Шекспир Уильям. Генрих IV (Часть 2)

   Одни безногие не подражали
   Его походке; торопливость речи,
   Его врожденный недостаток, стала
   Для храбрецов манерой говорить,
   И тот, кто внятно говорил и плавно,
   Достоинство менял на недостаток,
   Чтоб стать, как он; все в нем - походка, речь,
   Привычки боевые, развлеченья,
   Причуды - было зеркалом, скрижалью,
   Достойным подражанья образцом.
   И он - о дивный муж, средь смертных чудо!
   Покинут вами был в тяжелый миг
   (Единственный, остался он один!)
   На растерзанье злому богу брани
   И принужден сражаться был на поле,
   Где имя лишь ему защитой было,
   И в том повинны вы! О, никогда
   Не оскорбляйте памяти его,
   Обет, повстанцам данный, исполняя!
   Пускай они идут своим путем.
   Архиепископ с маршалом сильны.
   Когда б имел мой драгоценный Гарри
   Хоть половину войска их, - теперь
   Я слушала б рассказ о смерти принца,
   Обвив руками Хотспера.
   Нортемберленд
   Зачем
   Вы дух во мне смутили, дочь моя,
   Напомнив вновь о промахе минувшем?
   Нет, я пойду опасности навстречу,
   Иль на меня она сама нагрянет
   В нежданный час.
   Леди Нортемберленд
   В Шотландию беги
   И выжидай, пока народ и лорды
   На деле не докажут мощь свою.
   Леди Перси
   Коль им сломить удастся короля,
   Примкните к ним, чтоб укрепить их силы
   Стальной подпорой. А сперва, молю вас,
   Их предоставьте собственной судьбе.
   Ведь так вы поступили с вашим сыном
   И стала я вдовой. Но, сколько б я
   Ни прожила еще, не хватит слез,
   Чтоб орошать цветок воспоминаний
   И до небес его взрастить в честь Перси.
   Нортемберленд
   Идем, идем со мной. Моя душа
   Морским волнам подобна в час прилива,
   Когда замрут они, границ достигнув.
   К архиепископу примкнул бы я,
   Но тысяча причин тому помехой.
   Я изберу Шотландию; там буду,
   Пока не призовет успех оттуда.
   Уходят.
   СЦЕНА 4
   Лондон. Комната в трактире "Кабанья голова" в Истчипе.
   Входят двое слуг.
   Первый слуга
   Что это ты принес, черт возьми? Печеные яблоки? Разве ты не знаешь, что сэр Джон терпеть не может печеных яблок?
   Второй слуга
   Клянусь обедней, ты прав. Принц как-то поставил перед ним тарелку с печеными яблоками, да и говорит: "А вот еще пять таких, как ты, рыцарей"; потом снял шляпу и прибавил: "Честь имею раскланяться с шестью круглыми желтыми сморщенными рыцарями". Эта шутка ужасно рассердила сэра Джона, но потом он забыл о ней.
   Первый слуга
   Ну, так накрывай на стол и ставь яблоки. Да разыщи Сника с его музыкантами, - миссис Тершит захотелось послушать музыку. Поторапливайся; в комнате, где они ужинали, очень жарко, и они сейчас придут сюда.
   Второй слуга
   Слушай, сейчас сюда явится принц с мистером Пойнсом; они наденут наши куртки и передники, но только сэр Джон не должен этого знать: Бардольф предупредил меня об этом.
   Первый слуга
   Истинный бог, славная будет потеха!
   Второй слуга
   Пойду поищу Сника. (Уходит.)
   Входят хозяйка и Долль Тершит.
   Хозяйка
   Ей-богу, душечка, у вас, думается мне, сейчас замечательная т_е_м_п_е_р_а_м_е_н_т_у_р_а; п_у_л_ь_з_а у вас бьется так великолепно, что лучше и желать нельзя, а личико у вас, даю вам честное слово, красное, как все равно роза, - истинная правда! - но только вы, ей-богу, уж слишком много хлебнули канарского, а это вино на редкость забористое, и не успеешь спросить: "Что это со мной?" - как оно тебе уже всю кровь надушило. Ну как вы себя чувствуете?
   Долль
   Чуточку получше. Хм-хм...
   Хозяйка
   Значит, все прекрасно. Доброе сердце дороже золота. А вот и сэр Джон.
   Входит Фальстаф напевая.
