Страница:
----------------------------------------------------------------------------
Перевод Осии Сороки.
Шекспир Уильям. Комедии и трагедии. М., "Аграф", 2001.
OCR Бычков М.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Моего тут безумства желал, кто смежал
Этой розы завои, и блестки, и росы.
Моего тот безумства желал, кто свивал
Эти тяжким узлом набежавшие косы.
Фет.
"A Midsummer Night's Dream" дословно значит "Сон в срединолетнюю ночь";
имеется в виду та ночь на 24 июня, когда, по народным поверьям, вовсю
куролесят и кудесят духи. Но есть здесь и важный оттенок значения,
упускаемый у нас обычно из виду. Английское присловье "It's midsummer moon
with you" (т.е. "Это в тебе шалеет срединолетняя луна") издавна означало
попросту "Ты с ума сошел". В шекспировской "Двенадцатой ночи"! Оливия
восклицает, глядя на дворецкого Мальволио, ошалевшего от любовного письма:
"Да это же самое что ни на есть срединолетнее безумье".
Известный английский шекспировед Джон Довер Уилсон в своей книге
"Светлые комедии Шекспира" (1963 г.) писал: "Драматическое напряжение,
делающее пьесу пьесой, порождено здесь "срединолетним ошаленьем", о котором
говорит нам заглавие, - тем безумием, что поражает людей в Иванову ночь
(...). И совершенно помимо недужной влюбленности, вызванной цветком Амура,
почти все персонажи поражены этим безумием, да словно бы и весь мир ошалел".
"Быть может, это заглавие (Midsummer Night) означает просто "Ночь
чудес", - писал М. Лозинский в примечаниях к своему переводу (Л.,
"Искусство", 1954 г.). А можно бы сказать и определеннее: "Ночь любовных
помешательств".
Сходным образом, русское "воробьиная ночь" означает не только самую
короткую летнюю ночь, но и ночь молний и зарниц, тоски и непокоя; именно во
втором своем значении употреблено оно Чеховым в "Скучной истории".
После всего сказанного объяснимее становится та странность, что
действие пьесы происходит не в середине лета, а в конце апреля, и шалая ночь
колдовских несуразиц - вовсе не июньская ночь солнцестояния, а ночь на
первое мая.
Ключ к пьесе дан в словах Тезея (начало V акта):
Ведь у влюбленных и у сумасшедших
Такая лихорадка в голове...
Умалишенный всюду видит бесов.
Влюбленный точно так же полоумен,
В чернавке видит светлую красу...
Мысль о том, что влюбленность сродни помешательству, - не случайная
гостья у Шекспира. В "Двенадцатой ночи" Оливия, не обинуясь, называет
безумием, даже буйным помешательством (frenzy) свою неразумную страсть. А
Ромео в финале трагедии, пытаясь прогнать Париса, называет себя умалишенным,
опасным безумцем. И, думается, не стоит смягчать это в переводе.
И не стоит, вероятно, утяжелять текст всем тем, чего без сноски понять
невозможно. Театральный зритель должен воспринимать шекспировские строки без
задержки. Его не отошлешь к ученым комментариям. Отчасти поэтому я не
воспользовался старым вариантом заглавия: "Сон в Иванову ночь". А "Сон в
летнюю ночь" - это перевод скорее уж с немецкого ("Ein Sommernachtstraum"),
чем с английского, и совершенно не содержит нужного подтекста.
Я стремился уберечься от сентиментальности, чуждой Шекспиру. У него нет
бальмонтовских фей. И просто поразительно, что эта пьеса, чуть не весь пятый
акт которой предоставляет собой свирепую самопародию на "Ромео и Джульетту",
предназначена была для свадебных торжеств. А впрочем, не зря же Шекспир в
"Буре" прогнал со свадебного празднества Венеру и Амура! Вдохновенный
изобразитель страстей человеческих во всей их силе и необоримости, Шекспир
вместе с тем обладал необычной, жестокой, разительной трезвостью взгляда,
уменьем "дать страсти с плеч отлечь, как рубищу"...
И еще два слова - в обоснованье примененных ритмов. Нет в русской
литературе XX века поэта раскованней, "шекспиристей" по ритмике стиха, чем
Цветаева. Вот строчки из ее стихотворной пьесы "Приключение" (1919 г.):
- Т_а_к никогда любить уже не буду...
- Т_а_к - никогда, т_ы_сячу раз - иначе!
Б_о_г дивный мир свой сотворил в неделю.
Ж_е_нщина - сто миров. Единым духом -
Как женщиной мне стать в единый день?
В б_о_гом забытом замке - на чужбине...
(А ведь так просто было бы дать: В забытом богом замке... Но насколько
выразительнее цветаевский вариант!)
А над кроватью был бы балдахин
Р_о_зовым шелком вышит, - всюду кисти!
Эти хореические вкрапленья в пятистопный ямб, эти извивы, переливы
ритма - чрезвычайно характерны для Шекспира. Как же было переводчику не
воспользоваться освобождающим и гениальным примером Цветаевой?
Тезей, герцог афинский
Эгей, отец Гермии
Лисандр |
} влюбленные в Гермию
Деметрий |
Филострат, распорядитель празднеств при дворе Тезея
Питер Клин, плотник
Ник Мотовило, ткач
Франсис Дуда, починщик раздувальных мехов
Том Рыло, медник
Цикля, столяр
Заморыш, портной
Ипполита, царица амазонок, невеста Тезея
Гермия, дочь Эгея, влюбленная в Лисандра
Елена, влюбленная в Деметрия
Оберон, царь эльфов
Титания, царица эльфов
Робин Добрый-малый, сельский эльф
Горошек |
Паутинка |
} Эльфы
Пылинка |
Горчичное Зерно |
Другие эльфы, подвластные Оберону и Титании
Свита Тезея и Ипполиты
Место действия: Афины и ближний лес.
Сцена 1
Афины, дворец Тезея. Входят Тезей, Ипполита, Филострат и свита.
