Арек усмехнулся. Знал бы стражник, чем иногда приходится заниматься магу, никогда б не пустил его за ворота. И раскапывать захоронения Ареку приходилось. Мертвые при этом не слишком возражали, а значит и покой их не слишком нарушался.
Двух золотых ему вовсе небыло жалко — ровно через полсуток они превратятся обратно в серебрушки.
В общем-то Арек и сам не знал, что тут следует искать. Если практики из Ордена ничего не обнаружили, то или тут нет ничего, или засекается Оно индивидуальным заклинанием поиска. Во втором случае — пока не увидишь тварь и не запомнишь его сущность, нечего и пытаться. Поэтому маг просто бродил меж обомшелых надгробий и грубо сработанных из песчаника и известняка крестов с вписанным кругом, отыскивая знакомые имена. Вот Орес Угоняйко, знаменитейший, в своих кругах, человек. На спор залпом выпил полведра гномьей водки, после чего, собственно, и оказался здесь. А вот Крио Зеленый Лист, эльф, известный в прошлом боец, основатель одной из ведущих школ фехтования в Белозере. Простецкие памятники закончились, пошли мраморные статуи и вычурные склепы. Тут тоже встречалось немало известных имен. Градоправители, купцы, видные государственные деятели. Князь Сварек Громов, сыграл ведущую роль в победе над орками в битве возле Заповедной Мшары. Мерес Вершигорский, был советником короля Тория Второго и потомком того самого князя Вершигора, что заключил первый в истории до, и единственный в истории после, союз с псиглавцами Чернолесья. Костычевская Елань Руеновна… Арек остановился перед невысоким, не слишком выделяющимся среди великолепия других усыпальниц, склепом. Ноги знают куда нести. Впрочем, маг все равно бы проверил на месте ли Костычиха. Слишком известная она, своими темными делами, личность. На двери висел новенький, еще не успевший заржаветь, замок, а поверх, оплетая прутья бечевой, сплетенной из тонких черных и блестящих нитей, висела печать Ордена. Арек подергал замок, печать (настоящая, чтобы ее отлепить, а после прилепить на место, нужна очень высокая квалификация), убедился, что никакие умертвия здесь не ходят (разве, что упыриха с ключами, волшебным перстнем для печати, которые выдаются не всем и не каждому, и с запасом колдовского сургуча в кармане), и, не особенно огорчившись, отправился дальше.
На ветках засохшего много лет назад дерева, хрипло и противно покаркивали вороны. По очереди, словно бы делились впечатлениями об идущем внизу человеке. Арек, прищурившись от солнца, поднял голову, оглядывая птичью стаю. Те притихли, провожая его мрачными взглядами.
— Подать ужин?
Арек коротко кивнул.
— Лунька, — крикнул корчмарь и, когда тот появился, приказал. — Проводи гостя в его комнату.
Спустя полчаса он робко постучал по косяку, заглядывая в приоткрытую дверь.
— Ужин почти готов. Нести?
Арек, успевший переодеться в зачарованные доспехи, перебирал различные баночки, амулеты, колдовские инструменты, разложив свое барахло на кровати и столе. Что-то осматривал, откладывал в сторону, что-то складывал отдельно или убирал в карманы, что-то отбрасывал почти не глядя. На корчмаря он взглянул мельком, кивнул, продолжая инспектировать свои вещи.
— Что-нибудь еще нужно?
— Да. Принесите кувшин с водой и стакан.
— С водой? — Удивился корчмарь. — У меня есть прекрасное вино, эльфийские наливки, крепкое пиво…
— Нет, только воду.
В стакане с водой он намешал разных эликсиров, зелий и декоктов, придающих невероятную силу и выносливость. От некоторых свело скулы, от других чуть не стошнило, третьи, по счастью, можно было смешать с медом, чтобы кое-как проглотить. Зато результат не заставил себя долго ждать. Тени, заполнившие комнату, освещаемую лишь одной свечой, отползли обратно по углам. Темнеющий вечер сменился ранневечерними сумерками. Усталость, накопившаяся за день, куда-то улетучилась. Арек снова почувствовал себя полным сил. Хоть сейчас, и хоть к оркам в степь, от грабежей тех отучать. Подойдя к окну он выглянул наружу. Эликсир ночного зрения прекрасно справлялся со своим предназначением, вот только все выглядело серым, краски потускнели. Лучше, впрочем, не будет — это недостаток всех подобных зелий. Накинув куртку, Арек быстро спустился, решительным шагом пересек корчму, под немного испуганными взглядами корчмаря и его племянника, и вышел на улицу.
— И мы, пожалуй, пойдем, — вполголоса пробормотал корчмарь.
Племяш, ни слова не говоря, последовал за ним в подвал, где они и ночевали с недавних пор, за толстенной дверью со здоровенным железным запором.
Улицы практически опустели, только пару раз маг встретил припозднившихся прохожих (одного, с виду побогаче, за одну гривну он даже проводил до дома) и спешащих побыстрее убраться отсюда стражников. Страх, прочно угнездившийся в этом городе, казалось пропитал воздух; маг чувствовал это, как обычный человек чувствует запахи. Запах страха был холоден, липок и отвратен, усиливаясь с каждой минутой, с движением луны по небосводу.
Дорога привела его к рыночной площади, ныне заброшенной. По краям громоздились развалившиеся лотки, торговые палатки, какие-то бочки и ящики, заваленные гниющим мусором. Воняло это премерзостно. Особенно тухлая рыба, сманившая к вороху пучеглазых тушек котов и кошек, похоже, со всего города. Хвостатая и мяукающая банда, слонялась вокруг, тревожно дергая носами, ссорясь друг с другом, но пробовать деликатес не решалась. И правильно. Если б попробовали, то поголовье волховских кошек резко уменьшилось.
За рваными хлопьями туч, медленно всплывала пообгрызанная луна. Бледный полумесяц высветил город, отразился в замерших водах Песочного озера. Арек понаблюдал немного за движением светила и неспешно, пиная сапогом подвернувшийся камушек, прогулялся из конца в конец площади. Потом обратно. Центральной она не была, но сюда сходились почти все крупные северные улицы, и можно было попасть в любую точку северной части города не тратя времени на петляние в подворотнях.
Маг обернулся. Кошек возле помойки уже не было.
— Да, стой ты, — прошептал тихий хрипловатый голос. — Не выходи на свет.
— Да, стою я, — отозвался другой, добавив парочку совсем неразборчивых слов, которых, впрочем, и не надо было слышать, чтобы понять их значение.
— И секиру опусти, вон как лунный свет на лезвии блестит.
— Куда ж я ее уберу? А если нападет кто? Пока ее подниму, загрызет тварь.
