Страница:
– Конечно. Я готов был сделать обоснованный прогноз, но ваша инициатива сгубила его точность. Кстати, а где она сейчас?
– Спит.
– На столе?
– Именно. На столе, Ронис. На столе.
В ответ толстяк восхищенно всплеснул руками.
Впервые столкнувшись с этим человеком в коридорах правительственного дворца, даже проницательный физиономист не смог бы заподозрить в нем бессменного начальника разведывательного управления Тонатоса. Для этой должности Волен Ронис был слишком толст, слишком обаятелен и слишком уж ненавязчиво приятен своей уютной, хотя и фальшивой, безвредностью. Проще всего его рыхлую, мягко взбитую фигуру можно было представить на кухне, где, украшенный белым поварским колпаком, он заботливо хлопотал бы над изысканными деликатесами. И мало кто знал, какие сложные блюда готовил он для межпланетной политической кухни, какие острые специи бросал в котел международных противоречий, какие тонкие запахи улавливал его мясистый, пористый, как губка, чуткий нос.
Он втиснулся в кабинет вслед за Симарглом и шумно перевел дух. Потом придирчиво отобрал из ряда кресел одно покрепче, и с заботливой аккуратностью устроил в нем свое большое неуклюжее тело.
– Досье собрано, – еще раз подтвердил начальник разведки, выуживая из внутреннего кармана диск и с неохотой укладывая его на вытянутый язык дисковода, словно это был леденец, несправедливо предназначенный для чужого рта. – Могу подтвердить то, что вы уже и сами знаете. Переносимость стрессовых ситуаций и эмоциональная устойчивость у нее, конечно, имеются. По крайней мере, я не смог бы заснуть на хирургическом столе. А в ее пестрой биографии на первый взгляд много зацепок. Я сказал бы даже, слишком много. Но в целом, пока отрицательной информации больше, чем положительной. Вы дали мне меньше суток, – укоризненно напомнил он. – Чего же вы хотите? Материальных затруднений у нее нет – в Ордене хорошо платят. Политических убеждений, судя по всему, тоже пока нет. Слишком уж возраст незначительный. Семьи нет – она в разводе. Детей нет. Щекотливые моменты ее биографии я даже не стану искать, поскольку в Ордене ее наверняка проверили так, как я проверить не смогу. Но от меня пока ускользает цель этих розысков. Симаргл, это очевидно: мы имеем дело с мелким исполнителем. Это ведь низший уровень информированности.
– Возможно, средний, – предположил его собеседник, расхаживая по ярко освещенной комнате и, как в зеркалах, отражаясь в окнах, плотно занавешенных темнотой.
– Откуда здесь средний? – скептически возразил тот, кого лорд Тонатоса именовал Ронисом. – Но даже если так, надо представлять перспективу. Что мы получим в итоге? После этого дела она надолго попадет под подозрение у своих. Ее отодвинут даже от того, что раньше было ей доступно.
– Тем лучше. Несправедливость ее разозлит, заставит усомниться в собственной полезности. Но чем усерднее она будет работать, тем меньше ее будут поощрять в этом.
– Ну, если делать ставку на содействии ее карьере, можно подсунуть ей какую-нибудь престижную информацию.
– Это уже сделано.
– Что именно? – Начальник разведки встревоженно заерзал в кресле. – Симаргл, имей я хоть какую-то возможность убедить вас, я бы возражал против вашей самодеятельности. Какой тайной вы ее наградили, не посоветовавшись со мной? Постойте, я сам догадаюсь. Вы же были в прямом контакте.
Лорд Тонатоса кивнул.
– Пора выйти из тени, – заметил он. – Мы долго водили их за нос, но сейчас прятаться уже не так выгодно, как раньше. Лаэрта Эвери привезет в Орден ценные сведения о моей личности. Ее слова подтвердит напарник, которого я удалил в самом начале. И мы одним выстрелом убьем двух зайцев: дадим Ордену знать, с кем именно Федерации придется иметь дело в дальнейшем и заодно, ничем не рискуя, предоставим нашему будущему агенту возможность выслужиться перед своими.
– Будущему агенту… – понимающе протянул Ронис. – Хорошо, что вы не настаиваете на немедленной вербовке. После того, что вы сегодня натворили, я просто уверен в провале. Зачем понадобились такие крайности? Я еще могу понять, зачем вы вытащили ее на арену. Вам хотелось увидеть психологическую реакцию на страх. Но наркотики, допросы! Если вы собирались ее сломать, добиться предательства и потом сыграть на боязни возмездия, то уж надо было доламывать.
Симаргл с сомнением покачал головой.
– Сильная сопротивляемость. Сломать, конечно, можно. Но работать с ней после этого придется недолго. За короткий срок мои усилия не окупятся.
– А за длинный? Что вы собираетесь с ней делать? Где использовать? Я бы понял, если бы вы заинтересовались ее напарником. Все-таки полковник, наверняка уже вхожий в интересующую нас группу. Но лейтенант… Секретарь…
– Вот именно, Ронис. Лейтенант и секретарь. Я тебе давно говорил: ты привык гоняться за конкретной информацией. И в этом нет тебе равных. Но ты начисто теряешь чутье, если не знаешь, что искать. Отвлекись на минуту от поставленной задачи найти выход на генштаб Ордена. Конечно, Лаэрта Эвери не вхожа в эту группу. И тем не менее, ее что-то близко связывает с Магистром Ритором. Она вышла на прямую связь с ним и разговаривала так, будто они давно знакомы. А теперь поставь себя на место Ритора. Ты отправляешь людей на планету, сознавая, что они могут не вернуться назад. Ты выбираешь среди толпы подчиненных испытанного человека, обладающего и опытом, и знаниями по разрешению подобных ситуаций. Зачем ему секретарь?
– У них такой же запрет на «одиночные выходы», как и у нас, – напомнил начальник разведки.
– И они посылают женщину? Женщина в Ордене подозрительна сама по себе, тебе не кажется?
– И вы из двух посланников оставляете именно ее, – подхватил Ронис.
– Конечно. Мне любопытно, с какой целью Орден нарушает мое требование о числе парламентеров, да еще таким нелепым образом. Значит, это юное дарование обладает какими-то качествами, которые известны Магистру Ритору, но пока скрыты от меня.
– Я бы мог назвать десяток таких качеств, – отмахнулся начальник разведки. – Ну, например, Орден использует «эффект сопровождения». Когда у невзрачного лысеющего полковника в спутницах эффектная молодая женщина, сам полковник смотрится респектабельнее. – Ронис секунду помолчал и ехидно добавил: – Наверняка Магистру может быть известен и ваш неослабевающий интерес к противоположному полу.
