– Позор, – заметила Татьяна Феликсовна. – Андрей, через тридцать пять минут у тебя встреча с этими нефтяниками, а ты сонный и мятый!
– Наверное, в детстве я недоспал во время «тихих часов», – предположил я, сворачивая челюсть в очередном зевке. – Сейчас организм требует компенсации…
– Жалкий бред, – отрезала Татьяна Феликсовна. – Ты просто ленивец. И гуляка. Небось спать лег поздно ночью?
– Неправда! – возразил я. – Лег рано… (меня снова скрутила зевота) …утром.
Татьяна Феликсовна, высокопрофессиональный администратор с большим опытом и женщина, недавно ставшая бабушкой, в таких неформальных ситуациях относится ко мне со смешанным чувством материнской укоризны и педагогического негодования. Она действительно редкий профессионал в своем деле, очень уважаемая в банке личность и, готов поспорить, очень уважаемая в своей семье бабушка, а потому я смиряюсь, когда подвергаюсь очередному нравоучению с ее стороны. Впрочем, главное достоинство Татьяны Феликсовны заключается в том, что она всегда безошибочно угадывает, когда есть время для обучения легкомысленного молодого человека уму-разуму, а когда – для четкого исполнения поручений этого легкомысленного молодого человека, который волею судьбы еще и вице-президент банка и ее непосредственный начальник. Я же говорю – редкий профессионал.
Сейчас я был вял, мят и совершенно не готов к выдаче поручений для их четкого исполнения. И, по мнению Татьяны Феликсовны, можно было в очередной раз воззвать к моей совести.
– Эти ночи высасывают из тебя все силы! – воскликнула она, всплеснув руками. – Ты уже который год таскаешься по ночным заведениям и все никак не нагуляешься! Вот результат: ты не высыпаешься и бываешь совершенно не пригодным к работе. Если б не твои мозги, тебя давно бы уже поперли с работы…
– Наверное, меня за мозги здесь и держат, – глубокомысленно возразил я.
– Кому нужны твои мозги, если они спят? – осведомилась Татьяна Феликсовна.
Татьяна Феликсовна, конечно, значительно преувеличивала степень моего ночного авантюризма. Я бы с ней поспорил, но все-таки в тогдашнем состоянии был не готов к защите своего недостойного поведения от критики. Татьяна Феликсовна потратила еще минут пять на давно знакомые мне филиппики о загубленных лучших годах талантливого молодого человека, о тлетворном влиянии больших денег в столь раннем возрасте, а также о наглом манкировании своими прямыми обязанностями некоторыми членами правления банка. Я в ответ лишь невнятно мычал, возводил очи горе и горько вздыхал. Виноват, Татьяна Феликсовна, тысячу раз виноват, каюсь, исправлюсь, искуплю… Но сейчас буду спать… ну, хорошо, не спать, а чутко дремать, обдумывая план переговоров с этими чертовыми нефтяниками, которые свалились на мою бедную голову так некстати… Зачем мы их запланировали на послеобеденное время? Ах, у них плотный график… Напомните, пожалуйста, это они за нами бегали или мы – за ними? Ах, мы – за ними… То есть встречу перенести не получится? М-да. Незваный нефтяник хуже татарина… Нет, Татьяна Феликсовна, нефтяники – это, конечно, святое (встречусь я с ними, куда ж я денусь?), но на эти оставшиеся полчаса я отдамся в руки Морфея! То бишь оздоровительного сна. Помните, как Штирлиц профессионально уснул по дороге из Швейцарии в Берлин? Вот и я так же. Если я сейчас не посплю, то буду профнепригоден до конца рабочего дня, заявляю со всей серьезностью…
Татьяна Феликсовна покинула меня, ворча и сверля неодобрительными взорами, и мстительно заявила напоследок, что идет обедать. Я горячо одобрил ее порыв и попросил по возможности заэкранировать меня от посягательств всех лиц, жаждущих общения в столь неурочный час. Мне было обещано, что телефоны будут переведены на другую приемную, а перед приходом нефтяников я буду разбужен и приведен в порядок.
В сладком предвкушении я откинулся в суперкомфортном кожаном кресле и прикрыл глаза. Веки принялись наливаться тяжестью, сознание стало затуманиваться, и я начал проваливаться в забытье…
Грянул гром.
В смысле – раздалась невыносимо громкая трель телефона. Это не был мой мобильный, потому что я его предусмотрительно выключил. Это не должен был быть мой офисный телефон на столе, потому что его должна была переключить на другую приемную аккуратная и безошибочная Татьяна Феликсовна…
Я открыл глаза. Это все-таки был мой офисный телефон на столе. Судя по его дисплею, звонок был городской.
– Татьяна Феликсовна! – гаркнул я.
Она не пришла ко мне на помощь – видимо, уже была на пути к своему законному обеду. У меня оставалось два варианта – проигнорировать звонок или взять трубку. Я попробовал первый вариант. Но звонящий был чертовски терпелив. Я выслушал примерно два десятка противных трелей, потом коммутатор, судя по всему, сбросил звонок. Я не стал расслабляться и был прав: серия трелей повторилась. Потом еще раз. Надежда на терпеливую победу испарилась, и я взял трубку.
– Да? – прорычал я в трубку самым недружелюбным тоном.
– Что за долбанный банк у вас? – достойно отозвалась трубка не менее свирепым рыком.
– В смысле? – растерялся я.
– Какого хрена ваш VIP-клиент не может дозвониться до собственного менеджера?! – пояснил мой агрессивный собеседник.
– Вы – VIP-клиент? – уточнил я, лихорадочно соображая, куда бы его перенаправить, чтобы не ввязываться в назревающие рекламационные разбирательства.
– Да, блин! Так, во всяком случае, меня называл ваш персональный менеджер или как его там… – Собеседник пренебрежительно фыркнул. – Облизал меня с ног до головы, наобещал «пятизвездочное» обслуживание, а теперь хрен до него дозвонишься…
– А кто ваш менеджер? – спросил я, внимательно разглядывая телефонный аппарат и пытаясь сообразить, как вообще на нем можно перевести входящий звонок.
– А я, блин, помню, что ли? – возмутился недовольный клиент. – Визитку свою он мне не дал – сказал, что закончились. А ваш коммутатор долго не мог меня ни с кем толком соединить, пока не перевел на какого-то идиота, который, я так понимаю, вообще ни хрена не знает…
– Это на кого? – не понял я.
– Да на вас!
