Сертаков Валерий. Змей

   Из пролома снова пальнули, получилась дырка в стене напротив.
   — Гранату, что ли, бросить? — спросил я.
   Не отвечают. Медведь «опустил» в пролом две гранатки, симпатичные такие, с наперсток. Стрельба с той стороны прекратилась, зато люк до конца открылся. Минуты две я ничего не слышал, так звенело в голове.
   В рубке ждали. Трое «отравившихся» из обсерватории держали на мушке капитана и офицеров. Я в китайских знаках различия полный ноль, но капитана определил по самому красочному погону. Еще одна гостья сменила навигатора под колпаком судового харда. Навигатор лежал тихонько на полу, не мешал. Я понадеялся, что он жив, иначе без личных пассвордов нам не зайти на посадку. Тут на меня прыгнул маленький бородатый и принялся душить в объятиях. Я немножечко напрягся, но по старой памяти позволил Изабель себя обслюнявить. Не чужие все-таки…
   Серж доложила снизу, что расчет машинного отделения готов выполнить любые задачи, сопротивление подавлено. Волк отчитался, что личный состав свободных смен в количестве восьми человек разбужен и собран в кают-компании. Двое в реакторном сначала не поверили, что безоружная дама способна причинить им вред, и поплатились вывихами конечностей. Я спросил, не убила ли Серж хард-оператора. Нет, к счастью, не убила, а уже волокла его к нам. Девушка в кресле штурмана повернулась, подмигнула, я узнал Елену.
   Приплыла Пантера, держа за палец дрожащего оператора, он послушно отключил сигнал тревоги и восстановил нормальное притяжение. Меня еще слегка мутило, но в целом ничего страшного. Я ущипнул себя за ногу и сказал: «Молин захватил вражеский звездолет». И сам себе не поверил. Но это было именно так. Не военный, конечно, звездолет, а банальную шаланду, и тем не менее. Будет чем похвастать, если доживем…
   Михаила отправил в патруль, а сам присел поболтать с капитаном и прочими. Прочими оказались бортинженер и наш провожатый, представитель фирмы, все они смотрелись близнецами в беленькой глаженой форме. Капитан даже не успел испугаться, ему не приходило в голову, что кто-то может атаковать его посудину, тем более изнутри. Никто из пленных понятия не имел о деятельности «Братьев Ли» на обратной стороне Марса. Верхнюю грузовую палубу раздувало от сотен тонн лишайника, новейший хладостойкий штамм по выработке кислорода. Нижнюю палубу занимали зародыши Желтого Города. Сопровождающий неустанно повторял, что нам следует сдаться, тогда он готов рассмотреть все как шутку, и так далее… Нас собирались высадить на орбитальном причале «Минь Гао», а оттуда челноком доставить в один из кратеров, оборудованный под полигон для Охот.
   Я попросил Елену заняться сменой курса и срочно активировать фотонные генераторы, или как они там называются, мы и так торчали тут достаточно долго. Как минимум шесть проходящих судов плюс две лунные базы запрашивали на предмет тревоги и какого черта мы маячим на «перекрестке». Пришлось посадить перед экраном бортинженера, чтобы успокоил публику. Он маленько повыпендривался, тогда Серж сломала ему мизинец, и дело пошло как по маслу. К счастью, оба хард-оператора не проявляли симптомов ненужной стойкости. Если бы они уперлись, нам конец, мозг корабля не воспринял бы чужих.
   Таким макаром, вместе с пристегнутой обсерваторией, корабль вошел в стартовый коридор. Впереди, в направлении Марса, ждали очереди еще восемь бортов, диспетчер выпускал через каждые пять минут, и я пока собрал людей Бронислава. Общаться с ними, вопреки ожиданиям, было легче, чем с подопечными Медведя. Сначала мне никто не поверил, порченые вообще жили в замкнутом мирке и боялись представить, что может быть как-то иначе. Тем не менее заготовленная легенда «прокатила», помог серьезный денежный аргумент. Участвовать непосредственно в боевых действиях, кроме хулигана Марио, согласились двое. Стая потеряла две трети состава, и теперь выручить наше гиблое предприятие могла исключительно внезапность.
   Вспомнились слова великого Ильича относительно гнилой интеллигенции. Михаил и Серж держали нейтралитет, при встрече с порчеными деланно улыбались.