— А ты за спину ее отведи, — после недолгого молчания посоветовал первый, Виквор, — Здесь тень и не видно будет. А с плеча даже удобнее бить.
— И то дело, — согласился второй, по имени Свиф. — Вик, может с площади и можно, как ты говоришь, попасть куда угодно. Но вот пока мы добежим…
— Да, что ж теперь гадать? Там видно будет.
— Подожди-ка, — предостерегающе шепнул Свиф, вглядываясь в ночные тени.
Две прячущиеся фигуры замерли, настороженно оглядывая пустующую рыночную площадь.
— Что такое? — наконец прошептал его друг.
— Кажется я что-то видел.
— Когда кажется, креститься надо, — съязвил Вик, но вышло это у него немного неуверенно.
Напарник на всякий случай осенил себя крестным знаменем четырех людских богов, хотя у них, вообще-то, были свои.
— В нынешнее время лучше перебдеть, чем недобдеть, — буркнул тот в ответ.
— Ну, бди, бди… — снисходительно пробасил другой. — Помнится, какую тревогу ты поднял, когда стоял в дозоре возле Арба Рон. Мол, стая горных гарпий на охоте. Всем кагалом тогда высыпали, а оказалось — один полудохлый снежный нетопырь.
— Ничего, смейся, смейся. Я потом посмеюсь, когда тебя та Упыриха жрать начнет. А я к ней тихонечко подойду и секирой по темечку.
— А вы уверены что справитесь? — Раздался у них за спинами спокойный уверенный голос.
Двое гномов испуганно вздрогнули, от неожиданности подпрыгнув почти что Ареку до подбородка. Мысль Вика положить секиру на плечо, оказалась очень удачной. Так действительно было очень удобно бить неожиданно появившегося противника. Только вот удар не достиг цели — топор словно бы увяз в очень густой смоле, почти мгновенно окаменевшей, остановившись в нескольких вершках от раскрытой ладони человека. Пока Свиф с руганью пытался выдернуть топор из «ничего», его напарник, каким-то хитрым приемом крутанув два коротких — специально для ближнего боя в толчее — лопастных топора, встал в боевую стойку, изготовившись к атаке.
— Спокойно, господа, — быстро сказал Арек, отпуская секиру Свифа. — Я не нежить, а всего-лишь маг-наемник.
Эпитеты, которыми его наградили два гнома на трех языках, заставили бы удавиться от зависти портовых грузчиков, а благородную девицу упасть в обморок. Гномы изгалялись над ним в целом и его родословной в частности добрых пять минут, причем почти ни разу не повторившись и даже не сбившись с дыхания.
— Могу и голоса лишить, — невозмутимо ответил на их претензии маг.
Те неохотно замолчали, возмущенно сопя в бороды и посылая схожие по смыслу взгляды из-под насупленных бровей.
— Мой вам совет — не вмешивайтесь в это дело. Эта тварь слишком сильна, чтобы даже два гнома, — он специально сказал «даже», чтобы гномы, народ бесшабашный и самоуверенный, из чистого упрямства не полезли Упырихе в пасть, — могли ее прибить. До этого она поразвешала на ветвях отряд из десятка стражников.
— Ничего! — уверенно воскликнул Свиф, потрясая секирой. — Главное на расстояние удара подойти, а там уж я не оплошаю.
В подтверждение своих слов он сделал выпад в сторону воображаемой Упырихи (которая почему-то находилась на месте мага), сунув Ареку свое оружие под самый нос. Тот с интересом изучил предоставленное для осмотра творение гномьих оружейников. В обще-то это была не чисто секира, а нечто вроде алебарды на очень коротком древке. Над стальным полумесяцем лезвия, вперед из обуха вырастало продолжение, в виде короткого, в пядь длиной, копьеца, выкованного из сплетения стальных и серебряных прутьев. Хорошее подспорье, если надо упокоить какую-нибудь уж слишком расшалившуюся нежить.
Только маг сомневался, что Упыриха заметит разницу между сталью и серебром, даже попади оно ей в самое сердце.
— Помолчи ты, борода, — прикрикнул на товарища Вик. — Не видишь, что ли — это чудо колдовское хочет нас с дороги убрать, чтобы самому мракобесину завалить и награду захапать.
Арек пожал плечами и развернувшись пошел прочь. Ему-то что? Он подошел не для того, чтобы отговаривать, и уж тем более не по той причине, о которой подумал гном, а просто, чтобы предупредить тех, кто не знал размера опасности. Что ж, он предупредил, ну, а то, что конкуренты не послушались, так это их дело.
— Мне-то, что? — не оборачиваясь произнес маг. — Оно даже лучше — пока Упыриха вас жрать будет, я ее из-за угла и заколдую.
Вопреки его ожиданиям гномы вовсе не принялись браниться вслед (вернее сказали несколько слов на трольем, но так мало, что можно было и не принимать их в расчет), а приблизившись друг к другу, стали о чем-то шушукаться.
Гномы народ, конечно, самоуверенный, но отнюдь не глупый.
— Эй, маг, погодь!
Оба гнома припустили во всю прыть своих коротких ног, нагоняя Арека. Он совершенно точно знал о чем они собираются говорить.
— Маг! — Гном торопливо обежал его кругом, вынуждая остановиться. — Мы тут, с другом моим, подумали и решили: а почему бы нам не объединить усилия. Вместе мы добьемся большего, чем по одиночке. А награду, так и быть, поделим пополам — тебе половину и нам половину.
Гномы добровольно предложили половину, а не треть? Куда катится мир…
— И как вы это себе представляете? — с усмешкой спросил Арек. — Я буду колдовать, а вы рядом стоять для моральной поддержки? Потому как магией вы двое не владеете, а если колдовство не сработает, то трое продержатся не намного дольше чем один.
— Не надо думать, что мы ни на что не способны. Мы, гномы, прирожденные бойцы и у нас арбалет есть со стрелами заговоренными.
Арек уважительно посмотрел на показанное оружие. Даже не верилось, что в такой небольшой сумке может уместиться арбалет. Миниатюрный, без приклада и с коротким луком, незаменимое орудие для наемных убийц: можно спрятать под курткой, в корзинку с пирожками или под дамскую юбку. В даль он, скорей всего, стрелял неточно, но, судя по толщине стального лука, обладал просто устрашающей убойной силой на короткой дистанции. Для ближнего боя — самое оно. Да и стрела внушала уважение — короткая, тяжелая, широкая, полностью металлическая, с четырехгранным серебряным наконечником-гарпуном, и с плотно прижатыми к стальному древку шипами, при попадании раскрывающимися «цветочком», из-за чего стрелу нельзя было вытащить ни вперед, ни назад. Гномы вообще любят баловаться механикой, изобретая порой жуткие вещи, вроде этой, наносящие как можно большую и рваную рану, а то и изгибаясь в теле, насильно раскрывая рану.
