. Иначе после этого резко сдаешь и становишься ни на что не годным. Знаешь, о чем я подумал? Мы сейчас придем ко мне, я разденусь, лягу на диван, закурю, а ты сделаешь мне массаж. Как, ты не против?
Катя забрала со стола деньги.
– Нет, я не против, – в конечном счете, ей надо же на что-то жить. Двести долларов отнюдь не маленькие деньги для нее.
Они вышли из ресторана под руку. Пройдя всего несколько метров, вошли в соседний подъезд того же здания и оказались в гостинице. Второй этаж, длинный коридор, поворот направо и, наконец, дверь двести двадцать восемь.
Однокомнатный номер не представлял собой ничего особенного. Заурядное жилище с кроватью, столом, шкафом и парой стульев и душем вместо ванны. В углу комнаты Катя увидела не меньше десятка пустых бутылок разного калибра, на столе еще оставались консервные банки из-под рыбы, икры и тушенки.
– Мы вчера решили по-тихому посидеть, – объяснил Герасим, закуривая и с наслаждением затягиваясь. – Это был не вечер, а какой-то ужас. Но дело провернули классное. Чего стоишь?
Он, пошатываясь, подошел и обнял ее.
– Давай раздевайся, блондючка. Не думаешь же ты, что будешь мне делать массаж в одежде. Я разденусь, а ты нет? Так нечестно, – он засмеялся. – Давай, скидывай тряпки.
При этом он сам начал стаскивать с себя одежду донага.
Молодой человек оказался весьма привлекателен. Он был мускулист, на теле ни одной складки жира. Чувствовалось, что парень далеко не все свое время проводит в ресторанах, а, кроме этого, еще регулярно посещает тренажерный зал.
– А ты породистая, – отметил он, взглянув на Катю, – правда, еще не оформилась, но все впереди. Ты вообще делала кому-нибудь массаж?
Катя на самом деле не имела никакого представления, о чем ее просил Герасим, но не могла же она ответить «нет». Пришлось призвать на помощь фантазию, и, в конечном счете, дело, что называется, пошло.
Вначале пьяный парень что-то добродушно мурчал себе под нос, время от времени подносил ко рту горящую сигарету, которая торчала у него между пальцев, но после десяти минут массирования Катя заметила, что руки его безжизненно обвисли, а окурок продолжает дымиться. Она вынула тлеющую траву из пальцев и положила сигарету в пепельницу.
Что теперь? Может, смыться, пока он не проснулся. Деньги есть. Теперь ей будет намного легче сводить концы с концами. Но, с другой стороны, ей же нужен тот, кто помог бы ей осуществить задуманное.
«Только почему ты думаешь, Катя, что это тот самый человек?» – она посмотрела на спящего «блондина» и уже было направилась к двери.
– Куда? – раздался пьяный голос. – Иди работай.
Он приподнял голову и посмотрел на часы, которые были у него на руке.
– Через десять минут мне надо собираться, я должен обрести форму. Сейчас состоится совещание, на котором мы подобьем все бабки, подпишем контракт, и я укачу отсюда… на хрен.
Ровно через десять минут он попросил Катю прекратить процедуру:
– Все, достаточно, сейчас давай оденемся. Ты проводишь меня до машины, после этого – свободна. С тобой было приятно пообщаться.
Катя не могла поверить в то, что свидание закончится без траха. Она уже настраивалась на то, что этот Герасим завалит ее, но, похоже, обошлось. Слава богу.
Они оделись и вышли на улицу. Как выяснилось, крашеный блондин передвигался по свету на новенькой «десятке».
– Моя рабочая лошадка. – Он любовно постучал по капоту автомобиля. – Дома еще стоит «мерс» для иных случаев. А для того чтобы раскатывать по России, я купил себе вот это и теперь разъезжаю по городам. Ну все, детка, спасибо тебе, у тебя нежные ручки. Мне надо ехать.
Он стал усаживаться в машину, и Катя подумала, не помахать ли ему вслед и не пустить ли слезу. Шутка, конечно, но уж больно все как-то по-домашнему, хотя знакомы всего несколько минут. Можно подумать, она сейчас дорогого ей человека в дорогу провожает.
Когда он сел в машину, она развернулась и пошла, но не успела пройти и нескольких шагов, как услышала за своей спиной требовательное: – Постой, я передумал. Садись со мной, поедем на встречу к моим коллегам по бизнесу вместе.
У Кати с недавних пор выработалась негативная реакция на скопище мужчин, тем более таких, которые располагают деньгами и не привыкли, чтобы им перечили малолетние девочки.
– Я не поеду.
– Ты что? – он снова вышел на улицу.
– Я не поеду, – она стала отступать, делая несмелые шаги в сторону.
– Да ты оборзела! – он подошел к ней и схватил за руку. – Пошли, чего рыпаешься? Я тебе еще заплачу. Просто покажу своим дружкам. Они тебя оценят, поверь мне. Чего ты испугалась?
– Я не поеду.
– Ты бестолковая, что ли? Я кому говорю, садись в машину! – он продолжал тащить ее, не давая вырваться.