Тезей
Ну вот и близок нашей свадьбы час,
О Ипполита светлая! Четыре
Осталось только дня до новолунья.
Но как же долго старая луна,
Мои желанья пригнетая, чахнет,
Подобно мачехе-вдове, которой,
Пока не умерла, плати, плати,
Не смей распорядиться всем наследством.
Ипполита
Четыре дня мелькнут и канут в ночь,
Четыре ночи минут в быстрых снах,
И новый месяц туго изогнется
Сребристым луком в небесах над нашей
Торжественною свадьбой.
Тезей
Филострат,
Иди, встряхни ты молодежь Афин
И разбуди в ней рьяный дух веселья,
А похоронную печаль гони -
Сей бледный сотрапезник нам не нужен.
Филострат уходит.
Тебя мечом я добыл, Ипполита.
Я тем пленил тебя, что взял в полон.
Но свадьбу мы на лад иной сыграем -
Среди торжеств и зрелищ и забав.
Входят Эгей, дочь его Гермия, Лисандр и Деметрий.
Эгей
Будь счастлив, славный герцог наш Тезей.
Тезей
Добрый Эгей, спасибо. С чем явился?
Эгей
Явился с горем, с жалобой на дочку,
На Гермию. Деметрии, подойди.
Его избрал я дочке в женихи.
О подойди, Лисандр. О государь мой!
Этот Лисандр околдовал ей душу.
Ты, ты, Лисандр, ей всучивал стишки,
Давал и брал на память безделушки
И при луне у дочки под окном
В любовных песнях лживо разливался.
Ты воровским путем напечатлел
Свой образ в сердце дочки, обморочив
Неопытную юность мишурой:
Колечками, конфетками, цветками,
Плел ей браслеты из своих волос,
Умелые плел сети - и успешно
Оборотил дочернюю послушность
В жестокость и упрямство. Государь,
Если она сейчас перед тобой
Не подчинится моему веленью,
То я прошу закон употребить
Афинский древний. В детище своем
Я властен - дочь по этому закону
Либо пойдет за выбранного мною,
Либо же смерти обречет себя.
Тезей
Что скажешь, Гермия? Ты хорошенько,
Красавица, подумай. Ведь отца
Ты почитать обязана, как бога;
Он сформовал тебя, твои красы
Как бы на воске; он, отец твой, волен
Оставить эту форму или смять.
Деметрий - человек вполне достойный.
Гермия
Таков же и Лисандр.
Тезей
Сам по себе
Таков же; но отец избрал другого -
И на сей раз достойнее другой.
Гермия
Отцу моими бы глазами глянуть...
Тезей
Нет, ты должна отцовскими глядеть.
Гермия
Я умоляю извинить меня.
Не знаю уж, откуда эта смелость
Во мне, и скромно ли себя веду.
Но я прошу, о государь, ответить,
Что ждет меня, когда я откажусь,
Не выйду за Деметрия.
Тезей
Тебя
Ждет смерть - или навеки отреченье
От общества мужского. Так что взвесь,
Красавица, своих желаний мудрость,
Незрелость юности прими в расчет.
Под силу ли тебе монаший чин
И сумрачная тесная обитель?
Ты сможешь ли весь свой безбрачный век
Петь гимны тихие луне бесплодно-хладной?
Трижды благословенна та, кто в силах,
Кровь обуздавши, девою пройти
Свое паломничество человечье.
Но по-земному счастливее роза,
Перегнанная в аромат духов,
Чем высохшая на девичьем стебле
В блаженном одиночестве своем.
Гермия
Скорей согласна высохнуть на стебле,
Но не отдам девичества тому,
Кому душа не хочет подчиниться.
Тезей
Подумай, не спеши - а к новолунью,
Когда мы с Ипполитой заключим
Супружеский союз нерасторжимый,
Ты приготовься либо умереть,
Либо, отцовской воле покорившись,
Деметрию дать руку, - либо дать
Пред алтарем божественной Дианы
Сурового безбрачия обет.
Деметрий
Смягчись, о Гермия! А ты, Лисандр,
Оставь надтреснутые притязанья.
Лисандр
Тебя, Деметрий, полюбил отец.
На нем ты и женись. А я - на дочке.
Эгей
Насмешничай, насмешничай, Лисандр.
Да, полюбил его я. И отдам
Ему я то, чему я здесь хозяин.
А дочери хозяин я своей.
Лисандр
Я, государь, ни родом, ни богатством
Не уступлю Деметрию. Ничем
Не хуже я его, если не лучше.
Моя любовь сильней любви его.
А главное, что Гермия меня
Ведь любит. И в своем я, значит, праве.
Деметрию же я скажу в лицо,
Что он уже влюбил в себя Елену,
Дочь Недара, и от него она
Без памяти и без ума, бедняжка, -
Души не чает в этом человеке,
Испятнанном неверностью своей.
Тезей
Признаться, я уже об этом слышал,
Но, занятый заботами иными,
Забыл с Деметрием потолковать...
Однако ты, Эгей, и ты, Деметрий,
Пожалуйте со мною. Дело есть.
Ты ж, Гермия, должна свои порывы
С отцовской волей сообразовать.
Иначе по афинскому закону,
Которого неможно нам смягчить,
Умрешь иль обречешь себя безбрачью.
Тебе взгрустнулось, вижу, Ипполита.
Пойдем, любовь моя. И вы, Эгей
С Деметрием. Вам порученье будет,
Касательное свадебных торжеств.
И разговор есть строгий с глазу на глаз.
Эгей
Послушно и с охотою идем.
Уходят все, кроме Лисандра и Гермии.
Лисандр
Любимая, о, как ты побледнела!
Зачем так быстро вянут розы щек?
Гермия
Затем, что не было дождя. Но долго ль
Ему пролиться бурным ливнем слез...
Лисандр
Ох, знаю я по книгам и рассказам -
Путь истинной любви всегда тернист.
То роковая разница в рожденье...
Гермия
О горе - знатным полюбить простых
Не подобает!