– Экстерьер слабоват, – улыбаясь, отмахнулся Симаргл. – Хотя женское тщеславие, как ни странно, имеется. Нет, уверен, для меня они выбрали бы более привлекательную кандидатуру.
Мимолетная улыбка исчезла с его лица. Он резко вскинул голову.
– Как она передала Магистру нужную информацию? Ты сам просмотрел запись разговора?
Начальник разведки кивнул и шумно выдохнул, демонстрируя накатившую скорбь:
– Засадил за это дело троих экспертов, – словно жалуясь, сообщил он. – Есть один подозрительный момент. Я его сразу ухватил, эксперты лишь подтвердили. Конечно, они разговаривают как давние знакомые, и в связи с этим часть информации просто не вербализируется. Но меня не покидало ощущение, что я слышу каждое третье предложение из всех произнесенных. – Ронис замотал головой, словно не соглашаясь с каким-то собственным утверждением, и добавил: – Магистр не телепат.
– Она тоже, – подтвердил Симаргл. – Хотя защищаться от проникновения обучена. Но обучена очень посредственно. – Он резко обернулся к Ронису, шагнул к нему и хищно навис над начальником разведки, упершись руками в подлокотники его кресла: – Так как она передала информацию? Я спрашиваю у тебя потому, что не могу выяснить сам. Чего мы не видим? Чего не знаем? Какая дублирующая система связи есть у Ордена? А она есть, я давно это подозревал. И именно роль связного предназначалась для невзрачного секретаря. – Он на секунду задумался. – С кем из наших она контактировала после моего гольфа?
– Только с мажордомом.
– Его проверили?
Симаргл вновь зашагал по кабинету, выплескивая свое раздражение в острых, режущих жестах. Его полная противоположность, Ронис, мягко развел руками:
– Симаргл. его проверяют каждый месяц. Старик чист. Мы не готовы сейчас разрабатывать направление о дублирующей связи Ордена У нас нет агентов непосредственно в их штабе, у нас нет достаточного объема даже косвенной информации. Дайте мне полгода – и я положу на стол полный отчет. Но я не могу дать его сейчас. Вы поставили задачу сегодня утром.
– Знаю. Но шесть месяцев – это слишком большой срок! Следующий форум состоится только через четыре года, и столько мы можем просто не протянуть. Я не могу сливать Ордену нужную информацию, если не понимаю, какими каналами она в итоге туда попадает.
– Но ведь попадает! Вы хотели, чтобы Орден раскрыл информацию об отпущенных заложниках, и он ее раскрыл.
Лорд Тонастоса презрительно поморщился;
– Это мелочи, Ронис. Эту задачу я мог решить еще пятью разными способами. Простой слив в прессу – и огласка была бы та же. Но будут ситуации, когда я не смогу придумать эти пять способов, и останется только один. Я не могу рисковать при стольких неизвестных.
– Хорошо. – Начальник разведки сплел свои короткие толстые пальцы в пухлый узел. – Я соглашусь с вами: возможно, Лаэрга Эвери – наш ключ к дублирующей связи Ордена. Но на разработку этого ключа уйдут те же полгода. Сейчас вероятность ее согласия сотрудничать слишком ничтожна. Велик риск двойной игры. А вы уже недвусмысленно продемонстрировали ей свой интерес к секретам Ордена. Уверен, она сообщит об этом своим. На будущее, Симаргл, я категорически, решительно против вашей самодеятельности при вербовке агентов. Если вам так нужна эта Эвери, почему вы не пустили к ней меня? Понимаю, понимаю, захотелось тряхнуть стариной, вспомнить лучшие годы… Я, конечно, не могу не верить в ваш излюбленный «эффект красоты», я много раз видел его результативность, но не в этом конкретном случае. Я рад. что вы тщательно отыграли сценарий «сбить с толку», но в остальном…
– Вернемся к досье, – перебил его Симаргл. – Вы выяснили, откуда у неё такая враждебность к Ордену? И насколько эта враждебность ситуативна? Что говорят эксперты?
– Недовольные интонации, конечно, есть, – согласился Ронис. – Но их причиной вполне может быть ее теперешнее положение. Одна, без подготовки и опыта, на чужой планете, с благими намерениями и без всяких шансов на успех… И потом, мне представляется, что ей присуще негативное отношение не только к Ордену, но и к любой власти вообще. – Ронис наконец подтянул к себе пульт управления, включил голографический экран и принялся демонстрировать файлы из принесенного досье. – Есть несколько предположений о причинах. Во-первых, наша посланница – землянка. У землян довольно обостренное чувство элитарности по отношению ко всем прочим и какой-то прямо-таки снобистский патриотизм. Но я просмотрел файлы о ее приключениях и наткнулся на одно любопытное совпадение. Помните операцию по захвату атмосферно-очистительного оборудования?
Его собеседник, мерявший шагами кабинет, резко остановился.
– Конечно, помню, – он поморщился так, будто ему доложили о большом провале. – Бен-Хасан не придумал ничего умнее, как взорвать планету. Я всегда опасался работать с фанатиками, а после того случая зарекся окончательно. В чем состоит совпадение?
– Лаэрта Эвери была штурманом спасенного экипажа грузовой баржи. Их командира обвинили в служебной халатности, поскольку он не смог вывезти с планеты всех, кто там находился. Едва ли этот судебный процесс добавил ей любви к родине. Скорее, наоборот. Сильные чувства легко переходят в свои противоположности, так что, полагаю, ей есть за что недолюбливать и Землю тоже.
– А Орден? Что вообще землянка делает в Ордене?
– Ну, вы же знаете, как Орден любит все засекречивать… У меня вообще сложилось впечатление, что с определенного момента ее официальную биографию сильно подчистили. Пока же у меня есть только в меру обоснованные предположения. Она была замужем за подданным Ордена Вероятно, с этого времени она на них и работает. Но Орден – не ее родина. Наверняка, ее чувства к новому отечеству не столь крепки, как у тех, кто чуть ли не родился с погонами на плечах.
– Ты проверил этот паспорт? – Симаргл кивнул на пластиковую корочку, брошенную им на столе.
– Да. И найденную на ее корабле сетевую карту с идентификатором нашего порта тоже проверил. Паспорт не фальшивый.
– Я сам видел, что он не фальшивый, – нетерпеливо подтвердил лорд Тонатоса. – Как он у нее оказался?