Наконец Катю это взбесило, и она, неожиданно для бизнесмена, толкнула его в грудь свободной рукой. Вербова была девочкой не слабенькой и ударила от души. Одновременно с ударом она выкрутила свою руку, развернулась и бросилась бежать.
Все это происходило среди бела дня, но вряд ли кто-то поможет ей сейчас. Она бежала на высоких каблуках, а он бросился следом, и вскоре стало ясно, что через несколько метров он настигнет свою жертву.
Крик застрял у нее в горле, она никак не могла себя заставить выкрикнуть простое и всем понятное «Помогите!». Может быть, она еще не успела осознать ужас всего происходящего. Хотя вряд ли это так уж страшно. Ведь за ней гонится не убийца, а человек, который просто хочет потаскать ее подольше с собой.
Но она ведь не его боится, а тех самых компаньонов Герасима, которых ей предстоит увидеть. К ним она не хочет и поэтому бежит, бежит прочь. Но убежать от этого крепкого мускулистого парня, хоть и находящегося подшофе, непросто даже длинноногой Кате, практически невозможно.
Она бежит по улице, стараясь не задевать пешеходов, в надежде оторваться от погони. Но парень, судя по всему, решил не отступаться. Вот она обогнула тучного высокого мужчину, и перед ней образовалось небольшое пространство, свободное от людей, только сбоку стоял какой-то мужчина с газетой в руке.
Может быть, на прямом участке ей удастся увеличить скорость и оторваться от своего преследователя. Но, увы. Герасим уже дышал ей в затылок, еще шаг или два, и он догонит ее.
Вдруг за ее спиной раздался шум падающего тела. Пробежав еще несколько метров, она повернула голову и увидела, что Герасим лежит на асфальте, а над ним возвышается здоровенный парень.
– Спасибо, – выкрикнула она неожиданному спасителю и побежала дальше.
Ей было наплевать, как мужики там будут разбираться между собой, главное – унести ноги и двести баксов в кармане. Она еще пробежала метров сто, затем, увидев, что погоня отстала, перешла на шаг.
В этот момент у тротуара, вдоль которого она шла, остановился темно-синий «БМВ».
– Эй, – окликнул ее водитель.
Она повернулась.
– Ты, я смотрю, блондиночка, прозрела уже.
Она узнала того самого парня, который устранил Герасима.
Он вышел из машины и подошел к ней. Высокий, широкоплечий, пышущий здоровьем. Он рассматривал ее с явным интересом.
– Откуда вы знаете? – не поняла она. – Я вас никогда раньше не видела.
– Зато я тебя видел. Тебе что же, мать не описала, хотя бы приблизительно, как выглядел человек, который привез тебя домой, подобрав за городом?
– А-а-а, – протянула она, – так это были вы. Мать мне сказала, что меня привез какой-то пожилой пузатый мужчина, но о двухметровых красавцах ничего не говорила.
– Ну, может быть, она не хотела вас волновать, ведь не слишком-то приятно, когда симпатичный молодой человек наблюдает страдания красивой девушки. И эта самая красивая девушка осознает все происходящее и мучается тем, что она не может видеть своего «прынца», – продолжал иронизировать незнакомец.
– Спасибо вам за того урода… который гнался за мной.
– О! – Он улыбнулся. – У меня уже два «спасибо».
Неожиданно следом за «БМВ» притормозила и «десятка», из которой выпрыгнул Герасим, держа в руках пистолет.
– Ну ты, козел!!! Ты знаешь, кто я такой?!
Кате при виде оружия стало плохо, ей захотелось в туалет, но вскоре все прошло, потому что новый ее знакомый не повел и бровью. Он был спокоен.
– Овца, садись ко мне в тачку. А ты, здоровая туша, стой на месте и не дергайся. Понял?!
– У тебя ведь газовый, да? – твердо спросил владелец «БМВ». – Это не слишком надежное оружие. Ты погоди, дай я тебе покажу, что есть у меня.
Крашеный выпучил глаза, и было из-за чего. Из-под отворота пиджака владелец «БМВ» достал пистолет внушительных размеров.
– Ты знаешь, что это такое, сынуля? Это «гюрза», восемнадцать патронов в обойме. Как ты думаешь, сколько пуль ты схватишь, после того как решишься выстрелить из своей пукалки? Садись в машину и дуй отсюда, пока у тебя все хорошо с внутренними органами.
Герасим едва заметно поднял руки вверх, при этом пистолет его завертелся на указательном пальце.
– Хорошо, я все понял, – он быстро сел в машину и исчез.
– Ну надо же, какой шустрый, я и не думала, – сказала ему вслед Катя и рассмеялась.
Он едва заметно улыбнулся и убрал оружие.
– Я Виктор, а ты?
– А я Катя.
– Катя, а что ты бегаешь от этого мудака?
– Я не хотела с ним общаться, а он настаивал.
– Понятно, бывает такое. Тебя подвезти?
– Мне никуда особо не надо. Может, просто погуляем?
– А я смотрю, ты девочка без комплексов.
– Сейчас девочек с комплексами, мне кажется, уже не осталось. Может быть, я ошибаюсь?