   Затем мы перетаскивали в шлюзовую оружие. Наш далекий мудрый друг исполнил обещанное: в оранжевых пенобазальтовых гильзах покоились аж три плазменных предохранителя. Вот тебе и мирный космос! Где же всемирные запреты? Медведь на мой вопрос пояснил, что нигерийские друзья с частного космодрома поднимут что угодно…
   Марио выполнил обещание бедняжки Енг, привез мне из Антверпена чужой контрабандный хард. Машинка обзывала меня каким-то там Леоном, фамилию я не запоминал, но на сетчатку, пальцы и пароли реагировала положительно. Марио посетовал, что цикличная полицейская проверка может пройти неожиданно, фальсификацию немедленно обнаружат, и у меня останется несколько секунд, чтобы раздробить микрочип. В противном случае отыщут и за пределами Солнечной системы.
   Идея Стасова состояла в посадке на «вражеской» территории, вне космодрома, там, где, ориентировочно, могла проходить подземная нитка снабжения. Слава богу, планета не была еще полностью поделена, оставались нейтральные пустыри, куда мы, якобы поломавшись, будем стремиться. Когда капитан просек, что судно проскочило мимо орбитальной базы, то едва не выбросился в иллюминатор. На запрос диспетчера бортинженер, подбадриваемый ласковыми пальчиками Серж, соврал, что на борту есть ряд неполадок, мол, сделаем кружочек, устраним и тогда уж пристыкуемся.
   Кружочек мы не завершили, вместо этого встали на попа, отстегнули обсерваторию и тяжело плюхнулись посреди неприглядной равнины. У самой поверхности прослушали на шести языках предупреждение о пересечении границы частной собственности. Капитан совершенно искренне удивился угрозам, внизу из следов разумной деятельности наблюдались несколько жалких поселений, но тут запретная зона кончилась, и обещанной лазерной атаки не состоялось.
   Елена с обязанностями навигатора справилась на «пятерку», но жутко перепсиховала из-за хардовиков. Парни надеялись еще пожить. Вздумай они нас угробить, им достаточно было бы ненадолго отключить компьютер. На ручном управлении никто лет сто не садился. В сотне метров от поверхности Елена ювелирно развернулась в обратном направлении и вернула махину звездолета в летное пространство корпорации.
   Пылища вокруг поднялась невероятная. Само собой, на все голоса принялись вопить спутники и ближайшие ретрансляторы, не нужна ли помощь, почему посадка вне космодрома и тому подобное… Инженер с вилкой разрядника у затылка честно рапортовал, что справится с ремонтом своими силами.
   В распоряжении моей команды оставалось не больше получаса, затем «Минь Гао» не дождется нас на втором витке и поднимет настоящую тревогу. К сожалению, инженерам я помочь ничем не мог, киберы в бешеном темпе загоняли под днищем крепежные сваи, а товарищ Марио, тощий седой итальянец с античным именем Юлий, выводил в шлюз первую секцию проходческого щита. Распластанная туша корабля прикрывала нас сверху, в том и заключался замысел Стасова. Двигаясь по поверхности, мы бы не достигли замаскированных входов в подземный город. Если он там был. Я смотрел в оптику на маячивший прямо перед носом быстросборный поселок. Ни окон, ни дверей, похоже на лежащую серую гроздь винограда. Выжженная поляна от предыдущих челночных стартов, замаскированные маяки взлетной полосы.
   Запросили на китайском языке лично капитана. Я посадил рядом с ним Изабель, пообещав, в случае глупого поведения, привязать несчастного к дюзам. Ненавижу угрожать кому-либо, но выбирать не приходилось.
   Капитан показался мне достаточно разумным человеком; пусть он никогда не станет союзником, но, возможно, принесет меньше вреда. Еще в полете я поднимался к нему в каюту. Офицер не выказывал и капли страха. Да, подтвердил он, подобная оборона летного пространства не свойственна приватным объектам, Конвенции Дальнего флота обязуют в экстремальных ситуациях предоставлять место для посадок. Нет, он не верит в подземный арсенал, хотя был бы горд, если бы его великая страна добилась приоритета в данной области. Да, на орбитальных комплексах постоянно готовы к вылету четыре патрульных звена военно-космических сил республики, и очень скоро нас уничтожат. Если мы не сядем на базе, уточнил я? Да, именно так. А если что-нибудь произойдет с самой базой? Тогда некоторое время будет не до нас, кивнул капитан. Честный дядька, я пошел бы с ним в разведку, будь мы по одну сторону баррикад.