Лисандр
То в годах разрыв...
Гермия
О мука - старости влюбиться в юность!
Лисандр
То выбор жениха в руках родни...
Гермия
О боже - глаз чужой судьбу решает!
Лисандр
А если даже нет ни в чем разлада,
Тогда война приходит, смерть, болезнь -
И счастие ау! - мгновенным звуком
Заглохло, отоснилось, унеслось.
Так молния нутро кромешной ночи
Вмиг озарит от неба до земли
Сполохом ярым, чтобы в тот же миг
Быть пожранною челюстями мрака.
Все яркое так гибнет, промелькнув.
Гермия
Раз эти горести - удел обычный
Истинно-любящего, раз они
С любовью слиты так же неразрывно,
Как слезы и томленье и мечты,
То будем же терпеть - и перетерпим.
Лисандр
Ты, Гермия, права. Послушай же.
Есть тетка у меня - вдова, богачка
Бездетная. Меня, как сына, любит.
Живет отсюда милях в двадцати.
Не властны там афинские законы,
И там-то мы поженимся с тобой.
Ты завтра - если любишь - выходи
Украдкой из родительского дома,
Когда наступит ночь. Я жду тебя
В лесу, в трех милях от Афин. Где встретил
Тебя с Еленой утром, год назад,
Когда свершали майские обряды.
Там буду ждать.
Гермия
О милый мой Лисандр!
Клянусь крепчайшей тетивой Амура,
Острейшею из стрел его златых,
Простосердечьем голубей Венеры
И родниками нежности и веры, -
Клянусь костром, в который исступленно
Покинутая бросилась Дидона,
И всеми обещаньями мужей
Нарушенными (женщина - честней), -
Клянусь, клянусь, что завтра в лес ночной
Приду, и там ты встретишься со мной.
Лисандр
Так помни же. - А вот идет Елена.
Входит Елена.
Гермия
Куда, мой свет Елена?
Елена
Я не свет.
В моем окошке света больше нет.
Ах, это ты, счастливица, светла.
Своей красою ты с ума свела
Деметрия. Твои глаза, как звезды
Влекущие. Твой голос полнит воздух,
Как жаворонка трель, когда алеет
Боярышник и нива зеленеет.
Если б заразна красота была
И ты бы заразить меня могла
Музыкой речи, прелестью чела,
Я отдала бы целый мир тебе,
Оставив лишь Деметрия себе.
Ах, дай мне карих глаз твоих лучи
И всепобедным чарам научи.
Гермия
Я хмурюсь, я гоню - Деметрий льнет.
Елена
Ах, даже хмурь твоя ему как мед.
Гермия
Браню его -
Елена
Ах, даже брань твоя
Ему милее, чем мольба моя.
Гермия
Чем непреклонней я, тем он влюбленней.
Елена
Чем я влюбленней, тем он непреклонней.
Гермия
В его безумье неповинна я.
Елена
О, пусть бы он безумел от меня!
Гермия
Деметрию уж больше не видать
Меня - и незачем тебе страдать.
Утешься. Мы с Лисандром убегаем.
Афины раньше мне казались раем.
Но так любимого призывен взгляд,
Что рай афинский без него мне ад.
Лисандр
С Еленою нам скрытность не нужна.
Завтрашней ночью, лишь взойдет луна
И, облегчая странствия влюбленных,
Сребристо отразится в водах сонных
И росы жемчуговые прольет,
Мы порознь выйдем из градских ворот.
Гермия
И в том лесу, где часто мы с тобой
В траве, от первоцвета золотой,
Вели сердечные девичьи речи,
Назначено Лисандром место встречи.
Вдвоем отправимся оттуда с ним
К друзьям иным, пристанищам иным.
Прощай, подружка, и молись за нас.
Вернись к тебе Деметрий в добрый час. -
Не обмани, Лисандр. Ах, наши очи
Не свидятся до завтрашней полн_о_чи.
Лисандр
Жди бестревожно.
(Гермия уходит.)
А тебе удачи
И вновь любви Деметрия горячей.
(Уходит.)
Елена
Вот родилась под счастливой звездою!
Ведь я не уступаю ей красою.
Все знают это жители Афин,
Не хочет знать Деметрий лишь один.
Он в Гермии увидел божество -
И так же глупо я люблю его.
Узреть величье и благообразье
Любовь способна даже в коме грязи.
Фантазия - любви и хмель и хлеб.
Амур недаром на рисунках слеп.
Он быстрокрыл, он шалое дитя,
И можно обмануть его шутя.
Шутя и он обманет нас, покорных, -
В мальчишьих играх это не зазорно.
Деметрий был ко мне прикован взглядом
И клятвы верности мне сыпал градом.
И вот - весь этот град растаял враз
Под жаркими лучами карих глаз.
Я про побег Деметрию скажу
И в лес его той ночью провожу -
За Гермией вдогонку. А в награду
Спасибо если скажет, буду рада.
В пути хоть налюбуюсь милым вволю,
Упьюсь моею радостью и болью.
Уходит.
Сцена 2
В доме у Клина. Входят Клин, Цикля, Мотовило, Дуда, Рыло и Заморыш.
Клин
Вся наша братья в сборе?
Мотовило
Ты лучше перекличку сделай генеральную, поврозь то есть, согласно
записи.
Клин
Вот список всех наших афинских, кто признан способным сыграть пьеску
перед герцогом и герцогиней в самый вечер их свадьбы.
Мотовило
Добрый ты мой Питер Клин, первым делом скажи, о чем та пьеска, потом
поименуй актеров, чтоб до сути достигнуть.
Клин
А пьеске той названье - "Прескорбная комедия о прежестокой гибели
Пирама и Фисбы".
Мотовило
Сильная вещь, это уж точно, и притом комедия. А теперь, Питер ты мой
Клин, перекликай по списку. Садись, ребята, попривольней.
Клин
Откликайся каждый названный. Ник Мотовило, ткач.
Мотовило
Я самый. Назови, кого буду играть, и дуй дальше.