– Может быть, и ошибаешься, – пожал плечами здоровяк, открывая дверцу автомобиля. – Садись. Кататься так кататься. Только времени у меня не много, через час мне уже надо быть на работе.
– А что ты делаешь?
– Я? Я начальник охраны банка. В тот день, когда я тебя подобрал, ехал от родителей, которые живут у меня в деревне, обратно в Саратов, на работу. Вот тебя чуть не сбил. Что у тебя с глазами-то случилось?
– Я и сама не знаю. После сильного удара у меня совсем не видит левый глаз, а другой – очень плохо, приходится носить контактные линзы.
– Да, не позавидуешь. Хочешь, отвезу тебя к матери? Я еще не забыл, где ты живешь.
– Нет, нет, не надо, – запротестовала Катя.
«Не хватало еще, чтобы он меня на следующий же день привез обратно. Конечно, мама беспокоится, но так все же лучше. Я обязательно вернусь к ней, когда все будет закончено. После того, как я отомщу».
– Послушай, Виктор, классный у тебя пистолет.
– Ты что, разбираешься в оружии?
– Нет.
– Он действительно классный. Это одна из последних разработок, поставляется в основном в войска специального назначения.
– А откуда он у тебя?
– Списали эту «пушку», с Кавказа приятель привез. А я у него купил, вот и все дела.
– Слушай, останови-ка где-нибудь. Я куплю себе жвачку. Так перенервничала, хоть как-то успокоюсь.
– Я сам куплю.
Они остановились около продуктового магазинчика, и Виктор на какое-то время оставил ее одну. Когда же во рту у Кати оказалась жевательная резинка со вкусом банана, она почувствовала, что ей становится немного лучше и нервное напряжение от недавней переделки спадает.
– А что ты делала с этим парнем, с чего это он вдруг за тобой ринулся?
– Я? – она отвела лицо в сторону. – Да ничего такого. Просто пристал.
– Да, наверное, просто пристал. Мужики на машинах и с деньгами при виде красивой козочки теряют голову, и руки сами собой делают то, чего хочет подсознание, – он разогнал машину до восьмидесяти километров в час. – А если тебя долго не будет, мама не забьет тревогу?
– Да нет, я вообще-то уже взрослая.
– Да-да, – он посмотрел на нее очень внимательно, но взгляд его был недолгим – дорога не позволяла. – Конечно, ты уже взрослая и сама можешь отвечать за свои поступки.
– Ты не женат?
– Я? – он протянул это «я» довольно долго. – Нет, ну что ты. Женитьба – это весьма ответственный шаг, я к нему пока не готов.
– Такой здоровый, обеспеченный, и не готов?
– Ну и что? – усмехнулся Виктор. – Тут, видишь ли, необходимо собраться с мыслями, все осознать. Да и будь я женат, не избежать небольшого комплекса, что вот, мол, сейчас со мной рядом сидит красивая девушка. А вдруг кто увидит…
– То есть ты хочешь сказать, что ты порядочный?
– Я не берусь утверждать, что не буду изменять своей будущей жене…
– Ах, даже так.
– Ну а что здесь особенного? Но делать это постоянно и с каждой встречной уж точно не стану. А пока у меня развязаны руки.
– Вы все одинаковые.
– И вы все – тоже, – бросил он всезнающе. – Такова уж природа, и спорить с ней бессмысленно. Мы хотим друг друга потому, что мы так устроены, в противном случае все человечество давным-давно бы вымерло. Или ты считаешь, что я не прав? – он положил ей руку на колено. – О, извини, ошибся. Рычаг коробки передач, оказывается, чуть ближе ко мне. Но что-то я начинаю терять голову.
Она засмеялась:
– Неправда, ты не ошибся. Ты специально.
– Я специально? Ну что ты, это действительно ошибка, – он снова дотронулся до нее. – О, да что же такое со мной сегодня? Никак не могу собраться с мыслями.
Она прекрасно понимала, что в одиночку ей вряд ли удастся справиться с тем же Николаем. Поэтому необходим был союзник, которого она решила найти с помощью красоты и обаяния. Катя представляла себе своего героя эдаким высоким, сильным мужчиной с деньгами и связями, добрым и благородным, он возмутится тем, как обошлись с ней, и отомстит всем негодяям.
Хозяйка, женщина лет семидесяти, по прозвищу баба Валя, так и велела себя называть. Она оказалась не скупой и вечером пригласила Катю поужинать. Положила картошки, поставила банку майонеза, сделала салатик, даже котлеток не пожалела.
– Если столоваться вместе будем, то набросишь сто пятьдесят рублей. Будет тебе завтрак, будет тебе ужин.
Глаза у бабки были серые и добрые. Катя кивнула в знак согласия. Только с деньгами попросила повременить, мол, родители скоро пришлют из Волгограда.
– Хорошо, – согласилась бабка. – Подождем. Мы же с тобой уговорились на целый год, значит, надо друг к другу привыкать, хошь не хошь. В своей комнате убираться будешь сама. Молодая. Все остальное тебя не касается. Разве что на кухне еще поможешь. Согласись, ты платишь немного. Поэтому давай настраивайся на помощь по дому, а то бабка старая, сама все уже не успеваю.