Заговорена она была на совесть, вернее на те ее крохи, за которые какой-то ушлый маг срубил не меньше золотого. О чем тут же и сообщил Арек расстроившимся гномам.
— Для убийства себе подобного или каких-нибудь тварей вроде вурдалаков, оборотней или химер она годится, но для того монстра, на которого вы нацелились, нужно, думаю, нечто вроде болтов с наконечником-кристаллом, заряженным чистой магией стихий.
Гномы смущенно покашливали, переминаясь с ноги на ногу, начиная понимать, что без трех кружек самогона, мистическим образом придающих храбрости и силы двигать горы, вся их нынешняя отвага куда-то улетучивается. Не до конца, правда. Гномы слишком уж самоуверенная нация, чтобы так уж сразу отказаться от драки, да еще драки за деньги. А вот махнуть рукой, буркнув: "Делать нам нечего, как со всякой нежитью якшаться", это вполне по ним.
— Давайте потом это обсудим.
Арек уже не смотрел на них, вперившись взглядом в темноту переулков. Гномы притихли, глядя на его серьезное, сосредоточенное лицо, и, не сговариваясь, встали плечом к плечу, взяв топоры на изготовку. Это перед боем их можно напугать (точнее отговорить) численностью противника или неминуемой гибелью, но если случится скрестить клинки, драться бородатые коротышки будут почище мракобесов.
Вдалеке одиноко завыла собака, одна из немногих не сбежавших в более спокойные места. Спустя некоторое время тревожную ноту подхватила другая. По спине прошелся какой-то странный зуд. Арек повел плечами, потом глянул через плечо и потянул рукоять, на треть вытаскивая меч из ножен. Лезвие едва заметно светилось, чеканные буквы древних заклинаний, тянущиеся по клинку, тускло мерцали недобрым рыжеватым светом, а сам меч мелко дрожал, предупреждая мага об опасности. Арек нахмурился. Никогда прежде с его волшебным мечом не случалось ничего подобного, а значит на улицы старого города вышло нечто действительно страшное.
А потом маг хмыкнул, криво улыбнувшись, задвинул меч обратно в ножны и быстрым шагом направился на встречу Упырихе. Все когда-нибудь умирают, и Арек давно уже смирился с мыслью, что однажды какой-нибудь его заказ может оказаться последним. От судьбы не уйдешь.
Вик и Свиф, сосредоточенно сжимая топорища в крепких руках, топали следом. Леший с ними, с двумя тысячами. Половина от этой суммы тоже очень много.
Почти сразу же Арек перешел на легкую трусцу, разгоняющую по жилам кровь, но почти не требующую усилий. Гномам, с из короткими ножками, приходилось потяжелее. Они пыхтели позади, ругаясь в бороды и грохоча сапогами. К тому же обостренный эликсиром слух уловил едва слышное бряцание — на них были надеты доспехи, так хорошо подогнанные по фигуре, что совершенно небыли заметны под одеждой и практически не производили шума, лишь слегка поскрипывая-постукивая трущимися частями. Ждать их маг не собирался, легко уйдя в отрыв; еще помешают только. Собаки завывали одна за другой; одни начинали голосить, другие примолкали — Арек по звукам мог безошибочно определить, куда перемещается Упыриха и где она находится сейчас. Клинок тревожно звенел, откликаясь на присутствие нежити, да и маг сам ощущал нечто темное, зловещее, отдающее могильным холодом, и определенно потустороннее. Арек впервые пожалел о даре ясновидения (весьма слабеньком, правда, позволяющим только чувствовать суть вещей и существ — на факультете практической магии делали упор совсем на другое), чувствуя этот холодный, полный ненависти разум, не ведающий жалости и полностью, наверняка не безосновательно, уверенный в своем полном превосходстве.
Еще издалека маг услышал крики и звуки схватки. Отряд стражников наткнулся на Упыриху. Люди теснили ее алебардами, стараясь пригвоздить к стене. Несколько человек уже неподвижно лежали на земле, кто-то вопил от боли, силясь уползти прочь. Один из атакующих умудрился пырнуть тварь в бок, еще один рубанул сверху. Удар — и древко сломалось как тонкий прут. Упыриха резко рванулась вперед, проскользнув между алебардами и увильнув от нацеленного прямо в голову выпада. В следующее мгновение стражников буквально разметало в стороны могучими ударами. В отдалении, суматошно выделывая пассы руками, стоял маг, что-то выколдовывая. Закончил, махнул в сторону Упырихи, посылая заклинание и… Ничего не произошло. Заклятие порывом ветра пронеслось по улице и рассеялось не найдя цели. "Дурак! Надо было общим выстрелить, а не узконаправленным," — отстраненно подумал Арек, выхватывая меч. Буквы коротко полыхнули и тут же угасли, чтобы не отвлекать внимание. Почувствовав нового противника, Упыриха обернулась, и Арек увидел ее лицо, бледное, красивое, с тонкими аристократическими чертами, и ярко-красными глазами, казалось отражающими огонь самой преисподней. На миг их взгляды встретились, и, вероятно, впервые на этом лице отразилось нечто иное, нежели презрение к слабейшим, надменное превосходство и жажда крови. На ее лице отразилось удивление, сменившееся страхом.
— " Ты?… Здесь?…"
Это было сказано не столько тихим шелестящим голосом, сколько телепатией, удушливой волной толкнувшейся в сознание. Не успел он удивиться, как Упыриха злобно усмехнулась, показав клыки, и легко ушла из-под удара.
— " Нет, не ты."
Двигалась она не в пример быстрее обычного человека, ловко уворачиваясь от нацеленного в нее меча, темным облаком кружась вокруг. Арек едва успевал за ней, несмотря на ускоренное восприятие. Меч выписывал круги и восьмерки, не давая ей приблизиться, но и сам маг практически не мог атаковать. Еще ни один удар, даже вскользь, не достиг цели. "А ведь она боится этого меча, опасается даже легкого прикосновения," — вдруг подумал Арек, встречным взмахом стремясь разрубить Упыриху поперек тела. Извернулась она совершенно немыслимым образом, сложившись пополам назад, и когда Арек, увлекаемый инерцией, повернулся боком, нанесла два сильных удара — левой по руке вдогонку и правой, с разворота, в печень. Меч, звеня и подпрыгивая на камнях, отлетел в сторону, бок полыхнул болью, когда когти пробили кольчугу, вырвав несколько колец. Арек, уходя, кувыркнулся через голову и, перекатившись, очутился снова на ногах — эликсиры сделали свое дело. Встряхнув рукой, чтобы быстрее возвратить чувствительность, маг снова ринулся в атаку. "Глупо," — мелькнула где-то далеко в сознании мысль, вылетев еще прежде, чем он это осознал. Драться безоружным с превосходящим противником? Но ничего другого Ареку не оставалось. Меч его лежал далеко в стороне и, судя по тому, как Упыриха стремилась увильнуть от волшебного лезвия, взять его она не позволит. Выплетать какое-нибудь заклинание не было времени, а сбежать Арек просто не мог, в силу своего характера. Да и какой же он маг-наемник, если не знает рукопашного боя? Арек знал. Пара ударов пришлась впустую, но третьим, приноровившись, маг все-таки смог зацепить Упыриху, жаль только, что она этого практически не заметила. Звучно хлопнул удар ногой, выбив из легких воздух, и Арек, сбитый с ног, отлетел на несколько шагов, проехав на заду по камням — Упыриха, воспользовавшись заминкой, пнула его в грудь. Но ощущения были такие, как будто его обеими ногами лягнул скаковой жеребец.