Клин
Ты, Мотовило, будешь играть Пирама.
Мотовило
А что он такое? Любовник? Или же тиран-свирепец?
Клин
Любовник, и с собой кончает самым доблестным манером, от любви.
Мотовило
Тут без слез не обойдется дело, если сыграть по-настоящему. Уж ежели
возьмусь, то запасай публика платочки. Я бурю подыму, я прискорблю на
совесть. Валяй дальше... А все же главный мой конек и козырь - свирепцы.
Еркулеса сыграть могу, как мало кто. Мне подавай такую роль, чтобы летели
клочья, чтобы громить все и крушить.
Грома взгремят
И сокрушат
Запоры врат
Глухой тюрьмы.
И Аполлон
Громам вдогон
Сожжет закон
Тупейшей тьмы.
Вот это был высокий стиль! - Ты остальные роли называй. - Это в Еркулесовом
духе, в свирепом. Любовник, он больше прискорбия требует.
Клин
Франсис Дуда, починщик мехов раздувальных.
Дуда
Здесь я.
Клин
Ты, Дуда, получай Фисбу.
Дуда
А кто этот Фисба? Страствующий рыцарь?
Клин
Это Пирамова возлюбленная.
Дуда
Ну нет, женщин мне не давай. У меня борода растет.
Клин
Это не суть важно. В маске будешь играть, а голос сделаешь потоньше.
Мотовило
Если можно скрыть лицо, тогда и Хвизбу я возьму. Я буду масеньким таким
ужасно голоском: "Хвизбуся, Хвизбуся!" - "Да, мой Пирамчик, это я, Хвизбуся,
Хвизбочка твоя!"
Клин
Нет, нет, ты играй Пирама. А ты, Дуда, Фисбу.
Мотовило
Ладно, дуй дальше.
Клин
Робин Заморыш, портной.
Заморыш
Я здесь.
Клин
Тебе дадим Фисбину мать. Том Рыло, медник.
Рыло
Здесь.
Клин
Ты будешь Пирамов отец. А я - отец Фисбы. Теперь Цикля, столяр. Ты
сыграешь льва. Вот вроде и укомплектовали пьеску.
Цикля
А льва роль у тебя переписана? Дай мне ее сейчас, будь ласков, а то я
на заучку туг.
Клин
Да безо всякой заучки сыграешь, там ничего кроме львиного рыка.
Мотовило
Я и льва возьму. Я так рычать буду, что у зрителей сердце зарадуется. А
сам герцог скажет: "Еще пусть рыкнет, еще пусть ревнет".
Клин
Если станешь реветь чересчур, то испугаешь герцогиню и прочих дам, они
развизжатся, и за это одно всех нас повесят.
Все
Всенепременно всех повесят, каждого матушкина сына.
Мотовило
Согласен, ребята, что если дам перепугаем, то у властей ума хватит нас
повесить. Но я так усугублю голос, так буду нежно поревывать, прямо как
сосунок-голубок; соловушкой буду порыкивать.
Клин
Тебе Пирама играть и никого другого. Пирам - красавец, молодец, каких
днем с огнем поискать, обаятельный, благовоспитанный. Кому ж играть Пирама,
как не тебе.
Мотовило
Ладно, сыграю. А какую мне бороду лучше надеть?
Клин
Да какую желаешь.
Мотовило
Я либо соломенного цвета подвяжу, либо густоранжевого, либо
натурального пурпурного, либо же чистого желтого, как монета французской
пробы.
Клин
От французской пробы - от дурной болезни - волос вылезает, и как бы
тебе не пришлось безбородым играть. Однако вот вам, братцы, ваши роли; и
умоляю, прошу и требую - выучите их к завтрашнему вечеру. Соберемся в
дворцовом лесу, в миле от города. Там прорепетируем при лунном свете, а то в
городе от зевак не отобьешься, и всю нашу задумку вызнают. А я пока составлю
перечень вещей, какие для игры потребуются. Прошу, не подведите.
Мотовило
Там и соберемся, там можно будет репетнуть раздольно и разнузданно.
Старайся, ребята, учи назубок. Ну, до встречи.
Клин
Встреча - у герцогского дуба.
Мотовило
Решено. Треснем, а придем.
Уходят.
Сцена 1
Лес вблизи Афин. Появляются, с разных сторон, Робин и другой эльф.
Робин
Куда собрался, эльф? Куда летишь?
Эльф
Чрез кусты, частоколы,
Через пламя и лед,
Через горы и долы
Шлю свой резвый полет.
Вращенье сфер стремит луну.
Быстрей луны себя метну.
Царице эльфов я служу,
В кружки волшебные вяжу
Траву полян, где первоцвет
Желтеет, в золото одет, -
Златая гвардия царицы.
И этот праздничный наряд
Рубины-пятнышки крапят,
И в пятнах аромат гнездится.
Росы собрать и каждому цветку
Привесить жемчуговую серьгу
Мне велено. Прощай. Дел полон рот.
Титанию со свитой жду вот-вот.
Робин
И царь наш Оберон сюда летит.
Смотри, не встретились бы. Ух, сердит
Царь на жену. Она себе в пажи
Украла у индийского раджи
Мальчонку. Подменила в колыбели.
Подменыша красивей не имели
Мы сроду. Оберон желает сам
Владеть им и летать с ним по лесам.
Титания мальца не отдает,
Любуется, венки ему плетет.
И где теперь ни встретится с царем, -
В дубраве, на лугу иль над ручьем, -
Сейчас у них и брань, и гнев, и гром,
И обе свиты в страхе поскорей
Хоронятся под шляпки желудей.
Эльф
А мне знаком твой вид и голосок.
Ты - Робин, сельский эльфик-мужичок.
Все озоруешь, девушек пугаешь.
И то смолоть им солод помогаешь,
То с молока у них снимаешь сливки.
А то из пива делаешь опивки.
Хозяйка выбивается из сил,
А масла не собьет - ты с толку сбил.