– Несколько лет назад этот паспорт был продан подданному Земли, Александру Ягелю. Кстати, тому самому командиру, проходившему по суду обвиняемым. С тех пор документом ни разу не воспользовались. Он просрочен. Но для какой-то цели его все-таки приобрели. Могу лишь предположить, что у Лаэрты Эвери были сложности с официальными властями Земли или даже Федерации. Вообще-то, мне ее личность представляется мелковатой для того, чтобы ею заинтересовались федеральные службы, но это наиболее вероятная причина покупки паспорта неприсоединившегося мира. Однако никаких проблем с уголовным законодательством я не обнаружил: ни арестов, ни приводов.
Симаргл присел к столу и принялся задумчиво передвигать по его поверхности просроченное удостоверение личности. Неподвижность Рониса словно провоцировала его ни на секунду не прерывать своих резких, четко выверенных движений.
– Позаботьтесь, чтобы в министерстве выписали новый, – приказал он. – Хочу преподнести подарок.
Ронис одобрительно засопел, соглашаясь:
– Если она притащила этот паспорт с собой на задание, то, возможно, определенную ценность он для нее до сих пор имеет. Идентификационный код для корабля вы ей тоже оставите? Тут риск не большой, я не буду возражать. Можно было бы еще напомнить ей о прежних неприятностях с родиной.
– Ну что ж, это не сложно. Устроим ей экскурсию на мои атмосферные заводы. Уверен, она сама все вспомнит.
– В крайнем случае, поведаете ей историю счастливого обретения очистительного оборудования, – посоветовал начальник разведки. – Если она решительно настроена против Земли, то из чувства мести может охотно работать на нас в этом направлении. Сейчас земляне завязаны в такой клубок всяческих проблем, что лишний агент нам не помешает. Орден, безусловно, сует нос в земные дела. Но это всего лишь предположения. Практически же мы не знаем, насколько близко в Ордене она сможет подобраться к нужной информации.
– Я не настаиваю на немедленной вербовке. Но и выпускать ее из поля зрения нельзя. Поэтому позаботься сделать все возможное для благоприятного контакта в будущем.
Начальник разведки подобрал под себя ноги, собираясь встать.
– Я набросаю план, но выполнять его придется вам самому, – заметил он. – Менять вербовщика в середине процесса не годится. Да, вот еще, Симаргл, напоследок, – он обернулся уже у дверей: – Ее детская кличка – Сова. Люди, как правило, подсознательно больше доверяют тем, кто зовет их такими «домашними» именами. Попробуйте воспользоваться. Может пригодиться для углубления контакта.
Панический страх парализует человека, если, проснувшись, в первые секунды едва осознанного бодрствования он не может определить, где находится.
Сова вскочила с жесткого ложа, тут же стукнулась головой обо что-то металлическое, нависшее над ней, и только потом вспомнила, где ей пришлось провести ночь.
– Осторожнее, – грустно посоветовали ей откуда-то из-за спины.
Руки и ноги, как оказалось, уже не были привязаны к хирургическому столу, и она поспешила этим воспользоваться. Тело затекло от неудобной позы, ныла шея, и сдавленной болью напоминал о себе затылок.
– Мне приказали дождаться вашего пробуждения, – сообщил ей тот же печальный голос.
Сова обернулась, чтобы рассмотреть своего нового конвоира. Он оказался из группы тех, кто колдовал над ней ночью. Его серый халат тут же спровоцировал ее на проявление неприязни.
– Ну, вы его дождались, – зло подтвердила она. – Что теперь?
– Пойдемте со мной, я провожу вас в ваши комнаты, – игнорируя ее недовольство, предложил ей провожатый. – Там удобнее спать.
– И долго вы тут сидели? – спросила Сова, следуя за ним в жилую часть дворца.
– Часа четыре.
– А где остальные?
– Симаргл отпустил их.
– А он сам?
Провожатый воздел руки к потолку, изображая полное неведение о местопребывании своего хозяина, и предположил:
– Наверное, еще работает в Ночном кабинете.
– Где это?
– В западной части дворца.
– Вы можете меня туда отвести?
– Ну, если только вы хотите прогуляться. Не думаю, что он вас примет раньше назначенного времени. Я бы посоветовал вам хотя бы умыться и привести себя в порядок.
Сова представила свой утренний внешний вид и решила, что ей против обыкновения не хочется смотреться в зеркало. Войдя в свою комнату, она со стоном повалилась на кровать прямо в одежде.
Разговор с Командором ее немного утешил. Хоть кто-то за нее переживает и беспокоится. Она пожаловалась на ночной допрос, на иглу хирурга, на жесткий операционный стол и давящую боль в затылке, – и ей немного полегчало. Потом она почувствовала, как к их разговору осторожно присоединился Лорис, и головная боль стала понемногу утихать.
«Спасибо». – Сова улыбнулась далекому Лорису, принимая помощь.
«Ты там не лезь в пекло», – попросил Командор. – «Мы тут тоже нервничаем. Магистр согнал аналитиков в круглосуточный штаб. После вчерашних новостей все каналы до сих пор лихорадит. Кто-то пустил версию о сговоре. Тонатос якобы выдал прежде всего именно высокопоставленных заложников. Магистру тоже досталось, правда, пока только намеками. На одной новостной ленте проскочила версия о том, что его сын чуть ли не координировал всю операцию по захвату заложников. Хорошо, что Орден успел сделать официальное заявление до того, как об этом раструбили все средства массовой информации».
«И что же в этом заявлении?» – поинтересовалась Сова.
«Сейчас, зачитаю, – пообещал Командор. – Вот: освобождение заложников… заведомая провокация Тонатоса… направленная на то, чтобы дискредитировать лиц, занимающих высоких посты в правительстве Федерации…»
Из-за телепатических способностей правителя Тонатоса и его подозрительности Магистр приказал Сове использовать ментальный канал связи только в самом крайнем случае, а через общедоступную сеть не говорить лишнего. Напоследок Командор пожелал ей удачи и осторожности.
Ожидание изматывало неизвестностью, но теперь Сова хотя бы знала, сколько ей ждать. Лорд Тонатоса любезно исполнил свои обязательства по сделке и сообщил ей срок начала переговоров – через два дня. Она совершенно не представляла, чем заполнить это время, но была уверена, что скучать ей не дадут.
Дверь в комнату распахнулась ровно в одиннадцать утра, и на пороге появился уже знакомый ей остроухий мажордом.
– Симаргл приглашает вас к себе, – церемонно провозгласил он.
– Где меня будут пытать на этот раз? – язвительно поинтересовалась она.
– В Ночном кабинете, – невозмутимо пояснили ей.