Как правило, я не ввязываюсь в телефонные перепалки. Бессмысленное это занятие, да и для нервов вредно, а для дела бесполезно. Вот и сейчас я был готов уйти с поля боя, не обращая внимания на жесткий словесный обстрел. Но проблема была в том, что я не знал, как это сделать. Во-первых, бросать трубку было как-то глупо. Во-вторых, ввиду какого-то затмения на банковском коммутаторе, этого раздраженного господина наверняка снова переключили бы на меня. В-третьих, я только сейчас осознал, что не умею перенаправлять звонки на своем офисном телефоне. В-четвертых, рядом со мной не было всемогущей, всезнающей и всесоединяющей Татьяны Феликсовны, без которой я не мог ни найти нужного номера телефона, ни сделать что-либо осмысленное с телефонным аппаратом. А в-пятых, экстремальные варианты типа выдергивания телефонного провода мне казались уж совсем недостойными и порочащими честь родного банка… Короче, я опешил настолько, что решил разобраться, в чем проблема звонящего.
– Что, собственно, у вас за проблема? – приступил я сразу к делу.
– У меня лично? – как-то странно переспросил мой собеседник.
– В смысле? – в очередной раз не понял я.
– Нет, ну действительно идиот какой-то… – пробормотали в трубке – негромко, но так, чтобы я слышал. – Я вас спрашиваю, вы своим вопросом переводите нашу беседу на мою личность либо всерьез интересуетесь, в чем моя проблема с вашим банком?
– Нет, это вы идиот какой-то! – рассвирепел я. – На кой мне сдались проблемы вашей личности? Конечно, я спрашиваю про вашу проблему с нашим банком! От банка вам что нужно?
– Нормального обслуживания! – рявкнули на том конце провода. – Вежливости по отношению к клиенту! А то в вашем банке хам сидит на хаме и хамом погоняет!
– От хама и слышу! – не выдержал я, но спохватился. – Мы так и будем препираться или вы скажете, наконец, в чем дело?
– И скажу! И вот попробуйте меня куда-нибудь опять перенаправить! Только и умеете, что пинать от одного к другому… А вот чтобы расшибиться в лепешку и решить проблему клиента – этого хрен дождешься от нашего отечественного банка…
– В чем проблема, я спрашиваю? – перебил я, скрипнув зубами.
На том конце линии ответили не сразу. Мне показалось, что там как раз пытались вспомнить, в чем, собственно, проблема, суть которой, наверное, уже стала забываться в процессе поиска истины.
– Мне этот персональный менеджер обещал выдать пластиковую карту, на которую мне будут «скидывать» начисленные проценты… – сформулировал, наконец, мой собеседник.
– Ну?
– Выдать ее он обещал мне еще на той неделе!
– Ну?
– Ну и не выдал!
– То же мне проблема! – возмутился я. – Вам надо обратиться в управление пластиковых карт…
– Нет! – рявкнули мне в ухо. – Только не надо говорить мне, что я должен куда-то еще обратиться! Я уже наслушался этого предостаточно!
– Ну, я же не могу сам выдать вам пластиковую карту!
– Зато вы можете выяснить, где и когда точно и со стопроцентной вероятностью мне ее вручат!
Естественно, я понятия не имел, где можно получить пластиковую карту. Мои карточки приносили прямо в мой кабинет.
– Поймите, это не моя…
– Иначе это мой последний разговор с вашим банком!
Честно говоря, мне очень захотелось послать этого VIP-клиента куда подальше. Мало того, что испортил мне послеобеденный сон, так еще и на мне душу отводит. Я заподозрил, что он вообще глубоко и непоправимо обижен нашей отечественной банковской системой и по-другому с ней общаться просто не умеет. С другой стороны, мне хотелось закончить это разбирательство как-нибудь результативно. В конце концов, не зря же про Андрея Гардези говорят, что он умеет решать проблемы клиентов? В конце концов, не зря же сам Андрей Гардези вещает своим подчиненным, что клиент всегда прав?
– Вас как вообще зовут? – хмуро осведомился я.
– А зачем это вам? – с подозрением отозвался клиент.
– Как я узнаю что-то про вашу карту, если не буду знать вашего имени?
Он назвал свои фамилию, имя и отчество, которые мне ничего не сказали. Впрочем, я не мог поручиться, что знаю всех VIP-клиентов банка поименно.
Дальше я принялся решать проблему клиента с поистине вице-президентским размахом. Хотя Татьяна Феликсовна неоднократно показывала мне, как на моем офисном телефоне «подвесить» звонок на одной линии и одновременно использовать две другие, я решил не рисковать, потому что мои манипуляции с настольным телефонным аппаратом иногда приводят к непредсказуемым результатам. Поэтому я ограничился нажатием кнопки «Mute». Включив свой мобильный телефон, я набрал с него городской номер нашего банка и попросил соединить меня с начальником управления пластиковых карт. Мне сказали, что он на обеде, и спросили, что передать. Я попросил передать, что это Андрей Гардези и что если меня сейчас же с ним не соединят, то управление пластиковых карт скоро расформируют. Меня соединили с мобильным телефоном начальника управления пластиковых карт. Тот выслушал меня и предложил мне перевести звонок клиента на какого-то менеджера его управления. Я терпеливо объяснил, что не умею переводить звонки, а мой помощник, который умеет, отсутствует. Ага, сказал начальник управления пластиковых карт. Он попросил пару минут тайм-аута и отключился. Через две минуты ко мне в кабинет прибежала какая-то запыхавшаяся девушка, оказавшаяся секретарем начальника управления пластиковых карт, и взяла бремя телефонного переключения на себя. Перед тем как набрать на кнопочной панели телефонного аппарата волшебную комбинацию цифр, она сообщила мне:
– Он хочет знать, с кем он до этого разговаривал.
Я взял у нее трубку и представился.
– Гардези? – недоверчиво переспросил клиент. – Это тот, который у вас вице-президент?
– Тот самый, – подтвердил я не без самодовольства.
– Ну и долбанные вице-президенты у вас! – снова негромко, но очень слышно пробормотал этот неблагодарный субъект.
– Я прослежу, чтобы вас обслужили на все «пять звезд», – процедил я и сунул трубку обратно секретарю.
Через минуту я был оставлен в блаженном одиночестве. Я посмотрел на часы. Вот-вот должны была вернуться Татьяна Феликсовна и следом за ней – нагрянуть господа нефтяники. Сна ни в одном глазу. Пр-р-роклятье!
Потом Татьяна Феликсовна собиралась провести служебное расследование, как на мой личный офисный телефон мог попасть посторонний звонок. Она была крайне возмущена. Я бы сказал, даже слишком. На нее как-то было непохоже. Я даже заподозрил… Ну нет! Не могла она поступить со мной так жестоко… Не могла! Я же говорю – редкий профессионал…
А пока выучиваю наизусть руководство пользователя для моего настольного телефонного аппарата. Во избежание.