   Я прошел в рубку и отдал команду Марио. В установленное время, за семь минут до планируемой швартовки нашего корабля, беспилотная обсерватория, приобретенная Брониславом через третьи руки у венерианских друзей и зарегистрированная на имя недавно погибшего товарища, сменит курс и воткнется со всего маху в ворота ремонтного дока «Минь Гао». После чего сработают детонаторы и взорвется слегка подпорченный реактор. Им будет не до нас…
   Капитан мяукал, Изи переводил. Все очень плохо. Несмотря на бодрые заверения в самостоятельности, к месту посадки что было сил торопились два патрульных катера, экипажам вменялось забрать с аварийного борта зверей. Со стороны поселка, набирая темп, скользили три вездехода.
   — Подпускать нельзя! — оценил врага Медведь. — Если там не люди, нам не справиться.
   Я оставил выбор оружия на его совести. Сошлись на жутко устаревшем гамма-излучателе, бегом потащили бандуру к лифту. Ни шума, ни грохота не последовало, просто наш корабль потерял четверть энергозапаса, а вездеходы так и проехали мимо, не снижая скорости. Лишь один пер напролом, пока не впилился в носовую опору корабля. Его от удара развернуло, и дальше машина покатилась задом наперед, куда-то в сторону далеких красных гор. Все живое, включая немыслимо защищенные биохарды, там погибло. Я провожал их взглядом, пока черные овалы гравиплатформ не пропали за близким горизонтом Марса.
   Мы планировали захватить излучатель с собой, но без мощного источника энергии он превратился бы в полторы тонны цветного металла.
   — Взлететь нам уже не дадут, осталось только вниз! — резюмировал Марио.
   Елена подтвердила наличие на радаре еще трех патрульных машин. Затем довела мощность реверсивных движков до предела, позволяя Юлию под шумок загнать бур на десять метров. Дальше прятать щит необходимости не было, для внимательных наблюдателей, если такие в округе имелись, очень скоро станет ясно, что кто-то роет. Проходку остановили и спустили вниз датчики. К югу характерные шумы — два космодрома. К северо-востоку шум неясный, то ли есть что-то под землей, то ли нет. Ребята сыпали терминами, спорили, я ничего не понимал.
   Связался со Стасовым. Какое это счастье, оказывается, снова иметь личный комп! Мудрый уделил мне две минуты. На южных границах Содружества разгорались нешуточные бои. Монгольский Хурал расписался в неспособности удерживать законность в русских колониях, Казахстан потребовал от Содружества вдвое увеличить оплату содержания Национального полицейского корпуса, в противном случае грозил снять с довольствия переполненные карантины. В пробой угодили несколько десятков военных чинов, в Кракове горит аэровокзал, при заходе на посадку столкнулись дирижабли с двумя тысячами пассажиров на борту. В открытом доступе эти же новости преподносились совсем иначе, в смягченном варианте. Под занавес Изи-старший высказал два предположения. Он подчеркнул, что проверить колонии досконально пока не в силах, поэтому сказанное остается гипотезой. Пансион для обработки моего мозга он подготовил, и бегать далеко не надо. Тюремный изолятор Бенилюкса на Марсе, координаты такие-то. С удовольствием помогут свихнувшемуся шахтеру.
   Я поблагодарил. Нечто символическое заключалось в том, что Молин уснул в изоляторе и из подобного заведения собирался вернуться. Набрал код рижского аквапарка. Жанна ждала у экрана, осунувшаяся, глаза блестят, в комнате дым коромыслом.
   — Ты курила допинг?
   — Я не могла уснуть. Лизнула тиба, совсем немножко…
   — Не ходи на чистку.
   — Ты с ума сошел? На кого я буду похожа, если не чиститься? Ты скрытый геронтофил?
   — Я прошу тебя, не принимай кайф, никакой. И не ходи на чистку. Купи какие-нибудь препараты, лекарства, сделай себе клизму, черт возьми! У меня есть опасения относительно этих ваших чисток.
   — Макс, я боюсь за тебя. У меня плохие предчувствия. Я купила трансляцию Дикой Охоты, это было ужасно:..
   — Я запрещал тебе это смотреть!
   — Не кричи на меня… Я так хотела тебя услышать, а ты кричишь…
   — Прости. Тут суматоха такая, я на нервах… Я переживаю за тебя, пожалуйста, неужели нет других средств, кроме Ванн очистки?
   — Ну… можно поехать в Релакс-пансион, но дело не в допинге. Все чистятся, и ты тоже, это обязательная процедура омоложения! Первый раз слышу, что это чем-то опасно. Ты можешь предложить более приятную тему для общения?