   Фальстаф
   "Когда Артур взошел на трон..." Вынесите посудину.
   Первый слуга уходит.
   "Он славный был король". Ну, миссис Долль, как вы себя чувствуете?
   Хозяйка
   Ей стало дурно, грудь сдавило; ей-богу, так.
   Фальстаф
   Все вы, женщины, таковы - чуть вас придавишь, уж вам и дурно.
   Долль
   Ах ты, паршивый негодяй! Ничего другого в утешение мне не скажешь?
   Фальстаф
   Это из-за вас я так разжирел, миссис Долль.
   Долль
   Из-за меня? Толстеют от обжорства да от болезней, а я тут ни при чем.
   Фальстаф
   Если обжорством мы обязаны поварам, то болезнями обязаны вашей сестре; мы подхватываем их у вас, Долль, у вас. Согласись с этим, невинная бедняжка, согласись.
   Долль
   Да, а вы подхватываете наши цепочки и драгоценности.
   Фальстаф
   "Рубины, золото и перлы...". Вы же знаете, что тот, кто храбро дерется, выходит из битвы хромым. Сперва смело бросаешься в брешь с поднятым копьем, а потом смело идешь к лекарю. Смело атакуешь заряженную мортиру, а потом...
   Долль
   Чтоб тебя вздернули, поганый морской угорь, чтоб тебя вздернули!
   Хозяйка
   Опять принялись за старое! Стоит вам встретиться, как сейчас же начинаете ссориться. Ей-богу, вы оба такие шершавые, как все равно сухари: ни одного д_о_с_т_а_т_к_а друг дружке не хотите спустить. Ну и времена пошли! Один из вас должен уступить, и, конечно, это вы, миссис Долль, потому что вы слабейший сосуд и, как говорится, порожний сосуд.
   Долль
   Разве может слабый и порожний сосуд выдержать такую необъятную, полную до краев бочку? Ведь он так нагрузился бордосским, что столько не влезет и в корабельный трюм. Ну ладно, помиримся, Джек. Ты едешь на войну, и кто знает, встретимся ли мы еще с тобой.
   Входят первый слуга.
   Первый слуга
   Сэр, пришел прапорщик Пистоль и хочет вас видеть.
   Долль
   Вздернуть бы его, проклятого буяна! Не пускайте его сюда, - это первый сквернослов в Англии.
   Хозяйка
   Если он буян, не пускайте его сюда ни за что на свете. Нет, честное слово, у меня есть соседи; не надобно мне буянов. Самые лучшие люди оказывают мне почет и уважение. Заприте двери! Не пущу я к себе буянов! Не затем я столько лет на свете прожила, чтобы впускать к себе буянов. Заприте двери, прошу вас.
   Фальстаф
   Но послушай, хозяйка...
   Хозяйка
   Будьте спокойны, сэр Джон, мы не пустим сюда буянов.
   Фальстаф
   Да разве ты не слышишь, что это мой прапорщик?
   Хозяйка
   Дудки, сэр Джон! Нечего об этом толковать. Ноги вашего буяна прапорщика не будет в моем доме. Я была на днях у мистера Тайзика, начальника полиции нашего квартала, и он мне сказал, - а было это в прошлую среду: "Соседка Куикли, - сказал он мне (мистер Домб, наш пастор, был при этом), - пускайте к себе только приличных людей, потому что, - сказал он, - про вас идет дурная слава". Ну, я, конечно, понимаю, к чему он это сказал. "Потому что, сказал он, - вы честная женщина и пользуетесь уважением; так смотрите принимайте гостей с разбором. Ни за что не пускайте, - сказал он, - всяких буянов". И я не пушу их к себе. Послушали бы вы только, как он все это говорил. Нет, не надо мне буянов.
   Фальстаф
   Он вовсе не буян, хозяйка, а, право, самый безвредный шулер. Его хоть по спине гладь, как маленькую левретку. Он даже индюшки не обидит, если она взъерошит перья и станет защищаться. Зови его сюда, малый.
   Хозяйка
   Шулер, говорите вы? Я не запру своих дверей перед честным человеком, а перед шулерами и подавно, но, ей-богу, я терпеть не могу буянов. Со мной прямо дурно делается, едва услышу слово "буян". Потрогайте меня, господа, посмотрите, как меня трясет, ей-богу, правда.
   Долль
   И впрямь вы дрожите, хозяйка.