— " Слабак", — толкнулось в мозг, одновременно с шелестом пройдясь по улице, породив странноватое «эхо» в голове от слияния телепатии и простой речи.
Маг снова был на ногах прежде чем она закончила это слово. "А, что вообще я могу предпринять?" — думал он, кружась с Упырихой в смертельном танце. Она легко уворачивалась от нацеленных ударов, но и сама пока не добилась особого успеха. Ее преимуществом была скорость и реакция, которым позавидовали бы победители ежегодного турнира на звание Мастера Меча, но и знать приемов она не могла, пропуская сложные связки из нескольких выпадов. Только колотить ее было все равно, что мешок с песком. Боли она, похоже, не чувствовала совершенно, ни разу не изменившись в лице от пропущенного удара, от которого согнулся бы и опытный закаленный воин, а без эликсиров, снижающих чувствительность, маг давно бы отбил кулаки об твердое тело. Необыкновенная скорость ее, за которой магу становилось все труднее уследить, была не от мышц, а обеспечивалась лишь ее разумом.
Сходные удары отбросили их друг от друга. Хлопнул арбалет и в плечо твари впилась стрела. Серебряная. Те двое гномов все-таки добежали до места схватки и, улучшив момент, выстрелили. Упыриха дернулась и… Стрела, раскалившись до красна, рассыпалась искрами и черной пылью. Не вся нежить боится серебра, некоторые могут даже сопротивляться его действию, но столь наглядная демонстрация невосприимчивости сразила Арека наповал. Мельком он еще успел окинуть взглядом улицу. Кое-кто из стражников успел уползти, некоторые даже, сжимая алебарды, стояли в стороне, готовые сражаться, но не решаясь напасть. Помощь мага, пришедшего с ними, пришлась бы весьма кстати, но тот сбежал, предпочтя слыть живым и бесславным трусом, чем быстро забытым мертвым героем. Может оно и правильно.
Не теряя времени Арек подскочил к Упырихе, ударив в грудь с разворота, вложив в удар не только силу мышц, но и магию. Ощущения были такие, как будто он самонадеянно решил расколоть гномьи горы. От пинка, после которого обычный человек оказался бы на противоположной стороне улицы с выскочившей промеж лопаток грудной костью, Упыриха лишь отшатнулась на пару шагов, погасив удар собственной магической силой. Отлетел Арек, едва не сломав ногу. Вмешались гномы — Упыриха отмахнулась от них не глядя, как от надоевшей пчелы. Но мгновение передышки позволило Ареку подняться. Удар, еще удар. Упыриха нападала, маг же едва успевал защищаться. Хорошо еще, что надеялась она на когти, которые не могли так легко пробить заколдованные доспехи, но силу этих ударов они практически не уменьшали. Да и не все тело было защищено доспехами. На коричневой коже штанов протянулись четыре рваные прорехи, из-под которых расплывалось темное пятно крови. Куртка висела клочьями. Левая рука плохо слушалась, и похоже несколько ребер уже было сломано. Упыриха же не понесла никакого видимого ущерба, ее лицо все также отражало презрение, смешанное со злорадством. Они медленно кружили друг вокруг друга. Вернее она медленно, осознавая свое превосходство, приближалась к нему, а он, пытаясь сконцентрировать в покалеченной ладони разряд достаточной силы, выжидал, выискивая слабые стороны. И не находил их. Сверкнул пульсар, с шелестом вспоров воздух, и в тот же миг, Упыриха стрелой метнулась навстречу, невероятным образом увернувшись от сгустка магии. Махнула рукой, опередив на мгновение его блок, схватила за плечо, проткнув-таки кольчугу и глубоко всадив когти в плоть, крутанула и рывком отбросила в стену дома. Сухо хрустнули кости, перед глазами все поплыло. Шатаясь как пьяный, маг пытался устоять на подгибающихся ногах, чувствуя как скрежещут друг о друга осколки сломанных ребер. Магия эликсиров успешно отгоняла боль и ему нужно было совсем немного времени, чтобы прийти в себя. Только Упыриха вовсе не стремилась давать ему эти мгновенья. Легко, одной рукой, она перекинула его через себя, забавляясь, как кошка с пойманной мышкой. Усмешка тронула ее губы, красные глаза с презрением смотрели на поверженного мага.
— " Жаль, что я не могу сожрать тебя, незнакомец. А то бы я вволю насладилась твоей смертью. Что ж, умри!"
Вот ее недостаток — самоуверенность, выросшая из убеждения, что все вокруг низшие существа, неспособные причинить ей вред. Она побрезгует сражаться в полную силу. Арек повернул голову. Его меч лежал совсем рядом. Упыриха двинулась к нему неспешно, подобно надвигающемуся шторму, неотвратимо и безжалостно. В ее глазах он уже был побежден. Рукоять меча дрогнула, сдвинулась, задрожала и со скоростью молнии метнулась в подставленную ладонь. Маг был снова на ногах прежде чем она успела поднять голову. Ему действительно было нужно всего лишь несколько мгновений, чтобы восстановить силы. Тускло сверкнули кристаллы-накопители, отдавая магическую энергию. Вот они ее слабости и чтобы воспользоваться ими у него была всего одна попытка. Удар, выпад, увертка — меч описывал круги не попадая по ней. Боя на мечах она, очевидно, не знала, и Арек, слишком сильно раскрывшись, спровоцировал ее на атаку; и тут же ответил одной из самых сложных связок, которую только знал. Упыриха попалась, из множества низких скользящих выпадов, не заметив резкий, быстрый, сильный, а главное неожиданный удар сверху вниз. Меч прошел сквозь нее, ослепительно полыхнув чеканными рунами, словно бы и не было никакого препятствия. Тварь вскрикнула коротким и яростным воем и лопнула, распавшись клоками белого дыма.
Двух золотых ему вовсе небыло жалко — ровно через полсуток они превратятся обратно в серебрушки.