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ – 2
У БАНКИРОВ ПРАЗДНИК
– Наверное, в детстве я недоспал во время «тихих часов», – предположил я, сворачивая челюсть в очередном зевке. – Сейчас организм требует компенсации…
– Жалкий бред, – отрезала Татьяна Феликсовна. – Ты просто ленивец. И гуляка. Небось спать лег поздно ночью?
– Неправда! – возразил я. – Лег рано… (меня снова скрутила зевота) …утром.
Татьяна Феликсовна, высокопрофессиональный администратор с большим опытом и женщина, недавно ставшая бабушкой, в таких неформальных ситуациях относится ко мне со смешанным чувством материнской укоризны и педагогического негодования. Она действительно редкий профессионал в своем деле, очень уважаемая в банке личность и, готов поспорить, очень уважаемая в своей семье бабушка, а потому я смиряюсь, когда подвергаюсь очередному нравоучению с ее стороны. Впрочем, главное достоинство Татьяны Феликсовны заключается в том, что она всегда безошибочно угадывает, когда есть время для обучения легкомысленного молодого человека уму-разуму, а когда – для четкого исполнения поручений этого легкомысленного молодого человека, который волею судьбы еще и вице-президент банка и ее непосредственный начальник. Я же говорю – редкий профессионал.
Сейчас я был вял, мят и совершенно не готов к выдаче поручений для их четкого исполнения. И, по мнению Татьяны Феликсовны, можно было в очередной раз воззвать к моей совести.
– Эти ночи высасывают из тебя все силы! – воскликнула она, всплеснув руками. – Ты уже который год таскаешься по ночным заведениям и все никак не нагуляешься! Вот результат: ты не высыпаешься и бываешь совершенно не пригодным к работе. Если б не твои мозги, тебя давно бы уже поперли с работы…
– Наверное, меня за мозги здесь и держат, – глубокомысленно возразил я.
– Кому нужны твои мозги, если они спят? – осведомилась Татьяна Феликсовна.
Татьяна Феликсовна, конечно, значительно преувеличивала степень моего ночного авантюризма. Я бы с ней поспорил, но все-таки в тогдашнем состоянии был не готов к защите своего недостойного поведения от критики. Татьяна Феликсовна потратила еще минут пять на давно знакомые мне филиппики о загубленных лучших годах талантливого молодого человека, о тлетворном влиянии больших денег в столь раннем возрасте, а также о наглом манкировании своими прямыми обязанностями некоторыми членами правления банка. Я в ответ лишь невнятно мычал, возводил очи горе и горько вздыхал. Виноват, Татьяна Феликсовна, тысячу раз виноват, каюсь, исправлюсь, искуплю… Но сейчас буду спать… ну, хорошо, не спать, а чутко дремать, обдумывая план переговоров с этими чертовыми нефтяниками, которые свалились на мою бедную голову так некстати… Зачем мы их запланировали на послеобеденное время? Ах, у них плотный график… Напомните, пожалуйста, это они за нами бегали или мы – за ними? Ах, мы – за ними… То есть встречу перенести не получится? М-да. Незваный нефтяник хуже татарина… Нет, Татьяна Феликсовна, нефтяники – это, конечно, святое (встречусь я с ними, куда ж я денусь?), но на эти оставшиеся полчаса я отдамся в руки Морфея! То бишь оздоровительного сна. Помните, как Штирлиц профессионально уснул по дороге из Швейцарии в Берлин? Вот и я так же. Если я сейчас не посплю, то буду профнепригоден до конца рабочего дня, заявляю со всей серьезностью…
Татьяна Феликсовна покинула меня, ворча и сверля неодобрительными взорами, и мстительно заявила напоследок, что идет обедать. Я горячо одобрил ее порыв и попросил по возможности заэкранировать меня от посягательств всех лиц, жаждущих общения в столь неурочный час. Мне было обещано, что телефоны будут переведены на другую приемную, а перед приходом нефтяников я буду разбужен и приведен в порядок.
В сладком предвкушении я откинулся в суперкомфортном кожаном кресле и прикрыл глаза. Веки принялись наливаться тяжестью, сознание стало затуманиваться, и я начал проваливаться в забытье…
Грянул гром.
В смысле – раздалась невыносимо громкая трель телефона. Это не был мой мобильный, потому что я его предусмотрительно выключил. Это не должен был быть мой офисный телефон на столе, потому что его должна была переключить на другую приемную аккуратная и безошибочная Татьяна Феликсовна…
Я открыл глаза. Это все-таки был мой офисный телефон на столе. Судя по его дисплею, звонок был городской.
– Татьяна Феликсовна! – гаркнул я.
Она не пришла ко мне на помощь – видимо, уже была на пути к своему законному обеду. У меня оставалось два варианта – проигнорировать звонок или взять трубку. Я попробовал первый вариант. Но звонящий был чертовски терпелив. Я выслушал примерно два десятка противных трелей, потом коммутатор, судя по всему, сбросил звонок. Я не стал расслабляться и был прав: серия трелей повторилась. Потом еще раз. Надежда на терпеливую победу испарилась, и я взял трубку.
– Да? – прорычал я в трубку самым недружелюбным тоном.
– Что за долбанный банк у вас? – достойно отозвалась трубка не менее свирепым рыком.
– В смысле? – растерялся я.
– Какого хрена ваш VIP-клиент не может дозвониться до собственного менеджера?! – пояснил мой агрессивный собеседник.
– Вы – VIP-клиент? – уточнил я, лихорадочно соображая, куда бы его перенаправить, чтобы не ввязываться в назревающие рекламационные разбирательства.
– Да, блин! Так, во всяком случае, меня называл ваш персональный менеджер или как его там… – Собеседник пренебрежительно фыркнул. – Облизал меня с ног до головы, наобещал «пятизвездочное» обслуживание, а теперь хрен до него дозвонишься…
– А кто ваш менеджер? – спросил я, внимательно разглядывая телефонный аппарат и пытаясь сообразить, как вообще на нем можно перевести входящий звонок.
– А я, блин, помню, что ли? – возмутился недовольный клиент. – Визитку свою он мне не дал – сказал, что закончились. А ваш коммутатор долго не мог меня ни с кем толком соединить, пока не перевел на какого-то идиота, который, я так понимаю, вообще ни хрена не знает…
– Это на кого? – не понял я.
– Да на вас!