   Хозяйка
   А то как же! Честное-благородное слово, дрожу как осиновый лист. Я прямо-таки не выношу буянов.
   Входят Пистоль, Бардольф и паж.
   Пистоль
   Да хранит вас бог, сэр Джон!
   Фальстаф
   Добро пожаловать, прапорщик Пистоль. Иди сюда, Пистоль, я заряжу тебя кружкой хереса, а ты пали в хозяйку.
   Пистоль
   Я пальну в нее двумя пулями, сэр Джон.
   Фальстаф
   Она огнестойкая, приятель, ее такими зарядами не пробьешь.
   Хозяйка
   Не стану я пить вашу огнестойкую; ни для кого на свете не стану пить больше, чем следует.
   Пистоль
   Тогда перейду к вам, миссис Дороти; возьму и выпалю в вас.
   Долль
   В меня? Плевать мне на тебя, паршивый черт! Ах ты жалкий, грязный, подлый плут! Нищий, у которого и рубашки-то нет на плечах. Прочь, вшивый жулик, прочь! Я - лакомый кусочек дли твоего хозяина.
   Пистоль
   Знаем мы вас, миссис Дороти.
   Долль
   Прочь, дрянной карманный воришка! Шелудивый мошенник, прочь! Клянусь этим вином, я всажу нож в твою поганую глотку, ежели ты посмеешь со мной озорничать. Пошел прочь, ты, пивная бутыль! Истасканный фехтовальщик! С каких это пор, сэр, вы набрались такой прыти? Подумаешь, нацепил себе шнурки на плечи! Экая невидаль!
   Пистоль
   Разрази меня гром, если я не оборву тебе за это оборки.
   Фальстаф
   Будет, Пистоль. Не смей здесь палить. Проваливай-ка отсюда.
   Хозяйка
   Да, добрейший капитан Пистоль, только не здесь, дорогой капитан.
   Долль
   Капитан! Ах ты, окаянный, проклятый обманщик, и тебе не стыдно, что тебя величают капитаном? Будь я на месте капитанов. я бы тебя отдула за то, что ты берешь на себя чужое звание, не дослужившись до него. Ты-то капитан? Такая-то мразь? Да с какой это стати? За то, что ты рвешь оборки у бедных потаскушек в публичных домах? Это он-то капитан? Повесить его, мерзавца! Он питается прокисшим черносливом да черствыми пирогами. Капитан! Убей меня бог! Эти негодяи скоро так же испоганят слово "капитан", как испоганили слово "обладать", которое раньше было отменным словечком, а потом стало непристойным. Настоящим капитанам следовало бы положить этому конец.
   Бардольф
   Уходи-ка ты отсюда, добрейший прапорщик.
   Фальстаф
   Послушай, миссис Долль...
   Пистоль
   Мне - уйти? Ни за что! Уверяю тебя, капрал Бардольф, я способен ее разорвать! Уж я ей этого не спущу!
   Паж
   Пожалуйста, уйдите отсюда.
   Пистоль
   Нет, клянусь моей рукой, сначала отправлю ее в ад, в проклятое озеро Плутона, в кромешную бездну вместе с Эребом, на страшные муки! Эй, подавайте крючки и удилище! Хватайте ее, псы! Тащите ее, Парки! Не Ирина ли перед нами?
   Хозяйка
   Успокойтесь, добрейший капитан П_у_с_т_о_л_ь! Ей-богу, время уже позднее. Умоляю вас, р_а_з_н_у_з_д_а_й_т_е свой гнев.
   Пистоль
   Вот шутка, нечего сказать! Одры,
   Татарские некормленные клячи,
   Что в день и тридцать миль не пробегут,
   Дерзают с к_а_н_н_и_б_а_л_а_м_и равняться.
   С троянцами и с Цезарем? Ну, нет!
   Пусть будут прокляты, и царь их Цербер,
   И пусть громами грянет небосвод!
   Нашли из-за чего сцепляться!
   Хозяйка
   Ей-богу, капитан, вот это так крепкие слова!
   Бардольф
   Уходите-ка, добрейший прапорщик, не то дело дойдет до драки.
   Пистоль
   Пусть люди дохнут, как собаки! Пусть
   Короны, как булавки, отдают!
   Иль нет Ирины здесь?
   Хозяйка
   Даю вам честное слово, капитан, такой здесь не имеется. Ну и времена пошли! Что ж я, по-вашему, стану ее укрывать! Ради создателя, успокойтесь!