Если к декору Ночного кабинета приложил руку сам хозяин, то не стоило удивляться тому, что место сверхурочной работы лорда Тонатоса сильно отличалось от остальных помещений дворца. После пестрых залов с расписными потолками и гобеленами/картинами и скульптурами Сове показалось, что она попала в еще не отремонтированное помещение, серые стены которого, грубо оштукатуренные, царапали входящего своими шершавыми объятиями.
Кстати, рука к кабинету была приложена в самом прямом смысле этого выражения. Эта человеческая конечность – от кисти до локтя – существовала изолированно от тела внутри прозрачного кристалла, помещенного в нишу стены напротив хозяйского кресла. Ниша подсвечивалась парой ламп, отчего кристалл сиял всеми гранями и рука смотрелась на редкость свежо и бодро. Ее безымянный палец был украшен массивным перстнем с красным камнем.
Сова застыла у стены, пытаясь определить на глаз подлинность подобного произведения искусства, но тут за спиной раздались быстрые шаги – и в кабинет влетел лорд Тонатоса в официальном костюме и при галстуке.
– Знакомитесь с моей правой рукой? – бодро поинтересовался он, огибая стол и падая в кресло.
Лорд Тонатоса пребывал в хорошем настроении и раскаяньем за вчерашние пытки не мучился. Сова смерила диктатора хмурым взглядом. Но ему не было дела до ее недовольства.
– Это напоминание о моей непростительной неосторожности, – улыбнулся он, кивая на нишу. – Лет пятьдесят назад я был настолько беспечен, что не позаботился о перчатках во время встречи с одним из милейших людей нашего времени. Правда, уже покойным. На мне испытали новейшее химическое оружие. Знаете, всего одна капля в бокале с коньяком, и по коже начинает гулять практически невидимая инфекция. Инкубационный период составляет около двенадцати дней. Потом инфекция становится явной, начинается поражение всего кожного покрова – и результат обеспечен. Я обнаружил ее только на третий день. Это стоило мне руки.
– Представляю, чего это стоило покойнику. – Сова улыбнулась, не в силах больше бороться со столь оригинальным чувством юмора.
– Нет, вы как раз не представляете. Но коньяк был хороший, – мечтательно припомнил он, и тут же, подавшись вперед, приказал: – К делу. Если вы смотрели утренние информационные каналы, то наверняка понимаете, что заявление вашего Ордена о провокации со стороны Тонатоса не улучшит положение оставшихся заложников. Вы заставили меня поторопиться с началом переговоров, чем лишили мое министерство экономики ночного отдыха. Но сейчас мои требования практически полностью сформулированы и все необходимые документы подготовлены. Итак, я требую участия делегации Тонатоса в международном экономическом форуме на Шекате.
Игнорируя ее изумление, лорд Тонатоса вытащил из нагрудного кармана диск и протянул Сове.
– Здесь список членов моей делегации. Надеюсь, Федерация позаботится о том, чтобы их визы были оформлены в ускоренном режиме. Передайте вашему Магистру, чтобы экономисты повнимательнее отнеслись к договорам, которые я предлагаю для подписания. Во время форума моя делегация не будет препираться по поводу каждого пункта, так что все существенные возражения я готов обсуждать только в ближайшие три дня. Я даю им сутки на изучение этих материалов. Кстати, не стесняйтесь: все файлы можете передавать в открытую по общим сетям. Через час мое ведомство пропаганды все равно обнародует эту информацию.
Сова взяла диск и собралась уходить.
– Да, кстати, Сова, – уже в спину бросил он ей, – не трудитесь во время переговоров делать такое скептическое лицо. Я никогда не прошу больше, чем могу получить. После переговоров с Магистром возвращайтесь: у меня для вас есть подарок.
Однако вернуться в «однорукий» кабинет ей не пришлось: через полчаса рядом с ней возник мажордом, получивший очередное указание: облачить Сову в официальный мундир и доставить к стоянке глайдеров.
Транспорт главы государства Сова узнала сразу. У каждой его дверцы дежурил телохранитель, по неизвестному поводу переодетый в черное. Огромная машина с гербом Тонатоса на днище была монументально торжественна снаружи и чопорно роскошна внутри.
Диктатор махнул рукой, охрана упаковалась в салон, и глайдер стремительно стартовал в полуденное небо.
– Куда меня везут на этот раз? – не особенно надеясь на ответ, спросила Сова.
– Я подумал, что вам будет скучно во дворце, и решил взять вас с собой на церемонию открытия очередной ветки моего атмосферно-очистительного завода. Не волнуйтесь, арены там нет, – насмешливо успокоил он ее. – Нам лететь около часа. Постарайтесь не выглядывать в окна. Снова надевать на вас шлем мне представляется невежливым, но я не хочу, чтобы местонахождение завода стало известно Ордену. Кстати, это в ваших интересах. Сами понимаете, что я не смогу отпустить с планеты человека, обладающего такими сведениями.
Сова согласилась.
– Как прошла беседа с Магистром? – поинтересовался у нее Симаргл.
– Разве вы не знаете?
– Я планировал просмотреть запись в пути, но раз здесь вы, готов удовлетвориться вашим вольным пересказом.
Она удобнее устроилась на мягком сиденье, приготовившись к длинному перелету.
– Магистр меня выслушал, – сдержанно доложила она.
– И?
– Без «и». Просто выслушал. Файлы переданы. – Она не удержалась и с притворным восхищением добавила: – Мировая общественность потрясена масштабом ваших требований. Вам осталось только потребовать вхождения вашей планеты в Федерацию и переноса столицы на Тонатос.
– Не так быстро, – совершенно серьезно заметил ее собеседник. – Но я работаю над этим.
– Не понимаю, зачем захватывать заложников, чтобы добиться снятия эмбарго? Вы их отпустите, санкции отменят – и через полгода наложат вновь. Допустим, заложники обеспечат безопасность вашей делегации на форуме. Допустим, под таким давлением отдельные миры даже пойдут на подписание предложенных вами договоров. Но кто заставит их исполнять заключенные соглашения в дальнейшем?
– Вас и вправду это интересует? Ну что ж, я объясню вам то, что наверняка очевидно вашему правительству. Захват рейсовика – это только повод начать переговоры. Я не выношу, когда меня игнорируют. Но стоит только в деле появиться заложникам, как вся старая, надсадно скрипящая машина Федерации тут же начинает пыхтеть и производить нужные действия: ко мне засылают парламентера, – лорд Тонатоса иронично поклонился Сове, – дают ей максимум инструкций и указаний, минимум информации, суетятся и проявляют суматошную активность. Это очень ускоряет взаимодействие. Заложников я, естественно, отпущу. Не держать же их тут вечно. Как только моя делегация вернется с форума с подписанными документами, эти страдальцы мне больше не нужны.