Как правило, я не ввязываюсь в телефонные перепалки. Бессмысленное это занятие, да и для нервов вредно, а для дела бесполезно. Вот и сейчас я был готов уйти с поля боя, не обращая внимания на жесткий словесный обстрел. Но проблема была в том, что я не знал, как это сделать. Во-первых, бросать трубку было как-то глупо. Во-вторых, ввиду какого-то затмения на банковском коммутаторе, этого раздраженного господина наверняка снова переключили бы на меня. В-третьих, я только сейчас осознал, что не умею перенаправлять звонки на своем офисном телефоне. В-четвертых, рядом со мной не было всемогущей, всезнающей и всесоединяющей Татьяны Феликсовны, без которой я не мог ни найти нужного номера телефона, ни сделать что-либо осмысленное с телефонным аппаратом. А в-пятых, экстремальные варианты типа выдергивания телефонного провода мне казались уж совсем недостойными и порочащими честь родного банка… Короче, я опешил настолько, что решил разобраться, в чем проблема звонящего.
– Что, собственно, у вас за проблема? – приступил я сразу к делу.
– У меня лично? – как-то странно переспросил мой собеседник.
– В смысле? – в очередной раз не понял я.
– Нет, ну действительно идиот какой-то… – пробормотали в трубке – негромко, но так, чтобы я слышал. – Я вас спрашиваю, вы своим вопросом переводите нашу беседу на мою личность либо всерьез интересуетесь, в чем моя проблема с вашим банком?
– Нет, это вы идиот какой-то! – рассвирепел я. – На кой мне сдались проблемы вашей личности? Конечно, я спрашиваю про вашу проблему с нашим банком! От банка вам что нужно?
– Нормального обслуживания! – рявкнули на том конце провода. – Вежливости по отношению к клиенту! А то в вашем банке хам сидит на хаме и хамом погоняет!
– От хама и слышу! – не выдержал я, но спохватился. – Мы так и будем препираться или вы скажете, наконец, в чем дело?
– И скажу! И вот попробуйте меня куда-нибудь опять перенаправить! Только и умеете, что пинать от одного к другому… А вот чтобы расшибиться в лепешку и решить проблему клиента – этого хрен дождешься от нашего отечественного банка…
– В чем проблема, я спрашиваю? – перебил я, скрипнув зубами.
На том конце линии ответили не сразу. Мне показалось, что там как раз пытались вспомнить, в чем, собственно, проблема, суть которой, наверное, уже стала забываться в процессе поиска истины.
– Мне этот персональный менеджер обещал выдать пластиковую карту, на которую мне будут «скидывать» начисленные проценты… – сформулировал, наконец, мой собеседник.
– Ну?
– Выдать ее он обещал мне еще на той неделе!
– Ну?
– Ну и не выдал!
– То же мне проблема! – возмутился я. – Вам надо обратиться в управление пластиковых карт…
– Нет! – рявкнули мне в ухо. – Только не надо говорить мне, что я должен куда-то еще обратиться! Я уже наслушался этого предостаточно!
– Ну, я же не могу сам выдать вам пластиковую карту!
– Зато вы можете выяснить, где и когда точно и со стопроцентной вероятностью мне ее вручат!
Естественно, я понятия не имел, где можно получить пластиковую карту. Мои карточки приносили прямо в мой кабинет.
– Поймите, это не моя…
– Иначе это мой последний разговор с вашим банком!
Честно говоря, мне очень захотелось послать этого VIP-клиента куда подальше. Мало того, что испортил мне послеобеденный сон, так еще и на мне душу отводит. Я заподозрил, что он вообще глубоко и непоправимо обижен нашей отечественной банковской системой и по-другому с ней общаться просто не умеет. С другой стороны, мне хотелось закончить это разбирательство как-нибудь результативно. В конце концов, не зря же про Андрея Гардези говорят, что он умеет решать проблемы клиентов? В конце концов, не зря же сам Андрей Гардези вещает своим подчиненным, что клиент всегда прав?
– Вас как вообще зовут? – хмуро осведомился я.
– А зачем это вам? – с подозрением отозвался клиент.
– Как я узнаю что-то про вашу карту, если не буду знать вашего имени?
Он назвал свои фамилию, имя и отчество, которые мне ничего не сказали. Впрочем, я не мог поручиться, что знаю всех VIP-клиентов банка поименно.
Дальше я принялся решать проблему клиента с поистине вице-президентским размахом. Хотя Татьяна Феликсовна неоднократно показывала мне, как на моем офисном телефоне «подвесить» звонок на одной линии и одновременно использовать две другие, я решил не рисковать, потому что мои манипуляции с настольным телефонным аппаратом иногда приводят к непредсказуемым результатам. Поэтому я ограничился нажатием кнопки «Mute». Включив свой мобильный телефон, я набрал с него городской номер нашего банка и попросил соединить меня с начальником управления пластиковых карт. Мне сказали, что он на обеде, и спросили, что передать. Я попросил передать, что это Андрей Гардези и что если меня сейчас же с ним не соединят, то управление пластиковых карт скоро расформируют. Меня соединили с мобильным телефоном начальника управления пластиковых карт. Тот выслушал меня и предложил мне перевести звонок клиента на какого-то менеджера его управления. Я терпеливо объяснил, что не умею переводить звонки, а мой помощник, который умеет, отсутствует. Ага, сказал начальник управления пластиковых карт. Он попросил пару минут тайм-аута и отключился. Через две минуты ко мне в кабинет прибежала какая-то запыхавшаяся девушка, оказавшаяся секретарем начальника управления пластиковых карт, и взяла бремя телефонного переключения на себя. Перед тем как набрать на кнопочной панели телефонного аппарата волшебную комбинацию цифр, она сообщила мне:
– Он хочет знать, с кем он до этого разговаривал.
Я взял у нее трубку и представился.
– Гардези? – недоверчиво переспросил клиент. – Это тот, который у вас вице-президент?
– Тот самый, – подтвердил я не без самодовольства.
– Ну и долбанные вице-президенты у вас! – снова негромко, но очень слышно пробормотал этот неблагодарный субъект.
– Я прослежу, чтобы вас обслужили на все «пять звезд», – процедил я и сунул трубку обратно секретарю.
Через минуту я был оставлен в блаженном одиночестве. Я посмотрел на часы. Вот-вот должны была вернуться Татьяна Феликсовна и следом за ней – нагрянуть господа нефтяники. Сна ни в одном глазу. Пр-р-роклятье!