   — Мне некогда. Я очень хочу с тобой поговорить, обо всем. О тебе и обо мне. Не плачь, пожалуйста! Я обязательно вернусь, и мы будем вместе.
   — Не обещай. — Она шмыгнула носом. — Ничего не обещай! Достаточно того, что я не могу ни спать, ни есть, ничего…
   — Жанночка, пожалуйста, сделай одну вещь. Тот друг, о котором я говорил, помнишь? — он считает, что мне следует проверить все процедуры, которым в обязательном порядке подвергается большая часть населения. Понимаешь, о чем я? Ему сейчас тоже очень некогда…
   — Чем я могу помочь?
   — Мы искали в прошлом наркотик, возможно, ошибались. Подними историю всех детских прививок, подними историю чисток. Если найдется хоть что-то, уходящее корнями в начало двадцать первого века, фамилии, названия, мы получим шанс размотать клубок. Попроси Воробья…
   — Я сделаю. Ты сказал правду, что хочешь поговорить о нас обоих?
   — Да.
   — Тогда ты не имеешь права умереть, не увидевшись со мной. И не вздумай шутить! Никто не смеет морочить голову Жанне Скаландис!
   И выскочила из поля зрения.
   — Не плачь, — повторил Снейк. — Жди меня, и я вернусь, только очень жди…
   Тренькнул вызов. Ребята обнаружили то, что мы и не надеялись найти. Во всяком случае, вот так, сразу. Под имитацией поселка залегал транспортный тоннель, приборы показали совершенно четко. Звук и вибрации были замаскированы мастерски, лишь сверхчувствительная аппаратура сумела зафиксировать наличие силовых полей. Наступило время Изабель. Вместо ревущего бура, четырех метров в диаметре, сквозь породу пополз «червяк», таща за собой кабель с компьютерной заразой.
   Я вторично извинился перед командой корабля и услышал в ответ о взрыве на орбите. Марио постарался на славу, базу вывело из строя минимум на две недели, все спасательные средства, не только китайские, ринулись туда. Основной версией аварии репортеры, естественно, объявили пробой пилотов. В суматохе Елена подняла звездолет, с ней для спокойствия оставались двое людей Ольшанского. Если повезет или, напротив, не повезет, они смогут нас забрать, а пока уйдут с орбиты, делая вид, что направляются к Земле.
   В скафандре мне показалось не то чтобы душно, а как-то незащищенно. Первые минуты передвигался бережно, опасаясь порвать нежную фольгу, после привык к тому, что хрупкий на вид материал не поддавался практически никаким воздействиям. Горняки спустили на поверхность щита груду нужного нам снаряжения, раскатали полотнище маскировки и надули термококон. Изабель вел «червяка», пока тот не уткнулся во внешнюю стенку тоннеля и не подобрал бактериальный рецепт для данного типа пластобетона.
   Я оглядывал испещренные кавернами стены по ходу движения щита. О тупом механическом бурении не шло и речи. «Умные» ненасытные бактерии, продукт фантастической химии столетия, пожирали и размягчали породу, их кратковременной жизни хватало на пару минут, но щит продвигался почти беззвучно, поднимая температуру в ограниченном радиусе. Позади оставался идеально отрихтованный ствол. Неизвестно только, насколько далеко нам придется копать, хватит ли живого материала, купленного за баснословные деньги.
   Припомнилась железная тетрадка. Лишний раз убедился в правоте отправителя, время не давало себя обмануть. Ни Чак, ни Изи не получили отправленных мной миллионов, просто я не учел семейного законодательства, а менеджера «Альт-Националя» чужие проблемы не занимали. Оказывается, деньги, отправленные семье, автоматически продолжали считаться собственностью Антонио, поэтому они мигом были арестованы. Изабель со смехом поведал, что, увидев цифру прихода и расхода, принял сперва кавардак на счету за проделки новых вирусов…
   Но они нашли средства и без меня, вот в чем штука. Сперва Чак, как вечно безработный, ухитрился получить страховку «по временной утрате кормильца». Изи снял свои накопления, затем парни за полчаса продали дом и переехали в недостроенную бесплатную «тыкву». Но это еще не все! Под великим секретом Изабель нашептал мне, что с ним лично связалась Серж и предложила подкинуть джокеров, при условии, что Снейк ничего не узнает. В противном случае обещала свернуть китайчонку его тощую шею. Вот такие дела, верь после этого глазам и ушам своим! Выходит, не все так безнадежно и люди еще способны на поступки… Сколько времени я кручусь среди них, в безумном котле будущего, дня три-четыре, а успел проникнуться почти что нежностью…
   «Червяк» прогрыз дыру. Стенки тоннеля вырабатывались из особого сплава паутины, в основе два типа гибких кристаллических решеток, посему на подбор бактерий ушла без малого четверть часа. Но нет худа без добра. Бур проник в тоннель, пластичная субстанция сомкнулась вокруг его головки, не давая выходить воздуху, и сигнала тревоги не последовало. А воздух в тоннеле, к счастью, присутствовал. После чего по наведенным излучениям Изи отыскал кабели хардов и запустил первую порцию вирусов.