В общем-то Арек и сам не знал, что тут следует искать. Если практики из Ордена ничего не обнаружили, то или тут нет ничего, или засекается Оно индивидуальным заклинанием поиска. Во втором случае — пока не увидишь тварь и не запомнишь его сущность, нечего и пытаться. Поэтому маг просто бродил меж обомшелых надгробий и грубо сработанных из песчаника и известняка крестов с вписанным кругом, отыскивая знакомые имена. Вот Орес Угоняйко, знаменитейший, в своих кругах, человек. На спор залпом выпил полведра гномьей водки, после чего, собственно, и оказался здесь. А вот Крио Зеленый Лист, эльф, известный в прошлом боец, основатель одной из ведущих школ фехтования в Белозере. Простецкие памятники закончились, пошли мраморные статуи и вычурные склепы. Тут тоже встречалось немало известных имен. Градоправители, купцы, видные государственные деятели. Князь Сварек Громов, сыграл ведущую роль в победе над орками в битве возле Заповедной Мшары. Мерес Вершигорский, был советником короля Тория Второго и потомком того самого князя Вершигора, что заключил первый в истории до, и единственный в истории после, союз с псиглавцами Чернолесья. Костычевская Елань Руеновна… Арек остановился перед невысоким, не слишком выделяющимся среди великолепия других усыпальниц, склепом. Ноги знают куда нести. Впрочем, маг все равно бы проверил на месте ли Костычиха. Слишком известная она, своими темными делами, личность. На двери висел новенький, еще не успевший заржаветь, замок, а поверх, оплетая прутья бечевой, сплетенной из тонких черных и блестящих нитей, висела печать Ордена. Арек подергал замок, печать (настоящая, чтобы ее отлепить, а после прилепить на место, нужна очень высокая квалификация), убедился, что никакие умертвия здесь не ходят (разве, что упыриха с ключами, волшебным перстнем для печати, которые выдаются не всем и не каждому, и с запасом колдовского сургуча в кармане), и, не особенно огорчившись, отправился дальше.
На ветках засохшего много лет назад дерева, хрипло и противно покаркивали вороны. По очереди, словно бы делились впечатлениями об идущем внизу человеке. Арек, прищурившись от солнца, поднял голову, оглядывая птичью стаю. Те притихли, провожая его мрачными взглядами.
* * *
Корчмарь, в сотый раз протирающий чистые и блестящие кружки, вздрогнул, когда дверь отворилась брякнув колокольчиком, отвыкнув уже от этого звука, но, признав своего единственного постояльца, успокоился и, отложив посуду, приготовился обслужить его, если тому что-либо понадобится. Выглядел маг подуставшим, хотя по походке и движениям этого совсем не ощущалось. Видно весь день провел на ногах.— Подать ужин?
Арек коротко кивнул.
— Лунька, — крикнул корчмарь и, когда тот появился, приказал. — Проводи гостя в его комнату.
Спустя полчаса он робко постучал по косяку, заглядывая в приоткрытую дверь.
— Ужин почти готов. Нести?
Арек, успевший переодеться в зачарованные доспехи, перебирал различные баночки, амулеты, колдовские инструменты, разложив свое барахло на кровати и столе. Что-то осматривал, откладывал в сторону, что-то складывал отдельно или убирал в карманы, что-то отбрасывал почти не глядя. На корчмаря он взглянул мельком, кивнул, продолжая инспектировать свои вещи.
— Что-нибудь еще нужно?
— Да. Принесите кувшин с водой и стакан.
— С водой? — Удивился корчмарь. — У меня есть прекрасное вино, эльфийские наливки, крепкое пиво…
— Нет, только воду.
В стакане с водой он намешал разных эликсиров, зелий и декоктов, придающих невероятную силу и выносливость. От некоторых свело скулы, от других чуть не стошнило, третьи, по счастью, можно было смешать с медом, чтобы кое-как проглотить. Зато результат не заставил себя долго ждать. Тени, заполнившие комнату, освещаемую лишь одной свечой, отползли обратно по углам. Темнеющий вечер сменился ранневечерними сумерками. Усталость, накопившаяся за день, куда-то улетучилась. Арек снова почувствовал себя полным сил. Хоть сейчас, и хоть к оркам в степь, от грабежей тех отучать. Подойдя к окну он выглянул наружу. Эликсир ночного зрения прекрасно справлялся со своим предназначением, вот только все выглядело серым, краски потускнели. Лучше, впрочем, не будет — это недостаток всех подобных зелий. Накинув куртку, Арек быстро спустился, решительным шагом пересек корчму, под немного испуганными взглядами корчмаря и его племянника, и вышел на улицу.
— И мы, пожалуй, пойдем, — вполголоса пробормотал корчмарь.
Племяш, ни слова не говоря, последовал за ним в подвал, где они и ночевали с недавних пор, за толстенной дверью со здоровенным железным запором.
Улицы практически опустели, только пару раз маг встретил припозднившихся прохожих (одного, с виду побогаче, за одну гривну он даже проводил до дома) и спешащих побыстрее убраться отсюда стражников. Страх, прочно угнездившийся в этом городе, казалось пропитал воздух; маг чувствовал это, как обычный человек чувствует запахи. Запах страха был холоден, липок и отвратен, усиливаясь с каждой минутой, с движением луны по небосводу.
Дорога привела его к рыночной площади, ныне заброшенной. По краям громоздились развалившиеся лотки, торговые палатки, какие-то бочки и ящики, заваленные гниющим мусором. Воняло это премерзостно. Особенно тухлая рыба, сманившая к вороху пучеглазых тушек котов и кошек, похоже, со всего города. Хвостатая и мяукающая банда, слонялась вокруг, тревожно дергая носами, ссорясь друг с другом, но пробовать деликатес не решалась. И правильно. Если б попробовали, то поголовье волховских кошек резко уменьшилось.
За рваными хлопьями туч, медленно всплывала пообгрызанная луна. Бледный полумесяц высветил город, отразился в замерших водах Песочного озера. Арек понаблюдал немного за движением светила и неспешно, пиная сапогом подвернувшийся камушек, прогулялся из конца в конец площади. Потом обратно. Центральной она не была, но сюда сходились почти все крупные северные улицы, и можно было попасть в любую точку северной части города не тратя времени на петляние в подворотнях.
Маг обернулся. Кошек возле помойки уже не было.
— Да, стой ты, — прошептал тихий хрипловатый голос. — Не выходи на свет.
— Да, стою я, — отозвался другой, добавив парочку совсем неразборчивых слов, которых, впрочем, и не надо было слышать, чтобы понять их значение.
— И секиру опусти, вон как лунный свет на лезвии блестит.
— Куда ж я ее уберу? А если нападет кто? Пока ее подниму, загрызет тварь.