   Пистоль
   Ешь и толстей, моя Калиполида.
   Эй, хересу подать!
   Se fortuna mi tormenta,
   Lo sperare mi contenta.
   Что залпы нам? Пускай сам черт палит!
   Эй, хересу мне! - Ну, ложись, милашка. (Снимает шпагу и кладет ее на стол.) Мы дошли до точки без всяких "и так далее".
   Фальстаф
   Советую тебе, Пистоль, успокоиться.
   Пистоль
   Милейший рыцарь, целую твой кулак. Иль мы не любовались с тобою вместе Большой Медведицей?
   Долль
   Ради господа бога, спустите его с лестницы. Видеть я не могу Этого окаянного ирода.
   Пистоль
   Спустить меня с лестницы? Знаем мы этих галлоуэйских кляч.
   Фальстаф
   Бардольф, швырни его, как грош в орлянку! Если он переливает из пустого в порожнее, пусть ему самому будет пусто!
   Бардольф
   Ну, проваливай отсюда!
   Пистоль
   Что? До резни дошло? Прольется кровь!
   (Хватает шпагу.)
   Прими в объятья, смерть, век жалкий сократи мне!
   Пусть жуткие, зияющие раны
   Трех призовут сестер! Ты, Атропос, ко мне!
   Хозяйка
   Ну и каша заварилась.
   Фальстаф
   Мальчик, подай рапиру.
   Долль
   Джек, прошу тебя, не обнажай шпаги! Прошу тебя!
   Фальстаф
   (обнажая шпагу)
   Проваливай отсюда!
   Хозяйка
   Ну и заваруха! Уж лучше закрыть мне заведение, чем вечно терпеть такие страсти и у_ж_а_с_т_и! Быть убийству, помяните мое слово. Горе мое горькое! Да спрячьте же вы свое обнаженное оружие, спрячьте, говорю, обнаженное оружие!
   Бардольф и Пистоль уходят.
   Долль
   Прошу тебя, Джек, успокойся. Мерзавец ушел. Ах ты, мой храбрый негодный ублюдок!
   Хозяйка
   Он не ранил вас в пах? Мне кажется, он коварно метил вам прямо в живот.
   Входит Бардольф.
   Фальстаф
   Ну что, ты выставил его за дверь?
   Бардольф
   Да, сэр. Негодяй был пьян. Вы его ранили, сэр, в плечо.
   Фальстаф
   Негодяй! Как он смел задирать меня!
   Долль
   Ах ты, мой драгоценный плутишка! Ах ты, моя бедная обезьянка! Как ты вспотел. Постой, дай мне вытереть тебе лицо; подставь мне свою мордочку. Ах ты, мой жирный ублюдок! Ей-богу, я тебя без памяти люблю. Ты храбр, как Гектор Троянский, один стоишь пяти Агамемнонов и в десять раз лучше всех девяти героев. Ах, негодник!
   Фальстаф
   Проклятая гадина! Уж задам я жару этой скотине!
   Долль
   Сделай это, потешь свою душу! А уж я за это погрею тебя под одеялом.
   Входят музыканты.
   Паж
   Музыканты пришли, сэр.
   Фальстаф
   Пусть играют. - Играйте, господа. - Сядь ко мне на колени, Долль. Этакий мерзкий буян! Удрал от меня, как ртуть, мерзавец!
   Долль
   Да-да. А ты обрушился на него, как церковная башня. Ах ты, мой миленький молочный поросеночек с Варфоломеевской ярмарки! Когда ты наконец перестанешь драться днем и фехтовать ночью, когда начнешь чинить свое старое тело для отправки на тот свет?
   Входят, в глубине сцены, принц Генрих и Пойнс, переодетые
   трактирными слугами.
   Фальстаф
   Замолчи, милая Долль. Брось вещать на манер мертвой головы, не напоминай мне о конце.
   Долль
   Скажи мне, что за человек молодой принц?
   Фальстаф
   Добрый малый, хотя и вздорный. Из него вышел бы недурной эконом, он неплохо бы резал хлеб.
   Долль
   Говорят, что Пойнс очень умен.
   Фальстаф
   Он-то умен? На виселицу бы этого павиана! Ум у него тяжелый, как густая тьюксберийская горчица, а остроумия в нем не больше, чем в молотке.
   Долль
   Почему же принц так его любит?