Катя подумала: вот, уйдя от одной ворчуньи, получила другую. Еще более старую и нудную, да еще чужую.
Когда снимала жилье, пришлось соврать, сказать, что на год. В противном случае, никто и не пустил бы. Кому нужны люди на месяц? – одна головная боль, и никакой стабильности. Это Катя понимала. Поблагодарив за ужин, отправилась спать. Но, проворочавшись с полчаса, она поняла, что не сможет отключиться. Одевшись, она пошла на улицу.
– Ты куда? – проскрипела бабка.
– Пойду прогуляюсь. Вы спите. Ключ у меня есть. Так что я сама дверь открою.
– А тебе что, учиться завтра не надо?
– Надо. Но я все успеваю. Не волнуйтесь.
Катя вышла на улицу. Если бы бабка увидела ее сейчас, то вряд ли впустила бы жилицу обратно. Хорошо, что она была в своей комнате и не вышла проводить.
Катя поярче накрасилась, надела свитер, расшитый блестящими бусинками, джинсы в обтяжку и туфли на высоком каблуке, волосы забрала в хвост. Посчитала, что теперь готова выйти в вечерний город, по которому не должна гулять молоденькая приличная девушка.
Катя была совсем не глупенькой, она догадывалась, что состоятельного дядечку можно подцепить или около ресторана, или около казино. Только кого попроще можно поймать на любом углу. Но владельцы старой советской автомобильной рухляди, раскатывающие по ночам в поисках «телки», ее не интересовали. Ей нужен был защитник. Мужчина – с большой буквы.
Катя прошла мимо яркой витрины, остановилась, закрыла здоровый глаз и посмотрела на свет. Ничего. Нет, она видит всего одним глазом. Она пожалела себя, и ей показалось, что жалость придает ей силы, потому что сразу же вслед за ней следовал приступ ярости. И желание мстить. Она знала несколько больших ресторанов в городе и решила походить рядом с «Пурпурной лилией». Там попытать счастья.
На подходе к ресторану, который располагался в старом отреставрированном здании, она сбавила шаг и пошла медленно-медленно, размеренно цокая каблучками по тротуарной плитке.
Ее интересовали машины, которые стоят рядом с заведением. Чем больше дорогих иномарок, тем лучше, тем больше у нее шансов.
Ночь. Горящие фонари. И размеренно прогуливающаяся молодая, одинокая, высокая и красивая блондинка.
– Ты что здесь шатаешься туда-сюда?
К ней подошел невысокого роста парень, который откровенно вертел в руках «бабочку» – нож, лезвие которого выбрасывается одним движением руки. Катя оторопела.
– Я?..
– Ты, ты, чувиха.
Злости в тщедушном теле парня было предостаточно: он не смотрел, а просто жег ее своими глазами.
– Что молчишь? – наступал он, продолжая вертеть перед носом «бабочку». – Я же не со стеной разговариваю. А?
Он указательным пальцем щелкнул Катю по щеке.
– Так ты скажешь мне, что ты здесь делаешь? Кто тебя сюда поставил? Назови имя. Вон – видишь? – он показал большим пальцем себе за спину. – Девчонки стоят. Они работают. Ты отбиваешь у них клиентов.
– Но ко мне никто не подходил, – неуверенно возразила Катя.
– Послушай, соплячка, если ты хочешь работать, давай договариваться. Этот пятачок в городе мой, понятно? Если не хочешь, вали отсюда, и чтобы я тебя здесь никогда больше не видел. Иначе порежу рожу, и забудешь, кто ты есть. Всю оставшуюся жизнь проработаешь уборщицей сортиров на вокзале.
Катя считала себя исключительной девушкой и никогда не могла подумать, что с ней могут вот так разговаривать на улице. Но куда деваться? Если она скажет «нет», то куда податься, а если – «да», то с кем она окажется через полчаса?
– Ты ошибся, – твердо заявила Вербова парню и с гордо поднятой головой удалилась.
Свернув за угол и пройдя метров двести, она решила найти подходящее место, где можно спокойно перевести дух. Села на лавочку во дворе одного из домов старой застройки. Дышала тяжело, будто пробежала километров десять, не меньше. Ладонью вытерла взмокший лоб.
А ведь у него в руках был нож. Неужели он действительно смог бы пустить его в ход? Людей-то еще много на улице. Неужто вот так, засветло, можно пырнуть человека? Нет. Он только стращал. Где же все-таки искать заступника, человека, который смог бы помочь ей осуществить задуманное – отомстить насильникам?
Кате стало не по себе. Она не знала, как поступать. Снова идти еще на точно такой же пятачок, где есть свой хозяин с ножом, а то и с пистолетом, который гоняет всех, кто сможет составить конкуренцию его девочкам?..
Но Катя не хотела в первый же день портить отношения с хозяйкой из-за того, что пришла слишком поздно. Ведь каждый взрослый, а уж тем более пожилой, считает своим долгом поучить, наставить на ум любого подростка. Они, эти взрослые, может, и подозревают, что их воркотня не достигает цели, но сдержаться не могут.