— А ты за спину ее отведи, — после недолгого молчания посоветовал первый, Виквор, — Здесь тень и не видно будет. А с плеча даже удобнее бить.
— И то дело, — согласился второй, по имени Свиф. — Вик, может с площади и можно, как ты говоришь, попасть куда угодно. Но вот пока мы добежим…
— Да, что ж теперь гадать? Там видно будет.
— Подожди-ка, — предостерегающе шепнул Свиф, вглядываясь в ночные тени.
Две прячущиеся фигуры замерли, настороженно оглядывая пустующую рыночную площадь.
— Что такое? — наконец прошептал его друг.
— Кажется я что-то видел.
— Когда кажется, креститься надо, — съязвил Вик, но вышло это у него немного неуверенно.
Напарник на всякий случай осенил себя крестным знаменем четырех людских богов, хотя у них, вообще-то, были свои.
— В нынешнее время лучше перебдеть, чем недобдеть, — буркнул тот в ответ.
— Ну, бди, бди… — снисходительно пробасил другой. — Помнится, какую тревогу ты поднял, когда стоял в дозоре возле Арба Рон. Мол, стая горных гарпий на охоте. Всем кагалом тогда высыпали, а оказалось — один полудохлый снежный нетопырь.
— Ничего, смейся, смейся. Я потом посмеюсь, когда тебя та Упыриха жрать начнет. А я к ней тихонечко подойду и секирой по темечку.
— А вы уверены что справитесь? — Раздался у них за спинами спокойный уверенный голос.
Двое гномов испуганно вздрогнули, от неожиданности подпрыгнув почти что Ареку до подбородка. Мысль Вика положить секиру на плечо, оказалась очень удачной. Так действительно было очень удобно бить неожиданно появившегося противника. Только вот удар не достиг цели — топор словно бы увяз в очень густой смоле, почти мгновенно окаменевшей, остановившись в нескольких вершках от раскрытой ладони человека. Пока Свиф с руганью пытался выдернуть топор из «ничего», его напарник, каким-то хитрым приемом крутанув два коротких — специально для ближнего боя в толчее — лопастных топора, встал в боевую стойку, изготовившись к атаке.
— Спокойно, господа, — быстро сказал Арек, отпуская секиру Свифа. — Я не нежить, а всего-лишь маг-наемник.
Эпитеты, которыми его наградили два гнома на трех языках, заставили бы удавиться от зависти портовых грузчиков, а благородную девицу упасть в обморок. Гномы изгалялись над ним в целом и его родословной в частности добрых пять минут, причем почти ни разу не повторившись и даже не сбившись с дыхания.
— Могу и голоса лишить, — невозмутимо ответил на их претензии маг.
Те неохотно замолчали, возмущенно сопя в бороды и посылая схожие по смыслу взгляды из-под насупленных бровей.
— Мой вам совет — не вмешивайтесь в это дело. Эта тварь слишком сильна, чтобы даже два гнома, — он специально сказал «даже», чтобы гномы, народ бесшабашный и самоуверенный, из чистого упрямства не полезли Упырихе в пасть, — могли ее прибить. До этого она поразвешала на ветвях отряд из десятка стражников.
— Ничего! — уверенно воскликнул Свиф, потрясая секирой. — Главное на расстояние удара подойти, а там уж я не оплошаю.
В подтверждение своих слов он сделал выпад в сторону воображаемой Упырихи (которая почему-то находилась на месте мага), сунув Ареку свое оружие под самый нос. Тот с интересом изучил предоставленное для осмотра творение гномьих оружейников. В обще-то это была не чисто секира, а нечто вроде алебарды на очень коротком древке. Над стальным полумесяцем лезвия, вперед из обуха вырастало продолжение, в виде короткого, в пядь длиной, копьеца, выкованного из сплетения стальных и серебряных прутьев. Хорошее подспорье, если надо упокоить какую-нибудь уж слишком расшалившуюся нежить.
Только маг сомневался, что Упыриха заметит разницу между сталью и серебром, даже попади оно ей в самое сердце.
— Помолчи ты, борода, — прикрикнул на товарища Вик. — Не видишь, что ли — это чудо колдовское хочет нас с дороги убрать, чтобы самому мракобесину завалить и награду захапать.
Арек пожал плечами и развернувшись пошел прочь. Ему-то что? Он подошел не для того, чтобы отговаривать, и уж тем более не по той причине, о которой подумал гном, а просто, чтобы предупредить тех, кто не знал размера опасности. Что ж, он предупредил, ну, а то, что конкуренты не послушались, так это их дело.
— Мне-то, что? — не оборачиваясь произнес маг. — Оно даже лучше — пока Упыриха вас жрать будет, я ее из-за угла и заколдую.
Вопреки его ожиданиям гномы вовсе не принялись браниться вслед (вернее сказали несколько слов на трольем, но так мало, что можно было и не принимать их в расчет), а приблизившись друг к другу, стали о чем-то шушукаться.
Гномы народ, конечно, самоуверенный, но отнюдь не глупый.
— Эй, маг, погодь!
Оба гнома припустили во всю прыть своих коротких ног, нагоняя Арека. Он совершенно точно знал о чем они собираются говорить.
— Маг! — Гном торопливо обежал его кругом, вынуждая остановиться. — Мы тут, с другом моим, подумали и решили: а почему бы нам не объединить усилия. Вместе мы добьемся большего, чем по одиночке. А награду, так и быть, поделим пополам — тебе половину и нам половину.
Гномы добровольно предложили половину, а не треть? Куда катится мир…
— И как вы это себе представляете? — с усмешкой спросил Арек. — Я буду колдовать, а вы рядом стоять для моральной поддержки? Потому как магией вы двое не владеете, а если колдовство не сработает, то трое продержатся не намного дольше чем один.
— Не надо думать, что мы ни на что не способны. Мы, гномы, прирожденные бойцы и у нас арбалет есть со стрелами заговоренными.
Арек уважительно посмотрел на показанное оружие. Даже не верилось, что в такой небольшой сумке может уместиться арбалет. Миниатюрный, без приклада и с коротким луком, незаменимое орудие для наемных убийц: можно спрятать под курткой, в корзинку с пирожками или под дамскую юбку. В даль он, скорей всего, стрелял неточно, но, судя по толщине стального лука, обладал просто устрашающей убойной силой на короткой дистанции. Для ближнего боя — самое оно. Да и стрела внушала уважение — короткая, тяжелая, широкая, полностью металлическая, с четырехгранным серебряным наконечником-гарпуном, и с плотно прижатыми к стальному древку шипами, при попадании раскрывающимися «цветочком», из-за чего стрелу нельзя было вытащить ни вперед, ни назад. Гномы вообще любят баловаться механикой, изобретая порой жуткие вещи, вроде этой, наносящие как можно большую и рваную рану, а то и изгибаясь в теле, насильно раскрывая рану.