– Спит.
– На столе?
– Именно. На столе, Ронис. На столе.
В ответ толстяк восхищенно всплеснул руками.
Впервые столкнувшись с этим человеком в коридорах правительственного дворца, даже проницательный физиономист не смог бы заподозрить в нем бессменного начальника разведывательного управления Тонатоса. Для этой должности Волен Ронис был слишком толст, слишком обаятелен и слишком уж ненавязчиво приятен своей уютной, хотя и фальшивой, безвредностью. Проще всего его рыхлую, мягко взбитую фигуру можно было представить на кухне, где, украшенный белым поварским колпаком, он заботливо хлопотал бы над изысканными деликатесами. И мало кто знал, какие сложные блюда готовил он для межпланетной политической кухни, какие острые специи бросал в котел международных противоречий, какие тонкие запахи улавливал его мясистый, пористый, как губка, чуткий нос.
Он втиснулся в кабинет вслед за Симарглом и шумно перевел дух. Потом придирчиво отобрал из ряда кресел одно покрепче, и с заботливой аккуратностью устроил в нем свое большое неуклюжее тело.
– Досье собрано, – еще раз подтвердил начальник разведки, выуживая из внутреннего кармана диск и с неохотой укладывая его на вытянутый язык дисковода, словно это был леденец, несправедливо предназначенный для чужого рта. – Могу подтвердить то, что вы уже и сами знаете. Переносимость стрессовых ситуаций и эмоциональная устойчивость у нее, конечно, имеются. По крайней мере, я не смог бы заснуть на хирургическом столе. А в ее пестрой биографии на первый взгляд много зацепок. Я сказал бы даже, слишком много. Но в целом, пока отрицательной информации больше, чем положительной. Вы дали мне меньше суток, – укоризненно напомнил он. – Чего же вы хотите? Материальных затруднений у нее нет – в Ордене хорошо платят. Политических убеждений, судя по всему, тоже пока нет. Слишком уж возраст незначительный. Семьи нет – она в разводе. Детей нет. Щекотливые моменты ее биографии я даже не стану искать, поскольку в Ордене ее наверняка проверили так, как я проверить не смогу. Но от меня пока ускользает цель этих розысков. Симаргл, это очевидно: мы имеем дело с мелким исполнителем. Это ведь низший уровень информированности.
– Возможно, средний, – предположил его собеседник, расхаживая по ярко освещенной комнате и, как в зеркалах, отражаясь в окнах, плотно занавешенных темнотой.
– Откуда здесь средний? – скептически возразил тот, кого лорд Тонатоса именовал Ронисом. – Но даже если так, надо представлять перспективу. Что мы получим в итоге? После этого дела она надолго попадет под подозрение у своих. Ее отодвинут даже от того, что раньше было ей доступно.
– Тем лучше. Несправедливость ее разозлит, заставит усомниться в собственной полезности. Но чем усерднее она будет работать, тем меньше ее будут поощрять в этом.
– Ну, если делать ставку на содействии ее карьере, можно подсунуть ей какую-нибудь престижную информацию.
– Это уже сделано.
– Что именно? – Начальник разведки встревоженно заерзал в кресле. – Симаргл, имей я хоть какую-то возможность убедить вас, я бы возражал против вашей самодеятельности. Какой тайной вы ее наградили, не посоветовавшись со мной? Постойте, я сам догадаюсь. Вы же были в прямом контакте.
Лорд Тонатоса кивнул.
– Пора выйти из тени, – заметил он. – Мы долго водили их за нос, но сейчас прятаться уже не так выгодно, как раньше. Лаэрта Эвери привезет в Орден ценные сведения о моей личности. Ее слова подтвердит напарник, которого я удалил в самом начале. И мы одним выстрелом убьем двух зайцев: дадим Ордену знать, с кем именно Федерации придется иметь дело в дальнейшем и заодно, ничем не рискуя, предоставим нашему будущему агенту возможность выслужиться перед своими.
– Будущему агенту… – понимающе протянул Ронис. – Хорошо, что вы не настаиваете на немедленной вербовке. После того, что вы сегодня натворили, я просто уверен в провале. Зачем понадобились такие крайности? Я еще могу понять, зачем вы вытащили ее на арену. Вам хотелось увидеть психологическую реакцию на страх. Но наркотики, допросы! Если вы собирались ее сломать, добиться предательства и потом сыграть на боязни возмездия, то уж надо было доламывать.
Симаргл с сомнением покачал головой.
– Сильная сопротивляемость. Сломать, конечно, можно. Но работать с ней после этого придется недолго. За короткий срок мои усилия не окупятся.
– А за длинный? Что вы собираетесь с ней делать? Где использовать? Я бы понял, если бы вы заинтересовались ее напарником. Все-таки полковник, наверняка уже вхожий в интересующую нас группу. Но лейтенант… Секретарь…
– Вот именно, Ронис. Лейтенант и секретарь. Я тебе давно говорил: ты привык гоняться за конкретной информацией. И в этом нет тебе равных. Но ты начисто теряешь чутье, если не знаешь, что искать. Отвлекись на минуту от поставленной задачи найти выход на генштаб Ордена. Конечно, Лаэрта Эвери не вхожа в эту группу. И тем не менее, ее что-то близко связывает с Магистром Ритором. Она вышла на прямую связь с ним и разговаривала так, будто они давно знакомы. А теперь поставь себя на место Ритора. Ты отправляешь людей на планету, сознавая, что они могут не вернуться назад. Ты выбираешь среди толпы подчиненных испытанного человека, обладающего и опытом, и знаниями по разрешению подобных ситуаций. Зачем ему секретарь?
– У них такой же запрет на «одиночные выходы», как и у нас, – напомнил начальник разведки.
– И они посылают женщину? Женщина в Ордене подозрительна сама по себе, тебе не кажется?
– И вы из двух посланников оставляете именно ее, – подхватил Ронис.
– Конечно. Мне любопытно, с какой целью Орден нарушает мое требование о числе парламентеров, да еще таким нелепым образом. Значит, это юное дарование обладает какими-то качествами, которые известны Магистру Ритору, но пока скрыты от меня.
– Я бы мог назвать десяток таких качеств, – отмахнулся начальник разведки. – Ну, например, Орден использует «эффект сопровождения». Когда у невзрачного лысеющего полковника в спутницах эффектная молодая женщина, сам полковник смотрится респектабельнее. – Ронис секунду помолчал и ехидно добавил: – Наверняка Магистру может быть известен и ваш неослабевающий интерес к противоположному полу.