На следующее утро дисциплинированная Катя сообщила бабуле, что идет на занятия.
– Ты, наверное, не выспалась? – проскрипела бабка. – Вчера в двенадцать пришла.
– А я думала, вы спали.
– Спала, дочка, спала…
Катя пожала плечами и вышла на улицу, при этом она практически ничего не поменяла в своем облике со вчерашнего вечера, оставшись в джинсах и кофте, лишь макияжик был попроще. На улице было что-то около плюс десяти, но Катя надеялась, что день будет ясный и солнышко разогреет воздух градусов до двадцати.
День отличался от ночи тем, что город не делился на маленькие пятачки, где кипела своя жизнь. Сейчас все проснулись и спешат по делам. Никто и не думает о том, чтобы «снять» девочку или же пойти проиграть часть своих денег в казино. Или же просто напиться, сидя на лавочке, придумав повод, а то и вообще без повода, просто так, потому что хочется.
Катя приехала на то самое место, где всего несколько часов назад ей угрожали и требовали, чтобы она убралась. Рядом с «Пурпурной лилией» было многолюдно, народ спешил по своим делам, и ничто не напоминало той зловеще-праздничной атмосферы, которую создавала здесь иллюминация минувшей ночью.
Катя запустила руку в карман джинсов. Денег совсем немного. Вряд ли ей хватит их, чтобы поесть в этом заведении. Впрочем, можно ведь зайти и выпить чашечку кофе?
В голове у нее вертелась мысль, что не клином же свет сошелся на этом ресторане. Почему нужно во второй раз соваться туда, где тебе однажды угрожали? Или снаряд в одно место дважды не падает?
Бармен, стоящий за стойкой и протирающий уставшие после ночной работы стаканы, посмотрел на вошедшую девочку. Взгляд его Кате не понравился. Здоровенный мужик глядел на нее из-под лохматых бровей, и ничего хорошего его взгляд не сулил. В ресторане царил полумрак, музыки не было, всего несколько столиков было занято редкими посетителями, которые вяло ковырялись в своих тарелках или же попивали что-то из чашек.
Катя, опустившись на тумбу, попросила стакан сока.
– Какого? – уточнил бармен.
На этот раз он уже смотрел на юную посетительницу с интересом.
«Ну да, когда подошла поближе, разглядел, что собой недурна, вот глазки и заблестели».
– Яблочного, если есть, дайте яблочный.
– Есть ли у нас яблочный сок? – переспросил мясистый дядя, при этом его рот заулыбался. – В обязательном порядке, – пробасил он, взял стакан и наполнил его доверху.
– Сколько я должна?
– Десять рублей.
После того как финансы перешли из рук в руки, она принялась посасывать жидкое кисловатое приобретение через соломинку. Ей не пришлось долго сидеть в одиночестве, потому что один из посетителей пересек зал и подошел к ней.
Это был молодой человек, волосы которого были выкрашены в белый цвет, примерно такой же, как и у Кати. Девушка сразу же отметила, что он хорошо одет, все вещи на нем новые, он чисто выбрит, и от него веет не столько свежестью, сколько вальяжностью и нагловатостью. Он показывал всем своим видом, что уверен в себе, что для него ничего не стоит сейчас вот, одним махом взять – ап! – и вытащить из кармана кучу баксов или же послать подальше любого, кто придерется к нему.
– Ты что молчишь? – спросил он, поскольку Катя не выказала к нему никакого интереса.
– Сок пью, – просто сказала она. – Рот занят.
Он взял из ее рук бокал, отложил соломинку на стойку и опустошил стакан.
– Я решил твою проблему. Может быть, мы теперь поговорим?
– С тебя десять рублей.
Он незамедлительно вынул бумажку и отдал ее Кате. Та, в свою очередь, бармену, и ей налили еще стакан.
– Я смотрю, тебе очень пить хочется.
– Да, а тебе поговорить.
Парень сел рядом с ней на тумбу и представился:
– Меня зовут Герасим. Пью, курю, люблю женщин. А ты кто?
– А я Катя. Не пью, не курю, не люблю мужчин.
– Иди, посиди со мной.
– Не пойду.
После столь решительного ответа Герасим взял девушку за руку и, сдернув ее с тумбы, повел за собой. Она хотела было вытащить свои пальчики из его ладони, но у нее ничего не вышло, он лишь крепче сжал ее руку.
– Не дергайся, я куплю тебе целую ванну яблочного сока. Будешь плавать в ней как «дольфин». – Он отодвинул стул и почти силком усадил ее. Сам сел напротив.
На столе Катя обнаружила бутерброды с красной икрой, бутылку шампанского, которая была уже опорожнена больше чем на две трети. Кроме этого, там была тарелка с рыбой, сорта которой она не могла даже определить, а также какие-то баночки с различными соусами. На краю стола стояла дежурная ваза с фруктами – яблоки, груши, виноград и апельсины.
– Знаешь, Катя, я живу здесь недалеко, в гостинице. Приехал в ваш город в командировку. Вчера я прилично заработал, скажу тебе без ложной скромности, весьма прилично. Мы пили вчера весь день.