Заговорена она была на совесть, вернее на те ее крохи, за которые какой-то ушлый маг срубил не меньше золотого. О чем тут же и сообщил Арек расстроившимся гномам.
— Для убийства себе подобного или каких-нибудь тварей вроде вурдалаков, оборотней или химер она годится, но для того монстра, на которого вы нацелились, нужно, думаю, нечто вроде болтов с наконечником-кристаллом, заряженным чистой магией стихий.
Гномы смущенно покашливали, переминаясь с ноги на ногу, начиная понимать, что без трех кружек самогона, мистическим образом придающих храбрости и силы двигать горы, вся их нынешняя отвага куда-то улетучивается. Не до конца, правда. Гномы слишком уж самоуверенная нация, чтобы так уж сразу отказаться от драки, да еще драки за деньги. А вот махнуть рукой, буркнув: "Делать нам нечего, как со всякой нежитью якшаться", это вполне по ним.
— Давайте потом это обсудим.
Арек уже не смотрел на них, вперившись взглядом в темноту переулков. Гномы притихли, глядя на его серьезное, сосредоточенное лицо, и, не сговариваясь, встали плечом к плечу, взяв топоры на изготовку. Это перед боем их можно напугать (точнее отговорить) численностью противника или неминуемой гибелью, но если случится скрестить клинки, драться бородатые коротышки будут почище мракобесов.
Вдалеке одиноко завыла собака, одна из немногих не сбежавших в более спокойные места. Спустя некоторое время тревожную ноту подхватила другая. По спине прошелся какой-то странный зуд. Арек повел плечами, потом глянул через плечо и потянул рукоять, на треть вытаскивая меч из ножен. Лезвие едва заметно светилось, чеканные буквы древних заклинаний, тянущиеся по клинку, тускло мерцали недобрым рыжеватым светом, а сам меч мелко дрожал, предупреждая мага об опасности. Арек нахмурился. Никогда прежде с его волшебным мечом не случалось ничего подобного, а значит на улицы старого города вышло нечто действительно страшное.
А потом маг хмыкнул, криво улыбнувшись, задвинул меч обратно в ножны и быстрым шагом направился на встречу Упырихе. Все когда-нибудь умирают, и Арек давно уже смирился с мыслью, что однажды какой-нибудь его заказ может оказаться последним. От судьбы не уйдешь.
Вик и Свиф, сосредоточенно сжимая топорища в крепких руках, топали следом. Леший с ними, с двумя тысячами. Половина от этой суммы тоже очень много.
Почти сразу же Арек перешел на легкую трусцу, разгоняющую по жилам кровь, но почти не требующую усилий. Гномам, с из короткими ножками, приходилось потяжелее. Они пыхтели позади, ругаясь в бороды и грохоча сапогами. К тому же обостренный эликсиром слух уловил едва слышное бряцание — на них были надеты доспехи, так хорошо подогнанные по фигуре, что совершенно небыли заметны под одеждой и практически не производили шума, лишь слегка поскрипывая-постукивая трущимися частями. Ждать их маг не собирался, легко уйдя в отрыв; еще помешают только. Собаки завывали одна за другой; одни начинали голосить, другие примолкали — Арек по звукам мог безошибочно определить, куда перемещается Упыриха и где она находится сейчас. Клинок тревожно звенел, откликаясь на присутствие нежити, да и маг сам ощущал нечто темное, зловещее, отдающее могильным холодом, и определенно потустороннее. Арек впервые пожалел о даре ясновидения (весьма слабеньком, правда, позволяющим только чувствовать суть вещей и существ — на факультете практической магии делали упор совсем на другое), чувствуя этот холодный, полный ненависти разум, не ведающий жалости и полностью, наверняка не безосновательно, уверенный в своем полном превосходстве.
Еще издалека маг услышал крики и звуки схватки. Отряд стражников наткнулся на Упыриху. Люди теснили ее алебардами, стараясь пригвоздить к стене. Несколько человек уже неподвижно лежали на земле, кто-то вопил от боли, силясь уползти прочь. Один из атакующих умудрился пырнуть тварь в бок, еще один рубанул сверху. Удар — и древко сломалось как тонкий прут. Упыриха резко рванулась вперед, проскользнув между алебардами и увильнув от нацеленного прямо в голову выпада. В следующее мгновение стражников буквально разметало в стороны могучими ударами. В отдалении, суматошно выделывая пассы руками, стоял маг, что-то выколдовывая. Закончил, махнул в сторону Упырихи, посылая заклинание и… Ничего не произошло. Заклятие порывом ветра пронеслось по улице и рассеялось не найдя цели. "Дурак! Надо было общим выстрелить, а не узконаправленным," — отстраненно подумал Арек, выхватывая меч. Буквы коротко полыхнули и тут же угасли, чтобы не отвлекать внимание. Почувствовав нового противника, Упыриха обернулась, и Арек увидел ее лицо, бледное, красивое, с тонкими аристократическими чертами, и ярко-красными глазами, казалось отражающими огонь самой преисподней. На миг их взгляды встретились, и, вероятно, впервые на этом лице отразилось нечто иное, нежели презрение к слабейшим, надменное превосходство и жажда крови. На ее лице отразилось удивление, сменившееся страхом.
— " Ты?… Здесь?…"
Это было сказано не столько тихим шелестящим голосом, сколько телепатией, удушливой волной толкнувшейся в сознание. Не успел он удивиться, как Упыриха злобно усмехнулась, показав клыки, и легко ушла из-под удара.
— " Нет, не ты."
Двигалась она не в пример быстрее обычного человека, ловко уворачиваясь от нацеленного в нее меча, темным облаком кружась вокруг. Арек едва успевал за ней, несмотря на ускоренное восприятие. Меч выписывал круги и восьмерки, не давая ей приблизиться, но и сам маг практически не мог атаковать. Еще ни один удар, даже вскользь, не достиг цели. "А ведь она боится этого меча, опасается даже легкого прикосновения," — вдруг подумал Арек, встречным взмахом стремясь разрубить Упыриху поперек тела. Извернулась она совершенно немыслимым образом, сложившись пополам назад, и когда Арек, увлекаемый инерцией, повернулся боком, нанесла два сильных удара — левой по руке вдогонку и правой, с разворота, в печень. Меч, звеня и подпрыгивая на камнях, отлетел в сторону, бок полыхнул болью, когда когти пробили кольчугу, вырвав несколько колец. Арек, уходя, кувыркнулся через голову и, перекатившись, очутился снова на ногах — эликсиры сделали свое дело. Встряхнув рукой, чтобы быстрее возвратить чувствительность, маг снова ринулся в атаку. "Глупо," — мелькнула где-то далеко в сознании мысль, вылетев еще прежде, чем он это осознал. Драться безоружным с превосходящим противником? Но ничего другого Ареку не оставалось. Меч его лежал далеко в стороне и, судя по тому, как Упыриха стремилась увильнуть от волшебного лезвия, взять его она не позволит. Выплетать какое-нибудь заклинание не было времени, а сбежать Арек просто не мог, в силу своего характера. Да и какой же он маг-наемник, если не знает рукопашного боя? Арек знал. Пара ударов пришлась впустую, но третьим, приноровившись, маг все-таки смог зацепить Упыриху, жаль только, что она этого практически не заметила. Звучно хлопнул удар ногой, выбив из легких воздух, и Арек, сбитый с ног, отлетел на несколько шагов, проехав на заду по камням — Упыриха, воспользовавшись заминкой, пнула его в грудь. Но ощущения были такие, как будто его обеими ногами лягнул скаковой жеребец.