И ночью путника с пути собьешь
Перевод Осии Сороки.
Шекспир Уильям. Комедии и трагедии. М., "Аграф", 2001.
OCR Бычков М.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Моего тут безумства желал, кто смежал
Этой розы завои, и блестки, и росы.
Моего тот безумства желал, кто свивал
Эти тяжким узлом набежавшие косы.
Фет.
"A Midsummer Night's Dream" дословно значит "Сон в срединолетнюю ночь";
имеется в виду та ночь на 24 июня, когда, по народным поверьям, вовсю
куролесят и кудесят духи. Но есть здесь и важный оттенок значения,
упускаемый у нас обычно из виду. Английское присловье "It's midsummer moon
with you" (т.е. "Это в тебе шалеет срединолетняя луна") издавна означало
попросту "Ты с ума сошел". В шекспировской "Двенадцатой ночи"! Оливия
восклицает, глядя на дворецкого Мальволио, ошалевшего от любовного письма:
"Да это же самое что ни на есть срединолетнее безумье".
Известный английский шекспировед Джон Довер Уилсон в своей книге
"Светлые комедии Шекспира" (1963 г.) писал: "Драматическое напряжение,
делающее пьесу пьесой, порождено здесь "срединолетним ошаленьем", о котором
говорит нам заглавие, - тем безумием, что поражает людей в Иванову ночь
(...). И совершенно помимо недужной влюбленности, вызванной цветком Амура,
почти все персонажи поражены этим безумием, да словно бы и весь мир ошалел".
"Быть может, это заглавие (Midsummer Night) означает просто "Ночь
чудес", - писал М. Лозинский в примечаниях к своему переводу (Л.,
"Искусство", 1954 г.). А можно бы сказать и определеннее: "Ночь любовных
помешательств".
Сходным образом, русское "воробьиная ночь" означает не только самую
короткую летнюю ночь, но и ночь молний и зарниц, тоски и непокоя; именно во
втором своем значении употреблено оно Чеховым в "Скучной истории".
После всего сказанного объяснимее становится та странность, что
действие пьесы происходит не в середине лета, а в конце апреля, и шалая ночь
колдовских несуразиц - вовсе не июньская ночь солнцестояния, а ночь на
первое мая.
Ключ к пьесе дан в словах Тезея (начало V акта):
Ведь у влюбленных и у сумасшедших
Такая лихорадка в голове...
Умалишенный всюду видит бесов.
Влюбленный точно так же полоумен,
В чернавке видит светлую красу...
Мысль о том, что влюбленность сродни помешательству, - не случайная
гостья у Шекспира. В "Двенадцатой ночи" Оливия, не обинуясь, называет
безумием, даже буйным помешательством (frenzy) свою неразумную страсть. А
Ромео в финале трагедии, пытаясь прогнать Париса, называет себя умалишенным,
опасным безумцем. И, думается, не стоит смягчать это в переводе.
И не стоит, вероятно, утяжелять текст всем тем, чего без сноски понять
невозможно. Театральный зритель должен воспринимать шекспировские строки без
задержки. Его не отошлешь к ученым комментариям. Отчасти поэтому я не
воспользовался старым вариантом заглавия: "Сон в Иванову ночь". А "Сон в
летнюю ночь" - это перевод скорее уж с немецкого ("Ein Sommernachtstraum"),
чем с английского, и совершенно не содержит нужного подтекста.
Я стремился уберечься от сентиментальности, чуждой Шекспиру. У него нет
бальмонтовских фей. И просто поразительно, что эта пьеса, чуть не весь пятый
акт которой предоставляет собой свирепую самопародию на "Ромео и Джульетту",
предназначена была для свадебных торжеств. А впрочем, не зря же Шекспир в
"Буре" прогнал со свадебного празднества Венеру и Амура! Вдохновенный
изобразитель страстей человеческих во всей их силе и необоримости, Шекспир
вместе с тем обладал необычной, жестокой, разительной трезвостью взгляда,
уменьем "дать страсти с плеч отлечь, как рубищу"...
И еще два слова - в обоснованье примененных ритмов. Нет в русской
литературе XX века поэта раскованней, "шекспиристей" по ритмике стиха, чем
Цветаева. Вот строчки из ее стихотворной пьесы "Приключение" (1919 г.):
- Т_а_к никогда любить уже не буду...
- Т_а_к - никогда, т_ы_сячу раз - иначе!
Б_о_г дивный мир свой сотворил в неделю.
Ж_е_нщина - сто миров. Единым духом -
Как женщиной мне стать в единый день?
В б_о_гом забытом замке - на чужбине...
(А ведь так просто было бы дать: В забытом богом замке... Но насколько
выразительнее цветаевский вариант!)
А над кроватью был бы балдахин
Р_о_зовым шелком вышит, - всюду кисти!
Эти хореические вкрапленья в пятистопный ямб, эти извивы, переливы
ритма - чрезвычайно характерны для Шекспира. Как же было переводчику не
воспользоваться освобождающим и гениальным примером Цветаевой?
Тезей, герцог афинский
Эгей, отец Гермии
Лисандр |
} влюбленные в Гермию
Деметрий |
Филострат, распорядитель празднеств при дворе Тезея
Питер Клин, плотник
Ник Мотовило, ткач
Франсис Дуда, починщик раздувальных мехов
Том Рыло, медник
Цикля, столяр
Заморыш, портной
Ипполита, царица амазонок, невеста Тезея
Гермия, дочь Эгея, влюбленная в Лисандра
Елена, влюбленная в Деметрия
Оберон, царь эльфов
Титания, царица эльфов
Робин Добрый-малый, сельский эльф
Горошек |
Паутинка |
} Эльфы
Пылинка |
Горчичное Зерно |
Другие эльфы, подвластные Оберону и Титании
Свита Тезея и Ипполиты
Место действия: Афины и ближний лес.
Сцена 1
Афины, дворец Тезея. Входят Тезей, Ипполита, Филострат и свита.