   Мы не стали дожидаться, пока обитатели тоннеля обнаружат место атаки, и Юлий развернул щит. Спустя семь минут уткнулись во внешние каркасные опоры. «Червяк» показывал, как внутри в обе стороны пронеслись штук пять груженых платформ. Затем движение застопорилось, часть ламп погасла. «Петля» залезла в харды! Теперь, чтобы остановить агонию, киллерам противника следовало отсечь возможно более широкий кусок сети, — вероятно, этим они как раз и занимались.
   Я дал команду откупорить первый предохранитель. Снейк располагал тремя подготовленными бойцами высшей квалификации вместо десятка, на который он рассчитывал, плюс один худосочный криэйтор и два горных спеца. Марио я в расчет не принимал, неясно было толком, в чем его польза, пока парень не появился под щитом в знакомом скафандре парализатора. Круто, на подобный трюк мы и рассчитывать не смели!
   До того как первая гильза ушла в ствол, термококон задрожал от рева посадочных дюз. Над нами парковались армейские катера, естественно, их приборы не могла обмануть примитивная маскировка. Изабель оставил на поверхности четыре камеры, теперь мы сквозь завесу пыли могли различать, как по трапам скатываются десятки упакованных в серебро фигурок. Они знали, что диверсанты тут, но не ожидали, что им приготовили неприятный сюрприз, пока Елена прикрывала спутниковый обзор лежащим кораблем.
   Первый слой мин взорвался у поверхности, второй — на высоте двух метров, третий, фугасный, прилип к днищам катеров. Один катер, зияя оплавленной дырой, сумел взлететь. Мы переглянулись с Изи, маленький бандит улыбался, похоже, не сознавал, что начал мировую войну.
   Секунду спустя щит закачался. На трехсотметровой глубине сжатая плазма вырвалась из ловушки. Температура снаружи нашего кокона поднялась до трехсот градусов. Юлий запустил второй бур.
   Великое счастье, что на маленьком Марсе всякий вес ощущался легче. По земным меркам, я тянул на спине килограммов шестьдесят.
   Поселок встретил полной тишиной, вездеходный ангар не пришлось даже взламывать, створки разошлись, реагируя на наше движение, словно парадные двери отеля. С первого взгляда стало ясно, что деревня землеустроителей — сплошная бутафория, жилые отсеки стояли пустыми.
   Следуя полутемному изгибу тоннеля, добрались до подземной шлюзовой камеры. Волк заложил заряд, Серж вскинула трубу десантного разрядника. Я не понимал, как она передвигается с зениткой на плече. Разрядник в свое время африканские мутанты свинтили в Босфоре с пограничного катера, затем продали в Чад, оттуда в Нигерию, где его по баснословной цене выторговал Медведь. Сам Михаил разжился тремя прекрасными бинарными гранатометами мувинг-наведения и великодушно отдал два нам с Волком.
   Но больше всего ребят порадовала посылка от банка «Националь», нашедшая их еще на Луне. Комплект наступательных ганов, в точности как у любезного месье Севажа. Теперь у каждого из нас над головой болтался щетинистый футбольный мяч.
   Изабель сказал, что приборы регистрируют движение в тоннеле, к нам кто-то очень резво приближался. Волк нажал кнопку. Я забыл, что снял шлем скафандра, и оглох. Ворота шлюза сорвало с петель, за ними оказались еще одни. Волк повторил процедуру. Изабель кричал беззвучно, показывая в обе стороны. Я кивками указал Марио налево, а Серж — направо. И снова забыл заткнуть уши.
   Многотонная плита пронеслась и воткнулась в противоположную стену, воздух со свистом выходил в тоннель.
   — Шестеро, — сообщил хард голосом Серж. — Охранные киберы, вооружены тепловым.