– Экстерьер слабоват, – улыбаясь, отмахнулся Симаргл. – Хотя женское тщеславие, как ни странно, имеется. Нет, уверен, для меня они выбрали бы более привлекательную кандидатуру.
Мимолетная улыбка исчезла с его лица. Он резко вскинул голову.
– Как она передала Магистру нужную информацию? Ты сам просмотрел запись разговора?
Начальник разведки кивнул и шумно выдохнул, демонстрируя накатившую скорбь:
– Засадил за это дело троих экспертов, – словно жалуясь, сообщил он. – Есть один подозрительный момент. Я его сразу ухватил, эксперты лишь подтвердили. Конечно, они разговаривают как давние знакомые, и в связи с этим часть информации просто не вербализируется. Но меня не покидало ощущение, что я слышу каждое третье предложение из всех произнесенных. – Ронис замотал головой, словно не соглашаясь с каким-то собственным утверждением, и добавил: – Магистр не телепат.
– Она тоже, – подтвердил Симаргл. – Хотя защищаться от проникновения обучена. Но обучена очень посредственно. – Он резко обернулся к Ронису, шагнул к нему и хищно навис над начальником разведки, упершись руками в подлокотники его кресла: – Так как она передала информацию? Я спрашиваю у тебя потому, что не могу выяснить сам. Чего мы не видим? Чего не знаем? Какая дублирующая система связи есть у Ордена? А она есть, я давно это подозревал. И именно роль связного предназначалась для невзрачного секретаря. – Он на секунду задумался. – С кем из наших она контактировала после моего гольфа?
– Только с мажордомом.
– Его проверили?
Симаргл вновь зашагал по кабинету, выплескивая свое раздражение в острых, режущих жестах. Его полная противоположность, Ронис, мягко развел руками:
– Симаргл. его проверяют каждый месяц. Старик чист. Мы не готовы сейчас разрабатывать направление о дублирующей связи Ордена У нас нет агентов непосредственно в их штабе, у нас нет достаточного объема даже косвенной информации. Дайте мне полгода – и я положу на стол полный отчет. Но я не могу дать его сейчас. Вы поставили задачу сегодня утром.
– Знаю. Но шесть месяцев – это слишком большой срок! Следующий форум состоится только через четыре года, и столько мы можем просто не протянуть. Я не могу сливать Ордену нужную информацию, если не понимаю, какими каналами она в итоге туда попадает.
– Но ведь попадает! Вы хотели, чтобы Орден раскрыл информацию об отпущенных заложниках, и он ее раскрыл.
Лорд Тонастоса презрительно поморщился;
– Это мелочи, Ронис. Эту задачу я мог решить еще пятью разными способами. Простой слив в прессу – и огласка была бы та же. Но будут ситуации, когда я не смогу придумать эти пять способов, и останется только один. Я не могу рисковать при стольких неизвестных.
– Хорошо. – Начальник разведки сплел свои короткие толстые пальцы в пухлый узел. – Я соглашусь с вами: возможно, Лаэрга Эвери – наш ключ к дублирующей связи Ордена. Но на разработку этого ключа уйдут те же полгода. Сейчас вероятность ее согласия сотрудничать слишком ничтожна. Велик риск двойной игры. А вы уже недвусмысленно продемонстрировали ей свой интерес к секретам Ордена. Уверен, она сообщит об этом своим. На будущее, Симаргл, я категорически, решительно против вашей самодеятельности при вербовке агентов. Если вам так нужна эта Эвери, почему вы не пустили к ней меня? Понимаю, понимаю, захотелось тряхнуть стариной, вспомнить лучшие годы… Я, конечно, не могу не верить в ваш излюбленный «эффект красоты», я много раз видел его результативность, но не в этом конкретном случае. Я рад. что вы тщательно отыграли сценарий «сбить с толку», но в остальном…
– Вернемся к досье, – перебил его Симаргл. – Вы выяснили, откуда у неё такая враждебность к Ордену? И насколько эта враждебность ситуативна? Что говорят эксперты?
– Недовольные интонации, конечно, есть, – согласился Ронис. – Но их причиной вполне может быть ее теперешнее положение. Одна, без подготовки и опыта, на чужой планете, с благими намерениями и без всяких шансов на успех… И потом, мне представляется, что ей присуще негативное отношение не только к Ордену, но и к любой власти вообще. – Ронис наконец подтянул к себе пульт управления, включил голографический экран и принялся демонстрировать файлы из принесенного досье. – Есть несколько предположений о причинах. Во-первых, наша посланница – землянка. У землян довольно обостренное чувство элитарности по отношению ко всем прочим и какой-то прямо-таки снобистский патриотизм. Но я просмотрел файлы о ее приключениях и наткнулся на одно любопытное совпадение. Помните операцию по захвату атмосферно-очистительного оборудования?
Его собеседник, мерявший шагами кабинет, резко остановился.
– Конечно, помню, – он поморщился так, будто ему доложили о большом провале. – Бен-Хасан не придумал ничего умнее, как взорвать планету. Я всегда опасался работать с фанатиками, а после того случая зарекся окончательно. В чем состоит совпадение?
– Лаэрта Эвери была штурманом спасенного экипажа грузовой баржи. Их командира обвинили в служебной халатности, поскольку он не смог вывезти с планеты всех, кто там находился. Едва ли этот судебный процесс добавил ей любви к родине. Скорее, наоборот. Сильные чувства легко переходят в свои противоположности, так что, полагаю, ей есть за что недолюбливать и Землю тоже.
– А Орден? Что вообще землянка делает в Ордене?
– Ну, вы же знаете, как Орден любит все засекречивать… У меня вообще сложилось впечатление, что с определенного момента ее официальную биографию сильно подчистили. Пока же у меня есть только в меру обоснованные предположения. Она была замужем за подданным Ордена Вероятно, с этого времени она на них и работает. Но Орден – не ее родина. Наверняка, ее чувства к новому отечеству не столь крепки, как у тех, кто чуть ли не родился с погонами на плечах.
– Ты проверил этот паспорт? – Симаргл кивнул на пластиковую корочку, брошенную им на столе.
– Да. И найденную на ее корабле сетевую карту с идентификатором нашего порта тоже проверил. Паспорт не фальшивый.
– Я сам видел, что он не фальшивый, – нетерпеливо подтвердил лорд Тонатоса. – Как он у нее оказался?