Он поставил локоть на стол и запустил пятерню в волосы, а второй рукой налил в свой бокал шампанского и поставил перед ней.
– Выпей, после чего ты проводишь меня в номер. Это же так просто.
«Вот наглец! Неужели она производит впечатление женщины, которую интересует лишь дорогая еда и уговорить которую ничего не стоит? Или, может быть, в мире ресторанов так принято?» Она сомневалась. Ей не хотелось верить в то, что мир настолько грязен и нечист.
– Да пошел ты, – неожиданно грубо сорвалось у нее с языка, она резко поднялась.
Точно так же резко на столе появилась стодолларовая банкнота.
– А может быть, ты все-таки передумаешь?
Катя увидела деньги. И в ее головку тут же проникла мыслишка, что, возможно, это тот самый человек, который сможет решить все ее проблемы. Если его ублажить, он вполне может проникнуться к ней чувствами, а уж потом его можно будет уговорить помочь ей в поисках Ларецкого.
Она уже садиться не спешила, стоя у стула.
– Хорошо, – он положил на стол еще сто долларов. – Знаешь, этого для провинции вполне достаточно, я так думаю.
Она вернулась на свое место.
– Я останусь, но пить не буду.
– Хорошо, не будешь, – он забрал у нее стакан и выпил шампанское сам. – Нет, определенно, больше суток пить не следует. Иначе после этого резко сдаешь и становишься ни на что не годным. Знаешь, о чем я подумал? Мы сейчас придем ко мне, я разденусь, лягу на диван, закурю, а ты сделаешь мне массаж. Как, ты не против?
Катя забрала со стола деньги.
– Нет, я не против, – в конечном счете, ей надо же на что-то жить. Двести долларов отнюдь не маленькие деньги для нее.
Они вышли из ресторана под руку. Пройдя всего несколько метров, вошли в соседний подъезд того же здания и оказались в гостинице. Второй этаж, длинный коридор, поворот направо и, наконец, дверь двести двадцать восемь.
Однокомнатный номер не представлял собой ничего особенного. Заурядное жилище с кроватью, столом, шкафом и парой стульев и душем вместо ванны. В углу комнаты Катя увидела не меньше десятка пустых бутылок разного калибра, на столе еще оставались консервные банки из-под рыбы, икры и тушенки.
– Мы вчера решили по-тихому посидеть, – объяснил Герасим, закуривая и с наслаждением затягиваясь. – Это был не вечер, а какой-то ужас. Но дело провернули классное. Чего стоишь?
Он, пошатываясь, подошел и обнял ее.
– Давай раздевайся, блондючка. Не думаешь же ты, что будешь мне делать массаж в одежде. Я разденусь, а ты нет? Так нечестно, – он засмеялся. – Давай, скидывай тряпки.
При этом он сам начал стаскивать с себя одежду донага.
Молодой человек оказался весьма привлекателен. Он был мускулист, на теле ни одной складки жира. Чувствовалось, что парень далеко не все свое время проводит в ресторанах, а, кроме этого, еще регулярно посещает тренажерный зал.
– А ты породистая, – отметил он, взглянув на Катю, – правда, еще не оформилась, но все впереди. Ты вообще делала кому-нибудь массаж?
Катя на самом деле не имела никакого представления, о чем ее просил Герасим, но не могла же она ответить «нет». Пришлось призвать на помощь фантазию, и, в конечном счете, дело, что называется, пошло.
Вначале пьяный парень что-то добродушно мурчал себе под нос, время от времени подносил ко рту горящую сигарету, которая торчала у него между пальцев, но после десяти минут массирования Катя заметила, что руки его безжизненно обвисли, а окурок продолжает дымиться. Она вынула тлеющую траву из пальцев и положила сигарету в пепельницу.
Что теперь? Может, смыться, пока он не проснулся. Деньги есть. Теперь ей будет намного легче сводить концы с концами. Но, с другой стороны, ей же нужен тот, кто помог бы ей осуществить задуманное.
«Только почему ты думаешь, Катя, что это тот самый человек?» – она посмотрела на спящего «блондина» и уже было направилась к двери.
– Куда? – раздался пьяный голос. – Иди работай.
Он приподнял голову и посмотрел на часы, которые были у него на руке.
– Через десять минут мне надо собираться, я должен обрести форму. Сейчас состоится совещание, на котором мы подобьем все бабки, подпишем контракт, и я укачу отсюда… на хрен.
Ровно через десять минут он попросил Катю прекратить процедуру:
– Все, достаточно, сейчас давай оденемся. Ты проводишь меня до машины, после этого – свободна. С тобой было приятно пообщаться.
Катя не могла поверить в то, что свидание закончится без траха. Она уже настраивалась на то, что этот Герасим завалит ее, но, похоже, обошлось. Слава богу.
Они оделись и вышли на улицу. Как выяснилось, крашеный блондин передвигался по свету на новенькой «десятке».
– Моя рабочая лошадка. – Он любовно постучал по капоту автомобиля. – Дома еще стоит «мерс» для иных случаев. А для того чтобы раскатывать по России, я купил себе вот это и теперь разъезжаю по городам. Ну все, детка, спасибо тебе, у тебя нежные ручки. Мне надо ехать.