   Фальстаф
   Потому, что он такой же тонконогий, здорово играет в шары, ест морских угрей с укропом, глотает с вином огарки, играет в чехарду с мальчишками, перепрыгивает через скамейки, изящно сквернословит; потому, что сапоги сидят на нем гладко, как на вывеске, и потому, что он не вызовет ссоры, передавая сплетни. У него еще много других дурацких талантов, доказывающих слабость ума и гибкость тела, и за все это принц держит его при себе. Он сам точь-в-точь такой же. Если их поставить на чашки весов, достаточно будет и волоска, чтобы один перевесил другого.
   Принц Генрих
   Не отрубить ли уши этой колесной ступице?
   Пойнс
   Отколотим его на глазах у его шлюхи.
   Принц Генрих
   Смотри, этот истасканный старикашка заставляет чесать себе затылок, как попугай.
   Пойнс
   Разве не чудно, что желание на столько лет переживает силу?
   Фальстаф
   Поцелуй меня, Долль.
   Принц Генрих
   Сатурн нынче в соединении с Венерой. Что говорит на этот счет календарь?
   Пойнс
   Посмотрите, как этот огненный Тригон, его слуга, шепчется со старой счетной книгой своего хозяина, с его памятной книжкой, с его справочником.
   Фальстаф
   Ты только притворно ласкаешь меня.
   Долль
   Ей-богу, я целую тебя от всей души.
   Фальстаф
   Стар я стал, стар...
   Долль
   Ты мне милей всех этих паршивых юнцов.
   Фальстаф
   Какой материи подарить тебе на юбку? Я получу деньги в четверг, а завтра у тебя будет новая шляпка. Спой мне веселую песенку. Уже поздно, пойдем спать. Ты забудешь меня, когда я уеду.
   Долль
   Ей-богу, ты доведешь меня до слез, если будешь говорить такое. Чтобы я хоть раз нарядилась до твоего возвращения! Ну давай дослушаем до конца.
   Фальстаф
   Эй, Франсис, хересу!
   Принц Генрих и Пойнс
   (приближаясь)
   Сейчас, сейчас, сэр.
   Фальстаф
   Ба! Ты, должно быть, незаконный сын короля! А ты не брат ли Пойнса?
   Принц Генрих
   Ах ты, карта греховных земель, какую жизнь ты ведешь?
   Фальстаф
   Получше твоей. Я дворянин, а ты трактирный слуга, который только и делает, что таскает бутылки.
   Принц Генрих
   Верно, сэр, и потому я оттаскаю тебя за уши.
   Хозяйка
   Да хранит господь вашу светлость! Добро пожаловать в Лондон! Благословение господне на вашу драгоценную голову! Господи боже мой, это вы из Уэльса воротились?
   Фальстаф
   (кладя руку на голову Долль)
   Клянусь бренным телом и зараженной кровью этого создания, я рад тебя видеть, непотребный и безумный отпрыск царственного древа.
   Долль
   Что такое, жирный дуралей? Плевать я хочу на тебя!
   Пойнс
   Милорд, он увильнет от наказания и обратит все в шутку, если вы не отколотите его сгоряча.
   Принц Генрих
   Ах ты, грязная куча сала! Что за пакости ты говорил обо мне при этой честной, добродетельной, благовоспитанной даме?
   Хозяйка
   Да благословит вас господь за вашу доброту! Она и в самом деле такая.
   Фальстаф
   Разве ты слышал?
   Принц Генрих
   Да, и ты, конечно, узнал меня, как и в тот раз, когда бежал от меня в Гедсхиле. Ты знал, что я стою у тебя за спиной, и говорил все это нарочно, чтобы испытать мое терпение.
   Фальстаф
   Нет-нет, ничего подобного: я не подозревал, что ты все это слышишь.
   Принц Генрих
   Я заставлю тебя сознаться, что ты умышленно оскорбил меня, и тогда - я уж знаю, как с тобой поступить.
   Фальстаф
   Я тебя не оскорблял, Хел; клянусь честью, и не думал оскорблять.
   Принц Генрих
   Как! Разве ты не говорил, что я эконом, что я гожусь лишь на то, чтобы резать хлеб, и еще бог знает что?
   Фальстаф
   Я не оскорблял тебя, Хел.
   Пойнс
   Как это так - не оскорблял?