— " Слабак", — толкнулось в мозг, одновременно с шелестом пройдясь по улице, породив странноватое «эхо» в голове от слияния телепатии и простой речи.
Маг снова был на ногах прежде чем она закончила это слово. "А, что вообще я могу предпринять?" — думал он, кружась с Упырихой в смертельном танце. Она легко уворачивалась от нацеленных ударов, но и сама пока не добилась особого успеха. Ее преимуществом была скорость и реакция, которым позавидовали бы победители ежегодного турнира на звание Мастера Меча, но и знать приемов она не могла, пропуская сложные связки из нескольких выпадов. Только колотить ее было все равно, что мешок с песком. Боли она, похоже, не чувствовала совершенно, ни разу не изменившись в лице от пропущенного удара, от которого согнулся бы и опытный закаленный воин, а без эликсиров, снижающих чувствительность, маг давно бы отбил кулаки об твердое тело. Необыкновенная скорость ее, за которой магу становилось все труднее уследить, была не от мышц, а обеспечивалась лишь ее разумом.
Сходные удары отбросили их друг от друга. Хлопнул арбалет и в плечо твари впилась стрела. Серебряная. Те двое гномов все-таки добежали до места схватки и, улучшив момент, выстрелили. Упыриха дернулась и… Стрела, раскалившись до красна, рассыпалась искрами и черной пылью. Не вся нежить боится серебра, некоторые могут даже сопротивляться его действию, но столь наглядная демонстрация невосприимчивости сразила Арека наповал. Мельком он еще успел окинуть взглядом улицу. Кое-кто из стражников успел уползти, некоторые даже, сжимая алебарды, стояли в стороне, готовые сражаться, но не решаясь напасть. Помощь мага, пришедшего с ними, пришлась бы весьма кстати, но тот сбежал, предпочтя слыть живым и бесславным трусом, чем быстро забытым мертвым героем. Может оно и правильно.
Не теряя времени Арек подскочил к Упырихе, ударив в грудь с разворота, вложив в удар не только силу мышц, но и магию. Ощущения были такие, как будто он самонадеянно решил расколоть гномьи горы. От пинка, после которого обычный человек оказался бы на противоположной стороне улицы с выскочившей промеж лопаток грудной костью, Упыриха лишь отшатнулась на пару шагов, погасив удар собственной магической силой. Отлетел Арек, едва не сломав ногу. Вмешались гномы — Упыриха отмахнулась от них не глядя, как от надоевшей пчелы. Но мгновение передышки позволило Ареку подняться. Удар, еще удар. Упыриха нападала, маг же едва успевал защищаться. Хорошо еще, что надеялась она на когти, которые не могли так легко пробить заколдованные доспехи, но силу этих ударов они практически не уменьшали. Да и не все тело было защищено доспехами. На коричневой коже штанов протянулись четыре рваные прорехи, из-под которых расплывалось темное пятно крови. Куртка висела клочьями. Левая рука плохо слушалась, и похоже несколько ребер уже было сломано. Упыриха же не понесла никакого видимого ущерба, ее лицо все также отражало презрение, смешанное со злорадством. Они медленно кружили друг вокруг друга. Вернее она медленно, осознавая свое превосходство, приближалась к нему, а он, пытаясь сконцентрировать в покалеченной ладони разряд достаточной силы, выжидал, выискивая слабые стороны. И не находил их. Сверкнул пульсар, с шелестом вспоров воздух, и в тот же миг, Упыриха стрелой метнулась навстречу, невероятным образом увернувшись от сгустка магии. Махнула рукой, опередив на мгновение его блок, схватила за плечо, проткнув-таки кольчугу и глубоко всадив когти в плоть, крутанула и рывком отбросила в стену дома. Сухо хрустнули кости, перед глазами все поплыло. Шатаясь как пьяный, маг пытался устоять на подгибающихся ногах, чувствуя как скрежещут друг о друга осколки сломанных ребер. Магия эликсиров успешно отгоняла боль и ему нужно было совсем немного времени, чтобы прийти в себя. Только Упыриха вовсе не стремилась давать ему эти мгновенья. Легко, одной рукой, она перекинула его через себя, забавляясь, как кошка с пойманной мышкой. Усмешка тронула ее губы, красные глаза с презрением смотрели на поверженного мага.
— " Жаль, что я не могу сожрать тебя, незнакомец. А то бы я вволю насладилась твоей смертью. Что ж, умри!"
Вот ее недостаток — самоуверенность, выросшая из убеждения, что все вокруг низшие существа, неспособные причинить ей вред. Она побрезгует сражаться в полную силу. Арек повернул голову. Его меч лежал совсем рядом. Упыриха двинулась к нему неспешно, подобно надвигающемуся шторму, неотвратимо и безжалостно. В ее глазах он уже был побежден. Рукоять меча дрогнула, сдвинулась, задрожала и со скоростью молнии метнулась в подставленную ладонь. Маг был снова на ногах прежде чем она успела поднять голову. Ему действительно было нужно всего лишь несколько мгновений, чтобы восстановить силы. Тускло сверкнули кристаллы-накопители, отдавая магическую энергию. Вот они ее слабости и чтобы воспользоваться ими у него была всего одна попытка. Удар, выпад, увертка — меч описывал круги не попадая по ней. Боя на мечах она, очевидно, не знала, и Арек, слишком сильно раскрывшись, спровоцировал ее на атаку; и тут же ответил одной из самых сложных связок, которую только знал. Упыриха попалась, из множества низких скользящих выпадов, не заметив резкий, быстрый, сильный, а главное неожиданный удар сверху вниз. Меч прошел сквозь нее, ослепительно полыхнув чеканными рунами, словно бы и не было никакого препятствия. Тварь вскрикнула коротким и яростным воем и лопнула, распавшись клоками белого дыма.