– Несколько лет назад этот паспорт был продан подданному Земли, Александру Ягелю. Кстати, тому самому командиру, проходившему по суду обвиняемым. С тех пор документом ни разу не воспользовались. Он просрочен. Но для какой-то цели его все-таки приобрели. Могу лишь предположить, что у Лаэрты Эвери были сложности с официальными властями Земли или даже Федерации. Вообще-то, мне ее личность представляется мелковатой для того, чтобы ею заинтересовались федеральные службы, но это наиболее вероятная причина покупки паспорта неприсоединившегося мира. Однако никаких проблем с уголовным законодательством я не обнаружил: ни арестов, ни приводов.
Симаргл присел к столу и принялся задумчиво передвигать по его поверхности просроченное удостоверение личности. Неподвижность Рониса словно провоцировала его ни на секунду не прерывать своих резких, четко выверенных движений.
– Позаботьтесь, чтобы в министерстве выписали новый, – приказал он. – Хочу преподнести подарок.
Ронис одобрительно засопел, соглашаясь:
– Если она притащила этот паспорт с собой на задание, то, возможно, определенную ценность он для нее до сих пор имеет. Идентификационный код для корабля вы ей тоже оставите? Тут риск не большой, я не буду возражать. Можно было бы еще напомнить ей о прежних неприятностях с родиной.
– Ну что ж, это не сложно. Устроим ей экскурсию на мои атмосферные заводы. Уверен, она сама все вспомнит.
– В крайнем случае, поведаете ей историю счастливого обретения очистительного оборудования, – посоветовал начальник разведки. – Если она решительно настроена против Земли, то из чувства мести может охотно работать на нас в этом направлении. Сейчас земляне завязаны в такой клубок всяческих проблем, что лишний агент нам не помешает. Орден, безусловно, сует нос в земные дела. Но это всего лишь предположения. Практически же мы не знаем, насколько близко в Ордене она сможет подобраться к нужной информации.
– Я не настаиваю на немедленной вербовке. Но и выпускать ее из поля зрения нельзя. Поэтому позаботься сделать все возможное для благоприятного контакта в будущем.
Начальник разведки подобрал под себя ноги, собираясь встать.
– Я набросаю план, но выполнять его придется вам самому, – заметил он. – Менять вербовщика в середине процесса не годится. Да, вот еще, Симаргл, напоследок, – он обернулся уже у дверей: – Ее детская кличка – Сова. Люди, как правило, подсознательно больше доверяют тем, кто зовет их такими «домашними» именами. Попробуйте воспользоваться. Может пригодиться для углубления контакта.
Панический страх парализует человека, если, проснувшись, в первые секунды едва осознанного бодрствования он не может определить, где находится.
Сова вскочила с жесткого ложа, тут же стукнулась головой обо что-то металлическое, нависшее над ней, и только потом вспомнила, где ей пришлось провести ночь.
– Осторожнее, – грустно посоветовали ей откуда-то из-за спины.
Руки и ноги, как оказалось, уже не были привязаны к хирургическому столу, и она поспешила этим воспользоваться. Тело затекло от неудобной позы, ныла шея, и сдавленной болью напоминал о себе затылок.
– Мне приказали дождаться вашего пробуждения, – сообщил ей тот же печальный голос.
Сова обернулась, чтобы рассмотреть своего нового конвоира. Он оказался из группы тех, кто колдовал над ней ночью. Его серый халат тут же спровоцировал ее на проявление неприязни.
– Ну, вы его дождались, – зло подтвердила она. – Что теперь?
– Пойдемте со мной, я провожу вас в ваши комнаты, – игнорируя ее недовольство, предложил ей провожатый. – Там удобнее спать.
– И долго вы тут сидели? – спросила Сова, следуя за ним в жилую часть дворца.
– Часа четыре.
– А где остальные?
– Симаргл отпустил их.
– А он сам?
Провожатый воздел руки к потолку, изображая полное неведение о местопребывании своего хозяина, и предположил:
– Наверное, еще работает в Ночном кабинете.
– Где это?
– В западной части дворца.
– Вы можете меня туда отвести?
– Ну, если только вы хотите прогуляться. Не думаю, что он вас примет раньше назначенного времени. Я бы посоветовал вам хотя бы умыться и привести себя в порядок.
Сова представила свой утренний внешний вид и решила, что ей против обыкновения не хочется смотреться в зеркало. Войдя в свою комнату, она со стоном повалилась на кровать прямо в одежде.
Разговор с Командором ее немного утешил. Хоть кто-то за нее переживает и беспокоится. Она пожаловалась на ночной допрос, на иглу хирурга, на жесткий операционный стол и давящую боль в затылке, – и ей немного полегчало. Потом она почувствовала, как к их разговору осторожно присоединился Лорис, и головная боль стала понемногу утихать.
«Спасибо». – Сова улыбнулась далекому Лорису, принимая помощь.
«Ты там не лезь в пекло», – попросил Командор. – «Мы тут тоже нервничаем. Магистр согнал аналитиков в круглосуточный штаб. После вчерашних новостей все каналы до сих пор лихорадит. Кто-то пустил версию о сговоре. Тонатос якобы выдал прежде всего именно высокопоставленных заложников. Магистру тоже досталось, правда, пока только намеками. На одной новостной ленте проскочила версия о том, что его сын чуть ли не координировал всю операцию по захвату заложников. Хорошо, что Орден успел сделать официальное заявление до того, как об этом раструбили все средства массовой информации».
«И что же в этом заявлении?» – поинтересовалась Сова.
«Сейчас, зачитаю, – пообещал Командор. – Вот: освобождение заложников… заведомая провокация Тонатоса… направленная на то, чтобы дискредитировать лиц, занимающих высоких посты в правительстве Федерации…»
Из-за телепатических способностей правителя Тонатоса и его подозрительности Магистр приказал Сове использовать ментальный канал связи только в самом крайнем случае, а через общедоступную сеть не говорить лишнего. Напоследок Командор пожелал ей удачи и осторожности.
Ожидание изматывало неизвестностью, но теперь Сова хотя бы знала, сколько ей ждать. Лорд Тонатоса любезно исполнил свои обязательства по сделке и сообщил ей срок начала переговоров – через два дня. Она совершенно не представляла, чем заполнить это время, но была уверена, что скучать ей не дадут.
Дверь в комнату распахнулась ровно в одиннадцать утра, и на пороге появился уже знакомый ей остроухий мажордом.
– Симаргл приглашает вас к себе, – церемонно провозгласил он.
– Где меня будут пытать на этот раз? – язвительно поинтересовалась она.
– В Ночном кабинете, – невозмутимо пояснили ей.