   Фальстаф
   Не оскорблял, Нед, уверяю тебя; вовсе не оскорблял, достойный Нед. Я говорил о нем дурно при падших созданиях, чтобы эти падшие создания не вздумали его полюбить. Делая это, я поступал как заботливый друг и верноподданный, и твой отец должен быть благодарен мне за это. Никакого оскорбления, Хел, никакого, Нед, уверяю вас, дети мои.
   Принц Генрих
   Сознайся, что сейчас только из страха, единственно лишь из трусости ты оскорбляешь рту достойную даму, чтобы примириться с нами! Это она-то падшее создание? И твой паж тоже падшее создание? И честный Бардольф, у которого нос так и пылает рвением, тоже, по-твоему, падшее создание?
   Пойнс
   Отвечай, гнилой пень, отвечай.
   Фальстаф
   Дьявол отметил Бардольфа неизгладимой печатью, и лицо его служит Люциферу плитой для поджаривания пьяниц. Что касается пажа, то, хотя ангел-хранитель еще не совсем его покинул, дьявол порядком его одолевает.
   Принц Генрих
   Ну, а женщины?
   Фальстаф
   Одна из них уже давно в аду и поджаривает там бедных грешников. Что касается другой, то я ей задолжал и не знаю, попадет ли она за это в ад.
   Хозяйка
   Ручаюсь, что нет.
   Фальстаф
   Да, я тоже думаю, что нет: я полагаю, что ты за это и так достаточно поплатилась. Но за тобой водится другой грех: ты противозаконно кормишь своих посетителей мясом; за это, я думаю. тебе придется-таки повыть.
   Хозяйка
   Да ведь все трактирщики так поступают. Великое дело - одна или две бараньи лопатки за весь пост!
   Принц Генрих
   Вы, сударыня...
   Долль
   Что скажете, ваша светлость?
   Фальстаф
   Его светлость хочет сказать такое, против чего возмущается вся его плоть.
   Стук в дверь.
   Хозяйка
   Кто это там стучит так громко? Посмотри, Франсис.
   Входит Пето.
   Принц Генрих
   Какие вести, Пето?
   Пето
   В Уэстминстере король, родитель ваш.
   До двадцати измученных гонцов
   Примчались с севера; а по дороге
   Я обогнал десяток капитанов:
   Без шапок, все в поту, они стучатся
   В трактиры и питейные дома
   И всюду ищут, где сэр Джон Фальстаф.
   Принц Генрих
   Мне стыдно, Пойнс, что я теряю даром
   Здесь время драгоценное, когда
   Гроза восстанья собралась над нами.
   Как тучи, что приносит южный ветер.
   И дождь вот-вот застигнет нас врасплох.
   Мой плащ и шпагу. - Доброй ночи, Джек.
   Принц Генрих, Пойнс, Пето и Бардольф уходят.
   Фальстаф
   Перед нами самый лакомый кусочек ночи, и нам надобно уходить, не отведав его!
   Стук в дверь.
   Опять стучат.
   Входит Бардольф.
   Бардольф
   Вас требуют сейчас же ко двору;
   Ждут у дверей с десяток капитанов.
   Фальстаф
   (пажу)
   Заплати музыкантам, малый. - Прощай, хозяйка. - Прощай, Долль. Вот видите, мои милые, как гоняются за достойными людьми. Человек недостойный может себе спокойно спать, а дельных людей сразу же - за бока. Прощайте, милые бабенки. Если меня не отправят тотчас же, я еще повидаюсь с вами.
   Долль
   Говорить невмочь... Сердце так и разрывается... Ну, прощай, дорогой Джек, смотри береги себя.
   Фальстаф
   Прощайте, прощайте.
   Фальстаф и Бардольф уходят,
   Хозяйка
   Ну, счастливого тебе пути. Когда зазеленеет горох, исполнится двадцать девять лет, как я с тобой знакома. Уж такой честный, верный человек... Ну, счастливого тебе пути.
   Бардольф
   (за сценой)
   Миссис Тершит!
   Хозяйка
   Что там такое?
   Бардольф
   (за сценой)
   Скажите миссис Тершит, чтобы она шла к моему хозяину.
   Хозяйка
   О беги, Долль, беги! Беги со всех ног, милая Долль!
   Долль всхлипывает.
   Да идешь ты, что ли, Долль?
   Уходят.
   АКТ III
   СЦЕНА 1
   Уэстминстер. Дворец.
   Входит король Генрих в ночном одеянии, за ним - паж.