Потом Татьяна Феликсовна собиралась провести служебное расследование, как на мой личный офисный телефон мог попасть посторонний звонок. Она была крайне возмущена. Я бы сказал, даже слишком. На нее как-то было непохоже. Я даже заподозрил… Ну нет! Не могла она поступить со мной так жестоко… Не могла! Я же говорю – редкий профессионал…
А пока выучиваю наизусть руководство пользователя для моего настольного телефонного аппарата. Во избежание.
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ – 2
Утреннее совещание мы провели вчетвером.
Валентин указательным пальцем поправил на носу очки и глубокомысленно проговорил:
– Таким образом, результаты фундаментального и технического анализа подтверждают наше общее мнение об акциях «Облэнерго».
– Ага, – неопределенно отозвался я. – Общее мнение – это чье?
– Моего аналитического отдела, – с достоинством ответил Валентин.
– Я тоже с ними согласен, – добавил Серго.
– О! – обрадовался я. – В кои-то веки отдел продаж впал в трогательную гармонию с аналитиками!
– А разве я не был убедителен? – вскинул брови Валентин.
– Да нет, все было очень четко, – успокоил я его. – Значит, технический анализ, говоришь?
– И фундаментальный, – уточнил Валентин. – Чистая прибыль «Облэнерго» выросла на шестнадцать процентов, а дебиторская задолженность снизилась на двадцать шесть.
– Это здорово, – покивал я.
– Причем эти показатели в целом подтверждаются полугодовой отчетностью по международным стандартам бухгалтерского учета…
– Тем более! – согласился я.
– Кроме того, по «Облэнерго» выходят только хорошие новости, – не унимался Валентин. – Для этой компании будет применена мягкая схема реструктуризации – ей сохранят все генерирующие мощности…
– К ней скорее всего присоединят три смежные ГРЭС, – быстро добавил Серго.
– Это непроверенные данные, – возразил Валентин.
– Ты опять, да? – немедленно вспылил Серго. – Думаешь, только у тебя хорошие источники?
– Стоп-стоп-стоп! – вмешался я. – Давайте сохраним трогательную гармонию…
– Я с ним информацией делюсь, а он мне не верит, – обиженно пробурчал Серго.
– Это не информация, а слухи какие-то, – пробормотал в ответ Валентин.
Я постучал пальцем по столешнице.
– Брэк! – скомандовал я. – Чего вы бодаетесь, если все равно оба в восторге от «Облэнерго»?
– Решения должны основываться на серьезном анализе, а не на хаотичных слухах, – твердо провозгласил Валентин. – Иначе зачем нужны аналитики?
– Я тоже иногда задаю себе этот вопрос, – тихо, но слышно сказал Серго.
Валентин засопел.
– Аналитики нам нужны, – пресек я дальнейший спор на эту тему и повернулся к Косте: – А что скажет наш трейдинг?
– Да ничего особенного я не скажу, – пожал плечами Костя. – Пообщался с коллегами…
– И что думают коллеги?
– Народ полагает, что на рынке пойдет активная покупка всей региональной энергетики, – сообщил Костя.
– Согласен, – быстро вставил Серго.
– Согласен с оговорками, – высказался Валентин (Серго закатил глаза).
Я вздохнул и внимательно посмотрел на каждого из них по очереди.
– Итак? – произнес я.
– Надо покупать, – сказал Серго. – У меня клиентура и так уже ерзает от избытка «горячих» денег…
– Наша рекомендация – активно покупать, – сказал Валентин.
– У меня позиция по «Облэнерго» на пару миллионов, – сказал Костя. – Легко могу докупить еще на столько же. Плюс для клиентов. Лишь бы внутренний аудит и риск-менеджеры меня не доставали…
Все трое выжидающе посмотрели на меня.
– Чего уставились? – осведомился я. – Вам флажком махнуть?
– То есть мы начинаем? – уточнил Костя, приподнимаясь.
Я остановил его, схватив за рукав.
– Моего флажка все-таки нужно дождаться, – укоризненно заметил я.
– Чего ждем, Андрей, а? – всплеснул руками Серго. – Мне столько народу обзвонить надо!
Я посмотрел на часы.
– Я жду звонка, – сказал я значительным голосом. – Посидите и подождите.
Они молча глядели на меня, не понимая.
Мой мобильный телефон зазвонил через четыре минуты.
– Слушаю, – сказал я в трубку.
– Андрей Викторович?
– Да.
– Это Сергей Михайлович. От Петра Петровича. У меня для вас неважные новости.
– Минуту, мне нужно выйти. – Я поднялся и, игнорируя недоуменные взгляды, вышел в пустую переговорную комнату. – Я весь внимание.
– У нашего общего знакомого сильное недомогание. Возможно, предстоит срочная госпитализация.
– Ему будут делать операцию?
– Скорее всего. Причем она, разумеется, платная, и не исключено, что все сбережения нашего знакомого и его друзей уйдут на ее оплату.
– Все так серьезно?
– Да, таково мнение врачей.
– А к профессору за консультацией обращались?
– Вы не поняли меня, Андрей Викторович. Это и есть мнение профессора.
– Вот как!
– Именно так.
– Что ж, придется предпринять меры… Вы сказали – госпитализация срочная?
– Да. Со дня на день.
– Благодарю вас, Сергей Михайлович. Я передам Петру Петровичу, что вы вовремя сообщили мне очень важную информацию.
– Всего доброго, Андрей Викторович.
Минуту я обдумывал слова моего собеседника, представившегося Сергеем Михайловичем, а еще спустя минуту уже отдавал распоряжения Косте:
– В течение сегодняшнего дня «сливай» небольшими лотами весь пакет «Облэнерго», который у тебя висит на позиции. По цене можешь опуститься на пять процентов. Если будет трудно, можешь оставить немного для продажи на завтрашнее утро, но не более одной пятой пакета. Сообщай мне каждые два часа о ходе продаж.
Костя, хлопая глазами, открыл и закрыл рот. Я достал из кармана носовой платок и помахал им у него перед носом.
– Это флажок, – пояснил я. – Время пошло!
Костя вскочил и быстро удалился из моего кабинета к торговым терминалам. Серго что-то невнятно, но энергично произнес по-грузински и спросил:
– Кто тебе звонил, а?
Не дождавшись ответа, он спросил еще раз:
– Не скажешь, кто звонил, да?
– Не скажу, – покачал я головой.
– Понятно, – вздохнул Серго. – Значит, покупать «Облэнерго» не будем?
– Не будем, – подтвердил я. – И советовать никому не будем.
– Понятно, – повторил Серго. – Платком можешь не махать – я пошел.
И он вышел.
– А мне вот непонятно! – не выдержал, наконец, Валентин. – Что за ерунда? У тебя появилась инсайдерская информация?