Тезей
Ну вот и близок нашей свадьбы час,
О Ипполита светлая! Четыре
Осталось только дня до новолунья.
Но как же долго старая луна,
Мои желанья пригнетая, чахнет,
Подобно мачехе-вдове, которой,
Пока не умерла, плати, плати,
Не смей распорядиться всем наследством.
Ипполита
Четыре дня мелькнут и канут в ночь,
Четыре ночи минут в быстрых снах,
И новый месяц туго изогнется
Сребристым луком в небесах над нашей
Торжественною свадьбой.
Тезей
Филострат,
Иди, встряхни ты молодежь Афин
И разбуди в ней рьяный дух веселья,
А похоронную печаль гони -
Сей бледный сотрапезник нам не нужен.
Филострат уходит.
Тебя мечом я добыл, Ипполита.
Я тем пленил тебя, что взял в полон.
Но свадьбу мы на лад иной сыграем -
Среди торжеств и зрелищ и забав.
Входят Эгей, дочь его Гермия, Лисандр и Деметрий.
Эгей
Будь счастлив, славный герцог наш Тезей.
Тезей
Добрый Эгей, спасибо. С чем явился?
Эгей
Явился с горем, с жалобой на дочку,
На Гермию. Деметрии, подойди.
Его избрал я дочке в женихи.
О подойди, Лисандр. О государь мой!
Этот Лисандр околдовал ей душу.
Ты, ты, Лисандр, ей всучивал стишки,
Давал и брал на память безделушки
И при луне у дочки под окном
В любовных песнях лживо разливался.
Ты воровским путем напечатлел
Свой образ в сердце дочки, обморочив
Неопытную юность мишурой:
Колечками, конфетками, цветками,
Плел ей браслеты из своих волос,
Умелые плел сети - и успешно
Оборотил дочернюю послушность
В жестокость и упрямство. Государь,
Если она сейчас перед тобой
Не подчинится моему веленью,
То я прошу закон употребить
Афинский древний. В детище своем
Я властен - дочь по этому закону
Либо пойдет за выбранного мною,
Либо же смерти обречет себя.
Тезей
Что скажешь, Гермия? Ты хорошенько,
Красавица, подумай. Ведь отца
Ты почитать обязана, как бога;
Он сформовал тебя, твои красы
Как бы на воске; он, отец твой, волен
Оставить эту форму или смять.
Деметрий - человек вполне достойный.
Гермия
Таков же и Лисандр.
Тезей
Сам по себе
Таков же; но отец избрал другого -
И на сей раз достойнее другой.
Гермия
Отцу моими бы глазами глянуть...
Тезей
Нет, ты должна отцовскими глядеть.
Гермия
Я умоляю извинить меня.
Не знаю уж, откуда эта смелость
Во мне, и скромно ли себя веду.
Но я прошу, о государь, ответить,
Что ждет меня, когда я откажусь,
Не выйду за Деметрия.
Тезей
Тебя
Ждет смерть - или навеки отреченье
От общества мужского. Так что взвесь,
Красавица, своих желаний мудрость,
Незрелость юности прими в расчет.
Под силу ли тебе монаший чин
И сумрачная тесная обитель?
Ты сможешь ли весь свой безбрачный век
Петь гимны тихие луне бесплодно-хладной?
Трижды благословенна та, кто в силах,
Кровь обуздавши, девою пройти
Свое паломничество человечье.
Но по-земному счастливее роза,
Перегнанная в аромат духов,
Чем высохшая на девичьем стебле
В блаженном одиночестве своем.
Гермия
Скорей согласна высохнуть на стебле,
Но не отдам девичества тому,
Кому душа не хочет подчиниться.
Тезей
Подумай, не спеши - а к новолунью,
Когда мы с Ипполитой заключим
Супружеский союз нерасторжимый,
Ты приготовься либо умереть,
Либо, отцовской воле покорившись,
Деметрию дать руку, - либо дать
Пред алтарем божественной Дианы
Сурового безбрачия обет.
Деметрий
Смягчись, о Гермия! А ты, Лисандр,
Оставь надтреснутые притязанья.
Лисандр
Тебя, Деметрий, полюбил отец.
На нем ты и женись. А я - на дочке.
Эгей
Насмешничай, насмешничай, Лисандр.
Да, полюбил его я. И отдам
Ему я то, чему я здесь хозяин.
А дочери хозяин я своей.
Лисандр
Я, государь, ни родом, ни богатством
Не уступлю Деметрию. Ничем
Не хуже я его, если не лучше.
Моя любовь сильней любви его.
А главное, что Гермия меня
Ведь любит. И в своем я, значит, праве.
Деметрию же я скажу в лицо,
Что он уже влюбил в себя Елену,
Дочь Недара, и от него она
Без памяти и без ума, бедняжка, -
Души не чает в этом человеке,
Испятнанном неверностью своей.
Тезей
Признаться, я уже об этом слышал,
Но, занятый заботами иными,
Забыл с Деметрием потолковать...
Однако ты, Эгей, и ты, Деметрий,
Пожалуйте со мною. Дело есть.
Ты ж, Гермия, должна свои порывы
С отцовской волей сообразовать.
Иначе по афинскому закону,
Которого неможно нам смягчить,
Умрешь иль обречешь себя безбрачью.
Тебе взгрустнулось, вижу, Ипполита.
Пойдем, любовь моя. И вы, Эгей
С Деметрием. Вам порученье будет,
Касательное свадебных торжеств.
И разговор есть строгий с глазу на глаз.
Эгей
Послушно и с охотою идем.
Уходят все, кроме Лисандра и Гермии.
Лисандр
Любимая, о, как ты побледнела!
Зачем так быстро вянут розы щек?
Гермия
Затем, что не было дождя. Но долго ль
Ему пролиться бурным ливнем слез...
Лисандр
Ох, знаю я по книгам и рассказам -
Путь истинной любви всегда тернист.
То роковая разница в рожденье...
Гермия
О горе - знатным полюбить простых
Не подобает!