Если к декору Ночного кабинета приложил руку сам хозяин, то не стоило удивляться тому, что место сверхурочной работы лорда Тонатоса сильно отличалось от остальных помещений дворца. После пестрых залов с расписными потолками и гобеленами/картинами и скульптурами Сове показалось, что она попала в еще не отремонтированное помещение, серые стены которого, грубо оштукатуренные, царапали входящего своими шершавыми объятиями.
Кстати, рука к кабинету была приложена в самом прямом смысле этого выражения. Эта человеческая конечность – от кисти до локтя – существовала изолированно от тела внутри прозрачного кристалла, помещенного в нишу стены напротив хозяйского кресла. Ниша подсвечивалась парой ламп, отчего кристалл сиял всеми гранями и рука смотрелась на редкость свежо и бодро. Ее безымянный палец был украшен массивным перстнем с красным камнем.
Сова застыла у стены, пытаясь определить на глаз подлинность подобного произведения искусства, но тут за спиной раздались быстрые шаги – и в кабинет влетел лорд Тонатоса в официальном костюме и при галстуке.
– Знакомитесь с моей правой рукой? – бодро поинтересовался он, огибая стол и падая в кресло.
Лорд Тонатоса пребывал в хорошем настроении и раскаяньем за вчерашние пытки не мучился. Сова смерила диктатора хмурым взглядом. Но ему не было дела до ее недовольства.
– Это напоминание о моей непростительной неосторожности, – улыбнулся он, кивая на нишу. – Лет пятьдесят назад я был настолько беспечен, что не позаботился о перчатках во время встречи с одним из милейших людей нашего времени. Правда, уже покойным. На мне испытали новейшее химическое оружие. Знаете, всего одна капля в бокале с коньяком, и по коже начинает гулять практически невидимая инфекция. Инкубационный период составляет около двенадцати дней. Потом инфекция становится явной, начинается поражение всего кожного покрова – и результат обеспечен. Я обнаружил ее только на третий день. Это стоило мне руки.
– Представляю, чего это стоило покойнику. – Сова улыбнулась, не в силах больше бороться со столь оригинальным чувством юмора.
– Нет, вы как раз не представляете. Но коньяк был хороший, – мечтательно припомнил он, и тут же, подавшись вперед, приказал: – К делу. Если вы смотрели утренние информационные каналы, то наверняка понимаете, что заявление вашего Ордена о провокации со стороны Тонатоса не улучшит положение оставшихся заложников. Вы заставили меня поторопиться с началом переговоров, чем лишили мое министерство экономики ночного отдыха. Но сейчас мои требования практически полностью сформулированы и все необходимые документы подготовлены. Итак, я требую участия делегации Тонатоса в международном экономическом форуме на Шекате.
Игнорируя ее изумление, лорд Тонатоса вытащил из нагрудного кармана диск и протянул Сове.
– Здесь список членов моей делегации. Надеюсь, Федерация позаботится о том, чтобы их визы были оформлены в ускоренном режиме. Передайте вашему Магистру, чтобы экономисты повнимательнее отнеслись к договорам, которые я предлагаю для подписания. Во время форума моя делегация не будет препираться по поводу каждого пункта, так что все существенные возражения я готов обсуждать только в ближайшие три дня. Я даю им сутки на изучение этих материалов. Кстати, не стесняйтесь: все файлы можете передавать в открытую по общим сетям. Через час мое ведомство пропаганды все равно обнародует эту информацию.
Сова взяла диск и собралась уходить.
– Да, кстати, Сова, – уже в спину бросил он ей, – не трудитесь во время переговоров делать такое скептическое лицо. Я никогда не прошу больше, чем могу получить. После переговоров с Магистром возвращайтесь: у меня для вас есть подарок.
Однако вернуться в «однорукий» кабинет ей не пришлось: через полчаса рядом с ней возник мажордом, получивший очередное указание: облачить Сову в официальный мундир и доставить к стоянке глайдеров.
Транспорт главы государства Сова узнала сразу. У каждой его дверцы дежурил телохранитель, по неизвестному поводу переодетый в черное. Огромная машина с гербом Тонатоса на днище была монументально торжественна снаружи и чопорно роскошна внутри.
Диктатор махнул рукой, охрана упаковалась в салон, и глайдер стремительно стартовал в полуденное небо.
– Куда меня везут на этот раз? – не особенно надеясь на ответ, спросила Сова.
– Я подумал, что вам будет скучно во дворце, и решил взять вас с собой на церемонию открытия очередной ветки моего атмосферно-очистительного завода. Не волнуйтесь, арены там нет, – насмешливо успокоил он ее. – Нам лететь около часа. Постарайтесь не выглядывать в окна. Снова надевать на вас шлем мне представляется невежливым, но я не хочу, чтобы местонахождение завода стало известно Ордену. Кстати, это в ваших интересах. Сами понимаете, что я не смогу отпустить с планеты человека, обладающего такими сведениями.
Сова согласилась.
– Как прошла беседа с Магистром? – поинтересовался у нее Симаргл.
– Разве вы не знаете?
– Я планировал просмотреть запись в пути, но раз здесь вы, готов удовлетвориться вашим вольным пересказом.
Она удобнее устроилась на мягком сиденье, приготовившись к длинному перелету.
– Магистр меня выслушал, – сдержанно доложила она.
– И?
– Без «и». Просто выслушал. Файлы переданы. – Она не удержалась и с притворным восхищением добавила: – Мировая общественность потрясена масштабом ваших требований. Вам осталось только потребовать вхождения вашей планеты в Федерацию и переноса столицы на Тонатос.
– Не так быстро, – совершенно серьезно заметил ее собеседник. – Но я работаю над этим.
– Не понимаю, зачем захватывать заложников, чтобы добиться снятия эмбарго? Вы их отпустите, санкции отменят – и через полгода наложат вновь. Допустим, заложники обеспечат безопасность вашей делегации на форуме. Допустим, под таким давлением отдельные миры даже пойдут на подписание предложенных вами договоров. Но кто заставит их исполнять заключенные соглашения в дальнейшем?
– Вас и вправду это интересует? Ну что ж, я объясню вам то, что наверняка очевидно вашему правительству. Захват рейсовика – это только повод начать переговоры. Я не выношу, когда меня игнорируют. Но стоит только в деле появиться заложникам, как вся старая, надсадно скрипящая машина Федерации тут же начинает пыхтеть и производить нужные действия: ко мне засылают парламентера, – лорд Тонатоса иронично поклонился Сове, – дают ей максимум инструкций и указаний, минимум информации, суетятся и проявляют суматошную активность. Это очень ускоряет взаимодействие. Заложников я, естественно, отпущу. Не держать же их тут вечно. Как только моя делегация вернется с форума с подписанными документами, эти страдальцы мне больше не нужны.