– Упаси боже, Валя! – воскликнул я. – Мне, кроме вас, никто и слова про это «Облэнерго» не сказал…
– Не понимаю, – как-то вдруг сникнув, пожаловался Валентин. – Анализируешь, анализируешь, рекомендуешь решение, а все насмарку…
– Ты не прав, Валя, – возразил я. – Твоя аналитика нам нужна. Я всегда ее учитываю, когда принимаю решения. Просто эти решения не всегда совпадают с твоей рекомендацией… Понимаешь?
– Отрицательный результат – тоже результат? – невесело усмехнулся Валентин.
– Результат – всегда результат, – заметил я. – И с чего ты взял, что он отрицательный?
Кое-как я его все-таки взбодрил и отпустил.
…Затем я нанес визит президенту банка.
– Мне позвонили и поделились интересными новостями, – сообщил я ему. – Возбудили уголовное дело против генерального директора «Облэнерго». Причем не областная, а Генеральная прокуратура. Со дня на день ожидается арест гендиректора. На акции «Облэнерго», контролируемые менеджментом компании, наверняка будет наложен арест. Сегодня и, может быть, завтра мы продаем акции «Облэнерго» – аккуратно и без лишнего шума.
– Так, – сказал президент.
– Насколько я помню, вы подумывали выдвинуться в совет директоров «Облэнерго», – продолжил я. – Рекомендуем пересмотреть это намерение. Пожалуй, сейчас не самый удачный момент.
– Так, – сказал президент.
– И наконец, излишним будет говорить, что эти новости должны остаться между нами. Пытаться кому-то еще помочь предпринять какие-то действия в связи с проблемами гендиректора «Облэнерго» будет опрометчиво и очень рискованно. Понимаете?
– Я-то понимаю, Андрей Викторович, – отозвался президент. – Но вы так вовремя избавляетесь от акций «Облэнерго»… В случае… гм… нездорового интереса, вы найдете объяснение этой предусмотрительности?
– Найду, – заверил я. – У нас очень хороший аналитический отдел. Он сможет обосновать любое решение…
– Даже неправильное? – усмехнулся президент.
– Любое, – спокойно ответил я. – Иначе зачем нам нужны аналитики?
Валентин указательным пальцем поправил на носу очки и глубокомысленно проговорил:
– Таким образом, результаты фундаментального и технического анализа подтверждают наше общее мнение об акциях «Облэнерго».
– Ага, – неопределенно отозвался я. – Общее мнение – это чье?
– Моего аналитического отдела, – с достоинством ответил Валентин.
– Я тоже с ними согласен, – добавил Серго.
– О! – обрадовался я. – В кои-то веки отдел продаж впал в трогательную гармонию с аналитиками!
– А разве я не был убедителен? – вскинул брови Валентин.
– Да нет, все было очень четко, – успокоил я его. – Значит, технический анализ, говоришь?
– И фундаментальный, – уточнил Валентин. – Чистая прибыль «Облэнерго» выросла на шестнадцать процентов, а дебиторская задолженность снизилась на двадцать шесть.
– Это здорово, – покивал я.
– Причем эти показатели в целом подтверждаются полугодовой отчетностью по международным стандартам бухгалтерского учета…
– Тем более! – согласился я.
– Кроме того, по «Облэнерго» выходят только хорошие новости, – не унимался Валентин. – Для этой компании будет применена мягкая схема реструктуризации – ей сохранят все генерирующие мощности…
– К ней скорее всего присоединят три смежные ГРЭС, – быстро добавил Серго.
– Это непроверенные данные, – возразил Валентин.
– Ты опять, да? – немедленно вспылил Серго. – Думаешь, только у тебя хорошие источники?
– Стоп-стоп-стоп! – вмешался я. – Давайте сохраним трогательную гармонию…
– Я с ним информацией делюсь, а он мне не верит, – обиженно пробурчал Серго.
– Это не информация, а слухи какие-то, – пробормотал в ответ Валентин.
Я постучал пальцем по столешнице.
– Брэк! – скомандовал я. – Чего вы бодаетесь, если все равно оба в восторге от «Облэнерго»?
– Решения должны основываться на серьезном анализе, а не на хаотичных слухах, – твердо провозгласил Валентин. – Иначе зачем нужны аналитики?
– Я тоже иногда задаю себе этот вопрос, – тихо, но слышно сказал Серго.
Валентин засопел.
– Аналитики нам нужны, – пресек я дальнейший спор на эту тему и повернулся к Косте: – А что скажет наш трейдинг?
– Да ничего особенного я не скажу, – пожал плечами Костя. – Пообщался с коллегами…
– И что думают коллеги?
– Народ полагает, что на рынке пойдет активная покупка всей региональной энергетики, – сообщил Костя.
– Согласен, – быстро вставил Серго.
– Согласен с оговорками, – высказался Валентин (Серго закатил глаза).
Я вздохнул и внимательно посмотрел на каждого из них по очереди.
– Итак? – произнес я.
– Надо покупать, – сказал Серго. – У меня клиентура и так уже ерзает от избытка «горячих» денег…
– Наша рекомендация – активно покупать, – сказал Валентин.
– У меня позиция по «Облэнерго» на пару миллионов, – сказал Костя. – Легко могу докупить еще на столько же. Плюс для клиентов. Лишь бы внутренний аудит и риск-менеджеры меня не доставали…
Все трое выжидающе посмотрели на меня.
– Чего уставились? – осведомился я. – Вам флажком махнуть?
– То есть мы начинаем? – уточнил Костя, приподнимаясь.
Я остановил его, схватив за рукав.
– Моего флажка все-таки нужно дождаться, – укоризненно заметил я.
– Чего ждем, Андрей, а? – всплеснул руками Серго. – Мне столько народу обзвонить надо!
Я посмотрел на часы.
– Я жду звонка, – сказал я значительным голосом. – Посидите и подождите.
Они молча глядели на меня, не понимая.
Мой мобильный телефон зазвонил через четыре минуты.
– Слушаю, – сказал я в трубку.
– Андрей Викторович?
– Да.
– Это Сергей Михайлович. От Петра Петровича. У меня для вас неважные новости.
– Минуту, мне нужно выйти. – Я поднялся и, игнорируя недоуменные взгляды, вышел в пустую переговорную комнату. – Я весь внимание.
– У нашего общего знакомого сильное недомогание. Возможно, предстоит срочная госпитализация.
– Ему будут делать операцию?
– Скорее всего. Причем она, разумеется, платная, и не исключено, что все сбережения нашего знакомого и его друзей уйдут на ее оплату.
– Все так серьезно?