Лисандр
То в годах разрыв...
Гермия
О мука - старости влюбиться в юность!
Лисандр
То выбор жениха в руках родни...
Гермия
О боже - глаз чужой судьбу решает!
Лисандр
А если даже нет ни в чем разлада,
Тогда война приходит, смерть, болезнь -
И счастие ау! - мгновенным звуком
Заглохло, отоснилось, унеслось.
Так молния нутро кромешной ночи
Вмиг озарит от неба до земли
Сполохом ярым, чтобы в тот же миг
Быть пожранною челюстями мрака.
Все яркое так гибнет, промелькнув.
Гермия
Раз эти горести - удел обычный
Истинно-любящего, раз они
С любовью слиты так же неразрывно,
Как слезы и томленье и мечты,
То будем же терпеть - и перетерпим.
Лисандр
Ты, Гермия, права. Послушай же.
Есть тетка у меня - вдова, богачка
Бездетная. Меня, как сына, любит.
Живет отсюда милях в двадцати.
Не властны там афинские законы,
И там-то мы поженимся с тобой.
Ты завтра - если любишь - выходи
Украдкой из родительского дома,
Когда наступит ночь. Я жду тебя
В лесу, в трех милях от Афин. Где встретил
Тебя с Еленой утром, год назад,
Когда свершали майские обряды.
Там буду ждать.
Гермия
О милый мой Лисандр!
Клянусь крепчайшей тетивой Амура,
Острейшею из стрел его златых,
Простосердечьем голубей Венеры
И родниками нежности и веры, -
Клянусь костром, в который исступленно
Покинутая бросилась Дидона,
И всеми обещаньями мужей
Нарушенными (женщина - честней), -
Клянусь, клянусь, что завтра в лес ночной
Приду, и там ты встретишься со мной.
Лисандр
Так помни же. - А вот идет Елена.
Входит Елена.
Гермия
Куда, мой свет Елена?
Елена
Я не свет.
В моем окошке света больше нет.
Ах, это ты, счастливица, светла.
Своей красою ты с ума свела
Деметрия. Твои глаза, как звезды
Влекущие. Твой голос полнит воздух,
Как жаворонка трель, когда алеет
Боярышник и нива зеленеет.
Если б заразна красота была
И ты бы заразить меня могла
Музыкой речи, прелестью чела,
Я отдала бы целый мир тебе,
Оставив лишь Деметрия себе.
Ах, дай мне карих глаз твоих лучи
И всепобедным чарам научи.
Гермия
Я хмурюсь, я гоню - Деметрий льнет.
Елена
Ах, даже хмурь твоя ему как мед.
Гермия
Браню его -
Елена
Ах, даже брань твоя
Ему милее, чем мольба моя.
Гермия
Чем непреклонней я, тем он влюбленней.
Елена
Чем я влюбленней, тем он непреклонней.
Гермия
В его безумье неповинна я.
Елена
О, пусть бы он безумел от меня!
Гермия
Деметрию уж больше не видать
Меня - и незачем тебе страдать.
Утешься. Мы с Лисандром убегаем.
Афины раньше мне казались раем.
Но так любимого призывен взгляд,
Что рай афинский без него мне ад.
Лисандр
С Еленою нам скрытность не нужна.
Завтрашней ночью, лишь взойдет луна
И, облегчая странствия влюбленных,
Сребристо отразится в водах сонных
И росы жемчуговые прольет,
Мы порознь выйдем из градских ворот.
Гермия
И в том лесу, где часто мы с тобой
В траве, от первоцвета золотой,
Вели сердечные девичьи речи,
Назначено Лисандром место встречи.
Вдвоем отправимся оттуда с ним
К друзьям иным, пристанищам иным.
Прощай, подружка, и молись за нас.
Вернись к тебе Деметрий в добрый час. -
Не обмани, Лисандр. Ах, наши очи
Не свидятся до завтрашней полн_о_чи.
Лисандр
Жди бестревожно.
(Гермия уходит.)
А тебе удачи
И вновь любви Деметрия горячей.
(Уходит.)
Елена
Вот родилась под счастливой звездою!
Ведь я не уступаю ей красою.
Все знают это жители Афин,
Не хочет знать Деметрий лишь один.
Он в Гермии увидел божество -
И так же глупо я люблю его.
Узреть величье и благообразье
Любовь способна даже в коме грязи.
Фантазия - любви и хмель и хлеб.
Амур недаром на рисунках слеп.
Он быстрокрыл, он шалое дитя,
И можно обмануть его шутя.
Шутя и он обманет нас, покорных, -
В мальчишьих играх это не зазорно.
Деметрий был ко мне прикован взглядом
И клятвы верности мне сыпал градом.
И вот - весь этот град растаял враз
Под жаркими лучами карих глаз.
Я про побег Деметрию скажу
И в лес его той ночью провожу -
За Гермией вдогонку. А в награду
Спасибо если скажет, буду рада.
В пути хоть налюбуюсь милым вволю,
Упьюсь моею радостью и болью.
Уходит.
Сцена 2
В доме у Клина. Входят Клин, Цикля, Мотовило, Дуда, Рыло и Заморыш.
Клин
Вся наша братья в сборе?
Мотовило
Ты лучше перекличку сделай генеральную, поврозь то есть, согласно
записи.
Клин
Вот список всех наших афинских, кто признан способным сыграть пьеску
перед герцогом и герцогиней в самый вечер их свадьбы.
Мотовило
Добрый ты мой Питер Клин, первым делом скажи, о чем та пьеска, потом
поименуй актеров, чтоб до сути достигнуть.
Клин
А пьеске той названье - "Прескорбная комедия о прежестокой гибели
Пирама и Фисбы".
Мотовило
Сильная вещь, это уж точно, и притом комедия. А теперь, Питер ты мой
Клин, перекликай по списку. Садись, ребята, попривольней.
Клин
Откликайся каждый названный. Ник Мотовило, ткач.
Мотовило
Я самый. Назови, кого буду играть, и дуй дальше.