Он стал усаживаться в машину, и Катя подумала, не помахать ли ему вслед и не пустить ли слезу. Шутка, конечно, но уж больно все как-то по-домашнему, хотя знакомы всего несколько минут. Можно подумать, она сейчас дорогого ей человека в дорогу провожает.
Когда он сел в машину, она развернулась и пошла, но не успела пройти и нескольких шагов, как услышала за своей спиной требовательное: – Постой, я передумал. Садись со мной, поедем на встречу к моим коллегам по бизнесу вместе.
У Кати с недавних пор выработалась негативная реакция на скопище мужчин, тем более таких, которые располагают деньгами и не привыкли, чтобы им перечили малолетние девочки.
– Я не поеду.
– Ты что? – он снова вышел на улицу.
– Я не поеду, – она стала отступать, делая несмелые шаги в сторону.
– Да ты оборзела! – он подошел к ней и схватил за руку. – Пошли, чего рыпаешься? Я тебе еще заплачу. Просто покажу своим дружкам. Они тебя оценят, поверь мне. Чего ты испугалась?
– Я не поеду.
– Ты бестолковая, что ли? Я кому говорю, садись в машину! – он продолжал тащить ее, не давая вырваться.
Наконец Катю это взбесило, и она, неожиданно для бизнесмена, толкнула его в грудь свободной рукой. Вербова была девочкой не слабенькой и ударила от души. Одновременно с ударом она выкрутила свою руку, развернулась и бросилась бежать.
Все это происходило среди бела дня, но вряд ли кто-то поможет ей сейчас. Она бежала на высоких каблуках, а он бросился следом, и вскоре стало ясно, что через несколько метров он настигнет свою жертву.
Крик застрял у нее в горле, она никак не могла себя заставить выкрикнуть простое и всем понятное «Помогите!». Может быть, она еще не успела осознать ужас всего происходящего. Хотя вряд ли это так уж страшно. Ведь за ней гонится не убийца, а человек, который просто хочет потаскать ее подольше с собой.
Но она ведь не его боится, а тех самых компаньонов Герасима, которых ей предстоит увидеть. К ним она не хочет и поэтому бежит, бежит прочь. Но убежать от этого крепкого мускулистого парня, хоть и находящегося подшофе, непросто даже длинноногой Кате, практически невозможно.
Она бежит по улице, стараясь не задевать пешеходов, в надежде оторваться от погони. Но парень, судя по всему, решил не отступаться. Вот она обогнула тучного высокого мужчину, и перед ней образовалось небольшое пространство, свободное от людей, только сбоку стоял какой-то мужчина с газетой в руке.
Может быть, на прямом участке ей удастся увеличить скорость и оторваться от своего преследователя. Но, увы. Герасим уже дышал ей в затылок, еще шаг или два, и он догонит ее.
Вдруг за ее спиной раздался шум падающего тела. Пробежав еще несколько метров, она повернула голову и увидела, что Герасим лежит на асфальте, а над ним возвышается здоровенный парень.
– Спасибо, – выкрикнула она неожиданному спасителю и побежала дальше.
Ей было наплевать, как мужики там будут разбираться между собой, главное – унести ноги и двести баксов в кармане. Она еще пробежала метров сто, затем, увидев, что погоня отстала, перешла на шаг.
В этот момент у тротуара, вдоль которого она шла, остановился темно-синий «БМВ».
– Эй, – окликнул ее водитель.
Она повернулась.
– Ты, я смотрю, блондиночка, прозрела уже.
Она узнала того самого парня, который устранил Герасима.
Он вышел из машины и подошел к ней. Высокий, широкоплечий, пышущий здоровьем. Он рассматривал ее с явным интересом.
– Откуда вы знаете? – не поняла она. – Я вас никогда раньше не видела.
– Зато я тебя видел. Тебе что же, мать не описала, хотя бы приблизительно, как выглядел человек, который привез тебя домой, подобрав за городом?
– А-а-а, – протянула она, – так это были вы. Мать мне сказала, что меня привез какой-то пожилой пузатый мужчина, но о двухметровых красавцах ничего не говорила.
– Ну, может быть, она не хотела вас волновать, ведь не слишком-то приятно, когда симпатичный молодой человек наблюдает страдания красивой девушки. И эта самая красивая девушка осознает все происходящее и мучается тем, что она не может видеть своего «прынца», – продолжал иронизировать незнакомец.
– Спасибо вам за того урода… который гнался за мной.
– О! – Он улыбнулся. – У меня уже два «спасибо».
Неожиданно следом за «БМВ» притормозила и «десятка», из которой выпрыгнул Герасим, держа в руках пистолет.
– Ну ты, козел!!! Ты знаешь, кто я такой?!
Кате при виде оружия стало плохо, ей захотелось в туалет, но вскоре все прошло, потому что новый ее знакомый не повел и бровью. Он был спокоен.
– Овца, садись ко мне в тачку. А ты, здоровая туша, стой на месте и не дергайся. Понял?!
– У тебя ведь газовый, да? – твердо спросил владелец «БМВ». – Это не слишком надежное оружие. Ты погоди, дай я тебе покажу, что есть у меня.