– Да, таково мнение врачей.
– А к профессору за консультацией обращались?
– Вы не поняли меня, Андрей Викторович. Это и есть мнение профессора.
– Вот как!
– Именно так.
– Что ж, придется предпринять меры… Вы сказали – госпитализация срочная?
– Да. Со дня на день.
– Благодарю вас, Сергей Михайлович. Я передам Петру Петровичу, что вы вовремя сообщили мне очень важную информацию.
– Всего доброго, Андрей Викторович.
Минуту я обдумывал слова моего собеседника, представившегося Сергеем Михайловичем, а еще спустя минуту уже отдавал распоряжения Косте:
– В течение сегодняшнего дня «сливай» небольшими лотами весь пакет «Облэнерго», который у тебя висит на позиции. По цене можешь опуститься на пять процентов. Если будет трудно, можешь оставить немного для продажи на завтрашнее утро, но не более одной пятой пакета. Сообщай мне каждые два часа о ходе продаж.
Костя, хлопая глазами, открыл и закрыл рот. Я достал из кармана носовой платок и помахал им у него перед носом.
– Это флажок, – пояснил я. – Время пошло!
Костя вскочил и быстро удалился из моего кабинета к торговым терминалам. Серго что-то невнятно, но энергично произнес по-грузински и спросил:
– Кто тебе звонил, а?
Не дождавшись ответа, он спросил еще раз:
– Не скажешь, кто звонил, да?
– Не скажу, – покачал я головой.
– Понятно, – вздохнул Серго. – Значит, покупать «Облэнерго» не будем?
– Не будем, – подтвердил я. – И советовать никому не будем.
– Понятно, – повторил Серго. – Платком можешь не махать – я пошел.
И он вышел.
– А мне вот непонятно! – не выдержал, наконец, Валентин. – Что за ерунда? У тебя появилась инсайдерская информация?
– Упаси боже, Валя! – воскликнул я. – Мне, кроме вас, никто и слова про это «Облэнерго» не сказал…
– Не понимаю, – как-то вдруг сникнув, пожаловался Валентин. – Анализируешь, анализируешь, рекомендуешь решение, а все насмарку…
– Ты не прав, Валя, – возразил я. – Твоя аналитика нам нужна. Я всегда ее учитываю, когда принимаю решения. Просто эти решения не всегда совпадают с твоей рекомендацией… Понимаешь?
– Отрицательный результат – тоже результат? – невесело усмехнулся Валентин.
– Результат – всегда результат, – заметил я. – И с чего ты взял, что он отрицательный?
Кое-как я его все-таки взбодрил и отпустил.
…Затем я нанес визит президенту банка.
– Мне позвонили и поделились интересными новостями, – сообщил я ему. – Возбудили уголовное дело против генерального директора «Облэнерго». Причем не областная, а Генеральная прокуратура. Со дня на день ожидается арест гендиректора. На акции «Облэнерго», контролируемые менеджментом компании, наверняка будет наложен арест. Сегодня и, может быть, завтра мы продаем акции «Облэнерго» – аккуратно и без лишнего шума.
– Так, – сказал президент.
– Насколько я помню, вы подумывали выдвинуться в совет директоров «Облэнерго», – продолжил я. – Рекомендуем пересмотреть это намерение. Пожалуй, сейчас не самый удачный момент.
– Так, – сказал президент.
– И наконец, излишним будет говорить, что эти новости должны остаться между нами. Пытаться кому-то еще помочь предпринять какие-то действия в связи с проблемами гендиректора «Облэнерго» будет опрометчиво и очень рискованно. Понимаете?
– Я-то понимаю, Андрей Викторович, – отозвался президент. – Но вы так вовремя избавляетесь от акций «Облэнерго»… В случае… гм… нездорового интереса, вы найдете объяснение этой предусмотрительности?
– Найду, – заверил я. – У нас очень хороший аналитический отдел. Он сможет обосновать любое решение…
– Даже неправильное? – усмехнулся президент.
– Любое, – спокойно ответил я. – Иначе зачем нам нужны аналитики?
У БАНКИРОВ ПРАЗДНИК
Президент банка побарабанил пухлыми окольцованными пальцами по полированной столешнице. Окинул нас смягчившимся взглядом. Мы догадывались, что самый приятный вопрос он оставил на десерт. Всем хотелось, чтобы заседание правления завершилось на мажорной ноте.
– А теперь о досужих заботах, – благодушно произнес президент.
Члены правления расслабились, зашуршали, застенчиво заулыбались.
– На носу 10-летие нашего банка, – пояснил президент, хотя и так было понятно. – Его надо отметить достойно. Хочу выслушать ваши предложения по концепции этого мероприятия…
Правление напряженно задумалось. Осмыслить предстоящий праздник в концептуальных категориях мы еще не успели.
– Что скажет центр по связям с общественностью? – осведомился президент, прищуренным взглядом нацелившись на нашего главного пиарщика.
Тот сориентировался быстро.
– Юбилей – это важнейшее имиджевое мероприятие, – провозгласил он.
– Так, – удовлетворенно прокомментировал президент. – И?
– Его надо провести на уровне, – осторожно продолжил директор ЦСО.
– Вот-вот, – поощрительно проговорил президент.
– Нужно пригласить избранных клиентов и партнеров, – предложил директор ЦСО, приободрившись.
– Разумеется, – согласился президент.
Мне вспомнилось, как некоторые из наших топ-менеджеров играли в теннис с нашим дорогим руководителем. Спарринг-партнеры старательно выдавали мячик под удар. Поначалу босс стеснялся и был столь же деликатен в ответных подачах. А потом ничего – разошелся и принялся «мочить» и «гасить». Погонял соперников по площадке от души и остался этим очень доволен. Те, должно быть, тоже были довольны, но их счастливым улыбкам мешали высунутые от усталости языки… Жаль, я толком играть в теннис так и не научился, а то приобщился бы ко всеобщему спортивному экстазу…
Сейчас начнет «мочить» и «гасить», с тревогой подумал я. И не будет никакой мажорной ноты. Пилюля вместо десерта.
– Клиенты и партнеры – это, конечно, хорошо, – встрял я. – Но будут ли у нас звезды эстрады?
– Ну-ка, ну-ка, – оживился президент. – Андрей Викторович прав, хорошо бы достойный концерт организовать! Не все же водку пить…
Все немедленно согласились с тем, что программа мероприятия должна быть в высшей степени культурной.
– Опять же – я очень рад за клиентов и партнеров, – не унимался я, – но не будем забывать о наших сотрудниках. Хорошо отдохнем – хорошо будем работать!