   — Атакуй! — сказал я.
   — У меня тоже киберы! — отозвался Марио. Его биопушка становилась бесполезной. — Двину их ганом!
   — Нет, отходи! Медведь, смени его! Не подпускай их!
   — Сделано!
   В воротах шлюза продолжал бушевать ураган, но давление постепенно выравнивалось. Сквозь дыру просматривались очертания то ли склада, то ли цеха с нормальным ярким освещением. Черт возьми, до меня только сейчас дошло, что Мудрый угадал верно. Что бы тут ни происходило, на глубине тридцати метров, это явно не строительство жилых кварталов!
   — Вперед! — скомандовал я. — Иду первым, поднимаю руку, вот так, — все ложатся и без приказа не встают, ясно? Изи — за мной, Волк — замыкающим. Бегом вон до того угла!
   Слева в тоннеле полыхнуло, ударил разрядник Серж. Сразу же еще раз, и еще. Я перевел ган на автомат и прыгнул в дыру. Никто не нападал, мы достигли полоски тени. Помещение было очень большим и сплошь занято трехъярусными стеллажами, как в модных когда-то западных оптовых супермаркетах. Изи сказал, что ему не нравится свет, значит, вирусы сюда не добрались и следует срочно подключиться. Что мы и сделали, откусив со стены резаком лист обшивки в месте кабельных разъемов.
   Свет все равно гаснуть не хотел, зато где-то в глубине зала, судя по звуку, отъехали ворота. Я подсадил парней на второй ярус, приказал сидеть тихо и опустил шлем.
   Изабель трясло, не то от страха, не то от возбуждения, вдобавок от него разило медузой и еще какой-то дрянью. Я начал бояться, что мальчишка не выдержит. Ладно, пусть глушится своим зельем, так ему легче, но как мы добьемся толку от полуживого криэйтора? Я запихнул его в щель между высокими ящиками, всучил разрядник Юлия и доверил готовить к бою мою поклажу. На сборку гамма-экструдера могло уйти добрых полчаса, а энергии хватит, дай бог, на два выстрела малой мощностью.
   Мигнули и разом выключились лампы. В тепловом спектре виднелись десятки низких существ, перебегающих от столба к столбу, отнюдь не человеческих очертаний. Я спрыгнул на пол и понесся перпендикулярно линии атаки, непрерывно давя гашетку гранатомета. Заплечный сепаратор смешивал два жидких реагента и в четыре ствола выплевывал сплошную полосу огня. Следовало оттеснить роботов назад, к выходу, пока освободятся звери.
   Серж освободилась первая. Если результатов собственной стрельбы я не увидел, то эффектный выход десантного разрядника покорил всех присутствующих. Наклонилась и рухнула целая стеллажная секция, кое-что из хранящихся на ней материалов оказалось горючим. Вместо того чтобы облить факел пеной, где-то под потолком загудели нагнетающие вентиляторы.
   — Меня хватит на три минуты! — прокричала Пантера, превратив в головешки сразу троих киберов.
   — Медведь?
   — Я уже здесь, держу выход в тоннель, они там тащат что-то тяжелое. Может, взорвать шлюз?
   — Волк, ползком к нему! Надо завалить проход! Сумеешь?
   — Уже ползу! Здесь невозможно ползти, я слишком легкий! Снейк, пушку мы собрали, но твой криэйтор ранен и совсем отрубается!
   Я бросился к Изабель. Парень лежал, запрокинувшись, пуская слюни. Три попадания. На груди скафандр выдержал, а из бедра и голени хлестала кровь. Я выставил медикейшн его браслета на максимум, затем снял свой и надел ему на вторую руку.
   — Снейки, я не успел воткнуть «Кокон»… — забормотал он. — Я подвел всех… Внешний дефенс объектов юзит на автономных хардах… Я не учел, не смог их отрубить… Я хотел, как дед…
   — Все ты смог! — Я взвалил его на плечо. — Лежи тихо и береги силы!
   — Впереди чисто! — отчиталась из темноты Пантера.
   — Отходим!
   Я волок на себе Изабель с его вирусами, Серж отшвырнула опустевший разрядник, катила тележку с батареями для экструдера. В возникшей кутерьме и у нее и у меня вышли из строя ганы. Бесстрашные летучие «ежи» погибли, защищая хозяев… Следом за нами, бешено оскалясь в треснувшем визоре, волчком крутился Марио, его скафандр дымился и заливал владельца пеной.