Крашеный выпучил глаза, и было из-за чего. Из-под отворота пиджака владелец «БМВ» достал пистолет внушительных размеров.
– Ты знаешь, что это такое, сынуля? Это «гюрза», восемнадцать патронов в обойме. Как ты думаешь, сколько пуль ты схватишь, после того как решишься выстрелить из своей пукалки? Садись в машину и дуй отсюда, пока у тебя все хорошо с внутренними органами.
Герасим едва заметно поднял руки вверх, при этом пистолет его завертелся на указательном пальце.
– Хорошо, я все понял, – он быстро сел в машину и исчез.
– Ну надо же, какой шустрый, я и не думала, – сказала ему вслед Катя и рассмеялась.
Он едва заметно улыбнулся и убрал оружие.
– Я Виктор, а ты?
– А я Катя.
– Катя, а что ты бегаешь от этого мудака?
– Я не хотела с ним общаться, а он настаивал.
– Понятно, бывает такое. Тебя подвезти?
– Мне никуда особо не надо. Может, просто погуляем?
– А я смотрю, ты девочка без комплексов.
– Сейчас девочек с комплексами, мне кажется, уже не осталось. Может быть, я ошибаюсь?
– Может быть, и ошибаешься, – пожал плечами здоровяк, открывая дверцу автомобиля. – Садись. Кататься так кататься. Только времени у меня не много, через час мне уже надо быть на работе.
– А что ты делаешь?
– Я? Я начальник охраны банка. В тот день, когда я тебя подобрал, ехал от родителей, которые живут у меня в деревне, обратно в Саратов, на работу. Вот тебя чуть не сбил. Что у тебя с глазами-то случилось?
– Я и сама не знаю. После сильного удара у меня совсем не видит левый глаз, а другой – очень плохо, приходится носить контактные линзы.
– Да, не позавидуешь. Хочешь, отвезу тебя к матери? Я еще не забыл, где ты живешь.
– Нет, нет, не надо, – запротестовала Катя.
«Не хватало еще, чтобы он меня на следующий же день привез обратно. Конечно, мама беспокоится, но так все же лучше. Я обязательно вернусь к ней, когда все будет закончено. После того, как я отомщу».
– Послушай, Виктор, классный у тебя пистолет.
– Ты что, разбираешься в оружии?
– Нет.
– Он действительно классный. Это одна из последних разработок, поставляется в основном в войска специального назначения.
– А откуда он у тебя?
– Списали эту «пушку», с Кавказа приятель привез. А я у него купил, вот и все дела.
– Слушай, останови-ка где-нибудь. Я куплю себе жвачку. Так перенервничала, хоть как-то успокоюсь.
– Я сам куплю.
Они остановились около продуктового магазинчика, и Виктор на какое-то время оставил ее одну. Когда же во рту у Кати оказалась жевательная резинка со вкусом банана, она почувствовала, что ей становится немного лучше и нервное напряжение от недавней переделки спадает.
– А что ты делала с этим парнем, с чего это он вдруг за тобой ринулся?
– Я? – она отвела лицо в сторону. – Да ничего такого. Просто пристал.
– Да, наверное, просто пристал. Мужики на машинах и с деньгами при виде красивой козочки теряют голову, и руки сами собой делают то, чего хочет подсознание, – он разогнал машину до восьмидесяти километров в час. – А если тебя долго не будет, мама не забьет тревогу?
– Да нет, я вообще-то уже взрослая.
– Да-да, – он посмотрел на нее очень внимательно, но взгляд его был недолгим – дорога не позволяла. – Конечно, ты уже взрослая и сама можешь отвечать за свои поступки.
– Ты не женат?
– Я? – он протянул это «я» довольно долго. – Нет, ну что ты. Женитьба – это весьма ответственный шаг, я к нему пока не готов.
– Такой здоровый, обеспеченный, и не готов?
– Ну и что? – усмехнулся Виктор. – Тут, видишь ли, необходимо собраться с мыслями, все осознать. Да и будь я женат, не избежать небольшого комплекса, что вот, мол, сейчас со мной рядом сидит красивая девушка. А вдруг кто увидит…
– То есть ты хочешь сказать, что ты порядочный?
– Я не берусь утверждать, что не буду изменять своей будущей жене…
– Ах, даже так.
– Ну а что здесь особенного? Но делать это постоянно и с каждой встречной уж точно не стану. А пока у меня развязаны руки.
– Вы все одинаковые.
– И вы все – тоже, – бросил он всезнающе. – Такова уж природа, и спорить с ней бессмысленно. Мы хотим друг друга потому, что мы так устроены, в противном случае все человечество давным-давно бы вымерло. Или ты считаешь, что я не прав? – он положил ей руку на колено. – О, извини, ошибся. Рычаг коробки передач, оказывается, чуть ближе ко мне. Но что-то я начинаю терять голову.
Она засмеялась:
– Неправда, ты не ошибся. Ты специально.
– Я специально? Ну что ты, это действительно ошибка, – он снова дотронулся до нее. – О, да что же такое со мной сегодня? Никак не могу собраться с мыслями.