– Укрепим корпоративную культуру! – воззвал Сан Саныч, наш главный менеджер по персоналу.
– Угу, – как-то неопределенно ответил президент.
Комментариев со стороны чуткого правления не последовало.
– Кого из звезд эстрады вы предлагаете пригласить? – спросил президент у меня.
Я замялся.
– Александра Розенбаума? – предположил я.
Президент предупреждающе выставил перед собой ладонь.
– Вы знаете, что мне нравится Розенбаум, – возразил он. – Но он нравится мне лично. А меня интересует, какие исполнители по-настоящему порадуют наш трудовой коллектив…
Я снова замялся.
– Смелее, Андрей Викторович! – нетерпеливо сказал президент. – Только честно!
– «ВИА Гра», – твердо произнес я. – На худой конец – «Блестящие»…
Пауза.
– Только через мой труп, – отчетливо произнесла Эмма Леонидовна, главный бухгалтер банка.
– Договорились, – хладнокровно отозвался я. – «ВИА Гра» или «Блестящие»… Этого хочет трудовой коллектив. Во всяком случае, его сильная половина…
– Мы будем слушать или смотреть? – задумчиво спросил Сан Саныч.
– Мы будем укреплять корпоративную культуру, – съязвил я.
– Тогда Филю, – глубоко вздохнув, выдала Эмма Леонидовна.
Президент перевел на нее затуманившийся взор и проговорил:
– Что?
– Филиппа Киркорова, – храбро уточнила Эмма Леонидовна.
– Этого тоже хочет… трудовой коллектив?
– Его лучшая половина, – сверкнув в мою сторону очами, ответила Эмма Леонидовна.
– Так, – глубокомысленно пробормотал президент.
И записал три наименования на листке бумаги с логотипом банка и заголовком «ПРЕЗИДЕНТ».
– Готов выслушать все предложения, – сказал он, не поднимая глаз.
Правление воспользовалось шансом и перечислило весь цвет отечественной эстрады и некоторых представителей эстрады зарубежной. Плюс пара мастеров разговорного жанра. Плюс полдюжины популярных актеров и актрис. Одна художественная гимнастка. Две теннисистки. И все – именем трудового коллектива.
– А теперь о досужих заботах, – благодушно произнес президент.
Члены правления расслабились, зашуршали, застенчиво заулыбались.
– На носу 10-летие нашего банка, – пояснил президент, хотя и так было понятно. – Его надо отметить достойно. Хочу выслушать ваши предложения по концепции этого мероприятия…
Правление напряженно задумалось. Осмыслить предстоящий праздник в концептуальных категориях мы еще не успели.
– Что скажет центр по связям с общественностью? – осведомился президент, прищуренным взглядом нацелившись на нашего главного пиарщика.
Тот сориентировался быстро.
– Юбилей – это важнейшее имиджевое мероприятие, – провозгласил он.
– Так, – удовлетворенно прокомментировал президент. – И?
– Его надо провести на уровне, – осторожно продолжил директор ЦСО.
– Вот-вот, – поощрительно проговорил президент.
– Нужно пригласить избранных клиентов и партнеров, – предложил директор ЦСО, приободрившись.
– Разумеется, – согласился президент.
Мне вспомнилось, как некоторые из наших топ-менеджеров играли в теннис с нашим дорогим руководителем. Спарринг-партнеры старательно выдавали мячик под удар. Поначалу босс стеснялся и был столь же деликатен в ответных подачах. А потом ничего – разошелся и принялся «мочить» и «гасить». Погонял соперников по площадке от души и остался этим очень доволен. Те, должно быть, тоже были довольны, но их счастливым улыбкам мешали высунутые от усталости языки… Жаль, я толком играть в теннис так и не научился, а то приобщился бы ко всеобщему спортивному экстазу…
Сейчас начнет «мочить» и «гасить», с тревогой подумал я. И не будет никакой мажорной ноты. Пилюля вместо десерта.
– Клиенты и партнеры – это, конечно, хорошо, – встрял я. – Но будут ли у нас звезды эстрады?
– Ну-ка, ну-ка, – оживился президент. – Андрей Викторович прав, хорошо бы достойный концерт организовать! Не все же водку пить…
Все немедленно согласились с тем, что программа мероприятия должна быть в высшей степени культурной.
– Опять же – я очень рад за клиентов и партнеров, – не унимался я, – но не будем забывать о наших сотрудниках. Хорошо отдохнем – хорошо будем работать!
– Укрепим корпоративную культуру! – воззвал Сан Саныч, наш главный менеджер по персоналу.
– Угу, – как-то неопределенно ответил президент.
Комментариев со стороны чуткого правления не последовало.
– Кого из звезд эстрады вы предлагаете пригласить? – спросил президент у меня.
Я замялся.
– Александра Розенбаума? – предположил я.
Президент предупреждающе выставил перед собой ладонь.
– Вы знаете, что мне нравится Розенбаум, – возразил он. – Но он нравится мне лично. А меня интересует, какие исполнители по-настоящему порадуют наш трудовой коллектив…
Я снова замялся.
– Смелее, Андрей Викторович! – нетерпеливо сказал президент. – Только честно!
– «ВИА Гра», – твердо произнес я. – На худой конец – «Блестящие»…
Пауза.
– Только через мой труп, – отчетливо произнесла Эмма Леонидовна, главный бухгалтер банка.
– Договорились, – хладнокровно отозвался я. – «ВИА Гра» или «Блестящие»… Этого хочет трудовой коллектив. Во всяком случае, его сильная половина…
– Мы будем слушать или смотреть? – задумчиво спросил Сан Саныч.
– Мы будем укреплять корпоративную культуру, – съязвил я.
– Тогда Филю, – глубоко вздохнув, выдала Эмма Леонидовна.
Президент перевел на нее затуманившийся взор и проговорил:
– Что?
– Филиппа Киркорова, – храбро уточнила Эмма Леонидовна.
– Этого тоже хочет… трудовой коллектив?
– Его лучшая половина, – сверкнув в мою сторону очами, ответила Эмма Леонидовна.
– Так, – глубокомысленно пробормотал президент.
И записал три наименования на листке бумаги с логотипом банка и заголовком «ПРЕЗИДЕНТ».
– Готов выслушать все предложения, – сказал он, не поднимая глаз.
Правление воспользовалось шансом и перечислило весь цвет отечественной эстрады и некоторых представителей эстрады зарубежной. Плюс пара мастеров разговорного жанра. Плюс полдюжины популярных актеров и актрис. Одна художественная гимнастка. Две теннисистки. И все – именем трудового коллектива.