   Король Генрих
   Позвать мне графов Уорика и Серри.
   Но, прежде чем прийти, пусть эти письма
   Они прочтут и вникнут в них; спеши.
   Паж уходит.
   О, сколько подданных моих беднейших
   Спокойно спят сейчас! - О сон, о милый сон!
   Хранитель наш, чем я тебя вспугнул,
   Что ты не хочешь мне смежить ресницы?
   Зачем охотнее приходишь ты
   На жесткую постель в лачуге дымной,
   Где дремлешь под жужжанье мух ночных,
   Чем в ароматные чертоги знатных,
   На ложе пышное под балдахином,
   Где сладостные звуки нежат слух?
   Божок ленивый, ты приходишь к черни
   На грязный одр, а с царственного ложа
   Бежишь, как если б сторож колотушкой
   Иль колокол набатный гнал тебя.
   Зачем над бездной на вершине мачты
   Глаза смыкаешь незаметно юнге,
   Укачивая в колыбели моря,
   Когда хватает ураган свирепый
   За гребни разъяренные валы,
   Чудовищные головы лохматит
   И к облакам вздымает с диким ревом,
   Который пробудил бы мертвеца?
   Как можешь ты, пристрастный сон, баюкать
   Промокшего до нитки юнгу в бурю,
   А в тихий, безмятежный час ночной,
   Когда к тебе располагает все,
   Отказываешь королю в покое?
   Счастливый, мирно спи, простолюдин!
   Не знает сна лишь государь один.
   Входят Уорик и Серри.
   Уорик
   Привет мой, государь, и с добрым утром.
   Король Генрих
   Как? Разве утро, лорды?
   Уорик
   Второй уж час пошел.
   Король Генрих
   Тогда и вам скажу я: с добрым утром.
   Прочли вы письма, что послал я вам?
   Уорик
   Да, государь.
   Король Генрих
   Тогда вы поняли, каким недугом
   Поражено все тело государства;
   Болезнь растет и угрожает сердцу.
   Уорик
   Но это временное лишь растройство,
   И можно возвратить стране здоровье
   Советом благотворным и лекарством;
   Остынет скоро лорд Нортемберленд.
   Король Генрих
   О господи, когда б могли прочесть
   Мы Книгу судеб, увидать, как время
   В своем круговращенье сносит горы,
   Как, твердостью наскучив, материк
   В пучине растворится, иль увидеть,
   Как пояс берегов широким станет
   Для чресл Нептуновых; как все течет
   И как судьба различные напитки
   Вливает в чащу перемен! Ах, если б
   Счастливый юноша увидеть мог
   Всю жизнь свою - какие ждут его
   Опасности, какие будут скорби,
   Закрыл бы книгу он и тут же умер.
   Прошло лишь десять лет,
   Как с Ричардом дружил Нортемберленд;
   С ним пировал он, а спустя два года
   Меж ними разгорелась уж война;
   Лишь восемь лет назад был Перси мне
   Всех ближе, обо мне радел как брат,
   Любовь и жизнь к моим ногам слагая;
   Пылая рвеньем, Ричарду в лицо
   Он бросил вызов. Кто из вас, милорды,
   При этом был?
   (Уорику.)
   Не вы ль, кузен мой Невиль?
   Когда сквозь слезы Ричард, подвергаясь
   Злым оскорблениям Нортемберленда,
   Слова пророческие произнес:
   "Нортемберленд, ты лестница; по ней
   Кузен мой Болингброк на трон восходит",
   Хоть, видит бог, об этом я не думал,
   И, если бы не нужды государства.
   Не сочетался б я вовек с величьем.
   "Придет пора, - так Ричард продолжал,
   Придет пора, когда постыдный грех,
   Созревший, как нарыв, прорвется бурно".
   Так он предрек непрочность нашей дружбы
   И все, что происходит в наши дни.
   Уорик
   Есть в жизни всех людей порядок некий,
   Что прошлых дней природу раскрывает.
   Поняв его, предсказывать возможно
   С известной точностью грядущий ход
   Событий, что еще не родились,
   Но в недрах настоящего таятся
   Как семена, зародыши вещей.
   Их высидит и вырастит их время.
   И непреложность этого закона
   Могла догадку Ричарду внушить,
   Что, изменив ему, Нортемберленд
   Не остановится, и злое семя
   Цветок измены худшей породит.
   А почвой для нее могли служить