Клин
Ты, Мотовило, будешь играть Пирама.
Мотовило
А что он такое? Любовник? Или же тиран-свирепец?
Клин
Любовник, и с собой кончает самым доблестным манером, от любви.
Мотовило
Тут без слез не обойдется дело, если сыграть по-настоящему. Уж ежели
возьмусь, то запасай публика платочки. Я бурю подыму, я прискорблю на
совесть. Валяй дальше... А все же главный мой конек и козырь - свирепцы.
Еркулеса сыграть могу, как мало кто. Мне подавай такую роль, чтобы летели
клочья, чтобы громить все и крушить.
Грома взгремят
И сокрушат
Запоры врат
Глухой тюрьмы.
И Аполлон
Громам вдогон
Сожжет закон
Тупейшей тьмы.
Вот это был высокий стиль! - Ты остальные роли называй. - Это в Еркулесовом
духе, в свирепом. Любовник, он больше прискорбия требует.
Клин
Франсис Дуда, починщик мехов раздувальных.
Дуда
Здесь я.
Клин
Ты, Дуда, получай Фисбу.
Дуда
А кто этот Фисба? Страствующий рыцарь?
Клин
Это Пирамова возлюбленная.
Дуда
Ну нет, женщин мне не давай. У меня борода растет.
Клин
Это не суть важно. В маске будешь играть, а голос сделаешь потоньше.
Мотовило
Если можно скрыть лицо, тогда и Хвизбу я возьму. Я буду масеньким таким
ужасно голоском: "Хвизбуся, Хвизбуся!" - "Да, мой Пирамчик, это я, Хвизбуся,
Хвизбочка твоя!"
Клин
Нет, нет, ты играй Пирама. А ты, Дуда, Фисбу.
Мотовило
Ладно, дуй дальше.
Клин
Робин Заморыш, портной.
Заморыш
Я здесь.
Клин
Тебе дадим Фисбину мать. Том Рыло, медник.
Рыло
Здесь.
Клин
Ты будешь Пирамов отец. А я - отец Фисбы. Теперь Цикля, столяр. Ты
сыграешь льва. Вот вроде и укомплектовали пьеску.
Цикля
А льва роль у тебя переписана? Дай мне ее сейчас, будь ласков, а то я
на заучку туг.
Клин
Да безо всякой заучки сыграешь, там ничего кроме львиного рыка.
Мотовило
Я и льва возьму. Я так рычать буду, что у зрителей сердце зарадуется. А
сам герцог скажет: "Еще пусть рыкнет, еще пусть ревнет".
Клин
Если станешь реветь чересчур, то испугаешь герцогиню и прочих дам, они
развизжатся, и за это одно всех нас повесят.
Все
Всенепременно всех повесят, каждого матушкина сына.
Мотовило
Согласен, ребята, что если дам перепугаем, то у властей ума хватит нас
повесить. Но я так усугублю голос, так буду нежно поревывать, прямо как
сосунок-голубок; соловушкой буду порыкивать.
Клин
Тебе Пирама играть и никого другого. Пирам - красавец, молодец, каких
днем с огнем поискать, обаятельный, благовоспитанный. Кому ж играть Пирама,
как не тебе.
Мотовило
Ладно, сыграю. А какую мне бороду лучше надеть?
Клин
Да какую желаешь.
Мотовило
Я либо соломенного цвета подвяжу, либо густоранжевого, либо
натурального пурпурного, либо же чистого желтого, как монета французской
пробы.
Клин
От французской пробы - от дурной болезни - волос вылезает, и как бы
тебе не пришлось безбородым играть. Однако вот вам, братцы, ваши роли; и
умоляю, прошу и требую - выучите их к завтрашнему вечеру. Соберемся в
дворцовом лесу, в миле от города. Там прорепетируем при лунном свете, а то в
городе от зевак не отобьешься, и всю нашу задумку вызнают. А я пока составлю
перечень вещей, какие для игры потребуются. Прошу, не подведите.
Мотовило
Там и соберемся, там можно будет репетнуть раздольно и разнузданно.
Старайся, ребята, учи назубок. Ну, до встречи.
Клин
Встреча - у герцогского дуба.
Мотовило
Решено. Треснем, а придем.
Уходят.
Сцена 1
Лес вблизи Афин. Появляются, с разных сторон, Робин и другой эльф.
Робин
Куда собрался, эльф? Куда летишь?
Эльф
Чрез кусты, частоколы,
Через пламя и лед,
Через горы и долы
Шлю свой резвый полет.
Вращенье сфер стремит луну.
Быстрей луны себя метну.
Царице эльфов я служу,
В кружки волшебные вяжу
Траву полян, где первоцвет
Желтеет, в золото одет, -
Златая гвардия царицы.
И этот праздничный наряд
Рубины-пятнышки крапят,
И в пятнах аромат гнездится.
Росы собрать и каждому цветку
Привесить жемчуговую серьгу
Мне велено. Прощай. Дел полон рот.
Титанию со свитой жду вот-вот.
Робин
И царь наш Оберон сюда летит.
Смотри, не встретились бы. Ух, сердит
Царь на жену. Она себе в пажи
Украла у индийского раджи
Мальчонку. Подменила в колыбели.
Подменыша красивей не имели
Мы сроду. Оберон желает сам
Владеть им и летать с ним по лесам.
Титания мальца не отдает,
Любуется, венки ему плетет.
И где теперь ни встретится с царем, -
В дубраве, на лугу иль над ручьем, -
Сейчас у них и брань, и гнев, и гром,
И обе свиты в страхе поскорей
Хоронятся под шляпки желудей.
Эльф
А мне знаком твой вид и голосок.
Ты - Робин, сельский эльфик-мужичок.
Все озоруешь, девушек пугаешь.
И то смолоть им солод помогаешь,
То с молока у них снимаешь сливки.
А то из пива делаешь опивки.
Хозяйка выбивается из сил,
А масла не собьет - ты с толку сбил.
И ночью путника с пути собьешь